Социальное неравенство: Деятельностно-конструктивистский подход тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, доктор социологических наук в форме науч. докл. Ильин, Владимир Иванович

• Ильин, Владимир Иванович
• доктор социологических наук в форме науч. докл.
• 2000

Оглавление диссертации доктор социологических наук в форме науч. докл. Ильин, Владимир Иванович

Актуальность темы исследования

Актуальность проблемы социального неравенства имеет два среза: практический и методологический.

Практическая актуальность темы состоит в том, что социальное неравенство - это одна из ключевых социальных проблем любого общества. В то же время влияние социального неравенства на общественное развитие неоднозначно.

С одной стороны, противоречия, порождаемые социальным неравенством - это глубинный источник развития всех обществ (оно является универсальной характеристикой любого общества, хотя его формы могут существенно варьироваться). На индивидуальном уровне наличие социальной пирамиды выступает в качестве фактора, толкающего к восходящей социальной мобильности. Сам факт наличия вышестоящих этажей притягивает людей, мотивирует самые разные формы их социальной активности. Противоречие между реальным (достигнутым) и потенциально возможным индивидуальным статусом - мощный источник развития личности. На уровне общества наличие социальной пирамиды также выступает в качестве ключевого фактора развития. Разные формы неравенства лежат в основе всех мощных общественных движений. Рабочее движение на всех этапах его истории было направлено на уменьшение неравенства наемных работников и работодателей. В основе крестьянского, фермерских движений также лежат те или иные формы социального неравенства, рассматривающиеся участниками этих движений в качестве недопусх В перепл. ^ един, соедин

§ 5 § №М- вып.

КНИГА ИМЕЕТ с; с: ельцами, ме-1 и его провальном по-1 длительную е, феминист-причина всех е, политиче-народных отточником социальной борьбы в самых разных формах: от реформизма до кровавых бунтов. Социальное неравенство порождает извечную мечту о его полной ликвидации (коммунистическая идеология) или о существенном уменьшении (социал-демократическая, социал-реформистская идеология).

С другой стороны, неравенство является источником развития общества лишь в той мере, в какой оно осознано людьми как проблема, которую надо решать. Иначе говоря, лишь будучи осознанным как зло, с которым нужно и можно бороться, социальное неравенство выполняет роль источника общественного развития. Неравенство, которое восхваляют как неизбежность или даже как благо, как явление, с которым никто не борется ни на индивидуальном, ни на общественном уровнях, не только не стимулирует развитие общества, но и существенно его тормозит. Общество, в котором иерархия носит застывший характер, а перегородки между этажами прочно перекрыты, обречено на застой. Об этом достаточно убедительно говорит опыт истории Востока.

Методологический аспект актуальности данной темы1 состоит в том, что социальное неравенство во всем многообразии - это одна из тех тем, которые в той или иной степени проникают в самые разные области социологического знания, оказывая прямое или косвенное воздействие на их развитие.

История вопроса

Исследования социального неравенства (социальной дифференциации, стратификации) всегда находились в центре внимания как зарубежных, так и отечественных социологов. От К.Маркса идет традиция анализа социального неравенства прежде всего как неравенства классов, базирующегося на разном отношении к средствам производства. Национальные и тендерные проблемы выводились из него как производные. От М.Вебера идет традиция изучения социального неравенства как неравенства рыночных шансов, что открывает широкие возможности для изучения слоевой структуры общества. Эти два классических источника дали основной запас исходных идей, на которых базируются различные современные теории социального неравенства.

В современных концепциях социального неравенства прослеживаются две ветви, выросшие из классического марксизма: за

1 См. также раздел о теоретико-методологических предпосылках диссертации. падный (нео)марксизм и марксизм-ленинизм в разных его вариантах. Основные усилия западного марксизма (М.Буравой, С.Кларк, Э.Райт, Г.Карчеди и др.) направлены на развитие классической классовой теории с цепью ее приведения в соответствие с радикально изменившимся капитализмом. После развала СССР западных марксистов привлекла также проблема особенностей классо-образования в постсоветских обществах (М.Буравой, С.Кларк, Э.Райт).

Веберианская традиция изучения социального неравенства через призму власти, собственности и престижа эволюционировала в современную теорию социальной стратификации, у истоков которой стоит П.Сорокин. Она фокусирует внимание на изучении слоевой структуры общества. И хотя в этой традиции часто используется понятие класса (Р.Эриксон, Дж. Голторп2, Дж.Маршал, Д.Роуз и др.), фактически под ним понимаются слои (страты).

Для советского марксизма-ленинизма на протяжении всей его истории ключевой проблемой было преодоление социального неравенства. В центре внимания был процесс становления бесклассового общества, преодоления национального неравенства. Основные подходы к пониманию путей становления такого общества определил В.И.Ленин. Затем И.В.Сталин дал описание модели социальной структуры общества «победившего социализма»: рабочий класс, колхозное крестьянство и прослойка «народной» интеллигенции. На протяжении всей истории советского обществоведения эта формула была основополагающей. В последние десятилетия советской истории акцент делался на сближении классов, на движении общества к бесклассовому состоянию (М.Н.Руткевич и др.).

Параллельно на Западе получила распространение интерпретация общества советского типа как государственно-капиталистического. Эта традиция, идущая от Л.Д.Троцкого, включает в себя классовый анализ советского общества в русле дихотомической модели классического марксизма. Только место буржуазии в ней занял новый правящий класс - номенклатура (М.Джилас, М.Восленский). К этой традиции примыкает концепция «революции менеджеров». Goldthorpe, John H. and Hope, K. Occupational Grading and Occupational Prestige // Hope, K. (ed.). The Analysis of Social Mobility. Methods and Approaches. OxfordStudies in Social Mobility. Working Papere 1. Oxford, 1972. P.19-80; Godthorpe, John H. and Llewellyn, Catrlona and Payne, Clive. Social Mobility and Class Structure in Modern Britain. 2-nd ed. Oxford, 1987.

В период так называемого «развернутого строительства коммунизма», а затем и «развитого социализма», когда на повестку дня был поставлен вопрос о становлении социально однородного общества, проблематика социальных исследований была существенно расширена. В нее вошли проблемы преодоления существенных различий между городом и деревней, между умственным и физическим трудом. При этом в центре внимания обществоведов оставались проблемы становления бесклассового общества. В фокусе внимания социологов оказалась и проблема социальной мобильности (в советской литературе ее определяли как «социальные перемещения» (М.Н.Руткевич, Ф.Р.Филиппов). Такое расширение круга проблем открыло нишу для возрождения социологии. Для изучения становления социальной однородности по вышеуказанным направлениям проводилось большое количество эмпирических исследований (Н.А.Аитов, М.Н.Руткевич, Ф.Р.Филиппов и многие другие).

В этот же период под влиянием западной социологии, но в рамках господствующей парадигмы начались исследования слоевой структуры общества, то есть фактически социальной стратификации в западном понимании этой категории (Ю.В.Арутюнян, Т.И.Заславская, О.И.Шкаратан). Это было движение, ведшее отечественную социологию к сближению с западной неовебериан-ской традицией. Имплицитно это течение подводило к выводу о социально неоднородном, но в то же время неклассовом характере общества советского типа. Аналогичная тенденция прослеживалась и в восточноевропейской социологии (см., напр., В. Весоловски3/

В рамках анализа слоевой структуры с 1980-х гг. началось проведение исследований дифференциации по уровню благосостояния, анализ представлений населения об этой дифференциации. Эта тематика-популярна и по сей день (Э.Д.Азарх, В.Ф.Ану-рин, В.А.Артемов, Н.А.Балыкова, Т.Ю.Богомолова, Г.П.Гвоздева, З.Т.Голенкова, Т.И.Заславская, Л.Г.Зубова, З.И.Калугина, Б.Г.Капустин, К.Касьянова, Н.В.Ковалева, Л.В.Корель, В.Л.Космарский, В.Н.Кутелия, А.Р.Михеева, Н.М.Римашевская, В.С.Тапилина, М.Тучек, И.И.Харченко, Л.А.Хахулина и др.). Особое место в данном процессе занимали и занимают социологи новосибирской школы. Это направление стратификационных исследований отли

3 ШевоЬшзШ И/. ЮзБу, ^л/аге^у \ \л*1ас1га. \N-wa, 1930. чается наиболее убедительной методологической и методической базой4.

На рубеже 1980-90-х гг. в СССР получило распространение определение советского общества в терминах государственного капитализма и нового правящего класса, игнорировавшее качественную специфику этой социальной системы. Поэтому важным шагом к созданию адекватной картины социального неравенства стала разработка концепции общества, основанного на государственном способе производства (Я.Станишкис, О.И.Шкаратан, В.В.Радаев). Из нее логично вытекала концепция неклассовой структуры, согласно которой в основе социального каркаса находятся слои, различающиеся своим местом в системе государственной власти. Важным шагом по пути развития этого подхода стали работы Т.И.Заславской и Р.В.Рывкиной, в которых дана картина бесклассовой слоевой структуры советского общества5. В 1990-е гг. эта концепция социальной стратификации получила развитие в эмпирических исследованиях ВЦИОМа, теоретически осмысленных Т.И.Заславской. В новых работах дана слоевая картина уже постсоветского общества, построенная на основании нескольких критериев.

Важным центром изучения слоевой структуры российского общества стал в 1990-е гг, Институт социологии РАН. Здесь систематически проводятся более или менее крупномасштабные эмпирические исследования, вносящие существенный вклад в понимание слоевого среза социальной иерархии (З.Т.Голенкова, Е.Д.Игитханян, И.В.Казаринова, Э.Г.Саровский, М.Ф.Черныш)6.

Заметное место в изучении слоевой структуры играет Российский независимый институт социальных и национальных проблем (М.К.Горшков, Н.Е.Тихонова, А.Ю.Чепуренко и др.). Этим коллективом систематически реализуются проекты по изучению слоевой структуры. Важным шагом в развитии этого направления стала

4 Богомолова Т.Ю., Тапилина B.C., Михеева А.Р. Социальная структура: неравенство в материальном благосостоянии. Новосибирск, 1992; Социальная траектория реформируемой России. Исследования Новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск, 1999.

5 Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни. Очерки теории. Новосибирск, 1991.

6 Голенкова 3.T., Гридчин Ю.В., Игитханян Е.Д. (Ред.). Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М., 1998. работа Н.Е.Тихоновой, в которой обобщен большой материал крупномасштабных стратификационных исследований7.

Если в советский период идеологи и обществоведы видели в качестве главной движущей силы и стабилизатора общества рабочий класс, то в постсоветский период с началом реформ либеральные политики (Е.Гайдар, И.Хакамада и др.8), а потом и социологи резервируют эту позицию за средним классом. В течение нескольких лет категория «средний класс» кочевала по разным дискурсивным полям России в виде понятия, о конкретном облике которого предпочитали не задумываться. Лишь в конце 1990-х гг. оно стал подвергаться эмпирической опера ционализации. В дискуссиях по этой теме принимали участие А. Л .Андреев, Е.М.Авраамова, Е.Я.Виттенберг, В.С.Глаголев, Л.А.Гордон, И.Е.Дискин, А.Г.Здравомыаюв, В.В.Радаев, Л.Хахулина, и др. Под руководством М.К.Горшкова было проведено по всероссийской выборке крупное эмпирическое исследование «Средний класс в постсоветской России»9. В ней участвовали Л.Г.Бызов, Н.М.Давыдов, Е.И.Пахсмова, ШШетухов, Т.Б.Обыденова, Н.Е.Тихонова, А.Ю.Чепуреня>, ФЗ-Шереги. По его результатам была опубликована первая коллективная монография, посвященная среднему классу. В эти иаледовамии, как и во многих аналогичных западных проектах» следующих логике так называемого «градационного» подхода, категория «класс» фактически выступает как синоним понятия «спои» («страта»). В градационном (стратификационном) анализе слои выделяются по тем или иным шкалам, места на которых различаются большей или меньшей концентрацией определенного признака.

Разумеется, категория - это лишь инструмент для достижения поставленных целей, и нет ¡причин не называть слой еще и «классом». Однако такой подход к использованию научных понятий ведет к тому, что фактически категория класса теряет свое специфическое содержание, а классовый анализ подменяется стратификационным. Синонимы убивают эвристический потенциал категорий. Между тем оба типа анализа имеют свои функции и могут проводиться параллельно. Начатые в рамках градационного (слоевого) подхода исследовашя среднего класса показывают,

7 Тихонова Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике. М., 1999.

8 Средний класс в России. Проблемы мяертектвы. М.,1998.

9 Горшков М.К., Тихонова Н.Е., Чепуренко А.Ю. (Ред.). Средний класс в современном российском обществе. М., 1999. что собственно классовый анализ этого феномена еще только предстоит.

В западной социологии второй половины XX века одной из активно обсуждаемых проблем стал феномен нового среднего класса (Э.Гидденс, А.Видич, Г.Шпайер, Ч.Миллс)10. В современной российской социологии большинство предпочитает говорить о «среднем классе» вообще. Это вполне логично, если под «классом» понимать слой. Если же под «классом» понимать именно класс, то нет никаких оснований (если не считать некоторых маркетинговых целей) ставить знак равенства между старым и новым средними классами, то есть между мелкими собственниками и преуспевающими профессионалами, работающими по найму.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социальное неравенство: Деятельностно-конструктивистский подход»

В современной российской социологии классовый анализ (М.Н.Руткевич и др.) существует в основном как продолжение традиций советского марксизма-ленинизма, который сменил апологетическую функцию на критическую. Его основные слабости связаны с отставанием развития категориального аппарата, жест

10 Vidich A.J.(Ed.). The New Middle Classes. Life-Styles, Status Claims and Political Orientations. Houndmills and London, Macmillan, 199S; Giddens A. Ttie Growth of the New Middle Class // Vidich A. (ed.). The New Middle Classes. Life-Styles, Status Claims and Political Orientations. Houndmills, Basingstoke, Hampshire, 1995. P. 103-132; Giddens A. A Contemporary Critique of Historical Materialism. 2nd edition. Macmillan Press LTD, 1995.

11 Wright E.O. Class Structure and Income Determination. New York, London, Toronto, Sydney, San Francisco, 1979; Wright E.O. Classes. London: Verso, 1985; Проблема классов в современной социологии (интервью с Эриком Райтом) // Рубеж: Альманах социальных исследований. 1995. № 6/7. С. 143-164. ко привязанного к классическим работам К.Маркса, Ф.Энгельса и В.Ленина, от реалий современного, в том числе и российского капитализма. Главные теоретические трудности этого подхода связаны с определением границ между новым средним классом и пролетариатом, а также буржуазией, владеющей акционерным капиталом. В условиях происходящего в России и других постсоциалистических странах процесса классообразования остро стоит проблема развития методологии классового анализа, адекватной реалиям современного восточно-европейского капитализма.

