Система деепричастных форм глагола в башкирском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, кандидат филологических наук Хасанова, Ляйсан Минахметовна

• Хасанова, Ляйсан Минахметовна
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Хасанова, Ляйсан Минахметовна

Введение. Краткая история изучения деепричастий в тюркском и башкирском языкознании.

Глава I. Морфологическая характеристика деепричастия как функциональной формы глагола. Образование деепричастных форм.

1.1. Глагольные и наречные признаки деепричастий в современном башкирском языке.

1.2. Деепричастная форма глагола на -п, -ып, -en, -оп, -еп.

1.3. Деепричастная форма глагола на -гас, -гас, -нас, -кэс.

1.4. Деепричастная форма глагола на -гансы, гэнсе, -пайсы, -кенсе.

1.5. Деепричастная форма глагола на -ганса, гэнсэ, -пайса, -кансэ.

1.6. Деепричастная форма глагола на -а, -э, -й.

Глава П. Конверсирование деепричастных форм глагола в другие части речи.

2.1. Явление конверсии как способа словообразования в современной лингвистике.

2.2. Изучение конверсии в тюркологии и в современном башкирском языке.

2.3. Переход деепричастных форм глагола в наречия или употребление в значении наречий.

2.4. Переход устойчивых деепричастных словосочетаний в наречия.

2.5. Конверсия деепричастий в послелоги или употребление в значении послелогов.

Глава Ш. Синтаксические функции деепричастных форм глагола.

3.1. Обстоятельственные функции.

3.2. Деепричастные формы глагола в функции однородного глагольного сказуемого.

3.3. Деепричастные формы глагола в функции сказуемого придаточного предложения.

3.4. Деепричастные формы глагола в функции сказуемого первого компонента сложносочиненного предложения.

3.5. Деепричастные формы глагола в функции второстепенного сказуемого.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Система деепричастных форм глагола в башкирском языке»

Проблема неличных форм глагола в языках различной типологии продолжает привлекать внимание лингвистов. Как известно, наряду с личными, спрягаемыми формами активно функционируют и неспрягаемые формы глагола: деепричастие, причастие, имя действия и инфинитив. По своей грамматической природе, деепричастие является особой формой глагола. В башкирском1 языкознании наиболее полно изучены неличные формы глагола, особенно причастие и инфинитив. Деепричастия продолжают оставаться наименее изученными формами в большинстве тюркских языков, в том числе и в башкирском языке. Деепричастные формы рассматриваются в трудах Н. К. Дмитриева, Дж. Г. Киекбаева, А. А. Юлдашева, М. В. Зайнуллина, М. А. Ахметова. Изучению деепричастных форм в тюркологии посвящены труды Н. Т. Сауранбаева, А. М. Хосрови, М. Аскаровой, И. П. Павлова, А. Турсунова, Ю. Д. Джанмавова, Ю. Сеидова, Н. А. Баскакова и др.

До сих пор остается нерешенным ряд вопросов, связанных с проблемой функционирования деепричастных форм глагола, перехода их в другие части речи, а также особенностями проявления их морфологических и синтаксических функций.

Деепричастия привлекают к себе внимание исследователей давно. А с появлением работ по теоретическому осмыслению морфологического строя тюркских языков они стали предметом специального исследования на обширном языковом материале.

Первые документальные данные о широком употреблении деепричастий в тюркских языках были получены в ходе исследования языка орхоно-енисейских памятников. В сравнительном плане с современным башкирским языком деепричастные формы глагола языка орхоно-енисейских памятников были исследованы М. А. Ахметовым1.

1 Ахметов, М.А. Деепричастие в языке орхоно-енисийских памятников и в современном башкирском языке / М. А. Ахметов // Вопросы башкирского языкознания. - Уфа, 1975. -C.147-163. 4

Несмотря на то, что деепричастные формы в современном башкирском языке в определенной степени получили освещение в научной литературе, они нуждаются в продолжении углубленного теоретического исследования М. А. Ахметов деепричастия рассмотрел, подразделив на две группы:

1) деепричастия, выражающие время и одновременно образ, способ, цель совершения действия основного глагола (деепричастия на -ып; -ыпан; -а/-э; - у/-йу; -ы/-и; -йынЛйин; -май; -маты/-матын/-аты);

2) деепричастия, имеющие или только чисто временное значение или лишь значение цели, причины (деепричастия на -галы/-гэли; -мэзицэ; -дукда; -мысда; --кунча; -ча; эрикли).

