Проблемы формирования, становления и деятельности российской интеллигенции в XVI - XVII веках тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Столяров, Дмитрий Анатольевич

• Столяров, Дмитрий Анатольевич
• кандидат исторических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Столяров, Дмитрий Анатольевич

введение.

глава i основные аспекты формирования и становления российской интеллигенции в xvi-xvii веках.

§ I. КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СРЕДЫ В ИССЛЕДУЕМЫЙ ПЕРИОД.

§ 2. УСИЛЕНИЕ ПРОФЕССИОНАЛИЗАЦИИ И КОРПОРАТИВНОСТИ

В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РОССИЙСКОЙ ПРЕДИНТЕЛЛИГЕНЦИИ.

§ 3. МЕСТО И РОЛЬ «БАЗИСНОЙ» ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В СТРУКТУРЕ ОБЩЕСТВЕННО-КУЛЬТУРНЫХ ОТНОШЕНИЙ.

глава ii решение проблем социокультурного развития россии в интеллектуальном творчестве xvi - xvii веков.

§ 1. НРАВСТВЕННО-ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ КУЛЬТУРЫ XVI-XVII ВЕКОВ.

§ 2. СТОЛКНОВЕНИЕ ПОЧВЕННИЧЕСКОГО И ЗАПАДНИЧЕСКОГО

МИРОВОЗЗРЕНИЙ В ИДЕЙНОЙ ЖИЗНИ РОССИИ.

§ 3. ФОРМИРОВАНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ ОБ ИДЕАЛЬНОМ ТИПЕ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПУБЛИЦИСТИКЕ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблемы формирования, становления и деятельности российской интеллигенции в XVI - XVII веках»

Актуальность темы исследования определяется, во-первых, резко возросшим научным интересом к истории отечественной интеллигенции как социально-культурного феномена. Это вызвано сменой концептуальных подходов в изучении развития России. В советское время в связи с идеологической конъюнктурой основными приоритетами исторической науки являлись проблемы изучения пролетариата и крестьянства. Кардинальные изменения в российском обществе накануне XXI века позволили по-новому взглянуть на развитие страны и определить с научной точки зрения роль интеллигенции в этом процессе. Закономерным шагом исследователей к лучшему пониманию природы интеллигенции стало обращение к ее историческим корням. Этот путь приобрел значение чисто российского научного метода изучения отечественной истории, стержнем которой на всех этапах развития являлась деятельность образованных людей, носителей высокой нравственности.

Во-вторых, в условиях развития демократии и гражданского общества в современной России огромное значение стало придаваться свободе слова и формированию общественного мнения. Традиционно выразителем настроений в нашей стране являлась и является интеллигенция, взявшая на себя гражданскую ответственность за судьбу народа. При этом ее активность возрастает в переломные этапы истории, когда требуется сделать выбор оптимального пути для выхода из кризиса, выработать ценностные приоритеты развития.

Таким образом, обращение к историческому опыту позднего средневековья является не случайным. В XVI-XVII веках громко, как никогда до этого, зазвучали голоса отдельных представителей общества. Именно в это время начинают раздаваться социальные требования к власти, призывы управлять «законом и разумом», вырабатываются теории равенства и справедливости, идущие вплоть до прямого материализма. Активная общественная позиция носителей таких идей была мотивирована осознанием кризисного состояния страны, терзаемой жестокой опричниной и ее последствиями во второй половине XVI века и чуть не потерявшей независимость в начале XVII века.

В-третьих, в современном российском обществе остро стоит вопрос о поиске оптимальной модели духовного развития. Системный кризис 90-х гг. XX века вместе с идеологическим каркасом разрушил и культурную плоть общественного организма. Восстановить ее или заимствовать предстоит интеллигенции как наиболее образованной и порядочной части общества. Этот тезис не потерял своего актуального звучания даже в связи с тем, что сегодня усиливается позиция, направленная против идеализации интеллигенции. Некоторые исследователи (как и авторы сборника «Вехи» в начале XX в) обвиняют ее в конформизме, отказывают в возможности являться совестью нации. 1

Проблема нравственно-культурного выбора находит свое зеркальное отражение именно в эпоху позднесредневековой России. Канун Нового времени охарактеризовался для страны мучительным поиском концепции культурного развития. Смута начала XVII века открыла передовым умам культурно-цивилизационное отставание России от стран Запада. Выбор модели развития стал сложным процессом идейной борьбы между приверженцами византийского благочестия и западнического протестантизма и демократизма. Эта борьба была вызвана расхождением взглядов по вопросу о путях дальнейшего развития страны. Он возник вследствие двух различных типов образования и мировосприятия, привитых отдельным представителям российского общества на двух противоположных исторических почвах - Востока и Запада.

В-четвертых, обращение к эпохе средневековья способствует лучшему пониманию механизмов общественного развития. Исторический опыт свидетельствует, что «образованный класс» всегда играл важную роль в развитии любой цивилизации. На ее ранних стадиях он был представлен управленцами (призванными компетентно решать общественные проблемы) и жрецами или мудрецами (имевшими в

1 См., напр., Соскин B.JI. Конформизм интеллигенции: вина, беда или необходимость // Интеллигенция России в XX веке и проблема выбора. Екатеринбург, 1999.; Панченко A.M. Не хочу быть интеллигентом // Московские новости. 1991. № 50.; Кара-Мурза С. Интеллигенция на пепелище России. М., 1997.; Мосоров A.M. Нужна ли современной России продажная интеллигенция // Интеллигент в провинции. Тез. докл. и сообщ. науч. конф. Екатеринбург, 1997. и др. силу своих знаний духовную власть). Карл Ясперс указывал на их ведущую роль в процессе цивилизационного развития. 2

Усложнение общества и его социальных институтов способствовало появлению учителей и врачей, дарующих знания и здоровье, и художников, удовлетворяющих эстетические потребности людей. Мудрецы (или жрецы, волхвы) не могли больше сочетать лечение, учение и художественное творчество в своих руках; однако служители культа, представители духовенства любой цивилизационной системы традиционно сохраняли за собой право осуществлять эти занятия.

На следующей стадии общественного развития появляются писатели и, наконец, ученые. Они знаменуют собой зрелость национального самосознания, требующего профессионального выражения мыслью и словом злободневных проблем и использование (в частности для решения этих проблем) научного знания. Для России появление первых профессиональных писателей и ученых приходится на XVI-XVII века. В.И. Вернадский одним из первых отметил соответствие российского научного опыта зарождению и развитию европейской науки. По его мнению, на примере отдельных личностей истоки научного знания можно проследить далеко в глубь веков. Между тем, только с открытием и распространением книгопечатания «приобретает силу новое наше мировоззрение», в основе которого уже лежало чувство просвещенного наукой человека.3

В-пятых, изучение истории интеллигенции актуально именно в наше время, когда видными представителями общественности, политики и культуры, учеными заявляется о конце интеллигенции. Об этом писал Г.С. Кнабе; 4 о том, что слово «интеллигенция» извращено и его следует признать умершим, говорит А.И. Солженицын. 5 А.И. Ракитов и Е.Д. Панов утверждают, что в советскую эпоху интеллигенция растворилась в массе образованных или полуобразованных людей и была заме/г л нена интеллектуалами. Этой мысли придерживаются Р.В. Рывкина и С.Б. Орлов.

2Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994. С. 72.

3 Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М., 1981. С. 77-78.

4 Кнабе Г.С. Русская античность. М., 2000.

5 Солженицын А.И. Образованщина // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001.

6 Ракитов А.И., Панов Е.Д. Путь России: понять и жить. Социально-философские этюды. Часть 7. Гибель интеллигенции, рождение интеллектуалов. М., 1995. 5

8 Е.С- Баразгова и О.В. Шабурова утверждают, что современная интеллигенция стала «бюрократией духовной жизни».9

Такие суждения основываются на кризисной оценке духовного развития современного российского общества, а не на принципах историзма, учитывающих традиционные характеристики отечественной интеллигенции. Уход во власть ее части, превращение в «образованцев» и в «культурную бюрократию» не дает повода для заявлений о гибели подлинной интеллигенции. Ведь интеллигенция предполагает в первую очередь личность, как писал А.Ф. Лосев, 10 а Россия всегда была богата личностями, большинство из которых проявляло себя в кризисные периоды истории. Как писал К.Д. Кавелин, «требования времени толкают нас на развитие нравственной личности — основы. всякого человеческого существования». 11

Образованные люди, с передовыми гуманистическими и нравственно-этическими взглядами, представляли интеллектуальную и духовную силу общества в позднее средневековье. Ни слияние части их с властью (светской или духовной), ни глубочайший кризис начала XVII века не смогли пресечь их деятельность, а опричнина Ивана Грозного или преследования еретиков и раскольников - запретить быть личностью. Над этим стоит задуматься при анализе современного духовного климата и деятельности тех, кто его формирует. Очень точно выразил эту мысль поэт Андрей Вознесенский:

Есть русская интеллигенция. Вы думали нет? Есть. Не масса индифферентная, А совесть страны и честь.

7 Рывкина Р.В. Исчезновение социального слоя интеллигенции в постсоветской России -причины и последствия // Интеллигенция и проблемы формирования гражданского общества в России. Екатеринбург, 2000.

8 Орлов С.Б. Интеллигенция как мифологический феномен. Историко-социологический анализ // Социологические исследования. 2001. №. 11.

9 Баразгова Е.С., Шабурова О.В. Учение К. Манхейма об интеллигенции // Интеллигенция: проблемы гуманизма, народа, власти. М.-Улан-Удэ., 1994. Ч. 1. С. 64.

10 Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Он же. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 74-75.

11 Кавелин К.Д. Наш умственный строй. М., 1989. С. 310. 6

Современные исследователи интеллигенции предлагают более 300 её определений в зависимости от принадлежности к тому или иному профессиональному отряду, от выполняемых функций, особенностей исторической эпохи. Согласно наиболее распространенному, обобщенному определению интеллигенция понимается как слой людей, профессионально занимающихся умственным трудом, образованных, культурных, передовых представителей общества. Однако такой вариант определения учитывает лишь основные характеристики интеллигенции, не отражая ее специфики как исторического феномена, находящегося в постоянном развитии.

B.C. Меметов подчёркивает, что «несмотря на разность типов российской интеллигенции (средневековья, нового и новейшего времени), она в своём большинстве не утрачивала своих традиционных сущностных черт». 12 На взгляд диссертанта, образовательная составляющая, лежащая в основе большинства определений интеллигенции, не может являться основополагающей сущностной чертой. Во-первых, уровень образования на протяжении многовековой истории не мог оставаться неизменным. Во-вторых, разумность и способность к интеллектуальной работе («intelligentia»), выделенные в качестве важнейшей способности человека ещё Цицероном, 13 а впоследствии гуманистами Ж. Манетти и Л. Альберти,14 являются характерными и для интеллектуалов.

Важно, что появление интеллектуалов в Европе XIV-XVI веков и оформление интеллигенции в России XVI-XVII веков в качестве особого слоя следует связывать с развитием гуманистических ценностей. И интеллектуалы, и представители интеллигенции были заняты в сфере умственного труда, но существенное различие между ними заключалось в его мотивации. Европейские интеллектуалы стремились или к самоутверждению путем развития «естественных сил души», или, как писал Ж. Ле Гофф, к духовной епитимьи, когда монахи трудолюбиво переписывали книги в scriptoria монастырей. 15 Уровень средневекового российского образования, в це

12 Меметов B.C. Интеллигентоведение рубежа третьего тысячелетия: актуальные проблемы // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы. Тез докл. X междунар. науч.-теорет. конф. Иваново, 1999. С. 48.

13 Цицерон Марк Туллий. Философские трактаты. М., 1985. С. 150.

14 Цит по: Ревякина Н.В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения. Иваново, 2000. С. 81, 85-86.

15 Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. М., 1997. С. 13. 7 лом, несомненно, был ниже европейского. Однако в России приобретение и передача знаний понимались как процесс не только умственного, но и духовного «роста», очищение от «грехов» невежества как себя, так и близкого. Не случайно процесс образования в России не мыслился в отрыве от религиозной этики, а нравственность на основе православной морали стала важнейшей сущностной чертой российской интеллигенции.

Российскую интеллигенцию позднего средневековья диссертант определяет как тонкий, формирующийся слой представителей православной культуры, обладающих активной жизненной позицией и обеспечивающих интеллектуальным трудом «переход» России к Новому времени. По мнению автора, именно духовная потребность человека побуждает его и к умственному совершенству, и к активной общественной деятельности, распространению и утверждению в обществе новых знаний и ценностей. В таком контексте видится правота ряда отечественных исследователей, говорящих о наличии своего интеллигентского слоя в любом обществе. 16

Прав B.C. Меметов, полагая, что яркие представители отечественной интеллигенции, творившие не только в позднее, но и раннее средневековье, «являли собой своеобразное «штучное» (выделено мной - Д.С.) произведение природы и общества». 17 Для средневековой российской истории характерным являлось высокое (для своего времени) образование великих и удельных князей и их ближайших помощников в деле государственного строительства. Например, Владимир Мономах, названный Д.С. Лихачевым одним из первых русских интеллигентов, не только сам знал 4 языка и русскую историю, но и покровительствовал летописанию, обучению детей своих бояр. Д.С. Лихачев справедливо отмечал, что это делалось им в интере

16 См.: Петров М.Т. Итальянская интеллигенция в эпоху Ренессанса. Л., 1982.; Блаватская Т.В. Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени. М., 1983.; Поме-ранц Г.С. Шэныпи как тип средневекового книжника // История и культура Китая. М., 1974.; Интеллигенция древняя и новая (круглый стол) // Народы Азии и Африки. 1990. № 2.; Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М., 1978. "Меметов B.C. Интеллигентоведение рубежа третьего тысячелетия: актуальные проблемы // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века. С. 47. 8 сах государства. Следовательно, В. Мономах поднялся над своими княжескими интересами и жил заботами всего народа. 18

Великий князь Константин Всеволодович сам выучил греческий и латинский языки и устроил училище во Владимире при церкви Св. Михаила, где языкам учили юношей, преимущественно боярских детей. Не может не вызывать восхищения тематическое разнообразие и объемы библиотек московских князей, в частности, Василия III и Ивана IV. Ценность приобретаемого знания к этому времени была безусловной, и, что важно, мысль об этом постоянно развивалась самой властью.

В отечественной историографии много внимания уделено тирании Ивана IV. Однако не уделено внимания его настойчивым попыткам вызвать в Россию в середине XVI века докторов и ученых из Германии для обучения свободным искусствам. 19 Эти попытки в целом были неудачны, но они свидетельствовали об осознании на самом высоком уровне необходимости учиться. Кстати, централизация власти не уничтожила самобытной образовательной и культурной традиции в бывших городах-коммунах Новгороде и Пскове. Последнее исследование Э.А. Гордиенко позволяет говорить о сохранении в Новгороде (при политической и экономической зависимости) сильного «интеллектуального движения». 20

В первой трети XVI века это интеллектуальное движение ничуть не уступало московскому, связанному с деятельностью приехавшего в Россию афонского монаха и ученого Максима Грека. К первой половине XVI века относится активная культурная и общественная деятельность князей A.M. Курбского, Ф.И. Карпова, И.С. Пересветова, выходцев из крестьянской среды Ф. Косого, М. Башкина, братьев Борисовых, духовных писателей Филофея, Ермолая-Еразма, Зиновия Оттенского и др. Они являлись выразителями общественных настроений, участвовали в переписке, предлагали проекты преобразований, нередко споря при этом с властью. В.А. Ма

18 Лихачев Д.С. Интеллигенция - интеллектуально независимая часть общества // Судьба российской интеллигенции: Сб. - СПбГУП., 1999. С. 32.

19 Датский архив. Материалы по истории Древней России, хранящиеся в Копенгагене. 1326 - 1690. М., 1893. С. 288-293.

20 Гордиенко Э.А. Новгород в XVI веке и его духовная жизнь. СПб., 2001. 9 линии называет их «просвещенными людьми с возрожденческими взглядами»,

О1 формировавшими «тонкий слой светской интеллигенции».

Тем не менее, основными проводниками активной интеллектуальной работы в эпоху позднего средневековья оставались лица духовного звания. Именно в это время в наиболее крупных и знаменитых монастырях иноки начали знакомиться с научным содержанием переводимых ими сборников. Не случайно монастыри стали своеобразными интеллектуальными центрами, а характеристиками ученого человека наделялись в первую очередь представители духовенства. М.Н.Громов и В.В.

