Семантика инструментальности в явной и скрытой грамматике: на материале русского и английского языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат наук Бужинский, Сергей Вячеславович

• Бужинский, Сергей Вячеславович
• кандидат наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат наук Бужинский, Сергей Вячеславович

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ

Условные обозначения

ГЛАВА 1. ИНСТРУМЕНТАЛЬНОСТЬ КАК СЕМАНТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ И ВИД ПАДЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ

1.1. Введение

1.2. Семантическая категория инструментальности

1.2.1. Универсальность языкового содержания

1.2.2. Определение инструментальности

1.2.3. Функционально-семантическое поле инструментальности

1.3. Инструментальность как вид падежных отношений

1.3.1. Категория падежа

1.3.2 Творительный падеж как центр функционально-семантического поля инструментальности

1.3.3 Инструментальный падеж в английском языке и скрытая грамматика

1.4. Выводы по главе 1

ГЛАВА 2. ФОРМАЛЬНЫЙ И ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ

2.1. Введение

2.2. Творительный актантный и соответствующие конструкции английского языка

2.2.1. Творительный инструментальный и английские эквиваленты

2.2.2. Творительный агентивный и английские эквиваленты

2.2.3. Творительный социативный и английские эквиваленты

2.2.4. Творительный предикативный и творительный сравнения и английские эквиваленты

2

2.3.Творительный сирконстантный и соответствующие конструкции английского языка

2.3.1. Творительный образа (способа) действия и английские эквиваленты

2.3.2. Творительный места и английские эквиваленты

2.3.3. Творительный времени и английские эквиваленты

2.3.4. Посессивное значение (творительный сопутствующего признака)

2.3.5. Предварительные итоги

2.4. Инструментальные предлоги английского языка и русские эквиваленты

2.4.1. Предлог with

2.4.2. Предлог by

2.5. Выводы по главе 2

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Библиография

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семантика инструментальности в явной и скрытой грамматике: на материале русского и английского языков»

ВВЕДЕНИЕ

Изучение грамматических категорий, одной из которых является категория падежа, составляет одно из продуктивных направлений лингвистических исследований. Необходимость изучения грамматических категорий не только с морфологической, но и с семантико-синтаксической точки зрения диктуется требованиями углубления положений общетеоретической грамматики, задачами лингводидактики, теории и практики перевода и лексикографии.

Современные исследования глубинных языковых структур, грамматической семантики и скрытой грамматики дают нам возможность говорить о языковых категориях, являющихся универсальными для многих или всех языков. Отношения между словами, которые в лингвистической традиции называются падежными, являются универсальными и занимают центральное место в грамматиках и лингвистических исследованиях. Инструментальные отношения являются одним из видов падежных отношений.

Изучение падежных отношений и грамматических средств их выражения остается актуальной проблемой языкознания. Актуальность данного исследования определяется необходимостью углубления знаний об универсальных языковых категориях, в частности о категории инструментальности, и способах ее выражения в исследуемых языках. Также актуальной проблемой является соотношение явнограмматических и скрытограмматических средств при выражении различных грамматических отношений, которое разрабатывается в работе на примере инструментальности.

Инструментальность является универсальной семантической категорией, обычно причисляемой к той зоне смыслов, которые во многих языках выражаются с помощью падежной системы. Однако уже в грамматике Пор-

Рояля, как замечает Н. Хомский, содержится наблюдение о том, что падежные отношения могут выражаться различными способами: «падежными окончаниями, как в классических языках, частицами, как в народных говорах,... или просто порядком слов, как в случае субъектно предикатных и объектно-предикатных отношений во французском» [Chomsky 1966: 44-45]. В свете современных исследований представляется, что подобная вариативность становится возможной благодаря средствам скрытой грамматики - «грамматическим сигналам, имплицитно содержащимся в синтаксических сочетаниях и семантике слов» [Кацнельсон 1972: 78].

Русский и английский языки были выбраны нами для контрастивного исследования неслучайно. В русском языке падежные смыслы передаются с помощью специальной морфологической категории, в то время как в английском языке они выражаются в основном с помощью предложных конструкций. Разносистемность языков позволяет обнаружить и исследовать значительное количество контрастов в плане выражения исследуемых языков, опираясь на одинаковые речевые ситуации, служащие своеобразным «интерфейсом». Исследование падежных отношений в языках, в которых они выражаются разноуровневыми средствами (как в русском и английском), привлекало внимание многих ученых, и, тем не менее, оно остается актуальной проблемой языкознания, о чем свидетельствует значительное количество современных публикаций, посвященных этой теме (см. [Butt 2006], [Mari 2006], [Andersen 2006], [Кобцева 2006], [Blake 2001], [Alexiadou 2006], [Матченко 2005], [Макаров 2008] и др.).

Научная новизна данной работы заключается в том, что категория инструментальности впервые рассматривается в контрасте русского и английского языков на материале параллельных переводов с целью наиболее полного определения средств выражения данной категории в

разносистемных языках. В исследовании впервые сделана попытка обобщить знания о способах выражения инструментальности в английском, используя континуальную модель функционально-семантических полей. Вместе с тем, полученные в работе факты дополняют наши знания о способах выражения инструментальности в русском языке.

Объектом данного исследования являются конструкции английского и русского языков, содержащие инструментальные маркеры, которые были получены путем выборки из параллельных переводов.

Предметом изучения являются средства выражения инструментальных отношений в английском языке, семантические и функциональные нюансы, актуализируемые данными средствами, а также соответствующие средства русского языка.

Цель работы - выявление универсальных компонентов семантики инструментальности и установление соотношения и взаимодействия явных и скрытых средств их выражения в разносистемных языках.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

1. Провести обзор научной литературы с целью ознакомиться с основными подходами к изучению падежных отношений и средств их выражения в языках различного строя.

2. Проанализировать набор значений, реализуемых творительным падежом русского языка и английскими инструментальными маркерами.

3. Провести комплексный анализ конструкций английского языка, соответствующих конструкциям с творительным падежом русского языка, включая анализ формальной структуры (плана выражения) и семантической структуры (плана содержания) с целью описания закономерностей, обусловливающих соответствующие взаимоотношения формальной и содержательной структур в английском языке.

4. Провести анализ конструкций русского языка, соответствующих параллельным инструментальным конструкциям английского языка, для верификации результатов основного анализа и выявления периферийных средств выражения инструментальной семантики в русском.

5. Описать типы конструкций и языковые средства, актуализирующие инструментальную семантику в английском языке и определить их место в структуре функционально-семантическом поле (ФСП) инструментальности.

6. Описать типы конструкций и языковые средства, участвующие в актуализации инструментальных отношений в русском языке, и определить их место в структуре ФСП инструментальности.

7. Выявить роль средств явной и скрытой грамматики в актуализации инструментальных отношений в речи.

Методологической базой исследования являются идеи A.B. Бондарко о функционально-семантических полях, исследования русской падежной системы (работы A.A. Шахматова, A.M. Пешковского, P.O. Якобсона, С.Д. Кацнельсона, A.A. Потебни, С.А. Лутина, З.Д. Поповой) и творительного падежа в частности (Р. Мразек, М.А. Шелякин, А. Вежбицкая), исследования по ролевой падежной грамматике (Ч. Филлмор, Д. Нильсен, Дж. Лакофф и др.), теория функционального синтаксиса А. Мустайоки, и другие работы, затрагивающие проблематику падежных отношений, инструментальной семантики и средств их выражения.

Материалом исследования послужила выборка параллельных конструкций из произведений русской художественной литературы XIX и XX веков и их переводов на английский язык (более 1500 примеров). Также в работе рассматривается некоторое количество конструкций из англоязычных литературных текстов и их русских переводов. Часть материала была отобрана вручную из печатных изданий, основной массив примеров был

получен средствами поиска в параллельном корпусе Национального корпуса русского языка (http://ruscorpora.ru).

Основным методом анализа практического материала является метод сопоставления параллельных переводов в том виде, в котором он предложен в работе В.Б. Кашкина «Функциональная типология перфекта» [Кашкин 1991]. Помимо этого, в работе используется ряд общенаучных и частнолингвистических методов. Общенаучные методы включают анализ, синтез, гипотетико-дедуктивный метод при формулировании положений на защиту, классификационный метод, метод эмпирического описания. Частнолингвистичекие методы включают регистрационный метод (метод пассивного наблюдения), контрастивный метод, трансформационный метод, метод моделирования.

Теоретическая значимость работы заключается в расширении знаний о реализации падежных значений в языках с различным грамматическим строем, а также представлений о категории инструментальности как универсальной семантической категории. Исследование ФСП инструментальности дополняет знания о системе средств выражения падежных отношений в исследуемых языках.

Практическая значимость. Данное исследование может быть использовано как пособие или источник дополнительной информации при изучении теоретических лингвистических дисциплин. Результаты могут быть включены в лекционные курсы по общей теории грамматики и теоретической грамматике английского языка. Материал исследования может применяться в практике преподавания иностранных языков с позиций функциональности. Полученные результаты могут быть полезны для дальнейшего исследования инструментальных отношений.

В соответствии с поставленной целью и задачами на защиту выносятся следующие положения:

1. Поле инструментальное™ неоднородно как на уровне поверхностной структуры, так и на глубинном (семантическом) уровне, что обусловливает разнообразие средств выражения этой категории в анализируемых языках. Инструментальность может выражаться как на явнограмматическом, так и на скрытограмматическом уровне.

2. Поле инструментальное™ английского языка имеет в своем центре 2 маркера: предлог with и предлог by. Периферию ФСП инструментальное™ составляют такие предлоги как at, for, from, in, as, like, of, значимый порядок слов (инструмент может являться субъектом или объектом определенных глаголов), компоненты глагольной семантики (при инкорпорации инструментального значения в глагол), наречия (при обозначении способа действия), союз and (при выражении множественного генератора события), составные прилагательные, образованные путем сложения названия инструмента и причастия, обозначающего действие.

3. Центром инструментального ФСП русского языка является творительный падеж. Периферийными средствами можно считать деепричастный оборот, предлоги путем, с помощью, посредством, от, за, глагольную семантику при инкорпорации инструмента.

4. Движение от центра ФСП к его периферии отражает движение от явнограмматическик к скрытограмматическим средствам актуализации инструментальных отношений.

5. При переводе явные инструменты могут переходить на имплицитный уровень, а скрытые - эксплицроваться. Скрытограмматические средства английского языка, выполняющие те же функции, что и явнограмматический

творительный падеж русского языка, включают значимый порядок слов, компоненты семантики глаголов, наречий, прилагательных.

Апробация. Основные результаты и положения диссертации были обсуждены на IV международной научно-практической конференции «Язык для специальных целей: система, функции, среда» (Курск, ЮЗГУ 2012) и IV международной научной конференции «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке» (Санкт-Петербург, 2013).

Материалы исследования опубликованы в следующих статьях:

1.Бужинский C.B. Опыт описания английских инструментальных предлогов. // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета, 2012. - Вып. 4 (24), Ч. 1. - URL: http://scientific-notes.ru/pdf/027-009.pdf.

2. Бужинский C.B. Творительный падеж и средства выражения соответствующих падежных отношений в английском языке. // Язык и образование. - Курск : Курский государственный университет. - 2012. - С. 914.

3. Бужинский C.B. Категория падежа в английском языке: инструментальные предлоги. // «Язык для специальных целей: система, функции, среда» материалы IV международной научно-практической конференции 11-12 мая 2012 г. - Курск : ЮЗГУ. - С. 29-32.

4. Бужинский C.B. Падежные функции предлога with в сопоставлении с русским языком. // «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке»: материалы международной научно-практической конференции, 26 апреля 2013 г. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина. - С. 138-141.

5. Бужинский C.B. Инструментальный предлог by и функциональные соответствия в русском языке. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Лингвистика и межкультурная коммуникация, Воронеж: Воронежский государственный университет. - 2013, № 2. - С. 216-218.

Работы под номерами 1 и 5 опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК при Министерстве образования и науки РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

Во введении определяются цели и задачи исследования, обосновывается его научная новизна и актуальность, раскрываются его объект и предмет, теоретическая и практическая значимость, предлагаются положения на защиту.

Первая глава заключает в себе обзор и анализ научных публикаций отечественных и зарубежных авторов, служащих теоретической базой для данного исследования. В ней обсуждаются ключевые для диссертации понятия инструментальности и падежа, описывается состояние изучения этих явлений на сегодняшний день, а также обосновывается выбор практического материала для анализа и методика проведения исследования.

Вторая глава содержит практическую часть исследования -лингвистический анализ параллельных инструментальных конструкций русского и английского языков. Основная часть главы посвящена исследованию конструкций русского языка, содержащих творительный падеж, и их английских эквивалентов. Затем следует анализ, проведенный в обратном направлении, т.е. анализ английских конструкций, содержащих инструментальные маркеры, и их русских эквивалентов. Анализируются средства выражения инструментальных отношений в русском и английском языках. За двунаправленным анализом следует обобщение полученных результатов.

В заключении обобщаются результаты проведённой работы, намечаются возможные сферы их применения, обозначаются возможные направления дальнейшего изучения проблемы.

Условные обозначения

АЯ - английский язык ИГ - именная группа РЯ - русский язык Adj. - прилагательное

INS - инструментальный (творительный) падеж

N - существительное

О - объект

Obj. - объект

Р - предикат

Prep. - предлог

S - субъект

Subj. - субъект

ГЛАВА 1. ИНСТРУМЕНТАЛЬНОСТЬ КАК СЕМАНТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ И ВИД ПАДЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ 1.1. Введение

В данной главе представлены основные теоретические положения, которые легли в основу работы. Так как работа вовлекает как ономасиологическое («от семантики к форме»), так и семасиологическое («от формы к семантике») направления анализа, ниже будет представлено принимаемое видение того, как семантический и формальный аспект соотносятся между собой в приложении к категории инструментальности.

