Прогностическое значение исследования маркеров ангиогенеза у больных первичным раком молочной железы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 14.00.14, кандидат медицинских наук Ким, Елена Анатольевна

• Ким, Елена Анатольевна
• кандидат медицинских наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат медицинских наук Ким, Елена Анатольевна

Список основных сокращений.

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ.

Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1 Общая характеристика больных и методов исследования.

2.2 Статистический анализ данных.

Глава 3. ИССЛЕДОВАНИЕ СОДЕРЖАНИЯ СВОБОДНОГО УЕОБ И

РАСТВОРИМОГО РЕЦЕПТОРА УЕОРЯ-2 В СЫВОРОТКЕ КРОВИ.

ЗЛ Сравнительный анализ содержания УЕОБ и УЕОРЯ-2 в сыворотке крови больных РМЖ в процессе неоадыовантного лечения 56 3.2 Динамика содержания УЕвБ и УЕ01К-2 в сыворотке крови больных РМЖ в зависимости от вида неоадъювантного лечения

Глава 4. ИССЛЕДОВАНИЕ СОДЕРЖАНИЯ СВОБОДНОГО УЕОР и РЕЦЕПТОРА УЕОРЯ-2 В ЦИТОЗОЛЯХ ОПУХОЛИ.

4.1 Соотношение содержания УЕОР и УЕОРЯ-2 в опухоли и в сыворотке крови больных РМЖ.

4.2 Сравнительный анализ содержания УЕОР и УЕОРЯ-2 в цитозолях опухоли больных РМЖ в процессе неоадъювантного лечения

4.3 Динамика экспрессии УЕОР и УЕОРЯ-2 в цитозолях опухоли больных РМЖ в зависимости от вида неоадъювантного лечения

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Прогностическое значение исследования маркеров ангиогенеза у больных первичным раком молочной железы»

Актуальность проблемы. В структуре онкологической заболеваемости женщин рак молочной железы (РМЖ) занимает первое место, его удельный вес составляет 19,8% [5]. В России ежегодно РМЖ выявляется более чем у 49,5 тысяч женщин, заболеваемость достигает 64,6, а смертность - 29,4 на 100000 женского населения. При этом средний возраст больных составляет 50-59 лет. В 61% наблюдений РМЖ выявляется в 1-П стадиях, в 25,7% - в III стадии, в 13,1% - в IV стадии процесса [5].

Несмотря на определенные успехи в диагностике и методах лечения, темпы прироста заболеваемости РМЖ неуклонно растут, причем значительную долю составляют местнораспространенные формы заболевания [6, 7, 12]. Лечение данной категории пациенток является сложной задачей. Именно поэтому проблема прогнозирования исхода болезни и выбора адекватных схем терапии считается первостепенной в онкологической практике.

С целью углубленного понимания закономерностей опухолевого процесса возникает необходимость изучения роли биологически активных веществ в механизмах регуляции роста и метастазирования опухолей. Использование молекулярных маркеров, характеризующих метаболизм опухолевой клетки, позволяет выделить прогностически неблагоприятные группы пациентов, нуждающихся в более комплексном лечении, а также оценить индивидуальную чувствительность или резистентность опухоли к определенным видам терапии [2, 3, 8, 49].

Помимо этого ключевые факторы патогенеза опухоли уже сейчас активно и успешно используются как мишени стратегически новых методов лечения — таргетной терапии.

Неотъемлемым компонентом опухолевой прогрессии является неоангиогенез - образование новых сосудов из уже существующих. Интерес к проблеме неоангиогенеза в злокачественных новообразованиях за последние годы возрос многократно, что позволило по-новому взглянуть на взаимосвязь экспрессии ангиогенных факторов в опухолевой ткани с прогнозом заболевания и эффективностью проводимого лечения [41, 52, 149].

Важнейшим регулятором как физиологического, так и патологического ангиогенеза является фактор роста эндотелия сосудов (УЕОР). Доказано, что УЕОР играет ключевую роль и в неоваскуляризации РМЖ [24, 27, 143]. Помимо стимуляции роста опухоли путем индукции ангиогенеза, УЕОР повышает проницаемость сосудов [35], а также способствует выживаемости опухолевых клеток, препятствуя апоптозу [15, 19, 63].

Высокий уровень экспрессии УЕОР коррелирует с биологической агрессивностью опухоли. Показана достоверная корреляция между повышением содержания УЕОР в опухоли и низкими показателями общей и безрецидивной выживаемости больных РМЖ, особенно при ранних стадиях заболевания [61, 96]. В ряде работ сообщалось о значении УЕОР как фактора, предсказывающего резистентность к традиционным видам лекарственного и лучевого лечения [47, 60].

Большое внимание уделяется также оценке клинического значения рецепторов УЕОБ - УЕОР11-1 (Ш-1) и УЕОРЯ-2 (Ак-1/БОЖ), экспрессия которых выявляется в опухолевой ткани [9, 133, 135]. Причем, установлено, что основные ангиогенные эффекты УЕОР в опухоли опосредованы через рецептор 2-го типа [115]. Показано достоверное увеличение уровней УЕОР, рецепторов УЕОРЯ-1, УЕОРИ-2 и антиапоптотического белка Вс1-2 в РМЖ по сравнению с окружающими гистологически неизмененными тканями. При этом экспрессия УЕОР и УЕОРЯ-2 существенно выше в отрицательных по рецепторам прогестерона опухолях [14].

И все же данные разных исследователей, определявших содержание ангиогенных факторов при РМЖ, нередко противоречивы. Так, в ряде работ не обнаружено достоверных корреляций УЕОР в ткани опухоли с такими прогностически важными характеристиками как стадия процесса и степень злокачественности. Сомнительна роль стероидных гормонов в регуляции экспрессии УБвР. Исследований, посвященных взаимосвязи уровней растворимых УЕОР и его рецепторов в сыворотке крови с клинико-морфологическими особенностями РМЖ практически нет. Все это свидетельствует о перспективности дальнейшего изучения этого направления.

В связи с тенденцией к увеличению выполнения органосохранных хирургических вмешательств, в современных онкологических клиниках актуален вопрос о тактике неоадъювантного лечения больных местнораспространенным РМЖ. С этих позиций чрезвычайно интересно оценить влияние предоперационной терапии на содержание УЕОР и его рецептора УЕОРЯ-2 в опухолях и сыворотках крови таких пациентов, сопоставить динамику этих показателей с эффектом проведенного лечения.

Цель работы - оценка влияния различных схем неоадъювантного лечения на содержание УЕОР и УЕОРК-2 в опухоли и сыворотке крови больных первичным РМЖ, определение клинической значимости этих показателей и их связи с основными клинико-морфологическими характеристиками РМЖ.

Задачи исследования:

1. Определить концентрацию УЕОР и УЕОРК-2 в цитозоле опухолей и сыворотке крови больных местнораспространенным РМЖ, оценить взаимосвязь между полученными показателями.

2. Провести сравнительный анализ клинического значения исследования УЕОР и УЕОРЯ-2 у больных местнораспространенным РМЖ, выделить прогностически наиболее значимый показатель.

3. Изучить динамику уровней УЕОР и УЕОРЯ-2 в цитозоле опухолей и сыворотке крови больных РМЖ в процессе неоадъювантной терапии.

4. Проанализировать динамику экспрессии УЕОР и УЕОРЯ-2 в опухоли и уровни маркеров в сыворотке крови больных РМЖ при различном предоперационном лечении, выявить возможные их корреляции с эффектом проведенной терапии. 5. Изучить взаимосвязь тканевых и сывороточных значений УЕСР и УЕСРК-2 с клиническими, морфологическими и рецепторными характеристиками опухоли.

