Роль оксида азота в опиоидергической модуляции стрессобусловленной вазоконстрикции тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 03.00.13, кандидат биологических наук Командресова, Татьяна Михайловна

• Командресова, Татьяна Михайловна
• кандидат биологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат биологических наук Командресова, Татьяна Михайловна

Список сокращений, принятых в диссертации.

ВВЕДЕНИЕ. ф

ГЛАВА I. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

1.1 Система опиоидных пептидов.

1.2 Стресс-лимитирующая система опиоидных пептидов.

1.3 Участие системы опиоидных пептидов в регуляции периферического сосудистого тонуса.

1.4 Синтез N0 в организме, его роль в регуляции деятельности сердечнососудистой системы.4.

1.5 Роль N0 в устойчивости организма к стрессорным повреждениям.

1.6 Участие N0 в механизмах кардиоваскулярных эффектов опиоидных

• пептидов.

ГЛАВА И. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1 Объект исследования.

2.2 Иммобилизационная модель острого стресса.

2.3 Оценка тонуса периферических сосудов.

2.4 Введение агонистов и антагонистов опиатных рецепторов.

2.5 Определение уровня продукции N0.

2.6 Введение блокатора Ж)-синтаз.

2.7 Статистическая обработка результатов исследования.

ГЛАВА III. РЕЗУЛЬТАТЫ СОБСТВЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ И ИХ

ОБСУЖДЕНИЕ.

3.1 Участие N0 в опиоидергической модуляции стрессобусловленных изменений периферического сосудистого тонуса.

3.2 Роль оксида азота в модулирующем влиянии даларгина на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса.52 3.3 Роль оксида азота в модулирующем БАСО-опосредованном влиянии на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса.

3.4 Роль оксида азота в модулирующем влиянии ОБЬЕТ на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса.

3.5 Роль N0 в динорфин-опосредованной модуляции периферической вазоконстрикции.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Роль оксида азота в опиоидергической модуляции стрессобусловленной вазоконстрикции»

Актуальность исследования. Стрессорные нагрузки являются важной причиной, нарушающей механизмы саморегуляции сердечно-сосудистой системы [101, 114]. Экспериментальные исследования и клинические наблюдения показывают, что стрессобусловленные изменения системы кровообращения носят преимущественно прессорный характер и проявляются в повышении артериального давления. Частые повторные эпизоды стресс-реакций или хроническое их течение могут стать причиной развития артериальной гипертензии [99].

Генетическая предрасположенность к стрессорным нарушениям регуляции сосудистого тонуса является важной причиной развития артериальной гипертензии [101]. В основе этой предрасположенности может лежать нарушение функционирования отдельных стресс-лимитирующих систем организма. Одной из стресс-лимитирующих систем организма является система опиоидных пептидов [25, 74, 125]. Естественные медиаторы данной системы или их стабильные химические аналоги повышают устойчивость организма к стрессорным повреждениям главным образом за счет ограничения чрезмерной стресс-реакции [25, 98, 125].

Последние десятилетия отличаются значительным прогрессом в исследовании роли опиоидных пептидов в регуляции деятельности важнейших вегетативных функций организма, в том числе сердечнососудистой системы. В ряде исследований получены факты, свидетельствующие о том, что повышение уровня опиоидов оказывает кардиопротекторное действие, проявляющееся в ограничении стрессорного повреждения миокарда [50, 52, 74]. К настоящему времени изучен протективный эффект опиоидных пептидов в отношении стрессобусловленных нарушений сердечного ритма [11,47, 82, 92,118].

Данные о влиянии лигандов опиатных рецепторов на артериальное давление носят противоречивый характер и свидетельствуют как о гипотензивном, так и о гипертензивном эффекте агонистов и антагонистов опиатных рецепторов [11, 15, 143]. Противоречивость данных, вероятно, связана с использованием различных доз опиоидных пептидов (при увеличении дозы некоторые пептиды проникают через гематоэнцефалический барьер и активируют центральные рецепторы), различными способами введения опиоидных пептидов, а также с использованием различных экспериментальных объектов и моделей.

В экспериментальных исследованиях на животных установлено, что опиоидные пептиды препятствуют резкому падению давления при острой ишемии миокарда, оптимизируют гемодинамику, создавая необходимые Ф условия для поддержания удовлетворительного кровоснабжения, как миокарда, так и других тканей организма [11, 25]. Опиоидные пептиды модулируют уровень артериального давления у экспериментальных животных, приближая его к физиологической норме в различных условиях [39]. Кроме того, в литературе есть сведения о росте артериального давления на фоне блокады опиатных рецепторов у гипертензивных крыс [15].

