Речевая структура литературного протокола: На материале литературы ФРГ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, кандидат филологических наук Калашникова, Елена Анатольевна

• Калашникова, Елена Анатольевна
• кандидат филологических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Калашникова, Елена Анатольевна

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. Литературный протокол как объект исследования

1.1. Литературный протокол: дефиниция жанра и параметризация его инвариантных характеристик

1.2. Место литературного протокола в общей типологии текста

1.3. Дифференциальные признаки литературных протоколов и их композиционные типы

1.3.1. Текст-монолог: Эрика Рунге: "Bottroper Protokolle", "Frauen. Versuche zur Emanzipation"

1.3.2. Текст-диалог: Клаус Челисниг: "Lehrlingsprotokolle"

1.3.3. Текст-полилог: Гюнтер Вальраф: "Kasernenprotokolle. Soldaten berichten", Кристина Ламбрехт: "Männerbekanntschaften. Freimütige Protokolle"

ГЛАВА II. Роль повествующих субъектов - автора и информанта -в речевой структуре текста литературного протокола

2.1. Субъект как центральная смысловая категория текста

2.2. Речевые способы представления субъекта-информанта

2.2.1. Особенности повествующего "Я" в речевой структуре субъекта-

информанта

2.2.2. Аутентичность речи субъекта-информанта

2.2.3 Композиционно-речевая структура текста субъекта-информанта 81 2.2.4. Эмоциональная оценочность в речевой структуре субъекта-

информанта

2.3. Речевая структура субъекта-автора как организующего центра

произведения

ГЛАВА III. Способы актуализации диалогических отношений в речевой структуре литературного протокола

3.1. Диалог "автор - информант"

3.2. Диалог "автор - читатель"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

СПИСОК И УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ

СЛОВАРЕЙ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

СПИСОК И ПРИНЯТЫЕ В РАБОТЕ СОКРАЩЕНИЯ АНАЛИЗИРУЕМЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Речевая структура литературного протокола: На материале литературы ФРГ»

ВВЕДЕНИЕ

Последние десятилетия в развитии лингвистической науки были отмечены повышенным интересом к изучению функционального аспекта языка. Язык рассматривался как средство общения в различных сферах человеческой деятельности. В связи с этим была достаточно основательно разработана теория текста как основной единицы коммуникации, были исследованы закономерности его порождения, предприняты попытки анализа текстовых категорий и создания типологии текста (И.Р.Гальперин, О.И.Москальская, З.Я.Тураева, М.А.Гвенцадзе, К.Гаузенблаз, К.Вппкег, Д\Шге881ег,Н.18епЬег§ и др.).

Современный этап языкознания характеризуется сменой базисной парадигмы и все более явным переходом от лингвистики "имманентной" с ее установкой рассматривать язык "в самом себе и для себя" к лингвистике антропоцентрической, предполагающей изучение языка в тесной связи с человеком, его сознанием и духовно-практической деятельностью, что естественным образом влечет за собой выдвижение на первый план человеческого фактора и субъективных аспектов языка, (Э.Бенвенист, Ю.Н.Караулов, Н.Д.Арутюнова, Е.С.Кубрякова, Ю.С.Степанов и др.). Поэтому в значительном числе публикуемых теперь работ, посвященных различным, как будто традиционным лингвистическим проблемам, отмечает

Ю.Н.Караулов, эти проблемы - среди них и классическая проблематика соотношения языка и мышления, и проблемы стилистического анализа, и вопросы структуры текста - рассматриваются с новых позиций: За всем этим кажущимся разнообразием вырисовывается единое организующее начало, единый стержень - языковая личность, ее структура, функционирование [Караулов: 24-25]. Выдвижение антропоцентризма в ранг ведущей парадигмы современной лингвистики связано с общей тенденцией гуманизации научного знания.

В свете сказанного могут быть обоснованы актуальность и новизна настоящего исследования, выполненного в русле текстотипологии с учетом коммуникативно-прагматического подхода к объекту исследования - текстам нового художественно-документального жанра, получившего в литературе ФРГ название "литературный протокол". Концептуальную основу исследования составили положения функциональной стилистики (Э.Г.Ризель) и типологии текста (М.А.Гвенцадзе) о детерминирующей роли сферы коммуникации в формировании текстового типа и положение, выдвигаемое одновременно лингвистикой текста и прагматикой, о субъекте как центральной смысловой категории текста [Ю.С.Степанов, Е.А.Гончарова, З.Я.Тураева и др.].

Цель исследования заключается в идентификации жанра "литературный протокол" и выявлении особенностей речевой структуры текстов этого типа. Цель исследования определила его конкретные задачи:

1. Определить место литературного протокола в общей типологии текста и дать анализ его инвариантных и дифференциальных признаков.

2. Описать основные композиционные типы текстов литературного протокола и проанализировать текст-монолог, текст-диалог и текст-полилог.

3. Эксплицировать признаки литературного протокола как производного текста и определить роль повествующих субъектов в речевой структуре произведения.

4. Выявить речевые способы представления субъекта-информанта как главного повествующего субъекта и проанализировать речевую структуру субъекта-автора как организующего центра произведения.

5. Установить характер и способы актуализации диалогических отношений в речевой структуре литературного протокола.

Положения, выносимые на защиту:

1. Литературный протокол - производный, нефикциональный, беллетризованный тип текста с промежуточным статусом, функционирующий на стыке художественной и нехудожественной коммуникации.

2. Литературный протокол - текст сложной субъектной организации, включающей главного повествующего субъекта - информанта, представляющего уровень нехудожественной коммуникации в условиях первичных жанров, и субъекта-автора, актуализирующего уровень художественной коммуникации в рамках нового жанрового образования.

3. Литературный протокол - новый тип производных текстов, характеризующийся маркированной неоднородностью речевой структуры с ее составляющими - документальным текстом информанта и художественным текстом автора.

4. Литературный протокол - текст, отмеченный расщепленной адресованностью к конкретному собеседнику по исходной коммуникативной ситуации, маркирующей речевую структуру документального текста, и к гипотетическому читателю, характерной для речевой структуры художественного текста.

В работе осуществлен комплексный подход к объекту исследования. Комплексный подход обусловил применение комплекса методов: сочетание литературоведческого анализа с лингвистическим, метода дедукции с методом индукции, метода непосредственных наблюдений с методом идентификации. Методы дедукции и индукции определяют принципы общего подхода к объекту анализа. Использование этих методов с учетом движения от общего к частному и от частного к общему оправдывает себя, в частности, при выявлении места литературного протокола в общей типологии текста, определении его инвариантных и дифференциальных признаков, а также при решении других конкретных задач. Этим методам предшествует метод непосредственных наблюдений, используемый на всех уровнях анализа, и логическим завершением дедуктивно-индуктивного метода является метод

идентификации, предполагающий установление тождества по совокупности общих и частных признаков и применяемый в работе на заключительном этапе исследования. Использование литературоведческого анализа обусловлено его значимостью при текстотипологических исследованиях, на что указывают многие ученые, прежде всего Ю.М.Лотман, утверждавший, что адекватное толкование произведения требует привлечения "внетекстовых структур", т.е. знания эпохи, социальных предпосылок создания и других сугубо литературоведческих фактов [Лотман 1970: 65-67]. Лингвистический анализ в работе строится на сочетании приемов контекстологического анализа, формального анализа грамматических структур и анализа композиционно-речевых форм.

Языковым материалом исследования послужили произведения современных немецких писателей-документалистов Г.Вальрафа, Э.Рунге, К.Челиснига, К.Ламбрехт в количестве 49 текстов (всего 885 страниц).

Теоретическая ценность работы заключается в том, что в ней впервые комплексному исследованию подвергнут тип текста "литературный протокол", определены его идентифицирующие параметры с учетом актуальных для настоящего этапа развития лингвистической науки коммуникативно-прагматических факторов.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования результатов исследования при чтении лекционных курсов по стилистике и

лингвистике текста, на семинарских занятиях по интерпретации текста, на практических занятиях по аналитическому чтению.

Апробация: Основные положения диссертации были изложены на 38 и 39 Герценовских чтениях (Ленинград, май 1985, 1986), на заседаниях кафедры германской филологии ЛГПИ им. А.И.Герцена (май, сентябрь 1986), на межвузовской научной конференции (Барнаул, февраль 1992), на международных конференциях "Текст в аспекте взаимодействия культур" (Барнаул, ноябрь 1996) и "Формирование социолингвистической компетенциии: проблемы и перспективы" (Барнаул, октябрь 1998), на заседании кафедры германской филологии Барнаульского государственного педагогического университета от 29 апреля 1997 года.

Объем и структура работы: Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, списка библиографии из 239 наименований, списка и условных обозначений используемых словарей и энциклопедических изданий, списка анализируемых произведений.

Во Введении определяются задачи и методы исследования, обосновываются актуальность темы, ее научная новизна и возможность практического использования результатов проведенного исследования.

Первая глава "Литературный протокол как объект исследования" посвящена литературоведческому анализу исследуемого жанра, выявлению его инвариантных и вариативных признаков, определению его места в общей

типологии текста и описанию основных композиционных типов текстов литературного протокола.

Во второй главе "Роль повествующих субъектов - автора и информанта - в речевой структуре литературного протокола" выявляются основные закономерности текстовой актуализации двух субъектов речи - информанта, представляющего нехудожественную коммуникацию, и автора, осуществляющего общение в условиях моделируемой коммуникации и создающего художественный текст.

Третья глава "Способы актуализации диалогических отношений в речевой структуре литературного протокола" содержит анализ точек контакта с реальным собеседником по исходной коммуникативной ситуации, маркирующих речевую структуру документального текста, и способов речевой экспликации авторской адресованности к гипотетическому читателю в рамках художественного текста.

В Заключении даются основные выводы по диссертации.

ГЛАВАI

Литературный протокол как объект исследования

1.1. Литературный протокол: дефиниция жанра и параметризация его инвариантных характеристик

Документальную литературу нельзя отнести к новым явлениям литературной жизни, поскольку это ее постоянная составляющая. Она существует с древних времен и является "старше" художественной [Лихачев; КЛЭ, т.9; Храпченко; Стеценко]. Собственно литература начинается с документальных жанров: исторических сочинений, хроник, воспоминаний, описаний пережитого и т.п. Вместе с тем, процесс развития литературы разных стран показывает, что в ней и сопряженных с ней видах искусства (кино, театре) периодически возникает повышенный интерес к документу как источнику достоверной, аутентичной информации. Внимание к документальному материалу резко возрастает в периоды перелома, кризисного состояния общества [Дробашенко, Агапов]. Становлению и развитию документалистики способствуют также развитие науки и техники, создание новых средств массовой информации, увеличение объема фактографических сведений и способов их подачи, благодаря чему увеличивается познавательный

потенциал искусства и расширяется сфера эстетического [Гулыга: 491]. В литературу входят автобиографические записи, сделанные непрофессионалами, протоколы, интервью, высказывания "человека с улицы" перед микрофоном, результаты массовых социологических опросов, обусловливая появление новых документальных жанров. Одним из подобных новых жанров в немецкой литературе является литературный протокол (literarisches Protokoll).

Произведения этого жанра представляют собой дословно воспроизведенные устные высказывания или письменные сообщения информантов (реально существующих людей), обрамленные комментарием автора, интервьюера и составителя текста протокола. В качестве образцов литературы подобного рода на немецкоязычном материале могут быть названы произведения Э.Рунге "Bottroper Protokolle" и "Frauen. Versuche zur Emanzipation", сборник протоколов К.Челиснига "Lehrlingsprotokolle" и "Kasernenprotokolle. Soldaten berichten" Г.Вальрафа, книга К.Ламбрехт "Männerbekanntschaften. Freimütige Protokolle", положенные в основу настоящего исследования. Эти произведения обращены к актуальной социальной тематике современного общества.

Используемый для обозначения жанра названных произведений термин "протокол" восходит к греческому слову "protokollon", означающему в

И w II /м w 1»\

дословном переводе с греческого приклеенный первым ( первый лист ): protos - первый; kolleo - клею.

