Социальное содержание политико-идеологических процессов в регионе тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.06, кандидат социологических наук Рогачев, Юрий Павлович

• Рогачев, Юрий Павлович
• кандидат социологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Рогачев, Юрий Павлович

ОГЛАВЛЕНИЕ

С

Введение

Глава 1 Социальное основание региональной

политико-идеологической структуры

1.1 Влияние социального статуса 19 населения на его политико-мировоззренческие ориентации

1.2 Идеологический фактор социально-политической 44 активности населения

Глава 2 Концептуальные и политико-идеологические

аспекты процесса регионализации

2.1 Роль провинциальной интеллигенции 61 в идеологическом процессе

2.2 «Идеология власти» и особенности политической ментальности провинциальной административной элиты

Заключение

Библиография

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социальное содержание политико-идеологических процессов в регионе»

ВВЕДЕНИЕ

Несмотря на кризисное состояние современного российского общества, бесструктурность его социально-политической системы, в нем, тем не менее, происходят сложные идеологические процессы, которые предполагают их адекватное научное осмысление. Актуализируется задача сближения различных мировоззренческих позиций политических партий, общественных движений и организаций по вопросам выхода из кризиса, достижения национального согласия. Необходим поиск определенной средней составляющей в идеологическом размежевании российского социума, в установлении социального мира, а также точек соприкосновения в политическом диалоге между различными общественными группами, регионами, федеральным центром и провинцией. В данном случае идеологический процесс как общественное явление и идеология как система теоретико-мировоззренческих координат подчинены определенным глобальным и перспективным целям институциональной трансформации общества, выступают преимущественно в роли факторов его экономического и социально-политического реформирования и переустройства по принципам рыночного хозяйства, гражданского общества и правового государства. Идейно-мировоззренческие, нравственно-ценностные ориентации всегда играют существенную роль в социальных системах, и особенно это относится к системам переходного, кризисного типа, к числу которых относится и современное российское общество. Кризис в экономике и в политике во многом компенсируется и нейтрализуется совпадением в обществе ценностных и мировоззренческих установок его членов.

Проблема политической идеологии, социальных ориентаций актуальна и сама по себе. Она самоценна и самодостаточна для логического анализа. Особенно это относится к современному российскому обществу, поскольку идейно-нравственный кризис является наиболее глубоким по своему характеру

и наиболее широким по своему социальному масштабу и общественным последствиям. Как обнаружилось за последние годы так называемая «идеология реформ» так и не обрела свои концептуальные и содержательные основания, не получила в современных своих качествах массовой поддержки в обществе. Она явилась по своей сути искусственной, умозрительно выведенной идейной конструкцией антикоммунистической направленности, связанной преимущественно с обоснованием необходимости разрушения коммунистической тоталитарной общественной системы. Получилось на практике, что вместе с разрушением элементов данной системы были существенно подорваны и ослаблены основные социальные институты: государство, армия, образование, семья, экономическая система. Формирование новых ценностей, мировоззрения, социальных ориентаций на принципах антикоммунизма не состоялось, да и не могло состояться по причине деструктивного характера этой политико-идеологической тенденции.

Сейчас обозначился новый этап в поисках и обосновании своей идейно-мировоззренческой идентичности, инициируемый как со стороны правительственных кругов, так и отдельных политических движений и партий, каждая из которых пытается более или менее четко и концептуально обозначить свою политическую нишу, свое идеологическое лицо. Пока такие поиски не принесли сколько-нибудь заметных и плодотворных результатов. Не состоялось повторное издание и привитие «русской национальной идеи», панисламизма исламской нации и солидарности, евразийства, паневропеизма, панславизма и т.п.. Не восприняты и не востребованы обществом либеральные и консервативные идеи, апробированные в западных демократиях и базирующиеся на принципах правового государства и гражданского общества, на протестантской этике, на католической культуре и обрядности, на ментальности обеспеченного и преуспевающего общества, на культуре индивидуального успеха. Испытывает явный кризис и марксистская теория и идеология в различных своих модификациях, поскольку она стала в условиях

современной России системой социальных ориентаций преимущественно бедного населения. Естественно маргинальная и люмпенизированная масса не в состоянии выступить в очередной раз гегемоном революционной трансформации и социального обновления. Причем в современном коммунистическом движении в России участвуют и возглавляют его не только люмпен-пролетарские слои. Вчерашняя коммунистическая номенклатура, интегрированная в данное движение, занимает нередко ключевые посты в экономических и политических структурах. В социологических аналитических материалах достаточно сведений о так называемых «красных поясах», «красном директорском корпусе», «коммунистической Думе» и т.п. Естественно, современных коммунистических лидеров не может устраивать марксизм-ленинизм в его интерпретации второй половины 19-го - начала 20-го века. Это касается идей диктатуры пролетариата, экспроприации частной собственности, ликвидации государства, всеобщего вооружения народа взамен армии, равенства в распределении и т.п. Существует глубокое противоречие между поиском и обоснованием новых идеологических символов и принципов, модернизацией и кодификацией применительно к новым социальным условиям марксистско-ленинской теории и практики политической работы со стороны коммунистического руководства и социальными ориентациями люмпенизированного населения, составляющего основу движения.

