Отражение взглядов Ивана Грозного на власть в социально-политической практике Московского государства 40-80-х гг. XVI в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Толчев, Иван Александрович

• Толчев, Иван Александрович
• кандидат исторических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Толчев, Иван Александрович

Введение.

Глава 1. Политические воззрения Ивана Грозного.

1.1. Основные положения учения о царской власти в русской православной традиции ХУ-ХУ1 вв.

1.2. Представления царя о роли религиозного фактора в жизни средневековой Руси.

1.3. Концепция царской власти в трудах Ивана Грозного.

Глава 2. Практика построения православного государства на Руси в эпоху Ивана IV.

2.1. Реализация религиозно-политической концепции Ивана Грозного в 1547— 1564 гг.

2.2. Опричнина как этап построения православного государства на Руси в правление Ивана IV.

2.3. Политические взгляды Ивана IV и проблема государственно-церковных отношений в период опричнины.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Отражение взглядов Ивана Грозного на власть в социально-политической практике Московского государства 40-80-х гг. XVI в.»

В истории русского средневековья трудно найти более грандиозную и противоречивую одновременно личность, чем Иван IV Грозный. Собственно и во всей отечественной истории фигура первого русского царя стоит особняком. По популярности в научной среде сравниться с ним может, пожалуй, лишь Петр I. В настоящее время интерес к личности первого русского самодержца только уси-. лился. В 2008 г. Иван IV вошел в число двенадцати «финалистов»: проекта «Имя Россия». В 2009 г. увидели свет телесериал А. Эшпая «Иван Грозный», а также фильм П. Лунгина «Царь», посвященный взаимоотношениям Ивана IV и митрополита Филиппа. Регулярно появляются научные, научно-популярные и художественные издания; повествующие об эпохе Ивана Грозного. Таким образом, актуальность исследования прежде всего определяется повышенным вниманием к фигуре первого русскогоцаря в современном российском обществе.

Интерес к таким неоднозначным деятелям; русской истории,; как Иван Грюзный связан с тем, что за каждой« подобной? фигурой- четко'прослеживается; ; тот или: иной' вектор' общественно-политического развития, определенный, механизм и форма организации власти. В этой связи, серьезное внимание к тому опыту государственного строительства; который олицетворяет, собой личность* первого русского царя, показывает, что данный опыт весьма востребован среди определенной части современного российского общества. Полярность оценок эпохи и личности Ивана Грозного свидетельствует об их неординарности и побуждает исследователей- искать новые подходы к изучению России XVI в. как одного из узловых периодов в истории русского средневековья.

Неизменно повышенный интерес исследователей к фигуре первого русского самодержца во многом также обусловлен тем, что Иван IV является-едва ли не единственным крупным-политическим деятелем средневековья, оставившим: после себя настолько обширное литературное наследие. К сочинениям царя обращались практически все авторы, специализирующиеся на данном периоде. Тщательному и всестороннему: изучению подвергались художественные, литературные, стилевые особенности сочинений Ивана, Грозного. Анализировались также; внешне- и внутриполитический контекст посланий царя, велись дискуссии вокруг отдельных сторон его доктрины самодержавной власти. В то же время, стоит отметить, что в изучении литературного наследия Грозного по-прежнему сохраняется немало белых пятен. В частности, недостаточное внимание уделяется историософской составляющей его сочинений. В научной литературе в последнее время вполне обоснованно, на наш взгляд, высказывались мнения о пробеле в области изучения религиозных основ правления первого русского царя1, а также о повсеместном отказе исследователей от постановки проблемы отражения политических и религиозных воззрений Ивана ГУ в реальной практике государственного строиЛ тельства Московской Руси . Действительно, во многих работах авторы концентрируются либо отдельно на рассмотрении взглядов царя, либо на анализе событий его правления, не проводя никакой связи между ними. Представляется, что при подобном подходе практически невостребованным остается важнейший исследовательский ресурс для изучения данной эпохи: мировоззрение одного из ключевых ее деятелей, отраженное в богатом литературном наследии. Кроме того, реализация данной исследовательской задачи открывает перед учеными широкие возможности для критики и интерпретации уже известных источников.

Объект исследования: Российское государство эпохи Ивана Грозного.

Предмет исследования: отражение взглядов Ивана Грозного на власть в социально-политической практике Московского государства 40-80-х гг. XVI в.

Хронологические рамки диссертации ограничены периодом с 1547 г. по 1584 г. Нижняя граница - 1547 г. - обусловлена принятием Иваном IV царского ти-1 тула. Несмотря на то, что трудно точно указать дату, когда взгляды царя на власть оформились окончательно, очевидно, что к 17 годам молодой правитель обладал определенными представлениями о сущности своей власти, правах и обязанностях, налагаемых на ее обладателя. Верхняя граница датируется 1584 г. — годом смерти Ивана Грозного. В процессе исследования для полноты раскрытия проблемы иногда допускался выход за указанные хронологические рамки.

1 Фроянов И.Я. Грозная опричнина. - М., 2009. С. 30, прим. 1.

2 Шапошник В.В. Церковно-государственные отношения в России в 30-80-е годы XVI века. - СПб, 2006. С. 509-510.

Территориальные рамки исследования охватывают Московское государство в границах XVI века.

Степень изученности темы. Изучению истории Московской Руси времен Ивана Грозного посвящено множество работ учёных. Научные исследования, представляющие интерес' при: рассмотрении изучаемой темы, можно условно разделить на три группы. В обширную первую группу входят исследования, посвященные изучению эпохи и личности Ивана XV. Фигура первого русского самодержца издавна привлекала внимание ученых. Значительное место в своих фундаментальных трудах по русской истории Грозному и его .времени отводили крупнейшие. исследователи дореволюционного периода, классики отечественной исторической науки! Отношение к Грозному и его эпохе в науке всегда было сложным и: неоднозначным. Традиция негативного отношения к первому русскому царю, заложенная сочинениями князя А. Курбского и иностранцев,. была воспринята и продолжена историками конца-XVIII - первой половины XIX века. ММ. Щербатов, Н.М. Карамзин, М.П. Погодин отмечали двойственность и противоречивость личности Ивана IV, не видя , никаких причин для опал и казней и объясняя;жестокость царя серьезными психическими заболеваниями1. Противоположной точки зрения придерживались В .Н. Татищев и Н. Арцыбашев, оправдывавшие; действия Грозного тем, что проводимые им казни были справедливым ответом на действительно имевшие место измены бояр и не превышали пределы царской власти2.

С.М. Соловьев, сохраняя негативное отношение к личности Ивана Грозного, пытался, тем не менее, найти рациональное объяснение политике царя, усматривая в его действиях попытку формально отделиться от. неблагонадежного боярского правительственного класса, олицетворявшего собой старое родовое начало^ тогда как сам Грозный являл собой начало, государственное. Та

1 Щербатов М.М. История Российская с древнейших времен. - СПб., 1903. Т. 5; Карамзин Н.М; История государства Российского. - М., 2007. Т. VIII, IX; Погодин М.П. Историко-критические отрывки. - М., 1846. Т. 1.

2 Татищев В.Н. История Российская с самых древнейших времен. - М.,'2003. Т. 1; Арцыбашев Н. О свойствах царя Иоанна Васильевича // Вестник Европы. - СПб., 1821. - № 18. - С. 92-112. ким образом, политика царя носила, по мнению историка, прогрессивный характер, несмотря на отдельные «перегибы»1.

По мнению В.О. Ключевского, отрицательное значение царствования Ивана IV важнее положительных моментов: соглашаясь с Карамзиным в определении начала правления Грозного, как одного из прекраснейших, по конечным результатам историк сравнивает его с татаро-монгольским игом и бедствиями удельного времени2. Другой классик исторической науки С.Ф. Платонов видел безусловный государственный и политический смысл в деятельности Грозного, во многом положительный, в то же время, воспринимая его личность как тираническую, иногда тираническую бессмысленно3.

Для советской историографии политика Ивана IV — это этап на пути укрепления централизации единого государства, усиления аппарата власти, а также борьбы с пережитками раздробленности. В силу этого, отношение историков 1940-50-гг. -Р.Ю. Виппера, И.И. Смирнова, C.B. Бахрушина, П.А. Сади-кова — к политике царя было, безусловно, положительным4.

Со второй половины 1950-х гт. отношение историков к личности и эпохе Ивана IV снова меняется в негативную сторону. Для С.Б. Веселовского во многих действиях царя не было никакого государственного смысла, а лишь стремление укрепить собственную, ничем не ограниченную власть, что в конечном итоге и удалось5. A.A. Зимин полагал, что мероприятия, проводимые Грозным, были направлены против пережитков раздробленности - уделов, независимости церкви и обособленности Новгорода6. В отношении политики опричнины исследователь придерживается жесткой негативной оценки: «Варварские, средневековые методы борьбы царя Ивана со своими политическими противниками. накладывали на все мероприятия опричных лет зловещий отпечаток деспотизма и насилия7. Для

1 Соловьев С.М. История России с древнейших времен. 1463-1584. Кн. III. Тома 5-6. - М., 2008

2 Ключевский В.О. Русская история.^- М., 2008. Ч. II. - С. 194-338.

3 Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. - М., 2008. - С. 217-278.

4 Виппер Р.Ю. Иван Грозный. - М., 1944; Смирнов И.И. Иван Грозный. - Л., 1944; Бахрушин C.B. Научные труды. -М., 1954. -T.2; Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. -М.; Л., 1950.

5 Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. - М., 1963.

6 Зимин A.A. Опричнина Ивана Грозного. - М., 1964.

7 Там же. С. 479.

В.Б. Кобрина отрицательное значение правления Ивана Грозного и негативное отношение к его личности было увязано с фактическим отрицанием прогрессивного характера русского централизованного государства, в том смысле, что была, как кажется историку, альтернатива формированию монархии в виде быстрого сближения с западом и развития России по западной цивилизационной модели1. Д.Н. Алыпиц рассматривает деятельность царя, в том числе и политику опричнины, как осмысленную и целенаправленную, в основе которой лежало стремление к укреплению самодержавной монархии и становлению начальных форм аппарата самодержавной власти, осуждая, впрочем, «безудержный кровавый террор» и «тиранический характер правления» Грозного2.

