Применение ультразвукового дебридмента при отсроченном оперативном лечении больных с глубокими ожогами тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 14.01.17, кандидат наук Владимиров Иван Владимирович

• Владимиров Иван Владимирович
• кандидат наук
• 2020

Оглавление диссертации кандидат наук Владимиров Иван Владимирович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

1.1. Общая реакция организма при ожогах

1.2. Местная реакция организма при ожогах, классификация ожогов

1.3. Хирургические принципы лечения ожогов

1.4. Методы подготовки гранулирующей раны к аутодермопластике

1.5. Роль инфекции в раневом процессе

1.6. Критерии готовности раневой поверхности к пластике. Варианты пластического закрытия раны. Критерии успешности аутодермопластики.

Способы документирования раневого процесса

ГЛАВА 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Объект исследования

2.1.1. Характеристики ультразвукового кавитатора

2.2. Методы контроля эффективности лечения

2.2.1. Цифровое документирование раневого процесса

2.2.2. Лабораторные методы исследования крови

2.2.3. Цитологическое исследование

2.2.4. Бактериологический метод, ПЦР

2.2.5. Инструментальные методы исследования

2.2.6. Оценка результатов аутодермопластики

2.2.7. Статистическая обработка материала

ГЛАВА 3. МИКРОБИОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ОЖОГОВЫХ РАН

ПРИ РАЗЛИЧНЫХ ВАРИАНТАХ МЕСТНОГО ЛЕЧЕНИЯ

3.1. Микрофлора ожоговых ран у больных

3.2. Особенности изменения микробиологического пейзажа на этапе стационарного лечения

3.3. Результаты исследования чувствительности патогенной микрофлоры к антибактериальным препаратам

ГЛАВА 4. КЛИНИКО - ЛАБОРАТОРНАЯ И ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ ОЦЕНКА РЕЗУЛЬТАТОВ ЛЕЧЕНИЯ БОЛЬНЫХ С ГЛУБОКИМИ

ОЖОГАМИ С ПРИМЕНЕНИЕМУЛЬТРАЗВУКОВОГО ДЕБРИДМЕНТА

4.1. Сроки и объемы оперативного лечения

4.2. Динамика раневого процесса

4.3. Результаты аутодермопластики

4.4. Результаты цитологического исследования

4.5. Динамика изменений микрокровотока

4.6. Динамика показателей лактата и ЦИК

4.7. Сравнительная оценка результатов лечения больных с глубокими ожогами

4.8. Алгоритм подготовки раны к аутодермопластике, прогнозирование

результатов успешности оперативного лечения

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ВЫВОДЫ

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ И УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ

АДП - аутодермопластика

АДТ - аутодермотрансплантат

БЛРС - бета - лактамазы расширенного спектра действия

Д.И. - доверительный интервал

КОЕ - колоний образующая единица

К.П. - значение приживления аутодермотрансплантатов

ЛДФ - лазерная доплеровская флоуметрия

МБЛ - металло^-лактамаза

НЧУК - низкочастотная ультразвуковая кавитация НГОБ - неферментирующие грамотрицательные бактерии П.ЕД. - перфузионная единица П.Т. - поверхности тела ПГН - полигексанид

СОА - синдром отторжения аутодермотрансплантата ТИГР - тангенциальное иссечение гранулирующей раны ТХЛ - традиционное хирургическое лечение ХГ - хлоргексидин

ЦИК - циркулирующий иммунный комплекс

NBR - national burn range (национальный отчет по ожоговым больным США)

ABA - American burn associations (Американская ассоциация ожогов)

EPS - внеклеточные полимерные вещества

WAR - Wounds-At-Risk (факторы риска раны)

JPEG - Joint Photographic Experts Group (формат сжатия рисунка)

MRSA - метициллин-резистентный золотистый стафилококк

MRSE - метициллин-чувствительный золотистый стафилококк

MDR - мультирезистентный возбудитель

XDR - экстремально резистентный возбудитель

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования.

Ожоговая травма остается одним из распространенных видов травматизма на производстве и в быту [8, 12, 14]. Последствия глубоких ожогов сопровождаются развитием рубцовой деформации мягких тканей. Что приводит к косметическим и функциональным нарушениям кожных покровов [107, 124, 139, 170, 184].

Прогрессивным подходом к лечению глубоких ожогов является ранняя некрэктомия в сочетании с аутодермопластикой [44, 54, 105, 116, 185]. Однако в силу различных причин практическая реализация такого варианта лечения пострадавших бывает трудновыполнима. В связи с этим обстоятельством остается группа пациентов, которым оперативное лечение по восстановлению кожных покровов выполняется в отсроченном порядке.

Выполнение отсроченной некрэктомии с одномоментной свободной пересадкой расщепленной кожи нередко заканчивается неудачей [13]. Отторжение аутодермотрансплантатов после аутодермопластики может варьироваться от 100% до 0% [42]. Возникновение синдрома отторжения аутодермотрансплантата (СОА) ассоциируется с осложненным раневым процессом, в развитие которого существенную роль играет инфицирование ожоговой поверхности. Что оказывает серьезное влияние на результаты лечения ожоговых больных [18, 20, 21, 35, 37, 148, 155].

Общепризнанным является факт, что специализированные комбустиологические отделения являются с эпидемиологической точки зрения «резервуаром» для госпитальных штаммов микроорганизмов, обладающих поливалентной резистентностью к антибактериальным препаратам [11, 18, 28, 57, 77]. С учетом этого, для успешного лечения пострадавших от ожоговой травмы необходимо иметь объективную информацию о микробиологическом пейзаже в отделении для планирования рациональной антибактериальной терапии и разделения потоков пациентов [25, 102]. Кроме того, динамика изменения бактериального пейзажа и обсемененности раневой поверхности имеет важное

значение для выбора и применения различных антисептиков, раневых покрытий и местных физических факторов воздействия [7, 16, 21, 28, 31, 54, 149, 154].

Также на развитие СОА оказывает влияние нарушение микроциркуляции. В единичных работах представлены результаты изучения параметров перфузии гранулирующих ран перед АДП [55, 76]. Ряд авторов указывает на развитие деградации АДТ, в том числе из - за недостаточно радикально выполненной некрэктомии [48, 55, 95, 105, 114]. Однако сложившегося консенсуса в отношении критериев пригодности раны к одномоментному пластическому закрытию после отсроченной некрэктомии и прогнозирования результатов проведенной АДП нет. Также немногочисленны данные о влиянии различных акустических сред, используемых при низкочастотной ультразвуковой кавитации (НЧУК) ран на параметры микроциркуляции, бактериального пейзажа и бактериальной обсемененности ожоговых ран в послеоперационном периоде.

Анализ изменения состояния ран при термической травме и регистрация результатов проведенного лечения на разных этапах является довольно сложной задачей. Вследствие обширности и неоднородности раневой поверхности. Применение систем цифрового документирования ран представляется актуальным и современным методом, позволяющим фиксировать изменение размеров ран и их макроскопические характеристики. С учетом повышения внимания к качеству медицинских услуг системы фиксации динамики раневого процесса становятся всё более важными.

Представляется чрезвычайно актуальной задачей разработка новых алгоритмов дебридмента раневой поверхности у пациентов с глубокими ожогами, которые потенциально могут улучшить результаты одномоментно выполненной аутодермопластики.

Цель исследования: улучшить результаты отсроченного хирургического лечения у больных с глубокими ожогами с помощью современных методов антисептической обработки ожоговых ран.

Задачи исследования:

1. Изучить локальный микробный пейзаж в Красноярском краевом ожоговом центре. Оценить динамику изменений микробной флоры ожоговых ран на фоне применения низкочастотного ультразвукового дебридмента в комплексе с различными акустическими средами и традиционного хирургического лечения.

2. Исследовать перфузию ожоговой раны и окружающих тканей на фоне традиционного лечения и ультразвуковой обработки раневой поверхности.

3. Обосновать целесообразность применения системы цифрового документирования раны как средства объективной оценки результатов проводимого лечения.

4. Провести сравнительную оценку эффективности методов хирургического лечения у пациентов с глубокими ожогами с использованием различных вариантов низкочастотного ультразвукового дебридмента и традиционного хирургического лечения с одномоментной аутодермопластикой, сформулировать показания для клинического использования метода.

Научная новизна работы. Исследован локальный микробный пейзаж ран у пациентов с термическими ожогами в динамике в ожоговом отделении КГБУЗ ККБ г. Красноярск. Выявлены закономерности изменения бактериальной обсемененности и видового состава микрофлоры в зависимости от сроков пребывания больных в стационаре. Исследованы закономерности изменения бактериальной обсемененности и видового состава микрофлоры с учетом воздействия различных вариантов дебридмента на ожоговую рану.

Впервые с помощью лазерной доплеровской флоуметрии исследовано влияние низкочастотной ультразвуковой кавитации (НЧУК) на параметры

микроциркуляции в области ожоговой раны, а также тканей, окружающих ожоговую поверхность, на этапе дебридмента раны и в послеоперационном периоде.

Впервые проведено исследование объективности современных цифровых систем документирования раневого процесса в сравнении с общепринятыми методами оценки динамики раневого процесса на всем этапе стационарного лечения. Выявлены количественные изменения некротической, эпителизирующей, грануляционной тканей и их отношения, на протяжении стационарного этапа лечения, в зависимости от метода локального воздействия на рану.

Впервые проведена клинико-лабораторная и инструментальная оценка эффективности, выполненной отсроченной некрэктомии в сочетании с АДП на фоне применения различных вариантов дебридмента ожоговой раны в динамике.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Микробиологический пейзаж ран у пациентов с ожогами динамичен, характеризуется склонностью микроорганизмов к созданию ассоциаций, резистентностью к антибактериальной терапии, коррелирующей с продолжительностью нахождения больных в стационаре.

2. Применение лазерной доплеровской флоуметрии позволяет прогнозировать результаты проведенной аутодермопластики. Исследование перфузии раны является объективным методом оценки пригодности раны к аутодермопластике.

3. Система цифрового документирования ран Wound Analizer позволяет регистрировать изменения площади и соотношения эпителизирующей, грануляционной, некротической тканей в динамике. На основании изменения соотношения указанных тканей позволяет оценивать стадию раневого процесса и проводить коррекцию лечения.

4. Низкочастотный ультразвуковой дебридмент ожоговых ран в сочетании с одномоментной' аутодермопластикой и использованием в качестве

акустической среды раствора 0,02% полигексанида является эффективным методом хирургического лечения глубоких ожогов на основании клинико -лабораторных, инструментальных и микробиологических критериев.