В 1990-е гг. в отечественной социологии «получила гражданство» проблема бедности как практически наиболее актуальный аспект социального неравенства. В теоретических и эмпирических исследованиях бедности отечественная социология (ЛАГордон, Л.Г.Зубова, Н.В.Чернина, С.С.Ярошенко и др.) стала опираться на богатый теоретический и методический багаж, накопленный в западной социологии.

С конца 1980-х гг. в отечественной общественной мысли было снято табу с обсуждения проблем национального неравенства. Этнологи и социологии стали активно осваивать новую тему. Для этой области характерно переплетение проблем неравенства и конфликтов.

В 1990-е гг. в отечественную социологию вошла проблема тендерного неравенства, понимаемого уже гораздо глубже, чем это было характерно для советского обществоведения, жестко связывавшего его с неравенством классовым. Российская социология в исследовании этой проблематики также быстро освоила методологический багаж западной социологии.

Между тем исследования разных форм социального неравенства ведутся изолированно друг от друга, в каждой области формируется свой категориальный аппарат. Все более остро чувствуется необходимость создания целостной концепции социального неравенства, которая могла бы быть методологической базой для изучения конкретных типов социального неравенства.

Исследования в области социального неравенства можно условно разделить на три основные направления, выделяемые по особенностям предмета: исследования социального неравенства по объективным критериям (обычно власть, доход, образование); исследования субъективной стратификации (социальная самоидентификация, представления о бедности и богатстве, допустимом, желательном уровнях дохода и т.д.); изучение социального неравенства как структурированной практики (Ж.-П.Сартр пишет о «серийных связях»). Другой вариант классификации - по объекту исследования:

- традиционный подход берет в качестве объекта людей, обладающих разными социальными ресурсами и иными качествами. Индивиды делятся по тому или иному критерию или их комплексу на слои (классы). Таким образом, социальная иерархия - это совокупность людей, обладающих разными объемами ресурсов, что предопределяет их место на разных «этажах»;

- анализ социальной иерархии как пространства позиций. Объектом исследования выступает именно топология позиций, материальным содержанием которых являются устойчивые формы практик. Ресурсы же - это внешний фактор, который с той или иной степенью вероятности детерминирует практики. Очевидно, что второй подход -это также и деятельностно-структурный.

Деятельностно-структурное направление, несмотря на наличие довольно глубоких теоретических корней, находится на этапе методологического становления. Оно вырастает из неудовлетворенности традиционными (классическими) подходами, которые неизбежно тяготеют к статической картине общества. Кроме того, традиционные подходы достигли такой фазы зрелости, на которой методологическое развитие вполне естественно существенно замедляется, усилия смещаются на совершенствовании методики и ее применении для описания все новых и новых объектов.

Вполне закономерно, что разработка методологии неклассической социологии XXI века - цель, все более четко осознаваемая современным социологическим сообществом. На Западе эти поиски в значительной мере идут под сильным влиянием философского постмодернизма. Все более заметным становится движение методологии в сторону разработки деятельностно-структурной парадигмы (М.Арчер, П.Бурдье, Э.Гидденс, П.Штомпка).

Подобные попытки предпринимаются по разным (порою противоположным) направлениям и у нас в стране (С.И.Григорьев, Л.Г.Ионин, В.Г.Немировский, А.И.Субетто и др.). И данная работа - это попытка идти в направлении развития деятельностно-конструктивистского подхода в области изучения социального неравенства.

Любой социальный объект имеет много сторон. Это объективная основа для социологического плюрализма. Разные подходы, если они отвечают требованиям научности, не исключают, а взаимодополняют друг друга. Они предлагают видение одного и того же объекта с разных ракурсов. Данное исследование строится именно на этой методологической посылке. Речь идет не о замене классических методологических, теоретических подходов к изучению социальных иерархий, а об их дополнении взглядом с другой - деятепьностной - стороны.

Деятельностиый подход не только своим происхождением, но и логикой анализа тесно связан с традиционными, опирается на них: объективные параметры статуса отражаются в сознании людей, которые на этой основе формируют свою практику в иерархически организованном обществе. В рамках этих направлений (мониторинги ВЦИОМ) четко прослеживается тенденция к изучению связи объективных и субъективных статусных характеристик с готовностью к тем или иным формам действия (например, протесту). Уже сложившаяся социология все более сдвигает предмет исследования в сторону деятельностиых структур. В этом русле работают социологи и этнологи, изучающие преломление объективных показателей этнического неравенства в сознании этнических элит и участников национальных конфликтов (Л.М.Дробижева, А.Г.Здравомыслов, В.А.Тишков и др.). В этом же направлении идут и исследователи субъективной мобильности населения (Т.Ю.Богомолова, В.С.Тапилина). Многочисленные исследования самых разных общественных движений неизбежно ведут к попыткам синтеза анализа объективного неравенства с действиями, вырастающими из его осознания.

Объект и предмет исследования

Объект данного исследования - общие механизмы формирования ключевых социальных иерархий (этнической, расовой, классовой, тендерной и др.). Их перечень далек от того, чтобы считаться более или менее полным. Для определения данного объекта вполне подходит категория «социальная стратификация» в широком смысле этого слова, то есть иерархически упорядоченное социальное неравенство любого типа. Однако сложилась доминирующая в социологии традиция понимания стратификации в узком смысле слова как слоевой структуры, в основе которой прежде всего такие критерии, как власть, собственность, престиж. В силу этого термин «стратификация» часто ассоциируется в основном с таким подходом. По этой причине объект данного исследования здесь определяется как механизмы формирования социальной иерархии, которые являются важными элементами социальной структуры.

Категория социальной структуры в отличие от социальной стратификации фокусирует внимание не на статике, то есть картине неравенства, а на механизмах его формирования. Социальная структура понимается здесь как динамическое единство двух компонентов: 1) иерархически упорядоченных социальных общностей, 2) механизмов формирования и воспроизводства этих общностей в иерархическом порядке (социальных институтов, ценностно-нормативных систем). Такое деление допустимо лишь как сугубо аналитическая операция, как взгляд на социальную структуру с разных сторон. Иерархия социальных общностей существует как процесс их формирования и воспроизводства и неотделима от механизмов.

Предмет рунного исследования - один из методологических подходов к изучению социальных иерархий. У него нет устоявшегося названия. П.Бурдье называет его «структуралистским конструктивизмом» или «конструктивистским структурализмом». Э.Гидценс говорит о структурно-деятельностном характере социальной реальности. В литературе встречается также понятия «деятельностного», «активистского» подхода. Суть его состоит в том, что социальная иерархия - это устойчивые формы иерархически организованной социальной практики людей, преследующих свои интересы. Объективные же индикаторы (ресурсы, капиталы) - это атрибуты внешней среды, оказывающие воздействие на практики. При этом другие подходы упоминаются по мере необходимости лишь мельком, поскольку эта историко-социологическая тема уже достаточно хорошо проработана как в мировой, так и в отечественной социологии12.

12 Замогильный С.И. Эволюция теорий классов и современность. Саратов, 1989; Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995; Куценко О.Д. Общество неравных. Харьков, 2000.

Цель и задачи исследования

Цель данного исследования - определить некоторые направления возможного развития деятельностно-конструктивистского подхода к изучению механизмов формирования социальных иерархий. Из данной цели вытекает ряд групп основных задач:

1) Анализ основных направлений развития теории социальной стратификации.

2) Продолжение разработки общих принципов анализа социальных иерархий через топологию социального пространства и концепцию социального поля.

3) Анализ механизмов социального конструирования социальных иерархий с точки зрения деятельностно-конструктивисткого подхода. При этом особое внимание обращается на субъекты процесса конструирования структур - индивидов (микроуровень) и структурированные социальные сообщества (организации) (макроуровень).

4) Исследование возможностей применения деятельностно-конструктивисткого подхода к изучению процесса формирования и воспроизводства некоторых основных социальных иерархий (этнической, расовой, классовой, тендерной и др.).

Эмпирическая база и методы исследования

Осознание потребности серьезных методологических уточнений в изучении социальных неравенств приходило постепенно в процессе эмпирических социологических исследований, проводившихся под руководством автора. Первые исследования по социальной стратификации провинциального города (1990 г.) и социальной структуре предприятия (1989-1990) были проведены нашей социологической лабораторией (Сыктывкарский университет) в рамках традиционной методологии. В первом случае в основу была положена классификация населения города Сыктывкара по уровню жизни. Во втором случае в качестве критериев стратификации использовались административная власть и профессия. Основным методом сбора информации было анкетирование.

В дальнейшем при изучении социальной структуры предприятий Республики Коми (1991-2000 гг.), проводившемся под руководством автора в рамках проектов Института сравнительных исследований трудовых отношений - ИСИТО (научный руководитель

С.Кларк), был сделан сдвиг в сторону лонгитюдного монографического исследования (кейс-стади), в ходе которого акцент делался уже на деятельности разных групп работников. Исследование шахтерского движения Воркуты, проводившееся автором в 1992-2000 гг., фокусировалось на поведении наиболее активной части шахтеров, на процессе выделения из нее профсоюзных структур. Особое внимание уделялось тому, как спонтанный взрыв социального протеста приобретал формы устойчивых, серийных, повторяющихся практик, подвергался формализации. В фокусе внимания автора были механизмы социального конструирования этого движения профсоюзными органами посредством представительских органов, публичных деклараций, освещаемых в прессе переговоров, демонстраций силы (забастовок, пикетов, митингов). В ходе этого исследования анализировался механизм трансформации осознания шахтерами своего социально-экономического положения в действия, форма которых эволюционировала от преимущественно массовых акций (забастовок, митингов) к пассивной поддержке профсоюзных органов взносами и редкими демонстрациями силы (пикеты). Основными методами сбора информации были фокусированные интервью, наблюдение, анализ архивных материалов по истории шахтерского движения.

В 1992-1996 гг. автором проводилось исследование роли местных административно-политических элит в жизни Республики Коми. Основными методами были фокусированные интервью, наблюдение, мониторинг прессы. В ходе этого исследования внимание концентрировалось на том, как местные элиты пытаются мобилизовать население, то есть сконструировать национальное, демократическое, коммунистическое и т.п. движения для достижения своих личных и групповых целей; как эти политические усилия ведут к образованию новых или усилению старых границ, разделяющих людей.

В 1994-1996 гг. коллективом социологической лаборатории Сыктывкарского университета под руководством автора проводилось эмпирическое исследование социальной мобильности региональной элиты Республики Коми. В фокусе исследования был процесс превращения номенклатурной элиты в постсоветскую. В его основе лежала идея конвертирования разных типов ресурсов друг в друга. Члены административной элиты рассматривались нами как субъекты, которые преследовали свои осознанные интересы, вполне естественно следуя разным стратегиям в меняющемся социальном пространстве. В силу этого превращение секретаря обкома в организатора строительства капитализма или буржуа - логически последовательная эволюция бюрократии. Приспосабливаясь к новым обстоятельствам, они в силу имеющихся у них властных ресурсов и сами конструировали эти обстоятельства.

Эмпирическое исследование регионального профсоюзного аппарата (1998-2000 гг.) осуществляется коллективом Сыктывкарского филиала ИСИТО под руководством автора с помощью наблюдения, интервью, анализа документации. Нами детально анализируется процесс повседневной борьбы территориальных профсоюзных комитетов за выживание, которое достигается посредством оказания услуг рядовым членам профсоюзов, председателям профкомов, властям, менеджменту. Внимание фокусируется на том, как они с помощью эпизодических массовых действий, риторики, СМИ конструируют профсоюзное движение в качестве аргумента в своих переговорах с властями. Собранный эмпирический материал позволяет сравнивать территориальные профсоюзные органы с фирмами, оказывающими консультационные, посреднические, представительские услуги.

В 1992-1995 гг. автором проводилось исследование по истории социальной структуры СССР (1917-1990-е гг.). В его основе лежал вторичный анализ исторических и социологических исследований через призму деятельностно-конструктивистского подхода.

В 1995-1997 гг. автор осуществил эмпирическое исследование социальной стратификации Воркутинского лагеря ГУЛАГа (кон. 1930-х - нач. 1960-х гг.). В ходе этого исследования анализировался механизм конструирования властями социальной пирамиды лагеря, в которой жестко регламентировался статус каждой группы, контролировались ее границы. Исследование показало, что параллельно с конструированием социальной иерархии сверху масса индивидов, вольно или невольно вовлеченных в ее пределы, боролась за свои интересы, по ходу существенно корректируя навязываемый ей проект.

В 1999 г. в Германии членами социологической лаборатории Сыктывкарского университета под руководством автора было проведено пилотажное эмпирическое исследование роли бывших советских немцев в процессе конструирования границы немецкой нации. В основе исследования лежали интервью с немцами, выехавшими в Германию из России и Казахстана, наблюдение их жизни, анализ прессы, вторичный анализ исторических и социологических работ. Исследование показало, что этничность так называемых «русских немцев», или «русаков» - это социальный конструкт, являющийся результатом специфического маргинального положения. В результате одни и те же люди в России или Казахстане идентифицировали себя или идентифицировались окружающими как «немцы», а прибыв в Германию, оказались в положении этнического меньшинства, которое идентифицируется как «русское». Этничность в данном исследовании рассматривается как инструмент, используемый как государством, так и индивидами в целях реализации тех или иных социальных или политических целей.

В 1998-2000 гг. группой студентов под руководством автора проводится ряд эмпирических исследований по выявлению особенностей потребительского поведения разных групп населения: бедных семей, получающих пособия, студентов. В основе исследования лежит понимание потребления как процесса создания и интерпретации текстов. Исследование ведется с помощью таких методов, как анкетирование, структурированное и глубинное интервью, наблюдение, фокус-группа.

Все эмпирические исследования сопровождались работой по развитию структурно-деятельностного подхода применительно к изучению социальных иерархий. Это означает, что в процессе исследования особое внимание обращалось на то, как индивиды, с одной стороны, осознанно участвуют в формировании (конструировании) и воспроизводстве иерархически организованных структур, понимаемых как устойчивые формы практик, а с другой стороны, их деятельность в той или иной мере детерминируется этими структурами.

Новизна научных результатов

Научная новизна выносимых на защиту положений: 1) Опираясь на деятельностно-конструктивистскую методологию, автор предлагает относительно общую концепцию конструирования социального неравенства. Разрозненные элементы этого подхода к изучению разных иерархий (расовой, этнической, тендерной, классовой и т.д.) сводятся воедино. Это позволяет взглянуть на процесс формирования социальных иерархий с новой стороны: с точки зрения деятельности социальных субъектов.

2) Предмет исследования социального неравенства сдвигается с описания конфигураций групп к механизму их формирования и воспроизводства, в котором особую роль играет осознанная практика людей.

3) Расширена сфера применения подхода Ф.Барта: если у него речь идет только об этнических границах, то в данном исследовании эта методология применяется к анализу широкого круга социальных общностей. Исследование фокусируется на процессе конструирования границы между социальными общностями разных типов.

4) В качестве ключевого элемента социальной иерархии берется не совокупность людей, обладающих общими социальными признаками, а социокультурное поле. Этот подход, используемый некоторыми авторами на уровне общей методологии (К.Левин, П.Штомка), выводится на уровень анализа технологии воспроизводства конкретных социальных групп.