Р.Г. Скрынников в переизданной не столь давно книге говорит о том, что многие действия Грозного оказались лишенными смысла по той причине, что были ликвидированы или не доведены до исполнения представителями боярской верхушки. Заложенное царем здание самодержавной государственности оказалось непрочным и рухнуло под натиском тех, с кем он боролся, вызвав смуту. Итогом деятельности Ивана IV также стали тяжелое поражение в Ливонской войне и экономическое разорение. Вместе с тем, осуждая жестокость царя и не слишком высоко отзываясь о его личности, историк признает отдельные достижения самодержца: успехи в южном и восточном направлениях внешней политики, преобразования органов государственного управления, а также созыв нового в русской истории учреждения - Земского собора, которому суждено было сыграть важную роль в годы смуты3.

В работах последнего времени, в большинстве своем, повторяются подходы предшественников к изучению истории Московского государства XVI столетия, указывающие на противоречивость эпохи и личности Ивана IV, его беспрецедентную жестокость, разрушительные последствия" правления для-дальнейших судеб страны и отказывающие царю в серьезных политических и

1 Кобрин В.Б. Иван Грозный. - СПб., 1992.

2 Альшиц Д.Н. Начало самодержавия в России. - Л., 1988.

3 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. - М., 2002. экономических замыслах1. Так, Б.Н. Флоря затрудняется дать однозначную оценку деятельности царя, подчеркивая, вместе с тем, что благодаря его вмешательству был прерван наметившийся процесс формирования в России «сословного общества»,- а государственная власть приобрела столь широкие полномочия, какими она не обладала ни в одной из стран средневековой Европы. Исследователь выражает сомнение в существовании тех заговоров, которые Иван IV подавлял с такой жестокостью, что привело к многочисленным кровавым жертвам и к разорению всей страны, сделав ее неспособной отразить наступление противников2. Появляются также исследования, в которых делается определенная попытка пересмотра традиционных представлений о политике опричнины, при сохранении негативного к ней отношения в целом3.

Лишь немногие ученые в новейшей историографии пытаются найти какое-то объяснение, увидеть смысл в действиях царя. В частности, Л.Е. Морозова, отмечая, что страх за собственную жизнь и болезненное желание возвышаться над всеми, привели к самоизоляции Грозного и превращению его во мнительного и жестокого тирана, тем не менее признает несомненные заслуги Ивана IV как во внешней, так и во внутренней политике, а также в культурной и духовной сферах4. В.В. Шапошник в своей работе пытается снять с царя хотя бы часть ответственности за те бедствия, которые постигли страну во время и после его правления, видя в их наступлении объективные, не всегда зависящие от воли человека, причины. Положительным результатом правления Грозного ученый считает введение обязательной государственной службы. Кроме того. Иван IV стал одним из создателей Русского государства, и созданное им самодержавие было, по мнению В.В. Шапошника, благом для страны5

1 Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. -СПб., 2004; Мадариага де И. Иван Грозный. Первый русский царь. - М., 2007.

2 Флоря Б.НГИван Грозный. -М., 1999. " " ~

3 Каравашкин A.B., Юрганов А.Л. Опричнина и Страшный суд // Каравашкин A.B., Юрганов А.Л. Опыт исторической феноменологии. Трудный путь к очевидности. - М., 2003. С. 68-115; Никитин А. Опричнина Ивана IV и «орден кромешников» // Никитин А. Основания русской истории; Мифологемы и факты. — М., 2001; Дворкин А.Л. Глава 8. Игумен // Иван Грозный как религиозный тип (http://halkidon2006.narod.ru/i/d/318.htm).

4 Морозова Л.Е. Иван Грозный: Имя России. Исторический выбор 2008. - М., 2008. С. 121-123.

5 Шапошник В.В. Церковно-государственные отношения. С. 532-533.

Очень важной для нашей работы является проблема взаимоотношений Ивана Грозного и митрополита Филиппа. В этой связи особо стоит отметить исследование В.А. Колобкова, подробно разбирающее все аспекты данной проблемы1. Крайне интересны таюке другие, более ранние, работы, посвященные жизни

2 3 и деятельности святого Филиппа , а также анализу его жития .

Вторая группа представлена работами, посвященными изучению литературного наследия Ивана Грозного. Причем, распространение в науке получило не только изучение непосредственно исторических аспектов4, но и всесторонний анализ художественных и литературоведческих особенностей сочинений царя5. Отношение исследователей к писаниям Грозного не менее сложное, чем к нему самому. Приведем несколько наиболее показательных мнений. Так, В.О. Ключевский считал, что все помыслы Ивана Грозного сводятся только к одной идее, к мысли о самодержавной власти, философия которой сводилась к одному простому заключению: «Жаловать своих холопей мы вольны и казнить их вольны же»6. По мнению Н.М. Золотухиной, Иван IV в своих сочинениях дает теоретическое обоснование ничем не ограниченного произвола, отрицает какие-либо обязанно

1 Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. -СПб., 2004. См. также: Колобков В.А. Историческая достоверность «Жития св. Филиппа» // История Православия в России: Люди, факты, источники. - СПб., 1995; Он же. Колычевская редакция «Жития св. Филиппа» (к датировке списка) // Средневековая Русь. - СПб., 1995.

2 Зимин А.А. Митрополит Филипп и опричнина// Вопросы истории религии и атеизма: Сб. ст. - М., 1963. Вып. II; Леонид. Жизнь святого Филиппа, митрополита Московского и всея России. - М., 1861; Федотов Г.П. Святой Филипп митрополит Московский. - М., 1991.

3 Латышева Г.Г. Публицистический источник по истории опричнины (к вопросу о датировании) // Вопросы историографии и источниковедения отечественной истории. - М., 1974; Дмитриева Р.П. Житие Филиппа митрополита (Колычева) // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вторая половина XIV - XVI в. Ч. 1. - Л., 1988; Ло-бакова И.А. «Житие митрополита Филиппа» и севернорусская житийная традиция: (Вопросы типологии) // Труды отдела древнерусской литературы (Далее - ТОДРЛ). - СПб., 1999. Т. LI; Лобанова И.А. Житие митрополита Филиппа: исследование и тексты. - СПб., 2006; Приклонский А.П. Житие митрополита Филиппа XVII века // Материалы Соловецкого отделения Архангельского общества краеведения. - Соловки, 1926. Вып. I.

4 Вальденберг В.Е. Древнерусские учения о пределах царской власти: Очерки русской политической литературы от Владимира Святого до конца XVII в. - М., 2006. - С. 273-289; Лурье Я.С. Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана Грозного // Послания Ивана Грозного. - СПб., 2005; Скрынников Р.Г. Переписка Грозного и Курбского.Парадоксы Эдварда Кинана. - Л., 1973; Keenan E.L. The Kurbskii-Groznyi Apocrypha. The Seventeenth-Century Genesis of the «Correspondence» Attributed to Prince A.Ml Kurbskii and Tsar Ivan IV. ~ Cambridge, Mass., 1971. "

5 Лихачев Д.С. Иван Грозный - писатель // Послания Ивана Грозного. - СПб., 2005 (репринтное воспроизведение издания 1951 года); Он же. Стиль произведений Грозного и Курбского (Царь и «государев изменник») // Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. - Л., 1979; Лурье Я.С. Археографический обзор посланий Ивана Грозного // Послания Ивана Грозного. - СПб., 2005; Он же. Переписка Ивана Грозного с Курбским в общественной мысли древней Руси // Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. - Л., 1979; Шмидт С.О. Заметки о языке посланий Ивана Грозного // ТОДРЛ. - М.-Л., 1958. Т. XIV.

6 Ключевский В.О. Русская история. С. 210. сти царя перед подданными, провозглашает принцип полной надзаконности верховной власти. Политический смысл доктрины царя направлен на идеологическое оправдание проводимого им террора и беззакония1. A.A. Зимин в одной из своих работ отмечает религиозную фанатичность Грозного, считавшего себя наместником Бога на земле, а его политические взгляды отличались «сумбурной смесью' обветшавших церковных учений и непомерно гипертрофированных представлений о собственной роли как вершителя судеб под данных»2.

Весьма интересным представляется подход A.M. Панченко и Б.А. Успенского. Исследователи считают, что рассмотрение поведения царя как аномального, как проявление индивидуальной психопатологии означает, по сути, отказ от научной интерпретации, поскольку Грозный в таком случае предстает как необъяснимый эксцесс на фоне правильно развивающегося исторического процесса. На основе изучения написанных царем «Канона Ангелу Грозному Воеводе» и «Молитвы Иисусу Христу и архангелу Михаилу» ученые пришли к выводу о том, что главной функцией правителя Иван IV видел необходимость карать зло, поражать подобно грозе, т.е. как Божия воля. Коль скоро функция царя - наказание, то пролитие крови его не страшит, поскольку не будет вменена ему в вину3.

Иное толкование представлений царя предложил A.M. Сахаров. В работе, посвященной образованию и развитию Российского государства, исследователь справедливо, на наш взгляд, указал на то, что Грозный формулировал идею Божественного происхождения своей власти, настаивая на своей личной, индивидуальной ответственности перед Богом за врученное ему государство. Именно в силу ответственности власть царя должна быть неограниченной, так как никто не может вмешиваться в его дела. Все люди в стране - холопы царя, которых он волен жаловать или казнить. Именно интересы государства требуют . сосредоточения всей" полноты власти в руках царя4. Данный подход прёдстав

1 Золотухина Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. - М., 1985. С. 161-166.

2 Зимин A.A. В канун грозных потрясений. - М., 1986. С. 102.

3 Панченко A.M., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха // Из истории русской культуры. - М., 2002. Т. II, кн. 1. С. 457-478.

Сахаров A.M. Образование и развитие Российского государства в XIV-XVII вв. - М., 1969. С. 104. ляется продуктивным, но сама проблема изучения политических взглядов царя требует дальнейшего пристального внимания и разработки.

