Семейный быт русского сельского населения Южного Урала во второй половине XIX - начале XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Кузнецов, Вячеслав Михайлович

• Кузнецов, Вячеслав Михайлович
• кандидат исторических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Кузнецов, Вячеслав Михайлович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. БРАК И СВАДЬБА.

1. Сближение полов. Традиционные брачные нормы.

2. Свадебные обряды.

ГЛАВА 2. ЭТИКА СЕМЕЙНЫХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ.

1. Мужчина и женщина в семье.

2. Родители и дети.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семейный быт русского сельского населения Южного Урала во второй половине XIX - начале XX вв.»

Актуальность исследования. В последнее время заметно усилился интерес как ученых, так и широкой общественности к традиционной культуре русского народа. Наибольший интерес представляет исследование семьи, семейно-брачных отношений, семейного быта и обрядов. Это объясняется двумя обстоятельствами: во-первых, именно в этой сфере имеется немало этнически специфического. Как известно, русские семейные обряды и обычаи, особенно современная свадьба, до сих сохраняют много традиционных черт. Изучение семейного быта и обрядов в прошлом дает возможность проникнуть в представления наших предков о природе и человеке, осознать особенности национального характера в настоящем, поможет нам лучше понять нас самих, сегодняшних. Во-вторых, именно семья является «основой воспроизводства и развития этноса» [Бромлей Ю.В. С. 334]. В традиционном обществе роль семьи была особенно велика. Семья являлась изначальной хозяйственной единицей. Практически вся жизнь земледельца протекала в рамках семьи. Именно в семье сохранялись и передавались от поколения к поколению производственные навыки, этические нормы, традиции устного народного творчества. История семьи неразрывно связана с социально-экономической и политической историей страны. Ее изучение позволяет увидеть место и роль церкви и христианства в повседневной жизни русского народа, проследить направление и характер эволюции традиционной культуры.

Изучение семейного быта сельского населения Южного Урала позволит выявить общее и особенное в развитии региональных частей русского этноса, попавших в разные естественно-географические и культурно-исторические условия. Урал относится к числу регионов, заселение которых русскими началось в давние времена. Еще в 1264 г. в состав новгородских волостей были включены «Югорские земли» -территория между Печорой и Уральским хребтом. Появление русского населения на Южном Урале стало возможным со второй половины XVI в., после присоединения Иваном Грозным земель Казанского ханства. В 1574 г. была заложена крепость Уфа - первое русское поселение на Южном Урале, в 1585 г. - города Бирск и Мензелинск, в 1586 г. - Самара. С конца XVI в. началась народная колонизация Южного Урала, приведшая к образованию на берегах Яика вольного казачества. Начало Уральскому (Яицкому) казачеству было положено волжскими казаками, основавшими в 1586 г. на Яике при впадении в него р. Илек казачий городок Кош-Яик. В 30-х годах XVII столетия по Волге и Черемшану была сооружена Закамская укрепленная линия. В XVII в. русские начали активно осваивать Южное Зауралье - Исетскую провинцию, позднее составившую Челябинский уезд Оренбургской губернии. В это время русскими были основаны Долматовский монастырь и около двух десятков острогов по реке Исети, Миассу и их притокам. В 20-х годах XVIII в. на р. Сакмаре русскими был основан Сакмарский городок. Но это были лишь первые, начальные шаги заселения Южного Урала.

Действительно широкое заселение края началось с 30-х гг. XVII в. в результате деятельности в 1734-44 гг. Оренбургской экспедиции. Ею был заложен Оренбург, основано более 80 укрепленных поселений, составивших пограничную оборонительную линию по Яику, Сакмаре, Самаре и другим рекам. Первопоселенцами этих сел и городов были солдаты 4 ланд-милицких полков общей численностью 7689 чел., не считая женщин и детей, переведенные с закамской линии, самарские и уфимские казаки, сибирские недоросли и более 5 тыс. беглых людей, зачисленных по прошению губернатора И.И. Неплюева в состав жителей новопостроенных крепостей [Зобов Ю.С.]. Все они - и солдаты, и казаки, и беглые люди - составили основу сформированного в 1748 г. Оренбургского казачьего войска (ОКВ). В 1758 г. ОКВ было приравнено в правах к Донскому. На свободные земли, защищенные от набегов кочевников, с 40-х гг. устремились массы переселенцев - государственные крестьяне из Среднего Поволжья, среди которых были люди разных национальностей: русские, татары, мордва, чуваши, марийцы. При этом уже в то время русские составляли более половины оседавшего на землях края пришлого населения. Формирование населения на Южном Урале происходило также и за счет дворянско-помещичьей колонизации, в ходе которой возникли десятки и сотни помещичьих имений и осуществлялась практика насильственных переселений крепостных крестьян, почти целиком состоящих из русских.

Свою лепту в колонизацию Южного Урала внесло развитие в 1750-е годы горнозаводского строительства, в результате которого за 10-15 лет на Южном Урале возникло около 30 металлургических заводов (медеплавильных и железоделательных), принадлежавших преимущественно частным владельцам из купечества и дворянства. Остро нуждаясь в рабочей силе в этом слабозаселенном крае, всю вторую половину XVIII в. горнозаводчики переселяли в новопостроенные заводские поселки «благоприобретенных» крепостных работных людей и крестьян, купленных у родовитых дворян Среднего Поволжья - их переводили на заводы семьями, иногда целыми деревнями.

Население Южного Урала продолжало заметно пополняться за счет переселенцев и в XIX веке. Чтобы прекратить разбой на пограничной линии, окончательно разделить два враждующих народа - башкир и казахов, было решено перенести границу вглубь степи на 100-150 верст. Эта идея принадлежала участнику войны 1812 г. графу Т.П. Сухтелену, а воплощена была его преемником генерал-адъютантом В.А. Перовским. Перенесение границы сокращало ее протяженность, а защищать ее должны были сами обитатели, что, в свою очередь, уменьшало расходы на ее содержание. Строительство Новой пограничной линии продолжалось с 1835 по 1837 гг. Казачьи станицы внутренних кантонов, находившиеся в Уфимском и Бузулукском уездах, были упразднены, а населению их было предписано переселиться в Новолинейный район, как стала называться колонизируемая территория между старой границей по рекам Урал и Уй и Новой линией. На освободившиеся земли переселяли государственных крестьян с других территорий, а вновь основанные поселения, вначале «номерные», получили имена мест, связанные с победами русского оружия (Париж, Берлин, Лейпциг), или были названы в честь лиц императорской фамилии (укрепления Николаевское, Константиновское, Наследницкое), а также людей, принявших активное участие в освоении Оренбургского края (поселки Неплюевский, Обручевский, Сухтеленский).

Всего за первую половину XIX столетия на оренбургские земли переселились 694 ООО чел., в подавляющем большинстве - с юга европейской России [Зобов Ю.С. 1994. С.34-40, Прохоров М.Ф. 1995. С. 11-13]. Все колонизационные потоки - и государственный, и вольно-народный, и крепостнический привели к оформлению в середине XIX в. достаточно многочисленного, расселенного по всей территории края, населения. В это время Оренбургская губерния, как и Урал в целом, отличалась уже численным преобладанием местных жителей над приезжими, что говорит о формировании постоянного населения в этом регионе.

Исходя из актуальности обсуждаемых проблем и особенностей рассматриваемого региона Южного Урала, представляющих несомненный теоретический и научно-практический интерес, можно определить цель данной диссертационной работы - изучение семейного быта сельского населения Южного Урала второй половины XIX - начала XX вв. в контексте традиционной культуры восточных славян. Цель определяет конкретные задачи исследования:

1) провести комплексный анализ брачных норм, внутрисемейных отношений и правил этикета, обрядов и материальных компонентов, песен и народной прозы;

2) изучить внутренние взаимоотношения в семье, воздействие семьи на личность в традиционном обществе;

3) выявить особенности локальных вариантов традиционных семейных обрядов;

4) проследить изменения в семейном укладе сельских жителей, происходившие в рассматриваемый период.

Объектом изучения является русское сельское население Южного Урала. Сельские жители составляли большинство населения губернии - 92,63 % в 1873 г. [Материалы по статистике . В.1. С.37]. Основным занятием местных жителей было земледелие, сельское хозяйство специализировалось в основном на производстве зерновых, губернии принадлежала ведущая роль в производстве хлеба на Урале. К концу 1880-х гг. сельскохозяйственная продукция составляла 51,9 % валовой продукции губернии [Селивановская Л.А. С.73-74]. На Южном Урале в то время преобладали посевы пшеницы и овса, шедших на продажу, проса и ржи - для домашнего обихода; из масличных выращивались лен, подсолнечник и конопля, их посевы были невелики. Вблизи крупных селений получило развитие огородничество. После земледелия самое важное место занимало скотоводство. Оренбургская губерния по размерам выгонов и пастбищ, которые составляли 11 % всей ее площади, была на первом месте среди Уральских губерний. В Оренбургской губернии был распространен крупный скот черкасской породы.

Самой многочисленной группой населения являлось крестьянство. Крестьяне были сосредоточены преимущественно в Челябинском и северной части Оренбургского уезда, составляя соответственно 60,2 % и 46,3 % населения, тогда как в целом по губернии - 38,6 % [Списки населенных мест . С.1 XVIII].

Около трети всего населения губернии составляло оренбургское казачество, которое занимало территорию Троицкого, Верхнеуральского и южной части Оренбургского уездов. В 1917 г. Оренбургское казачье войско

ОКВ) было третьим по численности из 11 казачьих войск Российской империи. Его особенностью было то, что в отличие от старых казачьих общин, складывавшихся постепенно и естественно, ОКВ формировалось административным путем - переводом из ранее созданных крепостей, принудительным зачислением в казачество крестьян окрестных деревень, а отчасти и вербовкой добровольцев из местного населения. Поэтому состав казачьего войска был разнородным по происхождению и даже многонациональным. В войске было несколько поселков, заселенных казаками-малороссами после упразднения Запорожской сечи в конце XVIII столетия, или прибывших с берегов Кубани, или, наконец, переселившихся в 40-50-х гг. XIX в. из Воронежской губернии. В 1877 году среди населения области Оренбургского казачьего войска русские составляли 86 %, татары 8,14, мордва - 1,55, чуваши - 0,13, «киргизы» - 0,15, башкиры - 2,1, калмыки -1,02. Больше всего доля русских составляла в III (Троицком) отделе - 92,8 %, в I - Оренбургском, было значительное число татар - 13 % [Материалы по статистике . В.2. С. 126]. Башкиры населяли преимущественно Орский и северную часть Верхнеуральского уезда.

От других сословий казаки отличались кругом обязанностей по отношению к государству и своему войску, а также определенными льготами и привилегиями. Главной обязанностью казаков была военная служба в течение 20 лет (с 1909 г. - 18 лет), а также необходимость приобретать за свой счет обмундирование, воинское снаряжение и коня. Кроме того, казаки выполняли многочисленные натуральные повинности в своем поселке и на территории станичного юрта, а то и за его пределами. К льготам и привилегиям казачества относились освобождение от уплаты налогов (в том числе подушной подати, государственного земского сбора), право беспошлинной торговли в пределах войсковой территории, особые права на пользование государственными землями и другими угодьями (добыча соли, рыбная ловля). Главной же льготой казаков являлось довольно значительное обеспечение их землей, явно превосходившее крестьянские земельные наделы. Оренбургское казачье войско владело 70 ■% пахотных земель в губернии. Казаки, проживавшие в Троицком и Верхнеуральском уездах, имели 67,4 дес. на двор, в то время как на крестьянское хозяйство в этих же уездах приходилось 6,6 дес. [История казачества Азиатской России. С. 100101].

Следует отметить, что чересполосно с казачьими станицами и старожильческими селами располагались поселения крестьян-переселенцев. По данным официальной статистики, в Оренбургской губернии в конце 1880-х гг. проживало около 150 тыс. переселенцев [Материалы по статистике . В. 2. С.2]. Результаты первой всеобщей переписи населения Российской империи в 1897 г. показали, что уроженцы других губерний и государств составляли 16,7 % населения Оренбургской губернии [Первая всеобщая перепись . С. XII, 2]. Характеризуя в 1896 г. небольшую, состоявшую всего из 43 домов, деревню Холодный Ключ в Павловской волости Оренбургского уезда, А.П. Кузнецов заметил, что в ней имеется «семь особенностей, семь отличительных черт во всем, положительно во всем: и в постройках, и в сбруе, и в орудиях, и в утвари, и в говоре, и в одежде, и в обуви, и в обычаях, и в суевериях, и в повериях» [Кузнецов А.П. 1898. С.751]. Сами местные жители говорили: «Мы - народ-сброд: из семи губерен сошлись.» [Там же]. К концу XIX в. фонд свободных земель был уже практически исчерпан, и переселенцы водворялись на частновладельческих и войсковых территориях в качестве арендаторов. В начале XX в. доля арендаторов среди переселенцев составляла приблизительно 65-70 % [Саморезов Д.П. С. 13]

Своеобразной социальной группой было горнозаводское население. В пореформенный период его численность в Оренбургской губернии составляла 114 тыс. чел. [Материалы по статистике . В.2. С.76]. Поселки горных заводов: Миасского, Белорецкого, Кагинского, Авзяно-Петровского, Инзерского, Преображенского и др. (как частных, так и казенных) еще и в дореформенное время заселялись работниками, переведенными из центральных и южных губерний Европейской России или набиравшимися из окрестного крестьянского населения. Для жителей заводских поселков земельные наделы часто имели вспомогательное значение. Большую часть угодий составляли усадьбы, покосы и выгоны. Основным занятием до 1917 г. были работы на металлургических заводах, рудниках, сплав леса и пережигание его на уголь, а также извоз.

Городское население в 1870 г. составляло 7,37 % [Материалы по статистике . В.1. С.37]. К 1917 г. в Оренбургской губернии было 6 городов. Губернским центром и войсковой столицей оренбургского казачества являлся Оренбург; уездными городами были Верхнеуральск, Орск, Троицк и Челябинск; Илецк считался заштатным городом. Меновые дворы Оренбурга и Орска имели всероссийское значение, играли важную роль во внешней торговле страны.

Предмет исследования - семейный быт русского сельского населения Южного Урала, как одна из наиболее ярких составляющих народной культуры. По определению авторов «Большой Советской Энциклопедии», быт - это «сфера внепроизводственной социальной жизни, включающая как удовлетворение материальных потребностей людей в пище, одежде, жилище, лечении и поддержании здоровья, так и освоение человеком духовных благ, культуры, человеческое общение, отдых, развлечения [БСЭ. 8. С. 183]. В широком смысле, быт - это уклад повседневной жизни. Обычно различают общественный, городской, сельский, семейный, индивидуальный быт и др. Приведем также одно из последних по времени определений понятия «семья», данное в демографическом энциклопедическом словаре: «Семья -это объединение людей, основанное на браке или родстве и связанное общностью быта и взаимной ответственностью [Волков А.Г., Мацковский М.С. С.395].