Мильков в своих работах доказали, какое уважение и восхищение вызывали к себе

00 в средневековой Руси «философы», люди высокой учености. Ю.В. Василькова, исследуя духовное значение монастырей в средневековой России, назвала их «святыми зародышами университетов», где «начиналось формирование интеллигенции». 23

Данное положение имеет важное значение для постановки проблемы. Связь процессов формирования и становления отечественной интеллигенции с культурными процессами российского Возрождения XVI-XVII вв. звучит тем убедительней, что ее генезис был отнесен А.Е. Кабановым к эпохе Предвозрождения

24 конца XIV-XV веков. В качестве интеллигенции этого периода он рассматривал те личности, которые либо по своему общественному положению, либо непосредственно по результатам своей деятельности имели отношение к религии: представителей церковной иерархии, художников-фрескистов, иконописцев, «храмоздате

О ^ лей», еретиков. Однако, на взгляд диссертанта, говорить о них можно лишь как об

21 Малинин В .А. Русь и Запад. Калуга, 2000. С. 318.

22 Громов М.Н., Мильков В.В. Идейные течения древнерусской мысли. М., 2001.; Громов М.Н. О значении термина «философ» на Руси // Герменевтика древнерусской литературы. Выпуск 2. XVI - начало XVIII века. М., 1989.; Громов М.Н. О значении терминов «философ» и «философия» в Древней Руси // Философские исследования. 1994. № 6.

23 Василькова Ю.В. Страницы отечественного образования: Из истории России, православия, литературы с древнейших времен до конца XVIII века. Курс лекций. Кн. 1. М., 1996. С. 198,201.

24 Кабанов А.Е. Исторические корни отечественной интеллигенции в эпоху русского Предвозрождения конца XIV - XV веков.: Дис. канд. ист. наук: 07.00.02. Иваново, 2001.

25 Там же. С. 193. отдельных интеллигентах, а не об интеллигенции, подразумевающей наличие уже сформированного слоя.

Логичной кажется мысль B.C. Меметова, определившего слой грамотных, образованных людей эпохи Предвозрождения как прединтеллигенция (выделено мной - Д. С.), - «главная движущая сила» всех культурных и политических процессов того времени. 26 Закономерным, таким образом, являлся бы вывод о формировании интеллигенции в качестве более-менее оформленного слоя в эпоху русского Возрождения. Однако Д.С. Лихачев, одним из первых употребивший понятие Предвозрождения применительно к истории России, нарушил логику, отведя Возрождению XVII век и «выпустив» XVI столетие.

Конечно, следует учитывать, что XVI век был отмечен жестокостями власти на путях централизации страны, гибелью городов-коммун Новгорода и Пскова, террором Ивана Грозного. Создание мощного единого государства ставило перед властью вопрос о его защите и введении эффективного управления; не случайно при Иване IV формируется слой профессиональных управленцев и военных. Они были призваны выполнять сложные задачи, не известные княжеской Руси XIV-XV вв. Прав П.Н. Милюков, считавший XVI-XVII века «эпохой созидательной государст

27 венной работы». Не подлежит сомнению, что централизация российского государства на фоне абсолютизации царской власти не могла состояться лишь усилиями самодержца без опоры на компетентных управленцев.

Большая заслуга в развитии этого вопроса принадлежит Н.Г. Юркину. По его мнению, на эффективность государственного управления в XVI-XVII веках влияли образованность, патриотизм, справедливое отношение приказных управленцев к людям. 28 Таким образом, данный исследователь увязал процесс усиления российского государства с деятельностью служащих-управленцев. Он прав в том смысле, что для функционирования общественно-политической жизни требовались личности государственного масштаба. Однако это касается не только управленческой

26 Меметов B.C. К дискуссии о времени появления и формирования российской интеллигенции. Межвуз. сб. науч. трудов. Иваново, 1997. С. 19.

27 Милюков П.Н. Очерки по истории Русской культуры. СПб., 1903. Т. 3. С. 5.

28 Юркин Н.Г. Приказные управленцы XVI-XVII вв.: уровень образования и морально-нравственные черты.: Дис. канд. ист. наук: 07.00.02. Иваново, 2002. С. 31.

11 сферы, но и культурной, призванной сформулировать духовную концепцию молодого государства.

Государству для его «роста» требовались не только знающие управленцы, но и врачи, учителя, справщики (редакторы издаваемых книг), печатники, библиотекари, художники и архитекторы. Военные были призваны защищать создаваемое государственное достояние. Увеличение массовости этих общественных групп являлось поэтому закономерным процессом. Их представители прямо или косвенно находились на службе у государства и непосредственно или опосредованно подчинялись ему.

Сильный интеллектуальный подъем уже в XVI веке отметил еще JI.H. Гумилев, указывая, что именно в это время «цели и действия русских людей принципиально изменились». 29 По его мнению, «пассионарных людей стало много», при этом «их пассионарность предполагала стремление к идеалу знания, к борьбе за свои убеж

30 дения». Однако JI.H. Гумилев в основном видит причину этих успехов в благоприятных для развития русского этноса исторических условиях. Несомненно, они (успехи) были бы невозможны без школьного обучения и образования, являвшегося в основном домашним и самостоятельным. Уже в начале царствования Ивана Грозного Стоглавый собор 1551 года постановил организовывать школы, где могли бы учиться «все православные христиане». 31 Это решение отразило государственную позицию в этом вопросе.

XVII столетие, таким образом, не случайно вошло в историю как время массового просвещения. Это явилось следствием глубокого осознания общественного смысла знания. Социальная значимость ведения государственных дел, лечения, обучения, книжного дела, художественного творчества требовала профессиональной компетенции, достигаемой на основе специального образования. При этом, еще Н.Г. Юркин, рассуждая о наличии образования как о критерии отнесения того или иного индивида к «интеллигенции», предположил, что «стоит говорить не о высшем образовании, а об определенном уровне образования, понимая под ним сумму

29 Гумилев Л.Н. От Руси к России. Очерки этнической истории. М., 1992. С. 197.

30 Там же. С. 202.

31 Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинех. (Стоглав). М., 1890. С. 123. знаний, достаточную для профессионального выполнения работы, связанной с умственным трудом».32

Специализации умственной деятельности в России в огромной степени способствовало открытие в 1686 году Славяно-греко-латинской академии. Ее учебная программа предполагала подготовку специалистов по специальностям риторики, философии, педагогики, иностранных языков и вполне соответствовала уровню западноевропейских университетов XIV-XVI веков. Исследователя не должна смущать насыщенность курса академии религиозными дисциплинами. Богословские факультеты являлись «ведущими» в высших школах средневековой Европы, но, тем не менее, именно университеты стали центрами прогрессивных гуманистических настроений. Духовная направленность образования в Славяно-греко-латинской академии не препятствовала развитию аналогичных процессов в России. Изучение архивных материалов позволило выявить то, насколько глубокими были идеи отдельных студентов этого высшего учебного заведения. Например, Тимофей Успенский написал «Рассуждения о достоинстве человека» (1688 г.), Василий Сахаров - «Расо о суждения о нравственных и умственных совершенствах» (1690 г.)

Не подлежит сомнению, что, несмотря на рост грамотности населения России в XVI-XVII вв., высокая образованность и на рубеже XVII-XVIII вв. была достоянием незначительного круга людей. Ещё меньшее их число было вовлечено в общественно-культурный и политический процессы. Тем не менее, анализ их творческой деятельности позволит понять причины «расцвета» российской государственности и культуры в эпоху Петра I, проследить, откуда ведет свое начало «племя» Петрово в лице талантливейших общественных деятелей - В.В. и Д.М. Голицыных. А.Д. Меншикова, П. Шувалова, И. Посошкова, Ф. Прокоповича и др. При таком подходе представляется справедливым поиск истоков «массовой» интеллигенции XVIII века, первыми типично русскими представителями которой, например, Д.С. Лихачев считал Сумарокова, Новикова, Радищева и Карамзина.34 Однако их появление было обусловлено культурно-историческими процессами предыдущих десятилетий, а

32 Юркин Н.Г. Приказные управленцы XVI-XVII веков. .С. 32.

33 Российский государственный архив древних актов (далее - РГАДА) Ф. 381. On. 1. Д. 1636.Л.Л. 4-10 об., 102.

34 Лихачев Д.С. Русская культура. М., 2000. С. 112.

13 стол!» существенное явление как интеллигенция не могло родиться без длительной предыстории.

Объект диссертационного исследования — интеллигенция позднесредневековой России. Безусловно, применительно к данному периоду истории не представляется возможным говорить о ней как о массовом явлении; на взгляд диссертанта, речь должна идти о тонком, узком слое «штучной» интеллигенции. На фоне относительно многочисленного слоя людей, занятых в XVI-XVII вв. интеллектуальным трудом, ее представители выделялись не только высокой эрудицией, энциклопедическими знаниями. Широта познания, как правило, обуславливала обращение их взоров к социокультурным проблемам общества, культивировала коллективное значение морали. В этом автору видится неразрывное единство двух важнейших сущностных черт интеллигенции - образованности и нравственности.

Вопрос об особенностях формирования интеллигентского слоя в России XVI-XVII вв. и первых шагах его становления невозможно решить без глубокого анализа интеллектуальных процессов этого периода. Усилившаяся специализация интеллектуальной деятельности позволяет дифференцировать ее по профессиональному принципу. В центре внимания окажутся не все группы работников интеллектуального труда, а лишь некоторые из них - писатели и публицисты, переводчики и книжные справщики, художники и иконописцы, врачи и учителя. Большинство представителей этих занятий являлись лицами духовного звания как традиционные носители высокой учёности и нравственности. Однако период XVI-XVII вв. охарактеризовался всё большим вовлечением в интеллектуальную жизнь мирских людей различного социального положения.

Не подлежит сомнению, что эта интеллектуальная среда служила источниковой базой для появления «штучных» интеллигентов. Анализ деятельности перечисленных групп позволяет выделить на фоне чётко выполняющих сугубо профессиональную работу специалистов тех из них, которые не только следовали формальным профессиональным требованиям, а выходили за их рамки, демонстрировали универсальность своих знаний. Безусловно, это было под силу только незаурядным личностям, чувствовавшим в себе силу для широкого использования своих умственных способностей. Ведь в условиях средневекового консерватизма «выход»

14 учителя, врача, писателя, художника за пределы своей компетенции грозил обвинением в еретичестве.

Предметом исследования являются процесс формирования, начало становления отечественной интеллигенции и ее деятельность в сфере общественно-политической и культурной жизни России XVI-XVII веков. Формирование, становление интеллигенции и ее деятельность, понимаемые диссертантом как два параллельных процесса, являются взаимообуславливающими. В частности, доказав наличие в России XVI-XVII вв. формирующегося слоя интеллигенции, можно говорить и о формах ее деятельности. В этом диссертанту видится тесная взаимосвязь объекта и предмета исследования.

В России деятельность интеллигенции традиционно выражалась и выражается в интеллектуальном производстве, преследующем целью выработку и применение новых знаний в литературном и художественном творчестве, лечении, обучении и т.д. Однако эти занятия не только обогащали новыми достижениями отечественную культуру, но и оказывали реформационное воздействие на общественную жизнь России. В этом диссертанту видится основное направление деятельности отечественной интеллигенции. Поэтому предметом исследования является также борьба различных идейных направлений, попытки отдельных представителей общества влиять на политическую жизнь страны, преследование светской и духовной властями смелых вольнодумцев и инакомыслящих.

Степень изученности проблемы. В историографии вопроса могут быть выделены три довольно неравномерных периода: 1) Дореволюционный период (вторая половина XIX века - 1917 год), когда делаются первые попытки по постановке проблемы; 2) исследования советской исторической науки (1917 г. - конец 80-х гг. XX в.), которые можно расценивать как поступательное движение к научному познанию феномена интеллигенции и ее исторических истоков; 3)Новейший период (с начала 90-х гг. XX века), ознаменовавшийся новым всплеском научного интереса к интеллигенции, развитием междисциплинарного подхода в ее изучении.

Началом отечественного интеллигентоведения можно считать момент появления в публицистике и в общественной мысли термина «интеллигенция» и возникшие споры о его значении. Накал страстей, которым характеризовалась обстановка

15 вокруг работ историков, философов, филологов, правоведов, отразил высокое значение слоя и осознание этого факта наиболее образованными представителями общества. Однако, к сожалению, исследовательский «бум» конца XIX - начала XX вв. коснулся в большей степени проблемы дефиниции; научный же анализ феномена, неизбежно затрагивающий вопрос о его генезисе, формировании, становлении и развитии, не привлек к себе серьезного внимания. Первый этап изучения отечественной интеллигенции, таким образом, не претендовал на всесторонность и глубину исследовательских подходов.

П.Д. Боборыкин, традиционно считающийся родоначальником термина «интеллигенция» в 60-е гг. XIX века, пояснял, что понимает под ней «самый образованный, передовой слой общества, состоящий из людей высшей умственной и этической культуры». 35 Элитарность интеллигенции подчеркивал представитель правого крыла партии кадетов Н.А. Гредескул, замечая, что она - это всегда «верхний

ЯЛ слой», «сливки» и «цвет» общества. В более широком смысле высказывался об пгт интеллигенции Д.Н. Овсянико-Куликовский. Тем не менее, первые попытки дефиниции интеллигенции и обоснования ее места в социологической стратификации не смогли дать четкого ответа на эти вопросы. Они исходили из высокой значимости образования, дававшего в это время доступ к карьерному росту, поэтому и статус интеллигента приобретал значение элитарности.

Стоит отметить, что к этому периоду относятся первые попытки выделить определяющие, сущностные черты интеллигенции. В.Р. Иванов-Разумник обратил внимание на ее «внеклассовость» и «активное проведение в жизнь новых форм и идеапо "2Q лов». Н.М. Соколов отмечал ее нигилизм и оппозиционность власти, а Е.И. Лозинский и А. Вольский выделяли в интеллигенции «привилегированность» и

35 Боборыкин П.Д. Русская интеллигенция // Русская мысль. 1904. № 12. С. 80; Он же . Подгнившие «Вехи» //В защиту интеллигенции: Сб. ст. М., 1909. С. 134.

36 Гредескул Н.А. Перелом русской интеллигенции и его действительный смысл // Вехи; Интеллигенция в России: Сб. ст. 1909-1910 гг. М., 1991. С. 233.

37 Овсянико-Куликовский Д.Н. Собрание сочинений. Т. 7. Ч. 1. История русской интеллигенции. СПб., 1914. С. 5.

38Иванов-Разумник В.Р. История русской общественной мысли: В 2-х Т. Т. 1. СПб., 1911. С. 12.

39 Соколов Н.М. Об идеях и идеалах русской интеллигенции. СПб., 1904.

16 паразитизм». 40 Эти оценки носили чисто утилитарное значение, являясь итогом борьбы различных общественно-политических направлений, и не могли способствовать лучшему пониманию феномена. Безусловно, без связи с историческим материалом сделать это было невозможно.

На рубеже XIX-XX вв. исследователями предпринимаются первые попытки научного анализа интеллигенции, ставившего целью определить природу феномена и его генезис. Зарождение интеллигенции некоторые авторы относили к российскому средневековью. В.О. Ключевский справедливо считал ее, применительно к этому периоду, «новорожденной и слабой», 41 а П.Н. Милюков говорил о ней, как об «отдельных вспышках света среди мрака». 42 Р.В. Иванов-Разумник считал отдельными русскими интеллигентами в XVI веке — Андрея Курбского, Ивана Грозного, Феодосия Косого; в XVII веке - Артамона Матвеева, Григория Котошихина, Ивана Хворостинина. 43 Основным критерием, который положили данные исследователи в основу своего метода причисления к интеллигенции, являлась высокая образованность и вклад в культурную жизнь России. На взгляд диссертанта, называя отдельных представителей общества интеллигентами, они ассоциировали с ними качественно новый этап отечественной истории.

Указанная некоторыми исследователями связь процесса генезиса и формирования интеллигенции в России с эпохой, предваряющей Новую историю, не является случайной. Еще в первой половине XIX века М.М. Щербатов и Н.М. Карамзин считали время петровских реформ той границей, которая разделила «древнюю» и «новую» Россию, но видели в этом заслугу только монарха. 44 М.П. Погодин сделал более критическую оценку произошедшим в стране переменам, отметив, что «Петр

40 Лозинский Е.И. Что же такое, наконец, интеллигенция? (Критико-социологический очерк) СПб., 1907; Махаиский В.К. (А. Вольский) Умственный рабочий. М., 1906.

41 Ключевский В.О. Об интеллигенции // Он же. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 299.

42 Милюков П.Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вехи; Интеллигенция в России: Сб. ст. 1909-1910 гг. М., 1991. С. 298-299.

43 Иванов-Разумник Р.В. Что такое интеллигенция? // Интеллигенция. Власть. Народ. Антология. М., 1993. С. 74.

44 Щербатов М.М. О повреждение нравов в России // Он же. Сочинения. СПб., 1898. Т. 2. С. 133-134., Щербатов М.М. История российская. СПб., 1901., Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. СПб., 1914.

