Религиозная политика Российского государства и ее реализация в Волго-Уральском регионе: XVIII в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Ислаев, Файзулхак Габдулхакович

• Ислаев, Файзулхак Габдулхакович
• доктор исторических наук
• 2005

Оглавление диссертации доктор исторических наук Ислаев, Файзулхак Габдулхакович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА В ИСТОЧНИКАХ И ЛИТЕРАТУРЕ.

1. Источники.

2. Литература.

ГЛАВА ВТОРАЯ. УЖЕСТОЧЕНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ ПОЛИТИКИ ПО ОТНОШЕНИЮ К ИНОВЕРИЮ В 1701-1740 гг.

1. Религиозная политика Петра I и ее осуществление в Волго-Уральском регионе.

2. Христианизация иноверцев в период правления

Анны Иоанновны.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ХРИСТИАНИЗАЦИЯ ИНОВЕРЦЕВ В ВОЛГО-УРАЛЬСКОМ РЕГИОНЕ В 1741-1755 г.

1. Массовое крещение иноверцев в 1741-1755гг.

2. Проблемы переселения и защиты новокрещеных.

3. Организация и деятельность новокрещенских школ.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ДВИЖЕНИЕ СОПРОТИВЛЕНИЯ ИНОВЕРЦЕВ ПРОТИВ МАССОВОГО КРЕЩЕНИЯ.

1. Волнения иноверцев в 40-е гг.

2. Восстание Батырши: цели и результаты.

ГЛАВА ПЯТАЯ. РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА ВО ВТОРОЙ

ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА.

1. Завершение массового крещения иноверцев.

2. Религиозные вопросы в работе Уложенной комиссии.

3. Учреждение Оренбургского Духовного собрания.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Религиозная политика Российского государства и ее реализация в Волго-Уральском регионе: XVIII в.»

Актуальность исследования. Россия исторически формировалась как страна полиэтническая и поликонфессиональная. В этих условиях религиозная политика государства в системе его внутриполитической деятельности приобретала особое значение. В общецивилизационном плане она была призвана обеспечить устойчивость, функционирование российского социума как целостного организма, его единства при сохранении национально-религиозного своеобразия. Опыт осмысления и реализации этой сложнейшей задачи, причем постоянно возобновляемой самим ходом развития многонациональной и поликультурной страны, представляет как академический, научный, так и практический интерес, в том числе в контексте реалий сегодняшнего дня.

Со второй половины XVI столетия, после присоединения к Российскому государству Среднего Поволжья, одной из доминант в религиозной политике стало отношение к исламу. В целом это отношение определялось общим подходом к обеспечению главенствующих позиций, приоритета православия как государственной религии. Кроме конкурентных, а также миссионерских соображений, осознан был тот факт, что приверженцы мусульманской веры духовную опору в своей борьбе за утраченную независимость находили именно в исламе. Отсюда, как представляется, проистекали длительные и настойчивые усилия светской и духовной властей страны по распространению православия среди мусульман, вошедших в состав России, которые на протяжении большого исторического периода реализовывались в форме насаждения этой религии. Впрочем, с такой же практикой столкнулись язычники, которых было немало среди присоединенных народов. По прошествии двух столетий под влиянием целой совокупности факторов государство пошло на изменение традиции в религиозном вопросе, итогом чего стал переход к политике веротерпимости.

Очевидно, что без взвешенного, тщательного прочтения этих многочисленных и драматических страниц отечественной истории историография России соответствующего периода не может быть полноценной, а обращение к ним способствует созданию важных предпосылок для ее развития. В условиях продолжающегося переосмысления прошлого России и ее народов в направлении, определяемом вектором объективности, научности, такая задача становится чрезвычайно актуальной.

О ее назревшем характере свидетельствует и то, что в историографии проблемы продолжают воспроизводиться старые ошибки, необъективные суждения, мифы, заимствованные из миссионерской литературы и исторической публицистики, а также тиражируются новые легенды. Такая ситуация во многом является следствием недостаточной научной разработки многих проблем истории религиозной политики Российского государства, истории христианизации нерусских народов России. Отметим, например, что нередко верующие татары характеризуются только как мусульмане. Между тем существует довольно значительный слой крещеных татар, что порождает существование межрелигиозной, межкультурной проблематики внутри татарского общества, требующей исторически грамотного, корректного объяснения. Приближение к исторической истине в вопросах истории татарского народа, как, впрочем, и других народов, о котором еще в начале XX в. писал Г. Исхаки1, стало и объективно необходимым, и объективно возможным.

Значимыми и востребуемыми являются уроки, заключенные в религиозной политике Российского государства, в том числе в ее региональных проявлениях. Во-первых, это урок необходимости и продуктивности мирного сосуществования и взаимодействия представленных в данном социуме конфессий. Во-вторых, урок необходимости и продуктивности корректных действий государства в духовно-религиозной сфере, уважи

1 См.: Исхаки Гаяз. Мусульмане и национальные проблемы / Гаяз Исхаки // Панорама-форум.- 1996. - № 2. - С. 151-152. тельного отношения ко всем религиям, исторической неэффективности государственного патронажа какой-либо одной религии. Так, например, объективный анализ массовой христианизации татарского народа, предпринятый в середине XVIII в., его итогов и уроков не дает оснований для выдвижения, а тем более - реализации идей, касающихся изменения статуса православия и превращения его в официальную государственную религию в поликонфессиональной стране. Известно однако, что некоторые современные российские политики предлагают подобного рода проекты, а православной церкви официальные власти оказывают определенное покровительство. В-третьих, урок толерантности, которая стала результатом переосмысления в 70-е гг. XVIII в. традиционной религиозной политики государства и которая создает основу для плодотворного и столь необходимого межконфессионального и межкультурного согласия и диалога. Для России, в которой, согласно ряду исследований последних лет, общий уровень толерантности значительно ниже, чем в странах развитой демократии, и имеет неблагоприятную тенденцию, усвоение данного урока представляется весьма своевременным. Таков практический интерес изучения темы для развития историографии, ибо наука, как справедливо подчеркивал А.А. Преображенский, «должна сближать народы, помогать им лучше узнать друг друга, извлекать уроки из прошлого во имя настоящего и будущего»2. Кроме того, изучение истории становления веротерпимости, межконфессиональных контактов, вызванных ими мировоззренческих, культурных, социально-экономических изменений представляет самостоятельную научную историографическую ценность.

Основная исследовательская проблематика. Необходимым условием любого исторического исследования является формирование соответствующей его объекту, предмету, целям и задачам источниковой

2 Преображенский А.А. Историк об историках России XX столетия / А.А. базы. Таковым оно было и в данном случае. При этом учитывалось, что в предшествующей историографии был мобилизован информативный потенциал далеко не всех документов и материалов по истории религиозной политики Российского государства XVIII в. и ее реализации в Волго-Уральском регионе. Часть источников давно вошла в научный оборот и активно в нем используется. По разным причинам другая часть осталась вне поля зрения исследователей, хотя была давно опубликована. До сих пор недостаточно привлекаются материалы, хранящиеся в региональных и центральных архивах. Поиск новых документов, систематизация, классификация источников, оценка их значения для раскрытия темы - все это составило важный сектор исследовательского поля.