Третью группу составляют исследования, изучающие и описывающие древние общества как историко-философский феномен. В первую очередь стоит обратить внимание на работы тех исследователей, которые, в рамках своих исторических, политологических, социологических или философских построений сформулировали основополагающие принципы существования и функционирования несовременных обществ. Поскольку в центре данной работы находится фигура одного из крупнейших политических деятелей русского средневековья, первого русского царя Ивана IV Грозного, совершенно логичным выглядит повышенное внимание к принципам организации властной сферы в обществах данного типа. В силу этого особое значение приобретают исследования, посвященные рассмотрению основ древнерусского учения о царской власти, а также принципиальным аспектам взаимоотношений светской и духовной властей1. Отдельно стоит отметить работы, посвященные византийскому влиянию на русскую политическую традицию. По данному вопросу высказывались различные мнения. Часть исследователей говорят о всеобъемлющем влиянии Византии на а формирование учения о царской власти на Руси , другие придерживаются более осторожной позиции, считая, что схожие моменты в политических доктринах объясняются, прежде всего, общими источниками политических идей: Библией и творениями святых отцов3.

1 Курганов Ф. Отношения между церковной и гражданской властью в Византийской империи. - Казань, 1880; Андреева Л.А. Сакрализация власти в истории христианской цивилизации: Латинский Запад и православный Восток. - М., 2007; Вальденберг В.Е, Указ. соч.; Горский A.A. Представления о «царе» и «царстве» в средневековой Руси (до середины XVI в.) // Царь и царство в русском общественном сознании. - М., 1999. С. 17-37; Гуревич А .Я. Категории средневековой культуры. - М., 1984; Ильин И. А. О монархии и республике // Ильин И. А. Собр. соч. в 10 тт - М., 1993. Т 4; Иоанн (Снычев), митрополит С.-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. - М., 1995; Серафим (Соболев), архиепископ. Об истинном монархическом миросозерцании. - СПб., 1994; Он же. Русская идеология. Историко-религиозный очерк. - СПб., 1994; Синицына H.B. Третий Рим: Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV-XVI вв.). - М., 1998; Сорокин П.А. Кризис нашего времени // Сорокин П.А. Человек. Цивилизация? Общество. - М., 1992; Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. - М., 2006; Он же. Религиозно-философские основы историй? - М., 1997. Ковин В.Н. Социально-политический контекст титулатуры Ивана IV: дис. канд. ист. наук. - Челябинск, 2006.

2 Иконников В. Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории. - Киев, 1869. С. 314, 324-335, 361,458-504; Дьяконов М. Власть московских государей. Очерки из истории политических идей Древней Руси (до конца XVI века). - СПб., 1889. С. 29.

3 Савва В. Московские цари и византийские василевсы. К вопросу о влиянии Византии на образование идеи царской власти московских государей. - Харьков, 1901. С. 101.

Исследований, посвященных изучению Московской Руси эпохи Ивана Грозного как традиционного общества, весьма немного. Одна из наиболее интересных работ в этом направлении принадлежит В.В. Шапошнику, посвятившему главу своей книги идеологическим основам русского православного царства, в числе которых нашлось место и для рассмотрения религиозных оснований действий Ивана IV1. По мнению ученого, целью царя было «создание государства «нового типа», Русского Православного Царства, идея которого была широко распространена в среде русских книжников»2. Парадокс ситуации заключается в том, что, поместив эту важнейшую, по своей сути, главу последней, исследователь не сделал из нее никаких выводов касательно практической стороны деятельности царя. Получается странная картина: теоретические представления о должном пути государственного строительства существуют сами по себе, их практическая реализация - сама по себе.

Особо стоит отметить также исследование известного отечественного историка И .Я. Фроянова «Грозная опричнина», в котором история доопричных лет правления Ивана IV рассматривается в контексте борьбы царя со своим окружение в лице Адашева, Сильвестра и Курбского за создание государства, построенного на основах православной веры3. Единственный минус данной работы состоит в том, что она ограничивается, несмотря на свое название, рассмотрением событий царствования Ивана Грозного до 1565 г.

Значительное место изучению различных проблем истории Московской Руси времен Ивана Грозного как традиционного общества отводится в книге А.Л. Юрганова «Категории русской средневековой культуры». В частности, исследователь отмечает, что «в любом обществе существует (в явном или скрытом виде) иерархия ценностей, которую человек, так или иначе, принимает как свою, нравственно-значимую модель жизни. Например, для русского средневекового человека имело значение то, что следует вести праведную жизнь, еже

1 Шапошник В.В. Церковно-государственные отношения. С. 433-540

2 Там же. С 531.

3 Фроянов И Я. Указ. соч. С. 22. дневно молиться и посещать церковь, ибо таким образом осмысливалась высшая христианская ценность — спасение души на Страшном Суде.»'.

Изучению отражения христианских символов и сюжетов в Московском царстве посвящена работа М.Б. Плюхановой. По ее мнению, «идея Московского царства была прежде всего идеей присутствия великорусского государства в мировой христианской истории». При этом оно имело «формы и границы, столь определенные, какие бывают только у духовных феноменов». Московское царство как «реальность религиозно-политического самосознания» было продуктом деятельности двух сил: интеллекта и воли книжника, с одной стороны; с другой, главной силой, с которой книжник вступает в контакт и из которой черпает энергию своей деятельности, выступают христианские символы2. Вместе с тем, М.Б. Плюханова, как и А.Л. Юрганов, в силу обозначенной тематики работы изучает отдельные аспекты истории Московской Руси интересующего нас периода, не останавливаясь слишком подробно на различных аспектах политической истории.

Таким образом, подводя итог краткому- историографическому обзору, стоит отметить, что подавляющее большинство исследователей крайне негативно относятся к личности Ивана IV, отмечая его жестокость, излишнюю подозрительность, а также противоречивость, вплоть до диагностирования у Грозного серьезных психических заболеваний. Подобное отношение к личности государя порождает у большинства ученых отрицательное восприятие проводимой им политики. В то же время, несмотря на большое количество исследований, посвященных эпохе и личности Ивана Грозного, ряд аспектов остаются практически невостребованными историками. Вне поля зрения ученых находится проблема роли духовного фактора в организации и функционировании средневекового русского государства. Крайне мало внимания уделяется изучению литературного наследия царя, содержащего "ценнейшие сведения о религиозных- и" философских воззрениях Ивана IV, его" представлениях о природе, сущности, правах и обязанностях собственной власти. В первую очередь, про

1 Юрганов А.Л. Категории русской средневековой культуры. - М., 1998. С. 6.

2 Плюханова М.Б. Сюжеты и символы Московского царства. - СПб., 1995. С. 233, 236. бел наблюдается в изучении духовных основ правления Ивана Грозного, роли религиозного фактора в жизни первого русского самодержца. Исследований же, посвященных выявлению степени влияния представлений царя на его политику, нет вовсе. В ликвидации данного пробела видится определенная перспектива для исторической науки, связанная с повышением информативной отдачи давно известных источников.

Цель исследования: оценить степень влияния политических воззрений Ивана Грозного на управленческую практику Московского государства 40-80-х гг. XVI в.

Задачи исследования:

- проанализировать основные аспекты учения о царской власти в русской православной традиции, сложившегося к середине XVI в.;

- исследовать представления царя о роли религиозного фактора в жизни средневековой Руси;

- реконструировать модель русского православного царства в трудах Ивана IV и соотнести с представлениями, сформировавшимися в предшествующей традиции;

- оценить степень влияния политико-религиозных представлений Ивана Грозного на практику государственного строительства Руси в 1547—1564 гг.;

- изучить сущностные особенности политики опричнины как этапа построения православного государства на Руси в эпоху Ивана Грозного;

- определить степень отражения политических взглядов Ивана IV в сфере государственно-церковных отношений периода опричнины.

Методологическая основа исследования. Мы уделяем особое внимание методологическим аспектам, поскольку не столько новые факты, сколько применение нового подхода к изучению истории Московского государстваэпохи Ивана -Грозного, является основой нашей работы. Представляется, что необходимость переосмысления деятельности первого русского самодержца назрела уже давно. Традиция негативного отношения к царю требует корректировки. Современный ученый В.В. Шапошник совершенно оправданно, на наш взгляд, призывает к поиску новых подходов для изучения правления Грозного: «Трудности, которые испытывает современная историография при рассмотрении событий XVI в., вернее при их интерпретации, при попытке определить, чем же были вызваны те или иные действия первого русского царя, требуют применения новых подходов»1. Исследователь справедливо указывает на необходимость определения тех целей, которые изначально ставил перед собой Иван IV, а не судить о них по результатам его деятельности. По мнению ученого, вполне можно допустить, что «цель, которая ставилась Иваном Васильевичем, вполне могла иметь нематериальное выражение. В таком случае ключ к пониманию событий его правления лежит в сфере представлений Грозного о себе, о своей роли в жизни страны, о том, что об этой роли думало русское общество того времени. Иными словами, объяснение соЛ бытий лежит в духовной сфере [выделено автором — И.Т.]» .

Действительно, практически все доступные ученым источники известны, рассчитывать на громкие и крупные открытия в этом плане становится все труднее. Значит, необходимо искать новые подходы к изучению средневековой истории Руси, повышая информативную отдачу уже известных источников. В данном вопросе мы опираемся на точку зрения одного из крупнейших отечественных специалистов в области методологии исторического исследования академика И.Д. Ковальченко. Рассуждая о несоответствии между вопросами, задаваемыми к источнику, и его информативными возможностями, ученый отмечает рост потребности в сведениях, непосредственно в источнике не выраженных. «Эта потребность, — пишет И.Д. Ковальченко, — может удовлетворяться, во-первых, путем вовлечения в научный оборот новых, ранее не использовавшихся источников, и, во-вторых, посредством повышения информативной отдачи уже известных источников [курсив наш. — И.Т.]. Первый путь, как и всякий экстенсивный подход, в конечном счете ограничен. Поэтому разработка принципов, путей и методов повышения информативной отдачи, источников становится все более актуальной задачей источниковедения»3.

1 ШапошникВ.В Церковно-государственные отношения. С. 516.

2 Там же. С. 509-510.

