Особенности эволюции теорий империализма и мирового неравенства в ХХ веке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Шмидт, Сергей Федорович

• Шмидт, Сергей Федорович
• кандидат исторических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шмидт, Сергей Федорович

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. МАРКСИЗМ: ОТ ПОЛИТЭКОНОМИИ КАПИТАЛИЗМА К ТЕОРИЯМ ИМПЕРИАЛИЗМА

1. Мировое капиталистическое развитие в марксисККой политэкономии (XIX век)

2. Империализм в интерпретации революционного марксизма

ГЛАВА И. ГЕНЕЗИС КАПИТАЛИЗМА И ФЕНОМЕН НЕРАЗВИТОСТИ (дискуссия 1950-1970 годов)

1. Латиноамериканская теория зависимости и «политэкономия неразвитости» П. Бэрана, П. Суизи

и А.Г. Франка

2. С.Амин: накопление в мировом масштабе

ГЛАВА III. МИР-СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ И. ВАЛЛЕРСТАЙНА. «ПЕРВАЯ ФАЗА» РАЗВИТИЯ (1970-1980-е гг)

1. Методологические принципы мир-системного анализа

2. Развитие капиталистической мир-системы. Структурные и исторические аспекты

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРЙй№ЧА«ЙЯ

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности эволюции теорий империализма и мирового неравенства в ХХ веке»

ВВЕДЕНИЕ.

Процессы многосторонней глобализации в их стабилизирующей и конфликтной ипостасях приобрели особенное значение в политической, экономической, социальной, а также культурной, идеологической, религиозной истории XX века. Генеалогия телеологических и оптимистических представлений о глобальном характере исторического развития отсылает в далекое прошлое, к идеям Просвещения и новоевропейского рационализма. В XIX веке в доктрине Г.Ф. Гегеля они обретают не только идеалистическо-философское, но и вполне материалистическое обоснование: "Через эту свою диалектику гражданское общество выходит за свои пределы, прежде всего за пределы этого определенного общества, чтобы искать потребителей и необходимые средства к существованию у других народов, обладающих меньшим количеством тех средств, которые у него имеются в избытке, или меньшим прилежанием и умением" (1). К. Маркс включает в одно из предисловий к "Капиталу" настоящую формулу собственной экономической интерпретации мировой истории: "Страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего" (2).

Идеи его либеральных оппонентов из прошлого и нынешнего века вполне согласуются с подобным видением перспектив глобализации истории человечества. Ш.Н. Айзенштадт, авторитетный либеральный теоретик "модернизации", напишет через сто лет после публикации основного сочинения Маркса: "Исторически модернизация - это процесс изменения в направлении тех типов социальной, экономической и политической систем, которые развивались в Западной Европе и Северной Америке с семнадцатого по

девятнадцатый век и затем распространились на другие европейские страны, а в девятнадцатом и двадцатом веках - на южноамериканский, азиатский и африканский континенты" (3).

Современное понимание мирового развития строится на ряде допущений, воспринимаемых фактически как беспредпосылочные. Среди таковых следует выделить принцип экономического универсализма, позволяющий рассматривать развитие общества в качестве всеобщего (универсального) процесса, имеющего одни и те же закономерности и этапы (стадии) для всех стран и народов. Особенности эволюции разных народов могут признаваться в той или иной степени, но в любом случае считаться либо несущественными, второстепенными, не принципиальными с точки зрения общей теории развития, либо разными стадиями единого направления социальной трансформации. Методологической основой такого подхода чаще всего является технологический универсализм, точнее механическое выведение общественно-исторического развития из прогресса технологии и экономики, ведущего к всемирному благоденствию и разрешению подавляющего большинства социальных, политических и даже этнических проблем.

"В экономическом и социальном плане на всех широтах все страны всех рас претендуют на то, чтобы видеть одну и ту же цель под именем сходных в своей основе ценностей. Никто более не решается утверждать собственную враждебность индустрии и городу...никто более не осмеливается отрицать призвание человека к универсальности.. .Индустриализация неизбежна, она стремится к всеобщности и является ее главной носительницей" (4), - это утверждение известнейшего французского политолога и социолога Р. Арона следует признать достаточно рискованным для десятилетия, в

которое биполярная структура мира казалась незыблемой, а почти четверть человечества служила объектом грандиозного эксперимента маоисткой "культурной революции". Но это утверждение удивительно созвучно "духу современности" в мире после "холодной войны", оно может рассматриваться в качестве квинтэссенции экономически-унитарного подхода к историческому развитию.

«Впервые человечество переживает одну и ту же историю. Сейчас это стало совершенно очевидным и банальным. С одной стороны, ООН, с другой - Олимпийские игры символизируют единство мира» (5), - писал тот же Арон почти 30 лет назад, как бы подводя предварительные итоги глобализации, рассматривая ее одновременно как реально-исторический, так и идейно-теоретический феномен. Сегодня такой вывод можно назвать чуть ли не «главной банальностью XX столетия». Согласиться с ним, впрочем, можно только с рядом существенных оговорок. Во-первых, человечество «переживает одну и ту же историю» не впервые, по крайней мере, если мы вспомним о том, что многим социальным системам прошлого уже было свойственно подобное историческое самосознание. Столь же «универсальным и глобальным» оно было в период «римской античности», когда унифицированный политический и правовой порядок Римской империи («Рах Romana») воспринимался как наиболее прочное основание для единства разных этносов, культур, религий и даже цивилизаций. Католическая церковь выполняла подобную функцию в средневековом европейском «Рах Christiana», еще одной «универсальной и глобальной» исторической системе, знакомой западной цивилизации. Современный глобализм базируется на очевидных фактах реального функционирования мировой экономики или «мирового хозяйства». При этом экономика во всех своих измерениях - от непосредственно хозяйственного до нравственно-

этического - занимает в жизни м представлениях современного человека столь же существенное место, что и римская административно-правовая культура для граждан величайшей империи античной эпохи или мировая христианская религия для людей средневековья.

Во-вторых, сегодня все страны и народы мира действительно "переживают одну и ту же историю", но переживают ее совершенно по разному. Последнее замечание намного важнее первого. Происхождение целого комплекса подобных различий не следует связывать исключительно с реликтами автономного исторического прошлого, поскольку эти различия далеко не в последнюю очередь обусловлены ходом и логикой самого интегрированного мирового развития. Фундаментальный фактор мирового единства (сегодня прежде всего экономического), которое способно воспроизводить внутреннюю структурную неоднородность и обуславливать разницу исторических судеб отдельных стран и народов вместо - казалось бы неизбежной в таких случаях - всеобщей справедливости для тех (всех!), кто тесно объединен устойчивыми и глобальными экономическими и политическими связями, определяет весь драматизм современной эпохи. Соответственно эмпирические исследования и теоретические обобщения того качества мирового порядка, что задает неоднородность его единства или мировое неравенство, а также анализ его исторического генезиса и перспектив дальнейшей эволюции, не могут не стать магистральным направлением развития всего комплекса социальных наук.