Таким образом, налицо идейный кризис в рамках той или иной партийной парадигмы и тенденции, поскольку социальное структурирование общества, дифференциация его интересов не совпадает с системой тех идеологических координат, которые сложились в советский и постсоветский период. Налицо явное расхождение между социальными ориентациями и ценностями, разделяемыми обществом, и той мировоззренческой системой, которая предлагается ему политическими партиями и лидерами. Отсюда и незначительная политическая выраженность и концептуализация интересов и потребностей общества. Естественно, в первую очередь это относится к

современной российской провинции, где местная административная элита пытается обозначить свою социальную и идейно-мировоззренческую идентичность как по отношению к федеральной элите и финансовой олигархии, так и по отношению к региональному социуму. Региональная элита пытается сформировать и сформулировать свое идейное кредо, своего рода символ веры, который бы одинаково служил и в отношениях элиты с населением, и в консолидации внутриэлитных групп.

Несмотря на актуальность проблемы, на определенные теоретические достижения в этой области, тем не менее, она остается малоисследованной и даже малоинтересной для науки и общества. Настолько велика сила социальной инерции, сформировавшейся на основе отрицания прежних коммунистических методов идеологической работы. Любая попытка, будь это государство или партия, обозначить общенациональные национальные социальные и мировоззренческие приоритеты воспринимается, как стремление установить моноидеологию, монополизировать истину, как это было во времена руководящей роли КПСС.

Отсюда возникает ряд вопросов. Насколько марксизм-ленинизм в своих тогдашних теоретических построениях был собственно идеологией в том общепринятом смысле, который традиционно в нее вкладывался в некоммунистических государствах и общественных движениях? Был ли марксизм-ленинизм именно идеологией, идеальным выражением интересов общества, а не обоснованием авторитарной коммунистической экспансии? В настоящее время в этой сфере сложилась довольно тревожная и противоречивая ситуация. С одной стороны, налицо в обществе понимание необходимости как-то обозначить, концептуализировать, наконец, внести ясность в «идеологию реформ», обозначить и объяснить со стороны власти населению цель, методы ее достижения, необходимость и масштабы социальных издержек в проведении экономических и политических реформ. С другой же стороны, обнаружилась потребность в консолидирующих общество

явлениях и элементах, одним из которых является идеология, его идейно-мировоззренческая идентичность.

Сложившаяся ситуация отразилась и на исследованиях по проблемам идеологии, в том числе на региональном уровне, а также на принципах и характере ее использования в современных условиях. Обращение к данной теме неизбежно ставит перед исследованием следующие задачи:

- определить, насколько существующие в науке достижения и методологические основания позволяют адекватно отразить, теоретически осмыслить происходящую в современной России идейно-мировоззренческую трансформацию в ее соотношении с экономическими и социально-политическими изменениями;

- оценить, в каких масштабах и объемах идейная консолидация общества способна компенсировать глубокую и несправедливую его дифференциацию;

- выявить, каким образом можно и нужно соотнести общенациональную идею с фактически существующим социально-идеологическим размежеванием в обществе;

- оценить, насколько плодотворна и состоятельна так называемая региональная идеология, каковы ее концептуальные основания и социальная ценность и на что она направлена: на обслуживание регионального сепаратизма или является вполне закономерным и естественным результатом структурирования общественных интересов;

- проанализировать, какова социальная природа региональной идеологии, что является ее источником производства и объектом распространения, каков механизм ее функционирования и влияния;

выявить, каким образом идеологические процессы в регионах влияют на общую социально-политическую ситуацию.

Эти задачи в основном и обуславливают выбор научной социологической литературы по проблеме, содержащей как теоретические, так и методологические разработки. Особое место среди теоретико-методологической литературы занимают публикации по духовной жизни общества и роли политико-идеологических процессов и тенденций в ее содержании \ Основное внимание в ней уделяется отражению и воплощению в определенных социальных образах и символах характера экономических и политических изменений. Это осознание своего места и роли в происходящих социальных изменениях. Данное соотношение характеризуется преимущественно с точки зрения интересов и потребностей той или иной общественной группы. Здесь соотносятся ориентации конкретной общности с основными тенденциями изменения социума, насколько они совпадают и в чем расходятся, откуда, по нашему мнению, берет начало собственно идеология как общественное явление. Сочетание групповых и общесоциальных интересов определяет тот общий социальный фон и настрой, которые и выдвигают идеологию в качестве самостоятельной исследовательской проблемы. Здесь собственно и обозначаются основные аспекты идеологического процесса, а именно: субъект идеологии, ее направленность и объем охватываемых ею социальных идей и задач, обоснование целей и способов их достижения с позиций субъекта. Значимость данной группы социологической и политической литературы в основном определяется тем, что она позволяет более или менее объективно оценить роль и функции идеологии в социальной трансформации общества, преодолеть то субъективное негативное отношение к идеологии как к общественному явлению, которое сложилось в период коммунистического

^м.: Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994; Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. СПб., 1990; Московичи С. Век толп. М., 1998; Эпнлер Б. Советский культ вождей: между мифом, харизмой и общественным мнением // Вестник МГУ, Сер. 12. 1994, №5; Игнатов А. Метафизические корни коммунизма // вопросы философии 1994, №12; Иванов A.B. Метаморфозы тоталитарного рассудка // Вестник МГУ, Сер. 7, 1991, №3; Любивный Я.В. Современное массовое сознание: динамика и тенденции развития. Киев, 1993.

порядка, как в науке, так и в общественном сознании. Эти негативные тенденции особо подпитывались и стимулировались со стороны власти после крушения данного порядка, когда преодоление коммунистических мировоззренческих стереотипов осуществлялось преимущественно путем стимулирования откровенно антикоммунистических настроений. Одним словом, идеология как общественная проблема и предмет исследования нуждается в определенной реабилитации и восстановлении в своих правах при исключении тех крайностей, которые наблюдались в России в советский и постсоветский период.