Составной частью исследовательской проблематики стало определение степени изученности темы. В дореволюционной историографии религиозная политика Российского государства в XVIII в., история взаимодействия православия и других вероисповеданий, прежде всего ислама, политика христианизации присоединенных нерусских народов России не получила целостного, монографического освещения. Все это не исключало исследования отдельных направлений данной политики, отдельных сюжетов темы по ряду исторических периодов. В советской историографии тема была не актуальной, хотя отчасти и продолжала разрабатываться. Зарубежные исследователи, проявлявшие к ней интерес, не имели возможности работать в архивах.

В целом имеющуюся историографическую картину можно характеризовать как фрагментарную, мозаичную и имеющую по ряду сущностных вопросов взаимоисключающие интерпретации и оценки. Природа и источники таких расхождений, полученные научные результаты, основные тенденции в разработке темы, продуктивные исследовательские подходы также рассматривались в качестве предпосылок постановки и решения назревших историографических задач.

Преображенский. - М.: Русское слово, 2000. - С.9.

Религиозная политика Российского государства по отношению к иноверию и иноверцам на протяжении XVIII столетия, оставаясь во многом преемственной, претерпела изменения и постепенно эволюционировала в направлении от нетерпимости к толерантности. Идеи, обусловившие содержание правительственного курса в духовно-религиозной сфере, факторы, предопределявшие его колебания и вызвавшие, в конце концов, переход к политике веротерпимости, составляют важную исследовательскую проблему.

В содержании религиозной политики Российского государства в XVIII в. и ее реализации в Вол го-Уральском регионе четко прослеживаются такие этапы, как 1701-1740 гг., 1741-1761 гг. и 1764-1789. Определение особенностей и детерминант каждого из этих этапов, установление их места в общей системе религиозной политики потребовало постановки и разрешения самостоятельных исследовательских проблем. Применительно ко второму этапу, этапу массового крещения иноверческих народов Волго-Уральского региона, особое внимание было обращено на выяснение степени влияния на количественные и качественные параметры христианизации, мер стимулирования, насилия и государственной поддержки, а применительно к третьему этапу - на осмысление межрелигиозной проблематики в работе Уложенной комиссии и роли Оренбургского духовного собрания магометанского закона.

Отражением реакции иноверческих народов на усилия светских и религиозных властей по массовому крещению стало сопротивление мусульман и язычников. В данной связи возникла и решалась еще одна исследовательская проблема, связанная с выяснением соотношения социально-экономических и собственно религиозных причин возмущения иноверцев, хода народных волнений, их целей, результатов и последствий.

Объект исследования - религиозная политика Российского государства по отношению к неправославным вероисповеданиям, прежде всего к исламу.

Предметом исследования является деятельность российских государственных и религиозных институтов по выработке и реализации религиозной политики по отношению к неправославным вероисповеданиям.

Цель и задачи исследования. Основная цель настоящего исследования состоит в том, чтобы выявить, проанализировать и представить основания, детерминанты, результаты и последствия деятельности российских государственных и религиозных институтов по выработке и реализации религиозной политики, а также причины ее эволюции по отношению к неправославным вероисповеданиям, прежде всего к исламу, в определенный исторический период.

Для реализации указанной цели были поставлены и решались следующие исследовательские задачи:

- установление соответствующих информативных возможностей сформированного корпуса источников для реконструкции деятельности российских государственных и религиозных институтов по выработке и реализации религиозной политики, определения ее периодизации, особенностей и причин эволюции по отношению к неправославным вероисповеданиям, прежде всего к исламу, в рассматриваемых хронологических рамках;

- анализ истории изучения религиозной политики Российского государства (дореволюционной, советской и современной историографии проблемы), в том числе в региональном аспекте, для установления основных научных результатов и исследовательских лакун в русле рассматриваемой темы, определение адекватного ей методологического инструментария;

- выявление факторов формирования и изменения религиозной политики Российского государства до 1740 года;

- представление основных особенностей и результатов массовой христианизации в 1741-1755 годы, определение значения Новокрещенской конторы как центра миссионерской деятельности православной церкви среди иноверцев;

- реконструкция процесса сопротивления мусульман и языческих народов Волго-Уральского региона их христианизации как одного из факторов изменения религиозной политики Российского государства по отношению к неправославным вероисповеданиям, прежде всего к исламу;

- определение социокультурного значения перехода к религиозной толерантности во второй половине XVIII века, главным результатом которого является закрытие Новокрещенской конторы, официальное признание ислама как терпимой религии и создание Оренбургского духовного собрания магометанского закона. Нам представляется, что решение обозначенных задач приведет к достижению поставленной цели.

Степень изученности темы. Источниковедческий и историографический анализ показал, что рассматриваемая тема получила определенную разработку в исторической литературе, которая однако является недостаточной. Ее историография находится в процессе формирования, еще не завершившимся созданием специальных, сквозных исследований по истории религиозной политики Российского государства в Волго-Уральском регионе в XVIII в. Это обстоятельство также стало одним из факторов, обусловившим обращение к комплексу встающих в данном контексте исследовательских проблем. Детально степень источниковой и историографической разработки темы анализируется в отдельной главе диссертации.

Хронологические рамки исследования. Основным историческим временем, в рамках которого рассматривается деятельность российских государственных и религиозных институтов по выработке и реализации религиозной политики в отношении неправославных вероисповеданий, прежде всего ислама, является XVIII в., по мнению В.О. Ключевского, столь важный в судьбах нашего Отечества»3. Именно в этом столетии религиозная политика Российского государства, пройдя фазу ужесточения по отношению к мусульманам и язычникам из числа присоединенных народов и фазу их массового крещения, трансформировалась в веротерпимую политику. Переход от конфронтации к толерантности, к установлению цивилизованных отношений между государством и российскими мусульманами - факт большого исторического, социокультурного значения. Между тем при изучении XVIII в. он оставался в полутени. Исследование исторических процессов, происходивших в данном столетии в контексте религиозной политики, дает возможность исправить эту несправедливость.

Территориальные рамки исследования. Как следует из изложенного выше, территориально исследование охватывает Волго-Уральский регион - один из многонациональных регионов России, являющийся ее уникальной культурно-исторической частью. В течение веков здесь жили разные народы: угро-финские (марийцы, мордва, удмурты, коми) тюркские (татары, чуваши, башкиры, ногайцы), славянские (русские, украинцы, белорусы), представители языческих верований, ислама и православия. Регион с X в. является самым северным исламским центром. Это зона интенсивных межэтнических, межкультурных, межрелигиозных контактов, с IX в. активной миссионерской деятельности мусульманского духовенства, а позднее - и православной церкви, поддерживаемой государством. На значительной территории региона имело место движение сопротивления иноверческих народов, прежде всего мусульман, усилиям по их насильственной христианизации, которое стало одним из факторов эволюции религиозной политики Российского государства. В плане административного деления основной материал представлен и проанализирован по Казанской, Воронежской, Оренбургской, Нижегородской и Ас

3 Ключевский В.О. Сочинения: в 9 т. / В.О. Ключевский. - М.: Мысль, 1989. - Т. VII. Специальные курсы. - С. 336. траханской и губерниям, так как именно здесь в XVIII столетии была сосредоточена подавляющая часть мусульманского населения России.