Первоначально протоколом назывался приклеенный к папирусному свитку лист, на котором указывались имя писца и дата изготовления рукописи. Впоследствии слово приобрело ряд терминологических значений и получило широкое распространение в юридической, дипломатической и канцелярской практике, т.е. в деловой сфере общения. В современном языке его используют для именования некоторых официальных документов, составленных по определенной форме, удостоверяющих истинность того или иного события, фиксирующих его участников, дословно воспроизводящих их высказывания, а также регулирующих ход и развитие событий, встреч, дипломатических церемоний, что отражено в дефиниции понятия в современных словарях [СИС, СЭС и др.], а также в наиболее употребительных словосочетаниях типа: протокол собрания, протокол допроса, протокол судебного заседания, дипломатический протокол и т.п. Обобщенное представление о форме этих документов актуализировано в прилагательном "протокольный" и словосочетании "протокольный стиль", т.е. точный, краткий, сжатый, стиль без прикрас [Ожегов, 536]. Рассмотренные аспекты понятия "протокол" оказываются значимыми в формулировках, предложенных русскими лексикографическими источниками. Внимание немецких лексикографических источников обращено прежде всего к технике создания этих документов, суть которой в синхронной дословной записи чего-либо. С констатации данного факта начинается объяснение термина "протокол", например, в словаре Варига

(cp: Protokoll (n; -s; -e) gleichzeitig erfolgende oder erfolgte (wortgetreue) Niederschrift einer Verhandlung oder eines Verhörs...) [Wahrig: 2928] и в Большом словаре иностранных слов Лейпцигского библиографического института (ср: Protokoll (das, -s, -е) 1. Niederschrift; Verhandlungs-, Sitzungsbericht; Vernehmungsschrift.) [Großes Fremdwörterbuch: 622]. Значения слов, производных от существительного "Protokoll" - "protokollieren", "der Protokollant" и словосочетаний с ядерным компонентом "Protokoll": das Protokoll führen, (eine Aussage) zu Protokoll geben, zu Protokoll nehmen и т.д. отражают взаимосвязь понятий "протокол" и "запись" ("записывание"). Таким образом, в процессе исторического развития в семантике слова "протокол" отслеживается метонимический перенос с части ("первый лист") на целое (все записанное протоколирующим) и его специализация: протокол осмысляется прежде всего как официальный документ с записью всего происходящего.

Экстраполяция термина "протокол" из деловой сферы общения в сферу художественной коммуникации для именования литературного жанра представляет собой дальнейшую реализацию семантических потенций слова. Актуальным в этой связи оказывается выдвижение на первый план технологического аспекта: вербальную основу подобных произведений составляют дословно воспроизведенные магнитофонные записи бесед, интервью с разными людьми, их дневниковые записи, фрагменты других документов, письменных источников. Вместе с тем, происходит

метафоризация термина, обусловленная действием "эффекта остранения" [Шкловский], возникающего при выводе вещи из автоматизма восприятия: функционируя в новом, неожиданном контексте, слово обретает новые дополнительные смыслы. Семы "достоверность" и "документальность", присутствующие в семантической структуре слова "протокол", дополняются семами "литературность" и "художественность", нарушая жанровый стереотип делового документа и предопределяя прагматическое направление нового жанра, суть которого заключается в художественно-концептуальном осмыслении конкретного, дословно воспроизведенного фактографического материала.

Жанр, подобный названному в немецкой литературе протоколом, представлен и в литературе других стран, или, как писал А.Адамович, "имеет прописку уже в самых разных литературах, но во многих из них он еще не приобрел своего имени". Произведения этого жанра называют "литературой свидетельств", "монтажной записью бесед", "документальным

исследованием" [А.Адамович]. По содержанию это книги актуальной социальной тематики (С.Линдман, "Шахта"; С.Теркел, "Работа"; Г.Маурер, "Без работы"; М.Вандер, "Доброе утро, красавица"), книги, обращенные к недавней истории, например, событиям второй мировой войны (Я.Брыль, А.Адамович, В.Колесник, "Я из огненной деревни"; А.Адамович, Д.Гранин, "Блокадная книга"; С.Алексиевич "У войны не женское лицо"; В.Познер, "Нисхождение в

ад"), гулаговскому прошлому (А.Солженицын, "Архипелаг ГУЛАГ"), войне в Афганистане (С.Алексиевич, "Цинковые мальчики"), т.е. к таким событиям, которые могут быть засвидетельствованы живущими или воспоминания о которых живы и являются значимыми для настоящего и будущего. Истоки данного жанра - в журналистике. По наблюдениям некоторых исследователей, еще Джон Рид, начинавший свою литературную деятельность рассказами и очерками о "людях дна", изгоях Нью-Йорка, активно использовал в них приемы "литературно-обрамленного интервью" [Анастасьев: 139], ставших основой жанра литературного протокола.

Литературный протокол как самостоятельный художественно-документальный жанр представляет собой одну из форм существования художественно-документальной литературы вообще, инвариантного по отношению к нему явления, охватывающего многочисленные жанры от личной документалистики (письма, дневники, автобиографии), воспоминаний, мемуаров, очерков до "литературы научного поиска", эссе, документальной повести и документального романа. Этот вид литературы определяется как "научно-художественная проза, во всех фактических подробностях основанная на документальном материале и представляющая собой их полное или частичное буквальное воспроизведение, подборку и компоновку или вольное изложение их содержания" [КЛЭ т.9: 280].

Существуя на стыке с научной прозой, публицистикой и беллетристикой,

используя в качестве своих методов интервью, репортаж, методы социологического анализа, оперируя статистическими данными, данными деловых документов и личной документалистики, документальная, или, как определяет ее Л.Я.Гинзбург [Гинзбург: 10], промежуточная литература, объединяет в себе признаки пограничных сфер, являя собой сложное синкретичное образование, синтез таких характеристик, как фактографичность, концептуальность и эстетическая организованность [КЛЭ т.9; Гинзбург; Янская; Явчуновский и др.].

Фактографичность, достоверность заключенной в документальном произведении информации обусловлены гносеологической сущностью документализма как невымышленного искусства, основанного во всех своих фактических подробностях на документальном материале. "Установка на подлинность" [Гинзбург: 10], фактическая точность - особое качество литературы данного вида, ее основной структурный принцип, делающий эту литературу документальной. Однако гносеология документализма не сводится к его прямому противопоставлению искусству художественного вымысла, так как факт, питающий документалистику, не является "мертвым слепком" с действительности, ее "зеркальным отражением", поскольку факт в документалистике не столько видимая и осязаемая вещь, сколько невидимое и неосязаемое отношение [Асмус: 19, Явчуновский: 26]. Вне естественнонаучного (физического или химического) и промышленного

эксперимента невозможно никакое другое адекватное воспроизведение фактов в их наличной данности. Всякое иное воспроизведение факта всегда неадекватно и представляет собой воспроизведение лишь некоторых сторон оригинала, абстракцию от узкого ряда тех или иных его свойств. Фиксация факта предполагает не только "голую" наличность совершающегося, но также и известную перспективу, масштаб, точку зрения. Следовательно, уже начальный отбор фактов, документов, интересующих писателя-документалиста, связан с определенным отношением к ним, обусловлен его позицией [Храпченко: 253]. "Документалистика не знает Пименов, равнодушно внимающих добру и злу" [Янская: 7]: "незаинтересованность и бесстрастность документа сочетаются в ней с более чем явной заинтересованностью автора" [Манн: 244]. Все сказанное, на наш взгляд, может служить обоснованием положения о том, что документальное искусство не только фактографично, но и концептуально.

Сочетание фактографичности и личностного, концептуального плана в документальном произведении определяет своеобразие его эстетического потенциала. Литература вымысла, черпая так же, как и документальная литература, литература факта, свой материал из действительности, поглощает его художественной структурой: фактическая достоверность изображаемого становится в ней эстетически безразличной [Гинзбург; Есо]. В документальном произведении достоверность изображаемого, установка на подлинность, является эстетически значимой и заключает в себе определенный

эмоционально-идейный коэффициент [Храпченко: 257]: "Если даже типичнейшие жанры литературы вымысла "работают под документ", то не потому ли, что в самой идее документализма скрыт определенный художественный потенциал?" - пишет Ю.Манн [Манн: 244]. Художественность в документалистике связана также, выражаясь словами Л.Я.Гинзбург, с "индивидуальным оформлением действительности" [Гинзбург: 10], предполагающим не только отбор фактографического материала, но и его творческую организацию, т.е. художественное представление. Это и делает документальную литературу явлением искусства.

Таким образом, "литературный протокол", представляющий собой дословно воспроизведенные устные высказывания и письменные сообщения информантов, реально существующих людей, обрамленные комментарием автора - составителя текста протокола, репрезентирует особый вид литературы - художественную документалистику и является одним из ее жанров, разновидностей или вариантов. Актуализируя отношения между общим и частным, инвариантом и вариантом, он отмечен, как и вся документалистика, взаимодействием таких инвариантных черт, как фактографичность, обусловленная документальностью основы, концептуальность и эстетическая организованность, вызванные авторским осмыслением исходного материала, его отбором и компоновкой.

1.2. Место литературного протокола в общей типологии текста

Современный этап в языкознании отмечен повышенным интересом к аспектам функционирования языка. Внимание филологов сосредотачивается на процессе общения посредством языка и основной единице общения -тексте, который в наиболее общем виде определяется как объединенная смысловой связью последовательность знаковых единиц (словесных, вербальных знаков), основными свойствами которой являются связность и цельность [ЛЭС: 507]. В последние десятилетия произошло формирование и становление лингвистики текста, интегративной отрасли языкознания, исследующей закономерности порождения и восприятия текста, его функционирование в различных коммуникативных сферах. Выбор текста в качестве основной единицы лингвистических исследований неизбежно ведет к проблеме типа текста и попыткам создания типологии текстов, значимость построения которой приравнивается к значимости построения типологии самого языка [Hartmann: 15].

Все многообразие предпринятых попыток типологизации текстов могло бы быть сведено к следующим группам:

1) концепции, основанные на комплексном подходе к тексту, в которых с учетом многоаспектной природы текста выделяются оппозиционные пары

признаков разного характера и соответствующие им типы текстов, например: устный - письменный, монологический - диалогический, спонтанный -неспонтанный и др. у Б.Зандиг, а также индивидуальный - коллективный, монокодовый - поликодовый, моноадресатный - полиадресатный, базовый -производный и др. у Г.В.Ейгера и В.А.Юхта;

2) концепции, основанные на учете внутритекстуальных признаков, в частности, через установление закономерностей построения текстовых структур, а именно: прономинальной организации текста в типологии Р.Харвега и степени внешней выраженности признака связности в работах М.Майеновой и Кв. Кожевниковой;

3) концепции, учитывающие экстратекстуальные факторы - факторы реальной коммуникации, прежде всего ее функциональный аспект, на базе которого, например, в текстотипологической системе В.Шмидта и его последователей выделяются информирующие, активизирующие и эксплицирующие классы текстов, соответствующие трем доминирующим, по их мнению, коммуникативным функциям, подразделяемые далее с учетом спецификации функции и ведущего коммуникативного приема на типы, виды и сорты текстов [Funktional-kommunikative Sprachbeschreibung].

Данные текстотипологические исследования внесли значительный вклад в разработку типологии текста, в систематизацию знаний о тексте, его структуре и функционировании. Однако, как и большинство классификаций, они не

универсальны, т.к. не охватывают всего многообразия текстов и сосредотачиваются каждый раз на ограниченном материале: либо на противопоставлении связных (преимущественно научных) и несвязных (преимущественно художественных) текстов [Майенова, Кожевникова Кв.1979], либо текстов с преимущественно одномерной, двумерной и контаминированной синтагматической субституцией, имея в виду опять лишь самое общее разграничение научных и ненаучных текстов [Harweg], либо на анализе лишь конвенциональных (нехудожественных) текстов [Sandig, Funktional-kommunikative Sprachbeschreibung].

Как видно из приведенного материала, рассмотренные текстотипологические концепции не оговаривают принципиальной возможности существования промежуточных, синкретичных, образований, ибо "работают" лишь в рамках чистого типа. Достаточно произвольным, а потому и уязвимым представляется и подход к выбору дифференциальных (интра- и экстралингвистических) признаков в характеристике текста. Дискутабельно, в частности, их количество: от одного у М.Майеновой до потенциальной безграничности у Б.Зандиг.

Наиболее перспективным и плодотворным в этой связи представляется коммуникативно-прагматический подход к классификации текстов, разрабатываемый также в лоне последнего - третьего - направления типологических исследований, но строящийся на учете того факта, что

представители одной языковой общности по-разному строят единицу, текст, обслуживающую различные сферы общения и выполняющую различные задачи. Иначе говоря, говорящий варьирует свою речь в зависимости от того, где осуществляется речевая коммуникация [Гвенцадзе: 73]. Стандартность сферы общения порождает стереотипность речевого поведения, а следовательно, и форм общения в масштабах данной сферы. Поэтому в исследованиях представителей данного направления [Ризель, Марченко, Пулатова, Рахимов, Гвенцадзе и др.] сфера общения рассматривается как тот социокоммуникативный контекст, в который включается любой текст и который в конечном счете определяет его лингвистическое своеобразие. Выбор сферы общения в качестве классифицирующего принципа позволяет упорядочить наличное и возможное неограниченное количество текстов. Так, например, М.А.Гвенцадзе, следуя предложенной Э.Г.Ризель трехчастной иерархии стилистических систем: функциональный стиль -жанровый под стиль (субстиль) - стиль типа текста [Ризель 1975] и разработанной в недрах функциональной стилистики типологии сфер коммуникации и обслуживающих их функциональных стилей (научного, делового, публицистического, разговорного и стиля художественной речи), предлагает трехступенчатую классификацию текстов: функционально-коммуникативный класс текстов, субкласс текстов, речевой жанр. Если основой выделения функционально-коммуникативных классов текстов служит

сфера общения (научная, деловая, бытовая, общественно-политическая, сфера художественного общения), то последующие текстотипологические единицы "субкласс текстов" и "речевой жанр" выделяются М.А.Гвенцадзе с учетом степени конкретизации коммуникативно-прагматических факторов: ситуации общения, цели общения, канала связи, предмета коммуникации, характеристики ее участников. Речевой жанр, понимаемый как единица эмического уровня, модель порождения текста, репрезентируется конкретными речевыми произведениями, текстами - единицами этического уровня. Вслед за М.М.Бахтиным, речевой жанр трактуется как социально-историческая и культурно-детерминируемая категория: в зависимости от постоянно меняющегося социального заказа отмирают одни жанры и появляются другие, расширяются или сужаются их жанровые рамки, возникают межжанровые образования [Бахтин 1979: 237; Гвенцадзе: 80].