Рассматривая инструментальные отношения с функциональной, ономасиологической точки зрения, мы принимаем гипотезу о том, что «существуют универсальные закономерности функционирования единиц языка, связанных с выражением определенной зоны грамматических смыслов, и, более того, универсальные функциональные типы, не зависящие от их конкретно-языковой реализации» [Кашкин 1991: http://]. То есть, все языки обладают средствами выражения той зоны грамматических смыслов, которую мы называем инструментальной семантикой, хотя эти средства могут различаться между собой вследствие различий грамматического строя языков.

В главе будут рассмотрены семантические характеристики инструментальности: те грамматические значения, которые прямо или косвенно выражают значение инструмента или орудия действия, или являются смежными с ними - имеют общие семантические признаки (причинность, причастность к «внесению глагольного признака»). Затем мы рассмотрим категорию инструментальности в синтаксическом аспекте, т.е. представим наше видение соотношения, существующего между инструментальной семантикой и категорией падежа, а также того, как

представленная семантика реализуется в конкретных синтаксических структурах интересующих нас языков.

В данной работе перед нами стоит задача проанализировать систему средств английского языка, которые используются для выражения инструментальной семантики, опираясь при этом на сопоставление их со средствами выражения инструментальности, присущими русскому языку. Для этого ниже в данной главе диссертации мы раскрываем основные понятия, используемые для решения наших задач. Среди этих понятий находятся инструментальность, значение и смысл, семантическая категория (СК), функционально-семантическое поле (ФСП), грамматические отношения, падеж.

Так как практическая часть исследования отталкивается от творительного падежа (далее - ТП), который является основным инструментальным маркером русского языка, мы подробно рассмотрим этот падеж и его функции в грамматике. Далее дается обзор подходов к изучению падежа и падежных отношений в английском языке. В частности, большое внимание на страницах первой главы мы уделяем исследованиям скрытой грамматики и теории ролевой падежной грамматики Ч. Филлмора и его последователей.

1.2. Семантическая категория инструментальности 1.2.1. Универсальность языкового содержания

Не вызывает сомнения тот факт, что все языки созданы по одной и той же семантической модели, которая, однако, не может быть обнаружена в некоторых из них, так как не во всех языках универсалии получают формальное выражение [Гринберг 1970]. Эта мысль замечена еще у средневековых авторов, которые признавали мышление всех людей принципиально единообразным, а форму языков различной [Эдельштейн 1985: 157]. В этой связи интересна и мысль P.O. Якобсона, который считает,

что человеческий язык вообще является единым, а отдельные языки - лишь варианты этого единого мыслительного механизма: «Языки можно фактически рассматривать как многообразные вариации одной и охватывающей весь мир темы — человеческий язык».([цит. по [Звегинцев 1968: 296]). Идея, что человеческий язык вообще является единым, а отдельные языки - лишь варианты этого единого мыслительного механизма в том или ином виде прослеживается во многих современных исследованиях, восходя корнями к универсальной грамматике Средневековья и XVII-XVIII вв. Как отмечает В.Б. Кашкин, «современное понятие универсального с некоторым изменением, ограничением или расширением его сферы в разных концепциях и основные идеи, связанные с наличием универсального компонента в человеческих языках, идут от Петра Испанского и модистов...» [Кашкин 1991: http://].

Язык служит для отображения действительности. В данном случае под термином 'действительность' нужно понимать, не только физическую реальность, но ту реальность, в которой живет человек. По свидетельству А. Мустайоки «действительность имеет три основные разновидности: реальный мир, виртуальный мир (или искусственный реальный мир) и внутренний мир» [Мустайоки 2010: 28], где виртуальный мир - это миры, созданные человеком (сказки, мечты, виртуальный техномир), а внутренний мир человека - это то, что люди субъективно чувствуют и ощущают (радость, зубная боль). Как считает Мустайоки, действительность находит отображение в речи, проходя через дополнительный уровень семантической структуры, находящийся между ними. Т.е. существуют два фильтра: один между уровнем действительности и уровнем семантики и второй между уровнем семантики и уровнем речи. То есть, в любом языке в синтаксических

связях отражаются некоторые обязательные мыслительные отношения, а в них реальные.

Инструменты являются важной частью окружающей современного человека действительности. Т. А. Жданова акцентирует значимость инструментов в жизни человека: «Сложно переоценить роль орудий в формировании цивилизации. <...> В коллективном сознании людей была создана специальная концептуальная сфера, особая галерея инструментальных образов» [гЬёапоуа 2012: 63]. Обычно действия человека всегда требуют использования каких-либо инструментов. При этом при языковом описании ситуаций, в которых используются инструменты, (инструментальных ситуаций) инструменты зачастую оказываются невыраженными: они эллиптируются или инкорпорируются. Если инструмент присутствует в реальной ситуации и отсутствует в языковом описании этой ситуации, то возникает вопрос: присутствует ли он на семантическом уровне?

Рассмотрим пример Женя ест суп (ложкой). Согласно языковой норме инструмента в поверхностной структуре данного предложения быть не должно, так как он был бы избыточным. Однако в описываемой ситуации действительности инструментальный актант подразумевается: 8 - Р - О - (I). Представляется, что в таком случае на уровне семантики инструмент присутствует, так как, если нас спросят: «Чем Женя ест суп?», то мы с большой степенью уверенности ответим: «Ложкой». Такое представление может быть выражено схемой 1: Схема 1.

Реальность (+1) — Семантика (+1) — Речь (-1) Схема 1 противопоставляется схеме 2, отображающей выраженность инструмента специальными средствами в речи, как в примере Иван рубит дрова топором:

Схема 2.

Реальность (+1) — Семантика (+1) — Речь (+ I)

В такой репрезентации (-1) в речи означает, что инструмент не выражен специальными предназначенными для его выражения средствами. Однако знак "-" не означает, что он вообще не получает никакого выражения. В таких случаях можно предположить, что он подразумевается, т.е. выражен имплицитно другими средствами грамматико-контекстуального комплекса: через лексику или контекст. Мы видим, что в обеих схемах независимо от того, есть инструмент на уровне речи или его нет, он все равно присутствует в семантике.

В данной диссертации мы утверждаем, что инкорпорация инструмента в глагол (например, глагол есть подразумевает использование столового прибора) не является единственным средством скрытограмматического выражения инструмента. Тем более что инструмент не просто инкорпорируется в глагол, а зависит от общего контекста. Так, если мы слышим, что Женя ест суп, то инструментом будет ложка. Если же Женя ест макароны, то инструментом скорее всего окажется вилка. В данных примерах инструмент уточняется семантикой объекта. Можно привести предложения, в которых наличие и отсутствие инструмента определяет семантика субъекта действия: ср. Женя ест суп и Собака Шарик ест суп.

Семантический уровень (план содержания) является наиболее универсальным, инвариантным уровнем в отличие от плана выражения. Безусловно, семантика конкретных языков также обладает своеобразием, причем это касается и лексических, и грамматических концептов. Однако последние обладают гораздо большей постоянностью, чем лексические концепты. Грамматические концепты в отличие от лексических являются «глобальными кластерами смыслов» [Кашкин 2010: 153]. «Подобно

концептам, связанным преимущественно с лексикой, грамматические концепты имеют как универсальный, так и национально-специфический компонент, проводящий языковые границы» [Там же]. Человеческое мышление осуществляется посредством концептов, при этом «общность предметно-чувственного и ментального опыта человечества приводит к формированию грамматических концептов, общих для разных языков универсальных грамматических концептов» (курсив автора) [Там же: 153154]. Инструментальность является одной из таких концептуальных сфер.

О значении универсалий в языковой деятельности В.Б. Кашкин сообщает: «Универсальный компонент играет фундаментальную роль в использовании языковых систем. Вытекая из общечеловеческой языковой - и шире, семиотической - способности он обеспечивает саму возможность и базу понимания, перевода, обучения языку и т.д. Языки всегда различны, и поэтому необходимо некоторое общее и опосредующее основание, чтобы языковой контраст не превратился в языковой барьер» [Кашкин 2010: 29].

Универсальность инструментальных отношений подтверждается обширным языковым материалом, переводимостью с языка на язык конструкций, содержащих значение орудия. Таким образом, можно утверждать, что все языки имеют в своем арсенале определенные средства, используемые для выражения зоны смыслов, связанных с понятием инструмента или средства, с помощью которого осуществляется действие.

Инструментальность на современном этапе развития языкознания признается научным сообществом как семантическая (или смысловая, понятийная) категория. Семантические категории привлекали и привлекают внимание лингвистов разных направлений и школ. Разработкой семантических категорий в разной форме и в разное время занимались такие выдающиеся отечественные ученые как A.M. Пешковский, A.A. Шахматов, И.И. Мещанинов, A.B. Бондарко, A.A. Холодович, B.C. Храковский.

A.B. Бондарко дает следующее определение понятию «семантическая категория»: «Семантические категории рассматриваются в лингвистической литературе как единицы и элементы, выделяемые в системе мыслительного (смыслового) содержания, которое может быть выражено различными средствами одного и того же языка и разных языков» [Бондарко 2002: 135]. Семантические категории противопоставляются языковым значениям, которые детерминируются системой и свойствами конкретного языка «как значения, «"привязанные" к определенным морфологическим, синтаксическим, словообразовательным или лексическим средствам или их конкретным комбинациям в данном языке» [там же: 137].

Семантические категории претерпевают конкретно-языковую интерпретацию, «преломление» через призму того или иного языка и его строя, могут быть выражены с помощью различных комбинаций лексических и грамматических значений данного языка. A.B. Бондарко подчеркивает, что «одно и то же смысловое содержание может находить отражение и реализацию в разных языковых значениях (с помощью разных формальных средств), и это выявляет относительную самостоятельность мыслительного и языкового содержания» [Там же].

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Бужинский, Сергей Вячеславович, 2013 год

Библиография

1. Адмони В.Г. Грамматический строй как система прстроения и общая теория грамматики / В.Г. Адмони, Л.: Наука, 1988, - 240 с.

2. Аксененко Б.Н. Предлоги английского языка / Б.Н. Аксененко. - М. : Изд-во лит. на иностр. яз., 1956. - 320 с.

3. Аракин В.Д. История английского языка: учеб. пособие / В.Д. Аракин. М.: Физматлит, 2003. - 272 с.

4. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков: учеб. пособие / В.Д. Аракин. - 3-е изд. - М.: Физматлит, 2000. - 255 с.

5. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 895 с.

6. Архипов A.B., Типология комитативных конструкций : дис. ... канд. филол. наук : 10.02.20 / А. В. Архипов; МГУ. - М.: 2005. - 190 с.

7. Бабушкин, А. П., Кашкин, В. Б. Когнитивный аспект грамматического употребления / А. П. Бабушкин, В. Б. Кашкин // Методические и лингвистические проблемы в обучении иностранному языку. - Воронеж : ВВАИИ, 2001. - Вып. 6. - С. 3-6.

8. Бондарко A.B. Категоризация в системе грамматики / A.B. Бондарко. -М.: Языки славянских культур, 2011. - 488 с.

9. Бондарко A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики: На материале русского языка / Рос. академия наук. Ин-т лингвистических исследований - М.: Языки славянской культуры, 2002. -736 с. - (Studia philologica).

10. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. -М., 1959.

11. Вежбицкая А. Дело о поверхностном падеже / А. Вежбицкая // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1985. - Вып. 15. - С. 303-341.

12. Вежбицкая А. Семантика грамматики / А. Вежбицкая. - М.: Наука, 1988.-327 с.

13. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбицкая. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 776 с.

14. Всеволодова М.В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка: Учебник / М.В. Всеволодова. - М.: Изд-во МГУ, 2000. - 502 с.

15. Гринберг Дж. Меморандум о языковых универсалиях / Дж. Гринберг [и др.] // Новое в лингвистике. - М.: Прогресс, 1970. - Вып. 5. - С. 31- 44.

16. Гуревич В.В. Теоретическая грамматика английского языка: Сравнительная типология английского и русского языков: учеб. пособие /

B.В. Гуревич. - М.: Флинта, Наука, 2003. - 168 с.

17. Даниленко В.П. Ономасиологическое направление в грамматикие / В. П. Данил енко Изд. 3-е, испр. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 344

C.

18. Демьянков, В. 3. Падежная грамматика / В. 3. Демьянков // Лингвистический энциклопедический словарь. - М. : Советская энциклопедия, 1990. - С. 357.

19. Добровольский Д.О., Кретов A.A., Шаров С.А. Корпус параллельных текстов: архитектура и возможности использования / Д.О. Добровольский, A.A. Кретов, С.А. Шаров. // Национальный корпус русского языка: 2003— 2005. М.: Индрик, 2005.

20. Дрёмов А.Ф. Роль падежей русского языка в обеспечении связности и компрессии текста. — Дис.. канд. филол. н. — М., 1984.

21. Дрёмов А.Ф. Значение морфемы творительного падежа и смыслы словоформ творительного падежа // Филологические науки в МГИМО. М., 2001.-N7(22).-С. 33-47.

22. Дрёмов А.Ф. Системная теория падежа и предлога в практике преподавания русского языка как иностранного // Мир русского слова, 2001, № 1,2,3.

23. Дурст-Андерсен П.В. Предложно-падежная система русского языка, понятие "контакт vs. неконтакт" // Логический анализ языка: Языки пространств. М., 2000. - С. 135-151.

24. Григорьян Е.А. Каузальные значения и синтаксические структуры / Е.А. Григорьян // Вопросы языкознания. - М.: 2009. - Вып. 1. - С. С.23-35.

25. Есперсен, О. Философия грамматики / О. Есперсен. - М.: Эдиториал УРСС, 2002. - 408 с.

26. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса / Г.А. Золотова. - М.: Наука, 1982. - 368 с.

27. Золотова Г.А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса / Г.А. Золотова. - М.: Наука, 1988. - 439 с.