Практическая значимость

Установлено изменение локального микробиологического пейзажа и чувствительности микроорганизмов к антибактериальной терапии у ожоговых больных. Разработан оригинальный лечебно - диагностический алгоритм, учитывающий особенности перфузии, микробное обсеменение раны, позволяющий дифференцировано подходить к выбору метода дебридмента раневой поверхности и прогнозировать результаты выполненной АДП.

Внедрение в практику

Результаты исследования нашли применение в лечебной практике ожогового центра, гнойно-септического центра, отделений колопроктологии и первой хирургии КГБУЗ Красноярской краевой клинической больницы и могут быть рекомендованы для использования в учреждениях практического здравоохранения. Отдельные теоретические и практические положения работы внедрены в педагогический процесс на кафедре хирургических болезней им. проф. А.М. Дыхно с курсом эндоскопии и эндохирургии ПО КрасГМУ. Изданы методические рекомендации «Применение низкочастотного ультразвука и раневых покрытий в местном лечении термических ожогов».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Применение ультразвукового дебридмента при отсроченном оперативном лечении больных с глубокими ожогами»

Апробация работы

Основные положения работы были доложены и обсуждены на 10 российских и 3 международных конференциях в виде устных и стендовых докладов: 15.03.2012 г. устный доклад на Красноярском краевом научно-практическом обществе хирургов «Успешный опыт лечения тяжелого ожогового больного» (г. Красноярск); 17.01.2013 г. устный доклад на Красноярском краевом научно-

практическом обществе хирургов «Современные перевязочные системы в лечении ожоговых ран» (г. Красноярск); 30.05.2013 г. устный доклад на всероссийской конференции хирургов ФМБА «Современные подходы к местному лечению ожоговых ран» (г. Красноярск); 05.06.2013 г. устный доклад на семинаре-совещании хирургов Красноярского края «Раневой кровоток и современные перевязочные системы», (г. Красноярск); 19.12.2013 г. устный доклад на Красноярском краевом научно-практическом обществе хирургов «Рубцовые деформации кожных покровов», (г. Красноярск); 06.06.2014 г. устный доклад на Семинаре-совещании хирургов Красноярского края «Опыт лечения пациента с 85% глубокого ожога клинический случай», (г. Красноярск); 13.10.2016 г. устный доклад на российской конференции «Иммунология в клинической практике», «Современное состояние проблем лечения обширных ожогов», (г. Красноярск); 19.10.2016 г. устный доклад на российской конференции «Иммунология в клинической практике», «Перспективы применения клеточных технологий при ожоговой травме», (г. Красноярск); 19.10.2017 г. устный доклад на Красноярском краевом научно-практическом обществе хирургов «Пост ожоговые контрактуры шеи» (г. Красноярск); постерный доклад на XIX Международном конгрессе МАКМАХ по антимикробной терапии «Микрофлора гнойно-воспалительных осложнений у ожоговых больных» (г. Москва, 2017); 02.11.2017 г. устный доклад на 5-м съезде комбустиологов с международным участием «Применение дебридмента ран у пациентов с тяжелой сопутствующей патологией», (г. Москва); 28.02.2019 г. устный доклад на Красноярском краевом научно-практическом обществе хирургов «Оперативная тактика у пациентов с термической травмой кисти» (г. Красноярск); 03.10.2019 г. устный доклад на всероссийской конференции с международным участием «Актуальные вопросы комбустиологии», «Пятилетний опыт наблюдения за пациенткой, перенесшей глубокие ожоги 80% поверхности тела» (г. Сочи); 14.11.2019 г. устный доклад на 7-м съезде хирургов Сибири «Персонифицированные технологии замещения обширных дефектов кожных покровов дистальных отделов конечностей» (г. Красноярск).

Диссертационная работа апробирована на заседании проблемной комиссии «Актуальные вопросы хирургии» ФГБОУ ВО «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В. Ф. Войно-Ясенецкого» Минздрава России (Красноярск, 2019).

Публикации. По теме диссертации опубликовано 9 научных работ, из них 3 в журналах, включенных в перечень ВАК, в т.ч. 1 в журнале зарегистрированных базы данных SCOPUS, 2 рационализаторских предложения.

Личное участие автора в получении результатов, изложенных в диссертации. При планировании, организации и проведении исследований по всем разделам работы доля личного участия автора составляла не менее 80%. Автор формулировал проблему, постановил цель, задачи и разработал дизайн исследования. Провел анализ фактического материала и обобщение результатов, подготовил научные публикации. У всех пациентов автор был лечащим врачом. Автор благодарит за предоставленную возможность проведения ряда бактериологических исследований и содействие сотрудников кафедры микробиологии им. доц. Б. М. Зельмановича КрасГМУ им. проф. В.Ф. Войно-Ясенецкого, зав. кафедрой к.б.н., доцента Ольгу Владимировну Перьянову.

Заключение этической комиссии. Методы работы одобрены этическим комитетом ГБОУ КрасГМУ «Красноярский государственный медицинский университет им. проф. В.Ф. Войно - Ясенецкого» МЗ РФ, протокол от 28.03.2012 г.

Структура и объем работы

Текст диссертация изложен на 150 страницах машинописного текста. Диссертация состоит из введения, обзора литературы, описания материалов и методов, двух глав собственных исследований, заключения, выводов, практических рекомендаций. В начале диссертации приводится список

сокращений, используемых в работе. Работа иллюстрирована 22 таблицами и 48 рисунками. Диссертация включает в себя список цитированной литературы, который содержит 114 отечественных и 76 иностранных литературных источников.

ГЛАВА 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ. АКТУАЛЬНОСТЬ. ЭПИДЕМИОЛОГИЯ.

РЕЗУЛЬТАТЫ ЛЕЧЕНИЯ ТЕРМИЧЕСКОЙ ТРАВМЫ

1.1. Общая реакция организма при ожогах

Глубокое термическое поражение кожи - тяжелая травма, являющаяся причиной высокой смертности и увеличения показателей временной нетрудоспособности и первичной инвалидности [12, 85, 146, 124, 134, 170, 139, 161, 174]. В подавляющем большинстве случаев основную причину инвалидности людей, пострадавших от ожогов, составляют контрактуры различных анатомических областей, анкилозы, вывихи и подвывихи суставов, а также келоидные и гипертрофические рубцы, ампутационные дефекты [14, 140, 144]. Длительно текущее воспаление является основной причиной рубцовой деформации мягких тканей зоны поражения. Прогноз при глубоких ожогах зависит, прежде всего, от площади поражения [114, 59, 179, 162, 188]. Длительное консервативное лечение глубоких ожогов приводит к «старению» ожоговой раны, ожоговому истощению, а впоследствии - и к развитию стойких контрактур и рубцовых деформаций [8, 63, 77, 167].

Всемирная организация здравоохранения характеризует ожоги как одну из основных причин потерянных лет жизни, скорректированных на инвалидность, которые утрачиваются в странах с низким и средним уровнем дохода [111].

Воздействие высокой температуры на кожу человека приводит к прямому повреждению эпидермиса и поражению дермы. Защитная реакция организма на действие травмирующего фактора - стремление к быстрому ограничению места воздействия путем формирования в окружающих ожог тканях очага воспаления [84, 27, 46, 71, 103, 117, 189, 159]. Реакции организма на повреждение складывается из двух главных компонентов: изменений, непосредственно связанных с повреждением тканей, и изменений, которые являются реакцией организма на это повреждение. Первый компонент определяется особенностями повреждающего

фактора, то есть температурой и экспозицией. При этом различают прямое (местное) и непрямое (отраженное) действие травмы [13, 70, 72].

Прямое действие обусловлено характером термического агента. Первичная реакция возникает через 5-7 минут после повреждения, отмечается уменьшение объема циркулирующей крови в мелких сосудах. Длится данная реакция не более 30 минут после ожога и характеризуется незначительным повреждением тканей. Вторая - продолжительная (замедленная) на более сильное повреждение проявляется на 15-75-й минутах, достигает максимума к 4-му часу и идет на убыль с 8-го часа после ожога. Третья - возникает при глубоком повреждении, достигает максимума к 3-4-му часу после ожога и наблюдается вплоть до 24 ч. Венозное звено микроциркуляторного русла в этот период становится функционально неполноценным, а процессы регенерации начинаются лишь на 7-е сутки после ожога. Все эти патологические процессы протекают не изолировано, а постоянно эволюционируют. Следствием прямого действия термического агента является не только образование некроза, повреждение микроциркуляторного русла, но и поражение нервного аппарата [5, 66, 64, 73, 57, 75, 126, 153].

Непрямое действие термического фактора заключается во влиянии травмирующего очага на нейроэндокринную систему, что вносит свой вклад в развитие ожогового шока [176]. Ожоговые поверхности - обширный источник ноциоцептивного раздражения в организме. Ожоговое воспаление действует на нервную систему тремя основными путями: избыточная болевая импульсация от ноциорецепторов, патологическая не болевая афферентация и нейротропное действие биологически активных веществ (БАВ) [79, 87, 117, 175].

1.2. Местная реакция организма при ожогах, классификация ожогов

Патогенез локального повреждения тканей от воздействия высоких температур складывается из многих факторов. Соотношение между количеством погибших и поврежденных клеток кожи отражается на ее функциональных свойствах. Существует несколько классификаций ожогов. В нашей работе мы

использовали Международную классификацию болезней X пересмотра. Согласно классификации, выделяется I, II, III степени повреждения кожи [114, 107].

Ожог I степени характеризуется поражением эпидермиса. Самый верхний слой эпидермиса - роговой, поражается в первую очередь. Он состоит из корнеоцитов. Толщина его не превышает 1 микрометр (мкм). Ожог первой степени клинически проявляется болевым ощущением и покраснением. Температура в зоне поражения повышается. Через несколько дней внешний слой эпидермиса поврежденных клеток отшелушивается от полностью заживших глубжележащих слоев кожи, не оставляя никаких следов [13].

