Музыкальное и театральное образование и просвещение в советской Сибири 1920-х - начала 1930-х гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Сотникова, Елена Вячеславовна

• Сотникова, Елена Вячеславовна
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Сотникова, Елена Вячеславовна

Введение

Глава 1. Музыкальное образование и просвещение в Сибири

1920-х - начала 1930-х гг.

1.1. Специфика становления музыкальных учебных заведений

1.2. Традиции и новаторство в музыкально-просветительской деятельности сибирских музыкантов

1.3. Традиции народного творчества в музыкальном просвещении

Глава 2. Театральное образование и просвещение в Сибири

1920-х - начала 1930-х гг.

2.1. Идеи Пролеткульта в образовательно-театральной деятельности

2.2. Роль театров в просвещении масс

2.3. Театральная художественная самодеятельность: формы и методы 160 Заключение 177 Список источников и литературы 189 Приложения

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Музыкальное и театральное образование и просвещение в советской Сибири 1920-х - начала 1930-х гг.»

Актуальность исследования. Художественная культура в силу своих особенных свойств оказывает значительное воздействие как на формирование созидательного, ценностно-ориентационного, коммуникативного потенциала отдельной личности, так и на социально-психологический климат в целом. Важнейшим блоком в системе художественной культуры является музыкальное и театральное образование и просвещение. В процессе развития отечественного художественного образования и просвещения в течение нескольких веков в нём аккумулировались многообразные знания и принципы организации деятельности, различные концепции образования, стратегии решения проблемы подготовки кадров для сферы художественной культуры. Музыкальное и театральное просвещение было тем лоном, где сохранялись традиции и в то же время шли энергичные поиски нового, ставились эксперименты, ломались привычные представления.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена тем, что период 1920-х - начала 1930-х годов в развитии системы музыкального и театрального образования и просвещения оставил после себя, помимо определённых достижений, немало новых проблем. В XX веке произошла радикальная трансформация культуры России, мировоззренческий слом, взрыв в культуре1. Образовательная система России всегда была одной из важнейших основ сохранения целостности и независимости государства, духовного единства народа. Всё, что приходит человеку через чувство, глубоко трогает душу, надолго закрепляется. Когда в человеке развита душевная культура, то в нём есть мощное основание для живой плодотворной мысли, объективно значимых, возвышающих человека смыслов, красоты и целостности его жизни. В этом отношении музыкальное и театральное образование и просвещение не просто «встроено» в контекст художественно-культурной среды, но играет в ней активную роль, формирует её, существенно определяя динамику процесса

1 См.: Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992. взаимодействия различных подсистем и элементов художественной среды, непрерывно воспроизводя и модифицируя её базовые составляющие -художника и публику. Театральное и музыкальное просвещение относятся к наиболее массовым сферам художественной культуры, они взаимосвязаны и выступают в единстве, в исследуемый период — особенно.

Следует отметить, что в современном реформировании системы музыкального и театрального образования и просвещения мы порой видим попытки использовать те приёмы и подходы, которые уже были апробированы практикой 1920-1930-х годов. Это позволяет говорить не только об актуальности, но и практической значимости темы данного исследования.

Степень изученности темы. Музыкальное и театральное образование и просвещение Сибири исследуемого периода до сих пор остаётся малоизученным направлением в историографии культуры. Это наиболее эрудированная и многогранная область истории культуры, требующая, кроме базового для историка исторического образования, знаний в смежных отраслях - культурологии, искусствознании, а также дополнительных конкретных исполнительских умений и опыта. При всей важности акцентированной проблемы, она, по сравнению, к примеру, с общей теорией и историей образования или историей собственно художественного творчества, что является сферой деятельности искусствоведов, в Сибири изучена и разработана лишь в очень небольшой мере. Общую ситуацию в историографии музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири следует оценивать как мозаичную, состоящую пока из отдельных фрагментов, ещё не сложившихся в общую чёткую картину. Культура Сибири предстаёт как многослойный и многомерный объект, анализ которого перспективен именно в контексте динамического диалога его частей, в том числе музыкального и театрального образования и просвещения.

Обстоятельных трудов, написанных в 1920-1930-е годы, по «горячим следам», на материалах Сибири нет. Ценность представляют статьи и брошюры, авторами которых были сами организаторы и активные участники культурного строительства. Наряду с фактическим материалом статьи и обзоры содержали первый анализ итогов и достижений на «культурном фронте».

Принципиальная связь школы всех ступеней и назначений с политикой и идеологией советской власти лежала в основе становления и развития системы образования. Этот принцип был провозглашён в Программе РКП (б), принятой в 1919 году на VIII съезде партии2. К середине 1920-х годов центральная идея формируемой советской системы просвещения — связь политики и образования — не только успешно внедряется в сознание работников просвещения, но и реализуется в их практической деятельности. Под соответствующим углом зрения начинает рассматриваться история просвещения, закладываются основы марксистского подхода к ней.

Проблемы «революция и культура», «интеллигенция и власть», вопросы советской культурной политики в Сибири становятся темами ряда работ, о первые из которых появились уже в начале 1920-х годов . Авторами публикаций этого периода, как правило, являлись известные в то время государственные и партийные работники, деятели культуры, искусствоведы. Отличительными чертами этих работ является их практическая направленность, партийный подход и острая критичность в оценке культурных явлений. В 1920-е годы опубликованы материалы о пребывании в Сибири наркома просвещения РСФСР A.B. Луначарского4. Они представляют собой сборники интервью с наркомом и стенограмм его выступлений в сибирских городах. A.B. Луначарский подчёркивал, что здесь, как и в центральных районах, наблюдается явный сдвиг, усиление внимания к нуждам культуры, «самые трудные времена позади»5. Вопрос «выживания» культуры был основным. Нарком просвещения A.B. Луначарский вторично побывал в 1928 г.

2 КПСС в резолюциях н решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 2. М., 1970. С. 48-49.

3 Правдухин В. В борьбе за новое искусство // Сибирские огни. Новосибирск, 1922. № 5. С. 156-181; Правдухин В. Искусство в стихии революции // Сибирские огни. Новосибирск, 1922. № 1. С. 133-148; Чудинов Д. Педагогические воззрения профессора М. Рубинштейна // Сибирский педагогический журнал. 1923. № 3. С, 160-165.

4 A.B. Луначарский в Омске. Омск, 1923; Нарком просвещения A.B. Луначарский в Томске. Томск, 1923.

5 A.B. Луначарский в Омске. Омск, 1923. С. 11. в ряде сибирских городов и опубликовал год спустя свои путевые впечатления6. Они важны в плане оценки Луначарским как представителем государственной власти состояния культурной работы в регионе и путей её развития.

В конце 1920-х годов «культурная революция» вступила в новую полосу, руководители народного образования не могли формулировать стоявшие задачи без того, чтобы не оценить сделанное. Заведующий Сибоно А. Голышев публикует статьи, в которых предлагает упрощённую, на наш взгляд, периодизацию «культурного строительства»7. По его мнению, этап «военного коммунизма» - это время ломки старой школы, а само строительство началось только с введения нэпа.

В 1929—1932 гг. выходят в свет три тома Сибирской Советской Энциклопедии8. Статьи ССЭ, несмотря на неприемлемый сегодня во многом исследовательский подход, валены в информативном плане. В разделе «Музыкальная культура в Сибири» сообщается о концертной деятельности музыкальных техникумов, пропаганде классических музыкальных образцов «под знаком внедрения музыки в широкие массы трудящихся», а также об организации в Омске, Томске филиалов РАПМ (Российской ассоциации пролетарских музыкантов), ведущих борьбу за пролетарскую музыку, против «аполитичности музыкальной работы»9.

В 1960-1980-е годы историография исследуемой проблемы остаётся, можно сказать, в стадии «первоначального накопления». И эта характеристика вполне приемлема как для советского, так и постсоветского времени. Историки Сибири в течение целого ряда лет основные силы концентрировали на написании пятитомной «Истории Сибири», отразившей развитие фундаментальных основ жизни общества и расставившей приоритеты в полном соответствии с учением

6 Луначарский A.B. Месяц по Сибири. Л., 1929.

7 Голышев А. На грани культурного подъёма края // Сибирский педагогический журнал. 1926. № 11. С. 10-13; Он же. Пути культурного строительства Сибири // Сибирский педагогический журнал. 1926. № 1. С. 7-14; Он же. Социалистическое строительство и советское просвещение // Просвещение Сибири. 1927. № 9. С. 5-20; Он же. Под знаком культурного роста // Просвещение Сибири. 1927. № 10. С. 20-24.

8 ССЭ / Под ред. М.К. Азадовского. Т. 1. Новосибирск: Сибирское краевое изд-во, 1929; Т. 2. Новосибирск: Западно-Сибирское отделение ОГИЗ, 1931; Т. 3. Новосибирск: Западно-Сибирское отделение ОГИЗ, 1932.

9 ССЭ / Под ред. Б.З. Шумяцкого. Т. 3. Новосибирск: Западно-Сибирское отделение ОГИЗ, 1932. С. 598. марксизма-ленинизма. В этом труде общеисторического характера10 содержатся небольшие обзорные разделы по истории художественной культуры, однако вопросы развития музыкального и театрального образования специально не рассматриваются. Что касается всей культуры, то эти приоритеты были в нашем периоде выстроены традиционно так: элементарная грамотность -общее и профессиональное образование - политико-просветительная работа -вопросы культурного развития базовых классов советского общества, которые также «вращались» вокруг общей грамотности, освоения коммунистической идеологии, шефства рабочего класса над крестьянством и союзничества классов.

Акцент на социально-политический аспект проблемы культурного развития как страны в целом, так и Сибирского края, сделан в работах'В.Л. Соскина11.

Основное внимание он уделил народному образованию. В.Л. Соскин трактует понятие и содержание культурно-просветительной работы как политикопросветительной работы — от ликвидации неграмотности до партийного просвещения и печати. Достоинством работ В.Л. Соскина является подробный анализ специфических условий «культурного строительства» в Сибири, содержания и форм культурно-просветительной деятельности. Главная задача состоит в выяснении социальной роли художественного образования и просвещения, их места не только в духовной'жизни, но и в жизни государства и общества в целом. Идеология играет в социальной ориентации культуры основную роль. Тема интеллигенции, являющейся основным субъектом культурного творчества, - сквозная в публикациях В.Л. Соскина.

Исследования культурных процессов в среде рабочих отражены в трудах 10

Ю.Г. Марченко , который уже в 1970-е гг. подчёркивает необходимость системного изучения культурного развития рабочих Сибири. Он критикует

10 История Сибири. Т.4. Л., 1968.

11 Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы нэпа (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971; Соскин В.Л., Буторин В.П. Пролеткульт в Сибири / Проблемы истории советской Сибири Новосибирск, 1973; Соскин В.Л. Переход к нэпу и культура (1921-1923). Новосибирск, 1997.

12 Марченко Ю.Г. Очерки истории культурного развития рабочих Сибири (1920-1928 гг.). Новосибирск, 1977; Он же. Из истории конкурсов самодеятельности музыкантов Сибири (20-е годы) // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1976. С. 40-43; Он же. Сибгосопера - центр музыкального просвещения Сибири 20-х годов // Бахрушинские чтения. Выпуск 1. Вопросы истории Сибири советского периода. Новосибирск, 1973. С. 73-80. широко использовавшиеся понятия «рост», «подъём» по отношению к культурным переменам, происходившим в рабочем классе. Популярный термин «культурно-технический уровень» сводил всю культурную работу к производственным задачам. Более уместным, по мнению Ю.Г. Марченко, являлся термин «культурное развитие». Он отражает и подъёмы, и спады, и длительную неразрешённость проблем. Исследования Ю.Г. Марченко раскрывают социальную роль театра, кино, музыкальных учебных заведений, показывая процесс становления системы художественного воспитания трудящихся.

Предметом изучения исследователей стали вопросы культурной политики партии, формирования и становления системы партийных и государственных органов управления культурой, политическое просвещение масс, борьба с неграмотностью. Были даже указания на то, что «в Сибири культурнопросветительную работу приходилось строить почти на пустом месте, так как до Великого Октября внешкольная работа в Сибири велась в совершенно

1 ^ ничтожных размерах» . Л.И. Боженко сделал попытку обобщить опыт культурно-просветительной работы на территории Сибири в период 1921-1925 гг. 14. Партийное руководство театральным искусством Сибири исследовала В.П. Буторина15. А.П. Леляков проанализировал мероприятия партийных и государственных органов по укреплению и расширению сети художественных учебных заведений Западной Сибири, основные направления идейно-политической работы16.

При изучении содержательной стороны деятельности художественных учреждений труды искусствоведов представляют серьёзное подспорье. В 19501970-х годах вышли в свет работы С.Г. Ландау, Л.И. Лифшица, П.Г.

13 Боженко Л.И Культурно-просветительная работа в Сибири в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.): Автореф. дне. канд. ист. наук Томск, 1963 С. 8.

14 Боженко Л И. Культурно-просветительная работа в Сибири (1921-1925 гг.). Томск, 1967.

15 Буторина В.П. Партийное руководство литературой и искусством Сибири в 1919-1932 гг.: Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 1973.

16 Леляков А.П. Партийное руководство развитием театрального искусства в Западной Сибири (1928-1941 гг.). Томск, 1974.

1 7

Маляревского, Ю.Н. Корнилова, C.B. Яневской о сибирских театрах . Вопросы социологии музыкального искусства исследуются в трудах Б.В. Асафьева, А.Н. 18

Сохора . Развитию специального музыкального образования в СССР посвящены чрезвычайно краткие работы В.И. Авратинера, П.В. Халабузарь19. Историческое музыкознание, исключая широкий круг проблем воспроизводства музыкальной культуры и бытования музыки в обществе, вольно или невольно сужает поле и значение своих исследований, ослабляет их социальную и гуманистическую направленность. Создалось положение, при котором многие важные проблемы музыкального просвещения не изучает во всей полноте ни историк-музыковед, ни историк культуры.

Интересный, но малоизученный аспект музыкального и театрального просвещения в Сибири — деятельность агитационных трупп. Большое значение этой формы просветительной деятельности в 1920-1930-е годы заключалось в их высокой мобильности, в определённой мере компенсировавших отсутствие стационарных очагов культуры даже во многих крупных населённых пунктах Сибири. Деятельность передвижных очагов культуры (агитпоездов, агитпароходов) частично была освещена в статьях К.И. Болотовской, М.И.

20

Чугунова . О просветительской деятельности оркестров русских народных инструментов в Красноярске, Омске, Новосибирске рассказывает в книге мемуарного характера заслуженный деятель искусств РСФСР Г.Е. Авксентьев21.

17 Ландау С.Г. Из истории драматического театра в Омске. Омск, 1950; Лифшиц Л.И. Театр в Красноярске. Красноярск, 1957; Маляревский П.Г. Очерк истории театральной культуры Сибири. Иркутск, 1957; Корнилов Ю.Н. Театр Сибкорша // Ангара. 1965. № 4; Корнилов Ю.Н. Становление и развитие советского театра Восточной Сибири (на материалах городов Иркутска и Красноярска): Автореф. дис. канд. искусствовед. М., 1968; Яневская C.B. Омский драматический театр. Омск, 1975.

18 Асафьев Б.В. Избранные статьи о музыкальном просвещении и образовании. М., 1971; Сохор А.Н. Социология и музыкальная культура. М., 1975; Сохор А.Н. Вопросы социологии и эстетики музыки: Сб. ст. Л.: Советский композитор, 1980.

19 Авратинер В.И. Система специального музыкального образования в СССР. М., 1972; Авратннер В.И., Халабузарь П.В. Становление и развитие музыкального образования в СССР: Учебно-методические материалы к курсу педагогики для студентов-заочников. М., 1971.

