Проблема человека в сочинениях христианских апологетов III - начала IV в. Арнобия и Лактанция тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Солнцева, Виктория Николаевна

• Солнцева, Виктория Николаевна
• кандидат исторических наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Солнцева, Виктория Николаевна

Введение

Глава I. Историко-культурные предпосылки и интеллектуальная тради- 53 ция решения проблемы человека в истории мысли до начала IV в. н.э.:

§ 1. Арнобий и Лактанций: эпоха, жизнь, творчество

§ 2. Человек в античной философско-религиозной традиции

§ 3. Человек в раннехристианской литературе до начала IV в.

Глава II. Трактовка проблемы человека в трудах Арнобия и Лактанция: 107 общее и особенное:

§ 1. Творение человека

§ 2. Тело человека

§ 3. Душа: сущность и происхождение

§ 4. Спасение души (сотериология)

§ 5. Природа человека и его место в мире

§ 6. Социально-этические воззрения Арнобия и Лактанция

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблема человека в сочинениях христианских апологетов III - начала IV в. Арнобия и Лактанция»

В последние десятилетия внимание отечественных исследователей в гуманитарных областях знания все более сосредоточивается на изучении проблем духовного развития человечества. С анализа социально-экономических структур и политических институтов акценты постепенно смещаются на исследование человеческого самосознания, массовых и индивидуальных представлений людей той или иной эпохи («история ментально-стей»).

Проблема человека в любой достаточно развитой культуре всегда имеет огромное значение. Давно замечено, что антропологический вопрос встает в истории мысли тогда, когда человек утрачивает свою оседлость и «укры-тость», когда ему кажется сомнительным собственный мир и его положение в нем. Сегодня, в «век антропологии», особенно тревожно звучит извечный вопрос «что есть человек?»1.

Для исторической науки проблема человека традиционно важна и значима, — человек обычно рассматривался ей и как объект, и как субъект исторического познания. В рамках исторического исследования проблема человека всегда связана с конкретной эпохой, «человек» рассматривается как часть ее общественной, политической, религиозной жизни, а представления о нем интересны с точки зрения их включения в ту или иную культуру, они непременно выражены в воззрениях определенных авторов, чьи труды служат источником для подобного исследования.

Как свидетельствует история, проблема человека становится особенно актуальной в переходные эпохи, связанные, в том числе, с изменениями ментальное™ (период становления античных полисов, эпоха Возрождения, кри

1 Спектр антропологических учений: [сб. ст.] / Рос. акад. наук, Ин-т философии / Отв. ред. П.С. Гуревич. М.: ИФРАН, 2008. Вып. 2. С. 52. зис культуры Нового времени и т.п.). Временем кардинальных перемен в мировоззрении стал и рубеж между Античностью и Средневековьем1.

В данной работе нас в первую очередь будут интересовать те изменения в представлении человека о самом себе и окружающем мире, которые несло с собой становление христианской культуры в поздней Римской империи. Проблема человека на имплицитном и эксплицитном уровнях осмысливалась в христианской литературе, которая к концу III - началу IV в. была достаточно обширной и разнообразной. В своем исследовании мы обратимся в первую очередь к апологетическим сочинениям.

В латинской христианской апологетике проблема человека представляет интерес для историка по нескольким причинам. Период апологетов - это время, когда христианская церковь становится в центр интеллектуальной, практической (этической), культурной жизни общества. Изучение латинской апологетики дает представление о начале формирования мировоззренческих, а позднее догматических особенностей западной ветви христианства. Именно для западной апологетики характерно внимание к самопознанию, внутреннему миру души, психологии и интроспекции . Антропологическая составляющая трудов Минуция Феликса, Тертуллиана, Арнобия Старшего, Луция Це-лия Фирмиана Лактанция и других авторов является самостоятельным объектом исторического исследования.

С учетом того, что ранние латинские апологеты являлись и первыми богословами христианского мира, перед ними стояла задача формирования новой, христианской культуры с ее совершенно особой антропологией. В христианстве, не только признавшем человека «венцом творения», «образом и подобием Бога», но и провозгласившем вочеловечение Сына Божьего, Логоса, антропология становится особо важной компонентой; она складывается как учение, содержащееся в самой «благой вести», в священной истории, за

1 На сегодняшний день тема переходный периодов в истории является особенно актуальной в исторической науке, обострение интереса к этой проблематике связано с именами таких исследователей, как Peter Brown, Glen Bowersock, Averil Cameron, Peter Gansey.

2 Фокин A. P. Латинская патрология. M., 2005. T. 1. С. 14. фиксированной в Евангелиях, в посланиях апостолов, в вероучительных документах церковных соборов, в догматике, в сочинениях апологетов и Отцов Церкви, в аскетической литературе. При этом авторы раннего христианства для выражения своего понимания человека активно использовали учения античных философов1.

Своеобразие проблемы человека в сочинениях латинских христианских апологетов определяется и особенностями эпохи. Творчество Арнобия и Лак-танция приходится на конец III - начало IV в., — это не только начало переходного периода от Античности к Средневековью, но и в значительной степени самостоятельная эпоха, характеризовавшаяся весьма своеобразным обществом, наполненым противоречивыми событиями и процессами, происходившими из различных материальных и духовных истоков2. Это было также и время бурных и противоречивых процессов в сфере идеологии, которые вместе с тем были объединены внутренней логикой и взаимно влияли друг на друга.

Со времени А. Гарнака стало обычным рассматривать антично-средневековое христианство и всю его культуру как сплав библейско-иудаистических и эллинистических элементов, т. е. видеть их как бы двумерным, двуединым. В отношении же эпохи перехода от Античности к Средневековью следует говорить о двуединстве и в более широком смысле, а именно в том смысле, что каждый культурно-исторический и философский феномен эпохи принципиально двумерен - он может измеряться, во-первых, по запаздывающим критериям Античности, а во-вторых, по опережающим критериям Средневековья3.

Тесное взаимодействие языческой и христианской культур можно проследить в трудах Арнобия и Лактанция — авторов, воспитанных в традициях

1 Спектр антропологических учений. С. 55.

2 Болгов Н. Н. Поздняя античность: история и культура. Учебное пособие для студентов исторических факультетов. — Белгород: Издательство Белгородского государственного университета, 2009. С. 7.

3 Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М., 1979. С. 8. античной философии и языческой религии, но в силу субъективных и объективных причин ставших на путь защиты христианства. Рассматривая человека как телесно-духовное существо, апологеты не только прибегают к естественнонаучному описанию тела, рассуждают о природе человека и о происхождении души (то есть рассматривают религиозно-философские аспекты человеческого бытия), но и обращаются к практической стороне жизни человека, как существа «общественного», — ими вырабатываются и социально-этические нормы поведения в обществе. Следует подчеркнуть, что мы изучаем творчество Арнобия и Лактанция не столько как итог античного опыта, к которому в силу своего воспитания и образования апологеты имели самое непосредственное отношение, но прежде всего как исток христианской и средневековой традиции.

Как пишет A.A. Столяров, «в начальный период и даже в эпоху расцвета патристика зависела от античных культурных стереотипов, которые, не затрагивая непосредственно сферу христианской парадигматики, оказывали заметное влияние на каждого представителя патристики пропорционально его образованности. Хотя ориентированность на античную культуру во многом носила внешний характер: план риторического выражения, техника использования философских теорий и терминов, — она определила интеллектуальную стилистику патристики, поскольку отцы Церкви непосредственно из античного наследия получали то, что средневековым авторам доставалось через христианскую традицию. В частности, авторы раннего христианства, еще не порвавшие с античным (языческим) культурным наследием, активно используя античную натурфилософию и этику для выражения своего понимания человека, играли роль некоей связующей нити между рождающимся европейским Средневековьем и уходящей в прошлое Античностью»1.

Исследование проблемы человека в латинской христианской апологетике позволяет не только более подробно рассмотреть позиции раннехристи

1 Столяров A.A. Патристика / Новая философская энциклопедия. [Электронный ресурс]. URL: http://iph.ras.ru/elib/2282.html (дата обращения: 4.12.2012). анских авторов по отдельным вопросам о природе и сущности человека, но также проследить развитие антроплогических взглядов в рамках зарождения и становления новой, христианской культуры, выявить преемственность между языческим философским наследием и формирующейся христианской мыслью. При этом в центре внимания оказываются не только философская и религиозная составляющие данной проблемы, но и достаточно очевидно прослеживается связь с развитием общественных отношений, которые претерпевали существенные изменения под влиянием Церкви и в основе своей продолжали существовать в европейской действительности на протяжении последующих веков. Для нас особенно важно отметить то своеобразие, которое отличало решение проблемы человека в рамках латинской святоотеческой традиции, в частности — в творчестве западных христианских апологетов. Таким образом, общие тенденции в исторической науке к изучению духовной культуры и ментальности в целом и проблемы человека в частности, ан-тропологизация духовной жизни современного общества, превращение изучения человека в общенаучную междисциплинарную или метадисциплинар-ную проблему, своеобразие переходной эпохи III - IV вв. и синтетический характер творчества авторов, стоящих на рубеже Античности и Средневековья определяют актуальность нашего исследования.

Объектом нашего исследования является процесс становления раннехристианской антропологической мысли в историко-культурном и социальном контекстах в период со второй половины III по начало IV века включительно.

Предмет исследования — представления о человеке латинских христианских апологетов Арнобия и Лактанция. Взгляды этих христианских мыслителей на человека будут рассмотрены в сопоставлении, что обусловлено местом авторов в истории христианской апологетики, их принадлежностью одному поколению, взаимоотношениями учительства-ученичества, сходством в использовании риторических приемов и обширного интеллектуального наследия предшественников. В то же время нередко доходящие до противоположности оценки человека, его определяющих качеств и места в мире позволяют продемонстрировать разнообразие антропологических учений, сосуществовавших в раннем христианстве на рубеже III - IV вв.

Цель исследования — проанализировать представления Арнобия и Лактанция о человеке в рамках интеллектуального диалога рубежа III - IV вв. и в контексте перехода от Античности к Средневековью, от синкретической религиозности позднего римского общества к христианству.

В исследовании ставятся и решаются следующие задачи:

1. Определить роль интеллектуальных предшественников Арнобия и Лактанция в формировании их собственных антропологических взглядов, т. е. включить представления апологетов о человеке в контекст развития античной и собственно христианской антропологии.

2. Исходя из культурно-исторического контекста рубежа Ш-^ вв., из индивидуальных мировоззренческих и методологических установок Арнобия и Лактанция проанализировать антропологические взгляды апологетов: решение принципиальных для христианства вопросов о творении, теле и душе человека, о спасении, о природе человека.

3. Путем сравнения взглядов Арнобия и Лактанция по перечисленным вопросам выявить общее и особенное в представлениях авторов, а также исследовать социально-этические аспекты учения о человеке Арнобия и Лактанция и отражение в них отдельных аспектов морально-нравственного кризиса позднеримского общества.

4. Определить вклад учений Арнобия и Лактанция о человеке в историко-культурный синтез эпохи перехода от Античности к Средневековью и от язычества к христианству.

Положения, выносимые на защиту, сводятся к следующему:

1. Духовное наследие античного мира рассматривается Арнобием и Лактанцием двояко. С одной стороны, авторы охотно привлекают необходимые аргументы своих античных предшественников, представителей позднее-римской культуры для собственного теоретизирования, но вместе в тем вступают в полемику с отдельными авторами или отдельными аспектами их систем взглядов. Переработка и усвоение интеллектуального багажа языческой Античности шли в направлении частичной адаптации ее культурного наследия к нарождающейся христианской культуре, что создавало систему взглядов, несколько эклектичную, но в то же время обеспечивающую интеллектуальную преемственность. Применительно к христианским апологиям Арно-бия и Лактанция парадокс заключается в том, что влияние античных философов явно преобладало, оставаясь основой мировоззрения авторов. Обращение к Священному Писанию на этом фоне эпизодично и не позволяет говорить о его определяющем влиянии на формирование антропологических взглядов апологетов.

2. В трудах Арнобия и Лактанция заложены основы нового по сравнению с античным понимания человека, его природы, предназначения и места в мире. На примере апологетических сочинений авторов, созданных в культурно-историческом контексте переходной эпохи от поздней Античности к раннему Средневековью, мы можем наблюдать ключевые изменения в сознании людей этого рубежного периода, сложности приобщения к христианству позднеримской интеллектуальной элиты в III - начале IV в. Решения проблемы человека, которые дают Арнобий и Лактанций, зачастую противоположны, они демонстрируют сложность и противоречивость процесса складывания христианской антропологии и подчеркивают важность и принципиальность тех вопросов о человеке, которые пытались решить апологеты.

3. Отход Арнобия и Лактанция от традиционных для античной культуры антропологических и социально-этических подходов выразился в попытке определения уникальных характеристик человека, не только отличающих его от всего остального мира, но вместе с тем и обременяющих его особой ответственностью в духовном и практическом отношении; в стремлении распространить принципы гуманности и милосердия на все сообщество людей, то есть освободить человека от строгой принадлежности к тем или иным гражданским и социальным категориям. Христианское понимание человека, в том числе понимание его социальной природы, было неразрывно связано с тезисом о божественном происхождении человека. Именно он был призван, с точки зрения христианских мыслителей, кардинальным образом изменить систему моральных ценностей современного им общества.

Историография, определяющая степень изученности темы, достаточно объемна, однако ее репрезентативность применительно к нашей теме оставляет желать лучшего. Иными словами, в нашей работе привлекается большое количество литературы, однако значительная ее часть лишь косвенно касается нашей темы и ее привлечение было необходимо в общеисторическом контексте.

На сегодняшний день специального современного научного исследования по рассматриваемой нами теме в отечественной (как и в мировой) науке нет, что и определяет в первую очередь степень новизны нашего исследования.

Раннехристианские воззрения на человека являются объектом непреходящего исследовательского интереса, нашедшего выражение как в церковной, так и во внецерковной, в том числе, в философской и исторической научной литературе. Но звучание и вес темы человека в христианском богословии и истории мысли были не одинаковы на различных исторических этапах. Научный интерес к греческой и латинской патристике наметился еще в

XVIII - XIX веках, результатом чего стало появление критических изданий литературного наследия Отцов Церкви, а также исследований, посвященных изучению тех или иных аспектов творчества церковных писателей поздней Античности и Средневековья.

В научных центрах Западной Европы начиная со второй половины

1 2

XIX в. вышли обширные работы А. Гарнака , О. Барденхевера , Ж. Тиксеро

3 12 на , Б. Альтенера , И. Квестена , которые содержат обзор творчества как гре

1 HarnackA. Geschichte der altchristlichen Literatur bis Eusebius. Leipzig, 1893-1904. Bd. I-III.

2 Bardenhewer O. Geschichte der altchristlichen Literatur. Freiburg, 1913-1932; Darmstadt, 1962. Bd. I-V.

3 Tixeront J. Précis de Patroloqie. Paris, 1942. ческих, так и латинских Отцов Церкви и церковных писателей. Существует ряд специальных исследований, посвященных латинской письменности и богословию. К наиболее известным и авторитетным принадлежат труды П. Монсо3, А. Гудерманна4, А. Аматуччи5, Г. Барди6, J1. Сальваторелли7, М. Пеллегрино8, Е. Ф. Мики9, К. Маркези10, Е. Параторе11.

Этот общий интерес к истории христианской и, в особенности, раннехристианской мысли не был чужд и российской ученой литературе. Дореволюционные исследования трудов Отцов Церкви проводились в рамках пат-рологической науки, которая внесла значительный вклад в изучение жизни, сочинений и учения отдельных латинских Отцов Церкви и церковных писа-12 телей II - VIII вв. Однако исследования второй половины XIX - начала XX века несут на себе ряд специфических черт, которые объясняются особенностями развития патрологии этого периода в целом: патрологическая наука рассматривала содержание святоотеческих творений применительно к историческому обоснованию христианских истин и созданию системы традици

1 "Я онного религиозного учения . Характерно, что переводческая и исследовательская деятельность в это время также проводилась в стенах учреждений, тесно связанных с Церковью, и распределялась между четырьмя Духовными Академиями: Московской, Петербургской, Киевской и Казанской14. Вполне

1 Altaner В. Patrologie. Frieburg, 1938.

2 QuastenJ. Patrology. Westminster, 1986. Vol. I-IV.

3 Monceaux P. Histoire litérature de l'Afrique chrétienne depuis les origins jusque'à l'invasion arabe. Paris, 1901-1923. T. I-VII; Idem. Historié de la littéraire latine chrétienne. Paris, 1926.

4 Gudemann A. Geschichte der altchristlichen lateinichen Literatur. Leipzig, 1925.

3 Amatucci A. G. Storia délia literature Latina Cristiana. Bari, 1929.

6 Bardy G. Littérature latine chrétienne. Paris, 1929.

7 Salvatorelli L. Storia délia litteratura Latina Cristiana dale origini al VI secolo. Milano, 1936.

8 Pellegrino M. Letteratura Latina Cristiana. Roma, 1973.

9 Micka E. F. The problem of Divine Anger in Arnobius and Lactantius // Catholic University of America Studies in Christian Antiquity. Washington, 1943. Vol. 4. Part. 3.

10 Marchesi C. Storia della letteratura Latina. Casa Editrice Giuseppe Prinicpato, Milano - Messina, 1968. Vol. II.

11 Paratore E. Storia della letteratura latina, Sansoni, Firenze, 1970. t 7

Фокин A. P. Латинская патрология. С. 11.

13

Сидоров А. И. Курс патрологии. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gramotey.com/?openfile= 1269068034 (дата обращения: 9.09.2012).

14 Сидоров А. И. Курс патрологии. закономерно, что изучение апологетических сочинений велось в значительной мере с точки зрения их соответствия или несоответствия основным положениям христианства.

Изучение христианской идеологии — только составная часть исследований по общей истории Церкви. В дореволюционный период развития отечественной историографии автором крупнейшего труда по церковной истории был В. В. Болотов1. Однако даже обобщающие патрологические исследования, как правило, доводились до конца II в., и заканчивались именем Минуция Феликса, тогда как авторы завершающего этапа латинской апологетики, к коим относятся Арнобий и Лактанций, просто не попадали в сферу особого внимания исследователей. Эта ситуация во многом остается неизменной и по сей день. Кроме того, отечественные ученые традиционно уделяют гораздо больше внимания греческим авторам, чем латинским. И если творчество Арнобия и Лактанция в целом попадало в круг их исследовательских интересов, то антропологическая составляющая их трудов исследовалась у нас меньше, и устойчивой традиции обращения к этой проблеме не сложилось.

Имена Арнобия и Лактанция часто встречаются в исследовательской литературе вместе. Оба автора жили (за исключением недолгого времени пребывания Лактанция в Никомедии) в западной части Римской империи, получили хорошее риторическое образование. Приняв христианство, они выступили с апологетическими трудами, написанными на латинском языке. Кроме того, известно, что Лактанций был учеником Арнобия, но при этом его воззрения, особенно в части, касающейся антропологии, резко отличаются от взглядов учителя. Все перечисленное в совокупности позволяет параллельно рассматривать и сравнивать труды этих апологетов.

Среди трудов по святоотеческой литературе более или менее подробно

0 творчестве Арнобия и Лактанция писали К. И. Скворцев и И. П. Реверсов.

1 Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви / Под ред. [и с предисл.] проф. А. Бриллиантова. СПб., 1907.

Книгой о философии Отцов Церкви К. И. Скворцева1 открывалась серия солидных патрологических исследований Киевской Духовной Академии. Значительное внимание в ряду прочих апологетов автор уделил Арнобию и Лактанцию. В своей работе К. И. Скворцев характеризовал Арнобия как «в высшей степени оригинального писателя», высоко оценивал красноречие его сочинения, но отмечал в нем «ошибки и странности», которые объяснял недостаточной осведомленностью апологета в христианстве на момент написания «АсКтегеиБ пайопеБ». Одной из таких странностей был назван, в частности, мрачный взгляд Арнобия на человечество . Отмечая пессимистический характер антропологии Арнобия, К. И. Скворцев объяснял его единственно риторическими причинами и «рвением не по разуму»: желанием ответить язычникам их же обвинениями и чрезмерно эмоциональным подходом апологета к написанию сочинения3.