Для ожогов II степени характерно частичное повреждение дермального слоя. Стадии раневого процесса в этих условиях характеризуются формированием эпидермальных пузырей, мягкие ткани области поражения становятся отечными, это сопровождается подъемом общей и локальной температуры. При удалении эпидермиса дермальный слой имеет розовый, красный или багровый цвет, что является особенностью «дермального» ожога. «Дермальный» ожог сопровождается формированием струпной ткани по линии демаркации, которая состоит из свернувшегося и подсохшего секрета, некротических масс на 5-7е сутки после травмы. Эпителизация под струпом происходит следующим путем: регенерирующий эпидермис постепенно продвигается с краев раны под струпом, наползая таким образом на вновь созревшую соединительную ткань, заполняющую образовавшийся дефект и, когда последний покрывается тонким слоем молодого эпителия, струп отпадает [32, 38, 117, 175]. Эпителизация ожогов II степени происходит через три - четыре недели [26, 38, 114, 33, 100]. Однако с развитием кожной ишемии может развиться вторичный некроз всех слоев кожи. Даже если такая рана заживет, она характеризуется плохой эпителизацией, и этот участок в дальнейшем страдает от любой незначительной травмы [45, 114, 78, 86, 125]. Угнетающий эффект гипоксии на заживление ран был отмечен в значительном числе работ [5, 73, 56, 91, 154]. Наиболее отрицательно гипоксия влияет на течение репаративного процесса на ранних этапах заживления ран, особенно в течение 1 -2

суток после повреждения [38, 65, 39, 77, 94, 158]. Ишемия мягких тканей при глубоком ожоге в области повреждения проявляется замедлением формирования грануляционной ткани, торможением роста молодого эпителия. В клетках эпителия понижается содержание гликогена и рибонуклеотидов. Ацидоз приводит к образованию участков дегенерации и некроза [77, 58, 180].

Наиболее ярко реакция организма на термическую травму проявляется при ожогах III степени. При глубоких ожогах полностью разрушается дерма, глубжележащие ткани и дериваты кожи. Локально после отторжения некротических тканей развивается грануляционная ткань, которая постепенно полностью замещает собой раневой дефект, создавая условия для заживления. Такая рана может эпителизироваться самостоятельно только вторичным натяжением [13].

На этом этапе в области раны протекают два основных процесса: коллагенизация раны и интенсивный рост новых кровеносных и лимфатических сосудов [32, 38, 114]. Эти процессы обеспечивают перфузию тканей. Васкуляризация области повреждения может происходить путем почкования от старых сосудов (первый тип новообразования сосудов) или ростом новых сосудов в ткани без связи с предшествующими сосудами (второй тип новообразования сосудов). Места заломов по ходу капилляров напоминают на вид мелкие зерна, которые усеивают созревающую соединительную ткань, отсюда и название грануляционной ткани, granulum - зерно [28, 32, 38, 90, 89, 172]. Такая поверхность

- благоприятный принимающий субстрат для пересадки свободного аутодермотрансплантата (АДТ). Грануляционная ткань на вид - блестящая, ярко-красная масса с бугристой, зернистой поверхностью, она быстро растёт, при незначительном повреждении может активно кровоточить. Поверхность грануляционной ткани может быть покрыта гнойно-некротическими наложениями

- продуктом дегенерации лейкоцитов. Одновременно с процессом эпителизации раны протекает и процесс созревания соединительной ткани. Созревание грануляционной ткани заключается в постепенном уменьшении количества

клеточных элементов и капилляров, которые замещаются коллагеновыми волокнами (феномен дегидратации). Это характерная черта III стадии раневого процесса (М.И.Кузин, 1977). Появление поперечных связей между разрозненными пучками коллагена обеспечивает волокнистую основу для рубцовой ткани [28, 32, 38, 70].

Равновесие между созреванием и дегенерацией грануляционной и рубцовой ткани лежит в основе феномена раневой контракции (Н.И. Краузе, 1946) -равномерного концентрического сокращения краев и стенок раны. Перечисленные процессы приводят не только к повышению прочности рубца, но и к уменьшению его площади. Феномен носит название ретракции. Рана начинает уменьшаться в размерах, края сближаются, что способствует скорой эпителизации дефекта. [13, 114]. Т.Я. Арьев в своей монографии «Термические поражения и их последствия» указывает следующее: «Длительно существующие обширные гранулирующие раны эпителизируются путем стяжения». Максимально возможная краевая эпителизация вглубь раны равна 4 см. При увеличении плотности коллагеновой ткани уменьшается скорость созревания новых кровеносных сосудов и рубцовая ткань постепенно становится бледной [13, 28].

«Золотой стандарт» лечения пациентов с ожогами III степени - удаление некротических тканей с последующей аутологичной трансплантацией кожи в максимально ранние сроки. Выбор оптимальных сроков аутодермопластики (АДП) в соответствии с характером течения раневого процесса, адекватное местное лечение раны позволяют выполнить успешную трансплантацию кожи, избежать осложнений, уменьшить продолжительность пребывания в стационаре, добиться приемлемых функциональных и косметических результатов [13].

1.3. Хирургические принципы лечения ожогов

Проведение некрэктомии и аутодермопластики составляет от 56,3 % до 90 % всех хирургических вмешательств в ожоговых отделениях и ожоговых центрах [8, 49]. Эти операции зачастую осложняются значительной кровопотерей, которая

составляет 0,5-1,0 мл/см2 раневой поверхности. Оперативное лечение при ожогах целесообразно классифицировать следующим образом:

1. Хирургическая обработка ожоговых ран.

2. Некротомия.

3. Хирургическая некрэктомия.

4. Ампутация пораженной конечности или сегмента.

5. Хирургическое очищение ожоговой раны.

6. Иссечение грануляций.

7. Пластическое закрытие раневого дефекта.

8. Реконструктивно-пластические операции [114, 83]

Также возможно проведение химической некрэктомии, однако последняя требует длительной предоперационной подготовки [7, 114, 111, 110, 108, 109, 113, 112]. После образования «мумифицированного» сухого струпа для химического некролиза используется 40% салициловая мазь. Спустя 48 часов ожоговый струп бескровно отделяется от подлежащих тканей. К недостаткам методики относится опасность отравления салицилатами. Преимуществом метода является формирование более однородного раневого рельефа [114, 95].

1.4. Методы подготовки гранулирующей раны к аутодермопластике

Подготовка раневой поверхности к кожной пластике ожоговой раны, которая зачастую представляет из себя патологически измененные грануляции, рубцовую ткань, участки некроза с фокусами на мышечных фасциях и связках и костных структурах, требует значительного по времени и затратам местного лечения [191, 40, 41, 80, 71, 93, 99, 92, 131, 148]. Эффективным и наиболее доступным способом подготовки раневой поверхности к пластическому закрытию является низкочастотная ультразвуковая кавитация. Ультразвуковые методы при хирургическом лечении ран в отечественной медицине стали применяться с 1964 года.

После разработки В.А. Поляковым методов ультразвуковой сварки и наплавки костных тканей и резки биологических тканей в стране сформировался новый раздел медицины - низкочастотная ультразвуковая хирургия [69, 36]. Местное воздействие ультразвука позволяет минимально инвазивно обработать рану, провести щадящую ультразвуковую некрэктомию, ускорить отторжение некротических тканей. «Микромассаж» подлежащих тканей улучшает их кровоснабжение [87, 166]. Кроме того, низкочастотный ультразвук обладает бактерицидными свойствами за счет его физических эффектов [105, 164, 171].

Мембрана микробной клетки повреждается в результате процесса кавитации, резкого повышения давления (до 300 атм.) и температуры (до 700° С). В кавитационном растворе содержатся химически активные ионы, перекиси и радикалы, которые обуславливают бактерицидное действие ультразвука на микробные клетки, подавляя их способность к размножению.

Есть работы, в которых показано, что ультразвук низкой частоты усиливает действие антисептиков, антибиотиков, ферментативную активность лекарственных веществ, уменьшает антибиотикорезистентность [40, 44, 48, 47, 91, 118]. Кроме того, ультразвук улучшает доставку препаратов непосредственно в зону патологического очага и создает в нем повышенную их концентрацию. Имеются сведения о том, что ультразвук низкой частоты стимулирует гуморальный и клеточный иммунитет. Воздействие низкочастотного ультразвука активирует факторы роста, синтез протеинов фибробластами [14, 51, 53, 105, 145]. Ультразвуковая кавитация ускоряет переход раны в стадию образования грануляций, снижает частоту инфекционных осложнений.

Противовоспалительное действие ультразвука основано на рассасывании инфильтратов, устранении застойных явлений, повышении фагоцитарной активности лейкоцитов и уровня неспецифической защиты. Низкочастотный ультразвук повышает эластичность соединительной ткани, а также способствует разъединению соединительнотканных волокон и усилению их образования

фибробластами. По этой причине воздействие ультразвука на поврежденные ткани приводит к образованию нежного и рыхлого рубца [101, 59, 178].

Правильное местное лечение ожоговой раны оказывает определяющее влияние на общее состояние больного и сроки лечения [15, 22, 106, 74, 104, 117]. Своеобразной лекарственной формой, появившейся в последние десятилетия, являются раневые покрытия. Применение раневых покрытий позволяет существенно повысить эффективность лечения ран и ожогов [1, 2, 34, 43, 61, 77, 150, 116, 121, 151].

Специальными раневыми повязками служат биологические раневые повязки Алло Дерм, Ксенодерм, Интегра, Гиаматрикс, О-Эегт, Хитопран, Коллахит и другие [9, 7, 3, 114]. Последние применяются в основном в комбустиологии и используются в защите обширных раневых поверхностей при дефиците донорских ресурсов кожи, для улучшения заживления ран, уменьшения воспалительных реакций и последующего рубцевания [3, 7, 9, 10, 43, 67, 122, 142, 177, 181, 185].

Хотя биологические повязки эффективны для улучшения качества ран, они не могут использоваться в качестве постоянной замены кожи вследствие иммунологических различий [136].

Отдельно выделяются также культуры клеток, такие как культивированный эпителиальный трансплантат, аутологичный культивированный пласт фибробластов и кератиноцитов. Биологические раневые покрытия имеют компоненты, которые напоминают натуральную кожу, но эти заменители кожи относительно просты по сравнению со сложной структурой кожи человека [115, 184]. Например, использование фибробластов с последующей аутодермопластикой расщепленным аутодермотрансплантатом с высоким коэффициентом перфорации дает возможность на обширной площади произвести эффективное пластическое закрытие раны [3, 7, 9]. Такой порядок действий позволяет на время эпителизации донорской раны стабилизировать состояние больного и выполнить аутодермопластику в несколько этапов (ЦгюМапаш, 1998). Но создание культур клеток доступно только единичным крупным научным центрам.

К раневой поверхности перед трансплантацией культур клеток предъявляются особые требования.

Влажновысыхающие марлевые повязки с содержанием антибиотиков, антисептиков или других лекарств также широко используются для временного покрытия ран. Однако эти повязки, как правило, обладают выраженной адгезией к ране и требуют частой смены при перевязке, а также травмируют эпителизирующие поверхности и задерживают заживление [98, 121,181]. В последнее десятилетие был введен ряд противомикробных наполнителей для раневых покрытий. Эти продукты могут содержать либо серебро (например, Aquacel AG), нанокристаллическое серебро (например, ACTICOAT), йод кадексомера (например, Iodosrob). Применение соединений серебра на ожоговых ранах было важной вехой в актуальной терапии ожога, что заметно уменьшило частоту инфекционных осложнений у пациентов с ожогами [77, 143, 156, 161].

