Русская литература в критике В. Ф. Ходасевича тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Гаврилова, Лариса Ивановна

• Гаврилова, Лариса Ивановна
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Гаврилова, Лариса Ивановна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ТЕКСТА И КОНТЕКСТА В ЛИТЕРАТУРНО-КРИТИЧЕСКОМ ТВОРЧЕСТВЕ В.Ф. ХОДАСЕВИЧА

1.1. XVIII век в эстетическом сознании Владислава

Ходасевича,.

1.2. Державин в критике В.Ф. Ходасевича.

ГЛАВА 2. ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО А.С. ПУШКИНА В

КРИТИЧЕСКОМ ОСМЫСЛЕНИИ В.Ф. ХОДАСЕВИЧА

2.1. Суждения Ходасевича об А.С. Пушкине в контексте литературной критики 20-30-х гг. XX века.

2.2. Своеобразие бытования биографического метода в пушкинистике Ходасевича.

ГЛАВА 3. ВЗГЛЯД ХОДАСЕВИЧА НА ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ

СИМВОЛИЗМ КАК ЭСТЕТИКО-НРАВСТВЕННУЮ

СИСТЕМУ И НА СУЩНОСТЬ ИСКУССТВА В ЦЕЛОМ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русская литература в критике В. Ф. Ходасевича»

В русской литературе и - шире - культуре XX века творчество Владислава Фелициановича Ходасевича - явление заметное. Последовательный и настойчивый проповедник классического искусства, мудрый и тонкий "державинец" и "пушкинианец", поэт-пророк, предсказавший "России власть черни и надвигающуюся тьму, в которой посвященным придется перекликаться именем Пушкина" (133, 2), он по своей природе был особенно чуток и восприимчив к дисгармонии, несправедливости, царящим в окружающем мире и душе человека.

Ходасевич, как человек искусства, которого культура занимала больше, чем "перестройка целого мира", одним из первых понял, что "нация, народ - это не гены, а уклад, культура бытования на земле" (133, 2). Именно "свою" культуру, достоинство русского поэта он увез в эмиграцию, где подчас в сложных и противоречивых условиях жизни по-новому воспринял и осознал ее, оставаясь при этом (и в России, и на Западе), по мнению А.Е. Кедровского "последовательным защитником общественно-значимого искусства, такого, которое выражает передовой философский, нравственно-этический опыт времени й одновременно само формирует облик исторической эпохи" (125, 77).

Творчество Ходасевича неоднозначно воспринималось его современниками. Так, например, в 1913 году Н. Гумилев поставил Ходасевича в один ряд с Тютчевым и Анненским. В. Брюсов, напротив, в рецензии на книгу поэта "Тяжелая лира" в 1923 году писал: "Совершенно безнадежно, чтобы выдающегося поэта мы получили в лице Владислава Ходасевича. Стихи его больше всего похожи на пародии стихов Пушкина и Баратынского. Автор все учился у классиков и до того заучился, что уже не может, как только передразнивать внешность." (159, 208). Младший современник Ходасевича В. Вейдле, автор бесспорно лучших критических работ о Ходасевиче, заметил: "Ходасевич - один из больших русских поэтов нашего времени; он был мастером русской прозы" (93, 11). Как относиться к таким противоречивым суждениям? Есть огромное количество причин, политических, личных, общественных и т.д., по которым мнения современников бывают неточны, часто нелепы или вообще случайны. Нам наиболее убедительными представляются суждения о Ходасевиче таких авторитетных писателей и критиков, как М. Горький: "Ходасевич., - величайший из современных русских поэтов" (159, 208), Н. Берберова, по мнению которой Ходасевич оставил нам "образцы той критической мысли и того критического стиля, которых так мало всегда было в нашей литературе и которые сейчас ушли из нее вовсе" (27, 9), или А. Белый, считавший Ходасевича "поэтом Божьей милости, единственным в своем роде" (65,210).

Любое время, любая эпоха диктует свои нравственно-этические законы, культурные принципы, взгляды на жизнь, которые формируют облик и дух своего времени, будь то 18 столетие или век XX. Культурные ценности прошлого, исходя из запросов современного времени, по-своему перерабатываются и осмысливаются, приспосабливаются к той духовной обстановке, которая складывается в обществе благодаря непомерным усилиям самого человека. История подтверждает следующее: творец, в данном случае художник слова, не всегда приходит со своим виденьем мира вовремя, очень часто он опережает свое время, вследствие чего остается забытым, а иногда и отвергнутым. Время отвергло Ходасевича. Русский Запад по-настоящему задумался о нем лишь в середине 80-х годов, начав издавать его произведения. Обнаружилось, что Ходасевич - едва ли не самый "неизданный" из крупнейших писателей русского зарубежья. Примерно так отзывалась отечественная критическая мысль середины 80-х годов об одном из лучших поэтов "серебряного века". Такой подход к творческому наследию Ходасевича имеет ряд объяснений. .Юрий Колкер в "Айдесской прохладе" выделяет три основных (и неразрывно связанных) причины последовательной неблагодарности соотечественников ведущему критику русского зарубежья: "Первое: Ходасевич умер в эмиграции. Как и очень многие, он не был врагом революции вообще, но не мог принять конкретных форм ее воплощения. Он был культурным, а не политическим эмигрантом.,. Второе: Ходасевич был и навсегда останется поэтом для немногих (действительно, поэзия Владислава Ходасевича обращена не просто к читателю, а к читателю-интеллектуалу, читателю-философу. - Г.Д.). Третье: его независимость. В одиночку, не опираясь ни на кого из своих современников, руководствуясь только своим внутренним голосом, проделал он свой путь в жизни и искусстве" (127, 18). Отметим, что в отличие от большинства писателей-современников Ходасевич вошел в литературу спокойно - без программных деклараций, попыток заявить и обозначить новое, собственное направление, либо примкнуть к одному из уже утвердившихся. Критик не принадлежал ни к каким группам и школам, которыми изобиловала литературная жизнь России начала XX века, ни к каким политическим партиям (в 1923 году Ходасевич установит свою политическую независимость в программном стихотворении "Сквозь облака фабричной гари."), по сути дела, он мало имел настоящих друзей, да и семейное счастье не сложилось. Вечный скиталец, "везде - пасынок, везде - гость, везде - чужой" (60, 90), он был пророком не только в стихах, но и в блестящих критических работах.

Позиция Ходасевича быть выше современности (это роднит его с Г.Р. Державиным) сделала его архаистом в глазах представителей всех современных ему литературных направлений. Ю. Колкер утверждает, что "независимость в литературе вообще всегда означает некоторый пассеизм (этот термин в связи с Ходасевичем употребил в 1914 году Георгий Чулков), поиск точки опоры в прошлом, без которого равно непонятны настоящее и будущее. Чем глубже в прошлое проникает осмысляющий взгляд художника, тем жизнеспособнее и долговечнее его творчество" (127, 21). Действительно, Ходасевич был сторонником и проповедником классического искусства, за основу которого он брал творчество Державина и Пушкина. Два великих имени не просто сопровождали, воодушевляли Ходасевича на протяжении всей его жизни, они стали большим, чем просто «талантливый Державин» или «гениальный Пушкин». Можно предположить, что в творческом наследии великих деятелей прошлого Ходасевич пытался найти самого себя.

