Реконструкция праобско-угорского вокализма тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Живлов, Михаил Александрович

• Живлов, Михаил Александрович
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Живлов, Михаил Александрович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Прахантыйский вокализм

§1 1 Диалекты хантыйского языка.

§ 1 2 Системы вокализма хантыйских диалектов.

§ 1 3 Соответствия гласных между хантыйскими диалектами. i) 1 4 Хантыйский парадигматический аблаут

ГЛАВА 2 Прамансийский вокализм

§ 2 1 Диалекты мансийского языка. 2 2 Системы вокализма мансийских диалектов.

§23 Соответствия гласных между мансийскими диалектами.

§ 2 4 Ауслаутный гласный в старомансийских словниках.

§ 2 5 Позиции сокращения прамансийских долгих гласных.

I ЛАВА 3. Праобско-угорский вокализм 3 1 Общие принципы реконструкции.

§ 3 2 Соответствия между прамансийским и прахантыйским.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Реконструкция праобско-угорского вокализма»

Содержание научной проблемы и ее актуальность.

Сравнительно-историческая фонетика уральских языков является одной из наиболее неравномерно разработанных областей компаративистики. При детально разработанной еще в начале XX века реконструкции консонантизма реконструкция финно-угорского и уральского вокализма не завершена до сих пор, и вместо нее в этимологических словарях и работах по сравнительно-исторической грамматике фактически используется реконструкция прибалтийско-финского вокализма, которой в зависимости от взглядов исследователя придается статус финно-пермской, финно-угорской или уральской реконструкции. Попытка Ю. Янхунена [Janhunen, 1981] и П Саммаллахти [Sammallahti, 1988] модифицировать эту реконструкцию с учетом новых данных по самодийскому вокализму является большим шагом вперед, однако объяснительная сила новой уральской реконструкции по отношению к вокализму угорских языков остается недоказанной. Необходимой предпосылкой для создания уральской реконструкции является детальная реконструкция вокализма всех промежуточных праязыков Наименее разработанной на настоящий момент является реконструкция обско-угорского вокализма. Последней по времени попыткой создания обско-угорской реконструкции является книга JI. Хонти [Honti, 1982]. Реконструкция Хонти не отвечает требованиям сравнительно-исторического метода, так как базируется на представлении о спорадическом характере звуковых изменений. Кроме того, Хонти некритически опирается на хантыйскую реконструкцию В. Штейница [Steinitz, 1950], ошибочность которой очевидна в свете новейших исследований [Talos, 1984; Helimski, 1985, Helimski 2001] В связи с этим исследования в области праобско-угорского вокализма обладают особой актуальностью.

История изучения проблемы.

Систематический сбор словарного материала по большинству финно-угорских языков начался в конце XIX века [Хайду, 1985, с. 352-359], однако значительная часть собранного материала еще долго оставалась (а отчасти остается и по сей день) неопубликованной. Неудивительно поэтому, что первыми исследователями, которые предприняли попытку реконструировать прахантыйский и прамансийский языки, были К Ф Карьялайнен и А. Каннисто, собравшие в экспедициях большой объем хантыйской и мансииской лексики

Работа К Ф. Карьялайнена «Zur ostjakischen Lautgeschichte. I. Uber den Vokalismus dei ersten Silbe» [Karjalainen, 1905], вышедшая в 1905 году, представляет собой первую систематическую попытку реконструкции прахантыйского вокализма. Взяв за исходный пункт сопоставления вокализм верхнедемьянского диалекта, автор прослеживает соответствия каждому верхнедемьянскому гласному звуку1 в других хантыйских диалектах и дополнительные распределения между соответствиями. Карьялайнен реконструирует для прахантыйского 21 гласный, кроме того, некоторые соответствия он объясняет прахантыйским чередованием гласных.

В 1919 году вышла работа А. Каннисто «Zur Geschichte des Vokalismus der ersten Silbe lm Wogulischen vom quahtativen Standpunkt» [Kannisto, 1919]. Основываясь на собстенных полевых записях 1901-1906 годов, автор установил основные вокалические соответствия между мансийскими диалектами. Значительная часть книги посвящена чередованиям, под которыми Каннисто понимает не только чередования внутри одного диалекта, но и соотношения между гласными разных диалектов, не возводимыми к одному праязыковому прототипу. Автор восстанавливает для прамансийского 19 гласных.

1 Как и другие финно-угроведы того времени, Карьялайнен не имел представления о фонемах и оперировал звуками. Его транскрипция хантыйских данных чрезвычайно детализирована, в ней отмечается множество комбинаторных вариантов.