3 Ковальченко И Д Методы исторического исследования. - М., 1987. С. 108

Применительно к изучаемому периоду весьма интересной представляется точка зрения Р.Г. Скрынникова о проблемах и перспективах научного изучения опричнины: «Давний спор о целях и назначении опричнины невозможно решить без новых источников и фактов. Перед исследователем открыты два пути. Он может обнаружить в архивах неизвестный ранее пласт архивных документов. Применительно к русскому средневековью такие находки очень редки. Вражеские нашествия и пожары безжалостно уничтожили почти все древние русские архивы. Поиски архивных документов требуют упорного труда. При этом нет никакой уверенности, что труд принесет плоды.

Другой путь — новые интерпретации известных ранее документов [курсив наш. - И.Т.]. Те, кто избрал этот путь, могут рассчитывать на серьезные открытия, если им удастся разработать новые методы критики источников, не одинаковые для разных видов документов»1.

На наш взгляд, именно в поиске новых подходов к изучению конкретной исторической эпохи, а также в новой интерпретации уже известных источников состоит огромный, нередко невостребованный, потенциал исторической науки. Поэтому в данной работе автор концентрирует свое внимание на критике и интерпретации уже известного науке материала.

Главным средством реализации поставленных исследовательских задач является применение цивилизационного подхода с присущими ему познавательными особенностями. У его истоков стояли А. Тойнби и О. Шпенглер - на западе, НЛ. Данилевский и К.Н. Леонтьев - в России. Использование данного подхода позволяет отойти от линейного понимания исторического процесса и изучать конкретные цивилизации и сообщества как самостоятельные, самодостаточные, обладающие специфическими, только для них характерными, чертами и принципами, а также внутренней логикой и закономерностями. Очень четко эту мысль выразил основополож- ник отечественной цивилизациологии НЛ. Данилевский: «Прогресс. состоит не в том, чтобы всем идти в одном направлении (в таком случае он скоро бы прекратил

1 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. С. 192-193. См. об этом также: Смоленский Н.И. Теория и методология истории: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. - М., 2008. С. 203; Лаптева М.П. Теория и методология истории: курс лекций. — Пермь, 2006. С. 210. ся), а в том, чтобы исходить все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества. Поэтому ни одна цивилизация не может гордиться тем, чтоб она представляла высшую точку развития, в сравнении с ее предшественницами или современницами»1. Безусловно, цивилизационный подход не является новым для исторической науки. Но его применение для изучения Московской Руси эпохи Ивана Грозного отнюдь не является банальным, поскольку, в силу разных причин, освещение русской истории в подобном ключе сложно назвать распространенным.

Анализ особенностей Московской государства эпохи Ивана Грозного плодотворно, на наш взгляд, будет осуществить на основе возможностей сравнения его исторических реалий с идеальной моделью православного царства, выстроенной Иваном IV в своих сочинениях («идеальный тип» по М. Веберу). Теория «идеальных типов» предполагает, что для наиболее эффективного изучения конкретных предметов и явлений действительности необходимо иметь представление об их идеальном устройстве или функционировании.

Кроме того, работая над диссертацией, автор придерживался общих теоретико-методологических принципов (объективность, историзм) и методов (анализ, синтез), а также методов исторического моделирования и историко-сравнительного. Применительно к данной работе суть метода исторического моделирования заключается в реконструкции модели православного государства, сформулированной Иваном IV в своих трудах. В свою очередь, использование историко-сравнительного метода предполагает сравнение политико-религиозных представлений Ивана Грозного с политическими реалиями московского государства той эпохи.

Основной методологической единицей исследования выступает понятие «традиционное общество». Данный термин вошел в научный оборот довольно давно. Вместе с тем, в изучении цивилизаций древности по-прежнему существует немало проблем. В последнее время в исторической науке ясно обозначился инте- -- рес к изучению несовременных обществ как важного и незаслуженно забытого ресурса в познании закономерностей и логики общественного развития. Но большинство подобных исследований носят исключительно прикладной характер и

1 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - М., 1991. С. 109. направлены на решение узкого круга частных, конкретных проблем, связанных с изучением экономической, социальной, правовой или культурной сфер жизни древних и средневековых обществ, практически не уделяя внимания вопросам организации, внутренней логике, а также системообразующим принципам и ценностям, лежащим в их основании. Думается, что данная особенность связана с представлением о линейности исторического процесса, при котором все древние общества рассматриваются как несовершенный, переходный этап на пути к современности1. Тем самым, цивилизациям прошлого фактически отказывается в праве на самостоятельность, самоценность и самодостаточность. Подобное отношение к систематическому и последовательному изучению древних и средневековых обществ, по мнению некоторых ученых, отрицательно сказывается на самой исторической науке, поскольку в этом случае «события и институты новой-новейшей истории, которым уделяется основное внимание в работах историков, "провисают" и могут быть истолкованы только из самих себя»2.

В результате подобного подхода формируется представление о неразвитости древних обществ, им отказывается в праве на самостоятельность и самоценность. Как следствие, их изучение ограничивается указанием на доминирующий тип хозяйствования или господствующую систему права3. Причем, подобные характеристики служат исследователям исключительно для определения отставания того или иного общества от современных образцов. К сожалению, стоит признать правоту известного отечественного медиевиста А.Л. Юрганова, который отмечает стремление современной как мировой, так и отечественной исторической науки «или не видеть различий в психологических механизмах и характере мышления во времени, или отрицать всякую возможность познания исторического бытия, не прибегая к модернизации»4. Вместе с тем, исследователь .справедливо замечает, что «средневековый человек «дру- -гой»л не похожий на нас,-имеющий свое бытиё.-. Познавая мир, осваивая его,

1 См.: Леви-Стросс К. Структурная антропология. - М., 2001. С. 8-9, 10.

2 Мещеряков А.Н., Грачев М.В. История древней Японии: 2-е изд. - СПб., 2003. С. 6.

3 См. например: Социологический словарь/Н. Аберкромби, С. Хилл, Б.С. Тернер. -М., 2000. С. 241.

4 Юрганов А.Л. Указ. соч. С. 7. называя совокупность своих впечатлений, человек формирует идеальные образы окружающего»1. Поэтому известный историк и культуролог В.И. Мартынов в книге, посвященной изучению духовной культуры России ХУ-ХУП вв., предупреждает, что «любое претендующее на полноту исследование культуры Московской Руси должно начинаться с определения того, в какой степени принципы мышления и методы познания, присущие нашему сознанию, вообще могут служить инструментом постижения этой культуры»2.

На наш взгляд, для максимально эффективного и плодотворного исследования древних и средневековых обществ необходимо признание характерного для данного типа,обществ сильного влияния религии и веры как специфического проявления религиозного чувства. Изучение традиционных обществ с учетом духовного, религиозного фактора как одного из основополагающих в их устройстве имеет давнюю историю в гуманитарных науках. В первую очередь, необходимо отметить одного из крупнейших немецких социологов М. Вебера, который первым употребил понятия,«традиционное общество», «традиционализм». В работе «Протестантская этика и дух капитализма» ученый противопоставляет «традиционный» тип ведения хозяйства новому, капиталистическому, основанному на специфически понимаемом протестантами принципа христианского «спасения» и богоизбранности как необходимости наиболее оптиз мальной реализации своего призвания, на-профессиональном поприще .

Весьма, интересна также концепция французского историка и социолога Л. Дюмона, занимавшегося изучением индийского традиционного общества. Исследователь отталкивался от разного понимания человека в различных типах обществ: «человек коллективный» — в традиционном и «человек индивидуальный» — в »современном. В результате формируется оппозиция двух типов обществ, в основании одного из которых в идеале лежит иерархия,-в основании другого—равенство4.~

1 Юрганов А.Л. Указ. соч. С. 6-7,4.

2 Мартынов В.И. Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси. - М., 2000. С. 9.

3 Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. - M., 1990. С. 67-76.

4 Дюмон Л. Homo hierarchicus: опыт описания системы каст. - СПб., 2001. С. 255-258.

Французский философ и мыслитель-традиционалист Р. Генон в своей работе «Восток и Запад» так определял сущность традиционных обществ: «Традиционной цивилизацией мы называем цивилизацию, основанную на принципах в прямом смысле этого слова, т.е. такую, в которой духовный порядок господствует над всеми остальными, где все прямо или косвенно от него зависит, где как наука, так и общественные институты являются лишь преходящим, второстепенным, не имеющим самостоятельного значения приложением чисто духовных идей»1.

Один из видных представителей современной цивилизационистики С. Хантингтон прямо говорит о том, что «религия является центральной, определяющей о характеристикой цивилизаций» . Причем, Россия, не будучи, по словам мыслителя, частью западной цивилизации, является стержневым государством особой русской православной цивилизации. Из современных отечественных цивилизационщиков весьма плодотворным представляется подход Д.М. Володихина. «Внутри любой цивилизации, — полагает исследователь, — существует невидимое внематериальное ядро, которое для удобства можно назвать сверхценностью. <. .> Сверхценность либо имеет чисто религиозный характер, либо весьма связана с религиозной сферой». Необходимым условием существования любой цивилизации является Традиция, посредством которой поддерживается «постоянная связь между внематери-альной сверхценностью, "управляющей" цивилизацией, и вполне материальным

-з социумом» . Также интересный подход к объяснению первоосновы и сущности традиционных обществ предложил Д.Б. Зильберман. Рассматривая коммуникативные основы «традиционалистских цивилизаций» на основе изучения ценностей и письменности, исследователь пришел к выводу, что действительность организовывалась в них вокруг совокупности священных текстов4.

Интересно, что первая попытка сформулировать основополагающие принципы традиционных-и современных обществ была предпринята в рамках отечест-

1 Цит. по: Стефанов Ю.Н. Рене Генон и философия традиционализма // Вопросы философии, -1991.-№4. С. 36.

2 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. - М., 2003. С. 59.

3 Володихин Д. Глава 1. Условие sine qua поп. Цивилизация и традиция // Традиция и русская цивилизация. -M., 2006. С. 7, 8,10.

