Проблемы социального развития городов Ставропольской губернии и Кубанской области в 1860-х - 1917 годах тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Касевич, Екатерина Викторовна

• Касевич, Екатерина Викторовна
• кандидат исторических наук
• 2000

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблемы социального развития городов Ставропольской губернии и Кубанской области в 1860-х - 1917 годах»

Гл. 1. Динамика развития и социальнаяктура населения городов Ставрополья и Кубани.39-121

§ 1. Основные факторы развития городов.39

§ 2. Особенности социальной структуры городского населения

Ставропольской губернии и Кубанской области. 59

§ 3. Социальная мобильность горожан в регионе.93

Гл. 2. Социально-бытовая инфраструктура городов Ставропольской губернии и Кубанской области. 122-177

§ 1. Жилой фонд.122

§ 2. Пути сообщения и городской транспорт. 144

§ 3. Благоустройство городов. 158

Заключение.178-184

Приложения.185- 249 1 Примечания .185

2 Библиография .199

3 Таблицы.221 3

Введение

Актуальность темы исследования. Город, по мнению многих современных исследователей, представляет собой сложный социальный организм, состоящий из взаимосвязанных подсистем: материальной, территориальной, экономической, социальной, духовной. Не случайно представители конкретных научных дисциплин: экономисты, географы, демографы, историки, социологи, архитекторы, филологи находили и находят в этом объекте свой предмет изучения. В современный период историческая урбанистика выходит на новый этап изучения процессов возникновения и развития города, условий функционирования внутригородского пространства. Развивается контекстуальный подход в исследовании города как частного выражения более крупных систем (цивилизаций, государств, обществ), углубляются методологические позиции исторического познания города. Однако нельзя считать решенной проблему соотношения реальных городских общностей и социальных категорий, вопросы типологии городских поселений и т.д. Тем самым научная актуальность исследования составляет основу для разработки предложенной темы.

Известно, что каждый раз, когда современность ставит перед обществом какие-либо новые проблемы, историческая наука также обращается к поиску их возможных решений. В связи с бурной урбанизацией возникают отрицательные явления экологического, экономического, психологического характера, все более остро стоит проблема выживания и воспроизводства физически и нравственно здорового человека в городской среде1. В сложившейся ситуации современная урбанизация стимулирует повышенный интерес исследователей к истории российского города. 4

Таким образом, объектом исследования является город в части его социальной и материальной подсистем.

Предметом исследования, с одной стороны, является население -люди, организованные в социальные группы, населяющие город, движение в социальном составе жителей под влиянием внешних (правительственная политика, войны) и внутренних (социальная мобильность) факторов. С другой - материально-вещная среда обитания горожан, формы их деятельности, уровень развития социально-бытовой инфраструктуры, отражающий качество жизни.

Заслуживает внимания вопрос, какие критерии были основными при отборе городов для исследования. На первый взгляд, может возникнуть некоторое недоразумение-, почему среди городов Ставрополя, Екатеринодара, Майкопа, Ейска исследуется крупное село Армавир или маленький заштатный город Святого Креста.

Как известно, единых критериев разделения поселений на сельские и городские не существует. Аргументы для отнесения населенных мест к городам различаются как в отношении русских городов, так и западноевропейских: Франция - демографические; Пруссия, Голландия - исторические; Англия, Австрия, Россия -юридические2. Поскольку «город», как всякое историческое понятие, не мог оставаться статичным для всего периода своего существования в пределах региона или одной страны, то следует говорить не об изменении данного понятия вообще, а о динамике развития критериев, определяющих город. В каждую конкретную эпоху, определенный исторический отрезок времени комплекс экономических, социальных, политических факторов, разделяющий типы поселений, по-разному влиял на процессы городообразования3.

Если от определения города вообще, переходить к русскому городу, то разнообразие точек зрения по этому вопросу тем более неизбежно, так как исторический путь Руси - России достаточно 5 специфичен. Большинство русских и советских историков основным критерием, дающим основание относить то или иное поселение к городу, определяли экономическое и административное значение объекта - торгово-промышленное поселение, военно-административный центр или сочетание этих черт4. Некоторые ученые считали такой подход слишком односторонним и учитывали «человеческий» фактор -значение городской общины (общества)5. Вполне можно согласиться с Рындзюнским П.Г., отметившим, чтс «город - это не экономическая категория. Центр тяжести в его определении не лежит в области экономики, тем более сведенной до рассмотрения лишь отраслевого своеобразия, он расположен в социально-экономической сфере, во всей ее полноте и не меньше того определяется общественно-правовой, идеологической и культурными сферами»6.

Таким образом, многофункциональность города ставит вопрос о приоритетах тех или иных элементов в единой системе: экономических, юридических, духовных и т.д. Отсюда вытекает трудность, во-первых, сформулировать обосновано и убедительно универсальные критерии деления поселений, и, во-вторых, сложность провести последовательное расчленение конкретного материала.

Необходимо признать, что рассмотрение населенных пунктов, официально признававшихся городами, имеет свой особый смысл и значение. В зависимости от времени и пространства в этих поселениях существовали особые административные порядки, свойственные городам, в них обосновались свои сословные корпорации, особая организация общественной жизни, имелся специфический городской состав населения. При достаточно широком подходе к общественным явлениям и должном внимании не только к производственной деятельности людей, но и ко всем существенным сторонам их общественной жизни, рассмотрение городов в том их составе, каким он 6 был официально признан, получает свое оправдание и представляется единственно возможным7.

Населенные пункты, выбранные для анализа, либо на протяжении всего исследуемого периода юридически назывались городами, либо (например, Армавир) получили статус города в пореформенное время.

Два важнейших компонента любого исторического исследования: время и пространство. Правильная временная компонента связана с уяснением определенного этапа. Этап является частью и возможностью дальнейшего исторического процесса.

Хронологические рамки исследования охватывают период от пореформенного времени XIX века до 1917 года. В процессе буржуазных реформ 60-х - 70-х гг. XIX века российское общество приобщалось к урбанизации как явлению мирового масштаба. Стал изменяться социальный состав горожан, что в большой мере достигалось за счет притока в города сельского населения. Развивалась социально-бытовая инфраструктура городов. Во-вторых, данный период интересен с точки зрения формирования новых капиталистических общественных отношений, и влияния их на социальную структуру, инфраструктуру города. Форсированный переход к индустриальному, а следовательно городскому обществу, начавшийся в конце XIX века, породил множество проблем политико-экономического характера и как следствие - социальную нестабильность. В начале XX века этот комплекс проблем дополнился разного рода ситуационной нестабильностью в России, что вылилось в социальный взрыв, революции 1.905, 1917 года. Трансформация прежней социальной структуры общества, в том числе городского, с разрушением старого государственного строя после 1917 года была неизбежна и сопровождалась изменением законодательства, перераспределением благ и привилегий, культурно-нравственным надломом общества. Таким 7 образом, период с 60-х годов XIX века по 1917 год представляет собой самостоятельную, качественно автономную временную категорию.

Географические рамки исследования. Пространство может отождествляться со страной, цивилизацией, регионом внутри страны или цивилизации. Региональный аспект пространственной компоненты является первым уровнем исследования. Россия - полифоническая страна, поэтому исследуемая проблема в общероссийском масштабе неизбежно предваряется краеведческим изучением, если мы хотим получить более или менее живую картину российского города, а не усредненную модель. Региональный уровень позволяет микроструктурно изучить источники, некоторые из которых вводятся впервые в научный оборот. Именно юг России, где город развивался специфично, привлекает наше внимание. Южная провинция (города Ставрополья, Кубани) обладала определенными особенностями, проявившимися в городском строе, связанными с геополитическими изменениями, факторами развития городов. Поэтому изучение обозначенных проблем обоснованно проводится в рамках истории городов Ставропольской губернии и Кубанской области. Употребление понятий Ставрополье и Кубань в работе не выходит за пределы географических границ.

Целью настоящей диссертации является исследование социальной структуры и социально-бытовой инфраструктуры городов Ставропольской губернии и Кубанской области в указанный период.

Достижение этой цели предполагает решение конкретных задач:

- выявление основных факторов развития городов, влияющих на их социальную структуру;

- определение юридического и фактического положения сословий в городах;

- раскрытие специфики социальной структуры- исследуемых городов; 8 выяснение причин и механизмов трансформации сословной структуры городского общества;

- исследование состояния жилищного вопроса, путей сообщения и транспорта, благоустройства городов;

- выявление роли органов городского самоуправления в вопросах совершенствования инфраструктуры городского хозяйства.

