Социально-философские проблемы коммуникационных отношений тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, доктор философских наук Лещев, Сергей Валерьевич

• Лещев, Сергей Валерьевич
• доктор философских наук
• 2002

Оглавление диссертации доктор философских наук Лещев, Сергей Валерьевич

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ПОЛИТИЧЕСКОЕ СООБЩЕСТВО И КОММУНИКАЦИЯ В ИСТОРИИ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ (НА МАТЕРИАЛЕ ТЕОРИЙ ОБЩЕСТВЕННОГО ДОГОВОРА).

ВВЕДЕНИЕ.

§ 1. Теории общественного договора.

§ 2. Юм: феноменализм и социальная философия.

§ 3. Юм и Кант: проблема преемственности.

§ 4. Кант: социальные и политические воззрения.

ГЛАВА II. КОММУНИКАЦИЯ И ИДЕНТИФИКАЦИЯ В СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ. $ 1. Смыслы политического.

§ 2. Субъект и коммуникация. $ 3. Динамика образования социальных групп.

§ 4. Политическая идентификация личности.

ГЛАВА III. КОММУНИЦИРУЕМОСТЬ СОЦИАЛЬНОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО. $ 1. Система политических координат. $2. Типология форм государственности.

§3. Онтология случайности.

ГЛАВА 4. ОНТОЛОГИЯ КОММУНИКАЦИИ И КОММУНИЦИРУЕМОСТЬ ОНТОЛОГИИ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социально-философские проблемы коммуникационных отношений»

3

§ 1. Понятие, смысл и идентичность:. логика коммуникативного и коммуникационного. 155

§2. Опыт определения коммуникации: онтологическое. представление. 187

§3. Экскурс в коммуникационные проблемы теории интертекстуальности.203

ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ВЫВОДЫ.227

БИБЛИОГРАФИЯ.236

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования.

В современном мире становится все проблематичнее выявить какое-либо определяющее понятие, исходя из которого было бы возможным объяснить жизнь человека и общества. В мире все возрастающей специализации кажется невероятным создание некоего цементирующего различные слои общества интереса и тем более - создание универсальной объяснительной схемы.

На роль подобного, определяющего, понятия современности претендуют политика, коммуникация и информация. Становится очевидным, что в рамках схемы политика-коммуникация-информация все три названных понятия обладают многими общими сферами применения и в этой связи требуют более тонких инструментов исследования. В качестве таких универсальных, определяющих понятий современности нами в данном исследовании выбраны понятия идентификации личности, политического сообщества и социальной коммуникации в двух ее аспектах: коммуникативном (информационном) и коммуникационном (техническом).

Несмотря на то, что каждое из этих понятий имеет богатую историю, актуальным является исследование их взаимодействия, во-первых, как понятий в истории идей и, во-вторых, как феноменов социально-философской жизни современности. Поскольку объектом исследования в данной работе является довольно широкий спектр понятий, то следует оговориться, что «политику надо понимать . в глубинном смысле, как совокупность человеческих связей, образующих реальную социальную структуру, способную творить мир»1.

Действительно, понятие социальных коммуникаций и политического сообщества приобретают дополнительную значимость в XX веке со стороны:

1) различных теорий социальности, восстанавливающих статус гражданского общества и показывающих, что социальное становится все более значимым противовесом политического (как, например, у Х.Арендт, Н.Лумана, Ю.Хабермаса);

2) феномена глобализации;

3) проникновения в политику неполитических сфер;

4) новой технологической базы постиндустриального общества;

5) новейших информационных технологий.

Новые средства массовой информации становятся все более определяющими в формировании социального и политического облика современности. Этот новый облик может быть определен в концептах симулированной реальности, медиатизации, коммуникационности, виртуального времени. Особый характер «массовой коммуникации вытекает из того, что в рамках нее общество реализует технологические способы производства социальных значений» .

Понимание того, насколько коммуникация (в интерсубъективном и техническом отношениях) определяет социальное и политическое, и, напротив, насколько социальное и политическое определяют коммуникацию, становится первейшей социально-философской задачей, отражающейся на политическом и социальном прогнозировании, социальных технологиях, PR-деятельности, исследовании информационных войн. «Эволюция человеческой культуры есть в то же время социально3 коммуникационная эволюция» .

Актуальность темы исследования в свете сказанного определяется, необходимостью синтетического рассмотрения коммуникации и политического сообщества с социально-философской и онто-феноменологической точек зрения. Этим подразумевается, что данные проблемы должны восприниматься не как проблемы исключительно социально- философского, социологического, политологического или лингвистического характера, но и в свете феноменологии, онтологии, семиотики. .

Степень разработанности проблемы.

Выделяя в коммуникации аспект обмена информацией (коммуникативность) и аспект ее технической реализации (коммуникационность), мы можем оттенить интересующие нас моменты социально-философских событий и теорий. Ключевыми моментами истории социально-философской мысли являются (с точки зрения логики коммуникативного-коммуникационного, рассмотренной на пространстве политического сообщества) для нас следующие.

Введение «абстрактного политического» начала Клисфеном, распределившего афинское общество таким образом, что люди стали входить в единство с теми, с кем не были знакомы и практически не имели возможности встретиться. Собственно говоря, этой реформой в общество и политику вводится дополнительная случайность, непредсказуемость выбора. Прежнее коммуникативное единство общественного, политического становится коммуникационным: коммуницируемость свершается не живым общением, но фактом вовлеченности в некое абстрактное единство.

Введение собственно коммуникативного начала в генетическое основание государственности: общественный договор Гоббса. Одна из последних версий социльного и политического, не разделяющая государство и гражданское общество.

Возникновение идеи об отмирании государства, «о вечном мире» (Кант), то есть, по сути дела, об отмирании политического как необходимой модели коммуницируемости, несмотря на то, что основными мотивами исследования являются социально-философские и политические же категории: властолюбивые импульсы человека, соотношения человеческого достоинства и подчинения, равенства. Смена носителя коммуницируемости (политического), провоцирует идею сохранения идентичности народа во всемирной коммуникации.

Однако показанная выше динамика образования понятия (и феномена) политического, несравнима с динамикой его преобразования после его «официального рождения» в концепции Карла Шмитта. Первичная дихотомия политического-социального, расширяющая концепт политического и сужающая феномен политического (что находит отражение в деэтатистской и этатистской тенденциях в развитии современных государств), осложняется все большей диффузией различных отраслей гуманитарного знания, которое к тому же все более претендует либо на отношение к себе как к научному знанию, либо на отрицание приоритета научного знания. Определяющими мотивами в теориях политического могут отныне становиться такие нерелевантные для практики политического исследования направления как экзистенциализм, герменевтика, семиотика и др. Здесь нет недостатка в параллелях: шизоанализ Ж.Делеза и Ф.Гваттари уловим уже в «сумасшествии» разума

М.Хоркхаймера и Т.В.Адорно, «конец истории» Ф.Фукуямы может быть «вычитан» у Г.Маркузе, Ж.Деррида вполне «конституируем» Ф. де Соссюром и М.Хайдеггером и т.д. А.Шопенгауэр, А.Бергсон, Ф.Ницше, З.Фрейд - в полном смысле слова спровоцировали современность на перманентную истерику в решении вопроса о самой себе, своей самоидентификации. Теснейшим образом соприкасаются теории Д.Белла («враждебная культура») и Р.Инглхарта («постматериальные ценности»), развитие понятия политической социализации как аккультурации Ю.Хабермаса и Н.Лумана.