Великий не мог действовать случайно», что «сумма не может быть без слагаемых» 45 Б.Н. Чичерин назвал XVII век временем «столкновения старого с новым», 46 не объяснив, однако, что он понимает под этим. Безусловно, здесь имелись в виду пришедшие в противоречие со старым бытом новые явления, которые приводились в движение по-новому мыслящими людьми.

Такие люди, по мнению С.М. Соловьева появились в первой половине XVII века, когда Россия окончательно превратилась из страны «сел» в страну «городов». 47 По логике Соловьева, это способствовало концентрации не только экономического, административного, но и культурного, интеллектуального потенциала в городах, благодаря которому и стал возможен «поворот XVII века», ознаменовавшийся преобразовательной деятельностью во всех сферах общественной жизни. 48 Позднее то же самое отмечал П.Н. Милюков с тем лишь отличием, что для «эпохи созидательной государственной работы, создания и усвоения национальных идеалов» он отводил не только XVII век, но и весь период позднего средневековья (XVI-XVII вв.) 49

Такой подход был обусловлен тем, что в начале XX в. стала преобладающей точка зрения, согласно которой под интеллигенцией понимались не представители умственного труда вообще, а преимущественно люди определенного мировоззрения и морального облика. Н.А. Гредескул писал, что в смысле «нравственной чуткости», так же, как в смысле «ума» и «понимания», интеллигенция существует у всех народов и во все времена». 50 Особый всплеск энергии у интеллигенции в силу ее нравственных порывов, по мнению исследователей, происходит в кризисные периоды истории. Например, П.Б. Струве, утверждая, что зарождение интеллигенции в России началось после принятия христианства и появления духовенства, указы

45 Погодин М.П. Петр Великий // Он же. Историко-критические отрывки. Т. 1. М., 1846. С. 355-356.

46 Чичерин Б.Н. Опыты по истории русского права. М., 1858. С. 376.

47 Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 7. М.> 1962. С. 73.

48 Там же. С. 106.

49 Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. СПб., 1903. Т. 3. С. 2-3.

50 Гредескул Н.А. Перелом русской интеллигенции и его действительный смысл // Вехи; Интеллигенция в России: Сб. ст. 1909-1910 гг. М., 1991. С. 233.

18 вал, тем не менее, на особое значение в этом процессе событий Смуты конца XVI — начала XVII вв.51

Симптоматичными, таким образом, следует считать появление в начале XX века сборника «Вехи» и развернувшуюся вокруг него полемику. Авторы сборника (в частности Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Н.А. Гредескул, П.Н. Милюков) пытались понять, почему в очередной кризисный период интеллигенция бездействует или же ее слабые голоса остаются не услышанными. Вывод был сделан неутешительный: беду интеллигенции участники сборника увидели в ее беспочвенности, безрелигиоз-ности, оторванности от народа и любви к уравнительной справедливости.52

В социологическом же смысле, придающем интеллигенции значение общественного слоя, ее появление было отнесено ко второй половине XIX века. Такую позицию выражали Р.В. Иванов-Разумник, Д.Н. Овсянико-Куликовский, А.С. Лаппо-Данилевский, Н.А. Рожков, Н.А. Бердяев, П.Б. Струве. В основе этого суждения лежала высокая оценка высшего образования и роли разночинцев в общественной жизни России XIX века.

В 1917 году после Октябрьской революции опыт изучения отечественной интеллигенции был подвергнут переосмыслению. Новая социально-экономическая система России по-новому определила общественное значение «образованного класса». Представители марксистской мысли Н.К. Михайловский, Г.В. Плеханов, В.И. Ленин еще до 1917 года предлагали начинать историю русской интеллигенции с возникновения разночинства в 40-е гт. XIX века. 54 Такой взгляд не отличался бы

51 Струве П.Б. Интеллигенция и революция // Вехи; Из глубины. М., 1991. С. 151-152.

52 См. Вехи; Интеллигенция в России: Сб. ст. 1909-1910 гг. М., 1991; Вехи: Из глубины. М., 1991. В 1909-1910 гг. выходят сборники в защиту интеллигенции: Интеллигенция в России. СПб., 1910.; В защиту интеллигенции. М., 1909; «Вехи» как знамение времени. М., 1910; По вехам: Сборник об интеллигенции и «национальном лице». М., 1909.

53 Иванов-Разумник Р.В. История русской общественной мысли: В 2-х Т. Т. 1. СПб., 1911; Овсянико-Куликовский Д.Н. Собрание сочинений. СПб., 1910. Т. 7; Лаппо-Данилевский А.С. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв. М., 1990; Рожков Н.А. Происхождение самодержавия в России. М., 1906; Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX - начала XX века. М., 1994; Струве П.Б. Интеллигенция и революция // Вехи; Из глубины. М., 1991.

54 Кондаков И. В. К феноменологии русской интеллигенции // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001. С. 81. оригинальностью, если бы не акцентирование внимания лишь на профессиональной составляющей дефиниции.

В.И. Ленин показал, что процесс выделения интеллигенции в России начался в первой половине XIX века формированием «либерально-дворянской интеллигенции». 55 В работе «Шаг вперед, два шага назад» он объяснил, что переводит «словом интеллигент, интеллигенция немецкое выражение Literat, Literatentum, обнимающее не только литераторов, а всех образованных людей, представителей умственного труда». 56 При этом он способствовал утверждению представлений об интеллигенции как о «прослойке» между трудящимися и эксплуататорами: вербуясь из недр трудящихся, она способствует развитию капиталистического производства. 57 На взгляд диссертанта, в суждениях Ленина много противоречивого. Во-первых, из логики его рассуждения следует, что умственный труд приобретает социальную значимость лишь в XIX веке, поскольку его представители (интеллигенция) начала «выделяться» в особую общность. Во-вторых, стремление Ленина связать процессы формирования и становления интеллигенции с буржуазным обществом привело его к неверному выводу о трудящихся как основном источнике пополнения интеллигенции.

В начале 20-х гг. XX века по инерции еще продолжались дискуссии о том, что такое интеллигенция. О ее исторической миссии, заключающейся в служении народу, о «внутренней нравственной сущности интеллигента» писали деятели советской культуры А.В. Луначарский и К.И. Чуковский. Историк литературы П.Н. Саккулин доказывал, что в переходный период XVII века, отличавшийся чертами Возрождения, «формировался новый тип интеллигента и писателя». 59 Г.В. Плеханов писал о рождении в XVII веке интеллигенции в качестве «тонкого общественного

55 Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 19. С. 94; Т. 24. С. 333.

56 Там же. Т. 8. С. 309.

57 Там же. Т. 9. С. 130.

58 Луначарский А.В. Интеллигенция в ее прошлом, настоящем и будущем. М., 1924. С. 45; Чуковский К.И. Живой как жизнь. Разговор о русском языке. М., 1962. С. 51.

59 Саккулин П.Н. Русская литература. Социологе - синтетический обзор литературных стилей. Л., 1928. слоя», «родоначальниками которого выступали люди вроде И.А. Хворостинина, В.А. Ордина-Нащокина, Г.К. Котошихина и даже Ю. Крижанича». 60

Однако судьба дальнейшего изучения интеллигенции была уже решена. Ее ассоциирование с буржуазным строем предопределило официальное к ней отношение. М.А. Рейснер указывал, что понятие «интеллигент» тождественно понятию «бюрократ», и предлагал заменить его более научным - «техник социальной организации». 61 Во второй половине 20-х гг. тема интеллигенции была практически закрыта после выхода статьи С.Я. Вольфсона. Он выразил мнение, что интеллигенция представляет собой междуклассовую, промежуточную - между пролетариатом и мелкой буржуазией - группировку, образуемую людьми, существующими путем продажи своей умственной энергии. 62

Промежуточное» положение интеллигенции в обществе, конечно, имело вполне естественное социологическое обоснование. По статистике, приведенной В.М. Селунской, в 1913 г. работники умственного труда составляли 2,4 % от трудоспособного населения (3,3 млн. человек), в то время как наемных рабочих было 14,6 % (20,3 млн.), крестьян - 66,7 % (93 млн.), представителей буржуазии - 16,3 % (22,7 млн). При этом, удельный вес рабочего класса с 1924 г. по 1938 г. увеличился с 10,4 % до 33,5 %, хотя к 1939 г. и число работников умственного труда составляло уже около 14 млн. человек. 64

Успехи СССР в создании советской интеллигенции подтверждаются количественными изменениями. Если в 1928 г. в стране насчитывалось всего 233 тыс. человек с высшим образованием, то в 1940-60-х гг. средний ежегодный прирост числа лиц с высшим и средним специальным образованием составлял от 100 до 190 тыс. человек, а в 1960-70-х гг. - от 700 до 950 тыс. 65 Роль интеллектуального труда во

60 Плеханов Г.В. История русской общественной мысли. Т. 2. M.-JL, 1925. С. 234.

61 Рейснер М.А. Интеллигенция как предмет изучения в плане научной работы // Печать и революция. Кн. 1. М., 1922. С. 93-94. б2Вольфсон С.Я. Интеллигенция как социально-экономическая категория // Красная новь. 1925. Кн. 6. С. 121-123.

63 Селунская В.М. Социальная структура советского общества. История и современность. М., 1987. С. И.

64 Там же. С. 172, 166.

65 Социология в СССР. Т. 1. М., 1965. С. 194. всех сферах материального производства возросла в связи с утвердившимся в эпоху Л.И. Брежнева тезисом о построении «развитого социализма» в СССР.

Всплеск научного интереса в области интеллигентоведения в 60-70-х гг. XX века был, таким образом, закономерен. В это время появляются работы М.Г. Власова, А.И. Лутченко, В.И. Астаховой, М.Н. Руткевича, Н.Ф. Катунцевой, посвященные истории формирования советской интеллигенции. 66 Однако термины «интеллигенция» и «интеллигент» употреблялись в этот период и в предыдущие десятилетия в работах по отечественной культуре применительно и к более ранним эпохам. Н.А. Казакова, например, характеризовала стригольников XIV века как «представителей интеллигенции феодального мира». 67 Н.Г. Порфиридов и Н.Н. Воронин называли храмоздателей Древней Руси людьми «интеллигентного труда». 68 Б.Д. Дацюк называл Юрия Крижанича человеком, вокруг которого группировалась славянская национальная интеллигенция. 69

Д.С. Лихачев связывал появление «первоклассной интеллигенции на Руси с принятием христианства». 70 Интересно, что эта мысль созвучна той, которую высказал несколькими десятилетиями ранее находящийся в русском зарубежье Г.П. Федотов. Он первым предложил называть древнерусских «мнихов» и книжников

П1 интеллигенцией в нашем смысле». Такое совпадение не может быть случайным. Советские исследователи, наделяя деятелей древнерусской культуры интеллигентскими чертами, признавали тем самым нравственную суть, доминирующую в образе интеллигента.

66 Власов М.Г. Рождение советской интеллигенции. М., 1968; Лутченко А.И. Советская интеллигенция (Формирование кадров советской интеллигенции. 1917-1961) М., 1962; Астахова В.И. Советская интеллигенция и ее роль в общественном прогрессе. Харьков, 1976; Руткевич М.Н. Интеллигенция в развитом социалистическом обществе. М., 1977; Катун-цева Н.Ф. Опыт СССР по подготовке интеллигенции из рабочих и крестьян. М., 1977.

67 Казакова Н.А., Лурье Я.С. Антифеодальные движения на Руси. М.-Л., 1955. С. 69.

68 Порфиридов Н.Г. Древний Новгород. М.-Л., 1947. С. 10; Воронин Н.Н. Древняя Русь: история-искусство // Вопросы истории. 1967. № 2. С. 46.

69 Дацюк БД. Юрий Крижанич - поборник свободы и единства славянских народов. М., 1945. С.6.

70 Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XV1I вв. Эпохи и стили. Л., 1973. С. 43.

71 Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С. 410.

22

Показательно, что возрождается научный интерес исследователей к «переходному» периоду, предваряющему Новую историю. Даже если они предпочитали «не обнаруживать» прямую связь между формированием интеллигенции и нарастанием новых, «переходных» процессов, то, во всяком случае, считали залогом распада средневекового мировоззрения прогрессивные гуманистические настроения. Д.С. Лихачев, например, характеризовал «переходность» как развитие «личностного начала», поэтому предложил считать началом переходного периода публицистические произведения Смутного времени, впервые поставившие вопрос о человеческом характере. 72

В работах A.M. Сахарова, 73 Б.И. Краснобаева, 74 A.M. Панченко 75 особый акцент делается на светском характере культуры России XVII века. Однако, на взгляд диссертанта, анализ отдельных звеньев культуры не позволяет делать вывод о полной замене веры ею (как это делает A.M. Панченко ). Во-вторых, обмирщением духовной жизни не исчерпывается многообразие процессов переходного периода. Следовательно, он не может быть увязан с XVII веком, точнее, с событиями Смуты, как это делали В.О. Ключевский и Д.С. Лихачев.

Более приемлемым критерием для поиска истоков переходного периода кажется распространение гуманистических тенденций в российском обществе. В этом смысле следует принять точку зрения Л.Н. Пушкарева, С.А. Вайгачева, А.Н. Копы-лова, предложивших искать начало переходного периода в XVI веке. 77 Проводниками гуманистических взглядов уже в начале XVI в. являлись люди, которые по-новому понимали отношение человека к природе, основываясь на естественнонауч

72 Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XV1I веков. СПб., 1999. С. 129.

73 Сахаров A.M. Очерки истории СССР. XVII век. М., 1958.; Сахаров A.M., Муравьев А.В. Очерки русской культуры IX-XVII веков. М., 1962.; Сахаров A.M. Духовная культура XVII века // Вопросы истории. 1975. № 7.

74 Краснобаев Русская культура второй половины XVII - начала XIX века. М., 1983.

75 Панченко A.M. Русская культура в канун петровских преобразований. Л., 1984.

76 Там же. С. 47.

77 Пушкарев Л.Н. Общественно-политическая мысль в России второй половины XVII века: Очерки истории. М., 1982.; Вайгачев С.А. Духовная культура переходной эпохи от Средневековья к Новому времени в России и Западной Европе. Некоторые типологические параллели // Русская культура в переходный период от средневековья к Новому времени. М., 1992.; Копылов А.Н. Очерки культурной жизни Сибири XVII - начала XIX века. Новосибирск, 1974. ных знаниях, подготавливая тем самым кризис церковного мировоззрения. А.А. Зимин обозначил их абстрактной формой — «новая волна передовых людей России», 78 однако выявленные им сущностные черты их деятельности (постоянный научный поиск, широта интересов, гуманистические взгляды, вольнодумство и самостоятельность, индивидуальность мысли) позволяют определить круг таких лиц в качестве интеллигенции.

Признание паритета образованности и нравственности в облике отечественной интеллигенции стало настоящим научным «прорывом». Поскольку поводом для отнесения к ней того или иного представителя общества стало наличие не стандартного диплома, а высоких умственных качеств и способности к познанию, закономерным стал вывод о наличии «своей» интеллигенции в любую историческую эпоху.

7Q ——

Об этом говорили JI.K. Ерман, Л.Я. Смоляков, P.O. Карапетян. Появляются работы М.М. Штранге, В.Р. Лейкиной-Свирской, М.Д. Курмачевой, посвященные деяол тельности интеллигенции XVIII-XIX веков. М.Д. Курмачева указывала, что «начальный этап формирования интеллигенции обнаруживается еще в XVII - начале о 1

XVIII века, но его широкое развитие относится ко второй половине XVIII века».

Рубеж 80-90-х гг. XX века стал знаковым этапом в развитии интеллигентоведе-ния, приведшим его к совершенно новому качеству. В это время противоречия в подходах к определению интеллигенции обострились как никогда. Во-первых, этому способствовало постоянное увеличение числа людей с высшим образованием, приведшее к фактическому превращению интеллигенции из «образованного меньшинства» в «образованное большинство». Во-вторых, история отечественной интеллигенции после отказа от прежней концепции исторического развития стала в центре внимания различных гуманитарных направлений.

78 Зимин А.А. Россия на пороге Нового времени. М., 1972. С. 344.

79 Ерман Л.К. Интеллигенция в первой русской революции. М., 1966; Смоляков Л.Я. Социалистическая интеллигенция: Социально-философский анализ. Киев, 1986; Карапетян P.O. Становление и развитие интеллигенции как особого социального слоя. М., 1974.

80 Штранге М.М. Демократическая интеллигенция России XVIII века. М., 1963; Лейкина-Свирская В.Р. Интеллигенция в России второй половины XIX века. М., 1971; Курмачева М.Д. Крепостная интеллигенция России. Вторая половина XVIII - начало XIX века. М,, 1983.

81 Курмачева М.Д. Указ. соч. С. 4.