20 Болотовская К.И. Из истории агитационно-пропагандистской работы Коммунистической партии в Сибири (1919-1920 гг.) / В кн.: Историческая наука в Сибири за 50 лет. Новосибирск, 1972. С. 251-262; Чугунов М.И. О деятельности коллектива агитпоезда «Октябрьская революция» в Сибири / В кн.: Проблемы истории Октябрьской революции и гражданской войны в СССР. Томск, 1975. С. 390-399.

21 Авксентьев Г.Е. За дирижёрским пультом. Ростов-на-Дону: Ростовское книжное изд-во, 1962.

В 1980-е годы появились работы, посвященные музыкальной истории городов. Попытка исследовать вопросы музыкально-просветительной жизни Красноярска представлена в коллективной работе Б.Г. Кривошеи, Л.Г. Лаврушевой, Э.М. Прейсман22. В монографии И.Ю. Харкеевич23 предпринята попытка исследовать с музыковедческой позиции некоторые вопросы музыкально-общественной, концертной жизни Иркутска — репертуара «Музыкальных пятниц» Иркутского государственного музыкального университета, Симфоперы, здесь отмечены также имена выдающихся вокалистов, музыкантов, педагогов.

В 1960—1980-е годы вышли ряд сводных и монографических искусствоведческих трудов по музыкальной и театральной культуре в масштабе всей страны24. Учитывая то обстоятельство, что они появились в условиях строго определявшегося «сверху» монопольного методологического подхода, сужавшего актуальное поле исследовательской деятельности, следует отметить значительную концептуальную неприемлемость этих работ. Вместе с тем нельзя «с порога» игнорировать достижения советской историографии, в первую очередь накопление фактического материала, хронику событий, имена и другое. Эти работы сохраняют определённую ценность и сегодня.

Крупной вехой в советской историографии художественной культуры Сибири стал сборник статей, очерков и воспоминаний, вышедший в 1984 году в издательстве «Наука» под редакцией профессора В.Л. Соскина" . Совмещение в одной книге фундаментальных научных статей В.Л. Соскина, В.П. Буториной, В.К. Хрипунова, В.Ш. Назимовой, Ю.Г. Марченко и других с мемуарными текстами самих участников художественного просвещения - явление довольно редкое и плодотворное. Здесь «холодное» научное описание событий дополняется и уточняется, эмоционально окрашивается, погружает читателя в

22 Кривошея Б.Г., Лаврушева Л.Г., Прейсман Э.М. Музыкальная жизнь Красноярска. Красноярск, 1983.

23 Харкеевич И.Ю. Музыкальная культура Иркутска. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1987.

24 История советского драматического театра: В 6-ти томах. Т. 2. 1921-1925 гг. М.: Наука, 1966; Т. 3. 1926-1932 гг. М.: Наука, 1967; Театральная энциклопедия. В 5-ти томах. Т. 4. М., 1965; Музыкальная энциклопедия. В 6-ти томах. Т. 3. М., 1976; История русской музыки. В 10-ти томах. Т. 6. М., 1986.

25 Художественная культура и интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. В.Л. Соскина. Новосибирск-Наука, 1984. бурные события минувшего. Во второй половине 1980-х гг. упрочилось представление о культуре как сложном и многослойном объекте, требующем междисциплинарного и межотраслевого изучения. С конца 1980-х гг. происходило восстановление полноправного научно-исследовательского статуса локальных культурно-исторических опытов.

За последние два десятилетия история культуры как отдельное направление в российской историографии приобрела особые темпы и признаки развития. Несомненны достижения учёных в выработке новых подходов, обобщении и систематизации накопленных эмпирических данных, разработке новых направлений и тем. Определённый интерес в рамках постановки общих проблем развития художественного образования представляет монография Е.Я. Александровой" . Она даёт представление о специфике художественного образовательной и художественно просветительной деятельности, анализирует основные тенденции развития художественного образования в России в течение нескольких веков до начала XX века, создание художественно-просветительных объединений, например, Русского Музыкального Общества (РМО). Коллективная монография сотрудников отдела народной художественной культуры Государственного института искусствознания

УП

Министерства культуры и Академии наук Российской Федерации включает в себя очерки истории самодеятельных театра, музыки, танца и пластики, изобразительного и декоративно-прикладного искусства, фотографии. Очерки написаны искусствоведами, что и определяет особенность изложения и содержания материала. Следует отметить вывод авторов монографии об агитационности, синтетичности всех видов раннесоветского самодеятельного творчества. В монографии проводится параллель между «объединением усилий самодеятельных коллективов и профессиональных художников-новаторов» и «родством новых самодеятельно-творческих форм и особенностей

26 Александрова Е.Я. Художественное образование в России: Историко-культурологический очерк. М., 1998.

27 Самодеятельное художественное творчество в СССР. Очерки истории. 1917-1932 гг. / Ред. коллегия: К.Г. Богемская, П.Р. Гамзатова и др. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. традиционной народной культуры» , что является спорным, на наш взгляд, высказыванием. Народное творчество авторы называют «любительским творчеством».

В рамках менявшейся историографической ситуации 1990-х гг. освоение системного подхода к изучению культуры Сибири стало важным этапом для дальнейших исследований. К работам, в которых предпринята попытка комплексного анализа культурного развития России в XX в., следует отнести последние труды В.Л. Соскина . Особенностями его работ стали обязательные историографические и методологические фрагменты, в которых учёный обращается к «болевым точкам» современной историографии культуры советского общества, расширяет исследования до истории культуры России. В.Л. Соскин остаётся верен принципам макроанализа и социальному подходу к изучению культуры. Принципиальным является его вывод о наличии двух тенденций культурного развития России после 1917 г.: демократической и тоталитарной, об их взаимодействии, борьбе и в дальнейшем установлении последней в качестве основополагающего вектора культурного развития. В работе, посвящённой массовой культуре, проанализированы направления и организация культурной политики большевиков, ведущее место в которой занимал Агитпроп. Значимость того или иного вида искусства задавалась целями государственной культурной политики. Первостепенным считалось то, что играло роль массового средства, служило просвещению масс, их идеологическому перевоспитанию.

В монографии В.П. Конева30 дан теоретико-исторический анализ советской художественной культуры конца 1920-х - конца 1980-х гг. На материале произведений различных видов искусства представлены идейно-художественные принципы художественной культуры, дана характеристика

28 Там же. С. 10.

29 Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927 гг.). Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2001; Он же. Советская художественная культура (1917—1927 гг.): социально-политический аспект. Часть 1. Новосибирск, 2002; Он же. Российская советская культура (1917-1927 гг.): Очерки социальной истории. Новосибирск, 2004; Он же. Советская культурная политика в Сибири (1917-1927 гг.) / Советская культурная политика и практика её реализации в Сибирском регионе: Очерки истории / Отв. ред. С.А. Красильников. Новосибирск, 2006. С. 11-63.

Конев В.П. Советская художественная культура. Новосибирск: Новосиб. гуманит. ин-т, 2001. отношений советского художника с партийной художественной властью. В понятие «художественная культура» исследователи включают четыре группы явлений и процессов: а) свойства личности, необходимые для художественной деятельности; б) продукты «художественной культуры» - произведения искусства, художественная критика; в) деятельность личности по созданию, распространению и освоению продуктов художественной культуры; г) институты, обеспечивающие эту деятельность.

Научные исследования последнего десятилетия значительно обогатили и расширили данные исторической науки по проблемам художественной

О 1 культуры Сибири. Ж.Е. Левина рассматривает художественную культуру как систему взаимодействия социальных институтов и социально-организованных видов художественной деятельности. Одна из ведущих ролей в данной системе принадлежит «создателям художественных ценностей» или, иначе говоря, художественной интеллигенции. Левина основывается на сущностном подходе к роли интеллигенции, при котором главным её признаком является выполнение функции субъекта духовного производства. В категорию интеллигенции включаются не только «создатели новых духовных продуктов»32, но и представители профессий, обеспечивающих возможность их создания и трансляции. Как отмечает В.Г. Рыженко33, советская идеология деформировала многие идеалы и ценности культуры XX века как культуры диалога, однако их конкретно-историческая реальность не подлежит сомнению. В.Г. Рыженко подчёркивает необходимость прослеживания динамики этих трансформаций. Социальная функция художественной интеллигенции встраивалась в систему воспитания новых классовых идеалов и нравственно-этических ценностей, необходимую для формирования человека, строящего коммунистическое общество34. Всё это регулировалось и корректировалось с

31 См.: Левина Ж.Е. Формирование кадров работников культуры и искусства художественными учебными заведениями Сибири (1928-1936 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Омск, 1994.

32 Там же. С. 16.

33 См.: Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск: Изд-во ОмГУ, 2003.

34 Там же. С. 162. помощью правовых актов советского государства, специальных средств контроля за кадрами - чистками, процессами над «вредителями».

В художественной жизни 1920-х годов более остро, чем в какой-либо иной области культуры, была поставлена проблема традиции и новаторства. Эта проблема затронута в работе Н.Г. Шахназаровой35. Она рассматривает 1930-е годы как период, когда окончательно сформировался и начал действовать механизм тоталитарного идеологического прессинга на культуру и искусство. Однако в этот же период создаются первые советские классические произведения музыкального искусства. Этот феномен Шахназарова определяет как «парадокс советской музыкальной культуры». O.A. Литвинова36 рассматривает театральную культуру Сибири как единую систему, структурными составляющими которой являются творческая и организационно-экономическая работа театра, единоличная и корпоративная деятельность драматургов, актёров, режиссёров. Традиция и революционное новаторство стали темой статей диссертантки37.

Проблемы национальной самобытности русской культуры анализирует O.A. Платонов38. Не имея сил уничтожить, «сломать» и «отбросить» всю русскую духовную культуру, большевики, по мнению O.A. Платонова, призывали построить «новые литературу и искусство», соответствующие «величию переживаемой эпохи»39. Большевикам удалось осуществить подмену исконных, архетипически обусловленных ориентиров душевной жизни России на утопические, в итоге ведущие к разрушению всей социальной конструкции. В своей монографии Ю.Г. Марченко40 характеризует 1920-е - начало 1930-х

35 Шахназарова Н.Г. Парадоксы советской музыкальной культуры. 1930-е годы. М.: Индрик, 2001. j6 Литвинова O.A. Власть и театральная культура в сибирской провинции в годы нэпа (1921-1928 гг.). Барнаул: «Аз Бука», 2005.

37 Сотникова Е.В. Художественная культура Западной Сибири 1920-х годов: традиция и революционное новаторство / Сибирь - сердце России: вчера, сегодня, завтра (политика, экономика, образование, культура): Матер. Межвуз. научно-практ. конф. Новосибирск: Архивариус-Н, 2007. С. 19-31; Она же. К вопросу об актуальности преподавания художественной культуры в вузе / Социально-экономические и культурные проблемы современной России: Матер. Междунар. научно-практ. конф. 5-6 марта 2008г. Новосибирск: Архивариус-Н, 2008. С. 309-312.

38 Платонов O.A. Терновый венец России. История Русского народа в XX веке. Т. 1. М.: Родник, 1997.

39 Там же. С. 619.

40 Марченко Ю.Г. Русская культура в XX веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, исторические аналоги и особенности). Новосибирск: СГГА, 2006. годов как период радикальной трансформации системообразующих оснований русской культуры, выявляет моменты органической связи между разрушаемым и созидаемым. В числе важнейших отметим выводы Ю.Г. Марченко о «культурной революции» как феномене стратегической комплексной трансформации русской культуры, процессы которой с переменными динамикой и акцентацией не прерывали до 1990-х гг.

Помимо работ обобщающего характера, затрагивающих проблему развития художественной культуры, отечественная историография представлена исследованиями, анализирующими конкретные виды художественного просвещения - музыкального и театрального. В 1997 г. Новосибирская государственная консерватория им. М.И. Глинки выпустила коллективную трёхтомную монографию, посвящённую музыкальной культуре Сибири. В третьем томе41 даётся очень краткий обзор событий, касавшихся развития профессиональной музыкальной культуры Сибири на протяжении советского периода истории России, но проблемы становления и развития музыкального просвещения в Сибири затронуты лишь вскользь и в основном с точки зрения, методики преподавания.

В плане нашего исследования представляют интерес статьи выпускников Новосибирской консерватории В.В. Колодина и Е.Ю. Колодиной о первой в г. Бийске музыкальной школе, H.A. Мельниковой о музыкальной культуре Томска42. Это работы преимущественно музыкально-педагогического и методического характера. В них оставлены вне поля зрения такие вопросы, как развитие сети учебных заведений, их материальное положение, причины изменений в структуре и содержании образования, подготовка и распределение музыкально-педагогических кадров и социологические проблемы музыки, не исследуется динамика социального состава контингентов учащихся музыкальных учебных заведений и другие.

41 Музыкальная культура Сибири: В трёх томах. Т.З. Музыкальная культура Сибири XX века. Кн.1. Музыкальная культура Сибири с 1917 года до середины 50-х годов XX века. Т. 3. Кн. 1. Новосибирск, 1997.

42 Колодин В.В., Колодина Е.Ю. Первая бийская музыкальная школа: воспоминания, материалы, судьбы, лица // Сибирский музыкальный альманах, 2002: Ежегодник. Новосибирск, 2004. С. 147-162; Мельникова H.A. Страницы истории музыкальной культуры Томска // Сибирский музыкальный альманах, 2002: Ежегодник. Новосибирск, 2004. С.214-223.

В начале 1990-х годов оживился интерес западных исследователей к переломным моментам культурной истории нашей страны. Получило распространение изучение советской политической символики, литературы и л искусства в контексте рабочей истории . Георг Иггерс противопоставляет макроподходам и теоретическим конструкциям возвращение к несколько позабытой, но всегда существовавшей «малой истории» с несколько пренебрежительным отношением к ней со стороны «большой истории»44. Были переведены и опубликованы работы ряда зарубежных историков, посвященные проблемам культурного развития России в 1920-е годы. Отметим среди них исследования Т.Э. О'Коннора45. Заслуживает внимание вывод О'Коннора о «поверхностном» характере плюрализма культурной политики большевиков в период нэпа. Луначарский в интерпретации автора предстаёт в чересчур «романтическом» ореоле как последний и единственный поборник постепенного и цивилизованного развития России и хранитель традиций буржуазной культуры. О «самом пылком проводнике культурной политики в 1920-е годы» писали и отечественные исследователи46.

Ш. Плаггенборг47 формирование советской культуры рассматривает с точки зрения психологизаторского метода, советская культурная политика исследуется как организация восприятия с помощью чтения, радиовещания, кино с целью насильственных изменений в мировоззрении и образе мыслей людей. Эстетика мыслилась дизайнерами культуры как противоположность спонтанности, означая организованность и порядок. Государство занималось конструированием выразительных форм, вырабатывало шаблоны, стремясь произвести впечатление единства правительства и народа.

43 Yongblood D.J. Movies for the Masses Popular Cinema and Soviet Society in the 1920s. Cambr., Eng., 1992.

44 Iggers G. Historiography in the 20th Century. From Scientific Objectivity to the Postmodern Challenge. Hannover and London, 1997.

45 О'Коннор Т.Э. Анатолий Луначарский и советская политика в области культуры. М.: Прогресс, 1992.

46 Шульпин А.П. А.В. Луначарский. Театр и революция. М.: Искусство, 1975; Тубин Я.С. А.В. Луначарский и становление советского музыкального театра. М.: Музыка, 1975; Мазаев А.И. Искусство и большевизм (19201930-е гг.): Проблемно-теоретические очерки и портреты. М.: Книга, 2007.

47 Плаггенборг Ш. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб.: Нева, 2000.

Особую историко-культурную ценность в историографии художественного образования Сибири занимает тема персоналии. В своей книге легендарный народный учитель A.M. Топоров48, имя которого запечатлено на страницах многотомной «Истории Сибири», выступает в качестве мемуариста, собирателя ценностей, имеющих выраженную тенденцию к скорому исчезновению. Рассказы A.M. Топорова о сибиряках-интеллигентах и простых людях позволяют живо почувствовать атмосферу того времени. Художественная атмосфера сибирских городов 1920-1930-х годов передана и в монографиях о живописцах П.Д. Муратова49.