28. Исакадзе Н.В., Кобозева И.М. Генеративная грамматика и русистика: проблемы падежа и вида // Н.В. Исакадзе, И.М. Кобозева. - Современная американская лингвистика. Фундаментальные направления. Под. Ред. A.A. Кибрика и др. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - С. 142-167.

29. Каушанская В.Л. Грамматика английского языка: пособие для студентов педагогических институтов и университетов / Каушанская В.Л., Ковнер Р.Л., Кожевникова О.Н., Прокофьева Е.В., Райнерс З.М., Сквирская С.Е., Цырлина Ф.Я. — М.: Страт, 2000. — 320 с.

30. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание / С.Д. Кацнельсон. - Л.: Наука, 1986. - 297 с.

31. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление / С.Д. Кацнельсон. - Л.: Наука, 1972. - 216 с.

32. Кацнельсон, С. Д. Заметки о падежной теории Ч. Филмора / С. Д. Кацнельсон // Вопросы языкознания. - М. : Наука, 1988. - №1. - С. 110117.

33. Кашкин В. Б. Подходы к сходствам и различиям языков в истории языкознания. Часть 2 / В. Б. Кашкин // Теоретическая и прикладная лингвистика. - Вып. 2. - Язык и социальная среда. - Воронеж : Изд-во ВГТУ, 2000.-С. 136-151.

34. Кашкин В.Б. Анализ параллельных текстов как метод функциональной типологии / В.Б. Кашкин. // Лексика и лексикография. Выпуск 8. М.: Ин-т языкознания РАН, 1997. С. 34-40.

35. Кашкин В.Б. Парадоксы границы в языке и коммуникации / В.Б. Кашкин. - серия монографий «Аспекты языка и коммуникации», Вып. 5. -Воронежский государственный университет. - Воронеж, 2010. - 382 с.

36. Кашкин В.Б. Сопоставление языков в истории языкознания: учебное пособие / В.Б. Кашкин. - Воронеж: Лаборатория оперативной полиграфии ВГУ: Вып. 1,2003.-51 с.

37. Кашкин В.Б. Сопоставление языков в истории языкознания: учебное пособие / В.Б. Кашкин. - Воронеж: Лаборатория оперативной полиграфии ВГУ: Вып.2, 2005.-47 с.

38. Кашкин В.Б. Функциональная типология (неопределенный артикль) / В.Б. Кашкин - Воронеж: Изд-во МГТУ, 2001. - 255 с.

39. Кашкин В.Б. Функциональная типология перфекта./ В.Б. Кашкин. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 1991. 128 с. - Режим доступа: http://kachkine.narod.ru/WebPerfect/Chl/Chapterl.htm

40. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (Универсальное, типовое и специфическое в языке) / А.Е. Кибрик. - М.: Изд-во МГУ, 1992.-335 с.

41. Кибрик А.Е., Кодзасов C.B., Муравьева И.А. Язык и фольклор алюторцев / А.Е. Кибрик, C.B. Кодзасов, И.А. Муравьева - М.: Наследие, 2000 - 468 с.

42. Клобуков Е.В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке (Введение в методику позиционного анализа) / Е.В. Клобуков. - М.: Наука, 1986. - 206 с.

43. Князев Ю.П. Пассивная конструкция // Энциклопедия «Русский язык»/ гл. ред. Ю.Н. Караулов.-М.: 1997. - с. 328.

44. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учебник. / И.М. Кобозева. - М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 352 с.

45. Кобцева, А. В. Категория инструментальности и способы ее экспликации в текстах газетно-публицистического стиля русского и немецкого языков дис. ... канд. филол. наук: 10.02.19 / A.B. Кобцева; Ставрополь, 2006. - 185 с.

46. Колесникова, Э. В. Валентная структура слова: лингвистика и философия языка / Э. В. Колесникова // Рабочие тетради по компаративистике. Гуманитарные науки, философия и компаративистика. -СПб. : Санкт-петербургское социол. общ-во, 2003. - С. 92-96.

47. Комиссаров, В. Н. Теория перевода (лингвистические аспекты) : Учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. / В. Н. Комиссаров. - М. : Высш. шк., 1990. -253 с.

48. Кондаков, Н. И. Логический словарь-справочник. - М.: Наука, 1976.

49. Копров В.Ю. Семантико-функциональный синтаксис русского языка в сопоставлении с английским и венгерским / В.Ю. Копров. - Воронеж: Издатель О.Ю. Алейников, 2010. - 328 с.

50. Косериу Э. Контрастивная лингвистика и перевод: их соотношение / Э. Косериу // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XXV. М., 1989.

51. Кубрякова Е.С. Современные зарубежные грамматические теории / Е.С. Кубрякова, Ю.Г. Панкрац. - М.: Наука, 1985. - 456 с.

52. Кунижев, М. А. Когнитивно-семантические основания грамматических категорий современного английского [электронный ресурс] / М. А. Кунижев // Университетские чтения 2006. Симпозиум 1. Сек. №1-20. Актуальные проблемы языкознания и литературоведения / Отв. ред. Ю. Ю. Гранкин. -Пятигорск: ПГЛУ, 2006. - Режим доступа : http://pn.pglu.ru/index.php?module=subjects&func=viewpage&pageid=1692.

53. Курилович Е. Очерки по лингвистике / Е. Курилович. - М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962. - 252 с.

54. Лазарева Э.А. Лексико-семантическая группа существительных, обозначающих орудия воздействия на объект, и ее связи с глаголами: дис. ... докт. филол. наук: 10.02.01 / Э.А. Лазарева; Воронежский государственный университет - Воронеж, 2008. - 233 с.

55. Лутин С.А. Системно-функциональный анализ категории падежа: дис. ... докт. филол. наук: 10.02.01 / С.А. Лутин; РУДН. -М., 2008. -486 с.

56. Макаров А.К. Дативные отношения в скрытой грамматике английского языка: дис. ...канд. фиол. наук: 10.02.04 / А.К. Макаров; [Место защиты: Воронеж, гос. ун-т].-Курск, 2008 - 166 с

57. Макаров А.К. Семантическое обоснование использования предлога 1о в переводах русских беспредложных сочетаний с дативом на английский язык / А.К. Макаров // Научный вестник Воронеж, гос. арх.-строит. ун-та. Современные лингвистические и методико-дидактические исследования. -2008.-Вып. 1. — с. 158-163.

58. Мартынов В.В. Категории языка / В.В. Мартынов. - М.: Наука, 1991-192 с.

59. Маслов, Ю. С. К основаниям сопоставительной аспектологии / Ю. С. Маслов // Вопросы сопоставительной аспектологии / отв. ред. Ю. С. Маслов. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. - С. 4-43.

60. Матченко, Г. В. Генитивные отношения в английском языке : дис. ... канд. филол. наук : 10.02.04 / Г. В. Матченко ; Курский государственный университет. - Курск, 2005. - 131 с.

61. Мельников Г.П. Природа падежных значений и классификация падежей. // Исследования в области грамматики и типологии языков. - М., 1980, с. 39-64.

62. Мельников Г.П. Системная типология языков: синтез морфологической классификации языков со стадиальной / Г.П. Мельников. - М.: Изд-во РУДН, 2000.

63. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи / Мещанинов И.И. -М.: 1945 -321 с.

64. Милославский И.Г. Морфологические категории современного русского языка / И.Г. Милославский. - М.: Просвещение, 1981. - 254 с.

65. Мразек Р. Синтаксис русского творительного (Структурно-сравнительное исследование) / Р. Мразек. - Praha: Statni pedagogicke nakl-vi, 1964.-285 с.

66. Муравенко Е.В. Послелоги в русском языке / Е.В. Муравенко, 2008. -Режим доступа: www.llsh.ru/2008/papers/muravenko.ppt

67. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: От семантических структур к языковым средствам / А. Мустайоки. - М.: Языки славянской культуры, 2010. - 512 с. - (Studia philologica).

68. Мухин A.M. О категории падежа в современном английском языке / А. М. Мухин // Вопросы языкознания. - М. : Наука, 1957. - № 2.

69. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении / A.M. Пешковский. - 7-е изд. - М.: Учпедгиз, 1956. - 511 с.

70. Плунгян В.А. Общая морфология. / В.А. Плунгян, М.: УРСС, 2003. -384 с.

71. Попова З.Д. Система падежных и предложно-падежных форм в русском литературном языке 17-го века (структурно-семантическое описание). / З.Д. Попова - Воронеж, 1969. -184 с.

72. Попова З.Д. Употребление падежных и предложно-падежных форм в современном русском литературном языке / З.Д. Попова. - Воронеж, 1971. -74 с.

73. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике / A.A. Потебня. - М.: Учпедгиз, 1958.-536 с.

74. Русакова, М. В. Дело о падеже. Очередное слушание / М. В. Русакова // Мир русского слова / под ред. К. А. Роговой. - СПб. : СПГУ, 2001. - №1. - С. 19-22.

75. Русская грамматика: в 2-х т. / [под ред. Н.Ю. Шведовой]. - М.: Наука, 1980. - Т. 1 - 783 е., Т. 2 - 709 с.

76. Семантико-функциональный сопоставительный синтаксис: Субъектно-объектные отношения / В.Ю. Копров, Т.Н. Козюра, A.JI. Лебедева и др.; под ред. В.Ю. Копрова. - Воронеж: Издательство «НАУКА-ЮНИПРЕСС», 2011. - 263 с.

77. Слюсарёва H.A. Проблемы функционального синтаксиса современного английского языка / H.A. Слюсарёва. - М.: Наука, 1981. - 204 с.

78. Смирницкий А.И. Очерки по сопоставительной грамматике русского и английского языков / А.И. Смирницкий. - М.: Высшая школа, 1975. - 380 с.

79. Степанов Ю.С. Имена: Предикаты: Предложения: Семиологическая грамматика / Ю.С. Степанов. - 2-е изд. - М.: УРСС, 2002. - 357 с.

80. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С. Степанов. - М.: Наука, 1975. - 311 с.

81. Творительный падеж в славянских языках / под ред. С.Б. Бернштейна. — М.: Издательство Академия наук СССР, 1958.

82. Теньер JI. Основы структурного синтаксиса / J1. Теньер. - М.: Прогресс, 1988.-653 с.

83. Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. - JI. : Наука, 1987. - 348 с.

84. Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность / неопределенность / Отв. ред. А. В. Бондарко. - СПб.: Наука, 1992. - 304 с.

85. Тестелец Я.Г. Введение в общий синтаксис / Я.Г. Тестелец. - М.: Изд-во РГГУ, 2001.-796 с.

86. Типология и грамматика: сб. ст. / [под ред. B.C. Храковского]. - М.: Наука, 1990. - 191 с.

87. Уорф Б.Л. Грамматические категории // Проблемы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972. С.44-60.

88. Хоккетт Ч.Ф. Проблемы языковых универсалий / Ч.Ф. Хоккетт // Новое в лингвистике. - М.: Прогресс, 1970. - Вып. 5. - С. 45-76.

89. Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса / Н. Хомский. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1972. - 259 с.

90. Хомский Н. Язык и мышление / Н. Хомский. - М.: Изд-во Московского ун-та, 1975.-259 с

91. Цейтлин С.Н. Грамматические ошибки в освоении русского языкакак первого и как второго. // С.Н. Цейтлин, Вопросы психологии, №9, 2009, - С. 43-53.

92. Чернявский В.М. Краткая грамматика финского языка / В.М. Чернявский. - 2012. - Электронный ресурс. - Режим доступа к сайту: http://vod.org.ua/fin.pdf свободный

93. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка / A.A. Шахматов. - 2-е изд. - Л.: Учпедгиз, 1941.-620 с.

94. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. / A.A. Шахматов. - М.: УРСС, 2001.

95. Шелякин М.А. Опыт семантического описания творительного падежа русского языка / М.А. Шелякин // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. — Вып. 760. Тр. по рус. и слав, филологии. Тарту, 1987. - С. 108 - 119.

96. Шелякин М.А. Функциональная грамматика русского языка / М.А. Шелякин. - М.: Рус. яз., 2001 - 288 с.

97. Эделыптейн Ю. М. Проблемы языка в памятниках патристики // История лингвистических учений /Средневековая Европа / Под ред. А. В. Десницкой и С. Д. Кацнельсона. - М.; Л., 1985. - С. 157—207

98. Якобсон P.O. Избранные работы / P.O. Якобсон. - М.: Прогресс, 1985. -455 с.

99. Ямшанова 1992: В.А.Ямшанова. Инструментальность и субъектно-объектные отношения // Теория функциональной грамматики. Субъектность Объектность Коммуникативная перспектива высказывания Определенность неопределенность. Спб. 1992. с. 167-188.

100. Ямшанова В.А. О разграничении синтактико-семантических понятий орудия, средства, способа осуществления действия / В.А Ямшанова // Лингвистические исследования 1978. Синтаксис и морфология языков различных типов. М,: 1978.

101. Яхонтов С.Е. Классы глаголов и падежное оформление актантов // С.Е. Яхонтов, Проблемы теории грамматического залога. Под ред. B.C. Храковского. - Л.: Наука, 1978.- с. 102-108

102. Alexiadou, Artemis and Florian Schäfer. 2006. Instrument Subjects Are Agents or Causers. In Proceedings of the 25th West Coast Conference on Formal Linguistics, ed. Donald Baumer, David Montero, and Michael Scanlon, 40-48.

Somerville, MA: Cascadilla Proceedings Project, www.lingref.com, document #1431.

