Межкультурный диалог в русской малой прозе 20-х годов XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, доктор филологических наук Подобрий, Анна Витальевна

• Подобрий, Анна Витальевна
• доктор филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации доктор филологических наук Подобрий, Анна Витальевна

Введение

Глава 1. Принципы формирования диалоговых межкультурных отношений в произведениях русской литературы 20-х годов XX века

1.1. История изучения диалога культур в рамках русской литературы в исследованиях отечественных филологов

1.2. К вопросу о понятии «русскоязычная литература»

1.3. Приемы установления межкультурного диалога в раннейветской литературе

Глава 2. Столкновение мира казацкойбкультурыновымициальными отношениями в «Донских рассказах» М.Шолохова и новеллах Вс.Иванова

2.1. Образ казака в «Донских рассказах» М.Шолохова

2.1.1. Языковая модель казацкого мира в новеллах Шолохова

2.1.2. Архетипы казачьейбкультуры в ихолкновенииреалиями новойветской культуры в «Донских рассказах» М.Шолохова

2.2. Сибирский казак вазовой новеллистике Вс.Иванова

Глава 3. «Диалог национальных культур» в цикле «Конармия» И.Э.Бабеля

3.1. Еврейский мир и принципы его построения в «Конармии» И.Бабеля

3.2. Образ казака и маркеры казацкойбкультуры в новеллах «Конармии» И.Бабеля

3.2.1. Принципыздания образа поликультурного пространства в новеллах «Конармии»

3.2.2. «Кровавый карнавал» и мир «Библейского покоя» в новеллах «Конармии»

3.3. Принципывмещения различных национально-культурных традиций в рамках русского языка в «Конармии» Бабеля

Глава 4. Образ поликультурного мира в новеллистике Вс.Иванова и ЛЛеонова

4.1. Диалог национальных культур в прозе Вс.Иванова и принципы его построения

4.1.1. «Монгольский миф» в русской литературе иоеобразие его восприятия и изображения в новеллистике Вс.Иванова

4.1.2. Способы имитации жанраазки и маркеры «сибирской» культуры в «Алтайскихазках» Вс.Иванова

4.1.3. «Корейский мир» русского писателя Вс.Иванова (на примере новеллы «Шо-Гуанг-Го, амулет великого города»)

4.2. «Восточный мир» Леонида Леонова в новеллах «Туатамур» и «Холиль»

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Межкультурный диалог в русской малой прозе 20-х годов XX века»

Проблема взаимодействия разных культур в современном мире стоит очень остро. Она связана не только с поликультурным пространством России. Любая страна мира вынуждена решать сложную задачу: как обеспечить максимально благополучное и плодотворное сосуществование и сотрудничество представителей разных национальностей в границах государства и национального языка. Культура, литература решают схожую проблему.

На протяжении многих веков литературоведы, фольклористы, культурологи стремились понять, какими путями шло развитие языков, культур, литератур; что заставляло «вклиниваться» образы одной культуры в другую, видоизменяясь под воздействием законов чужого языка, как происходил «диалог» культурных традиций в эстетическом поле литературы.

Интерес к «поликультурному полю» русской литературы начал активно формироваться в XIX веке. Писатели стремились познать национально-культурную специфику того или иного этноса (обычно включенного в границы Российской империей), найти адекватные способы выражения «иной» культурной модели мира в рамках русского языка. Происходил процесс формирования образа «чужого» мира в русской литературе: мира кавказского (например, «Кавказский пленник» А.Пушкина; «Демон», «Мцыри», «Измаил-бей», «Черкесы», «Бэла», «Каллы», «Беглец» М.Лермонтова; «Хаджи-Мурат», «Набег» Л.Толстого и т.д.); мира исламской культуры (например, «Подражание Корану», «Бахчисарайский фонтан» А.Пушкина; «Хищники на Чегеме» А.Грибоедова; «Аммалат-бек» А.Бестужева-Марлинского; «Буддийская месса в Париже» И.Анненского и т.д.); казацкой субкультуры (например, «Тарас Бульба» Н.Гоголя; «Капитанская дочка» А.Пушкина; «Казачья колыбельная песня» М.Лермонтова; «Казаки» Л.Толстого и т.д.) и пр.

Особенно заметен был интерес русской литературы и русского читателя к «русскому» Востоку и Степи, нашедший свой выход через описание образов калмыка и тунгуса, киргиза и казаха, цыгана и черкеса, Хаджи Мурата (Л.Толстой) и Черного араба (М.Пришвин).