Долгое время A.B. Анохин был известен в научной литературе как замечательный этнограф, знаток народной культуры и крупнейший специалист по шаманским культам народов Сибири и Алтая. Но почти ничего не было известно о музыкальном творчестве A.B. Анохина. Лишь в 1980-е годы появились более систематизированные сведения о композиторе, музыкальном педагоге, руководителе хоров, этнографе A.B. Анохине. И связано это в основном с инициативой В.Ф. Хохолкова50, известного на Алтае педагога, композитора, автора многих популярных песен. Особый интерес для нас представляют работы Ю.Г. Марченко, Т.А. Роменской51 о сибирских музыкантах-подвижниках, талантливых организаторах музыкального просвещения, композиторах и педагогах К.Н. Нечаеве, М.И. Невитове.

В изучении личностной стороны художественной культуры, на наш взгляд, особо чётко проявляется специфика развития художественного образования и просвещения Сибири. Н.Я. Артамонова подчёркивает, что развитие исторической науки в современных условиях даёт возможность усилить

48 Топоров A.M. Воспоминания. Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1970.

49 Муратов П.Д. Три художника. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное изд-во, 1969; Он же. Художественная жизнь Сибири в 1920-е гг. Л.: Художник РСФСР, 1974.

50 Песни Алтая: Репертуарный сборник / Сост. В.Ф. Хохолков. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1987; Композитор Андрей Викторович Анохин. Сказание об Алтае / Сост. В.Ф. Хохолков. Горно-Алтайск: ГорноАлтайское отделение Алтайского книжного изд-ва, 1989; Хохолков В.Ф. Выдающийся алтаевед // Канн -Алтай. 1994. № 3. С. 11—13; Хохолков В.Ф. Легенды и мифы Седого Алтая // Наука. Культура. Образование. 2004. № 15/16. С. 17-18.

51 Марченко Ю.Г., Роменская Т.А. Пионеры музыкального просвещения советской Сибири // История музыкальной культуры Сибири (на рубеже XIX-XX веков) / Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных / Отв. ред. Ю.Г. Марченко. Москва, 1978. Вып. 37. С. 5-28; Марченко Ю.Г. Константин Николаевич Нечаев. Новосибирск, 1988. методологическую базу за счёт цивилизационного, социокультурного подходов, которые расширяют исследовательское поле историка, обогащают тематику и проблематику, уделяют большое внимание личности, индивидуальности . Важное значение имеет вывод В.Г. Рыженко о том, что изучение истории культуры и потенциала регионов с «неустойчивым» типом развития (с высокой и противоречивой динамикой ресурсного потенциала) должно включать отдельный вопрос о специфическом социокультурном типе личностей, осваивавших регион и участвовавших в приращении его потенциала53.

Сложившиеся стереотипы «центра» и «провинциальной художественной жизни» рассматривает Ж.Е. Левина54. Она отмечает, что образ провинциальной жизни ассоциируется с созерцательностью, духовностью, ориентацией на внутреннее духовное совершенствование, искренностью. В рассматриваемые 1920-1930-е годы такая характеристика, как энтузиаст, «отдающийся всему с жертвенным порывом, беззаветно преданный народу, искусству, идеям», подходила деятелям провинциальной глубинки и в первую очередь сибирякам55.

Особое направление в исследовании исполнительства на народных инструментах в Сибири занимают работы музыканта, педагога и общественного деятеля H.A. Примерова^6. С огромной любовью и уважением автор пишет о первом сибирском баянисте, выдающемся музыканте-самородке. И.И Маланине. Мы можем согласиться с выводом H.A. Примерова: если народ помнит своих подвижников, хранит национальные традиции, в которых выражена его душа, то никакие невзгоды ему не страшны.

52 Артамонова Н.Я. Интеллигенция Восточной Сибири: опыт формирования и деятельности (конец XIX -середина XX вв.): Автореф. дис. д-ра ист. наук. М., 2000.

53 Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск: Изд-во ОмГУ, 2003. С. 44.

54 Левина Ж.Е. Столичная и провинциальная культура в представлении творческой интеллигенции Сибири / Социокультурное пространство сибирского города: история и современность: Сб. науч. ст. Ханты-Мансийск -Омск, 2003. С. 44-51.

55 Там же. С. 50.

56 Примеров H.A. Иван Иванович Маланин. Новосибирск: Трина, 1995; Примеров H.A. Гармонисты России / Науч. ред. Ю.Г. Марченко. Новосибирск: НГК (академия) им. М.И. Глинки, 2006.

Немало интересного в плане нашего исследования содержится в первых монографиях по итогам проводящихся с мая 2008 г. беспрецедентных в культуре России социологических исследований по теме «Население современной России: отношение к народному музыкальному творчеству с использованием гармони и баяна». Этот всероссийский научный проект разработан и реализуется под руководством Ю.Г. Марченко, С.И. Григорьева и H.A. Примерова. Гармонь и баян рассматриваются здесь как основа русского народного музыкального творчества, сохранения духовности. Особенно важны для нашего исследования сведения о наличии музыкальных инструментов в семьях трёх поколений XX века.

Традиции русской философской, художественно-педагогической мысли, в частности, концепция антропологизма, рассмотрения человека в единстве его духовных и телесных качеств, могут стать действенным средством совершенствования современной художественной школы. Русские философы начала XX века уделяли огромное внимание проблеме сохранения жизненной силы русской культуры, состоящей, по H.A. Бердяеву, в «напряжённой воле» к духовному творчеству. Пока существует эта «напряжённая воля» к духовному постижению и преображению действительности в «массах человеческих», происходит расцвет наук и искусств, углублённость и утончённость мысли,

58 высшие подъемы художественного творчества, «созерцание святых и гениев» . Если нет «верховного начала», культура превращается в баловство, игру ума, преобладание формы над содержанием. Когда нет высокого внутреннего содержания, это означает, что культуру покидают жизненные силы, она, не

59 имея питания, засыхает .

Подведём итог изложенному выше. Историография советского периода несёт на себе груз ошибок прошлого. Для своего времени авторы были

57 Ануфриева Л.М., Баленко B.A., Григорьев С.И., Марченко Ю.Г., Матвеева H.A., Примеров H.A., Трофимова P.A. Современная Россия: отношение населения региона к народному музыкальному творчеству с использованием гармони и баяна (основные итоги экспертного и массового опросов населения Алтайского края в 2008 г.). Москва-Новосибирск-Барнаул, 2008; Коржуев И.Н., Григорьев С.И., Марченко Ю.Г., Примеров H.A. Баян, гармонь и песня русская: народное музыкальное творчество глазами населения России начала XXI века. Новосибирск, 2009.

58 Бердяев H.A. Воля к жизни и воля к культуре // H.A. Бердяев. Смысл истории. М., 1990. С. 164.

59 Ильин И.А. Родина и мы. Смоленск, 1995. С. 298. первооткрывателями, но сегодня видно, как много принципиально важных источников осталось неиспользованными в упомянутых трудах искусствоведов, историков. Литература советского периода, содержащая огромный фактический материал, требует серьёзного концептуального переосмысления, без чего невозможно создание новых комплексных и конкретно-исторических исследований по истории художественного образования. В начале 1990-х гг. были предприняты лишь первые попытки такого переосмысления, а в начале XXI века историческая литература пополнилась рядом работ, по-новому раскрывающих основную проблематику истории культурного развития послереволюционной России. Признаками новизны в изучении отечественной культуры в регионах становятся расширение и усложнение проблемного поля, отход от мононаучной парадигмы «социального проекта», обособление отдельных научных направлений, усиление потребности в междисциплинарном изучении сложных объектов, в востребовании «забытого» наследия. Приоритеты в научных поисках историков культуры переместились от эмпирического накопления информации в традициях «отраслевой» историографии к определению возможных междисциплинарных моделей. Это соответствует новой ситуации в международной практике гуманитарных исследований и принципиальным изменениям в отечественной исторической

60 науке .

Однако проблематика музыкального и театрального образования и просвещения в большинстве случаев либо является «вспомогательным сюжетом», либо вообще остаётся без внимания. Это мешает формированию целостной картины развития культуры в первое десятилетие советской власти. Сама многосоставность, «полифоничность» деятельности, подпадающей под понятие «музыкальное и театральное образование и просвещение», делает её анализ как целого весьма непростым. Для исследователей проблем образования в целом, художественное образование и просвещение нередко представлялось

60 См . Выбор метода: изучение культуры в России 1990-х гг.: Сб науч. ст. / Сост. и отв. ред. Г.И. Зверева. М.: РГТУ, 2001. столь специфическим направлением, что оно просто выносилось за рамки такого рода общих исследований и оставлялось «на откуп» специалистам в области различных видов художественного творчества. В то же время, для последних вопросы образования в сфере художественной культуры были в известном смысле периферийными, «пограничными» в отношении основной области их интересов, что также не способствовало развитию исследовательской активности, и, прежде всего, именно в изучении художественного образования как интегративного, многосоставного явления.

Анализ общей историографической ситуации позволяет сделать вывод о том, что история становления и развития музыкального и театрального образования и просвещения в 1920 — начале 1930-х гг. в пределах такого огромного региона, как Сибирь, на сегодняшний день изучена фрагментарно. Учитывая эти обстоятельства, а также рост интереса историков к процессам, происходившим в российской провинции после 1917 г., можно считать, что данное направление исследовательской деятельности является актуальным и требующим дальнейшей разработки. Она должна базироваться на критическом осмыслении и анализе опыта изучения истории культуры и накопленного советской историографией обширного эмпирического материала, с учётом и использованием достижений отечественной и зарубежной исторической науки последних лет.

Цель настоящего исследования - раскрыть процесс формирования и особенности системы музыкального и театрального образования и просвещения в советской Сибири 1920-х — начала 1930-х годов. Для достижения данной цели потребовалось решить ряд взаимосвязанных задач:

1. Определить динамику развития музыкальных и театральных учебных заведений в контексте общего социокультурного развития Сибири.

2. Выявить специфику государственной системы музыкальных и театральных учебных заведений в сравнении со сферой самодеятельного и профессионального исполнительства на народных инструментах.

3. Раскрыть характер взаимосвязи традиции и новаторства в музыкальном и театральном просвещении.

4. Охарактеризовать основные результаты деятельности виднейших представителей музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири в исследуемый период.

Объектом исследования является система музыкального и театрального образование и просвещение в советской Сибири 1920 - начала 1930-х годов.

Музыкальное и театральное образование и просвещение как комплексный социокультурный феномен, как процесс передачи и усвоения систематизированных знаний и навыков, необходимых для деятельности в сфере художественной культуры, рассмотрено в двух измерениях. Во-первых, в качестве компоненты социального института образования, как совокупность идейно-теоретических установок, принципов организации, технологий, механизмов реализации и результатов собственно образовательной, а также тесно связанной с ней просветительской и воспитательной деятельности. Во-вторых, как часть художественной среды, художественно-культурного пространства общества, в контексте которого задаются и формируются специфические атрибуты художественно-образовательного процесса, сопряжённые с ценностными приоритетами в конкретной области деятельности, свойственными ей традициями и новаторскими исканиями в исследуемый период.

Предметом исследования стало формирование музыкальных и театральных учебных заведений, особенности содержания музыкальной и театральной просветительной деятельности в Сибири в исследуемый период.

Территориальные рамки настоящей работы охватывают территорию Сибири, называвшейся в первое советское десятилетие «сибревкомовской» — современные Омская, Томская, Новосибирская, Иркутская области, Алтайский и Красноярский края.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1920 по 1932 гг. Нижняя граница объясняется тем, что к этому времени закончился колчаковский период», утвердилась советская власть в Сибири, были созданы первые советские отделы народного образования, активно начали создаваться художественные учебные заведения на территории Сибири. Верхняя граница определяется тем, что в результате роста централизаторских, монополистических тенденций в управлении художественным образованием и просвещением к началу 1930-х годов общественная инициатива, разнообразие форм культурной работы сворачивались и устремлялись к нулю. Принятое 23 апреля 1932 года подытоживающее постановление ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» резко изменило ситуацию в стране. Была ужесточена цензура, что привело к строгой монопольной идеологической очерченности всей художественной жизни страны.

Методология и методы исследования. Взаимодействие политики, экономики и культуры как принцип лежит в основе социального подхода к историческому изучению культуры. Теоретико-методологические основы исследования базируются на историко-антропологическом подходе, который направлен на интеграцию исследовательского материала, накопленного различными областями гуманитарного знания. Основополагающими для настоящей работы являются принципы историзма и системности, которые позволяют рассматривать явления и события с позиций всестороннего анализа эпохи, в которую они происходили, предполагают установление взаимосвязей между событиями, акцентирование системообразующих оснований.

Учитывая уровень и состояние разработки проблемы истории музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири, диссертантка в своём исследовании использует возможности сочетания исторического и проблемно-логического методов. Это позволяет: а) восстановить отсутствующие историко-культурные ряды на основе выявления недостающих фактов из истории отдельных видов образования в области художественной культуры на уровне описательно-систематизированного знания; б) типологизировать имеющийся материал путём сравнительного анализа; в) выявить в истории музыкального и театрального просвещения общее и особенное, обусловленные внутренней логикой развития искусства, методикой профессиональной подготовки деятелей искусства, с одной стороны, государственной политикой и общественными потребностями в области образования, с другой; г) дать характеристику ступеней развития музыкального и театрального просвещения.

Синтез исторического и проблемно-логического методов предполагает анализ истории музыкального и театрального просвещения как хронологически точного воссоздания реальных процессов, событий, действий отдельных личностей. Научное пространство исследования в этом случае - пространство, в котором максимально точно должны найти отражение реальные события и факты культурной жизни, происходившие в рассматриваемый временной период. Как и в любом научном исследовании, в историческом анализе неизбежно присутствует отбор материала, проведение различия между существенным и несущественным, отсечение последнего и т.д. Однако такого рода селекция не отменяет ориентации исторического исследования прежде всего на последовательное, хронологически точное воспроизведение имён, определённую систематизацию рассматриваемых событий — то, что, к примеру, известный французский историк М. Блок выделял как необходимое условие для того, чтобы история была вправе «требовать себе место среди наук, достойных умственного усилия». Последнее, замечал он, возможно «лишь в той мере, в какой она сулит нам вместо простого перечисления, бессвязного и почти безграничного, явлений и событий, дать их некую разумную классификацию и сделать более понятными»61.

Использование проблемно-логического метода в рамках историко-культурологического исследования позволяет соотнести исторические события с определённым смысловым контекстом, осуществить на базе сравнительного анализа их типологизацию, выделение модульных характеристик, закономерных тенденций в динамике художественно-образовательных процессов.

61 Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986. С. 10.

Современное интеллигентоведение изучает личность в трёх аспектах: а) исполнение представителями интеллигенции своих профессиональных обязанностей; б) гражданская позиция; в) параметры нравственного «поведения». Данная концепция была использована нами в качестве исследовательской модели при изучении сибирской музыкальной и театральной персоналии.

В диссертации использованы историко-ситуационный и историко-ретроспективный подходы. Историко-ситуационный подход позволил рассмотреть музыкальное и театральное просвещение в контексте соответствующего исторического положения - переход от политики «военного коммунизма» к нэпу, затем - к индустриализации в стране. Историко-ретроспективный подход позволил раскрыть сущность исследуемой темы с определённой исторической дистанции. Изучая дневниковые записи, воспоминания участников музыкального и театрального строительства, мы учитывали своеобразие данных источников, степень субъективности авторов мемуаров. В ходе исследования выявилась необходимость обращения к историко-генетическому методу, дающему возможность последовательно раскрывать свойства, функции и изменения изучаемой реальности в процессе её исторического движения, что позволяет в наибольшей степени приблизиться к воспроизведению реальной истории объекта. Синхронно-хронологический метод способствовал раскрытию координации между управленческими решениями (Наркомпроса, отделов народного образования) и хронологией создания и преобразования художественных учебных заведений в Сибири.

