Проблемы эволюции спонтанного терминогенеза: Формирование греко-латинской и русской медицинской терминологии в сопоставительно-историческом аспекте тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, доктор филологических наук Гусятинская, Валентина Семеновна

• Гусятинская, Валентина Семеновна
• доктор филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации доктор филологических наук Гусятинская, Валентина Семеновна

ВВЕДЕНИЕ

Глава первая

Формирование в бинарной терминологии медицины латинизированной системы греческих моделей неологизмов; их структура и семантика, способы передачи на русский язык

I. СПОСОБ СУФФИКСАЛЬНОГО ТЕРМИНООБРАЗОВАНИЯ ГРЕЧЕСКИХ МОДЕЛЕЙ НЕОЛОГИЗМОВ РОДОВЫХ И ВИДОВЫХ НАИМЕНОВАНИЙ В СИСТЕМЕ БИНАРНОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ МЕДИЦИНЫ; СПОСОБЫ ИХ ПЕРЕДАЧИ НА РУССКИЙ ЯЗЫК

- Образование греческих моделей родовых наименований в системе бинарной терминологии медицины

§ 1. Термины на-е>а; структура и семантика этой, модели, способы передачи на русский язык

§ 2. Термины на -ia; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

§ 3. Термины на -os>-us>ismus; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

§ 4. Термины на -on>um; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

§ 5. Термины на -sis >osis; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

§ 6. Термины на -is>itis; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

§ 7. Термины на -ma>oma; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

- Образование греческих моделей видовых наименований в системе бинарной терминологии медицины

- Модели неологизмов на -icus, ica, icum; структура и семантика этой модели, способы передачи на русский язык

II. СПОСОБ ПРЕФИКСАЛЬНОГО ТЕРМИНООБРАЗОВАНИЯ ГРЕЧЕСКИХ МОДЕЛЕЙ НЕОЛОГИЗМОВ РОДОВЫХ И ВИДОВЫХ НАИМЕНОВАНИЙ В СИСТЕМЕ БИНАРНОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ МЕДИЦИНЫ; СПОСОБЫ ПЕРЕДАЧИ НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблемы эволюции спонтанного терминогенеза: Формирование греко-латинской и русской медицинской терминологии в сопоставительно-историческом аспекте»

Актуальность. Исследование медицинского терминогенеза, предлагаемое здесь в виде специальной работы, является результатом многолетнего опыта преподавания латинского языка в системе медицинских и педагогических вузов. Это касалось заведений, готовящих обычных врачей и врачей ветеринаров. (Впрочем, лингвистических различий здесь принципиально не наблюдается). Первоначальный итог работы в них был учебно-педагогический, а затем он вырос в теоретическую обработку собранного опытом материала. Такой ход работы определил и главную линию данного исследования, проведенного индуктивным путем, впрочем, этот способ переплетается и с путем дедуктивным.

Медицинская терминология в ее международном латинизированном варианте (это главный объект данной работы) является весьма сложным лингвистическим целым, выбранным здесь для исторического его изучения. Официально она была признана международной только после ее обсуждения в 1895 году в Базеле на конференции в Швейцарии собравшимися здесь естествоиспытателями и утверждена как официальный документ. Причиной ее созыва было обилие в медицинской терминологии синонимии, мешавшей профессиональному общению. С синонимией боролись простым отбором наилучших по кратности и четкости названий, учитывали и популярность вариантов.

Данная работа касается истории медицинского терминогенеза, который предшествовал его базельскому варианту. Какие лингвистические процессы в нем были первоначально, как они шли и что ими двигало -вот это и является главной задачей и целью предлагаемого исследования в его теоретическом плане. Истоки этой терминологии, ведут нас в античность, - эту колыбель всей индоевропейской науки и культуры. Сам этот факт говорит о том, что тогда терминология была национально-греческой, вернее древнегреческой.