Цель и задачи, а также хронологический и территориальный аспекты исследования во многом определили его научную новизну. Настоящая работа представляет собой первый опыт комплексного, целостного изучения религиозной политики Российского государства как изменяющегося феномена и ее реализации в Волго-Уральском регионе на протяжении всего XVIII столетия.

Методологические основы исследования. Исследование базируется на принципах научности, историзма и объективности. Важнейшее место было отведено принципу историзма. Согласно этому принципу, общественные институты, явления не могут быть поняты, с одной стороны, вне связи с обстоятельствами места и времени их функционирования, с другой — вне связи с историей их возникновения и развития4. Именно в таком ключе рассматривалась религиозная политика Российского государства, т.е. как формирующаяся, обусловленная историческими, социокультурными реалиями, традициями страны, особенностями XVIII столетия, изменяющаяся под влиянием совокупности факторов, в том числе потребностей Нового времени, имеющая региональную специфику реализации.

В процессе исследования учитывались также эвристические возможности принципов системности, целостности (всесторонности). Изучение религиозной политики Российского государства на протяжении всего XVIII века как сложного, противоречивого, эволюционирующего феномена потребовало применения, наряду с общенаучными, специальных методов: систематизации, проблемно-хронологического, сравнительно-исторического подходов.

4 Барг М.А. Эпохи и идеи: Становление историзма / М.А. Барг. - М.: Мысль, 1987. -С.З.

Методологический аппарат исторической науки составляют ее основные понятия. Они организуют и систематизируют исследуемый материал, образуют исходный пункт и вместе с тем способы его истолкования5. В данном исследовании основными понятиями выступают такие категории, как «христианизация», «миссионерская деятельность церкви», «благоразумное сокрытие своей веры», «веротерпимость», «свобода совести».

Христианизация - система мер, ненасильственных и насильственных, осуществляемых светской и духовной властью для распространения христианства, увеличения числа приверженцев этой религии. В России христианизация означала распространение православия.

Миссионерство понимается как форма деятельности религиозных организаций и церквей по распространению своей веры среди приверженцев других вероисповеданий и по возвращению в лоно церкви отпавших от нее. В России миссионерство находилось под общим руководством Синода и было тесно связано с насильственной христианизацией нерусских народов.

Христианизацию татар-мусульман в XVIII в., их реакцию на деятельность миссионеров нельзя понять без знания принципа «благоразумное сокрытие своей веры» («ат-Такийя»), который присутствовал в исламе изначально. Ханафиты допускали возможность принятия иной веры при смертельной опасности, сделав при этом мысленную оговорку6. Таким образом, мусульмане могли в аналогичной ситуации формально принять православную веру, внутренне оставаясь мусульманами.

В данном исследовании веротерпимость трактуется как религиозная толерантность. Однако следует иметь в виду, что веротерпимость в России XVIII столетия понималась иначе, чем в настоящее время. Если для

5 Могильницкий Б.Г. Введение в методологию истории / Б.Г. Могильницкий. - М.: Высшая школа, 1989. - С. 4.

6 Прозоров С. ат-Такийа / С. Прозоров // Ислам: Энциклопедический словарь. - М., 1991.-С. 221-222. российских мусульман веротерпимость означала не вмешательство государства и православной церкви в их духовно-религиозную жизнь, возможность исповедания своей веры без ограничений, то православная церковь интерпретировала ее только как возможность беспрепятственного принятия православия иноверцами, открытость православной церкви для них.

Последовательная реализация принципа веротерпимости завершается признанием свободы совести, которая подразумевает право человека свободно исповедовать ту или иную веру или не исповедовать никакую, совершать беспрепятственно религиозные обряды. Впервые использованный Екатериной II на совместном заседании Сената и Синода в 1763 г. термин «свобода совести» вызвал естественный протест со стороны православных иерархов. Императрица была вынуждена в дальнейших действиях в религиозной сфере учитывать это мнение, особенно в начальный период царствования, когда она особенно нуждалась в поддержке православной церкви. Ислам, хотя и становится в конце XVIII в. терпимой религией в империи, однако такая терпимость была ограниченной, в правовом статусе ислама кардинального изменения не произошло. Тем не менее, в настоящее время о степени веротерпимости в России нового времени п продолжаются дискуссии . Выдвигаются и обосновываются версии о толерантности российского общества уже в начале XVIII столетия, что не совсем точно отражает состояние умов того времени.

Новизна исследования в целом обусловлена тем, что впервые религиозная политика Российского государства как сложный, противоречивый, эволюционирующий феномен XVIII столетия и ее реализация в Волго-Уральском регионе стала предметом специального, многомерного изучения. Конкретные историографические результаты исследования заключаются в следующем:

7 См. главу И.

- ходе источниковедческой работы в архиво- и книгохранилищах Казани, Санкт-Петербурга, Москвы сформирован корпус разнообразных источников, в том числе за счет введения в научный оборот новых архивных документов, установлены их информативны возможности для определения детерминант, особенностей, динамики, тенденций эволюции религиозной политики Российского государства в XVIII в.;

- в системном виде в рамках проблемно-хронологического подхода представлена историография религиозной политики Российского государства, в том числе ее региональный аспект. Историографический анализ литературы может представлять самостоятельную ценность для исследователей внутриполитической жизни России XVIII столетия, межрелигиозных отношений в стране и их эволюции в данный исторический период;

- раскрыта теоретико-познавательные возможности имеющихся в литературе подходов к исследованию религиозной политики Российского государства, обоснована необходимость и продуктивность ее изучения в контексте многомерного, многофакторного подхода, представлен его методологический и методический инструментарий;

- показана связь религиозной политики с другими направлениями внутриполитической деятельности Российского государства, выявлены факторы формирования и изменения этой политики, а также изучен механизм ее осуществления в Волго-Уральском регионе в исследуемый исторический период, включая такие составляющие, как управление, принятие и исполнение законов и иных актов в духовно-религиозной сфере, принуждение и поощрение к принятию православия, защиту и переселение новообращенных, духовное образование новокрещеных;

- установлены основные этапы бытования и реализации религиозной политики Российского государства в XVIII столетии (1701-1740, 17411761, 1764-1789, 1789 до конца века), выявлены ее основные особенности и результаты на каждом из этих этапов. Материалы диссертации позволяют скорректировать имеющиеся историографические представления о специфике религиозной политики Петра I, Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны, Екатерины II и Павла I;

- раскрыта деятельность Новокрещенской конторы, первоначально созданной для христианизации мусульман и язычников, обитавших на территории Казанской епархии, уточнены ее руководители;

- на примере подготовки бунта 1748 г. в Поволжье и восстания муллы Батырши Алеева в Башкирии в 1755 г. выявлены истинные масштабы борьбы мусульман против массового крещения в различных местностях Волго-Уральского региона, сыгравшей важную роль в смягчении религиозной политики государства по отношению к неправославным вероисповеданиям, прежде всего к исламу, и в удовлетворении наиболее насущных нужд мусульман;

- определены факторы и социокультурное значение перехода Российского государства к религиозной толерантности, признания ислама терпимой религией, роль в этом процессе Екатерины II, таких актов, как закрытие Новокрещенской конторы в 1764 г., работа мусульманских депутатов в Уложенной комиссии в 1767-1768 гг., создание Оренбургского духовного собрания и прекращение деятельности православных проповедников среди мусульман.