В клинических исследованиях имеются данные о модулирующем влиянии синтетического аналога лей-энкефалина даларгина на систолическое давление у больных, перенесших инфаркт миокарда и больных гипертонической болезнью [19]. • В исследованиях, посвященных изучению опиоидергической модуляции артериального давления, авторы ограничиваются, как правило, лишь констатацией факта влияния лигандов опиатных рецепторов на развитие стрессобусловленных сдвигов артериального давления, либо рассматривается влияние опиоидов на центральные механизмы регуляции артериального давления. Вопрос о влиянии опиоидов на периферический сосудистый тонус, изменение которого является одним из важнейших механизмов регуляции артериального давления, изучен недостаточно. В литературе имеются лишь единичные данные, касающиеся модуляции опиоидами периферического сосудистого тонуса [20]. Кроме того, клеточные механизмы влияния опиоидных пептидов на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса изучены недостаточно.

В настоящее время установлена важная роль оксида азота в регуляции внутриклеточных механизмов тонуса кровеносных сосудов, который является одним из самых мощных вазоактивных эндотелиальных факторов [63]. Важной причиной нарушения регуляции периферического сосудистого тонуса при артериальной гипертензии является дисфункция эндотелиальных клеток, под которой подразумевают дисбаланс между вазодилятирующими и вазоконстрикторными факторами в сторону увеличения вторых [60, 220]. Вместе с тем, в эндотелии сосудов обнаружены ц- и 8- опиатные рецепторы [133]. Эти факты свидетельствуют о возможном участии N0 как эндотелиального фактора в механизме опиоидергической регуляции периферического сосудистого тонуса. В основе этого предположения лежат данные литературы о том, что активация /х- опиатных рецепторов морфином способна увеличивать образование N0 в изолированных эндотелиоцитах [194], а также тот факт, что N0 играет роль посредника между ц- опиатными рецепторами и ГЦ, активация которой в конечном итоге приводит к вазодилятации [176]. Кроме того, сосудорасширяющее действие пептидных агонистов р.- опиатных рецепторов, которое сопровождалось усилением синтеза N0 эндотелием артерий, показано в экспериментальном исследовании Champion, P.J., Kadowitz [145].

Цель и задачи исследования. Цель исследования - изучить роль оксида азота в механизме влияния активации опиатных рецепторов на стрессобусловленную вазоконстрикцию.

В ходе исследования необходимо было решить следующие задачи:

1. Выявить участие опиоидергической системы в регуляции периферического сосудистого тонуса на фоне острого стресса путем блокады и активации /х-,

8- и к- опиатных рецепторов. Ф 2. Изучить изменения уровня N0 в условиях острого стресса на фоне активации /х-, 5- и к- опиатных рецепторов.

3. При помощи блокады NO-синтаз установить степень участия N0 в механизмах влияния активации ¡л-, 8- и к- опиатных рецепторов на стрессобусловленные изменения гемодинамики.

Положения, выносимые на защиту. 1. Модуляция показателей периферического сосудистого тонуса на фоне блокады и активации опиатных рецепторов в условиях острого стресса свидетельствует об участии опиоидергической системы в регуляции тонуса сосудов при стрессе, ф Наибольший протективный эффект на стрессобусловленную вазоконстрикцию на протяжении всего периода эксперимента наблюдался при активации /х- опиатных рецепторов, менее выраженный -при сочетанной активации /х- и 8- опиатных рецепторов, при селективной активации 8- опиатных рецепторов был выявлен протективный эффект начиная с 15-й мин стрессирования, в то время как при активации к- опиатных рецепторов наблюдался кратковременный протективный эффект только на 15-й мин эксперимента.

2. Активация всех типов опиатных рецепторов в условиях острого стресса сопровождалась увеличением уровня продукции N0. Наибольшее увеличение уровня продукции N0 на 145,5% и на 134,0% было выявлено на фоне селективной активации /х- опиатных рецепторов при помощи DAGO, а также при сочетанной активации ¡х- и 8- опиатных рецепторов при помощи даларгина. Селективная стимуляция 8- опиатных рецепторов при помощи DSLET приводила к увеличению уровня продукции N0 на 41,5%. При активации к- опиатных рецепторов при помощи динорфина (1-13) наблюдалось увеличение уровня продукции N0 на 66,6%. Эти факты свидетельствуют о важной роли N0 в механизме протективного действия активации опиатных рецепторов на стрессобусловленный рост периферического сосудистого тонуса.

3. Изучение стрессорных изменений показателей периферического сосудистого тонуса и уровня N0 в условиях блокады 1Ч0-синтаз показало, что ведущее значение в механизме протективного эффекта даларгина играет увеличение уровня продукции N0, обусловленное изменением активности КГО-синтаз. В ОАвО-опосредованном протективном эффекте на стрессобусловленную вазоконстрикцию наряду с увеличением активности ИО-продуцирующей системы важную роль играют и другие механизмы, не связанные с N0. В механизме протективного влияния ОБЬЕТ на стрессобусловленный рост периферического сосудистого тонуса большое Ф значение играет увеличение продукции N0, обусловленное не только изменением активности ЬЮ-синтаз, но и другими механизмами. Кратковременный протективный эффект активации к- опиатных рецепторов на стрессобусловленную вазоконстрикцию не связан с 1ЧО-синтазной активностью.

