А. С. Пушкин и русско-кавказские историко-культурные связи тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Кусов, Генрий Измаилович

• Кусов, Генрий Измаилович
• доктор исторических наук
• 1998

Оглавление диссертации доктор исторических наук Кусов, Генрий Измаилович

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ

ИНТЕРЕСА ПУШКИНА К КАВКАЗУ

1.1. Знакомство с прошлым и настоящим Кавказа

1.2. Романтическая поэма как историко-этнографический источник

1.3. Кавказовед С.М.Броневский и его влияние

на творчество А.С.Пушкина

ГЛАВА II. ЗНАЧЕНИЕ ВТОРОЙ КАВКАЗСКОЙ ПОЕЗДКИ

ПУШКИНА ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ КАВКАЗА

2.1. Переосмысление кавказской

политики А.П.Ермолова

2.2. Расшифровка анонимов из окружения поэта

2.3. Пушкинское представление о мире на Кавказе

2.4. Взаимоотношения с декабристами-кавказцами

ГЛАВА III. ОСВЕЩЕНИЕ ИСТОРИИ, БЫТА И НРАВОВ

КАВКАЗСКИХ НАРОДОВ

3.1. Изучение традиций и быта горцев

3.2. Размышления о восстании в Осетии

3.3. Встреча с предводителем немирных горцев

3.4. Интерес к "местной жизни"

3.5. Представители кавказской военной

интеллигенции в Санкт-Петербурге

3.6. Тазит — идеал нового поколения горцев

ГЛАВА IV. ИСТОРИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ КАВКАЗСКОЙ

ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

4.1. Картины неволи и свободы

4.2. Познание местной истории

4.3. Пушкин и персидское посольство

4.4. Своеобразный этнографический

документ Пушкина

4.5. Жизненный и творческий перевал

ГЛАВА У. ПРОБЛЕМА "РОССИЯ И КАВКАЗ" В ПЛАНАХ

ПУШКИНА

5.1. Замысел третьей кавказской поэмы

5.2. Кавказские страницы биографии Е.И.Пугачева

5.3. В работе над кавказоведческими источниками

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «А. С. Пушкин и русско-кавказские историко-культурные связи»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Пребывание Александра Сергеевича Пушкина на Кавказе оставило значительный след в его жизни и творчестве. Впервые он побывал здесь, воспользовавшись приглашением семьи Раевских, летом 1820 года. Они остановились на курортах Кавказских минеральных вод, считавшихся в ту пору после Тифлиса центром жизни огромного кавказского края. Вторая кавказская поездка поэта продолжалась с мая по сентябрь 1829 года и явилась чрезвычайно плодотворной. Пушкин посетил Ставрополье, Кабарду, Северную Осетию, пересек Крестовый перевал, побывал в Закавказье и в действующей русской армии под Арзрумом.

Пребывание на Кавказе, созданные им произведения до сих пор волнуют многочисленных поклонников его творчества, всех, кто интересуется биографией поэта, русско-кавказскими историко-культурными связями. Автор монографии о Е.И.Пугачеве и "Истории Петра I" оставил значительный исторический след на Кавказе. И без освещения этого вопроса невозможно ни исследовать вклад Пушкина в русско-кавказские культурные связи, ни приступить к решению важной проблемы "Пушкин-историк".

В том, наверное, и заключается предназначение гения: быть современником каждого поколения. Мысли, волновавшие поэта на Кавказе, и по сей день актуальны. Следует прежде всего обратить внимание на отношение Пушкина к политике Российской империи на Кавказе, методы, предлагавшиеся поэтом для развития и укрепления политических и культурных связей, интерес к истории и этнографии местных народов. Еще дореволюционные просветители и культурные деятели почувствовали эту сторону творчества поэта и поняли, что просвещение, дружеские отношения народов Кавказа с русским народом и Россией, их движение к циви-

лизации затруднены без А.С.Пушкина. Разработка проблемы тем более актуальна, что близится 200-летний юбилей поэта.

Методологической базой диссертации явились идеи мировой и русской философской и исторической мысли. Исследование строилось на принципах объективности, научности, историзма. Известную трудность представляло отсутствие четкой концепции взаимодействия литературоведческих и исторических критериев в движении творческого процесса. Является ли общепризнанной модель культурных взаимосвязей народов Кавказа и России и предначертано ли это объективными условиями и обстоятельствами? История учит, что и ложное лицедейство властолюбцев и фарисейство философов-националистов как правило терпели крах в борьбе с бессмертными общечеловеческими идеями.

Новизна исследования. В российской науке давно ощущается отсутствие монографического исследования, связанного с пребыванием поэта на Кавказе. Тема это сложная и обширная. Поэтому, думается, давно назрела необходимость ее поэтапного и комплексного решения. Нами впервые предлагается специальное исследование, в котором отражаются все стороны жизни и творчества поэта, имеющие отношение к Северному Кавказу. Ведь основные его произведения посвящены природе Северного Кавказа и кавказским горцам. Внимание надо обратить и на закавказский период поэта, пребывание в Грузии и Армении, ибо оно создает целостную картину его жизни и творчества.

Особое значение имеет отношение Пушкина к проблеме "Россия и Кавказ". Взгляды поэта и мыслителя созвучны современному состоянию русско-кавказских взаимосвязей. Поэт, не приукрашивая кавказской действительности, призывал к цивилизованным способам освоения края, миру и дружбе. В его словах не было ничего уничижительного, оскорбляющего честь и достоинство представителей разных национальностей. Пушкин восхищался высокой духовной культурой горцев, гармоничным слиянием кавказской природы и людей, с уважением относился к суровым

обычаям гор; он верил в то, что не военные действия, а глубокие экономические и культурные преобразования — должны стать подлинным путем кавказских народов в составе России. Пушкин в своих произведениях навечно ввел Кавказ и кавказских горцев в мировой культурный процесс.

Несмотря на то, что кавказский период жизни и творчества поэта был объектом внимания как дореволюционных, так и советских ученых, в освещении его имеется немало "белых пятен".

В книге "Талисман" известного пушкиниста Б.С.Мейлаха, утверждается, что "Путешествие в Арзрум..." плодотворно изучено с исторической и автобиографической сторон, но "еще недооценено с точки зрения его художественного своеобразия и достоинств" [151, с.20]. Однако имеются веские основания для того, чтобы утверждать: если кавказская проза и поэтический цикл поэта получили определенное литературоведческое осмысление, то историко-этнографическая сторона их все же пока не изучена, как и история создания произведений, связанная с определенными общественно-культурными процессами. Кроме того, никто пока не попытался рассмотреть научный интерес поэта к зарождавшемуся в то время кавказоведению, проанализировать его размышления о судьбе Кавказа в составе России, его контакты с декабристами-кавказцами.

Недостаточно изучено и кавказское окружение поэта. Первым внес лепту в это сам поэт, не назвав имен людей, с которыми встречался на Кавказе. Сделал он это якобы умышленно, чтобы не повредить участникам антиправительственного заговора 1832 года в Грузии и служившим в армии декабристам. Но ведь под анонимами встречаются и люди абсолютно не имевшие отношения к дворянским революционерам.

И это не единственная загадка, связанная с пребыванием поэта на Кавказе. К примеру, Пушкин, возвратившись из интересной и полной опасности поездки, опубликовал очерк о Военно-Грузинской дороге, и лишь только спустя несколько лет в журнале "Современник" появилось такое ценное исследование о Кавказе как "Путешествие в Арзрум..."

А какие цели ставились им во время поездки на Кавказ? Сам Пушкин не ответил прямо на этот вопрос. Матери своей будущей жены он писал, что на Кавказ он уехал из-за тоски. Бенкендорфа он "успокоил" тем, что поехал повидать брата в армии. Брата же Лёвушку уверял, что направился на Кавказ ради Н.Н.Раевского. Конечно же, в основе поездки было несколько причин: и проведать друзей-декабристов, и утолить жажду к путешествиям. Но наиболее важной надо считать желание увидеть настоящий Кавказ, который остался недоступен ему в 1820 году. Ф.П.Фонтон, видавшийся с поэтом у А.А.Дельвига в 1828 году, сообщал что "Пушкину нужна дикость Кавказа, и он, кажется, отправится к Па-скевичу" [41, с.74]. Как видно, Пушкин заранее и давно готовился ко второму кавказскому путешествию, и уехал не внезапно, хотя и не спросив официального разрешения.

Творческая мастерская Пушкина — это целый мир со своими законами, нерешенными проблемами, задачами, планами на будущее.

Не одно поколение исследователей пытается разгадать тайну поэмы "Тазит": какие причины или обстоятельства помешали поэту завершить одну из прекрасных своих поэм, с готовым динамическим сюжетом, и главное, с богатыми историко-этнографическими сведениями, с глубокими мыслями, волновавшими его. В "Кавказском пленнике" приходилось многое угадывать, писать по наитию. А здесь, когда поэту удалось проникнуть в глубины Кавказа, увидеть быт горцев, их аулы, познакомиться с их обычаями и обрядами, разработать сюжет, познать характеры горцев, — он все оставил в черновиках ...

В диссертации впервые делаются попытки рассмотреть роль семьи Раевских в познании Пушкиным прошлого и настоящего Кавказа, влияние кавказоведа С.М.Броневского на его исторические и этнографические интересы. Гений русской поэзии показал себя недюжинным историком, сумевшим разобраться в кавказской политике А.П.Ермолова, изучить традиции и быт горцев, четко сформулировать свое понимание проблемы

"Россия и Кавказ", этично провести грань между естественной тягой горских племен и народов к свободе и стремлением к европейской цивилизации и государственности. Некоторые вопросы, как например, отношение Пушкина к персидскому посольству, прибывшему в Россию, кавказские страницы биографии Е.И.Пугачева, контакты с военной кавказской интеллигенцией в С.-Петербурге как бы не имеют прямого отношения к его кавказским путешествиям, но вместе с тем ярко дополняют проблему культурно-исторических взаимосвязей и позволяют воссоздать цельную историческую картину.

Цели и задачи. Основной задачей исследования является изучение северокавказского периода жизни и творчества А.С.Пушкина в историческом аспекте, возможность вынесения проблемы влияния на русско-кавказские культурные связи его творчества и общественной деятельности. Вклад Пушкина в это формируется в свою очередь из тем, вырастающих в проблемы. Среди них и проблемы "Пушкин-историк", "Пушкин и Кавказ","Россия и Кавказ"... Рассмотреть эти вопросы чрезвычайно сложно. Важно понять, что пребывание поэта на Кавказе и его кавказское творчество немыслимо представить без исторического фона. Хорошо известно, какое значение придавал Пушкин показу в своих кавказских произведениях традиций и обычаев горских народов. Знакомство это проходило двумя путями: в результате личных наблюдений и на основе подкрепляющих их кавказоведческой литературы. В "Кавказском пленнике" и "Тазите" историко-этнографические детали присутствуют для того, чтобы дополнить образы героев и героинь, ярче обрисовать уклад жизни горцев, дать реалистические картины. И читатели многое бы потеряли, отнесись автор к этому поверхностно, без должной научной заинтересованности. Пушкин стал первым русским писателем, заботившимся о тесном единении художественного замысла с правдивым изложением историко-этнографического факта.

