Сердечно-сосудистые предикторы тяжелого течения, неблагоприятных исходов и отдаленных осложнений острой коронавирусной инфекции SARS-CoV2 (COVID-19) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Шведов Илья Игоревич

• Шведов Илья Игоревич
• кандидат наук
• 2024

Оглавление диссертации кандидат наук Шведов Илья Игоревич

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

1.1. Факторы риска тяжелого течения и неблагоприятных исходов новой коронавирусной инфекции (СОУГО-19)

1.2. Предикторы развития симптомов и заболеваний в постковидном периоде .... 30 ГЛАВА 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

2.1. Ретроспективное исследование предикторов неблагоприятных исходов СОУГО-19

2.2. Клиническая характеристика пациентов, принявших участие в одномоментном исследовании по оценке артериальной жесткости у пациентов с СОУГО-19

2.3. Исследование предиктивной роли сердечно-сосудистых факторов в развитии постковидного синдрома

2.4. Методы обследования

2.5. Статистический анализ

ГЛАВА 3. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

3.1. Сравнительная характеристика групп пациентов с развитием неблагоприятных исходов СОУГО-19 на госпитальном этапе

3.2. Определение предикторов неблагоприятного течения и исхода острой СОУГО-19

3.3. Анализ артериальной жесткости у пациентов с СОУГО-19

3.4. Сердечно-сосудистые предикторы развития постковидного синдрома

ГЛАВА 4. ОБСУЖДЕНИЕ

4.1. Предикторы неблагоприятных исходов острого СОУГО-19

4.2. Оценка артериальной жесткости у пациентов с СОУГО-19

4.3. Сердечно-сосудистые предикторы постковидного синдрома

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ВЫВОДЫ

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ И УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Приложение А

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сердечно-сосудистые предикторы тяжелого течения, неблагоприятных исходов и отдаленных осложнений острой коронавирусной инфекции SARS-CoV2 (COVID-19)»

ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования

Несмотря на разработанные схемы лечения, меры профилактики и вакцинацию населения, пандемия новой коронавирусной инфекции (COronaVIrus Disease 2019, COVID-19), вызванная вирусом SARS-CoV-2 (Severe acute respiratory syndrome Coronavirus 2, тяжёлый респираторный синдром коронавируса 2 типа), не теряет свою актуальность, являясь вызовом как для мировой системы здравоохранения, так и для отдельного практикующего врача. На 08 февраля 2024 года зафиксировано более 774 миллионов подтвержденных случаев заболевания и более 7 миллионов смертей [1]. Количество зараженных остается значительным, появляются новые варианты вируса, и, кроме того, отмечается высокая распространенность персистирующих симптомов в постковидном периоде [2].

Тяжесть течения коронавирусной инфекции, вызванной вирусом SARS-CoV-2, определяется развитием таких осложнений, как цитокиновый шторм, острый респираторный дистресс синдром, миокардит, тромбозы и тромбоэмболии [3, 4, 5]. К патологическим механизмам развития данных осложнений относят выраженный иммунный и воспалительный ответ, эндотелиит и/или эндотелиальную дисфункцию, активацию комплемента и развитие гиперкоагуляционного состояния [6, 7].

Остается открытым вопрос о выявлении четких предикторов развития неблагоприятных исходов COVID-19, а также факторов риска развития или длительного сохранения симптомов после перенесенной острой инфекции, в том числе осложнений в постковидном периоде.

Учитывая поражение вирусом SARS-CoV2 сосудистой стенки, а также данные о более тяжелом течении COVID-19 при наличии у пациента предшествующей сердечно-сосудистой патологии [8], важным является изучение сосудистой жесткости, как интегрального показателя сердечно-сосудистого риска, у пациентов с COVID-19.

Существует потребность в разработке математических моделей прогнозирования тяжелого течения и летального исхода острой коронавирусной инфекции для их последующего практического использования.

По данным метаанализа Chen C. и соавт. глобальная распространенность постковидного синдрома является высокой (43%) [9], имеются данные о повышенной частоте развития ряда хронических заболеваний (сахарного диабета 2 типа, артериальной гипертензии) и ухудшении течения имеющейся сердечнососудистых заболеваний после перенесенного COVID-19 [10, 11, 12]. Однако, до настоящего времени отсутствует ясность в отношении факторов риска развития постковидного синдрома (ПКС) и хронических заболеваний в постковидном периоде. Это диктует необходимость разработки предиктивных моделей их развития.

Высокая распространенность, недостаточная изученность и социально-экономическая значимость определяют важность изучения роли сердечнососудистых факторов как предикторов тяжелого течения и неблагоприятных исходов острого COVID-19, а также развития ПКС.

Степень разработанности темы исследования

С начала пандемии COVID-19 начали появляться данные о более тяжелом течении инфекции у пациентов с определенными факторами риска. В ряде работ показана связь между неблагоприятным течением COVID-19 и такими факторами, как возраст, мужской пол, сахарный диабет, ишемическая болезнь сердца, повышение Д-димера. В то же время существуют противоречивые данные по поводу влияния на исходы других факторов, таких как: артериальная гипертензия, ожирение, болезни печени, уровни тромбоцитов, глюкозы крови, воспалительных маркеров.

Еще меньше ясности существует в отношении предикторов постковидного синдрома и развития новых/ухудшения течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде. В ряде работ показано, что женский пол

связан с развитием и длительным сохранением симптомов в постковидном периоде [13, 14]. Существуют противоречивые данные о влиянии сердечно-сосудистых факторов риска на развитие ПКС [15, 16].

Открытым остается вопрос о разработке оптимальных математических моделей прогнозирования неблагоприятных исходов, а также развития отдаленных осложнений COVID-19.

Цели и задачи исследования

Цель исследования - изучить связь сердечно-сосудистых предикторов с тяжелым течением и неблагоприятными исходами острой коронавирусной инфекции SARS-CoV2, а также их связь с развитием осложнений в период после завершения острого COVID-19.

Задачи исследования:

1. Выявить независимые предикторы, в том числе сердечно-сосудистые, развития тяжелого течения и летального исхода у госпитализированных пациентов с гауго-19.

2. Разработать математическую модель для расчета вероятности развития летального исхода у больных с СОУГО-19.

3. Оценить артериальную жесткость, измеренную с помощью индекса CAVI, у госпитализированных пациентов с COVID-19, а также выявить связь повышения артериальной жесткости с маркерами течения заболевания.

4. Выявить независимые сердечно-сосудистые предикторы развития постковидного синдрома.

5. Выявить независимые сердечно-сосудистые предикторы развития новых/ухудшения течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде.

Научная новизна

Впервые разработан способ прогнозирования летального исхода СОУГО-19 на основе многофакторной регрессионной модели, содержащей следующие независимые предикторы: возраст, АГ, ПИКС, наличие онкологического заболевания, количество тромбоцитов, уровни СРБ и глюкозы крови при поступлении в стационар.

Впервые у пациентов с СОУГО-19 выявлена связь повышения САУ1 с признаками прокоагулянтного состояния (повышение Д-димера).

Впервые выявлена независимая связь повышения артериальной жесткости, систолического артериального давления (САД), снижения скорости клубочковой фильтрации (СКФ) на момент поступления в стационар, с развитием постковидного синдрома.

Впервые выявлена достоверная независимая связь возраста и увеличения ИМТ с развитием новых/ухудшением течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде.

Теоретическая и практическая значимость работы

На основании полученных данных расширены имеющиеся представления о предикторах неблагоприятных исходов острого СОУГО-19 и течения постковидного периода.

Разработаны многофакторные регрессионные модели для прогнозирования развития неблагоприятных исходов СОУГО-19. На основании построенных моделей создан и запатентован «Способ прогнозирования риска летального исхода у пациентов с СОУГО-19» на основе оценки анамнестических и рутинных лабораторно-инструментальных показателей: возраста, наличия АГ, ПИКС, онкологического заболевания, количества тромбоцитов, уровней СРБ и глюкозы крови при поступлении в стационар.

Оценена артериальная жесткость, измеренная с помощью индекса CAVI, у госпитализированных больных с COVID-19, а также выявлена связь повышения CAVI с признаками прокоагулянтного состояния (повышение Д-димера).

Созданы многофакторные математические модели, которые могут использоваться для прогнозирования развития ПКС, а также развития новых/ухудшения течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде.

Полученные результаты диссертационного исследования «Сердечнососудистые предикторы тяжелого течения, неблагоприятных исходов и отдаленных осложнений острой коронавирусной инфекции SARS-CoV2 (COVID-19)» внедрены в лечебно-диагностический процесс терапевтической клиники Университетской клинической больницы №4 Сеченовского Университета, а также в образовательный процесс кафедры факультетской терапии N02 ИКМ им. Н.В. Склифосовского ФГАОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова (Сеченовский Университет).