Научная новизна работы. Впервые установлено участие N0 в протективном эффекте активации 5- и к- опиатных рецепторов на стрессобусловленную вазоконстрикцию.

Выявлено, что ведущим фактором в протективном эффекте сочетанной активации и б- опиатных рецепторов является активация синтеза N0. • В реализации протективного эффекта селективной активации д- опиатных рецепторов на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса наряду с активацией синтеза N0 участвуют и другие вазоактивные механизмы.

В эффекте селективной активации 8- и к- опиатных рецепторов важную роль играет изменение уровня продукции N0, не связанное с изменением активности >Ю-синтаз.

Результаты данного исследования будут способствовать расширению представлений о клеточных механизмах влияния стресс-лимитирующей системы опиоидных пептидов на периферический сосудистый тонус.

Научно-практическая значимость. Результаты исследования расширят представления о клеточных механизмах регуляции лигандами д-, 5- и к- опиатных рецепторов периферического сосудистого тонуСа и внесут определенный вклад в понимание тонких механизмов регуляции периферического тонуса сосудов. Результаты исследования могут быть использованы в программе обучения студентов медицинских ВУЗов и биологических факультетов университетов в курсе физиологии сердечнососудистой системы. Полученные данные могут быть использованы для разработки фармакологических препаратов и методов коррекции стрессобусловленных изменений периферического сосудистого тонуса. Наиболее перспективным для разработки пептидных препаратов для регуляции периферического сосудистого тонуса в условиях острого стресса является селективный агонист /х- опиатных рецепторов DAGO.

Материалы диссертационного исследования используются в преподавании курса физиологии сердечно-сосудистой системы в программе обучения студентов Северного государственного медицинского университета на кафедре нормальной физиологии (акт внедрения от 08. 02. 2006 г.).

Диссертационное исследование выполнено в ГОУ ВПО «Северный государственный медицинский университет» (г. Архангельск) Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию на кафедре медицинской биологии с курсом медицинской генетики при поддержке грантов РФФИ и администрации Архангельской области «Опиоидергическая модуляция стрессобусловленных изменений гемодинамики» № 03-04-96175, «Эндотелиальные механизмы опиоидергической модуляции стрессобусловленной вазоконстрикции» № 05-04-97530, гранта областного конкурса «Молодые ученые Поморья» № 14-03 «Влияние блокады опиатных рецепторов на периферический сосудистый тонус и уровень N0 в условиях острого стресса».

Апробация работы. Результаты данного исследования были представлены и обсуждены на международной молодёжной конференции -«Архангельск- 2003», международной молодёжной конференции -«Экология - 2003», VI международном конгрессе «Кардиостим - 2004» (Санкт-Петербург), на 8-й Международной Пущинской школе - конференции молодых ученых Пущинского научного центра РАН - 2004 г., Коми республиканских молодежных научных конференциях «Физиология человека и животных: от эксперимента к клинической практике» (г. Сыктывкар, 2004, 2005, 2006), на 9-й и 10-й школах-конференциях молодых ученых «Биология - наука XXI века» (г. Пущино, 2005, 2006), на I съезде физиологов СНГ (г. Сочи, 2005).

По теме диссертации опубликовано 14 печатных работ.

Структура и объем диссертации. Диссертация изложена на .126 страницах машинописного текста и состоит из введения, обзора научной литературы, раздела, посвященного материалам и методам исследования, глав, содержащих результаты собственных исследований и их обсуждение, а также заключения и выводов. Работа содержит 7 таблиц и 16 рисунков. Библиография включает 126 отечественных и 120 зарубежных источников.

Заключение диссертации по теме «Физиология», Командресова, Татьяна Михайловна

ВЫВОДЫ

1. Неселективная блокада опиатных рецепторов приводила к увеличению стрессобусловленного роста основных показателей периферического сосудистого тонуса, что указывает на участие данных рецепторов в регуляции стрессорной вазоконстрикции.

2. При активации периферических д, 5- и к-опиатных рецепторов наблюдался протективный эффект на стрессобусловленную вазоконстрикцию с разной степенью выраженности. Наибольший протективный эффект на протяжении всего периода стрессирования наблюдался при активации д-опиатных рецепторов, менее выраженный -при сочетанной активации ¡х- и 8- опиатных рецепторов, в то время как при активации 8-опиатных рецепторов наблюдался протективный эффект, начиная с 15-й мин стрессирования, а при активации к-опиатных рецепторов наблюдался кратковременный протективный эффект только на 15-й мин эксперимента.