Предложенные автором оценки религиозной политики государства, роли ряда выдающихся политических и религиозных деятелей, работы Новокрещенской конторы как центра христианизации народов Волго-Уральского региона, православных миссионеров среди мусульман и язычников несколько отличаются от сложившихся в историографии. Надо полагать, они будут способствовать пересмотру привычных стереотипов, новому прочтению важных страниц истории России и народов XVIII столетия.

Практическая значимость исследования. Светский характер современного Российского государства не означает его самоустранение из сферы регулирования межконфессиональных отношений, поскольку социум остается поликонфессиональным. Сама религиозная политика в новых исторических условиях, скорее всего, должна осуществляться по линии государство - гражданское общество. Однако очевидно, что выработка линии такой политики, претендующей на эффективность, не может быть успешной без восприятия исторического опыта, без извлечения из него соответствующих уроков, богатыми на которые оказалось XVIII столетие. Как уже отмечалось, в стране все более актуализируется проблема формирования веротерпимости, толерантного сознания.

Материалы и выводы данной работы могут быть использованы при создании учебников, учебных пособий, энциклопедических изданий по истории России XVIII столетия, по истории татарского и других народов Волго-Уральского региона, фундаментальных исследований по истории межрелигиозных отношений. Они могут найти применение в научно-методической, учебно-методической работе, связанной с профессиональной подготовкой и переподготовкой историков, культурологов, религиоведов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Ислаев, Файзулхак Габдулхакович

История религиозной политики Российского государства и ее

осуществления в XVIII в. в Волго-Уральском регионе - важная, драма тическая и поучительная страница отечественной истории, без тща тельного изучения которой не может быть ни полной, ни объективной

картина прошлого России, ее народов не только в данном столетии, но и

в более щироких хронологических рамках. Она вбирает в себя дея тельность институтов светской и духовной власти, их представителей

центрального и регионального уровней по инициированию, выработке и

осуществлению мер в духовно-религиозной сфере, в данном случае - по

отношению к неправославным вероисповеданиям и неправославным

иноверцам (мусульманам и язычникам), механизмы, перипетии

христианизации, трансформацию самой религиозной политики, а также

перипетии межконфессиональных и межкультурных контактов

разноязычных этносов (русские, угро-финны, тюрки). Реконструкция

столь сложных процессов сопряжена с привлечением комплекса ис точников, в том числе историографических, и их комплексным ис пользованием, с мобилизацией познавательных возможностей много мерного, многофакторного подхода. Религиозная политика Российского государства в XVIII столетии

по отношению к неправославным вероисповеданиям и неправославным

иноверцам Волго-Уральского региона представляет собой конкретно исторический феномен в его региональном проявлении. Вместе с тем

она преемственна по отношению к самой себе с точки зрения прежде

всего целеполагания, (т.е. христианизации нерусских народов региона,

главными субъектами которой были государство и православная

церковь) не только в пределах данного столетия, но и начиная со второй иоловины XVI в. Обращение в православие и удержание в нем

иноверческих народов данного региона составляло ядро этой политики

на протяжении двух с половиной веков. Впрочем, и XIX столетие не

составило в этом отношении исключения. Появление и сохранение такого ядра обусловливалось ролью пра вославия как государственной религии и вытекающими отсюда кон фессиональными приоритетами, внешним и особенно активным внут ренним миссионерством Русской православной церкви, конкурентными

соображениями (основным конкурентом был ислам, причем он

выступал для татар-мусульман в качестве источника легитимизации

своей борьбы за восстановление утраченной государственности), сло жившимся отношением к иноверию и иноверцам, традициями в рели гиозно-духовной сфере жизни страны. Из комплекса детерминант со держания и отчасти методов осуществления религиозной политики это

были наиболее устойчивые составляющие, предопределяющие ее пре емственность. Эволюция, трансформация религиозной политики по

отношению к иноверию и иноверцам Волго-Уральского региона были

обусловлены другими факторами - потребностями Нового времени,

российскими социокультурными реалиями, особенностями именно

XVIII столетия, в том числе регионального плана. Далеко не последнюю роль сыграла сама практика христианиза ции, ее результативность, не сводимая к численности принявших или не

принявших православие. Есть основания полагать, что одним из

факторов изменения религиозной политики в регионе в направлении

перехода к веротерпимости стало сопротивление иноверцев, прежде

всего мусульман, а также язычников мерам государства и церкви по их

массовому, принудительному крещению. Религиозная политика Российского государства в XVIII столетии,

как и прежде, была связана с другими направлениями его внутриполи тической деятельности, в первую очередь с социально-экономическим. Не могли не затронуть духовно-религиозную сферу, в том числе

касающуюся отношения к иноверию и иноверцам, либеральные повет 308 рия в духе «просвеш,енного абсолютизма», ставшие одной из примет

времени царствования Екатерины П. Правительство учитывало также

внешнеполитические обстоятельства, диктовавшие необходимость

поддержания образа правителя России как покровителя и запдитника

своих поданных и выведения российских мусульман из-под духовного

влияния турецкого султана, считавшего покровителем всех привер женцев ислама. В системе внутри- и внешнеполитических факторов

формирования и изменения религиозной политики ведушее место

принадлежало внутриполитическим факторам. В истории формирования религиозной политики Российского го сударства и ее осуществления в XVIII в. в Волго-Уральском регионе

вычленяется несколько взаимосвязанных, преемственных и вместе с

тем относительно самостоятельных этапов. Первый - этап подготовки

массовой христианизации (1701-1740 гг.). Второй - этап массовой

христианизации (1741-1761гг.). Третий - епархиальный этап (1764-1789

гг.). Четвертый — начало этапа веротерпимости (конец XVIII в.). На ка ждом из этапов религиозная политика имела свое содержание и формы,

свое сочетание методов и общую, практически не изменяющуюся цель. Под влиянием совокупности обстоятельств она эволюционировала,

причем не по прямой восходящей линии, а испытывая периоды

колебаний правительственного курса в духовно-религиозной сфере, от

нетерпимости к определенной толерантности. 1701-1740 гг. были отмечены ужесточением религиозной политики

по отношению к иноверию и иноверцам Волго-Уральского региона. Это

то общее, наряду со стратегической целью - христианизацией, что

характеризовало религиозную политику Петра I и религиозную

политику Анны Иоанновны. Вместе с тем у каждой их них было свое

«лицо». Во времена правления Петра I светская власть, по сравнению с

предшествующим периодом, в духовно-религиозной сфере действует

более активно и напористо, стремясь достичь масштабных результатов

в деле христианизации иноверческих народов Волго-Уральского

региона, прежде всего мусульман, в течение короткого срока. Кроме того, был осуществлен постепенный переход к сочетанию мер