Значимость последних полутора десятилетий для интеллигентоведения можно выразить так: сформировано качественно новое понимание интеллигенции, признающее долгую историю данного феномена и соответствие каждой исторической эпохе его особого типа. В этом немалая заслуга принадлежит созданному в 1992 году ивановскому Межвузовскому центру РФ «Политическая культура интеллигенции, ее место и роль в истории Отечества» и лично его организатору профессору B.C. Меметову. Он первым предложил использовать ретроспективный взгляд в глубину веков и «на основании анализа и сравнения жизнедеятельности отечественной интеллигенции с ее прародителями подойти к дискутируемому понятию».

Появление отечественной интеллигенции он связывает с принятием христианства, указывая при этом, что «интеллигент» периода Древней Руси и Московского царства - «штучное произведение». 83 По мнению автора, «штучной интеллигенции» в лице ее наиболее выдающихся представителей, соответствовала «предин-теллигенция». Под ней B.C. Меметов понимал «относительно широкий слой грамотных, образованных людей, активно участвующих в создании централизованного государства, в развитии экономики, литературы, искусства, общественно-политической мысли». 84

Термин «прединтеллигенция» впервые был введен в научный оборот Юрием Левадой в конце 80-х гг. XX века. Однако им исследователь обозначил эмбриональный период жизнедеятельности интеллигенции - «от петровских реформ до крестьянской XIX века». 85 Теперь же к этому термину обращаются ученые для того, чтобы охарактеризовать ранние формы проявления интеллектуального труда. Если В.Т. Ермаков, А.И. Ракитов, Е.Д. Панов, В.В. Кожинов говорят о «прединтеллигенции» or применительно к средневековой России, то А.В. Квакин, В.А. Порозов, Ю.Ю.

82 Меметов B.C. О проблеме дефиниций: от понятия «интеллигенция» к «прединтеллигенции» (Постановка вопроса) // Интеллигенция, провинция, отечество: проблемы истории, культуры, политики. Тез. докл. межгосуд. науч.-теорет. конф. Иваново, 1996. С. 6.

83 Меметов B.C. К дискуссии о времени появления и формирования российской интеллигенции // Некоторые современные вопросы анализа российской интеллигенции. Межвуз. сб. науч. трудов. Иваново, 1997. С. 14.

84 Там же. С. 19.

85 Левада Ю. Интеллигенция // 50/50 : Опыт словаря нового мышления. М., 1989. С. 129.

86 Ермаков В.Т. Интеллигентоведение как самостоятельная область научного знания // Интеллигенция и мир. 2001. № 1; Ракитов А.И., Панов Е.Д. Путь России: понять и жить. Со

25

Вейнгольд предлагали начинать ее историю с появлением общества или, как минимум, с разделением труда на физический и умственный, когда в рамках последнего и формировалась прединтеллигенция в лице жрецов, знахарей, сказителей и т.д. 87 Позиция последних представляется автору более логичной, поскольку ведет «начало» прединтеллигенции (представителей умственного труда) с появления самостоятельной формы этого вида деятельности.

Г.С. Кнабе определил предшественницу интеллигенции, сформировавшуюся как общественный тип на рубеже XV-XVI веков, как «протоинтеллигенция», 88 а В.А. Малинин писал о зарождении в это время «первичной интеллигенции». 89 Наделяя «прародителей» интеллигенции такими чертами, как духовная самостоятельность, образованность, открытость проблемам общества и т.д., они фактически отрицают наличие на Руси людей с этими чертами до XV века, что совершенно несправедливо. К тому же, по мнению Г.С. Кнабе, этот слой под влиянием политики Ивана Грозного вообще исчез на целый век - с 1550-х до 1650-х гг. 90

Больше импонирует мысль B.C. Меметова о том, что уже к концу XVII века российская интеллигенция и прединтеллигенция имела многовековую историю и состояла из многочисленных групп монахов-книжников и профессиональных писателей, переводчиков, художественных мастеров. 91 Отмеченная им черта интеллигенции этого периода - профессионализм - позволяет уже предполагать наличие определенного уровня специализации в умственной жизни страны. Это важнейший фактор развития корпораций по профессиональному признаку. В связи с этим предциально-философские этюды. М., 1995; Кожинов В.В. Попытка беспристрастного размышления об интеллигенции // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001.

87Квакин А.В. Мифы и реалии истории русской интеллигенции // Интеллигент и интелли-гентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы. Тез. докл. X международн. науч.- теорет. конф. (отв. ред. проф. B.C. Меметов) Иваново, 1999; Порозов В.А. Интеллигенция и цивилизация: к постановке проблемы // Интеллигенция России: традиции и новации. Тез. докл. межгосуд. науч.- теорет. конф. (отв. ред. проф. B.C. Меметов) Иваново, 1997; Вейнгольд Ю.Ю. Философия в понимании средневековой Руси // Интеллигенция, провинция, отечество. Иваново, 1996.

88 Кнабе Г.С. Русская античность. М., 2000. С. 72.

89Малинин В.А. Русь и Запад. Калуга, 2000. С. 133.

90 Кнабе Г.С. Служить народу, а не власти. Протоинтеллигенция или как зарождалось на Руси третье сословие // Родина. 2001. № 8. С. 53.

91 Данилов А.А., Меметов B.C. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново, 1997. С. 123. ставяяется неверным вывод А.И. Ракитова и Е.Д. Панова об отсутствии в России XVI-XVII вв. корпораций, поскольку возможность их возникновения авторы связывают не со специализацией знания, а с независимостью интеллигенции от власти, которой де-факто никогда не было. 92

Большинство отечественных исследователей признают наличие особой социальной группы в период позднего средневековья, которая была связана с культурным и государственным строительством в России. Однако вопрос о четких критериях отнесения к нему остаётся дискуссионным, поэтому многие авторы предпочитают определять его абстрактно, избегая понятие интеллигенции. Например, JI.A. Черная важной особенностью XVII века называет появление выдающихся людей «личностного типа» - homo novus, жадно интересующихся науками и осваивающих

QO опыт Запада». Не подлежит сомнению, что каждой исторической эпохе соответствуют свои выдающиеся личности; интерес к наукам и обращение в связи с этим к Западу так же не выглядит убедительным критерием для характеристики «новых» людей XVII века. Стремление отдельных представителей общества к знаниям, получаемым, как правило, от западных и восточных соседей, характерно для всего российского средневековья.

Заслуживает внимания мысль исследователей о зарождении интеллигенции на Руси с появлением духовенства. На это указывают о. Игорь Экономцев, Г.В. Вернадский, И.А. Заичкин и И.Н. Почкаев. 94 П.И. Богацкий церковный период истории интеллигенции относил к X - XVI вв., 95 а В.Р. Веселов довел его до XVIII века. 96 Связывание исторических корней интеллигенции с религиозностью представляется правомерным. Облик образованного представителя средневековой России не мыс

92 Ракитов А.И., Панов Е.Д. Указ. соч. С. 80.

93 Черная JI.A. Русская культура переходного периода от средневековья к Новому времени. М., 1999. С. 176.

94 Экономцев И. Православие. Византия. Россия. М., 1989; Вернадский Г.В. История России: Киевская Русь. М.-Тверь, 1996; Заичкин И.А., Почкаев И.Н. Русская история. М., 1992.

95 Богацкий П.И. О периодах в истории российской интеллигенции // Генезис, становление и деятельность интеллигенции: междисциплинарный подход. Тез. докл. XI международн. науч.-теорет. конф. (Отв. ред. проф. B.C. Меметов) Иваново, 2000. С. 138.

96 Веселов В.Р. О противоречиях нравственно-этического подхода к истории интеллигенции // Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее. Тез. докл. международн. науч.-теорет. конф. (Отв. ред. проф. B.C. Меметов) Иваново, 1998.

27 лился без духовной святости в образе мысли и действия. Ярко это проявилось именно в XVI и, особенно, в XVII веке, когда идеи православия защищали образованнейшие и праведные, но по-разному понимавшие церковное благочестие, люди.

В связи с этим, кажется слишком прямолинейным суждение В.В. Иванова о возможности выделения занимающихся умственным трудом людей в особую социальную группу только после потери Церковью монопольного права на этот труд. 97 Скорее, права Е.С. Элбакян, полагая, что из интеллектуальной среды выделялись те, кто пытался дать свое, независимое от Церкви, решение общественных и духовных

QO проблем. Эта интеллигенция, называемая Элбакян гуманитарной, сама руководствовалась принципами христианской морали, без которой было немыслимо социокультурное развитие средневековой России.

Однобокой представляется и позиция Н.М. Смирновой. В ее работе присутствует крайность другого рода - представление об интеллигенции как о социальной опоре власти, возникшей с Петром Великим с целью вестернизировать Россию, осуществить «догоняющую модернизацию страны на европейский манер». 99 Эту позицию разделяют B.C. Жидков и К.Б. Соколов. 100 Эти исследователи не учитывают, что в общественной мысли XVI-XVII вв. шла беспрестанная борьба между «стариной» и «новизной», высказывались идеи трансформации России на основе своих культурных, духовных традиций. Сторонники «старины» были высокообразованными людьми, переживающими за судьбу страны, но отстаивающими свою точку зрения.

Таким образом, интеллигентоведческие дискуссии 90-х гг. XX века выдвинули множество подчас противоположных мнений, поставили ряд неразрешенных вопросов. Уже не вызывает возражений деятельность слоя интеллигенции в эпоху Петра I; многие признают факт ее рождения в период средневековья, однако этот

97 Иванов В.В. Интеллигенция как проводник в ноосферу // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001. С. 44.

98 Элбакян Е.С. Российская интеллигенция как социокультурный феномен // Общественные науки и современность. 2000. № 3. С. 82.

99 Смирнова Н.М. Интеллигентское сознание как предтеча тоталитарного менталитета // Политические исследования. 1993. № 4.

100 Жидков B.C., Соколов К.Б. Десять веков российской ментальности: картина мира и власть. СПб., 2001.С. 449. вопрос долгое время все же оставался без комплексного изучения. Первопроходцами здесь оказались ученики научной школы профессора B.C. Меметова.

А.Е. Кабанов первым под его руководством обратился к средневековым корням отечественной интеллигенции в эпоху Предвозрождения конца XIV- XV вв. Эта эпоха, по его мнению, состоялась благодаря активной творческой деятельности предвозрожденческой интеллигенции, тех, кто осуществлял сознательный выбор между Возрождением и Средневековьем. 101 Специфическими чертами интеллигентов этой эпохи, по мнению исследователя, был «высокий патриотический пафос, творческая свобода, яркий индивидуализм». Кроме того, они все «либо по общественному положению, либо по результатам своей деятельности имели отношение к религии». 102

Если А.Е. Кабанов говорил о ярких личностях XIV-XV веков, о людях, ищущих ума, как об «отдельных интеллигентах» и «историческом явлении», то Н.Г. Юркин, изучая приказных управленцев XVI-XVII веков, фактически обозначил начало формирования одного из профессиональных отрядов интеллигенции - управленческой. Такие характеристики как высокая образованность, патриотизм, неформальное отношение к своим обязанностям, по его мнению, дают возможность для отнесения отдельных служащих к интеллигенции.103

Те качества, которые выделил в приказных управленцах Н.Г. Юркин, соответствовали требованиям, предъявлявшимся сильным централизованным государством к функционированию исполнительного аппарата власти. Однако такие качества не могут являться прерогативой лишь этой общественной группы. По аналогии с ней можно выделить и другие, деятельность которых так же требовала специальных знаний и высокой нравственности: писателей - публицистов, переводчиков, справщиков, художников, врачей, учителей. Их творчество обуславливалось внутренним

101 Кабанов А.Е. Исторические корни отечественной интеллигенции в эпоху русского Предвозрождения конца XIV-XV веков: Дис. .канд. ист. наук: 07.00.02. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2001. С. 193.

102 Там же. С. 195.

103 Юркин Н.Г. Приказные управленцы XVI-XVII веков: уровень образования и морально-нравственные черты. Дис. . .канд. ист. наук: 07.00.02 / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2002. С. 31. призванием, но, как и приказные люди, они в подавляющем большинстве являлись государственными служащими.

Таким образом, данное диссертационное исследование продолжает решать затронутую предшественниками проблему. Несмотря на постоянные попытки научных работников разобраться в вопросах генезиса и формирования интеллигенции, нет еще комплексного исследования этих процессов, которые рассматривались бы во взаимосвязи с особенностями средневековой эпохи. Это касается и зарубежной историографии, в которой, тем не менее, уделялось внимание проблемам генезиса российской интеллигенции.

Ричард Пайпс связывал ее рождение с появлением в обществе образованной элиты, восприимчивой к деятельности авторитарной власти. Самым ранним «ина-комыслом доинтеллигентской эры» он назвал князя И.А. Хворостинина. 104 При этом Пайпс утверждал, что слово «интеллигенция» не является русским по происхождению, указывая, что и сам феномен носит общеисторический характер. 105 В немецкой науке этой мысли придерживался О. Мюллер. 106 О том, что каждое общество имеет свою интеллигенцию в лице жрецов, священников, монахов и философов, писал и Дитрих Байрау. 107

Зарубежные исследователи отмечают разные критерии выделения слоя интеллигенции в обществе. Для итальянского политолога Норберто Боббио это - культурная деятельность. 108 Об этом писал и К. Манхейм. 109 Дина Штурман отличительной чертой интеллигенции считала «умственную честность и чуткую совесть», что не свойственно современным интеллектуалам.110

104 Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 331,

105 Pipes R. "Intelligentia" from the german "Intelligent? A Note // Slavic Review. Vol. XXX. № 3. September, 1971. p. 615-618.

1C6Muller O.W. Intelligentcija: Untersuchungen zur geschichte eines politisches schlagwortes. Frankfurt, 1971.

107 Байрау Д. Интеллигенция и власть: советский опыт // Отечественная история. 1994. № 2. С. 122.

108 Боббио Н. Интеллектуалы и власть // Вопросы философии. 1992. № 8.

109 Манхейм К. Проблема интеллигенции. Исследование ее роли в прошлом и настоящем // Там же.

110 Штурман Д. О вождях русского коммунизма. Кн. 2. М., 1993. С. 147.

30

Д. Байрау начальной точкой формирования слоя интеллигенции называл «процесс профессионализации интеллектуальных профессий». 111 Близкой к этому мнению является позиция социологов Ричарда Холла и Алекса Флекснера. По их мнению, об интеллигенции следует говорить тогда, когда социальная работа становится профессией. При этом, интеллигенция в лице врачей, юристов и церковных служителей появляется уже вместе с возникновением общества и государства, поэтому данные профессии исследователи называют «истинными». 112 Очень созвучна этому мысль сибирского исследователя С.А. Красильникова о роли «базисной» интеллигенции (инженеров, врачей, учителей) в функционировании общественной системы.

113

Однако некоторые зарубежные исследователи говорят о возникновении интеллигенции в России в XIX веке. Французский политолог Р. Дебре утверждает, что термин «интеллигенция» появился в России после Крымской войны 1853-1856 гг. для обозначения революционной среды или русской революционной эмиграции в Европе. 114 Швейцарский историк Андреас Каппелер счел возможным говорить о «возникновении прослойки российской интеллигенции» в конце XX века. Он связывал это с общим ростом уровня грамотности населения, распространяемой дворянством и православными священниками. 115

В целом, зарубежные исследователи делают акцент на профессиональной составляющей интеллигенции, поэтому в понятийном смысле часто нет чёткого разделения ее с интеллектуалами. Уровень образования и общественная работа как профессия - вот те основные позиции, которые составляют суть западной концепции интеллигенции. При таком подходе, естественно, говорить о глубоких исторических корнях интеллигенции не представляется возможным, поскольку критерий образованности в современном понимании может быть употреблен лишь примени

111 Байрау Д. Указ. соч. С. 123.

112 Hall R. Theoretical brends in the Sociology of Occupation // Sociological Quarterly. 1983. Vol. 24. № 1.

113 См. Культура и интеллигенция России в переломные эпохи (XX век) Тез. докл. Всерос. науч.-практ. конф. Омск, 1993.

114 См. Корупаев А.Е. Очерки интеллигенции России. Ч. 1. Очерки теории интеллигенции. М., 1995. С. 15.

115 Каппелер Андреас. Россия - многонациональная империя. Возникновение, история, распад. М., 2000. С. 233. тельно к Новой истории, а оформление социальной работы в качестве профессии -и того позднее.

Цель и задачи исследования. Главная цель диссертации — изучение процессов формирования, становления российской интеллигенции в XVI-XVII веках и определение ее места и роли в общественно-политической и культурной жизни страны. Для ее достижения необходимо решение следующих задач:

- проанализировать влияние культурно-исторических событий на развитие интеллектуальной среды в указанный период;

- выявить особенности формирования различных групп представителей интеллектуального труда;

- исследовать роль «базисной» интеллигенции и прединтеллигенции в процессе формирования и становления изучаемого социального слоя;

- выделить основные формы участия представителей позднесредневековой интеллигенции в общественной жизни;

- изучить значение нравственной составляющей в осуществлении того или иного социально-профессионального занятия;

- определить круг вопросов социального и культурного развития России, поднимаемых и решаемых представителями интеллектуального творчества.