В антропологии Лактанция К. И. Скворцев основное внимание уделил вопросам о душе и, в связи с этим, о страстях человеческих. Исследователь отмечал, что в антропологии Лактанция есть много «странного», похожего на дуалистические идеи4. Автор подчеркнул и позитивные стороны антропологии Лактанция, а именно — признание апологетом «устремленности человека к небу», бессмертия человеческой души, способности к богопознанию5. Однако этим сравнительно небольшим экскурсом исследование К. И. Сквор-цевым антропологической тематики у Лактанция исчерпывается.

Интересующим нас апологетам (в большей степени Арнобию) уделил внимание и профессор Казанской Духовной академии И. П. Реверсов, автор трудов, раскрывающих значение апологетики в истории древней Церкви. Говоря о творчестве Арнобия, исследователь обращал внимание, что всю задачу своего труда апологет понимал как «отрицательную», т. е. занимался оп

1 Скворцев (Скворцов) К. И. Философия Отцов и учителей Церкви в первые три века. Киев, 1868.

2 Там же. С. 337.

3 Там же. С. 347.

4 Там же. С. 358.

3 Там же. С. 360. ровержением язычества, а не защитой христианства. Отсюда крайности и ошибки, которые проявились и в его антропологии1. И. П. Реверсов пришел к выводу, что антропологическая позиция Арнобия может оцениваться не иначе как «частное мнение»2. Интересно, что творчеству Лактанция в своем исследовании И. П. Реверсов уделил не так много внимания, и мы не находим у него оценки антропологии данного автора.

В самом конце XIX в. увидело свет и специальное исследование, полностью посвященное Лактанцию - монография А. И. Садова, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии, чья докторская диссертация была посвящена творчеству этого апологета. В своей работе А. И. Садов рассмотрел биографию писателя; особенности его творчества: источники апологий, в том числе использование Лактанцием языческих и библейских текстов. Он подробно описал размышления Лактанция о религии: о Боге и богопочита-нии, о происхождении зла в мире, о гонениях на христиан, коснулся этических представлений апологета. Обращаясь к собственно антропологической проблемы автор лишь заметил, что произведение Лактанция, хотя и несовершенное, для IV в. может быть названо «ценным компендиумом по антро3 пологии» .

На дореволюционный период приходится исследовательская деятельность Н. М. Дроздова — переводчика апологии Арнобия «Против язычников» и автора очерка «Древнехристианский писатель Арнобий и его апология христианства». Здесь Н. М. Дроздов провел достаточно подробное исследование биографии и творчества латинского апологета, писал об условиях и времени создания апологии, о ее задачах и источниках, рассмотрел особенности Арнобия как полемиста, апологета и богослова. В частности, Н. М. Дроздов пишет и об его антропологии, давая в своем очерке подробное описание того негативного образа человека, который присутствует у Арно

1 Реверсов И. Очерк западной апологетической литературы II и III вв. Казань, 1892. С. 8486.

2 Там же. С. 311.

Садов А. И. Лактанций. Биографический очерк. СПб., 1892. С. 63; Он же. Древнехристианский церковный писатель Лактанций. СПб., 1895. бия. В вопросе о душе он отмечает полемику апологета с Платоном, и, главным образом, с его последователями, неоплатониками1. Делая выводы о значимости труда Арнобия, Н. М. Дроздов замечает, что если его сочинение и несовершенно, то автору нельзя отказать в основательности и оригинальности многих развиваемых им суждений2.

Давая общую оценку дореволюционной историографии, можно отметить ряд положительных моментов: обширная переводческая деятельность, изучение биографий христианских писателей, определение хронологии апологетических произведений. Особое внимание исследователи уделяли выявлению источников, которые формировали воззрения апологетов. Однако догматический подход авторов к исследовательским проблемам, поиск в апологетических трудах исключительно подтверждения христианских истин накладывали определенный отпечаток на результат научно-исследовательской деятельности, и привели к необходимости пересмотра многих важных выводов.

События 1917 г. и последовавшие за ними изменения в истории России имели катастрофические последствия и для изучения христианской мысли. Наиболее важные труды, посвященные истории христианства и Церкви, в этот период были опубликованы за рубежом и принадлежали российским ученым, по тем или иным причинам оказавшимся в эмиграции — JI. П. Карсавину3, арх. Киприану (Керну)4, протоиерею И. Мейендорфу5.

В силу пропагандируемого атеистического мировоззрения в СССР труды христианских авторов почти не изучались, хотя и не были совсем исключены из поля зрения исследователей, — например, в конце 1940-х гг. в ма

1 Дроздов Н. М. Древнехристианский писатель Арнобий и его апология христианства (Ad-versus nationes) // Арнобий. Против язычников / Под ред. А. Д. Пантелеева. СПб., 2008. С. 91.

2 Там же. С. 117.

3 Карсавин Л. Святые отцы и учители Церкви (раскрытие Православия в их творениях). М., 1994.

4 Арх. Киприан (Керн). Патрология. I. М.; Париж, 1995. [Электронный ресурс]. URL: http://www.aleteia.rii/inquisitio/kernl/kernO.htm (дата обращения: 11.12.2010). э Мейендорф И. Введение в святоотеческое богословие. Клин, 2001. шинописном варианте появилось сочинение А. И. Сагарды1 о древней церкви. Однако чаще всего творческое наследие христианских писателей привлекалось либо в качестве исторических источников, либо как материал для изучения истории философии, эстетики, литературы.

Лишь в конце 1970-х гг. появляются труды по истории христианства, в которых, так или иначе, затрагивались вопросы идеологии, — это, в первую очередь, исследования И. С. Свенцицкой . Ученые обращаются к истории позднеантичной культуры, в связи с чем могут быть упомянуты работы С. С. Аверинцева3, И. Н. Голенищева-Кутузова4, В. И. Уколовой,5 Е. М. Шта-ерман6. В частности, В. И. Уколова отдает должное вкладу Арнобия и Лак-танция в сохранение для средневекового сознания материалистических идей п

Эпикура . На эпикуреизм Арнобия обращал внимание также И. Н. Голенио щев-Кутузов , но воззрения Арнобия и Лактанция на человека не стали предметом его специального внимания.

В сущности, из вышедших в советский период исследований прямое отношение к нашей теме имеют две работы. Одна из них - монография Г. Г. Майорова о латинской патристике, в которой он видит пролог латинской схоластики, и, в частности, исследует творчество Арнобия и Лактанция с философской точки зрения. Г. Г. Майорова интересует отношение Арнобия к душе и к разумному началу в человеке. Он обращает внимание на критику рационализма у Арнобия, на его скептическое отношение к возможностям человеческого разума. В уничижении человека автор видит стремление апологета противостоять платонизму, ответом которому у Арнобия становится,

1 СагардаА. И. Введение в курс Древней Церкви. Л., 1948.

2 Свенцицкая И. С. Тайные писания первых христиан. М., 1980; Она же. От общины к церкви. М., 1985; Она же. Раннее христианство: страницы истории. М., 1988.

3 См.: Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977; Он же. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976. С. 17-64.

4 Голенищев-Кутузов И. Н. Средневековая латинская литература Италии. М., 1972. э См., прежде всего: Уколова В. И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - начало VII века). М., 1989.

6 Штаерман Е. М. Кризис античной культуры. М., 1975.

7 Уколова В.И. Античное наследие и культура. С. 213-216.

8 Голенищев-Кутузов И. Н. Указ. соч. С. 74. по мнению Г. Г. Майорова, «эмпиризм и сенсуализм»1. Общее пессимистическое настроение сочинения апологета автор объясняет социальными причинами, относя Арнобия к «той части римской интеллигенции, которая, будучи разочарованной в настоящем, не видя ничего хорошего в будущем для своего общества, <.> переходила в христианство» .

С тех же позиций определяющего значения социального фактора им оценивается Лактанций, которого автор относит к «другому роду интеллигентов», к тем, кто «смотрели на будущее римского общества более оптимио стически, а на прошлое более снисходительно» . Г. Г. Майоров пишет, что именно Лактанцию выпало соединить христианскую идею с античной образованностью, и тем самым придать христианскому учению изящество и ясность. Автор говорит об отношении Лактанция к философии, отмечает его высокую оценку «образованного разума». В связи с проблемой разума оценивается и место человека в мире: он занимает среднее положение между «знанием и незнанием», имеет сходство и с богом, и с животными.4. В рассуждениях о человеке Г. Г. Майоров отмечает у Лактанция две соперничающие тенденции: дуализм души и тела, сближающий его с манихеями, с одной стороны, и телеологизм в трактовке природного мира - с другой. Лактанций утверждает тезис о бессмертии души, и Г. Г. Майоров замечает, что апологет выводит это положение из особого положения человека в мире. В учении о бессмертии души и в рассуждениях о смертности человека исследователь подчеркивает влияние на Лактанция античной философии, в особенности стоицизма5.

Таким образом, Г. Г. Майоров пытается выделить значимые философские аспекты апологий, существовавшие на переходном этапе от античности к средневековью. Причины различий в антропологических учениях апологе

1 Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. С. 129.

2 Там же. С. 133.

3 Там же.

4 Таи же. С. 134-136.

5 Там же. тов он определяет противоречиями социальной среды, к которой оба автора принадлежали.

Вторая значимая работа этого периода - исследование В. В. Бычкова1, который обращается к творчеству раннехристианских авторов в рамках изучения истории эстетики. Говоря об антропологии, он не только подчеркивает ее важность для всей христианской культуры в целом, но выводит из антропологической идеи в творчестве апологетов идею и понятие «человечности». В. В. Бычков рассматривает «христианский гуманизм» Лактанция, и в контексте этой проблемы затрагивает и антропологическую проблематику у Ар-нобия, чьи воззрения на этот счет были противоположны. Он не останавливается подробно на описании антропологии Арнобия, отмечая лишь, что его отрицательное отношение к человеческому телу и человеку вообще является исключением из апологетической традиции2.

Воззрения Лактанция по этому вопросу рассматриваются В. В. Бычковым более подробно. Он подчеркивает «бинарность представлений Лактанция о мире», из чего следует также и двойственность человека: свет и тьма, жизнь и смерть ведут в нем постоянную борьбу. Исходя из того, что единство утилитарного и эстетического представлялось ранним христианам идеалом, человек в его телесной материальности казался Лактанцию полной реализацией этого идеала, что он и стремился показать в своем трактате «О божественном творчестве» . Бог здесь выступает идеальным художником, Творцом. В описании человеческого тела, в сравнении его с телами животных, Лактан-ций признает гармоничность и совершенство творения (человека). Исследователь приходит к мысли, что описание строения человеческого тела — это «эстетический анализ скульптурного произведения большого мастера», и антропология Лактанция — это настоящий гимн человеку, целесообразной организации его тела, его красоте. В. В. Бычков подчеркивает, что красота и со

1 Бычков В. В. Эстетика поздней Античности (II-III века). М., 1981; Он же. Aesthetica Patrum. Эстетика отцов церкви. М., 1995.

2 Бычков В. В. Эстетика поздней Античности. С. 150.

3 Там же. С. 152-154. вершенство человека радуют Лактанция и сами по себе, и как доказательство бытия их создателя — Высочайшего Художника1. То есть антропология Лактанция оценивается В.В. Бычковым как попытка путем эстетизации человеческого образа через совершенство творения показать совершенство Творца.

В постсоветский период наметилась тенденция к возрождению интереса к святоотеческим творениям, оживилась издательская деятельность. Стали переиздаваться работы дореволюционных патрологов, появляются переводы трудов Отцов Церкви и церковных писателей, которые предваряются очерками о жизни и творчестве переводимых авторов . Практикуются новые подходы, отличные и от церковной догматики конца XIX — начала XX века, и от идеологической и социальной нагрузки советской историографии. Труды христианских мыслителей раннего периода исследуются в рамках патроло-гических изысканий, истории (в том числе —- социальной), философии, литературы, филологии. Вновь появляются обобщающие труды по патрологии, — это сочинения А. И. Сидорова3 и К. Е. Скурата4. Одним из отличий историографии постсоветского периода является восполнение пробелов в изучении именно латинских авторов, к коим принадлежат Арнобий и Лактанций.

Однако, несмотря на возрастающее внимание к творчеству Арнобия и Лактанция, нельзя сказать, что все исследования постсоветского времени с содержательной точки зрения могут быть полезны для нашей темы. В отдельных работах сохраняется утвердившийся в советский период подход, когда характер апологетических сочинений в значительной мере определяется социальным контекстом эпохи. Например, И. В. Максимова, специально рассматривавшая отражение языческой религии в трудах Арнобия и Лактанция, при характеристике антропологии Арнобия объясняет своеобразие взгляда этого писателя на человека кризисом античного мировоззрения III в.: аполо

1 Бычков В. В. Эстетика поздней Античности. С. 155-158.

2 См. об этом: Столяров А. А. Патрология и патристика. М., 2004.

3 Сидоров А. И. Курс патрологии. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gramotey.com/?openfile=l269068034 (дата обращения: 9.09.2012).

4 Скурат К. Е. Святые отцы и церковные писатели (I-V вв.): Учеб. пособие. Воронеж, 1998. гет был разочарован господствовавшей системой ценностей, откуда и проистекает его крайне негативное отношение к человеку, как существу «шаткому, переменчивому, обманчивому и многосложному»1.

Социальная проблематика интересует и А. Мусина , который называет Лактанция «самым социальным из всех писателей доконстантиновского периода», делая отсылку к «нормам отношений между людьми», которые Лаку танций выводит из «естественного права» . Но антропологическая проблема в творчестве апологетов не входит в сферу научных интересов А. Мусина, и он ограничивается традиционным замечанием о нетипичности антропологии Арнобия4.

Апологетическое наследие представляет интерес не только для историков, но и для филологов. В. С. Дуров включает Арнобия и Лактанция в свою антологию римской литературы5. Об Арнобии он пишет как об авторе, использующем достижения лучших авторов Античности, но слабо знакомом с христианской культурой, которую он берется защищать. Пессимистические взгляды Арнобия на человека В. С. Дуров относит к прямому заимствованию идей Эпикура6. Антропологическая позиция Лактанция рассматривается, наоборот, как часть антиэпикурейской полемики. Исследователь усматривает в позиции Лактанция, и, в частности, в тезисе о том, что «Бог неусыпно заботится о человеке», «скрытое возражение Арнобию». В. С. Дуров подчеркивает и отход Лактанция от учителя в оценке возможностей человеческого разума7. Пожалуй, В. С. Дуров — единственный автор, который видит в различии взглядов на человека Арнобия и Лактанция скрытую полемику. Большинство

1 Максимова И. В. Интерпретация римской религии у Арнобия и Лактанция. // Античность Европы: межвуз. сб. науч. ст. под ред. И.Л. Маяк и А.З. Нюркаевой. Пермь, 1992; Она же. Североафриканский ритор Арнобий // Вопросы истории. М., 1998. № 4. С. 158-160.

2 Мусин А. Церковь. Общество. Власть. Взаимные отношения церкви, общества и государства по учению ранних отцов Церкви и церковных писателей I - III вв. СПб. - Петрозаводск, 1997.

3 Там же. С. 106.

4 Там же. С. 100.

5 Дуров В. С. История римской литературы. СПб., 2000.

6 Там же. С. 500.

7 Там же. С. 501-502. же исследователей отмечает тот факт, что Ариобий и Лактанций нигде не упоминают друг друга, и объясняется это либо тем, что они не были знакомы с произведениями друг друга, либо Лактанций сознательно не хотел критиковать своего учителя1.

Исследователем позднеантичной, в том числе христианской, идеологии является А. А. Столяров, изучавший в свое время особенности мировоззрения Тертуллиана и Августина. В своей небольшой работе по патристике2 он дает оценку также и интересующим нас авторам. При этом он обращается только к антропологии Лактанция, и то лишь в вопросе о душе3. Труд Лак-танция оценивается им как едва ли не первая попытка систематически описать основной круг христианских ценностей и соотнести их с основными достижениями античной культуры. A.A. Столяров обращает внимание, что «синтетический труд Лактанция во многом суммировал характерные особенности ранней латинской патристики с ее отчетливым апологетическим пафосом, ориентированным на римскую культуру, и воспринимается сквозь призму гуманистически-стоических идеалов. Среди латинских авторов Лактанций единственный, кто с интересом отнесся к гностицизму и герметизму»4.

Замыкают перечень литературы, так или иначе имеющей отношение к нашей теме, исследования последних лет.

Прежде всего, следует упомянуть труд А. Р. Фокина «Латинская патрология», в котором автор попытался восполнить отсутствие «в российской патрологической науке. специального исследования, посвященного латинской патристике в целом»5. Ученый, завершая свое исследование трудами Лактанция, последнего латинского апологета доникейского периода, посвящает специальные параграфы антропологии Арнобия и Лактанция.

Отмечая, как и прочие исследователи, своеобразие и «странность» высказываний Арнобия, которые противоречили учению Церкви, А. Р. Фокин

1 См., напр.: Скворцев (Скворцов)К. И. Указ. соч.

2 Столяров А. А. Патрология и патристика.

3 Там же. С. 100. Там же. С. 100-101. э Фокин А. Р. Латинская патрология. С. 13. объясняет их особенностями его сочинения, в котором апологет, с одной стороны, старался говорить языком, понятным языческой аудитории, а с другой — использовал своеобразный полемический прием, чтобы с точки зрения самих язычников с большей убедительностью доказать неосновательность их позиции1. В учении Арнобия о человеке автор отмечает низкую оценку апологетом человечества, однако основное внимание уделяет вопросам о душе и свободе воли человека в апологии. В частности, рассуждения Арнобия о свободе человеческого выбора позволяют А. Р. Фокину сделать вывод, что «еще задолго до блаж. Августина Арнобий независимо от богословия св. апостола Павла поднимает вопрос о соотношении человеческой свободы и Божественной благодати»2.

Антропологии Лактанция посвящается больше внимания в силу того, что она более развита и более многогранна по содержанию. А. Р. Фокин отмечает возвышенность учения Лактанция о человеке, хотя и с присущим апологету дуализмом. Исследователь подчеркивает, что Лактанций, в отличие от Арнобия, признает бессмертие души, и приводит несколько идей в доказательство этого положения. А. Р. Фокин пишет, что, согласно Лактанцию, именно в душе заключается образ Божий, который апологет практически не отличает от подобия Божия, и состоит он в разумности человека3.

Отдельным пунктом исследования антропологии Лактанция А. Р. Фокин выделяет грехопадение и его последствия. Исследователь приходит к выводу, что Лактанций не видел принципиальной разницы в состоянии человека до грехопадения и после него4.

Автором современного перевода сочинений Лактанция с комментариями является В. М. Тюленев5. Хотя научные интересы исследователя со

1 Фокин А. Р. Латинская патрология. С. 275.

2 Там же. С. 280.

3 Таи же. С. 318-322.

4 Там же. С. 322 - 324.

5 Лактанций. Божественные установления. Книги I-VII / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007; Он же. О творении Божием. О гневе Божием. О смерти гонителей. Эпитомы божественных установлений / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007. средоточены в области историописания Лактанция1, некоторые положения, касающиеся антропологии апологета, мы находим в комментариях. Подчеркивая важность темы антропологии для христианства вообще, В. М. Тюленев видит отличие Лактанция в том, что он преследовал в своих трудах не столько теологические, сколько полемические цели. То есть задача апологета — не просто объяснить устройство человеческого тела и природу его души, но изобличить заблуждения языческих философов, в первую очередь последователей Эпикура, относительно человека и его места в мире, доказать божел ственное происхождение людей и изначальную связь человека и господа . В рассуждении Лактанция о человеке нет отсылок к Священному Писанию — он пользуется античными текстами, преимущественно — произведениями Цицерона . В. М. Тюленев подчеркивает важность для антропологии Лактанция вопроса о сущности ума или духа, а также души: несмотря на традиционное представление о дихотомическом взгляде Лактанция на человека, состоящего из души и тела, в его антропологических взглядах можно обнаружить также идущую от Платона, воспринятую и развитую Плотином и повторенную применительно к учению о душе Тертуллиана трихотомию человека. Дух и душа для Лактанция — не одно и то же4. Исследователь также обращает внимание на этическую составляющую сочинений Лактанция5, что в какой-то мере является частью антропологической темы (поведение, поступки человека). Важно для нас и замечание о том, какое значение антропо

1 Тюленев В. М. Лактанций: христианский историк на перекрестке эпох. СПб., 2000; Он же. Лактанций и античная философия // CURSOR MUNDI: Человек Античности, Средневековья и Возрождения. Научный альманах, посвященный проблемам исторической антропологии / отв. ред. д-р ист. наук, проф. В. М. Тюленев. — Иваново : Иван. гос. ун-т, 2008. Вып. 1.