3. Неселективная активация д- и 8- опиатных рецепторов при помощи даларгина в условиях стресса приводила к увеличению уровня N0 на 134,0%. Ведущее значение в механизме протективного эффекта даларгина* на стрессобусловленный рост периферического сосудистого тонуса играет роль увеличение продукции NO, обусловленное изменением активности N0-синтаз.

4. Селективная активация д-опиатных рецепторов DAGO приводила к увеличению уровня N0 на 145,5% в условиях острого стресса. В протективном эффекте DAGO на стрессобусловленную вазоконстрикцию наряду с увеличением активности NO-продуцирующей системы играют роль и другие механизмы, не связанные с N0.

5. Селективная стимуляция 8-опиатных рецепторов DSLET на фоне острого стресса приводила к увеличению уровня продукции N0 на 41,5%. В механизме протективного влияния ОБЬЕТ на стрессобусловленный рост периферического сосудистого тонуса важную роль играет увеличение продукции N0, обусловленное не только изменением активности ИО-синтаз, но и другими механизмами.

6. При активации к-опиатных рецепторов в условиях острого стресса наблюдалось увеличение уровня продукции N0 на 66,6%. Кратковременный протективный эффект активации к-опиатных рецепторов на стрессобусловленную вазоконстрикцию не связан с ЫО-синтазной активностью. е и, ■ /-/

ЗАКЛЮЧЕНИЕ г

Рост артериального давления является наиболее частым проявлением стрессорных нарушений механизмов регуляции сердечно-сосудистой ^ системы [101]. Важная роль в ограничении стрессобусловленных изменений гемодинамики принадлежит стресс-лимитирующей системе опиоидных пептидов [15]. Ограничивая негативное воздействие стресса на организм, опиоидные пептиды обладают и высокой кардиоваскулярной активностью [116]. Однако вопрос о влиянии опиоидов на периферический сосудистый тонус, изменение которого является одним из важнейших механизмов регуляции артериального давления, изучен недостаточно. Вместе с тем, различные типы опиатных рецепторов обнаружены в эндотелии артерий и вен [133], а также на эфферентных окончаниях симпатических нейронов, иннервирующих артерии [180] и вены [133]. Экспериментальные ^ исследования, посвященные изучению влияния лигандов опиатных рецепторов на периферический сосудистый тонус, единичны [4, 20, 21, 229] и выполнены с применением неселективных агонистов опиатных рецепторов эндоморфинов, морфина и даларгина, которые проявляют сродство не только к ц-, но и к 8- опиатным рецепторам. Поэтому результаты этих работ не дают четкого ответа на вопрос о том, с активацией какого типа опиатных рецепторов связан тот или иной гемодинамический эффект. Кроме того, в данных работах практически не рассматриваются клеточные механизмы # влияния опиоидных пептидов на изменения периферического сосудистого тонуса. В конце XX века сформировалось новое направление фундаментальных исследований связанных с изучением эндотелий-зависимых факторов регуляции тонуса сосудов [166, 243]. Было выявлено, что эндотелиальный слой регулирует местный сосудистый тонус и участвует в формировании системных гемодинамических реакций, являясь конечным звеном нейрогенной и гуморальной регуляции сосудистого тонуса, где эта ® реакция реализуется и моделирует различные внутриклеточные процессы

12, 37]. Функциональная перестройка эндотелия при воздействии стрессорных факторов заключается в изменении сбалансированной секреции веществ, регулирующих тонус сосудов. Важную роль в регуляции тонуса периферических сосудов играет N0 [243], который является самыми мощными из известных в настоящее время вазоактивных эндотелиальных факторов [61]. В литературе имеются немногочисленные данные о том, что некоторые кардиоваскулярные эффекты неселективных лигандов опиатных рецепторов (антиаритмический, сосудорасширяющий) являются результатом изменения активности Г^О-синтаз [92, 145]. Однако вопрос о роли N0 в механизмах опиоидергической регуляции периферического сосудистого тонуса не получил развернутой оценки в отечественной и зарубежной литературе. Вместе с тем, для введения опиоидных пептидов в практику профилактики и коррекции артериальной гипертензии необходимо детальное знание тонких механизмов пептидергической регуляции стрессобусловленных изменений артериального давления, включая знание механизмов опиоидергической модуляции периферического сосудистого тонуса в условиях острого стресса.

Учитывая вышеизложенное, в настоящей работе на модели стрессорной вазоконстрикции изучались особенности участия N0 в механизме опиоидергической регуляции лигандов ц-, 5- и к- опиатных рецепторов стрессобусловленных периферического сосудистого тонуса.