Используемое нами понятие «художественное образование» часто приводится в узком значении «изобразительного». Основаниями для нашей трактовки термина «художественное образование» стало то, что объём значений слова «образование» в русском языке охватывает человека в целом, а именно: формирование, становление и развитие его в соответствии с принятым образцом - интеллектуальное, социальное, духовное и физическое. В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля слово образование» имеет смысл «совершать, улучшать духовно, просвещать». В «Современном толковом словаре русского языка» «художественное» определяется как «относящееся к искусству и произведениям искусства, связанное с деятельностью в области искусства, воспроизводящее действительность в эстетических образах» . Просвещать - значит «распространять среди кого-либо знания, культуру»63. Таким образом, под художественным образованием и просвещением понимается духовное становление, просвещение человека, связанное с деятельностью в области искусства. В теме нашего исследования — это театр и музыка. Театральное и музыкальное образование и просвещение относятся к наиболее массовым сферам художественной культуры, они взаимосвязаны и выступают в единстве, в исследуемый период - особенно. Тенденции к слиянию музыки и театра были ярко выражены: при музыкальных учебных заведениях открывались драматические классы, ставились отдельные оперные сцены, отрывки из музыкальных спектаклей. Появились новые жанры - «живые газеты», массовые действа, что являлось трансформацией народных праздников.

Источниковая база диссертации. Анализ столь сложного явления, как развитие музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири в 1920-1930-е годы, неизбежно влечёт за собой обращение к массе разнообразных по характеру источников, которые по типу и информативным возможностям могут быть распределены следующим образом.

Делопроизводственная документация является одним из значимых видов источников для настоящей работы. Значительный массив недостаточно изученных документов и первичная информация в плане нашего исследования находится в сибирских архивах. Диссертанткой были использованы собранные по крупицам архивные документальные материалы 28 фондов, сконцентрированные в современных областных и краевых архивах Сибири -Государственном архиве Омской области (ГАОО), Государственном архиве

62 См.: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 2. М., 1998; Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб., 2004. С. 912.

63 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 2006. С. 609.

Томской области (ГATO), Государственном архиве Новосибирской области (ГAHO), Центре хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФАК), Государственном архиве Красноярского края (ГАКК), Государственном архиве Иркутской области (ГАИО). Использованные делопроизводственные документы можно разделить на группы источников:

1) информационные, отчётные документы и деловая переписка (учебные планы, списки учащихся, штатные расписания, приказы, справки, докладные записки, сводки, статистические отчёты) художественных учебных и просветительных учреждений - консерваторий, музыкальных техникумов, школ, рабочих клубов, театров, передвижных агиттрупп;

2) протокольная документация - стенограммы выступлений, докладов на партийных и советских конференциях, съездах, совещаниях.

Законодательные акты и нормативно-распорядительная документация (положения, уставы, инструкции) Западно-Сибирского краевого управления театральными и зрелищными предприятиями, Западно-Сибирского краевого дома самодеятельного искусства, отдела народного образования Сибревкома, губернских, окружных, уездных отделов народного образования были изучены при работе с архивными материалами. В документальных сборниках, посвящённых истории культурного развития страны в целом и Сибири64, опубликованы постановления партии, материалы отделов народного образования, агитационно-пропагандистских отделов, позволяющие проследить основные тенденции развития управленческой деятельности, взаимоотношение интеллигенции и власти, проблемы подготовки новых специалистов для реализации советской культурной политики в 1920-е гг. Внимание уделено техническим специалистам, научным работникам, о художественной интеллигенции речи не ведётся. Хотя эти источники не используются в работе прямо, их значение заключается в том, что они помогают представить условия,

64 Культурное строительство в РСФСР (документы и материалы). Т. 1. Ч. 1. M., 1983; Культурное строительство в РСФСР (документы и материалы). Т. 1.4. 2. M., 1984; Культурное строительство в СССР. 1917-1927. Разработка единой государственной политики в области культуры. Документы и материалы. М., 1989; Культурное строительство в Сибири. 1917-1941. Сб. документов. Новосибирск, 1978; Власть и интеллигенция в сибирской провинции. Конец 1919-1925 гг. Новосибирск, 1996; Культурное строительство в Иркутской области (1917-1967): Сб. документов. Иркутск, 1980; Культурное строительство на Алтае. Барнаул, 1980. в которых развивалась художественная культура, пути и планы культурного развития. Задача исследователя - пересмотреть накопленные знания на базе использования новых подходов.

Материалы периодической печати. В соответствии с исследовательским замыслом были изучены материалы периодической печати — газет «Советская Сибирь», «Рабочий путь», «Красное знамя», «Красный Алтай», «Власть труда», «Красноярский рабочий», журналов «Сибирский педагогический журнал» («Просвещение Сибири»), «Сибирь», «Сибирские огни», «Омский зритель», «Томский зритель», «Настоящее». При использовании периодической печати в качестве источника следует учитывать характер газетно-журнального материала, нуждающегося в тщательной проверке и критическом анализе. Структура расположения материала в газетах, как правило, была одинакова и включала рубрику, освещавшую основные мероприятия советской власти в области культуры, например, «На культурном фронте» в газете «Советская Сибирь».

На страницах газет печатались злободневные публицистические заметки, разгорались диспуты. Давали себя знать рецидивы нигилистического отношения к искусству прошлого. Например, «Опера или драма?» - с таким вопросом выступил в «Советской Сибири» В. Правдухин. «У широких масс, — писал маститый литератор, - нет предпосылок для восприятия сложной, европейской утончённой музыки. Мы рады за человека, который не хочет оперы». Генеалогия оперы по В. Правдухину оказалась чрезвычайно простой: «Человеку пресытившемуся надоедает пареный кусок мяса, свежий плод. Он выдумывает окрошку, винегрет. Сложные кушанья. Рождается опера. Из оперы ничего не поймёшь»65. Естественно, что у В. Правдухина были противники. С большой статьёй «И опера и драма» в «Советской Сибири» выступил некто А.Л. Раскритиковав концепцию В. Правдухина, А.Л. заключил: «если музыку понимать «как выражение человеческих настроений, как создание необычайных ценностей человеческого гения, то в таких вершинах,

65 Советская Сибирь 1923.25 марта. как произведения П.И. Чайковского и других европейских композиторов, она стоит того, чтобы её слышали широкие массы»66. «Быть или не быть гармошке?» - под таким заголовком «Советская Сибирь» опубликовала материалы дискуссии «Гармонь и комсомол».

Располагавшиеся на последних полосах газет афиши (анонсы гастролей, репертуары театров) использованы в качестве информационных документов. Важные сведения экономического характера были получены при анализе опубликованных в газетах данных о стоимости товаров в Сибири, что позволило, например, определить, насколько высока была плата за обучение в музыкальных и театральных учебных заведениях.

Журналы помимо методико-педагогических статей регулярно печатали хронику событий в сфере образования и культуры. В упомянутых периодических изданиях в 1920-е годы публиковались статьи руководителей общесибирских, ведомственных и губернских органов управления культуры — Е.М. Ярославского, Д.К. Чудинова, В.Д. Вегмана, A.A. Ансона. Статьи посвящены вопросам организации, формам и методам коммунистической агитации и пропаганды, принципам кадровой политики. В журналах также печатались публицистические заметки преподавателей художественных учебных заведений - М. Невитова, Н. Сидушкина, Я. Медлина и других. Заметки посвящены юбилейным датам, ученическим концертам и постановкам, вопросам закрепления пролетарского состава учащихся, расстановки кадров в художественных учебных заведениях, «музыкального мещанства» и др.

Характеризуя материалы периодической печати в целом, следует отметить, что они выполняют также важную функцию передачи общей атмосферы общественной жизни конкретного времени, объединяя явления политики, экономики и культуры в единую картину. В этом смысле значение периодической печати трудно переоценить.

Источники личного происхождения. В 1970-е-1980-е годы Сектор культурного строительства Института истории, филологии и философии СО

66 Советская Сибирь. 1923. 6 апреля.

АН СССР (заведующий B.JI. Соскии) разработал оригинальную методику сбора и обработки воспоминаний ветеранов общего и профессионального образования, художественного просвещения, научно-технического дела. В первый сборник, опубликованный в 1984 г., вошли уникальные, бесценные источники - воспоминания о гастрольных поездках по Чуйскому тракту театральной труппы выдающегося театрального деятеля, режиссёра В.В. Гарденина67, воспоминания о массовых театрализованных постановках работавшей в Томске актрисы В.В. Петуховой68.

Изучение хранящихся в государственных и личных архивах, связках и папках воспоминаний, личных дневников свидетелей и участников событий прошлых лет весьма ценно для исследования художественной жизни Сибири. В ЦХАФ Алтайского края хранятся не опубликованные до сих пор воспоминания музыканта, педагога, композитора A.C. Анохина «Томск музыкальный», «Страничка Бийска музыкального»69, «Помнит сердце счастье»70, дневниковые записи71. Написанные ровным, аккуратным почерком, с редкими исправлениями и вставками, воспоминания A.C. Анохина передают духовную атмосферу 1920-х годов в восприятии её автором. Мы находим здесь описание внутренних переживаний, связанных с первым приездом A.C. Анохина в Томск, общением с дядей, композитором и этнографом A.B. Анохиным, обучением в Томском музыкальном техникуме, а затем и преподаванием в «aima mater». Интересны живые, образные характеристики учащихся и преподавателей техникума — например, «отчаянной на язык и руку»72 будущей народной артистки СССР JI.B. Мясниковой, «щедрой на молчаливую улыбку»73 Ф.Н. Тютрюмовой. Дневники живых свидетелей эпохи несравненно богаче и ярче, чем другие источники, помогают понять тот далёкий исторический

67 Гарденин В.В. Незабываемые годы / Художественная культура h интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. В .Л. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 148-156.

68 Петухова В.В. Странички моей жизни / Художественная культура и интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. В.Л. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 164-165.

69 ЦХАФАК. Ф. Р-1547. On. 1. Д. 1.

70 Там же. Д. 5.

71 Там же. Д. 3.

72 Там же. Д. 1.Л. 61 об.

73 Там же. Д. 1.Л. 50. период, воссоздать психологические особенности поколения, воссоздать портрет современников — главной ценности исторического процесса. Анализ материалов позволяет существенно расширить исследовательское поле, представить целостную картину формирования и функционирования музыкальных и театральных учебных и просветительных учреждений, понять, насколько богата сибирская художественная персоналия, и насколько она мало изучена.

Для работы над диссертацией были привлечены материалы мемуарного харакпгера, свидетельства современников, участников событий тех лет. Воспоминания, письма, автобиографии не только рассказывают об особенностях жизни и творчества отдельных деятелей художественного образования и просвещения, но характеризуют и целый культурный период. К таким источникам принадлежат воспоминания о начальном этапе театрального строительства в Иркутске видного театрального деятеля Н.И. Дубова74,

75 воспоминания А.Ю. Вельского , окончившего Томский музыкальный техникум, работавшего в должности теаорганизатора, игравшего в оркестре Радиокомитета в Новосибирске. Неопубликованная рукопись профессора Новосибирской государственной консерватории им. М.И. Глинки В.А. Подъельского76 представляет историко-культурную ценность в деле изучения музыкального образования в Сибири. Автор знакомит нас с деятельностью В.В. Андреева, послужившей широкому развитию идей, начинаний и пропаганде великорусских оркестров в народе. Часть работы посвящена одному из энтузиастов и последователей В.В. Андреева, сыгравшему огромную роль в деле развития исполнительства на русских народных инструментах в Сибири, Г.Е. Авксентьеву. Рукопись готовилась к опубликованию, но так и не вышла в свет. Рецензия на исследование В.А. Подъельского была написана заслуженным деятелем искусств РСФСР

74 Воспоминашш Н.И. Дубова / Хранятся в личных архивах Ю.Г. Марченко, Ю.Н. Корнилова.

75 Воспоминания А.Ю. Вельского / Хранятся в личном архиве Ю.Г. Марченко.

76 Подъельский В.А. Из истории исполнительства на народных инструментах в Сибири / Рукопись хранится в кабинете истории музыкальной культуры Сибири Новосибирской государственной консерватории (академии) им. М.И. Глинки.

И.М. Гуляевым. Воспоминания об оркестре народных инструментов Новосибирского радио и телевидения оставил нам ветеран оркестра

77

A.B. Струсевич . О необходимости бережного сохранения культуры, уважительного, осторожного с ней обращения ратовал композитор Г.В. Свиридов. Он последовательно отстаивал идею национальной самобытности и духовной самостоятельности русской музыки78.

Музыкальные произведения способны не только решать задачи научного и художественного познания, но и выступать в качестве нового уникального способа постижения действительности. В них находят отражение психология, мироощущение людей, настроение в обществе. При написании данной работы для понимания личности A.B. Анохина, особенности его творчества диссертантка использовала нотные записи (для фортепиано) и исполнила произведения композитора «Боевой марш», «Ивушка», «Алтын-Коль», «Катунь», «Сергей Есенин». Музыкальные сочинения отличаются своим тонким лиризмом, мелодичностью, народной напевностью, изысканной классической гармонизацией, что характеризует композитора как цельную, гармоничную личность.

Фотодокументы несут уникальную и неповторимую информационную нагрузку. Изучение содержания фотоизображения происходит в двух качествах — документальном и художественном. Использованные в исследовании фотографии сохранили образы воспитанников и первых преподавателей музыкальных учебных заведений - A.B. Анохина, К.Н. Нечаева, А.И. Марцинковского, Ф.Н. Тютрюмовой, Я.С. Медлина, JI.H. Виссонова, руководителя Великорусского оркестра Г.Е. Авксентьева, «сибирского

70 соловья» П.И. Словцова . В фотодокументах нашли отражение приметы времени. Скромность в одежде преподавателей музыкальных техникумов говорит о материальном положении. Музыканты оркестра Сибгосоперы, по традиции, запечатлены на фотографии с музыкальными инструментами.

77 Струсевич A.B. Воспоминания об оркестре народных инструментов Новосибирского радио и телевидения / Рукопись хранится в личном архиве Ю.Г. Марченко.

78 См.: Свиридов Г.В. Музыка как судьба / Сост. A.C. Белоненко. М., 2002.

79 Фотографии хранятся в личном архиве Ю.Г. Марченко.

Одухотворённые лица, внимательный взгляд, излучающий тепло, волнение -всё это передано в старых фотографиях.

Следует подчеркнуть, что значение мемуарных источников, фотодокументов заключается в возможности получения информации об эмоциональной стороне функционирования культуры: они дают возможность непосредственно погрузиться во многие социально-культурные проблемы, позволяют «вжиться» в культурную атмосферу прошлого. Мы можем получить представление о внутренней жизни учебных заведений, об отдельных музыкантах, артистах, работавших в образовательной сфере, так как содержащиеся здесь материалы не находят отражения ни в официальных документах, ни в источниках других типов, на которых мы опираемся в нашем исследовании.

В целом, совокупность всех источников при условии критического подхода к ним позволяет решить основные исследовательские задачи диссертационного исследования, сформулированные выше.