Пушкинисты изучили значительное количество материалов, на

основе которых разрабатывалась в основном биография поэта, но они не могли не обратить внимание на проблемы историзма в его творчестве. Однако в этих исследованиях нельзя не заметить определенных недомолвок, когда дело касается кавказского периода жизни Пушкина. Вместе с тем работа над литературной биографией поэта, анализ его кавказских произведений позволят разобраться не только в местных особенностях, но и представить общественно-политическую обстановку 20-30-х годов XIX века на Кавказе.

Новаторским для российской историографии оказалось отношение Пушкина к изучению исторической местности — важный принцип, к сожалению, не всегда учитывающийся современными исследователями. К примеру, говоря с почтением о Дж.Байроне, много читавшем о России, Пушкин отмечал, что при ее описании английский поэт допустил "погрешности противу местности ... " [184, т.6, с. 19].

Справедливое замечание, ибо и в нашем случае без знания местной природы, географии, истории, этнографии, топонимии мы не разберемся ни в прозе, ни в стихотворениях поэта, не поймем истории их создания, глубины заложенных в "Путешествии в Арзрум...", "Кавказе", "Обвале", "Калмычке" мыслей.

Первое знакомство Пушкина с Кавказом в 1820 году, связи поэта с прогрессивно настроенной семьей Раевских, их совместное пребывание на КавМинводах, история создания первой романтической поэмы, знакомство с известным кавказоведом С.М.Броневским и его творчеством — вот начальная тема, которой открывается исследование. Своей поэмой "Кавказский пленник" Пушкин открыл русским и европейским читателям близкий к реальной действительности Кавказ.

И второе, более значительное пребывание на Кавказе, не явилось для Пушкина случайным событием в его бурной, полной невзгод жизни. Несмотря на опасные последствия, поэт самовольно уехал на Кавказ. Более того, он решает начать свою поездку с посещения опального генерала

А.П.Ермолова. В Орле, а возможно и раньше, у Пушкина созрело решение приступить к созданию записок о бывшем "проконсуле Кавказа". Он набрасывает краткий, но емкий план записок, который потом вошел в "Путешествие в Арзрум..." в виде пересказа их беседы, удивляющей широтой поднятых тем.

В центре нашего внимания стали взаимоотношения поэта с декабристами на Кавказе В.Д.Сухоруковым, А.А.Бестужем-Марлинским, М.И.Пущиным и другими. Немало интересного было выяснено при анализе вариантов планов задуманного Пушкиным кавказского романа, героем которого должен был стать декабрист А.И.Якубович.

Третья глава носит название "Освещение истории, быта и нравов кавказских народов". Вот тема, объясняющая патриотизм поэта, существовавший у него в тесной связи с уважением к национальным особенностям других народов многонационального государства. Самое значительное — это твердая вера Пушкина в сближение народов не с помощью военно-политических методов, а на основе экономических и культурных связей. Эти выводы Пушкин делает и после посещения горских аулов, и при встречах с людьми разных национальностей и социальных слоев от представителей горской верхушки до простых крестьян.

В своем кавказском "историческом" творчестве Пушкин выступает не только как автор записок путешественника. Во второй кавказской поездке родились поэма "Тазит", своеобразное продолжение "Кавказского пленника", лирический цикл стихотворений с глубоким смыслом и оригинальные рисунки. В этих произведениях нашло отражение не только назначение России на Кавказе, но и не менее важный, мощный процесс: значение обратного кавказского влияния на многие стороны русской жизни.

"Историческое понимание кавказской действительности" — четвертая глава исследования. В ней основное внимание уделяется Пушкину как историку Кавказа.

Заключительным разделом диссертации является глава "Проблема "Россия и Кавказ" в планах Пушкина". Он, как оказалось, проделал титанический труд, изучив практически все, что имелось в его время в художественной и научной литературе о Кавказе. Теперь мы знаем, почему с такой легкостью Пушкин писал о Кавказе и кавказских горцах, практически не допуская фактических ошибок. Правда, он почему-то не поверил источнику, в котором сообщалось о пребывании вождя крестьянской войны Е.И.Пугачева на Северном Кавказе. А ведь эта тема могла найти воплощение и в кавказском поэтическом творчестве и в произведении исторического характера, так как поэт интересовался донским и терским казачеством и даже замыслил поэму о казачке и черкесе, оставшуюся в планах. Это впоследствии чутко восполнили М.Ю.Лермонтов и Л.Н.Толстой, так же отказавшиеся обслуживать интересы власти.

Автор придерживается концепции П.В.Анненкова, который скрупулезно собирал самые разнообразные материалы, от мелких фактов до спорных вопросов и неточностей, считая все ценным и приемлемым для работы над своими знаменитыми "Материалами для биографии А.С.Пушкина" [47, с.32]. Именно подобный принцип, в соответствии с которым важно прокомментировать исторический факт, установить личность современника, изучить зашифрованные строчки, по-новому представить историю создания произведений, влияние всего этого на русско-кавказские историко-культурные связи, находится в основе нашего исследования. В диссертации поддерживается точка зрения В.И.Кулешова, заключающаяся в том, что пушкиноведению надо освобождаться от "стилевой нарядности, внешней наукообразности, от которых читатель ... начинает уже "уставать" ... [135, с.8]. Тем более пушкиноведению историческому.

Практическая значимость работы заключается в том, что выполненное исследование определяет новое направление в развитии русско-кавказских историко-культурных связей. Многие положения и выводы

работы могут использоваться при разработке курса отечественной истории и кавказоведения, русской литературы XIX века, спецкурсов, пушкинских семинаров. Особенно это ценно для высших учебных заведений Кавказа.

Немалую роль эти материалы могут иметь в лекционной пропаганде, проведении мероприятий, посвященных 200-летнему юбилею А.С.Пушкина.

Историография. Жизнь и творчество Александра Сергеевича Пушкина является одной из важнейших тем русской науки. Наследие поэта плодотворно изучают литературоведы, географы, историки, археологи и даже представители технической интеллигенции. И это не причуды гуманитарной науки XX века, а попытка понять Пушкина-поэта, прозаика, драматурга, ученого-историка, мыслителя, творчество которого было близким для его современников и становится все более злободневным для последующих поколений. Выделить во всем этом многообразии заданный темой исторический материал — наша задача.

Тема "Пушкин на Кавказе" впервые была заявлена В.Г.Белинским в нескольких строках, но гениально и с широкой перспективой для будущих исследователей: "Кавказу как будто суждено быть колыбелью наших поэтических талантов, вдохновителем и пестуном их музы, поэтическою их родиною! Пушкин посвятил Кавказу одну из первых своих поэм — "Кавказского пленника", и одна из последних его поэм — "Галуб" тоже посвящена Кавказу; несколько превосходных лирических стихотворений его также относятся к Кавказу".

Даже там, где великий критик делал несколько поспешные выводы о произведениях Пушкина (например, в рецензии на первый том журнала "Современник"), тоже заложены прекрасные мысли: "Путешествие в Арзрум..." самого издателя есть одна из тех статей, которые хороши не по своему содержанию а по имени, которое под ними подписано... Статья Пушкина не заключает в себе ничего такого, что бы вы, прочтя ее, могли

пересказать, что бы вас особенно поразило, но ее нельзя читать без увлечения, нельзя не дочитать до конца, если начнешь читать" [55, т.1, с.491].

Особенное значение Кавказа для творчества Пушкина отметил еще при жизни поэта Н.В.Гоголь. В своей блестящей статье "Несколько слов о Пушкине" он подчеркивал: "... Исполинский, покрытый вечным снегом Кавказ, среди знойных долин, поразил его; он, можно сказать, вызвал силу души его и разорвал последние цепи, которые еще тяготели на свободных мыслях. Его пленила вольная поэтическая жизнь дерзких горцев, их схватки, их быстрые, неотразимые набеги; и с этих пор кисть его приобрела тот широкий размах, ту быстроту и смелость, которая так дивила и поражала только что начинавшую читать Россию ... Он один только певец Кавказа: он влюблен в него всею душою и чувствами; он проникнут и напитан его чудными окрестностями..."

Касаясь кавказских произведений поэта, Гоголь даже несколько преувеличивал их значение, считая, что более поздние "его поэмы уже не всех поразили той яркостью и ослепительной смелостью, какими дышит у него всё, где ни являются Эльбрус, горцы, Крым и Грузия" [93, с.33-35]. В 30-40-е годы XIX века к изучению кавказской темы обратились пушкинисты первого поколения [166, с.52]. Наиболее полно кавказский период поэта нашел отражение у первого биографа поэта П.В.Анненкова. В "Материалах для биографии Александра Сергеевича Пушкина", первое издание которых вышло в 1855 году в Санкт-Петербурге, автор рассказывал о приезде на Кавказ поэта с семьей Раевских, опубликовал письмо Пушкина брату Льву с описанием посещения Минеральных Вод, воспоминания доктора Рудыковского. Более подробно Анненков поведал о второй кавказской поездке поэта, в основном используя в качестве источника "Путешествие в Арзрум...". Монография Анненкова любопытна для нас, прежде всего, как одна из работ, которую создал ученый и литератор. Автор привел ряд ценных наблюдений, наметил контуры кавказского путешествия поэта. Он обратил внимание на то, что название второй кав-

казской поэмы "Галуб", данное в 1837 году, неверно: она "должна бы, — настаивал исследователь, — называться скорее всего "Тазитом", именем настоящего своего героя". Доказывая, что "истинная мысль ее в том, что вся драма должна была объясниться и закончиться христианством", а "просветленный и умиротворенный Тазит явится перед своим народом в качестве учителя", Анненков верно определил в поэме "проблески нового эпического настроения духа Пушкина".

Как известно, вторая поездка Пушкина на Кавказ среди части русских газет и в официальных кругах получила отрицательную оценку из-за равнодушного отношения поэта к героям русско-турецкой воины. А это, мол, считали они, повлияло на все, что вышло из-под его пера летом 1829 года [270].

Своеобразные выводы Анненкова хорошо видны в подходе его к объяснению, почему поэт не прославил в своих произведениях войну и ее полководцев. Оказывается, как считал историк литературы, Пушкин не терпел вмешательства в свое творчество и делал все наперекор газетам. Но вместе с тем автор не разделил мнение Ф.В.Булгарина, утверждения И.Ф.Паскевича и А.Х.Бенкендорфа о том, что муза Пушкина не обогатила российскую словесность "вдохновенным произведением, достойным великих событий, свидетелем которых он был в 1829 г.". Поэт, по словам Анненкова, не обманул ожиданий, он создал необычайно свежие и вместе с тем смелые картины природы, составляющие драгоценные перлы описательной поэзии" [48, с.220-224].

В 1855-57 годах вышло подготовленное Анненковым семитомное собрание сочинений А.С.Пушкина. Трудно сказать: то ли под воздействием выхода собраний сочинений, или "Материалов..." Анненкова, или в результате подвижнических устремлений, но в среде горцев в то время появилось любопытное исследование о кавказских произведениях Пушкина. Собственно, произведение представляло из себя ученическое сочинение, написанное на традиционном литературном конкурсе в Ставропольской

гимназии, учрежденном известным просветителем Я.М.Неверовым. Но сочинение это, принадлежавшее перу гимназиста, осетина по национальности, Иналуко Тхостова, "Кавказ по Марлинскому, Пушкину, Лермонтову" вышло далеко за рамки гимназических интересов и отличалось, как отметили педагоги, "особенною оригинальностью взгляда на предмет, еще не тронутый нашей литературой".