Значение речевых жанров, или относительно устойчивых типов высказываний, как их понимал М.М.Бахтин [Бахтин 1979: 237], для общения трудно переоценить. "Если бы речевых жанров не существовало, и мы не владели ими, если бы нам приходилось их создавать впервые в процессе речи..., речевое общение было бы почти невозможно" [Бахтин 1979: 258].

Преимущество рассмотренной текстотипологической системы заключается прежде всего в том, что она, обобщая данные различных лингвистических дисциплин, традиционных (функциональная стилистика) и

новых направлений (прагматика), обращена к деятельностному аспекту языка, к формам его практического использования, обеспечивающим процессы социальной интеракции, общение человека с окружающим миром и его когнитивно-познавательную деятельность. Актуальной в рамках настоящего исследования представляется и методология подхода к тексту как средству реальной коммуникации (актуальный аспект) и схеме порождения текста (виртуальный аспект), т.е. признание его двойственного онтологического статуса. Выдвижение в качестве классификационного принципа сферы общения позволяет охватить все множество существующих текстов, учитывая промежуточные образования.

Принимая предложенную концепцию за основу, определим в ней место исследуемого нами жанра литературного протокола. В этой связи представляется возможным сведение выделяемого множества сфер речевого общения к двум основным: сфере художественной и нехудожественной коммуникации, обслуживаемым соответственно художественными и нехудожественными классами текстов. Принципиальную разницу в организации текстов этих двух сфер речевого общения отмечают многие исследователи [Лотман Ю.М., Степанов Г.В., Борев Ю.Б., Тураева З.Я., Шишкина И.П., Долинин К.А. и др.]. Наиболее существенным отличительным признаком художественного текста является его абсолютная антропоцентричность. Это означает, что магистральная и почти единственная

тема литературы - человек [Долинин: 75], а все описываемые события есть средство его всестороннего показа [Домашнев: 23]. В художественной литературе, писал М.М.Бахтин, "даже на мертвых вещах (соотнесенных с человеком) лежит отблеск субъективности" [Бахтин 1976: 134]. Художественный текст полифункционален и полисемантичен, т.к. он сосредотачивается не только на передаче интеллективной (семантической у А.Моля и содержательно-фактуальной, по И.Р.Гальперину) информации, но и осуществляет особое воздействие на читателя, его эмоционально-оценочную сферу через систему художественных образов, композиционное построение, язык произведения. Помимо семантической информации художественный текст передает концептуально нагруженную и ценностно ориентированную информацию, получившую название эстетической, или художественной, информации. "Художественная коммуникация", пишет Ю.Б.Борев, "это осуществление интеллектуально-эмоциональной творческой связи автора и реципиента; передача последнему художественной информации, содержащей определенное отношение к миру, художественную концепцию, устойчивые ценностные ориентиры" [Борев: 5].

Важным признаком художественного текста является его фикциональность. Для него необязательна фактуальная точность, и он не подлежит проверке на истинность, поэтому художественное произведение, созданное даже на документальной основе, практически никогда не отражает

точно все, как было [Долинин: 79; Eco: 103], поскольку это вторичная моделирующая система, условный мир, где за знаком не стоит конкретный единичный денотат [Тураева 1986: 13].

Специфика нехудожественных текстов заключается в том, что они нефикциональны, являясь продуктами естественного языка, т.е. первичной моделирующей системой, часто однозначно соотносятся с реальной действительностью и являются лишь языковыми средствами для достижения внеязыковых целей, о чем свидетельствуют термины для их обозначения -Gebrauchstexte, Zweckformen - в работах немецких авторов. Противопоставление художественных и нехудожественных текстов не противоречит, однако, тому, что они состоят в отношениях комплементарности друг к другу и образуют крайние точки шкалы, при движении по которой от чисто художественных к чисто конвенциональным формам, совершенно чуждым какой-либо беллетризации, возникают промежуточные образования, в которые автором сознательно вводятся беллетризованные моменты с целью достижения определенного перлокутивного эффекта. К подобным промежуточным образованиям относится художественно-документальная литература и соотносимый с ней в нашей текстотипологической системе художественно-документальный субкласс текстов, конституируемый конкретными жанрами, или типами, текстов, одним из которых является литературный протокол.

Допускаемая в настоящем исследовании "соположенность" понятий "жанр" и "тип текста", представленная и в ряде других работ по лингвистике и типологии текста, основывается на самой общей формулировке понятия "тип" как формы, вида чего-либо, носителя существенных качественных признаков, образца, модели для чего-либо [СЭС: 1341] и расширительной трактовке понятия "жанр", и допущении у этих понятий одинакового уровня абстракции. Традиционно жанр рассматривается как общеискусствоведческая категория, и под ним понимается тип художественного (в широком смысле) произведения в единстве специфических свойств его формы и содержания [КЛЭ т.2; Каган]. В работах по коммуникативно ориентированной лингвостилистике [Ризель; Глазунова] понятие жанра соотносится с понятием функционального стиля в оппозиции "функциональный стиль - жанровый субстиль (подстиль)" и выносится, таким образом, за пределы стиля художественной литературы, распространяется на другие функциональные стили и обслуживаемые ими сферы общения.

Лингвистика и текстотипология заимствовали из литературоведческой интерпретации понятия "жанр" идею нормативных константных признаков, служащих основой моделирования конкретного речевого произведения, преломленную затем в понятие коммуникативной нормы и текстотипической (стилистической, коммуникативной) компетенции, определяемой как умение строить и понимать социально- корректную речь в соответствии с ситуацией

общения [Пулатова; Марченко; Билецкая и др]. "Тип текста" и "жанр" рассматриваются с этих позиций как конвенционально закрепленная форма организации речевых произведений, обобщенная модель типового коммуниката или схема речевого поведения [Sandig: 114]. Подобный подход к

U lf w

понятию жанр восходит к уже упомянутой выше теории речевых жанров М.М.Бахтина, который относил к ним "и короткие реплики бытового диалога, и бытовой рассказ, и письмо (во всех его разнообразных формах), и короткую стандартную военную команду, и детализированный приказ, и довольно пестрый репертуар деловых документов, и разнообразный мир публицистических выступлений, и многообразные формы научных выступлений, и все литературные жанры от поговорки до многотомного романа" [Бахтин 1979: 238].

Подводя итоги рассуждениям о месте жанра литературного протокола в общей текстотипологической системе, подчеркнем следующее: данный жанр занимает низшую ступень в предложенной нами текстотипологической схеме, включающей уровень класса текстов, художественных или нехудожественных, уровень субкласса текстов, в частности, художественно-документальных текстов, и уровень жанра, или типа текста, репрезентируемого конкретными жанрами, например, литературным протоколом. Включенность литературного протокола в данную текстотипологическую систему предопределяет набор его инвариантных характеристик, согласно которым он является

нефикциональным беллетризованным типом текста, функционирующим на стыке художественной и нехудожественной коммуникации и представляющим собой промежуточное образование.

1.3. Дифференциальные признаки литературных протоколов и их

композиционные типы

Жанр, как модификация абстракции более высокого порядка, характеризуется наряду с родовыми инвариантными признаками и своими специфическими вариативными признаками, делимитирующими его границы в пределах класса однородных объектов. Следуя точке зрения, представленной в ряде исследований по коммуникативно ориентированной лингвистике, мы считаем, что жанр, в его текстотипологической интерпретации, неотделим от понятия типизированного коммуникативного акта, лежащего в основе его порождения [Гвенцадзе: 96], поэтому возникает проблема выделения и систематизации компонентов коммуникативного акта и описания его модели. Анализ точек зрения по этому поводу свидетельствует о широком разбросе мнений.

Трехчастная модель "адресующийся - сообщение - адресат", предложенная К.Бюлером, трансформирована, например, в исследованиях Н.М.Краевской в модель с 17-ю компонентами [Краевская: 120] посредством

детализации исходных трех. Однако излишняя детализация оправдывает себя лишь в рамках решения определенных практических задач. Если же исходить из того, что коммуникация - это общение, обмен мыслями, сведениями, идеями, т.е. специфическая форма взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности, то коммуникативный акт, как единица коммуникации, есть момент взаимоотношения коммуникантов: отправителя речи и ее получателя, адресанта и адресата, протекающий в определенных условиях и с определенными целями. Медиальным посредником этого взаимоотношения является конкретное речевое произведение, текст. Типизированный коммуникативный акт с этих позиций представляет собой, таким образом, схему взаимоотношений адресанта и адресата. С фактором адресанта связан такой прагматический параметр, как коммуникативная установка, для реализации которой и создается речевое произведение. С фактором адресата связан перлокутивный эффект, прогнозируемый адресантом и в целях достижения которого он строит единицу общения, текст, особым образом.

Поэтому фактор адресанта и фактор адресата являются базовыми характеристиками модели коммуникативного акта, факторами, конституирующими текстовый тип [Гвенцадзе: 100]. Характеристики жанра, обусловленные спецификой соотносимого с ними типизированного коммуникативного акта, мы будем рассматривать как его специфические,

вариативные характеристики, дифференцирующие жанр, в нашем случае, литературный протокол, среди других жанров художественной документалистики.

Коммуникативная ситуация, лежащая в основе порождения текстов, представляющих жанр литературного протокола, характеризуется двууровневостью, что обусловлено вторичностью самого жанра, поскольку литературный протокол - это производный текст.

Отношения первичности и вторичности текстов рассматриваются в настоящее время в рамках действия категории интертекстуальности, определяемой как взаимодействие отдельных текстов в плане их содержания и выражения. Текст представляется "пучком реляций" [8йег1е: 13], обращенных не только вовнутрь, но и вовне: с одной стороны, он не мыслится вне конкретной материально-семиотической данности, с другой стороны, он не ограничивается ею [Гончарова 1993: 20]. Существуя в системе широкого культурного контекста или "универсума текстов" [8йег1е: 7], текст является единицей и лингвокультурной коммуникации [Михалева: 7]: каждый новый текст представляет собой некую реакцию на уже существующие тексты, а существующие тексты могут использоваться как элементы структуры новых текстов [Шишкина 1993: 29], демонстрируя открытые М.М.Бахтиным отношения диалогичности, отношения особого типа, "членами которых могут быть только целые высказывания, за которыми стоят реальные или

потенциальные речевые субъекты" [Бахтин, 1976, с.146].

Интертекстуальность, как момент коммуникации текстов, интерпретируется в некоторых случаях очень широко, о чем свидетельствует термин "всеобщая интертекстуальность" [Wielske: 891]. При таком подходе в качестве интертекстуальных рассматриваются корреляции текстов в пределах жанра, периода, творчества одного автора, разных авторов, литературы вообще [Hansen-Love: 291]. Наряду с широким пониманием интертекстуальности существует и ее более узкое и, на наш взгляд, более приемлемое осмысление интертекстуальности, что выражается в терминах "специальная", "синтагматическая" интертекстуальность [Wielske: 893], как "одновременного присутствия двух текстов в одном" ("simultane Präsenz zweier Texte in einem einzigen") [Schmidt 1983: 141]. В качестве образцов подобного взаимодействия текстов рассматривается довольно широкий спектр эстетически значимого функционирования текста в тексте, в частности, алллюзия, парафраз, пародия, травести, плагиат, стилизация, интермедиальная транспозиция, реминисценция, различные виды подражаний [Wielske, Stierle, Schmidt 1983, Михалева и др.]. Это дейктическая интертекстуальность [Wielske: 895], основанная на отсылке к "чужому" тексту посредством прецедентного текста [Караулов 1987; Михалева].

Другой вид межтекстовых реляций, включаемых также в систему синтагматической, или специальной, интертекстуальности,

трансформирующая интертекстуальность, в результате действия которой появляются производные (abgeleitete) тексты [Wielske: 894].