По мнению М. А. Ахметова, эти две группы деепричастий отличаются и функционально. Для выражения характера протекания действия с ( вспомогательными глаголами могут сочетаться только деепричастия, обозначающие время и одновременно образ, способ, причину, цель и т.п. совершения действия основного глагола.1

В современных тюркских языках синтаксические и морфологические особенности деепричастий настолько разнообразны, что трудно дать им единое определение, которое отражало бы грамматическую и семантическую специфику деепричастий, поэтому существует множество определений.

Н. К. Дмитриев дал следующее определение деепричастиям: "Деепричастие - это неспрягаемая грамматическая форма глагола, обозначающая действие в его отношении к другому глагольному действию".2

А. А. Юлдашев: "Деепричастие - это неспрягаемая грамматическая форма собственно глагола, выражающая соотнесенное со своим производителем действие в его отношении к другому глагольному действию".3 Определение, данное в современном татарском языке: "Деепричастие -это особая форма глагола, выражающая действие в его оношении к другому

1 Ахметов, М.А. Деепричастие в языке орхоно-енисийских памятников и в современном башкирском языке / М. А. Ахметов // Вопросы башкирского языкознания. - Уфа, 1975. -C.147.

2 Дмитриев, Н. К. Грамматика башкирского языка / H. К. Дмитриев. -М., П.: Изд-во АН СССР, 1948. -C.200.

3 Юлдашев, А. А. Соотношение деепричастных и личных форм глагола в тюркских языках / А. А. Юлдашев. -М„ 1977. -С .255. действию".1

А. Турсунов в современном киргизском языке деепричастие характеризовал следующим образом: "Деепричастие - это особая форма глагола, которая, не указывая на лицо, время, число, обозначает добавочное действие основного глагола".2

М. Аскарова в современном узбекском языке дала следующее определение: "Деепричастие - неизменяемая форма глагола, обозначающая собой дополнительное действие в отношении другого, основного действия: оно разъясняет, определяет и дополняет значение действия спрягаемого глагола".3 А. М. Щербак: "Деепричастие - неизменяемая форма глагола, которая выражает второстепенное, зависимое действие, дополняющее основное действие или сопутствующее ему".4

И. П. Павлов в современном чувашском языке: "Деепричастием называется неизменяемая (по лицам, числам и временам) форма глагола, 1 выражающая признак действия и выступающая в предложении в роли обстоятельств".5

Исходя из этих определений, можно сделать вывод, что до сих пор исследователи тюркских языков не пришли к единому мнению в отношении деепричастий.

Во-первых, деепричастия не всегда выражают второстепенное, дополняющее действие. Во-вторых, нельзя называть деепричастие совершенно неизменяемой глагольной формой.

В современном башкирском языке деепричастие имеет следующие функциональные формы:

1) деепричастие на -п, -ып/-еп, -оп/-еп;

Татарская грамматика. Т. 2. Морфология. -Казань: Татарское кн. изд-во, 1997. -C.224.

2Турсунов, А. Деепричастия в современном киргизском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук / А

Турсунов. -М., 1951. -С.4.

3Аскарова, М. Деепричастие в современном узбекском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук / М. Аскарова. -Ташкент, 1950. -C.4.

4Щербак, А. М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков (Глагол) / А. М. Щербак. -Л.: Наука, 1981.-С.232.

5Павлов, И. П. Деепричастия в чувашском языке и их синтаксические функции. Автореф. дисс. канд. филол. наук / И. П. Павлов. -М., 1953. -C.2.

2) деепричастие на -гас/-гэс, -"касЛкас;

3) деепричастие на -гансы/-гэнсе, -кансы/-кэнсе;

4) деепричастие на -ганса/-гэнсэ, -"канса/-кенсэ;

5) деепричастие на -а, -э, -й.

В своей работе А. А. Юлдашев пишет о наличии в башкирском языке шестой формы деепричастия на -ышлай/-ешлэй: барышлай, килешлэй.1

Профессор Дж. Г. Киекбаев исследовал следующие формы деепричастий:

1) деепричастие настоящего времени: эшлэп йерей;

2) деепричастие прошедшего времени: баргас уйлармын;

3) деепричастие будущего времени: баргансы белдем;

4) деепричастие цели: ала килдем.2

Профессор М. В. Зайнуллин в своих научных работах рассматривает пять форм деепричастий:

1) деепричастие на -п, -ып/-еп, -оп/-еп;

2) деепричастие на -гас/-гэс, --кас/-кэс;

3) деепричастие на -гансы/-гэнсе, -"кансы/-кэнсе;

4) деепричастие на -ганса/-гэнсэ, --канса/-кансэ;

5) деепричастие на -а, -э, -й.3

Башкирские формы деепричастия обнаруживают большую разнородность по составу и характеру своих значений и функций, а также по употребительности и числу глагольных основ, от которых они могут образованы.