"Три теоретических подхода к глобализации могут считаться классическими: теория империализма, теория зависимости и теория мировой системы. Они имеют общую исходную посылку и несут

схожую идеологическую нагрузку. Каждая из них касается в основном экономической сферы и нацелена на то, чтобы вскрыть механизмы эксплуатации и несправедливости. Таким образом, у них явно марксисткие корни и левая ориентация" (6), - писал П.Штомпка. Действительно в XX столетии формируется и развивается достаточно целостное идейно-теоретическое направление, подход которого опирается на относительно обособленное от классического либерализма или классического марксизма толкование феномена исторического капитализма. Анализ сложившегося в процессе мирового экономического развития международного неравенства и критика оптимистических представлений, в которых глобальная взаимозависимость мирового порядка отождествляется со всеобщей справедливостью и утверждается реальность перспектив преодоления неравенства стран и народов, становятся в этом направлении приоритетными.

Его безусловный расцвет пришелся на 1970-е годы, которые отмечены деятельностью великого французского историка Ф.Броделя, а также возникновением в США, во многом под влиянием броделевских исследований и теорий неразвитости и зависимости 1960-х годов, достаточно оригинальной междисциплинарной школы мир-системного анализа, факт рождения которой обычно связывают с публикацией в 1974 году первого тома фундаментального сочинения И. Валлерстайна "Современная мир-система" (7), а также с разгоревшейся на Западе дискуссией вокруг мир-системных исследований. Становление глобального, экономически и исторически ориентированного обществоведения обозначилось в эти годы особенно ясно. С начала 90-х годов усилиями А.И. Фурсова, М.А. Чешкова и некоторых других авторов мир-системная методология, интерпретация в мир-системном

анализе проблем современности, а также его глобальная "футурология" были введены в пространство социального знания в России.

Появление в России, как и во многих других странах, этого далеко не запоздалого интереса к деятельности И. Валлерстайна и его последователей само по себе ставит проблему исследования данного явления в более широком идейно-историческом контексте. Обращение к мир-системному анализу, игнорирующее целый комплекс его генетических и реактивных связей, прежде всего, с классическими марксисткими теориями империализма и с развернувшимися после второй мировой войны в западной леворадикальной среде дискуссиями вокруг интерпретации капитализма как глобального экономического порядка, исследований характера и движущих сил социально-экономического развития, а также общих проблем экономического толкования истории, не представляется достаточно целесообразным. Мы полагаем крайне важной на современном этапе развития социальных наук в России постановку задачи исторической реконструкции целостного и достаточно протяженного по времени идейно-теоретического направления в западном обществоведении, которое можно назвать теориями империализма и мирового неравенства, одним из ярких вариантов которых (а вовсе не исключительным феноменом) и стал набирающий сегодня вес мир-системный анализ.

Не секрет, что "до последнего времени усвоение и адаптация теоретического потенциала западных обществоведческих конструкций в советской науке происходили в форме ' критики буржуазных теорий1" (8). Сугубо исторический характер комплексного исследования революционно-марксистких (В .И. Ленин, Н.И. Бухарин, Р. Люксембург) и ряда других (Д. Гобсон, Р. Гильфердинг) теорий империализма,

неомарксистких исследований неразвитости и зависимости 1950-1960-х годов (П. Бэран, П. Суизи, Г. Магдофф, А. Франк, С. Амин), а также современного мир-системного анализа И. Валлерстайна и его последователей, поможет избавиться от искаженного преувеличения или преуменьшения общего значения данного направления, а также неоправданного критицизма или наоборот апологетики в его отношении. Несмотря на то, что внутренняя связь между названными идейными течениями была отмечена очень давно, непосредственно историческое исследование эволюции теорий империализма и мирового неравенства, объем которого просто превысил бы размеры журнальной статьи, не состоялось до сих ни в отечественной науке. Обычно комментаторы и исследователи предпочитали не идти дальше простого упоминания о "предшественниках" и "последователях", а также весьма приблизительной классификации "влияний" и "заимствований", сходств и различий идейных представлений отдельных авторов.

Целый ряд причин, на наш взгляд, делает сегодня актуальным подобное целостное исследование. Проблемы экономического роста и многостороннего общественного развития (модернизация, демократизация, формирование гражданского общества и буржуазной правовой культуры и т.п.), стоящие перед современной Россией, наша страна вынуждена решать в ситуации уже сложившегося и достаточно устойчиво функционирующего мирового порядка, ассиметрию, сложность, неоднозначность характера отношений между компонентами которого не могут отрицать даже наиболее оптимистично настроенные апологеты глобализации. Возникают сложнейшие вопросы о возможностях и о стратегиях развития для стран, которые, с одной стороны, не относятся к ядру (гегемонам) мировой системы, с другой стороны, только сейчас самоопределяются

внутри последней. Быстрейший отказ от сосредоточенности на формализованных (абстрактных) проблемах, вроде вопроса о приоритете рыночно-капиталистических или государственно-социалистических путей развития, а также преодоление вполне

Г" М I? V

объяснимой аллергии как на леворадикальный марксизм, так и на крайний либерализм, представляется сегодня особенно денным. Обращение к целому направлению исследований проблем развития, которое существенно отличается от прежней и современной традиций отечественной науки и является достаточно разработанной альтернативой преобладающим в современной России социально-политическим "верованиям", необходимо для развития российской социальной эпистемологии в целом.

Актуальность выбранной темы предопределена и так называемым "методологическим кризисом" последней. Этот кризис безусловно связан с отказом от унифицированной и идеологизированной методологии марксизма-ленинизма. Симптоматично и то, что он затронул казалось бы наиболее развитые отрасли российского обшествознания, такие как макромасштабная (всемирная) история или экономическая интерпретация социальных процессов. У нас господствуют сегодня преувеличенно внеэкономическое восприятие истории, боязнь общетеоретических схем, фактологический эмпиризм. В теориях империализма и мирового неравенства мы обнаруживаем разработанные модели междисциплинарной методологии исторических и социальных исследований. Обращение к этим моделям, заимствование наиболее сильных их сторон может способствовать, если не преодолению, то, по крайней мере, значительному оздоровлению кризисной ситуации в методологической сфере российских социальных и политических наук.