4 Зильберман Д.Б. Традиция как коммуникация: трансляция ценностей, письменность И Вопросы философии. -1996.-№4. С. 76-105. венной исторической науки еще в XIX столетии. Замечательную характеристику двух типов обществ предложил выдающийся российский историк С.М. Соловьев. В «Публичных чтениях о Петре Великом» ученый размышляет о том разрыве со своим прошлым, в котором оказалась Россия после петровских преобразований, и говорит о двух «возрастах народной жизни»: возрасте «чувства» и возрасте «мысли». Первый из них характеризуется наличием «священных, неприкосновенных предметов», требующих постоянного сохранения определенного когда-то раз и навсегда отношения к ним. «Чувство» определяет отношение к «своему» и «чужому» с явным и постоянным предпочтением своему, а также верность и постоянство определений, пристрастий и отношений, что ведет к стабильности и неподвижности. Господство «чувства» предполагает способность пожертвовать всем ради сохранения того, что дорого и любимо. Негативный момент данного «возраста» в том, что, когда «чувство» не сдерживается «мыслью», а знание слишком слабо, суеверие и фанатизм ведут к печальным последствиям: произволу и «силе сильного». Для второго «возраста» характерны «сомнение, стремление "проверить то, во что прежде верилось, задать вопрос — разумно или неразумно существующее, потрясти, пошатать то, что считалось до сих пор непоколебимым». «Мысль» считает суеверием все то, что было свято для «чувства», одинаково свободно относясь ко всем предметам и явлениям, подчиняя их себе. Господство «мысли» диктует свободное отношение к «своему» и «чужому», отдавая предпочтение последнему, если оно превосходит «свое» в развитии; отсутствие длительного отношения ко всему, поскольку старые верования и отношения разрушены, а в новое, беспрестанно изменяющееся, верить нельзя. В результате, ставится, по словам ученого, «страшный вопрос: что выиграл человек, перешедши из одной крайности в другую, променявши суеверие на неверие?». Таким образом, фундаментальные характеристики двух «возрастов» определяются С.М. Соловьевым как «суеверие» и «неверие». При этом-ученый особо подчеркивает, что историк не должен отдавать преимущества или пристрастно относиться ни к одному из них1.

1 Соловьев С.М Публичные чтения о Петре Великом // Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. XVIII. Работы разных лет. -М., 1995. С. 12-14.

Схожих позиций придерживается также в работе, посвященной изучению места и роли религии в организации древних социумов Е.А. Островская-мл., считающая, что атрибутивной характеристикой традиционных обществ является «внутренняя обусловленность их институциональной структуры исторически конкретной формой религиозной идеологии, которая воспроизводится в соответствии с письменно зафиксированной и канонизированной инвариантной моделью функционирования данной религии в обществе»1. В то же время исследовательница видит серьезные пробелы в изучении обществ, выстроенных на религиозной основе: «Религиозные модели обществ, возникшие в рамках различных традиционных религиозных идеологий и институционально внедренные на определенном историческом этапе в социально-политическую практику западных и незападных обществ, обусловили собой историко-культурное разнообразие человеческих социумов, устойчиво воспроизводящееся на протяжении многих и многих столетий. Однако процессы институциона-лизации традиционных религиозных идеологий и органичные для "этих идеологий религиозные модели общества оказываются неисследованными. .»2.

Удачную, на наш взгляд, попытку объяснения сущности и специфики традиционных обществ предпринял в рамках коммуникативной теории исторического процесса П.Б. Уваров. Суть ее состоит в том, что в основе историогенеза и со-циогенеза лежит определенный тип коммуникации (традиционный или инновационный) по поводу того или иного допущения о предельных основаниях бытия. Исторически и логически предельно допустимы только два коммуникативных формата: определенностный (в форме религиозного видения мира) и неопреде-ленностный (безрелигиозная). Важно отметить, что оба допущения принципиально неопровержимы. В зависимости от господства одного из предельных допущений формируется соответствующий тип общества: традиционное (религиоцентри-стское) или современное (безрелигиозное). В религиоцентристском обществе «вера является конечным, абсолютным знанием (откровением) о мироздании и чело

1 Островская-мл. Е.А. Религиозная модель общества: Социологические аспекты институционализации традиционных религиозных идеологий. - СПб., 2005. С. 6.

2 Там же. С. 4. веке в нем». Соответственно, религия определяла жизнь человеческого сообщества во всех его сферах, регламентируя жизнь и поведение человека в течение всей жизни. Как отмечает исследователь, в традиционных обществах «не существует автономных, не связанных с сакральным первопринципом явлений и предметов»1.

Известный синолог В.М. Рыбаков определяет время господства традиционных обществ как период, когда религия доминантна», когда она «в рамках своего культурного ареала диктует все правила социальной и личной игры». По мнению ученого, каждая этическая мировая религия, коих совсем немного, создала свою великую цивилизацию, в которой задавала всеобъемлющую коллективную систему ценностей и представлений2.

Соответственно, в дальнейшем под традиционным обществом (религиоцен-тристским, древним, восточным ит.п.) мы будем понимать общество, смысло- и структурообразующие начала которого (институциональные и ментальные формы) являются манифестацией и развитием принципов конкретного религиозного культа в пространство социальной реальности. К обществам данного типа относятся средневековая Европа, восточные цивилизации (Китай, Индия, Япония), страны исламского мира. Собственно, практически вся известная нам история человечества (применительно к западной христианской цивилизации до начала Нового времени) есть история обществ, в основании которых находилась та или иная религия. В Отечественной истории о существовании традиционного общества, с некоторыми оговорками, можно говорить вплоть до революций 1917 г. В силу этого, необходимо четко понимать, что религиоцентристские общества были абсолютно самостоятельным и самодостаточным явлением в истории человечества. Они обладали только им присущими чертами и признаками, поэтому было бы неверным представлять их себе как некий промежуточный этап в эволюции, как недоразвитое современное общество.

Определенные возможности для исследования древних и средневековых обществ как раз и открывает цивилизационный подход, поскольку он в гораздо большей степени уделяет внимание роли религиозного фактора в истории. Эту

1 Уваров П.Б. Дети хаоса: исторический феномен интеллигенции. - М., 2005. С. 81.

2 Рыбаков В. И руль истории нам сладок и приятен // Нева. - 2009 - № 4. - С. 119. специфику древних обществ, как мы могли убедиться, учитывают многие философы и мыслители. Но в рамках исторической науки данную специфику при изучении традиционных обществ мы, к сожалению, видим недостаточно. Сказанное в полной; мере относится к России эпохи Ивана Грозного. Спёциальных исследований, посвященных изучению московского государства данного периода как традиционного общества, к сожалению, крайне немного. Вместе с тем, специфика русского средневекового государства состоит в том, что именно в рамках Московской Руси религиозный фактор, в лице православия отчетливо заявляет себя как системообразующее начало в условиях преодоления .тотальной политической раздробленности и борьбы с внешним врагом.

Таким образом, изучение Московской Руси эпохи Ивана Грозного как традиционного общества является актуальной для исторической науки и требует дальнейшей разработки. В самом общем виде системообразующие характеристики традиционного обществаможно представить следующим образом: 1) в основе любого традиционного типа располагается та или иная религия, регламентирующая все основные сферы жизнедеятельности людей; 2) социальное структурирование традиционных обществ осуществляется по принципу иерархического деления; 3) истины веры детерминируют выработку соответствующего типа поведения, основанного на доминировании императивных начал; 4) эталонная формаустройства властнойсферы — монархия (единовластие).

Вопросы, связанные с организацией властной сферы в традиционных обществах, будут рассмотрены более подробно в основной части исследования.

Источниковая база исследования включает летописи и хроники, законодательные и нормативные акты, агиографические памятники, а также публицистические сочинения. Летописные источники времен Ивана Грозного- имеют важнейшую особенность, во многом определяющую ^отношение ко всей-эпохе. Дело в том, что официальные летописи доводят свои известия лишь до .1567 г., после чего загадочным образом обрываются. Особый интерес представляют так называемый Летописец начала царства, излагающий события первоначально до 1552 г., затем продолженный до 1560 г. и вошедший в состав Никоновской летописи1. Таким образом, исследователи не располагают официальной точкой зрения на важнейшие события судьбоносных лет правления Ивана IV.

Информация о них доступна только в местных летописях, а также в летописных источниках независимого происхождения. К первым относятся Новгородские и Псковские летописи. Среди них наибольший интерес представляют так нао зываемые Новгородская вторая и Третья летописи , подробно освещающие события новгородской жизни, но практически не уделяющие внимания общероссийской истории. Кроме того, летописи крайне скудно отражают данные периода опричнины, в том числе и знаменитого «новгородского разгрома». По всей видимости, в 80-90-е гг. XVI в. была создана вошедшая затем в состав Новгородской третьей летописи пространная повесть «О приходе царя и великаго князя Иоанна Васильевича всея России самодержца, како казнил Великий Новаград, еже опри-щина и розгром именуется», а также включены известия о казни В.А. Старицкого и удушении митрополита Филиппа (Колычева) .

Псковские летописи имеют схожие с новгородскими особенности. Они также фокусируются на собственной истории, мало касаясь общероссийских событий. Псковский летописный свод 60-х гг. XVI в. был составлен в Печерском монастыре и проникнут, по мнению ученых, антимосковскими настроениями4. Данная особенность вынуждает с особой осторожностью подходить к оценке достоверности их сведений, касающихся центральной власти.

Летописным источником неофициального (земского) происхождения является Пискаревский летописец первой половины XVII в5. В отличие от провинциальных летописцев, автор (или авторы) Пискаревского летописца был, по всей видимости, москвичом6, а потому отображал столичные события гораздо подробнее. В то же время, М.Н. Тихомиров пришел к выводу, что составленный в окружении

1 Полное собрание русских летописей. Т. 13. - М., 1965. (Далее - ПСРЛ).

2 Новгородские летописи. — СПб., 1879. - - ~~

3 Там же. С. 336-337, 337-345. В приложении к изданию Археографической комиссии опубликована другая редакция «Повести», сохранившая следы литературной обработки (Там же. С. 393-404).

Псковская летопись. - M., 1837; Псковские летописи. Вып. 2. - М., 1955; Зимин A.A. Опричнина Ивана Грозного. С. 74; Скрынников Р.Г. Царство террора. - СПб., 1992. С. 31-32.

5 ПСРЛ. Т. 34. - М., 1978. С. 31-220.

6 Яковлева O.A. Пискаревский летописец. - М., 1955. С. 13-14.