103. Anderson J. Modern Grammars of Case / John M. Anderson. - Oxford: Oxford University Press, 2006. - 461 pages

104. Anderson, John M. Case. // Ronald E. Asher et al. (eds.). The Encyclopedia of Language and Linguistics, v. 2. - Oxford etc.: Pergamon Press, 1994, p. 447453

105. Bach E. Syntactic Theory / E. Bach. - N.Y.: Holt, Rinehart & Winston, 1974.-298 p.

106. Blake, B.J. Case / Barry J. Blake. - Cambridge University Press, 2001.227 pages

107. Butt, Miriam. Theories of Case / Miriam Butt Oxford University Press, 2006 -258 pages.

108. Campe, Petra. Case, semantic roles, and grammatical relations : a comprehensive bibliography / Petra Campe. - AMSTERDAM/PHILADELPHIA. 1994

109. Chomsky N. Aspects of the Theoiy of Syntax / N. Chomsky. - Cambridge, Massachusetts : MIT Press, 1965. - 251 pages

110. Chomsky N. Cartesian Linguistics: A Chapter in the History of Rationalist Thought / Noam Chomsky. - New York: Harper & Row, 1966. - Pp. xi + 119.

111. Evans V., Green M. Cognitive Linguistics. An Introduction. / V. Evans, M. Green. - Edinburgh University Press, 2006. - 830 pages

112. Fillmore, C. J. The Case for Case/ C. J. Fillmore - in Bach, E. and Harms, R. T. (eds). 1968. 1-88.

113. Fillmore, C. J. Toward a Modern Theory of Case/ C. J. Fillmore - in Roibol, D. and Schano, S. (eds). 1969. 361-377.

114. Fillmore, Charles J. Case Grammar/ C. J. Fillmore - Heidelberg: Groos, Dirven, R. and Günter, R. (eds). 1987.

115. Fowler W.C.. English Grammar : The English Language in its Elements and Forms. With a History of Its Origin / W. C. Fowler. - NYC : Harper & Brothers, 1855.-754 pp.

116. Huddleston R. Some Remarks on Case Grammar / R. Huddleston // Linguistic Inquiry. - 1970. -N. 4. - P. 501-511.

117. Jackendoff, Ray. Semantic structure. / Ray Jackendoff. - Cambridge, MA: The MIT Press, 1990.

118. Jespersen O. Essentials of English Grammar / O. Jespersen. - Abingdon, UK : Routledge. 1933.-400 pp.

119. L. Bloomfield. Language / L. Bloomfield. - Chicago : University of Chicago Press, 1984.-564 pp.

120. Lakoff, George. Instrumental Adverbs and the Concept of Deep Structure / George Lakoff // Foundations of Language, IV 1968. - 4-29.

121. Langendoen D.T. Essentials of English Grammar / D.T. Langendoen. -N.Y.: Holt, Rinehart & Winston, 1970. - 223 p.

122. Lee P.G. Subjects and Agents / Gregory P. Lee // Working Papers in Linguistics, V. 7. - Columbus: Ohio State University. - 1971. - P. 1-118.

123. Lee, P. Gregory, "The English Preposition With", Working Papers in Linguistics, RF Project 2218-C, Report 1 (Columbus: Ohio State University Research Foundation, 1967) 30-79.

124. Lyons J. Semantics / J. Lyons. - L. & N.Y.: Cambridge University Press, 1977.-525 p.

125. Mari A., Saint-Dizier P. A Conceptual Semantics for Prepositions Denoting Instrumentality // Alda Mari, Patrick Saint-Dizier // Syntax and Semantics of Prepositions, ed. by P. Saint-Dizier. - Springer, 2006. - pp. 289-305.

126. Mari, Alda. What do notions of instrumentality and of manner have in common? / Alda Mari // Syntax and Semantics of Prepositions, ed. by P. Saint-Dizier. - Springer, 2006. - pp. 263-287.

127. Nilsen, Don L.F. The Instrumental Case in English / Don. L.F. Nilsen. -Mouton, The Hague, 1973 - 188 pages

128. Palmer F.R. Semantics: a New Outline / F.R. Palmer. - Moscow: Higher School Publishing House, 1982. - 111 p.

129. Partee B.H. On the Requirement that Transformations Preserve Meaning / B.H. Partee // Studies in Linguistic Semantics. - N.Y.: Holt, Rinehart & Winston, 1971.-P. 1-21.

130. Quirk R. A Grammar of Contemporary English / R. Quirk [and others]. - L.: Longman, 1972.- 1120 p.

131. Schlesinger, Itzchak M. (1989) Instruments as agents: on the nature of semantic relations. // Journal of Linguistics, v. 25, n. 1, 1989, p. 189-210.

132. Searle J.R. Expression and Meaning / J.R. Searle. - Cambridge: Cambridge univ. press, 1979. - 187 p.

133. Shibatani M.A. A Grammar of Causative Constructions: A Conspectus / M.A. Shibatani // Syntax and Semantics. - N.Y.: Academic Press, 1976. - V. 6. -P. 1-40.

134. Stevens, Alan M., Case Grammar in Philippine Languages / A.M. Stevens. -New York : Queens College, 1970

135. Talmy L. Semantic Causative Types / L. Talmy // Syntax and Semantics. -N.Y.: Academic Press, 1976. - V. 6. - P. 43-116.

136. Torkenczy Miklos Practical Hungarian Grammar / Miklos Torkenczy, Budapest: Corvina, 2002. - 184 pp.

137. Van Valin, R.D., Wilkins D.P. The Case for 'Effector': Case Roles, Agents, and Agency Revisited. // Grammatical Constructions. M. Shibatani & S. A. Thompson (eds.) — Oxford: Clarendon Press, 1996

138. Zhdanova T.A. Linguistic means for representing the concept "instrument" / T.A. Zhdanova // Nauchnyj vestnik Voronezh, gos. arh.-stroit. un-ta. Sovremennye

lingvisticheskie i metodiko-didakticheskie issledovanija. - 2012. - Vol. 1. - pp. 63-70.

Словари

1. Collins English Dictionary / Collins English Dictionary. — Collins, 2010 — Электронный ресурс. — Режим доступа к сайту: http://www.collinslanguage.com (CED)

2. Oxford American Dictionary / Oxford American Dictionary, Oxford University Press, 2005 — Электронный ресурс. — Режим доступа к сайту: http://www.oxfordreference.com (OAD)

3. Ожегов, С. И., Шведова, Н. Ю. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. - М. : А ТЕМП, 1998. - 944 с. (Ожегов).

4. Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Большая Российская Энциклопедия, 2002. - 709 с (ЛЭС)

5. Предлоги: Справочник по английскому языку / под ред. Дж. Синклера; пер. с англ. И. С. Ивянской. - М. : Астрель : ACT, 2004. - 382 с. (Collins Cobuild)

6. Онлайн-энциклопедия Кругосвет режим доступа: http://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/AKTANT.html

7. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. - М.: Русский язык, 2000. - Режим доступа: http://www.efremova.info/ (Ефремова)

8. Толковый словарь русского языка: В 3 т. / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. М.: Вече, Мир книги, 2001. (Ушаков).

9. Большая Советская Энциклопедия. - Режим доступа: http://bse.sci-lib.com/

Источники фактического материала:

1. Национальный корпус русского языка. Параллельный корпус. - Режим доступа: http ://ruscorpora.ru/search-para.html

2. Гоголь Н. В. Мертвые души / Н. В. Гоголь. - М. : Правда, 1984. -(Собрание сочинений в 8 т./ Гоголь Н. В.; т. 5.). - 319 с.

3. N. V. Gogol. Dead Souls. [Электронный ресурс] / N. V. Gogol / tr. D. J. Hogarth. - Электронная книга. - The Project Gutenberg, 1971. - - Режим доступа к сайту: http://gutenberg.org.

4. Гоголь Н. В. Тарас Бульба / Сост. и коммент. В. А. Воропаева, И. А. Виноградова. - М. : Русская Книга, 1994. - (Собрание сочинений в 9 т./ Гоголь Н. В.; т. 2.). - 496 с.

5. N. V. Gogol, Taras Bulba / Gogol, N. V. Taras Bulba and Other Tales. — Tr.— John Cournos - Электронная книга. - The Project Gutenberg, 2008. - -Режим доступа к сайту: http://gutenberg.org.

6. Чехов А. П. Дом с мезонином / А. П. Чехов. — Избранные сочинения в 2-х томах, Том 2. — М.: Художественная литература, 1979. — 701 с.

7. Tchekoff A., The House with the Mezzanine / A. Tchekoff, The House with the Mezzanine and Other Stories, Tr.— S.S. Koteliansky, Gilbert Cannan -Электронная книга. - The Project Gutenberg, 2008. - - Режим доступа к сайту : http://gutenberg.org.

8. Чехов А. П. Дама с собачкой / А. П. Чехов. — Избранные сочинения в 2-х томах, Том 2. — М.: Художественная литература, 1979. — 701 с.

9. Tchekoff A., The Lady with the Toy Dog / A. Tchekoff, The House with the Mezzanine and Other Stories, Tr.— Constance Garnett - Электронная книга. -The Project Gutenberg, 2008. - - Режим доступа к сайту : http://gutenberg.org.

10. Чехов А. П. Хористка / А. П. Чехов. — Избранные сочинения в 2-х томах, Том 1. — М.: Художественная литература, 1979. — 702 с.

11.Tchekoff A., The Chorus Girl / A. Tehekoff, The Chorus Girl and Other Stories, Tr.— Constance Garnett - Электронная книга. - The Project Gutenberg, 2004. - Режим доступа к сайту : http://gutenberg.org.

12. Nabokov V.V. Lolita / V.V. Nabokov — New York: Vintage, 1997. — 317 p.

13. Набоков B.B. Лолита: Роман / B.B. Набоков, Лолита. — Пер. с англ. автора. — М. : Прометей, 1990. — 284 с.

Курский государственный университет

На правах рукописи

0^0и51 983 ^

Бужинский Сергей Вячеславович

Семантика инструментальности в явной и скрытой грамматике (на материале русского и английского языков)

Специальность 10.02.19 - Теория языка

диссертация

на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -

доктор филологических наук профессор В.Б. Кашкин

Курск 2013

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ.............................................................................................................4

Условные обозначения.........................................................................................12

ГЛАВА 1. ИНСТРУМЕНТАЛЬНОСТЬ КАК СЕМАНТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ И ВИД ПАДЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ........................................13

1.1. Введение.........................................................................................................13

1.2. Семантическая категория инструментальности.........................................14

1.2.1. Универсальность языкового содержания.................................................14

1.2.2. Определение инструментальности............................................................23

1.2.3. Функционально-семантическое поле инструментальности...................29

1.3. Инструментальность как вид падежных отношений.................................36

1.3.1. Категория падежа........................................................................................37

1.3.2 Творительный падеж как центр функционально-семантического поля инструментальности.............................................................................................42

1.3.3 Инструментальный падеж в английском языке и скрытая грамматика. 52

1.4. Выводы по главе 1.........................................................................................65

ГЛАВА 2. ФОРМАЛЬНЫЙ И ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ....................................67

2.1. Введение.........................................................................................................67

2.2. Творительный актантный и соответствующие конструкции английского языка.......................................................................................................................69

2.2.1. Творительный инструментальный и английские эквиваленты..............69

2.2.2. Творительный агентивный и английские эквиваленты..........................80

2.2.3. Творительный социативный и английские эквиваленты........................83

2.2.4. Творительный предикативный и творительный сравнения и английские эквиваленты...........................................................................................................88

2

2.3.Творительный еирконетантный и соответствующие конструкции английского языка................................................................................................91

2.3.1. Творительный образа (способа) действия и английские эквиваленты.. 91

2.3.2. Творительный места и английские эквиваленты.....................................98

2.3.3. Творительный времени и английские эквиваленты................................99

2.3.4. Посессивное значение (творительный сопутствующего признака)......99

2.3.5. Предварительные итоги...........................................................................102

2.4. Инструментальные предлоги английского языка и русские эквиваленты. ..............................................................................................................................104

2.4.1. Предлог with..............................................................................................105

2.4.2. Предлог by.................................................................................................115

2.5. Выводы по главе 2.......................................................................................121

ЗАКЛЮЧЕНИЕ...................................................................................................128

Библиография......................................................................................................132

ВВЕДЕНИЕ

Изучение грамматических категорий, одной из которых является категория падежа, составляет одно из продуктивных направлений лингвистических исследований. Необходимость изучения грамматических категорий не только с морфологической, но и с семантико-синтаксической точки зрения диктуется требованиями углубления положений общетеоретической грамматики, задачами лингводидактики, теории и практики перевода и лексикографии.

Современные исследования глубинных языковых структур, грамматической семантики и скрытой грамматики дают нам возможность говорить о языковых категориях, являющихся универсальными для многих или всех языков. Отношения между словами, которые в лингвистической традиции называются падежными, являются универсальными и занимают центральное место в грамматиках и лингвистических исследованиях. Инструментальные отношения являются одним из видов падежных отношений.

Изучение падежных отношений и грамматических средств их выражения остается актуальной проблемой языкознания. Актуальность данного исследования определяется необходимостью углубления знаний об универсальных языковых категориях, в частности о категории инструментальности, и способах ее выражения в исследуемых языках. Также актуальной проблемой является соотношение явнограмматических и скрытограмматических средств при выражении различных грамматических отношений, которое разрабатывается в работе на примере инструментальности.

Инструментальность является универсальной семантической категорией, обычно причисляемой к той зоне смыслов, которые во многих языках выражаются с помощью падежной системы. Однако уже в грамматике Пор-

Рояля, как замечает Н. Хомский, содержится наблюдение о том, что падежные отношения могут выражаться различными способами: «падежными окончаниями, как в классических языках, частицами, как в народных говорах,... или просто порядком слов, как в случае субъектно предикатных и объектно-предикатных отношений во французском» [Chomsky 1966: 44-45]. В свете современных исследований представляется, что подобная вариативность становится возможной благодаря средствам скрытой грамматики - «грамматическим сигналам, имплицитно содержащимся в синтаксических сочетаниях и семантике слов» [Кацнельсон 1972: 78].