Реабилитация идеологии непосредственно связана и с преодолением тех социальных мифов, которые сложились в ней на протяжении становления и кризиса коммунистической политической доктрины. Проблема идеологии тем самым соприкасается с вопросами социальной мифологии, когда на смену одним фантомам и заблуждениям общественного сознания приходят другие фантомы и заблуждения. К сожалению, сложилось так, что на смену коммунистической мифологии у нас пришла демократическая мифология, связанная с заимствованием мировоззренческих стереотипов и социальных технологий из зарубежного опыта, сформировавшегося на основе непривычной для нас экономической реальности и ментальности. Поэтому сейчас особо актуальной представляется проблема разделения собственно идеологии и социальной мифологии как самостоятельных явлений и исследовательских вопросов.

Реабилитация идеологии, по нашему мнению связана, в первую очередь, с разведением проблематики социальной мифологии и социологии. Социальную мифологию можно рассматривать как извращенное представление о характере происходящей социальной эволюции, а идеологию - как концептуально сформировавшиеся позиции относительно данной эволюции с точки зрения той

или иной общественной группы. Существенное значение для нас имеет социологическая и политологическая литература по социальной мифологии2.

Разделение идеологии и социальной мифологии имеет особую значимость для регионального уровня и провинциального социума, поскольку становление местных политических режимов и административных управленческих команд сопряжено с концептуализацией интересов этих команд, воплощающейся в формировании региональных идеологий. Ситуация повторяется и воспроизводится, как это было с попытками преодоления коммунистической идеологии с помощью антикоммунизма. Сейчас региональные идеологии во многом формируются за счет противопоставления местных интересов интересам федерального центра, поэтому данные идеологии имеют во многом конфронтационный и эклектический характер и замешаны на принципах антикоммунистической политико-идеологической компании. Местные идеологии в существенной степени тяготеют к социальному мифотворчеству, связаны с культивированием и распространением новой мифологии и мировоззренческих стереотипов относительно перспектив выживания провинциального социума.

Проблематика идеологии, по нашему мнению, имеет свой социальный, политико-технологический и концептуально-мировоззренческий уровни, что нашло свое отражение и в классификации использованной нами научной социологической и политологической литературы. Социальный уровень связан с осознанием и теоретическим оформлением той или иной социальной группой

2 См.: Аксючиц В. Идеократия в России. М., 1995; Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990; Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991; Ортега-и-Гассет X. Восстание масс// вопросы философии. 1989, №3; Булгаков С.Н. Свет невечерний. М., 1994; Ильин И.А. Наши задачи. М., 1992; Водолагин A.B. Онтология политической воли. Тверь, 1992; Мизес Людвиг фон. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993; Кортунов В.В. Философия денег. М., 1997.

своих экономических и политических интересов, с пониманием ею своей социальной идентичности.

Политико-технологический уровень касается деятельности политических партий и общественных движений, выступающих в настоящее время со своими политическими программами и платформами, со своим видением перспектив трансформации современного российского общества. Эту деятельность мы понимаем преимущественной как политико-технологический аспект функционирования идеологии потому, что в его рамках находят отражение не интересы каких-то определенных общностей, а преимущественно политических команд, сформированных под лидера. В программах и платформах данных движений и партий наблюдается сочетание одних и тех же политических символов и социальных задач: формирование рыночной экономики, гражданского общества, правового государства и т.п. Здесь нет существенного прорыва, как в теории, так и в методологии, причем данный уровень в основном сориентирован на политическую конъюнктуру, связанную с обслуживанием избирательных компаний, и между ним и социальной проблематикой функционирования идеологии наблюдается существенная дистанция3.

Концептуальный уровень современного идеологического процесса связан, во-первых, с попытками преодоления социально-группового подхода в его содержании, а во-вторых, с партийной тенденциозностью и предвзятостью. В данном случае идеология рассматривается не как средство политико-социальной дифференциации и установления групповой идентичности, а как

3См.: Программа Всероссийского общественного движения «Наш дом -Россия». М., 1995; Предвыборная платформа Всероссийского общественно-политического движения «Наш дом - Россия». М., 1995; Программа Коммунистической партии Российской Федерации. М., 1995; Конгресс русских общин. Никто, кроме Нас с вами. М., 1995; Учредительный съезд Народного движения «К Богодержавию»// Знание. Власть. !998 №38; Алексеев П.В., Барулин B.C. Актуальные проблемы марксистко-ленинской философии. М., 1989.

условие национальной, межобщностной интеграции, социальной консолидации. Однако делается это преимущественно в рамках уже сложившейся политико-идеологической парадигмы, идейного размежевания общества4. Нужно признать, что концептуальный уровень функционирования идеологического процесса, его отражение в социологической и политологической литературе проявляется, как правило, путем противопоставления региональным идеологиям. Региональные идеологии отождествляются в данном случае с неизбежными сепаратистскими тенденциями, общефедеральная идеология - с центростремительными, объединительными тенденциями. Политика федерального центра в отношении регионов характеризуется как своего рода социальный эталон и ориентир. Объединительная идея тем самым представляет собой апологию по сути дела всевластия финансовой олигархии, сконцентрированной в федеральном центре.