У животных контрольной серии на фоне введения раствора Рингера на протяжении всего срока иммобилизации наблюдался достоверный стрессобусловленный рост периферического сосудистого тонуса и снижение эластичности сосудов. К 60-й мин эксперимента ИПС возрастал на 84,3% (р<0,001), а ИЭ снижался на 45,6% (р<0,001) по сравнению с 5-й мин стрессирования. Подобная вазоконстрикторная реакция на стресс у крыс Вистар, вероятно, связана не только со стрессобусловленным повышением активности симпатической нервной системы [67], но и с изменением активности эндотелий-зависимых механизмов регуляции тонуса сосудов. Так, в условиях острого стресса на фоне введения раствора Рингера происходило снижение на 35,3% уровня продукции N0 по сравнению с его уровнем у интактных животных (базовым уровнем) (р<0,001) (табл.7), что свидетельствовало об изменении функционального состояния вазоактивной системы N0 в условиях острого стресса. Участие данной вазоактивной системы в регуляции периферического сосудистого тонуса в условиях острого иммобилизационного стресса подтвердилось в экспериментальной серии на фоне введения блокатора ЫО-синтаз. Блокада синтеза N0 приводила к увеличению темпов роста ИПС по сравнению со стресс-контролем на протяжении всего времени эксперимента. На 5-й мин стрессирования на фоне блокады ЫО-синтаз ИПС был на 34,5% выше аналогичного показателя в стресс-контроле (р<0,001), и к 60-й мин эксперимента это отличие составляло 20,7% (р<0,001). В условиях острого стресса на фоне блокады синтеза N0 эластичность сосудов была ниже, соответствующих показателей в контрольной серии на 5мин стрессирования на 31,8% (р<0,001), а к 60-й мин стрессирования на 10,8% (р<0,05).

Для установления участия опиатных рецепторов в регуляции стрессорных изменений периферического сосудистого тонуса в условиях острого стресса, а также для выявления участия N0 в этом влиянии, была проведена серия экспериментов с введением неселективного блокатора опиатных рецепторов налоксона. Блокада опиатных рецепторов приводила к более выраженному, чем в контрольной серии, росту ИПС, который составил 107,2% (р<0,001). На фоне стрессобусловленного роста ИПС в данной серии наблюдалось достоверное снижение эластичности сосудов на протяжении всего времени эксперимента. Снижение ИЭ с 5-й по 60-ю мин. составило 44,2% (р<0,001). Полученные в данной серии результаты доказывают участие опиатных рецепторов в регуляции периферического сосудистого тонуса в условиях острого стресса. Учитывая такой значительный рост сосудистого тонуса, логичным было бы предположить снижение уровня продукции NO в данной экспериментальной серии, однако на фоне введения налоксона наблюдалось увеличение уровня продукции N0 на 49,4% (р<0,001) по сравнению с контрольной серией. Такое увеличение синтеза N0 в данной экспериментальной серии, вероятно, связано с тем, что при введении налоксона на фоне острого стресса происходило мощное (почти в два раза) увеличение содержания эндотелина-1 в плазме крови крыс Вистар [45]. Взаимодействие эндотелина-1 с локальными вазоактивными факторами сосудистой сети может приводить к увеличению продукции оксида азота эндотелиальными клетками [12]. Изменение уровня N0 в плазме крови экспериментальных животных на фоне блокады опиатных рецепторов свидетельствовало об участии NO в механизме рецептор-опосредованного опиоидергческого влияния на стрессорные изменения тонуса сосудов.

Для детального изучения участия N0 в механизмах влияния активации различных типов опиатных рецепторов на изменения периферического сосудистого тонуса при остром стрессе был оценен уровень продукции N0 и изменения периферического сосудистого тонуса на фоне введения селективных и неселективных агонистов опиатных рецепторов, а также предварительной блокады NO-синтаз.

Наибольший протективный эффект на стрессорный рост периферического сосудистого тонуса был выявлен у агониста ц-опиатных рецепторов DAGO и чуть менее выраженный у неселективного агониста \i- и 5- опиатных рецепторов даларгина (рис.16). Так, в условиях острого стресса на фоне введения DAGO на 5-й мин стрессирования ИПС был ниже контрольного уровня на 35,7% (р<0,001), и ниже аналогичного показателя на фоне введения даларгина на 16,2% (р<0,01). К 60-й мин эксперимента эти отличия составляли 22,0% (р<0,001) и 8,8% . Соответственно, ИЭ на фоне введения DAGO на 5-й мин эксперимента был на 21,4% выше, чем в контрольной серии (р<0,001) и на 5,3% выше, чем на фоне введения даларгина. К 60-й мин стрессирования эти отличия составляли соответственно 41,8% (р<0,001) и 6,3%.

Рис.16. Стрессобусловленные изменения ИПС: А - контроль (введение раствора Рингера); на фоне активации опиатных рецепторов при помощи введения: Б - даларгина, В - DAGO , Д - DSLET, Г - динорфина (1-13).