Русский и английский языки были выбраны нами для контрастивного исследования неслучайно. В русском языке падежные смыслы передаются с помощью специальной морфологической категории, в то время как в английском языке они выражаются в основном с помощью предложных конструкций. Разносистемность языков позволяет обнаружить и исследовать значительное количество контрастов в плане выражения исследуемых языков, опираясь на одинаковые речевые ситуации, служащие своеобразным «интерфейсом». Исследование падежных отношений в языках, в которых они выражаются разноуровневыми средствами (как в русском и английском), привлекало внимание многих ученых, и, тем не менее, оно остается актуальной проблемой языкознания, о чем свидетельствует значительное количество современных публикаций, посвященных этой теме (см. [Butt 2006], [Mari 2006], [Andersen 2006], [Кобцева 2006], [Blake 2001], [Alexiadou 2006], [Матченко 2005], [Макаров 2008] и др.).

Научная новизна данной работы заключается в том, что категория инструментальности впервые рассматривается в контрасте русского и английского языков на материале параллельных переводов с целью наиболее полного определения средств выражения данной категории в

разносистемных языках. В исследовании впервые сделана попытка обобщить знания о способах выражения инструментальное™ в английском, используя континуальную модель функционально-семантических полей. Вместе с тем, полученные в работе факты дополняют наши знания о способах выражения инструментальное™ в русском языке.

Объектом данного исследования являются конструкции английского и русского языков, содержащие инструментальные маркеры, которые были получены путем выборки из параллельных переводов.

Предметом изучения являются средства выражения инструментальных отношений в английском языке, семантические и функциональные нюансы, актуализируемые данными средствами, а также соответствующие средства русского языка.

Цель работы - выявление универсальных компонентов семантики инструментальное™ и установление соотношения и взаимодействия явных и скрытых средств их выражения в разносистемных языках.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

1. Провести обзор научной литературы с целью ознакомиться с основными подходами к изучению падежных отношений и средств их выражения в языках различного строя.

2. Проанализировать набор значений, реализуемых творительным падежом русского языка и английскими инструментальными маркерами.

3. Провести комплексный анализ конструкций английского языка, соответствующих конструкциям с творительным падежом русского языка, включая анализ формальной структуры (плана выражения) и семантической структуры (плана содержания) с целью описания закономерностей, обусловливающих соответствующие взаимоотношения формальной и содержательной структур в английском языке.

4. Провести анализ конструкций русского языка, соответствующих параллельным инструментальным конструкциям английского языка, для верификации результатов основного анализа и выявления периферийных средств выражения инструментальной семантики в русском.

5. Описать типы конструкций и языковые средства, актуализирующие инструментальную семантику в английском языке и определить их место в структуре функционально-семантическом поле (ФСП) инструментальности.

6. Описать типы конструкций и языковые средства, участвующие в актуализации инструментальных отношений в русском языке, и определить их место в структуре ФСП инструментальности.

7. Выявить роль средств явной и скрытой грамматики в актуализации инструментальных отношений в речи.

Методологической базой исследования являются идеи A.B. Бондарко о функционально-семантических полях, исследования русской падежной системы (работы A.A. Шахматова, A.M. Пешковского, P.O. Якобсона, С.Д. Кацнельсона, A.A. Потебни, С.А. Лутина, З.Д. Поповой) и творительного падежа в частности (Р. Мразек, М.А. Шелякин, А. Вежбицкая), исследования по ролевой падежной грамматике (Ч. Филлмор, Д. Нильсен, Дж. Лакофф и др.), теория функционального синтаксиса А. Мустайоки, и другие работы, затрагивающие проблематику падежных отношений, инструментальной семантики и средств их выражения.

Материалом исследования послужила выборка параллельных конструкций из произведений русской художественной литературы XIX и XX веков и их переводов на английский язык (более 1500 примеров). Также в работе рассматривается некоторое количество конструкций из англоязычных литературных текстов и их русских переводов. Часть материала была отобрана вручную из печатных изданий, основной массив примеров был

получен средствами поиска в параллельном корпусе Национального корпуса русского языка (http://ruscorpora.ru).

Основным методом анализа практического материала является метод сопоставления параллельных переводов в том виде, в котором он предложен в работе В.Б. Кашкина «Функциональная типология перфекта» [Кашкин 1991]. Помимо этого, в работе используется ряд общенаучных и частнолингвистических методов. Общенаучные методы включают анализ, синтез, гипотетико-дедуктивный метод при формулировании положений на защиту, классификационный метод, метод эмпирического описания. Частнолингвистичекие методы включают регистрационный метод (метод пассивного наблюдения), контрастивный метод, трансформационный метод, метод моделирования.

Теоретическая значимость работы заключается в расширении знаний о реализации падежных значений в языках с различным грамматическим строем, а также представлений о категории инструментальности как универсальной семантической категории. Исследование ФСП инструментальности дополняет знания о системе средств выражения падежных отношений в исследуемых языках.

Практическая значимость. Данное исследование может быть использовано как пособие или источник дополнительной информации при изучении теоретических лингвистических дисциплин. Результаты могут быть включены в лекционные курсы по общей теории грамматики и теоретической грамматике английского языка. Материал исследования может применяться в практике преподавания иностранных языков с позиций функциональности. Полученные результаты могут быть полезны для дальнейшего исследования инструментальных отношений.

В соответствии с поставленной целью и задачами на защиту выносятся следующие положения:

1. Поле инструментальное™ неоднородно как на уровне поверхностной структуры, так и на глубинном (семантическом) уровне, что обусловливает разнообразие средств выражения этой категории в анализируемых языках. Инструментальность может выражаться как на явнограмматическом, так и на скрытограмматическом уровне.

2. Поле инструментальное™ английского языка имеет в своем центре 2 маркера: предлог with и предлог by. Периферию ФСП инструментальное™ составляют такие предлоги как at, for, from, in, as, like, of, значимый порядок слов (инструмент может являться субъектом или объектом определенных глаголов), компоненты глагольной семантики (при инкорпорации инструментального значения в глагол), наречия (при обозначении способа действия), союз and (при выражении множественного генератора события), составные прилагательные, образованные путем сложения названия инструмента и причастия, обозначающего действие.

3. Центром инструментального ФСП русского языка является творительный падеж. Периферийными средствами можно считать деепричастный оборот, предлоги путем, с помощью, посредством, от, за, глагольную семантику при инкорпорации инструмента.

4. Движение от центра ФСП к его периферии отражает движение от явнограмматическик к скрытограмматическим средствам актуализации инструментальных отношений.

5. При переводе явные инструменты могут переходить на имплицитный уровень, а скрытые - эксплицроваться. Скрытограмматические средства английского языка, выполняющие те же функции, что и явнограмматический

творительный падеж русского языка, включают значимый порядок слов, компоненты семантики глаголов, наречий, прилагательных.

Апробация. Основные результаты и положения диссертации были обсуждены на IV международной научно-практической конференции «Язык для специальных целей: система, функции, среда» (Курск, ЮЗГУ 2012) и IV международной научной конференции «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке» (Санкт-Петербург, 2013).

Материалы исследования опубликованы в следующих статьях:

1.Бужинский C.B. Опыт описания английских инструментальных предлогов. // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета, 2012. - Вып. 4 (24), Ч. 1. - URL: http://scientific-notes.ru/pdf/027-009.pdf.

2. Бужинский C.B. Творительный падеж и средства выражения соответствующих падежных отношений в английском языке. // Язык и образование. - Курск : Курский государственный университет. - 2012. - С. 914.

3. Бужинский C.B. Категория падежа в английском языке: инструментальные предлоги. // «Язык для специальных целей: система, функции, среда» материалы IV международной научно-практической конференции 11-12 мая 2012 г. - Курск : ЮЗГУ. - С. 29-32.

4. Бужинский C.B. Падежные функции предлога with в сопоставлении с русским языком. // «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке»: материалы международной научно-практической конференции, 26 апреля 2013 г. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина. - С. 138-141.

5. Бужинский C.B. Инструментальный предлог by и функциональные соответствия в русском языке. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Лингвистика и межкультурная коммуникация, Воронеж: Воронежский государственный университет. - 2013, № 2. - С. 216-218.

Работы под номерами 1 и 5 опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК при Министерстве образования и науки РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

Во введении определяются цели и задачи исследования, обосновывается его научная новизна и актуальность, раскрываются его объект и предмет, теоретическая и практическая значимость, предлагаются положения на защиту.

Первая глава заключает в себе обзор и анализ научных публикаций отечественных и зарубежных авторов, служащих теоретической базой для данного исследования. В ней обсуждаются ключевые для диссертации понятия инструментальности и падежа, описывается состояние изучения этих явлений на сегодняшний день, а также обосновывается выбор практического материала для анализа и методика проведения исследования.

Вторая глава содержит практическую часть исследования -лингвистический анализ параллельных инструментальных конструкций русского и английского языков. Основная часть главы посвящена исследованию конструкций русского языка, содержащих творительный падеж, и их английских эквивалентов. Затем следует анализ, проведенный в обратном направлении, т.е. анализ английских конструкций, содержащих инструментальные маркеры, и их русских эквивалентов. Анализируются средства выражения инструментальных отношений в русском и английском языках. За двунаправленным анализом следует обобщение полученных результатов.

В заключении обобщаются результаты проведённой работы, намечаются возможные сферы их применения, обозначаются возможные направления дальнейшего изучения проблемы.

Условные обозначения

АЯ - английский язык ИГ - именная группа РЯ - русский язык Adj. - прилагательное

INS - инструментальный (творительный) падеж

N - существительное

О - объект

Obj. - объект

Р - предикат

Prep. - предлог

S - субъект

Subj. - субъект

ГЛАВА 1. ИНСТРУМЕНТАЛЬНОСТЬ КАК СЕМАНТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ И ВИД ПАДЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ 1.1. Введение

В данной главе представлены основные теоретические положения, которые легли в основу работы. Так как работа вовлекает как ономасиологическое («от семантики к форме»), так и семасиологическое («от формы к семантике») направления анализа, ниже будет представлено принимаемое видение того, как семантический и формальный аспект соотносятся между собой в приложении к категории инструментальности.

Рассматривая инструментальные отношения с функциональной, ономасиологической точки зрения, мы принимаем гипотезу о том, что «существуют универсальные закономерности функционирования единиц языка, связанных с выражением определенной зоны грамматических смыслов, и, более того, универсальные функциональные типы, не зависящие от их конкретно-языковой реализации» [Кашкин 1991: http://]. То есть, все языки обладают средствами выражения той зоны грамматических смыслов, которую мы называем инструментальной семантикой, хотя эти средства могут различаться между собой вследствие различий грамматического строя языков.

В главе будут рассмотрены семантические характеристики инструментальности: те грамматические значения, которые прямо или косвенно выражают значение инструмента или орудия действия, или являются смежными с ними - имеют общие семантические признаки (причинность, причастность к «внесению глагольного признака»). Затем мы рассмотрим категорию инструментальности в синтаксическом аспекте, т.е. представим наше видение соотношения, существующего между инструментальной семантикой и категорией падежа, а также того, как

представленная семантика реализуется в конкретных синтаксических структурах интересующих нас языков.

В данной работе перед нами стоит задача проанализировать систему средств английского языка, которые используются для выражения инструментальной семантики, опираясь при этом на сопоставление их со средствами выражения инструментальности, присущими русскому языку. Для этого ниже в данной главе диссертации мы раскрываем основные понятия, используемые для решения наших задач. Среди этих понятий находятся инструментальность, значение и смысл, семантическая категория (СК), функционально-семантическое поле (ФСП), грамматические отношения, падеж.

Так как практическая часть исследования отталкивается от творительного падежа (далее - ТП), который является основным инструментальным маркером русского языка, мы подробно рассмотрим этот падеж и его функции в грамматике. Далее дается обзор подходов к изучению падежа и падежных отношений в английском языке. В частности, большое внимание на страницах первой главы мы уделяем исследованиям скрытой грамматики и теории ролевой падежной грамматики Ч. Филлмора и его последователей.

1.2. Семантическая категория инструментальности 1.2.1. Универсальность языкового содержания

Не вызывает сомнения тот факт, что все языки созданы по одной и той же семантической модели, которая, однако, не может быть обнаружена в некоторых из них, так как не во всех языках универсалии получают формальное выражение [Гринберг 1970]. Эта мысль замечена еще у средневековых авторов, которые признавали мышление всех людей принципиально единообразным, а форму языков различной [Эдельштейн 1985: 157]. В этой связи интересна и мысль P.O. Якобсона, который считает,

что человеческий язык вообще является единым, а отдельные языки - лишь варианты этого единого мыслительного механизма: «Языки можно фактически рассматривать как многообразные вариации одной и охватывающей весь мир темы — человеческий язык».([цит. по [Звегинцев 1968: 296]). Идея, что человеческий язык вообще является единым, а отдельные языки - лишь варианты этого единого мыслительного механизма в том или ином виде прослеживается во многих современных исследованиях, восходя корнями к универсальной грамматике Средневековья и XVII-XVIII вв. Как отмечает В.Б. Кашкин, «современное понятие универсального с некоторым изменением, ограничением или расширением его сферы в разных концепциях и основные идеи, связанные с наличием универсального компонента в человеческих языках, идут от Петра Испанского и модистов...» [Кашкин 1991: http://].

Язык служит для отображения действительности. В данном случае под термином 'действительность' нужно понимать, не только физическую реальность, но ту реальность, в которой живет человек. По свидетельству А. Мустайоки «действительность имеет три основные разновидности: реальный мир, виртуальный мир (или искусственный реальный мир) и внутренний мир» [Мустайоки 2010: 28], где виртуальный мир - это миры, созданные человеком (сказки, мечты, виртуальный техномир), а внутренний мир человека - это то, что люди субъективно чувствуют и ощущают (радость, зубная боль). Как считает Мустайоки, действительность находит отображение в речи, проходя через дополнительный уровень семантической структуры, находящийся между ними. Т.е. существуют два фильтра: один между уровнем действительности и уровнем семантики и второй между уровнем семантики и уровнем речи. То есть, в любом языке в синтаксических

связях отражаются некоторые обязательные мыслительные отношения, а в них реальные.