2 Тюленев В. М. Малые сочинения Лактанция // Лактанций. О творении Божием. О гневе Божием. О смерти гонителей. Эпитомы божественных установлений. С. 8.

3 Там же. С. 9.

4 Там же. С. 11-12.

5 Там же. С. 13. логия Лактанция имела для последующих авторов: наряду с другими темами учение Лактанция о человеке в начале V в. было развито блаж. Августином1.

Из самых последних упоминаний Арнобия и Лактанция в научной литературе можно отметить статью М. М. Шахнович, посвященную роли и взаимодействию эпикуреизма и христианства в теологическом и философском дискурсе эллинистической эпохи. Автор обращает внимание на обращение христианских апологетов к эпикурейскому наследию; в отношении Арнобия он видит эти заимствования в физике Эпикура, тогда как Лактанция привлекала, главным образом, этическая составляющая эпикурейского наследия2.

Подводя итог обзору отечественной историографии, отметим, что, несмотря на существующие обращения исследователей к произведениям наших апологетов с богословской, философской, исторической и историко-литературной точек зрения, вопросы антропологии в их трудах остаются недостаточно разработанными.

Между тем, в зарубежной историографии наблюдается устойчивый интерес как к антропологической проблеме, так и пристальное внимание к творческому наследию Арнобия и Лактанция.

Зарубежная литература, посвященная латинской патристике вообще и апологетике в частности, в том числе творчеству Арнобия и Лактанция, в целом более обширна, и исследовательская традиция не отмечена теми особенностями идеологического влияния, которые были присущи историографии отечественной. Мы не наблюдаем серьезных лакун в проявлении научного интереса к этой проблеме, связанных с социально-политическим влиянием на развитие исторической науки. Преобладающее количество литературы по

1 Тюленев В. М. Лактанций и его «Божественные установления» // Лактанций. Божественные установления. Книги I-VII. С. 30.

Шахнович М. М. Эпикуреизм и христианство в философском и теологическом дискурсе эллинистической эпохи // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2010. № 4. [Электронный ресурс]. URL: http://religio.rags.ru/journal/2010/201004/N4-10189.pdf (дата обращения: 23.04.2011). С. 193-194. интересующей нас теме принадлежит французской и немецкой исторической школам, англоязычные исследования встречаются реже.

Если в отечественной историографии Арнобий и Лактанций за редким исключением рассматриваются исследователями вместе, по принципу хронологии и в силу противоположности их взглядов, в том числе и на человека, то западные исследования об Арнобии и Лактанции носят в основном обособленный характер. И если в отечественной историографии творчество Лактан-ция рассматривается отдельно, а специальных трудов об Арнобии, за исключением небольших статей и очерка Н. М. Дроздова, предваряющего перевод Арнобия на русский язык, нет, то на Западе, оба автора по отдельности удостоены специального внимания в исторической, философской и филологической науке .

В целом исследователей объединяет интерес к источниковой базе апологетических трудов, вопросы отношения апологетов к языческой философии и античному наследию, к христианству, стилистика сочинений1. Не меньше внимания привлекает и религиозная тематика апологетического наследия. Арнобий неизменно рассматривается исследователями в первую очередь как автор, чей труд даёт ценные сведения о сущности языческих религиозных культов, и как апологет, чей спор с некоторыми новыми религиозно-мистическими, гностическими течениями воспринимается в качестве важной части религиозного и культурного преобразования поздней Античности. Лактанций интересует исследователей прежде всего как один из историков раннего христианства, по его трудам изучается религиозная политика и социально-политическая обстановка в Римской империи III - IV вв.

1 Duval Y. - M. Sur la biogfaphie et les manuscripts d'Arnobe de Sicca: Les informations de Jérôme leur sens possibles // Latomus. 1986. Vol. 45. P. 69-99; Hagendahl H. La prose métrique d'Arnobius. Göteborg: DHGE, 1937. Vol. 4. P. 542-547; Viciano A. Retórica, filosofía y gramatíca en le Adversus nations de Arnobio de Sica. N. Y., 1993.

2 См., напр.: Pichón R. Lactance. Étude sur lé mouvement philosophique et religieux sous lè règne de Constantin. Paris, 1901; Opelt I. Formen der Politik im Pamhlet de mortibus persecutorum // Jahrbuch fur Antike und Christentum. Bd. 16. 1973; Silomon H. Lactanz de mortibus persecutorum // Hermes. Bd. 47. Heft 2. 1912. S. 250-275.

Научный интерес к патристике в западной историографии был традиционно высок, что выразилось в появлении целого ряда критических изданий латинских текстов, за которыми стоял серьезный историко-филологический труд по сверке рукописей и первых печатных (некритических) изданий. Одновременно анализировался язык церковных писателей, их богословие. Вместе с издательской деятельностью проводились и специальные исследования, в частности, ставившие своей целью определить интеллектуальные истоки мировоззрения апологетов.

В конце XIX - начале XX века творчеству Арнобия и Лактанция уделяли существенное внимание такие известные специалисты по истории античной и христианской культуры, а также церковной истории, как А. Гарнак1, П. Монсо . Они выдвинули немало идей об источниках апологии Арнобия и Лактанция, о содержательной стороне их сочинений, о степени возможного влияния этих авторов друг на друга, находя следы последнего весьма при/ зрачными.

Неизменный интерес представляет для исследователей выявление источников апологии Арнобия и Лактанция, тех идейных течений, которые могли определять мировоззрение этих авторов, в том числе взгляды на человека, его природу, на принципы, лежащие в основе организации и функционирования общества. Особенно трудно эти вопросы решаются в отношении Арнобия, который (в отличие от Лактанция) не столь часто ссылается на источники своей информации. В этой связи было бы уместным выделить в историографии именно те направления, которые связаны с попытками увидеть в Арнобии и Лактанции последователей конкретных мыслителей и интеллектуальных школ древности.

Так, еще в 60-е гг. XIX в. появляется работа У. Клауссмана3, который заявил, что путь Арнобия к христианству лежал через эпикуреизм Лукреция,

1 HarnackA. Geschichte der altchristlichen Literatur bis Eusebius. Leipzig, 1958.

2 Monceaux P. Histoire littéraire de l'Afrique chrétienne. Paris, 1905. T. III.

3 Klussmann E. Arnobius und Lucrez, oder ein Durchgang Epikuräismus zum Christentum // Phi-lologus. 1867. Bd. 26. S. 362-366. объясняя этим истоки отрицательного отношения апологета к человеку. Но, несмотря на то, что вопрос о взаимоотношениях эпикурейского учения и христианских доктрин неизменно привлекает интерес исследователей1, предполагаемый эпикуреизм Арнобия в зарубежной историографии был подвергнут сомнению лишь в середине XX в. В частности, в работах Е. Раписарда утверждается, что Арнобий никогда не разделял учения Эпикура и использовал его аргументацию лишь тогда, когда она отвечала его апологетическим и полемическим целям. Г. Хагендал и вовсе относит Арнобия к противниками Эпикура3. Против эпикурейства Арнобия решительно высказывается М. Симмонс4.

Менее острые споры ведутся вокруг влияния стоицизма на Арнобия, хотя некоторые исследователи обращаются к этой теме. Впрочем, подобные упоминания скорей второстепенны, и от более решительных выводов авторы воздерживаются5.

Заметной исследовательской проблемой является определение степени влияния платонизма на апологетическую мысль в целом, и отношение Арнобия к философскому наследию Платона — часть этой проблемы. Наиболее определенно и решительно о близости взглядов Арнобия к учению Платона пишет М. Симмонс6, чей взгляд на проблему явно противостоит устоявшейся в научной литературе точке зрения о критическом отношении Арнобия к теориям платоников (в первую очередь в той части сочинения, где рассматривается вопрос о душе, ее сущности и происхождении) .

1 Об отношении эпикурейцев и христиан см.: Meeks W.A. The First Urban Christians. New Haven, 1983. P. 83-84; Malherbe A.-J. Self-Definition among Epicurean and Cynics // Jewish and Christian Self-Definition / ed. E. Meyer & E.P. Sanders. L., 1982. Vol. 3. P. 46-59.

2 Rapisarda E. Arnobio. Catania, 1945. P. 141; Idem. L'epicurismo nei primi scrittori Latini cretiani // Antquitas. 1947-1948. № 2-3.

3 Hagendal H. De latinska apologeterna och Lucretius // Eranos. 1937. Vol. 35. p. 49-67; Idem. Latin Fathers and the Classics. Goteborg, 1958. Vol. I. p. 87-88.

4 Simmons В. M. Arnobius of Sicca: Religious Conflict and Competition in the Age of Diocletian. Oxford, 1995.

5 Quasten J. Patrology. Westminster, 1986. Vol. I-IV. Vol. II. p. 30.

6 Simmons M. B. Op. cit. p. 157 - 163. 1 Quasten J. Op. cit. Vol. II. p. 30.

С проблемой восприятия и понимания человека апологетом связан вопрос о возможных заимствованиях им идей гностицизма. На эту тему исследователи высказывались еще на рубеже XIX - XX веков. Было замечено, что с гностическими учениями Арнобия сближает отказ видеть в Боге создателя человека, то есть признание того, что наряду с собственно Богом существует некий демиург, который довершает творение1.

В послевоенной историографии интерес к гностическому влиянию на раннехристианских авторов особенно обострился, что было связано с важными археологическими находками. Стали доступны многие гностические тексты, прежде известные лишь по цитатам из ересиологических сочинений Иринея и Тертуллиана. В 1950-е гг. Ф. Шайдвайлер разрабатывает идею о влиянии на Арнобия учения Маркиона .

Однако гипотеза о гностическом влиянии на творчество апологета на сегодняшний день так и остается гипотезой наравне с предположением, что неверно видеть в Арнобии члена гностической секты, поскольку в основе его учения не лежит «гностический миф», он не использует гностическую терминологию, не рассуждает о плероме, о падшей Софии и т.п.

Антропологическая тематика в сочинении апологета также связана с проблемой знакомства Арнобия с текстами Священного Писания. Представления апологета о христианстве нередко кажутся странными и ошибочными, что вызывает ряд вопросов: каким образом Арнобий знакомился христианским вероучением? был ли вообще знаком с соответствующими письменными текстами или же использовал какие-то иные источники (например, присутствовал на собраниях или общался с проповедниками христианства)? Существует ряд исследований, в которых специально рассматривается пробле

1 Ebert A. Geschichte der christlich-lateinischen Literatur von ihlen Anfängen bis zum Zeitalter Karl des Grossen. Leipzig, 1899. S 71; Teufell W. S. Geschichte der römischen Literatur. Leipzig, 1910. S. 197.

2 Scheidweiler F. Arnobius und der Marcionismus // Zeitschrift für Neutestamentliche Wissenschaft und die Kunde der Älteren Kirche. 1955. Bd. 45. S. 42-57.

3 Newton A. W. The Adversus Gentes of Arnobius. A study in Christa Apologetics // Literary and philosophical Society of Liverpool. 1898. Vol. 5. p. 109. ма осведомленности апологета в христианстве, и своеобразие его взглядов ставится в зависимость от того, насколько эта осведомленность была глубока. Одним из аргументов в пользу того, что Арнобий был слабо знаком со Священным Писанием служит то, что апологет отверицает акт божественного торения в отношении человека: несовершенные по своей природе люди не могут быть произведениями совершенного творца. Отсюда возникают важные вопросы: насколько, согласно Арнобию, Бог вообще способен на несовершенные поступки; о причастности Божества злу и пр. В этой связи обращают на себя внимание работы, где исследуется отношение апологета к божественному гневу1.

От решения вопроса о том, насколько Арнобий был зависим от тех или иных мировоззренческих систем, напрямую зависело и решение вопроса об особенностях взглядов этого писателя на природу человека и его место в мироздании.

Поводом к острой дискуссии в исторической науке стало упоминание Арнобием «новых мужей» (ут поVI) — представителей некоего религиозно-идеологического течения, суть которого и явилась предметом споров между исследователями. Данная Арнобием характеристика взглядов «новых мужей» позволила предположить, что апологет вступает в полемику с представителями какой-то гетерогенной гностической секты, члены которой придерживались доктрины, включающей элементы герметического восточного гностицизма, неопифагореизма и доктрин неоплатонизма . В противовес этому последнее крупное исследование сочинения Арнобия, проведенное М. Симмонсом, посвящено доказательству того, что «уш поуЬ> выражали именно идеи и подходы неоплатоников, и прежде всего Порфирия (автора

1 Micha E. F. The problem of Divine Anger in Arnobius and Lactantius. p. 17-21; Gavrilyuk P. L. The suffering of the impassible God: the dialectics of patristic thought. Oxford, 2004.

Festiquère A.-J. La doctrine es Viri novi sur l'origine et le sort des âmes // Hermétizme et mystique païenne. Paris, 1967. p. 261 - 312; Mazza M. La dottrina dei Viri novi nel secondo libro dell'Adversus Nationes di Arnobio // Helikon. 1963. Vol. 3; Courcelle P. Les sages de Porphyre et les viri novi d'Arnobe // Revue des etudes latines. 1953. T. 31. p. 257-271. трактата «Против христиан»). Эти идеи стали предметом пристального и ревностного внимания Арнобия, и именно с ним он полемизировал. В то же время именно из трудов неоплатоников апологет часто черпал доводы для опровержения теорий иных философских школ. Например, противопоставляя «духовную» жертву жертве «материальной» в разговоре о языческих религиозных культах и христианском благочестии, Арнобий воспроизводил позицию и аргументацию Плотина и Порфирия1. М. Симмонс считает полемику Арнобия с Порфирием одной из центральных тем сочинения «Против язычников» . Изучением взглядов Арнобия в связи с творческим наследием Поро фирия занимались также Е. Форти и П. Курсель . П. Мастандреа также старается доказать, что под viri novi Арнобий подразумевает неоплатоников, но главным его оппонентом считает не Порфирия, а Корнелия Лабеона4. Впрочем, сама принадлежность последнего к неоплатонизму остается лишь гипотезой.

Наряду с исследованиями творчества апологета, следует также обратить внимание на новые переводы сочинения Арнобия, которые предваряются вступительными замечаниями, нередко представляющими самостоятельный исследовательский интерес, — например, вступительная статья Г. Ле Боньека3 к французскому изданию Арнобия, где автор подробно разбирает языческие и христианские источники апологета. Итальянский исследователь Б. Амата в 1980-е гг. представил научному сообществу серию работ об Арно-бии, которые пролили свет на теологические проблемы христианства дони-кейского периода6. Б. Амата концентрирует внимание на том, что, хотя про

1 Simmons М. В. Ор. cit. Р. 304-305.

2 Ibid.

3 Fortín Е. L. The Viri Novi of Arnobius and the Conflict between Faith and Reason in the Early Christian Centures // Nieman D., Sehatlin M. The Heritage of the Early Church. R., 1973; Courcelle P. Anti-Christian Argument and Christian Platonism from Arnobius to Saint Augustine // Momigliano A. The Conflict between Paganism and Christianity in the IV cent. Oxf., 1963. p. 151-192.

4 Mastandrea P. Un neoplatonico latino Cornelio Labeone. Leiden, 1979.

5 Le Bonniec H. Introduction // Arnobe. Contre les gentils / Texte établi, traduit et commenté par Henri le Bonniec. París, 1982. Т. 1. Livre 1. p. 7-93.

6 Amata B. Problemi di antropología arnobiana. Roma, 1984. изведение Арнобия многим кажется незрелым с христианской точки зрения, оно содержит серьезное фронтальное сравнение между христианской и языческой верой: как апологет Арнобий ищет истину, и как ритор облекает этот поиск в форму пылкой полемики1.

Чтобы не дезориентировать читателя в доктринерских обсуждениях, понятных только специалистам, Б. Амата уделяет внимание и антропологическому аспекту творчества Арнобия. Во времена апологета было вполне естественно не говорить отдельно о теологии, антропологии и физике, но показывать эти моменты в синтезе, дающим возможность идентификации физики с метафизикой в антропологии2.

Арнобий, как ясно говорит исследователь, не философ и еще менее теолог, но он не чужд ни философии, ни теологии: африканский писатель активно вовлекает человека в область его субъективного опыта и чувств, использует прием так называемого «гносеологического релятивизма», который становится также экзистенциальным релятивизмом, когда в центр обсуждения помещается сама возможность и обоснованность присутствия человека на земле3.

Во введении к итальянскому переводу сочинения «Против язычников» Б. Амата концентрирует внимание на проблемах герменевтики. В сжатых и емких параграфах виден опыт теолога, философа и историка, который в произведении африканского ритора выявляет проблемы и страхи римского африканского общества, включает Арнобия в культурный контекст времени и подводит читателя к более глубокому понимаю причин и целей произведе4 ния .

В целом роль Арнобия в истории апологетической мысли оценивается западными исследователями так же неоднозначно, как и отечественными. В

1 Bologna О. A. Adversus nationes. L. VII, recognovit et convertit Blasius Amata, . Romae A. D. MMVIII, pp. 314. [Электронный ресурс]. URL: amata.unisal.it/arnobio/arnrecbol.doc (дата обращения: 4.09.2012).

2 Ibid.

3 Bologna О. A. Adversus nationes.

4 Ibid. сопоставлении с такими столпами христианской мысли, как Тертуллиан и Ориген, значение его не так велико1, однако он может быть по-своему интересен, и эклектичность его взглядов демонстрирует особенности мировоззрения поздней Античности2.

Серьезную историографическую традицию имеет изучение творческого наследия Лактанция. Как уже упоминалось, интерес к нему в научном мире появился еще в середине XIX в., и с тех пор фигура Лактанция неизменно привлекает исследователей. Впрочем, антропологическая составляющая творчества Лактанция получает значительно меньше внимания в трудах современных исследователей. Лактанций рассматривается, главным образом, как апологет и поэтому интересен в первую очередь теологам и специалистам по истории христианства3.

Как и в случае с Арнобием, антропология Лактанция затрагивается в большей степени в спорах о сущности его философских и религиозных, политических взглядов, в связи с выяснением влияния античных и христианских авторов на сочинения апологета.

Как замечает М. Перрен, современная наука не слишком склонна к изучению антропологии Лактанция, однако, учитывая, что его произведения после многовекового забвения вновь увидели свет в 1465 г., в целом библиография вопроса огромна4. Критическое изучение творчества Лактанция началось с Себастьяна Брандта («Корпус веры», 1890-1893 гг.), который затрагивал в своем исследовании такие вопросы, как биография автора, источники его апологии (в частности, влияние Лукреция на Лактанция), двойственность апологета в решении некоторых философских и теологических вопросов5. В частности, С. Брандт отмечает много заимствований из Цицерона в апологии,

1 Quasten J. Ор. cit. Vol. II. р. 30.

2 Livingstone Е. A. Preaching, second century, Tertullian to Arnobius, Egypt before Nicaea. Studia Patrística 31. Louvain: Peeters, 1997.

Rools P. A. The De opificio Dei: the workmanship of God and Lactantius // Classical Quartely. London, 1987. Vol. 81. p. 466.

4 Perrin M. Homo christianus. Christianisme et tradition antique dans l'anthropologie de Lac-tance. Lille, 1979. p. 5-6.

3 Brandt S. Über das Leben des Lactantius. Vien, 1890. даже преувеличивает их роль, хотя действительно влияние Цицерона на Лак-танция было велико. Уделено внимание и влиянию сочинений «Герметического корпуса», которое, по замечанию исследователя, особенно проявляется в «Божественных установлениях» Лактанция, но почти не прослеживается в сочинении «О творении Божием».

По многим пунктам с С. Брандтом спорит другой исследователь -Р. Пишон, который находит, что Лактанций пытается создать в своем произведении некий «синтез культур» с использованием рационалистического подхода. Согласно мнению исследователя, взгляды Лактанция на человека испытали влияние «антропологической методологии» Минуция Феликса. Р. Пишон также отмечает, что Лактанция отличает классическое образование, и во многом по этой причине он тяготеет к философии Цицерона больше, нежели к герметизму. Однако христианский автор цитирует также и греческих апологетов, и Библию, с которой он так или иначе был знаком1. Как и в случае с Арнобием, вопрос о влиянии классической античной философии на Лактанция не утрачивал своей злободневности и на протяжении всего XX в. К нему возвращались и авторы вступительных статей к изданиям трудов Лактанция2, и исследователи конкретных вопросов3.