Селективный агонист 8-опиатных рецепторов DSLET оказывал менее выраженный, чем у даларгина протективный эффект на показатели периферического сосудистого тонуса, который проявлялся начиная с 15-й мин стрессирования и сохранялся до конца эксперимента (рис.16). На 15-й мин стрессирования на фоне введения DSLET ИПС был на 9,7% ниже, чем в контроле (р<0,001) и на 28,9% выше, чем на фоне введения даларгина (р<0,001) на этой же мин стрессирования. К 60-й мин эксперимента эти отличия составляли соответственно 7,3% (р<0,001) и 8,6%. ИЭ на 15-мин стрессирования был на 7,0% выше, чем в контроле и на 28,9% ниже, чем на фоне введения даларгина на этой же мин эксперимента (р<0,001). К концу срока иммобилизации ИЭ в этой серии был на 9,9% выше, чем в контроле и на 24% ниже, чем на фоне введения даларгина (р<0,001).

Активация к- опиатных рецепторов приводила к незначительному и кратковременному снижению роста ИПС и некоторому повышению эластичности периферических сосудов по сравнению с контролем. Кратковременный протективный эффект динорфина (1-13) наблюдался на 15-й мин эксперимента и полностью исчезал к 30-й мин. В этой серии ИПС на 15-й мин стрессирования был достоверно ниже на 10,5%, чем в контроле (р<0,05). ИЭ на 15-й мин эксперимента был на 15,7% выше, чем в контроле (р<0,01). При этом на протяжении остального времени эксперимента средние значения показателей ИПС и ИЭ были ниже контрольных значений, но достоверно от них не отличались.

В целом, полученные данные свидетельствуют об участии всех типов опиатных рецепторов (ц-, 5- и к-) в регуляции периферического сосудистого тонуса в условиях острого стресса. Ведущая роль в регуляции стрессобусловленных изменений сосудистого тонуса принадлежит ц-опиатным рецепторам, активация которых оказывает наибольший протективный эффект на стрессорную вазоконстрикцию. Менее выраженный протективный эффект на стрессобусловленный рост ИПС был выявлен при сочетанной активации ц- и 8- опиатных рецепторов. Активация 8-опиатных рецепторов способствовала достоверному снижению темпов стрессобусловленного роста периферического сосудистого тонуса только начиная с 15-й мин стрессирования. При активации к- опиатных рецепторов наблюдался кратковременный протективный эффект на 15-й мин стрессирования.

Для изучения участия N0 в сосудорасширяющем эффекте активации каждого из изучаемых типов опиатных рецепторов в условиях острого стресса в экспериментальных сериях с ведением селективных и неселективных агонистов данных рецепторов был определен уровень N0.

Как видно из таблицы 7, активация всех типов опиатных рецепторов г приводила к увеличению уровня продукции NO по сравнению с контролем.

Однако наибольшее увеличение уровня продукции NO по сравнению с контрольной серией на 145,5% и на 134,0 % (р<0,001) наблюдалось на фоне активации ц-опиатных рецепторов при помощи введения DAGO, а также на фоне сочетанной активации ц- и 8- опиатных рецепторов при помощи введения неселективного агониста опиатных рецепторов даларгина.

Селективная стимуляция 8- и к- опиатных рецепторов также приводила к значительному увеличению по сравнению с контролем уровня продукции N0 на 41,5% и 66,6% (р<0,001).

Таким образом, наиболее значительные протективные эффекты DAGO и даларгина на стрессиндуцированную вазоконстрикцию сопровождались Ф значительным увеличением уровня N0 в организме экспериментальных животных, что, вероятно, являлось важным звеном в механизме их влияния ^ на изменения периферического сосудистого тонуса. Для того, чтобы установить насколько протективные эффекты лигандов опиатных рецепторов на стрессобусловленные изменения периферического сосудистого тонуса связаны с изменением активности NO-синтаз, были проведены экспериментальные серии с предварительной блокадой NO-синтаз при помощи введения LNNA. Предварительная блокада NO-синтаз при помощи LNNA приводила к исчезновению протективного эффекта неселективного агониста ji- и 8- опиатных рецепторов даларгина на стрессобусловленный • рост периферического сосудистого тонуса. Так, введение даларгина в условиях предварительной блокады синтеза N0 на 60-й мин эксперимента приводило к снижению ИПС всего на 3,28% (достоверных отличий не выявлено) по сравнению с серией с введением LNNA.

Список литературы диссертационного исследования кандидат биологических наук Командресова, Татьяна Михайловна, 2006 год

1. NO зависимые механизмы адаптации к гипоксии / Т.А. Зенина, Т.Ю. Голубева, Т.А. Салтыкова и др. // Изв. АН. Сер. Биология. - 1998. - № 4.-С. 506-512.

2. Автоматизированный анализ реоэнцефалограммы / Вайнштейн Г.Б., Горохов К.А., Кириченко JI.M., Семерня В.Н. // Физиол. журн. .им. И.М. Сеченова. 1978. - № 4. - С. 564-567.