По нашему мнению, важность этих проблем диктуется тем обстоятельством, что без наличия достаточно точных данных, составляющих объективную картин}' этих «человеческих» аспектов городской жизни, изучение многих других вопросов вряд ли может быть успешным.

Научно-исследовательский процесс, как правило, состоит из трех компонентов: объекта познания, познающего субъекта и метода познания. Объект исследования мы определили, субъект понятен, необходимо остановиться на методах исторического исследования.

Для обработки большого количества источников автор использует общенаучные методы: аналитический, дискрептивный; специальные исторические: историко-сравнительный, историко-системный; для анализа однотипных множественных документов применен метод статистического анализа динамических рядов.

В советской историографии, в основном, исторический источник рассматривался лишь как хранилище фактов, нужных историку для реконструкции вариантного прошлого. Именно из-за этого в исторической науке метод часто превращался в технику добывания «достоверной» информации. Нам представляется более продуктивным подход таких ученых, как A.C. Лаппо-Данилевский, А.П. Пронштейн, М.А. Усманов, которые являлись сторонниками изучения всего комплекса проблем, связанных с происхождением источника, его функционированием в породившую эпоху8. Это, на наш взгляд, позволяет перейти в аналитическом смысле к интерпретации 9 содержания, оценке информации и источника в целом. Аналитический метод предусматривает множественность уровней анализа, тем самым стимулирует продолжение познания объекта.

Дискрептивный метод используется при описании отдельных исторических явлений. Он предполагает возможность выделить самостоятельное значение объекта познания, не рассматривая его только лишь как часть более обширных исследований.

Историко-сравнительный метод также давно применяется в исторических исследованиях. Компаративистика сегодня чрезвычайно перспективный метод, на основе которого исследуются не только вопросы истории, но и других гуманитарных наук. В процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических факторов, раскрытия их сущности.

В данном исследовании, например, делается попытка сравнительного анализа социальной структуры городов региона, выявляются причины преобладания той или иной социальной группы.

Историко-системный метод позволяет увидеть, что все события и процессы не только обусловлены казуально и имеют причинно-следственные связи, но и взаимосвязаны между собой функционально. Задачей системного анализа, к которому относится структурный и функциональный методы, является выявление комплексной картины прошлого. Как уже отмечалось, исследование опирается на историко-краеведческую методику, использующую системный подход. Автор с помощью этого метода пытается, с одной стороны, выявить единичные, особенные факторы развития городов, с другой, - формирование более общих социальных процессов и явлений, характеризующих изменения в составе населения, его перемещениях и сопровождающих эти процессы изменениях материальной среды.

Проблематика исследования предполагает привлечение большого количества статистического материала. Для анализа такого рода

10 источников используются некоторые количественные методы исследования, в частности, статистический анализ динамических рядов. На основе таких динамических рядов, подразумевающих последовательность числовых значений, характеризующих изменение некоторых признаков во времени, составлено большинство таблиц данной работы. В системе таких рядов показано увеличение численности населения в городах региона, их социальное деление.

В основе работы лежит цивилизационный принцип, который понимается автором как исследование прошлого через изучение человека, в «человеческих измерениях».

Оправданно использование данных, добытых другими науками: статистикой, социологией, философией, юриспруденцией. Применение в историческом исследовании социологических данных, краеведческого материала, философских обобщений неизбежно образует, так называемую, междисциплинарную связь. Сам характер проблем диктовал автору междисциплинарный подход, а методологический диалог наук, как известно, является современным стилем образования9.

Любое историческое явление или событие нуждается во всестороннем рассмотрении - во взаимосвязи, взаимовлиянии с другими явлениями и событиями истории, в сочетании с конкретно-исторической обусловленностью и развитием. Такой подход предполагает принцип историзма.

Также методологическую основу диссертационного исследования составили принципы: объективности (раскрытие многоаспектности объекта исторического изучения, возможность максимально приблизить воспроизводимый образ исторической действительности к реальным фактам и событиям), системности (явления, события и процессы рассматриваются как взаимодействующие элементы относительно устойчивой целостности).

11

Любое историческое исследование в своей основе содержит анализ различного вида источников. Марк Блок писал, что «любой исторический памятник может стать источником важных сведений, если знать, как к нему подойти, какие вопросы задать; исторический источник в принципе не исчерпаем, его познавательные возможности зависят от способности историков вопрошать их по-новому.»10.

Существуют различные классификации источников,11 в рамках которых, автор данной работы применял наиболее распространенный подход к делению исторических источников. Характер самих источников диктует необходимую классификацию. Автор использует следующие группы двух типов источников.

Письменные источники: архивы, документальные сборники (законодательство, справочные и статистические издания), авторские работы, содержащие необходимые статистические данные и фактический материал, периодическая печать.

Материальные источники: фотографии, музейные экспонаты. Данные группы различны по количеству источников, полноте материала, только их сочетание дает наиболее объемное представление о предмете исследования.

Документальной основой диссертации являются материалы фондов архивов: Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК), а также фондов Ставропольского государственного исторического музея им Г.Н. Прозрителева, Г.К. Праве (СГИМ). Автором изучены материалы 18 фондов и более 500 дел. По своей значимости и количеству введенных в научный оборот документов ведущее место в исследовании занимают фонды: 95 ГАСК (Ставропольская городская Дума), 96 ГАСК (ставропольская городская управа), 46 ГАСК (Ставропольский уездный предводитель дворянства), 60 ГАСК (Ставропольское губернское по городским делам присутствие), 454 ГАКК (Канцелярия начальника

12

Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска), 452 ГАКК (Гражданская канцелярия начальника Кубанской области), 460 ГАКК (Кубанский областной статистический комитет), в которых сосредоточены документы и материалы, позволяющие выявить особенности социального развития городов Кубани и Ставрополья, основные каналы мобильности основных социальных групп городского населения, уяснить специфику инфраструктуры городов региона, детально изучить особенности изменения социально-бытовой инфраструктуры. Изученные архивные источники содержат в совокупности документальный, директивный, статистический материал, позволяющий провести научное исследование всесторонне.

Часть архивных документов представлена в виде массовых источников. По определению Б.Г. Литвака массовые источники имеют следующую систему признаков: 1) ординарность обстоятельств происхождения; 2) однородность, аналогичность или повторимость содержания; 3) «однотипность формы, тяготеющая к стандартизации»;

4) наличие законодательного установленного, а также обычаем

12 сложившегося или складывающегося формуляра . К такого рода источникам можно отнести многочисленные дела о причислении в то или иное городское сословие, увольнение из сословий, состояний, выдаче видов на жительство и паспортов, купеческих свидетельств, торговых билетов.

Актовые источники также привлекаются автором для проведения исследования, большей частью они содержаться в архивных материалах. Акты - документы юридического характера, фиксирующие правовые отношения между двумя и более контрагентами. К источникам такого рода исследователь относит подряды на проведение работ по перестройке и ремонту зданий, по освещению улиц, проведению очистительных мероприятий, строительных работ по переустройству мостовых, шоссе, тротуаров в изучаемых городах. Таким образом,

13 данные источники содержат информацию о благоустройстве городов и реальной деятельности городских властей в этом вопросе.

Делопроизводственные материалы, функцией которых является документальное обслуживание различных управляющих систем, достаточно сложный исторический источник. Автор использует, главным образом, отчетную документацию, содержащуюся в архивах: годовые отчеты городских управ о приходах и расходах денежных сумм, отчет начальника торгового города Ейска о состоянии города за 1862 г., отчеты начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского Казачьего войска за 1889, 1891, 1903, 1909, 1914 годы; отчеты полицмейстеров о состоянии Екатеринодара, Темрюка, Анапы за 1885 г. и т.д. Также в эту группу источников входят рапорты: рапорты гласных городских дум, купеческих старост, городских архитекторов, касающиеся вопросов улучшения социально-бытовой инфраструктуры городов.