Диахрония предлагаемой работы не только фиксирует терминологическую фактологию, но и выявляет пути и методы формирования ее в связи с историей медицинской науки. Ее основы были заложены великими греческими учеными в трудах Гиппократа (460-356 до н.э), Аристотеля (384-322 до н.э.), Теофраста (390-305 до н.э.), Галена (131-200 г.) и многих иных ученых, работы которых не дошли до нас. В результате к V в. до н.э. уже сложилась система греческого терминогенеза, с анализа которой и начинается первая глава данной работы.

В результате социальных изменений центры культуры из эллинистического мира переместились в центральную Европу, где под влиянием римской цивилизации греческое койне сменила латинская речевая среда. Именно в средневековых университетах на медицинских факультетах укрепилась латинизированная терминология греков. С этого периода тер-миногенез ее становится вровень с латинским. Латинскому терминогене-зу посвящается вторая глава данной работы.

В новое время латынь вытесняют из речевого акта языки индоевропейские, но в среде средневековой медицины латынь продолжает свое бытие, сохраняясь как особый феномен среди разноязычной речевой среды. В самой латыни наблюдается симбиоз двух древних стихий: греческой и латинской. При всех своих переплетениях это две самостоятельные языковые стихии терминообразования. Вот это явление и закрепляется базельской терминологией. Чем же объяснить ее современную живучесть в разноязычной среде? И это тоже проблема, решаемая в данном исследовании.

Спрашивается, по каким же законам терминообразования идет развитие современного базельского варианта медицинской терминологии? При всем разнообразии терминологических исследований полного ответа на этот вопрос найти невозможно. Есть отдельные работы (число которых лишь за последние годы растет), но они касаются лишь отдельных групп слов или явлений (как, например, синонимия) или же (и это в основном) лишь касается русской терминологии медицины. И ответа на поставленную проблему в глобальном плане не дают. Вообще вопросы русского терминогенеза следует решать в связи с терминогенезом международным, что и предпринимается в данной работе. Актуальность такой постановки проблемы очевидна.

Предмет исследования. После сказанного возникает вопрос отбора лексического материала, который чрезвычайно обилен и сам по себе и по числу отраслей самой медицинской науки. Это тоже очень важно выбрать самое существенное. Здесь отдано предпочтение лексике анатомической, клинической и фармацевтической, как наиболее древних, важных и до сих пор активно развивающихся и влияющих на прочие отрасли медицины. Кроме того, каждая из указанных отраслей сама распадается на составные микродисциплины, что расширяет ареал затрагиваемой здесь лексики. Например, в анатомии выделяются отделы остеологии (учение о костях), спланхнологии (учение о внутренностях), о нервной системе, о кровообращении и др. Подобная градация присуща и клинической и фармацевтической отраслям медицины. Поэтому исследуемый лексический материал может дать полное представление о медицинском терми-ногенезе вообще.

Под конкретным термином согласно Базельской терминологии понимается не просто слово, как в иных научных дисциплинах, а такое слово или словосочетание, которое представляет медицинскую реалию (и вообще реалию в науках естественного ареала) в системе всех иных реалий, упорядоченных по генетике их рода и вида. Здесь следует пояснить, что к концу XVIII в. в работах главным образом Карла Линнея (1707-1778) и Ламарка (1744-1829) создалась научная биологическая классификация, действующая в усовершенствованном виде и поныне. Ее номинации выражают по латыни эту ее двойственность, отчего вся терминология и называется бинарной, то есть двойной. Из нее появляется длинный ряд слов. Например: Os nasale (носовая кость), Os basilare (основная кость черепа); Os sacrum (крестец). В организме человека более 225 костей и все они могли бы продолжить указанный здесь ряд подобным же образом.