Методология и методы исследования

Проведено обсервационное ретроспективно-проспективное когортное одноцентровое исследование, состоящее из трех последовательных этапов: ретроспективной части (1637 пациентов), проведенной для выявления предикторов неблагоприятных исходов COVID-19, одномоментного исследования по оценке артериальной жесткости у пациентов с COVID-19 (152 пациента) и проспективной части по выявлению сердечно-сосудистых предикторов развития постковидного синдрома (125 участников).

Положения, выносимые на защиту

1. Создана многофакторная математическая модель прогнозирования развития летального исхода COVID-19. Независимыми предикторами развития

летального исхода являются пожилой возраст, АГ, ПИКС, наличие онкологического заболевания, снижение количества тромбоцитов, повышение уровня СРБ и глюкозы крови при поступлении в стационар.

2. Повышенная артериальная жесткость связана с наличием прокоагулянтного состояния у больных с СОУГО-19.

3. Повышение артериальной жесткости, САД и снижение СКФ имеют высокую прогностическую значимость в отношении развития постковидного синдрома.

4. Возраст и повышение ИМТ достоверно ассоциированы с развитием новых/ухудшением течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности

Диссертация по поставленной цели, задачам и полученным результатам соответствует паспорту научной специальности 3.1.20. Кардиология. Результаты проведенного исследования соответствуют области исследования специальности, конкретно - пунктам 5, 13 и 18 паспорта кардиологии.

Степень достоверности и апробация результатов

Апробация работы состоялась «19» марта 2024 г. на заседании кафедры факультетской терапии №2 Института клинической медицины имени Н.В. Склифосовского ФГАОУ ВО Первый МГМУ имени И.М. Сеченова (Сеченовский Университет). Материалы диссертации были представлены на X Евразийском конгрессе кардиологов (16-17 мая 2022 г., онлайн), Российском национальном конгрессе кардиологов 2022 (29 сентября - 1 октября 2022 г., Казань), Российском национальном конгрессе кардиологов 2023 (21-23 сентября 2023 г., Москва).

Личный вклад автора

Автор самостоятельно провел поиск и анализ литературы по теме научно -квалификационной работы, на основании чего были сформулированы цель и задачи исследования и разработан его дизайн. Были лично выполнены измерение сосудистой жесткости пациентам с COVID-19, наблюдение пациентов c острым COVID-19 и в течение 6 месяцев после выписки из стационара, анализ медицинской документации, создана база данных, проведена статистическая обработка и обобщение данных, подготовлены публикации по теме, получен патент на изобретение и свидетельство о государственной регистрации базы данных, а также написана сама диссертационная работа.

Публикации по теме диссертации

По результатам исследования автором опубликовано 16 работ, в том числе научных статей в изданиях, индексируемых в международной базе данных Scopus - 7; научных статей в журналах, включенных в Перечень рецензируемых научных изданий Сеченовского Университета/Перечень ВАК при Минобрнауки России, в которых должны быть опубликованы основные результаты диссертаций на соискание ученой степени кандидата медицинских наук - 1; 1 патент на изобретение; 1 свидетельство о государственной регистрации базы данных; 6 публикаций в сборниках материалов всероссийских научных конференций.

Структура и объем диссертации

Диссертация представляет собой рукопись на русском языке объемом 134 страницы машинописного текста и состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов, главы, посвященной результатам собственного исследования, и заключения, включающего обсуждение результатов, выводы, практические рекомендации. Список цитируемой литературы содержит 182

источника, из которых 27 отечественных и 1 55 зарубежных. Диссертация содержит 1 приложение. Работа иллюстрирована 31 таблицей и 11 рисунками.

ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

1.1. Факторы риска тяжелого течения и неблагоприятных исходов новой коронавирусной инфекции (COVID-19)

Пандемия новой коронавирусной инфекции, вызванная вирусом SARS-CoV-2, продолжает оставаться актуальной проблемой, несмотря на уменьшение смертности и признание ВОЗ того, что COVID-19 не является более мировой чрезвычайной ситуацией в сфере здравоохранения [17, 18].

Вирус SARS-CoV2 относится к семейству коронавирусов (Coronaviridae), в котором выделяют четыре сезонных коронавируса (HCoV-229E, -OC43, -NL63 и -HKU1), циркулирующих в настоящее время и вызывающих ОРВИ с поражением верхних дыхательных путей легкой и средней тяжести, и два вируса (SARS-CoV и MERS-CoV), вызывающих соответственно тяжелый острый респираторный синдром (Severe acute respiratory syndrome, SARS) и ближневосточный респираторный синдром (Middle East respiratory syndrome, MERS) [19].

Расшифровка генома SARS-CoV2 показала, что этот вирус на 79% совпадает с SARS-CoV и на 50% с MERS-CoV [19]. В статье Petrosillo N. и соавт. рассматривается вопросы схожести и различий COVID-19, SARS и MERS [20]. Авторы пришли к ряду выводов. Во-первых, о том, что клиническая картина этих заболеваний во многом аналогична. Во-вторых, о различиях летальности: при COVID-19 она составляет 2,3%, в то время как при SARS и MERS - 9,5% и 34,4% соответственно. Таким образом, COVID-19 имеет меньшую летальность по сравнению с SARS и MERS. Природным резервуаром всех трех вирусов являются летучие мыши [20]. Более того, SARS-CoV2 и SARS-CoV связываются с одинаковым рецептором на поверхности клеток - ангиотензин-превращающим ферментом 2 (АПФ2), однако аффинность SARS-CoV2 к АПФ2 выше. Эти вирусы со схожей частотой вызывают острый респираторный синдром - грозное осложнение респираторных заболеваний, часто приводящее к смерти. В

заключении авторами сделан вывод о том, что заболевание COVID-19 по всем характеристикам ближе к SARS, чем к MERS [20].

Интересно, что одинаковы не только самые часто встречающиеся симптомы этих заболеваний (лихорадка, кашель, боли в горле, одышка), но и изменения лабораторных показателей. Так, в анализах часто отмечают лимфопению, тромбоцитопению, повышенные уровни аминотрансфераз, лактатдегидрогеназы (ЛДГ), С-реактивного белка (СРБ) и снижение альбумина крови [19].

Сходство COVID-19, SARS и MERS позволило предположить наличие общих факторов риска и неблагоприятного исхода. Эти предположения в дальнейшем были подтверждены. В мета-анализе Lu L. и соавт. возраст, мужской пол, наличие ряда коморбидных заболеваний, в том числе артериальной гипертензии (АГ) и сахарного диабета (СД), повышали риск летального исхода у пациентов с COVID-19, SARS и MERS [19]. Также похожими оказались различные лабораторные предикторы, в том числе: повышение уровня СРБ, нейтрофилов, ЛДГ, мочевины, снижение альбумина. Дополнительно, лимфопения и повышение интерлейкина-6 (ИЛ-6) были общими факторами риска летального исхода для COVID-19 и SARS, а тромбоцитопения - для COVID-19 и MERS [19].

С самого начала пандемии стали появляться свидетельства о тяжелом течении, повышении частоты летального исхода у пациентов c COVID-19 при наличии определенных факторов риска. Их изучение представляет особый интерес с позиций возможности предикции течения и исхода заболевания. Эти факторы можно разделить на демографические, анамнестические и объективные лабораторно-инструментальные показатели.

Демографические факторы риска

Среди демографических факторов наибольшая доказательная база собрана по влиянию возраста и пола пациентов на исходы СОУГО-19. Рассматривались и другие факторы, такие как: раса, этническая принадлежность, доход, уровень

образования и географическое положение, однако их вклад оказался менее значимым.

Так, в крупном исследовании Docherty A. и соавт. (20 133 пациентов) показано, что более высокий возраст достоверно связан с повышением риска смерти от COVID-19 [21]. В частности, у пациентов в возрасте 50-59 лет скорректированное отношение шансов (ОШ) для летального исхода составило 2,64 (95% доверительный интервал (ДИ) 1,99-3,49) по сравнению с пациентами моложе 50 лет. У пациентов в возрасте 60-69 лет ОШ составило 5,37 (95% ДИ, 4,07-7,09), у пациентов в возрасте 70-79 лет ОШ составило 9,28 (95% ДИ, 7,03-12,23), а у пациентов в возрасте 80 лет и старше ОШ составило 14,44 (95% ДИ, 10,93-19,08).