Другими словами, Тхостов первым проанализировал кавказские произведения русских писателей как представитель среды, о которой они писали. По словам гимназиста, он должен был выяснить, соответствуют ли действительно национальные нравы, обычаи, характеры изображениям русских писателей.

В середине прошлого века, не считая статей Белинского, русская критика еще не знала ни одной работы, посвященной теме "Русские писатели на Кавказе". Вот почему сочинением Тхостова заинтересовалась редакция журнала "Отечественные записки", процитировав на своих страницах целые отрывки с комментариями. Размышления гимназиста касались сложной для горских народов темы взаимоотношений с Россией. В год выхода номера журнала только что завершилась борьба с горским предводителем имамом Шамилем, а до официального окончания затяжной Кавказской войны еще оставалось пять долгих и кровопролитных лет. И тем ценнее мысли представителя молодой горской интеллигенции, ориентирующейся на передовую Россию. Тхостов решительно заявил, что настала эпоха, "в которую Кавказ пробужден от векового сна и в которую о судьбе его печется могучий народ... А какими глазами глядит Россия на новых сынов своих, как она понимает их дух и потребности". Тхостов считал, что этот взгляд лучше всего должен отразиться в литературе. "Тазит — идеал великодушного героя, осуществление которого не близко для жителей Кавказа", — восклицал гимназист шестого класса. "Личность Измаил-Бея еще страннее Тазита. Его тяжкое безвыходное очарование, его философски скептический взгляд на жизнь и людей силь-

но напоминают образованного европейского человека". По мнению автора, Тазит и Измаил-Бей были не типичны для горской среды, такими видели горцев в будущем А.С.Пушкин и М.Ю.Лермонтов.

В этой связи, считал Тхостов, более повезло героям Марлинского. У Аммалат-Бека все качества настоящего горца того времени: "...отвага, природная доброта души, любовь, коварство. Несмотря на злодеяния Аммалат-Бека, нельзя не сожалеть о нем, потому что он достоин лучшей участи".

Вчитываясь в произведения Тхостова, мы понимаем жизнь героев Бестужева-Марлинского: Мулла-Нура, Селтанеты и Кичкене, черкешенки из "Кавказского пленника" А.С.Пушкина, Бэлы из "Героя нашего времени" М.Ю.Лермонтова, познаем характеры кавказских женщин, "которых жизнь приучила быть чужой для своих соседей, замкнутых и недоступных взгляду постороннего". Закончил свое сочинение Иналуко Тхостов словами высокого смысла: "Во всяком случае Кавказ — если ему суждено проснуться от долгого сна — будет гордиться именами людей, которые впервые представили его на суд нового отечества. Дай бог, чтобы пробуждение это свершилось скорей! Ждем этой поры во имя человечества!" [281, с.85-87]. Так понимал культурную миссию России на Кавказе Иналуко Тхостов. Конечно, как мы убедились выше, не все выводы Тхостова можно признать верными даже для того времени, но основные его положения, безусловно, имели научную ценность.

О кавказском периоде А.С.Пушкина упоминалось и в работе П.И.Бартенева "Пушкин в южной России" [52]. И все же фундамент темы "Пушкин на Кавказе" был заложен разносторонним исследователем Е.Г.Вейденбаумом. Знание края, архивных источников позволили известному кавказоведу написать ряд статей, опубликованных в газете "Кавказ" и специальных сборниках. В статье "Ермолов и Паскевич" автор решительно отошел от официальной историографии, восхваляющей царского любимца И.Ф.Паскевича и проводящей линию Николая I отно-

сительно серьезных ошибок, допущенных якобы на Кавказе Ермоловым. Вейденбаум, развенчав полководческий "талант" Паскевича, подчеркнул его желание ввести в кавказском корпусе систему муштры и шагистики, стремление приписать себе победы кавказских командиров. Вейденбаум уделил значительное внимание связям Ермолова с декабристами, показал подлинные причины удаления его с Кавказа и первым обратил внимание на равнодушие Пушкина к военным успехам Паскевича. Свое исследование он закончил смелым выводом, что "несколько слов Пушкина и Лермонтова важнее, значительнее и вековечнее, чем многотомные панегирики" [75, с.231]. Более обширный материал содержится в статье Вейденбау-ма "О пребывании Пушкина на Кавказе в 1829 г." Отметив, что это наименее известный период в жизни поэта, автор охарактеризовал мемуарные публикации Н.Б.Потокского, М.В.Юзефовича, М.И.Пущина. Значительное внимание уделил Вейденбаум анализу "Путешествия в Арзрум...", главным образом, пребыванию поэта в Тифлисе и действующей армии. К сожалению, северокавказская часть путешествия, исключая упоминания взглядов Пушкина на "систему покорения кавказских горцев" и приведенных биографических сведений о коменданте Владикавказской крепости генерале Скворцове, не нашла здесь отражения.

Вейденбаума можно по праву назвать первым пушкинистом-кавказоведом. Ему принадлежит и ряд других интересных работ: "Кавказская поминка о Пушкине", "Виллок и А.С.Пушкин" ... "Пушкин на Кавказе в 1820 г." Первая — это обширные примечания, комментарии к "Путешествию в Арзрум..." и хронологическая канва кавказского путешествия поэта в 1829 г. Во второй публикации было использовано донесение дежурного штаб-офицера Красовского о встречах в 1820 г. в Горя-чеводске Пушкина с чиновником английской миссии в Персии Дж.Виллоком [74, 76].

К столетнему юбилею поэта в Тифлисе вышла небольшая книга К.Н.Бегичева "Пушкин на Кавказе". Книга — в основном пересказ вое-

поминаний декабриста М.И.Пущина. На основе известных материалов автор кратко освещает пребывание Пушкина на Кавказе в 1820 и 1829 годах. Труд Бегичева можно было вполне отнести к обычным юбилейным работам, если бы автор не пытался поставить многое с "ног на голову". "Не одни военные подвиги, — утверждал Бегичев, — а вообще такой чудный край, как Кавказ, по-видимому не произвели на Пушкина должного поэтического впечатления. Занятый делами, ничего общего с поездкой не имевшими, Пушкин мало обращал внимания на красоты кавказской природы, и результатом его посещения края явились всего несколько стихотворений.... Впрочем, одно из них "Галуб" есть начало, по-видимому, большого произведения, но, к сожалению, оно осталось без конца" [54, с. 19]. Странно, но это писалось после статей В.Г.Белинского, книг П.И.Бартенева, П.В.Анненкова и работ Е.Г.Вейденбаума. Предположение, что Бегичев не читал этих трудов, будет неверным. Значит, сознательно продолжил линию, начатую Ф.В.Булгариным, с его пасквильными высказываниями о пребывании поэта на Кавказе. Справедливости ради надо отметить, что книжка Бегичева была забыта в историографии. Мы же вспомнили о ней для полноты обзора.

В начале XX века тяга к новому развитию темы не исчезла. Так, Н.О.Лернер уточнил кавказский маршрут Пушкина, академик Л.Н.Майков провел кропотливую работу по установлению имен личностей, упомянутых в "Путешествии в Арзрум..." [139, 146]. Немалое внимание пребыванию Пушкина на Кавказе уделили советские пушкинисты. Среди них прежде всего надо назвать писателя В.В.Вересаева. В своей новаторской книге-хронике "Пушкин в жизни" автор использовал почти все известные к тому времени "кавказские" материалы о Пушкине [77, с.102-186]. Вересаев отметил, что "Путешествие в Арзрузм" было для поэта подведением итогов, последней главой пушкинской молодости".

Изящно, с тонким пониманием написана статья Ю.Н.Тынянова "О путешествии в Арзрум". Она явилась итогом большой работы автора над

подготовкой путевых записок для полного собрания сочинений поэта. Поэтому небольшая статья отличается интересными наблюдениями и выводами. Тынянов привлек к своей работе публицистику пушкинского времени, свидетельства современников, но основным источником для автора явились произведения Пушкина. Так, обратившись к анализу "Путешествия в Арзрум...", он развил и дополнил вывод, сделанный еще Вейденбаумом об отношении Пушкина к войне, его "иронический протест и призывы к миру". Работая с рукописями, Тынянов сделал важное открытие: он доказал, что те незначительные географические и другие фактические ошибки, допущенные в "Путешествии ...", на которые, в частности, указывал Вейденбаум, Пушкин устранил в чистовой рукописи, подготовленной к отдельному изданию [200, с. 192-208]. На наш взгляд, это важно для утверждения, что журнальная публикация кавказских путевых записок готовилась спешно. При подготовке рукописи к отдельному изданию Пушкин обратился к разнообразным источникам и пополнил таким образом свои знания о Кавказе. Следовательно, в творческой деятельности Пушкина середины 30-х годов существовал период, когда он вернулся к кавказской теме. Кроме того, Тынянов установил, что "Путешествие..." создано на основе "большого научного и литературного аппарата". Но, к сожалению, и у Тынянова северокавказская часть поездки поэта была отражена бегло. Вслед за Вейденбаумом автор лишь обратил внимание на мысли Пушкина о методах российской колониальной политики и о миссионерстве на Кавказе.

В 30-е годы пушкинисты заявили о себе и на Северном Кавказе. Первым выступил с небольшой работой историк В.П.Пожидаев [170]. И хотя его книга не отличалась особой новизной, было ясно, что правомерность появления северокавказского периода пушкиноведения вызвана не только повышением общего уровня исследований, но и все возрастающим интересом советских читателей к жизни и творчеству великого русского поэта.

Довоенный период был ознаменован обобщающим трудом известного литературоведа и историка Л.П.Семенова "Пушкин на Кавказе", опубликованным в 1937 году в "Известиях Северо-Кавказского педагогического института", вышедшим отдельным изданием в СевероКавказском краевом издательстве [241]. Книжный вариант был дополнен выдержками из переписки семьи Раевских, из статей Вейденбаума. Здесь же автор привел отрывки из "Записок во время поездки из Астрахани на Кавказ и в Грузию в 1827 году "H.H.", воспоминания Н.Б.Потокского и М.И.Пущина. В своей работе, как мы уже говорили, Семенов собрал и обобщил все предыдущие статьи, книги, в которых речь шла о пребывании Пушкина на Северном Кавказе. Он убедительно обосновал правомерность разделения этой значительной и многосторонней темы на закавказский и северокавказский периоды.

В 50-х годах вышла книга И.К.Ениколопова "Пушкин в Грузии". В ней получило дальнейшую разработку в основном биографическое направление, но автор коснулся вопросов политики царизма на Кавказе, заинтересовался деятельностью современников поэта, в частности, братьев Чиляевых. Однако в освещении пребывания Пушкина на Северном Кавказе не было ничего нового [105]. В этом плане была содержательна другая книга Ениколопова "Пушкин в Грузии и под Эрзерумом". В ней даются некоторые сведения, которые не встречаются в работах других, уже знакомых нам авторов. Ениколопов приводит ценные сведения о Ермолове, Паскевиче, об участии представителей кавказских народов в русско-турецкой войне, впервые предполагает, что Пушкин хорошо был знаком с кавказским романом В.Т.Нарежного "Черный год или горские князья" [106, с. 131].

Значительным событием в науке явилось монографическое исследование В.С.Шадури "Пушкин и грузинская общественность" [215]. Несмотря на то, что в труде Шадури рассматривался закавказский период жизни и творчества поэта, в нем имелись сведения и по Северному Кавка-

зу. Главное, был очерчен исторический фон второй кавказской поездки и проанализированы труды предшественников. Это лишний раз говорило о единстве общекавказской темы, но вместе с тем указывало на появление все большего числа вопросов, решение которых требовало подробного и раздельного их освещения.