В XIX веке появилась такая форма фиксации хода заседаний различных учреждений, как журнал. В качестве исторического источника привлекаются журналы Ставропольской городской думы за 1885 - 1888 годы, журналы собраний уполномоченных г. Святого Креста за 1912 -1914 год, журналы Екатеринодарской городской думы за 1901, 1910-1917 годы. В них излагался обсуждаемый вопрос, фиксировались мнения большинства и меньшинства, решение по вопросу. Наиболее интересны, с точки зрения подробности материала, журналы Екатеринодарской городской думы, содержащие, например, подробные сведения о проведении дополнительных линий Екатеринодарского трамвая.

В исследовании используются законодательные источники, отобранные тематически в соответствии с проблематикой исследования. К этому виду источников относятся следующие: Городовое положение 1870 г.; Городовое положение 1892 г.; т.9 Свода Законов Российской

14 империи, Законы о состояниях, т. 12 Свода Законов Российской империи, Устав о городском и сельском хозяйстве; Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости 19 февраля 1861 г., Положение о видах на жительство 1898 г., постановления городских дум. Данная категория источников позволяет оценить степень правительственной регламентации тех или иных социальных процессов: роста населения городов, переходов из одних сословий в другие, возможности избирать место жительства и т.д. Законодательные источники служат тем звеном, которое помогает применять метод системного анализа, воссоздавать комплексную картину исторического прошлого.

Самостоятельным видом исторических источников можно считать справочные издания. Они содержат информацию о государственном и местном административном аппарате, приводят данные о географическом положении губернии и области, разнообразные статистические сведения о промышленных предприятиях, землевладении, урожайности, численности скота, о торговле, промысловых занятиях и ремесле, иногда даются сведения о купцах. Некоторые справочные издания включали списки лиц отдельных профессий (присяжных, врачей), а также списки домовладельцев в городах. Обширную группу справочных изданий составляют: Кубанская справочная книжка за 1883, 1891 гг., Адрес-календарь и торгово-промышленная справочная книга «Ставропольская губерния» за 1897, 1901, 1904, 1907, 1908, 1909 гг., Памятная книжка Ставропольской губернии на 1892, 1898, 1910, 1914, и др. годы, Кавказский календарь на 1864, 1875, 1880, 1886, 1890, 1915 и др. годы, Кубанский календарь на 1900,1905,1914-1916 и др. годы.

В данной работе в качестве исторического источника широко используется статистика. Под статистикой мы понимаем любые

15 массовые данные, которые могут быть подвергнуты статистической обработке, а также вид исторических Источников.

В рассматриваемый нами период статистика была представлена статистическими приложениями к губернским отчетам, отдельными статистическими изданиями: Статистические сведения о состоянии Кубанской области за 1874, 1897 гг., Обзор Кубанской области за 1886 г., Ведомость о движении населения в Кубанской области за 1878 г., 1892 г., Обзор Ставропольской губернии за 1878, 1886, 1892, 1899, 1905 гг., Сборник статистических сведений о Ставропольской губернии вып. 3-7 (1871 - 1878 г.), Сборник сведений о Северном Кавказе т.1-11 (1906 - 1914 г.). Эти источники включают демографическую статистику, которая в силу особенностей предмета исследования, содержит важный материал о численности городского населения, социальной структуре городов.

Важную информацию содержат данные официальной и административной статистики: Ставропольского губернского статистического комитета, Кубанского областного статистического комитета (основные издания комитетов уже перечислялись выше), отчеты начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска за 1889, 1891, 1903, 1909, 1914 годы, обзоры полицмейстеров г. Екатеринодара, Анапы, Темрюка. Такого рода статистика - это собрание верных, по возможности подробных, сведений о численности, составе, состоянии самого населения, об экономических условиях его быта и вообще о той обстановке, в которой протекала жизнь городского населения. В конце XIX - начале XX века в статистике получил распространение метод переписи.

Для конца XIX в. наиболее значительные сведения о распределении населения по местам жительства, об его расчленении по видам занятий содержатся в материалах всеобщей переписи населения

16

России 1897 г., которые в последующем изложении служат для нас одним из главных статистических источников.

Критика работы по организации переписи и подготовки ее материалов для опубликования началась со времени осуществления переписи и продолжалась в литературе длительное время. Особенно не удовлетворяла исследователей та часть материалов переписи, которая содержала сведения о численности социальных групп и о занятиях населения13. Дело в том, что перепись проводилась методом личного опроса, и каждый, считавший себя представителем того или иного сословия, мог утвердительно ответить на этот вопрос. Разработка материалов переписи и их опубликование затянулось до 1906 г. Общественный подъем времени первой русской революции обострил интерес к объективным данным о социальном строе России, и это активизировало критику работы по организации переписи. Отсутствие критерия для оценки верности добытых переписью 1897 года цифр населения Кавказа лишало возможности признать перепись, произведенную в Кавказском крае, весьма удачной14. В литературе не раз справедливо указывалось, что проведенная в разгар зимы, 28 января, перепись зафиксировала положение, типичное для этого времени15. Так как сельское хозяйство, доходы от таких промыслов, как строительство, земельные работы были основными для многих жителей Ставрополья и Кубани, то перепись преуменьшала действительное число наемных работников. Несмотря на все недостатки, перепись 1897 г. является важным статистическим источником конца XIX века.

В исследовании используются также материалы переписи городов Кубанского края 1917 года. Перепись 1917 г. была произведена в Кубанской области по поручению Северо-Кавказского Комитета Всероссийского Союза Городов Краевым Статистическим Бюро под руководством A.B. Коломенского и В.Ф. Акинина. Перепись носила и продовольственный характер, то есть должна была учесть всех

17 потребителей и определить продовольственные ресурсы страны. В Кубанской области перепись проводилась летом - в начале осени 1917 года и имела некоторые дефекты: не была однодневной, в Екатеринодаре зафиксировано населения меньше обычного (часть уходила на заработки, часть уезжала за город на дачи), в Анапе - больше обычного (курортный сезон) и т. д. Перепись городов Кубанского края дает важный материал о наличном населении Екатеринодара, Анапы, Армавира, Ейска, Майкопа, Темрюка, о жилом фонде городов, обеспечении его водопроводом, канализацией, электричеством.

Продовольственная перепись проводилась и в г. Ставрополе. Итоги продовольственной переписи г. Ставрополя 24 июля 1916 года содержат данные о числе городских жителей, распределении его по национальностям и вероисповеданиям, профессиональной структуре занятости населения.

Наряду с архивным материалом, документальными сборниками, статистикой привлекались печатные работы различных авторов исследуемого периода, являющиеся самостоятельным историческим источником. К работам общего характера в этой группе источников относятся труды Бентковского И.В. «Статистико-географический путеводитель по Ставропольской губернии», 1883 года, Твалчрелидзе Д.И. «Ставропольская губерния в статистическом, географическом, историческом и сельскохозяйственном отношении» 1897 г., а также секретаря Кубанского статистического комитета Е.Д. Фелицына. В 1877 - 1879 г. Е.Д. Фелицын разработал «Программу статистико-этнографического описания населения мест Кубанской области». Через статкомитет она была разослана станичным атаманам, священнослужителям для сбора сведений и составления описаний. Начальник Ейского уезда К. Черный в 1879 г. составил «Статистическое описание Ейского Уезда», очерк был напечатан в 1-м томе Кубанского сборника, изданном в Екатеринодаре в 1883 г.

18

Перечисленные выше исследования, только лишь косвенно касаются описания городов Ставропольской губернии и Кубанской области, но дают общую панораму статистического развития регионов, содержат ценный фактический материал о населенных местностях рассматриваемых регионов и т. д.

Следует упомянуть о работе Ф.Ф. Ланда «Движение населения в г. Темрюке по переписи 1882 года» 1885 г., где представлена демографическая статистика.

Определенный интерес для исследователя представляет местная газетная периодика изучаемого периода. Как исторический источник периодическая печать имеет большое значение, поскольку аккумулирует информацию самого разнообразного характера. «Ставропольские губернские ведомости», «Кубанские областные ведомости», «Северный Кавказ», «Северокавказская газета» служат не только информационным источником, но и характеристикой самого города (Екатеринодар, Ставрополь), поскольку являются его элементом. Если две первых газеты были государственными, то последние - частными, все содержали общие разделы, публикующие законодательные акты, постановления городских дум, а так же местные, содержащие очерки и статьи краеведов, зарисовки быта и т. д.