1.5. Роль инфекции в раневом процессе, антисептики, биопленки

Начальная реакция организма на внедрение микробов в ткани протекает одинаково и не зависит от вида возбудителя. Она связана, в первую очередь, с развитием воспалительной реакции [14, 31, 88, 66, 76, 77, 102, 152]. Ведущим фактором, определяющим возможность перехода бактериально загрязненной раны в инфицированную, является функциональное состояние поврежденных тканей, в первую очередь, перфузия ткани и состояние воспалительной реакции. Инфекция развивается в обширных, бактериально загрязненных ранах, которые содержат большое количество нежизнеспособных или поврежденных тканей, служащих питательной средой для бактерий [77, 62, 102, 165, 128]. Значительную восприимчивость к инфекционным осложнениям создают потеря защитного барьера кожи и иммуносупрессия, которые связаны с ожоговой травмой [37, 49, 86, 77, 56].

В Национальном отчете по ожоговым больным США (NBR) приводятся данные о трех главных осложнениях у пациентов с ожогами, таких как: флегмона,

пневмония и инфекции мочевыводящих путей [77, 120, 166]. При этом наиболее частым осложнением у пациентов с ожогами, не находящихся на искусственной вентиляции легких, является флегмона [141, 163]. По результатам исследований выявлено, что на долю инфекционных осложнений приходится 30%-75% всех смертельных исходов у пациентов с ожогами [160, 161]. У ожоговых пациентов в 8,5-11 раз увеличивается риск смерти в случае, если инфекционные осложнения вызваны микроорганизмами, которые обладают устойчивостью ко многим лекарственным препаратам. Здесь инфекция обычно начинается с бактериальной колонизации (бактерии содержатся в биопленках), причем исходные бактерии легко колонизируют раневую поверхность через ряд экзогенных и эндогенных путей. Затем колонизация может прогрессировать до системной инфекции, где уровень летальности может достигать 75% [127, 155, 182].

Чем дольше сохраняется колонизация, тем больше вероятность системной инфекции [81, 102, 168]. Кроме того, считается, что риск системной инфекции увеличивается пропорционально размеру раны [77, 102, 127]. Следовательно, микробиологическая оценка ожоговых ран, особенно когда присутствуют клинические признаки инфекции или если имеется отрицательная динамика в локальном раневом процессе, важна для терапии [17, 18, 20, 19] и формирует стандарт ухода за раной. Результаты достаточно большого количества клинических исследований [24, 60, 51, 52, 55 - 59] доказали, что высокие показатели обсемененности раневой поверхности были связаны с более неблагоприятным клиническим прогнозом.

Под влиянием значительного воздействия применяемых антибактериальных препаратов произошли большие изменения в этиологической структуре возбудителей гнойных инфекций. На первое место вышли стафилококки (Staphylococcus aureus), грамотрицательные бактерии (пор. Enterobacteriales, Pseudomonas aeruginosa). Эра современной антимикробной терапии изменила спектр бактерий, а также появилась новая угроза - инфицирование условно патогенными грибами (р. Candida). За последнее время зарегистрировано много

случаев вирусной инфекции (герпес, цитомегаловирус, аденовирус). Несомненно, что вышеуказанные процессы требуют эффективных методов местного лечения раны [3, 5, 8, 114, 150].

Причиной лизиса трансплантатов, в числе прочего являются гипопротеинемия, анемия, повышенная иммунологическая реактивность, механические повреждения пересаженных трансплантатов, а также формирование биопленок на раневой поверхности. Биопленка определяется как окруженная матрицей совокупность организмов, находящихся на раневой поверхности.

Эта матрица продуцируется бактериями и обычно упоминается как EPS (внеклеточные полимерные вещества) или «слизь». Матрица сочетается с другими веществами в окружающей среде ткани с образованием структуры, известной как гликокаликс. Конфокальная и электронная микроскопия показали, что биопленки имеют определенную структуру [35, 37, 68, 137]. У них есть открытые каналы, связанные с питанием и удалением продуктов метаболизма [123, 133, 137, 187]. Недавние исследования ультраструктуры матрицы биопленки показали характерный сотовый внешний вид [169]. Состав матрицы биопленки сильно варьируется и содержит различные белки, полимеры, сложные углеводы и воду. Организмы в биопленках обычно объединяются вместе для формирования четко определенных структур с помощью механизма, называемого «Quorum Sensing» [77, 102, 123, 137, 149, 157]. К микроорганизмам, способным создавать биоплёнки на ожоговых ранах, относятся Staphylococcus aureus, Staphylococcus epidermidis, Pseudomonas aeruginosa и Escherichia coli [123, 137].

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Владимиров Иван Владимирович, 2020 год

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аганина, Е.Н. Повязки POVI SILKOFIX в лечении ожогов / Е. Н. Аганина // Комбустиология. - 2013. - №49-50. - С. 45.

2. Адамян, A.A. Современные биологически активные перевязочные средства в комплексном лечении ран / A. A. Адамян // Материалы 4 Международной конференции. - Москва, 2001. - С. 25-27.

3. Алексеев, А.А. Современные методы трансплантации культивированных клеток кожи и её эквивалентов при лечении ожогов [Электронный ресурс] /А. А. Алексеев, С. В. Попов // Комбустиология. - 1999. - Режим доступа: http://www.combustilog.ru/all (дата обращения: 10.02.2019)

4. Алексеев, А.А. Применение ультразвукового аппарата SONOCA® 150 При подготовке гранулирующих ран к аутодермопластике / А. А. Алексеев, А. Э. Бобровников, А. Ю. Яшин // Материалы Межрегиональной научно-практической конференции «Проблемы термической травмы у детей и подростков». -Екатеринбург, 2003. - C. 80-81.

5. Алексеев, А.А. Сравнительное исследование метаболического статуса тяжело обожженных пациентов в условиях интенсивной терапии / А. А. Алексеев, Т. А. Ушакова, А. Г. Глоба // Клиническая лабораторная диагностика. - 2006. - №29. - С. 61.

6. Алексеев, А.А. Опыт применения полигексанида для местного лечения инфицированных ожоговых ран / А. А. Алексеев, А. Э. Бобровников, М. Г. Крутиков // Журнал им. Н.И. Пирогова. - 2006. - №1. - С. 55 - 58.

7. Алексеев, А.А. Современные возможности местного лечения при подготовке ожоговых ран к аутодермопластике / А. А. Алексеев, А. Э. Бобровников, М. Г. Крутиков // Материалы Республиканской научно-практической конференции «Актуальные проблемы лечения термических поражений и их последствий». - Минск (Беларусь), 2008. - C. 89-90.

8. Алексеев, А.А. Статистические показатели ожоговых стационаров Российской Федерации за 2009 [Электронный ресурс] /А. А. Алексеев, Ю. И. Тюрников // Комбустиология. - 2009. - Режим доступа: http://www.burn.ru/all/number/show/?id=4335 (дата обращения 22.10.2012)

9. Алексеев, А.А. Комплексное лечение глубоких ожогов на основе применения хирургической некрэктомии и современных биотехнологических методов / А. А. Алексеев, К. З. Салахиддинов, Б. К. Гаврилюк // Анналы хирургии. - 2012. - Т. 4, № 23. - С. 41-45.

10. Андреев, Д.Ю. Современные раневые покрытия Ч. I / Д. Ю. Андреев, Б. А. Парамонов, А. М. Мухтарова // Вестник хирургии им. И. И. Грекова. - 2009. - Т. 168, № 3. - С. 98-102.

11. Андреева, С.В. Видовой состав микрофлоры ожоговых ран пациентов Челябинского областного ожогового центра / С. В. Андреева, Л. И. Бахарева, Д. Ю. Нохрин // Вестник Челябинского государственного университета. - 2013. - Т. 7, № 298. - С. 58-59.

12. Андреева, Т.М. Травматизм в Российской Федерации на основе данных статистики / Т. М. Андреева // Социальные аспекты здоровья населения. - 2010. -Т. 16, № 4. - C. 2.

13. Арьев, Т.Я. Термические поражения / Т. Я. Арьев - Ленинград: Медицина, 1966. - 704 с.

14. Байрамукова, Ф.А. Сравнительный анализ общего контингента инвалидов вследствие травм в Российской Федерации и Карачаево-Черкесской Республике в 2006-2011 гг. / Ф. А. Байрамукова // Медикосоциальные проблемы инвалидности. - 2012. - №3. - С. 93-94.

15. Баранов, О.П. Распространенность травматизма среди населения агропромышленного региона / О. П. Баранов // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. - 2012. - №6. - С. 13-16.

16. Блатун, Л.А. Местное медикаментозное лечение ран / Л. А. Блатун // Хирургия. Журнал имени Н.И. Пирогова. - 2011. - №4. - С. 51-59.

17. Блатун, Л.А. Пронтосан в комплексном лечении хронических ран / Л. А. Блатун, А. А. Вишневский, А. О. Жуков, А. А. Печетов, Р. П. Терехова, И. А. Чекмарева, В. А. Митиш, П. Ю.С. // Материалы I Международного конгресса «Раны и раневые инфекции». - 2012. - С. 44-45.

18. Бобровников, А.Э. Клинико-лабораторное обоснование антибиотикопрофилактики послеоперационных инфекционных осложнений у обожженых : автореф. дис. ... канд. мед. наук : 14.00.27 / А. Э. Бобровников -Москва, 2000. - 32 с.

19. Бобровников, А.Э. Применение раневых покрытий «Парапран» и «Гелепран» в лечении ожогов / А. Э. Бобровников, Н. Б. Малютина, А. А. Евтеев, Т. Х. Сухов, И. В. Астафьев, В. А. Филиппенко // Российский научно-практический журнал «Скорая медицинская помощь». - 2006. - № 3. - С. 126-127.

20. Бобровников, А.Э. Новые возможности и эффективность антимикробного лечения ожоговых ран / А. Э. Бобровников, А. А. Алексеев, М. Г. Лагвилава // Материалы всероссийской конференции с международным участием «Современные аспекты лечения термической травмы» .№46. - Москва, 2011. - С.23-27.

21. Бобровников, А.Э. Технологии местного консервативной лечения обожженных: автореф. дис. ... доктора мед. наук: 14.01.17 / А. Э. Бобровников -Москва, 2012. - 43 с.

22. Богданов, С.Б. Лечение пограничных ожогов конечностей на современном этапе / С. Б. Богданов, О. Н. Афаунова // Инновационная медицина Кубани. - 2016. - №2. - С. 22-26.