Исследование также показало, что мужской пол, ожирение и наличие ряда коморбидных заболеваний связаны с повышенным риском смерти у пациентов с COVID-19. Однако возраст оставался независимым предиктором смерти даже после поправки на эти факторы.

Аналогично, в крупном мета-анализе Dessie Z. и соавт., включившем 42 исследования и 423 117 пациентов, пожилой возраст был предиктором летального исхода, причем ОШ составило 2,61 (95% ДИ 1,75-3,47), а коэффициент риска (КР, Hazard ratio) составил 1.31 (95% ДИ 1,11-1,51). Это означает, что шансы смерти от COVID-19 у пожилых людей в 2,61 раза выше, чем у молодых. Кроме того, КР показывает, что при увеличении возраста на 1 год риск смерти от коронавируса возрастает в 1,31 раза. Эти данные подчеркивают важность приоритетного проведения вакцинации пожилых людей для снижения риска осложнений и смерти от COVID-19 [22].

Что касается влияния пола на тяжелое течение и смертность при COVID-19, то с начала пандемии появились данные о том, что мужской пол может являться предиктором тяжелого течения и летального исхода [23, 24]. Однако, полученные в дальнейшем данные по поводу влияния мужского пола на течение COVID-19 оказались противоречивыми. Так, в мета-анализе Degarege A. и соавт. из 272 исследований, оценивавших влияние пола на смертность при COVID-19, 159 работ не выявило различий шансов, 100 работ показало повышение шансов у мужчин, и

3 работы - повышение шансов у женщин [25]. Такая разнородность результатов потребовала проведение крупных мета-анализов, которые в результате дали положительный ответ на вопрос о влиянии мужского пола на тяжелое течение и смертность при COVID-19 [22, 25]. В мета-анализе Вевв1е Ъ. и соавт. [22], для мужского пола как предиктора летального исхода, суммарный ОШ составил 1,45 (95% ДИ 1,41-1,51), а в работе Degarege А. и соавт. [25] - 1,33 (95% ДИ 1,26-1,39). Причем в последнем оценивались причины высокой гетерогенности результатов (I2 = 89,3%), и в мета-регрессионном анализе было показано, что страна исследования достоверно влияет на ОШ для мужского пола в отношении летального исхода [25].

Коморбидные заболевания как факторы риска тяжелого течения и

летального исхода СОУГО-19

Следующей группой изучаемых предикторов является наличие у пациента различных коморбидных патологий.

В двух крупнейших мета-анализах Dessie Ъ. и соавт. [22] и Degarege А. и соавт. [25], сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ), СД и АГ являлись предикторами летального исхода у пациентов с СОУГО-19. Отношения шансов для ССЗ составили 1,83 (95% ДИ 1,50-2,17) и 1,63 (95% ДИ 1,51-1,75) соответственно. Причем в работе Degarege А. и соавт. дополнительно рассматривались такие исходы как тяжелое течение COVID-19 и госпитализация в отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) [25]. ССЗ являлись предикторами тяжелого течения (ОШ 1,27, 95% ДИ 1,07-1,47), однако достоверно не повышали шансы госпитализации в ОРИТ (ОШ 1,18, 95% ДИ 0,97-1,39).

В качестве метаболических факторов риска летального исхода от COVID-19 рассматривались ожирение и сахарный диабет. В мета-анализе Kastora Б. и соавт. показано, что сахарный диабет является предиктором летального исхода СОУГО-19 (ОШ 1,87, 95% ДИ 1,61- 2,17), потребности в искусственной вентиляции легких (ИВЛ) (ОШ 1,44, 95% ДИ 1,20-1,73), госпитализации в ОРИТ (ОШ 1,59, 95% ДИ 1,15-2,18) и тяжелого течения СОУГО-19 (ОШ 2,88, 95% ДИ 2,29-3,63) [26]. Индекс

гетерогенности 12 был высоким для всех оцениваемых исходов, что объяснялось различием по регионам проведения исследований. Так в восточно-азиатских исследованиях, в основном китайских, проведенных в начале пандемии, сахарный диабет повышал шансы летального исхода больше (ОШ 2,40, 95% ДИ 1,97-2,91) по сравнению с европейскими (ОШ 1,47, 95% ДИ 1,01-2,13) и американскими исследованиями (ОШ 1,42, 95% ДИ 1,02-1,97) [26]. Возможными причинами таких результатов являлись различия в системах здравоохранения, доступе к противодиабетическим препаратам, а также ряд других факторов, таких как вид штамма 8ЛЯ8-СоУ2, распространенность ожирения в различных этнических группах.

При обсуждении ожирения, стоит отметить, что в научной среде вызывает много споров вопрос является ли ожирение само по себе фактором, ухудшающим течение и прогноз заболеваний. Известен так называемый "парадокс ожирения", т.е. "парадоксальное" протективное действие повышения индекса массы тела (ИМТ) на клинические исходы, который описан для сердечно-сосудистых заболеваний (ишемической болезни сердца (ИБС), хронической сердечной недостаточности (ХСН)), хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ) и ряда других патологий [27].

Что касается СОУГО-19, то с начала пандемии появлялись противоречивые данные о влиянии ожирения на исходы заболевания [28, 29]. В систематическом обзоре Ушкшгаг Б. и соавт. оценивались данные за и против "парадокса ожирения" в отношении неблагоприятных исходов при СОУГО-19 [30]. В результате сделан вывод о том, что при ИМТ 30-40 кг/м2 повышались риски нахождения в ОРИТ и тяжелого течения СОУГО-19, однако не повышались риски летального исхода. В то же время ИМТ больше 40 кг/м2 являлся предиктором летального исхода, особенно у молодых пациентов. Таким образом, авторы пришли к выводу, что существование "парадокса ожирения" при СОУГО-19 не подтверждено, и ожирение является предиктором тяжелого течения, а морбидное ожирение предиктором летального исхода при СОУГО-19 [30].

Возможными механизмами неблагоприятного влияния ожирения на прогноз больных с СОУГО-19 являются влияние ожирения на респираторную систему, иммунную систему, систему гемостаза, а также наличие у пациентов с ожирением коморбидных заболеваний (АГ, СД, ССЗ), утяжеляющих течение СОУГО-19 [30, 31]. В качестве патогенетических механизмов ожирения рассматривают снижение экскурсии диафрагмы и грудной клетки, силы дыхательных мышц, что приводит к уменьшению комплаенса легких, ряда дыхательных объемов (дыхательного объема ДО, общей емкости легких (ОЕЛ), форсированной жизненной емкости легких (ФЖЕЛ)) [32]. Несоответствие вентиляции и перфузии при ожирении приводит к гипоксемии и гиперкапнии [32, 33]. Помимо этого, имеют значение секретируемые жировой тканью цитокины и адипокины, такие как фактор некроза опухоли (ФНО), ИЛ-6 и СРБ, которые способствуют развитию/прогрессированию провоспалительной реакции [34]. Также ожирение может приводить к нарушению координации врожденного и приобретенного иммунитета [35]. Метавоспаление на фоне секреции цитокинов и адипокинов в жировой ткани у пациентов с ожирением, предрасполагает их к тромбозу, несогласованности звеньев врожденного и приобретенного иммунитета, неадекватному антительному ответу и цитокиновому шторму [30].

Одним из потенциальных механизмов связи ожирения и тяжелого течения COVID-19 является формирование предрасположенности к гиперкоагуляции при ожирении [36]. Более того, в исследованиях показано, что ожирение связано с развитием острого респираторного дистресс-синдрома, так как у пациентов с ожирением нарушена система гемостаза, что приводит к развитию тромботических осложнений [37, 38].

Дополнительными механизмами неблагоприятной роли ожирения при COVID-19 является частое наличие у пациентов СД 2 типа, АГ, ССЗ, дефицит витамина D, которые также ухудшают прогноз при COVID-19 [30]. Данные факт может быть причиной найденной связи ожирения и неблагоприятных исходов COVID-19 и влиять на результаты проведенных исследований.