Строго говоря, многообразие подходов к изучению идентичности, социума, политики, обязывает исследователя всякий раз оговариваться насчет употребления даже таких основополагающих понятий как сообщество, тем более политическое сообщество. В данном случае, этот вопрос является также и вопросом о масштабах исследования: для Роберта Даля, например, политическими сообществами (ассоциациями) являются не только государство и партии, но профсоюзы, частные клубы, деловые предприятия, религиозные организации, группы граждан, дикие племена, кланы и даже (что особенно важно) отдельные семьи. То есть всякая единица общественной жизни, социальное принадлежит сфере политического. И это еще не предел сужения сферы политического: у Д. Хелда мы находим, что политика является «составным элементом всей человеческой жизни, неотъемлемым вектором, измерением производства и воспроизводства общества»4. Если воззрение Р. Даля еще только расширяет сферу политического за счет сферы социального, то «политическое» Д. Хелда можно трактовать скорее как полное отсутствие публичной и частной сфер. Понятие политического сообщества, таким образом, в зависимости от «количества политического объема» им охватываемого, варьируется в своей роли от главенствующего до подчиненного положения (пример последнего мы находим у Н.Лумана, у которого власть рассматривается как средство социального общения, или коммуникации), позволяющее регулировать групповые конфликты и обеспечивать интеграцию общества. Вопрос о статусе и масштабе политического общества влечет за собой с необходимостью решение вопроса о соотношении самого политического сообщества и то, что остается за его пределами: является ли политическое сообщество, именно в качестве политического, аутопойетической (X. Матурана, Ф. Варела) системой? И как соотносится системный подход к политике, например, у Д. Истона и Г. Алмонда (политика как сложный социальный организм, отграниченный от иных частей общества, и находящийся с ними в непрерывном взаимодействии) с аутопойесисом - X. Матураны и Н.Лумана?

Общество, по Парсонсу, должно установить «относительно эффективный порядок на отдельной территории»5. Предмет социологии, по Зиммелю, это «формы совершения общества», а граница есть «не пространственный факт с социологическим эффектом, но пространственно оформляемый социологический факт»6. Макс Вебер пишет о политическом объединений, что это «объединение для господства ., порядки которого внутри определенной географической области гарантируются применением

3 Parsons Т. Societies. Evolutionaly and Comparative Perspectives. Englewoode Cliffs, N.J., 1966. P. 2.

6 Simmel G. Soziologie des Raumes// G.Simmel. Schriften zur Soziologie. Eine Auswahl. Hrsg. u. eingeleitet v. H.-J.Dahme u. O.Rammstedt. Frankfurt a.M., 1983. S. 226-227. или угрозой применения физического насилия» . Можно таким образом наблюдать, как характеристики формы, пространства, области, границы вовлекаются в социально-философские, социологические и политологические исследования. И это не случайные понятия: работы Зиммеля, Парсонса, Вебера убеждают именно в конституирующей роли пространства и (чаще) времени в теориях общества. В еще большей степени это проявляется в социальных науках последних десятилетий, где так активно используются характеристики системы и окружающей среды (Хабермас, Луман). Не случайно, поэтому, возникновение «социологии пространства» (см., например, Зиммель) и вообще категорий социального пространства. Лео Штраус вводит через понятия порядка и формы о определение режима . Таким образом, пространство социальной коммуникации может коррелировать с онтологической проблематикой, а через феноменологическую, понимающую социологию и - с феноменологической.

Покажем также, каким образом современный подход к проблемам социальной философии должен ориентироваться на разделение коммуникативного и коммуникационного аспектов коммуникации. «Если коммуникация происходит в тех слоях общества, которые распространяют информацию при помощи технических средств, а также специализированы на выработке и поддержании культурных образцов, смысловых компонент социального поведения, то частная тема коммуникации небольшого круга или слоя может переходить в более широкий круг отношений и действий. Конечно же, сама по себе тема коммуникации еще не определяет направленность действия. Она структурирует коммуникацию, делая возможным целый спектр действий, т.е. задавая именно контекст разнонаправленного поведения»9. И действительно, коль скоро смысл современной политики все более описывается в терминах больших политических пространств, смыслов тех или иных сообщений, новых масс-медиа и конкретных технических достижений коммуникаций (например, политические инвестиции в программное обеспечение, связанное со скоростью доставки биржевой информации), то так или иначе тематизируется вопрос о социальной «внятности» коммуникационных каналов (не случайно в последних социологических исследованиях в круг социальных тем вовлекаются понятия интернета, оптоволоконных кабелей и т.д.). Понятие «социальной проводимости» общества, то есть связности, коммуницируемости больших политических пространств становится все менее метафорическим и все более непосредственно отсылающим к изначально физической аналогии - проводимости коммуникационных сетей. «Социальная коммуникация есть движение смыслов в социальном времени и пространстве»10.

Актуальность темы определяет постоянно растущий интерес исследователей, работающих в различных областях науки, к проблемам идеологии и герменевтики. Среди таких наук в первую очередь следует назвать социальную философию, социологию, политологию, психологию, лингвистику, семиотику, герменевтику. В последние годы появилось немало публикаций, в которых анализируемые в данной работе проблемы затрагивались с различных сторон. Наиболее разработанными являются социально-философские, политологические и социологические основания вопроса об идеологии и проблемы коммуникации, и здесь следует отметить таких теоретиков современности как Э.Ноэль-Нойман, Р.Даль, Д.Хелд, Ф.Хайек, Х.Арендт, К. Шмитт, К.Ясперс, Э.Мунье, К.О.Апель, М.Маклюэн, Ю.Хабермас, Н.Луман, Х.Матурана, Ф.Варела, Д.Истон, Г. Алмонд, Г.Зиммель, Р.Парк, Р.Арон, Г.Лассуэл, Л.Штраус., К.Ясперс, Э. Мунье, Ф.Фукуяма, Г. Бейтсона, Э. Роджерс, К. Левин, Т.А. ван Дейк, Р. Барт и российских исследователей таких как Лотман Ю., Успенский Б., Якобсон Р., Соколов А.Ф., Вершинин М.С., Филиппов А.Ф., Автономова Н.С., Гараджа А.Ж., Рыклин М.К., Алексеева Т.А., Землянова Л.М., Шматко Н.А., Задорин И., Бурова Ю., Сюткина А., Иванов А.Н., Ильин И.П., Иванов Д.В., Говорунов А.В., Исаков А.Н., Почепцов Г.Г., Андреев И.Л., Василенко И.А., Кемеров В.Е., Моисеев Н.Н., Никитина А.Г., Носов Н.А., Барботько Л.М., Войтов В.А., Мирский Э.М., Жданов Г.Б., Кашкин В.Б., Ракитов А.И., Качанов Ю. Л., Бикбов А.Т., Гавриленко С.М., Грушин Б.А., Конецкая В.П.

Понятно, что исследования, подобные нашему, волей или неволей вынуждены соприкоснуться с тем аспектом коммуникации, который уже неразрывно связан с социально-философским и политическим понятием -идеологией. И здесь необходимо исследовать и те связи, которые осуществляются сознанием в области понятия и смысла - отсюда происходит неизбежное столкновение с критической философией И.Канта, феноменологией Э.Гуссерля, фундаментальной онтологией М.Хайдеггера, философией символических форм Э. Кассирера, логикой смысла Ж.Делеза.