В монографии Д.Л.Ватейшвили "Русская общественная мысль и печать на Кавказе" ... нашли отражение взаимоотношения Пушкина с руководителями и журналистами редакции газеты "Тифлисские ведомости" и пушкинская оценка первой русской газеты на Кавказе [71].

Обстоятельный творческий анализ произведений поэта, созданных в результате второй кавказской поездки, провел Д.Д.Благой. После Вейден-баума и Семенова это была самая значительная работа, в которой уделялось столько внимания пребыванию поэта на Северном Кавказе. И важно, что художественные творения поэта были рассмотрены "в органической связи с национально-исторической почвой, на которой, питаясь ее соками, они вырастали..." [58, с.5].

Ценные мысли сосредоточены в небольшой по объему главе "Новый для меня Парнас" в книге Б.С.Мейлаха "Талисман". Мейлах остановился на многообразии кавказской темы у Пушкина и подчеркнул, что "в произведениях кавказского цикла проявились новые грани художественной трактовки целого круга проблем — исторических, эстетических, морально-этических". А среди этих проблем — наиважнейшая: сближение кавказских народов с русским народом. Пушкин предвидел это сближение и верил в него. "Путешествие в Арзрум..." и незаконченная поэма "Тазит" явились для Пушкина, как считает автор, обобщением самой острой из проблем, возникших на Кавказе, — проблемы "Кавказ и Россия". К сожалению, тонко найденный исторический ракурс в литературоведении не получил дальнейшего развития, а это было бы весьма актуальным для современного Кавказа. В книге Мейлаха имеются и другие интересные для нас выводы, прежде всего, его заключение о том, что "Путешествие в

Арзрум..." Пушкина есть произведение не только лирическое, но и вместе с тем историческое и этнографическое исследование, "основанное на личных наблюдениях и на источниках..." [151, с. 10-27].

Нельзя не обратить внимание на кропотливые старания Л.А.Черейского, выпустившего небольшую по объему книгу "Пушкин и Северный Кавказ", явившуюся, видимо, частью его капитальной работы "Пушкин и его окружение". К сожалению, жанр книги не позволил автору подойти к обширным обобщениям. Все свелось к краткому пересказу уже известных материалов справочного характера [211]. Но надо заметить, что для освещения темы представляют определенный интерес и книги, "рассчитанные на широкий круг читателей". Они формируют не только читательский интерес, но и открывают дорогу к появлению новых исследований.

Среди публикаций начала 80-х годов выгодно отличается работа Я.Л.Левкович. В ней предложена реконструкция кавказского дневника Пушкина. Пушкиноведение обогатилось исследованием, построенным на изучении рукописных и литературных источников. Здесь и текстологический анализ, и введение в научный оборот новых данных о кавказском периоде поэта [232, с. 5-26].

А как обстояли дела у последователей Иналуко Тхостова, ученых, живущих и работающих на Северном Кавказе? Здесь пушкинская тема нашла отражение в ряде статей, в книгах и других работах. Среди них необходимо прежде всего отметить исследования ростовского ученого А.М.Линина. Еще в 1937 году в сборнике, подготовленном кафедрой литературы Ростовского-на-Дону пединститута, появилась его статья "Историк войска Донского В.Д.Сухоруков и А.С.Пушкин". Ученым был привлечен обширный материал (эпистолярное наследие, архивные документы) о сложившихся дружеских отношениях между поэтом и его кавказским знакомым — причастным к делу декабристов В.Д.Сухоруковым. Впоследствии из статьи родилась книга Линина "А.С.Пушкин на Дону и

Кубани", вышедшая в 1941 году в Ростове-на-Дону. В 1949 году был переиздан сокращенный вариант этой работы. В нем многое по-прежнему посвящалось Пушкину и Сухорукову, но с привлечением более обширного материала: в частности, о крестьянском восстании на Дону в 1818 году [142, с.76]. Современный ростовский литератор В.П.Гнутов охарактеризовал работу Линина как "академичную, сухую, давно ставшей библиографической редкостью [92, с.З]. С этим выводом трудно согласиться, ибо Линин выявил немало ценного и важного для понимания отношений Пушкина и казачьего историка, декабриста В.Д.Сухорукова. Кстати, книга самого Гнутова, в которой, как он утверждает, воссоздана достоверная картина путешествия поэта по донским степям в 1820 и 1829 гг. — это рассказы-эссе с интересными краеведческими деталями, но в основном опирающиеся на известные уже сведения. Подобное направление в своей работе избрал и ставропольский писатель К.Г.Черный [213, с. 145-146]. О Пушкине писали ученые из Ставрополя и Грозного — А.В.Попов [237] и Б.С.Виноградов [79]. Эти исследования, безусловно, повышают интерес к пребыванию А.С.Пушкина на Кавказе.

Необходимо уделить внимание и истории изучения кавказских поэм. Среди тех ученых, кто уделял им пристальное внимание в своих работах, надо прежде всего назвать В.Л.Комаровича, Г.Ф.Турчанинова, Т.П.Бурлакову, З.Г.Османову [229, 246, 225, 236]. Свое историческое прочтение поэм "Кавказский пленник" и "Тазит" предложил Н.Г.Джусоев. В первой поэме, как утверждает Джусоев, Пушкин "осудил виновников войны на Кавказе — исполнителей политики царизма с одной стороны и представителей патриархально-феодальной верхушки горских племен — "началников или князей" — с другой... Вслед за Тыняновым автор подчеркивает характерную особенность кавказских произведений Пушкина: поэт, по его словам, "свое внимание сосредоточивает на разоблачении виновников войны и на выработке положительной программы разрешения проблемы Кавказа мирными средствами" [99, с.46,47].

Исследователь из Грозного А.Х.Танкиев считает, что основным объектом внимания на Кавказе стали у Пушкина "человек, общество, природа". Это видно, по его мнению, в противопоставлении светского общества обществу горцев, на стороне которых симпатии поэта. В романтической поэме "Кавказский пленник" впервые в русской литературе намечена философская проблема "о смысле жизни и назначении человека". Русский поэт реалистическими красками рисует мир горцев, отмечая их положительные качества (радушие, гостеприимство), наряду с отрицательными явлениями в горском быту (жестокость, бессердечие к женщинам). Исследователь считает Пушкина "гениальным выразителем духа и сущности эстетики и культуры горских народов Кавказа, отразившего в своем творчестве идеи побратимства, дружбы, верность долгу, любовь к свободе, жажду справедливости. Восхищаясь упорной борьбой горцев за национальную свободу, Пушкин пророчески видит перспективу и дальнейшую судьбу горцев в присоединении Кавказа к России" [244, с. 26-32].

На основе новых материалов, выявленных в архивах страны, известный историк из Нальчика Т.X.Кумыков раскрыл общественно-политические, просветительские и исторические взгляды крупного адыгского деятеля первой половины XIX в. Казы-Гирея и показал, что они сформировались под решающим влиянием русской передовой культуры. И первым, кто внес значительный вклад в формирование Казы-Гирея как ученого и писателя, был Пушкин, который не только опубликовал две исторические работы адыгского просветителя, но и с восхищением отозвался о его даровании. Можно только представить, какое значение имел отзыв великого поэта для читающей публики и для развития культурных взаимосвязей [136, с. 134].

Отдельный вопрос в кратком историографическом обзоре — это книги о жизни и творчестве А.С.Пушкина. Надо отметить, что авторам, не опиравшимся на работы, посвященные пребыванию Пушкина на Кавказе, трудно было уточнить и понять кавказские реалии. Именно поэтому

даже в академических трудах порой отдельные положения были далеки от истины. К примеру, Н.Л.Бродский, пытаясь проанализировать строки Пушкина из "Путешествия в Арзрум..." об ауле Татартуб и придорожных памятниках погибшим горцам, вкладывает свой смысл в пушкинский текст: "Развалины, надгробные памятники, то и дело попадавшиеся на пути, вызвали у поэта размышления о жестоких методах завоевательной политики царизма" [65, с.597]. Пушкин писал о жестокостях колониальных властей, и они, безусловно, имели место на территории Северного Кавказа. Но поселение Татартуб и Татартубская мечеть, от которой в то время оставался еще минарет, были разрушены в XIV в. ордами Тамерлана. А надгробные памятники у дорог ставили на Северном Кавказе на месте гибели горцев, погибших по самым разным причинам: в результате кровной мести, сражения, во время угона скота, вооруженных стычек, на личной почве.

В интересной книге Е.А.Маймина "Пушкин. Жизнь и творчество" [147] немало удачных находок, но, к сожалению мало связанных с кавказской темой."Два месяца Пушкин живет на Кавказе, жадно впитывая в себя кавказские впечатления" [147, с.42]. Так бегло и сжато сказано о первой поездке Пушкина в 1820 г.

Естественно, не мог обойти кавказской темы и Б.И.Бурсов, в получившем признание критики романе-исследовании "Судьба Пушкина" [68]. Но это преимущественно литературоведческий анализ произведений поэта. Правда, автор делает попытку кратко проанализировать связь поэмы "Кавказский пленник" с подлинным, историческим Кавказом. И, на наш взгляд, осовременивает свои выводы. Он утверждает, что Пушкин не собирался в эпилоге поэмы "воспевать завоевательную политику царизма, ... перед духовным взором Пушкина всегда стоял жестокий урок, который вынесла Россия из войны с Наполеоном; кроме того, Пушкин был озабочен и тем, как Россия уладит свои отношения с малыми народами и народностями, расположенными на ее окраинах, да и как сложатся судьбы

самих этих народов, большей частью весьма воинственных". Выход был "для них" лишь в союзе с русским народом, открывавшем путь к высшим идеалам, "выработанным за многие века своего шествия по пути всечеловеческого развития" [68, с.352]. Для гимназиста И.Тхостова подобный взгляд связан с далеким будущим, а Б.И.Бурсов пишет о нем как о свершившемся факте.

Множество интересных, оригинально проанализированных фактов встречается на страницах увлекательной книги Н.Н.Скатова "Русский гений" [190]. И как жаль, что автор не привлек в полном объеме кавказский период становления Пушкина. Без сомнения пушкиноведение обогатилось бы его новыми идеями.

Недостаточное знакомство с "кавказскими реалиями", природой, этнографией, историей русско-кавказских культурных и политических связей во многих работах сегодняшнего дня сказывается в постоянном от-сыле к известному и проверенному материалу. Это хорошо заметно даже в талантливой биографии, созданной мэтром отечественного пушкиноведения Ю.М.Лотманом [144]. О первом пребывании поэта здесь говорится лишь в связи с его письмом к брату, а второе кавказское путешествие кратко излагается по материалам известных воспоминаний А.С.Гангеблова и "Путешествию в Арзрум...". На страницах книги, задуманной как пособие для учащихся, мы, к сожалению, не находим глубокого анализа значения, которое имел Кавказ в жизни и творчестве поэта. Но рядом утверждается, что огромную роль в жизни и творчестве Пушкина сыграло, несмотря на всю его краткость, пребывание в Крыму [143, с.60]. С этим выводом трудно спорить: в Крыму действительно родились многие "творческие замыслы и впечатления". Но надо согласиться и с тем, что внимание к крымской странице судьбы Пушкина не должно принижать интерес поэта к Кавказу. Ведь, как писал В.И.Кулешов, "все кавказские замыслы Пушкина носили реалистический характер, основаны не на любовании экзотикой края, а на глубоком изучении быта и нравов

народов, вовлеченных в военный конфликт, но ищущих гуманного, естественного исхода из него через сближение русского и горских народов" [135, с.277].