Научная новизна исследования. Система музыкального и театрального образования и просвещения в советской Сибири в 1920-начале 1930-х гг. рассмотрена масштабно, в структуре общего культурного развития Сибири. В поле зрения включена вся Сибирь. Показаны динамика развития системы музыкального и театрального образования и просвещения, изменения в статусе конкретных музыкальных учебных заведений, прослежена динамика социально-классового состава их учащихся. Выявлена наиболее активная творческая персоналия. Исследование базируется на документах, многие из которых, в частности дневниковые записи, воспоминания A.C. Анохина «Томск музыкальный», «Страничка Бийска музыкального», впервые введены в научный оборот. Сконцентрированных источников по исследуемой теме нет, большинство из них рассеяно по архивным фондам, в отчётах подотделов Политпросветов, отделов народного образования. Материалы были собраны по крупицам в шести государственных архивах, использованы уникальные документы, воспоминания, рукописи, фотографии, хранящиеся в личных архивах. Впервые в качестве исторического источника диссертантка использовала нотные записи, исполнила (фортепиано) произведения сибирского композитора A.B. Анохина.

Практическая значимость исследования. Анализ как позитивного, так и негативного опыта, как находок, так и «сбоев» в работе сложного механизма художественно-образовательной системы как целого имеет не только историческую ценность, но и значимо для решения сегодняшних проблем, связанных, прежде всего, с поиском наиболее эффективных форм организации художественного образования, соединения его с общекультурным развитием новых поколений. Изучение национальных традиций, степени их воздействия на характер, направленность культурной деятельности в исследуемый период, анализ возможностей использования накопленного опыта, апробированных в конкретных обстоятельствах решений — все эти задачи, несомненно, актуальны в связи с сегодняшними исканиями, наблюдающимися в различных областях социально-культурной жизнедеятельности общества, в том числе в сфере музыкального и театрального образования и просвещения. Результаты исследования, отраженные в диссертации и в авторских публикациях, могут быть использованы: в образовательной и воспитательной работе в высшей школе, в курсах культурологии, социальной философии, истории Отечества, а также в спецкурсах по проблемам социогуманитарного знания; при проведении культурологических, философских, исторических и социологических семинаров, разрабатывающих или затрагивающих данную тематику; в системе повышения квалификации и переподготовки кадров социогуманитарного профиля, а также в самообразовании.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения диссертации получили одобрение в ходе обсуждения на региональных и международных научно-практических конференциях (Новосибирск, 2006-2008 гг.), международном научном конгрессе «ГЕО-Сибирь-2008» (Новосибирск, 2008 г.). Апробация результатов диссертационного исследования проходила в процессе преподавания учебных курсов «История Сибири», «История мировой культуры», «Социология», «Психология и педагогика» в Сибирской государственной геодезической академии (Новосибирск). Материалы исследования изложены в 9 публикациях общим объёмом 5,65 п.л. Текст диссертации обсуждался на заседаниях кафедры гуманитарных наук Сибирской государственной геодезической академии и рекомендован к защите.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В 1920-х - начале 1930-х гг. процесс формирования системы музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири имел свою специфику, выраженную в динамике сети учебных заведений, содержании и формах просветительной деятельность профессиональных и полупрофессиональных театров, оркестров, развитии традиционной народной культуры.

2. Основным источником пополнения художественной интеллигенции становится система государственного художественного образования, включавшая школы, техникумы, вузы. Музыкальные и театральные учебные заведения 1920-х годов характеризует нерасчленённость их профессионально-образовательной и просветительной функций.

3. Музыкальное и театральное образование и просвещение в рассматриваемый период развивались под сильным влиянием политической и экономической конъюнктуры. Основной тенденцией развития художественного образования, как и всей системы образования в стране, являлось осуществление принципа классового отбора. Абсолютизация классового принципа породила ряд взаимосвязанных проблем в подготовке специалистов, к которым прежде всего следует отнести сокращение числа выпускников и снижение уровня их профессиональной подготовки.

4. Развитие музыкального и театрального просвещения в исследуемый период наглядно демонстрирует, что жёсткая его экономическая и политическая зависимость выливается в ограничение свободы творчества и снижение уровня художественности.

5. Пролеткульт являлся структурой-лидером «культурной революции». Пролеткульт был упразднён постановлением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» от 23 апреля 1932 года, но пролеткультовщина была широким социальным явлением и не могла уйти из духовной жизни сразу после его принятия.

6. В рамках жёстко централизованной системы управления и большевистской идеологической монополии широкое самодеятельное и профессиональное исполнительство на народных инструментах являлось теми жизненными силами, которые обеспечивали жизнеспособность культуры, её поступательное развитие.

7. По интенсивности, жанровому разнообразию, музыкальная и театральная жизнь Сибири значительно отставала от центральных районов страны. Реализация деклараций, постановлений властей в области художественного образования и просвещения в Сибири была затруднена рядом условий: недостаточным финансированием, вплоть до полного снятия учебных заведений с бюджета, слабо развитыми коммуникациями, дефицитом квалифицированных кадров.

Структура и объём диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, приложения. Основной текст диссертации изложен на 211 страницах.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Сотникова, Елена Вячеславовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Историко-культурное исследование музыкального и театрального образования и просвещения в Сибири как сложного, многосоставного социокультурного явления, тесно сопряжённого как с процессами, происходящими в образовательной системе, так и с логикой развития художественно-культурной жизни, представляется сегодня весьма актуальным. Эта актуальность объясняется потребностью в извлечении, оценке и учёте в практической деятельности того богатого опыта, который накоплен в истории развития отечественного художественного образования — как в системе профессиональной подготовки кадров, так и в реализации идеи общекультурного просвещения и воспитания. Основные выводы по теме диссертационного исследования состоят из следующих положений.

Музыкальное и театральное строительство, как и все другие культурные проекты советской власти, в Сибири стало осуществляться несколько позже, чем это было в центральной России, в связи с контрреволюцией и белочешским выступлением. Формирование кадров художественной интеллигенции являлось одним из направлений государственной культурной политики. В изучаемый период основным источником пополнения художественной интеллигенции становится система государственного художественного образования, включавшая школы, техникумы, вузы. Допускалось существование и работа частных школ и студий, которые должны были оказывать содействие в отборе и подготовке лиц к занятиям в профессиональных учебных заведениях. Все учебные заведения, не соответствовавшие государственным требованиям, подлежали закрытию.

Такие черты национального менталитета, как традиционный этатизм русской музыкальной и театральной интеллигенции, низкая значимость материальных факторов, доминирование социальной ориентации над индивидуальными, склонность к аскетизму, к самопожертвованию нашли своё преломление в основных характеристиках системы музыкального и театрального образования и просвещения в 1920-е годы: в стремлении к всеохватности, «всеобщности» музыкального и театрального образования, в ожидании всесторонней государственной поддержки, в ориентации в обучении не только на талант, но и на многочасовой ежедневный труд.

Развитие музыкального и театрального образования определялось общими задачами культурной политики. Для периода «военного коммунизма» было характерно бурное развитие музыкального и театрального образования. В сибирских городах создавались курсы для подготовки инструкторов театрального дела, театральные студии, школы и мастерские при подотделах искусств, драматические кружки в отдалённых районах Сибири. Открывались классы драмы при музыкальных учебных заведениях, классы грима, пластики, танцев, дикции и декламации при театрах. На начало 1920-х годов приходится в Сибири первый крупный опыт государственного театрального образования — Иркутская государственная драматическая школа. Центрами музыкального образования в крупнейших городах Сибири были консерватории (высшее специальное образование), преобразованные в силу идеологических (жёсткий контроль над музыкальными учебными заведениями), экономических (слабое, по сравнению, например, с промышленными техникумами, внимание управленческих структур к материальным проблемам художественного образования) причин в техникумы (среднее специальное образование), а затем музыкальные училища и школы.

Переход к нэпу обрушил многие грандиозные начинания, которые были часто оторваны от реальной действительности, круто изменил ситуацию в области художественного образования, как и культуры в целом. Учебные заведения культуры были сняты с бюджета и переведены на самоокупаемость. Хозрасчёт внёс свои коррективы и в сеть учреждений, и в масштабы и содержание их деятельности. Сеть музыкальных учебных заведений была резко свёрнута. Держались они за счёт платной концертной деятельности и введённой с нэпом платы за обучение. Свёртывание сети музыкальных учреждений и понижение статуса оставшихся происходило и по другой причине — с окончанием гражданской войны из Сибири, получив разрешение, уехали многие занесённые сюда мировой войной и революцией высококвалифицированные как отечественные, так и иностранные музыканты.

С 1926 года музыкальные техникумы перешли на существование по утверждённому СНК СССР «Положению о техникумах». Это означало ужесточение контроля над образовательной и творческой деятельностью техникумов. В образованные Советы техникумов помимо преподавателей вошли представители общественных организаций. Введены были методические совещания и цикловые комиссии, учёт работы учащихся (дневник) и преподавателей (общий контрольный журнал). Перед художественными заведениями ставилась задача — готовить инструкторов, организаторов, руководителей клубов и кружков. Молодёжь должна была уяснить, что «музыка - это острое оружие, которым мы бьём по нашим врагам: попам, кулакам, контрреволюционерам».

Плановые показатели для музыкального и театрального образования и просвещения вводились на основе общеполитических и хозяйственных задач, поставленных перед учебными заведениями в условиях индустриализации. В планы закладывалось увеличение количества учащихся, сокращение сроков обучения. Такие же принципы закладывались и для определения контрольных цифр по развитию музыкального и театрального образования и просвещения без учёта специфики художественной сферы. Ставилась задача постепенного расширения системы профессионального образования путём организации новых техникумов, увеличения контингента учащихся, открытия новых отделений. С 1931 года производственный план музыкальных техникумов делал акцент на непрерывную производственную практику и политехнизацию техникумов с целью «музыка не ради музыки, а для переустройства жизни, в помощь социалистическому строительству в связи с общим ростом культурных запросов широких трудящихся масс». Политехнизация заключалась в организации мастерских по починке и поделке инструментов для оркестра, установлении связи с колхозами по линии практической и культурной помощи, культурном обслуживании предприятий и учреждений. Непрерывная производственная практика учащихся музыкальных техникумов проводилась в детских клубах, домах крестьянина, кино и школах.

Основным направлением развития музыкального и театрального образования, как и всей системы образования в стране, являлось осуществление принципа классового отбора. Увеличение числа рабочих среди учащихся достигалось не за счёт создания необходимых материальных и моральных предпосылок для пролетарской молодёжи, а путём административного регулирования количества учащихся из других общественных слоёв. Стремление преподавательских коллективов готовить музыкантов высокого класса объявлялось враждебным советскому государству, так как основным объектом внимания в этом случае становились не выпускники рабфаков, а молодёжь из интеллигентных семей, постигавшая азы искусства с детских лет. Большое значение придавалось также «устранению из наличного состава учащихся элементов, явно засоряющих учебное заведение»: лиц, лишённых избирательных прав, граждан, скрывших своё социальное происхождение, молодых людей, обнаруживших антисоветское поведение.

Система мер, направленная на обеспечение пролетарского большинства в среде художественной интеллигенции, радикального изменения в источниках пополнения кадров культуры не дала. Курс на форсированную пролетаризацию студенчества противоречил исторически сложившимся реальным условиям. Поставленная художественным учебным заведениям задача не могла быть выполнена в силу отсутствия необходимой материальной базы системы музыкального и театрального просвещения. Не принималась в расчёт и объективная обусловленность преемственности интеллигентных профессий в художественной сфере. Абсолютизация классового принципа породила ряд взаимосвязанных проблем в подготовке специалистов, к которым прежде всего можно отнести сокращение числа выпускников и снижение уровня их профессиональной подготовки. Большинство молодых специалистов оставалось в своих городах, пополняли художественные коллективы, становились преподавателями в техникумах, работали учителями в школах, руководили кружками в клубах. Отдельные выпускники получали возможность продолжить образование в вузах Москвы или Ленинграда.

Огромный размах музыкальной и театральной просветительской деятельности в исследуемый период был связан с деятельностью музыкальных и театральных учебных заведений. До введения строгой профессионализации они больше напоминали своеобразные концертные организации. Практиковался метод «обучения в процессе производства», теоретически сформулированный в начале 1920-х годов: учащиеся музыкальных школ и тем более студийцы приобретали специальные навыки в процессе практической репетиционной и концертной деятельности. Образование часто отступало перед просветительством на второй план, особенно в периоды многочисленных кампаний советской власти. Кроме того, необходимо было зарабатывать средства на содержание учебных заведений и личное существование. Коллективы музыкальных и театральных учебных заведений были не только включены в систему политического воспитания, но и становились составной частью агитационно-пропагандистского комплекса.

Несмотря на то, что о Пролеткульте написано немало, считать проблему решённой, думается, преждевременно. Место Пролеткульта в системе послереволюционных институтов культуры было вполне естественным и правомочным. Не революционная эйфория, не эмоции, не так называемые левацкие перегибы, но вполне сознательное, хорошо продуманное начало, избранные цели двигали делателями «культурной революции». Пролеткультовскому нигилизму подвергалась не только так называемая «буржуазная культура», а вкупе с нею и «дворянская культура», но и базовая, корневая основа национальной культуры - народная традиционная культура. Идея «пролетарской культуры», которая и должна будет заменить русскую национальную культуру, была общей для всех большевиков, несмотря на частные мировоззренческие различия. И Пролеткульт, этимологически концентрирующий в себе эту идею и бескомпромиссно реализующий её, есть идеологическое, организационное единство. Утилитаризация и унификация культуры - главные следствия пролеткультовской активности. Пролеткультовщина была широким социальным явлением. Она не могла уйти из духовной жизни сразу же после принятия постановления ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» от 23 апреля 1932 года. Крепости экстремистов в культуре перестали существовать, экстремистские настроения и склонности ещё долго сохранялись.

Пролеткульт пытался создать собственную систему художественного просвещения. Организационно-творческой основой театрального и музыкального образования пролеткультовцы считали художественную студию. Возникла широкая сеть учебно-творческих мастерских, главной задачей которых было приобщение широких народных масс к культуре и создание условий для реализации их творческих способностей. Студии рассматривались пролеткультовцами и как школа будущих «коллективистических» форм жизни, связывались с планами «революционного преобразования быта». Под новым бытом понимались, прежде всего, такие формы общественно-политической жизни, как демонстрации и митинги. Внесение в них художественно-игровых элементов превращало их в синтетические формы - митинги-концерты, политкарнавалы с организованным движением колонн, живыми и механическими агитфигурами, массовым пением, конными и автомобильными платформами, «живые газеты», клубные историко-революционные и производственные инсценировки, а затем и постановки театров рабочей молодёжи (ТРАМов).

Важная роль в театральном просвещении в исследуемый период принадлежала профессиональным театрам. Развитие театральной культуры в период «военного коммунизма» было связано с её огосударствлением, означавшем перевод основной массы культурных учреждений на государственное обеспечение и жёсткий идеологический контроль. Материальное обеспечение учреждений культуры за счёт государственных средств привело к возможности появления в начале 1920-х годов по всей стране большого количества полупрофессиональных театров. Театральные коллективы возникали, не имея необходимых условий для работы. Можно выделить причины, способствовавшие росту самодеятельных театров в начале 1920-х годов: некоторые категории артистов не подлежали мобилизации, в театрах при военных частях выдавался высокий паёк. Между тем плотность театральной сети в Сибири в 1920-е - годы значительно уступала этому показателю в европейской части страны в тот же период.

К концу 1921 года произошло заметное сокращение численности театров во всех губерниях Сибири, что явилось не только показателем изменившейся экономической ситуации, но и стремлением государства поставить под строгий контроль дело художественного образования и просвещения. В период нэпа сфера культуры оказалась в неблагоприятной финансовой ситуации, став частью рыночных отношений. Однако государство при этом всё же не отказывалось от идеи «культурной революции». С 1920 года стала создаваться централизованная система репертуарной политики, к 1928 году в связи с появлением Главискусства система цензуры оформилась окончательно.

Процесс художественной работы в провинциальных театрах был организован иначе, чем в столичных театрах. На местах не сложилось постоянных трупп, а число премьер за сезон было столь огромно, что постановка могла идти с одной-двух репетиций. Ориентация на большое количество премьер в сибирских театрах сохранялась на протяжении 1920-х годов, и это делало постановки различных коллективов похожими друг на друга. Вместе с тем было бы неверно говорить, что отдалённые от столицы театры ни в какой степени не занимались творческими поисками и все имели невысокий художественный уровень. В этом плане заслуживает внимания работа Омского Гостеатра.