Однако, несмотря на многочисленность концепций и значимость достигнутых результатов, остается ряд проблем, требующих дальнейшего исследования. Это определило цель и задачи исследования.

Цель диссертационного исследования различных аспектов коммуникации, их взаимоопределения, а также взаимодействие в современном мире, где политика перестает быть объединяющим основанием общества и все более вытесняется различными аспектами коммуникации (интерсубъективность, публичная сфера, гибкие информационные технологии, компьютерные коммуникации), и применение разрабатываемых моделей как метода познания для исследования социальных систем. Цель диссертационного исследования определила ее задачи:

- показать, каким образом социальная философия способствует рождению современного образа коммуникации;

- определить, какой конкретно становится коммуникация сегодня, исходя из ее социально-философского генезиса;

- выявить, какие новые смыслы приобретают понятия общества, идентичности, политического в связи с коммуникационными особенностями современного общества;

- изучить характеристики коммуникации, являющиеся общими как для онто-феноменологического так и для социально-философского ее восприятия; рассмотреть применение коммуникативного и коммуникационного (интерсубъективного и технического) аспектов коммуникации к социально-философским теориям Нового Времени и современности; раскрыть онтологические характеристики таких социально-философских категорий как идентичность, социальная значимость понятия, интерсубъективность, отсылающих к категориальному аппарату трансцендентального субъекта. противопоставление множественного подхода принятому в современной социальной философии системному восприятию социальной действительности. Подобное рассмотрение проявляет невидимые аспекты социальной и политической жизни коммуникации в их сопряжении с онтологической ее тематизацией.

Этот переход позволяет сформулировать еще одну методологическую установку исследования: разделение коммуникации на коммуникативный (связанный с интерсубъективностью) и коммуникационный (связанный с технической реализацией) аспекты реализации. Подобное разделение, будучи применено к классическим и современным теориям, способствуют разрешению как гносеологических парадоксов и гипостазирования понятий, так и социально-политических конфликтов, касающихся феноменов идентичности, маргинального сознания, социальных кругов общества.

Немаловажной в методологическом отношении представляется и предварительное рассмотрение с последующим применением функционального зазора между теорией и метатеорией. Разбор релевантности и адекватности теории своему предмету позволяет гармонично сочетать теоретический анализ проблемы с метатеоретической разметкой общего проблемного поля.

При написании диссертации использовались методологические идеи следующих авторов: И.Канта, А.Бергсона, Э. Гуссерля, Э. Кассирера, М. М. Бахтина, Ж. Делёза, Х.Арендт, К. Шмитта, М.Маклюэна, Ю.Хабермаса, Н.Лумана, Г. Зиммеля.

Научная новизна диссертации выражается в следующем: публичной сферы, политического сообщества, коммуникации, идентичности, сознания.

- предложены следующие теоретические модели: модель социального бытия индивида, исходящая из двух критериологически обоснованных категорий - быть в социальном пространстве, иметь в социальном времени; модель политической идентификации индивида, разделяющая эмпирические и теоретические, коммуникативные и коммуникационные грани политического бытия индивида; модель политической структуры общества, основанная на соответствии определенной степени символичности, рациональности, суммируемости, случайности; модель коммуникации, рассмотренная с онтологической точки зрения, в модели пересмотрены принятые соотношения сознания, смысла, коммуникации;

- исследованы новые сферы политического бытия, возникающие в связи с появлением новых коммуникационных технологий, средств массовой информации. Подобное рассмотрение позволило сопоставить в рамках единого категориального аппарата понятия политического сообщества, пространства, идентичности, смысла, коммуникации;

- понятие сознания тематизировано в социально-философской, феноменологической и компьютерной областях с точки зрения теории самореферентных систем Н. Лумана (аутопойесис систем), и тезиса Маклюэна (носитель есть сообщение). Показана недостаточность этих моделей для корректного описания общетеоретической модели коммуникации. В связи с этим введены аспекты множественности, противостоящие однозначному системному пониманию коммуникации;

- осуществлено применение разрабатываемой теории коммуникации к конкретным социально-политическим понятиям: власти, политической иерархии, государству, политической идентичности, гражданского общества;

- абстрактная формула М.Маюпоэна применена к конкретной проблематике соотношения носителя и сообщения в социальной философии и новых политических сферах, связанных с появлением новых коммуникационных технологии и средств массовой информации;

- обоснована первичность смысла по отношению к субъекту, что позволяет рассматривать объективные социально-политические феномены как конституирующие элементы сознания;

- введено понятие «виртуального времени» в политике. Обитание в виртуальном времени преобразует и семантику и символику: значимость перемещается со статики утверждения (постановления) к динамике распространения. Скорость продуцирования и восполнения информации конституирует современную власть. Власть все менее отталкивается от политического, все более от технической реализации. Политическое все более становится одним из жанров медиа, где симуляция, копия, серия отсылают лишь к формальным признакам «здравого смысла», ориентирующегося на время.

- пространство рассмотрено как предустановленный смысл коммуникации, коммуникационное «возвращение» инстанции смысла к возможности быть коммуникативно артикулированной. Смысл внеположен коммуникации как то, что коммуникация должна преобразовать в целях коммуницирования.

Научно-практическая значимость данного диссертационного исследования состоит в следующем:

- полученные модели коммуникации являются определенным вкладом в разработку и развитие нового методологического способа анализа социально-философских проблем;

- в определенной степени устраняется пробел в синтетическом изучении феномена коммуникации на материале философии Нового времени и современных проблем социальной философии, социологии и политологии;

- разведение коммуникативного и коммуникационного аспектов коммуникации позволяет отчетливее подойти к исследованию информационных войн, PR - технологий, социологического и политологического эксперимента;

- результаты исследования могут быть использованы при чтении курсов социальной философии, истории философии и политологии, а также спецкурсов по современным вопросам коммуникации и медиатизации для студентов и аспирантов гуманитарных факультетов.

- отдельные темы, связанные с коммуникационными технологиями могут составить содержание спецкурсов для студентов технических специальностей.

Положения, выносимые на защиту.

1. Власть становится все менее коммуникативной (ориентированной на сообщение) все более коммуникационной (ориентированной на носитель сообщения).

2. Вытеснение политического социальным и экономическим связано с переходом интереса информационного общества от информации к соотношению информация ~ скорость.

3. Коммуникационная инфрастуктура общества сообщает пространственным формам коммуникаций социально-философское измерение.

4. Процесс образования социальных групп является не только процессом, способствующим разрушению публичной (коммуникативной) сферы (Хабермас), но и процессом, препятствующим ее разрушению.

5. При условии замены соотношения «жизненного мира» ~ системы (Хабермас) соотношением коммуникативного - коммуникационного, социально-философское рассмотрение социальной системы допускает сведение изучения субъекта к изучению коммуникации.

6. Социальный или политический кризис затрагивает исключительно эмпирический, коммуникативный уровень субъекта, уровень «жизненного мира», и не сказывается на уровне теоретическом -системном, коммуникационном.

7. Тиранию, аристократию, демократию возможно рассматривать как, соответственно, суммирующую практику одного символа, практику множественной символичности и игровую социальную практику тотальной символичности.