Аналогично ожирению, в отношении АГ как предиктора тяжелого течения и неблагоприятных исходов при СОУГО-19 с самого начала пандемии велись дискуссии. Ряд исследований показал повышение риска летального исхода у больных с СОУГО-19 и АГ по сравнению с пациентами без неё [39, 40]. Однако, не во всех проведенных исследованиях авторы оценивали независимость связи АГ с исходами при СОУГО-19 от других сопутствующих заболеваний, часто имеющихся у пациентов с АГ, таких как СД 2 типа, ИБС и другие ССЗ. С другой стороны, в некоторых работах связь АГ с неблагоприятными исходами при СОУГО-19 отсутствовала [41, 42]. Это потребовало проведения дополнительных исследований и мета-анализов для уточнения связи АГ с исходами при СОУГО-19. Так, в мета-анализе Dessie 7. и соавт. АГ была достоверно связана с риском летального исхода при СОУГО-19 (ОШ 1,57, 95% ДИ 1,27-1,87) [22]. Аналогично, в крупнейшем зонтичном мета-анализе мета-анализов ^аиу Y. и соавт., включившем 1468 исследований и 1 281 510 пациентов, АГ оказалась значимым предиктором летального исхода, тяжести и госпитализации в ОРИТ пациентов с СОУГО-19, причем КР составил 1,79 (1,68- 1,89), 1,74 (1,66-1,83), и 1,91 (1,48-2,34) соответственно [43].

Рассмотрим потенциальные механизмы влияния АГ на тяжесть течения СОУГО-19. С одной стороны, наличие поражений органов-мишеней при АГ может способствовать развитию тяжелого течения СОУГО-19.

С другой стороны, значение может иметь дисбаланс ренин-ангиотензин-альдостероновой системы (РААС). SARS-CoУ2 проникает в клетку посредством связывания с рецептором АПФ2 [20]. Роль АПФ2 в регуляции РААС состоит в превращении Ангиотензина I в Ангиотензин (1-9), а Ангиотензина II в Ангиотензин (1-7), который, в свою очередь, связываясь с Mas-рецептором, противодействует эффектам Ангиотензина II посредством вазодилатации, противовоспалительного и протективного действия на органы-мишени [44, 45]. После связывания вируса с мембранным АПФ2 (мАПФ2) происходит эндоцитоз вместе с мАПФ2, что уменьшает количество мАПФ2 и, в свою очередь, временно увеличивает негативные эффекты Ангиотензина II на ткани. Это может

способствовать более тяжелому течению инфекции [46]. Другим предполагаемым механизмом является связывание вируса с растворимым рецептором АПФ2 (рАПФ2) и дальнейший процесс интернализации внутрь клетки, что способствует резкому уменьшению уровня циркулирующего рАПФ2 и росту уровня Ангиотензина II [46].

Одной из причин более тяжелого течения COVID-19 при дисбалансе РААС может быть метавоспаление в сосудистой стенке у пациентов с АГ, особенно в сочетании с ожирением. Так, в ряде работ показано, что при АГ происходит активация систем врожденного и приобретенного иммунитета, которая приводит к секреции цитокинов и развитию воспаления [47, 48, 49]. Также в одном из исследований выявлено, что макрофаги участвуют в опосредованном Ангиотензином II поражении сосудистой стенки и органов-мишеней при АГ [50]. Таким образом, воспаление и поражение органов-мишеней при АГ могут утяжелять течение СОУГО-19.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Шведов Илья Игоревич, 2024 год

- P. 1-7.

74. Association of serum ferritin with COVID-19 in a cross-sectional study of 200 intensive care unit patients in a rural hospital: Is ferritin the forgotten biomarker of mortality in severe COVID-19? / V. Hulkoti, S. Acharya, S. Kumar [et al.] // Journal of Family Medicine and Primary Care. - 2022. - Vol. 11. - № 5. - P. 2045.

75. Lymphopenia and neutrophilia at admission predicts severity and mortality in patients with COVID-19: A meta-analysis / B. M. Henry, I. Cheruiyot, J. Vikse [et al.] // Acta Biomedica. - 2020. - Vol. 91. - № 3. - P. 1-16.

76. Laboratory predictors of death from coronavirus disease 2019 (COVID-19) in the area of Valcamonica, Italy / G. Bonetti, F. Manelli, A. Patroni [et al.] // Clinical Chemistry and Laboratory Medicine. - 2020. - Vol. 58. - № 7. - P. 1100-1105.

77. Both high and low pre-infection glucose levels associated with increased risk for severe COVID-19: New insights from a population-based study / M. Shauly-Aharonov, A. Shafrir, O. Paltiel [et al.] // PLoS ONE. - 2021. - Vol. 16. - № 7 July. - P. 1-11.

78. Hyperglycemia and blood glucose deterioration are risk factors for severe COVID-19 with diabetes: A two-center cohort study / F. Xiao, Y. C. Zhou, M. B. Zhang [et al.] // Journal of Medical Virology. - 2022. - Vol. 94. - № 5. - P. 1967-1975.

79. Bentivegna, M. Primary care relevant risk factors for adverse outcomes in patients with COVID-19 infection: A systematic review / M. Bentivegna, C. Hulme, M. H. Ebell // Journal of the American Board of Family Medicine. - 2021. - Vol. 34. - P. S113-S126.

80. Chest CT Characteristics are Strongly Predictive of Mortality in Patients with COVID-19 Pneumonia: A Multicentric Cohort Study / N. Malecot, J. Chrusciel, S. Sanchez [et al.] // Academic Radiology. - 2022. - Vol. 29. - № 6. - P. 851-860.

81. Damage to the Cardiovascular System in Patients with SARS-CoV-2 Coronavirus Infection. Part 1: Predictors of the Development of an Unfavorable Prognosis / V. I. Podzolkov, A. I. Tarzimanova, A. E. Bragina [et al.] // Rational Pharmacotherapy in Cardiology. - 2022. - Vol. 17. - № 6. - P. 825-830.

82. Bedside echocardiography to predict mortality of COVID-19 patients beyond clinical data: Data from the PROVAR-COVID study / S. L. G. Pimentel, B. R. Nascimento, J. Franco [et al.] // Revista da Sociedade Brasileira de Medicina Tropical. -2021. - Vol. 54. - № 1. - P. 1-9.

83. Echocardiographic predictors of mortality and morbidity in COVID-19 disease using focused cardiovascular ultrasound / J. M. D. Gomez, A. C. Zimmerman, J. du Fay de Lavallaz [et al.] // IJC Heart and Vasculature. - 2022. - Vol. 39. - P. 100982.

84. Согласованное мнение российских экспертов по оценке артериальной жесткости в клинической практике / Ю.А. Васюк, С.В. Иванова, Е.Л. Школьник [и др.] // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. - 2016. - Т. 15. - №2 2. - С. 4-19.

85. Vascular alterations among young adults with SARS-CoV-2 / S. M. Ratchford, J. L. Stickford, V. M. Province [et al.] // American Journal of Physiology - Heart and Circulatory Physiology. - 2021. - Vol. 320. - № 1. - P. H404-H410.

86. Arterial stiffness in acute COVID-19 and potential associations with clinical outcome / S. Schnaubelt, J. Oppenauer, D. Tihanyi [et al.] // Journal of Internal Medicine. - 2021. - Vol. 290. - № 2. - P. 437-443.

87. Impact of Arterial Stiffness on All-Cause Mortality in Patients Hospitalized with COVID-19 in Spain / E. Rodilla, M. D. Lopez-Carmona, X. Cortes [et al.] // Hypertension. - 2021. - № 3. - P. 856-867.

88. Estimated pulse wave velocity improves risk stratification for all-cause mortality

in patients with COVID-19 / K. Stamatelopoulos, G. Georgiopoulos, K. F. Baker [et al.] // Scientific Reports. - 2021. - Vol. 11. - № 1. - P. 1-10.

89. Association of COVID-19 and Arterial Stiffness Assessed using Cardiovascular Index (CAVI) / V. Podzolkov, A. Bragina, A. Tarzimanova [et al.] // Current Hypertension Reviews. - 2024. - Vol. 20. - № 1. - P. 44-51.

90. Влияние новой коронавирусной инфекции на параметры сосудистой жесткости у пациентов с артериальной гипертензией / И.В. Авдеева, К.И. Павленко, Л.И. Салямова [и др.] // Артериальная гипертензия. - 2023. - Т. 29. - № 6. - С. 593602.

91. The role of a novel arterial stiffness parameter, cardio-ankle vascular index (CAVI), as a surrogate marker for cardiovascular diseases / A. Saiki, Y. Sato, R. Watanabe [et al.] // Journal of Atherosclerosis and Thrombosis. - 2016. - Vol. 23. - №2 2.

- P. 155-168.

92. Stop COVID Cohort: An Observational Study of 3480 Patients Admitted to the Sechenov University Hospital Network in Moscow City for Suspected Coronavirus Disease 2019 (COVID-19) Infection / D. Munblit, N. A. Nekliudov, P. Bugaeva [et al.] // Clinical Infectious Diseases. - 2021. - Vol. 73. - № 1. - P. 1-11.

93. Risk stratification of patients admitted to hospital with covid-19 using the ISARIC WHO Clinical Characterisation Protocol: development and validation of the 4C Mortality Score / S.R. Knight, A. Ho, R. Pius [et al.] // British medical journal. - 2020. - Vol. 370.