Отсутствие количественного чередования в северномансийском Каннисто объясняет выравниванием, всегда происходившим в пользу долгого гласного.

Чрезвычайно большой вклад в изучение обско-угорских языков внес Вольфганг Штеиниц Многие его работы посвящены истории хантыйского [Steinitz, 1950], мансийского [Steinitz, 1955], обско-угорского [Stemtz, 1980а; Steinitz, 1980с, Steinitz, 1980d] и финно-угорского [Steinitz, 1964; Steinitz, 1980b] вокализма. Штейниц первым применил к изучению обско-угорских языков фонологический подход, установил фонемные системы отдельных диалектов и правила перевода фонетической транскрипции в фонологическую В работе «Geschichte des ostjakischen Vokahsmus» [Steinitz, 1950] он пересмотрел прахантыйскую реконструкцию Карьялайнена и пришел к выводу, что прахантыйская система гласных состояла из 15 фонем и была полностью идентична ваховско-васюганской, как она предстает в записях Карьялайнена, сделанных на рубеже столетий (к 1930-м годам, когда вел полевые исследования сам В. Штейниц, лабиализованные гласные нижнего подъема совпали в этом диалекте с лабиализованными среднего подъема). Штейниц также впервые корректно описал чередование гласных в хантыйских диалектах, отделив случаи настоящего чередования гласных фонем от «чередования» аллофонов одной фонемы (в работе Карьялайнена это важное различие не проводилось, и то, и другое описывалось как «чередования»). Часть соответствий между хантыйскими диалектами Штейниц, как и Карьялайнен, объяснял обобщением в разных диалектах разных ступеней прахантыйского чередования.

Работы В Штейница по реконструкции обско-угорского и финно-угорского вокалиша [Steinitz, 1964; Stemtz, 1980а; Steinitz, 1980b; Steinitz, 1980c; Steinitz, 1980d] основывались на убеждении в том, что хантыйское чередование гласных восходит к прафиино-угорскому языку. Отклонения от ожидаемых соответствий объясняются выравниванием чередований2. Пользуясь этим приемом, Штейниц смог создать реконструкцию прафинно-угорского вокализма, которая ничем существенным не отличалась от вокализма ваховского диалекта хантыйского языка. Разумеется, такая прафинно-угорская реконструкция не нашла широкой поддержки среди уралистов. С критикой методологии Штейница выступил Э. Итконен [Itkonen, 1946]. Однако, праобско-угорская и прахантыйская реконструкции Штейница, основанные на тех же методологических принципах, что и его прафинно-угорская реконструкция, на какое-то время стали общепринятыми (ср., например, [Шал, 1976]). В дальнейшем созданную Штейницем концепцию обско-угорского вокализма развивал Г. Ганшов [Ganschow, 1973; Ganschow, 1975; Ganschow, 1976; Ganschow, 1977; Ganschow, 1983; Ganschow, 1988].

В статье «Zur Geschichte einiger finnisch-ugnscher Vokale» [Toivonen, 1946] Ю. Тойвонен постулирует существование прафинно-угорского гласного *о. В венгерском и хантыйском этот гласный совпал с *ii, но в прамансийском *ii сохранился как *и, а *о дал гласный, который Тойвонен вслед за Каннисто обозначает как *е (то же, что *а в реконструкции J1. Хонти).

Э. Шал посвятила ряд статей истории переднерядных гласных первого слога в угорских языках [Sal, 1960; Sal, 1963]. Исследовательница делает важный вывод, что соответствия между мансийскими и венгерскими гласными гораздо прозрачнее, чем соответствия между хантыйскими и венгерскими гласными [Sal, 1963, с. 112].

В 1980 году вышла статья Т.-Р. Вийтсо «Vach Hanti Vowel Alternation» [Vntso, 1980]. В ней впервые был поставлен вопрос о происхождении хантыйского аблаута. Автор анализирует ваховскую систему, предположительно совпадающую с прахантыйской и

2 Такой способ объяснения нетривиальных соответствий между гласными можно считать традиционным для финно-угроведения. Помимо уже упомянутых работ [Karjalainen, 1905; Kannisto, 1919] можно назвать попытку Ю. Вихмана объяснить неидентичные соответствия гласных между пермскими языками как результат выравнивания праязыковых чередований [Wichmann, 1915]. праобско-угорской Чередования полных гласных с редуцированными предлагается объяснять влиянием ударения, а чередования полных гласных между собой - умлаутом под воздействием гласного второго слога. Несмотря на то, что в дальнейшем исследователи, занимавшиеся проблемой хантыйского аблаута (JI. Хонти, Е.А. Хелимский) не приняли предложенной Т.-Р. Вийтсо модели (см. возражения Хонти [Honti, 1981]), поставленный им вопрос о происхождении хантыйского чередования гласных оказался в центре дальнейших исследований, посвященных обско-угорскому вокализму.