Спор С. Брандта и Р. Пишона касался также и структуры апологетических сочинений Лактанция, в частности, их единства и систематизации, вопросов о позднейших включениях новых фрагментов в сочинение. Во второй половине XX века к этой проблеме вернулся, в частности, П. Руте4.

Традиционным для западной мысли был поиск точек соприкосновения раннего христианства с гностицизмом и синкретическими влияниями Восто

1 Pichón R. Lactance. Étude sur le movement philosophique et religieuse sous le règne de Con-stantine. Paris, 1901.

2 McDonald M. F. Introduction // Lactantius. The Divine Institutes / Ed. M.F. McDonald, Washington, 1964. p. 8 -23.

3 См., в частности: Rosetti L. «De opificio Dei» di Lattanzio e sue fonti II Didaskaleion. 1928. Vol. 6. p. 115-200; Gigon O. Lactantius und die Philisophie II Kerygma und Logos. Beiträge zu den geistesgeschichtlichen Beziehungen zwischen Antike und Christentum, 1979. S. 196-213; Buchheil V. Cicero inspiratus - Vergilius propheta?: zur Wertung paganer Autoren bei Lactanz II Hermes. 1990. Bd. 118. S. 357-372.

4 Roots P. A. Op. cit. p. 466 - 472. ка. Гностическим источникам в труде Лактанция посвящена специальная работа А. Влосок, которая сравнивает положения Лактанция с теориями гностицизма и герметизма. Сходное влияние исследовательница усматривает у Филона Александрийского и Климента. Однако она пишет, что Лактанций, хоть и является христианским апологетом, часто смещает акценты в цицероновские темы, и последние интерпретирует в герметическом духе1. Подобные сравнения проводит и К. Вильхельмсон, который сопоставляет труды Лактанция с космологиями поздней Античности, в частности, рассматривает труды Климента Александрийского в качестве источников Лактанция . Однако некоторые из утверждений А. Влосок со временем подверглись критике и пересмотру, в частности, ею не был решен вопрос о влиянии платонизма на Лактанция, о степени знакомства апологета с этим учением: о чем он был лишь наслышан, а что знал глубоко3.

Синкретический характер влияний разнообразных религиозно-философских учений на апологета прослеживает Г. Карпп, который отмечает, что в трудах апологета герметические теории присутствуют не в чистом виде, а являют собой эклектические взгляды, объединяющие герметизм, гностицизм, мистицизм, иудаизм и христианство4. В плане антропологии исследователь касается лишь отдельных проблем, в частности, вопросов о бессмертии души и ее происхождении.

В нашем случае влияние гностических и герметических текстов на Лактанция интересно в первую очередь в связи с тем, что апологет говорит о происхождении души, месте человека в мире, способности человека к познанию.

К заимствованиям Лактанция из римской философии обращается в своем труде и В. Луа, который представляет Лактанция как интеллектуала, блестяще эрудированного компилятора, однако невысоко оценивает его спо

1 Wlosok A. Laktanz und die Philosophische Gnosis. Undersuchunden zu Geschichte und Terminologie der gnostishen Erlösungsvorstellung. Heidelberg, Winter, 1960.

2 Vilhelmson K. Laktanz und die Kosmogonie des spätantiken Sinkretismus. Tartu, 1940. S. 17.

3 Pirren M. Homo christianus. p. 9-12.

4 Karpp H. Probleme altchrislicher Anthropologie. Gütersloh, 1955. собности как мыслителя. Между тем В. Луа достаточно четко обозначает используемый понятийный аппарат апологета в области антропологии, чего не было сделано до него1.

Более целостный подход в отношении разнообразный заимствований у Лактанция обнаруживает Е. Хек , который охватывает все произведения, а не отдельные фрагменты, и обращает внимание на то, что могут быть кажущиеся заимствования, на самом деле таковыми не являющиеся. с/ 1

Специальный труд И. Сигерта посвящен стоическому влиянию на Лактанция, впрочем, стоицизм в сочинениях апологета отмечается и в других исследованиях. Вообще же стоическое влияние особенно любопытно в связи с этической проблематикой в сочинениях Лактанция, которой отведено заметное место в творчестве апологета и, соответственно, в соответствующих исследованиях4. Ученые отмечают гуманное отношение апологета к человеку, обусловленное, в том числе, пристальным вниманием к морально-нравственной составляющей христианства5.

Специального рассмотрения требует монография М. Перрена. Автор ставит в своей работе задачи выявить источники Лактанция и по возможности определить, к какой интеллектуальной традиции он присоединяется; определить манеру, в которой он работал, в частности, выяснить не только против кого выступал Лактанций, но и из каких соображений. Самое же главное для нас то, что М. Перрен стремится лучше понять антропологические кате

1 Loi V. Lattanzio nella storia del linguaggio e del pensiero teologico pre-niceno. Zürich, 1970; Idem. Cristologia e soteriologia nella dottrina di Lattanzio // RSLR 4, 1968. P. 237-287.

2 Heck E. Lactanz und die Klassiker // Philologus. 1988. Bd. 132. S. 160-179.

3 Siegert J. Die Theologie des Lactantius in ihrem Verhältnis zur Stoa. Diss. Bonn, 1919.

ACampenhausen H. F. von. The Fathers of the Latin Church. Trans, by Manfred Hoffman. Stanford: Stanford UP, 1969. p. 61-84; Stevenson J. Aspects of the Relations Between Lactantius and the Classics // Studia Patristica. 1961. Vol. 4. p. 497-503; Swift L. J. Lactantius and the Golden Age // American Journal of Philology. 1968. Vol. 89. p. 144-156; Wuttke Af. Christian Ethics. N.Y.,1873. Vol. 1. — History of Ethics, p. 190-192.

5Bolkestein H. Humanitas bei Lactantius: Christlich oder orientalisch? // Pisciculi. Studien zur Religion und Kultur des Altertums / Hrsg. von T. Klauser, A. Rücker. Münster, 1939. S. 62-65; Lausberg M. Christliche Nächstenliebe und heidnische Ethik bei Laktanz. SP. (TU, Bd. 116), Vol. XIII. 1975. S. 29-34. гории поколения эпохи Константина, представления о Боге и человеке, которого это время формировало.

Исследователь приходит к заключению, что Лактанций прибегает к библейской категоричности тогда, когда нужно сделать выбор между противоположными доктринами. Например, это иллюстрирует сотериологический вопрос — человек грешник, но Бог прощает, когда человек раскаивается. Его Бог более «сухой и холодный», более философский, чем библейский1. Вообще исследователь отмечает сугубо рационалистический подход Лактанция. Заимствования из Библии проявляются в духовных и философских концепциях Лактанция о человеке, что сближает их с теологией .

М. Перрен подчеркивает дуалистичность человека у Лактанция, которая носит на себе печать платонизма, однако восприятие апологетом этого дуализма отмечено тем, что для него человек в качестве индивида — не единственное и не главное, что есть в мире. Однако это не умаляет значение человека и его исключительно высокое место в иерархии божественных творений. Лактанцию присуще утверждение, что человек сотворен Богом и, в некотором смысле, сам есть Бог. То есть человек есть своего рода божественное существо, и должен в этом мире как можно больше приблизиться к Богу . М. Перрен отмечает, что Лактанцию присущ спиритуализм — тенденция, характерная для конца III - начала IV века, и в этом также присутствует элемент неоплатонизма. Этот спиритуализм для Лактанция был философского порядка, как отсутствие локализации души в теле. Приближение к Богу есть состояние умиротворения, нематериальности, бессмертия. Лактанций считает преимущественной функцией человека — духовную. Руководствуясь тем, что Библия мало говорит о материи, он пытается выбрать среди теорий своего времени что-то, что стояло бы близко к ней, что и определяет спиритуализм автора. М. Перрен определяет бессмертие души в сочинениях Лак Реггт М. Ношо сЬпзйапиз. р. 372-373.

2 1Ыс1.

3/Ш. р. 385 -391; 435-438. танция как своего рода «дотацию» Бога, которой компенсируется мужественность человека в его земном существовании1.

М. Перрен делает вывод об условном синтезе различных напластований в творчестве Лактанция: он проводит параллели с Цицероном, Варроном, Феофилом Антиохийским, делает отсылки к Григорию Нисскому и Немезию Эмесскому, и в целом приходит к выводу, что подобное напластования, соединения взглядов самых разнообразных авторов было своего рода «приметой времени»2.

Подчеркнем, что монография М. Перрена на сегодняшний день, пожалуй, едва ли не единственный труд, всецело ориентированный на изучение антропологии одного из наших авторов — Лактанция. Помимо того, что Ар-нобий пока не удостоился столь пристального внимания, следует также обратить внимание, что не было проведено параллельного исследования творчества Арнобия и Лактанция в отношении их антропологических учений, что позволяет не только сравнить взгляды авторов, обнаружить истоки их воззрений и внутренние пересечения и различия, но и создать на этом локальном примере некую общую антропологическую картину рубежа III - IV веков, в которой вызывающий столько споров культурно-философский, мировоззренческий синтез эпохи активного сосуществования язычества и христианства осуществлялся в полной мере. Описанное положение дел в современной отечественной и зарубежной исторической науке и делает наше исследование интересным и необходимым.

В силу того, что творчество латинских апологетов исследуется в определенном историческом (социальном, культурно-мировоззренческом, религиозном) контексте, при подготовке диссертационного исследования мы использовали опыт исторической, филологической и философской науки. Кроме названных выше работ следует упомянуть труды по истории Римской им

1 Регпп М. Ношо сЫ^апиз. р. 417-421; 438-445.

2/Ш. р. 481 -484. перии (Казаков М. М.1, Сергеев И. П.2, Штаерман Е. М.3, Де Блуа Л.4, Бра

5 6 7 8 9 ун П. , Гарнсей П. , Камерон А. , Либешутц В. , Хекстер О. ), а также по античной философии, в том числе по истории антропологических учений (Афонасин Е. В.10, Вальверде К.11, Виндельбандт В.12, Гуревич П. С.13, Драч Г. В.14, Кассирер Э.15, Рассел Б.16, Светлов Р. В.17, Стевенсон Л., Хабер

1 Казаков М. М. Проблемы христианизации Римской империи. Смоленск, 2000.

2 Сергеев И. П. Римская империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории. Харьков, 1999.

3 Штаерман Е. М. Кризис III века в Римской империи // Вопросы истории. 1977. № 5. С. 142-156. Она же. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. М., 1957.

4 Blois L. de. The crisis of the third century A.D. in the Roman Empire: A modern myth? // The Transformation of Economic Life under the Roman Empire (=Impact of Empire 2) // Ed. by L. De Blois, J. Rich. Amsterdam, 2002; Idem. The Onset of Crisis in the First Half of the Third Century A.D. // Deleto paene imperio Romano. Stuttgart, 2006.

5 Brown P. Power and Persuasion in Late Antiquity. Towards a Christian Empire. The University of Wisconsin Press, 1992; Idem. Tne Making of Late Antiquity. Cambrige, 1993.

6 Garnsey R. & Humfress C. The Evolution of the Late Antique World. Cambrige: Orchard Academic. 2001.

7 Cameron A. Remaking the Past // Interpreting Late Antiquity. Essays on the Postclassical World / ed. by G.W. Bowersock, P. Brown, O. Grabar. The Belkmap Press of Harward, Univer-situ Press Cambrige, Massachusetts and London. England, 2001; Idem. The reign of Constantine, A.D. 306-337 // Tne Cambrige Ancient History / ed. by A. K. Bowman, P. Garncey, A, Cameron. Cambrige University Press, 2008. Vol. XII. pp. 90-109. Q

Liebeschuetz W. Was there a crisis of the third century? // Crises and the Roman Empire ( = Impact of Empire 7) / Ed. by O. Hekster, G. de Kleijn and D. Slootjes. Leiden, Boston, 2007.

9 Hekster O. Rome and Its Empire, AD 193-284. Debates and Documents in Ancient History. Edinburgh, 2008; Hekster ()., Kleijn G. de, Slootjes D. Introduction // Crises and the Roman Empire.

10 Афонасин E. В. Античный гностицизм. Фрагменты и свидетельства СПб., 2002.

11 Вальверде К. Философская антропология / Пер с исп. Г. Вдовиной. Глава II. [Электронный ресурс]. URL: http://krotov.info/librmin/v/val/verde01.html#chap2 (дата обращения:

06.08.2011).

12

Винделъбанд В. История древней философии. 1888; рус. пер. 1893.

13 Гуревич П. С. Философия человека. В 2-х ч. - М.: ИФРАН, 1999 - 2001. Ч. 1. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.org.ua/books/gurep01/index.htm (дата обращения: 23.03.2011).

14 Драч Г.В. Рождение античной философии и начало антропологической проблематики. М., 2003.

15 Кассирер Э. Опыт о человеке / Пер. А. Муравьева // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 3-30.

16 Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от Античности до наших дней. Новосибирск. 2001. Ч. 2. Гл. XX. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.org.ua/books/rassb01/index.htm (дата обращения: 21.05.2011).

17 Светлов Р. В. Гнозис и экзегетика. СПб., 1998; Он же. Античный неоплатонизм и Александрийская экзегетика. СПб., 1996. ман Д.1, Тарнас Р.2, Чанышев А. Н.3, Эванс-Причард Э.4), истории философии, религии и культуры (Донини А.5, Жильсон Э.6, Лортц Й.1, Кнабе Г.С.8, Лосев А. Ф.9, Кларк Г.10, Шайд Дж.11).

Основными источниками нашего исследования выступают сочинения латинских апологетов Арнобия и Лактанция.

Арнобий оставил потомкам всего одно сочинение — «Против язычников»12 в 7-ми книгах. Вопрос о том, когда и в течение какого промежутка времени было написано единственное сочинение Арнобия, остается до конца не разрешенным. Первые две книги «Против язычников» были написаны, ве

1 Стевенсон Л., Хаберман Д. Десять теорий о природе человека. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/bogoslovBuks/Philos/stev/index.php (дата обращения: 24.04.2011).

2 Тарнас Р. История западного мышления («Страсти западного ума») / Пер. Т. А. Азарко-вич. Глава I. [Электронный ресурс]. URL: http://psylib.org.ua/books/tarna01/ (дата обращения: 05.02.2011).

3 Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии М., 1981.

4 Эванс-Причард Э. История антропологической мысли. М.: Восточная литература, 2003.

5 Донини А. У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана) / Под общ. ред. проф. И. С. Свенцицкой / пер. с итал. И. И. Кравченко. «Политиздат», 1979. [Электронный ресурс]. URL: http://krotov.info/librmin/ci/donini/html (дата обращения: 12.09.2010).

6 -жильсоп э. Средневековая философия. 1922^ [Электронный ресурс]" ÜRLT http://www.lib.ua-ru.net (дата обращения: 03.03.2011).

7 Лортц Й. История церкви, рассмотренная в связи с историей идей. М., 1999. Т. 1.

0 '

Кнабе Г.С., Протопопова И.А. Античная культура / В кн.: История мировой культуры. Наследие Запада. М., 1998.

9 Лосев А. Ф. Античная философия истории. М., 1977; Он же. История античной эстетики. Последние века / История античной эстетики. М., 1988. Т. 7.; Он же. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. М., 1992. Кн. I; Он же. Античная литература М., 2005.

10 Clarke G. Third-century Christianity // Tne Cambrige Ancient History. Vol. XII. pp. 665672.

11 ШайдДж. Религия римлян / Пер. с фр. О.П. Смирновой. М., 2006.

1 -у

Arnobius. Adversus nationes / ex recensione A. Reifferscheid // Corpus Scriptorum Ecclesiasti-corum Latinorum / Ed. Consilio et impensis Academiae Litterarum Caesareae Vindobonensis. Vindobonae, 1875. Vol. IV. Как и подавляющее большинство произведений раннехристианских авторов, сочинение Арнобия и труды Лактанция, о которых речь пойдет ниже, представлены в переводах на русский язык (См.: Арнобий. Против язычников / Пер. и коммент. Н. М. Дроздова / Под ред. А. Д. Пантелеева. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008; Лактанций. Божественные установления. Книги I-VII / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007; Лактанций. О творении Божием. О гневе Божием. О смерти гонителей. Эпитомы божественных установлений / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007). Автор диссертации, работая прежде всего в оригинальными текстами Арнобия и Лактанция, также обращалась к существующим переводам. роятно, около 300 г.1. Есть точка зрения, согласно которой первой — в 296 г. — свет увидела именно вторая книга, где много внимания автор уделил теме антропологии, и которая по настроению является, возможно, самой живой и вместе с тем достаточно агрессивной2. В четвертой книге упоминается о сожжении христианских книг и разрушении церквей3, таким образом, она была написана уже после начала гонений императора Диоклетиана (303 г.). Арно-бий нигде не говорит о прекращении преследования христиан, что, возможно, свидетельствует о том, что все сочинение было закончено до обнародования эдикта о веротерпимости императора Галерия (311 г.). Недостаточная литературная завершенность седьмой книги может говорить о том, что Арно-бий не успел ее закончить4.

Трактат Арнобия можно разделить на две части: апологетическую (книги I—II) и полемическую (книги III—VII). В первой книге Арнобий опровергает обвинения в том, что именно христиане, отвергающие почитание языческих богов, навлекают на империю различные беды и несчастья5, дает краткое изложение основных положений христианской веры, повестувет о Христе6. Тема Христа и его деяний продолжается во второй книге. Также в ней поднимается вопрос о происхождении и сущности человека, о его полоп жении в мире, о божественном гневе и происхождении зла . В третьей книге Арнобий едко высмеивает языческую религию и антропоморфические представления о Боге, в четвертой — представление о богах как о материализовавшихся понятиях, в пятой — языческий культ (в частности, практику мистерий), а также аллегорические толкования мифов о богах. В шестой книге апологет осуждает язычество за поклонение материальным предметам (идолам, святилищам и т. д.), что противоречит истинному духовному богопочи Arnobius. Adversus nationes. 1.13; 11.71.

2 Дроздов Н. М. Указ. соч. С. 15-16.

3 Arnobius. Adversus nationes. IV.36.

4 Фокин А.Р. Латинская патрология. С. 272.

5 Ср.: Тертуллиан. К язычникам 1.9.3; Апологетик. 40; Киприан Карфагенский. К Демет-риану. 2.

Arnobius. Adversus nationes. 1.31,34,47,53,60-65.

7 Arnobius. Adversus nationes. 11.14-62. танию. В седьмой книге доказывается бессмысленность языческих жертвоприношений. Им противопоставляется духовное служение христиан Богу, здесь же показывается несостоятельность представлений о гневе богов, который несовместим с бесстрастной природой истинного Божества1. Собственно проблеме человека Арнобий уделяет не так много внимания, — его антропологические рассуждения не носят системного характера и предтавлены главным образом лишь в одной из семи книг трактата.

Перу Лактанция принадлежат написанные после 303 г. пять работ: De opifîcio Dei («О творении Божием»), De ira Dei («О гневе Божием») и Divinae Institutiones («Божественные установления»), De mortibus persecutorum («О смертях преследователей») и Epitome Divinarum Institutionum (Эпитомы Божественных установлений)2, из которых мы будем активно использовать первые три. Основная тема сочинений Лактанция - обоснование христианской веры и защита ее от сторонников других верований. о

О творении Божием» - небольшой трактат, адресованный Деметриа-ну, ученику Лактанция и состоятельному христианину, является самым ранним сохранившимся сочинением апологета. Антропологическое по сути сочинение было написано вскоре после прибытия Лактанция в Никомедию и принятия им христианства, в конце 303 - начале 304 г., на что указывают в частности ссылки на Диоклетиана4. В целом трактат направлен против эпикурейской физики и посвящен доказательствам существования единого Бога Творца и Его промысла, о чем свидетельствует премудрое устройство собственно человека (formatio hominis). В трактате нет ничего специфически христианского и доказательства в нем ведутся с помощью чисто рациональных

1 Фокин А.Р. Арнобий Старший. [Электронный ресурс]. URL: http://www.pravenc.ru/text/76138.html (дата обращения: 11.07.2010); Arnobius. Adversus na-tiones. VII.37-51.

Тюленев В. M. Лактанций - христианский историк на перекрестке эпох. С. 12.

3 Lactantius. De opifîcio Dei II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S.Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1893. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 1. 2-64 pp.