Шуйских, в ряде записей за XVI в. Летописец основан не на личных воспоминаниях, а на позднейших припоминаниях, рассказах современников, неизвестных источниках с целью благоприятного освещения роли Шуйских в государственных делах и очернения личности Ивана Грозного1.

Вторую группу источников составляют законодательные и нормативные акты изучаемого периода. В первую очередь, они представлены Судебником 1550 г2, и текстом, содержащим решения Стоглавого собора3. Важность обращения к ним состоит в том, что оба акта определяли жизнь Московского государства в сфере светского и духовного законодательства на протяжении практически целого столетия. Кроме того, ценными источниками законодательного характера при исследовании реформ 1550-х гг. являются Тысячная и дворовая книга4, а также Приговор об ограничении местничества 1550 г5.

Важнейшим источником по истории правления первого русского самодержца времен опричнины выступает реконструированный Р.Г. Скрынниковым Синодик опальных царя Ивана Грозного6. По мнению .ученого, синодик, «отразивший подлинные опричные документы», представляет собой наиболее полный и достоверный источник о жертвах опричного террора7.

Третью группу источников образуют памятники агиографического характера. Для воссоздания отдельных аспектов православного учения о царской власти к о работе привлекались труды Отцов церкви: свт. Иоанна Златоуста , свт. Григория Богослова9, Августина Блаженного10, а также преподобного Иосифа Волоцкого11,

1 Тихомиров М.Н. Пискаревский летописец как исторический источник о событиях XVI - начала XVII в. // История СССР, 1957, №3. С. 112-122.

2 Памятники русского права. Вып. IV. -М., 1956. С. 231-261.

3 «Стоглав» // Российское законодательство. Т. 2. - М., 1985. (Далее - Стоглав); Емченко Е.Б. Указ. соч.

4 Тысячная книга 1550 года. Дворовая книга 50-х годов XVI века. - М.-Л., 1950.

5 Древнейшая разрядная книга. - М., 1901. С. 142-143; ср.: Собрание государственных грамот и договоров. -М., 1813.(Далее-СГГД).Ч.2.№38;ПСРЛ.Т. 13. С. 267.

6 Скрынников Р.Г. Опричный террор. С. 266-306. (Далее - Синодик I); Скрынников Р.Г. Царство террора. С. 529-545. (Далее - Синодик II). " .

7 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. С. 334. — . - - —

8 Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений в 12-ти тг. - М., 2005. Т. 6; Иоанн Златоуст, свт. Беседы на послание к Римлянам. -M , 1994.

9 Григорий Назианзин. Слова о богословии II Э.Я. Виллер. Учение о Едином в Античности и Средневековье. -СПб., 2002.

10 Августин Блаженный. Творения: О граде Божием: В 8 т. - СПб., Киев, 1998. Т. 4

11 Послания Иосифа Волоцкого. — М.; Л., 1959; Преподобный Иосиф Волоцкий. Просветитель. — М., 1993. митрополита Филарета, (Дроздова)1 и некоторых других. Кроме того, исключительную важность для изучения взаимоотношений Ивана Грозного и митрополита Филиппа (Колычева) имеет «Житие св. Филиппа митрополита Московского» .

Наконец, самую обширную группу источников представляют публицистические сочинения. Ввиду отсутствия целого пласта летописных источников, отображавших официальную точку зрения на события, особую ценность имеют сочинения иностранных авторов, находившихся в тот или иной период своей жизни в России и оставивших воспоминания о пребывании здесь. Таких сочинений сохранилось порядка тридцати. Наиболее известны воспоминания Г. Штадена3, А. Шлихтинга4, И. Таубе и Э. Крузе5, А. Поссевино6, Дж. Горсея7, Д. Флетчера8, А. Гваньини9. Сочинения эти в большинстве своем носят памфлетный характер, а также имеют явные элементы ксенофобии. Некоторые авторы (А. Гваньини, П. Одерборн) вообще никогда не были в России и составили свои сочинения, в буквальном смысле этого слова, из показаний других. Несмотря на то, что большинство исследователей активно используют свидетельства .иностранцев, во многом охотно доверяя им, не раз в литературе высказывались мнения о крайней недостоверности приводимых ими сведений. Так, Д.Н. Алыниц хвастливые рассказы Г. Штадена о службе в опричнине относит к области заведомых измышлений, о чем свидетельствует серия «саморазоблачений», противоречий в его сочинении10. В то же время, С.Б. Веселовский настаивал на том, что в «Послании» И. Таубе и Э. Крузе «мы находим очень мало достоверного, а их суждения о событиях не имеют никакой цены». Более того, сообщаемые ими факты «не могут быть использованы

1 Святитель Московский Филарет. Слово в день рождения Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича (1851) // Яедпит ае1ешшп. - М., 1996; Христианское учение о царской власти из проповедей Филарета митрополита Московскаго.'— М., 1901.

Приложение. «Житие св. Филиппа» Тулуповской редакции // Колобков В.А. Митрополит Филипп и становление московского самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. - СПб., 2004. С. 554-597. (Далее — Житие I); Приложение. «Житие св. Филиппа» Колычевской редакции // Колобков В.А. Митрополит Филиппин становление-московского самодержавия: Опричнина Ивана Грозного. С. 598-619. (Далее - Житие II).

3 Штаден Г. О Москве Ивана Грозного. Записки немца:опричника. - М., 1925. . . ~ Г

ШлихгингА. Новое известие о России времени Ивана Грозного. -Л., 1934. ~

5 Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе // Русский Исторический Журнал. - Пг., 1922. Кн. 8.

6 Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. - М., 1983.

7 Горсей Дж. Записки о России. XVI-нaчaлo XVII в. -М., 1991.

8 Флетчер Дж. О государстве русском //Проезжая по Московии. - М., 1991.

9 Гваньини А. Описание Московии. - М., 1997.

10 Алыниц Д.Н. Начало самодержавия в России. С. 176. в историческом исследовании без самой строгой критики и без проверки при помощи других, более достоверных источников»1.

Для изучения представлений о власти, сложившихся в русской православной традиции, также привлекались сочинения поучительного и нравоучительного характера, а также обычные публицистические работы различных авторов, содержащих политические идеи. Из наиболее значительных отметим труды Максима Грека, Ивана Пересветова, Послание на Угру ростовского архиепископа Вассиана Рыу ло, Сказание о Дракуле-воеводе, Беседу Валаамских чудотворцев и ряд других .

Важнейшим источником публицистического характера является знаменитая переписка Ивана Грозного и князя Андрея Курбского . В научной среде не раз отмечалась крайняя тенденциозность их сочинений, резко снижающая достоверность известий обоих авторов. Вместе с тем, необходимо учитывать одно важнейшее обстоятельство. Князь A.M. Курбский, как к нему не относись, был предателем и изменником, перешедшим на службу к правителю враждебного государства, к тому же иноверного. Более того, доказывая покорность новому владыке, князь водил на Русь вражеские отряды4. Само собой, было странным ожидать от его сочинений объективности и достоверности.

Совершенно иначе обстоит дело с посланиями Ивана Грозного5. На наш взгляд, совершенно прав известный отечественный историк И.Я. Фроянов, считающий, что представления о тенденциозности сочинений царя, об отступлении им от правды в угоду собственным, не всегда верным взглядам, а также ради оправдания совершенных им жестокостей и просчетов, нуждаются в комментарии. «Современные историки, - пишет ученый, - никак не могут хотя бы чуть-чуть проникнуться мироощущением наших предков и забывают главное: Иван IV 1 Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. С. 66-677 - ~ - .

2-Максим Грек. Сочинения: В 3 ч. - Казань, 1861-1862; Сочинения И. Пересветова. - M.-JL, 1956; Пересветов И.С. Большая челобитная // ПЛДР. Конец XV - первая половина XVI века. - M., 1984. С. 602-625; Послание на Угру Вассиана Рыло // ПЛДР. Вторая половина XV века. - М., 1982. С. 522-537; Сказание о Дракуле-воеводе // ПЛДР. Вторая половина XV века. - М., 1982. С. 554-565; Валаамская беседа // Красноречие Древней Руси. (XI-XVII вв.) - М., 1987. С. 248-251

3 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. - Л., 1979. См. также: Курбский A.M. История о великом князе Московском // Памятники литературы древней Руси (Далее - ПЛДР). Вторая пол. XVI в. - М., 1985.

4 ПСРЛ. Т. 13. С. 390.

5 Послания Ивана Грозного. - СПб., 2005; Иван IV Грозный. Сочинения. - СПб., 2000.

Богоизбранный, Богоданный, Боговенчанный Царь, разумеющий Царское предназначение, состоящее в служении Богу и ответственности его перед Богом не только за себя, но и за своих подданных. <. .> Царь Иван верил, что единственный ему судия - это Бог, который все видит, все знает. Так стал бы он оправдываться перед своими подданными, за которых он сам ответственен, или изворачиваться и лгать, выгораживая себя? Вряд ли»1. Действительно, у Ивана IV не было никакой необходимости перед кем-либо оправдываться, а значит, и не было нужды что-то скрывать. Как и любой человек, царь мог ошибаться, мог не обо всем знать, но быть нечестным не имел никакого резона.

Таким образом, круг источников, избранных для анализа, в целом достаточен для того, чтобы решить поставленные задачи.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Основой понимания царской власти в русской православной традиции является представление о ее божественном происхождении. Важнейшими аспектами учения о власти царя выступают необходимость устроения подвластной действительности в соответствии с нормами христианской религии как главная функция правителя и принцип единства и неограниченности как необходимое условие осуществления царем своих полномочий. Вместе с тем, столь серьезные полномочия накладывали на ее обладателя огромную ответственность не только за собственные деяния властителя, но и за грехи подданных, а также ограничивали права государя нормами христианской веры. В области церковно-государственных отношений сложилась теория «симфонии» как реальный принцип взаимодействия светской и духовной властей.

2. Анализ литературного наследия Ивана IV выявил представление государя о доминирующей роли религиозного фактора в жизни средневекового русского общества и государства. В своих сочинениях царь четко и недвусмысленно заявляет религиоцентристский принцип как основание собственной жизни и активности, а также отчетливо указывает на императивность как единственно возможное и должное начало поведения человека.