Трансформирующая интертекстуальность представляет собой особый тип взаимоотношений текстов, суть которого в "обработке" или "переработке" исходного текста, ведущей к возникновению нового, достаточно отличного от исходного материала произведения. Ср.: "Sie ist also Textverarbeitung, bei der ein neuer ausreichend verschiedener Text entsteht" [Wielske: 894]. Производный текст может быть того же жанра, что и исходный, или совсем другого [Wielske: 894]. Следуя данной точке зрения, мы именно так понимаем производность в сфере текстопроизводства и с этих позиций рассматриваем исследуемый жанр литературного протокола.

Исходным материалом для текстов данного типа служат интервью, фрагменты анкет, бесед, отрывки из дневников. В условиях этих первичных жанров осуществляется первый уровень коммуникации "автор - информант" в случае с интервью, анкетой, беседой, или происходит аутокоммуникация в случае с дневником. Второй уровень коммуникации "автор - читатель" осуществляется в рамках качественно нового образования жанра "литературный протокол". Первый уровень может быть охарактеризован как живое непосредственное общение, реальная нехудожественная коммуникация. Второй уровень возникает в условиях более сложно организованного опосредованного общения. Это опосредованная и смоделированная

коммуникация, в процессе которой осуществляется интеллектуально-эмоциональная творческая связь автора и читателя.

Трансформация исходной коммуникативной ситуации сопровождается спецификацией и осложнением ролей коммуникантов. Информант вносит в текст основную фактуальную информацию, повествуя о событиях, участником и очевидцем которых он был. Автор же, имея в своем распоряжении готовый фактуальный материал, руководствуясь определенным замыслом, производит отбор и компоновку фактов, снабжает их своим комментарием. Таким образом, он трансформирует исходный материал, придавая ему новое качество и статус для достижения определенного перлокутивного эффекта. Преломление в тексте протокола двух коммуникативных ситуаций определяет своеобразие его речевой структуры, которое может быть обозначено как маркированная неоднородность повествовательных пластов, представляющих план как минимум двух субъектов речи: план автора и план информанта.

Анализ показал, что по способу выраженности в речевой структуре произведения и организации фрагментов, репрезентирующих план автора, партии автора, и план информанта, партии информанта, могут быть выделены несколько композиционных типов текстов протоколов. Композиция рассматривается нами в этом случае как принятый в рамках жанра (типа текста) способ организации текста, определенная последовательность и взаимосвязь его структурных звеньев [Кудасова: 15].

1.3.1. Текст-монолог: Эрика Рунге: "Bottroper Protokolle", "Frauen. Versuche zur Emanzipation"

Первый композиционный тип текстов литературных протоколов -монологический текст, представленный в сборниках Э.Рунге "Bottroper Protokolle" и "Frauen. Versuche zur Emanzipation". На исследуемом материале это 26 текстов. Отобранный писательницей для этих целей материал — интервью — был, по словам самой Э.Рунге, "перегруппирован" ("neugegliedert") и скомпонован в текст протокола посредством широко используемого в документальном искусстве приема монтажа.

В узкотехническом смысле монтаж есть сборка сложной конструкции из уже готовых элементов и частей [СИС]. Но сфера применения термина "монтаж" не ограничивается только техникой. Этот термин имеет широкое хождение в искусствоведении, в литературоведении, в теории композиции, в культурологии. Монтажный принцип выдвигается исследователями в разряд основных категорий культуры. Всюду, где речь идет о дискретности частей внутри целого, селекции и комбинации элементов, возникает категория монтажности. При таком подходе под монтажем понимается особый принцип построения любых сообщений культуры, основанный на "соположении в

предельно-близком пространстве-времени (хронотопе, по Бахтину) хотя бы двух (или сколь угодно большого числа) отличающихся друг от друга по денотатам или структуре изображений, самих предметов (или их названий, описаний и любых других словесных и знаковых соответствий) или же целых сцен" [Иванов: 119].

Монтаж в произведении может быть в разной степени выражен внешне: он может подчеркиваться или стираться. На этом основано известное противопоставление событийно-логического и метафорического монтажа [Кино, ЭС: 274-275]. Событийно-логический монтаж выполняет функцию логически последовательного изложения событий. Это так называемый прозаический монтажный стиль, неявная монтажная форма. Метафорический монтаж, напротив, рассматривается как поэтический монтажный стиль, основанный на открыто ассоциативном сочетании элементов, активном монтажном подтексте и характерен для произведений с явно выраженной монтажной формой. Внимание исследователей привлекают такие подчеркнуто монтажные структуры: сочетание несоединимых точек зрения, стыковка элементов чужеродных культур, цитат, разнородных подтекстов, контаминация несочетаемых мотивов или жанров. Из сказанного выше можно сделать вывод, что монтаж в искусстве представляет собой, с одной стороны, технологический процесс, процесс формообразования, соединения отдельных частей в законченное произведение, с другой стороны, это творческий процесс,

способ создания нового художественного качества [Эйзенштейн т.2: 157].

Монтируя свои тексты-протоколы из интервью, Э.Рунге отдавала предпочтение событийно-логическому монтажу. Используя лишь реплики информантов, она трансформировала интервью в логически последовательный рассказ, монолог информанта о своей жизни. Трансформированные в монологи, интервью представляют собой очень эмоциональные, откровенные повествования, неповторимую индивидуальную историю жизни конкретных людей. Вот, например, три фрагмента устных историй из "Боттропских протоколов":

1) "... Meine Kinder solln alle 3 die Schule besuchen, dat sie was wem. Nämlich ich konnte dat nicht, meine Eltern, die konnten dat einfach nicht aufbringen, es ist keiner von uns auf e höhere Schule gegangen, aber meine Kinder solln das machen. Da soll keiner aufn Putt. Die Zeche wird et dann sowieso nich mehr geben. Aber so, die solln irgendwie wat anderes wem [...]. Die sollns mal n bißchen besser haben wie wir" (Erna E., Hausfrau.) (B.P., S. 54).

2) "...Aber nun die Misere, die jetzt kommt, wenns auch keine Wirtschaftskrise ist, aber Rheinbaben soll ja nun zum 31. März stillgelegt werden [...]. Die jungen Leute werden anderswo beschäftigt. [...] Die Jugend verschwindet doch, und das ist die Katastrophe. Und wenn uns die Kinder fehlen, dann kriegen wir nie ne Schule. Wir haben nur konfessionelle Schulen. ..." (Johannes L„ Pfarrer.) (B.P., S. 46).

3) "...Ich mein, wenn ich jetzt irgendwie im Tiefbau wär, würde ich immer mein

Geld nach Haus, gut bürgerlich die Beine unterm Tisch, Zeitung lesen, abends im Bett, en bißchen Fernsehen, morgens um 5 aufstehen, und das dann so 50 Jahre oder 60 Jahre, wenn ich so alt werde, oder wir - da sehe ich keinen Sinn drin. Ich möcht ein unwahrscheinlich schwungvolles Leben führen."(Rolf S„ Beat-Sänger.) (B.P., S. 104).

Три человека, домохозяйка Эрна Э., священник Йоханнес Л. и певец бит-группы Рольф С., делясь своими представлениями о будущем, говорят о разном: Эрна Э. озабочена будущим детей, Йоханнеса Л. тревожит будущее прихода, а молодой человек мечтает о невероятно бурной жизни. Мечты и заботы этих людей очень понятны: ведь каждый хочет чего-то достичь в этой жизни, тем более, что реальность выглядит иначе. И эти трое по-разному ее оценивают. Как катастрофу воспринимает закрытие шахты священник, т.к. его приход теряет людей. Эрна Э., муж которой работает на этой шахте, знает, насколько тяжел и невыгоден труд на ней, относится к закрытию довольно спокойно, как к неизбежности. Рольфа С. вообще не прельщает перспектива работы на шахте, однообразие и сложности жизни шахтера. Мозаика судеб, голосов и мнений этих людей отражает жизнь и настроения разных социальных групп и общества в целом, неоднозначность отношений к одним и тем же проблемам и стремление автора показать читателю эту разноликость общества, побудить его к формированию собственного мнения и собственной, может быть, более активной, позиции.

Монологичные протоколы Э.Рунге, как свидетельствуют цитируемые фрагменты, имеют неявную монтажную форму и представляют собой сплошной, недискретный текст партии информанта. Денотативно, эксплицитно в них доминирует план информанта. План автора в протоколах Э.Рунге коннотативен, имплицитен. Вербально он выражен лишь в заголовке текста, например, "Erna Е., Hausfrau", "Johannes L., Pfarrer", "Rolf S., Beat-Sänger" в текстах, фрагменты из которых были процитированы. Заголовки такой структуры - "имя собственное + обозначение профессии" - подобны режиссирующим ремаркам автора драматического текста, с помощью которых представляются действующие лица. Вместе с тем, такой заголовок отсылает читателя к первоисточнику фактуальной информации. Отсутствие автора на поверхностном уровне текста в монологичных протоколах Э.Рунге компенсируется его активностью на глубинном уровне. Автор формирует тематическую основу произведения через характер задаваемых информанту вопросов, осуществляет отбор и организацию фактуального материала, реализуя таким образом свои концептуальные и эстетические намерения.

1.3.2. Текст - диалог: Клаус Челисниг: '' Lehrlingsprotokolle"

Второй композиционный тип текстов литературного протокола - текст-диалог. Данный композиционный тип характерен для текстов из сборника К.Челиснига "Lehrlingsprotokolle", включающего 10 произведений.

Исходным материалом для протоколов К.Челиснига служат ответы молодых рабочих на вопросы специальной анкеты, предполагавшей освещение таких тем, как "Обучение рабочей специальности" ("Lehre"), "Отношения между обучающимися и мастерами" ("Meister und Ausbilder"), "Труд и зарплата молодого рабочего" ("Lohn und Arbeit"), "Профессиональная школа" ("Berufsschule"), "Отношения в семье" ("Elternhaus") и т.п. К каждому пункту анкеты предлагались вопросы, на которые опрашиваемые могли ориентироваться. Анкета была распространена среди молодых рабочих и учащихся профессиональных школ.

Фрагменты анкет, повествующие о жизни информанта в родительском доме, учебе, работе на предприятии, монтируются автором сборника протоколов по принципу событийно-логического монтажа и образуют партию информанта. Количество фрагментов в партии информанта в различных протоколах различно: в шести случаях из десяти их четыре; по одному протоколу имеют в партии информанта шесть, три, две части и еще в одном

случае партия информанта оформлена как сплошной текст. Относительная самостоятельность фрагментов партии информанта маркируется их заголовками. Например, партия информанта Юргена М. состоит из четырех фрагментов, которые озаглавлены следующим образом: "Berufswahl", "Ausbildung und Unterdrückung", "Nach der Lehrzeit", "Berufsschule" (L., S. 4461). Фрагменты партии информанта Петера JI. называются так: "Berufswahl", "Ausbildung", "Schule und Berufsschule", "Zu meiner Tätigkeit als Jugendvertreter während meiner Lehrzeit" (L., S. 62-76). Партия информанта Вальтера С. смонтирована из таких фрагментов, как "Berufswahl", "Ausbildung. Kritik der Ausbildung", "Politische Betätigung im Betrieb", "Berufsschule. Kritik der Berufsschule" (L„ S. 77-84).

Расчлененность партии информанта на отдельные фрагменты и озаглавленность фрагментов обусловлены спецификой исходного жанра -анкеты. Единство заданной анкетой тематики предопределяет стандартизованность внутритекстовых заголовков: Они однотипны по форме и содержанию, т.к. структурируются тематически сопряженной лексикой: как правило, это существительные, связанные с темами "учеба" ("Lehre"), "профессия" ("Beruf"). Внутритекстовые заголовки, отклоняющиеся от стандарта, заданного анкетой, типа: "Zu meiner Tätigkeit als Jugendvertreter während meiner Lehrzeit" (L., S. 71), "An meiner bisherigen Ausbildung ist vor allem zu kritisieren" (L., S. 95), "Über die Unmöglichkeit, daß Fernsehen und

Gewerbeamt die wahren Verhältnisse sehen" (L., S. 99), единичны и могут быть рассмотрены как проявление индивидуальности информанта. Этим обусловлена и разнотипность структур приведенных заголовков: первый заголовок представляет собой развернутое субстантивное словосочетание, следующие два имеют форму предложения. Неповторимость, индивидуализированность этих заголовков подчеркивается и употреблением притяжательного местоимения "mein".