Особое место в научной литературе занимают публикации по региональным проблемам функционирования политики, составной частью которой является идеологический процесс. Идеология, являющаяся в первую очередь средством идейно-мировоззренческой идентификации местной административной элиты, органически вписана в политику и осмысление закономерностей ее формирования и функционирования наиболее плодотворно в контексте политических изменений в регионах5. Идеологические построения

4 См.: Солженицын А.И. Как нам обустроить Россию. Посильные соображения. М., 1991; Волков Ю.Г. Идеология. СПб - Ростов на Дону, 1996; Государственная идеология и общественная идея. Клуб «Реалисты» Информационно-аналитический бюллетень. №32. М., 1997; Социализм и демократия для XXI века. Материалы международной конференции и «Круглого стола» М., 1997; Федеральный центр и субъекты Российской Федерации. М., 1997; Курашвилли Б.П. Новый социализм: к возрождению после катастрофы. М., 1997; Чубайс И. От Русской идеи к идее Новой России. М., 1997.

5 См.: Российские регионы после выборов - 96. М., 1997; Эволюция взаимоотношений центра и регионов России: от конфликтов к поиску согласия. М., 1997; Имперский строй России в региональном измерении. Сб. научных статей. М., 1997; Стабилизация регионального развития. Общий подход и опыт

административной элиты являются одновременно мировоззренческими представлениями данной группы о происходящих в регионах экономических и политических изменениях, а также обоснованием своей ведущей роли в глазах местного населения. Тем самым политика и идеология, политическая наука и власть, политическое мировоззрение и провинциальная ментальность тесно между собой взаимосвязаны практически на всех уровнях и общественных подсистемах регионов.

Тесная связь идеологии и политики в провинциальном социуме обуславливает научный интерес к тем элементам социального и политического пространства, где они наиболее непосредственно между собой взаимодействуют и пересекаются. Таким полем и элементом являются информационные каналы и системы, выступающие в настоящее время проводником идеологической экспансии административной элиты, ее давления на общественное мнение. Отношения между политикой, идеологией и средствами массовой информации составляют, пожалуй, основной нерв в идеологическом процессе на местах, тем самым, стимулируя исследовательский интерес к информационному пространству регионов. Социологическая литература о средствах массовой информации как инструменте региональной идеологии дает представление о социальных масштабах ее распространения и характере внедрения в общественное сознание6. Работа СМИ является ни чем иным как идеологией в действии, функционирующей идеологией.

конкретных регионов. М., 1997; Дулыциков Ю.С. Региональная политика и управление. М., 1998; Менталитет и политическое развитие России./ Тезисы докладов научных конференции. Москва, 29-31 октября 1996 г. М., 1996; Sty Row P. Elite Transformation in the Saratov Region. November 1995/ Berlin, 1995.

6 См.: Афанасьев В.Г. Социальная информация и управление обществом. М., 1975; Мазур М. Качественная теория информации. М., 1974; Костенко К.В. Ценности и символы массовой коммуникации. Киев, 1993; социология и пресса в период парламентских и президентских выборов 1995 и 1996 годов. М., 1996; Россия: власть и выборы. М., 1996; Федорова JI.H. Масовая информация:

Исходя из актуальности проблемы, ее практической и теоретической значимости, недостаточной ее изученности в научной социологической литературе, целью нашего диссертационного исследования является анализ социальных условий идеологического процесса на региональном уровне и влияния идейно-мировоззренческих факторов на социальную идентификацию провинциальной элиты, а также на особенности взаимодействия местной власти и населения.

В соответствии с данной целью выдвигаются следующие задачи, необходимые для ее достижения:

• проанализировать социальный характер и масштабы влияния экономической дифференциации провинциального социума на его мировоззренческие установки;

• исследовать роль идеологического фактора в организации общественно-политической жизни в российской провинции и функций идеологии в процессе социальной интеграции и дифференциации регионального сообщества;

• рассмотреть особенности взаимодействия местных административных и интеллектуальных элит в организации идеологического процесса;

• дать характеристику региональным особенностям «идеологии власти» и «идеологии протеста», определить их социальную базу и содержание;

• обосновать характер региональных идеологий как явлений политического сепаратизма и авторитаризма.

Теоретико-методологической базой работы явились исследования отечественных и зарубежных социологов, философов, политологов, социальных психологов по проблемам духовной жизни, идеологии как условия социального структурирования общества, мировоззренческой и культурно-нравственной его идентификации. В работе использованы идеи о взаимосвязи

стратегия производства и тактика потребления. М., 1996; Transformatio sozialistischer egesellschaften: Am Ende des Anfangs Westlentseher verlag, 1996.

материального положения населения и его мировоззренческих ориентаций (П.Сорокин), о роли идеологии в социальном и историческом процессе (К.Манхейм), о значении информации в социальном самоуправлении человека (К.Черри) и др. В диссертации применен ряд методологических приемов и подходов, в частности, сравнительно-исторический, диалектический, системно-структурный методы.

Объектом диссертационного исследования является современный идеологический процесс и особенности политико-мировоззренческих ориентаций общества на его провинциальном уровне.

В качестве предмета исследования выступают социальные основания и обусловленные ими закономерности данного процесса.

В соответствии с поставленными целью, задачами работы, выбором ее объекта и предмета определяется ее новизна:

• сделана попытка определить наиболее значимые социальные факторы идеологического процесса на его региональном уровне, подразделив данные факторы на прямые и косвенные;

• поставлена и проанализирована проблема идейно-мировоззренческих условий политической дифференциации и интеграции провинциального социума;

• предпринят анализ особенностей взаимодействия региональной административной и интеллектуальных элит в их влиянии на общественное мнение, на формирование установок населения в отношении местной и федеральной власти;

• рассмотрена роль идеологических факторов социальной идентификации административной и интеллектуальной элиты и формирования ценностных и мировоззренческих установок провинциального социума по отношению к современной российской власти;

• дана характеристика концептуальных оснований «идеологии власти» и «идеологии социального протеста» в их правом и леворадикальном содержании.