8. Современные коммуникационные технологии сводят коммуникативную значимость к единому значению, возрастающую роль в социальном и политическом приобретает случайность.

9. Для построения глобальной теории коммуникации (включающей в себя не только социально-философский контекст) дискретная модель Лумана (теория самореферентных систем и аутопойесиса) недостаточна, ее следует расширить до множественной модели коммуникации.

Апробация работы.

Основные идеи и положения, развиваемые в диссертации, докладывались на IX-й ежегодной конференции кафедры философии РАН «Проблема сознания в философии и науке» (Москва, 1996), XI-й ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН «Актуальные проблемы социальной философии» (Москва, 1998), П-ой международной межвузовской научно-практической конференции (Москва, 1998), международной конференции «Мышление XXI века и образование»

19

Москва, 1999), XII-й ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН «Декарт и современная наука» (Москва, 1999), международной научно-практической конференции «Проблемы гуманитарного знания: на рубеже веков» (Северодвинск, 1999), научных сессиях МИФИ (Москва, 1999, 2000, 2001, 2002), XIV-й ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН: Философское осмысление судеб цивилизации. (Москва, 2001), XV-й Ежегодной научно-практической конференции кафедры философии РАН: Философское осмысление судеб цивилизации (Москва, 2002), на специальных заседаниях секции ноосферных знаний и технологий РАЕН, на методологических семинарах кафедры философии Московского инженерно-физического института (государственного университета).

Структура диссертации.

Диссертация построена в соответствии с целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения. Общий объем 250 страниц машинописного текста. Список литературы включает 235 наименований.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Лещев, Сергей Валерьевич

Заключение и выводы

В главе первой мы рассмотрели теории общественного договора, как первичного коммуникативного акта по коммуникационному единству общества. Мы показали следующую динамику развития этих теорий:

1) по Гоббсу - имеется переход от естественного состояния к общественному с соответствующим образованием правовых и социальных институтов. Таким образом, инфраструктура общества, его коммуникационная сообщаемость развивается, будучи основанной на динамике двух коммуникативных аспектов: общественного договора и имманентно-трансцендентных отношений суверена и участников общественного договора. Опыт политического сообщества становится коммуницируем, но не полностью: суверен внеположен основанию этой коммуницируемости - общественному договору.

2) Локк считает, что право впервые появляется еще в естественном состоянии и, таким образом, образование общества не сопровождается первичным появлением института права. Иными словами, некоторые коммуникационные аспекты единства политического сообщества (право собственности) присутствуют и до первичного коммуникативного акта - общественного договора, который, таким образом, не является конституирующим для всех внутригосударственных институтов. В каком-то смысле некоторые государственные институты остаются трансцендентными государству (если государство исчезнет, право собственности останется). В каком-то смысле, человек и до образования общества имеет нечто от того, что впоследствии гарантирует ему общество. Опыт политического сообщества становится полностью комму нициру ем, к коммуникационному дизайну социума добавляется внутреннее измерение человека - совесть, как скрепляющий фактор политического сообщества.

3) Юм отказывается рассматривать естественное состояние как дообщественное, человек для него уже всегда в социуме, и, вследствие этого, образование политической власти, или общества как политического сообщества далеко не всегда необходимо. Таким образом, для Юма вообще не происходит смены коммуникационного: происхождение социума «не происходит», оно всегда уже есть. Коль скоро на коммуникационном уровне человек всегда находится в социуме, то в нем лишь возможны трансформации этой коммуникационной сферы - рождение новых институтов власти и т.п. Однако, эти построения связаны для Юма с принципиальной некоммуницируемостью опыта. На вопросы связанные с познанием и социальностью, Юм не находит каузально продиктованных ответов, но лишь веру, привычку и выгоду. Иначе говоря, если в смысле познания опыт политического сообщества полностью необоснован, то в смысле реального существования этот опыт коммуницируем.

4) Кант расширяет проблематику до всего человеческого мира: общество несет в себе антагонизм, благодаря ему оно образуется и существует, антагонизм - залог образования государства. Но конечной стадией всемирно-исторического прогресса Кант считает уже не государство, а всеобщее гражданское общество, то есть социальную диффузию политических образований. Собственно говоря, именно здесь коммуницируемость опыта достигает своего апогея. Политическое пространство, по крайней мере в теоретическом идеале, становится глобальным и глобально коммуницируемым. Всеобщее гражданское общество такого, что не существует некоммуницируемых участков политического мира -все государства суть одно, одна единственная, неразрывная коммуникация. Кант увеличил и негативную и позитивную амплитуду юмовских рассуждений: агностицизм в познании стал непреодолимым и обоснованным, политическое сообщество стало всеобщим и, в этом смысле, перестало быть политическим - но гражданским. Таким образом, гносеологический опыт для Канта принципиально некоммуницируем, политический опыт -коммуницируем тотально.

5) Повторим также общефилософские выводы этой части политической философии. Рассмотрение политического бытия у Гоббса, Локка, Юма, Канта показывает значение проблематики внешнего и внутреннего, трансцендентного и имманентного в теориях политического. Мы видим в этих теориях как дифференцирующая сила различия - воля отдельных участников общественного договора, разделение властей и т.п. - скрепляется в единое целое самим общественным договором, силой тождества государства. Политическое бытие представляется именно такой борьбой: различие, сопротивляющееся отождествлению, тождеству. Общее пространство политической коммуницируемости, представленное теперь как арена борьбы тождества и различия, реализуется сегодня как политическое единство мира в динамике глобализации.

В главе второй рассмотрены понятия смысла и коммуникации в свете современных средств массовой информации, технологических преобразований с точки зрения новейших разработок социальной философии и социологии.

1) В аспекте коммуницируемости собственный смысл пространства сформулирован как универсальная наличность значимого, оформляющая модальностью «притязания на значимость». Пространство есть предустановленный смысл коммуникации, коммуникационное вечное возвращение инстанции смысла к возможности быть коммуникативно артикулированной. Смысл внеположен коммуникации как то, что коммуникация должна преобразовать в целях коммуницирования.

2) В исследовании социально-политической идентичности и иерархии показано, что абсолютное количественное выражение политического тает в его процентном отношении ко всему информационному фронту. Первое -растет, второе - убывает. Это соотношение показывает относительную реализацию мечты Канта о всеобщем гражданском обществе.

3) Обитание в виртуальном времени преобразует и семантику и символику: значимость перемещается со статики утверждения (постановления) к динамике распространения. Скорость продуцирования и восполнения информации конституирует современную власть. Власть все менее отталкивается от политического, все более от технической реализации. Политическое все более становится одним из жанров медиа, где симуляция, копия, серия отсылают лишь к формальным признакам «здравого смысла», ориентирующегося на время.

4) Исследуя коммуникацию человеческую и системную -коммуникативное начало и коммуникационная реализация - мы провели подробный анализ формулы Маклюэна (medium is message) и положения Лумана (коммуницировать может только коммуникация) с точки зрения ее применения в различных моделях коммуникации. Показано, что залогом человеческой коммуникации служит разведение коммуникативного и коммуникационного начал коммуникации. В технологическом развитии необходимо помнить, что общество киборгов - не социальная фантастика, но идеологически программируемая мечта любого политического режима, ибо и демократия мечтает о том, чтобы быть стабильной. Тезис Маклюэна должен оставаться в технологической сфере, в сфере социальной он требует предельно осторожного обращения.