Ряд статей Л. Хонти [Honti, 1980а; Honti 1980b] предваряет монографию того же автора об истории обско-угорского вокализма [Honti,1982]. В статье «Benchtigungen zur Vokalgeschichte des Wogulischen» [Honti, 1980a] Хонти показывает, что прамансийский вокализм можно свести к тринадцати гласным вместо постулировавшихся Штейницем пятнадцати. Вместо *а и *а из реконструкции Штейница Хонти предлагает восстанавливать *а, а вместо *е и *ё - *а (восстанавливать на месте *е и *ё одну прамансийскую фонему предлагал уже К. Редей [Redei, 1970, с. 58-59], см. также [Redei, 1980; Sal, 1980]). Кроме того, он выражает уверенность в том, что чередование долгих и кратких гласных существовало уже в прамансийском, и что с его помощью можно объяснить многие соответствия типа «прамансийский краткий гласный ~ прахантыйский полный гласный» [Honti, 1980а, с. 40]

В 1982 году вышла книга Л. Хонти «Geschichte des obugrischen Vokalismus der ersten Silbe» [Honti, 1982], в которой была предложена новая реконструкция праобско-угорского вокализма. К книге приложен словарь обско-угорских этимологий с прахантыйскими, прамансийскими и праобско-угорскими реконструкциями. Хонти принимает прахантыйскую реконструкцию В. Штейница без каких-либо поправок Прамансийская реконструкция Штейница принимается им с поправками, предложенными в [Honti, 1980а]. Хонти предлагает также свое решение проблемы возникновения аблаута в посессивных формах имен в восточнохантыйском. По его мнению, этот аблаут возник после распада прахантыйского языка. Хонти считает, что аблаут возник в результате диссимиляции по подъему гласного первого слога с аффиксальным гласным. Это предположение оставляет без объяснения парадигматический глагольный аблаут в восточнохантыйском и общехантыйский аблаут в словообразовании. Выделяется также один тип парадигматического чередования гласных, имеющий, по мнению автора, точное соответствие в мансийском языке и, следовательно, восходящий к праобско-угорскому. Основная часть книги посвящена восстановлению праобско-угорского вокализма. Хонти отвергает методологию Штейница, объяснявшего соответствия между гласными обобщением различных ступеней чередования. Тем не менее, он не следует и традиционной младограмматической методологии, требующей однозначности постулируемых фонетических процессов. Большинству праязыковых гласных, реконструированных Хонти, в одном из сравниваемых языков могут соответствовать два или три различных гласных при отсутствии дополнительного распределения. Чтение книги существенно осложняет тот факт, что Хонти не приводит перечня или таблицы соответствий между прамансийскими и прахантыйскими гласными. Приводятся только соответствия между реконструированным праобско-угорским и дочерними праязыками. Поскольку эти соответствия неоднозначны, из них нельзя механически получить таблицу соответствий между прамансийским и прахантыйским. Отвергает Хонти и предоженную Штейницем концепцию «ключевого языка», согласно которой праобско-угорский вокализм в неприкосновенности сохранился в ваховско-васюганском диалекте. Он считает хантыйский и мансийский вокализм в равной степени архаичными. На практике им используется следующая методика реконструкции: поскольку для мансийского языка характерны количественные чередования гласных, а для хантыйского, напротив, -качественные чередования, при определении долготы или краткости праязыковых гласных решающими считаются хантыйские данные, а при определении их качества -мансийские [Honti, 1982, с. 20]. Это приводит к вопросу, под влиянием каких факторов в мансийском произошло изменения количества гласных, а в хантыйском - их качества? Что касается мансийского, то здесь Хонти придерживается взгляда, мало в чем отличного от взглядов Штейница: отклонения от ожидаемого количества гласных объясняются обобщением одной из ступеней прамансийского количественного чередования гласных (но само мансийское чередование Хонти, в отличие от Штейница, не связывает с хантыйским) Для хантыйского, однако, он предлагает решение, значимость которого для дальнейшего изучения проблемы трудно переоценить. Хонти обратил внимание на то, что в случаях, когда в именах прамансийским гласным верхнего подъема соответствуют прахантыйские полные (долгие) открытые гласные, в мансийском в записях XVIII века (см. [Gulya, 1960; Гуя, 1963]) часто обнаруживается ауслаутный гласный, отсутствующий в современных мансийских диалектах [Honti, 1982, с. 93-95]. Это приводит к выводу о том, что ауслаутный гласный присутствовал и в праобско-угорском и перед своим выпадением подействовал в хантыйском на гласный первого слога.