Партия информанта в текстах К.Челиснига монтируется с партией автора, складывающейся из текста авторского комментария, цитат из газет, деловых документов и статистических данных. План автора вербально не выражен лишь в одном тексте протокола. Партия автора композиционно не закреплена. В трех случаях она занимает интерпозицию, т.е. располагается внутри партии информанта, в пяти случаях она занимает финальную позицию в тексте, в одном случае партия автора состоит из двух частей, одна из которых находится в интерпозиции, а другая в финальной позиции, завершая текст протокола. Включение партии автора в текст осуществляется преимущественно ассоциативно по принципу метафорического монтажа. Например, в одном из протоколов протоколе информант заканчивает свое сообщение замечанием, что уроки в профессиональной школе скучны и недостаточно оснащены, что, на его взгляд, есть много ненужных предметов, в результате учащиеся оказываются плохо подготовленными, не знают своих прав и не могут отстоять

свои интересы. За словами информанта без какого-либо перехода следует партия автора. В ней автор сообщает о демонстрации учащихся профессиональных школ Касселя. Связь между текстовыми фрагментами, репрезентирующими план автора и план информанта, чисто ассоциативная. Она осуществляется на глубинном, подтекстовом уровне. Так возникает двухслойное повествование, своеобразный диалог автора и информанта, отличный от диалога исходной коммуникативной ситуации, т.к. новый диалог полностью ориентирован на читателя с целью оказания на него активизирующего в политическом плане воздействия. Неоднородность повествовательных пластов подчеркнута графически: партия автора в текстах К.Челиснига выделена курсивом. Поэтому читатель обращает внимание не только на тот фактологический материал, который заключен в партии информанта, он слышит не только его, но и автора, определенным образом оценивающего фактологические сведения. Подытоживая наши наблюдения над текстами К.Челиснига, отметим еще раз, что эти тексты неоднородны, дискретны. В них представлены план информанта и план автора. Автор и информант исполняют свои партии в разных регистрах, имея разные коммуникативные намерения: информант сообщает факты, автор комментирует их.

1.3.3. Текст-полилог: Гюнтер Вальраф: Kasernenprotokolle. Soldaten berichten" , Кристина Ламбрехт: "Männerbekanntschaften. Freimütige

Protokolle"

Образцы третьего композиционного типа литературных протоколов мы обнаружили в книгах Г.Вальрафа "Kasernenprotokolle. Soldaten berichten" и К.Ламбрехт "Männerbekanntschaften. Freimütige Protokolle" (всего 13 текстов). Создавая "Kasernenprotokolle", Г.Вальраф обратился к дневникам солдат бундесвера.

Работая с дневниками солдат, собирая их материал в новое произведение, Г.Вальраф отдавал предпочтение метафорическому, ассоциативному монтажу, монтируя дневниковые записи, сообщения нескольких солдат-информантов и свой комментарий к ним. Поэтому текст протокола у Г.Вальрафа полифоничен, в нем явственно слышны голоса, партии, многих информантов, а также режиссирующие и комментирующие ремарки автора, формирующие партию автора. В партию автора Г.Вальраф, как и К.Челисниг, включает цитаты из различных официальных источников, военных документов.

Полифоничны и протоколы К.Ламбрехт. Работая над сборником "Männerbekanntschaften", К.Ламбрехт, как и Э.Рунге, записала на магнитофон интервью с мужчинами разных возрастов и разных профессий. Из этих интервью по принципу событийно-логического монтажа ею были

смонтированы монологи, законченные рассказы мужчин о том, что с ними было в прошлом, что они переживают сейчас и чего ждут от будущего.

Эти монологи-исповеди собственно и составляют партию информанта. Но протоколы К.Ламбрехт, если сравнить их с текстами Э.Рунге, не ограничиваются только монологом информанта. Они разворачиваются в макроструктуру. За пределами текста, смонтированного из реплик информанта, приводятся высказывания устные и письменные, официального и неофициального характера, людей, близких информанту, друзей, коллег по работе, родственников. Как правило, это один-два небольших относительно самостоятельных текста монологического характера, содержащих дополнительную фактуальную информацию и информацию оценочного плана. Завершается протокол партией автора, обобщающим рассуждением о главном персонаже. В результате полифонической организации текста достигается многоракурсность изображения, сочетание субъективного взгляда изнутри и объективного извне, возрастает убедительность фактологических сведений и усиливается воздействие на читателя.

гтч г* ^ ^

Таким образом, литературный протокол, как относительно новый жанр художественной документалистики в немецкой литературе, представляет собой дословно воспроизведенные устные высказывания и письменные сообщения информантов, реально существующих людей, скомпонованные автором, составителем текста, и обрамленные его комментарием, г Являясь

репрезентативным жанром художественно-документальной литературы, литературный протокол отмечен взаимодействием ее инвариантных характеристик таких, как фактографичность, концептуальность и эстетическая организованность.

В текстотипологическом плане литературный протокол соотносится с нефикциональным, беллетризованным типом текста, функционирующим на периферии сфер художественной и нехудожественной коммуникации и обладающим вследствие этого промежуточным статусом межжанрового образования.

В конституировании литературного протокола как самостоятельного жанра участвуют не только инвариантные характеристики художественно-документальной литературы вообще, но и его дифференциальные, вариативные признаки, ! своеобразие которых обусловлено производным, вторичным характером этого жанра, преломлением в нем двух типов коммуникативных ситуаций: реальной живой коммуникации реально существующих людей и опосредованной, смоделированной, коммуникации "автор-читатель". Способ представления в речевой структуре литературного протокола планов двух авторов, информанта и собственно автора, определяет композиционное своеобразие текстов этого типа.

Исследуемый материал показал, что благодаря использованию различных видов монтажной техники исходный фактологический материал - интервью,

анкеты, дневниковые записи - трансформируется в тексты-монологи, в тексты-диалоги и тексты-полилоги. (Устраненный, т.е. выведенный из исходного контекста, фактологический материал приобретает в итоге новое, художественное, качество и новый жанровый статус.

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Калашникова, Елена Анатольевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Область речевого общения распадается на несколько автономных сфер, отличающихся друг от друга совокупностью сущностных измерений: это сфера бытовых отношений, общественно-политическая сфера (деловая, научная, публицистическая) и сфера эстетически обусловленного применения языка. Сведение первых двух сфер к одной дает представление о нехудожественной коммуникации, последняя из названных сфер представляет собой сферу, художественной коммуникации. Сфера общения определяет тип речевого поведения коммуникантов, воплощающийся в различных жанрах, литературных, нелитературных и промежуточных, функционирующих на стыке этих двух сфер и контаминирующих их инвариантные признаки. К таковым образованиям относится и жанр литературного протокола, относительно новый жанр художественной документалистики представляющий собой производный, нефикциональный, беллетризованный тип текста, основанный на дословном воспроизведении конкретного фактологического материала -фрагментов интервью, анкет, дневниковых записей, обрамленных авторским комментарием. Анализ данного жанра с позиций коммуникативно-прагматического подхода был предпринят в настоящем исследовании.

Исходя из положений современной коммуникативно-ориентированной лингвистики и прагматики, во главу исследования была поставлена центральная категория прагматики - категория субъекта, творящего текст и субъекта, воспринимающего его, иными словами, фактор адресанта, субъекта речи, для реализации коммуникативных интенций которого создается речевое произведение, и фактор адресата, получателя и интерпретатора заключенной в тексте информации, являющегося, таким образом, субъектом восприятия и объектом воздействия, осуществляемого со стороны автора, одновременно.

Уровни художественной коммуникации, зафиксированные it ми и исследователями в оппозициях реальный автор - реальный читатель и "образ автора" - "образ читателя", дополняются в тексте литературного протокола еще одним уровнем, отражающим ситуацию общения в рамках исходных нехудожественных жанров. Этот факт обусловливает сложную субъектную организацию произведений исследуемого жанра, проявляющуюся в наличии субъекта-информанта, главного повествующего субъекта, и субъекта-автора, организующего и комментирующего фактологические сведения. Осложненность коммуникативной ситуации, положенной в основу жанра, имеет своим результатом и сложно организованную адресованность, предполагающую, с одной стороны, установку на конкретного собеседника в рамках первичных жанров и установку на гипотетического читателя в условиях производного жанра, с другой стороны.

Обнаруженные особенности в организации субъектной сферы определяют специфику речевой структуры текстов исследуемого жанра. Она складывается из двух неоднородных повествовательных планов - документального текста информанта и художественного текста автора.

План информанта, реального лица, участника и очевидца событий, выступающего в роли главного повествующего субъекта, вносящего в текст основной фактологический материал, представляют текстовые фрагменты, являющиеся эгоцентрированной частью текста литературного протокола, характеризующиеся эксплицитно выраженным в их речевой структуре многоплановым "Я" субъекта речи, субъективированностью основных композиционно-речевых форм "сообщение" и "рассуждение". Отличительной особенностью речевой структуры субъекта-информанта является выраженная комплексом лингвистических средств эмоциональная оценочность, что оформляет партию информанта как эмотивный текст со свойственной ему эмоциональной тональностью субъективной модальности и эмоциональной экспрессивностью. Аутентичность и автобиографичность повествующего "Я", обусловленные нефикциональным характером жанра, обеспечивают его конкретную локацию в документальном времени и пространстве, обозначенную в тексте партии информанта географическими и историческими реалиями, именами собственными, датами. Техника создания текстов литературного протокола и специфика исходных жанров создают возможность фиксации "живой" речи в устном и письменном варианте, позволяют сохранить индивидуальное своеобразие речи повествующего субъекта, проследить влияние ситуативных и стратификационных факторов на речь информанта и отразить эту особенность в речевой структуре текста.

План автора, создающего текст литературного протокола из исходного материала - интервью, анкет, дневниковых записей с помощью различных видов монтажной техники, событийно-логического монтажа, ассоциативного монтажа или их комбинаций и выступающего в роли комментатора и интерпретатора фактологических сведений, вербально актуализируется в тексте через партию автора. Партия автора определяется в работе двояким образом: во-первых, как интровертный, реагирующий текст, как текст, обрамляющий повествование информанта, являющийся синсемантичным в лингвистическом и содержательном плане, выделенным графически; во-вторых, партия автора рассматривается как экстравертный текст, текст, осложненный потенциальной диалогичностью и обращенный непосредственно к читателю. Уступая партии информанта в объемном плане, партия автора оказывается концептуальным стержнем произведения.

Поскольку партия автора является воплощением творческого начала, то ее оформление зависит от "маски" автора и избираемой им позиции. Произведения исследуемого жанра демонстрируют образцы партии автора, в речевой структуре которой доминирует установка на рациональную оценочность, логическую экспрессивность, объективированность повествования, коммуникативную отстраненность, а также образцы партии автора, контаминирующей в своей речевой структуре особенности объективированного и субъективированного повествования, рациональное и эмоциональное начало. При анализе было также установлено, что план автора в текстах литературного протокола может быть сведен до минимума и представлен в речевой структуре текста лишь в виде заголовка. Это высшая степень коммуникативной отстраненности автора, обеспечивающая полное превосходство субъекта-информанта на поверхностном уровне текста.

Своеобразие речевой структуры литературного протокола обусловлено также спецификой отраженных в нем диалогических отношений. Установка на реального собеседника по исходной коммуникативной ситуации, или определенная адресатность, характерная для партии информанта, проявляется в насыщенности данных фрагментов текста прямыми обращениями к собеседнику, фатическими конструкциями, объяснительными пассажами. Точки контакта с гипотетическим читателем, обобщенная адресатность, актуальная для партии автора, представляют собой разноуровневые элементы текста, связанные с экспликацией концептуальных и эстетических намерений автора. Решающую роль в этом играет отбор исходного фактологического материала и его представление, т.е. композиционное и лингвистическое оформление. Стремясь реализовать "установку на подлинность", автор уступает функцию сообщения информанту, либо ограничиваясь только его представлением в заголовке, либо вводя в текст помимо этого эксплицитный, как правило, лаконичный, обобщающий комментарий просветительско-публицистического или философско-лирического характера. Присутствие автора и его обращенность к читателю могут быть обозначены и через текстовые фрагменты, цитирующие факты контрастирующего или обобщающего характера из официальных источников или публикаций прессы, ассоциативно вмонтированные в текст партии информанта и содержащие имплицитный комментарий автора, побуждающий читателя к активной самостоятельной интепретационной деятельности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Калашникова, Елена Анатольевна, 1999 год

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Агапов Б. Искусство остается. // Иностранная литература. - N 8.— 1966. -С. 201-204.

2. Адамович А. Становление жанра. //Литературная газета. - 22 мая 1986. - С. 6.

3. Амзаракова И.П. "Монолог" в немецкой разговорной речи. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1986. - 16 с.

4. Анастасьев Н. Навстречу жизни. Заметки о современной американской прозе. //Вопросы литературы. - N4.- 1980.-С. 135-167.

5. Андросенко В.П. Цитата как элемент сообщения и как фактор эстетического воздействия. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1988.-20 с.

6. Анненкова Н.М. Лингвостилистическая характеристика прозаической басни. На материале басен Лессинга и немецких писателей 20 в. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1977. - 22 с.