Хронологические рамки диссертационного исследования включают в себя XVI и XVII столетия. Начальная граница связывается автором с возникновением на рубеже XV-XVI веков теории «Москва - третий Рим», окончательно оформленной псковским монахом Филофеем в 1510 году. Безусловно, идея государственного могущества и национального единства, высказанная старцем подчиненного Москве города, ознаменовала собой начало истории нового централизованного государства. Вместе с тем, как показал еще Д.С. Лихачев, с XVI века начинается новая культурная эпоха, после того, как к концу XV века завершилась эпоха Предвозрождения, прерванная жестокостями централизации, гибелью городов-коммун Новгорода и Пскова. 116

Конечная граница исследования - рубеж XVTI-XVIII веков - связана с глубокими культурно-политическими переменами в Российском государстве. Этот рубеж,

116 Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков. С. 124.

32 охарактеризовавшийся началом активных реформ Петра Великого, обозначил конец российского средневековья и переход к модернизации всех сфер общественной жизни. Впервые за всю историю государства стремление достичь уровня европейского развития стало целенаправленной государственной политикой.

Территориальные рамки исследования, на взгляд диссертанта, должны охватывать всю территорию государства. Централизация страны придала Москве статус не только политической, но и культурной столицы: здесь, в центре всех общественных процессов, сконцентрировалась большая часть интеллектуальных сил. В Москве уже с XVI века сосредотачивается летописная и переводная деятельность, а в XVII веке столица получает безграничную монополию на эти виды творчества. С Москвой связано образование школ и училищ, Славяно-греко-латинской академии.

Однако это не означает, что из сферы внимания будут исключены традиционные интеллектуальные центры России - Новгород, Псков, Владимир, Ярославль. Русский Север в смысле культурной деятельности был представлен Кирилло-Белозерским и Соловецким монастырями. В них проходила самая активная интеллектуальная работа, что подтверждается архивными источниками. В XVII веке Соловецкий монастырь стал одним из центров раскольничества. С Сибирью связана деятельность известных писателей, деятелей культуры и политики - С.И. Шаховского, И.Н. Катырева-Ростовского, С.У. Ремезова, Ю. Крижанича, протопопа Аввакума.

В XVII веке вхождение в состав России части малороссийских и белорусских земель усилило контакты с их образованными представителями, являвшимися проводниками европейской культуры. Особенно велика была роль Киево-Печерского монастыря, при котором в 1632 году была создана Киевская академия, где сосредоточились лучшие научные силы того времени. Выходцы академии С. Полоцкий, Е. Славинецкий были организаторами Греко-латинских школ в Москве. Большой интерес вызывают к себе белорусские монастыри - Иверский, Оршанский Кутеин-ский, Воскресенский — центры художественного творчества и книгопечатного дела.

Источниковая база исследования. Взяв за основу систему классификации русских письменных источников, предложенную JI.H. Пушкаревым, автор выделил следующие их группы:

1) летописи традиционно являются основным письменным источником по истории средневековой России. В XVI-XVII веках значение летописания падает, однако эта группа документов по-прежнему позволяет почерпнуть информацию не только о политической и социально-экономической, но и о культурной жизни общества. События XVI-XVII веков отражены в Новгородской и Псковской летописях, Иоаса-фовской летописи, Русском Летописце (Московской летописи), Летописном сборнике, именуемом летописью Авраамки, Патриаршей (Никоновской) летописи, Новом летописце. Два последних источника составляют XIII и XIV тома Полного собрания русских летописей.117

2) жития святых (агиография) имеют важное значение для изучения вопросов нравственности в указанный период, способствуют оценке характера позднесредне-вековых образования и воспитания, культуры в целом. Как исторический памятник, жития носят официальный характер, при этом, их характерной чертой является стремление к идеализации образа. Однако диссертанту видится в этом и положительный момент. Жития позволяют понять общественный идеал человека данной эпохи, проникнуть в его духовный мир.

В XVI-XVII вв. появились новые редакции житий Варлаама Хутынского, Сергия Радонежского, Михаила Клопского. Для исследования привлекались жития Кирилла, Ферапонта и Мартиниана Белозерских, Варлаама Керетского. XVII столетие ознаменовалось появлением жизнеописаний деятелей церкви, политики и культуры - Федора Ртищева, протопопа Аввакума, Епифания Славинецкого, Ивана Неронова, Елеазара Анзерского. Часть из них представляет собой автобиографии, но соответствие (в общих чертах) канонам житийного написания позволяет причислить их к группе агиографических источников.

3) законодательные и правовые акты государства позволяют определить отношение власти к представителям культурной и общественно-политической жизни; выявить основные направления государственной политики в области культуры. Эти

1 -I о документы наиболее полно представлены в сборниках Актов исторических, До

117 Полное собрание русских летописей: сб. в 36-ти томах. М., 1960-1972.

118 Акты исторические. Собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1-5. (1334-1700) СПб., 1841-1842. (далее-АН) полнениях к актам историческим, 119 Актов, собранных в библиотеках и архивах

10П

Российской Императорской Археографической экспедицией, Актах, относящих

101 ся к истории Западной России. Основная составная часть этих многотомных изданий - царские и патриаршие окружные грамоты, наказы, постановления, приговоры.

Важными памятниками законодательства и права являются Судебники XVI-XVII веков, постановления Стоглавого Собора 1551 года, постановления земских соборов, Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 года. Неподдельный интерес вызывают к себе Акты времени правления царя Василия Шуйского 16061610 гг. и Акты времени междуцарствия 1610-1613 гг., поскольку отразили изменения в сфере общественных и культурных отношений, инициированные властью в переломный момент истории.

4) делопроизводственные материалы представлены широким спектром документов. Особый интерес представляют следственные дела и судебные разбирательства, которые ярко отражают общественные и культурные процессы. В распоряжении диссертанта имеются следственные дела об Иване Берсене-Беклемишеве и Федоре Жареном с допросами Максиму Греку и монаху Афанасию; следственные дела над Матвеем Башкиным и Феодосием Косым, материалы допросов князя И.А. Хворо-стинина и белорусского ученого и книгопечатника Спиридона Соболя, дела над раскольниками. Однако эти источники слишком фрагментарны и не позволяют полностью воссоздать картину идейной борьбы и понять причины общественных конфликтов. Кроме того, эти материалы создавались представителями официальной власти, что неизбежно сказалось на субъективной оценке деятельности вольнодумцев и «еретиков».

119 Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографическою комисси-ею. Т. 1-12. СПб., 1846-1872. (далее-ДАИ) no AKTbIj собранные в библиотеках и архивах Российской Императорской Археографической экспедицией Императорской Академии Наук. Т. 1-4. (1294-1700) СПб., 1836. (далее -ААЭ)

121 Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 5. (1633-1699) СПб., 1853. (далее-АИЗР)

35

Следует уделить внимание опубликованным актам писцового дела, приходно-расходным книгам московских приказов, делам Тайного приказа, однако в этих документах в основном отражена специфика государственного делопроизводства.

5) источники личного происхождения позволяют наиболее точно оценить уровень развития интеллектуальной мысли, определить основные чаяния общества, выражаемые виднейшими общественными деятелями России. Это не только публицистические произведения Федора Карпова, Максима Грека, Ивана Пересветова, Ивана Тимофеева, Григория Котошихина, Авраамия Палицына, исторические повести Андрея Лызлова, Семена Ремезова, Николая Спафария и многих других авторов, но и многочисленные эпистолярные памятники. Среди них стоит отметить переписку Ивана Грозного с князем A.M. Курбским и Римских Пап с российскими государями, письма Курбского к разным лицам, послания Ивана Грозного, Иосифа Волоцкого, Федора Карпова (Максиму Греку, митрополиту Даниилу, старцу Фило-фею), письма Никона, Аввакума, переписка боярыни Морозовой с Аввакумом и многие другие. Большая часть этих документов опубликована в Памятниках литературы Древней Руси.

6) сочинения иностранцев являются довольно распространенным, однако слишком пристрастным источником. В исследовании использованы записки и воспоминания С. Герберштейна, Д. Флетчера, А. Олеария, Ж. Маржерета. А. Мейерберга и других. Иностранцы выражали субъективную точку зрения, часто не понимая специфики российской жизни и не пытаясь вникнуть в нее. Очень часто западные «миссионеры» специально «приукрашивали» культурное и духовное невежество россиян, чтобы скомпрометировать Русскую Православную Церковь. В России этим занимались, например, деятели католической Пропаганды. Использование таких сочинений возможно лишь при сопоставлении с другими источниками.

7) догматические источники и памятники воспитания позволяют выявить основы духовности средневекового российского общества. Особое внимание было уделено Книгам Священного Писания Ветхого и Нового заветов. Невозможно говорить о характере воспитания без «Домостроя» и сборника нравственных назиданий «Измарагда». Использованы педагогические трактаты Симеона Полоцкого «Обед душевный» и «Вечеря душевная», «Гражданство обычаев детских» Епифания Сла-винецкого, сборник «Истинных правил христианского воспитания детей» (издан в 1785 году).

8) Для исследования привлекались и неопубликованные архивные материалы Российского государственного архива древних актов. Их значимость заключается в том, что они помогают не только отразить деятельность отдельных, «штучных» интеллигентов, но и сформировать представление о функционировании целых профессиональных отрядов. Ф. 143 (Аптекарский приказ) раскрывает процесс формирования профессиональной медицины; Ф. 381 (Рукописное отделение собрания библиотеки московской Синодальной типографии) и Ф. 375 (Исторические сочинения) с богатыми письменными материалами способствует пониманию духовной близости писателей; Ф. 1182 (Приказ книгопечатного дела) отражает деятельность еще одной формирующейся группы интеллигенции - справщиков, наборщиков, печатников и т.д.

Ф.Ф. 1192, 1196, 1198, 1201, 1204 (Иосифо-Волоколамский, Антониев-Сийский, Пафнутьев-Боровский, Соловецкий, Троице-Сергиев монастыри) содержат бесценную информацию о деятельности монастырских учителей и врачей, певчих и живописцев. В диссертации использованы дела Ф. 150 (О выездах иностранцев в Россию), Ф. 165 (Секретные дела), Ф. 124 (Малороссийские дела).

Методологическая основа исследования. Учитывая специфику проблемы и то, что она раскрывается на историческом материале двух столетий, особое значение следует отвести системно-структурному и генетическому методам. Системно-структурный метод позволяет рассмотреть историю российского общества как целостную систему во всех ее проявлениях (духовном, политическом, социальном) в постоянном изменении. Генетический метод позволяет проследить эволюцию общества и составляющих ее элементов. Особо следует отметить важность использования в исследовании интеллигенции XVI-XVII вв. ретроспективного метода, предлагаемого B.C. Меметовым. По его мнению, задача метода заключается в том, что

122 РГАДА. Ф. 381. On. 1. Д. 199. и опубликован в Памятниках литературы Древней Руси: середина XVI века. М., 1985. бы, отталкиваясь от традиционно-преемственного, что сохраняется в интеллигенции по сей день, в качестве ее сущностных черт, проследить на многовековом историческом материале, как и когда происходило их становление, развитие и дея

123 тельность.

Действительно, историческая ретроспектива на основе сущностных черт позволяет определить истоки феномена. Однако только при совместном использовании этого метода с системно-структурным методом можно выявить специфические черты интеллигенции указанного периода и дать определение понятиям «интеллигенция позднего средневековья», «интеллектуальная среда общества» и др.

Поскольку непосредственными участниками указанных процессов являлись отдельные представители общества, отождествляемые по ряду характерных черт с интеллигенцией, они требуют особого подхода к своему изучению. А.И. Аврус полагает, что интеллигенция в силу своей «штучности» подлежит лишь качественным методам исследования, методы же социологического, количественного анализа неуместны. 124 Схожую точку зрения высказывают В.А. Мансуров и JI.A. Семенова.125 На взгляд диссертанта, без методов социологического исследования место интеллигенции в общественной структуре будет представлено слишком абстрактно. Ведь данный феномен, в первую очередь, должен быть определен социологически. Этому может способствовать метод социологической дифференциации.

Анализ культурных и общественно-политических процессов произведен на основе принципов историзма и объективности, комплексного подхода. В диссертации использованы историко-сравнительный и историко-типологический методы, приемы исторического описания и периодизации.

Научная новизна исследования определяется постановкой вопроса. Впервые культурные и общественно-политические процессы в России XVI-XVII веков рас

123 Меметов B.C. Интеллигентоведение рубежа третьего тысячелетия: актуальные проблемы // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI в.: итоги пройденного пути и перспективы. Тез. докл. X межгос. науч.-теорет. конф. Иваново, 1999. С. 48.

124 Аврус А.И. Интеллигентоведение или интеллекту ал оведение // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы. Тез. докл. X междунар. науч.-теорет. конф. (Отв. ред. проф. B.C. Меметов) Иваново, 1999. С. 23.

125 Мансуров В.А., Семенова JI.A. Некоторые тенденции в развитии профессиональных групп российской интеллигенции // Россия: трансформирующееся общество. М., 2001. С. 285. сматриваются в тесной взаимосвязи с интеллектуальной деятельностью формирующегося общественного слоя, представленного образованными для своего времени людьми, обладающими качественно новой формой морали. Усложнение потребностей развивающегося российского государства требовало постоянного расширения кругозора и получения новых знаний, необходимых для осуществления этой деятельности. В работе она рассмотрена во всех основных формах: книжности, лечении, обучении, воспитании людей, литературного и художественного творчества: Представители этих профессиональных занятий, являясь, в основном, государственными служащими, осознавали общественную значимость своих действий. Эта устойчивая тенденция свидетельствовала о смене средневековых представлений о духовности, направленной, в первую очередь, на спасение души человека.

В диссертации по-новому решается вопрос об истоках деятельности отечественной интеллигенции как самостоятельной социальной силы. Начальной границей ее истории большинство исследователей склонны считать XVIII век, эпоху Петра Великого, когда была создана светская культура и новая государственность. Такая позиция не способствует пониманию причин трансформации, которую пережила Россия за два столетия - от средневекового государства в начале XVI века до империи европейского уровня - к концу правления Петра I. Объяснение коренных перемен только тем, что Петр являлся человеком уже новой эпохи, в отличие от своего отца, звучит примитивно. Ещё С.М. Соловьев подчеркивал: «Чего древняя Русь не завещала, того новая вдруг, из ничего, сделать не могла». «Завещать», вырабатывать основы государственности могли люди, вовлеченные в общественную жизнь своей интеллектуальной деятельностью и переживаниями за судьбу страны.

В работе впервые предпринята попытка изобразить общественно-культурные процессы в России XVI-XVII вв. комплексно, поскольку их участники представлены диссертантом как носители близких нравственных установок и культурно-политических взглядов, но воплощающие их в жизнь разными методами. В их борьбе взглядов за дальнейшее развитие страны, требованиях от власти «справедливости и закона», выработке идей социального равенства и др. выражались схожие с интеллигенцией более позднего периода сущностные черты жизнедеятельности.

126Соловьев С.М. Собр. соч. СПб., 1901. Стб. 1605.

39

Теоретическое и практическое значение исследования. Всесторонняя оценка процессов, происходивших в эпоху позднего средневековья, невозможна без анализа жизни и творчества конкретных представителей общества, принимавших участие в преобразовательной деятельности - интеллигенции этого периода. Нельзя не обратить внимание на значимость вывода о том, что истоки всех преобразований XVIII века лежат в предыдущей эпохе, когда борьба в сфере культурно-политических мировоззрений велась даже на высоком государственном уровне. Недаром В.О. Ключевский, анализируя «Политику» Юрия Крижанича, отмечал, что «невольно воскликнешь: да это программа Петра Великого, даже с ее недостатками и противоречиями». 127

Изучение процесса формирования интеллигенции в России XVI-XVII вв. и ее деятельности подводит черту под средневековой историей этого феномена. Однако научное обобщение исторического материала исследуемой эпохи позволяет выявить закономерности его дальнейшего развития и подойти к изучению «классической» интеллигенции последующего времени с выработанной теоретико-методологической основой.

Поскольку работа посвящена такому многоаспектному феномену как интеллигенция, ее исследование возможно лишь с помощью междисциплинарного подхода. В связи с этим, ее результаты могут быть использованы не только в рамках курса отечественной истории, но и привлечены в лекционных курсах по культурологии, истории литературы и искусства, философии, социологии, политологии. Выводы автора могут быть востребованы для чтения курса интеллигентоведения, стать частью воспитательной работы.

127 Ключевский В.О. Сочинения. М., 1998. С. 237.