Та же картина и в фармации. Там мало сказать "вода" - Aqua. Ведь это только родовое понятие. Надо его детализировать и объяснить какая конкретно имеется в виду вода: Aqua ebulliens (кипящая), - calida (горячая), - frígida (холодная), A.Rosarum (вода из розовых лепестков), Aqua amygdalarum amararum (вода горьких миндалей) и т.д.

В клинике подобные же понятия чаще выражены двусоставными словами. Например, в названии ее отраслей: Biologia, Zoología, Osteología, Physiologia.

В словосочетаниях первое слово называет ряд реалий, а в сложных словах родовое название указывает последняя морфема слова. В любом случае весь термин считается именем собственным (чаще это singularia tantum, реже это pluralia tantum) и пишется с заглавной буквы.

Вот эта терминология и является непосредственным предметом данной работы в ее русском соответствии.

Методика исследования касается изучения как родовой, так и видовой частей бинарного термина. А.А.Реформатский считал, что надо исследовать только родовые названия, поскольку их число конечно, а видовые незачем, так как их число практически необъятно. Мы полагаем, что надо исследовать обе категории и тем более, может быть, видовую, поскольку она более динамична и текуча.

В виду того, что медицина наука древнейшая и ей более двух с половиной тысяч лет, то в анализе ее надо избрать какую-то константу и на нее опираться. И мы пришли к выводу, что точкой опоры может быть синхронная картина терминосостояния в медицине. Определив ее, мы сможем выйти в план диахронный. И здесь предпочтительным оказался метод структурной лингвистики с ее понятиями моделей. Вот здесь и стало все на свои места, когда мы определили ведущие модели грецизмов и латинизмов для родовых и видовых названий. Но эта большая селекционная работа остается для читателя за кадром данного исследования, она видима и фигурирует лишь в названиях параграфов первых двух глав данного исследования.

В каждом параграфе лексическое наполнение модели изучается ди-ахронно. Сначала при обязательной сверке термина со словарями древних лексиконов выявляются самые старые термины. И они с последующим терминами ложатся в каждой модели диахронными слоями, отражающими как способы терминообразования, так и спонтанные о нем понятия. И эта картина свойственная моделям и родовым и видовым. Она же обнаруживается и в третьей главе, анализирующей терминогенез создаваемый полисемией и синонимией. В конечном итоге выявляется диахронная картина терминообразования всего медицинского материала. Этот спонтанный процесс терминогенеза есть результат тысячелетних усилий всех врачей. На стадии моделей он вступает в новую фазу, когда модель прямо начинает словесно выражать смысл медицинских реалий и понятий.

Конкретизируем задачи данного исследования.

1. Определить особенности греческого терминогенеза, как социального и лингвистического феномена (эта задача решается в главе I).

2. Определить то же самое по отношению к латинскому терминоге-незу (эта задача решается в главе II).

3. Выявить семантику греческих и латинских моделей и формы их соотношения с русским перечнем.

4. Представить эти модели терминогенеза в виде графических структур.

5. Представить этот терминогенез в виде семантических оппозиций моделей отдельно греческих и отдельно латинских и в их сопряжении.

6. Представить синхронную картину терминологического термино-генеза графически в латинском виде.

7. Изучить процессы побочного терминогенеза, идущего по законам синонимии, полисемии, метафоризации, аббревиации (предмет изучения в главе III), идущих параллельно генеральной линии терминооб-разования.

8. Обосновать методику обучения медицинской терминологии на модельном уровне в медицинских вузах.

9. Выявить стадиальность медицинского терминогенеза на диа-хронном уровне, используя материалы всех трех глав, и отразить это графически.

10. Дать определение понятия термина в медицине на всех этапах его развития, указав роль речевого акта в этом процессе и выявив общие тенденции развития всей медицинской терминологии на синхронном уровне.

11. Выявить связь'медицинского терминогенеза с терминогенезом в иных науках.

12. Показать интернациональную терминологию в ее сопоставлении с национальными терминологиями медицины на структурном и семантическом уровне в диахронном плане.