Научная новизна. С помощью иммуноферментного метода определено количественное содержание ангиогенных факторов УЕвР и УЕСРЯ-2 в сыворотке крови и цитозоле опухоли у больных местнораспространенным РМЖ. Оценено влияние различных видов неоадъювантного лечения (химиотерапия, лучевая терапия и сочетанная химиолучевая терапия) на динамику показателей маркеров ангиогенеза. Исследована возможность их использования в качестве факторов, предсказывающих ответ на проводимую терапию. В результате проведенного исследования выявлена положительная корреляция между концентрациями УЕвР и его рецептора УЕСРЯ-2 в ткани первичной опухоли. Проанализирована взаимосвязь опухолевой и сывороточной концентрации УЕОР и УЕвРК-2 с основными параметрами, характеризующими клиническое течение заболевания. Установлена достоверная зависимость уровней УЕСР в сыворотке крови от возраста и менопаузного статуса больных РМЖ. Опухолевая экспрессия УЕСРЯ-2 оказалась взаимосвязана с такими неблагоприятными прогностическими факторами как гиперэкспрессия НЕЯ-2/пеи и наличие раковых эмболов по периферии опухоли. Показано, что предоперационная терапия влияет на уровень изучаемых факторов как в опухоли, так и в сыворотке крови больных РМЖ. При этом динамика опухолевой экспрессии маркеров указывала на целесообразность применения антиангиогенной терапии совместно с традиционными цитотоксическими препаратами. Определена взаимосвязь концентрации УЕвР и УЕСРЯ-2 в остаточной опухоли после проведенной специфической терапии с выраженностью лечебного патоморфоза, т.е. данные критерии являются достоверными показателями ответа на проводимую терапию.

Практическая значимость работы. В результате проведенного исследования определена клиническая значимость важнейших факторов ангиогенеза (УБвР и УЕОРК-2) у больных местнораспространенным РМЖ. Оценены приоритеты использования того или иного субстрата для определения уровня исследуемых показателей (кровь, опухоль). Доказана перспективность дальнейшего изучения экспрессии УЕОР и его рецептора УЕОРЯ-2 как прогностических маркеров РМЖ, а также факторов, определение которых может иметь решающее значение при выборе тактики противоопухолевой терапии.

Заключение диссертации по теме «Онкология», Ким, Елена Анатольевна

выводы

1. Уровни УЕОБ и УЕОРЯ-2 в ткани опухоли не коррелируют с соответствующими сывороточными показателями у больных местнораспространенным раком молочной железы (разница статистически достоверная). Более важным для использования в клинической практике является определения уровня УЕОРЯ-2.

2. Гиперэкспрессия УЕОБК-2 в опухолевой ткани - фактор неблагоприятного прогноза, достоверно коррелирующий с основными отрицательными клинико-морфологическими прогностическими критериями.

3. Повышенный уровень УЕОРЯ-2 как в сыворотке крови, так и в цитозоле опухоли может считаться предсказательным фактором гиперэкспрессии ЫЕК-2/пеи, так как достоверно с ним коррелирует (р=0,04, р=0,03 соответственно).

4. Более выраженный клинический и морфологический эффект от проведенного лечения отмечается при уровнях УЕОБ в опухоли выше 120 пг/мг белка и УЕОРЯ-2 - выше 200 пг/мг белка, что является показателем эффективности проведенной индукционной терапии.

5. Степень лечебного патоморфоза достоверно коррелирует с уменьшением экспрессии УЕОБ и УЕОРЯ-2 в опухоли, достигая минимальных значений при IV степени патоморфоза (р=0,04; р=0,04 соответственно).

6. Неоадъювантная лекарственная терапия по характеру влияния на УЕОР и УЕОРЯ-2 в опухоли является наиболее эффективным методом лечения.

Глава 5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рак молочной железы остается наиболее часто встречающейся патологией среди онкологических заболеваний у женщин и, к сожалению, частой причиной смерти. Несмотря на значительные достижения последних лет в области канцерогенеза, общеизвестно, что опухоли, имеющие одинаковую стадию классификации ТИМ, зачастую радикально отличаются по агрессивности течения заболевания и чувствительности к проводимой терапии. Это, скорее всего, объясняется индивидуальными биологическими особенностями конкретной популяции злокачественных клеток.

До сих пор выбор адъювантного лечения основывался на учете степени местно-регионарного распространения опухоли, уровня экспрессии рецепторов к половым стероидным гормонам (РЭ и РП) и репродуктивном статусе (или возрасте) больных. Как показывают результаты клинических исследований, этой информации недостаточно для планирования адекватного лечения. В связи с этим лидирующие позиции в прогнозировании течения злокачественного процесса все чаще занимает молекулярная морфопатология, учитывающая наличие или отсутствие активаторов и супрессоров опухолевого роста [3].

Для прогрессии опухоли необходима развитая сосудистая сеть, обеспечивающая новообразование кислородом и питательными веществами. В процессе неоангиогенеза ключевая роль отведена УЕОБ и его рецепторам (УЕОИ1-1 и УЕСРЯ-2), через которые опосредуются такие биологические эффекты как увеличение сосудистой проницаемости, стимуляция пролиферации эндотелиальных клеток, подавление апоптоза и противоопухолевого иммунного ответа [11, 44].

УЕОР представляет собой гомодимерный белок с молекулярной массой 46-48 кДа. Рецептор УЕОБК-2 является трансмембранным гликопротеидом с молекулярной массой 170-235 кДа, внутриклеточная часть которого представляет собой тирозинкиназный домен. Именно через связывание с этим рецептором VEGF осуществляет свои основные функции [133]. Высокий уровень экспрессии рецепторов VEGF на клеточной поверхности является отличительной особенностью опухолевого эндотелия [103].

Анализ данных литературы свидетельствует о большом научном интересе к изучаемым факторам как в экспериментальных, так и в клинических исследованиях. Доказано значительное увеличение содержания свободного VEGF в опухоли по сравнению с гистологически не измененными тканями молочной железы, коррелирующее со снижением общей и безрецидивной выживаемости больных ранними формами РМЖ [4, 59, 93, 142].

Влияние химиотерапии на продукцию ангиогенных факторов при раке молочной железы до сих пор не определено, хотя в последнее время все чаще выдвигается мнение об антиангиогенной активности некоторых противоопухолевых препаратов [46]. Некоторое число работ посвящено изучению влияния эндокринотерапии на процессы ангиогенеза в опухолевой ткани больных РМЖ [14, 91, 99, 125]. Утрата опухолью гормональной зависимости может быть ассоциирована с повышенной продукцией ангиогенных факторов, что позволяет рассматривать VEGF и его рецепторы, в частности, VEGFR-2, в качестве перспективных маркеров, предсказывающих ответ на проводимое лечение [15, 82, 124].

Проанализированные данные свидетельствуют о положительной корреляции между гиперэкспрессией HER-2 и VEGF [88, 109], что может являться дополнительным маркером неблагоприятного прогноза для выживаемости и поводом назначения комбинированной анти-НЕК-2 и анти-VEGF терапии для таких пациентов.

В последнее время возрос интерес исследователей к определению VEGF в сыворотке/плазме крови больных РМЖ в качестве адекватного маркера активности ангиогенеза в опухолевой ткани. Так, было продемонстрировано достоверное увеличение концентрации фактора при метастатическом РМЖ по сравнению с доброкачественными заболеваниями молочных желез и с группой здоровых женщин [126, 138]. Однако данные разных авторов противоречивы и на сегодняшний день наличие четкой взаимосвязи между экспрессией УЕвР в опухоли и его содержанием в крови не доказано.

Учитывая очевидную перспективность изучения УЕОБ, как важнейшего регулятора неоангиогенеза в злокачественных опухолях, основной целью современных исследователей является возможность применения принципиально нового направления в лечении - анти-УЕвР терапии. Большое количество публикаций посвящено изучению тех или иных групп препаратов, обладающих антиангиогенным действием. В то же время уже не вызывает сомнений тот факт, что для полной ремиссии опухолевого процесса применения только блокаторов ангиогенеза недостаточно. Наиболее эффективной, скорее всего, будет комбинация их с традиционной цитотоксической терапией.