40 российская

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Столяров, Дмитрий Анатольевич

заключение

Анализ исторического материала XVI-XVII столетий неизбежно заставляет исследователя обратить внимание на глубину и всестороннюю значимость процессов, затронувших в этот период все сферы жизни российского общества. Не подлежит сомнению, что укрепление национальной государственности, расцвет материальной и духовной культуры, утверждение новых принципов социального жизнеустройства не могли сложиться стихийно. Все эти явления российской действительности состоялись благодаря активной творческой, мыслительной деятельности тех представителей общества, которые наиболее болезненно воспринимали недостатки России и осознавали настойчивую потребность в их искоренении. Как правило, их взоры были обращены к западноевропейскому опыту, в котором по иному строились взаимоотношения между властью и гражданами государства, существовал авторитет закона, укреплялся демократический принцип народного представительства. В изучаемых ими трудах Н. Макьявелли, П. дела Мирандолы, Э. Роттердамского, Т. Мора и других авторов не могли не привлечь идеи о ценности человеческой личности, о достоинстве, свободе и равных правах граждан, другие прогрессивные идеи.

Нельзя не отметить роль контактов с Византией в утверждении этих ценностей. Ее культура, религиозная практика на протяжении всего средневековья способствовала формированию в России глубоко духовного представления о человеке и его значимости в земной жизни. Безусловно, принятию в XVII веке на российской почве европейского гуманизма способствовали еретические движения XIV-XVI вв., явившиеся первой попыткой человека заявить о своей духовной свободе и интеллектуальной независимости. Носители таких идеалов закладывали основы новой формы светской, гражданской морали.

Выявленные черты деятельности сближают этих людей с представителями окончательно оформившегося к середине XIX столетия слоя отечественной интеллигенции. Их высокая образованность служила не только способом

185 самоутверждения в обществе, но и воспитывала личность, раскрывала перед человеком значимость общечеловеческих вопросов. В такой совокупности интеллектуальных и моральных качеств диссертанту видится правомерность причисления к слою интеллигенции отдельных представителей любой цивилизационной системы в каждый исторический период.

Посвящение своей интеллектуальной деятельности общественным интересам свидетельствует о яркой незаурядности, индивидуальности человека. Прав B.C. Меметов, полагая, что даже когда вслед за средневековой «штучной интеллигенцией» начался период ее «массового производства», «в исторической памяти были и остаются не сотни тысяч учителей, врачей, инженеров, ученых, деятелей искусства и литературы, а наиболее яркие, выдающиеся, аккумулирующие в себе лучшие черты интеллигенции предшествующих поколений». 1 Активная творческая работа видных деятелей культуры и общественной мысли XVI-XVII вв., вызывавшая общественный резонанс, их сложный жизненный путь, нередко заканчивавшийся лишением сословных привилегий, сибирскими ссылками и даже казнями, очень ярко иллюстрирует этот тезис.

Творчество М. Грека, В. Патрикеева, Ф. Карпова, Ф. Косого, И. Хворостинина, С.И. Шаховского, С. Полоцкого и др. пронизано идеями о сильном человеческом начале. Это не случайно. С их именами диссертант связывает утверждение в обществе гуманистических настроений, раскрытие в основных чертах возрожденческих тенденций. Невозможно, конечно, считать равнозначными культурные перемены в России XVI-XVII вв. и тот расцвет философской, естественнонаучной, художественной мысли, который переживала Западная Европа в эпоху Ренессанса. Тем не менее, обращение к теме человека в отечественной мысли и художественном творчестве, утверждение антропоцентризма в культуре и обмирщение традиционной

1 Меметов B.C. О некоторых дискуссионных проблемах российского интеллигентоведения // Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее. Тез. докл. международ, науч.-теор. конф. Иваново, С. 12.

186 духовности - все это свидетельствовало о глубокой гуманистической трансформации всего российского общественного сознания.

Проведенное исследование позволяет вслед за В.А. Малининым признать, что просвещенные, образованные люди, вращавшиеся в кругу возрожденческо-гуманистических идей, были в России XVI-XVII вв. сравнительно тонким слоем формирующейся интеллигенции. 2 Она выделяется на массовом фоне грамотных и образованных людей (прединтеллигенции) высокой эрудицией, энциклопедическими знаниями, которые позволяли их носителям ставить и добиваться решения глобальных социокультурных проблем.

Штучность» позднесредневековой интеллигенции явилась не только отражением сложного процесса становления российской культуры, интеллектуальной деятельности, общественной жизни. Интеллигенция, традиционно сочетающая в себе образованность и личную нравственность по определению не может быть массовым явлением. Это сочетание — всегда индивидуально. В этом смысле автору близка мысль Д.С. Лихачева, подвергнувшего сомнению правомерность социологического подхода в причислении к интеллигенции всех, кто занят в сфере умственного труда: «не может быть толпы интеллигенции. Сила интеллигенции в индивидуальности, и в этом заключалась важность появления интеллигенции».3

Исследование показало, что в интеллигенции XVI-XVII веков условно можно выделить церковно-монастырскую интеллигенцию и интеллектуальную («просвещённую») бюрократию. Высокое нравственно-религиозное значение обучения, лечения, художественного творчества по-прежнему оставалось прерогативой лиц духовного звания, а основная масса представителей «базисной» интеллигенции (учителя, врачи, певчие, иконописцы) сосредотачивалась в монастырях. Не случайно, на базе средневековых церковно-монастырских школ в XVIII-XIX веках основывались

2 Малинин В А. Русь и Запад. Калуга, 2000. С. 318.

3 Лихачев Д.С. Сила интеллигенции - в индивидуальности // Конгресс российской интеллигенции. СПб., 1998. С. 24. духовные училища и церковно-приходские школы, а богадельни и больницы действовали до XX века. Это обстоятельство позволяет считать неверным представления ряда авторов о низкой социальной значимости интеллектуального труда духовенства.

Важной отличительной чертой интеллигенции позднего средневековья явились светский характер ее деятельности и отсутствие ее безусловной связи с церковной средой. Конечно, поворот культуры от «старины» к «новизне» не мог быть совершен усилиями лишь представителей духовенства. Для этого требовались новые идеи, нестандартные решения, не способные к развитию в стесненной средневековыми предрассудками системе. Проводником новых идей и явилась «просвещенная» бюрократия, по долгу своей деятельности связанная с иностранным опытом, впитывающая западные ценности, отрицательно воспринимаемые консервативным направлением общественной мысли.

Однако из всего этого не следует, что интеллигенции были чужды христианские ценности. По своему характеру деятельность интеллигенции в XVI-XVII веках являлась достоянием православной культуры. Церковь потеряла монопольное право на умственный труд, и выполняющих теперь этот труд образованных людей связывала с ней не служба, а дань традиции (как опосредованная связь). Даже монахи, обучающие и лечащие людей, больше подчинялись своему призванию, а не требованиям религиозной морали о помощи ближнему. При этом интеллигенция и прединтеллигенция в своём подавляющем большинстве являлась служилой, т.е. находилась в непосредственном подчинении государства и церкви. Однако это, как показало исследование, не могло искоренить дух независимости у подлинных интеллигентов.

По мнению диссертанта, неправомерно отказывать в деятельной защите гуманистических идеалов и тем представителям общества, которые в силу религиозных, культурно-исторических взглядов занимали охранительную позицию в отношении проникавших в страну западных духовных элементов. Их представления о значимости человека получили не менее глубокое развитие, но основывались на ценностях христианской морали, провозглашавшей равенство

188 перед Богом. Не случайно Д.С. Лихачев обозначал их нравственно-гуманистический поиск как «обращение к своей античности», 4 центром которой являлась духовно богатая Византия с ее особым симбиозом восточно-христианского миросозерцания.

В расхождении по вопросу о приоритетном, ведущем значении светской или религиозной культурной модели и заключена причина идейного размежевания, проходящего красной нитью через XVI и XVII столетия. Г.С. Кнабе, анализируя противостояние партии латинистов С. Полоцкого и эллинофилов Е. Славинецкого, отмечал, что в сфере культуры они объективно делали одно и то же: создавали духовную среду с новыми обыкновениями и нравами, вкусом к ученым занятиям, интересом к светской книге.» 5 Этот дуализм в развитии национальной культуры и самосознания уходит корнями в эпоху Предвозрождения и, может быть, еще глубже, когда вопрос об основах земного бытия и роли человека в мироустройстве стал камнем преткновения между официальной церковью и стригольниками - первыми русскими гуманистами. Именно от этого противостояния берут свое начало все идейные конфликты XVI-XVII вв. — от борьбы между иосифлянами и нестяжателями до гонений Церковью расколоучителей.

В эпоху позднего средневековья отдельные тенденции сложились в единое явление: образованные люди, стремящиеся к знаниям, образовывали духовные сообщества, занимающиеся интеллектуальным трудом. Достаточно вспомнить академию Максима Грека в XVI веке, литературные и ученые сообщества архимандрита Дионисия и келаря Авраамия Палицына, братскую коллегию Е. Славинецкого и Ф. Ртищева, общество «ревнителей благочестия» И. Неронова и С. Вонифатьева в XVII веке. В эти культурные «союзы» входили представители различных слоев общества; социальное единство основывалось здесь не на материальном, а на интеллектуальном статусе. Этот статус придавал интеллигентскому слою значение элитарности в глазах общества и вызывал

4 Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков. Эпохи и стили. Л., 1973. С. 113-120.

5 Кнабе Г.С. Служить народу, а не власти. Протоинтеллигенция или как зарождалось на Руси третье сословие // Родина. 2001. № 8. С. 53.

189 раздражение у вынужденной с ним считаться власти. Нельзя не отметить при этом, что как раз в период позднего средневековья такие понятия как «разумность», «мудрость», «книжность» приобретают абсолютное значение.

Государственные потребности ставили перед обществом сложные задачи социального характера: стране требовались не просто образованные люди, способные профессионально обучать, лечить, делать литературные переводы, заниматься художественным творчеством, но те, кто ощущал внутреннюю, духовную потребность в осуществлении этих занятий. Не случайно еще B.C. Меметов отмечал возросшее значение «людей гуманитарного знания», являвшихся «в большинстве своем носителями высокой нравственности». 6 Их нравственность заключалась в совершенно ином понимании своих общественных функций, совершаемых на основе профессионального знания. В отличие от представителей духовенства, воспринимавших осуществление социальнозначимых действий как духовный подвиг, светские специалисты видели в этом высокое гражданское значение. Исследование раскрыло и устойчивую тенденцию к обособлению отраслей знания в XVI-XVII веках. Тем не менее, средневековый синкретизм не был полностью преодолен и в сфере интеллектуального труда: образованный человек мог сочетать в своём лице и учителя, и писателя, и государственного служащего. Эта универсальность мыслительных способностей явилась характерной особенностью интеллигенции этого периода.

Еще авторы сборника «Вехи» Н.А. Бердяев, П.И. Новгородцев, И.А. Ильин упрекали российскую интеллигенцию в традиционной любви к уравнительной справедливости, в рационалистическом утопизме и государственном отщепенстве. Исследование показало, что для интеллигенции XVI-XVII вв. эти черты не являлись характерными. В творчестве представителей интеллектуальной мысли утопические мотивы не получили распространения. Мыслители и публицисты этого периода очень объективны в своих взглядах. Их

6 Меметов B.C. К дискуссии о времени появления и формирования российской интеллигенции // Некоторые современные вопросы анализа российской интеллигенции. Межвуз. сб. науч. трудов. Иваново, 1997. С. 10.

190 протест выступал не против Церкви или государственной власти, а против духовного и физического насилия вообще. Даже «еретики» вроде Ф. Косого и М. Башкина или старообрядцы действовали в русле православия, понимая его по-разному, но борясь за одно и то же — за чистоту веры.

То же самое необходимо отметить и в отношении верховной государственной власти. Ее отрицание провозглашалось лишь в радикальных эгалитарных системах, поддерживаемых единицами. Отдельные представители общественной мысли, напротив, видели в государственном устройстве естественную закономерность, вручившую правителю не только власть, но и ответственность. Федор Карпов, на взгляд диссертанта, заложил основы естественно-правовой концепции происхождения государства, развитой в XVIII веке английскими философами Т. Гоббсом и Д. Локком. Божественное обоснование власти было в XVII веке отвергнуто самим самодержавием. Лояльность Церкви российскому правителю обернулась ее подчинением государству и превращением в составную часть аппарата власти при Петре I.

Предложения равенства и справедливости также не носили на себе отпечатков утопизма. Публицисты позднего средневековья не призывали к социальному равенству; ими защищалось равенство всех членов общества в возможности участия во всех делах, охватывающих жизнь страны. Своевременность таких идей подчеркнул и сам Петр I, введший в 1722 году «Табель о рангах», стершую все различия между сословиями и признавшую значимость человека не в связи с его знатностью, а при наличии знаний и незаурядных способностей.

Каждый параграф диссертации - отдельная, далеко не закрытая проблема российской истории, в целом, и общественной и культурной мысли, в частности. Затрагивать эти вопросы было необходимо, поскольку без них невозможно наметить основные направления и формы деятельности позднесредневековой интеллигенции. Теперь же, проведя обстоятельный анализ общественно-политических и культурных процессов в России XVI-XVII веков, диссертант считает несправедливым мнение ряда исследователей о том, что образованный слой не мог стать интеллигенцией в указанный период. Действительно, было бы

191 нелепо ставить знак равенства между интеллигенцией XIX-XX вв. и образованными представителями общества эпохи позднего средневековья. Они еще не представляли собой духовного и образовательного единства, не имели социальной однородности. Тем не менее, слой этих людей своим творчеством обозначил истоки особой интеллектуальной, нравственной силы, ставшей впоследствии интеллигенцией.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Столяров, Дмитрий Анатольевич, 2004 год

1. Архивные материалы

2. Российский государственный архив древних актов (РГАДА)

3. Ф. 124 Малороссийские дела On. 1. Д.Д. 1, 2, 7, 12, 24; оп. 5. Д. 67.

4. Ф. 143 — Аптекарский приказ. Оп. 2. ДД. 53, 368, 640, 824.

5. Ф. 150 — О выездах иностранцев в Россию On. 1. Д.Д. 48, 56,123, 128, 194, 346.

6. Ф. 165 Секретные дела Оп.1. Д.Д. 1,2,3,7,12,13.

7. Ф. 375 — Исторические сочинения On. 1. Д.Д. 2, 3, 7, 9, 10, 12, 22, 26.

8. Ф. 381 — Рукописное отделение собрания библиотеки Московской Синодальной типографии. On. 1. ДД. 198, 199,216,345,350-352,391,416,485,503, 1028, 1031, 1636, 1798, 1800.

9. Ф. 1182 Приказ книгопечатного дела.

10. Оп. 3. ДД. 1, 5, 17, 27, 32, 34, 39, 41, 44, 48 49, 59, 63, 64, 67, 70, 75, 83, 84, 212, 232.

11. Ф. 1192 Иосифо-Волоколамский монастырь. On. 1. Д. 389; Оп. 2. Д.Д. 784, 862, 905.

12. Ф. 1196 — Антониев-Сийский монастырь. On. 1. Д.Д. 72, 128,416.

13. Ф. 1198 Пафнутьев-Боровский монастырь.

14. On. 1. Д.Д. 321, 350, 4346, 4384, 4617; Оп. 2. Д.Д. 4207, 4346.

15. Ф. 1201 Соловецкий монастырь.

16. On. 1. ДД. 92, 96, 114, 130, 207, 209, 226, 597, Оп. 5. Д. 28.

17. Ф. 1204 Троице-Сергиев монастырь.

18. On. 1. Д.Д. 74, 108, 213, 217, 218, 233; Оп. 2. Д.Д. 4384, 4617.1. Опубликованные источники.

19. Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. ТТ. 1-5. СПб., 1841-1842.

20. Акты Московского государства, изданные Императорской Академией Наук под редакцией Н.А. Попова. ТТ. 1-3. Разрядный приказ. СПб., 1890-1901.

21. Акты Российского государства. Архивы московских монастырей и соборов XV начала XVII вв. М., 1998.

22. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Императорской Археографической экспедицией Императорской Академии Наук. Т.Т. 1-4. СПб, 1836.

23. Акты времени правления царя Василия Шуйского. М., 1914.

24. Акты, относящиеся к истории земских соборов. М., 1901.

25. Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографической комиссиею. Т. 5. (1633-1699 гг.) СПб., 1853.

26. Акты писцового дела (1644-1661): Сб. М., 1977.

27. Акты писцового дела 60-80-х гг. XVII века: Сб. М., 1990.

28. Акты Российского государства. Архивы московских монастырей и соборов XV начала XVII века. М., 1998.

29. Акты русского государства 1505-1526 гг. М., 1975.

30. Альбом Мейерберга. Виды и бытовые картины России XVII века. СПб., 1903.

31. Анпилогов Г.Н. Новые документы о России конца XVI начала XVII века. М., 1967.

32. Антология педагогической мысли Древней Руси. М., 1985.