Инструменты являются важной частью окружающей современного человека действительности. Т. А. Жданова акцентирует значимость инструментов в жизни человека: «Сложно переоценить роль орудий в формировании цивилизации. <...> В коллективном сознании людей была создана специальная концептуальная сфера, особая галерея инструментальных образов» [гЬёапоуа 2012: 63]. Обычно действия человека всегда требуют использования каких-либо инструментов. При этом при языковом описании ситуаций, в которых используются инструменты, (инструментальных ситуаций) инструменты зачастую оказываются невыраженными: они эллиптируются или инкорпорируются. Если инструмент присутствует в реальной ситуации и отсутствует в языковом описании этой ситуации, то возникает вопрос: присутствует ли он на семантическом уровне?

Рассмотрим пример Женя ест суп (ложкой). Согласно языковой норме инструмента в поверхностной структуре данного предложения быть не должно, так как он был бы избыточным. Однако в описываемой ситуации действительности инструментальный актант подразумевается: 8 - Р - О - (I). Представляется, что в таком случае на уровне семантики инструмент присутствует, так как, если нас спросят: «Чем Женя ест суп?», то мы с большой степенью уверенности ответим: «Ложкой». Такое представление может быть выражено схемой 1: Схема 1.

Реальность (+1) — Семантика (+1) — Речь (-1) Схема 1 противопоставляется схеме 2, отображающей выраженность инструмента специальными средствами в речи, как в примере Иван рубит дрова топором:

Схема 2.

Реальность (+1) — Семантика (+1) — Речь (+ I)

В такой репрезентации (-1) в речи означает, что инструмент не выражен специальными предназначенными для его выражения средствами. Однако знак "-" не означает, что он вообще не получает никакого выражения. В таких случаях можно предположить, что он подразумевается, т.е. выражен имплицитно другими средствами грамматико-контекстуального комплекса: через лексику или контекст. Мы видим, что в обеих схемах независимо от того, есть инструмент на уровне речи или его нет, он все равно присутствует в семантике.

В данной диссертации мы утверждаем, что инкорпорация инструмента в глагол (например, глагол есть подразумевает использование столового прибора) не является единственным средством скрытограмматического выражения инструмента. Тем более что инструмент не просто инкорпорируется в глагол, а зависит от общего контекста. Так, если мы слышим, что Женя ест суп, то инструментом будет ложка. Если же Женя ест макароны, то инструментом скорее всего окажется вилка. В данных примерах инструмент уточняется семантикой объекта. Можно привести предложения, в которых наличие и отсутствие инструмента определяет семантика субъекта действия: ср. Женя ест суп и Собака Шарик ест суп.

Семантический уровень (план содержания) является наиболее универсальным, инвариантным уровнем в отличие от плана выражения. Безусловно, семантика конкретных языков также обладает своеобразием, причем это касается и лексических, и грамматических концептов. Однако последние обладают гораздо большей постоянностью, чем лексические концепты. Грамматические концепты в отличие от лексических являются «глобальными кластерами смыслов» [Кашкин 2010: 153]. «Подобно

концептам, связанным преимущественно с лексикой, грамматические концепты имеют как универсальный, так и национально-специфический компонент, проводящий языковые границы» [Там же]. Человеческое мышление осуществляется посредством концептов, при этом «общность предметно-чувственного и ментального опыта человечества приводит к формированию грамматических концептов, общих для разных языков универсальных грамматических концептов» (курсив автора) [Там же: 153154]. Инструментальность является одной из таких концептуальных сфер.

О значении универсалий в языковой деятельности В.Б. Кашкин сообщает: «Универсальный компонент играет фундаментальную роль в использовании языковых систем. Вытекая из общечеловеческой языковой - и шире, семиотической - способности он обеспечивает саму возможность и базу понимания, перевода, обучения языку и т.д. Языки всегда различны, и поэтому необходимо некоторое общее и опосредующее основание, чтобы языковой контраст не превратился в языковой барьер» [Кашкин 2010: 29].

Универсальность инструментальных отношений подтверждается обширным языковым материалом, переводимостью с языка на язык конструкций, содержащих значение орудия. Таким образом, можно утверждать, что все языки имеют в своем арсенале определенные средства, используемые для выражения зоны смыслов, связанных с понятием инструмента или средства, с помощью которого осуществляется действие.

Инструментальность на современном этапе развития языкознания признается научным сообществом как семантическая (или смысловая, понятийная) категория. Семантические категории привлекали и привлекают внимание лингвистов разных направлений и школ. Разработкой семантических категорий в разной форме и в разное время занимались такие выдающиеся отечественные ученые как A.M. Пешковский, A.A. Шахматов, И.И. Мещанинов, A.B. Бондарко, A.A. Холодович, B.C. Храковский.

A.B. Бондарко дает следующее определение понятию «семантическая категория»: «Семантические категории рассматриваются в лингвистической литературе как единицы и элементы, выделяемые в системе мыслительного (смыслового) содержания, которое может быть выражено различными средствами одного и того же языка и разных языков» [Бондарко 2002: 135]. Семантические категории противопоставляются языковым значениям, которые детерминируются системой и свойствами конкретного языка «как значения, «"привязанные" к определенным морфологическим, синтаксическим, словообразовательным или лексическим средствам или их конкретным комбинациям в данном языке» [там же: 137].

Семантические категории претерпевают конкретно-языковую интерпретацию, «преломление» через призму того или иного языка и его строя, могут быть выражены с помощью различных комбинаций лексических и грамматических значений данного языка. A.B. Бондарко подчеркивает, что «одно и то же смысловое содержание может находить отражение и реализацию в разных языковых значениях (с помощью разных формальных средств), и это выявляет относительную самостоятельность мыслительного и языкового содержания» [Там же].

В данном разделе стоит более подробно рассмотреть понятия значение и смысл. Некоторые исследователи (Э. Кошмидер, A.B. Бондарко) применяют «бинарный» подход к стратификации семантического содержания, в рамках которого выделяются два уровня: смысл и значение. Этот тип стратификации семантики хорошо известен, и его использование удобно в функциональных грамматических описаниях. Данная модель стратификации подходит и для нашей работы, давая необходимые теоретические предпосылки для представленного во второй главе анализа формальных средств выражения инструментальности. Понятия «значение» и «смысл» определяются A.B. Бондарко следующим образом: «Говоря о значении, мы имеем в виду

содержание единиц и категорий данного языка, включенное в его систему и отражающее ее особенности, план содержания языковых знаков. <...> В отличие от значения, смысл — это содержание, не связанное лишь с одной формой или системой форм данного языка, — то общее, что объединяет синонимичные высказывания и высказывания, сопоставляемые при переводе с одного языка на другой» [Бондарко 2002: 102].

Мысль о разграничении значения и смысла прослеживается в работах многих других языковедов. Бондарко свидетельствует о том, что «A.A. Потебня говорил о а) разграничении и соотнесении языкового содержания и "внеязычного значения"; б) о языковом значении как форме (способе представления) мыслительного содержания; в) о функции систематизации мыслительного содержания, присущей грамматическим категориям». [Бондарко 2011: 259]. И.А. Бодуэн де Куртенэ различает и рассуждает о связи между «языковым знанием» и «внеязыковыми семасиологическими представлениями», «собственно психическим содержанием».

Еще одной важной теорией, составляющей методологическую базу нашего исследования, является концепция скрытой грамматики.

И.А. Бодуэн де Куртенэ писал, что в каждом языке особым образом взаимодействуют явные и скрытые языковые представления, предвосхищая современную концепцию скрытых категорий. «В одном языке отражаются одни группы внезыковых представлений, в другом - другие. То, что некогда обозначалось, лишается со временем своих языковых экспонентов; с другой стороны, особенности и различия, ранее вовсе не принимаемые в соображение, в более поздние эпохи развития того же языкового материала могут получить вполне определенные экспоненты (таково, например, различие формальной определенности и неопределенности существительных, свойственное нынче романскому языковому миру, но

чуждое состоянию латинского языка)... В каждый момент жизни каждого языка дремлют в зачаточном виде такие различения, для которых недостает еще особых экспонентов. Это столь метко Бреалем названные idées latentes du language (потаенные языковые представления)» (Цит. по [Бондарко 2011: 365].

A.M. Пешковским подчеркивается многообразие средств выражения семантических категорий: «В дальнейшем мы увидим, что чем важнее для яызка какое-нибудь формальное значение, тем более разнообразными и тем более многочисленными способами обозначается оно в звуковой стороне речи, как будто бы язык всеми доступными ему средствами стремится к поставленной себе цели - выразить данное значение, и на обязанности исследователя-языковеда лежит не только вскрыть данное значение на каком-нибудь одном факте, но и найти все факты языка, обнаруживающие его, как бы они ни были разнообразны» [Пешковский 1956: 49]

В то же время бинарному подходу может быть противопоставлен подход с тремя составляющими. У А. Мустайоки это действительность, семантика и речь. В работах Э. Косериу это: 1) значение - содержание, представленное в конкретном языке, 2) обозначение - внеязыковая референция, соотнесение с внеязыковой действительностью, 3) смысл - текстовая функция (то, что имеется в виду), реализуемая как языковыми, так и внеязычными средствами (внеязыковое знание культурных рамок) [Косериу 1989]. Мы видим, что трехчленность классификации достигается добавлением к значению и смыслу третьего, внеязыкового компонента - плана «действительности» (Мустайоки) или «обозначения» (Косериу).

Разграничение значения и смысла важно для нашей работы потому, что в исследовании мы сталкиваемся с необходимостью вычленять общий смысл, и сравнивать значения языковых средств, реализующих эти смыслы в АЯ и в РЯ. При этом мы можем пользоваться бинарным подходом, в котором

противопоставляются значение и смысл, наряду с подходом, в котором значение и смысл дополняются планом действительности.

В дихотомии «значение и смысл» план смыслового содержания является для нас основой, позволяющей проводить параллель между средствами, служащими в интересующих нас языках для выражения одних и тех же или близких понятий. Со стороны системы значения мы опираемся на ту часть русскоязычных средств выражения семантики инструментальности, которая представлена творительным падежом и играет главную роль в реализации данной семантики в РЯ. Путем сопоставления параллельных текстов мы очерчиваем англоязычную систему значений, реализующих инструментальную семантику. Здесь значения подвергаются анализу на предмет совпадения со значениями, присутствующими в русских эквивалентах и, соответственно, на предмет сохранения изначально заложенного в данном высказывании смысла. Через смысл и значение мы выявляем различные формы и средства АЯ, среди которых, в соответствии с результатами нашего анализа, предлоги занимают главенствующую позицию.

Стоит коснуться понятий инвариантности и вариативности в приложении к категории инструментальности. Первое из них, инвариантность, употребляется в отношении плана содержания. По словам A.B. Бондарко отношение инвариантности-вариативности включает в себя «отношение глубинной сущности, которая остается неизменной при всех ее преобразованиях в различных условиях взаимодействия системы и среды, в различных условиях речи» [Бондарко 2002: 161]. Таким образом, инструментальность выступает как инвариантная семантическая категория, варианты выражения которой реализуются в речи. Ср. варианты речевого выражения инструмента:

Иван рубит дрова топором /с помощью топора / посредством топора.

По определению Н.И. Кондакова инвариант - это «выражение, число и т. п., связанное с какой-либо целостной совокупностью объектов и которое остается неизменным на всем протяжении преобразований этой совокупности объектов» [Кондаков 1976: 196-197].

«Инвариант в сфере лингвистики может быть определен как признак или комплекс признаков изучаемых системных объектов (языковых и речевых единиц, классов и категорий), который остается неизменным при всех преобразованиях, обусловленных взаимодействием элементов анализируемой системы и ее связями с окружающей средой» [Бондарко 2011: 180].

Таким образом, инвариантность содержания категории инструментальности используется нами как инструмент анализа вариантов выражения этой категории. Причем вариантами в нашем исследовании выступают как средства русского языка (например, такие как представлены в примере выше), так и средства английского языка, которые при точном переводе должны нести идентичное инвариантное значение. Разумеется, в художественных переводах, которые служат материалом исследования, точность в деталях не всегда является наивысшей целью, иногда подчиняясь необходимости перефразировать конструкцию или желанию переводчика достичь большей выразительности с помощью использования фразеологизмов. Однако можно предположить, что процент таких случаев в выборке будет невелик и не будет иметь существенного влияния на результаты исследования.

1.2.2. Определение инструментальности

В процессе производства речи говорящий членит континуум действительности на фрагменты. Фрагмент действительности, о котором

говорящий намерен что-то сказать, называется ситуацией. Мустайоки сообщает, что «в конкретных ситуациях действительности Субъект-Агенс всегда использует какой-либо инструмент. Мы едим ложкой или вилкой, режем ножом и стрижем ножницами, а киваем головой и думаем мозгом» [Мустайоки 2010: 48]. Тем не менее, в языковых сообщениях инструмент далеко не всегда выражается эксплицитно. Как правило, он присутствует в высказывании «только в рематической позиции, т.е. в том случае, если он содержит новую важную информацию» [там же: 46]. Здесь явно проявляется различие между уровнем действительности и уровнем языковой формы, но не вполне ясно, обязательно ли инструмент подразумевается имплицитно на семантическом уровне, опосредующим по мысли А. Мустайоки связь между действительностью и речью.