В качестве исторического источника автором привлекались фотографии видов Ставрополя, Екатеринодара, Армавира и остальных городов, содержащиеся в различных изданиях, фондах Ставропольского государственного исторического музея им. Г.Н. Прозрителева, Г.К. Праве. Фотографические материалы помогают ' приобрести пространственные ощущения, придают фактическому материалу большую достоверность и наглядность.

К вещественным источникам также относятся материалы экспозиций Армавирского краеведческого музея, Краснодарского

19

Государственного историко-археологического музея-заповедника, CrHManip.

В процессе работы над всеми группами источников главным условием являлось осмысление, анализ, их всестороннее изучение.

После обзора основного круга источников следует обратиться к специальной литературе, посвященной аспектам изучаемой темы. Исследуемая проблема в параметрах предложенной хронологии и региона в | историографии не получила освещения. Тем не менее, различные частные вопросы, общие и методологические позиции в изучении городов были постоянным предметом исследования ученых-историков, ¡ученых-социологов, ученых-культурологов и т. д.

Историографические традиции исследования города имеют глубокие корни как в отечественной, так и зарубежной науке. Поэтому, с целью сохранения определенных закономерностей в развитии историографии данного вопроса, обзор специальной литературы проводится L хронологическом порядке.

Наиболее общие тенденции в дореволюционной историографии: либеральная, народническая, марксистская, - в полной мере просматриваются и при исследовании городов.

К работам общеисторическим, затрагивающим не только описание городов, как фактов российской истории, но и как процессообразующих субъектов, связанных с более общими факторами, относятся труды В.О. Ключевского, П.Н. Милюкова, A.A. Корнилова.

В.О. Ключевский делает попытку исторического синтеза с включением начал буржуазного экономизма. В работах автор подходит к изучению народной жизни с ее материальной стороны, стремится к написанию истории хозяйственного быта16. Городом Ключевский называет населенное место, признанное таковым официально, которое получило от правительства городское управление17.

20

П.Н. Милюков, следуя теории позитивизма, в ряде отдельных очерков рассматривает совершенно раздельно вопросы населения, экономического быта, государственного строя, сословного строя. Он утверждает, что русский город - «полная противоположность европейскому городу». У нас, «раньше чем город понадобился

1 о населению, он понадобился правительству» . Таким образом, Милюков приходит к мысли, что русский город не был естественным продуктом внутреннего экономического развития страны. В «Очерках.» Милюков приводит интересные цифры относительно роста городского населения за 2,5 века, отмечая его значительный рост в пореформенное время19, выводя динамику городского населения из факта отмены крепостного права.

Эта позиция стала объектом критики другого российского историка А. Корнилова, который утверждал, «что рост городского населения шел последовательно, постепенно, в пореформенное время очень мало усилился в сравнении с тем, каков он был до реформы»20. В пореформенное время росло гораздо больше население столиц и немногих больших промышленных центров, целый ряд других городских поселений оставался в сравнительно неподвижном состоянии 1 и в первые годы реформы, заключает Корнилов . С точки зрения наших проблем, в этих книгах заслуживает внимание социальный анализ города с разных позиций.

Обзор дореволюционной литературы показывает, что в 60-х - 80-х годах XIX века историки проявляют особый интерес к городам России. С одной стороны, это объясняется тем, что в отечественной историографии того периода происходит процесс специализации, когда от исторических образов ученые склонны переходить к изучению узких вопросов, в том числе к истории городов. С другой стороны, современный им процесс урбанизации делает историческую ретроспективу русских городов очень актуальной. В этот период

21 появляется ряд статей и монографий по истории города Московской Руси, истории купечества, среди них серия работ И. Дитятина, А. Корсака, А.И. Никитского, Н.И. Костомарова и др.22.

Н.И. Костомаров, И.Е. Забелин являются представителями так называемого историко-археологического, историко-бытового направления. В работах Забелина история превращается в описание материального быта . Его монография «История Москвы» представляет опыт исторического описания определенного архитектурного комплекса как особого типа материального памятника старины. История города, его топография, его строения восстанавливаются в свете письменных свидетельств и фольклорного материала24.

В начале XX века русский город изучает A.A. Кизеветтер, рассматривая вопросы городского устройства, структуры управления

25 городов на общеисторическом фоне . В работе Кизеветтера заметно преобладает историко-юридическое изучение города, история его учреждений, правового строя.

Ряд публикаций и работ по истории города XVII века выходит в этот период из под пера A.C. Лаппо-Данилевского, которые также следуют историко-юридической традиции, в большей степени изучающей не реальные отношения, а государственное законодательство.

В рамках этого направления ведут свои исследования ученые, анализирующие проведение городской реформы 1870-х годов26.

Автора в данных работах интересовал анализ вопросов, относящихся -к изменению законодательства управления городами, влияющего на реальное положение социальных групп.

Проблема типологии городов в основном рассматривается в разрезе средневековой истории27. Этот вопрос ставит В.П. Семенов-Тяншанский, который отмечает, что официальное разделение населенных пунктов на города и селения, основанное на

22 административных соображениях не отвечает времени. Разобрав ряд признаков города: плотность населения, половой состав, характер жилых построек, состояние благоустройства, наличие средств сообщения, занятие жителей, он отвергает большинство из них, как не подходящие для России, и останавливается на- двух - людность населенного пункта и доля населения, занимающегося торгово-промышленной деятельностью. В итоге, по мнению Семенова-Тяншанского, кроме городов существует еще и тип поселения -переходный: а) административные пункты; б) поселения, способные в будущем превратиться в города28. Хотя работа достаточно серьезная, она не решила данной проблемы, дискуссии по типологии поселений продолжаются и в советской науке.

Вопросы изучения типологии городов являются важными для диссертанта, поскольку позволяют понять истоки формирования городских поселений, определить функции городов.

Рассмотрев основные тенденции в либеральной историографии 2-й половины XIX - начала XX века, затрагивающей проблемы городов, очевидна разноплановость, многогранность исследований. Свою лепту в изучение городского строя России внесла народническая школа, с которой связано особое направление в местной истории.

От типичных буржуазных работ по местной истории, составляющих сводки внешнего фактического материала в форме повествовательной политической истории, это направление отличается тем, что обращается к народной жизни, дает народную историю в краевом разрезе, что для нас особенно важно29.

Таким образом, специализация исторической тематики во 2-й половине XIX века приводит к созданию новой специальной научной отрасли - областная история.

Изучение местной истории, с опорой на этнографические источники и работы архивных комиссий происходит и в Ставропольской

23 губернии, Кубанской и Терской областях, Закавказье. В этой группе исследований необходимо отметить «Сборники материалов для описания местностей и племен Кавказа», где печатаются очерки о городах Кубани и Ставрополья, затрагиваются вопросы их социально-экономического развития, бытовой инфраструктуры30. Определенный интерес имеют труды Г.Н. Прозрителева, Л.М. Мельникова, Д. Мерхалева и др., содержащие ценный фактический материал по истории городов региона31.

Л.М. Мельников оценивает правительственную политику в • вопросе переселенческого движения на Кубани как важный элемент развития городов области в пореформенное время. Одним из важных законов, по мнению автора, является закон 29 апреля 1868 года, позволивший лицам не казачьего сословия селиться и приобретать какую либо собственность в землях казачьего войска32. Мельников исследует, также, проблем}' взаимоотношения иногородних жителей края с казачеством. Делает интересные выводы, показывая, как под воздействием «пришлого элемента» меняется замкнутость и корпоративность казачьего сословия в конце XIX века. Поскольку казачество являлось одной из социальных групп городского населения Кубанских городов в указанный период, данная работа содержит полноценный материал по этому вопросу.

Необходимо выделить деятельность Ф. А. Щербины по изучению истории Кубани. В фундаментальном труде « История Кубанского казачьего войска» показаны лишь отдельные сюжеты из жизни городов края. В своей работе « История Армавира и черкесогаев » Щербина затрагивает такие вопросы, как переселение черкесских армян, основание Армавира, внутренняя жизнь армян, права и привилегии, переименование Армавира в город. . В книге представлен богатый этнографический материал.' Однако автором недостаточно освещены вопросы социально-экономической жизни колонии.