23. Богданов, С.Б. Организация оказания помощи пострадавшим с термической травмой в Краснодарском крае / С. Б. Богданов, Ю. В. Иващенко, О. Н. Афаунова // Медикобиологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях. - 2016. - № 4. - С. 50-59.

24. Божедомов, А.Ю. Различия клинико-лабораторных показателей больных с разными исходами термической травмы / А. Ю. Божедомов, Е. К. Гуманенко, В.

В. Моррисон // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 11: Медицина. - 2013. - №4. - С. 137-144.

25. Будкевич, Л.И. Роль прокальцитонинового теста в ранней диагностике сепсиса у детей с обширными ожогами / Л. И. Будкевич, А. У. Лекманов, В. В. Сошкина // Российский вестник перинатологии и педиатрии. - 2011. - №6. - С. 107113.

26. Буланкина, И.А. Изменения морфологических характеристик и биохимических свойств структур кожи при термическом ожоге I, II степени / И. А. Буланкина // Сибирский государственный журнал. Иркутск. - 2012. - №5. - С. 78-80.

27. Бурмистрова, А.Л. Дестабилизация гомеостаза организма ожоговых больных как маркер развития сепсиса, его осложнений и исхода / А. Л. Бурмистрова, Ю. Ю. Филиппова, М. И. Угнивенко // Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. - 2012. - № 4. - С. 109-113.

28. Винник, Ю.С. Современные раневые покрытия в лечении гнойных ран / Ю. С. Винник, Н. М. Маркелова, Н. С. Соловьева, Е. И. Шишацкая, М. Н. Кузнецов, А. П. Зуев // Новости хирургии. - 2015. - Т.23, №5. - С. 552-558.

29. Вихреев, Б.С. Ожоги: руководство для врачей / Б. С. Вихреев, В. М. Бурмистров - Ленинград: Медицина, 1981. - С. 328.

30. Войновский, Е.А. Система лечения ожоговых ран в собственной жидкой среде / Е. А. Войновский, В. А. Мензул, Т. Г. Руденко - Москва: редакция журнала "На боевом посту", 2015. - 271 с.

31. Воробьев, А.А. Место аппаратных методов обработок ран в повседневной практике отделения гнойной хирургии / А. А. Воробьев, И. С. Миронова, С. А. Щербаков, С. Ю. Наумова // Материалы Международной научно-практической конференции «Хирургическая обработка ран и гнойно-некротических очагов у детей и взрослых» -Москва, 2014. - С. 64-66.

32. Галимов, О.В. Биохимические механизмы заживления ран / О. В. Галимов, С. Р. Туйсин, И. В. Закиева, А. Ф. Садыкова, И. В. Богданов, В. Н. Понамарев // Башкирский химический журнал. - 2008. - № 15. - С. 82-83.

33. Герасимова, Л.И. Термические и радиационные ожоги: руководство для врачей / Л. И. Герасимова, Г. И. Назаренко - Москва: Медицина, 2005. - С.384.

34. Глухов, А.А. Применение программной гидропрессивно-аспирационной санации в комплексном лечении больных с гнойными очагами мягких тканей / А.

A. Глухов, В. А. Сергеев, В. М. Иванов // Вестник экспериментальной и клинической хирургии. - 2009. - Т. 2, № 1. - С. 14-18.

35. Голуб, А.В. Бактериальные биопленки - новая цель терапии? / А.

B. Голуб // Клиническая микробиологическая антимикробная химиотерапия. -2012. - Т. 14, № 1. - С. 23-29.

36. Гординская, Н.А. Роль рецепторов врожденного иммунитета в патогенезе ожоговой болезни / Н. А. Гординская, Д. Я. Алейник, Ю. П. Рубцова // Современные проблемы науки и образования. - 2013. - № 6. - С. 591.

37. Гостев, В.В. Бактериальные биопленки и инфекции / В. В. Гостев, С. В. Сидоренко // Журнал инфектологии. - 2010. - Т. 2, № 3. - С. 4-15.

38. Грамкова, И.И. Регенерация кожи / И. И. Грамкова, Е. Р. Максимова // Бюллетень медицинских интернет-конференций. - 2017. - Т. 7, №1. - С. 266.

39. Диденко, Н.В. Активность и получение частично очищенного препарата митохондриальной супероксиддисмутазы печени при экспериментальной термической травме / Н. В. Диденко, А. Г. Соловьева // Фундаментальные исследования. - 2013. - № 7. - С. 305-309.

40. Докукина, Л.Н. Случай излечения ребенка с субтотальным ожогом пламенем на площади 90% поверхности тела / Л. Н. Докукина, Н. А. Квицинская, Р. А. Соколов // Трудный пациент. - 2014. - № 1. - С. 22-24.

41. Доронина, Л.П. Использование гидрохирургической системы VersaJet у больных с синдромом диабетической стопы / Л. П. Доронина, В. А. Митиш, Г. Р. Галстян // Сахарный диабет. - 2010. - №3. - С. 126.

42. Евтеев, А.А. Неудачи аутодермопластики / А. А. Евтеев, Ю. И. Тюрников - Москва: Медицина, 2011. - 159 с.

43. Ефименко, Н.А. Современные тенденции в создании биологически активных материалов для лечения гнойных ран / Н. А. Ефименко, Ф. Е. Шин, М. П. Толстых, А. С. Тепляшин // Военно-медицинский журнал. - 2002. - Т. 323, № 1. - С. 48-52.

44. Жамайлик, Р.Р. Ранняя некрэктомия пи лечении локальных ожогов / Р. Р. Жамайлик, А. П. Якубовский // Смоленский медицинский альманах. - 2016. - №1. -С. 95-97.

45. Зимин, Ю.В. Мембранная регуляция ферментов эритроцитов крови человека при термической травме / Ю. В. Зимин, А. Г. Соловьева // Фундаментальные исследования. - 2012. - № 12. - С. 59-61.

46. Зиновьев, Е.В. Пути улучшения результатов оказания медицинской помощи при обширных глубоких ожогах населению, проживающему вне региональных административных центров: автореф. дис. ... доктора мед. наук: 14.00.27 / Е. В. Зиновьев - Нижний Новгород, 2008. - С. 39.

47. Карапетян, Г.Э. Современный метод ведения трофических язв / Г. Э. Карапетян, С. В. Якимов, Л. В. Кочетова, Р. А. Пахомова // Современные проблемы науки и образования. - 2014. - №4. - С. 308.

48. Карапетян, Г.Э. Современные аспекты лечения хронических ран : монография / Г. Э. Карапетян - Новосибирск: Наука, 2019. - 207 с.

49. Ковальчук, В.И. Клинико-лабораторная характеристика ожоговой травмы у детей, методы лечения / В. И. Ковальчук, А. В. Глуткин, В. А. Пашетова // Хирургия. Восточная Европа. - 2015. - № 3. - С. 120-127.

50. Колкутин, В.В. Оценка тяжести вреда здоровью при ожоговых поражениях / В. В. Колкутин, С. Г. Шаповалов, И. А. Толмачев, [и др.] // Военно -медицинский журнал. - 2009. - № 3. - С. 20.

51. Крамер, А. Обзор профилактики ИОХВ и новые тенденции в раневых антисептиках /А. Крамер // Всероссийская научно-практическая конференция

специалистов по контролю инфекций, связанных с оказанием медицинской помощи, с международным участием. - 2014. - Режим доступа: http://nasci.ru/ гевоигсе8/ё1гее1:огу/129/сошшоп/1 Kr3.pdf (дата обращения 04.09.2017)

52. Крутиков, М.Г. Патогенетические основы активной тактики хирургического лечения обожженных / М. Г. Крутиков, А. А. Пальцин, И. А. Гришина, А. Э. Бобровников // Материалы Международного конгресса «Комбустиология на рубеже веков». - Москва, 2000. - С. 52.

53. Крылов, К.М. Радиохирургический нож при некрэктомиях у пострадавших с ожогами / К. М. Крылов // Сибирский научный I Съезд комбустиологов России. - Москва, 2005. - С. 171.

54. Крылов, К.М. Современные возможности местного лечения ожогов / К. М. Крылов, П. К. Крылов // Амбулаторная хирургия. - 2010. - № 1 - С. 30-35.

55. Патент «Способ определения готовности гранулирующих ран к аутодермопластике у пациентов с ожоговой травмой» пат. 2493775 Российская федерация: МПК А61В8/06 / К. М. Крылов, И. В. Шлык, П. К. Крылов, Ю. В. Юрова; заявитель и патентообладатель Новокузнецкий государственный институт усовершенствования врачей Министерства здравоохранения Российской Федерации - № 2014109626/14; заявл. 03.12.14 ; опубл. 04.10.15; Бюл. № 27. - 5 с.

56. Кузина, М.И. Раны и раневая инфекция. Руководство для врачей 2-е изд., перераб. и доп. / М. И. Кузина, Б. М. Костюченок - Москва: Медицина, 1990. - 591 с.

57. Кулабухов, В.В. Особенности применения шкалы оценки риска развития инвазивного кандидоза (CandidaScore) у тяжело обожжённых пациентов / В. В. Кулабухов, А. Н. Кудрявцев, А. Г. Чижов // Инфекции в хирургии. - 2014. - Т. 12, № 4. - С. 16-23.

58. Способ лечения поверхностных термических ожогов: пат. 2519102 Российская федерация: МПК А61К31/167, А61К31/155, А61К33/18, А61К47/48,

A61P17/02 / И. А. Марков, Е. А. Маркова, П. П. Гапонюк; патентообладатель ЗАО "ФИРН М" - № 2013102864/15; заявл. 23.01.13 ; опубл. 10.06.14; Бюл. № 16. - 8 с.

59. Мартусевич, А.К. Адаптационные возможности сердца при интоксикации различной степени выраженности / А. К. Мартусевич, С. П. Перетягин, Н. Э. Жукова // Функциональная диагностика. - 2011. - № 2. - С. 20-23.

60. Мартусевич, А.К. Влияние динитрозильных комплексов железа на параметры окислительного метаболизма при экспериментальной термической травме / А. К. Мартусевич, А. Г. Соловьева, А. В. Давыдюк // Экспериментальная и клиническая фармакология. - 2015. - Т. 78, № 7. - С. 15-19.

61. Мидленко, В.И. Опыт лечения пострадавших с поверхностными и пограничными ожогами пленочными повязками Меши1 dressing в сочетании с мазью левомеколь / В. И. Мидленко, В. А. Мензул, К. С. Кобелев // Ульяновский медико-биологический журнал. - 2016. - № 2. - С. 72-76.