4 Lactantius. De opifîcio Dei. 1.1, 1.7, 20.1; Altaner В. Patrologie. Leben, Schriften und Lehre der Kirchenväter. Freiburg, 1938. S. Ill; Harnack A. Geschichte der altchristlichen Literatur bis Eusebius. Leipzig, 1958. S. 424; Тюленев В. M. Малые сочинения Лактанция. С. 7. аргументов. Трактат состоит из 20-ти глав; в нем можно выделить три части: после небольшого введения (гл. 1) в первой части (гл. 2-4) Лактанций говорит о разумном устройстве животных и о том, чем от них отличается человек. Затем, во второй части (гл. 5-15), он рассуждает об устройстве человеческого тела и его различных органов, в третьей (гл. 16-19) - о человеческой душе. В последней главе (20) Лактанций обещает в другом сочинении дать более пространное изложение истинного учения (verae philosophiae doctrina) против философов, искажающих истину1. Уже в этом раннем сочинении Лактанций поднимает важнейшие для своей системы взглядов темы. В острой полемике с атомистами вообще и с эпикурейцами в частности он доказывает существование Божественного провидения в мире, исключительный статус человека в замысле Божием, ограниченность человеческого познания . С точки зрения антропологии это сочинения Лактанция самое информативное, проблема человека занимает в нем центральное положение. Более поздние сочинения «Божественные установления» и «О гневе Божием» отчасти транслируют те же антропологические идеи, пожалуй, только этическая тема оказывается более разработанной в IV-VI книгах «Божественных установлений», а главной и основной - в сочинении «О гневе Божием».

Божественные установления» — обширнейший трактат, состоящий, подобно трактату Арнобия, из семи книг; по сути является главным сочинением Лактанция. Несмотря на все его недостатки, в истории латинского богословия он представляет собой первую попытку систематического изложения христианского вероучения. Трактат Лактанция был своего рода ответом на критику христианства со стороны современного ему философа и правителя Вифинии Гиерокла, зачинщика последних гонений на христиан, написавшего против них специальное сочинение в двух книгах «Правдолюбивое сло

1 Фокин А. Р. Латинская патрология. С. 285-286.

2 Тюленев В. М. Малые сочинения Лактанция. С. 7.

3 • * •

Lactantius. Divinae Institutiones // Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasti-corum Latinorum / Ed. S. Brandt.Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1890. Vol. XIX. Part.l. во к христианам», о чем упоминает Лактанций1. Апологет писал свой трактат на протяжении нескольких лет. Первые книги были написаны им около 304 г., вскоре после трактата «О творении Божием», на который автор несколько раз ссылается как на недавно написанный . Шестая книга была написана до эдикта Галерия (311 г.). Посвящение императору Константину в начале седьмой книги предполагает, что она была написана после Миланского эдикта 313 г. Трактат имеет двойную цель, которой соответствуют две его части: во-первых, показать ложность языческой религии и философии (апологетическая часть, кн. I—III) и, во-вторых, раскрыть, в чем заключается истинное учение и богопочитание (догматическая часть, кн. IV-VII). Название трактата заимствовано из сборников гражданского права Institutiones juris civilis («Установления гражданского права»), которым Лактанций противопостав

• • • 3 ляет Divmae Institutiones . С другой стороны, этот трактат есть также наставление, которое Лактанций хочет преподать своим читателям. В трактате Лактанций берет на себя «обязанность объяснения истины»4.

В «Божественных установлениях» Лактанций возвращается к антропологическим исследованиям, озвученным им в сочинении «О творении Божием». В основном он повторяет уже высказанные умозаключения. Для нашей работы особый интерес представляют вторая («О ложной мудрости»), а также пятая («О справедливости») и шестая («Об истинном богопочитании) книги трактата. В них апологет вновь обращается к вопросу о творении и телесно-духовной сущности человека5, выстраивает свою социально-этическую концепцию6.

В «Божественных установлениях» Лактанций ставил перед собой самые широкие задачи. Как апологет, он стремился не только низвергать осно

1 Laciantius. Divinae Institutiones. V.2-4; Lactantius. De mortibus persecutorum. 16.4 // Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S. Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1897. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 2.

2 Lactantius. Divinae Institutiones. 11.10,15. 3

Lactantius. Divinae Institutiones. 1.1.

4 Lactantius. Divinae Institutiones. 1.2.

5 Lactantius. Divinae Institutiones. II.9-13.

6 Напр.: Lactantius. Divinae Institutiones. V.15-23; VI.14-24. вы языческой религии, но и объяснить смысл и доказать истинность христианской религии. Он старался не просто вскрыть заблуждения греческих и римских философов, но и объяснить причину этих заблуждений. Доказывая несостоятельность язычества как системы мировоззрения и этики, он хотел утвердить в сознании образованных язычников христианский взгляд на мир и человека, а также предложить им систему нравственных принципов своей религии1.

О гневе Божием» - небольшой трактат, написанный в 313-314 гг. и о адресованный Донату, возможно, ученику Лактанция . Трактат посвящен опровержению философских (прежде всего эпикурейских и стоических) представлений о невозможности для Бога гневаться. По мнению апологета, отрицание гнева Божия делает ненужным всякую религию4. В последней главе трактата Лактанций приводит свидетельства Сивиллиных оракулов о неотвратимом Суде Божием и наказании грешников5. Эту книгу Лактанция блаж. Иероним Стридонский в своем сочинении «О знаменитых мужах» назвал одной из самых прекрасных работ христианского апологета6. Она написана блестящим языком, и в ней Лактанций предложил ту сумму идей, которую накопил за период работы над «Божественными установлениями», и поэтому трактат отличается особой продуманностью и логичностью7.

В сочинениях наших апологетов антропологическая тематика играет не одинаковую роль — если Лактанций выделяет ее особо и неоднократно возвращается к ней в разных работах, то Арнобий, казалось бы, не акцентирует специального внимания на вопросе о человеке. Тем не менее, оба автора, так или иначе, демонстрируют нам, что вне определения того, что есть человек,

1 Тюленев В. М. Лактанций и его «Божественные установления». С. 10.

2 Lactantius. De ira Dei II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Lati-norum / Ed. S. Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1893. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 1. 66-132 pp.

3 Quasten J. Op. cit. Vol. II. p. 398.

4 Lactantius. De ira Dei. 8; 12.

5 Lactantius. De ira Dei. 23.

6 Hieronymus. De viris illustribus. 111. 80.

7 Тюленев В. M. Малые сочинения Лактанция. С. 13. каковы место и значение его самого и его поступков в этом мире невозможен разговор о Боге и религии, об обществе и иных проблемах.

Учитывая тот факт, что, во-первых, для средневековых авторов вообще, и для апологетов в частности были характерны множественные заимствования из трудов предшественников и даже современников, а во-вторых, в силу того, что антропологическое творчество наших апологетов мы пытаемся включить в традицию решения проблемы человека, нам также необходимо привлечь соответствующие источники, которые условно можно разделить на несколько групп: сочинения античных авторов: в первую очередь Платона («Федон»1, «Федр»2, «Менон»3, «Теэтет»4, «Тимей»5, «Алкивиад» 1-П6, «Государство»7), Аристотеля («Метафизика»8, «Никомахова этика»9, «О душе»10, «О памяти и припоминании» 11, «О происхождении животных») и Цицерона («О природе

1 Платон. Федон / Пер. С. П. Маркиша // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1993. Т. 2.

-у

Платон. Федр / Пер. А. Н. Егунова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1993. Т. 2.

3 Платон. Менон / / Пер. С. А. Ошерова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»), — М.: Мысль. 1990. Т. 1.

4 Платон. Теэтет / Пер. Т. В. Васильевой // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»), — М.: Мысль. 1993, Т. 2.

5 Платон. Тимей / Пер. С. С. Аверинцева // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1994. Т. 3.

6 Платон. Алкивиад I, II / Пер. С. Я. Шейнман-Топштейн // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»), — М.: Мысль. 1990. Т. 1.

I Платон. Государство / Пер. А. Н. Егунова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»), — М.: Мысль. 1994. Т. 3. о

Аристотель. Метафизика / Пер. А. В. Кубицкого в переработке М. И. Иткина // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1 / Ред. и вступ. ст. В. Ф. Асмуса. 1975.

9 Аристотель. Никомахова этика / Пер. Н. В. Брагинской // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 4 / Ред. и вступ. ст. А. И. Доватура, Ф. X. Кессиди. М., 1983.

10 Аристотель. О душе / Пер. П. С. Попова в переработке М. И. Иткина // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1 / Ред. и вступ. ст. В. Ф. Асмуса. 1975.

II Аристотель. О памяти и припоминании / Пер. С. В. Месяц. // Космос и душа. М., 2005. богов»1, «Тускуланские беседы»2, «О государстве»3, «Об обязанностях»4, «О пределах блага и зла»5, «О законах»,6 «Политика»7). Также будут привлечены о л труды Эпикура («Письмо к Менекею» ) и Лукреция («О природе вещей» ), в меньшей степени Овидия («Метамарфозы»10), Вергилия («Энеида»11), Пли

12 ния Старшего («Естественная история» ). отдельно можно назвать ряд гностических и герметических сочинений: Плотина («Эннеады»13, «Против гностиков»14), Ямвлиха («Египетские мистерии»15), сочинения так называемого «Герметического корпуса»16. ветхозаветные и новозаветные сочинения;

1 Цицерон. О природе богов / Цицерон. Философские трактаты / Отв. ред., сост. и авт. вступ. ст. д. ф. н. Г. Г. Майоров; Пер. с лат. М. И. Рижского. М., 1985.

2 Цицерон. Тускуланские беседы / Цицерон Марк Туллий. Избранные сочинения / Пер. с лат./ Вступ. ст. Г. Кнабе; Худож.-ил. К. Акизов; Худож.-оформ. А. Юхтман. - Харьков: Фолио; М.: ООО «Издательство ACT», 2000.

3 Цицерон. Диалоги: О государстве. О законах. / Пер. В. О. Горенштейна, прим. И. Н. Веселовского и В. О. Горенштейна, ст. С. JI. Утченко. Отв. ред. С. J1. Утченко. (Серия «Литературные памятники»). — М.: Наука, 1966.

4 Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. / Пер., ст. и прим. В. О. Горенштейна под ред. М. Е. Грабарь-Пассек, ст. С. Л. Утченко. Отв. ред. С. Л. Утченко. (Серия «Литературные памятники»), — М.: Наука, 1974.

Цицерон. О пределах блага и зла. Парадоксы стоиков / Пер. Н. А. Федорова, коммент. Б. М. Никольского, вступ. ст. Н. П. Гринцера. М., 2000.

6 Цицерон. Диалоги: О государстве. О законах. / Пер. В. О. Горенштейна, прим. И. Н. Веселовского и В. О. Горенштейна, ст. С. Л. Утченко. Отв. ред. С. Л. Утченко. М., 1966. п

Марк Туллий Цицерон. Речи. В 2 т. / Пер. В. О. Горенштейна. Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.-Л., 1962. 0

Эпикур. Письмо к Менекею / Пер. М. Л. Гаспарова. [Электронный ресурс]. URL: http://www.i-u.ru/biblio/archive/epikurpismo/ (дата обращения: 12.04.2011).

9 Лукреций. О природе вещей / Пер. с лат. Ф. А. Петровского. М. - Л., 1947. Т. 2.

10 Овидий. Метамарфозы / Пер. С. В. Шервинского. М., 1977.

11 Вергилий. Энеида / Пер. С. А. Ошерова // Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1971.

1 л

Pliny, the Elder. Natural history / Rackham, H. (Harris). London : W. Heinemann. 1938. Vol. 7; Плиний Старший. Естествознание: Об искусстве. / Пер. Г. А. Тароняна. (Серия «Античная классика»), М., Ладомир. 1994.

I ^

Плотин. Эннеады. В 7-ми т. / Пер. Т. Г. Сидаша под ред. О. Л. Абышко. (Серия «Plotiniana»). СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004 - 2005.

14

Плотин. Против гностиков. / Пер. Л. Ю. Лукомского. // Академия. Вып. 1. СПб., 1997.

15 Ямвлих. О египетских мистериях. / Пер. и вступ. ст. Л. Ю. Лукомского. М., 1995.

16 Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Пер. И. Богуцкого. М., 1998; Чаша Гермеса: гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996. наконец, философские и апологетические сочинения до- и послени-кейского периода христианства: ересиологический трактат Иринея «Против ересей»1, апологетические сочинения Феофила Антиохийского («К Автолику»2), Иустина Мученика («О воскресении»3, «Диалог с иудеем Трифоном»,4 «Апологии» 5), Татиана («Против эллинов»6), Киприана Карфагенского(«Об

7 8 одежде девственниц» , «К Деметриану» ), Климента Александрийского («Строматы» 9), Минуция Феликса («Октавий»10), Тертуллиана («О душе»11, «О воскресении плоти»12, «Против Праксея»13, «Против Маркиона»14, «О покаянии»15); апологетический трактат Оригена «Против Цельса»16 и догмата

1 7 ческое произведение «О началах» ; философское сочинение Филона Алек

1 Irenaeus. Libri quinqué adversus haereses / Ed. W. W. Harvey. Cambridge, 1857. Vols. 1-2. Русский перевод: Св. Ириней Лионский. Творения. М., 1996.

2 Феофил Антиохийский. К Автолику. / Сочинения древних христианских апологетов. / Пер. П. Преображенского. СПб., 1895.

3 Св. Иустин, философ и мученик. Творения. / Пер. П. Преображенского. М., 1864.

4 Justin. Dialogue avec Tryphon / Ed. G. Archambault. Paris, 1909. Vols. 1-2. Русский перевод: Св.Иустин, философ и мученик. Указ. соч. С. 125-358.

5 Die Apologien Iustinus des Märtyrers / Hrsg. von G. Krüger. Freiburg-im-Breisgau, 1896. Русский перевод: Св. Иустин, философ и мученик. Творения. М., 1995. С. 7-121.

6 Татиан. Речь против эллинов / Пер. П. Преображенского / Антология: Ранние Отцы Церкви. Брюссель: Жизнь с Богом, 1988.

7 Киприан Карфагенский. Об одежде девственниц / Священномученик Киприан Карфагенский. Полное собрание творений. М., 1999.

8 Киприан Карфагенский. К Деметриану / Священномученик Киприан Карфагенский. Полное собрание творений. М., 1999.

9 Clemens Alexandrinus. Opera omnia. Lipsiae, 1831. Vols. 2-3. Русский перевод: Климент Александрийский. Строматы. В 3-х тт. СПб., 2003.

10 Минуций Феликс. Октавий / Ранние Отцы Церкви. Антология. Брюссель: «Жизнь с Богом», 1998.

11 Тертуллиан. О душе. / Пер. с лат., вступ. ст., комм, и указ. А.Ю. Братухина. СПб., 2004.

12

Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. О воскресении плоти // Квинт Септимий Фло-рент Тертуллиан. Избранные сочинения / Пер. Н. Шабурова и А. Столярова. М., 1994. С. 188-248.

13

Тертуллиан. Против Праксея. / Пер. группы студентов Российского Православного унта под ред. А. Фокина. // Альфа и Омега. М., 2001. № 1-2 (27-28).

14 Тертуллиан, Квинт Септимий Флорент. Против Маркиона в пяти книгах / Пер. А. Ю. Братухина. СПб., 2010.

15 Тертуллиан. О покаянии / Пер. еп. Василия (Богдашевского) // Библиотека Отцов и Учителей Церкви Западных. Киев, 1915. Т. 31. С. 63-83.

16 Origène. Contre Celse / Ed. M. Borret. Paris, 1967-1976. Vols. 1-5. Русский перевод: Ориген. Против Цельса. М., 1996.

17 Orígenes. De Principiis / Hrsg. von P. Koetschau. Leipzig, 1913. Русский перевод: Ориген. О началах. Самара, 1993. сандрийского («Об устроении мира»1), наконец, труды Августина Блаженно

2 3 4 го («О троице» , «Об учителе» , «О граде Божием» ) и Немезия Эмесского («О природе человека»5). средневековые религиозные трактаты (Иннокентий III «О ничтожестве человеческого состояния»6), сочинения итальянских гуманистов: Джап ноццо Манетти («О достоинстве и превосходстве человека» ), Поджо Брачо чолини («О ничтожестве человеческого состояния» ), Джамбаттисты Джелли («Цирцея»9).

Методология исследования. Во второй четверти XX в. стремление к обновлению теоретико-методологического арсенала, резко возросшее в западной исторической науке, привело к пересмотру традиционных представлений об историческом процессе и возможностях его познания. Распространяется движение за аналитическую междисциплинарную историю. Нововведения были связаны главным образом с деятельностью французской школы «Анналов», которая на первом этапе своего существования (с 1930-х до середины 1950-х гг.) характеризовалась повышенным вниманием к «человеческому фактору» в истории, изучению менталитета, ментальностей. Исследования в этом направлении связаны, в первую очередь, с именами Марка Бло

1 Филон Александрийский. Об устроении мира // Чаша Гермеса: гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996.

2 Августин. О Троице / Пер. А. А. Тащиана. (Серия «Патристика. Тексты и исследования»), Краснодар, 2004.

J Августин. Об учителе / Пер. В. В. Бибихина. // Памятники средневековой латинской литературы IV—VII вв. М., 1998.

4 Августин. Творения. / Пер. Киевской духовной академии. Сост. С. И. Еремеева. СПб., 1998. В 4-х т. Т. 3-4.

3 Немезий епископ Эмесский. О природе человека / Пер. с греч. Ф. С. Владимирского. М.,

1996.

6 Иннокентий III. О презрении к миру, или о ничтожестве человеческого состояния / Пер. и коммент. Н. И. Девятайкиной // Итальянский гуманизм эпохи Возрождения. Саратов, 1988.

7 Манетти Дж. О достоинстве и превосходстве человека / Пер. Н. В. Ревякиной // Чаша Гермеса: Гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996.

8 Браччолини П. О ничтожестве человеческого состояния // Чаша Гермеса: Гуманистическая мысль эпохи Возрождения и Герметическая традиция. М., 1996.

9 Джелли Дж. Цирцея / Пер. и коммент. Н. В. Ревякиной. Иваново, 2005.

1 2 ка и Люсьена Февра . Отметим, что «анналисты» считали главной задачей историка отойти от рассмотрения исторического процесса через призму социологических схем и вернуть исторической науке «человеческое измерение». В поле зрения должен находиться конкретный познаваемый субъект в единстве его характеристик3. В гуманитарном знании произошел истрико-антропологический поворот4, открывший новый простор для изучения и интерпретации прошлого.

Центральными понятиями школы «Анналов» становятся менталъностъ или менталитет5. Жак Ле Гофф, историк социо-культурной направленности, который продолжил в 1960-е - 1980-е гг. свои исследования в русле, обозначенным М. Блоком и Л. Февром, определял историю ментальностей как «двусмысленную историю», ибо именно она находится на стыке различных наук. «Она находится в точке пересечения присущих этим наукам исследовательских тенденций, в поле возможного диалога между ними, на перепутье между индивидуальным и коллективным, долговременным и сиюминутным.»6. У анналистов были талантливые последователи и в изучаемой теме, например, Питер Браун, работы которого оказались полезны благодаря данному в них общему видению эпохи поздней Античности и процессов, опре7 деливших ее своеобразие .

Наше исследование в силу специфики источников и самой постановки проблемы оказывается на стыке нескольких дисциплин, основными из которых являются интеллектуальная история (история мысли) и история фило

1 Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986.

2 Февр Л. Бои за историю. М., 1991.

3 См., напр.: Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993.

4 Кукарцева М.А. Метод исторической ментальности в контексте философии истории // Менталитет и политическое развитие России. М., 1996.

3 Ментальности: двусмысленная история // История ментальностей и историческая антропология. Зарубежн. иследования в обзорах и рефератах. М., 1996. С.80-89; Ревель Ж. История ментальностей: опыт обзора // Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993.

6 Ле Гофф Ж. Ментальности: двусмысленная история // История ментальностей и историческая антропология. С. 40-41.

7 Brown P. Power and Persuasion in Late Antiquity. Towards a Christian Empire.; Idem. Tne Making of Late Antiquity. софской, богословской, культурной и исторической антропологии. С одной стороны, мы имеем дело с апологетическими сочинениями ранних христиан, то есть так или иначе авторы теоретизируют о проблеме человека с позиций христианского вероучения. И здесь на первый план выходит религиозная антропология, которая, будучи частью философско-религиоведческого знания, изучает как имплицитные религиозные представления о человеке (на основе священных и религиозных текстов), так и их экспликации, представленные в комлексе религиозно-философских учений о человеке различных религиозных традиций. Однако мы подходим к источнику в первую очередь с исторической точки зрения, пытаемся не только реконструировать раннехристианские представления о человеке, обращаясь к локальным примерам Арнобия и Лактанция, но и вписать их в контекст культурно-мировозренческих изменений эпохи перехода от Античности к Средневековью. В силу последнего результаты нашей работы излагаются прежде всего в русле описательного подхода.