24

Среди историков - марксистов, работавших над проблемами социальной истории городов, в дореволюционной историографии, особое место занимает H.A. Рожков. В своих трудах Рожков определяет основные элементы общественной жизни: экономические вопросы, социальное устройство, политический строй. Экономический фактор для ученого первичный и определяющий систему общественных явлений. Следовательно, по его мнению, быстрее развиваются города с большим торгово-промышленным потенциалом34. Рожков решает проблему социального строя, дает определение класса и сословия (понятие сословия представляется ему более значимым), классификацию сословий . Он характеризует общественное устройство как систему юридических характеристик отдельных социальных категорий

36 городского населения . Работы Рожкова интересны для нас тем, что в них делается попытка социолого-исторического анализа отдельных вопросов городской истории.

Марксистское направление в изучении городов не может ограничиваться лишь именами профессиональных историков, необходимо остановиться и на взглядах В.И. Ленина. О значении его первых работ в изучении социально-экономической истории России свидетельствует тот факт, что такой известный историк как A.A. Корнилов в библиографии своего курса лекций по истории XIX века указывает работу В. Ильина (один из псевдонимов В.И. Ульянова) «Развитие капитализма в России. Процесс образования внутреннего рынка для крупной промышленности» (1899). В работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов» (1894), критикуя либерально-народнического экономиста Н.Ф. Даниельсона, Ленин называет тенденцию роста населения не занятого в сельском хозяйстве законом капитализма.37 Можно выделить две основных черты ранних работ В.И. Ленина, захватывающих городскую тематику: вульгаризация проблемы, исходя из партийно-политических целей;

25 город характеризуется исключительно, либо в сравнении, либо в

38 комплексе с деревней .

В фундаментальном труде «Развитие капитализма в России» исследователя привлекает ленинский метод анализа социально-демографической стороны экономики, попытка сравнительной характеристики динамики развития городов различных регионов России во 2-й половине XIX века. Именно сравнительный анализ позволяет Ленину выстраивать общие формулы, хотя нередко они превалируют над специфическими характеристиками, унифицируя их.

Зарубежная историческая наука начала XX века достаточно редко затрагивала вопросы развития российских городов в сравнительном контексте. Одним из крупных социолого-исторических исследований общетеоретического и методологического характера в этой группе работ является работа А. Вебера «Рост городов в XIX столетии». Вебер представляет свою типологию поселений, сочетающую количественные параметры, скученность и рассеянность населения, административное 39 у-ч деление страны . Он прослеживает изменения концентрации населения в течение 19-го столетия в главных промышленных государствах мира и России, дает структуру городского населения40. Автор делает вывод о том, что во 2-й половине XIX века во всех развитых странах утратилось средневековое различие между городом и селом в том смысле, что города переставали быть «оазисами цивилизации», и с развитием свободы передвижений, железнодорожного строительства, периодической прессы сельское население выводилось из состояния «умственного застоя»41.

Это утверждение ценно для сравнительной характеристики с состоянием данного вопроса в России, где, наоборот, сельский быт и образ мышления оказывал и в концеХ1Х века огромное влияние на город.

26

Поскольку проблемы российских и иностранных городов во второй половине XIX века в большей своей части совпадали, полезна оценка уровня благоустройства, степени решенности жилищного вопроса в городах Германии, данная А. Дамашке. Изучение социально-бытовой инфраструктуры, по мнению Дамашке, является одной из значительных тем в исследовании города42.

Интересна работа М. Вебера «Город», где автор делает попытку синтезировать разные теории происхождения средневекового города путем параллельного изображения эволюции города в античном мире и в разных странах средневековой Европы43. Хотя автор не затрагивает русский средневековый город, однако, нас привлекает оригинальная методика изучения аспектов темы.

Поскольку победа советской историографической традиции в ее догматизированном варианте относится к началу 1930-х гг., в 1920-х годах еще доживал свой век методологический плюрализм.

Работал историк С. Платонов, чья характеристика социокультурных и экономических изменений в пореформенном городе вполне отвечала либеральной дореволюционной традиции44.

Будущий американский социолог П. Сорокин открывал для отечественной исторической науки новые перспективы. Его первые работы могут служить образцом добросовестного анализа состояния и динамики социальной структуры населения45.

Надо отметить также, что декретированное властью марксистское направление в истории не приобрело единственно верную сталинскую форму. К 1920-м годам расцвело творчество первого марксистского историка-профессионала М.Н. Покровского, чей взгляд на историю города напоминает либеральную идею модернизации46. Покровский пытается сочетать признание феодализма в России со схемой торговой городской Руси Ключевского, возрождает теорию торгового капитализма, носителем которого являлся древнерусский город47.

27

Одним из интересных направлений в исследовании города в 1920-е годы становится изучение городского хозяйства. Многие ученые обращаются к проблемам современных им российских городов: развитие средств транспорта, жилищная проблема, вопросы городского благоустройства48. Данные работы привлекались в качестве методологического материала, поскольку в 1950-е - 60-е годы , 1970-е -80-е годы такого рода исследования встречаются крайне редко.

В контексте нашей проблемы важны краеведческие работы 1920-х

49 ГУ

ГОДОВ, отличающиеся высоким теоретическим уровнем . К сожалению краеведение постигла в 1930-е годы участь других «запрещенных наук».

В двадцатые годы И.М. Гревс и Н.П. Анциферов разрабатывают свой особый метод изучения города. Они отходят от рассмотрения города в историко-архитектурном аспекте, на вещно-объектном уровне, а предпринимают глобальную попытку осмыслить его как синтез «материально-духовных» ценностей, постичь его «душу», под которой понимают «исторически проявляющееся единство всех сторон жизни: сил природы, быта населения, роста и характера архитектурного пейзажа, участие в общей жизни страны, духовное бытие горожан»50.

В 1930-х годах, как это не парадоксально, именно с того времени, когда история становится официально признанной наукой, прерываются традиции методологического плюрализма. Дореволюционные традиции в исследовании города в ряде случаев оказываются полностью утраченными, на характере и ходе рассмотрения данной проблемы сказываются, особенности становления советского обществоведения. В начале 30-х .годов XX века в ходе острой дискуссии признаются принципиальными различия между «социалистическим» и I капиталистическим» городом. Термин «урбанизация» в 1930-е - начале 1950-х годов не используется применительно к отечественному городу. Поэтому объясним тот факт, что в 30-е - 50-е годы XX века в советской исторической науке изучение городов ставится в определенные рамки:

28 русский капиталистический город практически не изучается, феодальный город исследуется в границах дискуссии о феодальной формации.

Крупные историки Б.Д. Греков, М.Н. Тихомиров, Зимин A.A., следуя общегосударственной идеологии, вынуждены объяснять многие сюжеты из древней истории с позиций классовой борьбы, отдавая приоритет изучению политического развития городов51.

М.Н. Тихомиров, будучи сторонником комплексного подхода к решению вопросов древнерусской истории, впервые показывает связь роста городов с развитием феодализма52.

В конце 1950-х - 60-х годах в рамках формационного подхода делается попытка возвращения специализированной тематики, в частности городской истории. Изучение города как субъекта исторического процесса и объекта интерпретаций предпринимает отечественная медиевистика.

Ученые, исследуя источники по средневековому городскому праву, коммунальной борьбе, решают вопросы возникновения городов, основных факторов их развития, внутригородского устройства, социальной структуры, бытовой истории53.

Немало работ историки посвящают проблемам русского города54. Интерес к данному вопросу подтверждается тем, что с начала 1960-х годов выходит периодический сборник «Русский город», на сегодняшний день насчитывающий 10 выпусков.

Такие исследователи русских городов, как Х.Д. Сорина, Ю.Р. Клокман обрабатывают и вводят в тарный оборот большое количество новых источников актового, массового характера, добросовестно подходят к изучению социального состава городского населения, показывают специфику отдельных городов. Однако в большей степени их волнуют экономические проблемы развития городов, что сказывается на недостаточно полном отражении социальной истории.55

29

Краеведческие исследования этого периода по истории городов Кубани и Ставрополья, как правило, представляют собой научно-популярные книги и брошюры, рассчитанные на массового читателя56.

В 1970-е - 80-е годы выходит ряд работ по истории русского

С'7 города ХУЛ - ХУШ веков , исследования рассматривающие проблемы

58 социальной структуры городского населения , отдельные социальные группы59.