3. Александрова Е.А. Кальцийтранспортирующие системы и регуляции концентрации кальция в кардиомиоцитах / Е.А. Александрова // Успехи физиол. наук. 2001. - № 3. - С. 40-48.

4. Аляутдин Р.Н. Транспорт гексапептида даларгина через гематоэнцефалический барьер и в мозг с помощью полимерных наночастиц / Р.Н. Аляутдин, В.Е. Петров, A.A. Иванов // Эксперим. и клин, фармакология. 1996. -№ 3. - С. 57-60.2 5 6

5. Антиангинальный и антигетерогенный эффект D-Ala -Leu -Arg -энкефалина (даларгин) / JI.H. Маслов, H.A. Федорова, В.А. Дудко, P.C. Карпов // Клин, фармакология и терапия. 2003. - Т. 12, № 4. - С. 8083.

6. Антистрессорный эффект адаптации к физической нагрузке: рюль оксида азота / Н.П. Аймашева, Е.Б. Маленюк, Е.Б. Манухина и др. // Докл. АН. 1998. - Т. 362, № 3. - С. 421-423.

7. Ашмарин И.П. Соответствует ли действие регуляторных пептидов, вводимых извне, их физиологическим функциям в плазме и ликворе / И.П. Ашмарин, Т.М. Ерошенко, М.Ф. Обухова // Вест. АМН СССР. -1988.-№Ц.-С. 55-65.

8. Балашов Н.В. Реактивность микро- и макрососудов артериального русла при реноваскулярной гипертонии у крыс / Н.В. Балашов, В.В. Солтицкий, Н.Б. Серебрякова // Физиол. журн. СССР им. И.М.Сеченова. 1991. - № 9. - С. 224-231.

9. Бебякова H.A. Нейрогенные механизмы опиоидергической модуляции сердечного ритма при острой ишемии миокарда: автореф. дис. . д-ра. биол. наук / H.A. Бебякова. М., 1997. - 27 с.

10. Биохимия и физиология семейства эндотелинов / С.А. Патарая, Д.В. Преображенский, Б.А. Сидоренко, В.П. Масенко // Кардиология. -2000.-№6.-С. 78-85.

11. Бобков А.И. Влияние даларгина на содержание в крови стрессированных крыс эндорфинов, лейцин-энкефалина, АКТГ и кортикостерона / А.И. Бобков, В.М. Полонский // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1985. - № 12. - С. 715-717.

12. Вакулина О.П. Содержание опиоидных пептидов в мозге крыс при иммобилизационном стрессе / О.П. Вакулина, P.A. Тигранян, О.С. Брусов // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1984. - № 11. - С. 357-359.

13. Вальдман A.B. Анализ роли эндогенных опиоидных пептидов при экспериментальной гипертензии / A.B. Вальдман, О.С. Медведев, Н.И. Рожанская // Физиол. журн. им. И.М. Сеченова. 1982. - № 8. - С. 1091-1095.

14. Ванин А.Ф. Динитозольные комплексы железа и S нитрозотиолы -у двевозможные формы стабилизации и транспорта в биосистемах / А.Ф.

15. Ванин // Биохимия. 1998. - Т. 63, вып. 7. - С. 924-928.

16. Ванхутте П.М. Эндотелийзависимые вазомоторные реакции- и торможение активности ангиотензинпревращающего фермента / П.М. Ванхутте // Кардиология. 1996. - № 11. - С. 71-77.

17. Вейн A.M. Клинические аспекты эмоционального стресса / A.M. Вейн // Эмоциональный стресс: теорет. и клин, аспекты. Волгоград, 1997. -С. 138-157.

18. Влияние агониста ц- и 5-опиоидных рецепторов даларгина на сократимость миокарда и коронарную перфузию у больных, перенесших инфаркт миокарда / JI.H. Маслов, Ю.Б. Лишманов, И.В.

19. Максимов и др. // Клин, фармакология и терапия. 2004. - Т. 13, №4.1. С. 47.

20. Влияние агониста опиатных периферических рецепторов даларгина на толерантность к физической нагрузке пациентов с атеросклерозом коронарных и периферических артерий / JI.H. Маслов, H.A. Федорова,

21. B.А. Дудко, P.C. Карпов // Физиология человека. 2002. - Т. 28, № 5.1. C. 81-87.

22. Влияние даларгина на гемодинамику наркотизированных крыс при стволовой ваготомии / С.Г. Донич, В.И. Смирнова, В.В. Лихванцев и др. // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1991. -№ 6. - С. 622-623.

23. Федотова, T.B. Реброва // Бюл. эксперим. биологии и медицины. -1991.-№6.-С. 619-621.

24. Влияние стресса на вариабельность параметров системной гемодинамики у крыс разных генетических линий / JI.M. Белкина, О.С. Тарасова, Т.Н. Кириллина и др. // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 2003. - Т. 136, № 9. - С. 269-272.