Оценить объективно литературное наследие любого художника, человека-творца достаточно сложно. Н.М. Карамзин писал: «.Автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо: но сего не довольно. Ему надобно иметь и доброе, нежное сердце, если он хочет быть другом и любимцем души нашей; если хочет, чтобы дарования его сияли светом немерцающим; если хочет писать для вечности и собирать благословения народа. Одним словом: я уверен, что дурной человек не может быть хорошим автором" (124, 26-27). Необходимо заметить, что и Владислав Ходасевич придерживался такой же точки зрения: дурной человек не может стать хорошим автором. Для того чтобы понять и оценить творчество любого писателя, всегда надо обращаться к особенностям времени, в котором он творил, к людям, с которыми он общался, к его личным привязанностям, вообще ко всему тому, что его окружало и побуждало к созданию того или иного произведения. Когда мы пытаемся провести критический анализ художественного произведения мастера слова, то часто забываем учитывать один из главных факторов: какой личностью, каким человеком был сам автор. Для Ходасевича отмеченный момент всегда был одним из основных. Если говорить о личности самого критика, то "бытовое острословие, сухость, умение держать людей на некотором расстоянии" (127, 20) - это еще не повод считать Ходасевича отрицательным человеком. Скорее всего, это способ защиты от окружающей несправедливости. В эссе "Младенчество" Ходасевич написал: "В классе поражал я учителей прилежанием и добронравием. Тогда же возникло осознание неправильного жизнеустройства мира. Мне казалось не то ужасно, что именно со мной несправедливы, но что вообще как можно жить в мире, где делается такое?" (29, 204).

В 1939 году В. Набоков назвал Ходасевича "крупнейшим поэтом нашего времени, литературным потомком Пушкина по тютчевской линии, он останется гордостью русской поэзии, пока жива последняя память о нем" (151, 213). Мы можем с уверенностью утверждать, что Ходасевич, как человек искусства, как человек богатой культуры, в котором духовность и сдержанность были нерасторжимы, является нашим современником, вероятно, что он "будет осознан как современник и нашими отдаленными потомками, пусть в меньшей степени, чем нами; и они, надо думать, увидят, что самоновейшее время не новые черты поэзии вечной естественно подчеркнуло; и ноты правдивой поэзии, реалистической (в серьезнейшем смысле), выдвинуло как новейшие ноты" (127, 23).

Критика - наименее изученная сторона творчества Ходасевича, которая во всем объеме своем не собрана полностью и недостаточно издана. А между тем эта часть творчества писателя способна помочь понять его нравственно-эстетическую позицию. В одном из своих последних писем Ходасевич отметил: " .Худо ли, хорошо ли я пишу - дело особое, но во всей эмигрантской критике едва ли не я один пишу, что хочу и о чем хочу, не насилуя совести, не подхалимствуя, не выполняя социального заказа, который здесь, может быть, хуже тамошнего." (113, 199). Независимость - неотъемлемая черта всего творчества Ходасевича - проявила себя и в критике.

Основой, питательной почвой литературной критики Ходасевича стала поэзия, которая, по утверждению А. Ранчина, в сознании современников "воспринималась как прямое продолжение и даже возрождение классической лирики" (169, 88). "Классические" черты поэзии Ходасевича отмечали В. Брюсов, А. Белый, В. Набоков, 3. Гиппиус, Г. Федотов, В. Вейдле, Ю. Айхенвальд и другие авторы.

Вместе с Гумилевым Ходасевич начинает печататься в 1905 году. В это время он выступает преимущественно как литературный критик и лишь затем как поэт. С 1905 по 1907 годы появилось около двадцати его критических заметок и всего пять стихотворных публикаций. Несколько первых критических заметок были подписаны псевдонимом Сигурд, заимствованным из драмы Красинского "Иридион». Имея отца-поляка, а мать-еврейку, воспитанную в культуре польского католичества, Ходасевич, "дитя гонимых в России народов - не только смешивает в жилах их кровь, он соединяет на себе их хорошо осознанную проклятость"

60, 89), оставаясь при этом до конца своей жизни именно русским поэтом.

А.Е. Кедровский литературно-критическое наследие Ходасевича условно разделил на три части:" 1) статьи, очерки о художниках слова 18-19 вв.; 2) о современниках и писателях русского зарубежья и, наконец, 3) его суждения о советской литературе" (125, 75). Мы в своем исследовании обратимся преимущественно к первой части критического наследия Владислава Ходасевича.

Классическое искусство Ходасевич осмыслял не только в России, но и на Западе, в тяжелых испытаниях эмиграцией. Конечно, потеря родины - всегда трагедия, не только личная, но и общественная. «Россия, - писал Роман Гуль, - непрестанно живет в нас и с нами - в нашей психике, в нашем духовном складе, в нашем взгляде на мир. И хотим мы того или не хотим - но так же неосознанно - мы ведь работаем, пишем, сочиняем только для нее, для России, даже тогда, когда писатель от этого публично отрекается" (109, 166).

С конца 20-х годов Ходасевич полностью переходит на положение эмигранта. С 1925 года в Париже он начинает сотрудничать с газетой "Дни", затем с газетой "Последние новости", а с 1927 года Ходасевич становится редактором литературного отдела газеты "Возрождение" и видным литературным критиком зарубежья. За семнадцать лет эмиграции Ходасевич был сотрудником очень многих эмигрантских периодических изданий: "Современных записок", "Воли России" и т.д. В конце 20-х годов Ходасевич почти полностью прекращает писать и печатать стихи; весь свой талант художника он направляет в прозу, в критику. Почему в конце 20-х годов Ходасевич «умирает» как поэт? Какие причины подтолкнули его заниматься в основном критической деятельностью? Разрешение этих вопросов необходимо для того, чтобы понять своеобразие и значимость этого вида деятельности Ходасевича. М. Горький в письме к К. Федину 1925 года писал: "В эмиграции колдуны умирают от голода духовного. Вл. Ходасевич, переехав в Париж, тоже печатно заявляет о своей эмигрантской благонадежности" (127, 22). В. Андреев пишет: "Стихи же ему изменили, и с той изменой он ничего не мог поделать. его молчание как поэта страшней и мучительней, чем у кого бы то ни было. Ходасевич умер в 1939 году. За последние двенадцать лет своей жизни он написал с десяток не лучших'своих стихотворений" (127, 23).