и

Отметим, что отсутствие в нашей науке комплексного проблемно-ретроспективного исследования влиятельного и хронологически масштабного направления в западном обществоведении, генетически связанного с близкими для нашего социального и исторического знания теоретическими предпосылками (политэкономия марксизма, классические теории империализма), само по себе требует восполнения этого существенного "пробела". Мы имеем возможность проанализировать ход и результаты развития идейно-теоретических представлений, имеющих очень много общего с традициями нашей науки, учитывая, что само направление их развития оказалось иным, альтернативным отечественному.

Объект исследования в диссертации разделен на три части, формально соответствующих конкретным этапам становления и развития всей традиции анализа империализма и мирового неравенства.

1). Ранние или классические теории империализма, тесно связанные с ортодоксальным марксизмом XIX века, но существенно изменившие его проблематику и научно-методический аппарат. Это теории В.И. Ленина, Р. Люксембург, Н.И. Бухарина, частично -"оппозиционные" им теории империализма либерального и социал-демократического толка, созданные Д. Гобсоном, К. Каутским и Р. Гильфердингом.

2). Концепции неразвитости и зависимого развития неомарксистки ориентированных западных ученых. К таковым можно отнести П.Бэрана, П. Суизи, Г. Магдоффа, А.Франка, С. Амина, идеи которых возникли, с одной стороны, в качестве критической реакции на очевидную несоответствие влиятельных в послевоенный период теорий модернизации реальным результатам постколониального развития большинства неевропейских стран, с другой стороны, как очередной

качественный "виток" развития марксисткой политэкономии, социологии и исторической науки, то есть во многом как реакция на кризисную неадекватность самого классического марксизма.

3). Современная школа мир-системного анализа, в рамках которой получил развитие новый, системный и исторический подход к традиционной для неомарксисткой политэкономии международных отношений XX века проблематике мирового капиталистического развития и стран "третьего мира".

Основу целостности данного объекта исследования мы усматриваем в следующих общих чертах разных теорий империализма и мирового неравенства.

1). Характерное для марксисткой методологии рассмотрение материального производства как матрицы общественных систем, задающей всю совокупность исторической динамики. "Экономизация" социологии, политологии и исторической науки.

2). Концептуализация капитализма, во первых, как глобального, структурно-многообразного или системного феномена мировой истории в отличии от всех возможных европоцентричных и моноструктурных его интерпретаций, во-вторых, как феномена, одновременно аккумулирующего и определяющего основные тенденции, процессы, явления и события мировой истории. Понимание капитализма и динамики капиталистического накопления в качестве главных, эвристически-целесообразных объяснительных моделей всемирной истории.

3). Разработка исторических, а не формально-универсалистких моделей капитализма и социально-экономического развития. Убежденность в том, что адекватное представление о мировом капитализме достижимо исключительно на путях анализа его

исторического генезиса. Приоритет экономической истории перед экономической теорией.

4). Критическая направленность исследований и теоретических выводов, что не позволяет назвать эту идейно-теоретическую традицию идеологически беспристрастной. Интересно, что практически всегда теории империализма и мирового неравенства играли своеобразную роль анклава пессимистических представлений в периоды торжества социального оптимизма и прогрессизма. Ранние теории империализма, акцентировавшие непреходящий характер противоречий монополистического капитализма, противостояли либеральному прогрессисткому оптимизму XIX века, окончательно подорванному уже I мировой войной, большевистской революцией в России, "великой депрессией" 30-х годов. Критический пессимизм А. Франка и С. Амина существенно ослабил авторитет либеральных теорий и политики модернизации в 60-е годы. Мир-системный анализ играет подобную роль, но уже в эпоху посттоталитарного оптимизма, чересчур поспешно объявленную Ф. Фукуямой "завершением истории" (9).

5). Генетически связанное с марксизмом стремление к масштабным футурологическим прогнозам, причем преимущественно "апокалиптического" толка. Правда тот же Валлерстайн, утверждая неизбежность коллапса современной мир-системы, предпочитает акцентировать поливариатность дальнейшего посткапиталистического развития, что конечно существенно отличает его воззрения от односторонних "коммунистических" проектов ортодоксального марксизма, а также их болыпевистких (Ленин) или маоисйшх (Амин) его интерпретаций.

6). Высокая степень политизации научного анализа и теоретических обобщений. Революционеры-практики Ленин,

Люксембург, Бухарин в этом смысле мало чем отличаются от вполне академических ученых вроде Франка или Амина, не избегнувших соблазна разработки собственной, весьма радикальной политической "рецептуры" для разрешения социально-экономических проблем "третьего мира".

7). Междисциплинарный характер научной деятельности, "использование, - по словам Д. Стрита, - достижений социологии, истории, политики, экономической теории для исследования процесса развития" (10). Эта особенность воплощена в валлерстайновском принципе методологического и дисциплинарного холлизма, ключевом в организации мир-системных исследований.

8). Маргинальное, периферийное положение данной традиции критического анализа глобализации по отношению к ортодоксальному марксизму и либерализму, которых, с высокой степенью условности, можно назвать главными конкурирующими, нередко скрытыми основаниями социальных наук в последние два столетия. Маргинальный статус исследуемого в работе направления, впрочем, может быть истолкован как свидетельство определенной гарантии от воздействия перманентных кризисов марксизма и либерализма. Кроме того, учитывая, что эволюция идей чаще всего определяется не господствующими тенденциями, а их побочными эффектами, можно даже предположить, что теориям империализма и мирового неравенства XX века принадлежит иное, недоступное до поры нашему пониманию будущее современных социальных наук.

Источниковую базу исследования можно разделить на четыре основных типа.

1). Естественно, что основным типом источников являются капитальные труды самих теоретиков и исследователей мирового

социально-экономического развития, прежде всего, тех, что выделены нами в исследовании.

Часть этих работ очень хорошо известна в отечественной научной среде. К числу таковых следует отнести "Капитал" К. Маркса (11) и "Империализм как высшая стадия развития капитализма" В.И. Ленина (12). Не столь часто в нашей науке подвергались анализу "Накопление капитала" Р. Люксембург (13), "Мировое хозяйство и империализм" Н.И. Бухарина (14), "Империализм" Д. Гобсона (15), "Финансовый капитал" Р. Гильфердинга (16). Но и их нельзя назвать неизвестными отечественным историкам и политэкономам, равно как и трехтомное фундаментальное сочинение Ф. Броделя "Материальная цивилизация, экономика и капитализм, ХУ-ХУШ вв." (17).