Не менее важно отметить и те специфические особенности учений о человеке Арнобия и Лактанция, взгляды которых рассматриваются нами в сравнении. Следует отметить, что «поиск современного подхода к бесконечному разнообразию исторического опыта актуализирует именно сравнительно-исторические исследования, одновременно все больше смещая их в интердисциплинарное пространство. Чрезвычайно актуальной и критически важной задачей становится разработка проблемы диалога культур и цивилизаций в ее историческом измерении и интенсификация современных сравнительно-исторических исследований на основе современных теоретических подходов»1.

В частности, при изучении обозначенной проблемы целесообразно применять микроисторический подход2, одним из ключевых методов которо

1 Репина Л. П. Теоретические новации в современной историографии // Харківський історіографічний збірник. ХНУ імені В.Н. Каразіна. 2010. Вип. 10. С. 11.

2 Шартье Р. История сегодня: сомнения, вызовы, предложения // Одиссей. Человек в истории. М., 1995. го является герменевтический метод или метод интерпретации. Сущность данного метода — в проникновении в глубинный, подсознательный смысл текста, т.е. в помещении текста как целого в более широкие контексты авторских интенций и диалогов, а также его интепретация на уровне как выражения, так и содержания1.

Таким образом, наше исследование имеет комплексный, интегративный характер. Среди важнейших методов исследования мы выделяем общенаучные и специальные исторические. Среди первых и очевидных можно назвать методы анализа и синтеза, индукции и дедукции. Ко второй группе можно отнести ретроспективный метод, герменевтический метод, сравнительно-исторический и историко-генетический методы, системный метод. Наконец, особое внимание было обращено на принцип проблемности при анализе источников и исследований.

В основу структуры исследования кладется проблемно-хронологический принцип. Диссертация состоит из двух глав. Первая из них посвящена истокам и контексту формирования антропологических представлений Арнобия и Лактанция. Здесь рассматривается вопрос о складывании антропологической традиции в дохристианскую эпоху и в первые века христианства, а. также анализируется характер переходной эпохи III - IV вв. и особенности апологетики (и отчасти риторики) как литературного жанра применительно к сочинениям Арнобия и Лактанция, приводятся биографические данные апологетов. Отдельный разговор о жизни и некоторых аспектах творчества Арнобия и Лактанция в одном из параграфов первой главы обусловлен необходимостью подчеркнуть специфику их мировоззрения с учетом особенностей современной апологетам эпохи, рассмотреть региональную специфику, которая могла оказывать влияние на творчество указанных авторов и пр.

1 См., напр.: Литовченко Е.В. Проблема определения идентификационных признаков позднеантичной интеллектуальной элиты: междисциплинарные подходы. [Электронный ресурс]. URL: http://archaion.narod.ru/tezl2litov.pdf (дата обращения: 3.12.2012).

Роббер К. «Проблематизация» как способ прочтения истории // Мишель Фуко и Россия: сб. науч. ст. под ред. О. Харходина. СПб., 2001. С. 75-88.

Во второй главе сосредоточены основные изыскания в области антропологии Арнобия и Лактанция. С этой целью исследуются главным образом четыре латинских апологетических сочинения: «Против язычников» Арнобия, и «О творении Божием», «Божественные установления» и «О гневе Бо-жием» Лактанция, вычленяются и анализируются антропологические и этические представления авторов, выявляется соотношение в их мировоззрении языческих и христианских представлений о человеке, определяются механизм апологии и основные антропологические проблемы, которые апологеты ставили как перед современниками, так и перед потомками.

Главы, в свою очередь, имеют внутреннюю структуру и делятся на параграфы. Выводы диссертационного исследования излагаются в заключении.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Солнцева, Виктория Николаевна

Заключение

Вторая половина III - начало IV века — своего рода рубеж в истории Римской империи. На фоне событий, происходящих в политической, социальной и культурной жизни происходит поворот в сознании: несмотря на то, что языческие философия и религия еще сохраняют свою жизнеспособность, остаются частью интеллектуального опыта и повседневных практик современников, они во многом перестают выполнять смыслообразующую функцию и удовлетворять духовные потребности людей. После без малого трехвековой борьбы за существование со все возрастающей уверенностью заявляет о себе христианство, постепенно приближаясь к статусу признанной на государственном уровне (не только фактически, но и юридически) религии. Начинавшееся как религия низших слоев общества, идеология «для бедных», к началу IV века христианство все больше проникает в умы интеллектуальной элиты Римской империи.

Образованные люди, к коим принадлежали Арнобий и Лактанций, пережив каждый по своему кризис мировоззрения, разочарование в язычестве, обращаются к новой религии, и используют свой опыт риторов, полемистов, философов в апологиях христианства. Они не только пытаются защитить учение Христа от нападок противников, но и стараются сделать его более понятным для образованной части общества, используя язык античной философии, принципы риторского красноречия. Учитывая тот факт, что догматическая часть христианства в доникейский период его истории (до 325 г.) оставалась во многом не оформившейся, вновь обращенные в христианство интеллектуалы не только стремились по мере возможности разъяснить сущность учения своей аудитории, но вместе с тем проходили и свой собственный путь осмысления христианства, что нередко приводило их к неожиданным результатам.

Вопрос о сущности человека, о его месте и назначении в мире стал для формирующегося христианства тем интеллектуальным полем, на котором в спорах и дискуссиях с античными учениями рождался новый взгляд на природный и социальный мир. В то же время, решение этого вопроса апологетами выявляет особенности самого раннего христианства, своеобразие в отношении идеологов новой религии к интеллектуальному наследию отвергаемой ими культуры.

Приступая к написанию своих сочинений, авторы имели возможность обратиться к интеллектуальной традиции, складывавшейся веками. Не только античное культурное наследие накопило грандиозный опыт в решении проблемы человека. Христианство, будучи относительно «молодой» религией, также уже обретало свой взгляд на человека (что не исключало его последующей трансформации). Антропологическая тематика в апологиях Арнобия и Лактанция вырастала из смешения разнообразных теорий. Намеченная еще натурфилософами проблема человека была четко обозначена Сократом. Платонические и аристотелевские размышления о духовной и телесной сущности человека обогатили античную мысль теми фундаментальными положениями, которые перерабатывала и активно использовала не только Античность в период классики и эллинизма, — на осознанном и подсознательном уровне к ним охотно обращалось и христианство. Этика стоицизма также послужила немалым подспорьем для христианской религии: нравственные императивы стоической философской системы в значительной части отвечали потребностям христианской морали.

Синкретические учения периода II в. до н. э. - III в. н. э. в ряде случаев также служили источником вдохновения для авторов апологий. Говоря о том, что в неоплатонизме, герметизме и гностицизме философия теснейшим образом переплеталась с религией, мы должны помнить, что Арнобий и Лактанций, в сознании которых на момент составления апологий шел живой процесс соединения, переработки и осмысления разнообразных философских и религиозных идей, даже не следуя буквально названным учениям, в той или иной степени оказывались к ним близки.

Новое видение антропологического вопроса, которое представило христианство, облекая человека особой силой и достоинством, но и особой ответственностью, предлагали христианские писатели первых веков. Арнобий и Лактанций не могли не учитывать этот опыт в своих произведениях. Даже независимо от того, насколько подробно они могли быть знакомы с сочинениями своих христианских предшественников, изучаемые нами апологеты находились в том культурном, интеллектуальном пространстве, в котором вращался весь комплекс идей, в разное время и в разной степени разработанных Иустином Мучеником, Оригеном, Минуцием Феликсом, Тертуллианом и иными авторами.

Учитывая столь насыщенный интеллектуальный опыт предшественников, вполне закономерно, что произведения Арнобия и Лактанция в той или иной степени транслируют идеи Античности и раннего христианства. Вместе с тем, авторы привносят в апологетическую (и антропологическую) традицию определенное своеобразие, так как авторская интерпретация отдельных устоявшихся идей в новом культурно-историческом пространстве, с иных, по сравнению с предыдущей эпохой, мировоззренческих позиций, непременно содержит в себе элементы новизны.

Рассматривая проблему человека, Арнобий и Лактанций синтезируют часто разнородные воззрения в собственную сложную систему взглядов. В сочинении «Против язычников» Арнобия и «О творении Божием», «Божественных установлениях» и «О гневе Божием» Лактанция апологеты затрагивают немало самых разнообразных тем, среди которых антропология занимает свое законное место, является неотъемлемой, необходимой для понимания мировоззрения авторов частью их творческого наследия. Арнобий и Лактанций рассуждают о таких аспектах антропологического вопроса, как: происхождение человека и его место в мире, соотношение в людской природе духовного и телесного, мораль и нравственность, свобода воли, социально-экономические проблемы общества, взаимоотношения человека и природы и так далее.

Апологии Арнобия и Лактанция, которые подводят своеобразный итог развитию латинской раннехристианской апологетики, — это сложные, насыщенные разносторонней аргументацией, порой неоднозначные произведения. В них заметно влияние множества различных школ и направлений философской и религиозной мысли. Воздействие на наших апологетов Платона, Аристотеля, Цицерона, Эпикура и стоиков вполне очевидно. Арнобий и Лактанций используют платоновские (нередко в переложении Цицерона) и аристотелевские взгляды на происхождение человека, на сущность и свойства его души. Стоические представления о добродетели нашли отклик в этике апологетов. Можно сказать, что Арнобий отчасти воспринял негативную точку зрения на человеческое существование от Лукреция и Плиния Старшего. Герметические и гностические высказывания о божественной иерархии и творении могли в той или иной степени сказаться на мировоззрении авторов, по крайней мере, это предположение представляется справедливым в отношении Арнобия.

Вместе с тем апологеты нередко высказывают несогласие с античными философами: атомизм Эпикура, некоторые аспекты этики Цицерона вызывают негативную реакцию Лактанция (последнее особенно заметно в его этической концепции). Арнобий выступает против теории о предсуществовании души, полемизируя, по всей вероятности, с неоплатониками, — скорее всего, именно представителей этого течения он и именует уш иоу/. В более широком смысле знакомство апологетов с неоплатонизмом, гностицизмом и собственно христианством оставляет простор для дискуссий, однако в той или иной степени может быть признанно обоснованным. При всей спорности знакомства Лактанция, и особенно Арнобия с текстами Священного Писания, на мировоззренческом уровне, в общем русле тех интеллектуально-религиозных тенденций, которые наблюдались в римском обществе III - первой четверти IV в., христианское мировосприятие глубоко затронуло апологетов, наряду с разочарованием в язычестве заставив их в зрелом возрасте принять новую религию. Однако нюансы решения отдельных вопросов, среди которых нас в первую очередь интересует вопрос о человеке, были по-разному поняты и интерпретированы нашими авторами, что не всегда отвечало требованиям отстаиваемого ими христианства.

Апологеты демонстрируют нам примеры разных, в некоторых аспектах — противоположных решений вопроса о человеке. Для Арнобия люди — жалкие существа, тщеславные и порочные. Их физиология мало отличается от физиологии животных, процессы жизнедеятельности нельзя представить без омерзения. Множество пороков и страстей обуревает человека в его зем ной жизни, и коль скоро от природы человек наделен скорее отрицательными качествами, его божественное происхождение не может быть признано обоснованным. Люди, имеющие «среднюю природу» — произведения некого существа, стоящего ниже Бога в небесной иерархии, и место их в мире ничтожно. Последнее утверждение особенно далеко уводит апологета в сторону от основ христианской антропологии.

Напротив, человек Лактанция по своей телесной и духовной сущности есть прекрасное произведение Бога, занимающее особое положение в мире; он способен к наукам и искусству, преображению окружающего мира благодаря разнообразным дарованиям. Разумеется, Лактанций видит и недостатки человеческой природы. Порочность человека, его вовлеченность в безнравственные поступки, войны и смертоубийство не могли быть проигнорированы апологетом. Однако, обращая внимание на все людские недостатки, Лактанций призывает к их преодолению.

При достаточно очевидной противоположности отдельных умозаключений наших апологетов, они, между тем, обнаруживают и определенную общность: оба автора в той или иной форме обращают внимание читателя на недостатки современного им общества. Вслед за некоторыми исследователями мы можем предположить, что наши авторы представляли разные группы раннехристианской интеллигенции: Лактанций относился к тем, кто сохранял веру в лучшее будущее, в преодоление нравственного кризиса, а Арнобий был настолько разочарован действительностью, что произведения его дышат пессимизмом. Эта точка вполне имеет право на существование. Нельзя также забывать и об избранных авторами методах апологии. Лактанций использует убеждение в позитивном ключе, заставляя читателя «подтягиваться» к идеалу, тогда как Арнобий сгущает краски, концентрирует внимание на минусах человека и общества, тем самым рельефнее выявляя необходимость прихода к новой вере, которая одна может даровать спасение если не в жизни земной, то хотя бы в вечности. И этот момент должен учитываться при оценке антропологической позиции авторов. Но социально-ментальные, методологические различия апологетов вовсе не исключают возможных точек соприкосновения во взглядах наших авторов. Сотериологические и социально-этические взгляды — именно та область, где позиции Арнобия и Лактанция наиболее близко соприкасаются.

Оба автора находят, что человеку предопределено существовать в общности, во всех сферах жизни люди нуждаются друг в друге. И, несмотря на это, они продолжают совершать антигуманные поступки, причинять друг другу моральный, материальный и физический вред: обманывать, грабить и убивать. Пусть Арнобий и не верит в возвышенный образ человека, он все-таки подчеркивает, что зачастую поведение людей настолько чудовищно, что оно заслуживает осуждения даже в этом несовершенном, но все-таки человеческом обществе. Лактанций пошел дальше своего учителя: его социально-этическая концепция гораздо лучше разработана, она органично вписывается в христианскую мораль: гуманистические принципы, милосердие и человеколюбие в отношении всех окружающих людей, независимо от их социального статуса и материального положения, — главный принцип жизни истинного христианина и залог спасения его души, обретения бессмертия. Нравы современного ему римского общества, которые автор иллюстрирует многочисленными примерами (кровавые игры, пренебрежение помощью слабым, обездоленным, жестокость к тем, кого общество с гражданских и политических позиций воспринимает как врагов, забывая о братстве людей, их едином высоком происхождении), явно вызывают у Лактанция отторжение. Все его рассуждения говорят о том, что гуманность и человеколюбие для апологета — не умозрительные, а вполне практические понятия.

Обратив внимание на негативнее стороны языческой религии и морали, на нравственное состояние общества, и Арнобий, и Лактанций, по-разному аргументируя свои позиции, подводят читателя к мысли, что спасение в метафизическом (спасение души) и практическом (улучшение нравственного состояния общества) смыслах заключено в религии: она имманентно присуща человеку, является его естественным состоянием. Речь, разумеется, идет о единственной истинной религии — христианстве. И здесь, если Лактанций подчеркивает, что правильное, нравственное поведение приближает человека к спасению, то Арнобий говорит о том, что вне христианской религии человек даже добрые намерения не способен воплотить в жизнь должным образом, и ему следует полностью уповать на Христа. В силу своего радикализма он утверждает христианскую веру не только в качестве естественной, но и абсолютно необходимой части человеческой жизни. Нет никакой альтернативы, и попытки человека достичь спасения своими силами, будь он даже мудр и милосерден, тщетны. Один только Христос решает судьбу человека, и у желающих спастись нет иного пути, кроме следования его заветам.

Именами Арнобия и Лактанция завершается апологетический период в развитии латинской раннехристианской мысли. В той или иной степени вобрав антропологический опыт своих античных и христианских предшественников, апологеты представили в своем творчестве два варианта решения проблемы человека. Следую разными интеллектуальными путями, оба апологета решали одинаково важные для христианского мировоззрения вопросы, как в современную авторам эпоху, так и в будущем. Положительные антропологические наработки Лактанция найдут отклик в сочинениях Блаженного Августина; для гуманистов эпохи Возрождения, в своих трудах певшим «гимн человеку», этот автор станет настоящей находкой. Сочинение Арнобия ввиду множества утверждений, которые считались еретическими, в V в. в Декрете Псевдо-Геласия было включено в список запрещенных книг, что естественным образом ограничило возможности использования текста апологии последующими авторами. К сожалению, в случае с Арнобием мы не можем говорить о прямых текстологических заимствованиях из его сочинений в трудах писателей более позднего времени. И, тем не менее, взгляды Арнобия, при всей своей противоречивости и пессимизме, при определенном несоответствии христианскому видению человека станут не только примером постановки определенных мировоззренческих проблем, — они найдут отклик в критических антропологиях не только Средневековья и эпохи Возрождения, но и Нового времени.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Солнцева, Виктория Николаевна, 2013 год

1. Arnobius. Adversus nationes / ex recensione A. Reifferscheid // Corpus Scripto-rum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. Consilio et impensis Academiae Litterarum Caesareae Vindobonensis. Yindobonae, 1875. Vol. IV. — I XVIII pp., 1 -352 pp.

2. Lactantius. De ira Dei II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S. Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1893. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 1.-66-132 pp.

3. Lactantius. De opificio Dei II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S. Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1893. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 1. — 2-64 pp.

4. Lactantius. De mortibus persecutorum II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S. Brandt, G. Laubmann. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1897. Vol. XXVII. Part. 2. Fasciculus 2. — 169 238 pp.

5. Lactantius. Divinae Institutiones II Lactantius. Opera omnia: Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum / Ed. S.Brandt. Pragae, Vindobonae, Lipsiae, 1890. Vol. XIX. — I CXVIII pp., 1 - 672 pp.

6. Арнобий. Против язычников / Пер. и коммент. Н. М. Дроздова / под ред. А. Д. Пантелеева. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. — 398 с.

7. Лактанций. Божественные установления. Книги I-VII / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007. — 512 с.

8. Лактанций. О творении Божием. О гневе Божием. О смерти гонителей. Эпитомы божественных установлений / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007. — 256 с.

9. Августин. О Троице / Пер. А. А. Тащиана. (Серия «Патристика. Тексты и исследования»). Краснодар, 2004. — 416 с.

10. Августин. Об учителе / Пер. В. В. Бибихииа. // Памятники средневековой латинской литературы IV—VII вв. М., 1998.

11. Августин. Творения. / Пер. Киевской духовной академии. Сост. С. И. Еремеева. СПб., 1998. В 4-х т. Т. 3-4.

12. Апулей. Апология, или о магии. Кн. I / Пер. Е. Рабинович. Электронный ресурс. URL: http://www.gumer.info (дата обращения: 26.02.2011).

13. Аристотель. Метафизика / Пер. А. В. Кубицкого в переработке М. И. Иткина // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1 / Ред. и вступ. ст. В. Ф. Асмуса. 1975. — 552 с.

14. Аристотель. Никомахова этика / Пер. Н. В. Брагинской // Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 4 / Ред. и вступ. ст. А. И. Доватура, Ф. X. Кессиди. М., 1983. — 832 с.

15. Аристотель. О душе / Пер. П. С. Попова в переработке М. И. Иткина // Аристотель. Сочинения в четырех томах.'Т. 1 / Ред. и вступ. ст. В. Ф. Асмуса. 1975, — 552 с.

16. Аристотель. О памяти и припоминании / Пер. С. В. Месяц. // Космос и душа. М., 2005. —445 с.

17. Браччолини П. О ничтожестве человеческого состояния // Чаша Гермеса: Гуманистическая мысль эпохи Возрождения и Герметическая традиция. М., 1996. —336 с.

18. Вергилий. Энеида / Пер. С. А. Ошерова // Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1971. —447 с.

19. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Пер. И. Богуцкого. Киев: Ирис, 1998. — 623 с.

20. Джелли Дж. Цирцея / Пер. и коммент. Н. В. Ревякиной. Иваново, 2005. — 188 с.

21. Иннокентий III. О презрении к миру, или о ничтожестве человеческого состояния / Пер. и коммент. Н. И. Девятайкиной // Итальянский гуманизм эпохи Возрождения. Саратов, 1988. — 205 с.

22. Ириней Лионский. Против ересей / Пер. П. Преображенского. М., 1868.

23. Ириней Лионский. Творения. М., 1996. — 716 с.

24. Иустин, философ и мученик. Творения. М., 1995. — 496 с.