Ходасевич до последней минуты зарабатывал себе на жизнь литературным трудом, оставаясь всегда таким, каким он был: независимым, свободным. Утверждение, что потеря родины, тяжелое положение эмигранта стали главными причинами его отхода от поэзии - всего лишь сложившаяся легенда. Естественно, критик страдал от потери России. Нина Берберова вспоминала по этому поводу: "Ходасевич говорит, что не может жить без того, чтобы не писать, что писать может он только в России, что он не может быть без России, что не может ни жить, ни писать в России." (67, 258). Эта реплика, по свидетельству Ю. Колкера, показывает, что «он (действительно - в отличие от многих) понимал: той России, без которой нельзя ни жить, ни писать, более не существует, а есть другая: та, где нельзя — ни жить, ни писать. И есть третья, главная, незаслонимая омерзительной маской, недоступная тлению, инвариантная Россия - в четырехстопном ямбе, в Пушкине, в нем самом" (127, 23). Но существует, по всей видимости, еще один фактор, который способствовал обращению Ходасевича к литературно-критической деятельности в эмиграции - это появление веры в то, что поэзия, которая вынуждена соприкасаться с современной действительностью, теряет творческие силы, тогда как оставаться вне своего времени или над ним она не в состоянии.

Ходасевич всегда считал себя исконно русским поэтом; именно русская поэзия - творчество Ломоносова, Державина, Пушкина - была больше, чем просто подлинное отечество. Все вместе взятые они были единственным спасением, тем скрепляющим звеном, которое позволило не только Ходасевичу, но и многим русским в эмиграции "остаться народом, не раствориться в Вавилоне западной цивилизации" (127, 23). По всей видимости, все-таки не эмигрантская, а личная, человеческая судьба Ходасевича сложилась так, что "стихи постепенно уступили в ней место прозе. Раннее старение и болезненность тоже сыграли здесь свою роль" (127, 24).

В 1937 году Ходасевич признается Набокову, что собирается написать крамольную статью в "Современные записки" о 20-летии эмигрантской литературы. К сожалению, статья не была дописана и опубликована. В архиве М.С. Карповича сохранились четыре машинописных страницы, в которых "Ходасевич утверждал, что эмигрантская литература существует, что от советской отличает ее язык, стиль, понятия о природе и назначении художественного творчества, она сберегла, унесла с собой общие традиции русской литературы: ее национальную окраску, ее тяготение к религиозно-философским и нравственным проблемам, наконец (и в особенности) - ее духовную независимость. Но той жизненной энергии, того благодетельного духа новых исканий, который свойственен творческим, а не критическим эпохам, она с собою не принесла и не могла принести. Но литература, не движимая духом новых исканий, обречена повторять себя." (55, 208-209). Для Ходасевича, как и для большинства писателей первой волны русской эмиграции, одной из самых главных задач являлась задача сохранения и приумножения русской национальной культуры, задача сохранения гуманистических традиций А.С. Пушкина, имя которого было символом для всей русской эмиграции, но в то же время Ходасевич хотел видеть в литературе 20-30-х годов и то, что составляло духовную основу современного общества, современной культуры. Значение критической работы этого периода особенно повышалось для Ходасевича тем, "что сам он неизменно был приверженцем творчества, основанного на знании и мастерстве" (119, 7). Критик утверждал, что "истинной поэзии (возможно, что и критики тоже. - Г.Л.) вне культуры и профессионализма не может существовать" (119, 7).

На творческое наследие В.Ф. Ходасевича обращали внимание такие исследователи, как Д. Бетеа, Н.А. Богомолов, С.Г. Бочаров, А.В. Зорин, И.З. Сурат, А.Б. Ранчин, М.Г. Ратгауз и другие, работы которых носят обзорный характер и являются свидетельством начала рождения науки о Ходасевиче. Однако на сегодняшний день не существует достаточно весомых монографических исследований, посвященных критике Ходасевича.

Актуальность настоящего диссертационного исследования обусловлена обращением современного литературоведения к изучению критического наследия В.Ф. Ходасевича, которое не является тщательно проанализированным; в частности, осмысляется эстетическое освоение критиком классической литературы в аспекте проблемы взаимодействия текста и контекста и использования им биографического метода.

Все вышесказанное позволяет сформулировать цель настоящего исследования - выявить своеобразие литературной критики В.Ф. Ходасевича, преимущественно на материале работ, посвященных творчеству мастеров слова XVIII-XIX веков.

Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:

1) выявить причину обращения Ходасевича к исследованию жизни и творчества писателей XVIII-XIX веков;

2) определить методологию, подходы критика к рассмотрению как отдельных произведений, так и направлений в классической литературе рассматриваемого периода;

3) определить литературно-критические принципы, использованные Ходасевичем для анализа русской литературы;

4) исследовать своеобразие взгляда Ходасевича на сущность искусства.

Объектом исследования является та часть литературно-критического опыта Ходасевича, которая имеет отношение к русской классике XVIII-XIX веков. Наиболее обстоятельному анализу подвергается роман «Державин», статьи «Державин (К столетию со. дня смерти), «О пушкинизме», «О чтении Пушкина», «Пушкин в жизни» (по поводу книги В.В. Вересаева)» и др., а также очерк «Брюсов» для выявления эстетических принципов Ходасевича-критика.

Большое значение для нас в ходе работы имели прямые свидетельства писателей (эпистолярное наследие, мемуарные источники). Привлекались также публицистические статьи, воспоминания и отзывы современников о Ходасевиче.

Предметом исследования являются литературно-критические взгляды Ходасевича на русскую литературу XVIII-XIX веков.

Методологической основой диссертационного исследования являются принципы сравнительно-исторического и текстологического анализа. В работе мы опираемся на труды

Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, С.Г. Бочарова, И.З. Сурат О. Шпенглера и др.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые дан анализ критического наследия Ходасевича; исследован биографический метод в его работах; выявлены существенные черты его этико-эстетической концепции. Кроме того, мы придаем большое значение тому обстоятельству, что это не собственно критика, а критика художника слова. По замечанию В. Вейдле: «Ходасевич остался поэтом, когда поэзия его умолкла» (93, 28). Писатели-критики (и Ходасевич не является исключением) тоньше ощущают художественную ткань произведения, они проницательнее в своих эстетических позициях.

Основные положения, выносимые на защиту;

- абсолютная независимость Ходасевича-критика, формировавшего свою эстетико-философскую концепцию максимально самостоятельно. Отсюда - чуждость любым группировкам, подчеркнутое «невхождение» ни в какие кружки, непринадлежность ни к каким школам, многочисленным в культурной жизни России начала XX века;

- Ходасевич - представитель биографического критического метода; творчество каждого художника он стремится воспринимать с учетом общественно-исторического, культурологического контекста, но главное для него - тесная связь личности автора и его творчества. Кроме того, этика и эстетика для Ходасевича - категории друг от друга неотделимые, поэтому, с его точки зрения, человек нравственно несостоятельный великим художником быть не может.