К числу достаточно известных, но не переведенных на сегодняшний день работ западных авторов следует отнести "Накопление на мировом уровне" С.Амина (18) и "Капитализм и неразвитость в Латинской Америке" А.Г. Франка (19). Они, будучи по преимуществу политэкономическими сочинениями, чаще всего связывались в нашей литературе с названными именами. Мы также используем ряд работ Франка и Амина, упоминания о которых нечасто встречаются даже в западных комментариях и исследованиях. Прежде всего, это "Закон стоимости и исторический материализм" (20), "Класс и нация, прежний и нынешний кризис" С. Амина (21) и "Люмпенбуржуазия: люмпенразвитие" А.Г. Франка (22). К числу практически не рассмотренных в отечественной литературе мы отнесем основные сочинения П. Бэрана и П. Суизи "Политическая экономия роста" (23) и "Монопольный капитал" (24), а также капитальные труды "Современная мир-система" (25), "Исторический капитализм" (26), "Капиталистическая мир-экономика" (27), "Политика мир-экономики"

(28), "Пересматривая социальную науку" (29) И. Валлерстайна, что не удивительно, поскольку пока в России возник интерес только к его последним работам, затрагивающим проблемы современными и проблемы футурологического толка.

2). Отдельные научные статьи Амина, Франка и Валлерстайна, опубликованные в таких журнальных изданиях, как "Review", "Social Forces", "Politics and Society", "Comparative studies in society and history", "Science and Society", "Journal of World-Systems Research", а также в различных коллективных изданиях.

3). Работы исследователей, чья деятельность безусловно должна быть отнесена к исследуемой идейно-теоретической традиции, но в диссертации они упоминаются косвенным образом. Отметим четыре из них: "Геометрия империализма" Г. Аригги (30), "Глобальная формация: структуры мировой экономики" К. Чейз-Данна (31), "Исследование современной мир-системы" А. Бергессена (32) и "Исследование капиталистической мир-экономики" Т. Хопкинса (33).

4). Статистические данные, содержащие различные социально-экономические показатели отдельных стран и регионов современного мира, прежде всего показатели ВНП, экономического роста, динамики внешней и внутренней торговли, а также статистические данные, касающиеся истории развития мировой экономики (34).

Особенности освещения западных теорий империализма и мирового неравенства в советской научной литературе были обусловлены спецификой отношения советского "официоза" к тем общественным и научным деятелям Запада, чья леворадикальность подпитывалась иными источниками, нежели марксизм-ленинизм советского типа. К ним относились чуть ли не как к неразумным детям. Совпадение враждебности и чувства союзничества (в связи с их

антибуржуазностью) нередко порождало причудливые интеллектуальные комбинации. Сразу оговоримся: ни один из интересующих нас ученых не подвергался в советских работах критике, масштабы которой были бы сопоставимы с критикой "гошистов", "новых левых", последователей Франкфуртской школы, фрейдо-марксистов и т.п. Их деятельность скорее обходилась вниманием, нежели яростно критиковалась. В 1970-е годы, когда споры вокруг проблем неразвитости и зависимости "третьего мира" особенно обострились в научной среде Запада, будучи подогреты "свежей кровью" мир-системного анализа, в советской литературе можно выделить лишь несколько крупных публикаций, непосредственно связанных с этой проблематикой: "Современные буржуазные теории экономического роста и цикла (критический анализ)" A.B. Аникина и Р.В. Энтова (35), "Развивающиеся страны: очерк теории экономического роста" Л.И. Рейснера (36), "Социальное обновление: схемы и реальность (критический анализ буржуазных концепций модернизации развивающихся стран)" Б.С. Старостина (37), "Леворадикальная социология в Латинской Америке" A.B. Шестопала

(38), "Буржуазные теории экономического развития" H.A. Лидлейна

(39). Отметим также и один переводной труд "'Третий мир'. Проблемы развития" экономиста венгерского происхождения Т. Сентэша (40), опубликованный в 1974 году.

Судя по тому, что ссылки на все эти работы крайне редки в нашей литературе, они не стали заметным явлением ни тогда, ни потом. А вот монография Б.И. Славного "Немарксисткая политэкономия о проблемах отсталости и зависимости" (41) действительно заслуживает того, чтобы быть отнесенной к таковым. Интересен сам подход, использованный автором - хронологически масштабная история экономических взглядов

на проблемы развития, дифференцированные по принципу приоритета в них внутренних или внешних детерминант развития. Но особенно важно то обстоятельство, что впервые на русском языке читатель имел возможность познакомиться с обстоятельным анализом экономических воззрений А. Эммануэля и С. Амина. Правда Славный осуществил этот анализ с общеметодологических позиций только марксисткой политэкономии, что, на наш взгляд, несколько уменьшает его ценность. Не очень понятно также и то, почему он предпочел игнорировать (возможно из-за собственной "франкоязычности") в своем исследовании труды Франка, Бэрана и особенно Валлерстайна, необходимость обращения к которым определялась логикой поставленной им исследовательской задачи. Тем не менее, значение этой монографии для нашей научной литературы трудно переоценить.

Честь подлинных "первооткрывателей" мир-системного анализа для российского общественно-научного сообщества безусловно принадлежит А.И. Фурсову и М.А. Чешкову, хорошо известным историкам-востоковедам. К заслугам Фурсова следует отнести, прежде всего, реферативный обзор генеральных принципов мир-системного анализа, а также ряда небольших, но при этом достаточно влиятельных современных работ его основоположника И. Валлерстайна в реферативных сборниках Института Научной Информации Общественных Наук (42). Интересно, впрочем, что пока Фурсов предпочел обратиться к последним публикациям Валлерстайна, лишь косвенно затрагивая его капитальные труды.

В работе Чешкова "Критика миросистемного подхода И. Валлерстайна и концепции капитализма И. Валлерстайна (научно-аналитический обзор)" (43) и в ряде фурсовских статей 1992 года, опубликованных в журнале "Восток" (44), можно обнаружить первую в

русскоязычных публикациях и заслуживающую самого серьезного внимания критику мир-системного анализа. Чешков при этом анализирует общий спектр критических замечаний, возникших в адрес мир-системного анализа, Фурсов обращается к тем его аспектам, что касаются возникновения капитализма в XVI столетии на европейском континенте и общей теории капитализма. Основные претензии Фурсова, признающего эвристическую плодотворность мир-системного подхода, к последнему связаны с тем, что, "объяснительная сила его (мир-системного анализа) убывает по мере удаления от центра современной мир-системы" (45). Этот вывод абсолютно разделяется и нами.

Кроме того, Валлерстайн и его сторонники чересчур широко, по мнению российского комментатора, толкуют понятие капитализм, что приводит к смешению его функциональных и субстанциональных характеристик. Он пишет: "...возникает необходимость анализировать и способы производства и их взаимодействие. Валлерстайн отказывает этой проблеме в праве на существование, квалифицируя современную мир-систему со всем ее 'содержимым' как капиталистическую; на различия между содержательными и функциональными аспектами капитализма он вообще не обращает внимание (46). Только в ядре современной мир-системы совпадали капиталистическая субстанция (сущность) и капиталистическая функция, остальные регионы были интегрированы в капиталистическую систему функционально, по сути оставаясь некапиталистическими - примерно так можно изложить основной тезис Фурсова. Его позиция близка к характеристике мирового капиталистического хозяйства С. Амина.