25. Влияние стресса, инфаркта и адаптации к коротким стрессорным воздействиям на содержание опиоидных пептидов в головном мозге / Ф.З. Меерсон, А.Д. Дмитриева, В.И. Заяц и др. // Вопр. мед. химии. -1985.-№5.-С. 32.

26. Вовлечен ли оксид азота в адаптационную защиту органов от стрессорных повреждений? / Е.Б. Маленюк, Н.П. Аймашева, Е.Б. Манухина и др. // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1998. - № 9. - С. 274-277.

27. Выявление и характеристика разных пулов депо оксида азота в стенке сосуда / М.А. Власова, А.Ф. Ванин, Б. Мюллер и др. // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 2003. - № 9. - С. 260-264.

28. Гамалея A.A. Реографический бескровный метод регистрации артериального давления у мелких лабораторных животных / A.A. Гамалея, А.Х. Коган // Патол. физиология и эксперим. терапия. 1977. -№ 6.-С. 75-78.

29. Гланц С. Медико-биологическая статистика / С. Гланц. М.: Практика, 1999.-459 с.

30. Гуцол A.A. Влияние даларгина на систолическое давление при экспериментальных хронических нарушениях сердечно-сосудистой регуляции / A.A. Гуцол, Б.Ю, Кондратьев // Бюл. ВКНЦ 1986. - № 2. -С. 57-59.

31. Дворцин Г.Ф. Антистрессорный эффект даларгина при У иммобилизационном стрессе у крыс / Г.Ф. Дворцин, В.Н. Шаталов //

32. Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1991. - № 6. - С. 617-619.

33. Девойно JI.B. Включение ядра аккумбенс в стимуляцию иммунного ответа у крыс после активации опиоидных рецепторов DAGO / JI.B. Девойно, М.А. Чейдо, E.JI. Альперина // Рос. физиол. журн им. И.М. Сеченова. 2001. - № 3. - С. 369-374.

34. Дмитриева Н.В. Симметрийный подход к анализу реовазограммы / Н.В. Дмитриева // Физиология человека. 1993. - № 5. - С. 53-64.

35. Дроздова Г.А. Клеточные механизмы артериальной гипертензии / Г.А. Дроздова // Патол. физиология и эксперим. терапия. 2000. - № 3. - С.• 26-30.

36. Западнюк И.П. Лабораторные животные: разведение, содержание, использование в эксперименте / И.П. Западнюк. Киев: Вища школа, 1974.-303 с.

37. Золоев Г.К. Влияние даларгина на течение стресса и шока в4 эксперименте / Г.К. Золоев, В.Д. Слепушкин, Е.С. Аргинтаев // Бюл.

38. ВКНЦ. 1986. - № 2. - С. 60-61.г

39. Изучение антиноцецептивных свойств даларгина в качестве средства анестезиологической защиты / Б.М. Шлозников, С.Г. Донич, O.A. Гребенчиков и др. // Бюл. эксперим. биологии и медицины. 1990. - № З.-С. 272- 275.

40. К механизму антиаритмического эффекта селективных лигандов 6- и X-опиатных рецепторов на развитие ишемических аритмий / С.Д. Михайлова, Г.И. Сторажаков, Т.М. Семушкина и др. // Материалы I Конгр. ассоц. кардиологов стран СНГ. М., 1997. - С. 232.

41. Кветнанский Р. Катехоламины плазмы крови крыс линий Август и Вистар при эмоциональном стрессе / Р. Кветнанский, Т.И. Белова, 3. Опршалова // Физиол. журн. СССР им. И.М.Сеченова. 1981. - № 4. -С. 516-523.

42. Комплексное изучение нейрохимических и иммунных механизмов морфинной толерантности; эффекты налоксона / C.B. Литвинова, В.В. Шульговский, М.А. Грудень и др. // Патол. физиология и эксперим. терапия. 2000. - № 1. - С. 6-9.

43. Коробов Н.В. Даларгин опиоидный пептид периферического действия / Н.В. Коробов // Фармакология и токсикология. 1988. - № 4. - С. SS-SS.

44. Курицын С.Н. Участие эндотелина-1 в гемодинамических изменениях при остром стрессе / С.Н. Курицын, Т.М. Командресова // Бюл. СГМУ. -2005.-№2.-С. 134.

45. Лаврова Е.В. Модели и методы изучения экспериментальных эмоциональных стрессов / Е.В. Лаврова. Волгоград, 1977. - 183 с.

46. Лиганды опиоидных рецепторов, сигма рецепторов и коррекция электрической нестабильности сердца при постинфарктном кардиосклерозе / Л.Н. Маслов, Ю.Б. Лишманов, Н.В. Нарыжная и др. // Эксперим. и клин, фармакология. 2001. - Т. 64, № 1. - С. 38-41.г