1 Фроянов И.Я. Указ. соч. С. 66-67.

3. В сочинениях основное внимание Иван IV уделяет вопросам, связанным с организацией властной сферы, и формулирует основные принципы понимания той власти, которой он обладает. Исследование политических воззрений Ивана Грозного позволяет сделать вывод, что его модель русского православного царства сформировалась в соответствии с основными принципами православного учения о царской власти.

4. Изучение доопричных лет правления Ивана Грозного позволяет прийти к выводу о высокой степени влияния политико-религиозных представлений царя на практику государственного строительства Руси в 1547-1564 гг. Принятие царского титула ознаменовало собой начало строительства русского православного царства во главе с самодержавным царем, помазанником Божьим. На это четко и недвусмысленно указывают внутриполитические изменения, происходившие в данный период времени, а также вектор развития внешней политики государства. В то же время деятельность царя вызывала ожесточенное сопротивление могущественной аристократии, стремившейся сохранить свои полномочия и привилегии, тем самым серьезно дестабилизируя ситуацию внутри общества.

5. Политика опричнины была в руках царя чрезвычайной и вынужденной мерой, призванной ускорить процесс строительства русского православного царства. Основная ее направленность состояла в том, чтобы привести все элементы подвластной царю действительности в максимально возможное соответствие с истинами православной веры в максимально короткие сроки. Таким образом, идейная сторона опричной политики находится в прямом соответствии с принципами концепции царской власти, сформулированной Иваном Грозным в своих сочинениях.

6. Исследование фактической стороны опричных и послеопричных лет подтверждает гипотезу о цельности и внутренней непротиворечивости политики -Ивана IV. Наблюдается высокая степень влияния политических воззрений Ивана IV как на государственно-церковные отношения, так и на практику государственного строительства Московской Руси после 1564 г. в целом. Преобразования опричных лет были призваны продолжить взятый курс на строительство русского православного царства, используя чрезвычайные, экстраординарные методы.

Научная новизна исследования состоит в рассмотрении Московского государства эпохи Ивана Грозного как традиционного общества. Проведено комплексное изучение литературного наследия царя, позволяющего лучше понять особенности личности государя, его взгляды и мировоззрение. Впервые предпринята попытка исследовать религиоцентристский аспект в сочинениях Ивана Грозного. В результате изучения взглядов самодержца на власть произведена реконструкция его модели русского православного царства. Выявлена степень влияния воззрений Ивана IV на практику государственного строительства Московской Руси данного периода. Критически осмыслены некоторые устоявшиеся представления об эпохе Ивана Грозного, например, об особой и беспрецедентной жестокости царя, а также о конфликте между Иваном IV и митрополитом Филиппом (Колычевым).

Практическая значимость исследования заключается в том, -что материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы, с одной стороны, для написания обобщающих научных трудов по отечественной истории периода правления Ивана Грозного. С другой стороны, работа актуальна при подготовке учебных курсов по истории России и политологии.

Апробация результатов исследования. Материалы диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры истории, культурологии, социологии и права Челябинского государственного педагогического университета. Основные положения и результаты исследования нашли отражение в 13 публикациях по теме диссертации, а также в выступлениях соискателя на 5 международных, 3 региональных и 3 вузовских конференциях.

- - Структура диссертации соответствует задачам и внутренней логике "исследования и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Толчев, Иван Александрович

Заключение

В рамках диссертационного исследования была предпринята попытка использования нового подхода для изучения сочинений и деятельности первого русского царя Ивана Грозного, а также Московского государства данного периода как традиционного общества. Данный подход предполагает рассмотрение традиционного общества как общества религиоцентристского, обладающего особой, лишь ему присущей, логикой. Особое внимание было уделено организации властной сферы в обществах данного типа. Для этого в своих принципиальных аспектах, было воссоздано сформулированное христианскими богословами и мыслителями православное учение о царской власти.

Использование возможностей цивилизационного подхода для изучения сочинений и деятельности Ивана Грозного привело к неожиданным, на первый взгляд, результатам. Во-первых, анализ посланий первого русского царя показал фактически полное соответствие изложенных в них взглядов системообразующим началам, нормам и принципам традиционного общества. В своих посланиях Грозный четко заявляет религиоцентристский принцип как основание собственной жизни и деятельности, выступая при этом как искренне верующий человек. Иван IV говорит о необходимости доминирования императивных начал в поведении, для которых характерен приоритет обязанностей над правами и следование своему долгу вне зависимости от соображений внешней конъюнктуры и выгоды.

В своих представлениях о власти Грозный ни в чем не расходится с положениями православного учения о царской власти. Власть монарха установлена Богом, но представляет собой лишь особый вид служения, царь, также как и все поданные, всего лишь исполняет свой долг. Но для максимально эффективного исполнения этого долга, в своих действиях правитель не может быть стеснен никем из подвла-г- стных, поскольку огромные права и полномочия монарха'предполагают и огром- ную ответственность. Грозный осознает,- что в обязанности царя входит забота не только о должном типе государственного устройства, но и содействие спасению душ подданных. За то, как властитель распорядился своей властью ему, также как и всем остальным придется держать ответ в день Страшного суда. В том числе, по представлению Ивана IV, он должен будет отвечать и за грехи подданных, совершенных по его неосмотрительности. Кроме того, неограниченная власть традиционного правителя имеет свои пределы. Подданные обязаны повиноваться власти в границах, установленных верой; в том случае, если властитель нарушает принципы и запреты веры, подвластные освобождаются от повиновения ему. В своих рассуждениях о взаимоотношениях светской и духовной властей Грозный придерживается классического для Руси, и православных стран в целом (в первую очередь, Византии), принципа «симфонии властей». Для него очевидно, что правитель должен, не вмешиваясь в дела вероучения, управлять государством и направлять подданных на путь спасения. В обязанности духовной власти входит, не вторгаясь в дела управления, содействовать спасению душ всех людей.

Во-вторых, изучение фактической стороны правления Ивана Грозного и сопоставление ее с теми взглядами, которые излагал царь в своих сочинениях, не выявило никаких принципиальных отличий. К сожалению, за рамками исследования остались интересные и крайне важные сюжеты, связанные с внешнеполитической деятельностью царя, также как и некоторые другие. Однако собранных данных вполне достаточно для подобных выводов. Несмотря на все потрясения и пертурбации, правление Грозного удивляет своей цельностью и последовательностью. За исключением загадочного «правления» Симеона Бек-булатовича, которое при внимательном изучении вполне может оказаться фальшивкой, неверно понятой или интерпретированной иностранцами, а от них пришедшим в русские источники, все действия царя очень точно укладываются в логику, выстроенную им в своих сочинениях. Все проведенные Грозным мероприятия имели четко выраженную цель: укрепление монархической государственности, основывающейся на православном вероучении. Иными словами, Иван IV строил Русское Православное царство.

Реформы 1550-х гг. были призваны ликвидировать последствия раздробленности и боярского правления 1530-40-х гг. и стать началом строительства. Для этого были проведены мероприятия, направленные на унификацию духовного и светского законодательства, повышение эффективности государственного управления. Важнейшими из этих мероприятий стали Стоглавый собор, соборы против ереси Башкина и Артемия, а также принятие Судебника, реформы центрального и местного управления, ограничение местничества. Однако уже на ранних этапах построения Святой Руси царь натолкнулся на скрытое, но ожесточенное сопротивление знати во главе с могущественным" боярством^ нё 4 желавшим отказываться от своих прав и привилегий и подняться до осознания своего сословного долга и своей части общего для всех религиозного служения.

Тогда царь, ощущая ответственность перед Богом за судьбу подвластной ему страны и спасения душ подданных, которому обязан всячески способствовать, решил воспользоваться своим правом самодержавного монарха и учредил опричнину. Вынеся дело на всенародный суд, Грозный получил полную поддержку своего народа. Несомненно, политика опричнины способствовала усилению самодержавной власти Ивана IV, однако усиление это не было для государя самоцелью, а лишь средством и необходимым условием для построения Святой Руси. Церковь • • • создала идеальную модель устройства.Православного царства,.в том. числе и иде- . . альную модель устройства и организации власти. Грозный же в своих действиях"-* лишь пытался реализовать ее на практике, что логично потребовало и изменения статуса правителя. Сами мероприятия опричнины являлись во многом продолжением реформ времен «Избранной рады», либо предусматривали реализацию проектов, не осуществленных ранее, как, например, это произошло с указом 1550 г. «Об избранной тысяче», воплотившемся в форме опричного корпуса.

В работе не случайно так много внимания уделено взаимоотношениям государства и церкви. Проблема эта настолько сложна и деликатна, настолько легко в реальной жизни нарушается принцип «симфонии», что именно данная сфера является прекрасным индикатором в определении приверженности правителя-основам* православного вероучения. Однако и здесь "Грозный не дает-практически-ни одной фальщивой-ноты. Безусловно, отдельные случаи (вроде истории с «убийством» преподобного Корнилия Печерского от рук царя) нуждаются в специальном изучении, но неумолимая логика подсказывает, что мы снова имеем дело с мифами, столь часто встречающимися в истории первого русского самодержца. По крайней мере, специальное изучение «конфликта» Грозного и митрополита Филиппа позволило с большой степенью вероятности прийти к выводу о том, реальный конфликт не имел место в действительности, .а митрополит стал жертвой заговора в среде высшего духовенства.

Благодаря последним научным исследованиям на стыке химии и истории можно также с уверенностью говорить, что мифом является также история об убийстве Грозным старшего сына царевича Ивана Ивановича. Таким образом, есть все основания говорить о том, что Иван IV стал жертвой так называемого «синдрома Валленштайна»1. В свое время на страницах исследования, посвященного истории Тридцатилетней войны, немецкий историк и литератор Ф. Шиллер, призывая к исторической реабилитации А. Валленштайна, высказал следующее утверждение: «Его [Валленштайна. — И.Т.] несчастьем стало то, что его враги пережили его и написали его историю»2. На данном примере Ф. Шиллер показывает сложность преодоления исторической предвзятости, зачас- . , тую, как в случае а Грозным, формирующейся вполне сознательно, жертвами, которой становятся не только отдельные лица," но и целые исторические эпохи.