Хронологические рамки исследования охватывают время с середины XIX в. по конец 1920-х гг. Такой выбор обусловлен рядом важных обстоятельств: наличием источников и характер, историографической традицией этнографических исследований, особенностями данного периода. Именно в это время на Южном Урале традиционный семейный уклад бытовал в своем целостном виде. До тех пор на Южном Урале лишь складывалась местная традиция, что связано с формированием постоянного населения. Это период сложных процессов приспособления сельских жителей Южного Урала к влиянию индустриальной цивилизации и модернизации второй половине XIX - начала XX, и эти процессы придавали качественное своеобразие тому времени. После революции и гражданской войны началось разрушение всех элементов традиционной культуры, в том числе и семейного быта. Окончательный им удар был нанесен коллективизацией, поскольку была разрушена экономическая основа традиционной семьи - частное хозяйство.

Реформы, начало которым было положено манифестом 19 февраля 1861 г. об отмене крепостного права, затронули все классы, социальные группы и сословия Российской империи. Отмена крепостного права и наиболее одиозных его пережитков способствовала ликвидации главных тормозов экономической, социальной и политической жизни России, которые препятствовали успешному социально-экономическому развитию страны. Были отменены, в частности, многие (хотя и не все) сословные привилегии и ограничения, провозглашены и закреплены законами важнейшие гражданские права россиян, позднее значительно расширенные на основе манифеста 17 октября 1905 г.

В крестьянских селениях образовывались «сельские общества и волости», избирались лица волостного управления, учреждались волостные суды. Таким образом, были заложены основы местного самоуправления. На аналогичных основаниях проводились преобразования в казачьих станицах.

В мае 1865 г. казачье население Оренбургской губернии по гражданской линии (т.е. в административном, судебном, политическом отношении) было подчинено общей губернским и уездным учреждениям. В распоряжении войскового штаба и правления остались только дела по военной и хозяйственной части. В систему станичного управления входили станичный сбор, в котором участвовали выборные по 1 от 10 дворов, станичный атаман, назначавшийся на 3 года, станичное правление и станичный суд. Земская реформа, начатая 1 января 1864 г., в Оренбургской губернии проводилась лишь начиная с 1912 г.

Чрезвычайно важное значение имели также военные реформы 60-70-х гг. XIX в., в основе которых лежали идеи создания новой армии, отвечавшей требованиям пореформенной России. Произошел переход от рекрутчины ко всеобщей воинской повинности. Серьезно был сокращен срок службы, больше внимания стало уделяться допризывной подготовке и службе в запасе, были существенно расширены возможности получения офицерских чинов разночинцами, проведены серьезные преобразования в управлении казачьими войсками.

Серьезнейший отпечаток на жизнь того времени накладывала также внешняя политика Российского государства. За сравнительно короткий (менее 70 лет) промежуток времени Россия участвовала в четырех крупных войнах: Крымской 1853-55 гг., Русско-турецкой 1877-78 гг., русско-японской 1904-1905 гг., Первой Мировой 1914-1918 гг. Все четыре войны состоялись фактически при жизни одного поколения, причем каждая из них привела к серьезным социальным потрясениям в государстве. Во второй половине XIX в. Россия осваивает новые громадные территории в Средней Азии.

В пореформенный период усилилось заселение свободных, необрабатываемых земель Южного Урала. Особенно усилился приток переселенцев в край после голода 1891 г. Постройка Самаро-Златоустовской железной дороги облегчила переселение. С 1863 по 1897 г. население губернии возросло на 74,6 % [История Урала. Т.2. С. 104]. За 30 пореформенных лет размеры пахотной земли в Оренбургской и Уфимской губерниях выросли в 4,1 раза, [История Урала. Т.2. С. 99]. Расширение площади посева в регионе было обусловлено ростом товарности сельскохозяйственной продукции, а также продолжающейся колонизацией. Широко практиковалась сдача в аренду пахотной земли и сенокосных угодий. Сравнительно большая, чем в центральных черноземных губерниях, обеспеченность землей на Южном Урале создавала основу для более интенсивного развития буржуазных отношений в сельском хозяйстве. Разложение крестьянства в начале XX в. здесь было более глубоким, чем в других частях страны: 28 % хозяйств имели земли по 30 дес. и более, из них 20 % использовали наемный труд [Указ. соч. С. 252].

Стремительно развивалась торговля, особенно хлебом и скотом. В 1868 г. на ярмарках Оренбургской губернии было продано товаров на 1,3 млн. руб., в 1884 г. - на 5,5 млн. руб. [Указ.соч. С. 92]. Уральская хлебная торговля характеризовалась в то время обширным сбытом на внутренний рынок для потребностей горнозаводского населения. Движение хлебных грузов шло с юга на север и северо-восток к горным заводам, составлявшим главных потребителей хлеба.

В пореформенное время произошел значительный рост численности крестьян, занятыми отхожими промыслами. Критерием отхода являлась не дальность расстояния от уезда или губернии, а оторванность отходчика от села, от своего дома и хозяйства. В 90-е годы рост цен на землю и рабочие руки подтолкнул зажиточных хозяев к усиленному применению более усовершенствованных земледельческих орудий и машин. Плуги, жнейки, сенокосилки и молотилки начали быстро вытеснять сабаны, серпы, косы, цепы. Социально-экономическое развитие региона во второй половине XIX -начале XX вв. наложило свой отпечаток на семейный быт сельского населения Южного Урала.

Территориальные рамки исследования включают в себя пределы пореформенной Оренбургской губернии. Применительно к современности это территория большей части Курганской, Оренбургской и Челябинской областей. После выделения в 1865 г. из Оренбургской губернии Уфимской (см. карту 1) в ее составе имелось 5 уездов: Оренбургский, Орский, Верхнеуральский, Троицкий и Челябинский. В 1877 г. Оренбургская губерния занимала 5 место по площади среди губерний Европейской России, второе - по Уралу. В губернии насчитывалось 1730 населенных пунктов, общая численность населения достигала более 900 тысяч человек.

Методологические основы исследования составляют принципы историзма, научного анализа фактических данных, а также метод сравнительно-исторического анализа, комплексного подхода к объекту исследования. В научном исследовании выделены 3 уровня:

1. сбор информации и описание материала;

2. систематизация этого материала;

3. теоретическая интерпретация, формулировка обобщающих выводов.

В данном исследовании используется понятийный аппарат, сложившийся исторической науке и смежных областях научного познания: этнографии, фольклористике, демографии и др. Это связано с тем, что проблемы семьи исследуются как общественными, так и некоторыми естественными науками. Конкретные цели этих исследований определяют их главный аспект: этнографический, социологический, демографический, экономический и др. Однако многие проблемы изучения семьи могут быть решены достаточно полно и углубленно только при их исследовании не в одном, а в нескольких аспектах, их совокупности.

Наиболее доступным и эффективным методом систематизации материалов по традиционной культуре представляется картографирование. С помощью составленных автором карт явлений традиционной культуры, относящихся к концу XIX - началу XX века представляется возможным проследить их географическое размещение, установить локальные комплексы, наметить границы их бытования, выяснить закономерности функционирования и распространения исследуемых явлений, выяснить главные причины, обусловившие их пространственную дифференциацию и разновременное развитие в рассматриваемый период. Опыт, накопленный современной этнографией в области историко-этнографического картографирования, позволяет применить соответствующую методику для исследования типологии обрядов и компонентов материальной культуры. Типология - это метод научного познания, в основе которого положен принцип «расчленения системы изучаемых явлений и их группировки с помощью обобщенной, идеализированной модели в целях сравнительного изучения сущностных признаков, связей, функций, отношений, уровней организации объектов [БСЭ. Т. 26. С. 561]. Типологию следует отличать от классификации - распределения предметов какой-либо группы на взаимосвязанные классы согласно наиболее существенным признакам (по принципу археологических коллекций в музеях). В применении к огромному разнообразию народной культуры под термином «тип» понимается такая группировка фактов, комплекс признаков, который учитывает вариационные отклонения. На основе сравнения традиций Урала, Поволжья и Сибири в исследовании определяется типология некоторых русской народной"' сельского населения Южного Урала.

В плане теоретического изучения семьи и семейного быта прослеживается несколько проблемных направлений, позволяющих рассмотреть исследуемую тему в комплексе и всесторонне:

1) эволюция форм семьи, ее состав, структура, численность, хозяйственные и общественные функции, сохранение пережиточных форм большой семьи, семейные разделы, становление малой семьи;

2) традиционные брачные нормы, внутрисемейные взаимоотношения, вопросы воспитания детей;

3) реконструкция традиционных представлений на основе функционально-семантического изучения семейных обрядов, их связи с календарными.

4) выявление особенностей в семейном быте различных субэтнических, региональных и социальных групп.

Историография проблемы. Интерес к изучению семейной жизни русского народа, в том числе населения Южного Урала, имеет давнюю историографическую традицию. В соответствии с общей периодизации в историографии темы России можно выделить три основных этапа:

1) вторая половина XIX в - начало XX в.,

2) 1917 г. - середина 1980-х гг.,

3) с середины 1980-х гг. по настоящее время.

Границы названных периодов условны, отражают последовательное накопление фактического материала и развитие взглядов ученых на проблемы изучения традиционной культуры.

Уже в середине XIX в. к теме семьи в своих публикациях зачастую обращались местные общественные деятели, казачьи офицеры, сельские священники, учителя, просто любители старины. Они не столько анализировали, сколько собирали и осуществляли первичную обработку еще совершенно свежего тогда фактического материала, «живой старины». Описания семейных отношений обычно имели остро публицистический характер, часто сводились к так называемому «женскому вопросу». Свадебные обряды чаще всего описывали отдельно, а родильно-крестильную и похоронную обрядность, как правило, включали в общие описания или статьи по народным верованиям, народной медицине и т.п.

Первая публикация этнографических описаний, относящихся к территории южноуральского края - «Народные поверья, суеверья, знахарство, россказни и проч. в Троицком и Челябинском уезде», - была напечатана в № 9 «Оренбургских губернских новостей» за 1851 г. Автором очерка был учитель истории и географии челябинского уездного училища

Матвей Ястребов. Статья носит отрывочный характер и представляет собой собрание местных примет, быличек и детских игр [Ястребов М.С.].

Автор другого очерка в «Оренбургских губернских ведомостях» за 1851 г. - кратких записок с описанием свадебного обряда в Челябинском уезде - подписался сокращенно: Шм-н. О нем известно лишь, что он был священником. В описании упоминаются основные свадебные чины, в том числе сватовщик, тысяцкой, вежливец [Шм-н].

В 1871 г. были напечатаны очерки о свадебных обрядах крестьян Кочердыкской волости Челябинского уезда [Божко А.Ф.] и оренбургских казаков Новолинейного района, преимущественно от укрепления Наследника до Троицка [Плотников В.Н.]. Главный распорядитель на свадьбах в этих описаниях - дружка. Особый интерес у Божко А.Ф. представляют сообщения о ряжении подружек невесты накануне, а свекрови - на следующий день после свадьбы. Владимир Николаевич Плотников -выходец из известной в войске семьи, член-сотрудник Оренбургского отдела Императорского Русского географического общества, действительный член Оренбургского статистического комитета. Его описание напоминает живые зарисовки с натуры, написано колоритным языком с большой долей юмора. Очень важны наблюдения В.Н. Плотникова по материальным компонентам свадебной обрядности: одежде, пище, различным дарам. Безусловно, положительное значение имел и тот факт, что и в дальнейшем изучением истории и фольклора края занимались местные уроженцы. Уровень грамотности и культуры в войске был достаточно высок, а казачьи офицеры получали общее и специальное военное образование.

Два описания свадебных обрядов населения Троицкого уезда, помещенные в 1881 г. в Оренбургских губернских ведомостях, позволяют сравнить обычаи оренбургских казаков [Сементовский С.Н.] и горнозаводского населения [Игнатьев Р.Г.], живших рядом. Священник С.Н. Сементовский, хотя и употреблял распространенное в то время определение казачье простонародье», очень доброжелательно и сочувственно относился к своим прихожанам, особенно сельским женщинам. В своем очерке он уделяет внимание правилам выбора невесты, участию священника в заключении брака, роли дружки-знахаря в свадьбе. Действительный член Уфимского Губернского статистического комитета Р.Г. Игнатьев, находившийся на государственной службе, получал поддержку и помощь властей при сборе интересующего материала. Так, например, губернатор Аксаков, разрешив ему 22 августа 1866 года отправиться для составления статистических описаний, просил "господ Начальствующих и присутственные места всех ведомств в губернии, а также и казенныя и частныя заводоуправления оказывать ему всякое законное содействие" и в случае его требования дозволить осмотреть архивы [ГАОО. Ф.94. д.2. л.48]. Р.Г. Игнатьев описал не только свадебные, но и родильные и похоронные обряды. Ранее он поместил эти сведения в сокращении в этнографическом очерке о Миасском заводе [Игнатьев Р.Г. 1868]

Корреспондент «Северного вестника» С. Пономарев посвятил семейному быту уральцев две статьи. Особенно интересна «Семейная община на Урале» [1887 г.], в которой анализируются причины складывания и долгого сохранения большой семьи с патриархальной властью большака у уральцев. Во второй статье о свадебных оренбургских обрядах казаков и крестьян [1890 г.] уделяется особое внимание кладке - денежному взносу жениха невестиной родне, составу приданого, дарообмену сторон во время свадьбы.

Историко-этнографический очерк П.Л. Юдина о городке Сакмарском [Юдин ПЛ.] представляет собой комплексное описание традиционного уклада жизни сакмарцев, ведущих свое происхождение от уральцев - яицких казаков. Обращают на себя внимание пережиточные, очень старинные явления, а также элементы, заимствованные у коренного тюркского населения. В 1891 г. был опубликован «Историко-статистический очерк

Оренбургского казачьего войска» Ф.М. Старикова. В нем дано краткое описание свадебных обрядов оренбуржцев, рассказывается о браках казаков - нагайбак, а также о проводах казаков на службу и храмовых праздниках, традиционной пище.

А.П. Кузнецов - автор нескольких статей о традиционном быте казачьего населения Оренбургского уезда, в которых подробно описаны осенне-зимние посиделки молодежи - засидки, капустки, а также все этапы и участники свадебной игры. Им записано большое количество свадебных песен, напечатанных в сборнике П.В. Шейна [Кузнецов А.П.].

В 1894 г. свадебные обряды казаков Челябинского уезда описал А. Завьялов. Его материалы показывают возросшую роль молодежи в выборе супруга и при самом заключении брака. Интересно добавление о заключительных свадебных пиршествах: похмельном столе, переездинах и посиденках [Завьялов А.].

В этом же 1894 г. сельский священник Я. Горбунова описал быт жителей село Романовского, их заговоры, свадебные и другие обряды [Горбунов Я.]. Также деревенским батюшкой был A.C. Невзоров, в 1902 г. описавший жизнь села Птичьего Челябинского уезда [Невзоров A.C.]. Село Птичье было старожильческим, первое упоминание о нем, по данным A.C. Невзорова, относится к 1819 г., а с. Романовское было основано переселенцами. Сравнение двух этих работ позволяет сравнить традиции старожилов и переселенцев, проследить, как на новом месте сохранялись обряды и обычаи местностей прежнего расселения.