- P. m3339.

94. sVCAM-1 - как маркер эндотелиальной дисфункции, ассоциированный с тяжелым течением новой коронавирусной инфекции (COVID-19) / В.И. Подзолков, А.Е. Покровская, Д.Д. Ванина, И.И. Шведов // Рациональная фармакотерапия в кардиологии. - 2023. - Т. 19. - № 2. - С. 134-142.

95. Гумеров, Р. М. Прогнозирование неблагоприятных сердечно-сосудистых событий у пациентов, госпитализированных с COVID-19-ассоциированной пневмонией с помощью кардиоваскулярных биомаркеров: диссертация на соискание ученой степени кандидата медицинских наук / Р.М. Гумеров. - Москва, 2022. - 135 с.

96. Международная классификация болезней 11 пересмотра / Всемирная организация здравоохранения, 2024. - Режим доступа: https://icd.who.int/browse/2024-01/mms/ru#2024855916 (Дата обращения: 08.02.2024).

97. A clinical case definition of post-COVID-19 condition by a Delphi consensus / J. B. Soriano, S. Murthy, J. C. Marshall [et al.] // The Lancet Infectious Diseases. - 2022.

- Vol. 22. - № 4. - P. e102-e107.

98. Prevalence and risk factors of post-COVID-19 condition in adults and children at 6 and 12 months after hospital discharge: a prospective, cohort study in Moscow (StopCOVID) / E. Pazukhina, M. Andreeva, E. Spiridonova [et al.] // BMC Medicine. -2022. - Vol. 20. - № 1. - P. 1-12.

99. Long COVID / U.S. Department of Health and Human Services, 2023.

100. Long COVID: major findings, mechanisms and recommendations / H. E. Davis, L. McCorkell, J. M. Vogel, E. J. Topol // Nature Reviews Microbiology. - 2023. - Vol. 21.

- № 3. - P. 133-146.

101. Post-acute COVID-19 syndrome and its prolonged effects: An updated systematic review / T. Almas, J. Malik, A. K. Alsubai [et al.] // Annals of Medicine and Surgery. -2022. - Vol. 80. - № April. - P. 103995.

102. Physical complications in acute lung injury survivors: A two-year longitudinal prospective study / E. Fan, D. W. Dowdy, E. Colantuoni [et al.] // Critical Care Medicine.

- 2014. - Vol. 42. - № 4. - P. 849-859.

103. Chronic fatigue syndrome after infectious mononucleosis in adolescents / B. Z. Katz, Y. Shiraishi, C. J. Mears [et al.] // Pediatrics. - 2009. - Vol. 124. - № 1. - P. 189193.

104. Persistent clotting protein pathology in Long COVID/Post-Acute Sequelae of COVID-19 (PASC) is accompanied by increased levels of antiplasmin / E. Pretorius, M. Vlok, C. Venter [et al.] // Cardiovascular Diabetology. - 2021. - Vol. 20. - № 1. - P. 118.

105. Persistent capillary rarefication in long COVID syndrome / I. Osiaevi, A. Schulze, G. Evers [et al.] // Angiogenesis. - 2023. - Vol. 26. - № 1. - P. 53-61.

106. Cardiac abnormalities in Long COVID 1-year post-SARS-CoV-2 infection / A. R. Fernandez, M. Wamil, A. Telford [et al.] // Open Heart. - 2023. - Vol. 10. - № 1. -P. e002241.

107. Spudich, S. Nervous system consequences of COVID-19 / S. Spudich, A. Nath // Science. - 2022. - Vol. 375. - № 6578. - P. 267-269.

108. Immuno-proteomic profiling reveals aberrant immune cell regulation in the airways of individuals with ongoing post-COVID-19 respiratory disease / B. Vijayakumar, K. Boustani, P. P. Ogger [et al.] // Immunity. - 2022. - Vol. 55. - № 3. -P. 542-556.e5.

109. SARS-CoV-2-specific T cells associate with inflammation and reduced lung function in pulmonary post-acute sequalae of SARS-CoV-2 / K. M. Littlefield, R. O. Watson, J. M. Schneider [et al.] // PLoS Pathogens. - 2022. - Vol. 18. - № 5. - P. 1-20.

110. Prognostic Factors for Post-COVID-19 Syndrome: A Systematic Review and Meta-Analysis / G. Maglietta, F. Diodati, M. Puntoni [et al.] // Journal of Clinical Medicine. - 2022. - Vol. 11. - № 6. - P. 1541.

111. Risk Factors Associated With Post-COVID-19 Condition: A Systematic Review and Meta-analysis. / V. Tsampasian, H. Elghazaly, R. Chattopadhyay [et al.] // JAMA internal medicine. - 2023. - Vol. 183. - № 6. - P. 566-580.

112. Rates and Factors Associated with Documentation of Diagnostic Codes for Long COVID in the National Veterans Affairs Health Care System / G. N. Ioannou, A. Baraff, A. Fox [et al.] // JAMA Network Open. - 2022. - Vol. 5. - № 7. - P. E2224359.

113. Six-month follow-up chest CT findings after severe COVID-19 pneumonia / X. Han, Y. Fan, O. Alwalid [et al.] // Radiology. - 2021. - Vol. 299. - № 1. - P. E177-E186.

114. Fatal pulmonary fibrosis: A post-COVID-19 autopsy case / H. F. Schwensen, L. K. Borreschmidt, M. Storgaard [et al.] // Journal of Clinical Pathology. - 2020. - P. 1-3.

115. Chest computed tomography and clinical follow-Up of discharged patients with COVID-19 in Wenzhou city, Zhejiang, China / C. Liu, L. Ye, R. Xia [et al.] // Annals of the American Thoracic Society. - 2020. - Vol. 17. - № 10. - P. 1231-1237.

116. Late-onset hematological complications post COVID-19: An emerging medical problem for the hematologist / E. Korompoki, M. Gavriatopoulou, D. Fotiou [et al.] //

American Journal of Hematology. - 2022. - Vol. 97. - № 1. - P. 119-128.

117. Предикторы тромботических осложнений у пациентов, перенесших новую коронавирусную инфекцию / С. С. Петриков, А. А. Иванников, А. И. Тарзиманова [и др.] // Медицинский алфавит. - 2022. - № 17. - С. 7-14.

118. Prolonged elevation of D-dimer levels in convalescent COVID-19 patients is independent of the acute phase response / L. Townsend, H. Fogarty, A. Dyer [et al.] // Journal of Thrombosis and Haemostasis. - 2021. - Vol. 19. - № 4. - P. 1064-1070.

119. Bhattacharjee, S. Immune Thrombocytopenia Secondary to COVID-19: a Systematic Review / S. Bhattacharjee, M. Banerjee // SN Comprehensive Clinical Medicine. - 2020. - Vol. 2. - № 11. - P. 2048-2058.

120. Clinical characteristics, management and outcome of COVID-19-associated immune thrombocytopenia: a French multicentre series / M. Mahévas, G. Moulis, E. Andres [et al.] // British Journal of Haematology. - 2020. - Vol. 190. - № 4. - P. e224-e229.

121. Neuropsychiatric Complications of COVID-19 / Z. M. Nakamura, R. P. Nash, S. L. Laughon, D. L. Rosenstein // Current Psychiatry Reports. - 2021. - Vol. 23. - № 5. -P. 25.

122. Bidirectional associations between COVID-19 and psychiatric disorder: retrospective cohort studies of 62 354 COVID-19 cases in the USA / M. Taquet, S. Luciano, J. R. Geddes, P. J. Harrison // The Lancet Psychiatry. - 2021. - Vol. 8. - № 2. - P. 130-140.

123. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19): временные методические рекомендации Министерства здравоохранения Российской Федерации «Версия 8 от 03.09.2020. - М., 2020. -Режим доступа: https://static-0.minzdrav.gov.ru/system/attachments/attaches/000/051/ 777/original/030902020_COVID-19_v8.pdf (Дата обращения: 08.02.2024).

124. Matsumoto, K. COVID-19-associated AKI / K. Matsumoto, J. R. Prowle // Current Opinion in Critical Care. - 2022. - Vol. 28. - № 6. - P. 630-637.

125. 2019 ESC Guidelines for the management of patients with supraventricular tachycardiaThe Task Force for the management of patients with supraventricular

tachycardia of the European Society of Cardiology (ESC) / J. Brugada, D. G. Katritsis, E. Arbelo [et al.] // European Heart Journal. - 2020. - Vol. 41. - № 5. - P. 655-720.

126. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19): временные методические рекомендации Министерства здравоохранения Российской Федерации «Версия 12 от 12.09.2021. - М., 2021. -Режим доступа: https://static-0.minzdrav.gov.ru/system/attachments/attaches/000/058/ 075/original/BMP_COVID-19_V12.pdf (Дата обращения: 08.02.2024).

127. Анализ влияния препаратов базовой терапии, применявшихся для лечения сопутствующих заболеваний в период, предшествующий инфицированию, на риск летального исхода при новой коронавирусной инфекции. Данные международного регистра «Анализ динамики Коморбидных заболеваний у пациенТов, перенесшИх инфицирование SARS-CoV-2» (АКТИВ SARS-CoV-2) / Е. И. Тарловская, А. Г. Арутюнов, А. О. Конради [и др.] // Кардиология. - 2021. - Т. 61. - № 9. - С. 20-32.

128. Clinical Impact of the Cardio-Ankle Vascular Index for Predicting Cardiovascular Events After Acute Coronary Syndrome / M. Gohbara, N. Iwahashi, Y. Sano [et al.] // Circulation Journal. - 2016. - Vol. 80. - № 6. - P. 1420-1426.

129. REMAP-CAP Investigators; ACTIV-4a Investigators; ATTACC Investigators, et al. Therapeutic Anticoagulation with Heparin in Noncritically Ill Patients with Covid-19 / et al. REMAP-CAP Investigators; ACTIV-4a Investigators; ATTACC Investigators // New England Journal of Medicine. - 2021. - Vol. 385. - № 9. - P. 790-802.

130. Predictive Value of the Cardio-Ankle Vascular Index for Cardiovascular Events in Patients at Cardiovascular Risk / T. Miyoshi, H. Ito, K. Shirai [et al.] // Journal of the American Heart Association. - 2021. - Vol. 10. - № 16. - P. e020103.

131. hCoV-19 Variants Dashboard. - Режим доступа: https://gisaid.org/hcov-19-variants-dashboard (Дата обращения: 08.02.2024).

132. Патент № 2812749 A 61 B 5/1455, G 01 N 33/48. Способ прогнозирования риска летального исхода у пациентов с COVID-19 : № 2023111848 : заявл. 05.05.2023 : опубл. 01.02.2024 / Подзолков В.И., Брагина А.И., Васильева Л.В., Шведов И.И. - 12 с.

133. Свидетельство о государственной регистрации базы данных № 2023623416

от 11.10.2023 Российская Федерация. База данных стационарных пациентов с COVID-19 с антропометрическими, демографическими, коморбидными, клинико-лабораторными и инструментальными данными для изучения неблагоприятного течения коронавирусной инфекции: № 2023623201 : заявл. 02.10.2023 : опубл. 11.10.2023 / Подзолков В.И., Брагина А.Е., Тарзиманова А.И., Васильева Л.В., Шведов И.И., Оганесян К.А. - 1 с.

134. Артериальная гипертензия и неблагоприятное течение COVID-19 среди госпитализированных больных: данные когортного исследования из России / В.И. Подзолков, А.Е. Брагина, А.И. Тарзиманова, Л.В. Васильева, Е.С. Огибенина, Е.Е. Быкова, И.И. Шведов, А.А. Иванников, Н.А. Дружинина // Рациональная фармакотерапия в кардиологии. - 2023. - Т. 19. - № 1. - С. 4-10.

135. Miyoshi, T. Arterial stiffness in health and disease: The role of cardio-ankle vascular index / T. Miyoshi, H. Ito // Journal of Cardiology. - 2021. - Vol. 78. - № 6. -P. 493-501.

136. Establishing baseline criteria of cardio-ankle vascular index as a new indicator of arteriosclerosis: a cross-sectional study / T. Namekata, K. Suzuki, N. Ishizuka, K. Shirai // BMC Cardiovascular Disorders. - 2011. - Vol. 11. - № 1. - P. 51.

137. Cardio-Ankle Vascular Index is a New Noninvasive Parameter of Arterial Stiffness / A. Takaki, H. Ogawa, T. Wakeyama [et al.] // Circulation Journal. - 2007. - Vol. 71. -№ 11. - P. 1710-1714.

138. Консенсус экспертов Российского медицинского общества по артериальной гипертонии: артериальная гипертония и постковидный синдром / И.Е. Чазова, Н.В. Блинова, Ю.В. Жернакова [и др.] // Системные гипертензии. - 2022. - Т. 19. - № 3. - С. 5-13.

139. Сердечно-сосудистые предикторы течения постковидного периода: результаты когортного исследования. / В.И. Подзолков, А.Е. Брагина, А.И. Тарзиманова, И.И. Шведов, Е.С. Огибенина, М.А. Аванесян, А.С. Фомин // Российский кардиологический журнал. - 2024. - Т. 29. - № 3. - С. 5632.

140. Международный регистр "Анализ динамики Коморбидных заболеваний у пациенТов, перенесших инфицирование SARS-CoV-2" (АКТИВ SARS-CoV-2):

анализ предикторов неблагоприятных исходов острой стадии новой коронавирусной инфекции / Г. П. Арутюнов, Е. И. Тарловская, А. Г. Арутюнов [и др.] // Российский кардиологический журнал. - 2021. - Т. 26. - № 4. - С. 116-131.

141. Международный регистр «Анализ динамики коморбидных заболеваний у пациентов, перенесших инфицирование SARS-CoV-2 (АКТИВ SARS-CoV-2) / Г.П. Арутюнов, Е.И. Тарловская, А.Г. Арутюнов [и др.] // Кардиология. - 2020. - Т. 60.

- № 11. - С. 30-34.

142. Svartengren, M. Long-term clearance from small airways decreases with age / M. Svartengren, R. Falk, K. Philipson // European Respiratory Journal. - 2005. - Vol. 26. -№ 4. - P. 609-615.

143. Sharma, G. Effect of aging on respiratory system physiology and immunology. / G. Sharma, J. Goodwin // Clinical interventions in aging. - 2006. - Vol. 1. - № 3. -P. 253-260.

144. Поражение сердечно-сосудистой системы у больных с коронавирусной инфекцией SARS-CoV-2. Часть 2: Коррекция изменений сократительной функции миокарда / В.И. Подзолков, А.И. Тарзиманова, А.Е. Брагина [и др.] // Рациональная фармакотерапия в кардиологии. - 2022. - Т. 18 - № 2. - С. 170-175.

145. Impact of cancer diagnoses on the outcomes of patients with COVID-19: a systematic review and meta-analysis / S. Han, Q. Zhuang, J. Chiang [et al.] // BMJ Open.

- 2022. - Vol. 12. - № 2. - P. e044661.

146. Cancer patients and COVID-19: Mortality, serious complications, biomarkers, and ways forward / K. Gupta, S. Gandhi, A. Mebane [et al.] // Cancer Treatment and Research Communications. - 2021. - Vol. 26. - № January. - P. 100285.

147. Association of C-reactive protein with mortality in Covid-19 patients: a secondary analysis of a cohort study / F. Li, M. He, M. Zhou [et al.] // Scientific Reports. - 2023. -Vol. 13. - № 1. - P. 1-10.

148. Moore, J. B. Cytokine release syndrome in severe COVID-19 / J. B. Moore, C. H. June // Science. - 2020. - Vol. 368. - № 6490. - P. 473-474.

149. Venous thromboembolism in COVID-19: A systematic review and meta-analysis / A. Kollias, K. G. Kyriakoulis, S. Lagou [et al.] // Vascular Medicine (United Kingdom).

- 2021. - Vol. 26. - № 4. - P. 415-425.

150. Association between platelet parameters and mortality in coronavirus disease 2019: Retrospective cohort study / Y. Liu, W. Sun, Y. Guo [et al.] // Platelets. - 2020. - Vol. 31.

- № 4. - P. 490-496.

151. Mechanisms involved in the development of thrombocytopenia in patients with COVID-19 / Y. Zhang, X. Zeng, Y. Jiao [et al.] // Thrombosis Research. - 2020. -Vol. 193. - № January. - P. 110-115.

152. Low oxygen saturation and mortality in an adult cohort: the Troms0 study / M. L. Void, U. Aaseb0, T. Wilsgaard, H. Melbye // BMC Pulmonary Medicine. - 2015. -Vol. 15. - № 1. - P. 9.

153. Bani Hani, S. Effective Prediction of Mortality by Heart Disease Among Women in Jordan Using the Chi-Squared Automatic Interaction Detection Model: Retrospective Validation Study / S. Bani Hani, M. Ahmad // JMIR Cardio. - 2023. - Vol. 7. - P. e48795.