В репертуаре сибирских театров преимущество было отдано классике. В начале 1920-х годов классика появлялась на сцене часто далёкой от оригинала, классику переделывали, подновляли, «осовременивали», вводили в пьесы новые ситуации и новых героев. В целом, несмотря на активные действия политпросветов, литераторов и некоторых театральных работников, до середины 1920-х годов репертуар театров так и не пополнился современными пьесами глубокого содержания ввиду их отсутствия. Сама революционная разрушительная действительность мало давала материала для апологетических художественных обобщений. В Сибири новые пьесы шли с запозданием. Нэп дал много фривольных, «постельных пьес». И здесь, на наш взгляд, прослеживается параллель с современной ситуацией, когда внедрение рыночных отношений влияют на постановку художественного просвещения в стране.

Плата за посещение театров не была отменена, но существовали категории населения, имевших право льготного посещения спектаклей. К ним относились красноармейцы и рабочие. Это были самые интересные для большевиков категории населения, на них были рассчитаны идеологические кампании. Отступление от заявления «искусство принадлежит народу», сделанного Лениным, означало потерю авторитета власти не только в своей стране, но и на мировом уровне. Поэтому материальная доступность театров для трудящихся масс становилась одной из важных политических задач. Государство тем самым стремилось формировать и художественные вкусы населения, и процесс посещения театров, трансформируя их работу в одно из самых сильных средств идеологического воздействия на общественное сознание и психологию. Можно выделить несколько форм работы театров с населением — абонементная система, продажа рабочим билетов по льготным ценам или введение так называемой «рабочей полосы», создание касс-передвижек на предприятиях, организация утренних спектаклей по выходным дням, бронирование спектаклей для профсоюзов, организация целевых спектаклей для предприятий.

Формы и методы работы театров со зрителями определялись как политическими, так и экономическими факторами. Почти всецелое использование партийно-государственными органами театра в качестве средства политического воспитания населения привело к тому, что театральные вкусы зрительской аудитории оказались сильно политизированными и художественно слабыми. В 1920-е годы зритель в основной своей массе не требовал от театра высокого профессионализма. Театр воспринимался сибирскими горожанами и сельчанами не как лаборатория искусства, а как место отдыха. Данное явление вполне объяснимо. В небольших провинциальных городах в помещениях городских театров сосредоточивалась практически вся художественная жизнь: спектакли местных и гастролирующих профессиональных и самодеятельных трупп, концерты учеников музыкальных техникумов, консерваторий. Подобно тому, как в рабочих районах центром отдыха становились клубы, в масштабах всего города подобным центром становился городской театр.

В начале 1920-х годов в Сибири, как и в стране в целом, образовались и действовали передвижные учреждения культуры — агитпоезда, агитпароходы, библиотеки-передвижки, кино-передвижки. В деятельности передвижных трупп наблюдался спад с конца 1921 года до середины 1920-х годов. Со второй половины 1920-х годов деятельность агитационных передвижных трупп активизировалась, что было связано с новой волной Пролеткульта в Сибири.

Оркестры народных инструментов, симфонические оркестры участвовали в осуществлении бесчисленных заданий по музыкальному оформлению съездов, митингов, празднеств, спектаклей. Репертуар оркестров был представлен классическими произведениями, народной музыкой, обязательным исполнением революционных песен. Выдающимся явлением музыкального и театрального просвещения стала деятельность Сибгосоперы. На первый план выдвигалась проблема «сознательного слушания музыки». В начале 1920-х годов сложилась жанровая система концертов: концерты, посвященные творчеству одного композитора или ряда композиторов, относящихся к определённому течению, концерты, приуроченные к празднованию событий Красного календаря и сборные концерты. Политическое просвещение требовало эффективного использования художественных средств (форм) агитации и пропаганды. Возникло понятие «художественной политпросветработы». Появились гибридные формы концертов: концертмитинг, концерт-диспут, спектакль-концерт. «Чисто музыкальные концерты» труднее было приспособить к условиям агитационно-пропагандистской работы. К началу 1930-х годов всё большее предпочтение отдаётся цикловым концертам-лекциям, прообразам музыкальных лекториев.

Следует отметить, что у художественной культуры были немалые жизненные силы развиваться и в рамках жёстко централизованной системы управления. В 1920-е годы возрос интерес к гармони и баяну. На эти народные инструменты обратили своё внимание ведущие советские композиторы, музыкальные деятели А.К. Глазунов, М.М. Ипполитов-Иванов, A.B. Александров, И.О. Дунаевский. Комсомол выдвинув лозунги «Гармонь - на службу комсомолу» и «Гармонику - на службу советской общественности». В музыкальных учебных заведениях открывались отделения народных инструментов. Самодеятельное начало неизбежно сливалось с профессиональным. Многие рабочие стали настоящими профессиональными артистами, изменили свой социальный статус. Конкурсы самодеятельных музыкантов-исполнителей на народных инструментах в Сибири сыграли в этом отношении заметную роль. Все эти факты свидетельствовали о том, что баян и гармонь получили большую общественную поддержку, признание целого ряда руководителей культуры. Но вся работа проводилась в духе политической кампании. Гармонь нужна была властным структурам больше для пропаганды классовых идей, для агитпропа, чем собственно для развития народного творчества, для поддержки и возрождения национальной культуры и самосознания. Когда же отзвучали победные рапорты о роли местных организаций в деле идейно-музыкального воспитания, то гармонь вновь столкнулась со множеством проблем. Народные инструменты не смогли прочно прижиться в музыкальных учебных заведениях: не существовало ещё слоя квалифицированных преподавателей, музыканты-любители не могли поставить эту работу на должный уровень, ощущался острый недостаток учебной литературы, инструментов. В ряде мест Сибири были попытки открывать мастерские по изготовлению и ремонту инструментов. Недолговечность таких мастерских была обусловлена нехваткой сырья и материалов.

С 1987 года в Новосибирске проводится Международный конкурс-фестиваль гармонистов, баянистов и аккордеонистов имени И.И. Маланина. Маланинская традиция - это ниточка, связывающая былое, настоящее и будущее, объединяющая мастеров прошлого и ныне живущих. В 2007 году на международном уровне было торжественно отмечено 100-летие русского баяна и 110-летие выдающегося русского музыканта-самородка И.И. Маланина.

Сложившееся в 1920-е годы в музыкальном и театральном просвещении Сибири положение характеризовалось, с одной стороны своеобразным «взлётом» — расширялась сеть художественных учреждений, происходил процесс объединения композиторских сил Сибирского края, обогащалась гастрольная афиша. Местные музыкальные и театральные силы сосредоточивались в крупных городах - Омске, Томске, который называли «Сибирскими Афинами». С другой стороны, по интенсивности, жанровому разнообразию, музыкальная и театральная жизнь Сибири заметно отставала от центральных районов страны. Среди причин такого отставания можно назвать слабо развитые коммуникации, дефицит квалифицированных кадров недостаточное финансирование. Основополагающий идеологический концепт «производство — основа общественного развития» надолго и прочно определял очерёдность решения социальных проблем. Именно в 1920-1930-е годы и сформировался так называемый «остаточный принцип» финансирования институтов культуры и политико-экономическая утилитаризация содержания их деятельности.

В развитии художественного образования и просвещения важную роль играет инициатива личностей. Духовная элита общества состоит из людей, обладающих не только знаниями и высокими интеллектуальными способностями, но и из ярких, харизматических личностей, которые могут собственным примером увлекать за собой, которые обладают таким качеством, как ответственность за судьбу культуры. С одной стороны, мы видим традиционную русскую интеллигенцию, оставшуюся в России и пытавшуюся приспособиться к новой социальной ситуации, а с другой - людей, искренне верящих в коммунистические идеалы и внедряющих их в жизнь. Они создали культурную среду, а в будущем - новые художественные учебные заведения, творческие союзы, воспитали талантливых учеников. Подвижниками музыкального и театрального просвещения в Сибири были Г.Е. Авксентьев, A.B. Анохин, В.В. Гарденин, Е.Г. Городецкая, Н.И. Дубов, И.И. Маланин, М.И. Невитов, К.Н. Нечаев, Б.В. Померанцев, А.Н. Рожков, И.Н. Устюжанинов, JI.H. Шевчук и другие. Эта когорта духовных землепроходцев не была многочисленной, не составляла значимой статистической величины, но она стала «ядром конденсации» культурных сил Сибири.

Известно, что проблемы современности тем успешнее решаются, чем доступнее для нас опыт прошлого, чем развитее в нас чуткость к истории своего народа. Эффективная система художественного образования и просвещения может обеспечить превращение культурных достижений, норм, традиций, ценностей из элементов богатейшего, но нередко невостребованного «архива культуры» в реалии сегодняшней непростой жизни, в составляющие той непосредственно воздействующей на ум и душу человека культурной среды, которая во многом определяет не только день сегодняшний, но и будущее.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Сотникова, Елена Вячеславовна, 2009 год

1. Архивные фонды Государственный архив Иркутской области (ГАИО)

2. Фонд Р-160. Иркутский губернский отдел народного образования (1920-1926 гг.). Оп. 1. Д. 12. Д. 28. Д. 56. Д. 58. Д. 148. Д. 164. Д. 180. Д. 193. Д. 214. Д. 256. Д. 292. Д. 342. Д. 359. Д. 365. Д. 473. Д. 513.

3. Фонд Р-189. Иркутский окружной отдел народного образования (1926-1930 гг.). Оп. 1. Д. 20. Д. 21. Д. 22. Д. 23.

4. Фонд Р-518. Иркутский областной драматический театр (1919-1943 гг.). Д. 1 -61.

5. Фонд Р-671. Иркутское окружное управление по делам литературы и искусства (1926 г.). Оп. 1. Д. 1. Д. 2. Д. 4. Д. 5.

6. Фонд Р-727. Административный отдел Иркутского окружного исполнительного комитета (1926-1930 гг.). Оп. 1. Д. 81. Д. 87.

7. Государственный архив Красноярского края (ГАКК)

8. Фонд Р-93. Енисейский губернский отдел народного образования (1918-1926 гг.). Оп. 1. Д.17. Д. 42. Д. 52. Д. 71. Д. 87. Д. 164. Д. 228. Оп. 2. Д. 69. Д. 85. Д. 100. Оп. 4. Д. 21.

9. Фонд Р-137. Красноярский окружной отдел народного образования (1924— 1934 гг.). Оп. 1. Д. 4. Д. 128. Д. 156. Д. 157. Оп. 2. Д. 15. Оп. 3. Д. 14.

10. Фонд Р-383. Красноярский городской отдел народного образования (1926— 1972 гг.). Оп. 1. Д. 14. Д. 15. Д. 23. Д. 67.

11. Фонд Р-1463. Красноярское государственное музыкальное училище им. 20-летия Ленинского комсомола отдела искусств при исполкоме Красноярского краевого совета (1930-1936 гг.). Оп. 1. Д. 1.

12. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО)

13. Фонд Р-61. Отдел народного образования Западносибирского краевого исполнительного комитета (1925-1937 гг.). Оп. 1. Д. 279. Д. 291. Д. 292. Д. 299. Д. 348. Д. 351. Д. 394. Д. 441. Д. 497. Д. 498. Д. 658.

14. Фонд Р-896. Западно-Сибирское краевое управление театральными и зрелищными предприятиями (1929-1936 гг.). Оп. 1. Д. 1. Д. 4. Д. 5. Д. 9. Д. 11. Д. 13. Д. 16. Д. 39. Д. 63. Д. 81. Д. 353.

15. Фонд Р-897. Западно-Сибирский краевой дом самодеятельного искусства (1931-1936 гг.). Оп. 1. Д. 1. Д. 2. Д. 44. Д. 45.

16. Фонд Р-1119. Отдел народного образования Новониколаевского губернского исполнительного комитета (1919-1925 гг.). Оп. 1. Д. 324. Д. 482.

17. Государственный архив Омской области (ГАОО)

18. Д. 1218. Д. 1220. Д. 1235. Д. 1255. Д. 1257. Д. 1259. Д. 1260. Д. 1261. Д. 1262.

19. Фонд Р-1152. Отдел народного образования исполнительного комитета Омского окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (1925-1930 гг.). Оп. 1. Д. 17. Д. 29.

20. Фонд Р-1090. Омское музыкальное училище имени В.Я. Шебалина (1923-1975 гг.). Оп. 1. Д. 1. Д. 2. Д. 3. Д. 4. Д. 5. Д. 6.

21. Государственный архив Томской области (ГАТО)

22. Фонд Р-37. Томское областное музыкальное училище имени Э.В. Денисова (1920-1939 гг.). Оп.1. Д. 5а. Д. 6.

23. Фонд Р-214. Томский окружной отдел народного образования (1925-1930 гг.). Оп. 1. Д. 97. Д. 111. Д. 138. Д. 157. Д. 477. Д. 487. Д. 503. Д. 587. Д. 621. Оп. 2. Д. 67. Д. 504.

24. Фонд Р-1580. Личный фонд В.М. Мизерова (1924-1947 гг.). Д. 2. Д. 3.

25. Центр хранения архивных фондов Алтайского края (ЦХАФАК)

26. Фонд Р-141. Отдел народного образования исполнительного комитета Алтайского губернского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (1919-1925 гг.). Оп. 1. Д. 31. Д. 39. Д. 141. Д. 149. Д. 155. Д. 166. Д. 171.

27. Фонд Р-913. Личный фонд H.H. Иконникова (1879-1957 гг.). Д. 1. Д. 2. Д. 3. Д. 4. Д. 5. Д. 6. Д. 7. Д. 8. Д. 9. Д. 10. Д. 14. Д. 15. Д. 16. Д. 17. Д. 20. Д. 83. Д. 84.

28. Фонд Р-1142. Личный фонд А.М. Топорова (1953-1970 гг.). Оп.1. Д.1. Д.З. Фонд Р-1547. Личный фонд A.C. Анохина (1928-1974 гг.). Оп.1. Д. 1. Д.З. Д. 4. Д. 5. Д. 8. Д. 9. Д. 10. Д. 18.2. Рукописи

29. Автобиографические записки Н.И. Иванова / Хранятся в личном архиве Ю.Г. Марченко.

30. Автобиография Ю.М. Юровецкого / Хранится в личном архиве Ю.Г. Марченко.

31. Воспоминания А.Ю. Вельского / Хранятся в личном архиве Ю.Г. Марченко.

32. Воспоминания К.А. Нечаева / Хранятся в личном архиве Ю.Г. Марченко.

33. Подъельский В.А. Из истории исполнительства на народных инструментах в Сибири / Рукопись хранится в кабинете истории музыкальной культуры Сибири Новосибирской государственной консерватории (академии) им. М.И. Глинки.

34. Пушков В.В. Письмо педагогам Барнаульской музыкальной школы им. А.К. Глазунова от 26.05.1965 / Хранится в личном архиве Ю.Г. Марченко

35. Струсевич A.B. Воспоминания об оркестре народных инструментов Новосибирского радио и телевидения / Рукопись хранится в личном архиве Ю.Г. Марченко.1. Источники опубликованные1933. Сборники документов

36. Власть и интеллигенция в Сибирской провинции (конец 1919-1925 гг.): Сб. документов / Отв. ред. B.JI. Соскин. Новосибирск: Экор, 1996. 366 с.

37. Власть и интеллигенция в Сибирской провинции. У истоков советской модернизации. 1926-1932: Сб. документов /Сост.: С.А. Красильников, Т.Н. Осташко, JI.C. Пащенко, Л.И. Пыстина. Новосибирск, 1999. 360 с.

38. Культурное строительство в Иркутской области (1917-1967): Сб. документов. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное изд-во, 1980. 350 с.