В соответствии с новизной предпринятого исследования на защиту выносятся следующие положения:

1. Формирование в России региональных политических минисообществ или провинциальных социумов в современных условиях сопровождается интенсификацией идеологического процесса и в первую очередь усилиями местной административной элиты. На смену идеологиям политических партий приходит идеология, сявзанная с концептуализацией интересов данной группы. Обнаруживает себя такая закономерность, что чем более авторитарным является местный политический режим, тем больше внимания уделяется идеологическим вопросам, тем большую роль они играют в социальной консолидации местного населения.

2. Идеологический процесс прошел два основных этапа. Первый этап связан с утверждением у власти господствующей политической группировки, основной установкой которой, данная группировка утверждала борьбу с массовой бедностью. Второй этап характеризуется внедрением в общественное сознание другой установки - опоры на собственные силы в выживании регионов. Если на первом этапе основной упор делается на солидарность и поддержку федерального центра, то в настоящее время - на справедливое распределение налогового бремени между федеральным центром и регионами.

3. региональная идеология не представляет в своих современных качествах целостного явления. Она включает несколько уровней или пластов политико-мировоззренческих построений: а) методологический (или университетский), разъяснительно-апологетический (или административный), политико-технократический (связанный с адаптацией федеральных партийных идеологем к местным условиям). Между этими пластами обнаруживается существенный разрыв.

4. Субъектом идеологического процесса на уровне региона является в основном административная элита, объектом — местное население, механизмом внедрения идеологических установок - средства массовой информации. В жестко структурированных, негибких региональных политических системах с авторитарными тенденциями идеологический процесс сопровождается массовым распространением слухов, сочетанием белой и серой пропаганды.

5. Региональная идеология в основных составляющих частях сложилась, поскольку произошла концептуализация интересов местной административной элиты. Основная задача заключается в ее массовом внедрении в общественное сознание, чему препятствует дальнейшее ухудшение материального положения населения, превращение институтов демократии в инструмент выражения воли правящей политической группировки.

6. Идеологический процесс в регионах не имеет четких научно-мировоззренческих контуров, эклектичен по своему идейно-ценностному содержанию и во многом связан с установлением монополии правящей группировки над средствами массовой информации.

Научно-практическая значимость работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в научное осмысление закономерностей социально-политической трансформации современного провинциального социума, основных тенденций идеологического процесса, как на федеральном, так и региональном уровнях. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании социологии, политологии в высших учебных заведениях, в работе информационных и аналитических служб федеральной и региональной власти.

Диссертация обсуждалась на кафедре социологии Саратовского государственного технического университета. Результаты работы докладывались на научной конференции гуманитариев г.Саратова «история. Общество. Личность» (Саратов, 26-27 марта 1998 г.), на заседании

Межрегионального семинара «перспективы становления и развития поволжского регионализма» (Ульяновск, 29-30 января 1998 г.), на расширенном заседании совета Общественной палаты при Губернаторе Саратовской области «Идеология власти» (Саратов, 23 мая 1997 г.).

Заключение диссертации по теме «Социология культуры, духовной жизни», Рогачев, Юрий Павлович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Идеологический процесс в современном российском обществе осуществляется в условиях кризиса экономической и политической систем, крушения прежних духовно-нравственных ценностей и ориентиров, к чему не следует подходить однозначно. Разрушение тоталитарных основ экономики, общества и государства в условиях трансформации российского социума сопровождалось и деградацией тех свойств социальных институтов, которые собственно с тоталитаризмом непосредственно не связаны. В любом общественном устройстве, будь оно тоталитарным или демократическим, существуют социальные конструкции, не имеющие отношения ни к тоталитаризму, ни к демократии. Такие конструкции были разрушены в процессе демонтажа плановой экономики, политического авторитаризма, идеологического диктат КПСС, монополии партийной верхушки на истину, обязанности и принудительности общества к единомыслию. Была разрушена не только собственно плановая экономика, а развалено под видом приватизации производство. Под видом демократизации общества, становления правового государства было сломано государство как институт, а то, что сейчас существует под его именем есть механическая преимущественно совокупность неорганических политико-властных элементов.

То же самое случилось и с идеологией. Под предлогом разрушения коммунистической идеологии была по сути дела девальвирована ценность всякого мировоззренческого, концептуального оформления и воплощения общественных интересов. Формирование новой социальной структуры не сопровождается адекватными идеологическими формами и реальностями. Вместо структурирования общественных интересов с различным набором в них ценностей и ориентаций обществу со стороны федеральной власти предлагается некая универсальная, умозрительным образом выведенная, идеологическая модель, воплощающая и поглощающая якобы все многообразие

интересов. Под видом такой модели выступают различные идеологические и мировоззренческие конструкции, воспроизводящие различную политико-социологическую интерпретацию текущих событий. В условиях жесткой и несправедливой социальной дифференциации государство стремится компенсировать ее идеологическим консенсусом и мировоззренческим единением. Отсюда неудача многочисленных официальных попыток внедрить в общественное сознание и либеральные и консервативные, и социал-демократические, и христианско-демократические идеи, и «русскую идею». Они не приживаются среди населения, не находят отклика в общественном сознании отнюдь не по причине своей теоретико-философской сложности и несвоевременности, а потому, что они в той форме, в какой подаются и навязываются обществу, не соответствуют реальностям несправедливого и глубокого его социального расслоения. Причем идеология опять же выступает в форме экспансии государства по отношению к обществу, а не возникает в его недрах. Государственная идеология в своих современных качествах и содержательных построениях не отвечает социальным настроениям, не учитывает основных тенденций в изменении социальной структуры. Тем самым идеологические усилия государства не скрепляют общество, а обуславливают мировоззренческий вакуум, который постепенно заполняется идеологиями регионального уровня и характера.