Понятием ситуации в приложении к категории инструментальности занималась В.А. Ямшанова. По ее наблюдениям «реальные деятельностные отношения между субъектном и объектом невозможны без средства. При специальном языковом выражении этого компонента денотативной ситуации можно трактовать категориальную ситуацию СПО («субъект - предикат -объект», см. [Бондарко 1992]) как инструментальную. При этом на ситуации СПО накладываются ограничения: их субъекты выступают как агентивные -прикладывающие усилия или проявляющие волеизъявление для того, чтобы имел место денотат предиката, а предикаты обозначают целенаправленные действия» [Ямшанова 1992: 167]. При этом В.А. Ямшанова замечает, что целенаправленность инструментальной ситуации является спорным, дискуссионным моментом.

В представленных цитатах А. Мустайоки и В.А. Ямшанова говорят о вездесущности инструментов на уровне действительности, и также о возможном удалении их из высказывания, если они не несут важной в коммуникативном плане информации. К вопросу же об имплицитности

инструментов, о существовании их на уровне семантики А. Мустайоки замечает, что во фразах "Нина рубит дрова", "Виктор ест борщ", "Дети бегали по двору" инструмент присутствует на уровне действительности: «для рубки и еды обычно требуется тот или иной инструмент и для бега нужны, естественно, ноги» [Мустайоки 2010: 46].

И далее: «Существуют разные возможности истолковать приведенные примеры. Согласно одной трактовке, отсутствующий в поверхностной структуре актант инкорпорирован в значение поверхностного глагола (например, рубить заключает в себе то, чем рубят). Согласно другой трактовке, рассматриваемый актант опущен (= эллиптирован) в поверхностной структуре: наличие актанта явствует из контекста. <...> Наконец, возможна трактовка, в соответствии с которой называть рассматриваемый актант нерелевантно с точки зрения той информации, которую говорящий хочет выразить (например, несущественно, каким топором Нина рубит дрова)» [Там же: 47].

В рамках нашего исследования инструментальность является одним из центральных терминов. Для того, чтобы дать определение семантической роли инструментальности, обратимся к нескольким определениям инструмента и инструментального падежа.

Определение инструментальности из [ЛЭС 1990: 356], статья Падеж:

«Роль орудия, инструмента, используемого агенсом для воздействия на другой предмет, выражается инструменталисом, или творительным падежом; ср. «Что написано пером, того не вырубишь и топором»; инструменталис нередко выражает также роли агенса в пассивных конструкциях (ср. человек, обуреваемый страстями») и имущества в «наделительных» конструкцих ( с глаголами « снабжать», «награждать», «кормить» и т.п.; ср. «Соловья баснями не кормят»). Роль сопроводителя, т.е. лица, выполняющего какое-л.

действие совместно с агенсом, выражаетсся комитативом, или социативом...; в ряде языков функцию комитатива берет на себя инструменталис (ср. ведийское devo devebhir a gamat 'Пусть бог придёт с богами')».

Определение Дж. Андерсона из Encyclopedia of Language and Linguistics [Anderson 1994: 453], статья «Case»:

«Термин «инструменталис» обычно применяется к падежной форме, обозначающей инструмент или орудие, или (в более абстрактном смысле) способ или путь, посредством которого производится действие».

В классических работах Филлмора инструментальность понимается как форма падежных отношений и стоит в одном ряду с такими семантическими падежами как агенс, датив, реципиент и т.д. «Инструменталь (Instrumental) -«падеж неодушевлённой силы или предмета, в качестве его причины включенный в действие или состояние, называемое глаголом» [Fillmore 1968].

Определение А. Мустайоки: «Инструмент — орудие или средство в широком понимании этих слов. При выделении разных Инструментов удобно использовать их ингерентные категории. Так, существуют инструменты предметные (1), вещественные (2) и отвлеченные (3). Они различаются и тем, что с ними происходит (изменяются они или нет) в данном процессе».

Предметные (1), вещественные (2) и отвлеченные (3) инструменты иллюстрируются следующими примерами. Вещественные инструменты расходуются, а предметные инструменты - нет. «Нередко существуют параллельные конструкции, связанные с совмещением разных способов использования орудия в действии: рассматривать инфузорию в микроскоп, в микроскопе, через микроскоп, под микроскопом; вязать свитер спицами, на спицах» [Мустайоки 2010: 170].

( 1 ) Нина открыла бутылку новым штопором.

Я полил цветы водой из лейки.

Мы ехали на рынок на велосипеде.

(2) Я полил цветы теплой водой.

Лекарь-самоучка излечил меня каким-то чудодейственным лекарством.

(3) Виктор утешал детей ласковыми словами. (Примеры цит. по [Мустайоки 2010]).

В данной работе мы будем использовать наиболее широкое понимание инструментальности вслед за Дж. Андерсеном и А. Мустайоки, так как в сфере проблем, затронутых в исследовании фигурируют такие грамматические значения, родственные инструменту, как способ и агенс пассивной конструкции, которые могут мыслиться как «способ или путь, посредством которого производится действие» [Andersen 1994].

Взгляды на место инструментальности в системе семантических категорий В.А. Ямшановой изложены в работе «Инструментальность и субъектно-объектные отношения», на которой стоит остановиться подробнее. В рассматриваемой работе инструментальность представляется как категория более высокого ранга, чем один из падежей, которая располагается на одном уровне с категориями субъекта и объекта и объединяющая несколько частных инструментальных ролей (орудие, посредник, способ). Эта категория приобретает более широкое название «категория средства». Субъектно-предикатно-объектные отношения имеют наивысший ранг обобщения в русле концепции функциональной грамматики, развиваемой в работах A.B. Бондарко и его последователей, и В.А. Ямшанова утверждает, что инструментальность стоит в одном ряду с синтактико-семантическими категориями субъекта и объекта. Поэтому здесь перед нами предстает очень общее понятие средства.

В.А. Ямшанова утверждает, что «Реальные деятельностные отношения между субъектом и объектом невозможны без средства» [Ямшанова 1991: 167]. То есть, любое действие требует привлечения какого-либо инструмента. Размышления по этому поводу приводят к тому, что действительно любая деятельностная ситуация подразумевает участие какого-либо средства в выполнении действия. Так даже в таком примере, в котором средство не выражено специальными языковыми средствами, «Учитель разговаривает с учеником» действие «разговаривает» подразумевает использование различных инструментов (или средств). Среди них и голос (в физическом смысле - речевой аппарат), слух (в буквальном смысле уши), язык как код -конкретные слова, фразы, а может быть, и технические средства - при общении по телефону или в интернет-чате.

Но значение инструмента, хотя и вездесущее, не всегда получает явное языковое выражение, оно бывает скрыто, как нерелевантное или вытекающее из лексических значений субъекта и предиката. Повторимся, что по мнению В.А. Ямшановой не любая ситуация, в которой в реальности присутствует инструмент, является инструментальной в языковом плане, так как нам не всегда важно, какие именно инструменты используются при выполнении того или иного действия. Инструментальной она становится лишь тогда, когда инструмент отдельно оформлен в высказывании, и информация о средстве совершения действия имеет значение в коммуникативном плане.

В соответствии с взглядами В.А. Ямшановой «Средство понимается ... широко, как все то, посредством чего субъект осуществляет соотнесенное с целью действие (предметы, в том числе одушевленные, действия, состояния, свойства, природные силы, материал, вещество)» [Ямшанова 1991]. При таком широком определении инструментальности неудивительно, что В.А. Ямшанова выделяет очень широкий круг средств, используемых в РЯ для реализации инструментальных отношений.

1.2.3. Функционально-семантическое поле инструментальности

1.2.3.1. Понятие полевых структур

Понятие функционально-семантического поля (ФСП) является одним из ключевых в данной работе. ФСП представляет собой вид континуальной многомерной модели, которая включает систему средств и основывается на определенной семантической категории. В подзаголовках шести томов «Теории функциональной грамматики» под редакцией A.B. Бондарко обозначено 25 функционально-семантических полей (аспектуальность, темпоральность, модальность, посессивность, локативность, бытийность и др.), однако это количество весьма условно. Инструментальность также выделяется в отдельную семантическую категорию и находится в ряду таких полей.

С понятием ФСП связан основной принцип построения функциональной грамматики - «от семантики к средствам ее выражения». При таком направлении грамматического описания в фокусе внимания оказывается то, какие средства используются для выражения данной семантической категории - категории инструментальности в нашем случае. ФСП выражается в языке средствами грамматико-контекстуального комплекса (ГКК), который включает в себя грамматическую форму или конструкцию, лексическое наполнение и грамматически значимый контекст [Кашкин 2010: 40]. Использование грамматико контекстуальных комплексов позволяет выявлять элементы явной и скрытой грамматики. ГКК могут выявляться при контрастивном исследовании параллельных переводов. В таком случае исследуемые переводы «являются реакциями переводчиков на одинаковые исходные ситуативные стимулы и дают непосредственную и довольно экономную в смысле объема материала возможность выявления функциональных типов и идиоэтнических особенностей функционирования [Там же: 41-42].

Два основных структурных типа ФСП - поля моноцентрические и полицентрические [Бондарко 2011: 27]. Обычно в центре моноцентрического поля находится определенная грамматическая категория, концентрирующая в целостной системе специализированное и регулярное выражение данного круга функций. Известно, что в центре функционально-семантического поля обычно находится морфологическая категория, которая также является предпосылкой для выделения функционально-семантической категории в данном языке [Бондарко 1971: 10, 20]. Существуют также несфокусированные поля, без морфологической категории или каких-либо формальных средств центре, здесь имеется смысл об этом вспомнить.

Напрямую с понятием ФСП связано понятие категориальной ситуации. Категориальная ситуация (КС) - это своего рода проекция поля на высказывание. КС трактуются как выражаемые различными языковыми средствами типовые содержательные структуры: а) репрезентирующие в высказывании определенную семантическую категорию и соответствующее функционально-семантическое поле; б) представляющие собой один из аспектов выражаемой в высказывании «общей» сигнификативной ситуации; в) являющиеся категориальной характеристикой (одной из характеристик) высказывания [Бондарко 2002: 319]. В.А. Ямшанова утверждает, что категориальную ситуацию можно назвать инструментальной, если средство (инструмент) получает специальное языковое выражение.

Однако в связи с явлениями инкорпорации (или эллиптирования) инструмента, о которых говорилось в 1.2.2, возникает вопрос, возможна ли инструментальная ситуация, если предложение не содержит специальных средств выражения инструментальности, но инструмент присутствует на семантическом уровне? По всей видимости, такая ситуация возможна, и тогда она может квалифицироваться как ситуация с имплицитно

представленным инструментом. Возможность ее доказывается приведенными выше примерами: даже если инструментальный актант не выражен специальными средствами, мы знаем, что он присутствует в ситуации, то есть содержится на семантическом уровне.

1.2.3.2. Неоднородность инструментального поля

Поле инструментальное™ неоднородно. Неоднородно оно в как плане содержания, так и в плане выражения. В плане содержания неоднородность определяется тем, что в нем выделяют несколько различных типов инструментов: 1) орудие 2) материал 3) абстрактное средство (термин Мустайоки). Агенс пассивной конструкции также имеет инструментальный оттенок и воспринимается как условие совершения действия - своего рода инструмент.

В плане выражения данное поле неоднородно, так как оно включает в себя систему различных языковых средств (морфологических, синтаксических, лексико-грамматических, лексических). Вариативность плана выражения прослеживается в русском и английском языках.

В русском языке средства выражения инструментальной семантики грамматикализованы этой цели служит творительный падеж, который и является ярко выраженным центром, ядром этого микрополя. Поэтому можно сказать, что в русском поле инструментальное™ моноцентрично с морфологической категорией в центре. Описания периферийных средств выражения инструментальности были найдены нами в работах С.А. Лутина, В.А. Ямшановой, A.B. Кобцевой. Такие средства включают в себя фразы с предлогами «с помощью», «посредством», «путем», «методом», деепричастия (используя), сложноподчиненные предложения со вторым союзным элементом «тем самым» (для значения способа) и т.д.

В беспадежных языках в связи с неоднородностью ФСП инструментальности, маркерами его служат различные предлоги. Так в

немецком, как утверждает A.B. Кобцева, данное ФСП можно представить как «образование полицентрического типа», в котором существует два микрополя, формирующихся вокруг семантических субкатегорий «средство-предмет (орудие)» и «средство-непредмет (способ)», которым соответствуют два инструментальных предлога mit и durch [Кобцева 2006]. Если провести дальнейшее раздробление значений, то можно выделить и другие микрополя. Например, из субкатегории «средство-непредмет» можно вычленить «средство-агенс», которое отвечает агенсу в позиции дополнения в пассивной конструкции.

В английском языке, как в немецком и французском, не существует морфологической категории, которая служила бы реализации инструментальных отношений подобно ТП в русском языке. На внутриязыковом уровне функциональные типы данного континуума реализуются в грамматико-контекстуальных комплексах. Однако это не дает повода усомниться в существовании центральных инструментальных предлогов. На существование этих отношений указывают работы Филлмора, где инструментальные отношения объединяются в категорию инструментального падежа, выражаемого через предлоги with и by, и другие работы, в которых развивается концепция аналитических падежей в беспадежных языках и затрагиваются инструментальные отношения [Mari 2006].

Раз в АЯ не существует специализированной морфологической категории, то, с одной стороны, представляется возможным утверждать, принимая во внимание вышеизложенную точку зрения A.B. Бондарко, что данное микрополе в АЯ не имеет такого ярко выраженного центра, т.е. является несфокусированным полем. С другой стороны, на роль ядра данного микрополя вполне законно могут претендовать предлоги with и by, которые были предложены Филлмором в качестве предлогов, маркирующих

инструментальных падеж, и получили подробное рассмотрение в работах Д. Нильсена, Д. Ламберт и других грамматистов, интересующихся инструментальными отношениями. Эта вторая точка зрения кажется более вероятной, так как, действительно, данные средства характеризуются подавляющей частотностью, что будет показано ниже на материале нашего исследования.