- Ходасевич - ярко выраженный консерватор в плане художественного вкуса. Шкала эстетических ценностей, выработанная эпохой Державина-Пушкина, является для него тем ориентиром, по которому необходимо сверять значимость современного искусства. Главный критерий истины для Ходасевича - решение вопроса Пушкиным, поэтому для критика «мнение Пушкина» и «истина» - абсолютные синонимы.

- Художественный текст Ходасевич стремится рассматривать в единстве формы и содержания. Особенно болезненно он воспринимает перенос в сторону приоритетного изучения формальной структуры текста, а не его содержательно-смысловой составляющей, чем и обусловлены многочисленные негативные отзывы критика о деятельности отечественных формалистов.

- По Ходасевичу, само понятие «объективность литературной критики» весьма зыбкое, ибо критика, по его мнению - прежде всего область творческого самовыражения, и субъективизм изначально заложен в ее природе.

Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в дальнейшем изучении творчества В.Ф. Ходасевича, в лекционном вузовском курсе по истории русской литературы XX века, на практических занятиях и спецсеминарах, а также в преподавании литературы в школе.

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры литературы Курского госпедуниверситета, излагались на научных конференциях («VI Фетовские чтения» (2000), «Юдинские чтения» -2000); нашли отражение в четырех научных публикациях.

Структура исследования: состоит из введения, трех глав, заключения и списка художественной и научной литературы.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Гаврилова, Лариса Ивановна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Ходасевич-критик, как, собственно, и Ходасевич-поэт формировал свою эстетико-философскую концепцию максимально самостоятельно, независимо, практически не опираясь на творчество кого-либо из своих современников. Отсюда -«спокойное» вхождение в литературу, отсутствие программных деклараций, автономное положение среди представителей различных групп и школ, многочисленных в литературно-художественной жизни начала XX века. Эти независимость и самостоятельность характерны не только для эстетических, но и для общественно-политических воззрений писателя, и его коренное расхождение с большевизмом обусловлено прежде всего невозможностью сохранять собственную духовную свободу и неангажированность в рамках созданного ими режима.

Для Владислава Ходасевича выработанная отечественной литературой XIX века шкала эстетических и гуманистических ценностей всегда оставалась тем ориентиром, по которому необходимо сверять значимость собственного творчества и творчества современников. В связи с этим он выступает не просто в качестве сторонника, а даже активного пропагандиста классического искусства, которое олицетворяют для него прежде всего Державин и Пушкин. Пушкинское понимание любой проблемы для Ходасевича - главный критерий истины.

Этика и эстетика, как видно из его критических работ, - для Ходасевича категории неразделимые. Суждения Карамзина о том, что не может быть хорошим автором дурной человек, для Ходасевича актуально на все сто процентов. Творчество Ходасевич-критик воспринимает как прямое отражение личности художника, поэтому, проводя анализ художественных текстов, он стремится к выявлению при их помощи основных характеристик индивидуальности автора.

Ходасевич настойчиво отстаивает мысль об автобиографичности любого творчества, о непосредственном бытовании в художественных текстах либо в открытом, либо в завуалированном виде событий реальной жизни автора, в связи с чем он не считает возможным вести обстоятельный разговор о произведениях вне выяснения того, какие факты биографии художника могли послужить толчком к их созданию и обнаружить там свое присутствие. Ходасевич вообще не является сторонником так называемого «имманентного» анализа, когда текст рассматривается сам по себе, без привлечения дополнительной историко-биографической информации, поскольку для него подробный разговор об отдельном произведении или их группе не может быть самодостаточным; он призван дать представление о личности художника в целом, иначе говоря, привести к выводам, с точки зрения критика, более масштабным, нежели исчерпывающая, комплексная характеристика отдельно взятого текста. Поскольку из всех видов контекста важнейшим для Ходасевича является биографический, то мы и относим его творчество к биографической литературно-критической школе.

Как мы видим на примере работы, посвященной 100-летию со дня смерти Державина, Ходасевич в некоторых случаях не отрицал возможности и даже необходимости анализа отдельного текста без привлечения общественно-исторического и биографического контекста. Это, по мнению Ходасевича, исключительные случаи, при которых знание конкретного повода, послужившего толчком к созданию произведения, мешает адекватно оценить его эстетическую значимость, не ограниченную рамками времени написания текста. Впрочем, это то самое исключение, которое только подтверждает общую приверженность Ходасевича к рассмотрению отдельных текстов в контексте биографии художника.

Как творчество для Ходасевича неотделимо от личности автора, так же в неразрывном единстве воспринимаются им форма и содержание художественного произведения. Перенос в сторону приоритета изучения формальной структуры текста, а не его смысловой составляющей, воспринимается критиком особенно болезненно, отсюда - крайне негативное отношение Ходасевича к деятельности формалистов в целом и В. Шкловского в частности. Жесткая и в большинстве случаев несправедливая критика Ходасевичем формальной школы основана на убеждении, что частные наблюдения над текстами не имеют своего «во имя», если они лишены сквозной, обобщающей мысли. Вообще, «формалист» в восприятии Ходасевича — слово ругательное, не случайно Вересаева за его книгу «Пушкин в жизни», где биография поэта, с точки зрения критика, предстает оторванной от его творчества, Ходасевич именует «формалистом наоборот».

Литературная критика, по Ходасевичу, может только стремиться к объективности анализа, но достичь ее не в состоянии, ибо вообще не существует единственно, правильного взгляда на художественное произведение - у каждого времени, у каждого исследователя, к примеру, - свой Пушкин, и это, как полагает Ходасевич, совершенно нормально, ибо обусловлено самой природой литературной критики. Критика для Ходасевича — такая же область самовыражения, как и художественная литература, поэтому читатель, знакомясь с критической работой, получает возможность судить прежде всего о личности критика. Чтобы судить о поэте, утверждает Ходасевич, надо читать самого поэта, а не то, что о нем написано кем-то другим. Таким образом, Ходасевич отдает явное предпочтение интерпретаторскому подходу к художественному тексту, и даже остается непонятным, где же границы интерпретаторской вольности критика.

Взгляд Ходасевича на природу литературного творчества сугубо рационалистический. Ссылаясь на Пушкина как на высший авторитет, Ходасевич отвергает представление о художнике, как о человеке, творящем в экстатическом состоянии, и утверждает, что жизненные впечатления, тщательно отобранные и осмысленные автором - главная основа творчества. Искусство, по Ходасевичу, — процесс сотворчества художника и читателя (зрителя, слушателя), отсюда негативное отношение Ходасевича к кинематографу, который критик вообще не считает одним из видов искусства, так как одна из сторон в данном случае ведет себя пассивно.

В настоящее время к имени Ходасевича без всякого стеснения можно добавить эпитет «гениальный». Действительно, Владислав Ходасевич - поэт-пророк и неподкупный критик - стал значительным явлением в истории русской литературы и шире -культуре XX века. Именно в критической и литературоведческой работе он жил русской литературой, русской историей и русской культурой. Его литературно-критическое наследие, бравшее за образец русское классическое искусство, с которым он соизмерял все остальное, представляется актуальным и на сегодняшний день.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Гаврилова, Лариса Ивановна, 2003 год

1. Ходасевич В.Ф. Безглавый Пушкин // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. М.: Согласие, 1996. - С. 477-480.