В статье «Smd bereits alle Ratsel der wogulischen Vokalgeschichte endgiiltig gelost worden9 (Anomalien in wogulischen Vokalentsprechungen)» [Honti, 1984] JI. Хонти объясняет некоторые редкие нетривиальные соответствия гласных между мансийскими диалектами, предполагая, что часть слов по аналогии перешла из одного типа чередования в другой

Следующим важным шагом в исследовании обско-угорского вокализма стала рецензия Е.А. Хелимского на книгу Л. Хонти, опубликованная в 1985 году [Helimski, 1985] Хелимский критикует Хонти с позиций младограмматизма, указывая на отсутствие однозначных правил перехода от обско-угорской реконструкции Хонти к дочерним языкам (см. также [Helimski, 1984, с. 252]). Показателен приводимый им пример [Helimski, 1985, с 65] четыре обско-угорские основы, омонимичные в реконструкции Хонти, имеют разные рефлексы в дочерних языках: ПОУ *кйГFisch': ПМ *кй1 ~ ПХ *kul; ПОУ *кй1-Чюгеп' ПМ *kjl- ~ ПХ *кэ1-; ПОУ *кй! 'ubernachten': ПМ *кй1- ~ ПХ *kal-; ПОУ *Ш

Fische fangen'- ПМ *kult— ПХ *b/-([Honti, 1982], этимологии №№ 245-248). Хелимский убедительно показывает, что соответствия «прамансийский *а - прахантыйский *е» и «прамансийский *а - прахантыйский *е», которые Хонти возводит к одной праобско-угорской фонеме, объясняя разницу в мансийском количественным чередованием, имеют разные внешние параллели и следовательно восходят к разным обско-угорским гласным. Разные внешние параллели, как показано в рецензии Хелимского, имеют и мансийские согласные *-у- и *-w-, различие между которыми Хонти вслед за Штейницем объясняет влиянием соседних гласных. Хелимский также выражает сомнение в реальности мансийского ауслаутного гласного из записей XVIII века, предполагая, что речь может идти о посессивном аффиксе 3 лица.

Решающее значение для обско-угорских штудий имеет реинтерпретация прахантыйской системы гласных, независимо предложенная Э. Талошем в его работе [Talos, 1984] и Е А. Хелимским в упомянутой рецензии. Согласно этой интерпретации, первичное распределение долгот и краткостей сохранил сургутский диалект хантыйского языка, в то время как в ваховско-васюганском диалекте краткие гласные верхнего подъема перешли в редуцированные3, а краткие гласные нижнего подъема стали долгими (полными) Преимущества такой интерпретации очевидны. Во-первых, предлагаемые изменения гласных типологически оправданы [Hehmski, 1985, с. 72], в то время как требовавшийся в интерпретации Штейница спонтанный переход полных гласных среднего подъема в редуцированные (краткие) в суртутском с типологической точки зрения выглядит крайне странно. Как правило, редуцированные появляются из полных гласных верхнего подъема. Во-вторых, принятие интерпретации Штейница ставит трудно преодолимые препятствия перед попытками фонетически объяснить возникновение хантыйского аблаута В самом деле, в ваховско-васюганском полные гласные нижнего

3 Ср предложенную Т.-Р. Вийтсо еше в 1973 году синхронную трактовку ваховско-васюгаиских редуцированных как гласных верхнего подъема [Вийтсо, 1973]. подъема чередуются с полными гласными верхнего подъема, а полные гласные среднего подъема (соответствующие сургутским редуцированным) чередуются с редуцированными. Если, например, чередование *а и *i вызвано переходом *а > *i под влиянием гласного второго слога, то нужно предположить, что этот переход происходил «скачком» и поэтому не затронул *е. Именно это и предполагает Хонти [Honti, 1982, с 95] Такое объяснение не может не казаться натянутым. Главное, однако, в том, что в предложенной Талошем и Хелимским интерпретации долгие гласные чередуются только с долгими, а краткие только с краткими. Именно такова ситуация в сургутском диалекте, и вызывает большое удивление, что эта напрашивающаяся интерпретация не была предложена ни одним из исследователей, занимавшихся проблемой хантыйского вокализма раньше.