5) Вносятся некоторые коррективы в классовый анализ. В его основе категория классового поля, границы которого формируются по критерию отношения к капиталу.

6) Вносятся коррективы и в категорию культурного капитала, что позволяет по-новому подойти к определению сущности и границ нового среднего класса. Предлагаемый подход существенно отличается как от неомарксистской, так и от неове-берианской традиций.

7) В научный оборот вводится категория этнического поля. Предлагается детальный анализ механизма его воспроизводства.

Основные положения, выносимые на защиту

1. В современной социологии формируется направление, для которого характерно, во-первых, понимание социального пространства как пространства позиций, во-вторых, понимание структуры как относительно устойчивых форм деятельности, процессов (практик). Данное направление (М.Арчер, П.Бурдье, Э.Гидденс, П.Штомпка, Ю.Качанов) находится в процессе становления: многие важные вопросы пока остаются без ответа, целый ряд фундаментальных принципов сформулирован нечетко, отсутствует адекватная этой методологии методика эмпирических исследований. Это направление в социальной теории, как мне представляется, является перспективной основой для разработки цельной концепции социального неравенства. Ее развитие является дополнением к сложившимся, зрелым подходам.

2. Основные принципы этого подхода таковы:

- Предмет исследования социальных иерархий смещается с описания классификаций людей на механизмы воспроизводства неравенства.

- Предметом исследования являются социальные процессы, что предполагает синтез пространственных и временных характеристик.

- Социальная иерархия - это совокупность социально неравных позиций.

- Ее основной единицей (групповой позицией) является социокультурное поле, представляющее собой надындивидуальную реальность, порожденную социальным взаимодействием людей.

- Социокультурное поле обладает принудительной силой по отношению к находящимся в нем индивидам.

- В то же время социокультурное поле во всей полноте своих внутренних и внешних (место в иерархии) характеристик воспроизводится лишь в практике людей, без нее оно существовать не может. Иначе говоря, люди сами создают (конструируют) ограничивающие, направляющие их структуры.

- Каждое социокультурное поле - это порождение определенного типа практики. Оно привязано к одной из сфер социального пространства (этнической, тендерной, расовой, классовой, территориальной, отраслевой и т.д.).

- Мельчайшей единицей социального пространства является личностное поле индивида. Оно носит комплексный характер и порождается самыми разными типами практик (экономических, культурных, политических и т.д.), в которые вовлечен данный индивид. Личностное поле -это способ связи индивида с социальными полями. Оно играет роль потенциала противодействия индивида давлению того или иного социального поля, является основой его личной автономии.

3. Субъектами социального конструирования социальных иерархий выступают как непосредственно индивиды, так и организации (государство, партии, профсоюзы, предприятия и т.д.). Социальное конструирование иерархии включает в себя следующие процессы (в их описании используются некоторые понятия, используемые такими авторами, как П.Бергер Т.Лукман, П.Бурдье, Э.Гидденс, М.Кастельс, К.Маркс):

- Создание идеологической картины общества, социального пространства, важнейшим элементом при этом является описание социальной иерархии.

- Конструирование научных концепций социального неравенства.

- Номинация элементов социальной иерархии и определение их порядка.

- Конструирование социального статуса групп, включаемых в проект.

- Конструирование границы групп предполагает разработку и внедрение «социальных фильтров», регулирующих допуск к конкретным статусным позициям, условия пребывания в них и исключения из них людей. Социальные фильтры включают несколько составных частей: а) механизм допуска; б) механизм исключения.

- Контроль реализации проекта («мониторинг»).

- Оперативное регулирование поведения членов группы через механизм негативных и позитивных санкций, внушения.

Корректировка проекта по результатам мониторинга. Политическая работа по превращению «группы-в-себе» («группы на бумаге») в «группу-для-себя» (в реальную группу), или коллектив. Опривычивание практики («хабитуализация»). Внешнее приписывание людей к той или иной группе (стигматизация).

Самоидентификация людей, находящихся в поле, как его членов.

Формирование групповой субкультуры.

- Коллективные действия.

4. Основной единицей классового пространства является классовое социальное поле. Категория капитала анализируется в русле логики К.Маркса. Капитал - это любой ресурс, стоимость которого самовозрастает в условиях рыночного обмена. Он может принимать любую натуральную форму. Диалектика превращения ресурса в капитал описывается через веберовскую категорию рыночного шанса, то есть ресурс может стать капиталом, но может оказаться и невостребованным.

5. Качественная специфика нового среднего класса (поле позиций работающих по найму высококвалифицированных профессионалов) - обладание культурным капиталом. Под последним понимается такой культурный ресурс, который в условиях рыночного обмена способен приносить дивиденды в форме повышенного оклада, заработной платы, улучшенных условий труда. Граница между конторским (интеллектуальным) пролетариатом и новым средним классом формируется в процессе превращения культурных ресурсов в культурный капитал.

6. Единицей этнического пространства является этническое поле, имеющее надындивидуальный характер и порожденное практиками индивидов, находящихся в нем. Ключевым направлением формирования этнического поля является конструирование его границы с другими этническими полями (логика Ф.Барта). Поле воспроизводится в процессе повседневных практик индивидов и организаций. Конструирование этнополя включает в себя следующие процессы:

- этническая самоидентификация людей;

- внешняя идентификация;

- государственная (официальная) идентификация;

- принятие и воспроизводство идеи общности происхождения и судьбы в научной или мифологической форме;

- определение границ этнического поля через культивирование истории этнических конфликтов;

- этнический конфликт;

- формирование внутренней этнической социальной сети;

- использование языка как инструмента социального сплочения и ограничения поля;

- практика государственного языка;

- стереотипизация этнической границы;

- религиозная практика;

- культивирование народных обычаев и рит/алов.

7. Государство конструирует социальную иерархию гражданства13, деля свое социальное пространство на зоны, наделяемые неравными ресурсами (от права голоса до права на проживание). Властное слово государства обладает мощной конструирующей силой. Оно порождает гражданскую стратификацию:

1) Граждане

- особые граждане (обладатели привилегий);

- полноправные граждане (обладатели стандартного набора гражданских прав и обязанностей);

-граждане с ограниченными правами (например,, осужденные);

2) Неграждане

-лица без гражданства (ничьи);

- дружественные иностранцы;

- нейтральные иностранцы;

- потенциально или реально опасные иностранцы.

13 Данный анализ является развитием концепции гражданства Т.Маршалла (Marshall Т.Н., Bottomore Т. Citizenship and Social Class. London, 1992). 22

Апробация результатов исследования и их практическое использование

Формой апробации предлагаемой концепции является использование принципов деятельностно-конструктивистской методологии в эмпирических исследованиях социальной структуры общества, проводившихся под руководством автора:

- геополитические процессы в Республике Коми;

- шахтерское движение Воркуты;

- место российских немцев в социальном конструировании границ немецкой нации;

- социальная мобильность региональной элиты;

- мониторинг социально-политических процессов в регионе;

- потребление как процесс конструирования идентичности;

- профсоюзные органы в социально-политическом пространстве России;

- социальная структура российской фирмы;

- история социальной структуры советского общества.

В рамках этой методологии выдержаны курсы лекций, читавшиеся автором в последние годы:

1. Теория социальной стратификации (Центр социологического образования Института социологии РАН; Валдостский государственный университет (США, Джорджия).

2. Поведение потребителей (Сыктывкарский государственный университет).

3. Социология потребления (Санкт-Петербургский университет).

Результаты представленных в настоящем докладе исследований неоднократно представлялись и обсуждались на российских и международных конференциях.

По проблематике исследования опубликовано более 60 работ (общим объемом более 150 п.л.), в том числе 8 книг.

Теоретике-методологи чес кие предпосылки исследования

Данная работа опирается на теоретические предпосылки двоякого рода. С одной стороны, это концепции современных теоретиков, которые стали непосредственной отправной точкой данного анализа. С другой стороны, у многих авторов встречаются, нередко периферийные для них идеи, вписывающиеся в предлагаемую здесь теоретическую конструкцию.

Деятельностно-структурное, или деятельностно-акгивистское, направление в современной социологии. В качестве основных фигур, чьи идеи непосредственно легли в основу общей методологии данной работы, выступают Пьер Бурдье,14 Петр Штомпка15 и Энтони Гидденс16. От П.Бурдье заимствована сама идея синтеза таких противоположных подходов, как структурализм и конструктивизм. Результат предпринятого синтеза противоположностей он назвал «структуралистским конструктивизмом», или «конструктивистским структурализмом».

П.Бурдье опирается на ключевые идеи структурализма. «С помощью структурализма, - пишет он, - я хочу сказать, что в самом социальном мире, а не только в символике, языке, мифах и т.п., существуют объективные структуры, независимые от сознания и воли агенте, способные направлять или подавлять их практики или представления». Вторая составная часть его методологии - конструктивизм, с помощью которого он хочет «показать, что существует социальный генезис, с одной стороны, схем восприятия, мышления и действия», которые он называет «габитусом», а с другой - социальных структур, которые он называет «полями или группами»".

В данном исследовании широко используются такие характерные для работ П.Бурдье категории, как «поле», «капитал», однако в них вкладывается несколько иной смысл. В силу этого я не могу назвать себя явным последователем П.Бурдье. Его идеи скорее выполнили функцию толчка к размышлениям по сюжетам,

14 Bourdieu P. Distinction. Critique sociale du jugement. Paris: Les editions de minuit, 1979; Bourdieu P. Practical Reason. On the Theory of Action. Cambridge, 1998.

15 Sztompka P. Sociological Dilemma. Toward a Dialectical Paradigm. N.Y. et al., 1979; Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

16 Giddens A. Central Problems in Social Theory. Action, Structure and Contradiction in Social Analysis. Houndmills & London, 1979.

17 Бурдье П. Начала. M., 1994. C.181-182. находящимся вдалеке или на периферии его научных интересов. Определить его роль для данного исследования можно, используя слова самого П.Бурдье: «Можно, думая вместе с мыслителем, думать вопреки ему».

Другим теоретиком, оказавшим влияние на предлагаемый здесь анализ, является Э.Гидденс. Он синтезирует две противоположные парадигмы в понимании социальной структуры, подчеркивая, что не только поведение людей зависит от структуры, но и сама структура зависит от поведения. Этот феномен он называет «дуальностью структуры». В данном исследовании делается попытка именно деятельностного подхода к пониманию социальных иерархий: в них нет ничего, кроме устойчивых иерархически организованных практик людей. От Э.Гидденса идет и прослеживающаяся в данном исследовании идея синтеза категорий социального пространства и социального времени18.

К ключевым методологическим источникам относится и концепция П.Штомки. Предлагаемый здесь подход к социальному неравенству в полной мере вписывается в рамки его концепции социального поля. От П.Штомки идет также определение социальной реальности как совокупности процессов, а не людей, объектов. Этот подход, если его последовательно выдержать, весьма перспективен. Однако в данном исследовании все его возможности явно не реализованы.

В отечественной социологии идеи П.Бурдье наиболее активно развивает на уровне общей социальной теории Ю.Л.Качанов. Он же рассматривает феномен социальной группы в контексте понимания социального пространства как ансамбля отношений, детально прорабатывая понятие «группы на бумаге»19. В рамках этой же методологии работает Н.А.Шматко.

Деятельностно-конструктивистская (деятельностноструктурная) методология в последние десятилетия активно развивается в этнологии и в этносоциологии. Ключевые фигуры, чьи идеи дали толчок размышлениям на эту тему, - это Ф.Барт и Э.Геплнер20. Именно они обратили внимание на то, что этносы и нации - результат социального конструирования. В России пер

18 Giddens A. Central Problems in Social Theory. Action, Structure and Contradiction in Social Analysis. Houndmills & London, 1979.

19

Качанов Ю.Л. Практическая топология социальных групп // SOCIO-LOGOS'96. M., 1996.

20 Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991. вым начал работать в рамках этой методологии В.А.Тишков21. Под руководством Л.М.Дробижевой осуществлен крупный проект «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности». Большой авторский коллектив (В.В.Амелин, З.Н.Анайбан, А.Д.Бравин, Э.М.Виноградова, Г.А.Исаев, Д.М.Исхаков, М.С.Косолапов, А.Д.Коростылев, Р.А.Кузьмина,

B.К.Малькова, Н.П.Москаленко, Р.Н.Мусина, Г.Р.Романова,

C.В.Рыжова, Л.В.Сагитова, Г.У.Солдатова, И.Г.Спиридонова) выполнил анализ этнических процессов в ряде регионов России, в той или иной мере ориентируясь на конструктивистский подход22. В рамках последовательного конструктивизма под руководством В.Воронкова работает коллектив Центра независимых социологических исследований в Санкт-Петербурге (О.Бредникова, О.Калачева, О.Карпенко, Е.Чикадзе и др.). Близок к конструктивистскому подходу в своих работах, посвященных этническим отношениям, и А.Г.Здравомыслов.

В современном классовом анализе прослеживается тенденция, с одной стороны, рассматривать классовую структуру как пространство позиций (Э.Райт анализирует классы не как группы людей, а как определенные комбинации социальных отношений), а с другой - подойти к ее изучению с точки зрения деятельност-ной традиции (например, О.Куценко). В этом же русле выполнено и данное исследование.

В последние десятилетия на Западе, а в последние годы и в отечественной социологии прочно утвердилась категория социального пола (гендера). Ее развитие и использование - яркое проявление влияния деятельностно-конструктивистского подхода. Это позволило отойти от веками господствовавшей идеи природного происхождения социально-полового неравенства. Конструктивистские подходы в той или иной форме все активнее применяются в исследованиях самых разных социальных иерархий: инвалидности (Е.Р.Ярская-Смирнова), бедности (С.С.Ярошенко), элит (Н.В.Колесник) и т.д.

21 Тишков В.А. Нация:-л-еория и политическая практика // Взаимодействие политических и национальных конфликтов. М., 1994. Ч. 1; Тишков В.А. Постсоветский национализм и российская антропология // Куда идет Россия? Социальная трансформация постсоветского пространства. Вып. III / Под ред. Т.И.Заславской. М., 1996. С,210-219; Тишков В.А. О нации и национализме // Свободная мысль. 1996. №3.

Социальная и. культурная динамика. Опыт многонациональной России. М., 1998.

Конструктивистские корни деятепьностно-структурного направления уходят в феноменологическую парадигму. Здесь ключевыми фигурами выступают А.Шюц, П.Бергер и Т.Лукман23. В современной российской социологии наиболее близок к этой традиции Л.Г.Ионин. Правда, необходимо подчеркнуть, что нередко встречающееся смешение деятельностно-структурного подхода с феноменологией является существенным искажением его сути, которая связана с признанием онтологической природы структур.

Теоретико-методологические истоки формирующегося в современной социологии деятельностно-структурного направления уходят в давнюю историю общественной мысли и в самые различные ее течения.