2. Ходасевич В.Ф. Богданович // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - 455-460.

3. Ходасевич В. М.О. Гершензон. Статьи о Пушкине // Дни. -1926. № 984. - 18 апреля.

4. Ходасевич В.Ф. 1917-1927 // Звезда. 1995. - № 2. - С. 91-92.

5. Ходасевич В.Ф, Erotopaegnia // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 234-237.

6. Ходасевич В.Ф, Есенин // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997. - С. 120-150.

7. Ходасевич В.Ф. Казаки // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 449-454.

8. Ходасевич В.Ф. Записная книжка // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2.-М.: Согласие, 1996. С. 7-14.

9. Ходасевич В.Ф. «Жребий Пушкина», статья о. С.Н. Булгакова // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. -С. 402-408.

10. Ходасевич В.Ф. «Пушкин в жизни» (по поводу книги В.В. Вересаева) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - С. 140-146.

11. Ходасевич В.Ф. «Щастливый Вяземский» // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 205-209.

12. Ходасевич В.Ф. Близкая даль // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 250-255.

13. Ходасевич В.Ф. Брюсов // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 277-294.

14. Ходасевич В.Ф. В. Ропшин (Б. Савинков). Книга стихов // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. -С. 243-246.

15. Ходасевич В.Ф. Глуповатость поэзии // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 191-196.

16. Ходасевич В.Ф. Двенадцатая ночь // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 566-568.

17. Ходасевич В.Ф. Дельвиг // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991.1. С. 209-214.

18. Ходасевич В.Ф. Державин (К столетию со дня смерти) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. -С. 39-47.

19. Ходасевич В.Ф. Державин. М.: Книга, 1988. - 384 с.

20. Ходасевич В.Ф. Дмитриев // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 147-150.

21. Ходасевич В.Ф. Жизнь Василия Травникова // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.З. М.: Согласие, 1997. - С. 95-115.

22. Ходасевич В.Ф. К столетию «Пана Тадеуша» // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - С. 309-314.

23. Ходасевич В.Ф. Канареечное счастье // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991.- С. 611-612.

24. Ходасевич В.Ф. Конец Ренаты // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 269-277.

25. Ходасевич В.Ф. Кощунства // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.З. М.: Согласие, 1997. - С. 455-463.

26. Ходасевич В.Ф. Кровавая пища // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 463-466.

27. Ходасевич В.Ф. Литературные статьи и воспоминания. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1954.

28. Ходасевич В.Ф. Магические рассказы // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 178-180.

29. Ходасевич В.Ф. Младенчество: Отрывки из автобиографии // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997. -С. 190-209.

30. Ходасевич В.Ф. Муни // Ходасевич В.Ф. , Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 313-323.

31. Ходасевич В.Ф. О «Гаврилиаде» // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - С. 71-76.

32. Ходасевич В.Ф. О кинематографе. // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 135-139.

33. Ходасевич В.Ф. О пушкинизме // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 196-200.

34. Ходасевич В.Ф. О символизме // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 544-546.

35. Ходасевич В.Ф. О советской литературе // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 419-425.

36. Ходасевич В.Ф. О формализме и формалистах // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. -С. 153-158.

37. Ходасевич В.Ф. О форме и содержании // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 268-273.

38. Ходасевич В.Ф. О Чехове // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. -С. 249-252.

39. Ходасевич В.Ф. Отплытие на остров Цитеру // Ходасевич В.Ф. Колеблемый треножник: Избранное. М.: Советский писатель, 1991. - С. 603-607.

40. Ходасевич В.Ф. О чтении Пушкина (К 125-летию со дня рождения) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - С. 114-120.

41. Ходасевич В. Ф. Письмо к Ю.И. Айхенвальду // Ходасевич

42. B.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997. - С. 501-502.

43. Ходасевич В.Ф. Письмо к А.И. Тинякову // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997. - С. 393-394.

44. Ходасевич В.Ф. Письмо к Г.И. Чулкову // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997. - С. 391-392.

45. Ходасевич В.Ф. По поводу "Ревизора" // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 336-344.

46. Ходасевич В.Ф. Пролеткульт и т.п.: Из воспоминаний // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.4. М.: Согласие, 1997.1. C. 223-228.

47. Ходасевич В.Ф. Стихотворения. Л.: Сов. писатель, 1989 (Б-ка поэта. Большая серия). - 464 с.

48. Ходасевич В.Ф. Умирание искусства // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. - С. 444-448.

49. Агеносов В.В. Литература русского зарубежья (1919-1996). -М.: Терра; Спорт, 1988. 543 с.

50. Адамович Г. Вклад русской эмиграции в мировую культуру. -Париж, 1961.

51. Адамович Г. Одиночество и свобода. — М.: Республика, 1996. 446 с.

52. Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. М.: Республика, 1994. - 589 с.

53. Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. М.: Современник, 1981. — 383 с.

54. Алданов М. В.Ф. Ходасевич // Русские записки. 1939. -№ 19. - С. 182-183.

55. Алексеев А.Д. Литература русского зарубежья. Книги 19171940: Материалы к библиографии. СПб.: Наука, 1993. - 202 с.

56. Андреева И.П. Ходасевич. Письма М.В. Вишняку // Знамя. -1991. № 12. -С. 178-212.

57. Андреева И.П. Комментарии к разделу «Письма» // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: согласие, 1997. -С. 594-713.

58. Андреева И.П. Комментарии к разделу "Проза" // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 3. М.: Согласие, 1997. - С. 512-519.

59. Анна Ахматова в записях Дувакина / Вступ. ст. и коммент. О.С. Фигурнова. М.: Наталис, 1999. - 367 с.

60. Анненков Ю.П. Дневник моих встреч: Цикл трагедий: В 2 т. Т. 1. М.: Худож. лит., 1991. - 344 с.

61. Аннинский Л.А. Серебро и чернь. М.: Просвещение, 1997. -256 с.

62. Бавин С.П., Семибратова И.В. Судьбы поэтов «серебряного века». М.: Кн. палата, 1993. - 475 с.

63. Бальмонт К.Д. Элементарные слова о символической поэзии. // Серебряный век: В поэзии, документах, воспоминаниях: Хрестоматия. М.: Локид, 2000. - С. 16-18.

64. Басинский П.В., Федякин С.Р. Русская литература конца 19-начала 20 века и первой эмиграции. М.: Изд. центр «Академия», 1998. - 525 с.

65. Белинский В.Г. Полное собр. соч.: В 13 т. Т.6. Статьи и рецензии 1842-1843. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - 798 с.

66. Белый А. Рембрандтова правда наших дней: О стихах Ходасевича // Нева. 1996. - № 5.- С.207-214.