13. Определить отличие спонтанного терминогенеза.

14. Определить пути дальнейшего развития медицинской терминологии.

Методика исследования в работе была комплексная. Это изучение моделей по способам суффиксального построения и по способам префиксального построения термина. Это тот костяк, на котором строится адекватный анализ первых двух глав (соответственно греческий и латинский терминогенез). В нем слова родовых и видовых номинаций подбираются диахронно, из чего вытекает логически как словоформа модели постепенно сближается с семантикой называемых реалий.

Обе главы изображают свои модели как графические построения, что является уже приемом структурной лингвистики. Эти модели и есть неологизмы врачей.

Метод сравнительно-исторический встречается в первых главах, где все время идет сопоставление международного и русского термино-генеза. В третьей главе преобладает описательность, с демонстрацией негативных с точки зрения процессов терминогенеза: синонимии, полисемии, аббревиации, метафоризации, которые диахронно оправданы и необходимы в процессе естественного терминообразования.

Из сказанного вытекает, что иного пути исследования, кроме как индуктивного, быть не может, поскольку теория в данном случае не подается сверху, а выявляется в результате конкретного материала. И если современная терминология технических наук создавалась на глазах путем совместных усилий и специалистов этих наук и ученых лингвистов и была заранее продумана, то медицинскую терминологию врачи сами творили по ходу дела. Правда, они знали древние языки. Но тем не менее их наука старше новых наук и ее номинации должны были пройти все те пути терминогенеза, которые современные терминологи лингвисты так безапелляционно отрицают. Зато ныне медицинская лексика самая отработанная, как по технике словопроизводства, так и по семантике.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней отработаны пути стадиального развития спонтанного терминогенеза, приведшего его к модельному уровню развития, когда понятия термина и требования к нему совпадают с современными нормами. Теория терминогенеза представлена в виде самостоятельных теоретических положений, характеризующих 3-х тысячелетний медицинский терминогенез как уникальное явление, до сих пор живое и развивающееся по своим внутренним законам. И именно эти законы лингвист должен изучать. На них надо учиться.

Практическая значимость работы определяется нуждами большой сети медицинских заведений разного уровня и профиля, для которых нами составлен словарь современного терминогенеза и книга для медиков изучающих латинский язык на модельном уровне. Предлагаемая нами книга может обслуживать разные профили медицины, что практически освобождает медиков от создания учебников для положим чисто врачебных, так и зубоврачебных и иных оттенков, включая пособия для фельдшеров, медсестер и т.д. Этот учебник именно потому что он один может дать государству большую экономическую выгоды, потому что отпадают конкретно профильные учебники, на которые тоже надо тратить деньги.

Кроме этого латинский язык в плане терминологии преподается еще и в юридических и филологических факультетах, где закономерности словообразования те же самые, что и в медицине. Они рождаются и создаются тоже спонтанно. Поэтому создание новых учебников указанных профилей нужно строить на тех же самых изученных нами закономерностях терминообразования.

Все это было нами испробовано в процессе длительного преподавания латинского языка на факультетах обычной медицины, ветеринарии и филологических факультетах педагогических институтов (иностранный язык и русский).

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Гусятинская, Валентина Семеновна

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

В третьей главе были выявлены и исследованы те процессы медицинского терминогенеза, которые были как бы теневыми, но всё время сопровождали генеральные линии научной номинации врачей.Вообще, терминология их считают мешающими, вредными и даже ненормальными явлениями. Однако, этих "негативных" явлений много, они постоянны и достойны изучения, что и было проделано в третьей главе.

Прежде всего, каждому явлению был посвящен специальный параграф, в котором изучаемое явление исследовалось диахронно. Это значит, что лексика подбиралась в порядке её появления в медицине. Это производилось, как и в первых двух главах, по данным словарей. И оказалось, что эти явления хронологически сопутствовали этапам становления моделей грецизмов и латинизмов. Однако, как и модели грецизмов и латинизмов, не каждое явление проходило все три этапа развития. Да и интенсивность терминогенеза этих явлений и их характер различались.