В пользу главенствующей роли предлогов with vi by в выражении инструментальной семантики говорят исследования средств экспликации инструментальной семантики немецкого языка, языка родственного английскому, в котором существуют свои «доминанты» микрополя инструментальности - предлоги mit и durch [Кобцева 2006]. То есть, в немецком языке ситуация близка к английскому: язык располагает двумя основными предлогами, соответствующими значениям ТП. Во французском также имеется только два простых предлога avec и par, примерно соответствующих в функциональном плане английским.

Если использовать классификацию микрополей, предложенную A.B. Кобцевой, то наличие двух основных предлогов будет предопределять разделение ФСП на два микрополя: «средство-предмет», и «средство-непредмет». При двуцентровой компоновке ФСП предлог with будет являться ядром микрополя «средство-предмет» в АЯ, а предлог by будет находиться в центре субкатегории «средство-непредмет» - распределение, зеркально отражающееся в немецком. Однако with специализируется на выражении не только зоны смыслов «средство-предмет», но и широко используется при выражении «непредметного» средства, т.е. способа действия. Доказательством этого служит тот факт, что в нашей сплошной выборке количество примеров с with в значении способа действия даже превышает количество конструкций с данным предлогом в собственно инструментальном значении.

Здесь стоит добавить, что предлог by может выражать две зоны инструментальных смыслов: 1) способ, что совпадает с немецким durch, и 2) агенс в пассивной конструкции, в то время как в немецком агентивное значение в пассиве передается предлогом von. Таким образом, прямой перенос результатов исследования инструментальное™ в немецком языке на английский невозможен по причине различия планов выражения. Однако при определенных допущениях by может также пониматься как центр микрополя «средство-непредмет» - если принять утверждение, что агенс пассивной конструкции понимается более как средство совершения действия, т.к. он отодвинут с позиции субъекта на второй план в высказывании и служит лишь средством внесения глагольного признака.

В отношении периферии данного микрополя лингвистическая литература не дает исчерпывающего описания средств ее составляющих. В описании Филлмора упомянуты только центральные предлоги. Это можно объяснить ограничениями, налагаемыми им на понимание инструментальных отношений - его ориентацией на однозначную предложную маркировку падежей.

В более поздних работах по падежной грамматике перечень инструментальных предлогов расширяется. Д.Л.Ф. Нильсен приводит примеры, подтверждающие, что инструментальные отношения могут актуализироваться в АЯ с помощью большого количества предлогов: [Нильсен: 84-85]:

Jerry cracked the dish over Martha's head.

Hortense smashed the lamp onto the floor.

Karl splintered the china against the wall.

I hit him with a rake.

We made the trip by auto.

We came the whole way in a car.

He came on horseback.

He died from an overdose of sleeping pills.

He was startled by the explosion of the bomb.

У Д. Нильсена также можно найти обсуждение примеров с инкорпорацией инструмента в глагол. Инкорпорация также может быть признана периферийным средством выражения инструментальной семантики.

Функционально-семантическое поле инструментальное™ и сопутствующую терминологию удобно использовать для лингвистического исследования, в котором применяется контрастивный метод. Преимущество использования функционально-семантических полей или категорий в такого рода исследованиях, описано A.B. Бондарко, который на примере аспектуальноста доказывает, что такой подход обеспечивает наименьшую вероятность отождествления разнородных языковых явлений в разных языках: «Допустим, нам предстоит сопоставить аспектуальность в русском языке с аспектуальностью в каком-то другом языке. В этом случае мы предполагаем лишь, что в языке, привлеченном для сопоставления, существуют какие-то средства выражения характера протекания действия, но мы не утверждаем заранее, что среди этих средств есть специальная система противопоставленных друг другу рядов грамматических форм вида».

То есть, мы не утверждаем вслед за Ч. Филлмором, что в АЯ существует категория падежа вообще, и инструментальный падеж в частности. Однако мы можем быть уверены в существовании в нем ФСП инструментальности, для выражения которого служат разноплановые средства. Таким образом, мы исследуем средства выражения интересующего нас функционально-

семантического поля, имеющиеся в АЯ, с целью определить ядро и периферию данного поля.

1.3. Инструментальность как вид падежных отношений

Давая такое название этому подразделу работы, мы рискуем оказаться в противоречии со своими же доводами, приведенным выше и свидетельствующими о том, что отождествление категории падежа и инструментальной семантики не имеет под собой достаточных оснований. Тем не менее, тесная связь морфологической категории падежа (конкретно -творительного или инструментального падежа) и семантической категории инструМентальности очевидна во многих языках, в которых существует система склонения. Так, в русском языке центром поля инструментальности является ТП, в финском, венгерском и других языках с большим количеством падежей выражению инструментальности служат отдельные специальные падежи, в латинском инструмент является одним из значений аблатива.

Как отмечает А.В. Кобцева, изучение категории инструментальности началось в рамках исследования падежных систем, «поскольку в качестве наиболее распространенного средства выражения инструментального значения выступает падеж» [Кобцева: 11].

Термин «падеж» может трактоваться двояко: с одной стороны под этим термином традиционно понимаются ряды словоформ существительных (или личных местоимений) в падежных языках; с другой стороны этот термин благодаря теории ролевой грамматики прочно ассоциируется с грамматическими отношениями между членами предложения. Сами грамматические отношения между именными группами нередко называются падежными. В англоязычной лингвистической литературе термин «грамматические отношения» (grammatical relations) прочно связан с

понятием «падеж» [Blake 2001, Butt 2006]. Иллюстраций этому может служить название книги Петры Кампе «Case, Semantic Roles, and Grammatical Relations: a Comprehensive Bibliography» (Падеж, семантические роли и грамматические отношения) [Сатре 1994], которое говорит само за себя: все термины в заглавии принадлежат одной и той же области лингвистических исследований. Само значение средства (инструмента) трактуется как падежное значение [Григорьян 2009]. Эта близость понятий учтена в нашем исследовании, в основной части которого отбор анализируемого материала базируется на категории русского творительного падежа.

Будучи основой исследования функциональных средств двух языков, творительный падеж (ТП) заслуживает достаточно подробного обзора на страницах нашей диссертации.

Что касается семантического анализа ТП, нужно отметить, что этой теме посвящено большое количество исследований видных отечественных и зарубежных лингвистов (А. Вежбицкая, P.O. Якобсон, С.А. Лутин, Р. Мразек, М.А. Шелякин, А.Ф. Дрёмов, Т.П. Мельников). Мы не ставим целью привнести что-либо новое в классификацию значений ТП, так как это было блестяще и неоднократно сделано до нас, но из нескольких классификационных вариантов, обоснованно предлагаемых вышеназванными учеными, нам все же необходимо выбрать тот, которым мы собираемся руководствоваться в исследовании. Этой цели служит раздел, посвященный категории падежа.

1.3.1. Категория падежа

Смысловая категория инструментальности реализуется в русском языке различными средствами, среди которых падеж занимает главенствующую позицию. Этим обусловлено то центральное место, которое в нашем исследовании занимает творительный падеж. При исследовании средств

выражения инетрументальности, существующих в АЯ, мы проводим сопоставление с РЯ, отталкиваясь от творительного падежа как основного актуализатора инетрументальности в русском языке (ядра поля). Поэтому здесь представляется необходимым посвятить некоторое место рассмотрению категории падежа.

Важность системы склонения в большинстве славянских языков неоспорима. Множество знаменитых отечественных ученых занимались разработкой данной проблемы. Известны работы A.A. Шахматова, A.M. Пешковского, P.O. Якобсона, С.Д. Кацнельсона, A.A. Потебни, JI.B. Щербы, посвященные категории падежа и ее значению в русском языке. В западной лингвистике эта категория традиционно вызывала меньше энтузиазма в связи с тем, Что а) в романских и германских языках флективное склонение представлено лишь в виде незначительных пережитков и б) формальный, а не семантический, подход к изучению грамматических явлений традиционно занимал главенствующую позицию.

В свете современных исследований падеж предстает как категория, образующая в функциональном отношении сложную и разветвленную систему, совмещающая в себе множество гетерогенных, содержательных и формальных, функций. [Кацнельсон 1972: 56]. С.Д. Кацнельсоном Отмечается, что формальная структура падежей, представленная в виде серий словоформ существительных, может принимать очень сложные формы в зависимости от количества падежей, их формально-деривационных связей и других причин. Что касается функций падежа, то они «подразделяются на формальные (например, согласование, предполагающее присутствие падежных форм не только в существительных, но также в согласуемых с ними частях речи: прилагательных, причастиях, местоимениях) и содержательные, которые являются исключительно разнообразными. <...> Все синтаксические функции имен в предложении могут в принципе

передаваться с помощью падежей» [Там же: 41]. Перечисляя основные функции падежа, С.Д. Кацнельсон упоминает субъектно-объектные, обстоятельственные, атрибутивные, модально-экспрессивные функции, функцию именного предиката и аппозиции, звательную функцию.

Ниже приведены еще несколько авторитетных определений падежа, свидетельствующие о том, что инструментальные отношения по своей сути входят в функциональный репертуар категории падежа.

В Лингвистическом энциклопедическом словаре под ред. В.Н. Ярцевой дано следующее определение понятия "падеж": «Падеж — грамматическая категория имени, выражающая его синтаксические отношения к другим словам высказывания или к высказыванию в целом, а также всякая отдельная граммема этой категории (конкретный П.)» [ЛЭС 2002]. О функциональном потенциале падежа ЛЭС даёт следующую информацию: «Основная семантическая функция субстантивного падежа состоит в выражении смыслового отношения предмета, обозначаемого данным существительным, к предметам или явлениям, выражаемым управляющим словом» [там же].

Определение Барри Блейка, данное в энциклопедии «Encyclopedia of Language and Linguistics» (ELL), звучит следующим образом: «Падеж — это по существу система маркирования зависимых существительных в соответствии с типом отношений, который они несут по отношению к управляющим словам. Традиционно данный термин означает флективную маркировку; как правило, падеж маркирует отношение существительного к глаголу на уровне предложения и существительного к предлогу, послелогу или другому существительному на уровне фразы» [ELL: 212].

Подход, различающий морфологические и синтаксические свойства падежа кратко и емко представлен в определении В.В. Гуревича: «С точки зрения формы падеж - категория морфологическая (она выражается формами существительного), тогда как по содержанию это категория синтаксическая,

поскольку падеж служит для обозначения отношений между существительным и синтаксически связанным с ним другим словом (в отличие от таких чисто морфологических, замкнутых на самом слове категорий, как число или род у существительного)» [Гуревич 2003: 26].

Говоря о номинативном значении падежей, И.Г. Милославский отмечает, что «падеж как морфологическая категория связан с выражением отношений между предметами и явлениями». [Милославский 1981: 79].

Каждый падеж, как правило, содержит набор разнородных функций, являющихся результатом исторического развития и усложнения грамматической системы. Критикуя сторонников изоморфизма формы и содержания, С.Д. Кацнельсон не признает общих значений падежной формы. Важным для нашего исследования представляется тот факт, что вслед за О. Есперсеном Кацнельсон предостерегает против рассмотрения предложных групп в языках аналитического типа, где морфологическая категория падежа отсутствует, как эквивалентов падежа. Он аргументирует данное положение тем, что «сложное распределение многочисленных и разнотипных функций по (морфологическим) падежам вызывает к жизни ряд дополнительных функций, отягощающих падежную систему и отсутствующих в беспадежных языках». С одной стороны, с данным положением можно согласиться, так как, действительно, предложно-падежная система за счет сочетаемости одних и тех же предлогов с различными падежами производит впечатление большего разнообразия функций. С другой стороны, беспадежный английский язык обладает средствами для выражения тех же самых смыслов, имея в своем арсенале только предлоги. Не стоит забывать о том, что абсолютное большинство важнейших функций морфологических падежей в аналитических языках выражается именно предложными или, по терминологии Ч. Филлмора и Л. Теньера, именными группами.

Тем не менее, следует помнить о том, что перенос методов исследования одного языка на другой не всегда дает достоверный результат и может вызвать нежелательный перенос отношений одного языка на другой язык. Не следует априорно констатировать существование инструментального падежа в английском языке. Сомневаться же в существовании инструментальных отношений в АЯ не приходится. Поэтому функционально-семантическая категория инструментальности представляется более надежным основанием для исследования планов выражения различных языков.

Это подтверждается А.Е. Кибриком, утверждающим, что наилучшие возможности для сопоставления языков представляет подход, направленный на уровень семантики, а не формы:

«Рассмотрение тех или иных лингвистических объектов с типологической точки зрения всякий раз показывает, что наибольшей степени обобщения можно достигнуть на содержательном уровне, уяснив себе функциональную природу объекта.

Действительно, постулат о принципиальной переводимости с языка на язык предполагает тождество или существенную близость их семантической базы. А это значит, что в наибольшей степени языки сопоставимы (единообразно устроены) на семантическом уровне, но в каждом языке происходит специфическое перераспределение между лексическими и грамматическими средствами выражения смысла. Поэтому и сопоставление языков должно происходить в первую очередь на языке семантического, а не формального представления, т.е. путём сравнения того, как языки оформляют то или иное значение, а не того, что значат в разных языках сходные формы» [Кибрик 1992: 129-130].

Таким образом, в основе нашего исследования лежит подход к сопоставлению языков на основе семантики, являясь наиболее удобным и выгодным в условиях, при которых в одном языке рассматриваемая

категория не находит формального выражения. Основой для сравнения в исследовании выступает функционально-семантическая категория инструментальности (орудийности). Данная категория в русском языке имеет своим ядром творительный падеж, о котором речь ниже.

1.3.2. Творительный падеж как центр функционально-семантического поля инструментальности

Здесь будут представлены взгляды на ТП нескольких ученых, которые с разных сторон подходят к проблеме его значения. Представленные ниже подходы даже можно назвать несколько полярными, поскольку исследователи не соглашаются друг с другом о том, какое значение ТП назвать определяющим, главным (или инвариантным) значением.