Начало 90-х годов XX века было отмечено выходом книги "А.С.Пушкин и художественная культура Дагестана" и рядом публикаций в журнале "Научная мысль Кавказа" [283, №2, 4].

"Пушкина, — утверждает Г.Г.Гамзатов, — нельзя воспринимать в целом вне Кавказа, минуя Кавказ... Не только отдельные и конкретные творения, а все творчество великого поэта пронизано мироощущением, миропониманием, мировосприятием, так сказать, прокавказским, вернее, русско-кавказским. В известном смысле это тема общероссийской идеи, даже шире, тема Запада и Востока, Европы и Азии" [283, №4, с.73].

Как видно, большинство рассматриваемых работ имели литературоведческое направление, часть из них представляла синтез географических, этнографических, исторических сведений.

Несмотря на признание значения избранной автором диссертации темы, она в целом является в российской историографии недостаточно изученной.

Источники. Источники исследования можно разделить на следующие разделы: 1) архивные материалы; 2) опубликованные архивные материалы; 3) газетные и журнальные статьи; 4) эпистолярное наследие и мемуарные произведения; 5) тексты произведений А.С.Пушкина.

В первом ряду источников расположены архивные материалы. Для знакомства с ними автор работал в архивах Москвы, Ленинграда, Тбилиси, Краснодара, Нальчика, Пятигорска, Владикавказа. К сожалению, кавказские архивы не сохранили для нас сообщений ни о первой, ни о второй поездках поэта, не осветили его встречи с местными жителями, представителями администрации. Поэт находился на Кавказе как частное лицо и, естественно, не мог оставить следов в служебных бумагах. Иное дело, когда речь заходит о его кавказском окружении и времени, в которое он

посетил Кавказ. Здесь прежде всего надо упомянуть архив и известную картотеку дореволюционного кавказоведа Е.Г.Вейденбаума, хранящиеся в институте рукописей Академии Наук Грузии. В личном архиве Вейден-баума находятся "Жизнеописание Ермолова" (дело №5349, на 27 л.), "Ермолов и тайные общества" (дело №127360), "Переписка графа Дибича о разжалованных офицерах" (дело №123360), заметки о других современниках поэта.

Автор изучал и фонды Русского музея (Санкт-Петербург), Государственного литературного музея (Москва). В них были использованы для работы материалы художников Григория и Никанора Чернецовых, художника-любителя П.И.Челищева. Привлечены отдельные документы из фондов ЦГВИА (бывший Центральный государственный военно-исторический архив СССР), ЦГАСО (Центральный государственный архив Северной Осетии).

Следует отметить и другой ценный источник, в котором сосредоточены документы из архива Главного управления наместника на Кавказе: "Акты, собранные Кавказской археографической комиссией" (12 томов). Документы, имеющие прямое или непосредственное отношение к теме, содержатся в "Архиве Раевских" — уникальном собрании материалов, оставивших яркий след в русской культуре, в сборниках документов "Кабардинско-русские отношения в ХУЬХУШ вв.", "Русско-осетинские отношения в XVIII в.", "Пятигорск в исторических документах 1803-1917 гг." и др. Ценная работа проделана М.О.Косвеном, собравшим материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. Интересный материал можно обнаружить в русской периодической печати тех лет: в "Московских Ведомостях", "Северной пчеле" "Северной почте или Новой Санкт-Петербургской газете", "Литературной газете", "Тифлисских Ведомостях", русских журналах.

К сожалению, скудно и эпистолярное наследие поэта того периода. Если о первой кавказской поездке поэта еще сохранились известное пись-

мо-отчет брату Л.С.Пушкину, письма Н.И.Гнедичу и П.А. Вяземскому, то от второго пребывания на Кавказе остались всего четыре письма, скорее записки, Ф.И.Толстому (американцу), декабристу В.Д. Сухорукову, редактору "Тифлисских Ведомостей" П.С.Санковскому, начальнику горских народов Б.Г.Чиляеву (Чилашвили).

Ощущается недостаток и мемуарных источников. Живо написанные воспоминания Н.Б.Потокского "Встречи с А.С.Пушкиным в 1824 и 1829 гг. ..." имеют в научном отношении небольшую ценность. Увидев Пушкина двадцатилетним молодым человеком, Потокский взялся за перо спустя пятьдесят лет. Неумолимое время, стершиеся из памяти детали, желание подчеркнуть свое знакомство с великим поэтом, конечно, повлияли на правдивость мемуариста. Записки декабриста М.И.Пущина о Пушкине содержат ценные, но, к сожалению, немногочисленные сведения о пребывании поэта на Кавказе. О кавказском периоде жизни поэта рассказывали кратко в своих воспоминаниях коллежский асессор К.И.Севостьянов, декабрист А.С.Гангеблов, чиновник Н.Н.Геслинг, адъютант генерала Н.Н.Раевского М.В.Юзефович. Даже военный писатель Н.И.Ушаков в своей "Истории военных действий в Азиатской Турции в 1828 и 1829 годах", написанной на основе материалов, собранных декабристом В.Д.Сухоруковым, отвел пребыванию Пушкина в действующей армии небольшой эпизод в связи с участием поэта в одной из перестрелок [202, с.312]. И конечно же, особое внимание необходимо уделить кавказским произведениям А.С.Пушкина и прежде всего "Путешествию в Арзрум...", поэмам "Кавказский пленник", "Тазит". Мысли, заложенные в них, становятся великим откровением и важнейшим источниковедческим материалом.

Апробация работы и внедрение результатов. Автор начал исследование проблемы в начале 70-х годов. Основные положения работы были намечены во время плодотворных контактов с известными исследователями русско-кавказских культурных связей: И.Л.Андрониковым,

В.С.Шадури, В.Д.Мануйловым, Д.А.Гиреевым, Г.А.Дзагуровым, М.С.Тотоевым, В.И.Кулешовым, З.М.Салагаевой, М.А.Тахо-Годи.

Итогом изучения проблемы "А.С.Пушкин на Кавказе" явилось издание монографии "Малоизвестные страницы кавказского путешествия А.С.Пушкина". Следующим этапом стал выход 2-го, дополненного издания монографии.

Материалы о пребывании поэта на Кавказе были использованы автором в книгах "Орджоникидзе — Владикавказ. Очерки истории города", написанной в соавторстве с профессором-историком А.А.Тедтоевым и известным кавказоведом Л.П.Семеновым; "Поиски краеведа"; "Я хочу вам доверить тайну". В сборнике научных трудов "Владикавказские пушкинские чтения" автор выступил с программной статьей "А.С.Пушкин в работе над кавказоведческими источниками". В журнале "Научная мысль Кавказа" опубликована статья "Кавказские путешествия А.С.Пушкина в трудах отечественных ученых".

Предварительные итоги рассмотрения проблемы нашли отражение в многочисленных газетных публикациях и журналах "Мах Дуг", "Литературная Осетия", "Кавказ".

Основные положения диссертации изложены также в форме докладов на Толстовских чтениях (Москва, 1972), Пушкинских чтениях в Чечено-Ингушском университете (Грозный, 1987), Тбилисском университете (1988), научной Лермонтовской конференции (Пятигорск, 1989), Первых Владикавказских пушкинских чтениях (Владикавказ, 1990), научной хета-гуровской конференции (Владикавказ, 1994).

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кусов, Генрий Измаилович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование о пребывании А.С.Пушкина на Кавказе важно для понимания творческого наследия поэта, но не менее значимо оно для изучения общего развития русско-кавказских историко-культурных взаимосвязей. Значение, которое играл Кавказ в жизни и творчестве А.С.Пушкина, было известно еще при жизни поэта. Об этом впоследствии писали исследователи, касающиеся пушкинской темы. Нам дорого и признание самого Пушкина, сделанное им в "Путешествии Онегина". . В свое святилище глухое Ты призывал меня не раз. В тебя влюблен я был безумно. Меня приветствовал ты шумно Могучим гласом бурь своих.

Пребывание великого русского поэта на Кавказе явилось благотворным как для русской, так и для кавказской культуры. Надо без преувеличения отметить, что без Пушкина и его последователей, М.Ю.Лермонтова, Л.Н.Толстого, так же отказавшихся обслуживать интересы власти, трудно представить вхождение кавказских народов в мировой культурный процесс и приобщение их к цивилизации. В то же время Кавказ обогатил и русскую культуру. Если кавказская природа сразу и навсегда покорила поэта, то отношение его к кавказским горцам претерпело эволюцию: из поклонника ермоловских насильственных методов покорения края он становится приверженцем проведения экономических и культурных преобразований. Подмеченное ранее Б.В.Томашевским чувство исторического движения, способность заглядывать в будущее у Пушкина проявились с особенной силой в его кавказском творчестве.

Первое пребывание Пушкина на Кавказе в 1820 году — наименее известно в его биографии. Лето, проведенное в семье Раевских, положительно отразилось на молодом поэте. Общение с генералом Н.Н.Раевским-старшим, свидетелем екатерининского и александровского времени, заронило у Пушкина интерес к прошлому и настоящему неведомого края. Генерал привлекал своего спутника не только как прославленный герой отечественной войны, но и заслуженный офицер-кавказец, участник Персидского похода, служивший в кавказских гарнизонах. Пушкин набрасывает записки о казачестве, судьба которых, к сожалению, осталась неизвестной.

Главным итогом первой поездки на Кавказ становится романтическая поэма "Кавказский пленник". В ней поэт открыл русским и европейским читателям близкий к реальной действительности Кавказ и первым из русских литераторов задумался о контактах русского и горских народов. Картины горной природы гармонично слились в поэме с изображением жизни и быта горцев. Но для создания подобного новаторского произведения, имевшего в течение всего XIX столетия многочисленных подражателей, требовалось, помимо мастерства и личных наблюдений, приобрести разносторонние знания. Этот пробел, как мы считаем, поэт заполнил в результате бесед с известным кавказоведом С.М.Броневским, с которым встретился в Крыму, и знакомства с его трудом "Новейшие географические и исторические известия о Кавказе".

С мая по сентябрь 1829 г. длилось второе пребывание Пушкина на Кавказе. Причины, толкнувшие поэта на поездку без санкции царя Николая I, как предполагают, были самые разные. Но главным все же явилось стремление Пушкина глубже познакомиться с Кавказом.

Начать второе знакомство с Кавказом Пушкин решает с посещения в Орле опального генерала А.П.Ермолова. В этом заключался и вызов дворцовой олигархии, и лично царю, и желание побеседовать с человеком, пребывание которого составило целую эпоху на Кавказе. Поэт замышлял посвятить Ермолову капитальный труд , возможно, записки о ермоловских войнах.

Но, отдавая дань Ермолову, как личности, Пушкин ничего не приукрасил и показал его сильные и слабые стороны. Безусловно, в планах Пушкина было не только описание побед и административных стараний генерала, но и осуждение его жестких действий против кавказских народов. Об этом говорят и рассуждения поэта в "Путешествии в Арзрум.". Вопросы поэта и ответы генерала, как показано в исследовании, имели глубокий подтекст.