Актуальность исследования данной работы заключается в том, что в современном башкирском языке мало трудов, посвященных изучению деепричастных форм глагола. Существует ряд вопросов, связанных с проблемой функционирования деепричастных форм глагола, перехода их в

Юлдашев, А. А. Соотношение деепричастных и личных форм глагола в тюркских языках / А. А. Юлдашев. -М., 1977. -С.22.

2Кейекбаев, Ж-F. Хэзерге башторт теле / Ж-F. Кейекбаев. -0фе, 1966. -133-се бит.

З3эйнуллин, М.В. Хэ?ерге башторт э?эби теле: Морфология / М. В. Зэйнуллин. -вфе, 2002. -225-235-се биттэр. другие части речи, а также особенностями проявления их морфологических и синтаксических функций. Все это предопределяет актуальность исследования и необходимость как теоретического, так и практического анализа деепричастных форм глагола в современном башкирском языке.

Целью данной работы является исследование грамматических и семантических особенностей деепричастных форм башкирского глагола. Особое внимание при этом уделено переходу деепричастных форм глагола в другие части речи.

Цель исследования предполагает постановку и решение следующих задач:

1. Дать по возможности полную грамматическую характеристику деепричастных форм глагола в современном башкирском языке;

2. Рассмотреть историю изучения деепричастных форм глагола в тюркологии, в том числе и в башкирском языкознании;

3. Выявить категориальные признаки и собственно глагольную специфику деепричастий на семантико-грамматическом уровне;

4. Провести анализ явления конверсии и перехода деепричастных форм глагола в другие части речи;

5. Определить синтаксические функции деепричастий в современном башкирском языке.

Научная новизна диссертации заключается в том, что данная работа является первым монографическим исследованием деепричастных форм глагола в современном башкирском языке в функционально-семантическом плане. В диссертационной работе подробно рассматриваются грамматическая сущность деепричастий как неличных форм глагола, их главные функционально-семантические отличия от личных форм глагола. Основные различия между неличными и личными формами глагола сводятся к следующему:

- в личном глаголе соотнесенность действия или состояния с его производителем формально выражена в пределах самого слова, а в i деепричастии она представлена лишь имплицитно;

- личные формы глагола структурно организованы как законченные предикативные единицы, а деепричастное сказуемое осуществляет предикацию не само по себе, а лишь на синтаксическом уровне с помощью личных глагольных форм; деепричастие обычно выражает относительное время-предшествование, одновременность и следование;

- деепричастное сказуемое на предикативной основе и без всякого ущерба для нее в зависимости от своей формы (таковы лишь моносемантическая форма на -ганса/-гэнсэ) и типичных условий ее применения (все остальные формы) выражает по отношению к последующему сказуемому в личной форме глагола определенное собственно глагольное обстоятельственное или обстоятельственно-характеризующее значение.1

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основным грамматическим значением деепричастий является выражение дополнительного действия по отношению к основному действию, выраженному основным глаголом в личной форме. Однако это не значит, что деепричастия не выражают основное действие в предложении. Доказательством тому является употребление деепричастий в качестве самостоятельного сказуемого в придаточных предложениях.

2. Деепричастные формы глагола в современном башкирском языке имеют наречные признаки: а) выражение признака действия; б) отсутствие морфологических категорий; в) выполнение обстоятельственных функций в предложении.

3. Глагольными признаками деепричастия являются: а) выражение грамматического значения действия; б) употребление в положительной и отрицательной формах; в) обозначение переходности и непереходности; г) наличие залоговых форм; д) выражение в составе аналитических форм видовременных значений.

4. В современном башкирском языке деепричастие имеет следующие функциональные формы: а) деепричастие на -п, -ып/-еп, -оп/-еп; б) деепричастие на -гас/-гэс, -"кас/-кэс; в) деепричастие на -гансы/-генсе, -"кансы/-кэнсе; г) деепричастие на -ганса/-гэнсэ, -"канса/-кэнсэ; д) деепричастие на -а, -э, -й.

5. Деепричастия могут переходить в другие части речи или употребляться в значении других частей речи, утрачивая при этом свои лексико-грамматические признаки. Они чаще всего употребляются в значении наречий, послелогов или переходят в состав этих частей речи.

6. Деепричастия в системе функциональных форм глагола характеризуются рядом своеобразных признаков. В функциональном аспекте в предложении они выполняют, как и наречия, функцию обстоятельства цели, причины, времени, образа действия, иногда уступки. В семантическом плане они в предложении выражают следующие функции: 1) функцию однородного глагольного сказуемого; 2) функцию сказуемого придаточного предложения; 3) функцию сказуемого первого компонента сложносочиненного предложения; 4) функцию второстепенного сказуемого.