39. Культурное строительство в РСФСР (документы и материалы). Т. 1. Ч. 1. М.,1983. 462 с.

40. Культурное строительство в РСФСР (документы и материалы). Т.1. 4.2. М.,1984. 364 с.

41. Культурное строительство в Сибири. 1917-1941: Сб. документов. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное изд-во, 1978. 367 с.

42. Культурное строительство в СССР. 1917-1927. Разработка единой государственной политики в области культуры. Документы и материалы. М., 1989.382 с.

43. Культурное строительство на Алтае. 1917-1941. Барнаул, 1980. 360 с. Художественная жизнь Томска. 1917-1918 гг.: Хроника. Архивные документы и материалы. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2001. 147 с.

44. Статистические материалы и справочная литература

45. Басурманов А.П. Справочник баяниста. М.: Советский композитор, 1987. 424 с.

46. Бюджеты городского населения Сибири за 1928/29 и 1929/30 гг. Новосибирск, 1931. 188 с.

47. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 2. М.: Цитадель, 1998. 1024 с.

48. Музыкальное образование // Музыкальная энциклопедия. В 6-ти томах. Т. 3. М., 1976. С. 763-787.

49. Народное хозяйство СССР. 1922-1972 гг. // Юбилейный статистический ежегодник. М.: Статистика, 1972. 848 с.

50. Образование театральное // Театральная энциклопедия. В 5-ти томах. Т. 4. М., 1965. С. 118-119.

51. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: ОНИКС, Мир и Образование, 2006. 976 с.

52. Пугачёва Н.М. Музыкальная жизнь Омска // Омский историко-краеведческий словарь. М., 1994. С. 149-151.

53. Сибирская советская энциклопедия / Под общ. ред. М.К. Азадовского. Т. 1. Новосибирск: Сибирское краевое изд-во, 1929. 987 с; Т. 3. Новосибирск: Западно-Сибирское отделение ОГИЗ, 1932. 804 с.

54. Современный толковый словарь русского языка / Под ред. С.А. Кузнецова. СПб: Норинт, 2004. 960 с.5. Периодические издания

55. Искусство, журнал. Москва: орган Главискусства наркомпроса РСФСР, 1921, 1929.

56. Красное знамя, газета. Томск: орган Томского губкома РКП (б) и губисполкома, 1921-1925; орган Томского окркома ВКП (б) и окрисполкома, 1925-1927.

57. Красноярский рабочий, газета. Красноярск: орган Енисейского губкома РКП (б) и губисполкома, 1920-1925; орган Красноярского окркома ВКП (б) и окрисполкома, 1925-1930.

58. Красный Алтай, газета. Барнаул: орган Алтайского губисполкома и губкома РКП (б), 1921-1925; орган Барнаульского окркома ВКП (б) и окрисполкома, 1925-1930.

59. Настоящее, журнал. Новосибирск: Советская Сибирь, 1928-1930.

60. Омский зритель, журнал. Омск: орган Омского окружного отдела народного образования, 1928-1929.

61. Рабочий путь, газета. Омск: орган Омского губисполкома и губкома РКП (б), 1922-1925; орган Омского окркома ВКП (б) и окрисполкома, 1925-1930.

62. Сибирские огни, журнал. Новосибирск: орган Новосибирского отделения Союза советских писателей, Сибирское краевое изд-во, 1922-1929.

63. Сибирский педагогический журнал (Просвещение Сибири), журнал. Новосибирск: орган Сибирского отдела народного образования, 1923-1927.

64. Сибирь, журнал. Новосибирск: издание газеты «Советская Сибирь», 1926. № 2. 15 февраля; № 3. 15 марта.

65. Советская Сибирь, газета. Новосибирск: орган Сибирского революционного комитета и Сибирского бюро ЦК РКП (б), 1919-1925; орган СибирскогоIкрайкома ВКП (б) и крайисполкома, 1926-1929; орган Западно-Сибирского крайкома ВКП (б) и крайисполкома, 1930-1932.

66. Томский зритель, журнал. Томск: орган Художественного совета при окружном политпросвете Управления государственными театральными предприятиями, 1926-1927.6. Литература

67. A.B. Луначарский в Омске. Омск: издание Омского губоно, 1923. 38 с.

68. A.B. Луначарский о массовых празднествах, эстраде, цирке / Сост. С. Дрейден. М.: Искусство, 1981. 424 с.

69. Авксентьев Г.Е. За дирижёрским пультом. Ростов-на-Дону: Ростовское книжное изд-во, 1962. 72 с.

70. Авратинер В.И. Система специального музыкального образования в СССР. М., 1972. 1,25 п.л.

71. Авратинер В.И., Халабузарь П.В. Становление и развитие музыкального образования в СССР: Учебно-методические материалы к курсу педагогики для студентов-заочников. М., 1971. 1,75 п.л.

72. Азадовский М.К. Очерки литературы и культуры в Сибири. Вып. 1. Иркутск, 1947. 202 с.

73. Александрова Е.Я. Художественное образование в России: Историко-культурологический очерк. М., 1998. 239 с.

74. Анисимов О.С. Методология: функции, сущность, становление (Динамика и связь времён). М.: ЛМА, 1996. 380 с.

75. Анохин A.B. О школьных экспедициях на Алтай // Просвещение в Сибири. 1927. № 3. С.68-73

76. Ансон А. Школа и современность // Сибирский педагогический журнал. 1923. №4-5. С. 48-53.

77. Антология исследований культуры / Гл. ред. С .Я. Левит. Т. 1. СПб.: Университетская книга, 1997. 728 с.

78. Асафьев Б.В. Избранные статьи о музыкальном просвещении и образовании.Л.: Музыка, 1973. 144 с.

79. Балобан Т.Е. Музыкальная культура Красноярска: исторический и современный аспекты / Красноярскому краю 70 лет: Материалы регион, науч. конф. / Отв. ред. Н.В. Гапоненко. Красноярск: КрИСЭН, 2004. С. 146-154.

80. Беляев С.Е. Музыкальное образование на Урале: истоки, традиции. Екатеринбург: УИФ «Наука», 1995. 80 с.

81. Бердяев H.A. Смысл истории. М.: Мысль, 1990. 250 с.

82. Бердяев H.A. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Мысль, 1989. 607с.

83. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986. 254 с. Боженко Л.И. Культурно-просветительная работа в Сибири в восстановительный период (1921-1925 гг.). Томск, 1967. 204 с.

84. Болотовская К.И. Из истории агитационно-пропагандистской работы Коммунистической партии в Сибири (1919-1920 гг.) / В кн.: Историческая наука в Сибири за 50 лет. Новосибирск, 1972. С. 251-262.

85. Булкин А.П. Социокультурная динамика образования. Дубна: Феникс, 2001. 208 с.

86. Буторин В.П. Просвещение рабочих Западной Сибири (1928-1933 гг.). Новосибирск, 1977. 141 с.

87. Бухарин Н. Злые заметки // Правда. 1927. 12 января.

88. Вендровская Р.Б. Отечественная школа 1920-х годов: в поисках педагогического идеала. М.: РОУ, 1996. 103 с.

89. Взаимодействие искусств в поисках нового образа мира / Художественные модели мирозданья: Сб. науч. тр. / Под общ. ред. В.П. Толстого. Кн. 2. М.: Наука, 1999. 368 с.

90. Вольф Ф. Искусство оружие. М.: Прогресс, 1967. 431 с. Воробьёва H.A. Вокалисты Томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993. 32 с.

91. Воробьёва H.A. Оркестранты Томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993. 24 с.

92. Воробьёва H.A. Пианисты томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993. 22 с.

93. Воробьёва H.A. Преподаватели отделения народных инструментов Томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993. 24 с.

94. Воробьёва H.A. Столетие Томского областного музыкального училища. Томск, 1993. 104 с

95. Воробьёва H.A. Теоретики Томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993. 22 с.

96. Воробьёва H.A. Хормейстеры Томского музыкального училища. Томск: Водолей, 1993.20 с.

97. Выбор метода: изучение культуры в России 1990-х гг.: Сб. науч. ст. / Сост. и отв. ред. Г.И. Зверева. М.: РГТУ, 2001. 320 с.

98. Гаджиев К.С. Масса. Миф. Государство // Вопросы философии. 2006. № 6. С. 3-20.

99. Гарденин В.В. Незабываемые годы / Художественная культура и интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. B.JI. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 148-156.

100. Геращенко В.П. Сибгосопера первый музыкальный театр советской Сибири / Художественная культура и интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. B.JI. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 88-105.

101. Героическая поэзия Гражданской войны в Сибири. Новосибирск, 1982. 290с.

102. Голышев А. На грани культурного подъёма края // Сибирский педагогический журнал. 1926. № 11. С. 10-13.

103. Голышев А. Пути культурного строительства Сибири // Сибирский педагогический журнал. 1926. № 1. С. 7-14.

104. Гольдфарб С., Гимелыптейн А. Иркутская газета «Власть труда»: опыт историко-экономической реконструкции (1917-1930). Иркутск, 2006. 230 с.

105. Гомаюнов С.А. Местная история: проблемы методологии // Вопросы истории. 1996. № 9. С. 158-163.

106. Гришаев В.Ф. «Польска организация войскова» / В кн.: Гришаев В.Ф. Реабилитированы посмертно. Барнаул: Издательство Алтайского госуниверситета, 1995. С. 76-81.

107. Грузных А.И. Старое в новом // Сибирский педагогический журнал. 1926. № 2. С. ЗЗ^Ю.

108. Девятьярова И.Г. Художественная жизнь Омска XIX — первой четверти XX в. Омск, 2000. 144 с.

109. Добросмыслова О.М. Замечательный сибирский педагог и композитор К.Н. Нечаев / Художественная культура и интеллигенция Сибири (1917-1945 гг.) / Под ред. В.Л. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 173-180.

110. Дорошенко С.И. Музыкальное образование в России: историко-педагогическое исследование. Владимир: ВГПУ, 1999. 212 с.

111. Друскин М. Русская революционная песня. М.: Музгиз, 1954. 163 с.

112. Жизненные силы русской культуры: пути возрождения в России начала XXI века / Отв. ред. Т.А. Семилет. М.: Издательский Дом Магистр-пресс, 2003. 380 с.

113. Жизненные силы человека / Под ред. С.И. Григорьева. Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2000. 247 с.

114. Зверева Г.И. Роль познавательных «поворотов» второй половины XX века в современных российских исследованиях культуры // Выбор метода: изучение культуры в России 1990-х годов: Сб. науч. ст. М., 2001. С. 11-20.

115. Зингер Е.М. Старейшее училище Сибири (к 70-летию Томского музыкального училища) // Советская музыка. 1963. № 4.

116. Ивонин Ю.П. Между гармонией и восстанием (проблема социального идеала в русской философии «Серебряного века»). Ч. 2. Новосибирск: НГАЭиУ, 1997. 200 с.

117. Из музыкального прошлого: Сб. очерков / Под ред. Б.С. Штейнпресса. Вып. И. Москва: Музыка, 1965. 342 с.

118. Ильин И.А. Родина и мы. Смоленск, 1995. 511 с. Ильин И.А. Собр. соч.: В 10-ти томах. Т. 1. М., 1993. 400 с. Иркутск середина земли. Годы, свершения, судьбы. Хабаровск: Издательский дом «Приамурские ведомости», 2005. 240 с.

119. Исаев В.И. Формы освоения художественной культуры рабочими Сибири (1926-1937 гг.) / Художественная культура Сибири: особенности освоения и развития: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В Л. Соскин. Новосибирск, 1988. С. 15-29.

120. Историография культуры и интеллигенции советской Сибири / Отв. ред. B.J1. Соскин. Новосибирск: Наука, 1978. 350 с.

121. Историческая наука и историческое сознание / Б.Г. Могильницкий, И.Ю. Николаева и др. Томск, 2000. 234 с. История Сибири. Т.4. JL, 1968. 501 с.

122. История советского драматического театра: В 6-ти томах. Т. 2. 1921-1925 гг. М.: Наука, 1966. 475 с.

123. История советского драматического театра: В 6-ти томах. Т. 3. 1926-1932 гг. М.: Наука, 1967.613 с.

124. Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика / Под общ. ред. А.К. Соколова. М.: Росспэн, 2004. 741 с.

125. Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание. JL: Изд-во ЛГУ, 1991.384 с.

126. Каган М.С. Философия культуры. СПб.: Петрополис, 1996. 415 с. Калинин М.И. Воспоминания о В.И. Ленине. М.: Партийное изд-во, 1934. 47с.

127. Козлов О.В. Народное образование и культурно-просветительская работа в Российской провинции (1917-1922 гг.): по материалам Западного региона РФ. Смоленск, 2000. 288 с.

128. Козьменко О.П. Музыкальное образование в системе культурной политики России. М.: Экон-информ, 2004. 237 с.

129. Колодин В.В., Колодина Е.Ю. Первая бийская музыкальная школа: воспоминания, материалы, судьбы, лица // Сибирский музыкальный альманах, 2002: Ежегодник. Новосибирск, 2004. С. 147-162.

130. Колякина В.И. Основные принципы совершенствования современной системы художественного образования // Художественное образование в России: Материалы Всеросс. научно-практич. конф. Арзамас, 2002. С. 131132.

131. Композитор Андрей Викторович Анохин. Сказание об Алтае. / Сост. В.Ф. Хохолков. Горно-Алтайск: Горно-Алтайское отделение Алтайского книжного изд-ва, 1989. 120 с.

132. Конев В.П. Советская художественная культура. Новосибирск: Новосиб. гуманит. ин-т, 2001. 416 с.

133. Кондаков И.В. Культурология: история культуры России. Курс лекций. М.: ИКФ Омега-JI, Высшая школа, 2003. 616 с.

134. Кондаков И.В. Русская культура: краткий очерк истории и теории. М., 2000. 357 с.

135. Корабельникова JI.3. Музыкальное образование // История русской музыки. В 10-ти томах. Т. 6. М., 1986. С. 167-187.

136. Коржуев И.Н., Григорьев С.И., Марченко Ю.Г., Примеров H.A. Баян, гармонь и песня русская: народное музыкальное творчество глазами населения России начала XXI века. Новосибирск, 2009. 272 с.

137. Корнилов Ю.Н. Театры Сибири в условиях колчаковщины / В кн.: Вопросы марксистской философии и эстетики. Иркутск, 1971. С. 203-212.

138. Корнилов Ю.Н. Театр Сибкорша // Ангара. 1965. № 4. С. 128-130.

139. Красильников С.А. Сибирская провинция и Центр: культурное взаимодействие в XX веке: Сб. науч. тр. Новосибирск, 1997. 217 с.

140. Красноярск: этапы исторического пути. Красноярск: Буква, 2003. 560 с.

141. Красноярский край: культура — XX век. Красноярск: Буква, 2002. 176 с.

142. Кривошея Б.Г., Лаврушева Л.Г., Прейсман Э.М. Музыкальная жизнь Красноярска. Красноярск: Книжное изд-во, 1983. 176 с.

143. Кудирмекова Н.И., Беликова А.П. A.B. Анохин и развитие алтайского национального образования // Наука. Культура. Образование. 2004. № 15/16. С. 227-228.

144. Ландау С.Г. Из истории драматического театра в Омске. Омск, 1950.

145. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии. 1920-1930 годы. СПб.: Летний Сад, 1999. 317 с.

146. Левина Ж.Е. Столичная и провинциальная культура в представлении творческой интеллигенции Сибири / Социокультурное пространство сибирского города: история и современность: Сб. науч. статей. Ханты-Мансийск Омск: издательство ОмГПУ, 2003. С. 44-51.

147. Левина Ж.Е. Художественная интеллигенция Западной Сибири в системе советской культуры, конец 20-х-30-е гг. XX в. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2004. 274 с.

148. Лейзеров Н.Л. В поисках и борьбе. Из истории эстетических воззрений и эстетического воспитания в Советской России. М.: Искусство, 1971. 192 с.