Одним из главных мифов, определяющих негативное отношение к самому Ивану IV и его эпохе, является представление о чрезмерной, невиданной доселе жестокости и кровожадности основателя опричнины и его прислужников. В основной части работы мы попытались показать, что никакой чрезмерной жестокости не было, все казни были вызваны серьезными причинами: должностными злоупотреблениями, халатностью, реально существовавшими заговорами против Богом данного правителя. Стоит лишний раз напомнить, что отношение к человеческой жизни и смерти в средние века значительно отличается от современных, поэтому за незначительные, на взгляд сегодняшнего человека преступле-: ния,.были предусмотрены весьма суровые наказания. Однако, был ли Грозный, на самом деле так жесток и кровожаден, как о нем говорят созданные во враждебном окружении источники? Реконструированный Р.Г. Скрынниковым Сино

1 Уваров П.Б. Указ. соч. С. 30.

2 Цит. по: Там же.

212 ; дик опальных царя Ивана Грозного привел ученого к мысли о необходимости пересмотра традиционных представлений о масштабах опричного террора. По подсчетам исследователя, жертвами опричнины стало около 3000-4000 человек1. Конечно, это немало, но если сравнить количество жертв политики Ивана IV. с аналогичным периодом в" западной Европе, то окажется, что Грозный, по выражению В.В. Шапошника, был «смирным и кротким человеком»2.

На наш взгляд, Иван IV действительно по природе был жестким, но незлобивым человеком, вынужденным применять жесткие меры, чтобы выполнить возложенные на него как помазанника Божьего функции. Его мятежная душа искала покоя в монастырях и церквях, куда царь очень часто отправлялся на богомолье. Неоднократно Грозный порьгоался постричься в монахи. Об истинном, скрытом от многих исследователей, характере первого русского самодержца лучше всего свидетельствует судьба его сыновей - царевича Ивана и царя Федора Ивановича. Иван Иванович был болезненным и благочестивым человеком. О болезненности косвенно говорит'.тот.факт, что еще в 1570г. он пожаловал^ Кит рилло-Белозерский монастырь огромный вклад — тысячу рублей, сопроводив его; условием, чтобы «ино похочет постричися, царевича князя Ивана постричи за

• *э1 тот вклад, а если, по грехам, царевича не станет, то и поминати» . На благочес-тивость указывает составление Иваном Ивановичем службы и канона преподобному Антонию Сийскому, которого царевич знал лично, а также участие в со. ставленйи его жития4. Все это указывает на высоту духовной жизни наследника престола, чья жизнь так рано, загадочно и трагически оборвалась.

Представляется, что царь Федор Иванович не : бьш тем слабоумным, не способным к правлению человеком, как это изображается историками на основании показаний иностранцев5. Последние, меряя все явления на свой чрезвычайно мелкий аршин, вероятно, не были способны увидеть в царском .сыне благочестивого человека, склонного более к посту и молитве, нежели к пирам и походам. Однако

1 Скрынников Р.Г. Иван Грозный. С. 334:

2 ШапошникВ.В. Церковно-государственные отношения. С. 532.

3Цит. по: Толстой M.B. Указ. соч. С. 472.

4 Толстой M.B. Указ. соч. С. 472-^473.

5 См. об этом, например: Морозова Л.Е. Смута начала XVII века глазами современников. -М., 2000. С. 77-82. смерть отца и старшего брата вынудили Федора Ивановича занять престол, которого он, очевидно, не особенно желал и к принятию которого был не вполне готов морально. Думается, что в сыновьях Грозного мы можем видеть тот образ человека, к которому всю свою жизнь стремился сам Иван IV, но, оставаясь правителем, ответственным за тела и души подвластных ему людей, и не имея возможности отказаться от этой ответственности, пытался воплотить его в своих сыновьях.

Стоит особо оговориться, что целью данной работы не является стремле- -ние способствовать канонизации Ивана Грозного или обелению личности «тирана». На наш взгляд, вопрос о канонизации является предметом исключительной компетенции Русской Православной церкви, и мы ни в коем случае не призываем ее к принятию данного решения. Более того, искренне полагаем, что движение за канонизацию Грозного подрывает основы объективного научного отношения к изучаемой личности и его эпохе. Вместе с тем, историческая справедливость требует пересмотра многих устоявшихся представлений о жизни Ивана IV (в первую очередь, об убийстве Грозным собственного сына, его излишней жестокости, а также о конфликте между царем и митрополитом Филиппом), и применения новых подходов, базирующихся на понимании внутренней логики того типа общества, в котором жил первый русский самодержец.

Данное исследование не претендует на разрешение всех проблем, связанных с личностью п правлением Ивана Грозного. Масса вопросов по-прежнему не имеет адекватных ответов. Ясно одно: анализ сочинений и деятельности Ивана IV с использованием нового подхода наглядно продемонстрировал их внутреннее единство п непротиворечивость. В силу этого, крайне сомнительным представляется выделение в правлении Грозного два разных, противоположных друг другу по целям и задачам, этапа: период реформ 1540-начала 1560 гг. и годы-олр! г-шого (а также, по сути, к послеопричного) террора.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Толчев, Иван Александрович, 2010 год

1. Источники 1.1. Летописи и хроники

2. Акты Ревельского городского архива 1450-1610 гг. // Чтения Общества истории и древностей Российских (Далее ЧОИДР). - 1898. - Кн. 4. — Отд. IV.

3. Извлечения из Хроники Мартина Вельского // Витебская старина. — Витебск, 1885.-Т. IV.-Ч. 1.-768 с.

4. Корецкий В.И. Соловецкий летописец конца XVI в. // Летописи и хроники. 1980 г. -М.: «Наука», 1981.-256 с.4. «Летописец Псково-Печерского монастыря». Издание Донского монастыря. -М., 1993.

5. Летописец Соловецкого монастыря. — М., 1790.

6. Новгородские летописи. СПб.: тип. Имп. Акад. наук, 1879. - 627 с.

7. Петр из Дусбурга. Хроника земли прусской. М.: Ладомир, 1997. - 384 с.

8. Полное собрание русских летописей (Далее ПСРЛ). Т. 4. - СПб.*: Тип. Эдуарда Праца, 1848. - Ч. IV, V. - 364 с.

9. Псковская летопись. М.: в Унив. тип, 1837. - 283 с.

10. Псковские летописи. Вып. 2. -М.: Изд-во АН СССР, 1955. 365 с.

11. ПСРЛ. Т. 13.-М., 1965.-532 с.

12. ПСРЛ. Т. 21. СПБ.: Типография М.А., Александрова, 1913. - 709 с.

13. ПСРЛ. Т. 22. Первая половина тома. СПб., 1911.

14. ПСРЛ. Т. 26. -М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1959. 413 с.

15. ПСРЛ. Т. 34. М.: «Наука», 1978. - 304 с.

16. ПСРЛ. Т. 35.-М.: «Наука», 1980. 306 с.

17. Сборник материалов и статей по^ истории Прибалтийского края. Рига: Тип. А.И. Липинского, 1880. - Т. Ш. - 640 с.

18. Хронограф в редакции 1617 г. А. Попов. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. — М.: Тип. А.И. Мамонтова и К, 1869. II, 541, 6. с.■, 215

19. Законодательные и нормативные акты

20. Акты Археографической экспедиции (Далее — ААЭ). — СПб.: в Тип. 2 отд-ния Собственной Е. И. В. канцелярии, 1836. — Т. 1.— 548 с.20. . Древнейшая разрядная книга. М.: Имп.-О-во истории и-древности роспри Моск. ун-те, 1901.-314 с.

21. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV XVI вв. -М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950 —587 с. . "

22. Емченко Е.Б. Стоглав. Исследование и текст. М.: ИНДРИК, 2000. - 495 с.

23. Опись архива Посольского приказа 1626 г.- М., 1977. -Ч. I.

24. Памятники русского права. Вып. IV. М.: Юриздат, 1956. - 632 с.

25. Разрядная книга 1475-1598 гг. М., 1966. - Т. II. Ч. 2.

26. Разрядная книга 1475-1605 гг.-М., 1977-1978.-Т. И. Ч. 1.

27. Собрание государственных грамот и договоров (Далее СГГД). Ч. 1, 2. -М.: Тип. Всеволожского, 1813, 1819.

28. Сборник Русского исторического общества.(Далее РИО).Т. 59. - СПб., 1887.-630 с.

29. Сборник РИО. Т. 71: СПб., 1892. - 807 с.30. «Стоглав» // Российское законодательство. Т. 2. — М.: Изд-во «Юридическая литература», 1985. 519 с.

30. Тысячная книга 1550 года. Дворовая книга 50-х годов XVI века. M.-JL, 1950.

31. Corpus juris civilis: In 3 Bd. Berlin, 1928. Bd. 3.13. Агиографические памятники

32. Августин Блаженный. Творения: О граде Божием: В 8 т.- СПб.: Алетейя, Киев: УЦИММ-пресс, 1998. Т. 3, 4.

33. Грамоты святого Филиппа, митрополита Московского и всея Руси в Соловецкую обитель // Душеполезное чтение. — 1861. — Ч. 3.

34. Григорий Назианзин. Слова о богословии // Э.Я. Виллер. Учение о Едином в Античности и Средневековье.- СПб.: Алетейя, 2002. 667 с.

35. Деяния Вселенских Соборов. Казань, 1908. - Т. IV. Ч. 2.

36. Добротолюбие, изд. 2-ое. М., 1901. - Т. IV.

37. Иоанн Златоуст, свт. Беседы на послание к Римлянам. — М.: Моск. патриархат: Посад , 1994. 859 с.

38. Иоанн Златоуст, свт. Полное собрание творений в 12-ти тт. М.: Радонеж, 2005.-Т. 6.-488 с.

39. Иоанн Златоуст, свт. Толкование на святого Матфея Евангелиста. М.: Моск. патриархат: Посад, 1993. - 891, 13. с.

40. Послания Иосифа Волоцкого. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1959. - 390 с.

41. Преподобный Иосиф Волоцкий. Просветитель. М.: Сортавала: Спасо-Преображен. Валаам, мрнастырь, 1993. — 381 с.