Источниками исследования являются:

-труды по общему языкознанию, тюркологии, в том числе и башкирскому языкознанию, посвященные проблемам деепричастных форм глагола в современном башкирском языке;

-различные типы лингвистических словарей; -художественные произведения, периодическая печать; -фактический материал, извлеченный автором из различных художественной и научной литературы, а также из произведений устного народного творчества.

Методологическую основу работы составили теоретические положения и методические принципы, выдвинутые в трудах отечественных и зарубежных ученых, затрагивающих проблемы деепричастий: В. В. Виноградова, Н. К. Дмитриева, Н. Т. Сауранбаева, А. М. Хосрови, М. Аскаровой, И. П. Павлова,

A. Турсунова, Ю. Д. Джанмавова, Ю. Сеидова, Дж. Г. Киекбаева, А. А. Юлдашева, М. В. Зайнуллина, М. А. Ахметова, И. Е. Аничкова, В. Н. Ярцевой, I

B. А. Звегинцева, В. А. Жирмунского, И. И. Резвина, Р. А. Будагова, А. И. Смирницкого, В. И. Абаева, Р. 3. Мурясова, А. Т. Кривоносова, Б. А. Серебренникова, Ф. А. Ганиева, П. И. Кузнецова, Э. Сепира, Е. И. Шендельса, В. В. Белого, Ю. А. Жлуктенко, Е. С. Кубряковой, П. А. Соболевой и др.

Материалом исследования является фактический материал, извлеченный автором из периодических изданий и художественных произведений. Ценные сведения были собраны из фондов Российской государственной библиотеки (г. Москва), библиотеки ИГУ имени Н. И. Лобачевского (г. Казань), Национальной библиотеки РБ имени А. 3. Валиди. Объектом исследования выступают деепричастные формы глагола башкирского языка, представленные в художественных текстах. 1

Предметом исследования являются деепричастия в современном башкирском языке.

Методы исследования. В процессе осуществления поставленных задач были использованы описательный, сопоставительный методы, а также общенаучные методы индукции и дедукции, анализа и синтеза, обобщения й систематизации и др.

Теоретическая значимость диссертации определяется кругом поставленных задач и полученными результатами. Данная работа является первым монографическим исследованием деепричастий в современном башкирском языке в функционально-семантическом плане. Данный анализ позволяет по-новому определить место и роль деепричастий в системе языка.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы при разработке теоретических I проблем как башкирского языкознания, так и тюркологии; при подготовке теоретических и практических курсов по общему и тюркскому языкознанию, для функциональной характеристики деепричастий при разработке курсов по башкирскому языку, сравнительно-сопоставительному, сравнительно-историческому языкознанию. Материалы диссертации могут быть также использованы при проведении спецкурсов по башкирскому языкознанию.

Внедрение и апробация исследования:

Работа обсуждена на заседании кафедры башкирского и общего языкознания Башкирского государственного университета. Основные положения диссертации и результаты исследования были представлены на Всероссийской научной конференции «Языковые и культурные контакты народов Республики Башкортостан в условиях двуязычия» (Уфа, 2007), на республиканской научно-практической конференции «Башкирская филология: достижения, актуальные проблемы» (Уфа, 2007), на научной конференции I студентов и аспирантов факультета башкирской филологии и журналистики БГУ (Уфа, 2008), на международной научной конференции «Профессор Н. К. Дмитриев и актуальные проблемы тюркологии» (Уфа, 2008), на Межрегиональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы изучения преподования башкирского языка, ,литературы и фольклора в образовательных учреждениях Республики Башкортостан» (Уфа, 2008), на международной научно-практической конференции «Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании» (Уфа, 2008), в журналах «Башкортостан укытыусыЬы» (Уфа, 2009), «Вестник БГУ» (Уфа, 2009), на конференции «Проблемы лингвистики в политкультурной среде: история и современность» (Уфа, 2009), на Межрегиональной научно-практической конференции «Вопросы филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Уфа, 2009), на научной конференции «Проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания в свете традиционных и новейших направлений в лингвистике» (Уфа, 2009), на международной научно-практической конференции «Роль классических университетов в

12 формировании инновационной среды регионов. Сохранение и развитие родных языков и культур в условиях многонационального государства: проблемы и перспективы» (Уфа, 2009).

Структура диссертации обусловлена целью и поставленными задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, объем диссертации составляет - 172 страницы.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Хасанова, Ляйсан Минахметовна

Результаты исследования дают обоснование делать обобщенный вывод о том, что поставленная в исследовании цель достигнута, задачи решены.