154. Oxygen saturation as a predictor of mortality in hospitalized adult patients with COVID-19 in a public hospital in Lima, Peru / F. Mejia, C. Medina, E. Cornejo [et al.] // PLoS ONE. - 2020. - Vol. 15. - № 12 December. - P. 1-12.

155. Why do men have worse COVID-19-related outcomes? A systematic review and meta-analysis with sex adjusted for age / J. Fabiao, B. Sassi, E. F. Pedrollo [et al.] // Brazilian Journal of Medical and Biological Research. - 2022. - Vol. 55. - P. 1-8.

156. Bwire, G. M. Coronavirus: Why Men are More Vulnerable to Covid-19 Than Women? / G. M. Bwire // SN Comprehensive Clinical Medicine. - 2020. - Vol. 2. - № 7.

- P. 874-876.

157. On-admission anemia predicts mortality in COVID-19 patients: A single center, retrospective cohort study / S. M. Oh, J. P. Skendelas, E. Macdonald [et al.] // The American Journal of Emergency Medicine. - 2021. - Vol. 48. - №2 January. - P. 140-147.

158. The Rise and Fall of SARS-CoV-2 Variants and Ongoing Diversification of Omicron / T. Wiegand, A. Nemudryi, A. Nemudraia [et al.] // Viruses. - 2022. - Vol. 14.

- № 9. - P. 1-7.

159. Патент № 2764002 A 61 B 5/1455, G 01 N 33/62, G 01 N 33/68, G 01 N 33/569. Способ прогнозирования исхода вирусной пневмонии при COVID-19 : №

2021124662 : заявл. 19.08.2021 : опубл. 12.01.2022 / Петриков С.С., Хамидова Л.Т., Скоробогач И.М. [и др.] - 8 с.

160. Патент № 2782796 A 61 B 5/107, G 01 N 33/92. Способ оценки риска развития тяжелого течения COVID-19 : № 2022107690 : заявл. 22.03.2022 : опубл. 02.11.2022 / Стрюкова Е.В., Худякова А. Д., Карасева А.А. [и др.] - 17 с.

161. Expert consensus document on the measurement of aortic stiffness in daily practice using carotid-femoral pulse wave velocity / L. M. Van Bortel, S. Laurent, P. Boutouyrie [et al.] // Journal of Hypertension. - 2012. - Vol. 30. - № 3. - P. 445-448.

162. Endothelial function is associated with pulse pressure, pulse wave velocity, and augmentation index in healthy humans / C. M. McEniery, S. Wallace, I. S. MacKenzie [et al.] // Hypertension. - 2006. - Vol. 48. - № 4. - P. 602-608.

163. Nitric Oxide Regulates Local Arterial Distensibility In Vivo / I. B. Wilkinson, A. Qasem, C. M. McEniery [et al.] // Circulation. - 2002. - Vol. 105. - № 2. - P. 213-217.

164. Vascular stiffness and endothelial dysfunction: Correlations at different levels of blood pressure / V. N. Figueiredo, J. C. Yugar-Toledo, L. C. L. B. Martins [et al.] // Blood Pressure. - 2012. - Vol. 21. - № 1. - P. 31-38.

165. Cardio-ankle vascular index and cardiovascular disease: Systematic review and meta-analysis of prospective and cross-sectional studies / K. Matsushita, N. Ding, E. D. Kim [et al.] // Journal of Clinical Hypertension. - 2019. - Vol. 21. - № 1. - P. 16-24.

166. Physiological diagnostic criteria for vascular failure / A. Tanaka, H. Tomiyama, T. Maruhashi [et al.] // Hypertension. - 2018. - Vol. 72. - № 5. - P. 1060-1071.

167. Aydm, E. Evaluation of the cardio-ankle vascular index in COVID-19 patients / E. Aydm, A. Kant, G. Yilmaz // Revista da Associaçâo Médica Brasileira. - 2022. - Vol. 68. - № 1. - P. 73-76.

168. The association between arterial stiffness and cancer occurrence: Data from Kailuan cohort study / Y. Jiang, A. Xing, T. H. Hidru [et al.] // Frontiers in Cardiovascular Medicine. - 2023. - Vol. 10. - № 3. - P. 1-10.

169. Кавешников, В.С. Анализ факторов, связанных с артериальной жесткостью, в общей популяции трудоспособного возраста / В. С. Кавешников, И. А. Трубачева, В. Н. Серебрякова // Российский кардиологический журнал. - 2022. - Т. 27. - № 5.

- С. 64-70.

170. Measures of obesity are associated with vascular stiffness in young and older adults / R. P. Wildman, R. H. Mackey, A. Bostom [et al.] // Hypertension. - 2003. - Vol. 42. -№ 4 I. - P. 468-473.

171. Novick, G. Is there a bias against telephone interviews in qualitative research? / G. Novick // Research in Nursing & Health. - 2008. - Vol. 31. - № 4. - P. 391-398.

172. 6-month consequences of COVID-19 in patients discharged from hospital: a cohort study / C. Huang, L. Huang, Y. Wang [et al.] // The Lancet. - 2021. - Vol. 397. -№ 10270. - P. 220-232.

173. Symptoms and Health Outcomes among Survivors of COVID-19 Infection 1 Year after Discharge from Hospitals in Wuhan, China / X. Zhang, F. Wang, Y. Shen [et al.] // JAMA Network Open. - 2021. - Vol. 4. - № 9. - P. 1-11.

174. Fatigue and Dyspnoea as Main Persistent Post-COVID-19 Symptoms in Previously Hospitalized Patients: Related Functional Limitations and Disability / C. Fernández-De-las-Peñas, D. Palacios-Ceña, V. Gómez-Mayordomo [et al.] // Respiration. - 2022. -Vol. 101. - № 2. - P. 132-141.

175. Barsky, A. J. Somatic symptom reporting in women and men / A. J. Barsky, H. M. Peekna, J. F. Borus // Journal of General Internal Medicine. - 2001. - Vol. 16. - № 4. -P. 266-275.

176. Клинические особенности постковидного периода. Результаты международного регистра "Анализ динамики коморбидных заболеваний у пациентов, перенесших инфицирование SARS-CoV-2 (АКТИВ SARSCoV-2)". Предварительные данные (6 месяцев наблюдения) / Г.П. Арутюнов, Е.И. Тарловская, А.Г. Арутюнов [и др.] // Российский кардиологический журнал. - 2021.

- Т. 26. - № 10. - С. 4708.

177. Decreasing Incidence of Chemosensory Changes by COVID-19 Variant / D. H. Coelho, E. R. Reiter, E. French, R. M. Costanzo // Otolaryngology-Head and Neck Surgery. - 2023. - Vol. 168. - № 4. - P. 704-706.

178. Preexisting hypertension is associated with a greater number of long-term post-COVID symptoms and poor sleep quality: a case-control study / C. Fernández-de-las-

Penas, J. Torres-Macho, M. Velasco-Arribas [et al.] // Journal of Human Hypertension. -2022. - Vol. 36. - № 6. - P. 582-584.

179. Role of the Renin-Angiotensin-Aldosterone and Kinin-Kallikrein Systems in the Cardiovascular Complications of COVID-19 and Long COVID / S. L. Cooper, E. Boyle, S. R. Jefferson [et al.] // International Journal of Molecular Sciences. - 2021. - Vol. 22.

- № 15. - P. 8255.

180. Cardiac Arrhythmias in Post-COVID Syndrome: Prevalence, Pathology, Diagnosis, and Treatment / A. Huseynov, I. Akin, D. Duerschmied, R. E. Scharf // Viruses. - 2023. - Vol. 15. - № 2. - P. 1-15.

181. Akpek, M. Does COVID-19 Cause Hypertension? / M. Akpek // Angiology. -2022. - Vol. 73. - № 7. - P. 682-687.

182. Symptoms Compatible With Long Coronavirus Disease (COVID) in Healthcare Workers With and Without Severe Acute Respiratory Syndrome Coronavirus 2 (SARS-CoV-2) Infection—Results of a Prospective Multicenter Cohort / C. Strahm, M. Seneghini, S. Güsewell [et al.] // Clinical Infectious Diseases. - 2022. - Vol. 75. - № 1.

- P. e1011-e1019.