33. Безсонов П. Русское государство в половине XVII века. Рукопись времен царя Алексея Михайловича. М., 1859.

34. Белокуров С.А. Юрий Крижанич в России. Вып. 3. Дополнительные документы. 1641-1658. М., 1909.

35. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. СПб., 1997.

36. Бумаги флорентийского центрального архива. Касающиеся до России /итальянские и латинские подлинники/ СПб, 1871.

37. Волоцкий Иосиф. Послания. M.-JL, 1959.

38. Волоцкий Иосиф. Просветитель или Обличение ереси жидовствующих. Казань, 1904.

39. Горсей Д. Записки о России XVI начала XVII века. М., 1990.

40. Грек Максим. Сочинения. Казань. 1860.

41. Грек Максим. Сочинения преподобного Максима Грека, изданные при Казанской духовной академии. Ч. 1. Казань, 1894.

42. Дела Тайного Приказа. Кн. I-IV. СПб., 1907-1926.25. Домострой. М., 1990.

43. Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею. ТТ. 1-12. СПб., 1846-1872.

44. Древняя Российская Вивлиофика или собрание разных древних сочинений. М., 1788. Т. VI.

45. Древнерусская литература. Хрестоматия. М., 1966.

46. Дружинин В.Г. Несколько неизвестных литературных памятников из сборников XVI века. ЛЗАК. Вып. 21. СПб., 1909.

47. Ермолай-Еразм. Благохотящим царям правительница и землемерия // Ржига В.Ф. Литературная деятельность Ермолая-Еразма. Л., 1926.

48. Ермолай-Еразм. Слово о рассуждении любви и правде и побеждении вражды и зла. М., ТОДРЛ. 1960. Т. XVI.

49. Житие преподобного Мартиниана Белозерского // ЛЗАК. Вып. 1. СПб., 1862.

50. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное. М., 1960.

51. Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991.

52. Житие милостивого мужа Федора Ртищева // Древняя Российская Вивлиофика. Т. XVIII. М., 1791.

53. Забелин И.Е. Материалы для истории статистики и археологии города Москвы. Т. 1. М„ 1884.

54. Иосафовская летопись (XV-XVI вв.) М., 1957.

55. Истинные правила христианского воспитания детей. М., 1785.

56. Источники по истории еретических движений XIV начала XVI вв. СПб., 1883.

57. Корб Иоанн Георг. Дневник путешествия в Московию (1698-1699 гг.) СПб., 1905.

58. Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. Сочинение. СПб., 1906.

59. Крижанич Юрий. Записка Ю. Крижанича о миссии в Москву в 1641 году. М., 1901.

60. Крижанич Юрий. Политика. М., 1965.

61. Крижанич Юрий. Собрание сочинений. Вып. 2-3. М., 1891-1893.

62. Крижанич Юрий. Экономические и политические его взгляды /извлечения из сочинений «Политические Думы»/ СПб., 1914.

63. Курбский A.M. История о великом князе Московском. СПб., 1913; М., 2001.

64. Курбский A.M. Письма к разным лицам: Сб. писем. СПб., 1913.

65. Летописец русский (Московская летопись). М., 1895.196

66. Лызлов А.И. Скифская история. М., 1990.

67. Материалы для истории древнерусской духовной письменности Н.К. Никольского. СПб., 1897.

68. Материалы для истории медицины в России. Вып. 2. СПб., 1883.

69. Материалы и документы по истории СССР. Вып. 5. Московское государство в XVII веках. М., 1941.

70. Материалы для истории раскола за первое время его существования. М., 1874.

71. Микулинская летопись, составленная по древним актам от 1354-1678 гг. М., 1854.

72. Московское государство XV-XVII вв. по сказаниям современников-иностранцев. М., 2000.

73. Новая повесть о преславном Российском царстве и великом государстве Московском. СПб., 1907.

74. Новгородские летописи. СПб., 1879.

75. Оболенский К.М. Иностранные сочинения и акты, относящиеся до России. М., 1847.

76. Опись архива Посольского приказа 1673 года. М., 1990.

77. Отенский Зиновий. Истины показания к вопросившим о новом учении. Казань, 1863.

78. Палицын Авраамий. Сказание. СПб, 1909; М.-Л., 1955.

79. Памятники древней русской письменности, относящиеся к смутному времени. СПб., 1909.

80. Памятники истории Смутного времени. М., 1909.

81. Памятники литературы древней Руси. XVI-XVII вв. М., 1986-1989.

82. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. М., 1993.

83. Пересветов И.С. Сочинения. М.-Л., 1956.

84. Повести о житии Михаила Клопского М.-Л., 1958.

85. Полное собрание русских летописей. Т. 13 (Патриаршая или Никоновская летопись), Т. 14 (Новый летописец), Т. 29 (Летописец начала царства Ивана IV),

86. Т. 30 (Владимирский летописец), Т. 31. (Летописцы последней четверти XVII века). М., 1965- 1968.

87. Полоцкий Иосиф. Вечеря душевная. М., 1683.

88. Полоцкий Иосиф. Вирши. Минск, 1990.

89. Полоцкий Иосиф. Избранные сочинения. М.-Л., 1953.

90. Послания Дмитрия Герасимова // Православный собеседник. 1861. № 1.

91. Послания Ивана Грозного. М.-Л., 1951.

92. Поссевино Антонио. Исторические сочинения о России XVI века. М., 1983.

93. Предания Нила Сорского. СПб., 1859.

94. Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. СПб., 1994.

95. Приходно-расходные книги московских приказов 1619-1621 гг. М., 1983.

96. Проезжая по Московии: Россия XVI-XVII веков глазами дипломатов: Сб. М., 1991.

97. Псковские летописи. Вып. 1. М.-Л., 1941; Вып. 2. М., 1955.

98. Россия XV-XVII вв. глазами иностранцев. Л., 1986.

99. Россия XVI века: Воспоминания иностранцев. Смоленск, 2003.

100. Румянцев В.Б. Сборник памятников, относящихся до книгопечатания в России. М., 1876.

101. Русская историческая библиотека, издаваемая Императорской Археологической комиссиею. ТТ. XX, XXVII, XXXI. СПб., 1903-1915.

102. Русская повесть XVII века. Л., 1954.

103. Русско-белорусские связи. Сборник документов. (1570-1667 гг.) Минск, 1963.

104. Сводная летопись, составленная по всем изданным спискам летописи Л.И. Лейбовичем. Вып. 1. СПб., 1876.

105. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-российской церкви. Т.Т. 1-2. СПб, 1827.

106. Соборное уложение царя Алексея Михайловича. М, 1907.

107. Сочинения Вассиана Патрикеева. М., 1960.

108. Стоглав // Российское законодательство Х-ХХ вв. М., 1985. Т. 2.

109. Судебники XV-XVI веков. М.-Л., 1952.198

110. Судное дело Максима Грека на Соборе 1531 г. // ЧОИДР. М., 1847.

111. Тимофеев Иван. Временник. M.-JL, 1951.

112. Философия русского религиозного искусства XVI-XIX веков. Антология. М., 1993.

113. Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинех (Стоглав). М., 1890.

114. Царь Иоанн Грозный. Его царствование, его деяния, его жизнь, современники и деятели в портретах, гравюрах, живописи, скульптуре, памятниках зодчества и пр. СПб.-М., 1904.

115. Щербачев Ю.Н. Датский архив. Материалы по истории Древней России, хранящиеся в Копенгагене. 1326-1690 гг. М., 1893.1. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

116. Теоретико-методологическая литература.

117. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М., 1978.

118. Бачинин В.А. Интеллигентность категория нравственная. М., 1985.

119. Бердяев Н.А. Духовный кризис интеллигенции. М., 1998.

120. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX -начала XX века. М., 1994.

121. Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

122. Биск И.Я. Введение в писательское мастерство историка. Литературная форма исторического труда. Иваново, 1996.

123. Блаватская Т.В. Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени. М., 1983.

124. Боборыкин П.Д. Русская интеллигенция // Русская мысль. 1904. № 12.

125. Боборыкин П.Д. подгнившие «Вехи» // В защиту интеллигенции. М., 1909.

126. Богацкий П.И. О периодах в истории российской истории // генезис, становление и деятельность интеллигенции: междисциплинарный подход. Тез.докл. XI международн. науч.-теорет. конф. (отв. ред. B.C. Меметов) Иваново, 2000.

127. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничества. М., 1992.

128. В защиту интеллигенции. М., 1909.

129. Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М., 1981.

130. Веселов В.Р. О противоречиях нравственно-этического подхода к истории интеллигенции // Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее. Тез. докл. международн. науч.-теорет конф. (отв. ред. проф. B.C. Меметов). Иваново, 1998.

131. Византизм и славянство. Великий спор. М., 2001.

132. Возилов В.В., Меметов B.C. Этапы развития российской интеллигенции и феномен нигилизма И Интеллигенция России: традиции и новации. Тез. докл. международн. науч.- теорет. конф. (отв. ред. B.C. Меметов) Иваново, 1997.

133. Возилов В.В., Назаров Ю.Н. Философия интеллигенции. Иваново, 2002.

134. Вехи; Интеллигенция в России: сб. ст. 1909-1910 гг. М., 1991.116. «Вехи» как знамение времени. М., 1910.

135. Вольфсон С .Я. Интеллигенция как социально-экономическая категория // Красная новь. 1927. № 1.

136. Ганс Кюнг. Великие христианские мыслители. СПб., 2000.

137. Главацкий М.Е. История интеллигенции России как исследовательская проблема. Екатеринбург, 2003.

138. Громов М.Н, Мильков В.В. Идейные течения древнерусской мысли. М., 2001.

139. Громов М.Н. О значении терминов «философ» и «философия» в Древней Руси // Философские исследования. 1994. № 6.

140. Гумилев Л.Н. От Руси к России. Очерки этнической истории. М., 1992.

141. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989.

142. Давыдов Ю.Н. Два подхода к пониманию российской интеллигенции // Свободная мысль. 1991. № 18.

143. Данилов А.А., Меметов B.C. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново, 1997.

144. Ермаков В.Т. Интеллигентоведение как самостоятельная область научного знания // Интеллигенция и мир. 2001. №. 1.

145. Ерман JI.K. Интеллигенция в первой русской революции. М., 1966.

146. Жидков B.C., Соколов К.Б. десять веков российской ментальности: картина мира и власть. СПб., 2001.

147. Золотухина-Аболина Е.В., Золотухин В.Е. Интеллигенция и нравственность // Философские науки. 1991. № 3.

148. Иванов-Разумник Р.В. История русской общественной мысли. В 2-х тт. СПб.,1911.

149. Ильин В.В., Ахиезер А.С. Российская цивилизация. М., 2000.

150. Интеллигенция древняя и новая // Народы Азии и Африки. 1990. № 3.

151. Интеллигенция: проблемы гуманизма, народа, власти. М.-Улан-Удэ, 1994.

152. Интеллигенция, провинция, отечество: проблемы истории, культуры, политики. Иваново, 1996.

153. Кабанов А.Е. Максим Грек и русская средневековая интеллигенция XVI века // Генезис, становление и деятельность интеллигенции: Междисциплинарный Подход. Тез. докл. XI междунар. науч.-теор. конф. Иваново. 2000.

154. Кавелин К.Д. Наш умственный строй. М., 1989.

155. Кант И. Критика чистого разума. М., 1998.

156. Карапетян P.O. Становление и развитие интеллигенции как особого социального слоя. М., 1974.

157. Карлов Н.В. Интеллигентна ли интеллигенция // ВФ. 1998. № 3.

158. Квакин А.В. Мифы и реалии истории русской интеллигенции // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного201пути и перспективы. Тез. докл. X международн. науч.-теорет. конф. (отв. ред. проф.В.С. Меметов). Иваново. 1999.

159. Ключевский В.О. Об интеллигенции // В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. М., 1983.

160. Кнабе Г.С. Служить народу, а не власти. Протоинтеллигенция или как зарождалось на Руси третье сословие // Родина. 2001. № 8.

161. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.

162. Коган Л.Н. Интеллигенция: слой специалистов или духовная элита общества // Интеллигенция в советском обществе: сб. ст. Кемерово, 1993.

163. Козлова О.Н. Интеллигенция в российском обществе // Социально-политический журнал. 1995. № 1

164. Коломийцев В.Ф. Методология истории (от источника к исследованию) М., 2000.

165. Кондаков И.В. К феноменологии русской интеллигенции // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001.

166. Корников А.А. Теоретическое введение в источниковедение. Учебное пособие. Иваново, 2000.

167. Корупаев А.Е. Очерки интеллигенции России. М., 1995.

168. Кузищин В.И. Существовала ли интеллигенция в античном обществе // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы. Тез. докл. X международ, науч.-теорет. конф. (Отв. ред. проф. B.C. Меметов). Иваново, 1999.

169. Культура и интеллигенция России: социальная динамика, образы, мир научных сообществ (XVIII-XX вв.) Омск, 1998.

170. Курмачева М.Д. Крепостная интеллигенция России. Вторая половина XVIII начало XIX века. М, 1983.

171. Лаппо-Данилевский А.С. История русской общественной мысли и культурыХУП XVIII вв. М., 1990.

172. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. М., 1997.

173. Левада Ю. Интеллигенция // 50/50: Опыт словаря нового мышления. М., 1989.

174. Левичева В.Ф. Гуманитарная интеллигенция: основания корпоративной идентичности // Социологические исследования. 2001. № 2.

175. Лейбниц Г. В. Сочинения. М., 1983.

176. Лейкина- Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900 1917 гг. М., 1981.

177. Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. ТТ. 8, 9, 12, 19, 22, 24.

178. Лихачев Д.С. О русской интеллигенции // Новый мир. 1993. № 2.

179. Лозинский Е.И. Что же такое, наконец, интеллигенция? (Критико-социологический очерк). СПб., 1907.

180. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М., 1988.

181. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

182. Луначарский А.В. Интеллигенция и Религия. М., 1923.

183. Луначарский А.В. Судьбы современной интеллигенции. М., 1925.

184. Луначарский А.В. Интеллигенция в ее прошлом, настоящем, будущем. М., 1924.

185. Меметов B.C. К дискуссии о времени появления и формирования российской интеллигенции // Некоторые современные вопросы анализа российскойинтеллигенции. Межвуз. сб. науч. трудов. Иваново, 1997.

186. Меметов B.C. О проблеме дефиниций: от понятия «интеллигенция» к «прединтеллигенции» (Постановка вопроса) // Интеллигенция, провинция, отечество: проблемы истории, культуры, политики. Тез. докл. межгосуд. науч. -теорет. конф. Иваново, 1996.

187. Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы. Томск, 2002.

188. Можайскова И.В. Духовный образ русской цивилизации и судьба России (опыт метаисторического исследования). М., 2001.

189. Овсянико-Куликовский Д.Н. История русской интеллигенции. М., 1906.

190. Олещук Ю. Об исторической роли интеллигенции // МЭ и МО. 1998. № 7.

191. Орлов С.Б. Интеллигенция как мифологический феномен. Историко-социологический анализ // Социс. 2001. № 11.

192. Петров М.Т. Итальянская интеллигенция в эпоху Ренессанса. Л., 1982.

193. Плеханов Г.В. История русской общественной мысли. В 2-х тт. M.-JI., 1925.

194. Померанц Г.С. Шэныни как тип средневекового книжника // История и культура Китая. М., 1974.

195. Порозов В.А. Интеллигенция и цивилизация: к постановке проблемы // Интеллигенция России: традиции и новации. Тез. докл. межгосуд. науч.-теорет. конф. (отв. редактор проф. B.C. Меметов) Иваново, 1997.

196. Пронштейн А.П. Методика исторического исследования. Ростов-на-Дону, 1971.

197. Пушкарев JI.H. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. М., 1975.

198. Ракитов А.И., Панов Е.Д. Путь России: понять и жить. Социально-философские этюды. М., 1995.

199. Ревякина Н.В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения. Иваново. 2000.

200. Рейснер М.А. Интеллигенция как предмет изучения в плане научной работы // Печать и революция. М., 1922.

201. Русская интеллигенция: история и судьба. М., 2001.

202. Руткевич М.Н. Интеллигенция в развитом социалистическом обществе. М., 1977.

203. Селунская В.М. Социальная структура советского общества: История и современность. М., 1987.

204. Сиповский В.В. Этапы русской мысли. М., 1924.

205. Смирнова Н.М. Интеллигентское сознание как предтеча тоталитарного менталитиета // Политические исследования. 1993. № 4.

206. Смолич И.К. Русское монашество. 988-1917 гг.: Жизнь и учение старцев. М., 1997.

207. Смоляков Л.Я. Социалистическая интеллигенция: социально-философский анализ. Киев, 1986.

208. Соколов Н.М. Об идеях и идеалах русской интеллигенции. СПб., 1904.

209. Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1996.204

210. Уваров П.Ю. История интеллектуалов и интеллектуального труда в средневековой Европе. М., 2000.