Региональные идеологии возникают как обобщение и концептуализация интересов местной административной элиты, которая и контролирует региональный идеологический процесс. Провинциальное население в массе своей безразлично к идеологическим усилиям элиты, поскольку ее мировоззренческие построения далеко выходят за пределы нужд населения. Местная административная элита занимает как бы промежуточное положение между провинциальным населением и федеральной властью. С одной стороны, передает, транслирует управленческие команды федеральной власти, выступает в роли посредника в реализации местных интересов на федеральном уровне.

Так же происходит и с региональной идеологией. С одной стороны, она по своим качествам, характеру и претензиям не поднимается до ценностей и смысла государственной идеи и общенациональной идеологии. С другой же стороны, не опускается до отражения и воплощения повседневных нужд населения. Она также находится в своеобразном социальном и смысловом промежутке и реализует роль мировоззренческого опосредования. Однако региональная идеология не адаптирует общегосударственную идею к местным условиям и не адаптирует общегосударственную идею к местным условиям и не концептуализирует интересы всего провинциального социума. Ситуация в данном случае своеобразная. Опосредование региональной идеологии в ее современном качестве несколько иное. Региональная элита под видом транслирования, тиражирования, адаптации общегосударственной идеологии предлагает и навязывает населению свои социальные, концептуально выраженные, теоретически систематизированные интересы. Происходит для местного населения практическое отождествление общегосударственных интересов и ценностей с интересами и ценностями местной административной элиты. Отсюда на политическом уровне на местах идет имитация общегосударственного процесса в виде региональных правительств, дум, федеральных собраний, общественных палат, президентских советов и т.п. С другой стороны, перед федеральным центром провинциальная элита пытается выступать как идейный представитель и владелец душ всего местного населения. Одним словом, идеологическое опосредование местной административной элиты представляет собой многоцелевой, многоуровневый вариант поддержания и лоббирования своих групповых интересов. Если местная элита как общественная группа объективно реализует функции опосредования между федеральным центром и провинциальным населением, то в идеологическом плане делается это сознательно, целенаправленно и преимущественно в собственных узкогрупповых целях.

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Рогачев, Юрий Павлович, 1998 год

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М., 1994.

2. Авраамонова А., Дискин Е. Социальные трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. №3. С. 14-26.

3. Авторханов А.Г. Технология власти // Вопросы истории. 1991. № 1-12, 1992. №1-3.

4. Альтернативы модернизации российской экономики. Под ред. А.Бузгалина, А.Колчанова, П.Шульце. М., 1997.

5. Андреев С.Ю. Наше прошлое, будущее: структура власти и задачи общества // Постижение. М., Прогресс, 1989. С.484-587.

6. Аксючиц В. Идеократия в России. М., 1995.

7. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М.: Текст. 1993.

8. Афанасьев М. Правящая элита России: образ деятельности // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №3. С. 46-56, №4. С. 28-38.

9. Ахиезер A.C. Социокультурная динамика России // Полис. 1991. №5. С.51-64.

10. Ашин Г. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993. №7.

С. 58-69.

11. Ашин Г. Смена элит // Общественные науки и современность. 1995.

№1. С.40-50.

12. Бадовский Д.В. трансформация политической элиты в России - от «организации профессиональных революционеров» к «партийной власти» // Полис. 1994. №6. С. 42-58.

13. Бадовский Д.В., Шутов А.Ю. Региональные элиты в постсоветской России: особенности политического участи // Кентавр. №6. С. 3-23.

14. Байрау Д. Интеллигенция и власть: Советский опыт // Отечественная история. 1994. №2. С. 122-135.

15. Барзилов С., Чернышов А. Социально-политическая структура современной российской провинции. М., 1997.

16.Барзилов С., Новиков А., Чернышов А. Социально-экономические процессы в современной российской провинции. М., 1997.

17. Барзилов С., Чернышов А. Провинция: интеллигенция, бюрократия, элита // Свободная мысль. 1996. №2. С. 46-54.

18. Барзилов С., Чернышов А. Провинция как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. №1. С. 3-12.

19. Басина Е. «Научно-техническая» интеллигенция и реформа // Мировая экономика и международные отношения. 1995. 33. С.35-54.

20. Березовский В., Червяков В. Современная политическая элита России //Свободная мысль. 1993. !1. С. 56-65.

21. Бжезинский 3. Большой провал. Рождение и смерть коммунизма в двадцатом веке. N.Y. 1989.

22.Биггарт Д. Александр Богданов и теория нового класса // Социс. 1993. №7. С.139-150.

23.Бляхер JI.E. Виртуальные состояния социума, или шансы и риски открытого общества в России. М., 1997.

24.Булгаков С. Соч. в 2-х томах. Том 2. Избранные статьи. М., 1993.

25. Боббио Н. Интеллигенция и власть // Вопросы философии. 1992. №8. С. 162-171.

26.Богданов A.A. Тектология. Всеобщая организационная наука. М.: Экономика, 1989. Кн.2. - 350с.