5) Разметив поле относительной свободы маргинального действия, мы показали, что коммуникационный процесс образования новых социальных групп (происходящий через маргинализацию и последующую интеграцию субъектов будущей группы) является не только процессом, способствующим разрушению публичной (коммуникативной) сферы, но и процессом, препятствующим ее разрушению. Этот вывод чрезвычайно важен тем, что имеет прямое отношение к формированию полноценного гражданского общества (где, по определению, всесторонне развита публичная сфера). Гражданское общество, в свою очередь, является и фундаментом и противополюсом всякой формы государственности, то есть политического сообщества в любом его проявлении. Таким образом, полноценное коммуникативное содержание (благо граждан) в государстве возможно только тогда, когда ему как коммуникационно политическому сообществу противостоит иная коммуникационная структура: гражданское общество.

6) Основываясь на разработанной в данной главе иерархии идентификаций, мы нашли, что внутри оппозиции человек эмпирический -человек теоретический, проводимой нами на каждой из трех стадий личностной политизированности, человек эмпирический (коммуникативный) может быть наблюдаем исключительно в единичных актах событий, в наборе случайных тяготений властных позиций и т.п., тогда как человек теоретический (коммуникационный) артикулируется как обобщение всех возможных ситуаций, связанных с человеком эмпирическим на данной стадии политизированности. Оппозиции человека «жизненного мира» и человека системы (Хабермас) противопоставлена, соответственно, оппозиция коммуникативного и коммуникационного аспектов коммуникации. В таком противопоставлении переход от первого к последнему есть не что иное, как переход от сингулярности к регулярности, серии (термины Фуко и Делеза), и власть может быть дефинитивно охвачена как система регулярных субординационных позиций. Свойство регулярности обеспечивает воспроизводство системы. Это значит, что если сингулярность, человек жизненный, конституируется (производимость) единичными событиями жизненного мира, то есть является инвариантом всякий раз уникальных, вариативных со-бытий, то свойство регулярности подразумевает воспроизводимость системой самой себя. Коммуникативный жизненный мир производится человеком коммуникативным, эмпирическим, незаменимым; коммуникационная система - воспроизводится «местом в строю», заполняемым кем угодно, человеком коммуникационным.

7) Исходя из такого рассмотрения политического функционирования субъекта, мы показали, что кризис (реформа, революция, «трансформация дискурсивных практик») в самом широком понимании затрагивает исключительно эмпирический, коммуникативный уровень субъекта, уровень жизненного мира, и не сказывается на уровне теоретическом - системном, коммуникационном. Преобразования аппарата власти даже в случае революции идет лишь в направлении большего или меньшего рассредоточения власти, и тем не менее оставляют неизменным саму идею «очагов» власти, то есть обязательность отправления власти тем или иным политическим агентом.

В главе 3 исследована политическая структура общества.

1) Тирания, аристократия, демократия показаны как, соответственно, суммирующая практика одного символа, практика множественной символичности и игровая социальная практика тотальной символичности.

2) Тирания и демократия показаны как сводимые друг к другу полюса политического: современные коммуникационные технологии сводят коммуникативную значимость к единому значению, главенствующую роль в политическом приобретает случайность.

3) Политика перестает быть делом коммуникативным, но все более коммуникационным.

4) Идеалы рациональности принятые в науке - классический, современный и постнеклассический - рассмотрены в применении к политике: тиранический, аристократический и демократический. Основные характеристики идеалов можно сформулировать тогда в следующем виде:

Тиранический идеал рациональности: а) вещи имеют место; б) мир абсолютно познаваем с абсолютной точностью; в) наука отождествляется со знанием. Таким образом, коммуникативное полностью совпадает с коммуникационным. Как идеал одного символа, этот идеал выступает как абсолютная (и единственная) коммуникация. Эта коммуникация тавтологична и тождественна. Социальный смысл этой коммуникации -сумма.

Аристократический идеал: а) вещи имеют относительное место; б) мир познаваем относительно, с определенной степенью точности; в) наука является знанием, но допускает мнения. Как идеал множественной символичности, этот идеал производит разделение коммуникативного и коммуникационного, коммуникация становится множественной, ее тождественность оспаривается различиями, она может быть поэтому истинной или ложной, суммирующей и игровой.

И демократический идеал: а) вещи не имеют места; б) мир не познаваем или познаваем с очень низкой степенью точности; в) наука отождествляется с мнением (наука как мнение, а не превалирующий дискурс, рассматривается Ю.Хабермасом). Как идеал тотальной символичности, этот идеал порождает произвольное отношение между коммуникативным и коммуникационным (как, например, у Соссюра в лингвистике). Коммуникация плюралистична и постоянно различна, не тождественна. Она может быть не только истинной или ложной, но принципиально любой. Социальный ее смысл - игра.

В главе 4 производится онтологическое рассмотрение коммуникации, с учетом аспектов, выявленных в социально-политическом исследовании.

1) Исследование понятий смысла, сознания, понятия, показали необходимость преодоления лумановской теории систем и кибернетики самореферентных систем, как объясняющих практик, если целью исследования полагается теория понятия, носителя, сообщения, коммуникации, смысла. Этой дискретной модели теории систем мы противопоставляем как основополагающую теорию множеств.

2) Изучение сознания как среды-носителя показало коммуникационные ограничения сознания, связанные с коммуникативными факторами идентичности.

3) Рассматриваются (и применяются полученные во второй и третьей главах) те аспекты теории понятия, феноменологии, экзистенциализма, благодаря которым становится возможным рассматривать смысл как внеположную субъекту координату коммуницируемости опыта.

4) Производится подробный анализ динамики носителя и сообщения на материале сознания. В проводимом анализе уделяется особое внимание изучению таких понятий как трансцендентное, трансцендентальное, имманентное, тождество, различие, повторение.

5) Показана невозможность попытки полностью устранить коммуникационное (вынесение за скобки всех эмпирических проявлений сознания в процессе феноменологической редукции) в поисках коммуникативного (смыслов, феноменов). Априорные формы трансцендентальной субъективности выявляются феноменологией как чистые феномены, однако сама эта экспликация уже не свободна от бытийных коррелятов самого вопрошания.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Лещев, Сергей Валерьевич, 2002 год

1. Алексеева Т. А., Кравченко И.И. Политическая философия: к формированию концепции//Вопросы философии. 1994. №3. с.3-23.

2. Арендт X. Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом, 1996, 672 с.

3. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М.:Текст, 1993, 305 с.

4. Асмус В.Ф. Этика Канта. В кн.: Кант И. Сочинения в 6 томах, М.: Мысль, 1964, т.З.

5. Барт P. S/Z. М.: РИК «Культура», Ad Marginem, 1994, 304 с.

6. Барт Р. Воображение знака. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.246-253.

7. Барт Р. Избранные работы: Семиотика:Поэтика: Пер. с фр. М., 1989.

8. Барт Р. Литература и значение. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.276-297.

9. Барт Р. Литература сегодня. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.233-246.

10. Ю.Барт Р. Миф сегодня. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика.

11. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.72-131. П.Барт Р. Мифологии. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.46-71.

12. Барт Р. От произведения к тексту. В кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994, с.413-424.