Так, метафоризация характерна только для средневековой медицины. Но это "только" расцвело в большом количестве, приобрело разнообразные формы и захватило все отрасли медицины. Для терминологии того времени это было явлением спасительным, поскольку готовая лексика, прямо доставшаяся от античных языков, уже иссякла. И только метафорическое переосмысление бытовых слов этих языков дало огромный источник непочатых морфем для создания неологизмов. В сущности, это были ещё довольно робкие неологизмы, но всё же они появились.

В это же время появилась эпонимия, то есть привлечение собственных1 имён людей и географических названий к созданию новых терминов. Это были имена и мифологические и реальные, взятые из самых разных языков: и древнейших и новых. Это тоже пополнило лексикон неологизмов новым морфемным источником. Они вводились и в родовые и в видовые названия и начали проникать уже в сформировавшиеся к тому времени модели терминов. В отличие от метафор эпонимы создаются и в наше время.

Субстантивация и адъективация тоже начали бурно культивироваться в средневековый период и, как и эпонимия, стали строиться сначала стихийно, а потом и по моделям. А так как они были процессом обоюдным, то это фактически привело к круговороту морфем между ними. Лишь моделирование их в пределах стихийно становящейся бинарной терминологии не привело их к хаотическому результату. Следует добавить, что в эти процессы вклинивались и метафоры, которые как бы потонули в этих модельных явлениях. Все эти термины до сих пор функционируют (и достаточно активно) по моделям.

Аббревиация есть плод современной медицины. Однако, формы её отличны от тех, которые существуют в литературных языках. Эти формы сложнее и разнообразнее. И что самое необычное - они тоже создаются по моделям и выстраиваются в синонимические ряды. Подобная синонимия наблюдалась и среди метафорических неологизмов. Аббревиация есть вынужденное явление в фармацевтической химии, поскольку её длинные формулы с полным латинским названием некоммуникабельны. Сами аббревиатуры - это слова без членения на морфемы и без смысла. Они понятны лишь при их сличении с их полным объёмом. И тем не менее, это выход из сложной речевой ситуации для разговаривающих на разных языках врачей, поскольку аббревиатура при сличении с полной химической формулой понятна и без слов, - втихую. Во всяком случае, синхронно это явление функционирует, и даже в химии иных отраслей, а не только в медицинской.

Синонимия существует в медицинской терминологии и до сих пор, и, видимо, будет всегда её сопровождать. Обычно её трактуют как явление негативное. Однако, это не совсем так в терминологической практике врачей. Классические языки обладали развитой синонимией. Используя её цепочки, древние медики распространяли ее для номинации близких, но разных своих научных реалий. Это помогало терминации.

В средние века синонимия распространялась повсеместно, охватывая и метафоры, и субстантивы, и адъективы, а ныне модели и аббревиатуры. От неё стремились избавиться, так как она мешала научной коммуникации. Рациональных лингвистических приёмов найдено не было. И тогда экстралингвистический приём, - созвание научного форума в 1895 г. В Базеле на международном уровне, - на время ликвидировал наплыв синонимов. Но он его не смог остановить. Но несмотря на видимую хаотичность процесса появления синонимов, объективно он шёл по законам лингвистики. И нами выделены пути и способы его формирования. Но дело в том, что этот процесс в новое время качественно изменился. А именно, с формированием современных моделей неологизмов синонимия между отдельными словами ушла на задний план общего тер-миногенеза медицины, перейдя на план модельный. Итак, синонимия переключилась на модельный уровень. Она теперь стала присуща моделям. И как ни странно, она перестала мешать взаимопониманию во врачебной среде. Теперь синонимируют модели, что в пределах конкретной бинарной номинации никому не мешает.