В 1902-1904 гг. вышло трехтомное издание А. И. Мякутина «Песни Оренбургских казаков», которое можно назвать своеобразной вершиной работы по изучению русского фольклора на Южном Урале до революции [Мякутин А.И.]. В нем приводятся не только тексты, но и напевы песен, указывается, в каких ситуациях они исполнялись, где опубликованы схожие варианты. Описаний самих обрядов в сборнике мало, но они очень разнообразны: это свадебные обряды, крестины, детские игры, проводы казаков на службу. Эти материалы представили добровольные помощники А.И. Мякутина - нестроевой казак П. Вопилов из станицы Кундравинской, урядник Ф.Д. Ефимов из станицы Магнитной, ветеринарный фельдшер Г.А. Киселев из станицы Нижнеозерной.

В 1904 г. была опубликована «Историческая записка об оренбургском казачьем войске» П.И. Андреева, в которой освещались события вплоть до 70-х гг. XIX в. Написанная на основе богатейшего материала, значительная часть которого была позднее, к сожалению, утрачена, эта записка представляет собой серьезное исследование. П.И. Авдеев, анализируя современное ему состояние дел, не ограничился перечнем заслуг оренбургских казаков перед Отечеством. Он попытался разобраться в противоречиях, присущих казачьему сословию, указал на реальные сложности, с которыми оно сталкивалось в пореформенный период [Авдеев П.И.].

Особо следует отметить работу классика русской этнографической науки Дмитрия Константиновича Зеленина о быте населения казачьего поселка Благословенного, которую он написал после своего месячного пребывания там. Несмотря на небольшой срок, ему удалось собрать ценный материал. Он интересен тем, что позволяет увидеть результат формирования единой группы населения в новом поселке, свидетели основания которого еще были живы в то время, и одновременно оценить влияние крупного города на сельский быт, поскольку Благословенка находилась недалеко от губернского центра. Д.К. Зеленин подчеркивал растущее у казачьих детей стремление к самостоятельности и «сыновний эгоизм». Это ему не нравилось, гораздо с большей симпатией он отнесся к староверам Усень-Ивановского завода в Белебеевском уезде Уфимской губернии, у которых побывал в то же лето [Зеленин Д.К., 19056].

В 1910 г. было подготовлено специальное учебное пособие, автором которого был войсковой старшина Д.С. Серов. В приложении к этому пособию были помещены казачьи песни, которые раскрывают многие черты их быта и семейной жизни.

Авторы этнографических описаний имели хороший и непосредственный контакт с информаторами, пользовались их уважением. Так, А.И. Кривощеков - инспектор школ города Троицка, - был избран председателем Войскового круга [Баканов В.П.]. Он был большим знатоком обрядов и обычаев оренбургских казаков, написал множество статей, которые в совокупности можно назвать «энциклопедией казачьей жизни» [Кривощеков А.И. 1913, 1915]. Им описаны обряды при рождении детей, свадьбы, помочи, проводы казаков на службу и т.д.

Многие из авторов являлись членами Оренбургского отделения Русского Географического общества, Оренбургского статистического комитета, Оренбургской ученой архивной комиссии: А. Божко, В.Н. Плотников, А. Завьялов, Ф.М. Стариков. Вместе с тем, следует отметить склонность дореволюционных исследователей давать обобщенное названия своим работам. Например, «свадебные обряды» целого «войска», «губернии» или «уезда» [Завьялов А.; Пономарев С.Н.; Умов А]. Это нельзя объяснять только тем, что броские заголовки в газетах и журналах были рассчитаны на "массового" читателя. Перед нами дилемма: либо авторы делали далеко идущие выводы на сравнительно узком материале нескольких селений, либо многие компоненты традиционной казачьей культуры были действительно однородны по всей территории ОКВ. Более вероятно второе, т.к. оренбургские казаки дольше проживали на Южном Урале и имели большие возможности для общения и смешения - на службе, во время освоения территории Новолинейного района, и т.д.

Подводя итоги дореволюционному этапу изучения проблемы, следует признать ощутимые успехи в деле накопления фактического материала, особенно по свадебной обрядности, который даже сегодня не утратил своего значения. Однако собранный в то время богатейший фактический материал не был систематизирован и обобщен.

После 1917 г. изучение семейного быта русского народа продолжалось. Теперь уже исследователи изучали явления не современной им действительности, а все более уходящие в прошлое. Но зато эти работы принадлежат перу людей, которые занимались изучением истории и этнографии специально и профессионально.

Изучение символики и происхождения русской обрядности было продолжено Е.Г. Кагаровым, Н.Ф. Сумцовым, Д.К. Зелениным и другими. Хотя содержащиеся в них термины и понятия - «пережитки матриархата», брака «умыканием», брака «купли-продажи», древнегреческие, древнеримские и восточные заимствования, - представляются современным ученым сомнительными, работы этих исследователей сохраняют значение до сих пор. В них впервые были подняты проблемы изучения структуры обрядов, обрядовые функции традиционной одежды, пищи и других атрибутов.

В первом обобщающем труде по этнографии восточных славян Д.К. Зеленина семье посвящена отдельная глава [Зеленин Д.К. 1991. С. 319-360]. Но, в отличие от более поздних работ, он в этом разделе не рассматривал семью как социальный институт, а ограничился описанием семейных обрядов. При описании отдельных аспектов народной культуры автор постоянно сообщал читателю о бытовании того или иного явления у белорусов, украинцев, «севернорусских» и «южнорусских». Д.К. Зеленин впервые выделил на территории расселения русских в европейской части России три основные этнографические зоны - севернорусскую, среднерусскую и южнорусскую. Это членение легло в основу современных представлений о территориальном размещении основных комплексов традиционной русской культуры.

Появились первые комплексные исследования быта южноуральцев. В 1930 г. вышла книга Михаила Дмитриевича Голубых, который в 1926 году 5 месяцев безвыездно проводил по заданию Челябинского окружного комитета исследование в пос. Тимофеевском Челябинского уезда [Голубых М.Д.]. Работа велась по программе М.Я. Феноменова "Современная деревня", что позволило автору представить полный срез традиционной культуры жителей села вскоре после революции и гражданской войны, но еще до массовой коллективизации. Нужно отметить, что М.Д. Голубых и сам хорошо был знаком с местным бытом, поскольку в дореволюционный период 8 лет прожил в одном из поселков Челябинской станицы.

В послевоенный период исследование семьи и семейного быта поднялось на новый, более высокий уровень. В обобщающем труде по истории семьи М.О. Косвена (1963), имеющем теоретическое значение, поставлен вопрос о месте большой семьи (в том числе у восточных славян) в общественном развитии, показаны этапы ее существования, ее внутренний строй, быт и различные стороны внутрисемейных взаимоотношений, выявлены особенности большой семьи у восточных славян [Косвен М.О.]. Он показал, что нет полного тождества между югославянской задругой и восточнославянской большой семьей, ибо социально-экономические условия и формы их существования были различными. Так, югославянской задруге неизвестны институты, подобные русскому большаку (,набольший, старшой) и большухе с их почти неограниченной деспотической властью.

В послевоенный период расширилась и активизировалась собирательская деятельность фольклористов по изучению устного народного творчества на Южном Урале. В разное время и с разным успехом здесь записывали фольклор В.П. Бирюков, Э.В. Померанцева, Н.П. Колпакова, Е.М. Блинова и др. При всем огромном значении осуществленных ими публикаций, вслед за А.И. Лазаревым все же следует признать, что специфические задачи, преследовавшие каждым из собирателей, повлекли за собой сужение записываемого материала [Лазарев А.И. 1984. С. 52].

Директор Челябинского Дома народного творчества И.С. Зайцев в своем сборнике 1948 года привел обряды, записанные от его бабушки Евдокии Варфоломеевны Зайцевой (Марковой), со всеми текстами песен, диалогами участников, описанием действий и костюмов [Зайцев И.С.]. В.П. Бирюков в сборнике "Урал в его живом слове", который является образцовым трудом по фольклору Урала, писал, что объем книги не позволяет ему поместить рассказ даже об одном обряде из множества известных ему [Урал в его живом слове]. В собраниях Е.М. Блиновой и В.Е. Гусева приводятся только тексты свадебных, любовно-лирических и семейных песен, без описания самих обрядов [Русские народные песни Южного Урала; Гусев В.Е. 1957].

С 1959 по 1968 гг. систематическую работу по принципу фронтального ознакомления с фольклором всех населенных пунктов области проводили специальные экспедиции в составе студентов Челябинского государственного пединститута (ЧГПИ) и сотрудников Челябинского областного краеведческого музея. Работой экспедиций руководил преподаватель ЧГПИ В.Е. Гусев, ныне директор Пушкинского дома в Санкт-Петербурге. Был собран богатейший, зачастую уникальный материал, хотя уже в то время исследователи отмечали, что явления традиционной культуры уходят в прошлое, и многое удавалось восстановить лишь по воспоминаниям старожилов [Гусев В.Е. 1953. С. 22].

В 1970-е гг., наряду с территориальным расширением полевых этнографических исследований, значительно активнее и целенаправленнее стали привлекаться архивные источники. Углублению методики исследований способствовала работа В.А. Александрова, посвященная изучению семейного строя, жилища и поселений енисейских крестьян XVII в. [Александров В.А. 1974]. Вообще, исследователи семейного быта русского населения Сибири во многом опережали изучение этой проблемы на материале Европейской части России. По глубине проникновения в русский крестьянский мир выделяется работы М.М. Громыко и H.A. Миненко [Савельев П.И. С. 47]. В оригинальном исследовании М. М. Громыко о крестьянских трудовых традициях выявлена роль семьи в создании, сохранении и межпоколенной передаче производственных навыков, анализируются семейные обряды, устанавливается место семьи во внутренней структуре сельской общины [Громыко М.М. 1975]. H.A. Миненко обстоятельно изучена русская крестьянская семья в Западной Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. [Миненко H.A. 1979]. Проблематика и методика изучения семьи рабочих Среднего Урала изучалась В.Ю. Крупянской и Н.С. Полищук [Крупянская В.Ю., Полищук Н.С.].

В 1969-1976 гг. сбор материалов по фольклору Южного Урала была продолжен этнографами Института культуры. В 1977 г. в эту деятельность включился только что открытый гос. университет. Осуществляли руководство экспедициями А.И. Лазарев, В.А. Михнюкевич, B.JI. Хоменко. Признанным главой южноуральской школы фольклористов стал доктор филологических наук, профессор Челябинского гос. университета Александр Иванович Лазарев, чьи многочисленные работы посвящены различным аспектам изучения устного народного творчества русского населения Южного Урала. Его перу, в ряду других, принадлежит книга «Уральские посиделки» [Лазарев А.И. 1977]. В ней приводится описание молодежных и чисто девичьих или женских вечеринок, которые входили либо в цикл календарных обрядов, либо относятся к свадебной обрядности. В 1979 г. вышло пособие известного челябинского диалектолога Г.А. Турбина. В нем выявлены особенности русских говоров Южного Урала, определены границы распространения различных терминов, связанных с семейным бытом [Турбин Г.А.].

В связи с накоплением большого количества материалов по этнографии русского народа в те годы становятся очень актуальны проблемы типологии явлений традиционной культуры, в том числе семейных обрядов и обычаев. Было выпущено несколько сборников, посвященных этим вопросам. В применении к огромному разнообразию народной культуры в этнографии под термином «тип» понимается такая группировка фактов, комплекс признаков, который учитывает вариационные отклонения. Я.В. Чесновым предложены три уровня выделения этнографически бытующего типа (см. таблицу 1).

Член-корреспондент Российской академии наук К.В. Чистов разработал наиболее общую типологию свадебных обрядов [Чистов К.В. 1979. С. 223]. Восточнославянские свадебные обряды характеризуются им как вирилокальные, т.е. сосредоточенные в основном на территории будущего мужа. Тем самым эти обряды, как и ритуал заключения брака большинства народов Европы, заметно отличается от среднеазиатско-кавказского типа, для которых характерна ярко выраженная вирилокальность брака и уксорилокальность ритуала при последовательной патриархальности семейно-бытового уклада.

В работах К.В. Чистова показано, что украинская, белорусская и южнорусская традиция образуют специфическое единство, своеобразный подтип, противостоящий северной и среднерусской традиции. Так, для украинско-белорусско-южнорусской традиции характерны особенно пышное развитие каравайного обряда, обряда плетения свадебного венка, заплетения так называемого гтьца - свадебной ветки и др. Для северносреднерусского подтипа характерны прощальные разъезды невесты по родным, развитие формы девичника - последнего вечера, который невеста проводила со своими незамужними подругами, включавшего прощание с красотой, символизировавшей девичество, причитания невесты, ее обрядовая предбрачная баня, специальные обряды, связанные с косой невесты.

Белорусско-украинско-южнорусский тип характеризуется большими пережитками уксорилокальной стадии, более веселым характером, ярко выраженной аграрной магией. Севернорусская свадьба отличается атмосферой грусти и печали, наличием большего числа карпогонических (магия чадородия), обережных (защитная магия) и очистительных обрядов. Возросла важность сверхбытовой санкции брака - церковного венчания, которое более органично входит в обряды первого дня свадьба. С точки зрения структуры, первый подтип можно назвать двухконечной свадьбой, второй - круговой.

Принципы картографического метода применительно к свадебной обрядности восточных славян разработаны К.В. Чистовым. По его мнению, необходимым условием эффективности использования этого метода в изучении свадебного обряда является его комплексный характер. Он считает, что картографирование свадебного ритуала должно в конечном счете вести к сопоставлению ареалов распространения изофункциональных (т.е. имеющих одинаковое значение) элементов [Чистов К.В. 1971. С. 15]. М.Г. Рабинович считает наиболее рациональным принять за единицу картографирования административно-территориальную единицу «второго порядка» - уезд, повет, жупец, и т.п. для дореволюционного периода, район - для современности [Рабинович М.Г. 1971. С. 11]. Он подчеркивает, что сам процесс картографирования является не технической работой, а важным самостоятельным этапом научного поиска, например, может определить новые типы явлений, выявить «белые пятна» в исследовании и т.п. [Указ. соч. С. 12]. Опыт картографирования семейных обрядов, особенно свадебных, был представлен в работах А.К. Байбурина [1977], A.B. Гуры [1977, 1978], Н.В. Зорина [1976].

В 1980-е гг. было издано значительное количество обобщающих статей и монографий, посвященных выявлению особенностей семейного уклада различных регионов России. В двух коллективных монографиях под редакцией В.А. Александрова было обобщено изучение этнографии русского крестьянства Сибири и Пермского края [Этнография русского крестьянства Сибири; На путях из земли Пермской в Сибирь]. В этих работах история семьи, семейных отношений и семейные обряды рассматриваются в прямой связи с вопросом о заселении Урала и Сибири русскими в специальных главах, написанных И.В. Власовой, Т.С. Макашиной, И. А. Кремлевой, Т. А. Листьевой. Социально-экономические, этнокультурные процессы в среде сибирского крестьянства в эпоху капитализма прослеживаются в другой монографии [Крестьянство Сибири в эпоху капитализма].