Проведенное исследование не исчерпывает всех вопросов, касающихся проблемы деепричастных форм глагола в современном башкирском языке1. Данная проблема требует дальнейшее исследование в других направлениях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, по своей грамматической природе, деепричастие является особой формой глагола. В башкирском языкознании наиболее полно изучены неличные формы глагола, особенно причастие и инфинитив. Деепричастия продолжают оставаться наименее изученными формами в большинстве тюркских языков, в том числе и в башкирском языке. Деепричастные формы рассматриваются в трудах Н. К. Дмитриева, Дж. Г. Киекбаева, А. А. Юлдашева, М. В. Зайнуллина, М. А. Ахметова. Изучению деепричастных форм в тюркологии посвящены труды Н. Т. Сауранбаева, А. М. Хосрови, М. Аскаровой, И. П. Павлова, А. Турсунова, Ю. Д. Джанмавова, Ю. Сеидова, Н. А. Баскакова и др.

До сих пор остается нерешенным ряд вопросов, связанных с проблемой функционирования деепричастных форм глагола, перехода их в другие части речи, а также особенностями проявления их морфологических и синтаксических функций.

Деепричастия привлекают к себе внимание исследователей давно. А с появлением работ по теоретическому осмыслению морфологического строя тюркских языков они стали предметом специального исследования на обширном языковом материале.

Первые документальные данные о широком употреблении деепричастий в тюркских языках были получены в ходе исследования языка орхоно-енисейских памятников. В сравнительном плане с современным башкирским языком деепричастные формы глагола языка орхоно-енисейских памятников были исследованы М. А. Ахметовым1.

Несмотря на то, что деепричастные формы в современном башкирском языке в определенной степени получили освещение в научной литературе, они нуждаются в продолжении углубленного теоретического исследования.

В современном башкирском языке деепричастие имеет следующие функциональные формы: а) деепричастие на -п, -ып/-еп, -оп/-еп; б) деепричастие на -гас/-гес, -"кас/-кэс; в) деепричастие на -гансы/-гэнсе, --кансы/-кэнсе; г) деепричастие на -ганса/-гэнсэ, -"канса/-кэнсэ; д) деепричастие на -а, -э, -й.

Дж. Г. Ниекбаев исследовал следующие формы деепричастий: 1) деепричастие настоящего времени: эшлэп йерей; 2) деепричастие прошедшего времени: баргас уйлармын; 3) деепричастие будущего времени: баргансы белдем; 4) деепричастие цели: ала килдем.1

На наш взгляд, деепричастие не выражает времени по отношению к моменту речи. Время деепричастия по отношению речи определяется временем основного глагола.

Примеры:

Атайым бесэнгэ, кояш сыккас, барган (прошедшее время). Атайым бесэнгэ, нояш сыккас, барыр (будущее время). Атайым бесэнгэ, кояш сык-кас ,бара (настоящее время).

В своей работе А. А. Юлдашев пишет о наличии в башкирском языке шестой формы деепричастия на -ышлай/-ешлей: барышлай, килешлэй.2

Как показывает исследование, проведенное в диссертационной работе, деепричастие совмещает в себе признаки и глагола, и наречия. Как и глагол, деепричастия имеют значение действия, переходное или непереходное значение, залоговые свойства глагола, употребляются в положительной и отрицательной формах, сохраняют глагольное управление, то есть управляют теми падежами, что и глаголы, от которых они образованы.

Подобно наречиям деепричастия обозначают процессуальный признак действия, отличаются неизменяемостью, выступают в предложении в функции обстоятельства.

В диссертационной работе нами разработана история изучения и полная грамматическая характеристика каждой деепричастной формы в современном башкирском языке в сравнительном плане с другими тюркскими языками, выявление категориальных признаков и собственно глагольной специфики деепричастия на лексико-семантическом уровне.

Самой многозначной и полифункциональной является деепричастная форма на -п, -ып/-еп, -оп/-еп. О происхождении этой формы Н. А. Баскаков пишет: "Исторически деепричастие на -п восходит к именам действия или причастиям, что особенно подчеркивается в сочетаниях этой формы деепричастия с переходными (определяемыми) глаголами".1

Данная форма глагола в современном башкирском языке выражает временное соотношение двух последовательно совершаемых действий, а также обозначает причину, цель и способ или образ действия. Имеет отрицательную форму на -май/-мэй, -майынса/-мэйенсэ и выражает различные грамматические значения.