7. Антощенко В.В. О некоторых особенностях жанра "политический комментарий". На материале прессы ГДР. // Лингвистика текста и методика преподавания иностранных языков. Отв. ред. Н.В.Бессмертная. - Киев: Вища школа, 1981. - С. 39-44.

8. Арнольд И.В. Оценочность комментария в устной речи и в тексте./

/Межуровневая организация текста в естественном языке. Межвуз. сборник науч. трудов. - Челябинск: ЧГПИ, 1987. - С. 3-11.

9. Арнольд И.В., Дьяконова Н.Я. Авторский комментарий в романе Джона Фаулза "Женщина французского лейтенанта". // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. - Т. 44. - N 5. - 1985. - С. 393-405.

10. Арнольд И.В. Коммуникативно-прагматическая функция авторских комментариев. // Коммуникативные единицы языка. Тезисы докладов всесоюзной конференции. - М.: МГПИИЯ им. М Тореза, 1984. - С. 16-19.

11. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Стилистика декодирования. - Л.: Просвещение, 1981. - 295 с.

12. Арутюнова Н.Д. Диалогическая цитация. К проблеме чужой речи. //. Вопросы языкознания. -N 1.- 1986. - С. 50-64.

13. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата. // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка.-Т. 40-Вып. 4 . - 1981. - С. 356-367.

14. Архипов А.Ф. Синтаксические особенности речевого жанра радиоинтервью. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. -М., 1974. - 29 с.

15. Асмус В.Ф. В защиту вымысла: "Литература факта" и факт литературы. // Асмус В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики. Сборник статей. - М.: Искусство, 1968.-С. 11-36.

16. Атарова К.Н., Лесскис Г.А. Семантика и структура повествования от третьего лица в художественной прозе. // Изв. АН СССР. Серия литературы и

языка. - Т. 39. - К 1. - 1980. -С. 33-46.

17. Атарова К.Н., Лесскис Г.А. Семантика и структура повествования от первого лица в художественной прозе. // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка. - Т. 35. -К 4,— 1976. - С. 343-356.

18. Бакланова А.Г. Лингвостилистическая характеристика драмы как типа текста. На материале драмы ГДР. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983.-24 с.

19. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. - М.: Иностранная литература, 1955. - 416 с.

20. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. Сборник избранных трудов. - М.: Искусство, 1979. - 423 с.

21. Бахтин М.М. Проблемы текста. Опыт философского анализа. - Вопросы литературы - №10 .- 1976.-С. 122-151.

22. Башинский В.Н. Эмоционально-экспрессивные частицы в современном немецком языке. Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. -Пятигорск, 1985. - 17с.

23. Бенвенист Э. Общая лингвистика. - М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

24. Бессмертная Н.В. К вопросу о типологии текста. // Лингвистика текста и обучение иностранным языкам. - Киев: Вища школа, 1978. - С. 48-55.

25. Бессмертная Н.В. Речевая форма "динамическое описание" и ее лингвистическая характеристика. На материале немецкого языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Киев, 1972. - 24 с.

26. Билецкая О.П. Письмо как межстилевой тип текста. // Номинация и коммуникация. Сборник науч. трудов. - Вып. 250. - М.: МГПИИЯ ИМ. М. ТОРЕЗА, 1985.-С. 93-101.

27. Боброва Т.П. Синтактико-стилистическая характеристика эпической повествовательной речи. На материале немецкой эпической прозы 19-20 вв. Автореф. дисс.... канд. филол. наук. -М., 1982. - 25 с.

28. Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. - Томск: ТГПИ, 1994. - 210 с.

29. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. - Томск: Изд-во Томского университета, 1992. - 309 с.

30. Бондарева Л.М. Структура и функции субъекта речевой деятельности в текстах мемуарного типа. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - СПб., 1994. -16 с.

31. Борев Ю.Б. Художественное общение и его языки: Теоретико-коммуникативные и семиотические проблемы художественной культуры. //Теории, школы, концепции: Критические анализы: Художественная коммуникация и семиотика. - М.: Наука, 1986. - С. 5-43.

32. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. Для ин-тов и фак-тов иностран. языков. - М.: Высшая школа, 1983. - 271 с.

33. Буковская М.В. Текстовое строение плана рассказчика в произведениях,

написанных от первого лица. На примере английского и американского "подросткового" романа. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Л., 1969. -19 с.

34. Булах М.И. Цитата как лингвистическое явление немецкой научной прозы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Калинин, 1978. - 15 с.

35. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. - М.: Наука, 1980. - 360 с.

36. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке. // Виноградов В.В. Избранные труды: Исследования по русской грамматике. - М.: Наука, 1975. - С. 53-87.

37. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. - М.:. Изд-во АН СССР, 1963. - 255 с.

38. Винокур Т.О. Культура языка. - М.: Федерация, 1929. - 336 с.

39. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. -М.: Наука, 1993.- 171 с.

40. Виттмерс Э. Целеустановка как способ организации содержания в текстах-рассуждениях. // Лингвистика текста и обучение иностранным языкам. - Киев: Вища школа, 1978. - С. 180-186.

41. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. - М.: Наука, 1985. - 228 с.

42. Воробьева О.П. Лингвистические аспекты адресованности художественного текста (одноязычная и межъязычная коммуникация). Автореф. дисс. ... докт. филол. наук. - М., 1993. - 38 с.

43. Воробьева О.П. Реализация фактора адресата в художественном тексте в аспекте лингвокультурной традиции. // Филологические науки. - № 1. -1992.-С. 59-66

44. Воронцова Т.И. Композиционно-смысловая и семантическая структура баллады. На материале англо-шотландских баллад 18-19 вв. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Л.: 1982. - 18 с.

45. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М.: Наука, 1981.- 139 с.

46. Гаузенблаз К. О характеристике и классификации речевых произведений. //Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. 8. -М.: Прогресс, 1978. - С. 5778.

47. Гвенцадзе М.А. Коммуникативная лингвистика и типология текста. -Тбилиси: Ганатлеба, 1986. - 315 с.

48. Гей Н.К. Художественность литературы. Поэтика. Стиль. - М.: Наука, 1975. -471с.

49. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. - Л.: Художественная литература, 1977. -433 с.

50. Глаголев Н.В. Языковая экономия и языковая избыточность в синтаксисе разговорной речи. На материале немецкого языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1967. - 20 с.

51. Глазунова Н.Ю. Проблема статуса типа текста с одноплановой и многоплановой коммуникативной установкой. // Сборник науч. трудов. -Вып. 190.-М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1982. - С. 173-186.

52. Голубева Е.И. Лингвостилистические средства выражения объективного и субъективного факторов в жанре автобиографии. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1987. - 24 с.

53. Голубенко Л.Н. Композиционно-архитектонические и синтаксические особенности публицистики Э.М.Арндта. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Одесса, 1985. - 16 с.

54. Гончарова Е.А. К вопросу об изучении категории "автор" через проблемы интертекстуальности. // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сборник науч. трудов. - СПб.: Образование, 1993. — С. 20-26.

55. Гончарова Е.А. Пути лингвостилистического выражения категорий автор-персонаж в художественном тексте. - Томск: Изд-во Томского университета, 1984. - 149 с.

56. Грамматика современного русского литературного языка. - Часть I.- - М.: Наука, 1970. -767 с.

57. Гришина О.Н. Соотношение повествования, описания и рассуждения в художественном тексте. На материале английской и американской прозы. Автореф. дисс.... канд. филол. наук. - М., 1982. - 20 с.

58. Гулыга A.B. Типологизация в художественной литературе. // Изв. АН

СССР. Серия литературы и языка. - № 6. - 1976. - С. 491-502.

59. Даирова К.Н. Структурно-семантические особенности цитаты и ее функционирование в тексте. На материале английской научной лингвистической литературы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983.-20 с.

60. Дарбинян P.M. Баллада как тип текста. На материале современных немецких баллад. Автореф. дисс.... канд. филол. наук. - М., 1983. - 26 с.

61. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь: Синтаксис и лексика. - М.: Изд-во Международные отношения, 1979. - 256 с.

62. Дешириев Ю.Д. Социальная лингвистика: К основам общей теории. - М.: Наука, 1977.-382 с.

63. Долинин К.А. Интерпретация текста: Французский язык: Учебное пособие по специальности 2103 "Иностр. яз." -М.: Просвещение, 1985. - 288 с.

64. Домашнев А.И., Шишкина И.П., Гончарова Е.А. Интерпретация художественного текста. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. 2103 "Иностр. яз." - М.: Просвещение, 1983.- 192 с.

65. Дробашенко C.B. Феномен достоверности. Очерки теории документального фильма. -М.: Наука, 1972. - 184 с.

66. Дроняева T.C. Семантическая структура и стилистические функции повествовательной композиционно-речевой формы. На материале публицистики. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. -М., 1983. -24 с.

67. Ейгер Г.В., Юхт В.А. К построению типологии текста. // Лингвистика

текста. Материалы научной конференции. - Часть I. - М.: МГПИИЯ им. М.Тореза, 1974.-С. 103-110.

68. Еременко В.Н. Особенности развития советской художественно-документальной прозы. Автореф. дисс. ...канд. филол. наук.-М.: 1967. -15 с.

69. Зиновьева А.Ф. Композиционно-синтаксические особенности повествовательной речи в художественном прозаическом произведении. На материале романа А.Зегерс "Восстание рыбаков": A.Seghers "Aufstand der Fischer von St. Barbara". Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. -М., 1973. -29 с.

70. Змиевская H.A. Категория модальности и ее композиционные типы в сонетах Шекспира. // Сборник науч. трудов. - Вып. 197. - М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1982. - С. 204-214.

71. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. - М.: Наука, 1982.-367 с.

72. Иванов В.В. Монтаж как принцип построения в культуре первой половины 20 в. // Монтаж. Театр. Искусство. Литература. Кино. - М.: Наука, 1988. -С. 119-149.

73. Иванова Г.Н. Авторизация и способы ее выражения в современном английском языке. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Л., 1981. - 17 с.

74. Ивашева В.В. Почерки новой эпохи. // Вопросы литературы. - N 9. - 1975.

-С. 76-116.

75. Ивин A.A. Основания логики оценок. - М.: Изд-во Московского университета, 1970. - 230 с.

76. Ильин И.П. Между структурой и читателем (Теоретические аспекты коммуникативного изучения литературы). // Теории, школы, концепции. Критические анализы. Художественная рецепция и герменевтика. - М.: Наука, 1985.-С. 134-167.

77. Изенберг X. О предмете лингвистической теории текста. // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. 8. - М.: Прогресс, 1978. - С. 43-56.

78. Иртеньева Н.Ф. Классификация текстов по их отношению к действительности. // Текст, структура и семантика. Межвуз. сборник научных трудов. - Пятигорск: ПГПИИЯ, 1981.-е. 3-12.

79. История литературы ФРГ. - М.: Наука, 1980. - 687 с.

80. Каган М.С. Морфология искусства. Историко-теоретические исследования внутреннего строения искусства. - Ч. 1, 2, 3. - Л.: Искусство, 1972. - 440 с.

81. Кайда Л.Г. Эффективность публицистического текста. - М.: МГУ, 1989. -183 с.

82. Каминер Г.А. Особенности грамматических норм немецкой разговорной речи. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1986. - 23 с.

83. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М.:Наука, 1987 - 261 с.

84. Коваленко В.И. Современная новелла ГДР как тип текста в

лингвостилистическом аспекте. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1981.-23 с.

85. Ковальчук Т.И. Лингвостилистическая характеристика реферативного жанра и обучающий потенциал реферирования. На материале английского, языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Киев, 1980. - 23 с.

86. Кодуэлл К. Иллюзия и действительность: Об источниках поэзии. - М.: Прогресс, 1989. - 365 с.

87. Кожевникова Кв. Об аспектах связности в тексте в целом. // Синтаксис текста: Сборник статей. АН СССР, Институт языкознания. - М., 1979. - С. 49-67.

88. Кожевникова Кв. Спонтанная речь в эпической прозе. На материале современной русской художественной литературы. - РгаЬа: ишуегБЙа Каг1оуа, 1971.- 168 с.

89. Кожевникова Н.А. Речевые разновидности повествования в русской советской прозе. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1973. - 27 с.

90. Кожинов В.В. К проблеме литературных родов и жанров. // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. - М.: Наука, 1967.-С. 39-49.

91. Колегаева И.М. Текст в системе художественной и нехудожественной коммуникации. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Киев, 1992. - 20 с.

92. Коломинский Я.Л. Человек: психология. - М.: Просвещение, 1986. - 218 с.

93. Колшанский Г.В. Текст как единица коммуникации. // Проблемы общего и германского языкознания. Сборник статей. - М.: Изд-во МГУ, 1978. -С. 26-37.

94. Колшанский Г.В. К вопросу о содержании языковой категории модальности. // Вопросы языкознания. - N 1. - 1961. - С. 94-98. 95. Коробова JI.A. Заглавие как компонент текста. На материале газетной публицистики ГДР. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. -М., 1983. -23 с.