В связи с этим в задачи нашего исследования вошли не только анализ взаимосвязей уровней УЕвР и УЕСРЯ-2 в сыворотке крови и опухолях больных местнораспространенным РМЖ с важнейшими клинико-морфологическими характеристиками заболевания, но и оценка этих показателей на фоне различных видов неоадъювантной терапии с динамических позиций, сопоставляя их с эффектом лечения.

Материал настоящей работы составили 120 исследований у 30 пациенток, наблюдавшихся и получавших лечение по поводу первичного РМЖ в клиниках ГУ РОНЦ им. Н.Н.Блохина РАМН в 2005-2006 гг. Возраст женщин находился в пределах от 23 до 69 лет, средний возраст составил 48,8±11,2 лет (медиана - 49,5 лет). Из них у 10 больных (33,3%) менструальная функция была сохранена, 7 пациенток (23,3%) находились в состоянии перименопаузы и 13 больных - в постменопаузе (43,3%).

У всех пациенток клинический диагноз РМЖ был подтвержден данными морфологического исследования опухоли. Наибольшее количество наблюдений относилось к Illb и IIb стадиям РМЖ - 12 (40%) и 9 (30%) соответственно, остальные стадии выявлялись одинаково редко — по 3 клинических случая (10%) в каждой группе.

Основным гистологическим вариантом РМЖ был инфильтративный протоковый рак (ИПР) - 23 наблюдения (76,7%), в 3 случаях (10%) -инфильтративный дольковый рак (ИДР). Инфильтративный протоковый рак с преобладанием внутрипротокового компонента обнаружен у 3-х больных (10%) и в 1 клиническом случае — смешанная форма РМЖ.

Раковые эмболы в кровеносных и лимфатических сосудах как фактор неблагоприятного клинического течения РМЖ обнаружены по периферии опухоли у 12 пациенток (40%), в остальных случаях (18 наблюдений; 60%) -этот признак отсутствовал.

До проведения настоящего исследования никакого специфического лечения больным не проводили.

По характеру иеоадъювантной терапии больные были разделены на 3 группы: первая группа (10 пациенток) получила 2 курса полихимиотерапии по схеме FAC, вторая группа (10 пациенток) - лучевую терапию на область молочной железы и зоны регионарного лимфооттока средним фракционированием дозы (ЗГр) до суммарной очаговой дозы 38-44 Гр по изоэффекту. Третьей группе (10 больных) проведена сочетанная химиолучевая терапия.

Через 2,5-3 недели по клиническим и рентгенологическим данным оценена степень регрессии в процессе предоперационного лечения у всех пациенток. У 16 больных местнораспространенным РМЖ удалось добиться частичного ответа на проводимую терапию (53,3%), в 14 случаях -стабилизации процесса (46,7%). Учитывая полученные результаты, 13 (43,3%) больным удалось выполнить органосохранные операции, 17 (56,7%) пациенткам произведена радикальная мастэктомия с сохранением грудных мышц.

Выраженность лечебного патоморфоза оценивали при гистологическом исследовании операционного материала: в 10 клинических случаях (33,3%) — выявлены признаки II степени, у 9 больных - III степени (30%), у 5 - IV степени (16,7%) патоморфоза. В 6 наблюдениях определены изменения, соответствующие 0-1 степени дегенеративных изменений в опухолевой ткани (20%).

Рецепторный статус опухоли определен у всех больных до и после проведенного лечения. Исследование рецепторов проводили конкурентным радиолигандным методом на активированном угле, покрытом декстраном. Опухоли, отрицательные по обоим типам рецепторов (РЭ и РП) до неоадъювантной терапии и после комбинированного лечения, составляли 15 (50%) и 11 (36,7%) наблюдений соответственно. Положительный статус опухоли по одному или двум типам рецепторов до лечения выявлен в 15 (50%), после лечения - в 19 (63,3%) случаях.

Экспрессия белка HER-2/neu в парафиновых срезах опухолей всех больных РМЖ определена полуколичественным иммупогистохимическим методом с использованием наборов HercepTest® (DAKOCytomation Corp). Гиперэкспрессия HER-2/neu (3+) выявлена в опухолях 7 (23,4%) больных, в остальных случаях (76,6%) гиперэкспрессии HER-2/neu не выявлено (реакция 0, 1+).

Определение содержания VEGF и VEGFR-2 проводили дважды в сыворотке крови и цитозолях опухоли, полученной до специфического лечения в результате трепанобиопсии, а после - из операционного материала. Для этого использовали стандартные наборы для прямого иммуноферментного анализа: «Human VEGF ELISA» (BioSource International), «Quantikine® Human VEGF Immunoassay» для определения VEGF и «Quantikine® Human VEGFR-2 Immunoassay» (R&D systems, CUTA) -для VEGFR-2.

В результате проведенной работы нами были выделены некоторые особенности, позволяющие оценить активность ангиогенеза в процессе противоопухолевой терапии, а также определить наибольшее значение исследования ангиогенных факторов в том или ином субстрате (кровь, опухоль) у больных местнораспространенным РМЖ.

Так, нами не было обнаружено достоверной взаимосвязи между содержанием УЕОР в сыворотке крови и в цитозоле опухолей больных РМЖ (11=0,69; р=0,75). Корреляционной связи между тканевым уровнем УЕОРЯ-2 и его значениями в крови также не выявлено (11=0,12, р=0,57). По-видимому, это свидетельствует о различных источниках поступления ангиогенных факторов в сыворотку крови, помимо опухоли. Следовательно, нами не доказано предположение о возможности использования сывороточной концентрации маркеров как адекватной замене тканевым показателям ангиогенеза.

Значения экспрессии УЕвР и УЕОР11-2 в первичной опухоли достоверно коррелировали между собой (11=0,39; р=0,04), в то время как в сыворотке крови такой связи между уровнями исследуемых факторов не выявлено (11=0,11, р>0,05). Этот факт прослеживался и на фоне предоперационной терапии: динамика опухолевых УЕвР и УЕОРЯ-2 часто была аналогичной.

При анализе взаимосвязи исходного содержания ангиогенных факторов в первичной опухоли и сыворотке крови больных РМЖ с основными клинико-морфологическими характеристиками получены представленные ниже результаты.

На уровень УЕОР в сыворотке крови достоверно влиял возраст и менструальный статус больных: у молодых женщин с сохранной менструально-овариальной функцией содержание УЕвР было достоверно выше, чем у пациенток старших возрастных групп, находящихся в постменопаузе (р=0,03; р=0,01 соответственно). В то же время сывороточные показатели УЕОР и УЕОРЯ-2 были не связаны с таким прогностически важным фактором как распространенность процесса (критерии ТЫМ). Нами отмечено существенное увеличение уровня УЕвБ в сыворотке крови больных со Па стадией РМЖ по сравнению с больными III стадии, однако данные были не достоверными.

При исследовании влияния уровней рецепторов стероидных гормонов в опухоли оказалось, что УЕОБ и УЕОЕК-2 в сыворотке крови выше у больных с РЭ-положительным РМЖ по сравнению с РЭ-отрицательными опухолями, хотя значения не достигли статистической значимости. Обратная тенденция наблюдалась относительно рецепторов к прогестерону: показатели свободного УЕОБ в сыворотке крови были выше в группе больных с РП-отрицательными опухолями.

Менструальная функция и возрастные характеристики больных РМЖ не оказывали значимого влияния на содержание УЕОБ и УЕОРК-2 в цитозолях опухоли. Однако выявлена тенденция к положительной взаимосвязи концентрации УЕОБ и УЕОРК-2 со стадией заболевания: медианы обоих показателей были выше у больных с ШЬ стадией РМЖ по сравнению с группой больных со Па стадией, причем уровень именно УЕОБ был тем выше, чем больше размер первичной опухоли (Т). От количества пораженных метастазами регионарных лимфатических узлов (К) показатели ангиогенных факторов в ткани опухоли не зависели.

Статус рецепторов эстрогенов не оказывал значимого влияния на тканевую экспрессию УЕОБ и его рецептора, с другой стороны, обнаружена интересная закономерность относительно рецепторов прогестерона: в РП-положительных опухолях уровень УЕОБ был существенно выше, чем в РП-отрицательных (р=0,03).