25. Киприан Карфагенский. О благе терпения // Киприан Карфагенский. Творения. М.: Паломник, 1999. С.343-354.

26. Киприан Карфагенский. Об одежде девственниц / Священномученик Киприан Карфагенский. Полное собрание творений. М., 1999. — 720 с.

27. Киприан Карфагенский. К Деметриану / Священномученик Киприан Карфагенский. Полное собрание творений. М., 1999. — 720 с.

28. Климент Александрийский. Строматы. В 3-х тт. СПб., 2003 (Clemens Alexandrinus. Opera omnia. Lipsiae, 1831. Vols. 2-3).

29. Книги Священного писания Ветхого и Нового завета. М.: Издание Всесоюзного совета евангелистов христиан-баптистов. 1990.

30. Книги Сивилл. (Собрание песен-пророчеств, написанных неизвестными авторами II в. до н. э.-IV в. н. э.) / Пер. с древнегреч. и комм. М. Г. и В. Е. Витковских. (Серия «История духовной культуры»). М., Энигма. 1996. — 288 с.

31. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. М., «Наука», 1993. 384 с.

32. Лукреций. О природе вещей / Пер. с лат. Ф. А. Петровского. М. Л., 1947. Т. 2. —717 с.

33. Манетти Дж. О достоинстве и превосходстве человека / Пер. Н. В. Ревя-киной // Чаша Гермеса: Гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996. — 336 с.

34. Минуций Феликс. Октавий / Ранние Отцы Церкви. Антология. Брюссель: «Жизнь с Богом», 1998. — 680 с.

35. Немезий епископ Эмесский. О природе человека / Пер. с греч. Ф. С. Владимирского. М., 1996. — 525 с.

36. Овидий. Метамарфозы / Пер. С. В. Шервинского. М., 1977. — 430 с.

37. Ориген. О началах. Самара, 1993. — 320 с.

38. Ориген. Против Цельса. Апология христианства. М.: Учебно-информационный центр экуменический центр ап. Павла, 1996. — 365 с.

39. Платон. Алкивиад I, II / Пер. С. Я. Шейнман-Топштейн // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1990. Т. 1. — 864 с.

40. Платон. Государство / Пер. А. Н. Егунова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1994. Т. 3. — 656 с.

41. Платон. Менон / / Пер. С. А. Ошерова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т./ Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1990. Т. 1. — 864 с.

42. Платон. Теэтет / Пер. Т. В. Васильевой // Платон. Собрание сочинений. В 4 т./ Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1993. Т. 2. — 528 с.

43. Платон. Тимей / Пер. С. С. Аверинцева // Платон. Собрание сочинений. В 4 т./ Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1994. Т. 3. — 656 с.

44. Платон. Федон / Пер. С. П. Маркиша // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1993. Т. 2. — 528 с.

45. Платон. Федр / Пер. А. Н. Егунова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1993. Т. 2. — 528 с.

46. Платон. Филеб / Пер. Н. В. Самсонова // Платон. Собрание сочинений. В 4 т./ Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). — М.: Мысль. 1994. Т. 3. — 656 с.

47. Плиний Старший. Естественная история. Кн. VII / Пер. Р. Виппера / Древнеримские мыслители. Киев, 1958. Электронный ресурс. URL: http://annales.info/antlit/plinius/07.htm

48. Плиний Старший. Естествознание: Об искусстве. / Пер. Г. А. Тароняна. (Серия «Античная классика»). М., Ладомир. 1994 {Pliny, the Elder. Natural history / Rackham, H. (Harris). London : W. Heinemann. 1938. Vol. 2).

49. Плотин. Эннеады. В 7 т. / Пер. Т. Г. Сидаша под ред. О. Л. Абышко. (Серия «Р1о1лшапа»). СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004—2005.

50. Плотин. Против гностиков. / Пер. Л. Ю. Лукомского. // Академия. Вып. 1. СПб., 1997. —310 с.

51. Татиан. Речь против эллинов / Пер. П. Преображенского / Антология: Ранние Отцы Церкви. Брюссель: Жизнь с Богом, 1988. — С. 369-404

52. Тертуллиан. О воскресении плоти // Квинт Септимий Флорент Тертулли-ан. Избранные сочинения / Пер. Н. Шабурова и А. Столярова. М., 1994. С. 188-248.

53. Тертуллиан. О душе / Пер. с лат., вступ. ст., комм, и указ. А.Ю. Братухи-на. СПб., 2004. —256 с.

54. Тертуллиан. О покаянии / Пер. еп. Василия (Богдашевского) // Библиотека Отцов и Учителей Церкви Западных. Киев, 1915. Т. 31. С. 63-83.

55. Тертуллиан. О терпении / Пер. Ю. Панасенко // Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М., 1994. С. 320-333.

56. Тертуллиан, Квинт Септимий Флорент. Против Маркиона в пяти книгах / Пер. А. Ю. Братухина. СПб., 2010. — 256 с.

57. Тертуллиан. Против Праксея. / Пер. группы студентов Российского Православного ун-та под ред. А. Фокина. // Альфа и Омега. М., 2001. № 1-2 (2728).

58. Феофил Антиохийский. К Автолику. / Сочинения древних христианских апологетов. / Пер. П. Преображенского. СПб., 1895. — 328 с.

59. Филон Александрийский. Об устроении мира // Чаша Гермеса: гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996. — 336 с.

60. Цицерон. Диалоги: О государстве. О законах. / Пер. В. О. Горенштейна, прим. И. Н. Веселовского и В. О. Горенштейна, ст. С. Л. Утченко. Отв. ред. С. Л. Утченко. (Серия «Литературные памятники»).— М.: Наука, 1966. — 384 с.

61. Цицерон. О пределах блага и зла. Парадоксы стоиков / Пер. Н. А. Федорова, коммент. Б. М. Никольского, вступ. ст. Н. П. Гринцера. М., 2000. — 474 с.

62. Цицерон. О природе богов / Цицерон. Философские трактаты / Отв. ред., сост. и авт. вступ. ст. д. ф. н. Г. Г. Майоров; Пер. с лат. М. И. Рижского. М., 1985. —384 с.

63. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. / Пер., ст. и прим. В. О. Горенштейна под ред. М. Е. Грабарь-Пассек, ст. С. JI. Утченко. Отв. ред. С. J1. Утченко. (Серия «Литературные памятники»). — М.: Наука, 1974.248 с.

64. Цицерон, Марк Туллий. Речи. В 2 т. / Пер. В. О. Горенштейна. Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек. М.-Л., 1962. — 448 с.

65. Цицерон. Тускуланские беседы / Цицерон Марк Туллий. Избранные сочинения / Пер. с лат./ Вступ. ст. Г. Кнабе; Худож.-ил. К. Акизов; Худож.-оформ. А. Юхтман. Харьков: Фолио; М.: ООО «Издательство ACT», 2000.464 с.

66. Чаша Гермеса: гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996. — 336 с.

67. Эпикур. Письмо к Менекею / Пер. М. Л. Гаспарова. Электронный ресурс. URL: http://www.i-u.ru/biblio/archive/epikurpismo/ (дата обращения: 12.04.2011).

68. Ямвлих. О египетских мистериях. / Пер. и вступ. ст. Л. Ю. Лукомского. М., 1995, —285 с.1. Литература

69. Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977.— 347 с.

70. Он же. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976. — 315 с. — С. 17-64.ч

71. Ado П. Плотин или простота взгляда / Пер. Е. Штофф. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/adop01/index.htm (дата обращения: 10.11.2010).

72. Андия И. де. Воскресение плоти согласно валентинианам и Иринею Лионскому // «Символ», Париж, 1998. № 39. С. 39-53. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/history/02/3/andiya.html (дата обращения: 14.02.2011).

73. Арх. Ианнуарий (Ивлев). Человек в Священном Писании (экзегетический подход). Электронный ресурс. URL: http://azbyka.ru/ivliev (дата обращения: 31.01.2011).

74. Арх. Киприан (Керн). Антропология святителя Григория Паламы. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/kipke01/ (дата обращения: 11.12.2010).

75. Он же. Патрология. I. М.; Париж, 1995. Электронный ресурс. URL: http://www.aleteia.ru/inquisitio/kernl/kernO.htm (дата обращения: 11.12.2010).

76. Арх. Константин (Горянов). Познай самого себя. Жизнь и религиозно-философская антропология Виктора Несмелова // Всерусский собор. 2003. №3.-340 с.

77. Асмус В. Ф. Античная философия. М., 1976. — 544 с.

78. Асоян Ю. А. Человек // Культурология: энциклопедия: в 2-х т. М., 2007. Т. 2. — 1392 с.

79. Афонасин Е. В. Античный гностицизм. Фрагменты и свидетельства. СПб., 2002. —365 с.

80. Бакина В. И. Космологическое учение Гераклита Эфесского // Вестник Московского университета.— Сер. 7.— Философия.— 1998.— №4. — 120 с.

81. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986. — 174 с.

82. Богатырева Е. Д. Герметическая философия и ее влияние на западное общество: постановка вопроса // Пространство симпозиона / сб. ст. под общ. ред. С.А. Лишаева. Самара: Самар. гуманитарн. акад., 2004. — 174 с.

83. Болгов Н. Н. Поздняя античность: история и культура. Учебное пособие для студентов исторических факультетов. Белгород: Издательство Белгородского государственного университета, 2009. — 88 с.

84. Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви. Тт. 1-4. СПб., 19071918. Репринт: М., 1994. Т. 2. — 582 с.

85. Бычков В. В. Aesthetica Patrum. Эстетика отцов церкви. М., 1995. — 305 с.

86. Он же. Эстетика поздней Античности (II-III века). М., 1981. — 328 с.

87. Валъверде К. Философская антропология. М.: Христианская Россия, 2001. 412 с. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/librmin/v/val/verde00.ht ml (дата обращения: 06.08.2011).

88. Васильева Т. В. Путь к Платону. Любовь к мудрости или мудрость любви. М., 1999. — 206 с.

89. Вдовиченко A.B. Христианская апология: Краткий обзор традиции // Раннехристианские апологеты II—IV веков. М., 2000. Электронный ресурс. URL: http://mystudies.narod.ru/topics/a/apologist/vdovichenko.html (дата обращения: 8.12.2012).

90. Виндельбандт В. История древней философии, 1888; рус. пер. 1893.

91. Гарнцев М. А. Проблема самосознания в западноевропейской философии (от Аристотеля до Декарта). М., 1987. Электронный ресурс. URL: http://www.psylib.ukrweb.net/books/garnz01/index.htm (дата обращения: 4.12.2010).

92. Он же. Некоторые аспекты проблемы человека в средневековой западной философии. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/library/01a/kv/garntsev.html (дата обращения: 11.03.2011).

93. Глушанин Е. П. Военные реформы Диоклетиана и Константина (III — начало IV в.) // Вестник древней истории. 1987. № 2. — 262 с.

94. Голенищев-Кутузов М. И. Средневековая латинская литература Италии. М., 1972. —313 с.

95. Гомперц Т. Греческие мыслители. Мн.: Харвест, 1999. Т. 1. 752 с.

96. Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993.— 319 с.

97. Гуревич П. С. Философия человека. В 2-х ч. М.: ИФРАН, 1999 2001. Ч. 1. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/gurep01/index.htm (дата обращения: 23.03.2011).

98. Гусев Д. В. Чтения по патрологии. Вып. 2. Период христианской письменности с половины II и до конца IV века. Общий очерк. Казань, 1898.

99. Драч Г. В. Рождение античной философии и начало антропологической проблематики. М., 2003. — 318 с.

100. Дроздов Н. М. Древнехристианский писатель Арнобий и его апология христианства (Adversus nations) // В кн.: Арнобий. Против язычников / Под ред. А. Д. Пантелеева. СПб., 2008. — 398 с.

101. Донини А. У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана) / Под общ. ред. проф. И. С. Свенцицкой / пер. с итал. И. И. Кравченко. «Политиздат», 1979. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/1 ibrmin/d/donini/ht ml (дата обращения: 12.09.2010).

102. Донченко А. И., Высокий М.Ф., Хорьков М. Я. Последние историки великой империи / В кн.: Римские историки IV века. Москва: РОССПЭН, 1997. — 414 с.

103. Дуров В. С. История римской литературы. СПб., 2000. — 624 с.

104. Жильсон Э. Средневековая философия. 1922. Электронный ресурс. URL: http://www.lib.ua-ru.net (дата обращения: 03.03.2011).

105. Зеньковский В. Основы христианской философии. М., 1996. Апологетика. Ч. II. Христианство в истории. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/libr (дата обращения: 21.04.2011).

106. Зубов В. 77. Аристотель: Человек. Наука. Судьба наследия. («Научно-биографическая серия»). М.: Изд-во АН. 1963. — 368 с.

107. Йонас Г. Гностицизм (гностическая религия). Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/jonas01/index.htm (дата обращения: 09.03.2011).

108. Казаков М. М. Проблема христианизации Римской империи. Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. — 464 с.

109. Каледа Г. История апологетики в первые века христианства. Электронный ресурс. URL: http://www.foma.ru/news/2488/ (дата обращения: 12.10.2010).

110. Карсавин Л. Святые отцы и учители Церкви (раскрытие Православия в их творениях). М., 1994. — 176 с.

111. Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. Сборник. М., 1988. С. 330.

112. Кнабе Г.С., Протопопова И. А. Античная культура / В кн.: История мировой культуры. Наследие Запада. М., 1998. С. 90-209.

113. Ковалёнок А. А. Субстанция души и ее значение в онтологии и антропологии Плотина // Журнальный клуб Интелрос. 2009. № 4. Электронный ресурс. URL: http://www.intelros.ru/readroom/credonew/credo042009 (дата обращения: 24.03.2011).

114. Коптев A.B. От прав гражданства к праву колоната. Формирование крепостного права в поздней Римской империи. Вологда, 1995. — 264 с.

115. Косарева Л. М. Проблема герметизма в западных исследованиях генезиса науки. // Вопросы истории естествознания и техники. 1985. № 3. С. 128 135.

116. Космос и душа. Учение о вселенной и человеке в Античности и в Средние века (исследования и переводы) / Общая ред. П. П. Гайденко, В. В. Петров. -М.: Прогресс-Традиция, 2005. — 512 с.

117. Крих С. Б. Концепция кризиса III века в Римской Империи в творчестве М. И. Ростовцева: автореф. дис. канд. ист. наук. Омск, 2004.

118. Кудрявцев О. Ф. Лактанций / Чаша Гермеса: гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. М., 1996. — 336 с.

119. Культура Древнего Рима / под. ред. Е.С. Голубцовой. В 2-х тт. М., 1985. Т. 1. —342 с.

120. Кукарцева М.А. Метод исторической ментальности в контексте философии истории // Менталитет и политическое развитие России. Тезисы докладов научной коференции. М., 1996.

121. Ле Гофф Ж. Ментальности: двусмысленная история // История менталь-ностей и историческая антропология. Зарубежн. исследования в обзорах и рефератах. М.: РГГУ, 1996.

122. Леонтьев А. В. К вопросу об образе Пифагора в античной традиции VI— V веков до н. э. // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира / Под ред. проф. Э. Д. Фролова. — Выпуск 3. — Санкт-Петербург, 2004. — 420 с.

123. Лоргус А. Православная антропология. Электронный ресурс. 1ЖЬ: http://www.xpa-spb.ru/libr/Lorgus/pravoslavnaya-antropologiya.html (дата обращения: 02.05.2011).

124. Лортц И. История церкви, рассмотренная в связи с историей идей. М.-«Христианская Россия». 1999. Т. 1. — 592 с.

125. Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. Электронный ресурс. 1ЖЬ: http://lib.ru/FILOSOF/LOSEW (дата обращения: 13.01.2011).

126. Он же. История античной философии. М., 1989. — 203 с.

127. Он же. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. М.: Искусство. 1992. Кн. I. — 656 с.

128. Он же. История античной эстетики. Последние века / История античной эстетики. М., 1988. Т. 7. — 288 с.

129. Он же. Софисты. Сократ. Платон. История античной эстетики. M., 1969. Т. 2. Элеторнный pecypc.URL: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Culture/ Losev2HistEst/2Losindex.php (дата обращения: 21.12.2010).

130. Он же. Эллинистически-римская эстетика I-II века / Составление, подготовка текста, общая редакция А.А.Тахо-Годи и В.П.Троицкого / История античной эстетики. Т. 5, кн. 2. М., 2002. — 431 с.

131. Лосский В. Н. Очерки мистического богословия восточной церкви. Догматическое богословие. М., 1991. — 240 с.

132. Лохов С. А. Антропологический холизм в восточно-христианской традиции. Электронный ресурс. URL: http://www.humanities.edu.ru/db/msg/79624 (дата обращения: 12.02.2011).

133. Манков П. Ю. Святоотеческое учение о сотворении человека по образу Сына Божия // Ежегодная богословская конференция ПСТБИ: Материалы. М., 2000. — 520 с.

134. Максимова И. В. Интерпретация римской религии у Арнобия и Лактан-ция. // Античность Европы: межвуз. сб. науч. Ст. под ред. И.Л. Маяк и А.З. Нюркаевой. Пермь, 1992. — 150 с.

135. Она же. Североафриканский ритор Арнобий // Вопросы истории. М., 1998. №4. —С. 158-160.

136. Мейендорф И. Введение в святоотеческое богословие. Электронный ресурс. . URL : http ://azbyka.ru/tserkov/svyatye/sobogoslovie/meiendorfvvedenie vbogoslovie01-all.shtml (дата обращения: 30.03.2011).

137. Мельникова И. Ю. Ямвлих и его книга // В кн.: Ямвлих. О пифагоровой жизни / Вступ. ст. и пер. И. Ю. Мельниковой. М., 2002. — 192 с.

138. Ментальности: двусмысленная история // История ментальностей и историческая антропология. Зарубежн. иследования в обзорах и рефератах. М., 1996.

139. Мудрагей Н. Платон о человеке // Специфика философского знания и проблема человека в истории философии. М., 1988. — 316 с.

140. Мусин А. Церковь. Общество. Власть. Взаимные отношения церкви, общества и государства по учению ранних отцов Церкви и церковных писателей I III вв. СПб.-Петрозаводск, 1997. — 238 с.

141. Ошерова С. А. Сенека. От Рима к миру. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/senek03/txtl25.htm (дата обращения: 14.03.2011).

142. Пантелеев А. Д. Из истории религиозной жизни II в.: гностическая пропаганда. Электронный ресурс. URL: http://www.gumer.info/bogoslovBuks/HistoryChurch/Panteleevpropaganda.ph р (дата обращения: 27.04.2011).

143. Покровская 3. Основные понятия этики у Лукреция и Эпикура. — ВДИ, 1966. №4. —260 с.

144. Попов И. В. Личность и учение бл. Августина. Сергиев Посад, 1916. — 224 с.

145. Он же. Труды по патрологии. Т. 1. Святые отцы II—IV вв. Сергиев Посад, 2004. — 744 с.

146. Он же. Элементы греко-римской культуры в истории древнего христианства. М., 1909, — 190 с.

147. Поснов М. Э. Гностицизм II века. Западные гностики // В кн. Гностики или о «лжеименном знании» / Сост. и подготовка текстов к печати С. И. Еремеев. Киев, 1997. — 498 с.

148. Он же. История христианской церкви. Электронный ресурс. URL: http://krotov.info/history/00/posnov (дата обращения: 19.05.2011).

149. Радугин A.A. Введение в религиоведение. Электорнный ресурс. URL: http://kTotov.info/librmin/17r/ad/ugin01.htm (дата обращения: 14.04.2011

150. Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990. Электронный ресурс. URL: http://mystudies.narod.ru/library/nochrist/ranovich/porphyry.htm (дата обращения: 23.04.2011).

151. Рассел Б. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от Античности до наших дней. Новосибирск. 2001. Ч. 2. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/rassb01/index.htm (дата обращения: 24.08.2010).

152. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 1. Античность. Электронный ресурс. URL: http://www.gumer.info/bogoslovBuks/Philos/RealeZapFil/Antica/Index.php (дата обращения: 12.05.2011).

153. Ревель Ж. История ментальностей: опыт обзора // Споры о главном: Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993.

154. Реверсов И. Очерк западной апологетической литературы II и III вв. Казань, 1892. —353 с.

155. Ревякина Н. В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения. Иваново, 2000. — 323 с.

156. Репина Л.П. Теореческие новации в современной историографии // Харківський історіографічний збірник. ХНУ імені В.Н. Каразіна. 2010. Вип. 10.