В статье «Ugrica: Этимологии с историко-фонетическим подтекстом» [Хелимский, 1990] Е А Хелимский рассматривает этимологию манс. (сос.) sag0ko 'Keil'. Источник этого г слова - рефлекс праиндоиранского *sanku- в одном из индоиранских языков. Автор предлагает реконструировать для прамансийского *sajj0k0u (традиционная реконструкция - *sur)k3), отмечая, что такая прамансийская реконструкция лучше согласуется с индоиранским источником мансийского слова.

Важнейший этап в изучении обско-угорского вокализма представляет статья Е А. Хелимского «Ablaut als Umlaut im Ostjakischen Prinzipien und Grundziige der lautgeschichtlichen Betrachtung» [Helimski, 2001] (см также тезисы [Helimski, 2000]), опубликованная в 2001 году В ней впервые в истории обско-угорских штудий предложена убедительная модель возникновения хантыйского аблаута. Автор указывает на то, что аблаутные чередования гласных как правило возникают в результате умлаута Предлагается считать хантыйские вокалические чередования результатом нескольких умлаутных процессов Каждый из видов умлаута был вызван особыми гласными второго слога В статье Хелимского предложена внутренняя реконструкция прахантыйского, благодаря которой удается объяснить два соответствия, ранее считавшиеся нерегулярными. Продемонстрировано действие умлаута в словоизменении (в восточнохантыйском) и в словообразовании.

Теоретические и методологические основы исследования.

Теоретической основой настоящего исследования является классический сравнительно-исторический метод. Представляется, что именно неполное следование требованиям этого метода было основной причиной того, что проблема реконструкции праобско-угорского вокализма так долго оставалась нерешенной. С самого начала изучения истории обско-угорского вокализма (работы Карьялайнена по хантыйскому и Каннисто по мансийскому вокализму) наметилась тенденция объяснять часть регулярных соответствий между гласными обобщением различных ступеней праязыкового чередования в разных языках. К такому истолкованию фактов исследователей подталкивала продуктивность вокалических чередований в части хантыйских и мансийских диалектов. Очевидно, что при таком подходе из реконструированных праформ невозможно с помощью однозначных правил вывести формы дочерних языков. Реконструкция становится в значительной степени произвольной («с помощью чередований, предполагаемых для праязыка без должных доказательств, сводимы к общему знаменателю практически произвольные фонетические различия» [Хайду, 1985, с. 212]). Подобный подход к реконструкции часто сопровождается использованием принципа «ключевого языка»: какой-либо язык объявляется сохранившим без изменений праязыковую фонологию, реконструируемые праформы практически совпадают с формами этого языка. Наибольшее развитие этот подход получил в работах В. Штейница. В роли «ключевого языка» в них выступает ваховско-васюганский диалект хантыйского В трактовке Штейница не только прахантыйский и праобско-угорский, но и прафинно-угорскии вокализм оказывается идентичен ваховско-васюганскому. Абсурдность такой реконструкции очевидна: нет ни одного языка, вокализм которого не претерпел бы никаких изменений в течение четырех тысяч лет (время, предположительно отделяющее прафинно-угорскую эпоху от современности). Очевидно, что прогресс в изучении обско-угорского и финно-угорского вокализма может быть связан только с применением классического сравнительно-исторического метода, требующего однозначности при переходе от праязыковой реконструкции к каждому дочернему языку. Создание такой реконструкции требует в некоторых случаях постулирования единиц и противопоставлений, не сохранившихся непосредственно ни в одном из дочерних языков (выпавших гласных второго слога, исчезнувших долгот и т.п.) и оставивших только косвенные следы. Нежелание постулировать такие единицы и противопоставления является, видимо, главным препятствием, из-за которого в уралистике до сих пор не со аданы адекватные реконструкции вокализма даже таких сравнительно молодых праязыков как прамарийский, прапермский и праобско-угорский. Компаративисты пытаются обойтись теми единицами и противопоставлениями, которые сохранились в засвидетельствованных языках. Нельзя не отметить, что на фоне ситуации в индоевропеистике, где почти общепринятой стала ларингальная теория, такая позиция представляется глубоким анахронизмом.

Цель и задачи исследования.

Целью данного исследования является реконструкция праобско-угорского вокализма и описание развития вокализма от праобско-угорского к прамансийскому и прахантыйскому и от прамансийского и прахантыйского к засвидетельствованным мансийским и хантыйским диалектам.