Вышли основные обобщающие работы по изучению семейной обрядности северно-русской зоны [Д.М. Балашов, Ю.И. Марченко, Н.И. Калмыкова], Сибири [М.Н. Захарченко, М.Н. Мельникова], Среднего Поволжья [Е.П. Бусыгин, Н.В. Зорин, Е.В. Михайличенко], уральских [Е.И. Коротин] и донских [С.Н. Земцов] казаков, русско-украинского пограничья [Л.Н. Чижикова], северных белорусов [Т.Б. Варфоломеева], русских горожан [Г.В. Жирнова]. Н.К. Гаврилюком обстоятельно исследована украинская родинная обрядность [Гаврилюк Н.К.]. Г.С. Масловой была написана обобщающая работа о народной одежде в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах [Маслова Г.С.].

В монографии Д.В. Гаврилова, ставшей уже классической, есть специальные разделы, посвященные семейному положению, бюджету времени и жилищным условиям и быту рабочих Урала [Гаврилов Д.В. 1985]. Изучение дореволюционной истории региона было обобщено в двухтомном труде «История Урала», подготовленном учеными Института истории и археологии Уральского отделения РАН. В этом труде отдельные разделы посвящены быту сельского населения Урала, в том числе Оренбургской губернии [История Урала . ].

Продолжались исследования уральского фольклора. И. Р. Липовецкая изучала современную свадебную обрядность и обряды, связанные с прощанием невесты с родительским домом с проверкой трудовых навыков новобрачных [Липовецкая И. Р.], Т. И. Калужникова, В.А. Липатов -драматургию свадебного действа [Калужникова Т.И., Липатов В.А.], Т.Н. Якунцева - семейно-бытовые песни [Якунцева Т.Н.].

Крупнейшим трудом, посвященным традиционной культуре восточных славян, и в том числе семейному быту, стало академическое издание «Восточные славяне. Очерки традиционной культуры» выпущенное в серии «Этнография славян». В этой книге описанию семьи как социального института посвящена отдельная глава И.В. Власовой. Автор признает, что до сих пор еще не ясно, была ли большая семья восточных славян в рассматриваемое время прямым продолжением архаичных традиций, или она сформировалась вторично под влиянием различных факторов: в условиях земельной тесноты или освоения новин, развития занятий, параллельно с земледелием (отход, казачество, рыболовство), гнетом со стороны феодалов или феодального государства и т.д. [Восточные славяне. С.361]. В исторической науке [работы В.А. Александрова, М.Б. Свердлова] неразделенная семья выделяется как особый тип семьи, распространенный в Древней Руси и вообще в эпоху феодализма. И все же И.В. Власова считает, что применительно к XVIII, а тем более - XIX вв. говорить о большой семье у восточных славян в ее классическом виде не приходится. Она уточняет, что такие семьи можно называть неразделенными или усложненными малыми, хотя в литературе неразделенная семья того времени также, как и патриархальная большая семья, часто называется просто «большой семьей». Она объединяла родственников по прямой (отцовская семья) и боковой (братская) линиям. В центральной промышленной полосе существовали семьи более простого типа: родители с несколькими женатыми сыновьями или несколько женатых братьев со своими семьями. Структура же семей земледельческих (особенно барщинных) районов нередко была более сложна, так как семьи включали родственников не только по прямой, но и по боковой линиям: двоюродными или троюродных братьев, племянников, принятых в дом зятьев, посторонних лиц - «приемышей». Нередко встречались семьи женатых братьев с семьями замужних или овдовевших сестер. Исследованию половозрастных групп в русской семье и общине, их роли и функций в трудовой, ритуальной и общественной жизни посвящены работы Т.А. Бернштам [Бернштам Т.А. 1985, 1988].

Фундаментальный труд «Семейный быт народов СССР», изданный в 1990 г., в основном посвящен описанию семьи в советское время, но в нем также приводится исторический экскурс об основных этапах ее развития до революции. Авторы применяют основное деление семей на сложные (большие неразделенные) и простые [Семейный быт народов СССР. С.6]. Среди простых форм по сочетанию таких признаков, как моногамный брак, наличие только одного (муж, жена) или двух (родители, дети) поколений, выделяется тип нуклеарной семьи, нередко называемый малой. К простым формам относятся также неполные семьи - из одного родителя и детей (следствие развода или вдовства, рождения ребенка вне брака), братьев или сестер, оставшихся без родителей, и др. В исследовании показано, что в предреволюционные годы у русского сельского населения, при сохранении семей сложной структуры, преобладала малая семья, состоявшая из двух поколений: родители-дети [Указ. соч. С. 25].

В 1988 г. было начато издание серии исследований брачных норм и свадебных обрядов народов Зарубежной Европы, в которой вышло три тома. В нем отмечается не только сходство образов и функций многих обрядовых действий и их фольклорного сопровождения, но и общей основы, на которой они первоначально возникли. Семейные обряды исполнялись теми же коллективами, что и календарные: семьей, половозрастной группой, группой родственных семей, общиной или какой-либо ее частью, и что особенно важно, несомненна генетическая связь между ними. Поэтому разграничение календарной и семейной обрядности восточных славян, как и других народов Европы, условно [Брак и семья народов

Сегодня многие положения из казавшихся бесспорными научных изысканий советского времени подвергаются пересмотру. Тем не менее, нельзя отвергать огромную работу, проделанную историками 1920х -середины 1980-х гг., как закономерный этап становления отечественной исторической мысли, ее несомненную значимость. Ученые «доперестроечного» периода ввели в научный оборот громадную массу полевых и архивных материалов, существенно расширили тематику научных исследований, всей своей творческой жизнью подготовив современный переход на новый уровень исторического сознания. Особенно необходимо подчеркнуть: с началом перестройки, как и после революции, преемственность в изучении традиционной культуры русского народа сохранилась. Многие ученые того времени плодотворно продолжают свои исследования.

В современной историографии складывается направление, назывгюмое «историей повседневности». По словам C.B. Оболенской, «речь идет о маленьких людях, безымянных участниках исторического действия, не всегда творящих историю, но испытывающих на себе сокрушительную силу её колеса» [Оболенская C.B. С. 195]. Предпринимается попытка понять, как природные институты опосредуются традиционными или вновь складывающимися культурными понятиями. В своих последних работах Ю.И. Семенов продолжает изучение эволюции социального регулирования отношений между полами [Семенов Ю.И.], Т.А. Листова - институт кумовства в жизни русской деревни [Листова Т.А.], A.A. Тульцева -престольные праздники [Тульцева A.A.].

Как считает один из наиболее известных специалистов по истории семьи, американская исследовательница Т. Харевен, для этой отрасли науки в период после 1985 г. стал присущ все более комплексный характер исследований. Сама семья стала рассматриваться как своеобразный «перекресток» социальных, экономических, политических и собственно демографических процессов и «процесс» [См. Бессмертный Ю.Л. 1994. С. 244]. В целом, произошел отказ от эволюционизма и детерминизма. Об этом хорошо написал Ю.Л. Бессмертный: «давно прошли те времена, когда думали, что в любом вышедшем из стадии варварства обществе люди осмысливали создание супружеской пары единообразно, а возникающие супружеские ячейки, воспринимались как «семьи» в знакомом нам смысле этого понятия» [Бессмертный Ю.Л. С.98]. В коллективной монографии «Русские. Этно-социологические очерки» [1992] на строго документальной основе по материалам конкретных социологических исследований подведены итоги двадцатилетнего изучения современной национальной культуры русского народа, в том числе и семейной жизни. Сотрудниками Института Этнологии и Антропологии РАН выпущена коллективная монография в 2-х томах, в которой исследуется русская народная культура в плане эволюционного развития вплоть до конца XX века [Русские. Народная культура . ].

Е.В. Горюнов подчеркивает, что одни и те же действия, явления, обряды в «простонародном» и «ученом» понимании часто имели различный, а порой и противоположный смысл. Он предлагает несколько способов изучения этой коллизии: сравнение и сопоставление названных культур, выяснение их взаимовлияния, нахождение сочетания в сознании одного человека [Горюнов Е.В.]. Изучению русского государственного и церковного семейного права в сравнении с народной традицией посвящены работы М.К. Цатуровой, С.С. Крюковой и Т.С. Макашиной. Реконструкции традиционных представлений восточных славян на основе структурно-семантического анализа обычаев и обрядов посвящены работы современных исследователей А.К. Байбурина, Н.Е. Грысык, В.И. Ереминой, Л.М. Ивлевой,

H.B. Зорина, JI.С. Лаврентьевой, Г.А. Левинтона, Н.В. Лештаевой, A.C. Мыльникова, A.A. Топоркова, В.Н. Торопова и многих других.

Изучение истории и культуры сельского, в том числе русского, населения Урала перешло на качественно новый этап. Обзор новейшей исторической литературы о крестьянстве и аграрных отношениях на Урале феодальной эпохи сделан В.В. Пундани [1998]. В последние годы защищены диссертации, посвященные изучению процесса переселения [Саморезов Д.П.], аграрной политики правительства [Алеврас H.H.], приписных крестьян [Смирнов С.С.], государственной [Пундани В.В.] и удельной [Половинкин Н.С.] деревни, крестьянского двора [Сулейманов Ф.М.] и т.д. Сотрудниками Института истории и археологии УрО РАН проведено фундаментальное исследование традиционной культуры, в том числе семейного быта, русского крестьянства Урала XVIII - XIX вв. [Традиционная культура . ].

Этнодемографический и этнокультурный аспекты изучения русского населения Урала рассмотрел Д.В. Гаврилов. Он показал, что по вопросу об образовании на Урале особой региональной этнографической группы русского народа высказываются две прямо противоположные точки зрения [Гаврилов Д.В. 1998]. Одни исследователи считают, что «нет оснований говорить о формировании региональной историко-культурной общности русских» на Урале [Миненко H.A. 1995. С. 52], другие же полагают, что на Урале в русской среде «шли консолидационные процессы, завершившиеся образованием компактной и зрелой в этническом отношении группы населения» [Чагин Г.Н. 1991. С. 18]. Г.Н. Чагин посвятил реконструкции русской этнокультурной традиции на Среднем Урале серию работ, которые академик В.В. Алексеев назвал «историографическим событием» [Алексеев В.В. С.6]. H.A. Миненко в соавторстве с В.В. Рабцевич написана монография о семье крестьян Урала и Сибири в XVIII - XIX вв. [Миненко H.A., Рабцевич В.В.1. Изучению материальной культуры русского населения Урала и Зауралья посвящены исследования М. В. Тришкиной, Н. С. Половинкина,

B.B. Пундани, В. M. Суринова, Е.И. Терещенко, В.И.Шадурского, О.Н. Яхно. Важный вклад в изучение духовной культуры крестьянства внесли Б.И. Байдин, И.Н. Белобородова, М.Г. Казанцева, И.К. Кирьянов, П.И. Мангилев, И.Л. Манькова, А.Г. Мосин, И.В.Побережников, Д.А. Сафонов, Л.С. Соболева, А.Т. Шашков. Среди работ, посвященных исследованию семьи в демографическом и этнокультурном аспектах, выделяются исследования

C.B. Голиковой.

В связи с возрождением казачества, особой роли этого сословия, растет внимание к его традиционной культуре. Массовым тиражом издана книга историка-эмигранта A.A. Гордеева «История казаков» [Гордеев A.A.]. Опубликованы материалы нескольких научных конференций, посвященных истории и культуре казачества, несколько сборников статей в серии «Оренбургское казачье войско». В учебном пособии «История казачества Урала» выделен специальный раздел, посвященный казачьему быту [Мамонов и др.]. В 1995 г. выпущен трехтомник «История казачества Азиатской России». Во втором томе, описывающем события второй половины XIX - начала XX вв., специальная глава, написанная H.A. Миненко, посвящена культуре и обычаям казаков.

Продолжают заполняться лакуны в изучении русского населения Урала и Зауралья на основе материалов фольклорных и этнографических экспедиций [Глинкин A.B., Лазарев А.И.; Лазарев А.И. 1990; Козлова В.Л.; Негрун И.Н.; Повод H.A.; Реммлер В.В.; Федорова В.П. 1990, 1991]. В.П. Федоровой выделены фольклорно-этнографические традиции некоторых групп местного русского населения: казачество, старообрядцы, «сибирские старожилы», переселенцы и жители многонациональных поселений [Федорова В.П. 1996. С. 409]. В 1991 г. под руководством С .Я. Зданович начала работу этнографическая группа Урало-Казахстанской археологической экспедиции, в которой принимает участие и автор данного диссертационного исследования. В последнее время этой группой опубликован ряд работ, посвященных традиционной культуре русского населения Южного Урала: О.В. Новиковой - о традиционной одежде [Новикова О.В. 1995, 1997], О.Ю. Черепановой - о календарной обрядности [Черепанова О.Ю. 1995, 1997], А.А. Рыбалко - о жилище и архитектуре [Рыбалко АА. 1995, 1997]. Совместно с работниками областного краеведческого музея была подготовлена выставка в областной картинной галерее, стали традиционными фестивали фольклорных коллективов в заповеднике «Аркаим».

И все же, в этнографическом отношении Южный Урал еще мало изучен. В плане систематизации материала и его опубликования традиционной культуре этого региона повезло меньше, чем, например, Среднему Уралу. Южный Урал не привлекал внимание ученых академических институтов ни состоянием источников, ни особенностями разных групп населения, ни связями с аборигенной средой, хотя вполне сопоставим в этом смысле со Средним Уралом. Существует настоятельная необходимость обобщения накопленного материала с привлечением более широкого круга источников.

Источниковая база данного исследования обширна и разнообразна. Использованные источники можно объединить в следующие 5 групп:

1) государственные законодательные акты и нормативные документы, в том числе и церковные;

2) документальные - архивные материалы станичных и волостных судов, мирские приговоры, консисторские фонды и т.д.;

3) статистические и экономико-географические материалы: данные различных переписей, ревизские сказки, подворные описи и посемейные списки и т.д.;

4) описательные - статьи в газетах, журналах, ответы на вопросы этнографических программ и т.п.;

5) данные полевых исследований, собранные фольклорными и этнографическими экспедициями.

Значительный интерес и большое научное значение при исследовании семейного быта того времени представляет изучение государственного законодательства, которое отражено в Полном собрании законов Российской империи [ПСЗ РИ-1, ПСЗ РИ-2]. В Оренбургских епархиальных ведомостях в каждом номере публиковались распоряжения по епархиальному управлению, в том числе и те, что касались церковных правил заключения брака и свершения других таинств [Оренбургские епархиальные ведомости. 1872-1917. Часть официальная].

В соответствии со структурой местного управления определялся набор документов, обязательных для делопроизводства, которые и являются на сегодняшний день основными источниками изучения повседневной жизни сельских жителей. На недостаточную сохранность этих материалов в местных архивах указывал B.C. Кобзов, который проанализировал и причины этого [Кобзов B.C.]. Большая часть таких источников представлена в диссертации архивными материалами, хранящихся в Государственном архиве Челябинской области (ГАЧО) [Ф.И-8. Долгодеревенский станичный суд; Ф.И-10. Еманжелинское станичное правление; Ф. И-11. Еткульское станичное правление; Ф. И-12. Еткульский станичный суд] и Златоустовском филиале Государственного архива Челябинской области [ЗФ ГАЧО. Ф.19, 49, 50 - Клировые ведомости и метрические книги].