принуждения и мер поощрения в целях обращения иноверцев в

православие и их удержания в новой вере с дифференциацией этих мер

в среде служилого и податного сословий татарского общества. Стимулирование смены религиозной идентичности носило преимуще ственно социально-экономический характер, что, однако, не обеспе чивало достижения тех конкретных целей, которые ставили перед собой

светская и духовная власть. Курс правительства Анны Иоанновны по отношению к иноверию,

также направленный на христианизацию иноверцев, был менее ради кальным, но более изощренным, многоплановым. Меры стимулирова ния смены религиозной идентичности, носившие преимущественно

социально-экономический характер, дополняются организационными

мерами, что выразилось в создании Новокрещенской конторы, бази ровавшейся в Казани, а также департамента духовных дел Сената. Кроме того, в целях удержания новокрещеных в православной вере,

чему стало придаваться особое значение, был урегулирован и взят под

контроль властей целый ряд новых вопросов, касающихся в том числе

семейно-брачных отношений новокрещеных и крещеных (русских,

православных), расселения и раздельного проживания крещеных и не

крещеных, подготовки церковнослужителей из среды иноверческих

народов. В сферу активной миссионерской деятельности вошли все

российские регионы с иноверческим населением, а не только Среднее

Поволжье и Приуралье. В целом были созданы предпосылки для осу ществления массовой христианизации присоединенных нерусских на родов России. Ее развернутую программу и законодательную базу со ставил указ Анны Иоанновны от 11 сентября 1740 г. Массовая христианизация нерусских народов Волго-Уральского

региона, первым годом которой стал 1741 г., продолжалась двадцать

лет. За данный период, вдвое меньший, чем предыдущий, идеологи,

организаторы и исполнители этой политики смогли добиться массовой

смены религиозной идентичности иноверцев региона, главным образом язычников, которые, за редким исключением, были крещены. Среди

татар удельных вес крещеных не превышал 7,2% от их общей

численности. Столь весомый общий результат не был случайностью. При всем

потенциале религиозной политики предшествующих правителей России

XVIII столетия только религиозная политика Елизаветы Петровны,

направленная на массовую христианизацию иноверцев, носила ком плексный характер. Для стимулирования смены нерусскими народами

религиозной идентичности, что вовсе не исключало прямого и кос венного принуждения, использовались экономические, финансовые,

социальные, организационные, административные, законодательные

меры. Как специальное направление выделились меры по переселению

и защите новокрещеных и иноверцев, а также была реализована идея

рекрутирования помощников в иноверческой среде посредством под готовки православных священников из числа иноверцев в новокре щенских школах для работы среди нерусского населения. Соответствующие мероприятия были взаимосвязаны между собой

и корректировались в зависимости от ситуации. Пет оснований

полагать, что в усилиях институтов светской и духовной власти собст венно просветительская деятельность православной церкви занимала

особое место и отличалась заметной эффективностью. Па этапе массовой христианизации сформировался и в полной мере

проявился весь механизм реализации религиозной политики го сударства в Волго-Уральском регионе. Его основными компонентами

были принятие и исполнение законов и иных актов, регулирующих ду ховно-религиозную сферу, система принуждения и поощрения к при нятию православия, меры по переселению новообращенных, духовное

образование новокрещеных. В последующие годы центр религиозной политики в регионе от части смещается в иную плоскость. В виду завершения крещения к на чалу 60-х гг. основной массы язычников и стойкого сопротивления

мусульман, прежде всего татар-мусульман, процесс массовой хри 311 стианизации иноверцев региона объективно подошел к своему завер шению, власти делают, с одной стороны унор на удержание новокре щеных в православной вере, а с другой - предпринимают шаги по

признанию ислама терпимой религией. Этот нелегкий для властей путь

был отмечен такими важными вехами, как закрытие Новокрещенской

конторы (1764 г.), работа мусульманских депутатов в Уложенной ко миссии (1767-1768 гг.), создание Оренбургского духовного собрания

(1788-1889 гг.) и прекращение деятельности православных проповед ников среди мусульман (1788 г.). Особое значение имело учреждение

Духовного собрания, ставшее высшей точкой в эволюции религиозной

политики Российского государства XVIII столетия и означавшее при знание ислама терпимой религией и переход светской власти к поли тике сотрудничества, взаимодействия с миром ислама в своей собст венной стране. Однако сам процесс христианизации, рафинированный

по мере возможности и облаченный в новые, преимущественно нена сильственные формы, был продолжен. К оценке результативности религиозной политики Российского

государства в Волго-Уральском регионе следует подходить комплексно,

имея в виду широкий контекст. При таком подходе выявляются

противоречивые, неоднозначные итоги и последствия. В плане

достижения в целом стратегической цели — христианизации — следует

говорить о ее высокой эффективности: крещено было более 362 тысяч

иноверцев Поволжья и Приуралья, в том числе свыше 12 тысяч татар. На фоне обращения в православие почти всех язычников региона ус пехи христианизаторов в мусульманской среде были более чем скром ными. Однако количественные показатели многое оставляют в тени. В социокультурном плане картина гораздо сложнее. Смена рели гиозной идентичности влекла за собой новую культурную идентич ность, что в целом вызывало ситуацию глубокого раскола. Но если в

случае абсолютного доминирования новообращенных, что наблюдалось

в среде бывших языческих народов региона^ эта ситуация постепенно разрешалась, то в случае абсолютного доминирования сторонников

прежней веры, как это было в мусульманской среде, она проявилась

очень резко и оказалась неустранимой. Татарский этнос был расколот на две неравные части, которые

оказались в разной религиозной среде, что создало условия для фор мирования у них разных культур на основе христианских и исламских

духовных ценностей. У части татар, в отличие от XVI-XVII вв., про изошла не только внешняя смена религии, но постепенно стал меняться

весь духовный уклад и быт. Однако в XVIII в. принятие православия

еш,е не привело к смене этнической идентичности татар и появлению у

них другого этнического самосознания. Вместе с тем у большей части

татар настойчивые попытки массовой христианизации инициировали

укрепление исламской веры, вызвали процессы консолидации. Противоречивый след оставила переселенческая политика, своими

средствами стремившаяся обеспечить смену религиозной идентичности

иноверцев Волго-Уральского региона. На обширном пространстве

региона и за его пределами возникли разнонаправленные миграционные

потоки. В ряде мест изменялась этнодемографическая ситуации,

формировались новые этноконфессиональные группы, новые духовные

центры мусульман, а также шли процессы русификации. Наряду с этим

начиналось широкое межэтническое и межкультурное взаимодействие. В то же время новокреш;еные-переселенцы создали предпосылки для

возвращения в XIX столетии большой части ранее креш,еных татар в

ислам. Эти процессы объективно открывали возможности для более

широких этнокультурных контактов, в. том числе через духовное

образование бывших иноверцев в новокрещенских школах. Массовая христианизация целого ряда народов региона, придер живавшихся языческих верований, содействовала их интеграции в со циокультурное пространство России, осуществляемой на основе ду ховной унификации. Тем самым объективно расширялись основы формирования именно российской цивилизации прежде всего за счет