В соответствии с указанной целью ставятся следующие задачи:

- уточнение реконструкции прахантыйского вокализма;

- анализ вокалических чередований в хантыйских диалектах и прахантыйском и их во шожного происхождения;

- уточнение реконструкции прамансийского вокализма;

- анализ вокалических чередований в мансийских диалектах и их возможного происхождения;

- выявление регулярных фонетических соответствий между прахантыйскими и прамансийскими гласными и их систематизация;

- интерпретация выявленных соответствий.

Предмет и объект исследования.

В качестве объекта настоящего исследования выбран корпус выявленных на настоящий момент обско-угорских этимологических сопоставлений, суммированный в таких работах, как [Honti, 1982] и [DEWOS].

Предметом исследования являются междиалектные и межязыковые соответствия гласных обско-угорских языков, а также наблюдаемые в этих языках морфонологические явления

Научная новизна исследования.

Научная новизна работы состоит в следующем:

- впервые в исследованиях, посвященных реконструкции праобско-угорского вокализма, в полной мере применяется классический сравнительно-исторический метод, подразумевающий объяснение регулярных фонетических соответствий между родственными языками действием однозначных фонетических законов, а не обобщением в разных языках разных ступеней праязыковых чередований;

- впервые предлагается реконструкция праобско-угорского вокализма, из которой можно по строгим правилам вывести большинство форм дочерних языков;

- впервые предлагается реконструкция праобско-угорских гласных второго слога и анализируется их взаимодействие с гласными первого слога.

Апробация работы.

В процессе работы над диссертационным исследованием его положения и выводы апробировались на заседаниях Центра компаративистики Института восточных культур и антиковедения РГГУ. Промежуточные результаты исследования были представлены в виде доклада на международной научной конференции «Лингвистическая компаративистика в культурном и историческом аспекте», Москва, 2006, что отражено в опубликованных материалах конференции Основные положения дисертации отражены в публикации «К вопросу о реконструкции обско-угорского вокализма» // «Аспекты компаративистики 2» (готовится к печати).

Структура исследования.

Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Живлов, Михаил Александрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящем исследовании нашей главной задачей было реконструировать праобско-угорский вокализм, не прибегая при этом к объяснениям, основанным на массовом действии аналогических выравниваний.

В главе 1 рассмотрена реконструкция прахантыйского вокализма. Основной вывод этой главы - необходимость ввести в прахантыйскую реконструкцию две новых гласных фонемы *е и *о Приводится полный список прахантыйских слов, содержащих эти фонемы В первой главе также рассмотрены вопросы хантыйского аблаута Па прахантыйском уровне аблаут заключался в чередовании гласных по подъему и отчасти по огубленности, долгота и ряд гласных в аблауте не менялись. Предложена гипотеза, объясняющая наличие у посессивных аффиксов первого и второго лица единственного числа нескольких алломорфов.

В главе 2 рассматривается реконструкция прамансийского вокализма. Предложена новая система упрощения транскрипции мансийских данных А. Каннисто. Основной вывод главы - отсутствие количественных чередований гласных в прамансийском Сокращенные рефлексы долгих гласных, чередующиеся в мансийских диалектах с долготными рефлексами, отличаются от рефлексов соответствующих кратких гласных Уточнение позиций сокращения позволило различать в прамансийской реконструкции именные основы вида *CVC (с сокращенными рефлексами долгих в старом закрытом слоге) и *CVCe (с долготными рефлексами в старом открытом слоге). Вывод, что количественное чередование гласных - инновация, затронувшая только часть мансийских диапемов, не оставляет места для попыток объяснения с помощью этого чередования фонетических соответствий между прамансийскими и прахантыйскими гласными.

В главе 3 рассматриваются соответствия гласных между обско-угорскими языками и дается их интерпретация. Восстановленный в результате проведенного исследования праобско-угорский вокализм можно представить в форме таблицы.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Живлов, Михаил Александрович, 2006 год

1. Ромбапдеева Е. И. Мансийский (вогульский) язык. М., 1973.

2. Терешкин Н. И. Очерки диалектов хантыйского языка. Ч. I. Ваховский диалект. М -J1., 1961

3. DLWOS = Steinitz W. Dialektologisches und etymologisches Worterbuch der ostjakischen Sprache Lfg 1-15. Berlin, 1966-1993.