62. Михальчик, Е.В. Роль миелопероксидазы нейтрофилов в развитии воспаления при термических ожогах кожи / Е. В. Михальчик, Л. И. Будкевич, Ю. А. Питерская // Биомедицинская химия. - 2016. - Т. 62, № 5. - С. 584-587.

63. Мовчан, К.Н. Медико-экономическое обоснование стандартов по профилю «Комбустиология» для амбулаторно-поликлинических учреждений / К. Н. Мовчан, С. А. Еремеев, Е. В. Голубева // Фундаментальные исследевания -2012.

- № 12. - С. 314-320.

64. Мозеров, С.А. Морфометрическое исследование коркового вещества надпочечников в ранние сроки ожогового шока / С. А. Мозеров, А. Н. Мялин, А. А. Чекушкин // Научно-медицинский вестник Централого Черноземья. - 2013. - № 52.

- С. 46-53.

65. Моррисон, В.В. Диагностическое значение маркеров повреждения эндотелия сосудов при термической травме / В. В. Моррисон, А. Ю. Божедомов, Н. Б. Захарова // Саратовский научно-медицинский журнал. - 2011. - Т. 7, № 3. - С. 629-632.

66. Моррисон, В.В. Дисфункция эндотелия при синдроме полиорганной недостаточности у больных с термической травмой / В. В. Моррисон, А. Ю. Божедомов // Регионарное кровообращение и микроциркуляция. - 2013. - Т. 12, № 2. - С. 43-48.

67. Мусина, Л.А. Заживление ожоговых ран при применении аллогенных биоматериалов (экспериментально-морфологическое исследование) / Л. А. Мусина, А. Б. Нураева // Вестник Оренбургского государственного университета. -2015. - № 12. - С. 142-145.

68. Николаев, Ю.А. Биопленка - «город микробов» или аналог многоклеточного организма / Ю. А. Николаев, В. К. Плакунов // Микробиология. -2007. - № 2. - С. 149-163.

69. Новикова, Н.Ф. Новые возможности лечения трофических язв, ран кожи и мягких тканей, пролежней и свищей / Н. Ф. Новикова, В. Н. Мордовцев, Т. В. Паренькова // ConsШummedicum. Хирургия. - 2000. - № 4. - С. 6-8.

70. Ноздрин, В.И. Гистофизиология кожи. Учебное пособие / В. И. Ноздрин, С. А. Барашкова, В. В. Семченко - Омск-Орел: Омская областная типография, 2008.

- С. 280.

71. Нор, Н.Н. Роль активной хирургической тактики в системе лечения больных с термической травмой кисти / Н. Н. Нор // Хирургия Украины. - 2011. -№ 4. - С. 14-21.

72. Осиков, М.В. К механизму иммунотропных эффектов эпидермального фактора роста у больных с термической травмой / М. В. Осиков, А. Г. Лихачева // Вестник Уральской медицинской академии науки. - 2012. - № 4. - С. 211-212.

73. Осиков, М.В. Влияние эритропоэтина на показатели врожденного иммунитета в ранние сроки экспериментальной термической травмы / М. В. Осиков, Л. Ф. Телешева, А. М. Кишкин // Фундаментальные исследования. - 2014.

- №7. - С. 334-339.

74. Осиков, М.В. Показатели апоптоза лимфоцитов периферической крови при экспериментальной термической травме в условиях применения

трансдермальной пленки с эритропоэтином / М. В. Осиков, Е. В. Симонян, О. Т. Саедгалина // Здоровье и образование в XXI веке. - 2017. - Т. 19, № 1. - С. 104-108.

75. Павлов, В.В. Повреждение органа слуха при взрывной шахтовой травме / В. В. Павлов, М. М. Кичкина, А. В. Теплов // Медицина в Кузбассе. - 2014. - № 1.

- С. 52-55.

76. Перетягин, П.В. Влияние использования активных форм кислорода на состояние микроциркуляции при моделировании комбинированной термической травмы в эксперименте / П. В. Перетягин, А. К. Мартусевич, С. П. Перетягин // Медицинский альманах. - 2013. - № 3. - С. 77-79.

77. Перьянова, О.В. Микрофлора гнойно- воспалительных осложнений у ожоговых больных / О. В. Перьянова, О. Е. Хохлова, Н. К. Поткина, И. В. Владимиров, Л. Н. Копытко, Е. М. Курц, Е. Н. Бочанова, Д. С. Бомбоева, В. А. Мацкевич // Клиническая микробиология и антимикробная химиотерапия. - 2017. -Т.19, №1. - С. 33.

78. Полутова, Н.В. О патогенетической взаимосвязи нарушений метаболического статуса, клеточного состава и реологических свойств крови при поверхностной термической травме, их диагностическое и прогностическое значение / Н. В. Полутова, Н. П. Чеснокова, Н. В. Островский // Саратовский научно-медицинский журнал. - 2011. - Т. 7, № 4. - С. 795-800.

79. Рева, И.В. Взаимодействие иммуноцитов в репаративной регенерации кожи / И. В. Рева, Г. В. Рева, Т. Ямамото, [ и др. ] // Фундаментальные исследования.

- 2013. - № 9. - С. 453-459.

80. Рыжакова, О.С. Коллагенолитическая и трипсиноподобная активности слёзной жидкости больных с ожоговой травмой глаза / О. С. Рыжакова, Т. А. Гуреева, А. Н. Агеев // Офтальмологические ведомости. - 2012. - Т. 5, № 1. - С. 7584.

81. Саедгалина, О.Т. Иммунологические аспекты патогенеза термической травмы. [Электронный ресурс] /О. Т. Саедгалина, М. В. Осиков, Е. В. Симонян // Современные проблемы науки и образования № 5. - 2016. - Режим доступа:

https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=25087 (дата обрщения: 03.09.2017)

82. Салохин, А.А. Перспективы развития и совершенствования судебно-медицинской службы РФ / А. А. Салохин // Материалы V Всероссийского съезда судебных медиков. - Москва, 2000. - С. 85-89.

83. Самарцев, В.А. Результаты комплексного лечения глубоких ожогов / В. А. Самарцев, Т. И. Карпунина, М. В. Кузнецова, Ю. А. Еньчева, Н. М. Дронов, В. М. Грихутик // Пермский медицинский журнал. - 2013. - №1. - С. 15-19.

84. Смирнов, С.В. Влияние лазерной гемотерапии на эндогенную интоксикацию обожженных / С. В. Смирнов, С. Б. Матвеев, М. В. Шахламов // Журнал им. Н.В. Склифосовского. Неотложная медицинская помощь. - 2012. - №1. - С. 24-26.

85. Соколов, В.А. Ожоги после террористических актов и чрезвычайных ситуаций мирного времени / В. А. Соколов, А. Л. Адмакин, С. А. Петрачков // Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях. - 2014. - № 2. - С. 24-32.

86. Соколов, В.А. Ожоги мирного времени. Источники опасности / В. А. Соколов, Н. А. Ефименко, А. Л. Адмакин // Клиническая медицина. - 2015. - Т. 93, № 6. - С. 30-35.

87. Соловьева, А.Г. Альдегиддегидрогеназа печени крыс в норме и при термической травме: частичная очистка, изучение свойств / А. Г. Соловьева, Ю. В. Зимин, А. В. Засканова // Бюллетень экспериментальной биологии и медицины. -2011. - Т. 152, № 11. - С. 506-508.

88. Соловьева, А.Г. Изучение состояния ферментных систем печени как показателя эффективности местного лечения ожоговой травмы в эксперименте / А. Г. Соловьева, Ю. В. Зимин, С. П. Перетягин // Современные технологии в медицине. - 2013. - Т. 5, № 2. - С. 20-24.

89. Соловьева, А.Г. Органоспецифические регуляторные свойства алкогольдегидрогеназы при экспериментальной термической травме / А. Г. Соловьева // Успехи современного естествознания. - 2014. - № 9. - С. 28-32.

90. Соловьева, А.Г. Каталитические свойства лактадегидрогеназы в органах крыс с термической травмой при воздействии глутатионсодержащих динитрозильных комплексов железа / А. Г. Соловьева, С. П. Перетягин, А. И. Дударь // Вестник Томского государственного университета. Серия: Биология. -2015. - № 3. - С. 130-145.

91. Соловьёва, А.Г. Системный анализ метаболического профиля крови пациентов с термической травмой / А. Г. Соловьёва, А. К. Мартусевич, С. П. Перетягин // Вестник Российской академии медицинских наук. - 2014. - № 1 . - С. 22-25.

92. Сологуб, В.К. Течение раневого процесса при лечении обожженных в условиях управляемой абактериальной среды / В. К. Сологуб, Г. Б. Яковлев, Л. И. Музыкант // Хирургия. - 1984. - № 1. - С. 91-95.

93. Солошенко, В.В. Влияние раннего оперативного лечения на течение ожоговой болезни у шахтеров, пострадавших в результате взрывной шахтной травмы / В. В. Солошенко // Украшський журнал экстремальной медицини iм. Г.О. Можаева. - 2012. - Т. 13, № 3. - С. 41-45.

94. Старикова, М.А. Состояние калликреин-кининовой системы у больных с ожогами / М. А. Старикова, В. Г. Сидоркин, И. Н. Атясов // Тромбоз, гемостаз и реология. - 2011. - № 1. - С. 61-68.

95. Старикова, М.А. Хирургическое лечение пострадавших от ожогов: Клинические рекомендации / М. А. Старикова, В. Г. Сидоркин, И. Н. Атясов // Общероссийская общественная организация «Объединение комбустиологов «Мир без ожогов». - Москва, 2015. - 12 с.

96. Степаненко, А.А. Ультразвуковая обработка ожогов и длительно незаживающих ран (клиническое исследование): автореф. дис. ... канд. мед. наук : 14.00.27 / А. А. Степаненко - Санкт-Петербург, 2008. - 98 с.

97. Степаненко, А.А. Перспективы использования гибких ультразвуковых волноводных систем в медицине и технике / А. А. Степаненко, В. Т. Минченя // Белорусский национальный технический университет. - 2010. - №1. - С. 6-16.

98. Стручков, А.А. Результаты клинического исследования эффективности перевязочных средств Фибротюль Аg, Фиброколд Аg, Фиброгель Ag, Силкофикс Пови при местном лечении ожоговых ран / А. А. Стручков, С. Н. Чернышев, И. Е. Погодин // Хирургия. Приложение к журналу Consilium Medicum. - 2014. - № 2. -С. 41-50.