Среди архивных документов по своему содержанию выделяются судебно-следственные материалы: комплексы «типологически разнородных источников, подобранных по сравнительно однородной бюрократической схеме» [Покровский H.H. С.30]. Эти материалы можно разделить на несколько основных групп: 1) дела о «любодействе» и «незаконных» детях, 2) о нарушении формальных правил вступления в брак и других церковных таинств, 3) о внутрисемейных конфликтах, разделах и наследстве. В этих документах содержатся подробности борьбы с многочисленными отклонениями в семейной жизни. Очень важно, что многие из них были написаны рукой самих носителей традиции. Следует учитывать, что судебно-следственные материалы часто тенденциозны, они фиксировали положение дел в случаях отклонения от нормы. Для того, чтобы узнать, что считалось в то время нормой, следует обратиться к фольклору (например, пословицам, поговоркам, «басням», «преданиям», «быличкам») и законодательным актам (позволяют проследить изменения в политике государства, понять разницу в понимании правильной семейной жизни представителями власти и сельскими жителями).

Среди источников статистического характера выделяются выпуски «Материалов по статистике, географии, истории и этнографии Оренбургской губернии» за 1877 и 1889 г. и «Материалы по историко-статистическому описанию Оренбургского казачьего войска», изданные в 1903-1904 гг. Массовые архивные источники - ревизские сказки, подворные описи, посемейные списки при необходимой обработке также представляют ценный статистический материал и вместе с тем дают возможность проследить подробности, исключения из общего правила.

В исследовании привлекаются полевые материалы, полученные методом интервью в фольклорной экспедиции Челябинского государственного университета (ЧелГУ) в Октябрьском районе (1992 г.) и г. Миассе (1993 г.) Челябинской области, этнографической группой лаборатории археологических и этнографических исследований ЧелГУ (ЛАЭИ) в Брединском и Троицком районах Челябинской области, Пригородном районе Уральской области Казахстана, Притобольном районе Курганской области, Кваркенском районе Оренбургской области (1991-98), которые хранятся в лаборатории археологических и этнографических исследований, фольклорно-диалектологической лаборатории ЧелГУ и в личном архиве автора. Особую ценность при этом имеют сведения по бывшему Орекому уезду, по которому не сохранилось дореволюционных описаний быта.

Научная новизна работы определяется отсутствием обобщающих исследований семейного быта сельского населения Южного Урала, применением к уральскому материалу картографического метода и заключается в следующем:

- на основе широкого круга источников, в том числе архивных, впервые проводится комплексный анализ брачных норм, внутрисемейных отношений и правил этикета, обрядов и связанных с ними материальных компонентов, песен и народной прозы сельского населения Южного Урала во второй половине XIX - начале XX вв.;

- впервые предпринята попытка выявить локальные варианты традиционных семейных обрядов русского населения Южного Урала, определить их особенности на широком восточнославянском фоне, в частности, в сравнении традиций Урала, Поволжья и Сибири;

- впервые на материалах Южного Урала прослеживаются изменения в семейном укладе сельских жителей, происходившие под влиянием городского образа жизни и развития товарно-денежных отношений.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что фактический материал и выводы, полученные в ходе исследования, могут быть использованы в лекционных курсах по истории края, в обобщающих трудах по истории Урала, при написании учебных пособий, в музейном деле, при чтении спецкурсов по истории семейного быта южноуральцев учащимся и студентам. Разработанная программа сбора материалов по брачным нормам, традиционным семейным обрядам и этике семейных взаимоотношений может быть применена для организации деятельности этнографических экспедиций. Внедрение полученных результатов в практику работы фольклорных коллективов создают основу для создания новых обрядов и программ художественной самодеятельности.

Апробация результатов исследования. Основные положения, результаты и выводы исследований по теме диссертации были изложены в докладах и выступлениях на конференции студентов и аспирантов-историков (Челябинск, 1995), на конференции «Урал в прошлом и настоящем» (Екатеринбург, 1998), этнографической секции XIV Уральского археологического совещания (Челябинск, 1999), посвященных различным аспектам изучения истории и этнографии Урала.

По проблемам диссертационного исследования автором опубликованы следующие работы:

1. Брачные традиции сельского населения Оренбургской губернии в конце XIX - начале XX вв. // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Часть I. - Екатеринбург: УрО РАН, 1998. - С.162-165.

2. О некоторых итогах и задачах изучения свадебной обрядности русских на Южном Урале. // Проблемы социально-политической и этнической истории России Х1У-ХХ вв. Челябинск: Челябинский гос.ун-тет, 1995. -С.49-55.

3. Роженица и новорожденный в обычаях и представлениях русских на Южном Урале // XIV Уральское археологическое совещание (21-24 апреля 1999 г.): Тезисы докладов. - Челябинск: Рифей, 1999. - С. 192.

4. Свадебные обряды оренбургских казаков (середина XIX - начало XX века). // Оренбургское казачье войско: Культура. Быт. Обычаи. Сборник научных трудов. / Под ред. А.П. Абрамовского. - Челябинск, 1996. - С. 106-118.

Структура диссертации включает в себя введение, две главы, заключение, список использованных источников и литературы, краткие сведения об информаторах, а также приложения: карты и таблицы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кузнецов, Вячеслав Михайлович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В процессе расселения русского народа на значительной территории, освоения им новых земель, становившихся неотъемлемыми частями единого государства, происходило воспроизводство определенных традиций, сложившихся на первоначальной этнической территории. Со временем в процессе обживания новых территорий, приспособления к местным природным и социально-экономическим условиям, смешения и взаимообогащения различных колонизационных потоков на этих «окраинах» складывались своеобразные варианты традиционной культуры русского народа. На Южном Урале русские проживают уже почти три столетия и составляют большинство населения. Здесь пересеклись несколько потоков русской колонизации: с Севера Европейской России, Верхнего и Среднего Поволжья, из центральных и южных российских губерний. Постоянно происходила внутренняя миграция в связи с освоением края и продвижением до середины XIX века государственных пограничных линий. На Южном Урале осуществлялось взаимодействие восточных славян с тюркскими и финно-угорскими народами.

Во второй половине XIX - начале XX вв. русская сельская семья на Южном Урале, как и повсеместно в России, оставалась хозяйственной единицей, поэтому семейные отношения были связаны с экономической деятельностью, что проявлялось в традиционном половозрастном разделении труда, отработанном веками ритме будней и праздников. Взаимоотношения супругов, родителей и детей по-прежнему регулировались традицией. Сельские жители считали, что жена должна во всем подчиняться мужу, вместе с тем, законодательством и общественным мнением за женщиной признавалась достаточная самостоятельность, особенно в имущественных вопросах. На Южном Урале долго сохранялось значительное число больших неразделенных семей с патриархальной властью большака, что объясняется тем, что это был район продолжавшегося хозяйственного освоения.

Комплексный анализ семейных, особенно - свадебных - обрядов сельского населения Южного Урала позволяет установить типологию региональных традиций. В целом, семейная обрядность сельского населения Оренбургской губернии укладывается в рамки общерусской и, шире, -восточнославянской этнокультурной традиции. Общими являлись основной состав семейных обрядов и их последовательность, сам главный смысл ритуалов, последовательно закреплявших переход человека из одной половозрастной группы в другую. Характерно широкое бытование единых форм фольклора при возможности местных импровизаций.

Вместе с тем, во второй половине XIX - начале XX в. на Южном Урале сложился особый, самостоятельный вариант русской семейной обрядности, который представляет собой синтез компонентов различных обрядовых комплексов. По структуре первого дня свадебного торжества, маршруту свадебного поезда, номенклатуре основных свадебных чинов, обилию причетов невесты, бытованию банного обряда, особым обрядам с косой невесты и т.п. - рассматриваемый комплекс относится к вирилокальному северно-среднерусскому подтипу свадебной обрядности. Здесь бытовали также обряды, характерные для южнорусского ритуала (свадьба-праздник): посещения жениха подругами невесты, осыпание зерном и хмелем молодых, обычай тушить овин в конце свадьбы и т.п. С другой стороны, от севернорусских губерний южноуральскую традицию отличает отсутствие коллективных плачей, выпадение обряда посажения невесты на ступу и др., а от южнорусских - неразвитость каравайного обряда, отсутствие посада жениха и невесты. Таким образом, свадебная обрядность русского сельского населения Южного Урала представляет собой переплетение в едином комплексе обычаев и обрядов, свойственным разным этнокультурным группам русских, и вместе с тем образует единство, представляет собой определенный подтип среднерусской свадьбы.

В семейных обрядах русского сельского населения Южного Урала выделяются два варианта, граница между которыми проходила примерно по реке Уй. Между ними заметны различия в сроках крещения детей, в правилах выбора крестных родителей, в названиях и самой конструкции детской колыбели - зыбка, или оцеп, в названиях свадебных «столов», терминах для обозначения денежного взноса жениха, значении слова девишник, наборе обрядовых блюд и напитков и т.п. Представляется правомерным деление восточнославянского сельского населения Южного Урала на северную и южную группы. Это объясняется различными исходными областями колонизации этих районов, направлениями культурно-бытовых связей с соседними территориальными группами русских.

Традиционный семейный уклад, так же как и все остальные явления общественной жизни, никогда не оставался неизменным. Он все время изменялся и приспосабливался к требованиям времени. Постепенно старинные обычаи и обряды стали разрушаться и трансформироваться в силу ряда социально-экономических причин. Особенно быстро отмеченные процессы шли в заводских поселках и селениях, близких к городам.

Шло разрушение традиционной замкнутости брачных связей. Начали отмирать колыбельные и свадебные причеты, импровизировавшиеся по традиционным образцам, обычай окручивания молодой и т.п. Становилось все меньше людей, хорошо знавших семейные обряды и обычаи, появились специалисты - полупрофессионалы: повитухи, сваты, дружки. Многие магические и символические обряды теряли свой первоначальный смысл, усиливалось их развлекательное значение.

С другой стороны, получили распространение новые элементы, заимствованные из городской культуры. На семейный быт наложило свой

188 отпечаток возросшее имущественное расслоение на селе. Произошли перемены в воспитании детей и поведении молодежи, распространились вредные привычки. Происходили изменения в структуре семей, возрастали значение и автономия молодых членов семьи.

Таким образом, под воздействием развивавшихся товарно-денежных отношений, распространения грамотности, влияния городского образа жизни во второй половине XIX - начале XX вв. традиционная культура русского сельского населения Южного Урала, в том числе семейные обряды и обычаи, претерпели серьезные изменения, сохранив, вместе с тем, свою оригинальность и самобытность.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Кузнецов, Вячеслав Михайлович, 1999 год

1. Ф. И-226. Коллекция документов религиозных учреждений. З.Златоустовский филиал Государственного архива Челябинской области. Ф. 19. Благочинный 2 участка. Ф. 49. Благочинный 6 участка. Ф. 50. Благочинный 3 участка.

2. Государственный архив Оренбургской области: Ф. 94. Оренбургская ученая архивная комиссия.

3. Быт великорусских крестьян-землепашцев: Описание материалов этнографического бюро князя В.Н. Тенишева. Авторы-составители: Б.М. Фирсов, И.Г. Киселева. СПб.: Издательство Европейского Дома. 1993. -472 с.

4. Глинкин A.B., Лазарев А.И. Песни оренбургских казаков. Челябинск. 1996.

5. Гусев В.Е. Русские народные песни Южного Урала. Челябинск: Челябинское книж. изд-во. 1957. 173 с.

6. Законы гражданские. СПб. 1905. Т. 1.

7. Материалы по статистике, географии, истории и этнографии Оренбургской губернии. Оренбург, 1877. Вып.1, 1889. Вып.2.

8. Мякутин А.И. Песни оренбургских казаков. Оренбург. 1904, Вып.1. 1905, Вып. 2. 1906, Вып. 3. 1910, Вып. 4.

9. О степенях родства всех видов, для правильного разбора их, при совершении таинства брака. // Оренбургские епархиальные ведомости. 1876. №№ 14-18.

10. Первая всеобщая перепись населения Российской империи в 1897 г. -СПб., 1904. Т. 28. Оренбургская губерния.

11. Песни Оренбургских казаков с напевами: В 3-х выпусках. Собрал и положил на ноты Н.Ф. Баранов. Оренбург. 1913.

12. Песни оренбургского казачества. Сост. А. Бардин. Оренбург. 1938.

13. Полный свод законов Российской империи. Свод законов гражданских. -СПб. 1903. Т. X. Ч. 1.

14. Распоряжения по епархиальному управлению. // Оренбургские епархиальные ведомости. Оренбург. 1872-1917.

15. Русские народные песни Южного Урала. Челябинск. 1957.

16. Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам. СПб.: Т.1. 1870, Т.26. 1890.

17. Списки населенных мест Оренбургской губернии. Оренбург. 1901. - 9 с.

18. Списки населенных мест Российской империи, составленные и издаваемые Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел. СПб. 1871. Вып. 28. Оренбургская губерния (по сведениям 1866 г.)

19. Урал в его живом слове: Дореволюционный фольклор. / Собрал и составил В.П. Бирюков. Свердловск, 1953.

20. Уральский фольклор. / Под ред. М.Г. Китайника. Свердловск: Областное гос. изд-во. 1949. - 235 с.

21. Фольклор Чкаловской области. Сост. A.B. Бардин. Чкалов, 1940.1. Литература.

22. Абрамовский A.A. Патриотическое воспитание и военная подготовка в Оренбургском казачьем войске. // Оренбургское казачье войско: Поиски. Находки. Открытия.: Сборник научных статей. Челябинск: Челябинский гос. университет. 1999. - С. 19-33.

23. Абрамовский А.П., Кобзов B.C. Управление и воинская повинность Оренбургского казачества во второй половине XIX начале XX в. Челябинск. 1997. - 93 с.

24. Авдеев П.И. Историческая записка об Оренбургском казачьем войске, составленная советником войскового хозяйственного правления полковником П.И. Авдеевым. Оренбург. 1900.

25. Александров В.А. Обычное право крепостной деревни России XVIII-начала XIX в. - М. 1984.

26. Александров В.А. Типология русской крестьянской семьи в эпоху феодализма // История СССР. М. 1981. № 3. с. 78-96.

27. Алексеев В.В. Уральская историография на рубеже третьего тысячелетия. // Урал в прошлом и настоящем / Материалы научной конференции. Екатеринбург: УрО РАН. 1998. 4.1. - С. 3-12.

28. Алексеева Н.И. Краткий исторический очерк Оренбургского казачьего войска. Оренбург. 1900.

29. Андреевская волость Челябинского уезда. // Справочная книжка Оренбургской губернии на 1870 год: Издание Оренбургского губернского статистического комитета. Оренбург. 1869. - С. 29-30.

30. Афанасьев И. Домашний быт деревни Корчажной Карасинской волости, Челябинского уезда // Вестник Оренбургского учебного округа. 1914. № 4. -С.181-183.

31. Бабенко В.Я. Украинцы Башкирской ССР: поведение малой этнической группы в полиэтничной среде. Уфа: БНЦ УрО РАН. 1992. - 260 с. текста, 80 илл.

32. Байбурин А.К. К ареальному изучению русского свадебного обряда // Ареальные исследования в языкознании и этнографии. Л., 1977. - С.92-96.

33. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб.: Наука. 1993. -240 с.

34. Байбурин А.К., Левинтон Г.А. Свадьба и похороны // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Погребальный обряд. М.: Наука. 1990. - С.64-99.

35. Байбурин А.К. Обрядовые формы половой идентификации детей. // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука, 1991. С. 257-266.

36. Байбурин А.К., Топорков АЛ. У истоков этикета. Л., 1990.

37. Баканов В.П. Пропагандист истории и культуры оренбургского казачества А.И. Кривощеков // Казачество Оренбургского края XVI XX вв. - Оренбург. 1992. - С. 15-16.

38. Балашов Д.М. Как собирать фольклор. М. 1978. - 83 с.

39. Балашов Д.М., Марченко Ю.И., Калмыкова Н.И. Русская свадьба: Свадебный обряд на Верхней и Средней Кокшеньге и на Уфтюге (Тарногский район Вологодской области). М.: Современник. 1987. - 390 е., ил.

40. Белобородова И.Н. Символика народных и церковных обрядов святочного цикла Урало-Сибирского региона (XVII XX вв.) // Сургут, Сибирь, Россия. - Екатеринбург. 1995. - С. 167-182.

41. Беловод А. Такой была свадьба! // Рассвет (пгт. Юргамыш). 1987. 27 февраля.

42. Бернштам Т.А. Будни и праздники: поведение взрослых людей в русской крестьянской среде // Этнические стереотипы поведения. Л.: Наука. 1985. -С. 120-154.

43. Бернштам Т.А. Девушка-невеста и предбрачная обрядность в Поморье в XIX -начале XX в. // Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы / Под ред. К.В. Чистова, Т.А. Бернштам. JI. 1978. - С. 48-71.

44. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины: половозрастной аспект традиционной культуры. Л.: Наука. 1988.

45. Бернштам Т.А. Мяч в обрядовом фольклоре и играх молодежи. // Фольклор и этнография: У истоков фольклорных сюжетов и образов. Л.: Наука. 1984. С.73-80.

46. Бернштам Т.А. Совершеннолетие девушки в метафорах игрового фольклора (традиционный аспект русской культуры). // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука. 1991. - С. 234257.

47. Бессмертный Ю.Л. К изучению матримониального поведения во Франции XII XIII вв. // Одиссей: Человек в истории. - М. 1989. - С. 98109.

48. Бессмертный Ю.Л. Новая демографическая история. // Одиссей: Человек в истории. М. 1994. - С. 239-257.

49. Богословский П.С. К номенклатуре, топографии и хронологии свадебных чинов // Пермский краеведческий сборник. Пермь. 1927. Вып. III. С. 1-64.

50. Божко А.Ф. Свадебные обряды (по Кочердыкской волости) Челябинского уезда // Справочная книжка Оренбургской губернии на 1870 год. Оренбург. 1871. - С. 15-28.

51. Большая Советская Энциклопедия. Издание 3-е (в 30 томах). Гл. ред. А.М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия. 1976.

52. Брак и семья у народов Центральной и Юго-Восточной Европы М.: Наука. 1988. - 238 с.

53. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. М. 1981.

54. Брянцева Л.И. Русская свадьба в Башкортостане // Живая память / Сост. М.Г. Рахимкулов, В.А. Скачилов Уфа: Китап. 1997. - 352 е.: ил.

55. Брянцева Л.И. Свадебные обряды в с. Отрада. // Фольклор народов РСФСР.-Уфа, 1976.

56. Бусыгин Е.П., Зорин Н.В., Михайличенко Е.В. Общественный и семейный быт русского сельского населения Среднего Поволжья: Историко-этнографическое исследование (середина XIX-начало XX вв.). -Казань. 1973 166 е., 1 л. карт.

57. Варфоломеева Т.Б. Северно-белорусская свадьба. Минск. 1987.

58. Виноградова Л.Н. Девичьи гадания о замужестве в цикле славянской календарной обрядности (западно-восточнославянские параллели). // Славянский и балканский фольклор. М.: Наука. 1981.

59. Войнов В. Правда об Оренбургском казачьем войске. // Отечество, краеведческий альманах. М. 1989. Вып. 1.

60. Волков А.Г., Мацковский М.С. Семья // Демографический энциклопедический словарь. М. 1985. - С. 395.

61. Вопилов П. Подробность свадебного обихода и свадебных обычаев в станице Кундравинской // Мякутин А.И. Песни Оренбургских казаков. Оренбург, 1904. Вып.2. С. 236-244.

62. Восточные славяне: Очерки традиционной культуры / Отв. редактор К.В. Чистов. М. 1987. - 557 с. (Серия «Этнография славян).

63. Гаврилов Д.В. Заселение и освоение свободных земель на Южном Урале во второй половине XIX начале XX вв. // Иван Иванович Неплюев и Южно-уральский край: Материалы научной конференции. - Челябинск: Челябинский гос. университет. 1993. С.21-24.

64. Гаврилов Д.В. Рабочие Урала в период домонополистического капитализма. 1861-1900. (Численность, состав, положение). М.: Наука. 1985.- 304 с.

65. Гаврилов Д.В. Русское население Урала в XII начале XX вв.: этнодемографический и этнокультурный аспекты // Урал в прошлом инастоящем: Материалы научной конференции. Екатеринбург: УрО РАН. 1998,- 4.1.-С. 146-150.

66. Гаврилюк Н.К. Картографирование явлений духовной культуры (по материалам родильной обрядности украинцев). Киев. 1981.

67. Гладких А.И. Крестьянские свадебные обряды и прочее у жителей села Торговижского Красноуфимского уезда Пермской губернии // Труды Пермской ученой архивной комиссии. Пермь. 1913. Вып. X.

68. Голикова C.B. Бабьи беседки в Великий пост // Летопись уральских деревень: Тезисы докладов региональной научно-практической конференции. Екатеринбург. 1995. - С. 185-187.

69. Голикова C.B. Брачные связи государственных крестьян Урала середины XVIII в. (по материалам Егошихинского завода) // Государственные крестьяне Урала в эпоху феодализма: Сборник научных трудов. -Екатеринбург: УрО РАН. 1992. С.101-108.

70. Голикова C.B. Ревизские сказки уральских заводов второй половины XVIII в. как источник по истории семьи / Источники по социально-экономической истории Урала дооктябрьского периода: Сборник научных трудов. Екатеринбург: УрО РАН. 1992. - С.49-56.

71. Голикова C.B. Рождение ребенка в крестьянской семье // Традиционная культура русских крестьян Сибири и Урала. Тюмень. 1995. - С. 33-45.

72. Голубых М.Д. Казачья деревня. М.-Л. 1930.

73. Горбунов Я. Село Романовское, заговоры, свадебные и другие обряды среди жителей этого села // Оренбургский листок. 1894, 13 мая.

74. Горюнов Е.В. Народная и ученая культура в зеркале церковных обрядов // Одиссей. Человек в истории. М. 1994. - С.141-164.

75. Громыко М.М. Мир русской деревни. М.: Молодая гвардия. 1991. - 446 е., ил.

76. Громыко М.М. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. М. 1986.

77. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII -первая половина XIX в.). Новосибирск. 1975. - 351 с.

78. Грысык Н.Е. Щука в верованиях, обрядах и фольклоре русских // Из культурного наследия народов Восточной Европы. Сборник Музея антропологии и этнографии. СПб. 1992. Т. XLV. - С. 56-61.

79. Гура A.B. Лингвоэтнографические различия и общность в маргинальной зоне русского Севера (на материале свадебного обряда) // Ареальные исследования в этнографии и языкознании. Л.: Наука. 1977. - С. 233-237.

80. Гура A.B. Опыт выявления структуры северно-русского свадебного обряда (по материалам Вологодской губернии) // Русский народный свадебный обряд. Л.: Наука. 1977. - С. 72-88.

81. Гусев В.Е. Из опыта этнографического изучения рабочих старых заводов Южного Урала (по материалам экспедиций ЧГПИ в 1952-1953 гг.). // Ученые записки Челябинского гос. педагогического института. Челябинск, 1956. Т.1. Вып.1. С.235-258.

82. Даль В.И. Свадебные обряды в горных заводах (Урала) // Литературное наследство. Т. 79. М. 1977. - С.450-504.

83. Евсеев Н. О прошлом и настоящем оренбургских казаков, с предисловием В. Троцкого. Самара, 1929. - 94 с.

84. Ефимов Ф.Д Описание свадьбы в станице Магнитной // Мякутин А.И. Песни Оренбургских казаков. Оренбург. 1904. Вып.2. - С. 216-235, С. 244245.

85. Жирнова Г.В. Брак и семья русских горожан в конце XIX века. М.: Наука. 1985.

86. Завьялов А. Свадебные обряды казаков Челябинского уезда // Оренбургский край. 1894. №№ 220, 223, 226.

87. Зайцев И.С. Народное творчество Южного Урала. Челябинск. 1948. -160с.

88. Захарченко М.Г., Мельников М.Н. Свадьба Обско-Иртышского междуречья: Этнографическое описание свадебных обрядов, тексты и напевы песен. М.: Советский композитор. 1983.

89. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М.: Наука. 1991. - 511 е.: ил.

90. Зеленин Д.К. Обрядовое празднество совершеннолетия девицы у русских // Зеленин Д.К. Избранные труды: Статьи по духовной культуре. 19011913. М.: Издательство "Индрик". 1994.-400 с.

91. Зеленин Д.К. У оренбургских казаков // Этнографическое обозрение. 1905. № 4. С. 54 -78.

92. Зеленин Д.К. Черты быта Усень-Ивановских староверов // Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. СПб. 1905. Т.21. № 3.

93. Земцов С.Н. Донская свадьба. Волгоград. 1989. 114 с.

94. Зобов Ю.С. Русские на Южном Урале, их роль в заселении и развитии края // Многонациональный мир Оренбуржья. Оренбург. 1994. - С. 30-34.

95. Зорин Н.В. Картографирование русской свадебной обрядности автономных республик Среднего Поволжья // Историко-этнографический атлас Урала и Поволжья. Уфа. 1976. - С.35-36.

96. Зорин Н.В. Обрядовые функции одежды в русском свадебном ритуале Среднего Поволжья // Семейная обрядность народов Среднего Поволжья (историко-этнографические очерки). Казань: Издательство Казанского университета. 1990. - С. 49-73.

97. Зорин Н.В. Русская свадьба в Среднем Поволжье. Казань, 1981.

98. Зорин Н.В. Символы невесты в русских свадебных обрядах (по материалам Казанского Поволжья) // Семейная обрядность народов Среднего Поволжья (историко-этнографические очерки). Казань: Издательство Казанского университета. 1990. - С. 38-48.

99. Зырянов А.Н. Свадебные обряды в Шадринском уезде Пермской губернии // Пермские губернские ведомости. 1862. № 32. С. 427-429.

100. Зырянов И.В. Чердынская свадьба. Пермь, 1979.

101. Зырянов И.В. Сюжетно-тематический указатель свадебной лирики Прикамья: Учебное пособие. Пермь, 1975.

102. Иванова Т.Г. Русская фольклористика начала XX века в биографических очерках. СПб.: «Дмитрий Буланин». 1993. - 205 с.

103. Ивлева JI.M. Ряженье в русской традиционной культуре. СПб.: Российский ин-т истории искусств. 1994. - 236 с.

104. Игнатьев Р.Г. Миасский завод // Сборник статистических, исторических и археологических сведений по бывшей Оренбургской и нынешней Уфимской губернии / Под редакцией Н. Гурвича. Уфа. 1868. - С. 57-87.

105. Ш.Игнатьев Р.Г. Обряды при свадьбах у бывших казенных горнозаводского населения Троицкого уезда // Оренбургские губернские ведомости. 1881. №№ 40- 43.

106. История казачества Азиатской России. Екатеринбург: УрО РАН. 1995. Т. 1. XVI - первая половина XIX века. - 318с.

107. История казачества Азиатской России. Екатеринбург: УрО РАН. 1995. Т.2. Вторая половина XX - начало XX века. - 256 с.

108. История Курганской области. Курган. 1996. Т.2. (1861-1917 гг.). - 488с.

109. История Урала с древнейших времен до 1861 г. М.: Наука. 1990.

110. История Урала в период капитализма. М.: Наука. 1990. - 504 е., ил.

111. Итс Р.Ф. Введение в этнографию. JI. 1991.

112. Кагаров Е.Г. Состав и происхождение свадебной обрядности. // Сборник Музея антропологии и этнографии. JL, 1929. Т.8.

113. Казанцева М.Г. Семик, Троица и Кострома в традиционной весенне-летней обрядности Урала // Традиционная культура русских крестьян Сибири и Урала. Тюмень. 1995. С.81-100.

114. Калмыков А. Описание свадебных обрядов жителей Соликамского уезда, Пожевского завода с окрестностями // Пермские губернские ведомости. 1861. №№ 1,2.

115. Калужникова Т.И., Липатов В.А. Драматургия свадебного действа в поселке Билимбай (по записям 1973 г.) // Фольклор Урала: Современный фольклор старых заводов. Свердловск. 1984. - С.72-90.

116. Карпухин И.Е. Русская свадьба в Башкирии (по материалам фольклорных экспедиций 1938-71 гг. в южные районы БАССР). Дисс. на соискание уч. степени канд. филологич. наук. Уфа, 1972. - 198 с.

117. Киселев Г.А. Женитьба в станице Нижнеозерной // Мякутин А.И. Песни Оренбургских казаков. Оренбург. 1904. - С.204-216.

118. Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 1987.

119. Кобзов B.C. Архивные источники по истории Оренбургского казачества // Архивное дело в Челябинской области: Информационный вестник. -Челябинск. 1998. № 2 (V). С. 82-85.

120. Кожин И. Обряды бракосочетаний между крестьянами Шадринского уезда // Пермские губернские ведомости. 1860. № 26.

121. Козлова В.Л. Старожильческий свадебный обряд в современных крестьянских меморатах (регион Зауралья) // Россия и Восток: проблемы взаимодействия: Тезисы докладов. Челябинск: Челябинский гос. университет, 1995. Ч. III. С. 53-56.

122. Колесников М. Этнографические очерки русского населения Уфимской губернии, в его народном быту, обрядах, обычаях и праздниках // Уфимские губернские ведомости. 1889. №№ 1-36.

123. Колпакова Н.П. Новые записи рабочего фольклора на Южном Урале. // Ученые записки Ленинградского гос. университета. Л. 1941. Вып. 12. -С.143-154.

124. Кондрашенков A.A. Экономические и национальные связи русских крестьян Зауралья с казахами и башкирами в XVIII первой половине XIX в. // Аграрный рынок в историческом развитии: Сборник научных трудов. -Екатеринбург: УрО РАН. 1996. - С. 102-115.

125. Коротин Е.И. Фольклор яицких казаков. Алма-Ата: Жазуши. 1982. -234с.

126. Косвен М.О. Кто такой крестный отец ? // Советская этнография. 1963. № 3.- С. 95-107.

127. Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М. 1963.

128. Костюрина М. Крестьянская свадьба в подгородных деревнях г. Тобольска // Ежегодник Тобольского губернского музея. 1898. Вып. IX. -С.1-16.

129. Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск: Наука. 1983. - 516 с.

130. Кривощеков А.И. Обряды и обычаи оренбургских казаков // Вестник Оренбургского учебного округа. Уфа, 1915. №№ 1-7.

131. Кривощеков А.И. Поверья и предрассудки у Оренбургских казаков // Вестник Оренбургского учебного округа. Уфа: 1913. № 1. - С. 16-27; № 2. С. 40-52.

132. Крупянская Ю.В., Полищук Н.С. Культура и быт рабочих горнозаводского Урала. М.: Наука. 1971. 288 с.

133. Крюкова С.С. Брачные традиции крестьян южнорусских губерний во второй половине XIX в. // Этнографическое обозрение. М. 1992. № 4. -С.41-50.

134. Кузнецов А.П. Засидки // Оренбургский листок. 1891. № 40.

135. Кузнецов А.П. Капустинские вечера // Оренбургский листок. 1891. № 39.

136. Кузнецов А.П. Свадьба Оренбургского уезда Оренбургской губернии // Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.п.: Материалы, собранные и приведенные в порядок П.В. Шейном. СПб. 1900. Т.1., вып. 2. - С. 750-765.

137. Кузнецов А.П. Этнографические очерки. // Оренбургские губернские ведомости. 1896. № 41- 43.

138. Кузнецов В.М. Брачные традиции сельского населения Оренбургской губернии в конце XIX начале XX вв. // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. - Екатеринбург: УрО РАН. 1998. 4.1. -С.162-165.

139. Кузнецов В.М. Роженица и новорожденный в обычаях и представлениях русских на Южном Урале // XIV Уральское археологическое совещание (21-24 апреля 1999 г.): Тезисы докладов. -Челябинск: Рифей. 1999. С. 192.

140. Кузнецов В.М. О некоторых итогах и задачах изучения свадебной обрядности русских на Южном Урале // Проблемы социально-политической и этнической истории России Х1У-ХХ вв. Челябинск: Челябинский гос. университет. 1995. - С.49-55.

141. Кузнецов В.М. Свадебные обряды оренбургских казаков (середина XIX начало XX века) // Оренбургское казачье войско: Культура. Быт. Обычаи.: Сборник научных трудов. - Челябинск, 1996.-С. 106-118.

142. Кузьмин А.И. Семья на Урале (демографические аспекты выбора жизненного пути). Екатеринбург. 1993. - 238 с.

143. Кучин Ф. К этнографическим материалам по Уфимской губернии (Златоустовский уезд) // Вестник оренбургского учебного округа. 1913. №6.

144. Кыштымов П. Этнографические сведения о жителях Пермской губернии Шадринского уезда // Пермские губернские ведомости. 1861. № 49-51.

145. Лаврентьева Л.С. Соль в обрядах и верованиях восточных славян // Из культурного наследия народов Восточной Европы: Сборник Музея антропологии и этнографии. СПб.: Наука. 1992. T. XLV. - С. 44-56.

146. Лаврентьева Л.С. Хлеб в русском свадебном обряде // Этнокультурные традиции русского населения XIX- начала XX веков. М. 1990. Вып. 2. -С.5-66.

147. Лазарев А.И. Историческое изучение устного народного творчества и проблема областного фольклора // Ученые записки Челябинского гос. педагогического института. Челябинск. 1962. - С.211-242.

148. Лазарев А.И. Современное состояние фольклора Челябинской области // Русский фольклор (Пушкинский дом). Л.: 1984. Т. 22. - С.50-60.

149. Лазарев А.И. Традиционно-певческий быт варненских казаков // Оренбургское казачье войско: Поиски. Находки. Открытия.: Сборник научных статей. Челябинск. 1999. - С. 102-112.

150. Лазарев А.И. Уральские посиделки. Челябинск, 1977.

151. Лебедева A.A. Материальные компоненты, их характер и роль в традиционном свадебном обряде русских старожилов Тобольской губернии (XIX- начало XX вв.) // Русский народный свадебный обряд. Л. 1977. -С.202-219.

152. Лебедева A.A. Русские Притоболья и Забайкалья. М.: Наука. 1995.

153. Левинтон Г.А. Мужской и женский текст в свадебном обряде (Свадьба как диалог) // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. -СПб., 1991.

154. Липатов В.А. Драматургия свадебной игры (по записям П.А. Шилкова в Билимбаевском заводе) // Фольклор Урала: фольклор городов и поселков. -Свердловск. 1982.

155. Липинская В.А. Старожилы и переселенцы: Русские на Алтае. XVIII -начало XX века. М.: Наука. 1996. - 269 е.: ил.

156. Липинская-В.А., Сафьянова A.B. Свадебные обряды русского населения Алтайского горного округа // Русский народный свадебный обряд. Л. 1977. - С.180-201.

157. Липовецкая И.Р. Своеобразие русской уральской свадьбы конца XIX-нач'ала XX веков. // Фольклор Урала: фольклор городов и поселков. Свердловск. 1982.-С. 130-141.

158. Липовецкая И.Р. Современная свадебная обрядность горнозаводского Урала (на примере Нижней Салды). // Фольклор Урала. Современный фольклор старых заводов. С. 35-41.

159. Листова Т.А. Кумовья и кумовство в русской деревне // Советская этнография. М. 1991. № 2. - С. 37-51.

160. Лодыгин К.В. Обряды, связанные с молодоженами, в нижегородском масленичном комплексе // Живая старина. М. 1998. № 2. - С. 46.

161. Макашина Т.С. Тема брака в делах Вологодской духовной консистории (первая половина XIX в.) // Расы и народы. Вып. 25. М.: Наука. 1998. - С. 137-157.

162. Мамонов В.Ф. и др. История казачества Урала: Учебное пособие для казачьих воскресных школ. Оренбург-Челябинск. 1992.

163. Мамонов В.Ф., Кобзов B.C. Пограничная линия: казаки Урала на защите рубежей Отечества. Челябинск: Челябинский гос. университет. 1992. -116с.

164. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX начала XX вв. - М.: Наука. 1984.

165. Машин М.Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск. 1976.

166. Машин М.Д. Оренбургское и Уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов: Издательство Саратовского гос. университета, 1984.

167. Мельников М.Н. Региональное своеобразие фольклора сибиряков // Русский фольклор. М., 1984.

168. Мельников М.Н. Фольклорные взаимосвязи восточных славян Сибири. Фольклор старожильческого населения: опыт типологии Учеб. пособие. Новосибирск : Новосибирский гос. педагогический институт, 1988.

169. Миненко H.A. Русская крестьянская семья в Западной Сибири в XVIII -первой половине XIX вв. Новосибирск. 1979. - 350 с.

170. Миненко H.A. Задачи изучения истории казачества восточных регионов России на современном этапе // Казаки Урала и Сибири в X XX вв.: Сборник научных трудов. - Екатеринбург: УрО РАН. 1993. - С.З -16.

171. Миненко H.A. Идеал суженого у русских крестьян Урала и Сибири (XVIII XIX вв.) // Традиционная культура русских крестьян Сибири и Урала. - Тюмень. 1995. - С. 3-18.

172. Миненко H.A. Русская этнокультурная традиция на востоке России, XVIII- первая половина XIX в. // Региональная структура России в геополитической и цивилизационной динамике. Екатеринбург, 1995.

173. Миненко H.A., Рабцевич В.В. Любовь и семья у крестьян в старину: Урал и Сибирь в XIX XX веках. - Челябинск: Челябинский гос. университет. 1997. - 287с.

174. Михеев М.Е. Описание свадебных обычаев и обрядов в Бузулукском уезде Самарской губернии // Этнографическое обозрение. СПб. 1889. № 3.

175. Модестов H.H. В.И. Даль в Оренбурге // Труды Пермской ученой архивной комиссии. Оренбург. 1913. -B.XXVIII.

176. Мокроносов Т.Н. Свадьба в дореволюционной уральской деревне // Народно-песенное творчество: Фольклор Урала. Свердловск. 1977. - С. 81-94.

177. Морозов А.И. Годы: Вы как чуткие струны. Челябинск: Межрайонная типография. 1997. - 144 с.

178. Мухин Д. Наследницкая станица // Справочная книжка Оренбургской губернии на 1870 год: Издание Оренбургского губернского статистического комитета. Оренбург. 1869. - С. 48-67.

179. Мыльникова К., Цинциус В. Северно-великорусская свадьба. // Материалы по свадьбе и семейно-родовому строю народов СССР. М. 1926. Вып. I.

180. На путях из земли Пермской в Сибирь. М. 1989.

181. Невзоров А. Миасская станица // Оренбургские епархиальные ведомости. 1873. № 6.

182. Невзоров A.C. Из быта села Птичьего. Юрьев, 1902. - 41 с.

183. Новикова О.В. Традиционная одежда оренбургского казачества в конце

184. XIX начале XX века // Оренбургское казачье войско: Культура. Быт. Обычаи.: Сборник научных трудов. - Челябинск. 1996. - С. 72-82.

185. Новикова О.В. Традиционная одежда русских переселенцев на Южном Урале. Россия и Восток: проблемы взаимодействия: Тезисы докладов. -Челябинск: Челябинский гос. университет, 1995. Ч. III. С. 129-132.

186. Носова Г.А. Язычество в православии. М.: Наука. 1975.

187. Оболенская C.B. История повседневности в современной историографии ФРГ// Одиссей: Человек в истории. Личность и общество. -М., 1990.-С. 182-198.

188. Оборкин А.И. История оренбургского казачества в трудах войсковых офицеров (60-е годы XX начало XX вв.) // Казаки Урала и Сибири в X

189. XX вв.: Сборник научных трудов. Екатеринбург: УрО РАН. 1993. - С. 123-128.

190. Оренбургская хлыстовщина за последнее время и пастырские против нее меры // Оренбургские епархиальные ведомости. 1901. №№ 8-9. С. 333-335.

191. Осипов Н.О. Ритуал сибирской свадьбы // Живая старина. 1894. № 1.

192. Перепяткович Г.И. Малороссияне в Оренбургском крае при начальном этапе его заселения. Одесса, 1888.

193. Писанов В.Н. Петровские посиделки // Ленинское знамя (с. Уйское). 1972, 1 апреля.

194. Плотников В.Н. Очерк свадебных обрядов у Оренбургских новолинейных казаков // Записки Оренбургского отдела Русского географического общества. Казань, 1871. Вып. 2. - С. 169-200.

195. Плотников З.Т. Этнографические заметки. Крестьянская свадьба (в Ялуторовском округе). // Тобольские губернские ведомости. 1859. № 5. С. 42-46.

196. Побережников И.В. Политическая культура урало-сибирских крестьян (XVIII первая половина XIX в.) // Традиционная культура русских крестьян Сибири и Урала. Тюмень. 1995.

197. Побережников И.В., Томилов А.Г. Переписные книги как источник по истории населения уральских слобод начала XVIII в. // Источники по социально-экономической истории Урала дооктябрьского периода. Екатеринбург. 1992. С.36-45.

198. Повод H.A. Свадебная обрядность русских старожилов юга Тюменской области начала XX века // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Екатеринбург: УрО РАН. 1998. 4.1. - С. 194-196.

199. Половинкин Н.С., Суринов В.М. Пахари и сохолады Урала и Зауралья: Конец XIX XX в. - Тюмень. 1995.

200. Пономарев С.Н. Очерки народного быта: Обрядовый обычай // Северный вестник. -СПб. 1890. № 6. С.58 -76.

201. Пономарев С.Н. Семейная община на Урале // Северный вестник. 1987. № 1. -С.1-38.

202. Предтеченский J1. О свадебных обрядах города Чердыни. // Пермский сборник. М. 1859. Кн. 1; 1860. Кн.2.

203. Прохоров М.Ф. крестьянская колонизация Оренбургского края в середине XVIII в. // Россия и Восток: проблемы взаимодействия: Русская колонизация Урала: историко-культурные процессы. Челябинск. 1995. 4.2.- С.11-13.

204. Пундани В.В. Государственная деревня в аграрном рынке Урала. // Аграрный рынок в историческом развитии: Сборник научных трудов. -Екатеринбург: УрО РАН. 1996. С.116-125.

205. Пундани B.B. История крестьянства и аграрных отношений на Урале феодальной эпохи в новейшей исторической литературе // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Екатеринбург: УрО РАН. 1998. 4.1. -С.330-332.

206. Пушкарева H.JI. Материнство и материнское воспитание в российских семьях XVIII начала XIX в. // Расы и народы. - М.: Наука. 1998. Вып. 25. -С. 104-124.

207. Реммлер В.В. Свадебная обрядность сибирских казаков // Антропология и историческая этнография Сибири. Омск, 1990. - С. 189-161.

208. Розан, мой розан: Свадебный обряд и свадебная поэзия Шадринского края / Сост. В.Н. Бекетова, В.П. Тимофеев. Шадринск: Издательство Шадринского пединститута. 1997. - 202 с.

209. Россия: Полное географическое описание нашего Отечества / Под редакцией В.П. Семенова-Тяншанского. М. 1892. Т. 5. Урал и Приуралье.

210. Русские: народная культура (история и современность): Материальная культура. М.: Институт этнологии и антропологии РАН. 1997. Т.2. - 356 с.

211. Русские: Этносоциологические очерки. М.: Наука. 1987.

212. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М.: Наука. 1987.

213. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М.: Наука. 1981.

214. Рыбалко A.A. Жилище и усадьба оренбургских казаков. // Оренбургское казачье войско: Культура. Быт. Обычаи.: Сборник научных трудов. -Челябинск. 1996. С. 56-71.

215. Рыбалко A.A. История и быт казаков Новолинейного района: Этнографический очерк // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. / Научный редактор Г.Б. Зданович. Сост. Н.О. Иванова. Челябинск: Творческое объединение «Каменный пояс». 1995. - С.117-134.

216. Рыбалко A.A. Традиционное жилище оренбургских казаков на территории современной Челябинской области // Россия и Восток:проблемы взаимодействия: Тезисы докладов. Челябинск: Челябинский гос. университет. 1995. Ч. III. С. 150-152.

217. Савельев П.И. Русское фермерство в его исторической перспективе (по материалам Юго-востока Европейской России) // Отечественная история. -М. 1998. № 5. С. 46-61.

218. Саморз^ов Д.П. Русское крестьянское переселение в Башкирию во второй половине XIX в.: Автореферат дисс. на соискание уч. степени канд. историч. наук. Уфа: Башкирский гос. университет. 1993. - 15 с.

219. Сафонов Д.А. Казачество и крестьянство: к проблеме взаимоотношений // Казачество Оренбургского края ХУ1-ХХ веков. Оренбург. 1992.

220. Сафонов Д.А. Социально-политические воззрения крестьянства Южного Урала в середине XIX века. Оренбург. 1993.

221. Свердлов М.Б. Семья и община в древней Руси // История СССР. М. 1981.-С. 97-108.

222. Свод этнографических понятий и терминов. М. 1988. Вып.2.

223. Селивановская Л.А. К вопросу о развитии торгового земледелия в Оренбургской губернии в пореформенный период (70-90-е годы XIX в.) // Ученые записки Оренбургского педагогического института. Оренбург. 1956. Вып. 8.-С. 73-74.