Структурализм как течение в социальной теории имеет долгую историю. Э.Гидденс ведет его родословную от Э.Дюркгейма, затем - антропологов А.Радклифф-Брауна и Б.Малиновского, выходит на лингвиста Ф.Соссюра и М.Мосса. Историю собственно структурализма как течения в методологии он начинает с работ Ф.Соссюра. Э.Гидденс определяет структурализм в социальной теории как применение лингвистических моделей, разработанных структурной лингвистикой, к социальным и культурным феноменам. Наиболее известны такие сторонники структурализма, как К.Леви-Стросс, развивавший свою концепцию мифа, Ж.Деррида и Ю.Кристева, разработавшие концепцию структурации романа. Р.Мертон начинает историю структурализма с К.Маркса и Э.Дюркгейма. Один только перечень наиболее известных имен показывает, что структурализм - это широкое методологическое течение, проявившее себя в самых разных науках. Не будет большим преувеличением сказать, что изучение общества превращается в научную деятельность лишь с появлением в нем элементов структуралистской методологии. Ее ядром является принцип, который в наше время редко кем из социологов отвергается: деятельность индивидов в той или иной мере детерминируется социальной структурой.

В понимании сущности социальной структуры возможны значительные различия, обусловленные уровнем анализа. Одни и те же вещи, как отмечает П.Блау, выглядят совершенно иначе с дальнего и близкого расстояния. В качестве примера он приводит картину К.Моне «Водяные лилии»: с расстояния она удивляет

23 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., Медиум, 1995. красотой и композицией, а с близкой дистанции кажется простым скоплением цветных точек24.

При макросоциальном анализе в качестве элементов структур выступают социальные институты. У К.Маркса (хотя он и не оперировал понятиями структурализма) в качестве структуры выступают производительные силы и производственные отношения, базис и надстройка. У Т.Парсонса ключевой структурой является ценностная система общества. При микросоциальном анализе в качестве структур выступают устойчивые формы поведения. Р.Мертон под социальной структурой понимал внешние ограничения, накладываемые социальными условиями на выбор и поведение человека. Под социальной структурой часто понимают также формы, видимые в социальной жизни, наблюдаемые регулярности, обнаруживаемые конфигурации.

Приведенные подходы к пониманию социальной структуры не являются взаимоисключающими. Научные категории - это инструменты анализа. В зависимости от предмета исследования и поставленных задач возможно использование разных определений социальной структуры.

Хотя наличие структуралистского подхода - это критерий научности исследования, но чрезмерная абсолютизация структуралистских принципов чревата вульгаризацией социологии. Распространение этой тенденции породило вполне естественную субъективистскую реакцию, в основе которой лежит акцент на роли человека в сотворении общества, социальной структуры.

Зарождение конструктивизма в социологии часто связывают с именем У.Томаса и чикагской школой, а в философии - с именем А.Шюца, хотя само понятие "социальное конструирование" было введено в научный оборот П.Бергером и Т.Лукманом в 1960-е годы. Первоначально социальный конструктивизм был ограничен социологией знания и религии. В дальнейшем конструктивистская парадигма была использована в изучении девиантного поведения, социальных проблем и системы образования. Постепенно распространилось понимание расы и пола как результатов социального конструирования.

Социальный конструктивизм - это общее понятие, объединяющее теории, которые подчеркивают, что социальная жизнь сформирована обществом25. Элементы конструктивистского под

24 Blau P. Parallels and Contrasts in Structural Inquiries // Blau P. (ed.). Approaches to the Study of Social Structure. New York, 1975. P. 3.

25 Marshall G. Oxford Concise Dictionary of Sociology. Oxford, N. Y., 1996. P.484. 28 хода в той или иной мере присутствуют в самых разных социологических концепциях, однако для собственно конструктивизма характерны не столько выводы, отличные от положений иных теорий, сколько особое внимание к технологии формирования (конструирования) социальных структур, к субъектам этого процесса. Акцент сдвигается с принятия элементов социальной структуры как чего-то данного к анализу процесса их формирования. В фэкусе социологического исследования оказывается собственно процесс конструирования социальных структур как результата осознанной деятельности людей.

Социальный конструктивизм акцентирует внимание на формировании элементов социальной структуры в результате более или менее сознательной деятельности людей и социальных организаций. Увлечение этой идеей нередко ведет к чрезмерному субъективизму: все в обществе оказывается сконструированным людьми, что порождает иллюзию их полной свободы. Конструктивизм, преступающий границу меры, выходит за пределы научного пространства.

Крайности структурализма и конструктивизма породили стремление к их синтезу, к использованию их как взаимодополняющих элементов. Структурализм, игнорирующий или принижающий роль активного субъекта, тяготеет к вульгаризации, к упрощению. В свою очередь, конструктивизм (волюнтаризм), игнорирующий наличие такого мощного фактора, как социальные структуры, неизбежно ведет к наивному романтизму, к видению мира через призму деятельности больших и малых героев, творящих историю.

Корни идеи синтеза структуралистской и субъективистской традиции уходят глубоко в историю социальной мысли. Как совершенно верно отмечает П.Штомпка, уже в классическом марксизме представлены четко сформулированные конструктивистские идеи (под конструктивизмом26 Штомпка понимает то же, что Бурдье под структуралистским конструктивизмом).

К.Маркс в «Тезисах о Фейербахе» сформулировал суть активистской традиции в общественных науках. В его трудах (особенно ранних) уже содержатся основные ключевые идеи деятельно-стно-структурного направления в современной социологии.

26 Sztompka P. Sociological Dilemma. Toward a Dialectical Paradigm. N.Y. et al., 1979. P. 174.

В марксизме-ленинизме во всех его модификациях эти идеи получили как дальнейшее теоретическое развитие, так и практическую проверку. В.И.Ленин в своем плане построения партии нового типа подробно описал технологию конструирования революционной организации. Красной нитью через многие его работы проходит идея социального конструирования рабочего движения, превращения «класса-в-себе» в «класс-для-себя». И.С.Сталин и другие вожди в странах государственного социализма обосновали и на практике проверили возможность конструирования социальной структуры общества в самых причудливых формах в соответствии с идеологическими проектами государственной партии. Неолиберальные теоретики и практики шокотерапии в странах Восточной Европы и в России по сути дела продолжили традиции большевистского активизма, в считанные годы коренным образом трансформировав с помощью приватизации социальную структуру постсоциалистических обществ.

Работы К.Маркса дали толчок изучению государственного способа производства (у Маркса - "азиатский способ производства"), который коренным образом отличается от капиталистического и опирается не на рыночные, а на административно-правовые механизмы. Маркс показал два различных способа организации социального пространства при капитализме: административный на уровне фабрики и рыночный на уровне общества27. При этом распространение порядка капиталистической фабрики на все общественное производство стало ведущей идеей марксистского проекта переустройства общества. Эти идеи дают ключ к пониманию принципиально нового способа организации социального пространства в обществе государственно-монополистического социализма.

Еще в начале XX века М.Вебер и П.Сорокин отмечали, что ликвидация частной собственности не будет означать установление социального равенства, что на смену господству имущих классов придет в таком обществе господство бюрократии. Это ключ к пониманию принципиальной разницы капиталистического и государственно-социалистического обществ: в первом системообразующей является классовая структура, во втором - властно-административная. Целый ряд зарубежных и отечественных исследователей изучали социальную структуру советского общества

27 Маркс К. Капитал. Т.1. // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. М., 1987. Т.7. С. 333335. 30 через призму именно системообразующей роли административных отношений. К этой же традиции принадлежат и современные концепции, обосновывающие неклассовый характер государственного социализма28.

П.Сорокин одним из первых описал общество как совокупность различных стратифицированных социальных структур, каждая из которых обладает своей автономной логикой развития. Это противоречило как позициям марксизма, так и неовеберианскому подходу, признающему наличие ряда (но очень ограниченного) критериев построения социальной иерархии. В книге Т.И.Заславской и Р.В.Рывкиной "Социология экономической жизни" (1991) социальная структура представлена как совокупность ряда частных структур: организационно-управленческой, этноде-мографической, социально-территориальной, профессионально-должностной, социально-трудовой, семейно-хозяйственной. Наша работа продолжает эту традицию: общество рассматривается как совокупность относительно автономных иерархически организованных социальных структур, каждая из которых имеет свою социальную иерархию и свой механизм ее формирования.

Корни современных концепций социального класса уходят в классические теории К.Маркса и М.Вебера. Из них выросли две конкурирующие традиции - неомарксизма и неовеберианства. В данном исследовании делается попытка сформулировать классовую концепцию на основе их синтеза. В основе предлагаемого здесь классового анализа лежит категория капитала, интерпретация которой идет в русле логики К.Маркса, но с выходом за рамки денежного капитала и средств производства. Такая интерпретация - результат влияния концепций человеческого, социального, культурного капиталов. Вместе с тем она находится в сфере воздействия интеллектуального поля и М.Вебера. Это проявляется в том, что капитал рассматривается в контексте веберовской категории рыночного шанса: один и тот же ресурс в зависимости от рыночной ситуации может превратиться в капитал, а может остаться невостребованным. Такой подход открывает дополнительные возможности для анализа нового среднего класса. Культурный капитал интерпретируется как сочетание культурного ресур

28 Staniszkis J. Ontologia Socjalizmu. W-wa, 1989; Радаев B.B., Шкаратан О.И. Власть и собственность // Социолог, исследования. 1991. № 1; Радаев В.В., Шкаратан О.И.

Социальная стратификация. M., 1995; Стариков E.H. Общество-казарма от фараонов до наших дней. Новосибирск, 1994. са с рыночным шансом, что позволяет провести границу между новым средним классом и конторским пролетариатом.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Социокультурное пространство и поле

Есть два подхода к пониманию социального пространства: субстанционалисгский и структуралистский. В первой трактовке оно состоит из субстанций, т.е. индивидов и их групп, соединенных социальными отношениями. Социальное пространство обладает материальной субстанцией - людьми. П.Сорокин сравнивал социальное пространство с некоей вселенной, состоящей из народонаселения Земли. Определить в нем положение человека означает определить его отношение к другим людям и другим социальным явлениям, взятым за «точки отсчета»29. На этой методологии строится вся классическая и неоклассическая социология. В исследованиях социального неравенства (стратификации) ее применение означает использование самых разнообразных вариантов группировки людей и подсчет их количества в ходе массовых опросов населения. Единицей анализа выступает индивид как носитель тех или иных социальных качеств, а главной задачей исследователя стратификации является группировка людей в группы по одному или нескольким наборам качеств.

Во второй трактовке социальное пространство - это надындивидуальная реальность, состоящая из структурированных социальных отношений. Самые общие принципы этого подхода уходят корнями в классическую социологию, хотя их потенциал в XIX и XX веках был реализован лишь в ограниченной мере. По словам К. Маркса, общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех идей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу. Э. Дюркгейм писал, что над индивидом стоит высшая духовная реальность, а именно коллективные представления. Он стремился доказать, что общественные процессы и институты -это «реальные, живые действующие силы, которые, определяя собою индивида, тем самым ясно доказывают, что они не зависят от него, по крайней мере тогда, когда он входит в качестве элемента в те комбинации, результатом которых они являются. По

29 Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992. С.298.

32 мере того как вышеназванные силы формируются, они налагают свою власть на индивида»30.

П.Бурдье развил эти тезисы, в область социологической методологии, открывающей путь для методических поисков. Социальное пространство, пишет он, это «ансамбль невидимых связей, тех самых, что формируют пространство позиций, внешних по отношению друг к другу, определенных одни через другие, по их близости, соседству или по дистанции между ними, а также по относительной позиции: сверху, снизу или между, посредине»31. По словам Бурдье, существует «пространство отношений, которое столь же реально, как географическое пространство»32.

В классической и неоклассической социологии в исследованиях социального пространства (общества) акцент делается на статике, на выявлении устойчивых структур, хотя во многих школах активно декларируется интерес и к динамике. Однако в практике реальных исследований это в лучшем случае сводится к сравнению данных за ряд лет, то есть к сопоставлению статичных структур. Динамика же общественных изменений входит в основном в область исторических исследований, концентрирующихся прежде всего на политической сфере. В исследовании социальных изменений интерес исследователей фокусируется в первую очередь на результатах, на поиске факторов, приведших к ним.

Другой возможный подход - это восприятие общества, социального пространства как потока событий, который не останавливается ни на мгновение. Здесь социальное пространство имеет, по словам П.Штомпки, «процессуальный образ»33. Его материальное содержание - это бесчисленные практики бесчисленных индивидов, как разрозненных, так и объединенных в коллективы.

Главное различие обозначенных подходов состоит в том, что при процессуальном понимании социальной реальности фокус исследования сдвигается с результатов (например, описания качественных и количественных характеристик групп, пусть даже с разбивкой по годам) к технологии формирования групп, институтов, к механизмам социальных изменений. Меняется предмет исследования.

Данная работа выполнена в рамках структуралистского понимания социального пространства. В ряде случаев акцент на раз

30 Дюркгейм Э. Самоубийство. М., 1994. C.7-8.

31 Бурдье П. Начала. М., 1994. С. 185.

32 Бурдье П. Социология политики. М., 1993. С.60.

33 Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996. С.26. межевании индивидов и социальных отношений, в которые они погружены, не имеет особого значения. Поэтому у многих авторов приверженность субстанционалистской традиции или отсутствие четкого определения позиции по данному вопросу не сказываются на качестве исследования. Нередко социальные характеристики буквально «пропитывают» индивида, и отделить его от них можно лишь теоретически. Это прежде всего характерно для закрытых традиционных обществ с низким уровнем социальной мобильности, где почти все статусы приобретаются с рождением. В индустриальном и постиндустриальном обществах, характеризующихся высокой степенью социальной мобильности разных типов, ситуация иная: такой жесткой связи индивида и его позиции нет. Кроме того, в таких обществах широко распространено занятие одним индивидом значительного числа статусных позиций (например, работа по совместительству). Здесь все более актуальным становится разведение анализа статусных позиций и занимающих их индивидов как автономных реальностей.

Разумеется, социальное пространство не существует без индивидов. Социальные отношения возникают в результате взаимодействия индивидов и их групп. Однако отношения и взаимодействующие индивиды при всей их взаимосвязанности не тождественны, как электрический проводник не тождествен электрическому току.

Время и неравенство позиций. Социальный статус в качестве своей ключевой характеристики имеет привязку к социальному времени. Одна и та же позиция в разных интервалах социального времени может быть и предельно высокой, и предельно низкой (предприниматель в советском и постсоветском обществах).

Комплекс позиция-время - одна из важнейших характеристик социальной иерархии. Как отмечает Э.Гидденс, «с первого взгляда, кажется, что нет ничего более банального, чем утверждение, что социальная активность происходит во времени и пространстве. Но ни время, ни пространство не включены в центр социальной теории; они обычно трактуются как «среда», в которой развертывается социальное поведение»34. В экономическом пространстве синонимом этой категории выступают понятия «рыночная ситуация», «рыночная конъюнктура», под которыми понимается сочетание места (рыночной ниши) и времени.