99. Терсков, Д.В. Результаты применения модифицированной вакуумной терапии при гнойных осложнениях синдрома диабетической стопы / Д. В. Терсков, Д. В. Черданцев, В. Ю. Дятлов, А. А. Коваленко, И. В. Владимиров // Журнал Современные проблемы науки и образования. - Москва, Издательский Дом «Академия Естествознания». - 2016. - № 4. - С. 15.

100. Унижаева, А.Ю. Медико-экономическая оценка затрат и качества стационарной помощи при ожоговой травме [Электронный ресурс] /А. Ю. Унижаева, С. А. Мартынчик // Социальные аспекты здоровья населения. Т. 28, № 6. - 2012. - Режим доступа: http: //vestnik. mednet.ru/content/view/447/30/lang,ru/ (дата обращения 13.09.2015)

101. Фисталь, Э.Я. Метод ультразвуковой кавитации при лечении ран различной этиологии /Э. Я. Фисталь, Д. М. Коротких, В. В. Солошенко, Н. Н. Фисталь, А. И. Колесник, В. В. Арефьев // Комбустиология №31. - 2007. - Режим доступа: http://combustiolog.ru (дата обращения 14.09.2015)

102. Хохлова, О.Е. Микробиологический мониторинг гнойных осложнений у ожоговых больных и молекулярно-генетические особенности метициллинрезистентных Staphylococcus aureus (MRSA) / О. Е. Хохлова, О. В. Перьянова, И. В. Владимиров, В. А. Мацкевич, Н. К. Поткина, Д. Н. Капшук, Л. Н. Копытко, В. В. Гостев, С. В. Сидоренко, Я. Ивао, Т. Ямамото // Антибиотики и химиотерапия. - 2017. - Т.62, №9. - С. 27-33.

103. Черкасов, Е.В. Особенности клеточного цикла клеток тимуса крыс после ожогового поражения кожи / E. В. Черкасов, И. В. Гунас, И. Л. Черешнюк // Украшський морфолопчний альмьманах. - 2012. - Т. 10, № 3. - С. 109-113.

104. Черкасов, В.Г. Структурно-функцональш порушення нирки при термiчних ошках / В. Г. Черкасов, I. R. Дзевульська, О. В. Малшов // Научный вестник Национального медицинского университета им. А.А. Богомольца. - 2013. -№ 3. - С. 144-148.

105. Чмырёв, И.В. Ультразвуковая диссекция при оперативном лечении глубоких ожогов: автореф. дис. ... канд. мед. наук: 14.00.27 / И. В. Чмырёв - Санкт-Петербург, 2005. - 25 с.

106. Шень, Н.П. Особенности ожоговой травмы, полученной при взрывах бытового газа / Н. П. Шень, Ю. Х. Сайфитдинов, Е. В. Суханова // Вопросы травматологии и ортопедии. - 2012. - № 2. - С. 710.

107. Юденич, В.В. Лечение ожогов и их последствий. Атлас / В. В. Юденич - Москва: Медицина, 1980. - 192 с.

108. □ Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с термическими и химическими ожогами головы, шеи, туловища, плечевого пояса, верхней конечности, запястья и кисти, области тазобедренного сустава и нижней конечности, голеностопного сустава и стопы, термическими и химическими ожогами дыхательных путей // Приказ Минздравсоцразвития России от 21.07.2006 N 569 -Москва, 2006. - 56 с.

109. □ «Об организации оказания специализированной медицинской помощи» // Приказ Министерства здравоохранения и социального развития РФ N 243н от 16 апреля 2010 г. - Москва, 2010.

110. □ «Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при ожогах, гипотермии» // Приказ Минздрава России N 1278н от 20.12.2012. - 2012.

111. □ ВОЗ. Ожоги. Информационный бюллетень // 2012. - Режим доступа: http: //www.who. int/mediacentre/factsheets/fs365/ru/index.html (дата обращения 21.10.2012)

112. □ Перечень видов высокотехнологичной медицинской помощи, оказываемой по государственному заданию на оказание в 2013 году высокотехнологичной медицинской помощи гражданам Российской Федерации за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета по профилю «Комбустиология». // 2013. - № 565н.

113. □ Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи // Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации (Минздрав России) от 20 июня 2013 г. № 388н г. - Москва, 2013. - 55 с.

114. □ Клинические рекомендации. Ожоги термические и химические. Солнечные ожоги. Ожоги дыхательных путей // Общероссийская общественная организация «Объединение комбустиологов «Мир без ожогов». - Москва, 2017.

115. Atiyeh, B.S. New technologies for burn wound closure andhealing / B. S. Atiyeh, S. N. Hayek, S. W. Gunn // Burns. - 2005. - №28. - P. 944-956.

116. Atiyeh, B.S. State of the art in burn treatment / B. S. Atiyeh, S. W. Gunn, S. N. Hayek // World Journal of Surgery. - 2005. - № 29. - P. 131-148.

117. Atiyeh, B.S. Metabolic implications of severe burn injuries and their management: a systematic review of the literature / B. S. Atiyeh, S. W. Gunn, S. A. Dibo // World Journal of Surgery. - 2008. - Vol. 32, № 8. - P. 1857-1869.

118. Barber, R.C. Searching for alleles associated with complicated outcomes after burn injury / R. C. Barber, G. F. Purdue, R. DiazArrastia // Journal of Burn Care and Research. - 2007. - Vol. 28, № 2. - P. 205-211.

119. Bharadwa, R.J. Bacteriology of burn wound using the quantitative full thickness biopsy technique / R. J. Bharadwa, S. A. Phadke, B. N. Joshi // Indian Journal Medical Research. - 1983. - № 78. - P. 337-342.

120. Bharadwaj, R. Assessment of burn wound sepsis by swab, full thickness biopsy culture and blood culture—a comparative study / R. Bharadwaj, B. N. Joshi, S. A. Phadke // Burns Incl Thermal injury. - 1983. - № 10. - P. 124-126.

121. Boateng, J. Advanced therapeutic dressings for effective wound healing / J. Boateng, O. Catanzano // Journal of Pharmaceutical Sciences. - 2015. - №2 104. - P. 36533680.

122. Bottcher-Haberzeth, S. Tissue engineering of skin / S. Bottcher-Haberzeth, T. Biedermann, E. Reichmann // Burns. - 2010. - № 36. - P. 450-460.

123. Brown, M.R. Antimicrobial agents and biofilms / M. R. Brown, A. W. Smith - UK: Cambridge University Press, 2003. - P. 36-55.

124. Brusselaers, N. Severe burn injury in europe: a systematic review of the incidence, etiology, morbidity, and mortality / N. Brusselaers, S. Monstrey, D. Vogelaers, E. Hoste, S. Blot // Critical Care. - 2010. - № 14. - P. 188.

125. Bullock, A.J. Development of a calcium-chelating hydrogel for treatment of superficial burns and scalds / A. J. Bullock, S. MacNeil, P. Pickavance // Regenerative Medicine. - 2010. - № 1. - P. 55-64.

126. Byun, H.G. Woundstate monitoring for burn patients using E-nose/SPME system / H. G. Byun, K. C. Persaud, A. M. Pisanelli // ETRI Journal. - 2010. - № 3. - P. 440-446.

127. Church, D. Burn wound infections / D. Church, S. Elsayed, W. Reid, B. Winston, R. Lindsay // Clinical Microbiology Reviews. - 2006. - № 19. - P. 403-434.

128. Claesson, B.E.B. An outbreak of endometritis in a maternity unit caused by spread of group A streptococci from a showerhead / B. E. B. Claesson, U. L.-E. Claesson // Hosp. Infect. - 1985. - № 6. - P. 304 - 311.

129. Costerton, J.W. Biofilm theory can guide the treatment of device-related orthopaedic infections / J. W. Costerton // Clin Orthop. - 2005. - № 437. - P. 7-11.

130. Cuzzell, J. Wound healing: translating theory into clinical practice / J. Cuzzell // Dermatol Nurs. - 1995. - № 7. - P.127-131.

131. Dikal, M.V. Peculiarities of manifestation and prevention of emotional burnout syndrome among medical students / M. V. Dikal, S. I. Drobyazko // Problems of development modern science: theory and practice : collection of scientific articles, Madrid, Spain. - 2016. - №2. - P. 316-318.

132. Donlan, R.M. Biofilms and device-associated infections / R. M. Donlan // Emerging Infectious Diseases journal. - 2001. - № 7. - P. 277-281.

133. Donlan, R.M. Biofilms: survival mechanisms of clinically relevant microorganisms / R. M. Donlan, J. W. Costerton // Clinical Microbiology Reviews. - 2002. -№ 15. - P. 167-193.

134. Elshaer, W.M. Endoscopic tissue expansion placement in face and neck burn scar reconstruction / W. M. Elshaer, A. A. Enab, H. M. Elmanawi // Burns. - 2011. - Vol. 37, № 3. - P. 474-479.

135. Gamelli, L. Targeting burn prevention in Ukraine: evaluation of base knowledge in burn prevention and first aid treatment / L. Gamelli, I. Mykychack, A. Kushnir // Journal of Burn Care and Research. - 2015. - Vol. 36, № 1. - P. 225-231.

136. Garfein, E.S. Clinical applications of tissue engineered constructs / E. S. Garfein, D. P. Orgill, J. J. Pribaz // Clinics in Plastic Surgery. - 2003. - № 30. - P. 485498.

137. Ghannoum, M. O'Toole GA. Microbial bofilms / M. Ghannoum // ASM Press. - 2004. - № 64. - P. 426.

138. Gray, D. The wound healing continuum, an aid to clinical decision making and clinical audit / D. Gray, R. White, C. Cooper, A. Kingsley // Applied Wound Management Suppl. Wounds-UK. - 2004. - № 7. - P. 15-19.

139. Grishkevich, V.M. First web space post-burn contracture types: contracture elimination methods / V. M. Grishkevich // Burns. - 2011. - Vol. 37, № 2. - P. 338-347.

140. Gumus, N. Negative pressure dressing for the treatment of high-voltage electricalburn injury / N. Gumus // Journal Burn Care and Research. - 2010. - Vol. 32, № 2. - P. 215.

141. Gunay, C. Evaluation of autologous serum eyedrops for the treatment of experimentally induced corneal alcali burns / C. Gunay, A. Sagliyan, M. C. Han // Revue de Medecine Veterinaire. - 2015. - Vol. 166, № 3. - P. 63-71.

142. Halim, A.S. Biologic and synthetic skin substitutes: anoverview / A. S. Halim, T. L. Khoo, S. J. MohdYussof // Indian Journal Plastic Surgery. - 2010. - № 43. - P. 823828.

143. Hardin, M.O. An experience in the management of the open abdomen in severely injured burn patients / M. O. Hardin // Journal Burn Care and Research. - 2012.

- № 33. - P.491-496.