96. Котоянц C.B. Обстоятельства места и времени в локально-временной детерминированности художественного текста: Жанр рассказа. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983. - 21 с.

97. Кон И.С. В поисках себя. Личность и ее содержание. - М.:Политиздат, 1984. - 385 с.

98. Краевская Н.М. Ситуация как фактор дифференциации типов устной речи. // Лингвостилистические особенности научного текста. - М.: Наука, 1981. -С. 113-131.

99. Крохалева Л.С. Описание как единица текста в функциональном аспекте. На материале англоязычной научной и художественной прозы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Минск, 1986. - 16 с.

100. Кубрякова Е.С. парадигмы научного знания в лингвистике и ее современный статус. // Известия РАН. Серия литературы и языка. - Т. 53. -№ 2,- 1994.-С. 3-15.

101. Кудасова O.K. Лингвостилистические особенности рецензии как разновидности научного текста. На материале английского языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983. - 20 с.

102. Кулигина Т.И. Категория оценки и средства ее выражения в современном немецком языке. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Л., 1985. - 15 с.

103. Купина H.A. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. - Красноярск: Изд-во Красноярского университета, 1983. - 160 с.

104. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. Учебное пособие для пед. институтов по спец. 2103 "Иностр. яз.". - Л.: Просвещение, 1979. - 327 с.

105. Лаптева O.A. Русский разговорный синтаксис. - М.: Наука, 1976. - 399 с.

106. Лармин О.В. Художественный метод и стиль. - М.: Изд-во МГУ, 1964. -271 с.

107. Левковская H.A. Информативная структура дневника // Композиционное членение и языковые особенности художественного произведения. Межвуз. сборник науч. трудов. - М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1987. - с. 8285.

108. Линский Л. Референция и референты. // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Радуга, 1982.-С. 161-178.

109. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. - М.: Наука, 1979.-352 с.

110. Лотман Ю.М. Текст в тексте. // Текст в тексте. Труды по знаковым

системам. - Вып. 14. - Тарту: Тартуский, гос. Университет, 1981. - С. 3-8.

111. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. - М.: Искусство, 1970. -384 с.

112. Лукьянова М.А. О соотношении понятий "экспрессивность", "эмоциональность", "оценочность". // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Сборник научных трудов. - Вып. 5. - Новосибирск: НГУ, 1976.-С. 3-21.

113. Майенова М.Р. Теория текста и традиционные проблемы поэтики. // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. 8. - М.: Прогресс, 1978. - С. 425-441.

114. Марченко Э.Р. Тип текста как коммуникативная норма. На материале немецкой рабочей песни. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983. -23 с.

115. Минор А.Я. Функционально-семантическая категория темпоральности и ее текстообразующие потенции. На материале немецких научных текстов. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1985. - 16 с.

116. Михалева И.М. Текст в тексте: психолингвистический анализ. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1989. - 22 с.

117. Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. - М.: Мир, 1966. -351с.

118. Москальская О.И. Грамматика текста. Пособие по грамматике немецкого языка для ин-тов и фак-тов иностр. яз. - М.: Высшая школа, 1981. - 183 с.

119. Назаренко А.JI. Соотношение функций сообщения и воздействия в научно-популярной литературе. На материале английского языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - ML, 1985. - 13 с.

120. Нелюбин Л.Л. Синтаксис языка американских боевых приказов. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1968. - 29 с.

121. Нечаева O.A. Функционально-смысловые типы русской речи: Описание, повествование, рассуждение. - Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1974.-261 с.

122. Николаева Т.М. Лингвистика текста: Современное состояние и перспективы. // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. 8. - М.: Прогресс, 1978.-С. 5-39.

123. Нюбина Л.М. Роль грамматической формы настоящего времени в сюжетно-композиционной структуре художественного текста. На материале произведений короткого жанра. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. -Л., 1980,- 18 с.

124. Одинцов В.В. Стилистика текста. - М.: Наука, 1980. - 263 с.

125. Пазыч Н.В. Средства языковой номинации отрицательной оценки в современном английском языке. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. -Киев, 1986.-23 с.

126. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: Референциальные. аспекты семантики местоимений. - М.: Наука, 1985. -

271 с.

127. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. - М.: Наука, 1971. -232 с.

128. Пелевина Н.Ф. Смысловая структура текста и беспереводное чтение. Учеб. пособие. - Калининград: Изд-во Калининград, ун-та, 1985. - 64 с.

129. Петров Н.Е. О содержании и объеме языковой модальности. -Новосибирск: Наука, 1982. - 161 с.

130. Петрова Е.П. Цитация в письменном и научном произведении. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1987. - 16 с.

131. Плеханова Т.Ф. Лингвостилистическая характеристика авторских отступлений в английской художественной прозе. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1973. - 22 с.

132. Плотникова С.Н. Описание как единица контекстно-вариативного членения художественного текста. На материале английских и американских романов 18-19 вв. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1981.-21 с.

133. Поспелов Г.Н. Искусство и эстетика. - М.: Искусство, 1984. - 325 с.

134. Поспелова А.Г. Возможные подходы к решению проблемы экспрессивности и эмоциональности слова и предложения. // Слово и предложение в структурно-семантическом аспекте. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1985.-С. 83-90.

135. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. -М.: Искусство, 1976. - 619 с.

136. Пробст М.А. Текст в системах коммуникаций. // Проблемы структурной лингвистики - 1979.-М.: Наука, 1981. - С. 5-16.

137. Пулатова Г. Д. Грамматическая доминанта типа текста и ее стилистическое использование в современном немецком языке. Автореф. дисс.... канд. филол. наук. - М., 1982. - 22 с.

138. Пулатова Г.Д. К понятию норм типа текста. /'/' Предложение и текст. Сборник науч. трудов. - Рязань: Рязанский ГПИ, 1982. - с.98-108.

139. Раппопорт А.Г. К пониманию поэтического и культурно-исторического смысла монтажа. // Монтаж: Театр. Искусство. Литература. Кино. - М.: Наука, 1988.-с.14-22.

140. Рахимов X. Лингвостилистическая характеристика прогрессивного художественно-публицистического репортажа как типа текста. Автореф. дисс. ... докт. филол. наук. -М., 1980. - 22 с.

141. Ризель Э.Г. К вопросу об иерархии стилистических систем и основных текстологических единиц. // Иностранные языки в школе. - N 6. - 1975. -С. 8-15.

142. Ризель Э.Г. Смысловые и стилистические функции парентетической связи (на материале немецкого предложения) // Филологические науки. - №4. -1962.-С. 80-88

143. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. - М.: Наука,

1988. -212 с.

144. Романова Н. А. Языковые средства адресованности в научном и художественном тексте. Автореф. дисс. ...канд. филол. наук. - СПб, 1996. -20 с.

145. Рудяков H.A. Проблемы стилистического анализа художественного произведения. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Воронеж, 1978. - 38 с.

j 146. Рыбакова М.Ф. Эмоциональность в системе коммуникативных типов предложения. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1985. - 16с.

147. Рязанова JI.M. Формы именования адресата речи в современном французском языке.: Автореф. дисс.... канд. филол. наук. - Д., 1983. - 21 с.

148. Самолетова P.C. Структурно-семантические свойства и функционально-стилистический статус парентезы в современном немецком языке. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Минск, 1980. - 24 с.

149. Самсонов П.В. Оценочные композиционно-речевые единицы в профессионально-технических текстах на английском языке. На материале текстов по теме "Механизация сельского хозяйства". Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Львов, 1986. - 16 с.

150. Сапаров М.А. Художественное произведение как предмет теории литературы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Л., 1984. - 23 с.

151. Свинников В.М. Из реки по имени Факт... Критические заметки о документалистике. - М.: Современник, 1985. - 207 с.

152. Сильман Т.И. Проблемы синтаксической стилистики. На материале немецкой прозы. - Л.: Просвещение, 1967. - 152 с.

153. Скребнев Ю.М. Общелингвистические проблемы описания синтаксиса разговорной речи. Автореф. дисс. ... докт. филол. наук. - М., 1971. -45 с.

154. Скурко Е.М. Развитие информативной структуры английского эссе 16-20 вв.: Опыт диахронического исследования. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983.-23 с.

155. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика: Сложное синтаксическое целое. Учеб. пособие для студентов вузов по спец. "Русский язык" и "Журналистика". - М.: Высшая школа, 1973. - 214 с.

156. Степанов Г.В. К проблеме единства выражения и убеждения (автор-адресат). // Контекст 1983: Литературно-теоретические исследования. - М.: Наука, 1984.-С. 20-37.

157. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. - М.: Наука, 1985. - 335 с.

158. Степанов Ю.С. В поисках прагматики: Проблема субъекта. // Изв. АН СССР. Серия литературы и языка.-Т. 40,-N4,-М., 1981,- С. 325-332.

159. Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения. - М.: Наука, 1981.- 360 с.

160. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. - М.: Просвещение, 1975. -271 с.

161. Стюфляева М.И. Образные ресурсы публицистики. - М.: Мысль, 1982. -174 с.

162. Суперанская А.Ф. Общая теория имени собственного. - М.: Наука, 1973. -366 с.

163. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М.: Наука, 1986.- 143 с.

164. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. Учеб. пособие для пед. ин-тов. - М.: Просвещение, 1976. -448 с.

165. Тураева З.Я. Лингвистика текстов (Текст: структура и семантика). - М.: Просвещение, 1986. - 126 с.

166. Тураева З.Я. Художественный текст и пространственно-временные отношения. // Семантико-стилистические исследования: Межвуз. сборник науч. трудов. - Л.: ЛГПИ, 1980. - С. 3-11.

167. Успенский Б.А. Поэтика композиции: Структура художественного текста и типология композиционной формы. -М.: Искусство, 1970. - 225 с.

168. Фокерманн P.P. Лингвостилистическая характеристика жанра "Kinderroman". На материале современной немецкой повести для детей. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1968. - 24 с.

169. Фоменко Н.С. Структурные и коммуникативно-функциональные особенности языковых средств выражения обобщения в тексте. На материале современного английского языка. Автореф. дисс. ... канд. филол.

наук. - Киев, 1986. - 24 с.

170. Хведелидзе Ц.Д. Структурно-семантические параметры композиционно-речевой формы "рассуждение". На материале английского языка. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Тбилиси, 1983. - 23 с.

171. Хидекель С.С., Кошель Г.Г. Природа и характер языковых оценок. // Лексические и грамматические компоненты в семантике языкового знака. Межвуз. сборник науч. трудов. - Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1983.-С. 11-16.

172. Химик В.В. Категория субъективности и ее выражение в русском языке. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 173 с.

173. Хованская З.И. Принципы анализа художественной речи и литературного произведения. - Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1975. - 429 с.

174. Храпченко М.Б. Литература и искусство в современном мире. // Новый мир,-N9.- 1977.-С. 231-259.

175. Чайковский P.P. Общая лингвистическая категория экспрессивности и экспрессивность синтаксиса. // Ученые записки МГПИИЯ им. М.Тореза. -Т. 64,- 1971.-С. 188-198.

176. Чаковская М.С. Текст как сообщение и воздействие. На материале английского языка. Учеб. пособие для пед. ин-тов по спец. 2103 "Иностр. яз." -М.: Высшая школа, 1986. - 127 с.

177. Чекенева Т.А. Семантика и функционирование названий художественных

произведений. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1983. - 25 с.

178. Человеческий фактор в языке // Языковые механизмы экспрессивности. -М.: Наука, 1991.-214 с.

179. Чепкина Э.В. Внутритекстовые автор и адресат газетного текста. Автореф. дисс.... канд. филол. наук: Екатеринбург, 1993. - 16 с.

180. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. - Воронеж: Изд-во Ворон, ун-та, 1987. - 190 с.

181. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. - М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 377 с.

182. Швейцер А.Д., Никольский Л.Б. Введение в социолингвистику. - М.: Высшая школа, 197 8.-214с.

183. Шендельс Е.И. Многозначность и синонимия в грамматике. На материале глагольных форм современного немецкого языка. - М.: Высшая школа, 1970. - 204 с.

184. Шишкина И.П. Творчество И.В.Гете и художественная структура произведений писателей 19-20 веков. // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сборник науч. трудов. - СПб.: Образование, 1993. - С. 20-28.

185. Шишкина И.П. Лексический повтор и композиционно-речевая структура художественного текста. // Лингвостилистические исследования художественного текста. Сборник науч. трудов. - Л.: ЛГПИ, 1978. -

С. 129-137.

186. Шкловский В.Б. О теории прозы. - М.: Советский писатель, 1983. - 383 с.

187. Шпетный К.И. Лиигвостилистические и структурно-композиционные особенности текста короткого рассказа. На материале американской литературы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1980. - 21 с.