Крупным исследователем русского города XIX века является П.Г. Рындзюнский. В работе «Городское гражданство дореформенной России» он выделяет два параллельных процесса образования и развития городов, городского устройства. Первый заключается в стремлении наиболее активной части крестьянского элемента выйти из деревни, образуя тем самым «мощные городообразовательные потоки». Другая тенденция выражается в устройстве городов правительством60. Рындзюнский настаивает на противоположности двух городообразовательных тенденций, практически игнорируя их взаимосвязь и взаимообусловленность.

В монографии «Крестьяне и город в капиталистической России» отдельная глава посвящена развитию городских и не городских центров Европейской России во второй половине XIX века, где выделены критерии деления поселений на городские и сельские. Рассматривается структура занятости городского населения на основе деления, произведенного В.И. Лениным по результатам данных переписи 1897 г.: «производительное, непроизводительное, полупроизводительное население»61. .

Наиболее полноценным, с точки зрения исторического анализа, является исследование Рындзюнским развитие городов в ракурсе -«крестьяне и городообразовательные процессы». Анализу подвергаются основные законодательные акты крестьянской реформы, большое количество архивного материала, позволяющие сделать логический

30 вывод, что в пореформенное время уход крестьян в города являлся основным каналом роста численности городского населения.

Интересной является статья Л.М. Иванова, в которой содержится опыт исчисления городского населения по родам занятий и классовому положению. Сопоставление данных по классовому членению приводит Иванова к выводу, что капиталистический строй общественных отношений в городах выглядел более сложившимся по сравнению с той картиной, которая рисовалась на основе показателей по всему населению страны. В пределах статьи Л.М. Иванов смог изучить данные общественной структуры городов, беря их суммарно по всей России. В связи с этим он справедливо замечает, что его таблица, «дающая обобщенный снимок, не может быть преложена к любому городу без более или менее значительных отклонений»62.

Жизнь русского города XVII- Н.Х1Х вв. освещается в монографии М.Г. Рабиновича «Очерки этнографии русского феодального города». В центре внимания автора - городской быт во всем его многообразии.63 Автор рассматривает производственную деятельность горожан преимущественно с ее бытовой стороны : характеризуются не сами производства, а их роль в жизни города, отношение к ним горожан. Широкие хронологические и территориальные рамки дали возможность проследить явления городской жизни в их развитии, показать, как сложился тот городской быт, который исследователи застали в середине XIX века. Однако это обусловило другую особенность работы: в развитии каждого явления Рабинович показывает общие тенденции, и лишь намечает его многообразные варианты.

Достоинством работ 1970-х - 80-х годов является обращение к истории «капиталистического» российского города, попытка анализа социальной структуры городского населения пореформенного периода.

Важным вкладом в разработку истории городов Предкавказья стала работа Л.В. Куприяновой «Города Северного Кавказа во 2-й

31 половине XIX века». В настоящей монографии рассматривается более подробно важный аспект проблемы - роль железнодорожного строительства в превращении военно-колонизационных феодальных центров в города капиталистического типа. Этот вопрос, по мнению Куприяновой, имеет большое значение для изучения истории капиталистического города в целом и его особенностей на окраинах царской России64. Также исследуются основные факторы развития северокавказских городов в пореформенное время, динамика роста численности городского населения. Однако изучению социального состава горожан, особенностей социальной структуры автор уделяет недостаточное внимание, характеризуя подробно только процессы формирования пролетариата.

Отдельные исследования этого периода, затрагивающие вопросы социально-экономического развития городов Кубани и Ставрополья в конце XIX - начале XX века, разрабатывают данную проблему в контексте экономической и политической истории65.

Интересной работой, вышедшей в 1981 году, является монография Л. А. Погосяна « Армянская колония Армавира ». В ней на общем фоне истории Северного Кавказа рассматриваются предпосылки основания колонии, правовое положение населения Армавира в XIX веке, преобразование Армавира в город. По известным причинам, в работе неизбежен отпечаток идеологической конъюнктуры, что не снижает ее научный уровень.

В очерках по истории городов региона, вышедших в 1970 - 80-е годы традиционно уделяется большое место советскому периоду, кратко и сжато излагается история возникновения и городского развития до 1917 года66.

П.А. Шацким и В.П. Муравьевым делается попытка рассмотреть особенности социально-экономической структуры Ставрополя в XIX веке, кратко дается характеристика городского хозяйства. Однако вне

32 поля зрения остаются важные вопросы социального развития: усложнение социального состава горожан, усиление процессов внутрисословных и межсословных перемещений.

Интерес представляют научно-популярные труды известных краеведов: краснодарского В.П. Бардадыма и ставропольского Г.А. Беликова67. Не претендуя на глубокий исторический анализ, авторы книг привлекают интересный фактический материал.

В 1990-е гг. одним из приоритетных направлений в отечественной историографии становится социальная история, изучение отдельных российских городов, выработка новых методологических подходов к разработке проблем городской истории. Осуществляется возвращение к историографическому многообразию, в том числе по исследуемой тематике.

Наиболее значительными работами за последние десять лет по истории русского города являются труды Б.Н. Миронова. В монографии

Русский город в 1740-1860-е года» автор ставит задачу исследовать ход демографического, социального, экономического развития городов, изучая их в масштабе всей страны, но на примере православного населения. Выводы Миронова во многом отличались от общепринятой точки зрения на городское развитие в 1740-1870-х гг. Он отмечал снижение процента городского населения и падение доли города в промышленно-торговом потенциале России, означавшие замедление темпов урбанизации. Миронов видит существенную связь между сдвигами в -городской экономике и трансформацией социального строения города, ростом социальной мобильности, имущественной дифференциацией населения. Двухтомный труд ученого «Социальная история России периода империи» представляет собой первое в мировой историографии обобщенное исследование социальной истории, всесторонне рассматривающее и вопросы социального развития 68 городов.

33

Большую ценность для исследователя проблемы представляет опыт изучения отдельных российских городов XIX в. - начала XX века, содержащийся в ряде работ, вышедших в 1990-е годы69.

Историко-этнографический и историко-культурный подход к изучению русского города применяет А.И. Куприянов, который отмечает особую роль провинциальных центров в общем культурном пространстве России.70

Отдельные исследования посвящаются анализу динамики численного, социального, отраслевого состава городского населения или социальных групп71.

С точки зрения методологии изучения социальной структуры

ТУ городского населения, интересны работы В.Б. Жиромской . Автор исследует проблемы социальной структуры в политике советского государства, отмечает основные тенденции и противоречия в развитии социального состава российских городов в 1920-х годах. Наиболее близок подход Жиромской к социальному облику городов с точки зрения их региональных особенностей, который обуславливался уровнем урбанизации, индустриализации регионов, их хозяйственной специализацией, а также национальным укладом жизни, традициями сложившихся там отношений и степенью влияния на них переселенцев73.

Определенный опыт анализа социально-бытовой инфраструктуры города можно почерпнуть в исследованиях A.C. Синявского и Н.В Куксановой.74

Новые подходы чувствуются в краеведческих работах последних лет. Необходимо отметить монографию В. Б. Виноградова и С.Н. Ктиторова по истории Армавира, где освещаются основные этапы развития города. Энциклопедии, учебные пособия по истории Ставропольского и Краснодарского краев имеют различную структуру, в рамках которой представлена и история городов региона75.

34

История Ставропольского края с древнейших времен до 1917 года», авторский коллектив которой составили специалисты исторического факультета Ставропольского государственного университета: Н.Д. Судавцов, Т.А. Невская, И.М. Назарова и т. д., рассматривает на широкой документальной основе наряду с социально-экономическим и политическим развитием Ставрополья вопросы культуры, быта как крестьянского, так и городского населения76.

Учебное пособие Г.А. Беликова и А.И. Кругова позволяет четко представить социальную структуру населения Ставропольского края в конце XIX века, авторами проводится интересный анализ отдельных социальных групп, проживающих в городах: дворян, чиновников, купцов. Однако авторы избегают давать собственные оценки по отдельным вопросам, представляя читателям самим разобраться в большом количестве фактического материала.

Большой интерес применительно к теме исследования представляют результаты комплексного изучения Екатеринодара, изложенные В.В. Бондарем в ряде статей и кандидатской диссертации. Автор решает важные проблемы функциональной типологии города, его пространственного облика, особенностей внутригородского устройства в конце ХУШ- до 1867 года.77

За последние десять лет вышел ряд сборников «Кубанский краевед», «Из истории земли Ставропольской», в которых рассматриваются отдельные аспекты социально-экономического развития, культурного наследия Кубани и Ставрополья, но городам

НО региона уделяется скромное внимание .