224. Семейный быт народов СССР. М.: Наука. 1990. - 520 с.

225. Семёнов А.Ф. Простонародные свадебные обряды в городе Уфе. // Уфимские губернские ведомости. 1869. №№ 5-6.

226. Семенов Ю.И. Пережитки первобытных форм отношений полов в обычаях русских крестьян XIX начала XX в. // Этнографическое обозрение. - М. 1996. № 1. - С.32-48.

227. Сементовский С.Н. Свадебные обычаи по казачьим селениям Троицкого уезда // Оренбургские епархиальные ведомости. 1881. № 5. С. -202; № 6. - С.234-240.

228. Серебренников А.Г. Очерк жителей села Ильинского в этнографическом и частично статистическом отношении // Пермские губернские ведомости. 1861. №№ 9-11.

229. Серебренников В.Н. Свадебные обычаи и песни крестьян Андреевской волости Оханского уезда, Пермской губернии // Материалы по изучению Пермского края. Пермь, 1911. В.IV. - С. 1-68.

230. Серов Д.Е. В помощь школам и малолетним казачьих войск. Оренбург, 1910. - 143 с.

231. Скуратов И.В. Социально-экономическая политика правительства по отношению к крестьянам в 1881-1904 г.: Автореферат дисс. на соискание уч. степени канд. историч. наук. Оренбург: Оренбургский гос. аграрный университет. 1996. - 24 с.

232. Словарь народных говоров Среднего Урала. Свердловск: Средне-уральское книж. изд-во. 1964. - 207 с.

233. Соболева Л.С. Рукописный лечебник XVIII в. строгановского крестьянина Василия Демидова // Общественное сознание, книжность, литература периода феодализма. Новосибирск, 1990.

234. Сосенков В.И. Из истории Еткуля//Искра (с. Еткуль). 1985, 15 июня.

235. Стариков Ф.М. Историко-статистический очерк Оренбургского казачьего войска. С приложением статьи о домашнем быте оренбургских казаков, рисунков со знамен и карты. Оренбург, 1891.

236. Стяжкин И.Я. Из камышловских этнографических наблюдений // Пермский краеведческий сборник. Пермь. 1928. Вып. 4. - С.131-135.

237. Сулейманов Ф.М. Башкирский двор в конце XVIII первой половине XIX в. Автореферат дисс. на соискание уч. степени канд. историч. наук. -Уфа: Башкирский гос. университет. 1998. - 24 с.

238. Сумцов Н.Ф. Символика славянских обрядов: Избранные труды. М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН. 1996. - 296 с.

239. Тарасов Ю.М. Заселение Исетского края (XVI-XIX век) // Научная конференция, посвященная 225-летию г.Челябинска. Челябинск. 1961. -31с.

240. Терещенко Е.И. Земледелие государственных крестьян Южного Урала и Зауралья (конец XVII XX вв.). - Свердловск. 1990.

241. Токарев С.А. Ранние формы религии. М. 1990.

242. Топорков A.JI. Домашняя утварь в поверьях и обрядах Полесья // Этнокультурные традиции русского населения XIX- начала XX вв. М. 1990. В. 2. - С. 67-135.

243. Традиционная культура русского крестьянства Урала XVIII-XIX вв. -Екатеринбург: УрО РАН. 1996. 360 с.

244. Трофимов Е. Быт, обычаи и обряды старого Бакала. // Челябинский рабочий. 1984. 18 января.

245. Тульцева Л.А. Вьюнишники // Русский народный свадебный обряд. М. 1978. - С. 122-138.

246. Тульцева Л.А. Престольный праздник в картине мира (мироколице) православного крестьянина // Расы и народы. М.: Наука, 1998. Вып. 25. -С. 157-210.

247. Турбин Г.А. Южноуральские говоры. Челябинск: Челябинский пединститут. 1979. 83 с.

248. Ульянов И.И. Образ дивьей красоты по свадебным причитаниям и обрядам села Шмаковского Ирбитского уезда Пермской губернии // Материалы по изучению Пермского края. Пермь, 1915. Вып. V. - С. 51-68.

249. Умов А. Старинный свадебный обряд у русских в Уфимской губернии // Вестник Оренбургского учебного округа. Уфа. 1912. №№ 7-8. - С.233-248.

250. Успенский Т. Очерк юго-западной половины Шадринского уезда // Пермский сборник. М. 1859. Кн. 1. - С. 11-41.

251. Устьянцева Н.Ф. Государственная деревня Оренбургской губернии в реформе 1866 года // Проблемы социально-политической истории Урала в

252. XIX начале XX вв.: Межвузовский сборник научных трудов. - Челябинск: Челябинский гос. университет. - С. 56-68.

253. Федорова В.П. Аграрно-любовная магия в игровых песнях Зауралья // Итоги и задачи регионального краеведения: Материалы конференции по историческому краеведению. Курган. 1997. Ч. II. - С.5-9.

254. Федорова В.П. Древний тип брака (обряд и сказка) // Поэзия и обряд. -М. 1990. Вып. 1. С.79-88.

255. Федорова В.П. Зауральская невесткина неделя. // Сибирский фольклор: Межвузовский сборник научных трудов. Новосибирск, 1980. Вып. V. - С. 34-41.

256. Федорова В.П. Казачья свадьба в Зауралье // За изобилие (г. Куртамыш). 1979. 13,15 ноября.

257. Федорова В.П. По-над Уем-рекой // Рифей: Уральский краеведческий сборник. Челябинск. 1987. - С. 117-123.

258. Федорова В.П. Русский фольклор. // История Курганской области (18611917 гг.) Курган: Курганский гос. университет, 1996. Т.2. - С. 371-428.

259. Федорова В.П. Свадьба на Ирюме. Челябинск, 1991.

260. Федорова В.Н. Собирание фольклора в Зауралье // Русский фольклор. -М. 1984. В.4. С.87-91.

261. Федорова В.П. Современное состояние фольклорной традиции Зауральского Притоболья // Фольклор и литература Урала. Пермь. 1978. -С. 63-65.

262. Федорова В.П. Уроки старинной русской свадьбы (опыт пропаганды безалкогольных традиций в Курганской области). Курган, 1987. - 31с.

263. Федорова В.П. Усть-уйская свадьба // Молодой ленинец (Усть-уйское). 1984. 7 января.

264. Фольклор на родине Мамина-Сибиряка в уральском горнозаводском поселке Висим // Ученые записки Уральского гос. университета. -Свердловск. 1967. № 60. В. 5.

265. Футорянский JI.И. Казачество в период Октябрьской революции и гражданской войны. Черкасск. 1984.

266. Цатурова М.К. Русское семейное право XVI XVIII вв. - М.: Юридическая литература. 1991. - 112 с.

267. Цибизов Н.Р. Голубой городок: легенды, предания, бывальщины старинных насельников реки Урал. Челябинск: Южно-Уральское книж. изд-во. 1989. - 144 с.

268. Чагин Г.Н. Культура и быт русских крестьян Среднего Урала в середине XIX начале XX в. - Пермь. 1991.

269. Чагин Г.Н. Этнокультурная история Среднего Урала в конце X первой половине XX века. - Пермь: Издательство Пермского гос. университета. 1995.- 364 с.

270. Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях. Уфа. 1859.

271. Черепанова О.Ю. Зимние праздники оренбургских казаков. // Оренбургское казачье войско. Культура. Быт. Обычаи.: Сборник научных трудов. Челябинск. 1996. - С. 96-105.

272. Черепанова О.Ю. Календарная обрядность переселенцев конца XIX -начала XX вв. (по материалам Южного Урала) // Россия и Восток: проблемы взаимодействия: Тезисы докладов. Челябинск: Челябинский гос. университет, 1995. Ч. III. - С. 56-59.

273. Чернавский Н.М. Оренбургская епархия в прошлом и настоящем. // Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Оренбург. 1900. Вып. 7.

274. Чернавский Н.М. Село Долгое // Оренбургские епархиальные ведомости. 1901. № 15.-С. 561.

275. Чернавский Н.М. Слобода Куртамыш // Оренбургские епархиальные ведомости. 1897. № 3. С. 138-140.

276. Чеснов Я.В. О принципах типологии традиционно-бытовой культуры // Проблемы типологии в этнографии. М., 1979. - С. 189-202.

277. Чесноков А. Свадебные обряды и песни кержаков. // Живая старина. 191 I. Вып. 1. С.57-96.

278. Чижикова Л.Н. Свадебный обряд сельского населения русско-украинского пограничья в начале XX века // Полевые исследования института этнографии. М. 1977.

279. Чистов К.В. К классификации обрядов жизненного цикла // Этнография восточных славян. Л. 1990. - С. 101-108.

280. Чистов К.В. Типологические проблемы изучения восточнославянского свадебного обряда // Проблемы типологии в этнографии. М. 1979. -С.223-230.

281. Чистов К.В. Проблемы картографирования обрядов и обрядового фольклора: Свадебный обряд // Проблемы картографирования в языкознании и этнографии. Л. 1974.

282. Шадрин В.М. Правовое положение и функции станичного звена управления Оренбургского казачьего войска // Оренбургское казачье войско: Поиски. Находки. Открытия.: Сборник научных статей. -Челябинск: Челябинский гос. университет. 1999. 134-153.

283. Шадурский В.И. Народный опыт земледелия Зауралья в XVII начале XX века. - Свердловск. 1991.

284. Шерстобитов И. Описание свадебных обрядов государственных крестьян Чердынского уезда, сел Нерлы и Юма и состоящих в приходах их деревнях // Пермские губернские ведомости. 1863. №№ 45-49.

285. Шилков П.А. Свадебные обряды и песни Билимбаевского завода Екатеринбургского уезда. // Записки Уральского общества любителей естествознания. Екатеринбург. 1891. T.XIII. Вып. 2.

286. Шм-н. Свадебный обряд в Челябинском уезде: Из записок священника // Оренбургские губернские ведомости. 1851. № 43. С. 132-133.

287. Этнография русского крестьянства Сибири: XVII середина XIX в. - М.: Наука. 1981.- 245 с.

288. Этносоциальные аспекты изучения семьи у народов Зарубежной Европы. М. 1987.

289. Юдин П.Л. Городок Сакмарский (историко-этнографический очерк) // Оренбургские губернские ведомости. 1890. №№ 30-33.

290. Якименко H.A. О социальном составе крестьян-переселенцев 80х годов

291. XIX начала XX века// Отечественная история. - М. 1991. № 1.

292. Ястребов М. Народные поверья в Троицком и Челябинском уездах // Оренбургские губернские ведомости. 1851. № 9.

293. Яхно О.Н. Новое в быту горожан Пермской губернии на рубеже XIX

294. XX вв. // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Екатеринбург: УрО РАН. 1998. 4.1. - 376-378.

295. Яцунский В.К. Роль различий в уровне естественного прироста населения в географических сдвигах в размещении населения России в XIX XX вв. // Вопросы географии. Историческая география России. - М. 1970. - С. 45-63.

296. Краткие сведения об информаторах.

297. Бондурко Марфа Леонтьевна. С. Новомосковка Октябрьского района Челябинской области. Род. 1916, с. Новомосковка. Из семьи украинских переселенцев.

298. Ваулин Николай Иванович. С. Рымникское Брединского района Челябинской области. Род. 1910, с. Козицина Роща Кваркенского района Оренбургской области.

299. Воробьева Мария Кирилловна. С. Адрианополь Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1906, с. Адрианополь. Мать русская, отец мордвин.

300. Глушкова (Кравченко) Клавдия Дмитриевна. С. Аландское Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1914, с. Аландское. Из семьи оренбургских казаков.

301. Грищенкова Мария Григорьевна. С. Аландское Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1917, с. Аландское. Из семьи оренбургских казаков.

302. Гордополова Анна Александровна. С. Крутоярское Октябрьского района Челябинской области. Род. 1924, с. Крутоярское. Из семьи оренбургских казаков.

303. Заболотнева (Горбунова) Екатерина Семеновна. С. Степное Троицкого района Челябинской области. Род. 1915, с. Степное. Из семьи оренбургских казаков.

304. Зацепин Александр Иванович. С. Адрианополь Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1936, с. Адрианополь. Мать русская, отец мордвин.

305. Золотых (Ушакова) Екатерина Тимофеевна. С. Кваркено, райцентр Оренбургской области. Род. 1910, д. Б. Ивановка Кваркенского района Оренбургской области. Из семьи переселенцев.

306. Ковалевская Мария Дмитриевна. С. Рымникское Брединского района Челябинской области. Род. 1913, с. Рымникское. Из семьи оренбургских казаков.

307. Коновалова Татьяна Митрофановна. С. Круглоозерное Пригородного района Уральской области. Род. 1909, с. Круглоозерное. Из семьи уральских казаков.

308. Кононова (Ушакова) Дарья Ивановна. С. Катенино Варненского района Челябинской области. Род. 1917, с. Катенино. Из семьи оренбургских казаков.

309. Мурзина Наталья Михайловна. Г. Сатка Челябинской области. Род. 1905, пос. Саткинского завода.

310. Плеханов Алексей Григорьевич. С. Рымникское Брединского района Челябинской области. Род. 1906, с. Рымникское. Из семьи оренбургских казаков.

311. Полозова (Игумишева) Мария Феоктистовна. С. Черноречье Троицкого района Челябинской области. Род. 1918, с. Черноречье. Из семьи оренбургских казаков.

312. Путилова Степанида Михайловна. С. Крутоярское Октябрьского района Челябинской области. Род. 1914, с. Крутоярское. Из семьи оренбургских казаков.

313. Путрин Алексей Андреевич. С. Аландское Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1924, с. Аландское. Из семьи оренбургских казаков.

314. Пышкин Борис Борисович. Г. Уральск, Республика Казахстан.

315. Род. 1930, с. Круглоозерное. Из семьи уральских казаков.

316. Рябых Иван Петрович. С. Катенино Варненского района Челябинскойобласти. Род. 1917, с. Катенино. Из семьи оренбургских казаков.

317. Савельева Евдокия Петровна. Г. Сатка Челябинской области.

318. Род. 1908, пос. Саткинского завода.

319. Салов Павел Григорьевич. С. Полоцкое Кизильского района Челябинской области. Род. 1910, с. Амурское Брединского района Челябинской области. Из семьи оренбургских казаков.

320. Салова Галина Ивановна. С. Калининское Брединского района Челябинской области. Род. 1928, с. Амурское Челябинской области. Из семьи оренбургских казаков.

321. Стародубцев Иван Прокопьевич. С. Калининский Брединского района Челябинской области. Род. 1912, с. Адрианополь Кваркенского района. Из семьи оренбургских казаков.

322. Тихонов Александр Владимирович. Г. Уральск Республики Казахстан. Род. 1928, с.Круглоозерное Уральской области Республики Казахстан. Из семьи уральских казаков.

323. Трегубова Степанида Александровна. С. Алексеевка Кваркенского района Оренбургской области. Род. 1907, с. Красный пахарь. Из семьи переселенцев.

324. Чернова Нина Ивановна. С. Крутоярское Октябрьского района Челябинской области. Род. 1906, с. Крутоярское. Из семьи оренбургских казаков.