На наш взгляд, внутренняя логика валлерстайновской теории вполне оправдывает не просто нераздельность понятий

капиталистических субстанций и функций, но и вообще позволяет отказаться от представлений о какой-либо чистой сущности "капитализма", субстанциональную многоструктурность которого и стремится подчеркнуть мир-системный анализ. Кроме того, Фурсов связывает мир-системный анализ не с избранной нами для исследования традицией критических теорий глобализации, восходящей к Марксу и революционно-марксистким концепциям империализма, а с цивилизационными исследованиями более крупных структур, чем национальные государства, от А. Тойнби до У. Макнейла, а также с западным востоковедением. Его интересуют не столько истоки мир-системного анализа, сколько параллельный идейно-теоретический контекст, в котором он возникает. Но особенно хочется отметить роль Фурсова в связи с тем, что он является, пожалуй, единственным на сегодняшний день российским ученым, предпринявшем впечатляющую попытку комплексного исследования мировой и российской истории с мировоззренческих и методологических позиций, близких к мир-системным.

М.А. Чешков в своей монографии "Развивающийся мир и посттоталитарная Россия" (47), анализируя проблемы вхождения новой России в мировую экономику на основе исторического опыта развивающихся стран, то есть обращаясь к тем вопросам, что в жесткой и пессимистической форме ставились сначала теоретиками неразвитости, а потом и в мир-системном анализе, исследует генезис научного знания о "мироцелостности" и развивающихся странах в отечественной и западной литературе. Чешков вводит в своем сочинении очень существенный для нас принцип "связки". Он пишет: "Поскольку теории выдвигаются и сменяют друг друга не столько в порядке их реакции на реальность, сколько в их соотнесении друг с

другом, то имеет смысл в качестве 'единицы' анализа теоретических форм брать не отдельные теории, а их связки. Говоря о связке, мы имеем ввиду их логическую соотнесенность, что вовсе не обязательно предполагает прямые, непосредственные связи. В каждой такой единице (связке) характеризуется отношение (различие-противоположение-полярность) между его составляющими, ведущая (активная) и реагирующая стороны" (48). Теории неразвитости и зависимости, а также мир-системный анализ, рассматриваются Чешковым в "связке" с противостоящими им либеральными теориями развития 1950-1970-х годов, а не с западной леворадикальной традицией исследований империализма и проблем международной эксплуатации, что предполагается сделать в диссертации. Принимая основные методологические принципы Чешкова, мы намерены дополнить его исследование "связок" их анализом в историко-генетической и внутрипроблемной перспективах.

Кроме работы Чешкова, необходимо упомянуть также прекрасную книгу В.А. Зарина "Запад и Восток в мировой истории Х1У-Х1Х вв." (49). Ее автор, предпринявший историческое исследование, близкое по своему замыслу к задачам валлерстайновской "Современной мир-системы", характеризует интересующую нас западную традицию исторического и политэкономического знания как "структуралисткие теории мировых систем". Работа Зарина очень важна для нас как практически единственная в отечественной литературе, в которой уделяется определенное внимание непосредственно историко-научным аспектам деятельности Валлерстайна, а не только его методологическому поиску.

В целом, что касается отечественной литературы, мы вынуждены констатировать не столько фрагментарность представлений о западных

теориях империализма и мирового неравенства, сколько то, что проблематика последних, в том виде как она представлена в диссертации (проблемы общей концепции капитализма, социально-экономического развития и экономической интерпретации истории), практически не формулировалась и не рассматривалась у отечественных авторов.

Большая часть иностранной литературы, в которой затрагивались бы данная тема, принадлежат^ во первых, авторам марксисткой ориентации, во вторых, очень критичны по своему содержанию. Уже в начале 1970-х годов теории неразвитости и зависимости были атакованы с "левых" позиций Е. Лакло (50). В начале 1980-х годов подоспела и критика "справа". Так Б. Уоррен (51) утверждал, что показатели "зависимости" указывают на факты все более эффективного преодоления неравенства в экономических отношениях бедных и богатых стран, приводя примеры увеличения количества стран, способных занимать лидирующее положение в торговле на мировом рынке по тем или иным показателям, разные формы контроля над иностранными инвестициями, выработанные странами "третьего мира", а также структурные перемены в соотношении оплаты труда в развитых и неразвитых странах. Теории неразвитости и зависимости фактически объявлялись им устаревшими, далекими от реальности.

А вот страницы вышедшего в Лондоне уже в 1983 году сборника "Неомарксисткие теории развития" (52), которые объединил статьи полутора десятков авторов, стали настоящим полем сражения, которое классический марксизм повел с марксизмом неортодоксальным. В каком-то смысле это можно расценивать (хотя открыто об этом нигде не говорится) как противостояние английского марксизма более модернизированному марксизму в США. Основной упрек, высказанный

авторами сборника в адрес Франка, Амина и Валлерстайна, связан с игнорированием последними марксисткой теории способов производства и политэкономическим приоритетом обмена по отношению к производству.

В систематическом виде подобную критику неомарксистких теорий глобализации можно было встретить и в вышедшей ранее книге Д. Тейлора "От модернизации к способам производства: критика социологии развития и неразвитости" (53). В ней правда практически не упоминается Валлерстайн и мир-системный анализ. Автор стремится доказать близость "социологии неразвитости" Бэрана и Франка и либеральной "социологии развития" на основе их обоюдного неприятия ключевых политэкономических и исторических тезисов марксизма.

Что касается Валлерстайна, то "образцом" критики его концепции "слева" до сих пор можно считать обратившие на себя внимание во второй половине 1970-х годов публикации Р. Бриннера (54) и Т. Скоспол (55). Статья Скоспол особенно интересна тем, что в ней критикуются не столько концептуальные схемы Валлерстайна, сколько его исторические исследования XVI столетия. Критику Скоспол не назовешь ортодоксально-марксисткой, поскольку Валлерстайн обвиняется автором не в игнорировании марксисткой теории способов производства и классовой борьбы (что стало общим местом в марксисткой критике), а в недооценке значения политических факторов в становлении капитализма. Развернутую критику "экономического детерминизма" мир-системного анализа мы встречаем в очень известной работе "Истоки современной мир-системы: пропущенное звено" А. Золберга (56), автора либеральной ориентации, назвавшего "пропущенным звеном" мир-системной интерпретации капиталистической мир-экономики фактор становления и

и

функционирования межгосударственной системы. Как странно, но в 1970-е и в начале 1980-х годов западные публикации по интересующей нас теме своей идеологизированностью мало чем отличаются от публикаций в СССР.