Анализ взаимосвязи содержания УЕОБ и УЕОЕК-2 в ткани РМЖ с такими прогностически неблагоприятными факторами как гиперэкспрессия НЕЯ-2/пеи и наличие раковых эмболов в лимфатических и кровеносных сосудах по периферии опухоли показал, что с этими показателями взаимосвязана только экспрессия УЕОЕК-2. Концентрация рецептора оказалась достоверно выше в опухолях с наличием раковых эмболов в лимфатических щелях (р=0,01) и при гиперэкспрессии белка HER-2/neu (р=0,03). Необходимо отметить также достоверное увеличение уровня растворимого VEGFR-2 в сыворотке крови больных с гиперэкспрессией HER-2/neu в опухоли (р=0,04). Полученные результаты свидетельствуют о возможности использования VEGFR-2 как дополнительного прогностического маркера у больных РМЖ.

При сравнительном анализе содержания ангиогенных факторов на фоне проведения неоадъювантного лечения наблюдали как увеличение, так и уменьшение VEGF и VEGFR-2 и в цитозоле опухолей, и в сыворотке крови больных РМЖ.

Показатели динамики экспрессии VEGF и VEGFR-2 в опухоли достоверно коррелировали с их исходными значениями: чем выше была исходная концентрация VEGF или VEGFR-2 в опухолевой ткани, тем в большей степени она снижалась после проведения противоопухолевой терапии (R=-0,67; р<0,05; R=-0,79; р<0,05 соответственно). При этом HáM удалось определить условные пороговые значения исследуемых показателей в первичной опухоли - 120 пг/мг белка для VEGF и 200 пг/мг белка для VEGFR-2. Содержание VEGF и VEGFR-2 в опухоли больных РМЖ выше указанных значений достоверно снижается после проведения специфического лечения. При значениях ниже пороговых уровней -существенно не меняется ни в сторону увеличения, ни в сторону уменьшения (р<0,001; р<0,001 соответственно) после неоадыовантной терапии. Стало быть, противоопухолевая терапия оказывает незначительное влияние на активность ангиогенеза в опухолевой ткани. С учетом полученных данных возможно назначение более адекватной и эффективной схемы неоадъювантной терапии больных местнораспространенным РМЖ, включающей и антиангиогенные препараты.

В сыворотке крови больных РМЖ исходные уровни свободного VEGF и его растворимого рецептора достоверно коррелировали с их показателями после проведенного лечения (11=0,81; р<0,001; Я=0,45; р=0,024 соответственно), однако четких закономерностей в направлении динамики сывороточных показателей нами не выявлено.

Оценка динамики содержания УЕОБ и УЕОР11-2 в сыворотке крови и в цитозоле опухолей на фоне неоадъювантного лечения в общей группе пациенток не выявила значимых корреляций найденных изменений с клинической стадией заболевания, размером первичной опухоли, степенью злокачественности, статусом НЕЯ-2/пеи.

Возраст и состояние менструальной функции сохранили свое влияние на концентрации УЕОБ в сыворотке крови: у женщин в возрасте до 40 лет уровень УЕОБ оставался намного выше после лечения по сравнению со старшими возрастными группами (р=0,01). В то же время в группе больных, находящихся в перименопаузе, УЕОБ возрос на достоверно меньшую величину, чем в сыворотке крови постменопаузальных больных (р=0,01). При этом динамические показатели растворимого УЕОРЯ-2 никак не зависели от указанных клинических характеристик.

Динамика цитозольных значений УЕОБ и УЕОРЫ-2 была также взаимосвязана с менструальным статусом пациенток: в опухолях менструирующих больных концентрация ангиогенных факторов увеличивалась по сравнению с группами женщин в пре- и постменопаузе (р=0,01; р=0,01 соответственно).

Анализируя значение рецепторного статуса РМЖ на изменение уровней ангиогенных факторов в сыворотке крови и опухоли, наблюдалось более значимое влияние уровня рецепторов прогестерона: концентрация УЕвРК-2 в сыворотке крови больных с РП-положительным РМЖ на фоне неоадъювантного лечения достоверно увеличивалась по сравнению РП-отрицательными опухолями (р=0,018). Направление изменений содержания сывороточного УЕОРЯ-2 практически не зависело от РЭ-статуса опухоли. В ткани опухолей, отрицательных и по РЭ, и по РП, также наблюдалось достоверное снижение УЕОР11-2 после проводимой терапии по сравнению с рецепторопозитивным РМЖ (р<0,05 в обоих случаях). Те же тенденции наблюдались и при исследовании содержания свободного VEGF в цитозолях опухоли, однако, различия не достигли статистической значимости.

Наличие раковых эмболов в просветах лимфатических и кровеносных сосудов оказывало влияние только на уровень VEGFR-2 в сыворотке крови -после лечения значения этого показателя увеличивались, а в отсутствии эмболов - достоверно снижались (р=0,02).

Еще один критерий оказался взаимосвязанным с динамикой опухолевой экспрессии именно VEGFR-2: у больных с множественными метастазами в регионарных лимфоузлах (N3), определяемыми при гистологическом исследовании операционного материала, уровень VEGFR-2 в опухоли оказался достоверно выше, чем у больных РМЖ без поражения регионарных лимфоузлов (N0) (р=0,03). С уровнем VEGF в обоих субстратах значимых зависимостей с указанными критериями выявлено не было.

Однако нам удалось определить важную зависимость тканевой экспрессии и VEGF, и VEGFR-2 от эффекта проведенной терапии, установленного при гистологическом исследовании операционного материала. Так, более выраженные изменения в опухолевых клетках (IV степень лечебного патоморфоза) коррелировали с низкими значениями VEGF и VEGFR-2 в остаточной опухоли (р=0,04; р=0,04 соответственно). Медиана VEGF в сыворотке крови, напротив, оказалась значительно выше после лечения в группе пациенток с IV степенью лечебного патоморфоза в опухоли по сравнению с 0-1 степенью, однако, эти изменения не достигли статистической значимости. Динамика растворимого VEGFR-2 вообще не имела направленности в зависимости от степени лечебного патоморфоза. Полученные данные подтверждают большую целесообразность определения экспрессии маркеров ангиогенеза именно в опухоли больных РМЖ по сравнению с исследованием сывороточных показателей.

Большой интерес в нашей работе представлял вопрос о влиянии вида противоопухолевой терапии (химиотерапия, лучевая терапия, сочетанная химиолучевая терапия) на показатели ангиогенеза и как полученные результаты могут отразиться на выборе тактики неоадъювантного лечения больных местнораспространенным РМЖ. Однако, учитывая небольшие для анализа группы пациентов, которым проводилась различная предоперационная терапия, наши выводы носили тенденциозный характер.

Неоадъювантная терапия, несомненно, влияет на содержание изучаемых факторов, как в сыворотке крови, так и в цитозолях опухоли, однако изменения сывороточных маркеров не имели определяющего значения и не зависели от вида специфического лечения. Во всех трех группах мы наблюдали, в целом, возрастание уровней VEGF, причем степень и направление этих изменений не зависели от стадии РМЖ и степени лечебного патоморфоза. Растворимый VEGFR-2 менялся более разнонаправлено, однако, четких закономерностей в динамике маркера в каждой конкретной группе нами не обнаружено.

Динамика содержания VEGF и VEGFR-2 в цитозоле опухолей в группах больных, получавших различную неоадъювантную терапию, показала, что наиболее целесообразным является применение полихимиотерапии в сочетании с антиангиогенной терапией у больных местнораспространенным РМЖ, причем начинать ее необходимо на более ранних стадиях (IIa - IIb), когда процессы ангиогенеза в опухоли, видимо, наиболее активны.