Следующее направление в историографическом обзоре составляют философские, культурологические исследования, которые для изучающих любую из подсистем города становятся необходимой теоретической базой.

35

В рамках своей оригинальной общеисторической концепции философ A.C. Ахиезер немаловажное место отводит такому системообразующему элементу как город. В статье, посвященной проблеме урбанизации как социоисторическому процессу, Ахиезер понятие город связывает с прогрессивными импульсами общества79. Привлекательна мысль ученого о том, что урбанизация есть механизм распространения городской культуры. Такой методологический взгляд позволяет рассматривать рост городов Северного Кавказа в XIX веке как процесс втягивания населения региона в орбиту большого общества -макроариала80.

Нельзя оставить без внимания работы Ю.М. Лотмана общетеоретического характера81. Его идеи о взрыве в общественном и культурном развитии проясняют структуру бифуркаций в переломные моменты истории. Поскольку в такие периоды случайности, рассматриваемые как элементы другого ряда закономерностей, становятся доминантой, постольку особое значение приобретает изучение подобных «случайностей» в характере социальных страт «предгрозового времени». Для автора диссертации чрезвычайно важна идея Лотмана о том, что различные группы населения несут в себе альтернативные потенции.

Значительной для темы данной работы является группа трудов профессиональных исследователей населения как специального объекта. ол

Это книги демографов и социологов .

Б.С. Хорев исследует трансформацию понятия «город» на разных этапах развития человечества. Признание города самой высокой формой организации общества в рамках современной цивилизации, по мнению автора, приобретает характер аксиомы. Хорев рассматривает население как одну из частей производительных сил, а город- в системе

83 производство - человек - территория» .

36

Оригинальной является концепция Л.П. Репиной, строящей свои теоретические модели на непосредственной связи города с практикой конкретно-исторического анализа. Она отмечает необходимость углубления методологических позиций исторического познания

84 города .

Поиском новых методологических подходов исследования в области городской истории занимается Е.И. Рабинович. Он разрабатывает социально-краеведческое исследование населенного места. По мнению автора, результаты социально-краеведческого исследования дают в руки лиц, вырабатывающих современную городскую политику информацию, позволяющую корректировать программы развития и конкретные градостроительные проекты85.

Поскольку проблематика истории города - обширная тема для зарубежной историографии, то для автора диссертации определенное значение имел ряд работ, отличающихся оригинальностью методов исследования.

Ф. Брод ель, Ж. Дюби - представители школы «Анналов» исходят в своих обобщающих работах из синтетического подхода к истории города. Важнейшим моментом являлась сама ориентация на поиски комплексного критерия для определения специфического облика города, понятие городских ареалов - пространств, в которых город данного типа реализовал свои многообразные экономические, политико-административные и культурные функции. Таким образом, город выступает как центр различных пространств86.

Большое внимание в британском ежегоднике «История города», выходящем с 1974 года, уделяется не только историко-экономическим и историко-социальным исследованиям, но и истории городского хозяйства, бытовой инфраструктуры, муниципальной политике, что для разрабатываемой темы имеет большую ценность.

37

Показателем возросшего интереса к проблемам социальной истории явилась международная научная конференция «Социальная история и проблема синтеза» проходившая 26-28 октября 1991 года в Москве, в рамках которой затрагивались вопросы методологии изучения города, его социальных структур. Диалог советских и зарубежных ученых в выработке новых теорий исторической урбанистики приведет к дальнейшему развитию этого научного направления.

Подводя итог историографическому обзору исследуемой проблемы, можно констатировать отсутствие обобщающего исследования, раскрывающего наиболее существенные стороны социального развития городов Кубани и Ставрополья в пореформенное время. Но в то же время, имеющиеся публикации и монографии создали необходимую основу для такого исследования.

Научная новизна настоящей диссертации состоит прежде всего в попытке рассмотрения основных проблем социального развития городов Ставропольской губернии и Кубанской области на широкой источниковой базе, что до этого не являлось предметом специального научного исследования.

Автором выявлена специфика социальной структуры и социально-бытовой инфраструктуры конкретных городов интересующего исследователя региона.

Предпринята попытка дать собственное видение научной трактовки некоторых проблем социального развития городов на рубеже веков, позволяющая не только расширить общие представления о городах региона, но и установить контакт с прошлым.

Практический аспект исследования заключается в возможности использования его результатов в более объемном социально-краеведческом проектировании городов, как часть комплексно-диагностических исследований по сохранению их культурного облика, индивидуального лица. Необходимо всегда помнить об историческом наследии, преемственности развития, «органичности» развития территории и ее населения. Поиск решения новых проблем городов не должен приводить к деструктивному разрыву индивидуальной социокультурной «ткани», исторически сложившихся направлений развития, так как это ведет к нарушению нормального функционирования городского общества.

Также данные диссертации могут быть многопланово использованы в учебном процессе в рамках специальных курсов по истории Северного Кавказа, социальной истории России, основных курсах по региональной истории.

Апробация работы. Частные положения диссертации апробированы автором в публикациях и докладах на научных и научно-практических конференциях в 1997-1999 годах: «Университетская наука- региону» (Ставрополь, 1997г.); «Актуальные проблемы конституционного развития : в связи с 80-летием Конституции РСФСР 1918года» (Ставрополь, 1998г.); «Проблемы аграрной истории Северного Кавказа» (Ставрополь, 1999г.) и др.

39

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Касевич, Екатерина Викторовна

Заключение

Социальное развитие городов Кубанской области и Ставропольской губернии в пореформенный период вплоть до 1917 года отличалось сложностью и противоречивостью, отражая переломный характер российской истории, когда города втягивались в орбиту капиталистических отношений, а городское общество становилось более открытым. В тоже время, что чрезвычайно важно сегодня, анализ социального состояния городов этого региона позволяет понять специфику городского развития южной провинции.

Данный период был отмечен изменением приоритетов в функциях города: военно-административные уходили на второй план, особое значение приобретали торгово-экономические. Вместе с тем данное исследование показывает, что даже в рамках двух изучаемых областей каждый город имел собственное лицо. История возникновения и развития Ставрополя, Екатеринодара, Майкопа, Ейска, Армавира и др. своеобразна, непохожа друг на друга. Однако это многообразие не исключает определенной типологии, в основу которой положена ведущая функция данного городского центра, та роль, которую он играл в жизни региона. Эта модель типологии в современной урбанистике считается наиболее приемлемой.1

Мы признаем условность любой классификации, однако в нашем случае изучаемые города можно определить, как аграрно-торговые (Ека-теринодар, Армавир), портовые (Ейск, Темрюк), аграрно-административные (Ставрополь), курортные (Анапа), аграрные (Святой Крест).

Все города имели общую аграрную основу, определяемую самим хозяйственным типом данного региона. Эта особенность, с одной сторо

1 Бондарь В.В. К вопросу о типологии российских городов: Екатеринодар // Проблемы историографии и истории Кубани. - Краснодар,1994. С.87-95; Куприянова Л.В. Города Северного Кавказа во второй пол.Х1Хв. - М.,1980; Мерфи Р. Американский город. - М., 1975. и др.

179 ны, снижала темпы капитализации городских центров, ибо отсталость буржуазных отношений в сельском хозяйстве в сравнении с промышленностью - общецивилизационная примета. С другой, для многих послужила стимулом к развитию, так как именно южные аграрные регионы отличались большей степенью капитализации деревни, значительной задействованностью сельскохозяйственного производства в рыночных отношениях, что сказывалось на векторе развития крупных торговых сел и населенных пунктов, связанных с транспортными магистралями. Основывались портовые города (Ейск), в недавнем времени сельские поселения преобразовывались в города (Армавир). Для развития капитализма не обязательно искать крупное производство, сам аграрный характер городов региона давал почву для такого рода отношений, если в этом возникала потребность. Так как взаимодействие с рынком на уровне небольших перерабатывающих предприятий: мельниц, маслобоен и т.д., совершенствование производства в рамках уже сложившихся структур давало идеальное сочетание региональных особенностей с новыми условиями.