149. Леляков А.П. Художественное образование в Сибири в первой половине 20-х годов // Образование и наука в Сибири: история и современность. Новосибирск, 1985. С. 50-52.

150. Липчанский A.M. Становление советской системы образования 1917-1927 гг. Астрахань: АГПУ, 1997. 114 с.

151. Литвинова O.A. Власть и театральная культура в сибирской провинции в годы нэпа (1921-1928 гг.). Барнаул: Аз Бука, 2005. 219 с.

152. Лифшиц Л.И, Театр в Красноярске. Красноярск, 1957.

153. Лотман Ю.М. Культура и взрыв / В кн.: Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб: Искусство СПБ, 2001. С. 12-148.

154. Луначарский A.B. В мире музыки. Статьи и речи. М.: Советский композитор, 1971. 540 с.

155. Луначарский A.B. Искусство и революция: Сб. ст. М.: Новая Москва, 1924. 230 с.

156. Луначарский A.B. Месяц по Сибири. Л., 1929. 69 с.

157. Луначарский A.B. О театре и драматургии / Избр. статьи в 2-х томах. Т. 1. М., 1958. 838 с.

158. Луначарский?. Нет, он Антонов! Документальное повествование о жизни и деятельности A.B. Луначарского / Авт.-сост. Н.Ф. Пияшев. М., 1998. 485 с.

159. Мазаев А.И. Искусство и большевизм (1920-1930-е гг.): Проблемно-теоретические очерки и портреты. М.: Книга, 2007. 320 с.

160. Маляревский П.Г. Очерк истории театральной культуры Сибири. Иркутск, 1957. 283 с.

161. Марченко Ю.Г. В.И. Ленин и Пролеткульт // Сибирские огни. 1976. № 9. С. 178-182.

162. Марченко Ю.Г. Из истории конкурсов самодеятельности музыкантов Сибири (20-е годы) // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1976. С. 40^43.

163. Марченко Ю.Г. Константин Николаевич Нечаев. Новосибирск: Новосибирское книжное изд-во, 1988. 112 с.

164. Марченко Ю.Г. Культ света. Новосибирск: Новосибирское книжное изд-во, 1990.216 с.

165. Марченко Ю.Г. Музыкальное образование в Сибири (1920-е гг.) / Художественная культура и художественная интеллигенция Сибири (1917— 1945) / Под ред. В.Л. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 42-70.

166. Марченко Ю.Г. Очерки истории культурного развития рабочих Сибири (1920-1928). Новосибирск, 1977. 176 с.

167. Марченко Ю.Г. Роль кино в просвещении рабочих Сибири (20-е годы) // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1975. С. 44-49.

168. Марченко Ю.Г. Русская культура в XX веке: трансформация системообразующих оснований (процессы 1920-х и 1990-х годов, исторические аналоги и особенности). Новосибирск: СГТА, 2006. 447 с.

169. Марченко Ю.Г. Сибгосопера центр музыкального просвещения Сибири 20-х годов // Бахрушинские чтения. Выпуск 1. Вопросы истории Сибири советского периода. Новосибирск, 1973. С. 73-80.

170. Марченко Ю.Г. Художественная самодеятельность рабочих Сибири в 1920-е годы // Известия Сибирского отделения академии наук СССР. Серия общественных наук: Вып. 2. Наука, 1977. С. 107-113.

171. Марченко Ю.Г., Роменская Т.А. Пионеры музыкального просвещения советской Сибири // История музыкальной культуры Сибири (на рубеже XIX-XX веков): Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных / Отв. ред. Ю.Г. Марченко. Москва, 1978. Вып.37. С. 5-28.

172. Мельникова H.A. Страницы истории музыкальной культуры Томска // Сибирский музыкальный альманах, 2002: Ежегодник. Новосибирск, 2004. С. 214-223.

173. Мирек A.M. Гармоника. Прошлое и настоящее. М.: Интерпракс, 1994. 534 с.

174. Мирек A.M. Из истории аккордеона и баяна. М., 1967. 148 с.

175. Мир историка. XX век: Монография / Под ред. А.Н. Сахарова. М., 2002. 476с.

176. Музыкальная культура народов России и зарубежных стран. Страницы истории: Сб. науч. тр. / Сост. В.Р. Дулат-Алеев. Казань: Казанская гос. консерватория, 2003. 290 с.

177. Музыкальная культура Сибири: В трёх томах. Т.З. Музыкальная культура Сибири XX века. Кн.1. Музыкальная культура Сибири с 1917 года до середины 50-х годов XX века. Т. 3. Кн. 1. Новосибирск, 1997. 240 с.

178. Музыкальное образование: методология, традиции, методы: Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. и сост. JI.JI. Надирова. Вып. 2. Владимир: ВГПУ, 2003. 58 с.

179. Музыкальное образование: проблемы методологии, национально-региональный подход, педагогические технологии: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. И.С. Кобозевой. Вып. 3. Саранск: Мордовский гос. пед. ин-т, 2000. 112 с.

180. Муратов П.Д. Три художника. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное изд-во, 1969. 120 с.

181. Муратов П.Д. Художественная жизнь Сибири в 1920-е гг. JI.: Художник РСФСР, 1974. 142 с.

182. Народный свет дворцов культуры. Художественное народное творчество г. Красноярска в XX веке. Красноярск: Буква, 2001. 400 с.

183. НейгольдбергВ.Я. Функционирование искусства в зеркале статистики, 1920-е 1930-е годы, СССР. М., 1993. 170 с.

184. О'Коннор Т.Э. Анатолий Луначарский и советская политика в области культуры. М.: Прогресс, 1992. 223 с.

185. Орлова E.H. По Нарымскому краю // Сибирские огни. Новосибирск, 1926. № 1-2. С. 201-226.

186. Основы просветительской политики советской власти (речь наркомпроса А. Луначарского в г. Новониколаевске 19.05.1923) // Сибирский педагогический журнал. 1923. № 2. С. 3-15.

187. Песни Алтая: Репертуарный сборник / Сост. В.Ф. Хохолков. Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1987. 56 с.

188. Плаггенборг Ш. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб.: Нева, 2000. 416 с.

189. Платонов O.A. Терновый венец России. История Русского народа в XX веке. Т. 1. М.: Родник, 1997. 896 с.

190. Половинкин А.И. Православная духовная культура. М.,2003. 352 с.

191. Примеров H.A. Гармонисты России. Новосибирск: Новосибирская государственная консерватория (академия) им. М.И. Глинки, 2006. 706 с.

192. Примеров H.A. Иван Иванович Маланин. Новосибирск: Трина, 1995. 178 с.

193. Проект Россия. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2006. 384 с.

194. Роменская Т.А. История музыкальной культуры Сибири от походов Ермака до крестьянской реформы 1861 года. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1992. 416 с.

195. Россия в III тысячелетии: прогнозы культурного развития. Качество жизни: Материалы научной конференции / Под ред. В.А. Копнова, С.Ю. Радченко Екатеринбург: Издательство АМБ, 2002. 378 с.

196. Рыженко В.Г. Интеллигенция в культуре крупного сибирского города в 1920-е годы: вопросы теории, истории, историографии, методов исследования. Омск: Изд-во ОмГУ, 2003. 369 с.

197. Рыженко В.Г., Быкова А.Г. Культура Западной Сибири: история и современность. Омск, 2001. 372 с.

198. Рыженко В.Г., Назимова В.Ш. Культура и интеллигенция региона в экстремальных условиях XX в.: Опыт историко-культурологического анализа (к историографии проблемы) // Гуманитарное знание. Сер. «Преемственность». Ежегодник. Вып. 4. Омск, 2000. С. 112-121.

199. Самодеятельное художественное творчество в СССР. Очерки истории. 1917— 1932 гг. / Ред. коллегия: К.Г. Богемская, П.Р. Гамзатова и др. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. 536 с.

200. Свиридов Г.В. Музыка как судьба / Сост. A.C. Белоненко. М.: Молодая гвардия, 2002. 798 с.

201. Сеногноева O.A. Деятельность молодёжных организаций Западной Сибири по созданию новой системы образования в 1920-е годы. Омск: ОмГПУ, 1998. 50 с.

202. Советская культурная политика и практика её реализации в Сибирском регионе. Очерки истории / Отв. ред. С.А. Красильников. Новосибирск, 2006. 214 с.

203. Современные трансформации российской культуры / Отв. ред. И.В. Кондаков. М: Наука, серия «Россия на перекрёстке культур», 2005. 751 с.

204. Сорокин П. А. Кризис нашего времени / В кн.: Американская социологическая мысль. М., 1996. С. 356-371.

205. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. 543с.

206. Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы нэпа (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971. 350 с.

207. Соскин В.Л. Общее образование в Советской России: первое десятилетие. Новосибирск, 1998. 116 с.

208. Соскин В.Л. Переход к нэпу и культура (1921-1923). Новосибирск, 1997. 107с.

209. Соскин В.Л. Российская советская культура (1917-1927 гг.): Очерки социальной истории. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2004. 455 с.

210. Соскин В.Л. Советская культурная политика в Сибири (1917-1927 гг.) / Советская культурная политика и практика её реализации в Сибирском регионе: Очерки истории / Отв. ред. С.А. Красильников. Новосибирск, 2006. С. 11-63.

211. Соскин В.Л. Советская культурная политика в Сибири (1917-1920-е годы): очерк социальной истории. Новосибирск: НГУ, 2007. 68 с.

212. Соскин В.Л. Советская массовая культура: у истоков (1917-1927 гг.). Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2001. 150 с.

213. Соскин В.Л. Судьбы русской интеллигенции: Материалы дискуссий. 19231925 гг. Новосибирск, 1991. 221 с.

214. Соскин В.Л., Буторин В.П. Пролеткульт в Сибири / Проблемы истории советской Сибири. Новосибирск, 1973. С. 134-135.

215. Сотникова Е.В. К вопросу об актуальности преподавания художественной культуры в вузе / Социально-экономические и культурные проблемы современной России: Матер. Междунар. научно-практ. конф., 5-6 марта 2008 г. Новосибирск: Архивариус-Н, 2008. С. 309-312.

216. Сотникова Е.В. Музыкальное образование в Сибири в 1920-е годы:I

217. Великорусские оркестры / ГЕО-Сибирь-2008. Т. 2. Ч. 2: Сб. матер. IV

218. Междунар. научн. конгресса «ГЕО-Сибирь-2008», 22-24 апреля 2008 г. Новосибирск: СГГА, 2008. С. 223-227.

219. Сохор А.Н. Вопросы социологии и эстетики музыки: Сб. ст. Т. 1. JL: Советский композитор, 1980. 295 с.

220. Сохор А.Н. Социология и музыкальная культура. М., 1975. 202 с. Топоров A.M. Воспоминания. Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1970. 132с.

221. Тубин Я.С. A.B. Луначарский и становление советского музыкального театра. М.: Музыка, 1975. 151 с.

222. Фельдман Д.М. Терминология власти: советские политические термины в историко-культурном контексте. М., 2006. 486 с.

223. Харкеевич И.Ю. Музыкальная культура Иркутска. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1987. 280 с.

224. Хохолков В.Ф. Выдающийся алтаевед // Канн-Алтай. 1994. № 3. С. 11-13. Хохолков В.Ф. Легенды и мифы Седого Алтая // Наука. Культура. Образование. 2004. № 15/16. С. 17-18.

225. Хрипунов В.К. Художественное воспитание в Красной Армии в 20-е гг. (по материалам сибирских военных округов) / Художественная культура и художественная интеллигенция Сибири (1917-1945) / Под ред. В.Л. Соскина. Новосибирск: Наука, 1984. С. 70-88.

226. Художественная культура Сибири: особенности освоения и развития: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В.Л. Соскин Новосибирск, 1988. 157 с.

227. Художественное образование детей и подростков: проблемы и перспективы: Матер, региональной научно-практ. конф. / Под ред. И.В. Юстус. Ульяновск: УИПКПРО, 2004. 60 с.

228. Чугунов М.И. О деятельности коллектива агитпоезда «Октябрьская революция» в Сибири / В кн.: Проблемы истории Октябрьской революции и гражданской войны в СССР. Томск, 1975. С. 390-399.

229. Шабалина В. Школа музыкальной толерантности / Музыкальная культурология: на пересечении парадигм: Сб. статей. Петрозаводск, 2002. С. 95-106.

230. Шахназарова Н.Г. Парадоксы советской музыкальной культуры. 1930-е годы. М.: Индрик, 2001. 128 с.

231. Шебалин В.Я. Литературное наследие. Воспоминания. Переписка. Статьи. Выступления. М.: Советский композитор, 1975. 280 с.

232. Шульпин А.П. A.B. Луначарский. Театр и революция. М.: Искусство, 1975. 159 с.

233. Юдин Э.Г. Методология науки. Системность. Деятельность. М., 1997. 444 с.

234. Юфит А.З. Революция и театр. Л.: Искусство, 1977. 270 с.

235. Яневская C.B. Омский драматический. Омск, 1975. 127 с.7. Авторефераты диссертаций

236. Артамонова Н.Я. Интеллигенция Восточной Сибири: опыт формирования и деятельности (конец XIX середина XX вв.): Автореф. дис. д-ра ист. наук. М., 2000. 26 с.

237. Бакулина H.A. Художественное образование в Западной Сибири во второй половине XIX первой трети XX века: Автореф. дис. канд. ист. наук. Сургут, 2006. 26 с.

238. Боженко Л.И. Культурно-просветительная работа в Сибири в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Томск, 1963. 21 с.

239. Буторин В.П. Просвещение рабочих Западной Сибири в годы первой пятилетки: Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 1972. 24 с.

240. Буторина В.П. Партийное руководство литературой и искусством Сибири в 1919-1932 гг.: Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 1973. 25 с.

241. Волк П.Л. Феномен государственной системы музыкального образования в контексте культурной политики России советского периода: Автореф. дис. канд. культурологии Кемерово, 2000. 1,5 п.л.

242. Гамалей С.Ю. Государственная политика в области театрального дела на советском Дальнем Востоке. 20-е — 30-е годы XX века: Автореф. дис. канд. ист. наук. Хабаровск, 2005. 26 с.

243. Горлинский В.И. Музыкальное образование как процесс: реалии времени, тенденции, прогнозы, перспективы: Автореф. дис. докт. пед. наук. М., 2003. 4,5 п.л.

244. Иванцов Д.С. Феномен пролеткульта в культурно-историческом аспекте (на материалах Костромского края) : Автореф. дис. канд. культурологии Киров, 2006. 18 с.

245. Корнилов Ю.Н. Становление и развитие советского театра Восточной Сибири (на материалах городов Иркутска и Красноярска): Автореф. дис. канд. искусствовед. М., 1968. 22 с.

246. Левина Ж.Е. Формирование кадров работников культуры и искусства художественными учебными заведениями Сибири (1928 1936 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Омск, 1994. 22 с.

247. Марчишина Т.В. История профессионального музыкального образования на юге Дальнего Востока России (1880-1970 гг.): Автореф. дис. канд. искусствоведения. Владивосток, 2004. 27 с.

248. Попова Е.А. Развитие театрального искусства Западной Сибири в 1929-1941 гг.: Автореф. дис. канд. ист. наук. Кемерово, 2004. 26 с.

249. Сабелева О.В. Реализация культуротворческого потенциала личности в художественном образовании: Автореф. дис. канд. культурологии. Кемерово, 2008. 26 с.1. ПРИЛОЖЕ

250. Преподават: а/окончивших хысшеа учеб.заведшие .7:

251. У<5/ ае оноачизших высших учеб.заледеаай .9.

252. Г| б/ Яреподазат.работ.в других»учвб.завед.по содашстат. У.1 а/ Пртодааатащ;! состоящих з Р.К.11. .шт.

253. ГАНО. Ф. Р-1053. Оп.1. Д. 485. Л.7.