67. Бень Е. "Жестоко вы написали, но превосходно" // Наше наследие. 1988. - № 3. - С. 78-94.

68. Берберова Н.Н. Курсив мой: Автобиография. = М.: Согласие, 1996.- 736 с.

69. Бердяев Н. Кризис искусства. Репринт, изд. - М.: СП Интерпринт, 1990. - 47 с.

70. Бицилли П.М. Державин // Ходасевич В.Ф. Державин. М.: Книга, 1988. - С. 371-374.

71. Благой Д.Д. История русской литературы 18 века. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Мин. просвещения РСФСР, 1953. - 558 с.

72. Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 5: Проза. 1903-1917. М.; Л.: Гослитиздат, 1962. - 799 с.

73. Богданов В.А. В противоречивом движении к реализму (В.Я. Брюсов литературный критик) // Литературная учеба. — 1983.-№6.-С. 133-141.

74. Богомолов Н.А. Владислав Ходасевич в Московском и Петроградском литературном кругу // Новое литературное обозрение. 1995. - № 14. - С. 119-130.

75. Богомолов Н.А. Жизнь и поэзия Владислава Ходасевича // Ходасевич В.Ф. Стихотворения. JL: Советский писатель, 1989. -С. 5-48.

76. Богословский Н.В. Пушкин-критик. М.: Гослитиздат, 1950. - 759 с.

77. Бочаров С.Г. «Пушкин в жизни» Ходасевича (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.2. М.: Согласие, 1996. - С. 497-499.

78. Бочаров С.Г. «Но все ж я прочное звено» // Новый мир. -1990. № 3/4. - С. 160-183.

79. Бочаров С.Г. Тяжелая лира Владислава Ходасевича // Ходасевич В.Ф. Тяжелая лира. М.: Панорама, 2000. - С. 5-24.

80. Бочаров С.Г, Петербургские повести Пушкина (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. -С. 473-475.

81. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. М.: Наука, 1974. - 207 с.

82. Брюсов В. Дебютанты // Весы. 1908. - № 3. - С. 79.

83. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. - 525 с.

84. Булгаков С.Н. Жребий Пушкина // Пушкин в русской философской критике. Конец XIX первая половина XX века. -М.: Книга, 1990. - С. 270-294.

85. Бунин И. Думая о Пушкине // Центральный пушкинский комитет в Париже (1935-1937): В 2 т. Т. 1. М.: Эллис Лак, 2000. - С. 134-143.

86. Буслаев Ф.И. Мои досуги, собранные из периодических изданий. Мелкие сочинения: В 2 ч. Ч. 2. М., 1886. - 480 с.

87. Бэлза С. К истории русских переводов Мицкевича // Советское славяноведение. — 1970. №6. — С. 67-73.

88. В поисках пути: Русская интеллигенция и судьбы России / Сост., вступ. ст., коммент. И.А. Исаева. М.: Русская книга, 1992. - 384 с.

89. Валентинов Н.В. Два года с символистами. М.: Издат. дом «XXI век - согласие», 2000. - 381 с.

90. Вацуро В.Э. Пушкинская проза: Сборник. — СПб.: Академический проект, 2000. 620 с.

91. Вейдле В. Некрополь // Нева. 1996. - № 5. - С. 208-210.

92. Вейдле В. О поэтах и поэзии. Париж, 1973.

93. Вейдле В. Поэзия Ходасевича // Современные Записки. -Париж, 1928. Кн.34.

94. Вейдле В. Ходасевич издали вблизи // Ходасевич В.Ф. По бульварам: Стихотворения 1904=1937 гг.; Литературно-исторические статьи. - М.: Центр - 100, 1996. - С. 5-29.

95. Венгеров С.А. Русская литература XX века, 1890-1910: В 2 кн. М.: Издат. дом «XXI век - Согласие», 2000. - Кн. 2: Начало XX века: Синтетический модернизм и богоискательство - 470 с.

96. Венок на памятник Пушкину. СПб., 1880. - С. 57-59.

97. Вересаев В.В. Сочинения: В 4 т. Т. 2: Пушкин в жизни. М.: Правда, 1990. - 558 с.

98. Волчек Д. Владислав Ходасевич. «Брюсов» // Волга. 1989. -№ 7. - С. 101-112.

99. Воспоминания о серебряном веке. М.: Республика, 1993. -558 с.

100. Встреча с эмиграцией: Из переписки Иванова- Разумника 1942-1946 годов / Публ., вступ. ст., подгот. текста и коммент. О. Раевской-Хьюз. М.: Русский путь; Париж: YMCA-PRESS, 2001. - 397 с.

101. Гаспаров M.J1. Избранные труды. Т. 2: О стихах. М.: Языки русской культуры, 1997. - 501 с.

102. Гей Н.К. Проза Пушкина: поэтика повествования. М.: Наука, 1989. - 269 с.

103. Гершензон М.О. Видение поэта. М., 1919.

104. Герштейн Э. Ахматова пушкинистка // Ахматова А.А. О Пушкине: Статьи и заметки. - М.: Книга, 1989. - С. 316-352.

105. Гинзбург Л. Ахматова. Несколько страниц воспоминаний // Ахматова А.А. Избранное. М.: Просвещение, 1993. - С. 289295.

106. Гинзбург Л.Я. О лирике. М.: Советский писатель, 1974. -408 с.

107. Гиппиус З.Д. Письма к Берберовой и Ходасевичу.- Ann,, Arbor, 1978.

108. Городецкий Б.П. История русской критики: В 2 т. Т. 1. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. - 635 с.

109. Гуковский Г.А. Хрестоматия по русской литературе 18 века. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Наркомпроса РСФСР, 1938. - 438 с.

110. Гуль Р. Я унес Россию: Апология эмиграции. Т.З. - Нью-Йорк: Мост, 1989.

111. Гумилев Н.С. Наследие символизма и акмеизм. // Серебряный век: В поэзии, документах, воспоминаниях: Хрестоматия. М.: Локид, 2000.- С. 109-111.

112. Гусев В. "Чрез звуки лиры и трубы" // Державин Г.Р. Стихотворения. Воронеж: Центр.-Черноземное кн. изд-во, 1980. - С. 5-24.

113. Державин Г.Р. Стихотворения. М.: Сов. Россия, 1982. -256 с.

114. Долинский М.З., Шайтанов И.О. Из литературного наследия русских писателей // Октябрь. 1991. - № 4. - С. 180-200.

115. Долинский М.З., Шайтанов И.О. Кресло в кулисах: О литературной биографии В.Ф. Ходасевича // Вопросы литературы. 1991. - № 3. - С. 46-88.

116. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма.- М.: Наука, 1989. 174 с.

117. Живов В.М. Кощунственная поэзия в системе русской культуры конца 18 начала 19 века // Труды по знаковым системам. Т.13: Уч. зап. ТГУ. Вып.546. - Тарту, 1981.