Данная форма деепричастия также употребляется при образовании сложных глаголов и аналитических словообразовательных форм: -п бет-, -п тор-, -п ят-, -п ултыр-, -п йвр-, -п бар-, -п кил-, -п кит-, -п ебэр-, -п ташла-, -п ал-, -п сыте, -п ет-, -п кара-, -п куй- и др. Примеры: ашап бет, эшлэп бет, я?ып бет, буяп бет, hn?en тор, куреп тор, биреп тор, йэшэп ят, агып ята, янып ята, карап ята, шаярып ята, Ьейлэшеп ята, келеп ята, барып ултыр?ы, сырып ултыр?ы, курИэтеп ултыра, белеп ал, тотоп ал, йыйып ал, кереп ал, курешеп сык, килеп ет, кыуып ет елгвреп ет, у$еп ет, кыскырып ебэр, йырлап ебэр, сыгарып ебэр, кайтып кит, утеп кит, килеп йере, эшлэп йерей, тыцлап кара, Иалып куй и др. Тац яктырып килгэндэ, тушэлеп, юшап яткан йылкылар?ын eQTQHd барып сыра (« АкИак -кола» эпосынан). Балалары шатланып, коштарын алып, аталарына карап баштарын эйеп, сырып киттелэр («Заятулэк менэн ЬыуЬылыу» эпосынан). Былар а$на, ун квн, айкитеп, Ьис Ьыу-Ьулгэ осрамай,

Колансэстэр$ец йэйлэуенэ барыпсьгк-кандар, ти(«Куцыр буга» эпосынан).

Деепричастная форма на -гас/-гэс, -"кас/-кэс имеет широкое распространение в современном башкирском языке и образуется от любой глагольной основы. Основным значением данной формы является обозначение относительного времени. Данная форма деепричастия выражает предшествование как условие, при котором совершается последующее действие. Форма на -Fac, выражая предшествование, очень часто сочетается с частицей та/тэ (усилительной) или гына/генэ (ограничительной). ,В отрицательной форме выражает причинно-следственную обусловленность предыдущего или последующего действий.

Основным значением деепричастной формы на -гансы/-гэнсе,^-"кансы/- i кэнсе является выражение ограничительно-временных отношений. С наступлением действия, выраженного данной формой, прерывается и устраняется действие, выраженное последующим глаголом. Данная форма деепричастия также употребляется для сопоставления двух действий, одно из которых в сравнении с другим является предпочтительным.

В современном башкирском языке функционирует деепричастная форма на -ганса/-гэнсэ, --канса/-кэнсэ. А. А. Юлдашев отмечает, что исторически форма на -FaHca представляет собой, очевидно, сочетание причастия на -FaH со словообразовательным аффиксом -ча/-чэ, образующим наречия.1

Данная форма деепричастия выражает способ действия с элементами сравнения. Примеры: Шымтайып барыу?ы килештермэйенсэ, был кешенен Ьорау?арына яуап итеп, гэ?эттэ, юлда осрашкан кешелэргэ хас булганса, Разила кайман кайтып иилеуен айтеп бир?е (Н. Мусин). Эй?э тикшерЬендэр Арынбараровты беген, тик ул бета Иен да намыры кушканса эшлане (Д. Булэков). Хэле нан килгэнсэ, бета мемкинлектар$е фай?аланып, укыусылар?ы ниндэй?э бул/ia Ьенэргэ ейрэтергэ тырышыпятканкэне битинде (Н. Мусин).

Деепричастия на -а, -э, -й является одним из древних деепричастных форм и встречается в памятниках древнетюркской письменности. В современном башкирском языке данная форма очень часто употребляется в редуплицированном виде и выражает незаконченный, длительный и повторяющийся процесс.

По мнению А. А. Юлдашева, эта форма не только рудиментарна, но и находится в башкирском и татарском языках вне системы современного деепричастия. Она более или менее регулярно выступает как деепричастие лишь в сочетании с аффиксом -ратс/-рэк, выражающим ограниченное проявление признака, в сочетании, переросшем в современном башкирском и татарском языках в самостоятельную малопродуктивную форму деепричастия со значением ограничительного предшествования, не доведенного до конца.1

Данная форма деепричастия также употребляется при образовании сложных глаголов и аналитических словообразовательных форм: -а, -э, -йбар-, -а, -э, -йтот-, -а, -э, -йтор-, -а, -э, -йбар-, -а, -э, -йбашла-, -а, -э, -й я?-, -а, -э, -й Нал- и др. Примеры: укый башланык, эшлэй башланы, арта бар?ы, нубэйэ бара, ти?лэтэ твшэ, куйыра г&шэ, бара торайык, иермэй тор, бармай тор, я?а бирэ, Ьындыра я?$ы, бо?а я$?ы, ала Иал, сыга Ьал, инэ Иал и др. КайЬы ер$э дейеу^е ултерИэ, шунда caFbm барлыкка нилеп, Иыуы кэмеп, Иыу батшаЬыныц гэснэре бвтэ барган («А-кбу?ат» эпосынан). Сылтырап ахкан бер йылганы сь/гып, каршылагы тау?ыц ицнеуенэн кыраз буйлап китэ башлай («ТСуныр буга» эпосынан). Заятулж тэ уценен агай?ары, хан балалары менэн иуп вакытта ат сабыштырыу, ук атыу, кош сейештереу менэн йврвй торрайны («Заятулэк менэн ЬыуЬылыу» эпосынан).