Лучевая терапия не оказывала значимого влияния на активность ангиогенеза в опухолях больных РМЖ: концентрация ангиогенных факторов снижалась и возрастала в равных пропорциях (по 50% наблюдений соответственно). С другой стороны, высоковаскуляризированные опухоли (содержание VEGF > 120 пг/мг белка) оказались резистентны для предоперационного облучения. Возможно, это связано с воздействием VEGF на интерстициальное давление, при котором доставка кислорода в ткани опухоли происходит неравномерно с формированием участков, нечувствительных для лучевой терапии. Эти данные подтверждают исследования С.О.Ьее а1. (2000) и У.К.Оир1а а1. (2002), в которых при облучении УЕОР-/- и УЕОР+/+ ксенотрансплантатов опухолей у мышей оказалось, что УЕОР+/+ ксенотрансплантаты более устойчивы к цитотоксическим эффектам ионизирующей радиации, чем УЕОР-/-ксенотрансплантаты [68].

Химиолучевая терапия, в целом, снижала содержание ангиогенных факторов в цитозоле опухолей, однако, видимо, недостаточно эффективно, чтобы приостановить ангиогенез в опухолевой ткани, так как динамические изменения УЕОР и УЕОРЯ-2 не были взаимосвязаны с выраженностью лечебного патоморфоза. Этот факт свидетельствует о том, что, несмотря на достаточно мощную терапию, неоадъювантное лечение таких больных целесообразно дополнить препаратами с антиангиогенным действием.

Таким образом, количественное определение ангиогенных факторов именно в опухолевой ткани наиболее адекватно отражает активность неоангиогенеза при местнораспространенном РМЖ. Хотелось бы подчеркнуть перспективность исследования рецепторов УЕОР, в частности УЕОРЯ-2, с последующей возможностью использования их в качестве новых биологических маркеров прогноза заболевания и чувствительности больных РМЖ как к общепринятым схемам противоопухолевого лечения, так и к новейшим антиангиогенным препаратам.

Список литературы диссертационного исследования кандидат медицинских наук Ким, Елена Анатольевна, 2009 год

1. Алиева С. К. Клиническое значение фактора роста эндотелия сосудов при раке молочной железы. Автореф. дисс. . канд. мед. наук. М., 2003.

2. Герштейн Е.С., Кушлинский Н.Е. Тканевые маркеры как факторы прогноза при раке молочной железы // Практическая онкология. 2002. -том 3. -№1. -с.38-44.

3. Герштейн Е.С., Кушлинский Н.Е. Биологические маркеры рака молочной железы: методологические аспекты и клинические рекомендации // Маммология. 2005. - №1. - с.65-70.

4. Давыдов М.И., Аксель Е.М. Статистика злокачественных новообразований в России и странах СНГ в 2005г. // Вестник РОНЦ им. H.H. Блохина РАМН. 2007г. - том. 18. - №2 (прил. 1). - с. 59.

5. Давыдов М.И., Летягин В.П. Стандарты лечения больных первичным раком молочной железы. М.; 2003г.

6. Давыдов М.И., Летягин В.П. и соавт. Практическое руководство по клинической маммологии. М.- 2006г.

7. Давыдов М.И., Летягин В.П., Кузнецов В.В. Опухоли женской репродуктивной системы.- МИА.- 2007г.

8. Жукова Л.Г., Жуков Н.В., Личиницер М.Р. Экспрессия рецепторов VEGF FLT-1 и FLK-1 на опухолевых клетках новый фактор прогноза при местно-распространенном раке молочной железы // Бюлл. эксп. биол. мед.- 2003.- том 135.- с.478-481.

9. Заридзе Д.Г. и соавт. Канцерогенез // М. Научный мир.- 2000.- с.298-309.

10. Кушлинский Н.Е., Герштейн Е.С. Роль фактора роста эндотелия сосудов при раке молочной железы // Бюлл. эксп. биол. мед. 2002. - Т. 133. -с.604-612.

11. Кушлинский Н.Е., Портной С.М., Лактионов К.П. Рак молочной железы //РАМН. М.; 2005.

12. Лукашина М. И. Экспрессия биомаркеров при раке молочной железы // Автореф. дисс. . канд. биол. наук. М. - 2003.

13. Щербаков A.M., Герштейн Е.С., Анурова О.А., Кушлинский Н.Е. Фактор роста эндотелия сосудов и его рецепторы первого и второго типа при раке молочной железы // Вопросы онкологии. 2005. - Т.51. - с.317-321.

14. Щербаков А. М., Герштейн Е. С., Кушлинский Н.Е. и соавт. Фактор роста эндотелия сосудов, его рецепторы и антиапоптотические белки BCL-2 и АКТ при раке молочной железы // Маммология. 2006. - №3. -с.63-68.

15. Achen M.G., Stacker S.A. The vascular endothelial growth factor family; proteins which guide the development of the vasculature // Int. J. Exp. Path. -1998.- Vol.79. -P.255-265.

16. Adams J., Carder, P.J., Downey S. et al. Vascular endothelial growth factor (VEGF) in breast cancer: comparison of plasma, serum, and tissue VEGF and mierovessel density and effects of tamoxifen // Cancer Res. 2000. - Vol.60. N11. - P.2898-2905.

17. Anan K., Morisaki Т., Katano M. et al. Vascular endothelial growth factor and platelet-derived growth factor are potential angiogenic and metastatic factors in human breast cancer // Surgery. 1996. - Vol.119. N3. - P.333-339.

18. Benjamin L.E., Hemo I., Keshet E. A plasticity window for blood vessel remodelling is defined by pericyte coverage of the preformed endothelialnetwork and is regulated by PDGF-B and VEGF // Development. 1998. -Vol.25.-P.1591-1598.

19. Bergers G., Brekken R., McMahon G. et al. Matrix metalloproteinase-9 triggers the angiogenic switch during carcinogenesis // Nat Cell Biol. 2000. -Vol.2. - P.737-744.

20. Blaschuk O.W., Rowlands TM. Cadherins as modulators of angiogenesis and the structural integrity of blood vessels // Cancer Metastasis Rev. 2000. -Vol.19. - P. 1-5.

21. Bogin L., Degani H. Hormonal regulation of VEGF in orthotopic MCF7 human breast cancer// Cancer Res. 2002. - Vol.62 (7). - P. 1948-1951.

22. Bos R., Zhong H., Hanrahan C.F. et al. Levels of hypoxia-inducible factor-1 alpha during breast carcinogenesis // J. Natl. Cancer Inst. 2001. - Vol.93. N4. - P.309-314.

23. Brooks P.C., Stromblad S.t Sanders L.C. et al. Localization of matrix metalloproteinase MMP-2 to the surface of invasive cells by interaction with integrin alpha v beta 3 // Cell. 1996. - Vol.85. - P.683-693.

24. Brown L.F., Guidi A.J., Schnitt S.J. et al. Vascular stroma formation in carcinoma in situ, invasive carcinoma, and metastatic carcinoma of the breast // Clin. Cancer. Res. 1999. - Vol.5. N5. - P.1041-1056.

25. Choi H.J., Hyun M.S., Jung G.J. et al. Tumor angiogenesis as a prognostic predictor in colorectal carcinoma with special reference to mode of metastasis and recurrence // Oncology. 1998. - Vol.55. - P.575-581.

26. Denekamp J., Hobson B. Endothelial-cell proliferation in experimental tumours // Br. J. Cancer. 1982. - Vol.46. - P.711-720.

27. Devries S., Escobedo J.A., Ueno H. et al. The fms-like tyrosine kinase, a receptor for vascular endothelial growth factor // Science. 1992. - Vol.255. -P.989-991.

28. Dewhirst M.W., Tso C.Y., Oliver R. et al. Morphologic and hemodynamic comparison of tumor and healing normal tissue microvasculature // Int. J. Radiation Oncology Biol. Phys. 1989. - Vol.17. - P.91-99.

29. Dirix L.Y., Vermeulen P.B., Pawinski A. et al. Elevated levels of the angiogenic cytokines basic fibroblast growth factor and vascular endothelial growth factor in sera of cancer patients // Br. J. Cancer. 1997. - Vol.76. N2. -P.23 8-243.