118. Зноско-Боровский Е.А. Искусство кинематографа // "Воля России". 1927. -№ 7.

119. Зорин A.JT. Жизнь Василия Травникова (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.З. М.: Согласие, 1997. - С. 539-540.

120. Зорин A.JI. Начало // Ходасевич В.Ф. Державин. М.: Книга, 1988. - С. 5-36.

121. Иванов В. О Пушкине. Роман в стихах // Литература в школе.- 1991. № 3 (май, июнь). - С.15-18.124. -Из —в о споминаний-А.ИХод а се вин,урожденной Чулковой //

122. Ходасевич В.Ф. Собрание стихов. М.: Центурион; Интерпракс, 1991. - С. 413-433.

123. Казак В. Лексикон русской литературы XX века. М.: Культура, 1996. - 492 с.

124. Каменецкий Б. Литературные заметки // Руль. 8 апреля. 1925.

125. Карамзин Н.М. Что нужно автору? // Кулешов В.И. Русская критика 18-19 веков: Хрестоматия. М.: Просвещение, 1978. -С. 25-27.

126. Кедровский А.Е. Литература русского зарубежья. Курск.: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 1997. - 114 с.

127. Кибальник С.А. Пушкин и современная культура. JT.: Знамя, 1989. - 31 с.

128. Колкер Ю. Айдесская прохлада: Очерк жизни и творчества В. Ходасевича // В. Ходасевич. Собрание стихов: В 2 т. Т.2. -Paris: La Presse Libre, 1982 83.

129. Костиков В. Не будем проклинать изгнанье.: (Пути и судьбы русской эмиграции). М.: Междунар. отношения, 1990.- 464 с.

130. Кричевская Ю.Р. Модернизм в русской литературе: эпоха серебряного века. М.: ТОО «ИнтелТех», 1994. - 93 с.

131. Куликова Е.Ю. Петербургский текст в лирике В.Ф. Ходасевича: «Тяжелая лира», «Европейская ночь»: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2000, = 20 с.

132. Курилов А.С. Традиции русской критической мысли. М.: Знамя, 1974. - 63 с.

133. Курилов А.С. «.Народен в высочайшей степени» (К 250-летию со дня рождения Г.Р. Державина) // Литература в школе.- 1993. № 5. - С. 4-10.

134. Лаврин А. "Дар тайнослышанья тяжелый" // Ходасевич В.Ф. Собрание стихов. М.: Центурион; Интерпракс, 1992. - С. 1-3.

135. Левкович Я.Л. Автобиографическая проза и письма Пушкина.- Л.: Наука, 1988. 327 с.

136. Лежнев А.З. Проза Пушкина: Опыт стилевого исследования. -М.: Художественная литература, 1966. 263 с.

137. Литература русского зарубежья: Антология: В 6 т. / Сост. В.В. Лавров. М.: Книга, 1990. - Т.1: 1920-1925. Кн. 2. - 398 с.

138. Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918-1940). Т.2. Ч. 1-2. / Гл. ред. А.Н. Николюкин. М.: ИНИОН РАН, 1996.

139. Литературная энциклопедия русского зарубежья, 1918-1940. -М.: РОССПЭН, 2000. Т. 2: Периодика и литературные центры. - 639 с.

140. Лукницкий П.Н. Встречи с Анной Ахматовой. Т. 1: 1924-25 гг.- Paris: YMCA PRESS, 1991. 347 с.

141. Львов Л.И. Пушкин и Россия // Центральный пушкинский комитет в Париже (1935-1937): В 2 т. Т. 2. М.: Эллис Лак, 2000. - С. 124-136.

142. Мадорский А. Сатанинские зигзаги Пушкина. М.: Поматур, 1998. - 351 с.

143. Маковский С.К. На Парнасе Серебряного века. М.: Издат. дом «XXI век - согласие», 2000, - 557 с.

144. Малмстад Д.Э. Ходасевич и формализм: несогласие поэта /V Русская литература XX века: Исследования американских ученых. СПб.: Петро-Риф, 1993. - С. 284-301.

145. Марков В.Ф. История русского футуризма. СПб.: Алетейя, 2000.- 414 с.

146. Маркович В.М. «Новое» и «старое» в суждениях русской зарубежной критики о Пушкине (1937 г.) // Пушкин и культура русского зарубежья. М.: Русский путь, 2000. - С. 9-32.

147. Мережковский Д. Пушкин // Пушкин в русской философской критике: Конец XIX первая половина XX века. - М.: Книга, 1990. - С.92-160.

148. Мир искусства, 1899. № 5. - С. 8,10.

149. Михайлов О.Н. Литература русского зарубежья. М.: Просвещение, 1995. - 432 с.

150. Мочульский К.В. Возрождение Пушкина // А.С. Пушкин: pro et contra: Личность и творчество Александра Пушкина в оценке русских мыслителей и исследователей. СПб.: РХГИ, 2000. - С. 26-29.

151. Муромский В.П. Русская советская литературная критика. -Д.: Изд-во Ленинградск. гос. ун-та, 1985. 150 с.

152. Набоков В. О Ходасевиче // Нева. 1996. - № 5. - С. 207-214.

153. Набоков В. Романы, рассказы, эссе. СПб.: Фирма «Энтар», 1993. - 350 с.

154. Недзвецкий В.А. Русская литературная критика 18-19 веков. Курс лекций. М.: Изд-во Московск. гос. ун-та, 1994. - 182 с.

155. Непомнящий В!М. Да укрепимся // Речи о Пушкине. 18801960-е гг.: Сб. статей. М., 1999. - С.378.

156. Одоевцева И.В. На берегах Сены. М.: Худож. лит., 1989. -332 с.

157. Орлов Вл. Сильная вещь поэзия // Цветаева М. Мой Пушкин. - Алма-Ата: Рауан, 1990. = С. 4-16.

158. Перельмутер В. Владислав Ходасевич. Из литературного наследия // Октябрь. -1988. № 6. - С. 195-202.

159. Перельмутер В. Ходасевич // Русские писатели. XX век: Биобиблиографический словарь: В 2 ч. Ч. 2. М-Я / Редкол. Б.Ф. Еторо-в-и др. Под ред. П.А. Николаева. М.: Просвещение, 1990. - С.355-356.

160. Перхина В. Правда душевно-духовного знания. Современники о Ходасевиче // Нева. 1996. - № 5. - С. 207214.

161. Петровская Е.М. Поэтика прозы В. Ходасевича: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Омск, 1998.- 21 с.

162. Писарев Д.И. Собр. соч.: В 4 т. Т.З: Статьи. 1864-1865. М.: Гослитиздат, 1956. - 570 с.

163. Пискунов В. Пушкин и русское зарубежье // Вопросы литературы. 1999. - № 1-2,- С.98-140.

164. Полевой Н.А., Полевой Кс.А. Литературная критика: Статьи и рецензии (1825-1842). Л.: Худ. лит., 1990. - 558 с.