Новый, менее ангажированный подход наметился только во второй половине 1980-х годов. Отметим несколько наиболее важных монографий, вышедших за последнее время. Это "Теории развития: капитализм, колониализм и зависимость" Д. Лариана (57), в которой исследование эволюции различных теорий развития сопоставлено с авторским анализом противоречий интернациональной капиталистической системы в периоды "конкурентного капитализма" (1700-1860 гг.), империализма (1860-1945 гг.) и "позднего капитализма" (1945-...). "Левые" теории глобализации анализируются в этой работе в контексте, с одной стороны, исторического материализма, с другой, латиноамериканских теорий зависимого развития.

В 1991 году увидело свет сочинение Р. Пита "Глобальный капитализм: теории социентального развития" (58), в которой уделяется очень большое внимание марксисткому и неомарксисткому подходам к глобализации. Автор обращается не просто к различным версиям капиталистического развития, но и анализирует роль, которую играют в них исследования докапиталистических систем. Теории глобализации характеризуются им как "структуралисткий марксизм", с позиций которого, он пытается проанализировать значение индустриализации для многосторонней трансформации "третьего мира".

Упомянем наиболее современную книгу В. Хаута "Капитализм и третий мир: Развитие, зависимость и мировая система" (59), в которой достаточно трезво оценен вклад теории зависимости в исследования международных отношений и научную теорию развития. Довольно

подробно в ней рассмотрены концепции Франка, Амина, Галтунга и Валлерстайна. При этом их критика аргументирована эмпирическими данными, а не указаниями на "ереси" по отношению к марксизму или либерализму, чем нередко грешили авторы первых публикаций по интересующей нас теме. Совершенно естественно, что в западной литературе важных и интересных для нас публикаций на несколько порядков больше чем в отечественной, однако очевидно, что общая черта большинства из них - отсутствие исторического взгляда на интересующее нас научно-теоретическое течение, ориентация на теоретическую и методологическую критику последних.

Определяя общую цель работы, как историческую реконструкцию и выделения особенностей развития западных теорий империализма и мирового неравенства, мы выделяем ряд конкретных исследовательских задач:

* Исследование данной идейно-теоретической традиции сквозь призму трех ключевых проблем: интерпретация капитализма как мирового феномена, анализ характера и движущих сил социально-экономического развития, экономическое толкование мировой истории;

* Периодизация идейно-теоретической эволюции, анализ содержания ее отдельных этапов, исследование внутренних связей преемственности и содержательных различий;

* Оценка и характеристика положения, занимаемого данным направлением в общей системе западных социальных наук, определение степени его влияния на их современное состояние и основные тенденции предшествующего и дальнейшего развития;

* Анализ характера отношений данной традиции с "внешними" научно-методологическими течениями, прежде всего, с наследием

классического марксизма, либеральными теориями модернизации, историко-экономическими исследованиями Ф.Броделя;

* Сопоставление основных теоретических выводов западных исследований империализма и мирового неравенства с данными мировой социально-экономической статистики, относящейся к XX столетию;

* Анализ их научной и политической значимости применительно к проблемам социально-экономической и политической модернизации, стоящими перед современной Россией, особенно в контексте предлагаемого теориями мирового неравенства нового для российской научной и политической мысли понимания феномена мирового капитализма, характера и движущих сил экономического развития;

* Характеристика изменений в интерпретации истории западной . цивилизации и мировой истории в целом, которые состоялись или возможны на основе концептуального аппарата данной традиции;

* Анализ общей системы методологических принципов, выработанных в рамках критических исследований империализма и мирового неравенства, и возможной дальнейшей эволюции методологии исторических и социальных исследований;

Научная новизна диссертационной работы, тесно связанная с характером сформулированных выше исследовательских задач, состоит в том, что:

* Прежде рассматриваемые по отдельности теории империализма и мирового неравенства совмещены в единой перспективе комплексного исторического исследования;

* Теории империализма и мирового неравенства рассмотрены, прежде всего, с исторической (эволюционной) точки зрения, а не сквозь призму политологического и экономического исследовательских

аппаратов, и не с позиции проблематики общеметодологического плана;

* Историческая реконструкция эволюции теорий империализма и мирового неравенства осуществляется на основе проблемно-содержательного, а не описательного подхода;

* В диссертации анализируются прежде не исследованные в отечественной науке работы П. Бэрана, С. Амина, И. Валлерстайна;

* Хорошо известные в отечественной науке темы марксизма и марксистких теорий империализма освещаются по новому в контексте анализа неомарксисткой политэкономии международных отношений XX века;

* Выводы исследования сугубо идейно-теоретических процессов, происходивших в западном обществоведении, соединяются в заключении диссертации с обращением к социально-экономической проблематике современной России;

Что касается методологических принципов, на которые мы опираемся в данной работе, то при их выборе мы ориентировались на методологический аппарат особого направления в современной исторической науке, известного как история идей. Его подход исключает свойственный в прошлом советским гуманитарным наукам принцип методологического монизма, основой которого служила марксистко-ленинская доктрина, а также исключает понимание основной задачи исследователя как оценку степени "отклонения" или "соответствия" анализируемых идей содержанию "опорной" доктрины. Мы не рассматриваем критику, апологию и описательность в качестве "самоцели" диссертационной работы, полагая, что исторический анализ развития определенных представлений должен исходить, прежде всего, из внутренней логики и тематики самого предмета, а только потом из

общего характера его взаимоотношений с альтернативными точками зрения. Мы ориентируемся на принцип "двойной обусловленности любой идейно-теоретической динамики, обусловленности как идейно-генетической, так и историко-ситуационной" (60).

Подобный подход следует понимать как гибкое, диалектическое применение авторитетного в исторической науке принципа историзма, учитывающее поправку на специфику самого предмета "истории идей". Следует при этом отказаться от понимания принципа историзма как более "мягкого" синонима механической модели причинно-следственных отношений. Речь здесь должна идти даже не о простой замене "одностороннего" детерминизма "двусторонним", а именно о признании относительной автономности внутренней динамики идейно-теоретической сферы, не сводимой к примитивному "выражению" или "отражению" объективных исторических фактов или интересов определенных социальных групп. В работе не раз будет продемонстрировано, что многие траектории эволюции теорий империализма и мирового неравенства определялись характером межконцептуальных взаимодействий или конкретными обстоятельствами идейно-политической борьбы, а не какими-либо значительными социально-политическими катаклизмами.