То, о чем страстно мечтал поэт во время первого пребывания на кавказских Минеральных курортах, исполнилось в мае 1829 г.: он увидел Терек, исполинские горы, глухие ущелья, мирных и немирных горцев. Подлинный Кавказ, не похожий на городки Кавминвод, стремившиеся подражать европейским курортам, обрушил на поэта массу впечатлений. Пушкин стал очевидцем восстания в Восточной Осетии. Каждая деталь, фраза в дневниках и стихотворениях, оставшиеся не прокомментированными, даже событие, казалось, не имевшее прямого отношения к его жизни, — все требовало обстоятельного изучения.

Пушкин хорошо понимал, что знакомство с Кавказом немыслимо без близких контактов с местным населением. Он встречается и изучает быт людей самых разных национальностей: калмыков, осетин, кабардинцев, грузин, армян, турок, азербайджанцев, представителей народов Дагестана. В Арзруме поэт знакомится со старшинами чеченских селений и знаменитым предводителем горцев, предшественником Шамиля, Бей-булатом Таймиевым. Приезд его к Паскевичу поэт связал с установлением новых мирных отношений между русской администрацией и непокорными горцами. Но недальновидная политика царских чиновников, уповавших более на военную мощь, чем на объективные условия, сложившиеся в горских обществах Восточного Кавказа, разрушение их идеалов свободы вскоре свели на нет эти усилия. Исследователи, прослеживая контакты Пушкина на Кавказе, вместе с тем почему-то не обращали внимание на общение поэта с горцами в Петербурге. Благодаря изучению персонажей картины Г.Чернецова "Парад на Царицыном лугу", удалось установить, что среди окружения поэта находилось немало кавказских горцев необычной судьбы.

Высшим достижением кавказского творчества Пушкина явилась поэма "Тазит", незавершенная в рукописи. Сюжет "Тазита" навеян посещением Пушкиным развалин средневекового города Дедякова — Татар-туба и осетинского аула под Владикавказом. Таких персонажей, как Тазит и его воспитатель, еще не знала русская литература о Кавказе. Они олицетворяют новых людей, носителей цивилизованной морали и передовой культуры. Большинство из них не изменило своей вере — исламу. Это вызвало протест в обществе: появление таких людей было еще не близко в горской среде. Но они уже существовали, и каждый из них, то ли блестящий лейб-гвардеец, или академик живописи, повторили, в основном, путь Тазита.

Вопросы, на которые предстояло ответить при изучении поэмы, были разнообразны: анализ этнографических сцен, пушкинское видение кавказской проблемы, характеристика персонажей. Интернациональная и национальная поэма ярко высветлила одну из сторон работы Пушкина, добросовестно и тщательно изучавшего малейшие нюансы нравов, быта горских народов.

В осетинском ауле Коби Пушкин, продолжающий знакомство с обычаями и обрядами горцев, создает свой первый рисунок с натуры, запечатлев на нем сцену из жизни местных жителей. Рисунок был выполнен в качестве дополнения к дневниковым записям, ибо на нем видны не только этнографические детали, но и задумка связать фигуры горца и горянки с какой-то драматической историей.

Если после 1820 года Пушкин как бы замкнул почти на девять лет кавказскую тему, то после 1829 года этот процесс в его творческой лаборатории активно развивался. Об этом говорят находящиеся в портфеле поэта планы поэмы о любви черкеса и казачки и кавказского романа о приключениях декабриста А.И.Якубовича. Знакомство с героями романа, анализ исторических сведений, планов дает основание утверждать, что эти произведения должны были воссоздать подлинные исторические события эпохи 20-30 годов XIX века на Кавказе. Кавказская тема нашла неожиданное продолжение в "Истории Пугачева". Пушкин кропотливо изучает разнообразную кавказоведческую литературу и источники.

До А.С.Пушкина в художественной литературе, являвшейся в николаевской России двигателем духовного и культурного прогресса в обществе, кавказская тема сводилась лишь к беглым упоминаниям и эпизодам [227, с.73].

Величайшей заслугой русского гения явилось донесение исторической, этнографической информации, способствующей формированию взаимного русско-кавказского культурного процесса — уверенного и верного движения к общечеловеческой цивилизации. Утверждение современных культуртрегеров о том, что русская культура и усилия Пушкина и его последователей не смогли в конечном итоге найти реальной почвы на Кавказе, оказалось в корне неверными.

Как явствует из всего вышеизложенного, призыв современных ученых расширить тематику исследований о жизни и творчестве А.С.Пушкина, проанализировать энциклопедические познания поэта, его разносторонние исторические интересы получают свое конкретное воплощение на кавказском материале, особенно с точки зрения русско-кавказских историко-культурных связей.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Кусов, Генрий Измаилович, 1998 год

БИБЛИОГРАФИЯ

I. Архивные материалы

1. Центральный государственный Военно-исторический архив (ЦГВИА). Москва.

2. Ф.38, Оп. 19, д.277, л. 17.

3. Ф. 14958, Оп.1, д.13. л.1; Ф. ВУА, д. 1060, ч.1, л.21, 36, 45.

4. Центральный государственный архив Северной Осетии (ЦГАСО).

5. Ф.233, оп. 1, д.З, л. 18 об.

6. Ф. 233, оп.1, д.1. л. 16.

7. Ф.149, оп.1, д.27, л. 32.

8. Институт рукописей Академии наук Грузии. Личный архив Е.Г.Вейденбаума. Д.5349; 12736; 123360. Картотека Е.Г.Вейденбаума

9. №1, 14. л.4. Ю.№1, 14. л.17.

11.№20, 25 л. 8, л. 24.

12.№21, л.1-4.

13.№17, №18, 19, л.2

14.№24.

15.№53, л. 14.

^.Государственный литературный музей. Москва. Б.27154.

17.Ф.К.П. 53. 043.

18.Ф.И. 19. 21. I

19.Ф.Б.27152. 19а.Ф.И. 33053.

20.Альбом П.И.Челищева Ф. XIV.

21.Ф.Б.127512.

22. Государственный Русский музей. С.-Петербург; отдел искусств первой половины XIX в. Ф.Г. и Н.Чернецовых. Рис. 32760; 32763.

23.Московский государственный университет им.М.В.Ломоносова. Картографический отдел №605; №474.

24. Архив краеведческого музея Северной Осетии. Ф.4, оп. 1, д. 121.

25.Архив краеведческого музея Северной Осетии. Н/В 5883. 144.

П. Опубликованные архивные источники

26.Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. Тифлис: 1866-1904. Т.1-12.

27.Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. Тифлис: 1866. Т. 1.

28.Акты,собранные Кавказской археографической комиссией. Тифлис: 1869. T.III; Тифлис: 1884. T.IX. №434; Тифлис: 1878. T.VII.

29. Архив Раевских (Изд. П.М.Раевского, редакция и примечания Б.Л.Модзалевского). — СПб.: 1908-1915. T.I-V.

ЗО.Остафьевский архив князей Вяземских. — СПб: 1899. Т.4.

31.Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв. — М.:1957. Т. 1-2.

32.Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. // Кавказский этнографический сборник. — М.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. — 4.1; М.: Изд-во Восточной литературы, 1958. Ч.ИДН.

33.Материалы по истории осетинского народа. Орджоникидзе: 1943. Т.2; Т. 5.

34. Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах (составитель Чи-биров Л.А.) Цхинвали: 1981. кн.1.

35.Писатели-декабристы в воспоминаниях современников. — М.: Художественная литература. 1980. Т. 1,11.

36.Пятигорск в исторических документах 1803-1917 гг. Ставрополь: 1985.

37.Русско-осетинские отношения в XVIII веке. Сб.документов в 2-х томах (составитель М.М.Блиев). Орджоникидзе: 1976. Т.1; 1984. Т.2.

38.Скитский Б.В. Хрестоматия по истории Осетии. Орджоникидзе: 1956. 4.1.

Ш. Книги

39.Агнбалова В.В., Внленкин В.Л. Среди вечных снегов и ледников. Орджоникидзе: Ир, 1973.

40.Азадовский М.К. О литературной деятельности А.И. Якубовича. // Литературное наследство. — М.: 1956. Т.60. Кн.1.

41.Алексеев М.П. Пушкин. Сравнительно-исторические исследования. — Л.: Наука, 1972.

42.Айвазян К.В. Путешествие в Арзрум Пушкина. Пушкин в Армении. // Пушкин и литература народов Советского Союза. Ереван: 1975.

43. Андреев А.П. От Владикавказа до Тифлиса. Тифлис: 1913.

44.Андреев-Кривич С.А. М.Ю.Лермонтов и Кабардино-Балкария. Нальчик: 1979.

45.Андроников И.Л. Лермонтов. Исследования и находки. 4-е изд. — М.: Художественная литература, 1977.

46.Анекдоты о разных лицах, преимущественно об Алексее Петровиче Ермолове. / Денис Давыдов. Дневник партизанских действий 1812 г. — Л.: 1985.

47.Анненков П.В. Материалы для биографии А.С.Пушкина. — СПб.: 1855.

48.Анненков П.В. А.С.Пушкин. Материалы для его биографии и оценка произведений. 2-е изд. — СПб.: 1873.

49.Анненков П.В. Александр Сергеевич Пушкин в Александровскую эпоху. — СПб.: 1874.

50.Арджеванидзе И.А. Военно-Грузинская дорога, (краеведческий очерк). Тбилиси: 1954.

51.Балахонова А.И., Балахонов Р.Н. Феодосия. Симферополь: Таврия, 1984.

52.Бартенев П.И. Пушкин в южной России. — М.: 1914.

53.Баталии Ф.А. Пятигорский край. Кавказские Минеральные Воды. —

СПб.: 1861. 4.1.

54.Бегичев К.Н. Пушкин на Кавказе. Тифлис: 1899.

55.Белинский В.Г. Собрание сочинений в 9-ти томах. — М.: Художественная литература; — М.: 1976. Т.1; — М.: 1978. Т.З; — М.: 1982. Т.9.

56.Беляев А.П. Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. — СПб.: 1882.

57.Березов Б.П. Земельный вопрос и аграрное движение на Северном Кавказе в дореформенннй период. Орджоникидзе: 1978.

58.Благой Д.Д. Творческий путь Пушкина (1826-1830). — М.: 1967.

59.Бларамберг И.Ф. Мемуары русского генерал-лейтенанта. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе: 1967.

60.Блиев М.М. Русско-осетинские отношения (40-е гг. XVIII в. — 30-е гг. XIX в.) Орджоникидзе: Ир, 1970.

61.Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война — М.: Изд-во Россет, 1994.

62.Боголепов П., Верховская Н., Сосницкая М. Тропа к Пушкину. — М.: 1967.

63.Богомолов И. Хуцишвили Г. Эта удивительная Военно-Грузинская дорога. Тбилиси: Изд-во Сабчота Сакартвело. 1983.

64.Бонди С.М. Черновики Пушкина. 2-е изд. — М.: Просвещение: 1978.

65.Бродский Н.Л. Александр Сергеевич Пушкин. Биография. — М.: 1937.

66.Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. — СПб: 1903. Т.XXXIX.

67.Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. — М.: 1822-1823. 4.1-2.

68.Бурсов Б.И. Судьба Пушкина. —Л.: Советский писатель. 1986.

69.Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1772 по 1803 год. — СПб. : 1869. 4.2.