30. Dvorak H.F., Brown L.F., Detmar M., Dvorak A.M. Vascular permeability factor/vascular endothelial growth factor, microvascular hyperpermeability, and angiogenesis//Am J Pathol. 1995. - Vol.146. - P. 1029-1039.

31. Dvorak H.F., Nagy J.A., Feng D. et al. Vascular permeability factor/vascular endothelial growth factor and the significance of microvascular hyperpermeability in angiogenesis // Curr. Top. Microbiol. Immunol. 1999. -Vol.237. -P.97-132.

32. Dvorak H.F. Vascular permeability factor/vascular endothelial growth factor: a critical cytokine in tumor angiogenesis and a potential target for diagnosis and therapy // J Clin Oncol. 2002. - N20. - P.4368-43 80.

33. Eliceiri B.P., Cheresh DA. Integrin alphaV beta3 requirement for sustained mitogen-activated protein kinase activity during angiogenesis // Mol. Med. -1998. Vol.4. -P.741-750.

34. Eliceiri B.P., Paul R., Schwartzberg P.L. et al. Selective requirement for Src kinases during VEGF-induced angiogenesis and vascular permeability // Mol Cell. 1999. - Vol.4. - P.915-924.

35. Fiirstenberger G, von Moos R, Lucas R. Circulating endothelial cells and angiogenic serum factors during neoadjuvant chemotherapy of primary breast cancer// Br J Cancer. 2006. - Vol.27. N94(4). - P.524-531.

36. Ferrara N., Henzel WJ. Pituitary follicular cells secrete a novel heparin-binding growth factor specific for vascular endothelial cells // Biochem. Biophys. Res. Commun. 1989. - Vol.161. - P.851-858.

37. Ferrara N. The role of vascular endothelial growth factor in pathological angiogenesis // Breast Cancer Res. Treat. 1995. - Vol.36. N2. - P.127-137.

38. Ferrara N., Carver-Moore K., Chen H. et al. Heterozygous embryonic lethality induced by targeted inactivation of the VEGF gene // Nature. 1996. - Vol.380. - P.439-442.

39. Ferrara N., Davis-Smyth T. The biology of vascular endothelial growth factor //Endocrine Rev. 1997. - Vol.18. - P.4-25.

40. Ferrara N. Role of vascular endothelial growth factor in the regulation of angiogenesis // Kidney Int. 1999. - Vol.56. - P.794-814.

41. Ferrara N., Gerber H.P., LeCouter J. The biology of VEGF and its receptors // Nat Med. 2003. - Vol.9. - P.669-676.

42. Fersis N., Smyczek-Gargya B., Armeanu S. et al. Changes in vascular endothelial growth factor (VEGF) after chemoendocrine therapy in breast cancer // Eur J Gynaecol Oncol. 2004. - N25(1). - P.45-50.

43. Foekens J. A., Peters H. A., Grebenchtchilcov N. et al. High tumor levels of vascular endothelial growth factor predict poor response to systemic therapy in advanced breast cancer // Cancer Res. 2002. - Vol.61. N14. - P.5407-5414.

44. Folkman J. Tumor angiogenesis: therapeutic implications // N Engl J Med. -1971.-Vol.285.-P.1182-1186.

45. Folkman J. Anti-angiogenesis: new concept for therapy of solid tumors // Ann. Surg. 1972. - Vol.175. - P.409-416.

46. Folkman J., Watson K., Ingber D., Hanahan D. Induction of angiogenesis during the transition from hyperplasia to neoplasia // Nature. 1989. -Vol.339.-P.58-61.

47. Folkman J. What is the evidence that tumors are angiogenesis dependent // J. Natl. Cancer Inst. 1990. - Vol.82. - P.4-6.

48. Folkman J. Angiogenesis in cancer, vascular, rheumatoid and other disease // Nat. Med. 1995.-Vol.1. - P.27-31.

49. Folkman J.D., DAmore P. Blood vessel formation: what is its molecular basis // Cell. 1996. - Vol.87. - P.l 153-1155.

50. Folkman J. Angiogenesis // Harrison's Textbook of Internal Medicine, 15th Edition / Eds. E.Braunwald et al. N.Y. 2001. - P.517-530.

51. Fong G.H., Rossant J., Gertsenstein M., Breitman M.L. Role of the Flt-1 receptor tyrosine kinase in regulating the assembly of vascular endothelium // Nature. 1995. - Vol.376. - P.66-70.

52. Frank R.E., Saclarides T.J., Leurgans S. et al. Tumor angiogenesis as a predictor of recurrence and survival in patients with node-negative colon cancer // Ann Surg. 1995. - Vol.222. - P.695-699.

53. Fukumura D., Jain R.K. Role of nitric oxide in angiogenesis and microcirculation in tumors // Cancer Metastasis Rev. 1998. - Vol.17. - P.77-89.

54. Gasparini G., Toi M., Gion M. et al. Prognostic significance of vascular endothelial growth factor protein in node-negative breast carcinoma // J. Natl. Cancer Inst. 1997. - Vol.89. N2. - P. 139-147.

55. Gasparini G. Prognostic value of vascular endothelial growth factor in breast cancer // Oncologist. 2000. - Vol.5,Suppl. 1. - P.37-44.

56. Gasparini G., Toi M., Biganzoli E. et al. Thrombospondin-1 and -2 in node-negative breast cancer: correlation with angiogenic factors, p53, cathepsin D, hormone receptors and prognosis // Oncology. 2001. - Vol.60. N1. - P.72-80.

57. Gerber H.P., Dixit V., Ferrara N. Vascular endothelial growth factor induces expression of the antiapoptotic proteins Bcl-2 and Al in vascular endothelial cells // J. Biol. Chem. 1998. - Vol. 167. - P.30336- 30343.

58. Greb R.R., Maier I., Wallwiener D., Kiesel L. Vascular endothelial growth factor A (VEGF-A) mRNA expression levels decrease after menopause in normal breast tissue but not in breast cancer lesions // Br. J. Cancer. 1999. -Vol.81. N2.-P.225-231.

59. Guidi A.J., Fischer L., Harris J.R., Schnitt S.J. Microvessel density and distribution in ductal carcinoma in situ of the breast // J. Natl. Cancer Inst. -1994.-Vol.86.-P.614-619.

60. Guidi A. J., Schnitt S.J., Fischer L. et al. Vascular permeability factor (vascular endothelial growth factor) expression and angiogenesis in patients with ductal carcinoma in situ of the breast // Cancer. 1997. - Vol.80. N10. -P.1945-1953.

61. Gupta V.K., Jaskowiak N.T., Beckett M.A. et al. Vascular endothelial growth factor enhances endothelial cell survival and tumor radioresistance // Cancer. 2002. - Vol.8. - P.47-54.

62. Hanahan D, Folkman J. Patterns and emerging mechanisms of the angiogenic switch during tumorigenesis // Cell. 1996. - N86. - P.353-364.

63. Harmey J.H., Bouchier-Hayes D. Vascular endothelial growth factor (VEGF), a survival factor for tumour cells: implications for anti-angiogenic therapy // Bioessays. 2002. - Vol.24. - P.280-283.

64. Harris A.L. Anti-angiogenesis therapy and strategies for integrating it with adjuvant therapy // Recent Results Cancer Res. 1998. - Vol.152. - P.341-352.

65. Hashimoto M., Ohsawa M., OhnishiA. et al. Expression of vascular endothelial growth factor and its receptor mRNA in angiosarcoma // Lab. Invest. 1995. - Vol. 73. - P. 859-863.

66. Hattori K., Heissig B., Wu Y. et al. Placental growth factor reconstitutes hematopoiesis by recruiting VEGFR1(+) stem cells from bone-marrow microenvironment//Nat. Med. 2002. - Vol.8. - P.841-849.

67. Heer K., Kumar H., Speirs V. et al. Vascular endothelial growth factor in premenopausal women indicator of the best time for breast cancer surgery? // Br. J. Cancer. - 1998. - Vol.78. N9. - P. 1203-1207.