188. Щерба В.П. Лингвостилистическая и функционально-коммуникативная характеристика текста. На материале радиопьесы. Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - M., 1981. - 24 с.

189. Эйзенштейн С.М. Монтаж 1938. // Избранные произведения в 6-ти томах. -Т. 2,-М.: Искусство, 1964.-С. 156-188.

190. Явчуновский Я.И. Документальные жанры: Образ, жанр, структура. -Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1974. - 232 с.

191. Языковая номинация: Общие вопросы. - М.: Наука, 1977. - 359 с.

192. Якобсон Р. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол. // Принципы типологического анализа языков различного строя. - М.: Наука, 1972,- С. 95-113

193. Янская И., Кардин В. Пределы достоверности. Очерки документальной литературы. - М.: Советский писатель, 1981. - 408 е..

194. Яшинский Г.И. Структурно-синтаксическая характеристика патента как типа текста: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - М., 1978. - 22 с.

195. Agrícola Е. Textstruktur. Textanalyse. Informationskern. - Leipzig:

Enzyklopädie, 1979. - 109 S.

196. Baumgärtner K. Zur Syntax der Umgangssprache in Leipzig. - Berlin: Akademie-Verlag, 1959. - 131 S.

197. Bessmertnaja N.W., Wittmers E. Übungsbuch zur Textlinguistik: Einfache Kompositionsformen. - Moskau: Vyssaja skola, 1979. - 174 S.

198. Bien H. Von der Dokumentarprosa zum Gesellschaftsroman. // Weimarer Beiträge. - N 12. - 1982. - S. 5-24.

199. Chatman S. Story and discourse. Narrative structure in fiction and film. -London: Ithaca, 1978. - 280 p.

200. Dressler W. Einführung in die Textlinguistik. - Tübingen: Niemayer, 1972. -135 S.

201. Dressler W. Textgrammatik: Invarianz in Übersetzungen? — In: Gülich E., Raible W. Textsorten: Differenzierungskriterien aus linguistischer Sicht. -Frankfurt am Main: Athenäum Verlag, 1972. - S. 98-106.

202. Eco U. Im Wald der Fiktionen. Sechs Streifzüge durch die Literatur. -München/Wien: Carl Hanser Verlag, 1994. - 190 S.

203. Funktional-kommunikative Sprachbeschreibung: Theoretisch-methodische Grundlegung. Von einem Autorenkollektiv unter Leitung von W.Schmidt. -Leipzig: Bibliographisches Institut, 1981. - 276 S.

204. Fleischer W., Michel G. Stilistik der deutschen Gegenwartssprache. -Leipzig: Bibliogr. Institut, 1975. - 394 S.

205. Grosse U. Text und Kommunikation. Eine linguistische Einführung in die Funktionen der Texte. - Stuttgart/Berlin/Köln/Mainz: Kohlhammer, 1976. - 164 S.

206. Hamburger K. Die Logik der Dichtung. - Stuttgart: Klett, 1959. - 255 S.

207. Hansen-Love A.A. Intermedialität und Intertextualität. Probleme der Korrelation von Wort- und Bildkunst. Am Beispiel der russischen Moderne. In: Dialog der Texte. Hamburger Kolloquium zur Intertextualität. Wiener Slawischer Almanach. Hrsg. Von W.Schmidt und W.D.Stempel.- Sonderband 11.-Wien, 1983.-S. 291-300.

208. Hartmann P. Texte als linguistischer Objekt. In: Stempel W.D. (Hrsg.) Beiträge zur Textlinguistik. - Bd. 1. - München: Wilhelm Fink Verlag, 1971. -S. 5-29.

209. Harweg R. Pronomina und Textkonstitution. - München: Wilhelm Fink Verlag, 1968. - 392 S.

210. Heibig J. Deutsche Grammatik. Ein Handbuch für den Ausländerunterricht. -Leipzig: Langenscheidt-Verlag Enzyklopädie, 1996. - 736 S.

211. Hitzer F. Literatur heute. In: Kürbiskern. - № 1. - 1972. - S. 54-68.

212. Isenberg H. Probleme der Texttypologie: Variation und Determination von Texttypen. In: Wissenschaftliche Zeitschrift der Karl-Marx-Universität. Gesellsch. und sprachwissensch. Reihe. - 27. Jg. - № 5. - 1978. - S. 565-579.

213. Kayser W. Das sprachliche Kunstwerk. Eine Einführung in die

Literaturwissenschaft. - Bern: A.Francke AG Verlag, 1948. - 438 S.

214. Konjetzkij K. Schwierigkeiten beim Dokumentieren der Wahrheit. In: Kürbiskern. - № 2. - 1974. - S. 60-70.

215. Lämmert E. Bauformen des Erzählens. - Stuttgart: J.B.Metzger, 1955. - 296 S.

216. Link H. Rezeptionsforschung. Eine Einführung in Methoden und Probleme. -Stuttgart: Kohlhammer, 1976. - 185 S.

217. Lux F. Text, Situation, Textsorte. Probleme der Sextsortenanalyse dargestellt am Beispiel der brittischen Registerlinguistik. Mit einem Aufblick auf eine adäquate Textsortentheorie. - Tübingen: Narr, 1981. - 391 S.

218. Michel G. Linguistische Aspekte der Komposition im künstlerischen Text. In: Zeitschrift für Grammatik. - № 4. - 1980. - S. 430-446.

219. Mijstrik J. Exakte Typologie von Texten. - München: Verlag Otto Sagner in Komission, 1973. - 157 S.

220. Pfütze M., Blei D. Zur handlungstheoretischen Typologisierung von Texten. Von Textklassen, Texttypen zu Textarten und Textsorten. In: Zeitschrift für Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. - Bd. 35. - Heft 6.-S. 706-712.

221. Riesel E., Sendeis E. Deutsche Stilistik. Стилистика немецкого языка. Учебник для институтов и факультетов иностранных языков. - М.: Verlag Hochschule, 1975.-316 S.

222. Runge E. Bottroper Protokolle. In: Beiträge zu den Fortbildungskursen des

Goethe-Instituts für Deutschlehrer und Hochschulgermanisten aus dem Ausland.

- München, 1974. - S. 234-236.

223. Sandig B. Zur Differenzierung gebrauchssprachlicher Textsörten im Deutschen. In: Gülich E., Raible W. (Hrsg.) Textsorten: Differenzierungskriterien aus linguistischer Sicht. - Frankfurt/Main: Atnenaum-Verlag, 1972.-S. 113-124.

224. Schippan Th. Argumentation: Begründen - Beweisen - Entlarven. In: Deutschunterricht. - Jg. 30. - Heft 10. - 1977. - S. 516-525.

225. Siskina I.P. Zur Leistung des Titels in verschiedenen Textsorten. Eine Analyse unter funktional-kommunikativen Aspekten. In: Potsdamer ForschungenWissenschaftliche Schriftenreihe. Pädagogische Hochschule "Karl Liebknecht".

- Reihe A. - Heft 78. - 1986. - S. 110-118.

v

226. Siskina I.P. Struktur und Leistung des Titels im belletristischen Text (interpretiert am Beispiel der modernen deutschsprachigen Kurzerzählung). In: Potsdamer Forschungen- Wissenschaftliche Schriftenreihe. Pädagogische Hochschule "Karl Liebknecht". - Reihe A. - Heft 41. - 1980. - S. 115-129.

227. Schlegel H.-J. Zum Streit um die Montage. In: Kürbiskern. - № 2. - 1974. -S. 82-86.

228. Schmidt W. Sinnpotentiale der Allusion. - A.Puschkin Posthalternovelle und ihre Pratexte. In: Dialog der Texte. Hamburger Kolloquium zur Intertextualität. Wiener Slawischer Almanach. Hrsg. Von W.Schmidt und W.D.Stempel. -

Sonderband 11.-Wien, 1983.-S. 141-187.

229. Schmidt S.-J. Texttheorie. Probleme einer Linguistik der sprachlichen Kommunikation. - München: Fink cop., 1979. - 184 S.

230. Schmidt S.-J. Ist "Fiktionalität" eine linguistische oder texttheoretische Kategorie? In: Gülich E., Raible W. (Hrsg.) Textsorten: Differenzierungskriterien aus linguistischer Sicht. - Frankfurt/Main: Athenaum-Verlag, 1972.-S. 59-71.

231. Sovinski B. Deutsche Stilistik. Beobachtungen zur Sprachverwendung und Sprachgestaltung im Deutschen. - Frankfurt/Main: Fischer, 1974. - 400 S.

232. Stanzel F. Typische Formen des Romans. - Göttingen, Vandenhoeck & Ruprecht, 1965.-78 S.

233. Starke G. Zur Textkomposition von Reportagen unter funktionalkommunikativer Sicht. In: Potsdamer Forschungen- Wissenschaftliche Schriftenreihe. Pädagogische Hochschule "Karl Liebknecht". - Reihe A. - Heft 78.- 1986.-S. 35-51.

234. Stierle K. Werk und Intertextualität. In: Dialog der Texte. Hamburger Kolloquium zur Intertextualität. Wiener Slawischer Almanach. Hrsg. Von W.Schmidt und W.D.Stempel. - Sonderband 11.- Wien, 1983. - S. 7-21.

235. Weinrich H. Tempus: Besprochene und erzählte Welt. - Stuttgart: Kohlhammer, cop., 1964. - 358 S.

236. Weiss A. Untersuchungen zur gesprochenen Sprache. Typische Erscheinungen

im Bereich der Syntax und Einfluss von Situation und Thema auf spontanes Sprechen. Diss. ... der Philos. Fakultät der Univ. - Salzburg, 1971. - 213 S.

237. Werlich E. Typologie der Texte. Entwurf eines textlinguistischen Modells zur Grundlegung einer Textgrammatik. - Heidelberg: Quelle & Meier, 1975. - 140 S.

238. Wielske L., Krause W.D.Intertextualität als allgemeine und spezielle Texteigenschaft. In: Wissenschaftliche Zeitschrift. PH Potsdam. - Heft 5. -1987. - S. 890-895.

239. Wittich U. Texttypologie unter funktional-stilistischer Sicht. In: Zeitschrift für Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. - Heft 6. - 1978. - S. 764-769.

СПИСОК И УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ СЛОВАРЕЙ И ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

Кино: ЭС 1. Кино: Энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1986.

КЛЭ 2. Краткая литературная энциклопедия. - Т. 9. - М.: Советская

энциклопедия, 1978.

3. Краткая литературная энциклопедия. - Т. 6. - М.: Советская энциклопедия, 1971.

4. Краткая литературная энциклопедия. - Т. 2. - М.: Советская энциклопедия, 1964.

5. Кондаков Н. Логический словарь-справочник. - М.: Наука, 1975.-720 с.

ЛЭС 6. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.:

Советская энциклопедия, 1990. 7. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М.: Русский язык, 1983.

СИС 8. Словарь иностранных слов. - М.: Советсткая энциклопедия,

1979.

СЭС 9. Советский энциклопедический словарь. - М.: Советская

энциклопедия, 1989.

ФЭС 10. Философский энциклопедический словарь. - М.:

Советская энциклопедия, 1989. ПС 11. Психология. Словарь. - М.: Политиздат, 1990.

12. Большой немецко-русский словарь в двух томах. Под ред. д-ра филол. наук, профессора О.И.Москальской. - М.: Русский язык, 1980.

13. Großes Fremdwörterbuch. - Leipzig: Bibliographisches Institut, 1979.

14. Küpper H. Wörterbuch der deutschen Umgangssprache. - Bd. 6.: Jugenddeutsch von A bis Z. - Hamburg: Ciaassen, 1967.

15. Küpper H. Wörterbuch der deutschen Umgangssprache. - Bd. 1. - Hamburg: Ciaassen Verlag, 1956

16. Wahrig G. Deutsches Wörterbuch. Mit einem Lexikon der deutschen Sprachlehre. - Güttersloh: Bertelsmann, 1978.

СПИСОК И ПРИНЯТЫЕ В РАБОТЕ СОКРАЩЕНИЯ АНАЛИЗИРУЕМЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

В. — Bottroper Protokolle. Aufgezeichet von E.Runge. - Frankfurt/Main: Fischer, 1968. - 163 S.

F. -- Runge E. Frauen. Versuche zur Emanzipation. - Frankfurt/Main: Fischer, 1970. - 263 S.

L. — Lehrlingsprotokolle. Hrsg. Von K.Tschelisnig. - Frankfurt/Main: Fischer, 1971.- 149 S.

K. -- Wallraf G. Kasernenprotokolle. Soldaten berichten. In: Wallraf G. Neue Reportagen, Untersuchungen und Lehrbeispiele. - Berlin/Weimar: Aufbau-Verlag, 1974. - S. 38-60.

M. — Lambrecht Chr. Männerbekanntschaften. Freimütige Protokolle. -Halle/Leipzig: Mitteldeutscher Verlag, 1986. - 278 S.