70.Бэлза И.Ф. Пушкин и Ян Потоцкий. Искусство слова. — М.: 1973.

71.Ватейшвили Д.Л. Русская общественная мысль и печать на Кавказе в

первой трети XIX века. — М.: Наука, 1973.

72.Вахушти Багратиони. География Грузии. Тифлис: 1904.

73.Вейденбаум Е.Г. Путеводитель по Кавказу (Военно-Грузинская дорога). Тифлис: 1888.

74.Вейденбаум Е.Г. Кавказская поминка о Пушкине. Тифлис: 1899.

75.Вейденбаум Е.Г. Кавказские этюды. Тифлис: 1899.

76.Вейденбаум Е.Г. Виллок и А.С.Пушкин. // Русская старина. — СПб.: 1903. №8.

77.Вересаев В.В. Пушкин в жизни. — М.: Советский писатель, 1936. Т.1,2.

78.Вересаев В.В. Пушкин в жизни. — М.: Советский писатель, 1984.

79.Виноградов Б.С. Кавказ в русской литературе 30-х годов XIX века. Грозный: 1966.

80.Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в ХУШ — начале XX века. — М.: 1974.

81.Волков Г.Н. Мир Пушкина. — М.: Молодая гвардия, 1989.

82.Волконская М.Н. Из "записок". // А.С.Пушкин в воспоминаниях современников. — М.: Художественная литература, 1985. Т.1.

83.Воспоминания Е.Н.Раевской в записи Я.К.Грота. // А.С.Пушкин в воспоминаниях современников. —- М.: Художественная литература, 1985. Т.1.

84.Восстание декабристов. Материалы. — M.-JL: 1926. Т.2.

85.Всеобщее землеописание, изданное для народных училищ Российской империи по Высочайшему повелению царствующей императрицы Екатерины Второй. — СПб: Европа, 1795.

86.Гангеблов A.C. Воспоминания декабриста. — М.: 1888.

87.Гвоздецкий H.A., Федина В.Н. и др. Русские географические исследования Кавказа и Средней Азии в XIX — начале XX вв. — М.: 1964.

88.Гедеон. История христианства на Северном Кавказе до и после присоединения его к России. Москва-Пятигорск: 1992.

89.Гейман В. Из феодосийской старины. // Известия Тавричееской ученой

Архивной комиссии. Симферополь: 1986. №53.

90.Георги Иоганн Готлиб. Описание всех обитающих в Российсском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопомятностей. — СПб.: 1799.

91.Гиреев Д.А., Лукашенко М.Т. Осетия в русской литературе. Орджоникидзе: 1963.

92.Гнутов В.П. Поэт в краю степей необозримых. Ростов-на-Дону. 1985.

93.Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 6 томах. — М.: Художественная литература, 1953. Т.6.

94.Гюльденштедт И.А. Географические и статистические описания Грузии и Кавказа. — СПб.: 1809.

95.Давыдов Денис. Дневник партизанских действий. 1812 г.—Л.: 1985.

96.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. — М.: 1979. Т.2.

97.Дебу Иосиф. О кавказской линии и присоединенном к ней Черноморском войске. — СПб: 1829.

98.Декабристы. Биографический справочник. — М.: Наука, 1988.

99. Джусоев Н.Г. Тема Кавказа в русской литературе и творчестве Коста Хетагурова. Сталинир: 1955.

100. Долидзе В., Шмерлинг Р. Военно-Грузинская дорога. Путеводитель по архитектурным памятникам. Тбилиси: 1956.

101. Дубровин Н.Ф. Алексей Петрович Ермолов на Кавказе. (Военный сборник). —СПб.: 1886. Т.1ХУШ.

102. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. — СПб.: 1888. Т.У1.

103. Дубровин Н.Ф. Кавказская война в царствование императоров Николая I и Александра II (1825-1864). — СПб.: 1890.

104. Ениколопов И.К. Пушкин иа Кавказе. Тбилиси: 1938.

105. Ениколопов И.К. Пушкин в Грузии. Тбилиси: 1950.

106. Ениколопов И.К. Пушкин в Грузии и под Эрзерумом. Тбилиси: 1975.

107. Ермолов А. Алексей Петрович Ермолов. — СПб: 1912.

108. Жизнь Артемия Араратского. — СПб.: 1813.

109. Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин. — JL: Наука. 1978.

110. Задонский Н.А. Ермолов в Москве. // Интересные современники. Любопытная старина. Воронеж: 1975.

111. Записки Алексея Петровича Ермолова. 1816-1827. — М.: 1868. 4.II.

112. Зильберштейн Н.И. Художник-декабрист Николай Бестужев. — М.: 1977.

113. Зубов П.П. Жизнь Павла Дм.Цицианова. — М.: 1823.

114. Зубов П.П. Подвиги русских воинов в странах Кавказских с 1800 по 1834 гг.— СПб: 1834.

115. Зубов П.П. Картина последней войны России с Персией 1826-1828. С присовокуплением историко-статистического обзора завоеванных городов и воспоминаний о Эривани. — СПб: 1834.

116. Зубов П.П. Шесть писем о Грузии и Кавказе. — М.: 1834.

117. Зубов П.П. Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных к нему земель в историческом, статистическом, этнографическом, финансовом и торговом отношениях. — СПб.: 1834. 4.1,2.

118. Зубов П.П. Прекрасная грузинка, или нашествие Али Мамет-хана на Тифлис в 1795 г. Исторический грузинский роман. — М.: 1834.

119. Зубов П.П. Талисман, или Кавказ в последние годы царствования Екатерины II. — М.: 1847.

120. Измайлов Н.В. Роман на Кавказских Водах. Неосуществленный замысел Пушкина. Очерки творчества Пушкина. -— Л.: 1975.

121. Илли — героико-эпические песни чеченцев и ингушей. Грозный: 1979.

122. Император Николай Павлович в его письмах к князю Паскевичу (Извлечение из книг А.П.Щербатова Генерал-фельдмаршал князь Паскевич его жизнь и деятельность) — СПб: 1888.

123. История государевой свиты царствования императора Николая I. —

СПб.: 1908.

124. История Георгианская о юноше князе Амилохореве. — СПб.: 1799

125. История Ирана. — М.: 1977.

126. История русской литературы XIX в. / Под.ред. Д.Н.Овсяннико-Куликовскаго. — 4.1. 1801-1825. — М.: 1910.

127. 127. Кавтарадзе А.Г. Генерал А.П.Ермолов. Тула: 1977.

128. Калоев Б.А. Осетины. 2-е изд. исправленное и дополненное. — М.: Наука, 1971.

129. Карамзин Н.М. История государства Российского. — СПб.: 1834. Т.Х.

130. Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе: 1967.

131. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. — М.: 1961.

132. Крупнов Е.И. Средневековая Ингушетия. — М.: 1971.

133. Кузнецов В.А. Путешествие в древний Иристон. — М.: 1974.

134. Кузнецов В.А. Зодчество феодальной Алании. Орджоникидзе: 1977.

135. Кулешов В.И. Жизнь и творчество А.С.Пушкина. — М.: Художественная литература. 1987.

136. Кумыков Т.Х. Казы-Гирей. Нальчик: Эльбрус. 1978.

137. Ленин В.И. ПСС. 5-ое изд. — М.: Политиздат. 1968. Т.20. С. 173

138. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений в 4-х томах. — Л.: Наука, 1980. Т.2.; 1981. Т.4.

139. Лернер Н.О. Труды и дни Пушкина. — СПб.: 1910.

140. Лесков Н.С. Собрание сочинений в 10-ти томах. — М.: Художественная литература, 1958. Т. 10.

141. Летопись жизни и творчества А.С.Пушкина 1799-1826. 2-е изд. — Л.: Наука. 1991.

142. Линии А.Н. Историк войска Донского.В.Д.Сухоруков и А.С.Пушкин. // Пушкин 1837-1937. Статьи исследования, библиография. Ростов-на-

Дону: 1937.

143. Лотман Ю.М. Александр Сергеевич Пушкин. — М.: 1982.

144. Лотман Ю.М. Роман А.С.Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий.—Л.: 1983.

145. Мавродин В.В. Крестьянская война в России в 1773-1775 годах. Восстание Пугачева. — Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1966. Т. 2.

146. Майков Л.Н. Пушкин. Биографические материалы и историко-литературные очерки. — СПб.: 1899.

147. Маймин Е.А. Пушкин. Жизнь и творчество. — М.: Наука, 1981.

148. Макогоненко Г.П. Избранные работы. — М.: Художественная литература,— Л.: 1987.

149. Марлинский A.A. Полное собрание сочинений. — СПб.: 1847. Т. 2.

150. Мартьянов П.К. Дела и люди Века. — СПб.: 1893.

151. Мейлах Б.С. Талисман. 2-е изд. — М.: Современник, 1984.

152. Миллер В.Ф. Пушкин как поэт-этнограф. — М.: 1899.

153. Милашев В.А. Легенды и действительность. —Л.: 1981.

154. Модзалевский Б.Л. Библиотека А.С.Пушкина. — СПб.: 1910.

155. Модзалевский Л. Библиотека Пушкина. // Литературное наследство. — М.: 1934. Т. 16-18.

156. Муравьев-Апостол И.М. Путешествие по Тавриде в 1820 г. — СПб.: 1823.

156а. Нарежный В.Т. Романы и повести. 2-е изд. — СПб.: 1835-1836.

157. Недзельский Б.Л. Пушкин в Крыму. Симферополь: 1992.

158. Нащокина В.А. Рассказы о Пушкине. // Пушкин в воспоминаниях современников. — М.: Художественная литература, 1985. Т.2.

159. Недумов С.И. Лермонтовский Пятигорск. Ставрополь: 1974.

160. Нечкина М.В. Грибоедов и декабристы. — М.: Художественная литература, 1977.

161. Невелев Г.А. "Истина сильнее царя..." (А.С.Пушкин в работе над ис-

торией декабристов). — М.: Мысль, 1985.

162. Новиков И.А. Пушкин в изгнании. — М.: Книга, 1982.

163. Оксман Ю.Г. Последняя попытка "облегчения участи" А.А.Бестужева. // Декабристы. Неизданные материалы и статьи. — М.: 1925.

164. Опрышко O.JI. По тропам истории. 2-е изд. Нальчик: Эльбрус, 1979.

165. Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе: 1967.

166. Осповат A.JL, Охотин Н.Г. Комментарий к материалам для биографии А.С.Пушкина. — М.: Книга, 1985.

167. Петин С. Собственный Его императорского Величества конвой. 18111911. —СПб.: 1911. 4.2.

168. Пиксанов Н.К. А.С.Грибоедов. Биографический очерк. — СПб.: 1911.

169. Писатели-декабристы в воспоминаниях современников. — М.: 1980. Т.Н.

170. Пожидаев В.П. А.С.Пушкин на Кавказе. Владикавказ: 1930.

171. Польская Е.Б., Розенфельд Б.М. Дорогие адреса. — Ставрополь: 1974.

172. Польская Е.Б., Розенфельд Б.М. И звезда с звездою говорит. — Ставрополь: 1985.

173. Попов A.B. Декабристы-литераторы на Кавказе. Ставрополь: 1963.

174. Потто В.А. История 44-го драгунского Нижегородского полка. — СПб.: 1883. Т. II.

175. Потто В.А. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. — СПб.: 1884. Т.2. 4.II.