13. Бауман 3. Философские связи и влечения постмодернистской социологии // Вопросы социологии. 1992. Т. 1. № 2.

14. Бауман 3. Философия и постмодернистская социология. // Вопросы философии, 1993, №3, с.46-62.

15. Бахтин М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве. // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.-С.6-71.

16. БеллД. Мятеж против современности // Социол. исслед. М„ 1989. №5.

17. Бергсон А. Творческая эволюция. М.: Канон-пресс, Кучково поле, 1998.

18. Бердяев Н. Смысл истории. М.: Мысль, 1990, 170 с.

19. Вайнштейн О.Б. Деррида и Платон: деконструкция логоса. Мировое древо, 1992, N 1, с. 50-73.

20. Валлерстайн И. Глобализация или переходный период? Экономические стратегии,- N 2. 2000.

21. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. -М., 1990.

22. Виндельбанд. От Канта до Ницше.

23. Винокуров Г. В окопах "информационной войны" // Русский Журнал. 1998. 10 апр.

24. Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. М.: Республика, 1997.

25. Гараджа А.В. После времени: французские философы постсовременности. Иностранная литература. М., 1994, №1, с. 54-56.

26. Гейзенберг В. Физика и философия. М.: Наука, 1989, 400 с.

27. Геллнер Э. Условия свободы, гражданское общество и его исторические соперники. М.: AdMarginem, 1995, с. 118.

28. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного гражданского. В кн.: Гоббс Т. Избранные произведения в двух томах. М.: Мысль, 1965, т. 2, с. 45 -679.

29. Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. -Ростов-на-Дону,1996.

30. Гречко П.К. О подводных рифах плюрализма. -Свободная мысль . N 5,1997.

31. ЗГГулыга А.В. Кант. М: Соратник, 1994, 304 с.

32. Делез Ж. Логика смысла. М.: Академия, 1995, 301 с.

33. Делез Ж. Различие и повторение. СПб, 1998, 384 с.

34. Делез Ж. Фуко. М., 1998, с. 168.

35. Деррида Ж. Back from Moscow? In the USSR. M.: Ad Marginem 1993, 200 c.

36. Дсмадов JI. Идеология как инструмент политической коммуникации и власти // Власть, 1998, №8-9, с.42-47.

37. Дилигенский Г.Г. «Конец истории» или смена цивилизаций?// Вопросы философии, 1991, №3, с.29-42.

38. Иванов Д.В. Феномен компьютеризации как социологическая проблема // Проблемы теоретической социологии. Вып. 3. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2000.

39. Игнатьев А. А. Ценности науки и традиционное общество (социокультурные предпосылки радикального политического дискурса). // Вопросы философии, 1991, №4, с.3-31.

40. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия. М.: Интрада, 1998, 255 с.

41. Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М.: Интрада, 1996, 255 с.

42. Ильин И.П. Стилистика интертекстуальности: Теоретические аспекты. II Проблемы современной стилистики. -М., 1989. С. 186-207.

43. Ильин И.П. Теория знака Ж. Дерриды и ее воздействие на современную критику США и Западной Европы. II Семиотика. Коммуникация. Стиль. -М., 1983.-с. 108-125.

44. Инглхарта Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. М., 1997, № 4.

45. История теоретической социологии. М.: Наука, 1995, с. 248.

46. История философии. Запад-Россия-Восток. М.: 1996, т.2, 558 с.

47. Какорина Е.В. Язык средств массовой коммуникации // Русский язык. 1999. #46. Кант И. О поговорке "Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики". В кн.: Кант И. Сочинения на немецком и на русском языках. М., 1994, т. 1.

48. Кант И. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане. В кн.: Кант И. Сочинения на немецком и на русском языках. М., 1994, т. 1.

49. Кант И. К вечному миру. В кн.: Кант И. Сочинения на немецком и на русском языках. М., 1994, т. 1.

50. Кант И. Критика практического разума. В кн.: Кант И. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1965, т. 4, 4.1.

51. Кант И. Критика способности суждения. В кн.: Кант Т. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1966, т. 5.

52. Кант И. Метафизика нравов. В кн.: Кант И. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1965, т. 4, ч,2.

53. Кант И. Об изначально злом в человеческой природе. В кн.: Кант И. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1965, т. 4, ч.2.

54. Кант И. Ответ на вопрос: что такое просвещение? В кн.: Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. М, 1994, т.1.

55. Кант И. Предполагаемое начало человеческой истории. В кн.: Кант И. Сочинения на немецком и на русском языках. М., 1994, т. 1.

56. Кант И. Религия в пределах только разума. СПб., 1908.

57. Кант И. Спор факультетов. В кн.: Кант Т. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1966, т.6.

58. Капустин Б. Г. Современность как предмет политической теории. М., 1998.-С. 14.

59. Карсавин Л.П. Государство и кризис демократии // Новый мир. 1991. № 1.

60. Кассирер Э. Познание и действительность. СПб.: Шиповник, 1912, с. 400. 456 с.

61. Кашкин В.Б. Подходы к сходствам и различиям языков в истории языкознания. Теоретическая и прикладная лингвистика. Выпуск 2. Язык и социальная среда. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. С. 136-151.

62. Козлова Н. Маклюэн: контексты мифа//Пушкин. 1998. № 5(11). 1июля.

63. Конецкая В.П. Социология коммуникации. М., 1997.

64. Косиков Г. К. Идеология. Коннотация. Текст (по поводу книги Р.Барта S/Z). В кн.: Барт P. S/Z. М.: РЖ "Культура", Ad Marginem, 1994, с. 280.

65. Кристева Ю. Душа и образ // Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998, с. 253278.

66. Кристева Ю. Знамение на пути к субъекту II Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998, с. 289 297.

67. Кристева Ю. Ребенок с невысказанным смыслом II Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998, с. 297-306.

68. Кристева Ю. Читая библию II Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998, 278- 289.

69. Кристева Ю. От одной идентичности к другой. II От Я к Другому. Сборник переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога. Минск: Менск, 1997, с. 256.

70. Кузанский Н. О богосыновстве. Соч. в 2 т. М.: Мысль, 1979, т.1, с. 303321.

71. Кузанский Н. Об ученом незнании. Соч. в 2 т. М.: Мысль, 1979, т.1, с. 47-185.

72. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII начала XIX века. М.: Высшая школа, 1989, 480 с.

73. Кузнецов В.Н., Мееровский Б.В., Грязнов А.Ф. Западно-европейская философия XVIII века. М.: Высшая школа, 1986, 400 с.

74. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994

75. Лейбниц. Сочинения в 4 томах. М.: Мысль, 1982, т.1.

76. Лиотар Ж.-Ф. Заметка о смыслах «пост». Иностранная литература. М., 1994, №1, с. 56-59.

77. Лиотар Ж.-Ф. Ответ на вопрос: что такое постмодерн? Ad marginemr93, 1994, с. 303-324.

78. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М., СПб, 1998, 180 с.

79. Лотман Ю.М. Семиотика кино и проблемы киноэстетики. Таллин, 1973.

80. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

81. Локк Дж. Два трактата о правлении. В кн.: Сочинения в трех томах. М.: Мысль, 1988, с. 135 -407.

82. Локк Дж. Избранные философские произведения. М.: Мысль, 1960, т.2, 490 с.

83. Мамардашвили М. Кантианские вариации. М.: Аграф, 1997, 312 с.

84. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М: Культура, 1992.

85. Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема. // Вопросы философии, 1990, №10, с.3-18.

86. Мейерсон Э. Тождественность и действительность. СПб., 1912.

87. Моисеев Н.Н. Логика универсального эволюционизма и кооперативность.// Вопросы философии, 1989, №8, с.52-66.

88. Московичи С. Век толп. М., 1996.

89. Налимов В.В. Непрерывность простив дискретности в языке и мышлении. Тбилиси: Изд-во Тбил. ун-та, 1978.

90. Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М., 1996,360 с.

91. Огурцов А.П. Наука: власть и коммуникация.// Вопросы философии, 1990, №11, с.3-17.96.0т Я к Другому. Сборник переводов по проблемам интерсубъективности, коммуникации, диалога. Минск: Менск, 1997, с. 256.

92. Парк Р. Конкуренция и конфликт// Вопросы социологии. М., 1994, №5.

93. Переходы и катастрофы: опыт социально-экономического развития. -М.,1994. Ред. Ю.М.Осипов, И.Н.Шургина.

94. Политика как научная дисциплина по Д. Хелду // Полис. 1991. №5. С. 146-147.

95. Подорога В. Выражение и смысл. М., 1998, 431 с.

96. Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М.: "Рефл-бук", К.: "Ваклер", 1999.

97. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук, 2001, 655 с.

98. Пригожин И. Переоткрытие времени. // Вопросы философии, 1989, № 8, с.3-19.

99. Рассел Б. История западной философии. Рассел Б. Новосибирск, 1997, 815 с.

100. Руссо Ж. Ж. Об общественном договоре. М.: Канон-пресс, Кучково поле, 1998,416 с.

101. Смирнов И.П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л. Пастернака. СПб, 1995, 192 с.

102. Современное зарубежное литературоведение. Страны западной Европы и США. Концепции, школы, термины. М.: Интрада, 1996.

103. Соловьев Э. Ю. Прошлое толкует нас. М., 1991, 432 с.

104. Стоянович С. От марксизма к постмарксизму. // Вопросы философии, 1990, №1, с. 149-163.

105. Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории. М.-СПб., 1996. -766 с.

106. Трубина Е.Г. Посттоталитарная культура: «все дозволено» или «ничего не гарантировано»? // Вопросы философии, 1993, №3, с. 23-28.

107. Узелац М. Эстетика и искусство постмодернизма. Вестник Московского Университета, сер.7, Философия. М., 1994, №2, с. 79-81.

108. Уилхем Д. Коммуникация и власть,- СПб, 1993.

109. Филиппов А.Ф. Наблюдатель империи. //Вопросы социологии Т. 1 № 1 1992, с. 89-120.

110. Философия Канта и современность. М.: Мысль, 1974, 288 с.

111. Философия Канта и современный идеализм. М.: Наука, 1987, 271 с.

112. Фромм Э. Иметь или быть?-М.: Прогресс, 1990.

113. Фуко М. Воля к истине. М., 1996, 448 с.

114. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб, 1997, 574 с.

115. Фуко М. Порядок дискурса. В кн.: Фуко М. Воля к истине. М., 1996, с.60.

116. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб., 1994, 406 с.

117. Хабермас Ю. Модерн незавершенный проект // Вопросы философии. - 1992, № 4.

118. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2000,383 с.

119. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. // THESIS, т.1, вып. 2, с. 123 -137.

120. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad marginem, 1997, 451 с.

121. Хайдеггер М. Кант и проблема метафизики.

122. Хайдеггер М. Слова Ницще «Бог умер»// Вопросы философии, 1990, №7, с. 144.

123. Хейзинга Й. Осень средневековья. М., 1988.

124. Хейзинга Й. Homo Ludens. Опыт определения игрового элемента культуры // Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992.

125. Штраус Л. Введение в политическую философию. М.: Праксис, 2000, 368 с.

126. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб.: Петрополис, 1998.

127. Юм Д. Трактат о человеческой природе. В кн.: Юм Д. Сочинения в двух томах. М.: Мысль, 1966, т.1.

128. Якобсон Р. Язык в отношении к другим системам коммуникации // Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985.

129. Barker L.L. Communication/ Englewood Cliffs, 1984.

130. Barthes R. Textell Encyclopedia universalis. P., 1973, - vol.15. - P.7.

131. Beaugrande, R.-A. De, Dressier W. Introduction to text linguistics. L.; N.Y., 1981.-XVI,

132. Bentele G.& Ruehl M. (Hg.). Theorien oeffentlichen Kommunikation, Muenchen, 1993.

133. Bergson H. Materie und Gedaehtnis. Hamburg 1991.

134. Bolz N. Lost in Cyberspace?. In: Bolz. N. Philosophie nach ihrem Ende. Boer, 1992, 164 175 S.

135. Bolz N. Strukturen Diskursen -Medien. In: Bolz. N. Philosophie nach ihrem Ende. Boer, 1992, 142-156. (178 S.).

136. Bryson L. (Hg.). The communikation of ideas. N.Y., 1948.

137. Burkart R. Kommunikationswissenschaft. Grundlagen und Problemfelder. Umrisse einer interdisziplinaeren Sozialwissenschaft. 3. Erw. Aufl. - Wien, Koeln, Weimar: Boehlau, 1998, 585 S.

138. Butler Ch. Interprettion, deconstruction and ideology. Oxford, 1986. - X, 159 p.

139. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen, Bd. I: Die Sprache, Berlin, 1923.

140. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen, Bd. II: Das mythische Denken, Berlin, 1925.

141. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen, Bd. Ill: Phnomenologie der Erkenntnis, Berlin 1929.

142. Cassirer E. Substanzbegriff und Funktionsbegriff. Untersuchungen ueber die Grundfragen der Erkenntniskritik. 1910.

143. Cohen H. Logik der reinen Erkenntnis. Berlin, 1914.

144. Communication and culture. Ed. by A.G. Smith. N.Y. etc., 1966.

145. Deconstruction and criticism. N. Y., 1979. - IX, 256 p.

146. Dethlefsen T. Dahlke L. Krankheit als Weg. „Mosaik bei Goldmann", 1989, 384 S.

147. Edwards J. Language, Society and Identity. Oxford, 1989, 245 p.

148. Fassler M. Was ist Kommunikation? Muenchen, Fink, 1997, 231 S.

149. Fechner. Ueber die physikalische und philosophische Atomenlehre. 2 Aufl., Leipzig, 1864.

150. Fiske J. Introduction to communication studies. London - N.Y., 1990.

151. Founders of constructive postmodern philosophy: Peirce, James, Bergson, Whitehead, a. Harthorne. N.Y., 1993, 241 p.

152. Frank M. Was ist Neostructuralismus? Frankfurt a. M., 1984 - 615 S.

153. Freytag W. Der Realismus und die Transzendenzproblem. Halle, 1902.

154. Fukuyama F. The end of history and the last man. Harmandsworth, 1992.

155. Gadamer H. Philosophical hermeneutics. Berkley, 1976.

156. Gellner E. Culture, identity, and politics. Cambridge University Press,1987.

157. Genette G. Palimpsesstes: La litterature au second degre. P., 1982.

158. Giesecke M. Geschichte, Gegenwart und Zukunft sozialer Informationsverarbeitung, in: Manfred Fa(31er (Hg.): Alle moglichen Welten, Munchen: Fink, 1999.