Образование новых слов путем перехода их из одной части речи в другую наблюдается и в тюркских языках, в том числе и в современном башкирском языке. Данное языковое явление принято называть конверсией. Вопрос о конверсии остается вопросом чрезвычайной сложности. При переходе одной части речи в другую меняются лексические значения исходной части речи, ее синтаксическая функция, грамматическая характеристика и сочетаемость с другими частями речи.

В диссертационной работе нами исследован переход деепричастных форм глагола в наречия, послелоги. Нередки случаи, когда устойчивые словосочетания, в составе которых имеются деепричастные формы глагола, так же переходят в наречия.

Ряд глаголов состояния имеет обстоятельственное значение способа или образа действия. Происходит ослабление грамматической природы деепричастия как грамматической категории и глагола - как части речи. В результате наблюдается частичная, а иногда полная лексикализация отдельных форм с нулевой валентностью.1

Деепричастия, теряя лексико-грамматические признаки, свойственные им, могут употребляться в значении наречий, послелогов или переходить в их разряд. Некоторые деепричастия, сочетаясь с другими словами, могут образовать устойчивые словосочетания. Наблюдаются случаи, когда эти устойчивые словосочетания переходят в разряд наречий. Употребляется в значении наречий чаще всего деепричастная форма на -ып, -en, -оп, -еп: йотолоп "внимательно", сэсрэп "рывком", йыгылып "очень внимательно", герлэп "дружно", айыртып "насильно", улеп "мертвым (сном)", ситлэтеп "обиняком", кайырып "настежь", шскырып"громко".

Например: ситлэтеп Ьейлау "говорить обиняком", сэсрэп hHKepen тороу "встать рывком", йотолоп тыцлау "слушать внимательно", улеп йоклау "спать крепко".

Деепричастные формы на -гансы, -гэнсе, -"кансы, -кэнсе, -а, -э, -й также употребляются в значении наречий: улгэнсе "до упаду", шартлагансы "сверх меры, пока не взорвался", сэсрэткэнсе "вдребезги", сэнселгэнсе "очень сильно, пока не накололся", кайта "наоборот", кырка "резко", кутара,

1 Акаева, Л.Х. Причины, влияющие на адвербиализацию деепричастий в карачаево-балкарском языке / Л. X. Акаева // Семантика языковых единиц: Сборник научных статей кафедры балкарского языка КБГУ, посвященный 70-летию со дня рождения профессора И.Х. Ахматова. -Нальчик, 2008. -С.З.

148 кутарганса "сильно", "помногу", ута "слишком", "очень", я?а "мимо", "неточно", куша "вместе", айырата «особенно».

Например: шартлагансы ашау "сверх меры кушать", санселгансе эсеу "пить очень сильно", улгэнсе келеу "смеяться до упаду", кырка боролоп китеу "резкоуйти", утэ горур "слишком гордая", куша барыу "идти вместе".

Деепричастия, употребленные в значении наречий или перешедшие в их разряд, не имеют значения действия, отрицательную или положительную форму, переходного или непереходного значения, формы залогов, пояснительных слов и теряют способность к управлению. Переход деепричастных форм в наречия наблюдается только в том случае, когда деепричастная форма приобретает новое значение, не имеющееся в исходной форме глаголов.

Когда деепричастные основы употребляются в значении послелогов или I переходят в их разряд, они утрачивают конкретные лексические значения и выражают совершенно новые лексико-грамматические значения.

В значении послелогов употребляются, например, следующие деепричастные основы: башлап "с; от; начиная с" (от глагола "начинать, приступать"), карап "на; к; по направлению; по; смотря по", алып "с; с тех пор", карай "к; в сторону; в направлении", карамай "несмотря на; хотя".

Устойчивые словосочетания, в составе которых имеются деепричастные формы также переходят в разряд наречий.

Например: ку? асып йомгансы "мгновенно", яр Ьалып, донья кутарып "оглушительно", "сильно", "во весь голос", олагып китщ "идти", "бежать прочь куда-нибудь, в неизвестном направлении", ус итеп "специально", келен ту??ырып «в пух и в прах» и др.

Примеры:

Тулыбай ти? гена таный ?а алманы курсташтарын, агарынып барып тора башланы, теге Иакаллы о?он егет куз асып йомгансы койма аша hnnep?e (Д. Булэков). Калганы 6erahe лэ куз асып йомгансы булды (Н. Мусин).