Полисемия - наиболее сложное явление в медицинской терминологии, хотя и не вполне теоретически осознанное на медицинском материале. В античности врачи, беря слова из литературного языка, от неё освобождались, делая их терминами. В средние века полисемия в активный период накопления названий была редким явлением. А с развитием медицины расходилась по её отраслям.

В новое время полисемия оказалась в почёте у медицины. И это связано с появлением бинарной терминологии. Сам принцип бинарности построен на явлении полисемии. До бинарности полисемия стихийно наличествовала в любом словосочетании. И только. А ведь принцип бинарности согласовался с ней очень прочно. В ней константой был субстантив, называющий общую категорию рода, а подвижной частью бинарного термина был адъектив, называющий частную категорию вида.

Взаимоотношение категорий общего и частного весьма диалектически подвижно и в биологии и в лингвистике. Эта лингвистическая категория есть синтагма. Именно благодаря ей, неологизация систематизируется и даёт возможность строить термины целыми рядами (см.таблицы). А процесс полисемии от отдельных слов переходит на их модели. Отныне модели в составе бинарной терминологии обрастают полисемией, что не мешает общению.

В итоге повторим, что так называемые "теневые" процессы терми-ногенеза тоже формировались диахронно и распадались на те же этапы, что и генеральный терминогенез. И не всегда были негативны, а где-то они сливались и давали простор неологизации.

Освоение русской наукой международных моделей медицинских неологизмов

Грецизмы ia, orna, sis -a, -ia -ia, us, um, itis

Латинизмы entia, tura tor, ies tio

Способы транслитераций Полная транслитерация с сохранением грамматического рода слова С отпадением флексии и изменением грамматического рода слова

Семантика медицинских неологизмов существительных

Что Грецизмы Латинизмы называется I скл. II скл. III склонение IV скл. науки,учения, явления ia ismus sis tio патологии, острые заболевания ia ismus osis tas tus воспаления itis опухоли orna мускулы, приборы, профессии ter tor вещества (i)um соли tas анатомические реалии sis tus супиннные основы

239

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

После исследования современной международной терминологии медицины в сопоставлении с её русской передачей можно сделать следующие теоретические выводы, касающиеся её прошлого, настоящего и будущего развития.

Начнём с терминологии международной. В ней следует выделить два периода развития: время спонтанного, естественного развития медицинских наименований. Оно охватывает античность со средневековьем (раннего и среднего периода). Второй период касается позднего средневековья и нового времени, когда терминология медицины начинает развиваться как рациональная и искусственная система.

Оба эти периода различаются не столько техникой словопроизводства, сколько источником пополнения морфемного фонда медицинской лексики. А слова всё равно творятся по суффиксальному и префиксальному способу, основосложением и словосочетанием. Это наблюдается как в греческом, так и в латинском терминогенезе, исторически синони-мирующими в непрестанно развивающемся словесном континууме медицины.

Вот способы добывания морфемных ресурсов для терминогенеза и отличают не только эти два периода между собой, но и отличают терми-ногенез античности от терминогенеза средневековья. Выявление морфемного источника приводит нас к самым недрам языка, а именно, к речевому акту языка датчика.

Античность связана с древнегреческим языком, которым в виде койне пользовался весь эллинистический мир и жившие в нём врачи-создатели первой в Европе научной медицины. С падением Греции латынь замещает койне и отсюда речевой акт переходит в средние века на латинский язык.

Вот здесь и начинается лингвистический симбиоз греческого и латинского языков, формальным победителем в котором оказывается латынь. Языки эти генетически близкие и терминогенез их гармоничен. Анализ первой и второй глав это показал. Выводы можно делать без особого их разделения на латинизмы и грецизмы.