34 Giddens A. Central Problems in Social Theory. Action, Structure and Contradiction in Social Analysis. Houndmills & London, 1979. P.202.

34

Позиции социально тождественны лишь при условии их совпадения как в пространстве, так и во времени. Время - это один из многих социальных ресурсов, из которых строится иерархия. При определенных обстоятег ьствах оно может конвертироваться в иные ресурсы (например, «время - деньги»), В этом случае время - это богатство, капитал. И отношение к нему возможно, как и любому иному дефицитному ресурсу, который к тому же не возобновляется. Время «уходит», «тратится» с пользой или без толку, «работает» на кого-то и т.д.

Социальное время измеряется практикой, которая протекает с разной интенсивностью. Плотность социального времени тесно связана с характеристиками социального пространства, которое по природе своей неоднородно. Чем интенсивнее социальное взаимодействие на данном участке пространства, тем плотнее там социальное время. Соответственно индивиды входят в разные по плотности потоки социального времени и в силу этого оказываются в социально неравных позициях. Как отмечал П. Сорокин, социальное время не течет одинаково ровно в разных группах и обществах35. Плотность времени как индикатор статуса может, как и любой иной показатель (например, наличие денег и денежных долгов), иметь знаки как «минус», так и «плюс»: время может быть наполнено страданиями или обогащающей личность, приятной деятельностью.

Время - один из важнейших ресурсов человека, поэтому способность его контролировать является важным критерием социальной дифференциации. На одном полюсе - безвластные индивиды, неспособные контролировать даже свое время в течение суток (его время и структура заданы кем-то извне), на другом -индивиды и группы, способные навязывать темп практики и структуру времени на довольно обширных участках социального пространства (например, в масштабах государства). Поэтому одним из главных проявлений социального неравенства, связанных со временем, является автономия индивида в организации своего собственного времени36.

Источники разной власти над социальным временем различны. С одной стороны, это - структурные факторы (место в социальной иерархии, определяющее доступ к разным ресурсам), с

35 Sorokin P. Sociocultural Causality, Space, Time: A Study of Referential Principles of Sociology and Social Science. N. Y.I, 1964.

36 Pronovost G. The Sociology of Time // Current Sociology. Vol.37, N3. Winter 1989. P.65. другой - личностные факторы (интеллектуальный и физический потенциал, характер и т.д.).

Одним из важнейших индикаторов социального статуса является свободное время. И роль этого показателя в оценке социального положения растет. Она зависит от содержания свободного времени: если это пустота ничегонеделанья, то оно ничего не стоит и его стремятся «убить», если оно заполняется интересной, приятной, важной деятельностью, то превращается в большую ценность.

Качественная особенность свободного времени - свобода индивида в выборе его содержания, то есть в конструировании своей собственной жизни. Его предпосылкой является доступ к ресурсам, обеспечивающим реализацию выбора.

Понятие поколения позволяет синтезировать один из срезов социально-демографической структуры (возрастные слои) и социальное время. Это одно из немногих понятий в современной социологии, объединяющих социальное пространство и социальное время. Поколение - это возрастная группа, фазы социализации которой тесно привязаны к определенным историческим периодам в жизни данного общества. За разным местом в потоке социального времени стоит совершенно разная судьба однотипных социально-демографических групп. Категория поколения как синтеза позиции в социальном времени и социальном пространстве отражает различия в опыте, из которых вытекают различия в видении мира (о чем писали К.Мангейм и Г.Элдер). Из различий в опыте вполне естественно вытекают различия в социальной практике. Поколение - это не совокупность людей, а определенный участок социального пространства, помещенный в поток истории в определенном его месте. Поколение имеет свои границы, свою субкультуру, свое силовое поле и прочие атрибуты социальной общности.

Социокультурное поле как относительно автономный участок пространства. Социальное пространство прерывисто и распадается на социальные поля - основные его единицы. Именно социальное поле является объектом стратифицирующей классификации в предлагаемой здесь методологии. Каждое из полей включает в себя несколько основных компонентов:

1. Ресурсы. Они неравномерно распределены между полями. В этом суть социального неравенства. Оно характеризует позиции в социальном пространстве, наделенные в неравном объеме значимыми ресурсами. Поле - это пространство ограниченных возможностей, вытекающих из характеристик производства и распределения. Различные поля - различные возможности.

2. Программа жизнедеятельности. Силовое социальное поле позитивно запрограммировано. Содержание его программы - совокупность ценностей и норм поведения, не только запрещающих, но и предписывающих что и как делать.

3. Средства коммуникации (язык как в узком, так и в широком смысле слова).

Внутри поля социальное взаимодействие гораздо более интенсивное, чем между полями. Именно это и делает его полем, то есть особым участком социального пространства. Границы поля - это участки пониженного (иногда до минимума) социального взаимодействия, зоны отчуждения. Границы поддерживаются разными средствами:

1. Обмен ресурсами между полями либо ограничен, либо совсем отсутствует.

2. В каждом поле действует культурная программа, обладающая более или менее существенной спецификой (разные культуры или субкультуры). На границе поля ее силовой потенциал иссякает.

3. На границе полей кончается нормальное взаимопонимание взаимодействующих индивидов. Граница - это зона непонимания или ограниченного понимания. Здес^ язык общения превращается для обитателей другого поля в иностранный язык или в лучшем случае - в чужой жаргон. Социальные поля соотносятся друг с другом по принципу системы и подсистемы. Кроме того, поля формируются в разных плоскостях и в результате переплетаются друг с другом самым причудливым образом: страна, регион, отраслевая и профессиональные общности, город, университет, предприятие, факультет, учебная группа, клуб любителей ., компания друзей и т.д. Поля имеют разную силу, поэтому их влияние на попавших в них индивидов может сильно варьироваться, одно поле может оказывать нейтрализующее воздействие на другое и т.д.

В основе концепции поля лежит простая идея: поведение индивида является результатом влияния более или менее большого числа факторов. Однако в отличие от традиционной позитивистской методологии социальных исследований, стремящейся проследить воздействие на индивида как отдельных факторов, так и их кластеров, концепция поля исходит из того, что масса взаимодействующих факторов порождает системное качество поля. В результате причины данного выбора индивида могут лежать не в действии факторов А, Б, В и т.д., а в той атмосфере, которая возникла в результате взаимодействия всех этих факторов и индивидов, находящихся в данном поле. Теория поля, по словам К.Левина, «считает полезным начинать с характеристики ситуации в целом»1. Частным ярким случаем поля является толпа.

Социальное поле - это результат взаимодействия, которое может принимать разные формы. Соответственно и характер поля также может быть весьма различен. По критерию характера взаимодействия, порождающего разные поля можно выделить поле-организацию и поле-группу. Поле-группа. Социальная группа - это часть социального пространства, представляющая собой совокупность относительно однородных статусных позиций. Индивиды, занимающие их, вовлечены в слабо скоординированные практики. И материальным содержанием группы являются именно относительно устойчивые социальные практики. Их объединяет общность социального положения, порождающая общность объективных интересов. Люди, осознавая с большими или меньшими погрешностями свои объективные интересы, вовлекаются в практики по их реализации. Для поля характерно доминирование навязанных полем индивидуализированных практик. Это означает, что в условиях группового поля индивиды ведут себя относительно однотипно (в сравнении с другими группами), но, как правило, они идут к навязанным полем индивидуальным целям поодиночке.

Возможно несколько вариантов координации индивидуальных практик в групповом поле:

1) Параллельные практики. Индивиды, занимающие статусные позиции в данном поле, с более или менее большой долей вероятности идут параллельными курсами, преследуя свои личные цели, осознанные в индивидуальном порядке. Классический пример такой матрицы практик - крестьянство. Оно отличается высокой степенью распыленности в физическом пространстве, отсутствием непосредственного социального взаимодействия в масштабах даже существенной части группы. Однако общность объективной статусной позиции обусловливает параллельность социальных практик: миллионы крестьян, никогда не координи

37 Левин К. Теория поля в социальных науках. СПб., 2000. С.84.

38 ровавших свои действия, ведут более или менее однотипный образ жизни.

2) Конкурентные практики. Индивиды, занимая однотипные статусные позиции и преследуя свои осознанные интересы, вступают в конкурентную борьбу друг с другом. Эти практики относительно однотипны, но в то же время носят конкурентный характер. Примером такого социального поля является прежде всего буржуазия: из природы ее социального поля вытекает конкурентный образ жизни. Социальное самоутверждение в этой группе идет через взаимную конкурентную борьбу.

3) Коллективные практики. Индивиды, занимающие однотипные статусные позиции, в определенных условиях осознают общность своих интересов и необходимость коллективных действий для их достижения. Этот процесс описывается, следуя логике Гегеля и Маркса, как превращение «группы-в-себе» (совокупности индивидов, занимающих однотипные позиции) в «группу-для-себя», то есть в коллектив людей, действующих как единый субъект.

В принципе самые разные социальные группы потенциально могут превращаться в коллективы. Поле, превратившееся в коллектив, обладает особенно большой силой принуждения. Поскольку такое превращение чаще всего результат коллективных конфликтных практик, то в таких полях четко прослеживается тенденция к следованию принципу: «Кто не с нами, тот против нас» (поле «осажденной крепости»). Даже крестьянство в периоды крестьянских войн выступает как коллектив. Правда, история не дает оснований для вывода о высокой степени вероятности превращения какой-либо социальной группы в полном объеме в коллектив. Социальное движение втягивает в себя лишь часть индивидов, находящихся в данном поле-группе. Значительная, а чаще всего основная часть членов группы, - это «молчаливое большинство», которое в лучшем случае сочувствует участникам движения. Поэтому для поля группы присуща потенциальная возможность превращения в социальный коллектив, но в полной мере эта возможность почти никогда не реализуется. Социальный коллектив, едва возникнув, имеет тенденцию к дезинтеграции.

Поле-организация. Организация любого масштаба, начиная от государства и кончая предприятием, - это также социальное поле. В отличие от социальной группы, организация способна действовать как единый субъект, который осознает и формулирует свои потребности и интересы, действует во имя их реализации.

Такая концентрация практики - естественный результат концентрации власти. Формальная организация строится как пирамида, на вершине которой сосредоточены полномочия артикулировать интересы всего поля и координировать деятельность всех людей, находящихся в нем во имя достижения общих целей. В организации тот, кто имеет власть, говорит от имени всех членов организации. С помощью различных дисциплинирующих механизмов он обеспечивает подчинение всех своей воле, которая принимает статус воли организации. Таким образом, в социальном пространстве поле-организация выступает как единый субъект. Наиболее четко это определено в правовом пространстве, где организация действует как «юридическое лицо».

В поле-организации индивиды испытывают наиболее сильное принуждение. Здесь каждая статусная позиция жестко вписывается в общую логику конструирования организации. Индивид, попадающий в поле-организацию, ставится перед выбором: либо стать частью этой машины, либо быть исключенным из данного поля. Разумеется, поля-организации имеют разную степень жесткости. Военизированные поля отличаются предельной степенью подчинения личности сформулированным сверху целям и нормам организации. В то же время есть довольно либеральные поля-организации, не требующие жесткой дисциплины. Одним из самых распространенных видов позиций в поле-организации является статусная позиция гражданина. В тоталитарных полях она предполагает жесткое подчинение индивида государству, олицетворенному в его вожде. В демократических государствах эта позиция оставляет довольно широкое пространство личного выбора, но и здесь выбор ограничен определенными границами. В организациях меньшего масштаба (фирма, предприятие и т.п.) единицей выступает должность.

38

Индивидуально-личностное поле . Социальное поле существует постольку, поскольку его заполняют действующие индивиды. Иначе говоря, есть силовое поле, а есть его источник. Взаимодействие индивидов - это источник формирования социокультурного поля, представляющего собой надындивидуальную реальность.

Включение людей в социальное поле происходит через механизм индивидуального поля, состоящего из нескольких компонентов.

Термин предложен В.А.Ядовым. К.Левин пишет о «жизненном пространстве».

40

1. Статусная индивидуальная позиция - это мельчайшая единица социального пространства, несущая основные несистемные характеристики социального поля. Ее статус, то есть совокупность прав, обязанностей, социальных ожиданий и вознаграждения, несет в себе существенные характеристики статуса всего поля.

Формальный статус - это совокупность прав и обязанностей, существующих в формальных нормативных актах, но не обязательно выполняющихся в реальной общественной жизни. Реальный статус - это совокупность прав и обязанностей, которые проявляются в виде реальных повторяющихся практик. Как отдельные индивиды, так и многомиллионные массы в определенных обстоятельствах ведут себя совершенно определенным образом, регулярно воспроизводя однотипные формы поведения. Что представляет собой программа, лежащая в основе реального статуса? Это различные нормы и ценности как ядро культурного пространства, опирающиеся на социальную власть, то есть силу, превращающую формальные нормы в реальные образцы поведения.

2. Социальная роль - это статусная позиция, развернутая в доступные модели поведения. С одной стороны, роль предписана позицией, но с другой - она поддается выбору: индивид может выбрать одну роль или другую. В самой безвыходной, тупиковой позиции (например, тюремная камера) есть место выбору. Индивид не может покинуть камеру, но вести себя в ней он может по-разному. Через роль безличная статусная позиция, прошедшая через механизм выбора, приобретает индивидуальный оттенок, ведь роль принимается на основе решения индивида, вытекающего из целого комплекса его особенностей.

3. Социальный потенциал индивида - это его способность подключиться к использованию ресурсов своего поля и своей позиции в нем. Возможность не равнозначна действительности. В силу этого нередко люди, имеющие формально одно и то же социальное положение, существенно различаются по условиям жизни, труда, перспективам мобильности. В силу этого социальный статус не в полной мере совпадает с личным.

4. Психический и физический потенциал индивида - это его способность противостоять давлению среды (поля) и оказывать личное встречное влияние вовне (на окружающих). Он включает интеллект индивида, его характер, физическое состояние и т.д. Этот потенциал лежит в основе как способности индивида подключаться к ресурсам своего поля, так и выбора доступной роли. Каждый человек является носителем энергии, что позволяет создавать личностное силовое поле. Оно проявляется в воздействии на мысли и поведение других людей. В одной и той же статусной позиции разные люди имеют личное поле разной силы. В результате одни становятся неформальными лидерами, а другие - всегда и всеми ведомыми. Понять эти нередко существенные индивидуальные различия исходя из сравнения статусных позиций нельзя. Личностный потенциал является и важным фактором преодоления притяжения своего поля в процессе социальной мобильности. Сильные личности способны вырваться за пределы самого закрытого поля (например, рабы, крепостные, пробившиеся в элиту). Их жизнь - это вызов социологическому структурализму и доказательство романтического вывода о том, что человек - хозяин (конструктор) своей судьбы. В то же время слабая личность даже в самом либеральном поле оказывается щепкой в потоке внешних влияний и служит яркой иллюстрацией верности структуралистских концепций.