165. Поляков М. Поэзия критической мысли: О мастерстве Белинского и некоторых вопросах литературной теории. М.: Сов. писатель, 1968. - 342 с.

166. Приходько В. Ходасевич // Детская литература. 1987. -№ 3. - С. 17-24.

167. Проблемы современного пушкиноведения: Памяти Е.П. Маймина. Псков.: Изд-во Псковск. гос. пед. ин-та им. С.М. Кирова, 1999. - 264 с.

168. Пушкин, Достоевский. Пб.: Издание Дома литераторов, 1921.

169. Раев М. Россия за рубежом: История культуры русской эмиграции: 1919-1939 гг. М.: Прогресс-Академия, 1994. -296 с.

170. Ранчин А. Еще раз о Бродском и Ходасевиче // Новое литературное обозрение. 1998. - № 32. - С. 84-90.

171. Рапацкая JI.A. Русское искусство 18 века. М.: Просвещение; Владос, 1995. - 191 с.

172. Ратгауз М.Г. Магические рассказы Ходасевича (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. -С. 509-510.

173. Ратгауз М.Г. О кинематографе Ходасевича (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Согласие, 1996. -С. 495-497.

174. Розанов В.В. О Пушкине. Эссе и фрагменты. М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1999. - 414 с.

175. Розанов В.В. Сумерки просвещения. М.: Педагогика, 1990.- 620 с.

176. Русская литература XX века: В 2 т. Т. 1: 1920-1930-е годы. / Под ред. Л.П. Кременцова М.: Издат. центр "Академия", 2002.- 496 с.

177. Русские поэты XIX века: Первая половина / Сост. М.С. Вуколова, вступ. ст. Л.И. Ошанина, авт. послесл. В.И. Коровин. М.: Просвещение, 1991. - 479 с.

178. Саакянц А. Марина Цветаева: Жизнь и творчество. М.:

179. Эллис Лак, 1997 816 с. ? 178. Садовский Б.А. Г.Р. Державин // Ходасевич В.Ф. Державин.

180. М.: Книга, 1988. С. 342-350.

181. Сарычев В.А. Эстетика русского модернизма: Проблема "жизнетворчества". Воронеж: Изд-во Воронеж, ун.-та, 1991. -320 с.

182. Серафимова В.Д. Русская литература: (1-я половина XX века), М.: Гуманит. издат. центр «Владос», 197. - 527 с.

183. Серман И.З, Державин. Л.: Просвещение, 1967. = 119 с.

184. Скуратовский В. Связь времен: Пушкин в русской литературе конца XIX начала XX века. - М.: Просвещение, 1992.

185. Смирнова Л.А. Русская литература конца XIX начала XXi;века. М7ГПросвещешгег^99-3—^=~5Ъг\-сг.

186. Смит А. Песнь пересмешника: Пушкин в творчестве М. Цветаевой. М.: Дом-музей М. Цветаевой, 1998. - 249 с.

187. Смоленский В.А. Мысли о Владиславе Ходасевиче // Смоленский В.А. «О гибели страны единственной.»: Стихи и проза. М.: Русский путь, 2001. - С. 274-279.

188. Современное русское зарубежье. М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство ACT», 1998. - 528 с.

189. Соколов А.Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-f Х- годов. М.: Изд-во Московск. гос. ун-та, 1991. - 180 с.

190. Страхов Н.Н. Литературная критика. М.: Современник,1984. 143 с.

191. Струве Г.П. Русская литература в изгнании: Опыт исторического обзора зарубежной литературы. — Париж: ИМКА-ПРЕСС, 1984. 419 с.

192. Сурат И.З. «Кощунства» Ходасевича (комментарии) // Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. Т.З. М.: Согласие, 1997. -С.570-574.

193. Сурат И.З. Пушкинист Владислав Ходасевич. — М.: Лабиринт, 1994. 111 с.

194. Сурат И.З. Пушкинский юбилей как заклинание истории // Новый мир. 2000. - № 6. - С. 176-186.

195. Ткаченко О.С. Жанровое своеобразие прозы Ходасевича: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тверь, 2001. - 18 с.

196. Толстой Ив. Владислав Ходасевич. Статьи о литературе // Звезда. 1995.-№ 2. - С. 90-106.

197. Томашевский Б.В. Пушкин: Современные проблемы историко-литературного изучения. Л., 1925.

198. Урнов Д.М., Сайтанов В.А. Монтаж мнений эпохи // Вересаев В.В. Пушкин в жизни: Систематический свод подлинных свидетельств современников. М.: Московский рабочий, 1984. -С.3-19.

199. Федякин С.Р. Н. Гумилев, В. Ходасевич, Г. Иванов. Стихи. Проза. М.: ACT: Олимп, 2002. - 565 с.

200. Филин М. Вечные спутники. А. Пушкин // Слово. 1990. -№ 6. - С. 51-62.

201. Филин М. Владислав Ходасевич. Поэтическое хозяйство Пушкина (Главы из книги) // Литература в школе. 1989. - № 1 (янв., фев.). - С.34-44.

202. Филин М. О Пушкине и окрест поэта: (Из архивных разысканий). М.: Терра, 1997. - 352 с.

203. Фохт-Бабушкин Ю. О Вересаеве // Вересаев В.В. Повести и рассказы. М.: Худ. литература, 1987. - С.377-383.

204. Франк С.Н. Религиозность Пушкина // Пушкин в русской философской критике. М.: Книга, 1990. - С. 380-396

205. Цветаева М.И. Мой Пушкин. Алма-Ата: Рауан, 1990. -205 с.

206. Цветаева М.И. Собр. соч.: В 7 т. Т.6. - М.: Эллис Лак, 19941995.- 456 с.

207. Цявловский М., Цявловская Т. Вокруг Пушкина. — М.: Новое литературное обозрение, 2000. 333 с.

208. Челышев Е.П. Пушкиноведение: Истоки и перспективы: К 200-летию со дня рождения поэта // Пушкин и современная культура. М,; Наука, 1996. - С. 3-30.

209. Шагинян М.С. Человек и время. М.: Сов. писатель, 1980.

210. Шапошников В.Н. От «серебряного века» до наших дней: Очерки русской литературы XX века. Новосибирск.: Дет. литература, 1996. - 302 с,

211. Шевеленко И.Д. «Бывают странные сближенья»: Пушкин в творческом мире Цветаевой 1930-х годов // Пушкин и культура русского зарубежья. М.: Русский путь, 2000. - С. 49-63.

212. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т. 1. Образ и действительность. Мн.: ООО «Попурри», 1998. - 688 с.

213. Эйхенбаум Б.М. О литературе. М.: Просвещение, 1987. -238 с.

214. Bethea David М. Khodasevich: His life and art. New Jersey: Prinscton Universite Press, 1983. 83 p.

215. Malmstad J.E. Khodasevich and Formalism. A Poet s Dissent // Russian Formalism : A retrospective glance. New Haven, 1985. -P. 76-82.