этнического разнообразия. Расширению этих основ, но уже за счет ре лигиозного разнообразия, служило и сохранение большинством му сульман региона прежней веры. Действия властей по отношению к иноверию и иноверцам региона

порождали отрицание проводимой ими религиозной политики. Ответом

на них стал протест нерусских народов региона, имевший различные

формы. Самыми значимыми его проявлениями были волнения

мусульман и язычников 40-х гг. XVIII столетия и, более всего,

восстание 1755 г. под руководством Батырши. Эти движения, особенно

волнения 40-х гг., не проходили под собственно религиозными

знаменами. Вместе с тем, поскольку их участниками двигало прежде

всего недовольство неравноправным социально-экономическим по ложением, порожденным практикой крещения, а также возмущение

насильственными методами обращения в православие, постольку они

были ничем иным, как естественной реакцией иноверческого населения

на религиозную политику государства периода массовой христиа низации. Размах волнений иноверцев стал одним из обстоятельств,

побудивших правительство пойти на смягчение этой политики. Неприятие иноверческим населением в лице иноверческих депута тов, прежде всего мусульман, традиционной религиозной политики с

порожденными ею социально-экономическим и социально-правовым

ущемлением некрещеных, неправославных, практикой принудительной

христианизации продемонстрировала и работа Уложенной комиссии. С

другой стороны, эти же депутаты наиболее активно поддерживали идеи

веротерпимости, получившие отражение в первоначальных документах

Комиссии, начавший формироваться в либеральном духе курс

правительства в духовно-религиозной сфере. В конечном счете позиция

иноверческих депутатов способствовала закреплению вызревавших

позитивных изменений в религиозной политике Российского го 314 сударства, способствовала созданию правовых основ толерантного

отношения к исламу. Опыт осуш,ествления религиозной политики государства в одном из

самых полиэтничных и поликонфессиональных регионов России проде монстрировал, что ее продуктивность была тем выше, чем дальше она

смеш;алась от нетерпимости в сторону толерантности, уважительного от ношения ко всем конфессиям. Такой вектор эволюции создавал благо приятную почву для межэтнического, межконфессионального и меж культурного диалога. Компромисс в любой сфере, а в духовно-религиоз ной в особенности, предпочтительнее конфронтации, что показали и по следствия изменившегося отношения к исламу. При иных приоритетах

религиозная политика вынуждена разрешать порождаемые ею же проти воречия вместо того, чтобы решать проблемы, рождаемые жизнью.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Ислаев, Файзулхак Габдулхакович, 2005 год

1. Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви: в 2 т. / А.В. Карташев. М.: Наука, 1997.-Т. 1.-С. 12.

2. Муравьев А.Н. История российской церкви / А.Н. Муравьев. СПб., Тип. II отд. С.Е.И.В. канцелярии, 1845. - С. 356.

3. Филарет (Гумилевский Д.Г.). История русской церкви: в 5 пер. Изд. 4. / Д.Г. Гумилевский. М., Тип. Готье и Монигетти, 1859. - Пер. V. - С. 16-29.

4. Можаровский А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 годы / А. Можаровский. М.: Имп. о-ство ист. и древн. рос. при Моск. ун-те, 1880.

5. Валеев P.M. Казанское востоковедение: истоки и развитие (XIX в.-20-е гг. XX в.) / P.M. Валеев. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1998. - С. 198-215.

6. Смирнов Н.А. Современный ислам. 2-е испр. и доп. изд. / Н.А. Смирнов. М.: Изд-во «Безбожник», 1930; он же. Очерки изучения ислама в СССР. - М.: Изд-во АН СССР, 1954.

7. Бартольд В.В. Сочинения: в 9 т. / В.В. Бартольд. М.: Наука, 1966. - Т. VI. Работы по истории ислама и Арабского халифата. - С. 413-431.

8. Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви: в 2 т. / А.В. Карташев. М.: Наука, 1991.-Т. 2.-С. 317.

9. Смолич И.К. История Русской церкви. 1700-1917: в 2 ч. / И.К. Смолич. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамск. монастыря, 1996-1997.

10. Панченко A.M. Петр I и веротерпимость / A.M. Панченко // Русская история и культура: Работы разных лет. СПб., 1999. - С. 437-447

11. Шалин В.В. Толерантность: культурная норма и политическая необходимость (социально-философский анализ): дис. .д-ра. философ, наук / В.В. Шалин. Ростов н/Д„ 2000. - С. 261.

12. Малашенко А.В. Исламское возрождение в современной России / А.В. Малашенко. -М.: Моск. центр. Карнеги, 1998. С. 26.

13. Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане / А.Б. Юнусова. Уфа: Уфим. полиграфкомбинат, 1999. - С. 40

14. Балтанова Г.Р. Ислам в СССР: Анализ зарубежных концепций / Г.Р. Балтанова. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1991. С. 88.

15. Султанов Ф.М. Ислам и татарское национальное движение в Российском и мировом мусульманском контексте: история и современность / Ф.М. Султанов. Казань: Изд-во «Школа», 1999.

16. Мухаметшин P.M. Ислам в общественно-политической жизни татар: возрождение и функционирование религиозных традиций в XX веке: дис. .д-ра полит, наук / P.M. Мухаметшин; Ин-т Африки РАН. Казань, 2000. - С. 43-63.

17. Коршунова О.Н. Процессы социокультурного взаимодействия этнических общностей Поволжья и Приуралья в XVIII-XIX вв. как проблема историко-политического изучения: дис. .д-ра ист. наук / О.Н. Коршунова; Казан, гос. ун-т. Казань, 2002.

18. Валеев P.M. Казанское востоковедение: истоки и развитие (XIX-20-е гг. XX в.) / P.M. Валеев. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1998. - С. 205.

19. Идиятуллина Г.Г. Абу Наср Курсави и среднеазиатские истоки татарской общественной мысли конца XVIII-начала XIX вв. (По материалам трактата «ал-Иршад ли-л ибад»): дис. .канд. ист. наук / Г.Г. Идиятуллина; Казан, гос. ун-т. Казань, 2001.

20. Устрялов Н. История царствования Петра Великого: в 6 т. / Н. Устрялов. СПб.: Тип. П-го отд. С.Е.И.В. канцелярии, 1859-1863.

21. Титлинов Б.В. Правительство императрицы Анны Иоанновиы в его отношениях к делам православной церкви / Б.В. Титлинов. — Вильна: Тип. «Русский почин», 1905. -С. 431.

22. Вейдемейр А. Царствование Елисаветы Петровны: в 2 ч. / А. Вейдемейр. СПб.: Тип. деп. внеш. торговли, 1834.

23. Костомаров Н. Императрица Елисавета Петровна: ист. очерк. Б/м., б/г.

24. Катанов Н.Ф. Обзор правительственных и церковных распоряжений, касающихся обращения в христианство татар-мухамедан / Н.Ф. Катанов // Странник. 1886. - № 8. -С. 565-591.

25. Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II / А.С. Лаппо-Данилевский. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1898; он же. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв. - М.: Наука, 1990.

26. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: в 3 т. / П.Н. Милюков. -М.: Изд-во «Прогресс-Культура», 1994. Т. 2. Ч. 2. - С. 200.

27. Щапов А. Земский собор 1648-1649 и собрание депутатов 1767 годов / А. Щапов. Б/м., б/г. - С. 42.

28. Сергеевич В.И. Откуда неудача Екатерининской Законодательной комиссии / В.И. Сергеевич // Вестник Европы. 1878. - Кн. 1. - С. 188-264.

29. Головачев П. Сибирь в Екатерининской комиссии: Этюд по истории Сибири XVIII века / П. Головачев. М.: Тип. В.Ф. Рихтер, 1889.

30. Латкин В.Н. Законодательные комиссии в России в XVIII столетии: ист.-юри-дическое исслед. / В.Н. Латкин. СПб.: Л.Ф. Пантелеев, 1887.f I ЯФлоровский А.В. Состав законодательной комиссии 1767-1774 гг. / А.В. Флоровский. Одесса: Тип. «Техник», 1915.

31. Витевский В.Н. И.И. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г.: в 5 вып. / В.Н. Витевский. Казань: Тип.-литогр. В.М. Ключникова, 1889-1897.

32. Пинегин М. Казань в ея прошлом и настоящем: очерки по ист., достопримечательностям и совр. положению города / М. Пинегин. СПб: А.А. Дубровина, 1890.

33. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории / С.Ф. Платонов. СПб.: Кристалл, 1998. 1Богословский М.М. История России XVIII века. (1725 Г.-1796 г.) / М.М. Богословский. -М.: О-ство взаимопомощи студ. фил. При И.М.У., 1915.-С. 135.

34. Щебальский П. Чтение из Русской истории (с исхода XVII века): в 4 вып. / П. Щебальский. Варшава: Тип. О. Сикорского, 1877. - С. 237.

35. Огрызко И.И. Христианизация народов Тобольского Севера в XVIII в. / И.И. Огрызко. — Л.: Изд-во Наркомпроса РСФСР, Ленингр. отд., 1941.

36. Григорьев Н.А. Христианизация нерусских народностей как один из методов национально-колониальной политики царизма в Татарии / Н.А. Григорьев // Материалы по истории Татарии. Казань, 1948. - Вып. 1. - С. 226-285.

37. История Татарской АССР. Казань: Татар, кн. изд-во, 1980. - С. 47.

38. Димитриев В.Д. История Чувашии XVIII в. / В.Д. Димитриев. Чебоксары: Чувашгосиздат, 1959.

39. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры / А.Я. Гуревич. М.: Искусство, 1972.-С.8.

40. Бусыгин Е.П. Русское население Среднего Поволжья: Историко-этнографическое исследование материальной культуры (середина XIX-начало XX вв.) / Е.П. Бусыгин. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1966.

41. Каппелер А. Россия многонациональная империя: Возникновение. История. Распад / А. Каппелер. - М.: Традиция-Прогресс-Традиция, 2000. - С. 15.

42. Валиуллин И.Р. Общественно-политическая жизнь татарского общества во второй половине XVIII века: дис. .канд. ист. наук / И.Р. Валиуллин. Казань, 2004. -С. 54-87.

43. Пайпс Р. Россия при старом режиме / Р. Пайпс. М.: Независимая газета, 1993.

44. Rorlich А.-А. The Volga Tatars. A Profile in National Reiliens / A.-A. Rorlich. -Stanford, 1986.

45. Мадариага Исабель Де. Россия в эпоху Екатерины Великой / И.д. Мадариага. -М.: Новое литер. Обозрение, 2002.

46. Khodarkovsky М. «Not by Word Alone»: Missionary Policies and Religious Conversion in Early Modem Russia / M. Khodarkovsky // Comparative Studies in Society and History. 1996. - Vol. 38. -№ 2. - P. 269

47. Смолич И.К. История Русской церкви. 1700-1917: в 2 ч. / И.К. Смолич. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамск. монастыря, 1997. - Ч. 2. - С. 200.

48. См.: Соловьев С.М. Сочинения: в 18 кн. История России с древнейших времен / С.М. Соловьев.-М.: Мысль, 1991.-Кн. VII.-Т. 13-14.-С. 463.

49. Рункевич С.Г. Архиереи петровской эпохи в их переписке с Петром Великим. -СПб.: Странник, 1906. Вып. 1. - С. 106.

50. Доклады и приговоры.в 6 т. Т. 4. - С. 133; Погодин М.П. Петр Первый. 16891694 / М.П. Погодин // Русский архив. - 1879. - Кн. 1. - С. 24.

51. Бартольд В.В. Турция, ислам и христианство / В.В. Бартольд // Сочинения. Т. VI. Работы по истории ислама и Арабского халифата. — М., 1966. С. 429.

52. Богословский М.М. Петр I: Материалы к биографии: в 5 т. / М.М. Богословский. -М.: Соцэкгиз, 1948.-Т. 5. С. 53.

53. Пайпс Р. Россия при старом режиме / Р. Пайпс. М.: Независимая газета, 1993. -С. 315

54. Павленко Н.И. и др. Россия в конце XVII-XIX веке / Н.И. Павленко и др. М., 1997.-С. 92-93.

55. Панченко A.M. Петр I и веротерпимость / А. Панченко // Русская история и культура: Работы разных лет. СПб., 1999. - С. 442,447.

56. Голиков И.И Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России: в 15 т. Изд. 2. / И.И. Голиков. М.: Тип. Н. Степанова, 1838. - Т. 6. - С. 23.

57. Герье В.И. Отношение Лейбница к России и Петру Великому по неизданным бумагам Лейбница в Ганноверской библиотеке / В.И. Герье. СПб.: Печатня В.И. Головина, 1871.-С. 158.

58. Письмо, подкинутое к А.Д. Меньшикову для доставления государю. 1700 г. июня 1 день // Белокуров С.А. Материалы для Русской истории. М., 1888. - С. 517.

59. Верховской П.В. Учреждение Духовной коллегии и Духовный регламент. К вопросу об отношении церкви и государства в России: в 2 т. / П.В. Верховской. Ростов н/Дону: Тип. М.И. Гузмана, 1916. - Т. 1.-С. 111.

60. Можаровский А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 г. / А. Можаровский. М.: Имп. о-ство ист. и древн. рос. при Моск. ун-те, 1880. - С. 37.

61. Можаровскнй А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 г. / А. Можаровский. М.: Имп. о-ство ист. и древн. рос. при Моск. ун-те, 1880. - С. 48.

62. Корсаков Д.А. Об историческом значении поступательного движения великорусского племени на восток / Д.А. Корсаков. Казань: Тип. Имп. ун-та, 1889. -С. 31.

63. Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России: 15т./ И.И. Голиков. М.: Тип. Н. Степанова, 1838. - Т. 2. - С. 329.

64. Материалы по истории Башкирской АССР: в 6 т. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1936. - Ч. 1 - С. 110,114-115.

65. Рункевич С.Г. Учреждение и первоначальное устройство святейшего правительствующего Синода (1721-1725 гг.) / С.Г. Рункевич. СПб.: Тип. А.П. Лопухина, 1900. - Т.1. - С. 35-36.