144. Heugel, J.R. Treatment of the exposed achilles tendon using negative pressurewound therapy: a case report / J. R. Heugel // Journal of Burn Care and Rehabilitation. - 2002. - № 23. - P. 167-171.

145. Ishchuk, T.V. Indicators of humoral immunity under chemical burns of esophagus in rats / T. V. Ishchuk, N. K. Kravchenko, Y. B. Raetska // Ukrainian Biochemical Journal. - 2015. - Vol. 87, № 3. - P. 91-97.

146. Jeong, S.H. An algorithmic approach for reconstruction of burn alopecia / S. H. Jeong, S. K. Han, W. K. Kim // Annals of Plastic Surgery. - 2010. - Vol. 65, № 3. - P. 330-337.

147. Jeschke, M.G. Wound coverage technologies in burn care: established techniques / M. G. Jeschke // Journal of Burn Care and Research. Author manuscript. -2014. - № 39. - P. 313-318.

148. Jewo, P.I. Progress in burns research: a review of advances in burn pathophysiology / P. I. Jewo, I. O. Fadeyibi // Annals of Burns and Fire Disasters. - 2015.

- Vol. 28, № 2. - P. 105-115.

149. Kong, K.F. Staphyloccus quorum sensing in biofilm formation and infection / K. F. Kong, C. Vuong, M. Otto // Int Journal Medical Microbiology. - 2006. - № 269. -P. 133 - 139.

150. Kong, M. Antimicrobial properties of chitosan and mode of action: a state of the art review / M. Kong, X. G. Chen, K. Xing, H. J. Park // International Journal of Food Microbiology. - 2010. - Vol. 144, № 1. - P. 51-63.

151. Krupp, S. Assessment of burn wound sepsis / S. Krupp, M. Baechler, J. Bille // Journal of Hospital Infection. - 1985. - № 6. - P. 133 - 137.

152. Leclerc, T. Cell therapy of burns / T. Leclerc, P. Jault, L. Bargues // Cell Prolif.

- 2011. - Vol. 44, № 1. - P. 48-54.

153. Lin, F.H. Fabrication and evaluation of autostripped trilayer wound dressing for extensive burn injury / F. H. Lin, J. C. Tsai, T. M. Chen // Materials Chemistry and Physics. - 2007. - Vol. 102, № 23. - P. 152-158.

154. Liu, H.F. History and advancement of burn treatments / H. F. Liu, F. Zhang, W. C. Lineaweaver // Annals of Plastic Surgery. - 2012. - Vol. 78, № 2. - P. 82-88.

155. Mann, E.A. Comparison of mortality associated with sepsis in the burn, trauma, and general intensive care unit patient / E. A. Mann, M. M. Baun, Meininger, C. E. Wade // Systematic review of the literature Shock. - 2012. - Vol. 37, №1. - P. 4-16.

156. Morykwas, M.J. Use of subatmospheric pressure to prevent progression of partial-thickness burns in a swine model / M. J. Morykwas // Journal Burn Care Rehabiltation. - 1999. - № 20. - P. 15-21.

157. Nadell, C.D. The evolution of quorum sensing in bacterial biofilms / C. D. Nadell, J. B. Xavier, S. A. Levin, K. R. Foster // PLO S Biology. - 2008. - № 6. - P.171-179.

158. Ocheretnyuk, A.O. Ultrastructural condition of lungs respiratory department early after experimental thermal trauma under usage of infusion solution has lx5% / A. O. Ocheretnyuk, V. Gunas, Z. M. Nebesna // Украшський морфолопчний альманах. -2013. - Т. 11, № 2. - С. 77-79.

159. Palmer, J.L. Development of a combined radiation and burn injury model / J. L. Palmer, C. R. Deburghgraeve, M. D. Bird // Journal of Burn Care and Research. - 2011.

- Vol. 32, № 2. - P. 317-323.

160. Papini, R.P. Wound management in burn centres in the United Kingdom / R. P. Papini, A. P. Wilson, J. A. Steer, D. A. McGrouther, N. Parkhouse // Burn Journal Surgery. - 1995. - № 82. - P. 505-509.

161. Parrett, B.M. Fourth-degree burns to the lower extremity with exposed tendon and bone: a ten-year experience / B. M. Parrett // Journal of Burn Care and Research. -2006. - № 27. - P.34-39.

162. Pereira, R.F. Advanced biofabrication strategies for skin regeneration and repair / R. F. Pereira // Nanomedicine. - 2013. - № 8. - P. 603-621.

163. Price, J.A. Gene expression analysis of bromine-induced burns in porcine skin / J. A. Price, J. V. Rogers, J. N. McDougal // Toxicol. Lett. - 2008. - Vol. 182, № 1-3. -P. 69-78.

164. Pruitt, B.A. The use of biopsies in burn patient care Surgery. / B. A. Pruitt, F. D. Foley // - 1973. - № 73. - P. 887-897.

165. Ran, X.Z. Experimental research on the management of combined radiation-burn injury in China / X. Z. Ran, C. M. Shi, H. E. Zheng // Radiation Research. - 2011. -Vol. 175, № 3. - P. 382-389.

166. Rnjak, J. Severe burn injuries and the role of elastin in the design of dermal substitutes / J. Rnjak, S. G. Wise, S. M. Mithieux // Tissue Eng. Part B Rev. - 2011. - Vol. 17, № 2. - P. 81-91.

167. Ruszczak, Z. Effect of collagenmatrices on dermal wound healing / Z. Ruszczak // Advaced Drug Delivery Reviews. - 2003. - № 55. - P. 595-611.

168. Ryssel, H. The antimicrobial effect of acetic acidäan alternative to common local antiseptics? / H. Ryssel, O. Kloeters, G. Germann, T. Schäfer, G. Wiedemann, M. Oehlbauer // Burns: Journal of the International Society Burn Injuries. - 2009. - № 35. -P. 695-700.

169. Schaudinn, C. Bacterial biofilms, other structures seen as mainstream concepts / C. Schaudinn, P. Stoodley, A. Kainovic, T. O'Keefe, W. Costerton, D. Robinson // Microbe. - 2007. - № 2. - P. 231-237.

170. Schiefer, J.L. Etiology, incidence and gender-specific patterns of severe burns in a German Burn Center insights of 25 years / J. L. Schiefer, W. Perbix, M. Zinser // Burns. - 2016. - Vol. 42, № 3. - P. 687-696.

171. Sezer, A.D. The use of fucosphere in the treatment of dermal burns in rabbits / A. D. Sezer, J. Akbuga, E. Cevher // European Journal of Pharmaceutics and Biopharmaceutics. - 2008. - Vol. 69, № 1. - P. 189-198.

172. Shakirov, B.M. Different surgical treatment of post-burn trophic ulcers of the plantar surface in foot burns / B. M. Shakirov // Burns. - 2011. - Vol. 37, № 8. - P. 14391443.

173. Shakirov, B.M. Deep foot burns: effects of early excision and grafting / B. M. Shakirov // Burns. - 2011. - Vol. 37, № 8. - P. 1435-1438.

174. Shakirov, B.M. Changes in the bones and joints of the foot after severe burns in children / B. M. Shakirov // Current Orthopaedic Practice. - 2012. - Vol. 23, № 3. - P. 247-249.

175. Shakirov, B.M. Treatment of sandal burns of the feet in children in a moist environment / B. M. Shakirov // Burns. - 2014. - Vol. 40, № 3. - P. 520-524.

176. Shevchenko, R.V. A novel skin substitute biomaterial to treat full-thickness wounds in a burns emergency care / R. V. Shevchenko, P. D. Sibbons, J. R. Sharpe // Biodefence. NATO Science for Peace and Security. - Springer, Dordrecht,.- Series A: Chemistry and Biology. - 2011. - Vol. 2008. - P. 247-255.

177. Shores, J.T. Skin substitutes and alternatives / J. T. Shores, A. Gabriel, S. Gupta // Advances in Skin and Wound Care. - 2007. - Vol. 20, № 9. - P. 509-511.

178. Silva, D.F.T. Light attenuation in rat skin following low level laser therapy on burn healing process / D. F. T. Silva, M. S. Ribeiro // Progress in Biomedical Optics and Imaging : Proceedings of SPIE Biophotonics: Photonic Solutions for Better Health Care II. - 2010. - Vol. 7715. - 672 p.

179. Singer, A.J. Effects of burn location and investigator on burn depth in a porcine model / A. J. Singer, J. Toussaint, W. T. Chung // Burns. - 2016. - Vol. 42, № 1. - P. 184-189.

180. Steinstraesser, L. Transient non-viral cutaneous gene delivery in burn wounds / L. Steinstraesser, T. Hirsch, J. Beller // Journal Gene Med. - 2007. - Vol. 9, № 11. - P. 949-955.

181. Supp, D.M. Engineered skin substitutes: practices and potentials / D. M. Supp, S. T. Boyce // Clinics in Dermatology. - 2005. - № 23. - P. 403-412.

182. Taneja A prospective study of hospital-acquired infections in burn patients at a tertiary care referral centre in North India / Taneja, R. Emmanuel, P. S. Chari, M. Sharma // Burns J Int Soc Burn Inj. - 2004. - № 30. - P. 665-669.

183. Van der Veen, V.C. Biological background of dermal substitutes / V. C. Van der Veen // Burns. - 2010. - № 36. - P. 305-321.

184. Van Zuijlen, P. Tissue engineering in burn scar reconstruction / P. Van Zuijlen // Burns Trauma. - 2015. - № 3. - P. 18.

185. Volkova, N. Application of cryopreserved fibroblast culture with au nanoparticles to treat burns / N. Volkova, M. Yukhta, O. Pavlovich // Nanoscale Res. Lett. - 2016. - Vol. 11, № 1. - P. 22.

186. Wang, F.J. Research on intestinal tight junction barrier dysfunction should be emphasized in burn injury / F. J. Wang // Zhonghua shao shang za zhi. - 2010. - Vol. 26, № 5. - P. 331-333.

187. Wilson, M. Bacterial biofilms and human disease / M. Wilson // Scientific Programs. - 2001. - № 84. - P.235-254.

188. Wood, F.M. Skin regeneration: the complexities of translation into clinical practise / F. M. Wood // The International Journal Biochemistry and Cell Biology. - 2014. - № 56. - P.133-140.

189. Yagi, H. Bone marrow mesenchymal stromal cells attenuate organ injury induced by LPS and burn / H. Yagi, A. Soto-Gutierrez, A. W. Tilles // Cell Transplantation. - 2010. - Vol. 19, № 67. - P. 823-830.

190. Yu, B.R. The new concepts of wound care / B. R. Yu - Beijing: 2008. - P. 240.