4. Karjalainen K. F., Toivonen Y. H. Ostjakisches Worterbuch I-II (LSFU X) Helsinki, 1948 Muuhacsi В., KalmanB. Wogulisches Worterbuch. Budapest, 1986.

5. Paasonen H., Donner K. Ostjakisches Worterbuch nach den Dialekten an der Konda und am Jugan (LSFU II). Helsinki, 1926.unw = Redei K. Urahsches Etymologisches Worterbuch. Bd. I-III. Budapest, 1986-1991. Литература

6. Biuunco T.-P. К описанию фонологии уральских языков // Советское финно-угроведение IX, 1973 С. 57-62

7. Гун Я. Древнемансийские диалекты // Congressus Internationalis Fenno-Ugnstarum

8. Budapestini habitus 20-24 IX. 1960. Budapest, 1963. С 172-175.

9. Гуя Я. Морфология обско-угорских языков // Основы финно-угорского языкознаниямарииский, пермские и угорские языки) М., 1976. С. 277-332.

10. Добродомов И.Г. Об одной хантыйско-эвенкийской параллели и ее происхождении //

11. Советское финно-угроведение XX, 1984.-С. 195-198.

12. Дыба В.А. Комментарии // Трубецкой Н.С Избранные труды по филологии. М., 1987 С 425-427

13. Караулов Ю.Н. Хантыйский язык // Основы финно-угорского языкознания (марийский, пермские и угорские языки). М., 1976. С. 239-253.

14. Ромбапдеева Е. И. К вопросу о долгих и кратких гласных фонемах в мансийском языке // Советское финно-угроведение VIII, 1972. С. 277-281. Хайду П. Уральские языки и народы. М., 1985.

15. Futaky I. Zum Vokalismus des Vach-Ostjakischen // Ural-Altaische Jahrbucher 39,1967. С 141-146b utaky /. Zum Problem der ostjakischen Quantitatsstruktur // Ural-Altaische Jahrbucher 41, 1969 -C 176

16. Gamchow G. Die Verbalbildung lm Ostjakischen Wiesbaden, 1965

17. Ganschow G. Zur Vokalgeschichte des Obugnschen // Fmnisch-Ugnsche Forschungen 40,1973 -C 12-19

18. Gamchow G. Zeugnisse obugnscher vorderer Labialvokale lm Wogulischen // Etudes finno-ougriennes 10, 1975.-C. 121-128.

19. Gamchow G. Das palatale Trigon in der obugnschen Vokalgeschichte // Etudes finno-ougnennes 13, 1976.-C. 143-157.

20. Gansthow G. Finmsch-ugnsche und obugnsche Lautgeschichtsforschung // Neprajz es Nyelvtudomany XXI, 1977. C. 235-254.

21. Ganschow G. Рецензия на. Honti, 1982 // Ural-Altaische Jahrbucher N. F. 3,1983. C. 186202

22. Gamchow G. Bemerkungen zur Frage des Alters des qualitativen Vokalwechsels // Ural-Altaische JahrbucherN. F 8,1988.-C 51-77.

23. Gulya J. A manysi nyelv szovegi maganhangz6inak tortenetehez // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 62, 1960 C. 33-50.

24. Helimski E. Problems of Phonological Reconstruction in Modern Uralic Linguistics // Советское финно-угроведение XX, 1984. С. 241-257.

25. Helimski E. Рецензия на. Honti, 1982 // Советское финно-угроведение XXI, 1985. С. 6373

26. Helimski Е. Umlaut in Diachrome — Ablaut im Synchronic: urostjakischer Umlaut und ostjaki-scher Ablaut // Проблемы изучения дальнего родства языков на рубеже третьего тысячелетия М , 2000 С 194-200.

27. Helimski Е. Ablaut als Umlaut im Ostjakischen: Pnnzipien und Grundzuge der lautgeschichtlichen Betrachtung // Fremd und Eigen: Unterschungen zu Grammatik und Wortschatz des Urahschen und Indogermanischen, in memoriam Hartmut Katz Wien, 2001. -С 55-76

28. Honti L. Berichtigungen zur Vokalgeschichte des Wogulischen // Советское финно-yi роведение XVI, 1980a С. 36-40

29. Honti L. Milyen volt az obi-ugor alapnyelv teljes masanhangzorendszeve? // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 82, 1980b С 173-190.llonti L. Uberlegungen zu einem Erklarungsversuch des Vokalwechsels im Vach-Ostjakischen //