66. РГАДА. Ф. 248. Оп. 126. Д. 803. Л. 706.

67. Сенатский архив: в 15 т.-Т. 4.-С. 298-299; 641-642.Еникеев С. Очерк истории татарского дворянства / С. Еникеев. Уфа: Гилем, 1999. - С. 181.

68. Сенатский архив: в 15 т.-Т. 15.-С. 715.Алишев С.Х. Татары Среднего Поволжья в пугачевском восстании / С.Х. Алишев. Казань: Татар, кн. изд-во, 1973. - С. 21.

69. Гилязов И.А. Политика царизма по отношению к татарам Среднего Поволжья во 2-й пол. XVI-XVIII вв. / И.А. Гилязов // Материалы по истории татарского народа. -Казань, 1995.-С. 249.

70. Документы и материалы по истории Мордовской АССР: в 3 т. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1940. - Т. 2. - С. 234-235.

71. Описание документов.: в 50 т.-Т. 9.-С. 173.

72. Описание документов.: в 50 т. Т. 1. - С. 728-729.

73. Описание документов.: в 50 т. Т. 9. - С. 239-240.

74. Доклады и приговоры.: в 6 т. Т. 5. - Кн. 2 - С. 776.

75. Соловьев С.М. Сочинения: в 18 кн. История России с древнейших времен / С.М. Соловьев.-М.: Мысль, 1993.-Кн. VUI.-T. 15-16.-С. 545.

76. Татищев В.Н. Записки. Письма. 1717-1750 гг. / В.Н. Татищев. М.: Наука, 1990. -С. 163- 164.

77. Полное собрание.: в 10 т. Сер. I. - Т. 1. - С. 210-211.

78. Описание документов.: в 50 т. Т. 1. Прил. 27.

79. Описание документов.: в 50 т. Т. 1. Прил. 28.

80. Описание документов.: в 50 т. Т. 4. - С. 251 -253 Полное собрание.: в 10 т. - Се. Знаменский П.В. История Р> Патриаршее Подворье, 2000. - С. 343.

81. Пинегин М. Казань в ея прошлом и настоящем: очерки по ист., достоп. и совр. пол. города / М. Пинегин. СПб.: А.А. Дубровина, 1890. - С. 146.

82. Титлинов Б.В. Правительство Анны Иоаниовны в его отношениях к делам православной церкви / Б.В. Титлинов. Вильна: Тип. «Русский почин», 1905. - С. 433.

83. Описание документов.: в 50 т. Т. 3. - С. 229.

84. Воскресенский Н.А. Законодательные акты Петра I: Редакции и проекты законов, заметки, доклады, доношения, челобитья и иностр. источники / Н.А. Воскресенский. -М-Л.: 1-я тип.-литогр. АН СССР, 1945.-С. 112-113.

85. Описание документов.: в 50 т. Т. 1. - С. 364-368.Описание документов.: в 50 т. Т. 1. - Прил. 29.

86. Прокопович Феофан. Сочинения / Ф. Прокопович. M.-JI.: Изд-во АН СССР, 1961.-С. 132.

87. Полное собрание.: в 10 т.-Сер. I.-T. 5.-С. 154.

88. Полное собрание.: в 10 т. Сер. I. - Т. 5. - С. 126-127. • 285 П С 3-1.-Т. 8.-С. 100.ло/Описание документов.: в 50 т.-Т. 9.-С. 35-38.

89. Смолич И.К. История Русской церкви. 1700-1917: в 2 ч. / И.К. Смолич. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997. - Ч. 2 - С. 201.

90. Полное собрание.: в 10 т. Сер. I. - Т. 7. - С. 332-334; Описание документов.: в 50 т.-Т. 10.-С. 522-523.

91. Описание документов.: в 50 т. Т. 14. - Прил. 29; Макаров Д.М. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (XVI-XVIII вв.). - Чебоксары: Изд. Чуваш, гос. ун-та, 2000. - С. 10.

92. Полное собрание.: в 10 т. Сер. I. - Т. 7. - С. 334.

93. Малов Е.А. О Новокрещенской конторе / Е.А. Малов. Казань: Тип. Имп. ун-та, 1878.-С. 62; Описание документов.: в 50 т. - Т. 11. - С. 377-378.

94. Харлампович К. Известия И. Гмелина о Казани и казанских инородцах (1733) / К. Харлампович. Казань: Тип.-литогр. Имп. ун-та, 1904. - С. 12.

95. Спасский Н.А. Очерки по родиноведению: Казанская губерния. Изд. 2-е, испр /H.А. Спасский. Казань: Казан, пед. музей, 1910. - С. 138.

96. Харлампович К.В. Малороссийское влияние на Великороссийскую церковную жизнь: в 2 т. / К.В. Харлампович. Казань: Изд. кн. магазина М.А. Голубева, 1914. - Т.1.-С.619.

97. Описание документов.: в 50 т.-Т. 11.-С. 378

98. Описание документов.: в 50 т. Т. 14. - С. 44-46; Прил. 28.

99. Описание документов.: в 50 т. Т. 16. - С. 317.

100. П С 3-1. Т. 9. - С. 741; Кульбахтин Н.М, Сергеев Ю.Н. Религиозная политика царизма / Н.М. Кульбахтин, Ю.Н. Сергеев // Социально-экономическое развитие и классовая борьба на Южном Урале и в Среднем Поволжье: межвуз. сб. - Уфа, 1988. -С. 39.

101. Рычков П.И. История Оренбургская / П.И. Рычков. Оренбург: Рус. геогр. о-ство, 1896. - С. 56; Азаматов Д.Д. Оренбургское магометанское духовное собрание / Д.Д. Азаматов. - Уфа: Гилем, 1999.-С. 19.

102. Материалы по истории Башкортостана: в 6 т. Уфа: Китап, 2002. - Т. VI. Оренбургская экспедиция и башкир, вое. 30-х годов XVIII в. - С. 424.

103. Материалы по истории Башкирской АССР: в 6 т. M.-JI.: Изд-во АН СССР, 1949. - Т. III. - С. 359, 360- 363, 368-371, 373, 376, 382, 383; Т. V. - С. 542-543.

104. Описание документов.: в 50 т.-Т. 20.-С. 137, 165, 199, 295,305,618.

105. Чупин Н.К. Сожжение на костре в Екатеринбурге в 1738 г. / Н.К. Чупин // Русская старина. 1878. - Т. 23. - С. 309-311.

106. Анисимов Е.В. Дыба и кнут: Политический сыск и русское общество в XVIII веке / Е.В. Анисимов. М.: Новое литер, обозрение, 1999. - С. 541 -542.

107. Гурий (Степанов). Очерки по истории распространения христианства среди монгольских племен. Калмыки: в 2 ч. / Гурий (Степанов). Казань: Цент, тип., 1915. - Ч. 2. -С. 195,201,253-257.

108. Титлинов Б.В. Правительство императрицы Анны Иоанновны в его отношениях к делам православной церкви / Б.В. Титлинов. Вильна: Тип. «Русский почин», 1905.-С. 437-438.