27.Булкин А.К. Инженерно-техническая интеллигенция в условиях развитого социализма. Л.: Изд-во ЛГУ. 1978. 104с.

28.Васильчук Ю.А. Эпоха НТР: масштабы перемен // Полис. 1991. №1. С. 15-28.

29.Вебер М. Избранные произведения. М.: прогресс. 1990. - 808 с.

30.Веблен Т. Теория гражданского класса. М.: Прогресс, 1984. -367 с.

31.Деблен Т. Теория гражданского класса. М.: Прогресс, 1984. -367 с.

32.Власть многолика М., 1992.

33.ВолковЮ.Г. Идеология. СПб. 1996.

34.Волков Ю.Г., Малицкий B.C. Гуманизм и общество будущего // СОЦИС. 1993. №5. С.51.

35.Волков Ю.Г. Личность и гуманизм. Челябинск, 1995.

36.Вагин В.В. «Високосный» политический год в псковской области: октябрь 1995 - ноябрь 1996 г.г, Псков, 1998.

37.Восленский М. С. Номенклатура. -М: Советская Россия. 1991. 624 с.

38. Гайдар Е.Т. Государство и эволюция. М.: Евразия, 1995. -208с.

39.Государственная идеология и общенациональная идея. М., 1997.

40.Головачев Б.В. Высоко статусные группы: штрихи к социальному портрету // СОЦИС. 1996ю №1. С. 45-51.

41.Григорьев В.И. наука и техника в контексте Культуры. М.: Изд-во Университета дружбы народов, 1989. -160с.

42.Дибрейт Д. Новое индустриальное общество. М.: Прогресс, 1969. -480с.

43. Давыдов Ю.Н. Техника и бюрократия // Социологические исследования. 1988. №5. С. 166-127.

44.Давыдов Ю.Н. Тоталитаризм и бюрократия // Драма обновления. М.: Прогресс, 1990. С.219-243.

45.Давыдов Ю.Н. Тоталитаризм и техника // ПОЛИС. 1991. №4. С.21-34.

46. Дай Т., Зиглер Р. Демократия для элиты. М.: Юридическая литература, 1984. -320 с.

47.Деменченок Э.В. Современная технологическая идеология в США. -М.: наука, 1984. -240 с.

48.Джавланов О.Т., Лихеев В.А. Номенклатура: эволюция отбора (историко-политологический анализ). М.: Луч, 1993. -138 с.

49.Джилаем. Лицо тоталитаризма. М.: Новости, 1992. -544 с.

50.Дилигенский Г. Приватизация: некоторые социальные и социально-психологические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 1995. №5. С.68-81.

51.Дискин И. Реформы и элиты: институциональный аспект. // Общественные науки и современность. 1995. №6. С.29-41.

52. Дискин И.Е. Россия: трансформация и элиты. М.: Элтра, 1995. -64с.

53.Демидов А.И., Малько A.B. Политология в вопросах и ответах. М.. 1998.

54.Дулыциков Ю.С. Региональная политика и управление. М., 1998.

55.Ерасов В. Одномерная логика российских модернизаторов // Общественные науки и современность. 1995. №2. С. 68-78.

56.Заславский В. Россия на пути к рынку: государственно-зависимые работники и популизм // Полис, 1991. №5. С. 65-79.

57.3иновьев A.A. Гибель «Империи зла» // СОЦИС. 1994. №10. С. 61-75, №11. С.105-118.

58.Зудин А. Россия: бизнес и политика // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №5. С.17-25.

5 9.Исторические судьбы, уроки и перспективы радикальной экономической реформы // Вопросы экономики. 1995. №4. С.4-66.

60.Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.

61. Интеллигенция. Власть. Народ. Антология. М., 1993.

62.Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века). Сборник научных статей. М., 1997.

63.Иудин A.A. и др. Выборы и электорат: политическая эволюция. Нижний Новгород, 1997.

64. Каутский К. Терроризм и коммунизм. // Полис. 1991. №2. С. 146-154.

65.Кейпс Д. Беглый взгляд на Россию // СОЦИС. 1991.№7. С. 137-145.

66.Киселев Г.С. Трагедия общества и человека. М.: Наука, 1992. -119с.

67.Кисловская Н. Российская приватизация: партийно-политическая борьба на ваучерном этапе // Мировая экономика и международные отношения. 1995. №5. С.82-95.

68.Клямкин И. Политическая идеология переходного общества // СОЦИС. 1993 №4. С.41-64.

69.Клямкин И.М. и др. Между авторитаризмом и демократией // ПОЛИС. 1995. №2. С.57-87.

70.Козлов В. Российская история. Обзор концепций. 1992-1995 годы // Свободная мысль. 1996. №4. С. 104-120.

71.Кортунов В.В. Философия денег. М., 1997.

72. Кортунов с. Альтернативы (Аксиологические аспекты христианства, марксизма и философия жизни). М., 1992.

73.Курашвили Б.П. Новый социализм. К возрождению после катастрофы. М., 1997.

74.Корживихина Т.П., Финатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы действия // Вопросы истории. 1993. №7. С.25-38.

75.Кормер В.Ф. Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура // Вопросы философии. 1989. №9.С.65-79.

76.Корнилов Ю.Э., Шишкин Г.А. Кто правит Америкой - М.: Политиздат, 1986.-335с.

77.Красилыциков В.А. Модернизация и Россия на пороге XXI века // вопросы философии. 1993. №7. С.40-56.

78.Криворотов В. Русский путь // Знамя. 1990. №8. С.14-164.