Индивидуально-личностное поле - это ячейка социокультурного пространства. Сила личностных полей в силу разных причин может существенно колебаться. Это является причиной внутренней стратификации любого даже самого однородного поля. Категория индивидуально-личностного поля позволяет снять негативный эффект структуралистского подхода, поскольку принимает в расчет индивида и его личностный потенциал как фактор его социального положения и мобильности. Признание же индивидуально-личностного поля как ячейки социокультурного пространства позволяет избежать чрезмерного романтизма, порождаемого игнорированием структурных ограничений.

Индивидуально-личностное поле - это синтез целого ряда индивидуальных статусных позиций. В отличие от ячейки поля (например, позиция-должность, членская позиция и т.п.), имеющей одномерный характер, личностное поле многомерно. Иначе говоря, человек не сводим ни к какой позиции ни в каком поле. В одно и то же время он является работником одной-двух организаций, членом нескольких больших и малых социальных групп (классовой, тендерной, этнической, территориальной, профессиональной и т.д.), входит в родственные и дружеские социальные сети.

Многомерность индивидуально-личностного поля играет заметную роль в формировании иерархии внутри полей. Во-первых, индивиды, занимающие тождественные статусные позиции в одном поле, являются социально неравными в силу своей включенности в разные комплексы социокультурных полей. Во-вторых, неравные индивидуально-личностные поля могут быть причиной фактического неравенства формально тождественных статусных позиций. Конфигурация индивидуально-личностного поля может менять статус позиции в социокультурном поле. В-третьих, разные индивидуальные природные потенциалы (интеллект, характер, здоровье) являются причиной того, что формально тождественные статусы используются в разной мере.

Категория образа жизни в деятельностно-конструктивистском подходе отражает силовой характер социокультурного поля. Образ жизни - это формы жизнедеятельности людей, навязанные полем. Можно дать и иное определение: образ жизни - это социальная структура как совокупность необходимых, типичных индивидуальных практик. Образ жизни охватывает все стороны социальной жизни человека. Одной из его сторон является образ потребления, то есть совокупность форм потребительского поведения, навязанных социальным полем. Образ жизни и потребления - это необходимость, выскочить за пределы которой можно, лишь покидая пределы поля, породившего соответствующие формы жизнедеятельности.

Стиль жизни в деятельностно-конструктивистском подходе -это устойчивые формы индивидуального поведения, являющиеся результатом свободного личного выбора. Одна из его ключевых сторон - стиль потребления, то есть устойчивые формы потребительского поведения, свободно выбранные индивидом.

Стиль - это типичный свободный выбор в пределах возможного. Если образ жизни отражает структурные ограничения, накладываемые на индивида, и характеризует сферу несвободы, то стиль жизни, наоборот, отражает свободу выбора. Свобода и необходимость, стиль и образ жизни - это две стороны одной медали: любая свобода выбора имеет пределы, а в самом безвыходном положении есть доступные варианты выбора.

Соотношение роли образа и стиля жизни, образа и стиля потребления - это одна из важнейших характеристик социального поля. В одних полях пределы выбора мизерны, в других они настолько велики, что кажутся безбрежными, а границы не соприкасаются с желаниями. В первом случае мировоззрение людей тяготеет к структурализму как наиболее адекватному отражению их бытия, во втором случае - к постмодернистской абсолютизации волюнтаристского конструктивизма.

Свобода выбора в современных обществах выступает в качестве одного из важнейших критериев ранжирования социальных полей. Чем она шире, тем выше статус индивидуальной позиции и всего поля.

Технология конструирования социальной иерархии

Категория конструирования социальной структуры (не стоит путать с конструированием в феноменологической традиции) смещает предмет исследования социального неравенства, во-первых, на процесс его возникновения, во-вторых, на роль осознанной деятельности людей в этом процессе. В то же время нет никаких оснований считать понятие «социальный конструкт» проявлением субъективизма. Социальный конструкт - это элемент социальной структуры. Категория же конструирования подчеркивает деятельностно-практический, а не природный характер социальной структуры, иерархии, сдвигает предмет исследования с результатов на процесс.

Все социальные структуры - это плод осознанной человеческой деятельности. В процессе социальной практики идеальные конструкции становятся объективными явлениями. Конструирование - это процесс. Данная категория подчеркивает процессуальный характер социальных структур, иерархий. Это значит, что в их анализе недостаточно сказать, что они когда-то возникли, необходимо также описать, как они и сейчас воспроизводятся в повседневной практике людей. Любое социокультурное поле существует лишь как повседневное взаимодействие людей, обеспечивающее его ежедневное, ежечасное воспроизводство. Поле находится в процессе постоянного рождения, конструирования. В этом смысле можно говорить о том, что социальных структур нет, есть лишь постоянные процессы. Однако эти процессы имеют тенденцию приобретать устойчивые, повторяющиеся формы. И в этом смысле можно говорить о том, что структурализм в обновленном виде имеет право на существование. В его основе понимание социальной структуры как относительно устойчивых форм протекания социальных процессов.

Субъекты социального конструирования. Социальная иерархия любого типа - это результат осознанной деятельности социальных субъектов. Их можно разделить на два вида: 1) индивиды, 2) организации (государство, партии, профсоюзы, предприятия и т.д.).

По словам П.Бурдье, агенты конструируют соответственное видение мира под структурным давлением. Интеграция конструирующего субъекта и структуры происходит через действие механизма потребностей и интересов. В данной работе содержание этих категорий корректируется применительно к логике деятель-ностно-конструктивистского подхода, в котором они выступают как ядро жизненного проекта людей.

В самом общем виде потребность можно определить как необходимое условие существования или развития ее носителя. В качестве такового может выступать как индивид, так и социальная общность, организация.

Потребности индивида можно разделить на природные и статусные. Первая группа потребностей - это объективно необходимые условия существования и развития индивида как представителя человеческого рода (физиологические и психологические потребности). Вторая группа - это объективно необходимые условия сохранения или повышения уже имеющегося социального статуса и его атрибутов: привычные условия труда, досуга, престиж, соответствующий привычкам уровень материальною и духовного потребления. Иначе говоря, это потребности не индивида, а его статуса. Они являются личными лишь до тех пор, пока данный индивид занимает данную статусную позицию. Любая потребность - это цель, к которой стремится индивид и к которой он не может не стремиться, не рискуя потерять свою жизнь и здоровье (в случае с природными потребностями) или же свою статусную позицию (в случае со статусными потребностями).

Если природные потребности лишь косвенно связаны с иерархией (например, здоровье - это часто условие продвижения по ее ступеням), то статусные с ней связаны жестко и непосредственно.

Потребности дифференцированы в той же мере, в какой различны их носители (индивиды и статусные позиции). Разное состояние здоровья диктует разные потребности в пище, среде, отдыхе и т.д. Социальные потребности, связанные с поддержанием или повышением статуса, носят социальный характер, и их содержание обусловлено местом данной статусной позиции в социальном пространстве.

Иерархии автономны по отношению к конкретным индивидам, но они существуют и развиваются только через их практику. Поэтому сами по себе потребности работают на иерархию лишь постольку, поскольку они прошли через сознание человека, будь то в форме глубокого размышления или полуавтоматической реакции. Потребности бывают объективные и осознанные (субъективированные).

Условия существования субъекта не мог/т быть равнозначными. Осознанные потребности проходят через ценностную систему, разделяемую данным субъектом, и выстраиваются в иерархию по степени своей значимости на первостепенные, второстепенные и т.д. (закон возвышения потребностей у К.Маркса, иерархия потребностей А.Маслоу ). Иерархия потребностей более или менее подвижна. Она зависит как от типа общества и господствующей в нем культуры, так и от многих кратковременных ситуаций.

Мы считаем, что если потребность - это цель, то интерес -это объективно оптимальный способ удовлетворения потребности, достижения цели. Потребность может иметь как природный, так и социальный характер. Интерес же всегда социален, ибо представляет собой не что иное, как наиболее оптимальный путь в социальном пространстве к условию существования данного субъекта. Интересы всегда привязаны к месту субъекта в социальном пространстве. Категория интереса - это связующее звено, позволяющее перейти от изучения социальной структуры к пониманию поведения членов социальных групп.

В деятельностно-конструктивистском подходе интерес жестко связан с иерархией: чем выше позиция, тем больше приписываемое ей вознаграждение, тем шире возможности индивида удовлетворять свои осознанные потребности. Поэтому осознание статуса - это почти всегда осознание необходимости либо закрепить свое относительно высокое положение в иерархии, либо продвинуться выше, либо поддерживать существующую иерархию, либо бороться за ее трансформацию. По тому, куда стремятся люди в данном обществе, можно легко обнаружить расположение вершины социальной иерархии.

Маслоу А,Г. Мотивация и личность. СПб., 1999.

Чем ближе к вершине пирамиды, тем меньше мест, поэтому большинство социальных реструктуризации, связанных с возвышением каких-то социальных групп, ведет к соответствующему вытеснению на нижние этажи членов тех групп, которые до этого были наверху. Правда, в XX в. развитие западных стран привело к существенному росту части социального пространства, занимаемой новым средним классом не за счет вытеснения каких-то иных групп, а за счет изменения конфигурации социальной иерархии. Это естественное изменение структуры общественного производства, в котором резко увеличился удельный вес рабочих мест, требующих высокой квалификации, сложного интеллектуального труда.

Осознанные интересы являются ключевым элементом проектов социальной иерархии. Они задают вектор устремлений и деятельности социальных субъектов, стремящихся по мере своих сил сконструировать социальное пространство так, чтобы наилучшим образом удовлетворять свои социальные интересы.

Интересы также делятся на индивидуальные и статусные. Статусный интерес - это объективно оптимальный способ социального самоутверждения позиции, индивидуальный интерес -это объективно оптимальный маршрут перемещения индивида в социальном пространстве с целью удовлетворения индивидуальных потребностей.

Организации также имеют свои интересы как объективно оптимальные способы их сохранения и развития. Они всегда связаны с сохранением или изменением существующего порядка, то есть иерархии. Интересы организаций формулируются и озвучиваются людьми, которым даны такие полномочия (формальные лидеры) или которые претендуют на это в инициативном порядке (например, представители политической оппозиции часто стремятся говорить о «подлинных» интересах государства).

Социальное неравенство как результат социального конструирования. Это одно из проявлений процесса превращения интеллектуальной конструкции в социальную, то есть в относительно жесткую структуру, посредством которой массы людей видят мир и организуют свою жизнь. Любой выход за пределы очевидного приобретает статус невероятного. Но если посмотреть вглубь истории, то мы увидим, что очень часто очевидное от невероятного (абсурдного) отделяла лишь застывшая схема восприятия.

Объективными могут быть только индикаторы, но не их наборы, не построенные с их помощью классификации, схемы. Людей можно выстраивать в иерархии по любым критериям: по количеству денег, волос, объему потребляемой пищи, весу, власти, цвету кожи и автомобиля, престижу и т.д. Все эти критерии существуют объективно. В результате произведенных на этой основе классификаций, упорядочивания появляются «группы на бумаге» (у П.Бурдье), или статистические группы (у П.Сорокина). Любая классификация - это интеллектуальная операция, включающая обозначение группы (номинацию), определение границы, отделяющей ее от соседних групп.

Классификация ученого или политика, принятая массами как схема восприятия реальности и организации повседневной жизни, превращается в социальную конструкцию, то есть элемент социальной реальности.

Деление общества на слои по шкале «низшие - средние -высшие» возникло исключительно как интеллектуальная конструкция. Затем было принято социологическим сообществом, через систему образования, СМИ проникло в массовое сознание как схема восприятия социального пространства и классификации. После этого можно смело спрашивать людей относительно того, к какому слою (классу) они себя относят. История России 1990-х гг. позволяет легко увидеть, как такая схема восприятия, прежде почти никем не использовавшаяся, была трансформирована в социальную конструкцию. История любой страны полна примерами превращения интеллектуальных конструкций с помощью инструментов власти (политической, экономической или духовной) в элементы социальной структуры.

Голод как физическое ощущение - объективное явление. Чувства стыда, зависти, дискомфорта, которые может вызывать у индивида осознание себя в худшем положении по сравнению со средой, - это объективно существующие ощущения. Однако формирование комплекса критериев, по которым кто-то определяется как «бедняк», проводится «черта бедности», на основании которых выдаются пособия, предоставляются льготы - это уже процесс социального конструирования. Именно в этом смысле можно говорить о бедности и о бедняках как о социальных конструктах.

Если категория различия схватывает всякое отсутствие тождества, то «социальное неравенство» - это различие, которому придан статус существенного, важного для жизни людей. Следовательно, в основе этой классификации лежит система ценностей: одни объективно существующие различия не замечаются вообще (настолько они кажутся неважными), другим придается статус вкусового выбора, третьи определяются как важные, то есть как , признаки социального неравенства. Именно на основе различий последнего типа (неравенств) люди конструируют иерархию, то есть стратифицируют общество по объему признаков, которым придан статус индикаторов социального неравенства. Если эту классификацию признает лишь узкий круг социологов, то это интеллектуальная конструкция, не имеющая социального значения. Если же ею руководствуется в своей жизни значительная часть членов общества, государство, то это уже объективно существующая социальная структура.

Различие может характеризовать отсутствие тождества позиций и людей, никак не связанных между собой. Социальное неравенство - это различие в рамках одного целого. Категория социального неравенства отражает неравное распределение в рамках одной общности тех ограниченных ресурсов, которые в контексте господствующей здесь системы ценностей признаны существенными. Эта категория всегда характеризует социальные отношения.

Фазы социального конструирования иерархии. Процесс социального конструирования иерархий можно подразделить на ряд фаз. В реальной истории порядок их чередования может существенно варьироваться.

1) Создание идеологической картины общества, социального пространства, важнейшим элементом при этом является описание социальной иерархии. Сама по себе эта картина уже содержит план трансформации и поэтому устремлена в будущее, несет на себе черты проекта, программирует деятельность людей. Идеологическая картина, созданная элитными слоями общества, при определенных условиях проникает в довольно широкие массы населения, интериоризируется ими, превращается в часть личных проектов. Общество, по словам Ж.-П.Сартра, представляется индивиду как перспектива будущего, которое проникает в душу ка

40 ждого как реальная мотивация его поступков .

2) Конструирование научных концепций. Главная и непосредственная задача разработки научных концепций в обществоведении - адекватное описание социальной реальности, в которую включаются составляющие ее социальные общности, их рас

411 Сартр Ж.-П. Проблемы метода. М., 1994. С. 119. положение по отношению друг к другу. Результатом является интеллектуальная конструкция, автор которой с большим или меньшим основанием претендует на то, чтобы адекватно отразить социальную реальность и ее структуру. Концепция может приближаться к реальности, но никогда не будет адекватной ей. Во-первых, понятие группы не может быть равнозначно самой группе, во-вторых, любая категория - это лишь попытка схватить существенные характеристики вечно бегущей, ускользающей из рук исследователя реальности, где существует бесчисленное количество находящихся в движении взаимосвязей. Поэтому даже самое точное описание - лишь относительно верная картина убегающей реальности.