В целом автор предпочитает отдавать исследовательский приоритет историко-генетическому, историко-сравнительному и историко-проблемному методам вместо метода историко-описательного. Нами не ставится задача последовательного описания всех сторон рассматриваемых концепций, при этом многим приходится просто "жертвовать": мир-системной теорией исторических циклов, обращением к третьему тому капитального труда Валлерстайна "Современная мир-система", аминовским вариантом маоизма, теорией

единой пятитыеячелетней мировой системы, разработанной Франком в последние годы. Данное исследование организуется строго на основе триединого проблемно-аналитического "кода" (капитализм, развитие, экономическое толкование истории). Различные теории глобализации рассматриваются поэтому, как связанные между собой синхронно-проблемным образом, а не последовательным принципом "эстафетной палочки". Автор не считает допустимым использование в "истории идей" линейной модели, то есть рассмотрение теоретической эволюции как единого "потока", дифференцируемого лишь стадиально-хронологически. Он понимает используемый им термин "идейно-теоретическая традиция" как выражение некоего проблемного "русла", в котором могут весьма причудливо соединяться достаточно разнородные, нередко просто обособленные по своим истокам и предпосылкам идеи и концепции. Следование же хронологическому принципу в организации структуры самого текста автор объясняет задачей более удобного изложения самого содержания, а не линейной конституцией исследуемого объекта.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Шмидт, Сергей Федорович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

1. Гефтер М.Я. Страница из истории марксизма начала XX века // Историческая наука и некоторые проблемы современности.М., 1969. С. 18.

2. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 25, ч. I. С. 260.

3. См: Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие // К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч.- М., 1959,- т. 13,- С. 1-167.

4. Larrain J. Theories of development: Capitalism, colonialism and dependency.- Cambridge, p. 34.

5. Бродель Ф. Динамика капитализма,- Смоленск, 1993. С. 98.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шмидт, Сергей Федорович, 1998 год

ЛИТЕРАТУРА:

Азначеев K.C. Методология истории идей,- Воронеж, 1998.208 с.

Аникин A.B. Энтов Р.В. Современные буржуазные теории экономического роста и цикла (критический анализ).- М., 1979,- 344 с.

Арон Р. Этапы развития социологической мысли. - М., 1993.608 с.

Бергер П. Капиталистическая революция (50 тезисов о процветании, равенстве и свободе). - М., 1994,- 320 с.

Блауг М. Экономическая жизнь в ретроспективе,- М., 1994.687 с.

Бор М.З. История мировой экономики.- М., 1998,- 285 с.

Бродель Ф. Динамика капитализма. - Смоленск, 1993,- 127 с.

Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIIIbb. т. 1-3.-М., 1986-1991.

Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность // Философия и методология истории. Сборник переводов.- М., 1977,- С. 115-142.

Ван дер Bee Г. История мировой экономики,- М, 1994,- 409 с.

Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М., 1990. - 526 с,

Гефтер М.Я. Страница из истории марксизма начала XX века// Историческая наука и некоторые проблемы современности,- М., 1969,-С. 13-44.

Дьяков В.А. Методология истории в прошлом и настоягцем.М., 1974,- 190 с.

Закономерности экономического роста: анализ зарубежного опыта,- М., 1992,- 166 с,

Западная теоретическая социология 80-х годов,- М., 1989.157 с.

Зарин В.А. Запад и Восток в мировой истории, Х1У-Х1Х вв.-М., 1991.-264 с.

Зоннтаг Г. Судьбы развития // Международный журнал социальных наук, 1994,- Том 4, N 7,- С. 99-122.

Ивонин Ю.Е. Становление европейской системы государств: Англия и Габсбурги на рубеже двух эпох,- М., 1989,- 197 с.

Иное. Россия как предмет,- М., 1995-1996,- Т. 1-4.

История политической экономии капитализма. - М., 1989.478 с.

Кенэ Ф. Избранные экономические произведения,- М., 1960.551 с.

Клеер Е. Анализ общественно-экономических структур третьего мира.- М., 1968,-216 с.

Клеер Е. Всемирное хозяйство: закономерности развития,- М., 1979.-389 с.

Критика концепции зависимого развития,- М., 1983,- 199 с.

Лидлейн Н.А. Буржуазные теории экономического развития.М., -1978.-227 с.

Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность,- М., 1996. 330 с.

Меньшиков С.М., Клименко Л.А. Длинные волны в экономике (когда общество меняет кожу).- М., 1989,- 289 с.

Модернизация: зарубежный опыт и Россия,- М., 1994,- 115 с.

Новиков Г.Н. Теории международных отношений,- Иркутск, 1996,298 с.

Новиков Г.Н. Динамика неравенства. Доклад о некоторых процессах мирового экономического развития в 60-80-е годы XX века,-Иркутск, 1993,- 76 с.

Норт Г. Марксова религии революции. Возрождение через хаос,-М., 1995.-312 с.

Поздняков Э.А. Системный подход и межународные отношения.М., 1976,- 159 с.

Полетаев A.B. Савельева И.М. Циклы Кондратьева и развитие капитализма (опыт междисциплинарного исследования).- М., 1993.- 248 с.

Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из Хаоса,- М.: Прогресс, 1994,266 с.

Поппер К. Нищета историцизма,- М., 1993.- 113 с. Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы,- М., 1974,- 464 с.

Развивающиеся страны: экономический рост и социальный прогресс,- М., 1983,- 655 с.

Рейснер Л.И. Развивающиеся страны: очерк теории экономического роста.- М., 1976,- 355 с.

Савельева И.М., Полетаев A.B. История и время. В поисках утраченного.- М., 1997.- 796 с.

Селигмен Б. Основные течения современной экономической мысли.- М., 1968.- 454 с.

Сентэш Т. "Третий мир". Проблемы развития,- М., 1984,- 461 с.

Славный Б. Немарксисткая политэкономия о проблемах отсталости и зависимости. - М., 1982,- 248 с.

"Социология развития" Африки: критические очерки,- М., 1984.229 с.

Старостин Б.С. Социальное обновление: схемы и реальность (критический анализ буржуазных концепций модернизации развивающихся стран). - М., 1981. - 183 с.

Тягуненко В. Л. Международное разделение труда и развивающиеся страны,- М., 1976,- 304 с.

Экономика развивающихся стран: Проблемы и перспективы.М., 1990.-352 с.

Фукуяма Ф. Конец истории? // США. Экономика, политика, идеология,- М„ 1990,- N 5,- С. 67-85.

Фурсов А.И. Есть ли место для левых в грядущем мире?// Мировая экономика и международные отношения,- М., 1989.- N 9,- С. 30-38.

Фурсов А.И. Мир-системный анализ и его критики: Научно-аналитический обзор,- М., 1996,- 44 с.

Фурсов А.И. Мир-системный анализ: интерпретация И. Валлерстайном периода 1945-1990 (основные идеи и оценки)// Восток, 1992,-N3,- С. 32-56.

Фурсов А.И. Развитие азиатских обществ ХУН-начала XX в.: Современные западные теории: Аналитический обзор,- М.: ИНИОН,

1990,- Вып. 1: Либеральные социально-экономические теории: Поиск внутренних факторов развития,- 71с.