68. Hiratsuka S., Nakamura K., Iwai S. et al. MMP9 induction by vascular endothelial growth factor receptor-1 is involved in lung-specific metastasis // Cancer Cell. 2002. - Vol.2. - P.289-300.

69. Hlatky L., Hahnfeldt P., Folkman J. Clinical application of antiangiogenic therapy: microvessel density, what it does and doesn't tell us // J. Natl. Cancer Inst. 2002. - Vol.94. - P.883-893.

70. Holash J., Maisonpierre P.O., Compton D. et al. Vessel cooption, regression, and growth in tumors mediated by angiopoietins and VEGF // Science. -1999. Vol.284. - P.1994-1998.

71. Hope S. Rugo Bevacizumab in the treatment of breast cancer: rationale and current data // The Oncologist. 2004. - 9(suppl. 1). - P.43-49.

72. Horak E.R., Leek R., Klenk N. et al. Angiogenesis, assessed by platelet/endothelial cell adhesion molecule antibodies, as indicator of node metastases and survival in breast cancer // Lancet. 1992. - Vol.340. - P.l 1201124.

73. Houck К A., Leung D.W., Rowland AM. et al. Dual regulation of vascular endothelial growth factor bioavailability by genetic and proteolytic mechanisms //J. Biol. Chem. 1992. - Vol.267. - P.26 031-26 037.

74. Hyder S.M., Nawaz Z., Chiappetta C, Stancel G.M. Identification of functional estrogen response elements in the gene coding for the potent angiogenic factor vascular endothelial growth factor // Cancer Res. 2000. -Vol.60. N12.-P.3183-3190.

75. Hyder S.M. Sex-steroid regulation of vascular endothelial growth factor in breast cancer // Endocrine-related Cancer. 2006. - N13. - P.667-687.

76. Jain R.K. Determinants of tumor blood flow: a review // Cancer Res. 1988. -Vol.48. -P.2641-2658.

77. Jussila L., Valtola R., Partanen T. et al. Lymphatic endothelial helium and Kaposi sarcinoma spindle cells detected by antibodies against vascular endothelium growth factor receptor-3 // Cancer Res. 1998. - Vol.58. -P.l 599-1604.

78. Kaipainen A., Korhonen J., Mustonen T. et al. Expression of the fms-like tyrosine kinase FLT4 gene becomes restricted to endothelium of lymphatic vessels during development // Proc. Natl. Acad. Sei. USA. 1995. - Vol.92. -P.3566-3570.

79. Kendall R.L., Thomas K.A. Inhibition of vascular endothelial cell growth factor activity by an endogenously encoded soluble receptor // Proc. Natl. Acad. Sei. USA. 1993. - Vol.90. - P. 10705-10709.

80. Kerbel R.S., Viloria-Petit A, Klement G.t Rak J. "Accidental" anti-angiogenic drugs. Anti-oncogene directed signal transduction inhibitors and conventionalehemo-therapeutic agents as examples // Eur. J. Cancer. 2000. - Vol.36. N10. - P.1248-1257.

81. Konecny G.E., Meng Y.G., Untch M., Wang H.J. et al. Association between HER-2/neu and vascular endothelial growth factor expression predicts clinical outcome in primary breast cancer patients // Clin Cancer Res. 2004. -Vol.15. N10(24). - P.8752-8753.

82. Less J.R., Skalak T.C., Sevick E.M., Jain R.K. Microvascular architecture in a mammary carcinoma: branching patterns and vessel dimensions // Cancer Res. 1991. - Vol.51. - P.265-273.

83. Li C.Y., Shan S., Huang Q. et al. Initial stages of tumor cell-induced angiogenesis: evaluation via skin window chambers in rodent models // J. Natl. Cancer Inst. 2000. - Vol.92. - P. 143-147.

84. Liang Y., Hyder S.M. Proliferation of endothelial and tumor epithelial cells by progestin-induced vascular endothelial growth factor from human breast cancer cells: paracrine and autocrine effects // Endocrinology. 2005. -Vol. 146(8). - P.3632-3641.

85. Linder C., Bystrom P., Engel G. et al. Correlation between basic fibroblast growth factor immunostaining of stromal cells and stromelysin -3 mRNA expression in human breast carcinoma // Br. J. Cancer. 1998. - Vol.77. -P.941-945.

86. Linderholm B., Lindh B., Tavelin B. et al. p53 and vascular endothelial growth factor (VEGF) expression predicts outcome in 833 patients with primary breast carcinoma // Int. J. Cancer. 2000b. - Vol.89. N1. - P.51-62.

87. Linderholm B.K., Lindh B., Beckman L. et al. Prognostic correlation of basic fibroblast growth factor and vascular endothelial growth factor in 1307 primary breast cancers // Clin Breast Cancer. 2003. - Vol.4(5). - P.340-347.

88. Liu W., Ahmad S.A., Reinmuth N. et al. Endothelial cell survival and apoptosis in the tumor vasculature // Apoptosis. 2000. - Vol.4. - P.323-328.

89. Lymbousaki A., Partanen T.A., Olofsson B. et al. Expression of the vascular endothelial growth factor receptor VEGFR-3 in lymphatic endothelium of the skin and in vascular tumor // Am. J. Pathol. 1998. - Vol.153. - P.395-403.

90. Manders P., Beex L.V., Tjan-Heijnen V.C. et al. Vascular endothelial growth factor is associated with the efficacy of endocrine therapy in patients with advanced breast carcinoma // Cancer. 2003. - Vol.98(10). - P.2125-2132.

91. Manders P., Beex L.V., Tjan-Heijnen V.C. et al. Vascular endothelial growth factor levels do not predict efficacy of systemic adjuvant treatment as assessed in 1127 breast cancer patients // Int J Oncol. 2004. - Vol.25. N2. -P.511-517.

92. McDonald D.M., Foss A.J. Endothelial cells of tumor vessels: abnormal but not absent // Cancer Metastasis Rev. 2000. - Vol.19. - P. 109-120.

93. McGuire W.L. Breast cancer prognostic factors: Evaluation. Guidelines // J. Nat. Cancer Inst. 1991. - Vol.83. - P.154-155.

94. McMahon G. VEGF receptor signaling in tumor angiogenesis // The Oncologist. 2000. - Vol.5. - P.3-10.

95. Mercurio A.M., Lipscomb E.A., Bachelder R.E. Non-angiogenic functions of VEGF in breast cancer // J Mammary Gland Biol Neoplasia. 2005. -Vol. 10(4). -P.283-290.

96. Miller K.D., Sweeney C.J., Sledge G.W. Redefining the target: chemotherapeutics as antiangiogenics // J. Clin. Oncol. 2001. - Vol.19. -P.l 195-1206.

97. Miller KD. Issues and challenges for antiangiogenic therapies // Breast Cancer Res. 2002. - Vol.75. - P.45-50.

98. Miller K.D., Wang M., Gralow J. et al. Paclitaxel plus Bevacizumab versus Paclitaxel Alone for Metastatic Breast Cancer // N. Engl. J. Med. 2007. -Vol.357. - P.2666-2676.

99. Mukhopadhyay D., Tsiokas L., Sukhatme V. P. Wild-type p53 and v-Src exert opposing influences on human vascular endothelial growth factor gene expression // Cancer Res. 1995. - Vol.55. - P.6161-6165.

100. Nilsson I. et al. Hypoxia, PDGF and VEGF in vascular development // 2006. -P.16.

101. Obermair A, Kucera J., Mayerhofer K. et al. Vascular endothelial growth factor (VEGF) in human breast cancer: correlation with disease-free survival // Int. J. Cancer. 1997. - Vol.74. - P.455-458.

102. Oksuzoglu B, Vural M, Abali H et al. Blood flow indices by Doppler ultrasonography vary with neoadjuvant chemotherapy but are not related to plasma VEGF levels in locally advanced breast cancer // Oncology. 2006. -Vol.71(3-4).-P.l85-189.