159. Grivel Ch. Theses preparatoires sur les intertextes II Dialogizitaet, Theorie und Geschichte der Literatur und der schoenen Kuenste / Hrsg. von Rachmann. K. Muenchen, 1982. - S. 240.

160. Habemas J. Der philosophische Diskurs der Moderne. Zwoelf Vorlesungen. Frankfurt am Main: Suhrkamp Taschenbuch Wissenschaft,1988, 456 S.

161. Habermas J. Was hei(3t Universalpragmatik? Spachpragmatik und Philosophie. Hrsg. Von K.-O.Apel. Frankfurt am Main: Suhrkamp Taschenbuch Verlag, 1982.

162. Hahn J. Continuity and Change in Russian Political Culture. British Journal of Political Science, 1991, 21:400.

163. Hartmann F. Medienphilosophie. Wien: WUV, 2000. 343 S.

164. Heidegger M. Sein und Zeit. Tubingen, 1984.

165. Heidegger M.O. The way to language. San Francisco, 1971.

166. Honigswald R. Philosophie und Sprache. Problemkritik und System. Basel, 1937.

167. Horowitz, I. L.: The Sociology of Knowledge as a Theory of Knowledges: Observations on the Structure of Social Science. In: Pragmatik. Handbuch pragmatischen Denkens. Hrsg. von Herbert Stachowiak. Bd. 2. Hamburg, 1987.

168. Humboldt W. v. Ueber die Verschiedenheit des menschlichen Sprachbaues und ihren Einfluss auf die geistige Entwicklung des Menschengeschlechts (Einleitung zum Kawi-Werk, 1836-39 posthum publiziert), Paderborn: Schoeningh (UTB) 1998.

169. Husserl E. Cartesianische Meditationen. Eine Einfuhrung in die Phanomenologie. Hamburg, 1977.

170. Husserl E. Ideen zu einer reinen Phjnomenologie und phenomenologischen Philosophie. Allgemeine Einf hrung in die reine Phjnomenologie, Bd. I, Tuebingen 1980/4.

171. Husserl E. Philosophie als strenge Wissenschaft (Logos 1 1910/1911.). Frankfurt a. M. 1965.

172. Intertextualitaet: Formen, Funktionen, anglist Fallstudien.l Hrsg. von Broich U., Pfister M. Tuebingen, 1985. - XII.

173. Intertextuality in Faulkner / Ed. by M. Gresset, M. Polk. Jackson, 1985.

174. Jencks Ch. What is postmodernism? L., 1986. - 123 p.

175. Jonas H. Organismus und Freiheit. Ansaetze zu einer philosophishen Biologie- Goettingen 1973.

176. Katriel Т., Philipsen G. What we need is communication: Communication as a cultural category in some american speech // Communication monographs, 1981. Vol.48. P.301—317.

177. Kraemer S. Sprache, Sprechakt, Kommunikation. Suhrkamp taschenbuch wissenschaft, Frankfurt/M., 2001

178. Krippendorf K. Eine haeretische Kommunikation ueber Kommunikation ueber Realitaet, in: DELFIN 7. Jg. H. 1 Dez. 1989/Jan. 1990.

179. Krippendorf К. Schritte zu einer konstruktivistischen Erkanntnistheorie der Massenkommunikation, in: Bentele G.& Ruehl M. (Hg.). Theorien oeffentlichen Kommunikation, Muenchen, 1993.

180. Krois J.M. Problematik, Eigenart und Aktualitaet der Cassirerschen Philosophie der symbolischen Formen // Ueber E.Cassirers Philosophie der symbolischen Formen. Frankfurt a.M., 1988.

181. Kuhn T. The Structure of Scientific Revolution. Chicago, 1970, 210 p.

182. Kwant R.C. Soziale und personale Existenz. Herder: Wieri, Freiburg, Basel, 1967.

183. Langer S. Philosophy in a new key. A study in the symbolism of Reason, rite, and Art. Cambridge, London 1957.

184. Lasswell, H.D. The structure and function of communikation in society, in: Bryson L. (Hg.). The communikation of ideas. N.Y., 1948.

185. Luhmann N. Soziale Systeme. Grundriss einer allgemeinen Therie, Frankfurt/M., 1984.

186. Luhmann N. Was ist Kommunikation? / Information Philosophie. Maerz 1987. S.4-16.

187. Maturana H. Was ist erkennen? Die Welt entsteht imAuge des Betrachters. Muenchen: Goldmann, 2001.

188. McLuhan M. Die magischen Kanaele. Duesseldorf, Wien, New York, Moskau, Econ Verlag, 1992.

189. Meister Eckhart, Deutsche Predigten und Traktate, hrsg.u.uebers.v. Josef Quint, Muenchen 1977.

190. Muench, R. Dialektik der Kommunikationsgesellschaft. Frankfurt/Main: Suhrkamp, 1991.

191. Palmer. Hermeneutics. P. 139; Stewart J. Speech and human being //Quarterly Journal of Speech. 1986. N 72. P.55-73.

192. Parmenides. Vom Wesen des Seienden. Die Fragmente, griechish und deutsch. Hrsg., uebers. U. erl. v. Uvo Hoelscher. Suhrkamp taschenbuch wissenschafl; 624.1 Aufl.- Frankfurt am Main. 1986.132 S.

193. Parsons T. Societies. Evolutionaly and Comparative Perspectives. Englewoode Cliffs, N.J., 1966.

194. Perrone-Moises L. L 'intertextualite critique. II Poetique. P., 1976. - №27. -P. 383.

195. Platoa, Theaithetos, in: Saemtliche Dialoge, Bd.IV, hg. und uebersetzt von Otto Apelt, Hamburg 1993, 160 St.

196. Pluemacher M., Schuermann (Hrsg.). Einheit des Geistes. Probleme ihrer Grundlegung in der Philosophic Ernst Cassirers. Band 33. Peter Lang, Europeischer Verlag der Wissenschaften, Frankfurt a. M., 1996.

197. Pomerantz A.M. Offering a candidate answer: An information seeking strategy//Communication monographs 1988. Vol.55 P.360—373.

198. Richard D. Anderson, Jr. On the Irrelevance of Culture to Politics. Rander so @ucla. edu

199. Riffaterre M. Semiotics of poetry. Bloomington; London, 1978. - X.

200. Riffaterre M. La syllepse intertextuelle II Poetique. P., 1979. - № 40. - P. 496.

201. Rill I. Symbolische Identitaet. Dynamik und Stabilitaet bei E.Cassirer und N.Luhmann. Wuerzburg, Koenigshausen & Neumann, 1995, 210 S.

202. Rogers E.M. A history of communication study. A biografical approach. -New York, 1994.250

203. Simmel G. Soziologie des Raumes// Simmel G. Schriften zur Soziologie. Eine Auswahl. Hrsg. u. eingeleitet v. H.-J.Dahme u. O.Rammstedt. Frankfurt a.M., 1983. S.221-242.

204. Toennies F. Community & Society. Transaction Publishers New Brunswick (U.S.A.) and London (U.K.), 1993.

205. Ueixkull J. A stroll through the world of animals and men//Instinctive Behavior. L., 1957.

206. Watts D. Political communications today. Manchester etc., 1997.

207. Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. 5. AuH. Studienausgabe. Tubingen, 1985.