211. Федотов Г.П. О судьбе русской интеллигенции. М., 1991.

212. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. В 2-х тт. СПб., 1991.

213. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990.

214. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. М., 1988.

215. Шишков A.M. Средневековая интеллектуальная культура. М., 2003.

216. Шмидт С.О. Начальный этап «биографии» слова «интеллигенция» // Преподавание истории в школе. 2000. № 8.

217. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. М., 1998.

218. Штранге М.М. Демократическая интеллигенция России XVIII века. М., 1963.

219. Цицерон Марк Туллий. Философские трактаты. М., 1985.

220. Экономцев И. Православие. Византия. Россия. М., 1989.

221. Элбакян Е.С. Российская интеллигенция как социокультурный феномен // Общественные науки и современность. 2000. № 3.

222. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, 1994.1. Справочные издания.

223. Большой энциклопедический словарь. М., СПб., 1998.

224. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998.

225. Будовниц И.У. Словарь русской, украинской и белорусской письменности и литературы до XVIII века. М., 1962.

226. Гуревич П.С. Современный гуманитарный словарь-справочник. М., 1999.

227. Изучение проблем интеллигенции в 1990-е гг. Тематический справочник.205

228. Составитель О.Ю. Олейник). Иваново, 2000.

229. Кузин Ф.А. Кандидатская диссертация. Методика написания, правила оформления и порядок защиты. М., 2001.

230. Культурология. XX век. Энциклопедия: в 2-х тт. СПб., 1998.

231. Литература и культура Древней Руси. Словарь — справочник. М., 1994.

232. Российская цивилизация. Энциклопедический словарь. М., 2001.

233. Русская философия. Словарь. /Под общ. ред. М.А. Маслина/М., 1999.

234. Русский биографический словарь: В 25-ти тт. /Под ред. А.А. Половцова/ СПб., 1896- 1918 гг.

235. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2. (вторая половина1. XIV-XVI вв.) Л., 1989.

236. Советская интеллигенция: Словарь — справочник. М., 1987.

237. Социологический энциклопедический словарь. М., 1998.

238. Троицкий В.И. Словарь. Мастера-художники золотого и серебряного дела, алмазники и сусальники, работавшие в Москве при патриаршем дворе в XVII веке. М., 1914.

239. Успенский А.И. Царские иконописцы и живописцы XVII века. Словарь.1. М., 1910.

240. Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА).

241. Путеводитель.В 4-х тт. М., 1991.

242. Черных П.Я. Историко — этимологический словарь современного русского языка: В 2-х тт. М., 1993.

243. Диссертации и авторефераты.

244. Гольдберг А.Л. Историко политические идеи русской книжности XVI

245. XVII вв.: Дис. докт. ист. наук. Л., 1978.

246. Григоренко А.Ю. Свободомыслие на Руси конца XV начала XVI вв.: Дис. канд. филос. наук. Л., 1987.

247. Звонарева Л.У. Симеон Полоцкий. (Мировоззрение и общественно-политическая деятельность): Дис. докт. ист. наук. СПб., 1997.206

248. Кабанов А.Е. Исторические корни отечественной интеллигенции в эпоху русского Предвозрождения конца XIV XV веков.: Автореф. дис. канд. ист. наук. Иваново, 2001.

249. Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в России XVII века.: Дис. канд. ист. наук. М., 1998.

250. Молзинский В.В. Старообрядческое движение второй половины XVII века и общественная мысль России.: Автореф. дис. докт. ист. наук. СПб., 1997.

251. Семенова Е.П. Русская общественная мысль первой половины XVII века. (Творчество С.И. Шаховского и И.А. Хворостинина): Дис. канд. ист. наук. Л., 1982.

252. Черная Л.А. Проблема человеческой личности в русской общественной мысливторой половины XVII начала XVIII вв.: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1980.

253. Черная Л.А. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. Дис. докт. ист. наук. М., 1999.

254. Чуклинов А.Е. Интеллигенция и власть: проблемы взаимодействия (теоретико-методологический аспект): Дис. канд. филос. наук. М., 1995.

255. Юркин Н.Г. Приказные управленцы XVI — XVII вв.: уровень образования и морально-нравственные черты.: Дис. канд. ист. наук. Иваново, 2002.

256. Научно-исследовательская литература.

257. Аверинцев Е.С. Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир. 1988. №9

258. Алексеев М.П. Явления гуманизма в литературе и публицистике Древней Руси (XVI-XVII вв.) // Он же. Русская литература и ее мировое значение. М., 1989.

259. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М., 1998.207

260. Аппарович Н.И. Жизнь и быт населения России в XVII веке. М., 1997.

261. Апресян Р.Г. Природа морали // Философские науки. 1991. № 2.

262. Арутюнян А.А. Россия и Ренессанс // ОНС. 2001. № 3.

263. Архангельский А.С. Нил Сорский и Вассиан Патрикеев. Их литературные труды и идея в Древней Руси. СПб., 1882.

264. Архангельский А.С. Образование и литература в Московском государстве XV-XVI веков. Казань, 1894.

265. Байрау Д. Интеллигенция и власть: советский опыт // ОИ. 1994. № 2.

266. Боббио Н. Интеллектуалы и власть // Вопросы философии. 1992. № 8.

267. Богоявленский Н.А. Древнерусское врачевание в XI-XVII веках. М., 1960.

268. Будовниц И. У. Русская публицистика XVI века. M.-JL, 1947.

269. Буева Л.П. Духовность и проблемы нравственной культуры // Вопросы философии. 1992. № 2.

270. Бьиков В.В. Русская средневековая эстетика XI-XVII вв. М., 1992.

271. Василькова Ю.В. Страницы отечественного образования: из истории России, православия, литературы с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1996.

272. Верещагин Е.М. Церковнославянская книжность на Руси. Лингвотекстологические разыскания. М., 2001.

273. Вернадский Г.В. Московское царство. М., 2000. ТТ. 1-2.

274. Вернадский Г.В. Начертание русской истории // Евразия: исторические взгляды русских эмигрантов. М., 1992.

275. Вернадский Г.В. Россия в Средние века. Тверь-М., 2000.

276. Виппер Р.Ю. Иван Грозный. М., 1922.

277. Власов П.В. Благотворительность и милосердие в России. М., 2001.

278. Георгиева Т.С. Русская культура: история и современность. М., 1999.

279. Георгиева Т.С. Христианство и русская культура. М., 2001.

280. Гордиенко Э.А. Новгород в XVI веке и его духовная жизнь. СПб., 2001.

281. Грановский Т.Н. Лекции по истории средневековья. М., 1986.

282. Григорьев Е.И. Книгопечатание в России: спор о первых экземплярах // Вестник РАН. 2000. Т. 70. № 8.

283. Григорьев Е.И. О некоторых спорных вопросах создания Лицевого Летописного свода времен Ивана Грозного // Вестник РАН. 2002. Т. 72. № 12.

284. Громов М.Н. Русская средневековая мысль в контексте мировой философии //Историко-философский ежегодник. М., 1995.

285. Громов М.Н., Козлов Н.С. Русская философская мысль X-XVII вв. М., 1990.

286. Дацюк Б.Д. Юрий Крижанич гуманист XVII века. М., 1946.

287. Демин А.С. О художественности древнерусской литературы. М., 1998.

288. Древнерусская литература. Изображение общества. М., 1991.

289. Елеонская А.С. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1978.

290. Забелин И.Е. Характер древнего народного образования в России // Отечественные записки. 1856. № III-IV.

291. Замалеев А.Ф. философская мысль в средневековой Руси (XI-XVI вв.) Л., 1987.

292. Замалеев А.Ф., Овчинникова В.А. Еретики и ортодоксы: очерки древнерусской духовности. Л., 1991.

293. Зимин А.А. И.С. Пересветов и его современники. М., 1958.

294. Зимин А.А. Россия на пороге Нового времени. М., 1972.

295. Зимин А.А. Федор Карпов русский гуманист XVI века // Прометей. 1968. №5.

296. Змеев Л.Ф. Былое врачебной России. СПб., 1890.

297. Иванов А.Б. Третий Рим: Русь XIV-XVII вв. М., 1996.

298. Иванов В.Г. История этики средних веков. Л., 1984.

299. Иконников B.C. Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории. Киев, 1869.

300. Икономов В.М. Накануне реформ Петра Великого. Очерки государственного, общественного и частного быта Московской Руси XVII века. М., 1903.

301. История Русской церкви. Кн. 3. 1240-1589 гг. М., 1995; Кн. 6. 1589-1881 гг. М., 1996.

302. Кантор A.M. Духовный мир русского горожанина второй половины XVII века. М., 1999.

303. Кантор A.M. Некоторые вопросы общественной мысли демократических слоев посада центра России второй половины // Культура средних веков и нового времени. М., 1987.

304. Каппелер А. Россия — многонациональная империя. Возникновение, история, распад. М., 2000.

305. Каптерев Н.Ф. Характер отношений России к православному Востоку в XVI-XVII вв. М., 1885.

306. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. СПб., 1914.

307. Карпов Г.М. Русская культура на пороге новой эпохи. XVII век. М., 1994.

308. Карсавин Л.П. Монашество в Средние века. М., 1992.

309. Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1996.

310. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. М., 1977.

311. Клоссиус А. Библиотека Василия III и Иоанна IV // Журнал министерства народного просвещения. 1834. Июнь.

312. Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1990.

313. Ключевский В.О. Курс русской истории // Сочинения. Т. 4. М., 1957.

314. Ключевский В.О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М., 1991.

315. Ключевский В.О. Сочинения: в 9-и тт. М., 1998.

316. Кнабе Г.С. Русская античность. М., 2000.

317. Книжные центры Древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб., 2001.

318. Кожинов В. Возрождение или средневековье // Русская литература. 1973. №3.

319. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997.

320. Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1966, 1972.

321. Костомаров Н.И. Раскол. М., 1994.

322. Краснобаев Б.И. Русская культура второй половины XVII начала XIX вв. М., 1983.

323. Кромм М.М. К вопросу о времени зарождения идеи патриотизма в России // Мировосприятия и самосознание русского общества. Сб. ст. М., 1994.

324. Куза А.В. Малые города Древней Руси. М., 1989.

325. Кузнецов Б. За наукой в чужедальние края // Родина. 2000. № 10.

326. Леонтьев К.Н. Поздняя осень России. М., 2000.

327. Лимонов Ю.А. Культурные связи России с европейскими странами в XVI-XVII вв. Л., 1978.

328. Лихачев Д.С. Культура Руси времен А. Рублева и Е. Премудрого. М.-Л., 1962.

329. Лихачев Д.С. Культура русского народа X XVII вв. М.-Л., 1961.

330. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы в X XVII вв.: эпохи и стили. Л., 1973.

331. Лихачев Д.С. Раздумья о России. СПб., 1999.

332. Лихачев Д.С. Русская культура. СПб., 1999.

333. Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в России XVII века. М., 2000.

334. Лурье Я.С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV -начала XVI вв. М.-Л., 1960.

335. Лурье Я.С. Россия древняя и Россия новая. СПб., 1997.

336. Малинин В.А. История русского утопического социализма. М., 1977.

337. Малинин В.А. Русь и Запад. Калуга, 2000.

338. Мансуров В.А, Семенова Л.А. Некоторые тенденции в развитии профессиональных групп российской интеллигенции // Россия: трансформирующееся общество. М., 2001.

339. Манхейм К. Проблема интеллигенции. Исследование ее роли в прошлом и настоящем. И Вопросы философии. 1992. №. 8.

340. Мень А. Культура и духовное восхождение. М., 1992.

341. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3-х тт. СПб., 1903.

342. Мирский М.Б. Медицина в средние века на Руси // ВИ. 2000. № 11-12.

343. Мордовцев Д.Л. О русских школьных книгах XVII века. М., 1962.

344. Морозова JI.E. Русский вольнодумец XVII века Иван Хворостинин // ВИ.1998.№ 8.

345. Морозова JI.E. Семен Иванович Шаховской Харя // Вопросы истории. 1997. № 11

346. Николаевский П.Ф. Московский Печатный двор при патриархе Никоне. СПб., 1890.

347. Общество и государство феодальной России. М., 1975.

348. Отечественная философская мысль XI XVII вв. и греческая культура. Киев, 1991.

349. Очерки истории русской культуры. XVI XVII вв. М., 1977-1979.

350. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

351. Панченко A.M. Русская история и культура: работы разных лет. СПб.,1999.

352. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских преобразований. JL, 1984.

353. Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. JI. 1973.

354. Платонов С.Ф. Москва и Запад в XVI XVII вв. М., 1925.

355. Погодин М.П. Историко-критические отрывки. М., 1846.

356. Поздеева И.В., Турилов А.А. Казань один из центров раннего книгопечатания // эхо веков. Казань, 1999. № 3-4.

357. Пушкарев Л.Н. Общественно-политическая мысль России: вторая половина XVII века. М., 1982.

358. Рожков Н.А. Происхождение самодержавия в России. М., 1906.

359. Рыбаков Б.А. Стригольники (Русские гуманисты XIV века). М., 1993.

360. Самсонова Т.Н. Проблема равенства в утопическом коммунизме XVI-XVII веков // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 2003. № 1.

361. Сапунов Б.В. Книга и читатель на Руси в XVII веке // Книга в России до середины XIX века. Л., 1978.

362. Сарафанова Н.С. Идея равенства людей в сочинениях протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. XIV. М.-Л., 1958.

363. Сахаров A.M. Духовная культура XVII века // Вопросы истории. 1975. № 7.212

364. Сахаров A.M. Образование и развитие Российского государства в XIV -XVII вв. М., 1979.

365. Сахаров A.M., Муравьев А.В. Очерки русской культуры IX XVII вв. М., 1962.

366. Синицына Н.В. Третий Рим: истоки и эволюция русской средневековой концепции (XIV -XVI вв.) М., 1998.

367. Скрынников Р.Г. Крест и корона: Церковь и государство на Руси IX XVII вв. СПб., 2000.

368. Сменцовский М. Братья Лихуды. М., 1899.

369. Соболевский А.И. Образованность Московской Руси XV-XVII вв. СПб., 1894.

370. Соболевский А.И. Переводная литература Московской Руси XIV XVII вв. СПб., 1903.

371. Соколов А.Б. Навстречу друг другу: Россия и Англия в XVI -XVIII вв. Ярославль, 1992.

372. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1958-1961.

373. Соловьев С.М. Собрание сочинений. СПб., 1901.

374. Сорокин П.А. О русской общественной мысли. СПб., 2000.

375. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: исследования изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб., 2000.

376. Столярова Л.В. Из истории книжной культуры русского средневекового города (XI XVII вв.) М., 1999.

377. Сторожев В.Н. К истории русского просвещения XVII века. Киев, 1890.

378. Татищев В.Н. История Российская. СПб., 1876.

379. Уланов В.Я. Западные влияния в Московском государстве // Три века. Т. 2. XVII век. Вторая половина. М., 1991.

380. Уледов А.К. Духовное обновление общества. М., 1990.

381. Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление) М., 1998.

382. Успенский Б.А. Этюды о русской истории. СПб., 2002.213

383. Успенский Ф. Очерки по истории византийской образованности. СПб., 1892.

384. Ученова В.В. От вековых корней: становление публицистике в русской культуре. М., 1985.

385. Фонкич Б.Л. Греческо-русские культурные связи XV-XVII вв.: греческие рукописи в России. М., 1977.

386. Черная Л.А. Русская культура переходного периода от Средневековья к Новому времени. М., 1999.

387. Черная Л.А. Русская мысль второй половины XVII начала XVIII вв. о природе человека // Человек и культура. М., 1990.

388. Чистов К.В. Русские народные социально утопические легенды. М., 1967.

389. Шохин В.К. Древняя Индия в культуре Руси (XI XV вв.) М., 1988.

390. Штурман Д. О вождях русского коммунизма. М., 1993.

391. Щербатов М.М. История Российская. СПб., 1901.

392. Яцимирский А.И. Образованность в Московской Руси // Русская история в очерках и статьях. Т. 3. Киев, 1912.

393. Cherniavsky М. Tsar and people: Studies In Russian. Myths. N.Y. 1969.

394. Febvre L. Le probleme de l'incroyance au 16-e siecle: La religion de Rabelais. Paris, 1942.

395. Hall R. Theoretical brends in the Sociological of Occupation // Sociological Quarterly. 1983. Vol. 24. № 1.

396. Muller O.W. Intelligentciya: Untersuchungen zur Geschichte eines politisches schlagwortes. Frankfurt, 1971.

397. Pascal P. Avvakum et les debuts de rascol: La cris religieuse au 17-e siecle en Russie. Paris, 1938.

398. Pipes R. "Intelligentsia" from the German "Intelligenz"? A Note // Slavic Review. Vol. xxx. № 3. (Septembre, 1971)