103. Olsson A.-K., Dimberg A., Kreuger J., Claesson-Welsh L., Nature Reviews // Molecular Cell Biology 7. 2006.

104. Padera T.P., Stoll B.R., Tooredman J.B. et al. Pathology: cancer cells compress intratumour vessels // Nature. 2004. - Vol.427. - P.695.

105. Patan S.L. TIE-1 and TIE-2 receptor tyrosine kinases inversely regulate embryonic angiogenesis by the mechanism of intussusceptive microvascular growth // Microvasc. Res. 1998. - Vol.56. - P. 1-21.

106. Pegram M.D., Reese D.M. Combined biological therapy of breast cancer using monoclonal antibodies directed against HER2/neu protein and vascular endothelial growth factor // Semin. Oncol. 2002. - 29(supplll). - P.29-37.

107. Pintucci G., Bikfalvi A., Klein S., Rifkin D.B. Angiogenesis and the fibrinolytic system // Semin Thromb Hemost. 1996. - Vol.22. N6. - P.517-524.

108. Quinn T., Peters K.G., Devries C et al. Fetal liver kinase 1 is a receptor for Vascular endothelial growth factor and is selectively expressed in vascular endothelium//Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 1993. - Vol.90. - P.7533-7537.

109. Rosen L. Antiangiogenic strategies and agents in clinical trials // The Oncologist. 2000. - Vol.5. - P.20-27.

110. Ruohola J.K., Valve E.M., Karkkainen M.J. et al. Vascular endothelial growth factors are differentially regulated by steroid hormones and antiestrogens in breast cancer cells // Mol. Cell. Endocrinol. 1999. - Vol.149. N1-2. - P.29-40.

111. Salven P., Perhoniemi V., Tykka H. et al. Serum VEGF levels in women with a benign breast tumor or breast cancer // Breast Cancer Res. Treat. 1999. -Vol.53. N2. -P.161-166.

112. Semenza G.L. Targeting HIF-1 for cancer therapy // Nat Rev Cancer. 2003. -Vol.3. -P.721-732.

113. Senger D.R., Galli S.J., Dvorak A.M. et al. Tumor cells secrete a vascular permeability factor that promotes accumulation of ascites fluid // Science. -1983. N.219. - P.983-985.

114. Senger D.R., van de Water L., Brown L.F. et al. Vascular permeability factor (VPF, VEGF) in tumor biology // Cancer Metastasis Rev. 1993. - Vol.12. -P.303-324.

115. Shalaby F., Rossant J., Yamaguchi T.P. et al. Failure of blood-island formation and vasculogenesis in Flk-1-deficient mice // Nature. 1995. -Vol.376. - P.62-66.

116. Shalaby F., Ho J., Stanford W.L. et al. A requirement for Flk-1 in primitive and definitive hematopoesis and vasculogenesis // Cell. 1997. - Vol.89. -P.981-990.

117. Shibuya M., Ito N., Claesson-Welsh L. Structure and function of vascular endothelial growth factor receptor-1 and -2 // Curr Top Microbiol Immunol. -1999. Vol.237. -P.59-83.

118. Sledge G.W. Vascular endothelial growth factor in breast cancer: biologic and therapeutic aspects // Semin. Oncol. 2002. 29(supplll). - P. 104-110.

119. Speirs V., Atkin S.L. Production of VEGF and expression of the VEGF receptors Flt-1 and KDR in primary cultures of epithelial and stromal cells derived from breast tumours // Br. J. Cancer. 1999. - Vol.80. N5-6. - P.898-903.

120. Steeg P.S. Tumor metastasis: mechanistic insights and clinical challenges // Nat. Med. 2006. - Vol.12. - P.895-904.

121. Takahashi M., Yoshimoto T., Kubo H. Molecular mechanisms of lymphangiogenesis // Int. J. Hematol. 2004. - Vol.80. - P.29-34.

122. Tang J.H., Zhao J.H., Gong J.P. et al. Effects of chemotherapy on circulating angiogenic factor levels in patients with breast cancer // Zhonghua Zhong Liu Za Zhi. 2007. - N29(3). - P.210-214.

123. Terman B.I., Vermazen M.D., Carrion M.E. et al. Identification of the KDR tyrosine kinase as a receptor for vascular endothelial cell growth factor // Biochem. Biophys. Res. Commun. 1992. - Vol.34. - P. 1578-1586.

124. Thomas K .A. Transforming potential of fibroblast growth factor genes // TIBS. 1999. - Vol.13. - P.327-328.

125. Toi M, Inada K, Suzuki H, Tominaga T. Tumor angiogenesis in breast cancer: its importance as a prognostic indicator and the association with vascular endothelial growth factor expression // Breast Cancer Res Treat 1995. -N.36. - P.193-204.

126. Toi M., Kondo S., Suzuki H. et al. Quantitative analysis of vascular endothelial growth factor in primary breast cancer // Cancer. 1996a. -Vol.77. N 6. -P.l 101-1106.

127. Toi M., Yamamoto Y., Taniguchi T. et al. Regulation of endothelial growth factor expressions in breast cancer // Gan To Kagaku Ryoho. 1996b. -Vol.23, Suppl. 1. - P.75-79.

128. Veikkola T., Alitalo K. VEGFs, receptors and angiogenesis //Semin Cancer Biol. 1999. -Vol.9. -P.211-220.

129. Veikkola T., Karkkainen M., Claesson-Welsh L. et al. Regulation of angiogenesis via vascular endothelial growth factor receptors // Cancer Res. -2000.-Vol.60.-P.203-212.

130. Vogl G., Bartel H., Dietze O. et al. HER2 is unlikely to be involved in directly regulating angiogenesis in human breast cancer // Appl. Immunohistochem. Mol. Morphol. 2006. - Vol. 14(2). - P. 138-145.

131. Vuorela P., Hatva E., Lymboussaki A. et al. Expression of vascular endothelial growth factor and placenta growth factor in human placenta // Biol. Reprod. 1997. - Vol.56. - P.489-494.

132. Waltenberger J., Claesson-Welsh L., Siegbahn A. et al. Different signal transduction properties of KDR and Fltl, two receptors for vascular endothelial growth factor // J. Biol. Chem. 1994. - Vol.269. - P.26988-26995.

133. Weidner N., Semple J. P., Welch W.R., Folkman J. Tumor angiogenesis and metastasis — correlation in invasive breast carcinoma // N. Engl. J. Med. -1991. Vol.324. -P.l-8.

134. Weidner N., Folkman J., Pozza F., Gasparini G. et al. Tumor angiogenesis: a new significant and independent prognostic indicator in early-stage breast carcinoma // J. Nat. Cancer Inst. 1992. - Vol.84. - P.l875-1887.

135. Wilms P., Christ B., Wilting J., Wachtier S. Distribution and migration of angiogenic cells from grafted avascular intraembryonic mesoderm // Anat. Embryol. 1991. - Vol.183. - P.371-377.

136. Witmer A.N., Dai J., Weich H.A. et al. Expression of vascular endothelial growth factor receptors 1, 2, and 3 in quiescent endothelia // J. Histochem. Cytochem. 2002. - Vol.50. - P.767-777.

137. Wu C., Chen J. et al. Expression of the angiogenic factors nm23, integrin alphaV betal and vascular endothelial cell growth factor in breast cancer // Chin. J. Gen. Surg. 2003. - Vol.12. N10. - P.739-741.

138. Xie B., Tam N.N., Tsao S.W., Wong Y.C. Co-expression of vascular endothelial growth factor (VEGF) and its receptors (flk-1 and fit-1) in hormone-induced mammary cancer in the Noble rat // Br. J. Cancer. 1999. -Vol.81. N8. -P.1335-1343.

139. Yamamoto Y., Toi M., Kondo S. et al. Concentrations of vascular endothelial growth factor in the sera of normal controls and cancer patients // Clin. Cancer Res. 1996. - Vol.2. N5. - P.821-826.

140. Zhu L., T.Y. Loo W., Louis W.C. PTEN and VEGF: Possible predictors for sentinel lymph node micro-metastasis in breast cancer // Biomed Pharmacother. 2007. - N61(9). - P.558-561.