Научные концепции в той или иной мере влияют на социальную практику, выступая орудием ее понимания. Правда, исследователь может ориентироваться на совершенно противоположные стратегии связи концепции и реальности. Можно выделить два противоположных подхода.

- Принцип praxis (практики), сформулированный К.Марксом. Согласно этому принципу смысл концепции -в научном обеспечении преобразования мира. Последователи этого принципа - это ученые-практики, ученые-реформаторы, разрабатывающие научные концепции и стремящиеся преобразовать мир, опираясь на них. Очень ярко этот подход проявился как в классическом марксизме (К.Маркс, Ф.Энгельс), так и в различных последующих вариантах его развития, представлявших собой сплав попыток дать научную теорию, выполняющую роль программы партии. Принцип партийности всех наук об обществе, лежавший в основе организации научной деятельности во всех социалистических странах, - естественное следствие развития классической марксистской традиции. Наука предлагает направления и формы преобразования общества, а государство, взяв научную концепцию на вооружение, материализует ее через инструменты своей политики.

Принцип свободы научного знания от ценности, сформулированный М.Вебером41. Он четко разделял два типа долга: научный долг — видеть истину, отраженную в

41

Вебер М. Основные социологические понятия // Вебер М. Избранные произведения. М„ 1990. С.353. 50 фактах, и долг своей практической деятельности - отстаивать свои идеалы. В этой традиции наука объясняет социальную реальность, но ни в коем случае не берет на себя функцию определения желательного направления ее трансформации.

3) Номинация элементов социальной иерархии и определение их порядка. Субъектом номинации часто выступают обществоведы, политики. При определенных условиях продукты интеллектуального конструирования могут превращаться в социальные конструкции (например, разработками социолога начинают пользоваться государственные органы и на их основе выдавать пособия, облагать налогами, подвергать репрессиям, то есть придавать категориям реальный социальный статус).

4) Конструирование социального статусап групп, включаемых в проект. Этот процесс конструирования статуса уже по определению предполагает конструирование иерархии, так как статус - это совокупность прав (прежде всего по отношению к нижестоящим) и обязанностей (прежде всего по отношению к вышестоящим). Основное содержание формирования статусных позиций - распределение различных типов ресурсов, которые и составляют статус (например, материальное и моральное вознаграждение). На уровне организации это проявляется в разработке и утверждении должностных инструкций, положений об оплате труда и т.д. На государственном уровне конструирование социального статуса предполагает обычно принятие закона, определяющего в общих чертах статус той или иной группы (например, инвалидов, ветеранов, пенсионеров и т.д.), а затем его конкретизацию через бюджет, ведомственные инструкции и положения, реализацию через систему управления.

5) Конструирование границы групп13 предполагает разработку и внедрение социальных фильтров, регулирующих допуск к конкретным статусным позициям, условия пребывания в них и исключения из них людей. Задача состоит в разработке механизма отбора индивидов, имеющих право попасть в данную часть

42 О разных подходах к категории статуса см.: B.Turner. Status. Open University, 1988.

43 Ф.Паркин подробно рассматривает проблемы классовых границ, их закрытия, исключения и т.д. (Parkin F.Marxism and Class Theory: A Bourgeois Critique // D.Grusky (Ed.). Social Stratification: Class, Race, and Gender in Sociological Perspective. Boulder et al., 1994. P. 141-153. социального пространства. Социальные «фильтры» создаются двух типов:

- Механизм допуска (ответ на вопрос "Кто имеет право быть членом группы?") и социального закрытия. Он строится на определении ресурсов, которыми должны обладать претенденты на занятие конструируемых позиций. Например, гражданство может закрываться с помощью экзамена на знание государственного языка или свидетельства о рождении в данной стране, должность закрывается с помощью требований определенного уровня образования, опыта и т.д.

- Механизм исключения (ответ на вопрос "Кто лишается права быть членом группы?"). Индивиды, совершившие нарушения основополагающих норм данной группы или утратившие необходимые для членства ресурсы, либо исключаются из нее каким-то формальным решением, либо выбывают сами в силу невозможности поддерживать присущие данной группе практики.

6) Контроль реализации проекта (мониторинг) обеспечивает сбор и анализ информации о ходе реализации проекта, выявление его слабых сторон. В неформальных организациях инструментом такого мониторинга являются публика, члены данной группы и т.д., а в формальных организациях эта функция обычно закрепляется за специальными должностями или группами.

7) Оперативное регулирование поведения членов группы через механизм негативных и позитивных санкций, внушения. При этом регулирование может осуществляться как внешним органом, конструирующим группу и иерархию, так и самими членами группы. Поскольку социальная иерархия держится лишь на иерархическом поведении находящихся в ней людей, то оперативное регулирование действий ее членов является важным условием поддержания иерархической структуры.

8) Корректировка проекта по результатам мониторинга может быть как косметической, так и радикальной. Такой мониторинг позволит вносить коррективы в уже сконструированную иерархию и ее отдельные элементы, адаптируя их к меняющимся условиям или учитывая проявившиеся слабые стороны. Часто это случается в результате обнаружения утопичности исходного проекта или прихода к рычагам власти политических сил, имеющих альтернативный проект, реализацию которого они начинают через корректировку первоначального. Такой корректировкой стал переход в Советской России от "военного коммунизма" к нэпу, т.е. от курса на быстрое и полное уничтожение буржуазии к формированию социальной структуры, включающей ее.

9) Политическая работа по превращению «группы-в-себе» в «группу-дпя-себя» (в реальную группу), или коллектив.

10) Хабитуализация (П.Бурдье). Всякая человеческая деятельность подвергается, как отмечают П.Бергер и Т.Лукман, оп-ривычиванию. Результатом является габитус, представляющий собой систему предрасположенностей, формирующуюся в результате длительного существования индивида в рамках норм социальной иерархии. Мониторинг поведения членов группы и его корректировка приводят к повторению образцов иерархического поведения, к превращению их в привычку.

11) Внешнее приписывание людей к той или иной группе (стигматизация) загоняет их в силовое поле этой группы, вынуждая следовать ее нормативным практикам. Поддержание границ группы извне затрудняет выход из нее и переход в другие группы.

12) Длительное пребывание в силовом поле, изоляция группы извне стимулируют процесс самоидентификации людей, находящихся в силовом поле группы в качестве ее членов, и добровольное следование ее нормам, поддержание ее границ. В результате индивиды в повседневных практиках поддерживают ценностно-нормативную систему своей группы.

13) Длительное следование групповым ценностям и нормам, прочность границ, отделяющих группу от остальной части социального пространства, способствуют формированию групповой субкультуры, которая становится важным элементом атмосферы ее силового поля. Групповая субкультура часто включает оценку группы на фоне других групп, помещение ее в иерархически упорядоченный ряд.

14) Общность социального положения, субкультуры, давление силового поля группы, наличие групповой дисциплины являются предпосылками коллективных действий во имя сформулированных элитой группы коллективных интересов, направленных как на поддержание, так и на изменение места группы в социальной иерархии.

Основные социальные иерархии

Общество - это совокупность самых разнообразных иерархий. Попытаться описать их - значит взять на себя непосильную задачу построения глобальной концепции. В данном исследовании рассматриваются лишь некоторые иерархии с целью апробирования на них деятельностно-конструктивисгского подхода.

Гражданская иерархия. Там, где есть государство, оно выступает в качестве ключевого конструктора социальной иерархии. Важнейшее направление его конструкторской деятельности -формирование гражданской структуры. С точки зрения деятепь-ностно-конструктивистской логики исследования, необходимо четко разграничивать две взаимосвязанные, но в то же время самостоятельные проблемы. Во-первых, это конструирование социального пространства посредством выделения в нем групповых статусных позиций по критерию гражданства, во-вторых, сортировка всех жителей страны (т.е. тех, кто попал в пределы территории, находящейся в юрисдикции данного государства) по сконструированным позициям. Единицей гражданского пространства является статусная позиция гражданина (в абсолютных монархиях - подданного), представляющая собой совокупность определенных законодательными актами прав, обязанностей, а также устойчивых форм гражданского поведения, социальных ожиданий.

Само понятие «гражданство» содержит в себе в скрытом виде иерархию, поскольку основывается на дихотомии двух полей: «граждане - неграждане»44. Каждое из этих полей имеет и свою внутреннюю иерархию, которую в обобщенно-упрощенной форме можно представить так:

1) граждане («особые граждане» («обладатели привилегий»), «полноправные граждане» (обладатели стандартного пакета прав и обязанностей»), «граждане с ограниченными правами»);

Как пишет Б.Джордан, национальные государства - «это всего лишь клубы, то есть группы, ограничивающие внутреннюю конкуренцию с помощью принудительных режимов и исключающие большинство неграждан из круга пользующихся общими благами. Паспорта и пограничный контроль - это технические средства исключения тех, кто не является членами. Сущность государства в исключении» (Jordan В. Theory of Poverty and Social Exclusion. Cambridge, 1996. P.61-62).

2) неграждане («дружественные чужие», «нейтральные чужие», «потенциально или реально опасные чужие»).

Конструирование гражданской иерархии - это процесс, исходная точка которого - интеллектуальная конструкция, закрепленная в законодательных актах. Это гражданство на бумаге. Включенный в него статус может остаться нереализованной декларацией. Реальное гражданство - это уже структурированная практика, опирающаяся на гражданскую классификацию, то есть деятельность индивидов и социальных институтов по реализации прав и обязанностей, включенных в гражданство на бумаге.

Этническая иерархия. Деятельностно-конструктивистский подход применительно к этносу 5 означает, что, во-первых, этнос - это не группа людей, а часть социального пространства, этническое поле, которое понимается как определенная конфигурация социокультурных процессов, практик (структура); во-вторых, этнос - это результат социального конструирования структуры самими людьми, это результат, приобретающий характер структуры по отношению к входящим в него индивидам. Они сами конструируют свою этничность в процессе повседневной практики, придавая этой деятельности статус естественности. Второй аспект является попыткой снять противоположность структуралистской и конструктивистской парадигм. Понятие «конструирование» подчеркивает социальный, а не природный характер происхождения и воспроизводства этноса.

Этнополе - это часть социального пространства, имеющая исторически устойчивую конфигурацию социокультурных процессов, границы и атмосферу. Особое место в этих отношениях имеет граница46, отделяющая «нас» от «них», «своих» от «чужих». Лишь наличие соседей, с которыми приходится вступать в друже

Здравомыслов А.Г. Релятивистская теория нации и рефлексивная политика // Интеграция и дезинтеграция в современном мире: Россия и Запад. М., 1997; Тиш-ков В.А. Нация: теория и политическая практика // Взаимодействие политических и национальных конфликтов. М., 1994. 4. 1; Тишков В.А. (а) Постсоветский национализм и российская антропология // Куда идет Россия? Социальная трансформация постсоветского пространства. Вып. III / Под ред. Т.И.Заславской. М., 1996.

С.210-219.

46

Barth F. Introduction // Barth F. (ed.) Ethnic Groups and Boundaries: The Social Organisation of Culture Difference. L., 1969; Barth F. Pathan Identity and its Maintenance // Barth F. (ed.) Ethnic groups and Boundaries: The Social Organisation of Culture Difference. L., 1969. ское или враждебное взаимодействие, вызывает процесс оформления этнического поля как чего-то качественно своеобразного.

Этнос - это своего рода силовое поле, обладающее принудительной силой по отношению к индивидам, в силу разных причин попавшим в его пределы. Оно навязывает определенные нормы поведения, средства символической коммуникации. От тех, кто вошел в данное этническое поле, окружающие ожидают определенного типа поведения. При этом даже нечлены данного этноса вынуждены учитывать нормы этнического поля, в котором они находятся. Индивиды, попав в конкретное этнополе, «пропитываются» его атмосферой в процессе социализации, интериоризи-руют средства коммуникации, ценности и нормы, которые превращаются во внутренние структурированные диспозиции (отталкиваясь от терминологии П.Бурдье, их можно назвать этническими габитусами). В одних случаях это частичная социализация, не ведущая к ассимиляции (воспринимаются некоторые обычаи, ритуалы, в других результатом является глубокое принятие атмосферы чужого этнического поля, ведущее к смене национальной идентичности. Этничность, таким образом, - это одежда, а не кожа, хотя такая «одежда» может быть одна на всю жизнь.

С точки зрения субстанционалистской парадигмы, особенно в ее биологизаторском варианте, этнические характеристики являются своего рода кожей индивида. Однако процессы миграции, ассимиляции показывают ограниченность применения такой парадигмы. Они дают обильный материал, свидетельствующий об утрате этнических характеристик, смене этнической принадлежности. В обществах, где этническая принадлежность может повлечь за собой позитивные или негативные социальные последствия, нередко встречаются манипуляции с самоидентификацией, которая меняется в зависимости от сложившейся конъюнктуры. От принципа до реальности большая дистанция: абсолютное большинство индивидов не меняют свою этническую принадлежность, но число исключений постоянно растет, указывая на то, что индивид в принципе отделим от своей этнической статусной позиции. Он может входить в этнополе и выходить из него.

Этнос (этнополе) - результат исторически длительного процесса социального конструирования, растягивающегося на многие столетия. При этом его историческая устойчивость не отменяет того, что каждое новое поколение людей воспроизводит свой этнос в процессе повседневной практики. Этнос конструируется и воспроизводится каждым человеком, попавшим в его поле.

Конструирование этнических полей происходит, как отмечает Ф.Барт, в постоянной конкурентной борьбе за границы. Содержание этнических полей со временем очень сильно меняется (что общего, например, между русскими XV и XX веков?), но остаются границы. Конструирование этнополя - это пограничная борьба за власть. Так, ассимиляция - это процесс расширения границ, этническая экспансия на пространство другого этноса. Соответственно, члены этого этноса часто сопротивляются, пытаясь удержать в неприкосновенности границы своего этнического поля, не позволить его членам перебежать к чужим. В полиэтнических обществах ведется конкуренция за доминирующие формы общения (например, государственный язык), за право представлять граждан в политических органах, за право интерпретировать историю и т.д. Поэтому в самом процессе конструирования этнических полей содержится явная или скрываемая тенденция к формированию этносоциальной иерархии.

Этническое пространство организовано иерархически. Это проявляется в неравномерном распределении самых разнообразных ресурсов между этническими полями.

Классовая иерархия. Деятельностно-конструктивистская парадигма развивает классическую структуралистскую традицию, но с акцентом на деятельности людей в формировании (конструировании) классовых статусных позиций. Люди творят собственные классовые позиции из имеющегося материала, следуя траекториям своих осознанных интересов, формируют своими совокупными усилиями классовую структуру, которая воспроизводится в их повседневной социально-экономической практике. Однако классовая структура, являясь плодом более или менее осознанной деятельности людей, борющихся за свои интересы в социально-экономической сфере, превращается во внешнюю по отношению к ним структуру, силовые поля, предопределяющие дальнейшую логику их поведения. Классовое поле представляет собой внешнюю среду по отношению к индивидам, находящимся в нем, но оно существует лишь в форме деятельности этих людей. Свобода и необходимость здесь тесно переплетаются.