Особым фактором социальной трансформации городов Предкавказья стало железнодорожное строительство, возросла роль городов как транспортных центров. Проведение Владикавказской железной дороги способствовало процессу капиталистической эволюции края: изменению структуры торговли, перемещению торговых путей, появлению новых экономических центров. Одни стали играть ведущую роль в промыш-ленно-торговом балансе региона (Екатеринодар, Армавир), другие утратили свое прежнее значение (Ставрополь, Темрюк).

Важным обстоятельством в социальном развитии исследуемых городов стал аграрный характер пореформенной колонизации края. Увеличение городского населения шло в основном за счет притока пришлого крестьянства из внутренних районов России, что не могло ни отразит

180 ся не только на социальной структуре, но и на специфике городской ментальности, городской культуры в изучаемых городах.

В городах наиболее ярко проявились два процесса развития - с одной стороны, все сословия были представлены компактными группами, с другой стороны, они быстрее втягивались в орбиту буржуазных отношений, разрушавших сословные перегородки и формирующих классы.

Поэтому сословная структура городов, закрепленная юридически, фактически постепенно уступала место профессиональной структуре занятости населения, отражающей деление по способу извлечения заработка и дохода. Ввиду этого, соответствие между сословной структурой городского населения и профессиональной структурой в течение исследуемого времени нарушалось. Сословия попадали под воздействие развивающегося капитализма, втягивались в торгово-промышленную деятельность. Крестьяне выступали как рабочие, ремесленники, предприниматели, дворяне служили в частных и государственных учреждениях, суде, аппарате местного управления, а также организовывали производство. В то же время большая часть мещан занималась сельским хозяйством.

Менялись качественные приоритеты тех или иных профессиональных групп, на первые роли городской жизни выступали новые социальные слои, происходили изменения в соотношении сословий и профессиональных групп. В частности, возрастает социальная значимость образованных специалистов, врачей, инженеров, членов выборных органов управления, Аристов, появляются профессиональные группы, обслуживающие новые виды транспорта, коммуникаций.

Однако нельзя не отметить и тот факт, что данные процессы в городских центрах проходили достаточно медленно из-за специфики развития капитализма в регионе, представляя собой более плавный вариант «обуржуазивания» города. Поэтому полярное деление на классы было

181 выражено в городах Кубани и Ставрополья слабо, численность буржуазии и пролетариата незначительна, основную часть населения составляли мелкие хозяева, работающие сами или с помощью членов своей семьи.

Спецификой городского развития Кубани и Ставрополья было наличие казачества. При общей тенденции увеличения численность городского населения наблюдался отток казаков из городов. Мы можем констатировать сокращение доли казачества в городах в 60-х г. XIX - н.ХХ века, по сравнению с дореформенным периодом.

Социальный облик изучаемых городов будет неполным, если не выделить еще один отличительный признак состава городского населения - его многонациональность. В некоторых городах основой городского общества были армянские колонсты, и только с середины 60-х годов XIX века к освоению территории начали привлекаться русскоязычные жители (Армавир, Святой Крест).

Новое в социальных отношениях городского общества состояло не только в том, что социальный статус человека переставал соответствовать его профессии, но и в том, что эти элементы подвергались воздействию социальной мобильности. В течение изучаемого времени города региона стали более открытыми. Открытость города является важным элементом урбанизированной культуры, поскольку означает способность преодолевать собственную ограниченность, включать в свою сферу новых людей. Социальная мобильность стала в изучаемых городах одним из важных факторов, влиявших на изменение сословной структуры городского общества, поскольку повышала открытость отдельных сословий, давала возможность смены рода деятельности в рамках одного сословия, что уже фактически изменяло социальный статус человека.

Для городских отношений в рассматриваемое время характерна возрастающая сложность, поскольку усложнялась территориальная, социальная, хозяйственная структура городов.

182

В рамках этого мы рассматриваем и проблему образа жизни горожанина. Здесь произошли существенные изменения социально-бытовой инфраструктуры городов Кубанской области и Ставропольской губернии. Развитие инфраструктуры имело большое значение для становления города как особой формы организации общества, среды обитания.

Этот вопрос имеет два аспекта: во-первых, городские власти стремились перестроить городское хозяйство на основе применения современных в то время средств бытового и общественного благоустройства, улучшения транспортных коммуникаций, во-вторых, эти усилия порождали очень важную особенность городов - рост их индивидуальности.

Данная черта была связана с городским самоуправлением, поскольку это та сфера, где проявлялось максимальное сближение всех элементов городской жизни с интересами горожан, возможность действовать в рамках конкретного города, решая именно его проблемы. Именно через структуру городского самоуправления горожане непосредственно воздействовали на развитие города не только в «градостроительном», но и широком «урбанистическом» смысле. Горожане приспосабливались к новшествам среды и одновременно ее изменяли, объединяя в рамках своей деятельности разнородные, подчас противоположные элементы жизни.

Поскольку социально-бытовая инфраструктура как элемент социального развития города была непосредственно соединена с городским обществом, то отражала качество жизни горожан, уровень их благосостояния и урбанизированности. При общей тенденции сохранения «сельской» специфики внешнего облика городов Ставрополья и Кубани в изучаемый период появлялись новые черты развития социально-бытовой инфраструктуры: улучшение качественных характеристик жилых домов, мостовых и тротуаров, санитарного состояния городов и т.д.

В рамках региона города различались масштабами проводимых мероприятий по благоустройству, степенью развития транспортных пу

183 тей, количеством строящихся домов. На решение данных проблем влияли факторы объективного и субъективного свойства: природные условия, торгово-промышленный потенциал, размер городской территории, сумма бюджетных средств; инициатива органов городского общественного управления и т.д.

Однако экономическая слабость городов, аграрные черты, замедленные темпы трансформации сословного строя консервировали образ жизни населения Кубанских и Ставропольских городов, сохраняя в нем деревенские черты. Такое сложное явление, как городской образ жизни, включающий множество элементов, процессов, сфер и областей деятельности: многообразное общение людей, социальные группы и коллективы, производственную деятельность, образование, быт, находился в начальной стадии формирования.

Город - своеобразный социальный организм, в аспекте данной работы понимаемый не только как исторический продукт той или иной эпохи в конкретно-пространственном проявлении. Мы воспринимаем город также в континиуме урбанизационного процесса как важнейшей конкретной формы общества. Очевидно, что в диссертации только начато исследование отдельных социальных аспектов развития городов Ставрополья и Кубани, которое открывает новые пути многогранного изучения города как среды обитания, определенного социо-культурного объекта, и т.п. Материалы данной работы не только позволяют расширить базу нашей исторической памяти, но также могут быть включены в более объемное социально-краеведческое проектирование.

Освобождение от идеологического диктата исторического наследия не значит отрицание самого исторического наследия, смысл которого не только в сохранении национальных памятников материальной культуры, но и в органическом восприятии культурно-исторической среды, обычаев и традиций, в которых запечатлена социокультурная история народов. Данная работа - попытка погрузиться в историческое пространство городов, в которых мы обитаем. Между тем, вопросы учета состояния исторического сознания людей и социальной истории населенных мест пока остаются за пределами внимания лиц, принимающих решения о развитии городов.

Исследования в области восприятия жителями городов окружающей их среды свидетельствуют о том, одной из ключевых составляющих ее «образа» является «историчность». Следовательно, программы городского развития нуждаются в историко-культурном обосновании структуры города не менее, чем в разработке по историко-архитектурного опорного плана. Поэтому любое социально-историческое исследование, в частности предлагаемая работа, может стать непременной частью комплексных социально-диагностических исследований, предшествующих процессу проектирования и развития исторических городов. Это вытекает и из международной хартии по охране исторических городов (1987 г.), которая в основу развития городов кладет «идею памяти человечества во всем богатстве ее культурного содержания»2.

Данное и подобные исследования играют определенную роль и в решении проблем, которые порождает городская среда в адаптации человека к условиям современного общества, где все более остро становится вопрос выживания и воспроизводства физически, психически и нравственно здорового жителя.

Учет социальной и культурной истории места, степени знакомства с этой историей его жителей, отношения людей к национальным и локальным традициям и местным культурным ценностям необходим при разработке социально-экономических программ, планировании городских пространств, решении специфических вопросов местного управления.

Междисциплинарный характер исследования, достаточная актуальность проблематики предполагает дальнейшую работу в этом направлении.

2 Саваренская Т.Ф. Город как объект сохранения и изучения // Краеведение Москвы. - М., 1990. С.65.