79.Крыштановская О.В. Инженеры: становление и развитие профессиональной группы. М.: наука, 1989. -140с.

80.Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. №1. С.51-65.

81.Кудров В. Советский экономический рост: официальные данные и альтернативные оценки // Вопросы экономики. 1995. №10. С. 100-112.

82.Куколев И.В. Современная бизнес-элита России // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 1995. №4. С. 12-22.

83. Лапина К. Руководители российских предприятий: переход к рыночной экономике // Мировая экономика и международные отношения. 1994. №5. С. 18-29.

84. Лацис O.P. Перелом. М.: Политиздат, 1990. -339с.

85.Левин М. Бюрократия и Сталинизм // Вопросы истории. 1995. №3 С. 16-28.

86.Лельгуп B.C. Индустриализация СССР: история, опыт, проблемы. С.: Политиздат, 1984. -304с.

87.Липсиц И.В. и др. Российская промышленность в интерьере кризиса // СОЦИС. 1996. №1. С.24-36.

88.Лисюткина Л.Л. Постиндустриализация и посттоталитаризм // Полис. 1991. №5. С.87-97.

89.Лосский М. Индустриализация, коммунизм и утрата личности // Свободная мысль. 1992. №3. С.38-44.

90.Ленинская концепция социализма. М., 1990.

91.Магомедов А.К. Политические элиты российской провинции // Мировая экономика и международные отношения. 1994. №4. С.72-79.

92.Малютин М. «Новая элита» в новой России // Общественные науки и современность. 1992. №2. С.36-45.

93.May В.А. Экономика и власть. Политическая история экономической реформы в России, 1985-1994 г.г. М.: Дело Лтд, 1995. -112с.

94.Милпс Р. Властвующая элита. М.: Иностранная литература, 1959. -544с.

95.Миронов В.Б. Техника и человек. М.: Молодая Гвардия, 1988. -238с.

96.Моисеев H.H. Слово о научно-технической революции. М.: Молодая гвардия, 1985. -238с.

97.Морен Э.О. О природе СССР: тоталитарный комплекс и новая империя. М.: РГТУ, 1995. -220с.

98.Моска Г. Правящий класс // Социс. 1994. №10. С. 187-198.

99.Мясников О.Г. Смена правящих элит: «консолидация» или «вечная схватка» //Полис. 1993. №1. С. 52-60

100. Марченко Г.В. Региональные проблемы становления новой российской государственности. М., 1996.

101. Мизес фон JI. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993.

102. Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма. // Погружение в трясину. М.: Прогресс, 1991. С.31-62.

103. На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода партии и политические элиты постсоветского периода). Вып.8. Часть 1,2. М., 1997.

104. Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986. -451с.

105. Осипов Г.В. Что такое «технократия». М.: Знамение, 1960. -48с.

106. Охотский Е.В. Политическая элита. М.: Луч, 1993. -91с.

107. Одайник В. Психология политики. Политические и социальные идеи Карла Густава Юнга. М., 1996.

108. Пастухов В.Б. От номенклатуры к буржуазии: «Новые русские» // Полис. 1993. №2. С.49-56.

109. Перегудов С.П. Организованные интересы и российское государство: смена парадигм // Полис. 1994. №2. С.76-87; №5 С.64-74.

110. Перегудов С.П. Политическое представительство интересов: опыт Запада и проблемы России А Полис. 1993. №4. С. 115-124.

111. Покровский Н.Е. Новые горизонты или историческая западня // СОЦИС. 1994. №11. С. 119-128.

112. Политические процессы в условиях перестройки. М.: 1991. Вып. 2. С.2-47.

113. Полищук М.Л. В преддверии натиска «третьей волны». М.: Наука, 1989.-160с.

114. Парфенов А.И. Политическая мифология. Саратов, 1996.

115. Политико-психологический анализ социально-территориальных систем. М., 1994.

116. Плешаков Н. Гео-идеологическая парадигма. М.. 1994.

117. Политическая культура: теория и национальная модели. М., 1994.

118. Проблемы политологии и политической судьбы России. М, 1992.

119. Пути Евразии. Русская интеллигенция и судьбы России. М., 1992.

120. Радыгин А. И др. Постприватизационная структура акционерного капитала и корпоративный контроль: «контрреволюция управляющих»? // Вопросы экономики. 1995. №10. С.47-69.

121. Ракитов А.И. Философия компьюторной революции. М.: Политиздат, 1991.-297с.

122. Ракитов А.И. Цивилизация, культура, технология и рынок // Вопросы философии. 1992. №5. С.3-15.

123. Российская модернизация: проблемы и перспективы // Вопросы философии. 1993. №7. С. 3-39.

124. Российское общество: ценности и приоритеты // Полис. 1993. №6. С. 54-80.

125. Рывкина Р.В. Влияние новой элиты на ход и результаты экономических реформ // СОЦИС. 1995. №11. С. 35-43.

126. Симонов Н. Военно-промышленный комплекс СССР в 20-50-е годы // Свободная мысль. 1996. №2. С. 96-114.

127. Сурлова Л.В. технократия: социокультурный феномен. М.: 1992. -159 с.

128. Титаренко Л.Г. Псевдотехнократизм в советском обществе: социально-философский анализ // СОЦИС. 1991. №7. С.48-54.

129. Тоффлер А. Футуршок. С.-Петербург, 1997.

130. Фукуяма Ф. Конец истории // Вопросы философии. 1990. №3. С. 134148.

131. Червяков В.В. Новая партноменклатура // СОЦИС. 1992. №11. С. 6567.