Первоначальная лексика медицины была в значительной степени пассивным актом врачей. Они брали обычные слова из родного языка. Но выбор значений этих слов был уже действием активным, поскольку он освобождал готовое слово от его обычной речевой полисемии. Но ведь это делают и современные учёные в самых разных отраслях науки, когда они создают свою базовую терминологию. Так поступали и те греки эпохи эллинизма и римской империи, которые просто латинизировали древнегреческие термины и подбирали к ним латинские параллели. Так делали и русские врачи, когда они приобщались к международной терминологии. Греческий же мир остановился на этом месте свободного использования готовых слов своего родного языка.

А вот средневековый мир уже исчерпал всю готовую лексику и латыни и латинизированных грецизмов. Это был первый морфемный кризис в медицинской терминологии медицины. Врачи спонтанно обратились к использованию той части лексики греческого и латинского языков, которую переосмыслив, можно было пустить в научный обиход в виде метафор. На том этапе развития лексической культуры это естественно и верно. Эта метафорическая терминология с XVI по XVIII вв. была распространена во всех здесь исследованных отраслях медицины в огромном количестве и дала толчок для новой неологизации. Здесь активность создателя термина повысилась, поскольку надо было произвести более продуманный перенос значения с бытовой реалии на реалию медицинскую. И здесь следует выделить метафоры изысканные, созданные известными врачами и знатоками языка. Это были и отдельные слова и словосочетания и даже целые предложения в функции термина. Они даже синонимировали.

Итак, метафоры были вторым слоем медицинской международной терминологии, которым был исчерпан до дна номинативный фонд древних языков. На его базе была прослойка латинской лексики, построенной с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Она была доступна для словотворчества по своей простоте и обычным врачам. Её механизм был хорошо отработан и повышал словотворческую инициативу медицинской общественности, но он ещё не был связан с медицинской семантикой. А вот лингвистическую сноровку привил.

В позднее средневековье формировались литературные языки современных наций Европы, которые и начали постепенно вытеснять латынь из речевого акта. И вот тогда, опять же спонтанно, испытав кризис морфем, врачи стали создавать уже настоящие неологизмы, то есть слова, которые античный мир не знал, хотя в бытовом обиходе такие слова у древних теоретически (мы же можем реально судить о древних языках только по словарям) могли существовать. Врачи этот приём подхватили. Это было использование глагольных морфем из греческого языка, а из латинского чаще это были супинные морфемы. И этими неологизмами уже прямо стали выражать медицинский смысл реалии. Именно с этого момента появилось понятие модели в современном смысле. Такой терминогенез стал возможен потому, что в биологии уже была создана родовидовая классификация её реалии. Её напрямую связали с принципом двусоставности научного словосочетания (хотя слов могло быть намного больше). Эта словесная синтагма гармонично выражала связь рода и вида объекта. И эту терминологию стали называть бинарной. С неё и началась новая медицинская терминология, продуманная и искусственная. В неё свободно потёк морфемный фонд даже из новых языков.

К этой-то новой терминологии и присоединились русские медики, отстранив при этом от неё (и сохранив) свой национальный фонд названий в нетронутом русском виде. А модели из новой номенклатуры русифицировали. Даже стали их сами создавать по-русски, а затем латинизировать, вследствие чего стали равноправными соучастниками этой новой международной терминологии. Впрочем, процесс шел не только в России.

Таков был путь генерального международного терминогенеза в медицине, перешедшего от естественных языков древнего мира на чуждую ему речь разноязычной европейской среды. С этого времени искусственная система бинарного терминогенеза в медицине стала строить и родовые и видовые части по моделям. Эти модели чаще были отглагольного происхождения. Вся же система терминогенеза по традиции оставалась билингвальной, то есть продолжала создаваться по форме моделей греческих и латинских слов. Это две суверенные (хотя и связанные как синонимирующие) языковые системы. У них свои внутриязыковые оппозиции по медицинской семантике. И главное, у каждой из них шёл свой взаимообмен морфемами. Все они движутся и перемещаются по закономерным обменам морфемами. Виды моделей различны по активности включения в это передвижение слов и их корневых морфем.