Фурсов А.И. Развитие азиатских обществ ХУП-начала XX в.: Современные западные теории: Аналитический обзор,- М.: ИНИОН,

1991,- Вып. 2. Теории слаборазвитости: Поиск внешних факторов развития.- 89 с.

Фурсов А.И. Развитие азиатских обществ ХУН-начала XX в.: Современные западные теории: Аналитический обзор,- М.: ИНИОН, 1991,- Вып. 3. Мир-системный подход.- 99 с.

Фурсов А.И. Школа мир-системного анализа: (основные положения концепции И. Валлерстайна)// Восток, 1992,- N 1,- С. 19-38.

Чешков М.А. Критика миросистемного подхода И.Валлерстайна и концепции капитализма И. Валлерстайна (научно-аналитический обзор).- М.: ИНИОН, 1991,- 39 с.

Чешков М.А. Развивающийся мир и посттоталитарная Россия. Новые конфигурации мирового пространства (в поисках глобального и теоретического синтеза).- М., 1994.- 176 с.

Чешков М.А. Проблемы общей теории развивающихся стран. Обзор (по материалам советских исследований 50-80-х годов).- М., 1988,- 243 с.

Шейнис B.JI. Капитализм, социализм и экономический механизм современного производства//Мировая экономика и международные отношения, 1988, N 9.

Шестопал А.В. Леворадикальная социология в Латинской Америке.- М., 1981. - 207 с.

ШтомпкаП. Социология социальных изменений,- М., 1996.415 с.

Abu-Liighod J. Before European hegemony: The world-system a.d. 1250-1350,- Oxford: Oxford univ. press., 1989,- 443 p.

Anderson P. Lineages of the absolutist state.- London: New Left, 1974.575 p.

Arndt H. Economic development: The history of an idea. Chicago and London: University of Chicago Press, 1987,- 217 p.

Aron R. Les desillusions du progres. - P., 1969. - 284 p.

Aronowitz S. A metatheoretical critique of Immanuel Wallerstein's "The modern world system" // Theory and society. - Amsterdam, 1981,- Vol.10, N 4,- P. 503-520.

Ashley R. Three modes of economism //International studies quarterly, 1983,- Vol. 27, N 4. - P. 466-471.

Avineri S. Karl Marx on Colonialism and Modernization.New York: Doubleday and Co., 1969. - 156 p.

Brenner R. Agrarian Class Structure and Economic Development in Pre-industrial Europe //Past and Present, 1976. - N 70,- P. 30-75.

Brenner R. The Origins of Capitalist Development: a Critique of Neo-Smithian Marxism // New Left Review, 1977,- N 104,- P. 25-92.

Garst D. Wallerstein and his critiques // Theory and society, 1985. - Vol. 14, N 4,- P. 469-496.

Giddens A. Sociology: A brief but critical introduction.San Diego: Harcourt Brace Jovanich, 1987.- 418 p.

Gulalp H. Frank and Wallerstein revisited: A contribution to Breener's critique //Neo-marxist theory of development.-London: St. Martin press, 1983,- P.114-136.

Howe G.N., Sica A.M. Political economy, imperialism, and the problem of world system theory // Current perspectives in social theory. - N.Y.: JAI press, 1980,-P. 235-287.

Hout W. Capitalism and the third world: Development, dependence and the world system.- Brookfield: Elgar.- 1993.227 p.

Janowitz M. A socilogical perspective on Wallerstein //Amer. j. of sociology.- Chicago, 1978,- Vol. 82, N 5,- P. 1090-1097.

Larrain J. Theories of development: Capitalism, colonialism and dependency, Cambridge: Polity Press in association with Blackwell, 1989.252 p.

Leaver R. Samir Amin on underdevelopment // Neomarxist theories of development.- London.: St.Martin Press, 1983,- P. 58-73.

Leys C. Capital accumulation, class formation and dependency//Socialist register, 1978.-P. 201-256.

Leuddel-Neurath R. Export orientation in South Korea: How helpful is dependence thinking to its analysis?//IDS Bulletin, 1980,- Vol. 12, N 1,- P. 16-85.

Lukes S. Marxism and morality.- Oxford, 1978,- 305 p.

Martin W.G. The world-systems perspective in perspective. Assessing the attempt to move beyond nineteenth-century eurocentric conceptions // Review.- Binghampton, 1994,- Vol. 17, N 2,- P. 145-185.

McDonough T. Lenin, Imperialism, and the Stages of Capitalist Development//Science and Society. 1995. - Vol. 59, N 3,- P. 339-367.

Modelski G. and Thompson W. Seapower in Global Politics, 14941993,- Seattle: University of Washington Press, 1988,- 486 p.

Parsons T. Structure and process in modern societies.Glencoe, 1962,379 p.

Parsons T. The System of modern societies.- N.Y.: Englewood Cliffs, 1971.-493 p.

Parsons T. The evolution of societies.- N.Y.: Englewood Cliffs, 1977.541 p.

Peet R. Global capitalism: Theories of societal development.- New York and London: Routledge, 1991,- 206 p.

Poulantzas N. Classes in contemporary capitalism.- London: New left books, 1975,- 461 p.

Polany K. The Great transformation: The Political and Economic Origins of Our Time.- N. Y.: Toronto: Farrol and Ranehart, 1944,- 305 p.

Randcliff-Brown A.R. On the Concept of Function in Social Science.-N.Y., 1973,-318 p.

Skocpol Th. Wallerstein's World Capitalist System: A Theoretical and Historical Critique // American Journal of Sociology.- Chicago, 1977,- Vol. 82, N5,- P. 1075-1090.

i

Smelser N. Handbook of sociology.- Newbury park: Sage, 1988,- 789 p.

Street J.A. A hollistic approach to underdevelopment // Institutional economics. Contributions to the development of hollistic economics.- BostonLondon, 1980.

Taylor J.C. From modernization to modes of production: A critique of the sociologies of development and underdevelopment.- London: Macmillan, 1979,-335 p.

Vujacic I. Marx and Engels on Development and Underdevelopment: The Restoration of a Certain Coherence // History of Political Economy, 1988,- Vol. 20, N 3,- P. 471-498.

Waltz K. Theory of international politics. Reading. Addison-Wesley, 1979,-470 p.

Warren B. Imperialism: Pioneer of Capitalism.- N.Y., 1980,- 176 p.

Willoughby J. Evaluating the Leninist Theory of Imperialism // Science and Society, 1995,- Vol. 59, N. 3,- P. 320-338.

Zolberg A. Origins of the modern world system: A missing link // World policies.- Princeton, 1981,- Vol. 33, N 2,- P. 253-281.