Таблица А. 1 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении летального исхода_

ОШ 95% ДИ Р

Возраст 1,084 1,067-1,102 0,000

Мужской пол 0,945 0,636-1,403 0,779

Койко-день 0,946 0,908-0,986 0,008

АГ 10,583 5,111-21,916 0,000

СД 4,758 3,168-7,146 0,000

Ожирение 1,292 0,802-2,080 0,292

ПИКС 5,809 3,771-8,948 0,000

ОНМК в анамнезе 3,087 1,735-5,490 0,000

Онкологические заболевания 3,659 2,196-6,099 0,000

НТГ 1,327 0,708-2,489 0,378

ХЗЛ 3,203 1,621-6,329 0,001

ИМТ 1,024 0,968-1,084 0,400

САД 0,982 0,969-0,996 0,012

ЧСС 1,023 1,008-1,038 0,002

Тахикардия (ЧСС > 100 уд/мин) 2,075 1,361-3,165 0,001

SрO2 0,838 0,804-0,873 0,000

Низкая сатурация ^р02 < 90%) 5,390 3,406-8,530 0,000

Нейтрофилы 1,140 1,093-1,190 0,000

Нейтропения (<1,5*109/л) 1,155 0,521-2,562 0,722

Лейкоциты 1,111 1,069-1,155 0,000

Лимфоциты 0,306 0,200-0,466 0,000

Лимфопения (<1*109/л) 4,911 3,211-7,510 0,000

Тромбоциты 0,996 0,994-0,998 0,001

Тромбоцитопения (<100*109/л) 4,303 2,000-9,255 0,000

СОЭ 1,013 0,998-1,029 0,091

СРБ 1,011 1,009-1,013 0,000

Глюкоза 1,112 1,053-1,174 0,000

Гемоглобин 0,975 0,967-0,984 0,000

Анемия 5,526 3,421-8,924 0,000

СКФ по ОКБ-ЕР! 0,956 0,945-0,966 0,000

Таблица А. 2 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении госпитализации в ОРИТ_

ОШ 95% ДИ Р

Возраст 1,046 1,034- 1,058 0,000

Мужской пол 1,405 1,009- 1,958 0,044

Койко-день 1,033 1,009- 1,057 0,007

АГ 4,593 2,981- 7,077 0,000

СД 4,447 3,156- 6,266 0,000

Ожирение 1,931 1,309-2,848 0,001

ПИКС 4,187 2,852- 6,148 0,000

ОНМК в анамнезе 2,473 1,471- 4,157 0,001

Онкологические заболевания 3,733 2,402- 5,802 0,000

ХЗЛ 3,539 1,983- 6,316 0,000

ИМТ 1,060 1,011- 1,110 0,016

САД 0,998 0,987- 1,010 0,743

ЧСС 1,019 1,007- 1,032 0,002

Тахикардия (ЧСС > 100 уд/мин) 1,558 1,078- 2,250 0,018

SрO2 0,802 0,770-0,835 0,000

Низкая сатурация ^р02 < 90%) 7,010 4,750- 10,345 0,000

Нейтрофилы 1,232 1,179- 1,289 0,000

Нейтропения (<1,5*109/л) 1,059 0,539-2,082 0,868

Лейкоциты 1,180 1,135-1,228 0,000

Лимфоциты 0,262 0,184-0,374 0,000

Лимфопения (<1*109/л) 4,776 3,387-6,733 0,000

Тромбоциты 0,998 0,996-0,999 0,011

Тромбоцитопения (<100*109/л) 4,394 2,235-8,638 0,000

СОЭ 1,011 0,998- 1,023 0,093

СРБ 1,014 1,012- 1,016 0,000

Глюкоза 1,156 1,097-1,217 0,000

Гемоглобин 0,978 0,971-0,986 0,000

Анемия 4,256 2,785-6,502 0,000

СКФ по ОКБ-ЕР! 0,973 0,965- 0,981 0,000

Таблица А.3 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении госпитализации в ИВЛ_

ОШ 95% ДИ Р

Возраст 1,056 1,041- 1,072 0,000

Мужской пол 1,010 0,671- 1,520 0,961

Койко-день 0,983 0,946- 1,021 0,366

АГ 6,138 3,328- 11,322 0,000

СД 4,165 2,735- 6,343 0,000

Ожирение 1,404 0,859- 2,293 0,176

ПИКС 3,432 2,138- 5,512 0,000

ОНМК в анамнезе 2,054 1,059- 3,984 0,033

Онкологические заболевания 3,235 1,889- 5,543 0,000

ХЗЛ 3,477 1,755- 6,887 0,000

ИМТ 1,029 0,967- 1,095 0,365

САД 0,994 0,980- 1,008 0,403

ЧСС 1,026 1,011- 1,041 0,001

Тахикардия (ЧСС > 100 уд/мин) 2,108 1,365- 3,254 0,001

SpO2 0,834 0,800- 0,870 0,000

Низкая сатурация (SpO2 < 90%) 4,633 2,875- 7,466 0,000

Нейтрофилы 1,125 1,078- 1,174 0,000

Нейтропения (<1,5*109/л) 1,252 0,564- 2,782 0,581

Лейкоциты 1,098 1,056- 1,143 0,000

Лимфоциты 0,134 0,080- 0,225 0,000

Лимфопения (<1*109/л) 4,808 3,107- 7,441 0,000

Тромбоциты 0,997 0,995- 0,999 0,014

Тромбоцитопения (<100*109/л) 5,418 2,578- 11,385 0,000

СОЭ 1,018 1,002- 1,034 0,025

СРБ 1,013 1,011- 1,015 0,000

Глюкоза 1,136 1,073- 1,201 0,000

Гемоглобин 0,976 0,968- 0,985 0,000

Анемия 4,590 2,785- 7,565 0,000

СКФ по CKD-EPI 0,966 0,956- 0,976 0,000

Таблица А. 4 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении повышения уровня Д-димера____

ОШ ДИ 95% низ ДИ 95% верх P

Возраст 1,038 1,006 1,071 0,020

Мужской пол 1,352 0,649 2,816 0,421

Наличие АГ в анамнезе 2,163 0,964 4,849 0,061

Наличие СД 1,270 0,453 3,560 0,650

ПИКС 1,806 0,459 7,096 0,397

Онкология в анамнезе 0,926 0,055 15,607 0,957

Наличие ХБП 2,214 0,779 6,293 0,136

Индекс коморбидности Чарлсон 1,331 1,048 1,691 0,019

ИМТ 1,071 0,991 1,158 0,083

САД при поступлении 1,025 0,993 1,058 0,121

SpO2 0,961 0,824 1,120 0,609

Уровень нейтрофилов в крови 1,028 0,919 1,150 0,629

Уровень тромбоцитов в крови 1,006 1,000 1,012 0,065

СРБ 1,008 0,999 1,017 0,094

СОЭ 0,974 0,928 1,022 0,285

СКФ по CKD-EPI 0,981 0,958 1,004 0,110

Повышенный CAVI (выше 9,5) 2,822 1,282 6,209 0,010

Таблица А.5 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении наличия симптомов в постковидном периоде___

ОШ ДИ 95% низ ДИ 95% верх Р

Возраст 1,053 1,020 1,088 0,002

Мужской пол 0,577 0,268 1,241 0,159

Наличие АГ в анамнезе 6,865 2,454 19,203 0,000

Наличие СД 2,141 0,825 5,557 0,118

ИБС в анамнезе 1,609 0,592 4,370 0,351

Онкология в анамнезе 1,375 0,082 23,097 0,825

Наличие ХБП 2,387 0,903 6,307 0,079

Ожирение 1,991 0,931 4,257 0,076

САД при поступлении 1,050 1,016 1,085 0,004

SpO2 1,114 0,952 1,304 0,178

СРБ 1,000 0,991 1,009 0,970

СКФ по CKD-EPI 0,965 0,941 0,989 0,004

Повышенный CAVI (выше 9,5) 3,492 1,563 7,804 0,002

Таблица А. 6 - Результаты однофакторной логистической регрессии в отношении развития новых или ухудшения течения имеющихся хронических заболеваний в постковидном периоде ____

ОШ ДИ 95% низ ДИ 95% верх Р

Возраст 1,047 1,013 1,083 0,007

Мужской пол 0,781 0,352 1,734 0,544

Наличие АГ в анамнезе 2,893 1,142 7,326 0,025

Наличие СД в анамнезе 1,254 0,401 3,918 0,697

ИБС в анамнезе 0,948 0,314 2,868 0,925

Наличие ХБП 2,618 0,974 7,038 0,056

ИМТ 1,120 1,033 1,213 0,006

Ожирение 2,452 1,097 5,477 0,029

САД при поступлении 1,033 1,000 1,067 0,051

SрO2 0,995 0,850 1,164 0,948

СРБ 1,000 0,991 1,009 0,970

СКФ по CKD-EPI 0,977 0,953 1,001 0,065

Повышенный CAVI (выше 9,5) 1,634 0,712 3,751 0,247