Эта система своеобразна тем, что понятие отдельного термина в ней как бы исчезает, поскольку он мыслится здесь только в составе модели. В ней он моносемичен, а сама его модель может быть и полисемич-ной. В модели термин лишён синонимических связей, а сами модели могут вступать в синонимические ряды. Даже аббревиатуры, касающиеся всего бинарного термина, могут синонимиррвать. Жёсткие рамки моделирования в пределах бинарной терминологии освобождают отдельные слова от полисемии и синонимии, перенося эти процессы на модели. Видимо, такой перенос (несмотря на всю продуманность системы) всё же оказался результатом стихийным.

Добавим, что сама синтагма, как бинарный термин, покоится на полисемии, так как она сразу же может распадаться на множество видовых названий путём изменения видовой части бинарного термина.

В данной работе исследованы явления полисемии, синонимии, адъективации и субстантивации в их диахронии, а метафоризация бытовала лишь в период средневековья и явилась самостоятельным одиночным этапом развития всей системы. Аббревиация подобна метафоре в том плане, что она касается лишь одного этапа развития медицины, а именно, современного, она тоже проводится по моделям. Все эти процессы были естественны, пока медицинская международная терминология не стала искусственной и оторванной от конкретного живого языка, имеющего речевой акт. В этом отношении аббревиатуры выступают как наиболее искусственно построенные названия. И за ними будущее развитие.

Синхронно медицина, благодаря своей бинарности, имеет идеальную терминологию. А вот её недра хранят её историю, отнюдь не идеальную, которую врачи выработали в течение тысячелетий общими усилиями своей лингвистической культуры, умело приспособив её к названиям своих научных реалий.

Итак, выразим общую идею работы, если скажем, что диахронный анализ дал возможность показать пути и стадии лексического формирования и пополнения медицинской терминологии на теоретическом уровне. Показать, как из системы естественной (в которой всё возможно) перешли в систему искусственную, где термин ограничен и не всё возможно.

В медицинской терминологии можно говорить о всеобъемлющем, стадиально движущемся способе моделирования слов из морфем. Этот процесс начинался с морфем, прошёл красной нитью не только через отдельные слова, но и через их словосочетания. Он затронул синонимию, полисемию, метафоры и кончился, включая даже и аббревиатуры. Все эти категории терминогенеза начинались как явления естественные, а в конце XIX века постепенно стали искусственными. И в результате появился рациональный язык науки. Это искусственный и управляемый язык современных врачей. Язык равно доступный, чтобы в нём мог принимать словотворческое участие медик любого ранга. Это язык мысли.

Шли тысячелетия, гибли и рождались новые языки, а европейские врачи всё шли своей дорогой, отталкиваясь в своих названиях от разных языков, но творя из них язык своей науки - международную терминологию, которая даёт образец для номенклатур национальных. Русские передачи международных названий сопровождали все проделанные здесь изыскания. Из чего и видна медицинская лексика русского языка. Она и есть образец использования лексики интернациональной в каждой её единице. Поэтому всё в терминогенезе исторично: и термин, и модели терминов, и их бинарность и такие явления, сопровождавшие медицинский терминогенез, как метафоры, синонимы и полисемия, и сами периоды развития терминологии.

Проделанный в работе анализ разнообразной неологизации, происходившей в медицинской науке, во всеобъемлющем масштабе проделан нами вполне самостоятельно. Имеющиеся работы касаются лишь отдельных моделей терминов, не затрагивают диахронный план и выполнены здесь совершенно в ином ключе. Это же можно сказать и о приложенном к работе словаре, подобного которому пока нет.

Теоретические данные работы могут быть практически использованы в курсах общей лингвистики, конечно, на занятиях студентов медицинских вузов любой ориентации, поскольку в каждой отрасли синхронно функционирует модельный терминогенез.