Деепричастие в синтаксисе современного башкирского языка играет

149 особую роль. Это обусловливается разнообразием его семантики и широкой i употребительностью. Оно занимает важное место не только в синтаксисе простого, но и сложного предложения.

Деепричастия в современном башкирском языке выступают в функции обстоятельства, сказуемого придаточного предложения. А. А. Юлдашев, кроме этих функций рассматривает функцию однородного глагольного сказуемого, второстепенного сказуемого, сказуемого первого компонента сложносочиненного предложения, функцию чисто стркутурной морфемы, лишенной всякого1 синтаксического значения, в составе сложных глагольных лексем.1

О синтаксических функциях деепричастных форм глагола бытуют разные точки зрения. Некоторые ученые считают, что деепричастие выполняет лишь функцию сказуемого (например, А. А. Шахматов), а по мнению других исследователей - оно выражает обстоятельственную функцию.

А. А. Шахматов писал: "Настоящим деепричастием называем только такое деепричастие, которое употребляется в форме второстепенного или (диалектно) также и главного сказуемого. Второстепенное сказуемое находим в двусоставных предложениях, причем указанная синтаксическая функция деепричастия свидетельствуется, доказывается их прямой связью с подлежащим".2

По мнению А. Г. Руднева "деепричастие выполняет в предложении двоякую функцию, выступая одновременно в роли обстоятельства и второстепенного сказуемого, короче говоря, в роли предикативного обстоятельства".3

В тюркском языкознании также наблюдается противоречивый характер этого сложного вопроса. Многие ученые придерживаются давно укоренившему мнению, что деепричастие выступает в функции сказуемого I

1 Юлдашев, А. А. Соотношение деепричастных и личных форм глагола в тюркских языках / А. А. Юлдашев. -М., 1977. -С.264-265.

2 Синтаксис русского языка, §538.

3 Руднев, А.Г. Обособленные члены предложения / А. Г. Руднев. -Л., 1947. -С.6.

150 сложноподчиненного предложения. Некоторые исследователи все синтаксические функции деепричастий сводят только приглагольному определению, к обстоятельству.

На наш взгляд, в функциональном аспекте деепричастные формы глагола в современном башкирском языке выполняют функцию обстоятельств времени, причины, цели, способа или образа действия. А на лексикоI семантическом уровне они выражают функцию однородного глагольного сказуемого, функцию сказуемого придаточного предложения, функцию сказуемого первого компонента сложносочиненного предложения; функцию второстепенного сказуемого.

Таким образом, данная диссертация посвящена систематической характеристике наиболее распространенных в башкирском языке форм деепричастия в их отношении к спрягаемым глаголам, с которыми они тесно взамодействуют.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Хасанова, Ляйсан Минахметовна, 2010 год

1. Абрамов, Б.А. Синтаксические потенции глагола (в сопоставлении с потенциями других частей речи) / Б. А. Абрамов. ФН, 1966, 3.

2. А?набаев, Э.М., Псэнчин, В.Ш. Баш-корт теленец тарихи морфологияЬы (сагыштырма-тарихи тикшеренеу тэжрибэИе) / Э. М. А?набаев, В. Ш. Псэнчин. -©фе: Баш-кортостан китап нэшриэте, 1976. -176 с.

3. Ахметов, М.А. Глагол в языке орхоно-енисейских памятников (В сравнительном плане с соврем, башк.яз.) / М. А. Ахметов. -Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1978. -131 с.

4. Баскаков, Н.А. Историко-типологическая морфология тюркских языков (Структура слова и механизм агглютинации) / Н. А. Баскаков. -М.: Наука, 1979.-274 с.

5. Баскаков, Н.А. Каракалпакский язык. Фонетика и морфология. Части речи и словообразование / Н. А. Баскаков. -М.: Изд-во АН СССР, 1952. -544 с.

6. Будагов, Р. А. Писатели о языке и язык писателей / Р. А. Будагов. -М.: МГУ, 1984. -280 с.

7. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове) / В. В. Виноградов. -М.: Высшая школа, 1972. 614 с.

8. Вопросы теории частей речи (на материале языков различных типов). -Л.: Наука, 1968.-343 с.

9. Гаджиева, Н.З., Серебренников, Б.А. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Синтаксис / Н. 3. Гаджиева, Б. А. Серебренников. -М.: Наука, 1986. 283 с.

10. Гаджиева, Н.З. Основные пути развития синтаксической структуры тюркских языков / Н. 3. Гаджиева. -М.: Наука, 1973. 408 с.

11. Газизов, Р.С. Сопоставительная грамматика татарского и русского языков / Р. С. Газизов. -Казань: Таткнигоиздат,1959. -308 с.12,13