30. CoBeici<oe финно-угроведение XVII, 1981.-С. 36-41.

31. Honti L. Geschichte des obugrischen Vokahsmus der ersten Silbe. Budapest, 1982.

32. Honti L. Ablautarige Vokalwechsel in den obugrischen Sprachen // Finnisch-Ugnsche

33. Foischungen 45, 1983 -C. 25-45.

34. Janhunen J. Uralilaisen kantakielen sanastosta // Journal de la Societe Finno-Ougrienne 77, 1981 -C 219-274.

35. Kannisto A. Die Vokalharmome im Woguhschen // Finmsch-Ugnsche Forschungen 14,1914a -С 41-81

36. Kannisto A. Uber einige wogulisch-ostjakische Vokalentsprechungsverhaltnisse // Fmnisch-Ugrische Forschungen 14,1914b.-C. 30-41.

37. Kannisto A. Zur Geschichte des Vokalismus der ersten Silbe im Woguhschen vom quahtativen Standpunkt. (MSFOu 46) Helsinki, 1919.

38. Kannisto A. Die tatarischen Lehnworter im Woguhschen // Finmsch-Ugnsche Forschungen 17, 1925 -C 1-264

39. Karjalainen K. F. Zur ostjakischen Lautgeschichte. I. Uber den Vokalismus der ersten Silbe (MSFOu 23) Helsmgfors, 1905.

40. Katt //. Kleinigkeiten zur Phonologie des Ostjakischen // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 73, 1971 -C 129-135.1.votha 6. Die Quantitatskorrelation im Obugnschen // Ural-Altaische Jahrbucher 41, 1969 -С 142-145

41. Redei K. Die syrjanischen Lehnworter im Woguhschen Budapest, 1970.

42. Redei K. Vita az oszurjen es osvogul vokalizmus nehany kerdeserol // Nyelvtudomanyi

43. Kozlemenyek 82, 1980 -C 280-282.

44. Riese, T. Ilistonsche Nominaldenvation des Woguhschen. Wiesbaden, 2001.

45. Sal E. Az ugor elso szotagi nyilt *a hangrol // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 62,1960. С243.253

46. Sal Ё. Volt-e az osvogulban *e? // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 82,1980. C. 283-284.

47. Sammallahti P. Historical phonology of the Uralic languages // The Uralic Languages

48. Description, History and Foreign Influences. Leiden, 1988 C. 478-554.

49. Steinitz W. Geschichte des finnisch-ugnschen Vokalismus. Berlin, 1964.

50. Stcinitz W. Geschichte des ostjakischen Vokalismus. Berlin, 1950.

51. Steinitz W. Geschichte des wogulischen Vokalismus. Berlin, 1955.

52. Steinitz W. Einige Kapitel aus der ob-ugrischen Vokalgeschichte // Steinitz W. Ostjakologische Aibeiten Band IV Beitrage zur Sprachwissenschaft und Etnographie. The Hague Pans - New York, 1980a-С 223-236

53. Steinitz W. Zur finnisch-ugnschen Vokalgeschichte // Steinitz W Ostjakologische Arbeiten Band IV Beitrage zur Sprachwissenschaft und Etnographie. The Hague Pans - New York, 1980b-С 273-280.

54. Steinitz W. Zur Geschichte des ob-ugnchen Vokalismus // Steinitz W. Ostjakologische Arbeiten Band IV Beitrage zur Sprachwissenschaft und Etnographie. The Hague Paris - New York, 1980c-C. 316-321

55. Steinitz W. Zur ob-ugrischen Vokalgeschichte // Steinitz W Ostjakologische Arbeiten Band IV Beitrage zur Sprachwissenschaft und Etnographie. The Hague Pans - New York, 1980d - С 142-150

56. Tdlos E. Vogul + osztjak / 2 // Nyelvtudomanyi Kozlemenyek 86,1984. C. 89-100. Toivonen Y. H. Zur Geschichte einiger finnisch-ugrischer Vokale // Finmsch-Ugrische Forschungen 29, 1946 -C. 160-167.

57. Toivonen Y. H. Uber die syrjamschen Lehnworter im Ostjakischen // Fmnisch-Ugrische 1 orbchungen 32, 1956 -C. 1-169.

58. Vertes E. Morphonematische Untersuchung des ostjakischen Vokalharmonie. Budapest, 1977. Viitso T.-R. Vach Hanti Vowel Alternation // Советское финно-угроведение XVI, 1980. С 135-145.

59. Wichmann Y. Zur Geschichte des Vokahsmus der ersten Silbe lm Wotjakischen mit Rucksicht auf das Syrjamsche (MSFOu 36). Helsinki, 1915.