157. Роббер К. «Проблематизация» как способ прочтения истории Мишелем Фуко и Россия / сб. науч. ст. под ред. О. Харходина. СПб., 2001.

158. Ромодановская В. А. Сочинения Лактанция в переводе русских книжников рубежа XV XVI вв. // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 2003. LIV. С. 406-434.

159. Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи: В 2 тт. / Пер. с нем. И.С. Алексеевой, Г.В. Снежинской. СПб., 2001.

160. Сагарда А.И. Введение в курс Древней Церкви. Л., 1948

161. Садов А. И. Древнехристианский церковный писатель Лактанций. СПб., 1895. —311 с.

162. Он же. Лактанций. Биографический очерк. СПб., 1982. — 56 с.

163. Свенцицкая И. С. Отношение «гражданин-полис» в системе Римской империи: проблема отчуждения // ВДИ. 1997. № 3.

164. Она же. От общины к церкви. М., 1985. — 224 с.

165. Она же. Полис и империя: эволюция императорского культа и роль «возрастных союзов» в городах малоазийских провинций I II вв. // ВДИ. 1981. №4. С. 33-51.

166. Она же. Раннее христианство: страницы истории. М., 1988. — 336 с.

167. Она же. Тайные писания древних христиан. М., 1980. — 135 с.

168. Светлов Р.В. Античный неоплатонизм и александрийская экзегетика. СПб., 1996, —231 с.

169. Он же. Гнозис и экзегетика. СПб.: Изд-во РХГИ, 1998. — 478 1. с.

170. Семушкин А. В. Литературный корпус Греко-египетского философского синкретизма. // Человек как философская проблема: Восток-Запад. М.: УДН, 1991. —279 с.

171. Сергеев И. П. Римская империя в III веке нашей эры. Проблемы социально-политической истории. Харьков, 1999. — 223 с.

172. Сидоров А. И. Курс патрологии. Электронный ресурс. URL: http://www.gramotey.com/?openfile=1269068034 (дата обращения: 9.09.2012).

173. Он же. Св. Феофил Антиохийский. Электронный ресурс. URL: http://www.pravlib.narod.ru/feofilantiox.htm (дата обращения: 24.07.2011).

174. Скворцов К. И. Философия Отцов и учителей Церкви в первые три века. Киев, 1868, —328 с.

175. Скурат К. Е. Святые отцы и церковные писатели (I-V вв.): Учеб. пособие. Воронеж, 1998. — 400 с.

176. Спасский А. История догматических учений в эпоху вселенских соборов. Сергиев Посад. 1906. — 662 с.

177. Стевенсон JJ., Хаберман Д. Десять теорий о природе человека. Глава IV. Электронный ресурс. URL: http://www.gumer.info/bogoslovBuks (дата обращения: 24.04.2011).

178. Степанова А. С. Философия древней Стой. СПб., 1995. — 272 с.

179. Столяров A.A. Апостольские отцы, апологетика и христианский гностицизм II в. / История философии. Запад-Россия-Восток. Книга первая: Философия древности и средневековья. М.: Греко-латинский кабинет, 1995. — 480 с.

180. Он же. Патристика / Новая философская энциклопедия. Электронный ресурс. URL: http://iph.ras.ru/elib/2282.html (дата обращения: 4.12.2012).

181. Он же. Патрология и патристика. М., 2004. — 158 с.

182. Он же. Свобода воли как проблема европейского морального сознания. Очерки истории от Гомера до Лютера. М., 1999. — 206 с.

183. Он же. Стоя и стоицизм. М., 1995. — 445 с.

184. Странден Д. Герметизм. Сокровенная философия египтян. СПб., 1914. — 318 с.

185. Стрельцова Г. Я. Паскаль и европейская культура. Глава V: В поисках «спасения». Электронный ресурс. URL: http://www.i-u.ru/biblio/archive/strelcovpaskal/04.aspx (дата обращения: 24.12.2010).

186. Тарнас Р. История западного мышления («Страсти западного ума») / Пер. Т. А. Азаркович. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. Глава I. Электронный ресурс. URL: http://psylib.org.ua/books/tarna01/ (дата обращения: 05.02.2011).

187. Тиллих. 77. Избранное. Теология культуры — М. «Юрист», 1995. — 479 с.

188. Он же. Лактанций и его «Божественные установления» // Лактанций. Божественные установления. Книги I-VII / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указ. В. М. Тюленева. СПб., 2007. — 512 с.

189. Он же. Лактанций: христианский историк на перекрестке эпох. СПб., 2000. —317 с.

190. Он же. Малые сочинения Лактанция // Лактанций. О творении Божием. О гневе Божием. О смерти гонителей. Эпитомы божественных установлений / Пер. с лат., вступ. ст., коммент. и указатель В. М. Тюленева. СПб., 2007. — 256 с.

191. Он же. Место «золотого века» в исторической концепции Лактанция // Проблемы древней и средневековой истории. Иваново, 1999. — 136 с.

192. Уманская Т. А. Телесность как философская проблема: к постановке вопроса в западной патристике // Философия человека: диалог с традицией и перспективы. М., 1988. — 120 с.

193. Уколова В.И. Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V начало VII века). М., 1989. — 320 с.

194. Февр J1. Бои за историю. М., 1991. — 529 с.

195. Флоровский Г.В. Противоречия Оригенизма // «Путь»: орган русской религиозной мысли под редакцией Н.А.Бердяева. 1929. №18.

196. Фокин А. Р. Латинская патрология. Т. 1: Доникейская латинская патрология (150-325 гг.). М., 2005. — 368 с.

197. Он же. Соотношение души и духа в греческой и латинской патристике // Человек. М., 2009. № 3. С. 82 93.

198. Целлер Э. Очерк истории греческой философии / Пер. с нем. С. Л. Франка. М., 1912, —256 с.

199. Чалоян В. Восток — Запад. Преемственность в философии античного и средневекового общества. М., 1962. — 223 с.

200. Чанышее А. Н. Курс лекций по древней философии М., 1981. — 374 с.

201. Шабуров H. Восприятие герметизма идеологами раннего христианства (Лактанций и Августин) // Сборник «Мероэ». M., 1985. Вып. 3. С. 243-252. Электорнный ресурс. URL: http://liberea.gerodot.ru/aquest/shaburov02.htm (дата обращения: 18.10.2010).

202. Шайд Дж. Религия римлян / Пер. с фр. О.П. Смирновой. М., 2006. — 280 с.

203. Шартъе Р. История сегодня: сомнения, вызовы, предложения // Одиссей. Человек в истории. М., 1995.

204. Шелер М. Человек и история // Человек: образ и сущность. М., 1991. Т. 2.-248 с.

205. Шкаренков П.П. «Translator temporis». Виктория Ивановна Уколова -человек, ученый, педагог // Средние века. 2004. Вып. 65. С. 174-198.

206. Штаерман Е. М. Кризис античной культуры. М., 1975. — 184 с.

207. Она же. Кризис III века в Римской империи // Вопросы истории. 1977. №5.

208. Она же. Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. М., 1957.

209. Эванс-Причард Э. История антропологической мысли. М.: Восточная литература, 2003. — 360 с.

210. Albrecht M. von. A History of Roman Literature From Livius Andronicus to Boetius. Leiden, NY, Köln, 1997.

211. Alföldy G. Der Heilege Cyprian und Die Krise Des Römischen Reiches // Historia Zeitschrift für Alte Geschichte. 1973. № 22. p. 479-501.

212. Altaner B. Patrologie. Leben, Schriften und Lehre der Kirchenväter. Freiburg, 1938, —508 S.

213. Amata В. Problemi di antropologia arnobiana. Roma, 1984. — 172 p.

214. Amata В., Perrin M. L'Homme Antique et Chrétien. L'Anthropologie de Lactance (250-325). en Salesianum 45. 1983. — 250 p.

215. Amatucci A. G. Storia della literature Latina Cristiana. Bari, 1929. — 379 p.

216. Bardenhewer O. Geschichte der altchristlichen Literatur. Freiburg, 19131932; Darmstadt, 1962. Bd. I-V. — 350 S.

217. Bardy G. Littérature latine chrétienne. Paris, 1929. — 189 p.

218. Barnard L. W. Justin Martyr: His Life and Thought. Cambridge, 1967. — 172 p.

219. Blois L. de. The crisis of the third century A.D. in the Roman Empire: A modern myth? // The Transformation of Economic Life under the Roman Empire (=Impact of Empire 2) // Ed. by L. De Blois, J. Rich. Amsterdam, 2002.

220. Idem. The Onset of Crisis in the First Half of the Third Century A.D. // Deleto paene imperio Romano. Stuttgart, 2006.

221. Bolkestein H. Humanitas bei Lactantius: Christlich oder orientalisch? // Pisci-culi. Studien zur Religion und Kultur des Altertums / Hrsg. von T. Klauser, A. Rücker. Münster, 1939. — 369 S.

222. Bologna О. A. Adversus nationes. L. VII, recognovit et convertit Blasius Amata, . Romae A. D. MMVIII, pp. 314. Электронный ресурс. URL: amata.unisal.it/arnobio/arnrecbol.doc (дата обращения: 4.09.2012).

223. Brandt S. Über das Leben des Lactantius. Vien, 1890. — 340 S.

224. Buchheit V. Cicero inspiratus Vergilius propheta?: zur Wertung paganer Autoren bei Lactanz II Hermes. 1990. Bd. 118. — 420 p.

225. Brown P. Power and Persuasion in Late Antiquity. Towards a Christian Empire. The University of Wisconsin Press, 1992.

226. Idem. Tne Making of Late Antiquity. Cambrige, 1993.

227. Cameron A. Remaking the Past // Interpreting Late Antiquity. Essays on the Postclassical World / ed. by G.W. Bowersock, P. Brown, O. Grabar. The Belkmap Press of Harward, Universitu Press Cambrige, Massachusetts and London. England, 2001.

228. Idem. The reign of Constantine, A.D. 306-337 // Tne Cambrige Ancient History / ed. by A. K. Bowman, P. Garncey, A, Cameron. Cambrige University Press, 2008. Vol. XII. pp. 90-109.

229. Campenhausen H. F. von. The Fathers of the Latin Church / Trans, by M. Hoffman. Standford, 1969. — 180 p.

230. Champeaux J. Arnobe lecteur de Varron (Adu. nat. Ill) // Revue des Études Augustiniennes. 1994. Vol. 40. p. 327-352.

231. Clarke G. Third-century Christianity // Tne Cambrige Ancient History / ed. by A. K. Bowman, P. Garncey, A, Cameron. Cambrige University Press, 2008. Vol. XII. pp. 589-671.

232. Courcelle P. Anti-Christian Argument and Christian Platonism from Arno-bius to Saint Augustine // Momigliano A. The Conflict between Paganism and Christianity in the IV cent. Oxf., 1963. — 520 p.

233. Idem. Les sages de Porphyre et les viri novi d'Arnobe // Revue des etudes latines. 1953. T. 31. — 380 p.

234. Duval Y. M. Sur la biogfaphie et les manuscripts d'Arnobe de Sicca: Les informations de Jérôme leur sens possibles // Latomus, 45. 1986. — 265 p.

235. Ebert A. Geschichte der christlich-lateinischen Literatur von ihren Anfängen bis zum Zeitalter Karl des Grossen. Leipzig, 1899. — 624 p.

236. Edwards M. The Flowering of Latin Apologetic: Lactantius and Arnobius // Apologetics in the Roman Empire: Pagan, Jews, and Christians / ed. by M. Edwards, M. Goodman, S. Price. Oxford: Oxford University Press, 1999.

237. Festiquère A.-J. La doctrine es Viri novi sur l'origine et le sort des âmes // Hermétizme et mystique païenne. Paris, 1967. — 468 p.

238. Francke K. B. Die Psychologie und Erkenntnisslehre des Arnobius. Leipzig, 1878. —298 p.

239. Fortin E. L. The Viri Novi of Arnobius and the Conflict between Faith and Reason in the Early Christian Centures // Nieman D., Schatlin M. The Heritage of the Early Church. R., 1973.— 322 p.

240. Garin E. La «dignitas hominis» e la litteratura patrística // La Rinascita. 1938. Vol.l. № 4. — 164 p.

241. Garnsey R. & Humfress C. The Evolution of the Late Antique World. Cam-brige: Orchard Academic. 2001. pp. 252.

242. Gavrilyuk P. L. The suffering of the impassible God: the dialectics of patristic thought. Oxford, 2004. — 224 p.

243. Gigon O. Lactantius und die Philisophie // Kerygma und Logos. Beiträge zu den geistesgeschichtlichen Beziehungen zwischen Antike und Christentum, 1979. — 180 p.

244. Goodrum M. R. Biblical anthropology and the idea of human prehistory in late Antiquity // History and anthropology. Rutledge. Taylor and Francis Group. 2002. Vol. 13 (2). —248 p.

245. Gudemann A. Geschichte der altchristlichen lateinichen Literatur. Leipzig, 1925, —357 S.

246. Hagendal H. De latinska apologeterna och Lucretius // Eranos. 1937. Vol. 35.

247. Idem. Latin Fathers and the Classics. Göteborg, 1958. Vol. I. — 424 p.

248. Harnack A. von. Geschichte der altchristlichen Literatur bis Eusebius. Lpz., 1904. Bd. II — 625 S. nepeHSA.: Leipzig, 1958.

249. HeckE. Lactanz und die Klassiker // Philologus. 1988. Vol. 132. — 280 S.

250. Hekster O., Kleijn G. de, Slootjes D. Introduction // Crises and "the Roman Empire ( = Impact of Empire 7) / Ed. by O. Hekster, G. de Kleijn and D. Slootjes. Leiden, Boston, 2007.

251. Hekster O. Rome and Its Empire, AD 193-284. Debates and Documents in Ancient History. Edinburgh, 2008.

252. Hoeller. S. A. On the Trail of the Winged God: Hermes and Hermeticism Throughout the Ages, Gnosis // A Journal of Western Inner Traditions. 1996. Vol. 40. — 163 p.

253. Karpp H. Probleme altchrislicher Anthropologie. Gütersloh, 1955. — 480 s.

254. Klussmann E. Arnobius und Lucrez, oder ein Durchgang Epikuräismus zum Christentum // Philologus. 1867. Bd. 26. — 220 S.

255. Idem. Tradition de la culture classique: Arnobe témoine et juge des cultes païens // Bull, de l'Association G. Budé. 1974. — 297 p.

256. Liebeschuetz W. Late Antiquity, the rejection of «decline», and multicultural-ism // Idem. Decline and Change in Late Antiquity: Religion, Barbarians and their Historiography. Aldershot, 2006.

257. Idem. Was there a crisis of the third century? // Crises and the Roman Empire ( = Impact of Empire 7) / Ed. by O. Hekster, G. de Kleijn and D. Slootjes. Leiden, Boston, 2007.

258. Livingstone E. A., ed., Preaching, second century, Tertullian to Arnobius, Egypt before Nicaea. Studia Patrística 31. Louvain: Peeters, 1997. — 568 p.

259. Loi V. Lattanzio nella storia del linguaggio e del pensiero teologico pre-niceno. Zürich, 1970. — 385 p.

260. Idem. Cristologia e soteriologia nella dottrina di Lattanzio // RSLR 4 (1968). — 418p.

261. MacMullen R. Roman Government's Response to Crisis, A.D. 235-337. New Haven, 1976.

262. Malherbe A.-J. Self-Definition among Epicurean and Cynics // Jewish and Christian Self-Definition / ed. E. Meyer & E.P. Sanders. L., 1982. Vol. 3. — 599 p.

263. Marchesi C. Storia della letteratura latina, Casa Editrice Giuseppe Prinicpato, Milano Messina 1968. Vol. II. — 509 p.

264. Mastandrea P. Un neoplatonico latino Cornelio Labeone. Leiden, 1979.

265. Mazza M. La dottrina dei Viri novi nel secondo libro dell'Adversus Nationes di Arnobio // Helikon. 1963. Vol. 3. — 240 p.

266. McDonald M. F. Introduction // Lactantius. The Divine Institutes / Ed. M.F. McDonald, Washington, 1964. — 495 p.

267. McGuckin P. The non-Cyprianic scripture texts in Lactantius'Divine Institutions // Vigiliae Christianae. E.J. Brill, Leiden, 1982. Vol. 1982. p. 145-163.

268. Meeks W.A. The First Urban Christians. New Haven, 1983. — 303 p.

269. Micha E. F. The Problem of Divine Anger in Arnobius and Lactantius // Catholic University of American Studies in Christian Antiquity. Washington, 1943. Vol. 4. Part. 3. —190 p.

270. Milhau M. Lactance. Instituions Divines, IV: Note de lecture // Revue des Études Augustiniennes. 1993. Vol. 39. p. 215-220.

271. Monceaux P. Historie de la littéraire latine chrétienne. Paris, 1926. — 462 p.

272. Idem. Histoire littéraire de l'Afrique chrétienne depuis les origines jusqu'à l'invasion arabe. P., 1901 1923. T. I - VII.

273. Newton A. W. The Adversus Gentes of Arnobius. A Study in Christian Apologetics Il Literary and Philosophical Society of Liverpool. 1898. Vol. 52. — 320 p.

274. Ogilvie R. M. The Library of Lactantius. Oxford, 1978. — 268 p.

275. Opelt I. Formen der Politik im Pamhlet de mortibus persecutorum II Jahrbuch für Antike und Christentum. 1973. Bd. 16. — 330 p.

276. Paratore E. Storia della letteratura latina, Sansoni, Firenze, 1970. — 657 p.

277. Pellegrino M. Letteratura Latina Cristiana. Roma, 1973. — 296 p.

278. Perrin M. Homo christianus. Christianisme et tradition antique dans l'anthropologie de Lactance. Lille, 1979. — 489 p.

279. Idem. Lactance lecteur d'Arnobe dans l'Epitome des Institutions II Revue des Études Augustiniennes. 1984. Vol. 30.

280. Pichon R. Lactance. Étude sur le mouvement philosophique et religieux sous le règne de Constantin, Paris, 1901. — 580 p.

281. Popper K. Back to the presocratics II Studies in Presocratic Philosophy. L., 1970. Vol. I.

282. Quasten J. Patrology. Westminster, 1986. Vol. II.

283. Rapisarda E. Arnobio. Catania, 1945. — 229 p.

284. Idem. L'epicurismo nei primi scrittori Latini cretiani // Antquitas. 1947-1948. № 2-3.

285. Roots P. A. The De opificio Dei: the workmanship of God and Lactantius // Classical Quartely. London, 1987. Vol. 81. — 680 p.

286. Rosetti L. «De opificio Dei» di Lattanzio e sue fonti // Didaskaleion. 1928. Vol. 6.

287. Salvatorelli L. Storia della litteratura Latina Cristiana dale origini al VI secolo. Milano, 1936. — 296 p.

288. Scheidweiler F. Arnobius und der Marcionismus // Zeitschrift fur Neutesta-mentliche Wissenschaft und die Kunde der Älteren Kirche. 1955. Bd. 45. — 348 p.

289. Siegert J. Die Theologie des Lactantius in ihrem Verhältnis zur Stoa. Diss. Bonn, 1919. —229 p.

290. Silomon H. Lactanz de mortibus persecutorum // Hermes. 1912. Bd. 47. Heft 2. — 260 p.

291. Simmons B. M. Arnobius of Sicca: Religious Conflict and Competition in the Age of Diocletian. Oxford, 1995. — 384 p.

292. Stevenson J. Aspects of the Relations Between Lactantius and the Classics // Studia Patrística. 1961. № 4.

293. Swift L. J. Lactantius and the Golden Age 11 American Journal of Philology. 1968. Vol. 89.

294. Teufeil W. S. Geschichte der römishen Literatur. Leipzig, 1910. — 270 p.

295. Tixeront J. Précis de Patroloqie. Paris, 1942. — 514 p.

296. Viciano A. Retórica, filosofía y gramatíca en le Adversus nations de Arnobio de Sica. N. Y., 1993, —290 p.

297. Vilhelmson K. Laktanz und die Kosmogonie des spätantiken Sinkretismus. Tartu, 1940, —494 p.

298. Wlosok A. Laktanz und die Philosophische Gnosis. Undersuchunden zu Geschichte und Terminologie der gnostishen Erlösungsvorstellung. Heidelberg, Winter, I960. —440 S.

299. Wuttke Af. Christian Ethics. N.Y., 1873. Vol. 1,—History of Ethics. — 378 p.