Классовая позиция, поле не существуют без индивидов. Их материальным воплощением являются структурированные особым образом устойчивые формы человеческой практики, деятельности, например покупка рабочей силы, ее продажа, получение прибавочной стоимости, дивидендов и т.д. Капитал - это также устойчивая форма социальной практики. Без людей ключевые элементы классового анализа превращаются в чистые абстракции, существующие лишь в сознании социолога. Даже вещественные атрибуты классовых отношений - это только внешние условия, вокруг которых структурируется человеческая деятельность. Например, сами по себе средства производства (неработающая фабрика) ничего не значат. Они превращаются в элемент классовой структуры, когда для работы на них нанимаются рабочие, когда на них производится продукция, реализация которой приносит прибыль и т.д. Поэтому в «частной собственности на средства производства» как ключевом элементе марксистской классовой теории важны не сами средства производства, а отношения частной собственности на них, то есть структурированная особым образом устойчивая практика. Эта логика четко прослеживается как в классическом марксизме (К.Маркс), так и в современном западном марксизме (Э.О.Райт).

И здесь возникает вопрос: какая сила обеспечивает структурирование человеческой деятельности в устойчивых формах классового поля? Это власть в разных ее формах. Государство с помощью законов декларирует незыблемость права частной собственности. Силой репрессивного аппарата оно превращает словесные декларации в социальные гарантии: те члены общества, которые не уважают чужую собственность (воры, грабители, махинаторы, революционеры-экстремисты и т.д.), наказываются как уголовные преступники. Аналогичным образом через государственное регулирование и гарантии структурируются трудовые отношения. Нормативная система, на которой базируется практика классовых отношений, легитимируется через систему социализации (семейное, школьное, церковное воспитание, СМИ и т.д.). В результате основная масса индивидов не покушается на чужую собственность не потому, что боится полиции, а в силу признания ее законного характера. Таким образом, власть структурирует практику в формах классовых отношений. На индивидуальном уроне эта практика кристаллизуется в габитусах, обеспечивающих свободное и добровольное следование нормам классовых полей.

В формировании классовой структуры участвуют субъекты разного уровня: на одном полюсе - индивиды, преследующие свои осознанные классовые интересы, на другом - социальные коллективы и институты, конструирующие и поддерживающие определенную конфигурацию социально-экономического пространства. Поэтому классовый анализ возможен как на макро-, так и на микроуровне. Деятельностно-конструктивистский подход открывает возможности для гуманистического взгляда на эту традиционно обезличенную сферу общественных отношений. Проблема социальной свободы индивида, зажатого в рамки классовой структуры, превращается для социолога в одну из ключевых.

Государство устанавливает, меняет, корректирует правила игры на рынке труда и капитала и этим определяет основные контуры социальной структуры. Правда, переоценивать его возможности не стоит. Государство в состоянии лишь определить общие контуры социального пространства, создающие более или менее мощные препятствия для развития классовых отношений или, наоборот, стимулирующие их.

Государство обладает достаточным потенциалом как для формирования общих контуре» классовой структуры и стимулирования ее формирования, так и для ее разрушения. История дает многочисленные примеры его конструкторской деятельности как в одном, так и в другом направлении. Однако государство не всесильно. Социальная структура конструируется в первую очередь миллионами индивидов, преследующих свои осознанные социально-экономические интересы. В капиталистическом обществе не государство, а собственники капитала создают большие и малые фирмы, корпорации, рабочие места; не государство, а осознанный экономический интерес гонит миллионы людей на рынок труда продавать свою рабочую силу, вступать в классовые отношения с работодателями. Микроячеики классового пространства конструируются индивидами в рамках свободы, данной государством. В постсоветском обществе масса индивидов, не имея ничего, кроме интеллекта, характера и рук, стала создавать мини-предприятия, которые проникали в нюни, открытые государством. Каждый «челночник» здесь выступает в качестве конструктора и строителя своей ячейки в классовой структуре.

Классовое поле заполняется массой индивидов, которые имеют общие объективные интересы. Осознав их, они потенциально могут превратиться в классовый коллектив - агент социальных трансформаций. Наличие у членов классов однотипных социальных позиций, а следовательно - и объективных условий создает объективные предпосылки для их совместных действий.

Повседневные практики разных классов и одних и тех же классов в разных странах и в разные периоды сильно различаются. В одних случаях они способствуют самоорганизации, в других - препятствуют ей. Так, объективно благоприятные условия для самоорганизации имеет крупная и в меньшей мере средняя буржуазия, некоторые группы индустриального пролетариата (прежде всего крупных предприятий тяжелой промышленности). Мелкая буржуазия находится в условиях, которые менее всего благоприятствуют самоорганизации и делают ее представителей незащищенными. Осознание объективных интересов членами классов идет как в ходе их повседневной практики, так и через политическую работу тех организаций, которые нуждаются в данном классе для достижения своих целей.

Политическая работа по превращению, говоря словами К. Маркса, «класса-в-себе» в «класс-дпя-себя» состоит в агитации, пропаганде, вовлечении в общественные акции (забастовки, демонстрации, пикетирование, митинги и т.д.). В ходе такой практики вырабатывается и углубляется чувство классовой общности, солидарности, навыки коллективных действий. Все это ведет к превращению массы индивидов, занимающих однотипные классовые позиции, в классовый коллектив.

В классической социологии собственность выступает в качестве ключевого элемента классовой границы47. Отношение к средствам производства - основной классообразующий фактор в теории марксизма. М.Вебер также не игнорировал этот критерий. Переход к корпоративному капитализму, возникновение нового среднего класса ставят проблемы, которые при помощи этого критерия е^ не решить. Необходима более широкая категория. Ею вполне может быть «капитал».

В современной социологии, обществоведении вообще и политике нередко не делается различие между понятиями собственности и капитала. Подобная терминологическая неточность влечет за собой размывание классовых границ до такой степени, что само понятие класса становится сомнительным, и вполне логичным является вывод об анахронизме классового анализа. Поэтому без уточнения категории капитала с учетом потребностей современной социологии сомнительны перспективы и категории класса48.

Капитал - это процесс. По словам К. Маркса, «объективное содержание этого процесса - возрастание стоимости». Это движение, в ходе которого стоимость «сама изменяет свою величину,

Этот вопрос особенно четко освещен в работах Ф.Парка (Park F. Op.cit.).

48

Parkin F. Marxism and Class Theory: A Bourgeois Critique. L., N.Y., 1994. P. 147. 60 отталкивает себя как прибавочную стоимость от себя самой как первоначальной стоимости, самовозрастает»э.

Капитал - это своего рода коэффициент перед показателем простого труда, который в определенном рыночном контексте может вести к возрастанию стоимости продукта простого труда.

В классических теориях капитал ограничивался конкретными материальными формами: деньгами и средствами производства. Но в принципе капитал может иметь любую материальную форму, сохраняя при этом свое содержание как процесса самовозрастания стоимости ". Форма - это лишь потенциал, который может быть реализован или не реализован. Поэтому одна и та же форма может использоваться для разного содержания. Так, деньги - это форма существования и капитала, и сокровищ, станок - это форма и капитала, и металлолома.

Превращение ресурсов в капитал возможно лишь в контексте рыночного общества. Поэтому капитал - это исторически конкретная форма социальных отношений, содержанием которых является возрастание стоимости любого материального или идеального объекта в результате рыночного обмена.

Капиталом становятся и социальные отношения, ведущие к получению прибыли. Например, дружеские связи, позволяющие получить льготный кредит, оборачиваются прибылью - это социальный капитал. Культурный капитал - это такие культурные ресурсы, которые в контексте рыночного обмена способны приносить прибыль.

Одна из главных проблем, с которой столкнулся классовый анализ в XX веке, - появление в западном обществе массового нового среднего класса. Этот класс вырос из конторского пролетариата (рабочего класса),Он также характеризуется продажей рабочей силы, которая представляет собой физические и интеллектуальные потенции. Но денежный доход наемного работника в поле нового среднего класса состоит из двух основных частей: 1) заработная плата, равная стоимости рабочей силы, которая одинакова и у генерального директора, и у грузчика; 2) дивиденды на культурный капитал.

49

Маркс К. Капитал. Т.1. // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. М., 1987. Т.7. C.146-147.

50 Heilbroner R. 21" Century Capitalism. N.Y., L. 1993. P.46-47.

У рабочего тоже могут быть дивиденды на культурный капитал (например, плата за разряд, за стаж и т.д.), но основной доход рабочего - это заработная плата. Поэтому классовые различия между пролетариатом и средними слоями состоят не в наборе элементов их дохода, а в их количественных соотношениях, которые формируют новое качество. Основной доход представителей нового среднего класса - это дивиденды на культурный капитал, а заработная плата носит характер вспомогательного дохода. Новый средний класс участвует в процессе присвоения прибавочной стоимости, что ставит его в противоречивую классовую позицию (категория Э.Райта).

Культурный капитал не равнозначен культурным ресурсам. Под последними понимается образование, опыт, навыки. В условиях рынка один и тот же культурный ресурс может стать капиталом, а может и не стать. Само по себе образование, опыт, знания могут превратиться в капитал лишь в процессе рыночного обмена, дающего дивиденды. Отсюда следует, что профессиональная структура может сильно расходиться с классовой. Это проявляется в том, что в одной стране обладатель определенного культурного ресурса попадает в ряды нового среднего класса, а в другой стране остается в рядах рабочего класса. Такие же колебания возможны и между регионами. Поэтому при таком понимании классовой структуры попытки подменить классовый анализ изучением профессиональной структуры не имеют смысла.

В данном докладе описаны лишь некоторые типы социальных иерархий. Но деятельностно-конструктивистский подход позволяет на основе более или менее однотипного набора принципов анализировать любую социальную иерархию. Она предстает как ирархически организованная практика. Основной единицей иерархии выступает социокультурное поле. Индивиды создают и воспроизводят его в своей повседневной практике, превращаясь в то же в субъектов, зависимых от него.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Монографии

Социальная стратификация. Сыктывкар: Сыктывкарский государственный университет, 1991. 221 с. (13 а.л.)

Государство и социальная стратификация. Сыктывкар: Сыктывкарский государственный университет, 1996. 349 с. (21,8 а.л.)

Власть и уголь. Сыктывкар: Сыктывкарский государственный университет, 1998. 270 с. (15,2 а.л.)

Учебные пособия,курсы лекций

Поведение потребителей. Учебное пособие. Сыктывкар: Сыктывкарский государственный университет, 1998. 191 с. (11,2 а.л.)

Поведение потребителей. Краткий курс. СПб: Питер, 2000. 200 с. (12,5 а.л.)

Социальное неравенство. М.: Институт социологии РАН, 2000. 280 с. (20,9 а.л.)

Статьи

Бюрократизм как социальный феномен // Бюрократизм и самоуправление: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т, 1990. С.25-37. (0,7 а.л.)

Работники аппарата управления: специфика статусной позиции в зеркале эмпирического социологического исследования // Бюрократизм и самоуправление: Межвузовский сборник научных трудов. Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т, 1990. С.125-135 (0,6

Основные контуры системы социальной стратификации общества государственно-монополистического социализма // Рубеж: альманах социальных исследований. Вып.1. Сыктывкар, 1991. С.96-116. (1,3 а.л.).

Республика Коми. Национальные проблемы и конституционная реформа // Очерки российской политики (Исследования и наблюдения. 1993-1994 гг.). М., 1994. С.102-111. (1 а.л.)

Ключевые факторы национальных отношений в Республике Коми // Регионология: Научно-публицистический журнал. 1994. № 1. С.23-37. (0,8 а.л.).

Динамика классовой структуры в СССР и постсоветском социальном пространстве // Реферативный сборник избранных работ по грантам в области гуманитарных наук. Екатеринбург, 1995. Вып. 2.С.40-43. (0,3 а.л.).

Республика Коми: этнос и политика: Препринт. (Исследования по прикладной и неотложной этнологии). № 83. М.,

1995. 24 с. (З.п.л.)

Отечественный расизм // Рубеж: альманах социальных исследований (Сыктывкар). Вып.5. 1994. С.189-204 (0,9 а.л.).

Профкомы и менеджмент // Социс. 1995. № 10. (0,6 а.л.)

Social Contradictions and Conflicts in State Enterprise in the Transitional Period // Clarke, Simon (ed.). Conflict and Change in the Russian Industrial Enterprise. Cheltenham: Edward Elgar,

1996. P. 32-64 (2.а.л.).

Белые воротнички" в современной России: новые средние слои или конторский пролетариат? // Рубеж: альманах социальных исследований. Сыктывкар. 1996. Вып. 8-9. С. 98-123. . (1,6 а.л.).

Russian Trade Unions and the Management Apparatus in the Transition Period // Clarke, Simon (ed.). Conflict and Change in the Russian Industrial Enterprise. Cheltenham: Edward Elgar, 1996.P. 65106 (2,6 а.л.)

The New Middle Strata in Modern Russia // Kivinen, Markku (ed.). Middle Class in East and West. Darthmouth, UK, 1997. (0,5 а.л.).

Игра как социальное поведение // Рубеж: альманах социальных исследований. 1998. Вып. 12. С. 218-240 (1,3 а.л.).

Власть и бизнес: сетевое взаимодействие // Бизнес в Республике Коми: теория и практика. Сыктывкар: Изд-во СГУ, 1998. С.43-67. (1,5 а.л.).

Город-концлагерь: социальная стратификация гулаговской Воркуты (1930-1960-е гг.) // Социальная стратификация: история и современность. Сыктывкар: Изд-во СГУ, 1998. С.44-70 (1,6 а.л.).

Социальное конструирование национального меньшинства // Этнические стереотипы в меняющемся мире / Под ред. Е.П.Батьянова и А.Н.Калабанова. М.: РАН, Институт этнологии и антропологии, 1998. 18 с. (1,2 а.л.).

Шахтеры Воркуты и Кремль: к истории отношений // Трудовые отношения и коллективные действия в современной России. М.: Эдиториал УРСС, 1999. 24 с. (1,2 а.л.).

Социальная группа как фактор потребительского поведения // Маркетинг и маркетинговые исследования в России.

1999. №4 (22). 5 с. (0,6 а.л.).

Структура конфликта в организации // Социальный протест и трудовой конфликт / Под ред. В.В.Козловского. Санкт-Петербург: Петрополис, 1999. 4 с. (0,3 а.л.).

Целевая группа - новый средний класс // Рекламные идеи Yes! 2000. N1(30). С. 22-28. 7 с. (1.а.л.).

Классовая структура: проблемы методологии анализа // Рубеж: альманах социальных исследований. 2000. №15. 24 с. (1,2 а.л.).

Маркетинг российского базара // Практический маркетинг.

2000. №42. 7 с. (0,9 а.л.).

Подписано в печать 22.11.00. Формат 60x84/16. Усл.п.л. 3.8. Уч.-изд.л. ЗД Тираж 100 экз. Заказ № 58 8 .

ИПО СГУ

167001. Сыктывкар, Октябрьский пр., 55