175а. Потто В.А. Два века Терского казачество (1577-1801). — Владикавказ. 1912. Т. 2.

176. Прокофьев A.B. Среди свидетелей прошлого. — М.: 1964.

177. Пущин М.И. Встреча с Пушкиным за Кавказом. // Майков JT. Пушкин.—СПб.: 1899.

178. Пущин M.И. Встреча с Пушкиным за Кавказом. // А.С.Пушкин в воспоминаниях современников. — М.: Художественная литература. Т. 2.

179. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений в 16-ти томах. — JL: Издательство Академии наук СССР;

180. ПСС — Л.: 1941. Т.З. Ч. 2.

181. ПСС —М.: 1948. Т. 5.

182. ПСС —Л.: 1948. Т. 8. 4.1. Ч. 2.

183. Пушкин A.C. Сочинения. 2-е изд. исправленное и дополненное. — СПб: изд. А.С.Суворина, 1887. Т.7.

184. Пушкин A.C. Собрание сочинений в 10 томах. — М.: Художественная литература, 1974-1978. Т. 1-10.

185. Пушкин в воспоминаниях современников. —М.: Художественная литература, 1985. Т. 1,11.

186. Пушкин A.C. Об истории Пугачевского бунта. // Современник. Литературный журнал А.С.Пушкина. 1836-1837. — М.: Советская Россия, 1988.

187. Ракович Д.В. Прошлое Владикавказа. 2-е изд. Владикавказ: 1910.

188. Рогов В Л. Далече от брегов Невы. — Днепропетровск: 1984.

188а. Салтыков А.Д. Путешествие в Персию. — М.: 1849.

1886. Салищев К.А. Картоведение. — М.: 1982.

189. Семенов Л.П. Пушкин на Кавказе. — Пятигорск: 1937.

190. Скатов H.H. Русский гений. — М.: 1987.

191. Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. — Орджоникидзе: 1972.

192. Соллогуб В.А. Биография генерала Котляревского. Собр. соч. — СПб.: 1855. T.V.

193. Суменова З.Н. Батырбек Туганов. — Орджоникидзе: 1963.

194. Теунов Х.И. Литература и писатели Кабарды. — М.: 1958.

195. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений в 90 томах. — М.: 1928-

1958. Т.46.

196. Толстой JI.H. Собрание сочинений в 22 томах. — М.: Художественная литература, 1979. Т.3.

197. Томашевский Б.В. Пушкин. Работы разных лет. — М.: Книга, 1990.

198. Тойбин И.М. Пушкин. Творчество 1830-х годов и вопросы историзма. Воронеж: 1976.

199. Трубецкой Б.А. Пушкин в Молдавии. Изд. 6-ое, переработанное и дополненное. Кишинев: 1990.

200. Тынянов Ю.Н. О "Путешествии в Арзрум". // Пушкин и его современники. — М.: Наука, 1969.

201. Тынянов Ю.Н. Смерть Вазир-Мухтара. Калининград: 1979.

202. Ушаков Н.И. История военных действий в Азиатской Турции в 1828 и 1829 годах. 2-е изд.— СПб.: 1843. 4.1.

203. Фейнберг И.Л. Незавершенные работы Пушкина. — М.: 1979.

204. Фомичев С.А. Поэзия Пушкина. Творческая эволюция. —Л.: 1986.

205. Формозов A.A. Пушкин и древности. Наблюдения археолога. — М.: Наука, 1979.

206. Фридман Н.В. Романтизм в творчестве А.С.Пушкина. — М.: Просвещение, 1980.

207. Хетагуров К.Л. Собрание сочинений в 5-ти томах. — М.: Изд-во Академии наук СССР. 1960. Т.4.

208. Хуцишвили Г. Тбилиси через века и годы. Тбилиси: Изд-во Сабчота Сакартвело, 1983

209. Цявловская Т.Г. Рисунки Пушкина. 2-е изд. пересмотренное и расширенное. — М.: Искусство, 1980. См.также. — М.: 1970.

210. Черейский Л.А. Современники Пушкина. — Л.: 1981.

211. Черейский Л.А. Пушкин и Северный Кавказ. — Ставрополь: 1986.

212. Черейский Л.А. Пушкин и его окружение. Изд. 2-е дополненное и переработанное. — Л.: Наука, 1988.

213. Черный К.Г. Кавказ подо мною. Ставрополь: 1965.

214. Шадури B.C. Друг Пушкина A.C. A.A. Шишков и его роман о Грузии. — Тбилиси: Заря Востока, 1951.

215. Шадури B.C. Пушкин и грузинская общественность. — Тбилиси:

1966.

216. Шегрен A.M. Осетинская грамматика с кратким словарем осетино-российским и российско-осетинским. — СПб.: 1844.

217. Шильдер Н.К. Император Николай I. — СПб.: 1903. Т.Н.

218. Штедер Л.Л. Дневник путешествия из пограничной крепости Моздок во внутренние местности Кавказа, предпринятого в 1781 г. // Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе:

1967.

219. Эфрос A.M. Рисунки поэта. — М.-Л.: 1993.

IV. Статьи

220. Бахрушин Ю.А. Зрители в "Параде на Царицыном лугу". // Искусство, 1937. №2.

221. Балашова И.А. Малоизвестные страницы Кавказского путешествия А.С.Пушкина. // Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы (общественные науки). Ростов-на-Дону: 1984. №3.

222. Белецкая Е.М. А.С.Пушкин и казачество. // Владикавказские пушкинские чтения. Владикавказ: 1993.

223. Берже А.П. Пугачев на Кавказе. // Русская старина. — СПб.: 1883. Кн.1.

224. Берже А.П. Ермолов и его кебинные жены на Кавказе. // Русская старина. — СПб.: 1884. Т.43.

225. Бурлакова Т.П. Поэма Пушкина "Тазит". // Ученые записки Адыгейского НИИ. Майкоп: 1964. Т.З

226. Галушко Т.К. Пушкин и братья Раевские (к истории отношений). // Пушкин: исследования к материалам. —Л.: Наука, 1988. T.XIII.

227. Гамзатов Г.Г. А.С.Пушкин и Кавказ: некоторые наблюдения и суждения. // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону: 1996. №4.

228. Зенгер Т. Николай I — редактор Пушкина. // Литературное наследство. — М.: 1934. Т. 16.18.

229. Комарович В.Л. Вторая кавказская поэма Пушкина. // Временник пушкинской комиссии. — М.-Л.: 1941. №6.

230. Кузнецов А. Книги, означенные звездочками. // Венок Пушкину. Альманах библиофила. — М.: 1967. Вып. XXIII.

231. Лебедев Г. Пушкин и его современники на картине Г. Чернецова "Парад на Царицыном лугу". // Искусство, 1937. №2.

232. Левкович Я.Л. Кавказский дневник Пушкина. // Пушкин: исследования и материалы. — Л.: Наука, 1983. T.XI.

233. Левкович Я.Л. Рабочая тетрадь Пушкина П.Д. №841 (история заполнения). //Пушкин: исследования и материалы. — Л.: Наука, 1984. Т. XII.

234. Мартьянов П.К. Поэт М.Ю.Лермонтов и г-жа Адель Гоммер де-Гелль. // Исторический Вестник, 1893, декабрь.

235. Мордовцев Д. Железом и кровью. // Наблюдатель, 1894, июнь.

236. Османова З.Г. О "Тазите" А.С.Пушкина. //Ученые записки Кабардино-Балкарского НИИ. Нальчик: 1957. Т.П.

237. Попов A.B. Из кавказских встреч А.С.Пушкина. // Пушкинский сборник. Труды Ставропольского Госпединститута. 1949. Вып. 4.

238. Потокский Н.Б. Встречи с А.С.Пушкиным в 1829 году. // Русская старина 1880. Т. 28.

239. А.С.Пушкин и художественная культура Дагестана. // Сборник статей. Махачкала: 1988.

240. Розанов М. Персидское посольство в России 1829 г. // Русский архив. — М.: 1889. Ч. 2.

241. Семенов Л.П. Пушкин на Кавказе. // Известия Северо-Кавказского педагогического института. Орджоникидзе: 1937. T.XIII.

242. Семенов Л.П. Лермонтов и С.М.Броневский. // Ученые записки Севе-ро-Осетинского Госпединститута. Орджоникидзе: 1942. T.III-XVI.

243. Семенов Л.П. Татартупский минарет. Дзауджикау. 1947.

244. Танкиев А.Х. О горской теме в кавказских произведениях А.С.Пушкина. // Вопросы литературных связей. Грозный. 1979. Т.УШ.

245. Терский календарь. // Владикавказ: 1898.

246. Турчанинов Г.Ф. К изучению поэмы Пушкина "Тазит". // Русская ли-тература, 1962. №1.--

247. Фомичев С.А. Подражания Корану. // Временник Пушкинской комиссии. — Л.: Наука, 1978.

248. Фомичев С.А. "Песни о Стеньке Разине" Пушкина. // Пушкин. Исследования и материалы. — Л.: 1989. Т. XIII.

249. Цявловская Т.Г. Мария Волконская и Пушкин. // Прометей. — М.-Л.: Молодая гвардия, 1966.

250. Черный К.Г. "Путешествие в.Арзрум..." А.С.Пушкина. // Ставрополье. 1958. №10.

251. Чхаидзе Л.В. К источникам "Путешествия в Арзрум...". // Временник пушкинской комиссии. — Л.: Наука. 1976.

252. Шабаньянц Н. Академик П.З. Захаров, художник "из чеченцев". // Прометей. — М.: Молодая гвардия, 1977. Т.Н.

У. Дореволюционные газеты и журналы

253.Литературная газета, 1830. Т.1. №8, февраль 5-го.

254. Московские ведомости 1829. №13.

255. Московские ведомости 1829. №14.

256. Московские ведомости 1829. №57.

257. Московские Ведомости 1829. №57(2652).

258. Московские Ведомости 1829. №59

259. Московские Ведомости 1829. №63.

260. Московские Ведомости 1829 №64.

261. Московские Ведомости 1829. №68.

262. Московские Ведомости 1829. №69.

263. Северная Пчела. 24 июля 1824. №84.

264. Северная Пчела. 24 февраля 1825. №24.

265. Северная Пчела. 20 июля 1825.

266. Северная Пчела. 14 ноября 1825. №137.

267. Северная почта или новая Санкт-Петербургская газета 9 июня 1811. №65.

268. Тифлисские Ведомости. 26 апреля 1829.

269. Тифлисские Ведомости. 28 июня 1829.

270. Тифлисские Ведомости. 9 августа 1829.

271. Тифлисские Ведомости. 18 октября 1829.

272. Журнал Министерства народного просвещения. — СПб.: 1821. 4.12.

273. Журнал Министерства народного просвещения. — СПб.: 1822. 4.1-6.

274. Журнал Министерства народного просвещения. — СПб: 1823. — Ч. 8-9.

275. Журнал Департамента народного просвещения. — СПб.: 1821. 4.12; 1822. Ч.З.

276. Исторический Вестник. 1893 декабрь.

277. Русский Вестник. — М.: 1861, №4.

278. Русская старина. — СПб.: 1879. Т. XXV. №23.

279. Русская старина. — СПб.: 1880. Т.28. №22.

280. Русская старина. — СПб.: 1883. Кн.1.

281. Отечественные записки. — СПб.: 1859. Т. 122. №2.

282. Современник. Литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным. — СПб.: 1836. T.l; Т.З.