Однако русская культура и литература в XIX веке не ощущала себя равным партнером по отношению к культуре «чужой» нации (не европейской как равной или более «высокой», а к азиатской, сибирской, «чухонской» и пр., подчиненной русской культуре прежде всего государственными рамками). С одной стороны, «войдя в некоторую культурную общность, культура начинает резче культивировать свою самобытность»1, а значит интерес к культуре других народов вторичен по отношению к интересу к своей собственной культуре; с другой стороны, русская литература выполняла роль своеобразного проводника миссионерских, просветительских идей для «диких»-народов. Например; А.С.Пушкин утверждал: «Россия может быть, на Кавказе носительницей идей насилия и- приносить народам Востока грубое вторжение и разрушение векового уклада. Но Россия - часть. цивилизации. л

Нести эту цивилизацию на восток - ее историческая миссия» .

Конечно, «в части литературы русская культура относительно вовлеченных в единую культурно-историческую общность наций и народностей являла собой крупную цивилизацию, зону для переноса своей языковой культуры, одновременно испытывая влияния сопряженных с ней культур, в частности, центральноазиатской»3. Но равноправного партнерства в диалоге не было. Был этнографический интерес к экзотике «чужого» мира,

1 Лотман, Ю.М. О семиосфере [текст]// Ю.М.Лотман. Статьи по семиотике и топологии культуры. - Т.1.-Таллин: «Александра», 1992.- С. 24.

2 Цит. по: Лотман, Ю.М. Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция [текст]// Ю.М. Лотман,- М., 1994.

3 Бахтикиреева, У.М. Художественный билингвизм и особенности русского художественного текста писателя-билингва [Текст]: автореф дис. . доктора филологических наук/ Улданай Максутовна Бахтикиреева.- М., 2005.- С. 14-15. были попытки исследовать этот мир, но с позиции «старшего брата», и была граница между двумя мирами, двумя культурами, преодолеть которую ни Пушкин, ни Лермонтов, ни кто-либо другой (за исключением, может быть, только Н.Гоголя) в XIX веке не смогли в силу разных причин4. Одна из них -неготовность к диалогу. Ю.М.Лотман в своем исследовании семиотики культуры определил необходимое условие протекания диалога: «Диалог должен обладать. одним свойством: поскольку транслируемый текст и полученный на него ответ должны образовывать, с некоторой третьей точки зрения, единый текст, а при этом каждый из них, со своей точки зрения, не только представляет отдельный текст, но имеет тенденцию быть текстом на другом языке, транслируемый текст должен, упреждая ответ, содержать в себе элементы перехода на чужой язык. Иначе диалог невозможен»5. В литературе XIX века были лишь попытки приблизиться к диалогу в рамках русской литературной традиции и языка.

Интерес к культуре другой нации, создание литературы многонациональной и интернациональной - это уже реалии XX века, советской культуры и литературы. Не случайно появился и стал активно использоваться новый термин «русскоязычная литература», ибо после 1917 года в советской литературе возникли произведения «пограничного» характера, когда «писатель мыслит в координатах одной национальной культуры, но на языке, в речевых формах другой национальной культуры»6.

4 «Функция любой границы. и границы семиосферы — сводится к ограничению проникновения, фильтрации и адаптирующей переработке внешнего во внутреннее. На разных уровнях эта инвариантная функция реализуется различным образом. На уровне семиосферы она означает отделение своего от чужого, фильтрацию внешних сообщений и перевод их на свой язык, равно как и превращение внешних не-сообщений в сообщения, т. е. семиотизацию поступающего извне и превращение его в информацию». (Лотман, Ю.М. Указ. соч. - С. 14.

5 Лотман, Ю.М. Указ. Соч.,- С. 19.

6 Лейдерман, Н.Л. Русскоязычная литература - перекресток культур [Текст]/ Н.Л.Лейдерман// Русская литература ХХ-ХХ1 веков: направления и течения. - Екатеринбург, 2005. - С. 50.

Советская культура сразу позиционировала себя как культуру интернациональную. С одной стороны, это был удачный политический ход новой власти, позволивший объединить в борьбе со старым миром представителей ранее угнетенных народов; с другой - это была реальная попытка формирования единого поликультурного пространства. Литература играла в это время едва ли не ведущую роль. Будучи по характеру своему частью идеологической политики, литература стремилась запечатлеть процесс пробуждения национального сознания под влиянием революционных перемен. Формирование национальных литератур, национальных языков поддерживалось государственной властью.

Характерно, что отношение к национальным окраинам, их жителям и их культуре было в Российской Империи неоднозначным. Российская Империя (как и любая другая империя) включала в свой состав огромное количество наций, национальностей, народностей как с развитой культурой и литературой (русская, украинская, еврейская, польская и пр.), так и с находящейся в зачаточном состоянии (народы Севера, Алтая и т.д.).

Советская власть решительную ставку делала на объединение наций в «одну советскую семью», на решение так называемой национально-культурной проблемы. Только до революции В.И.Лениным было написано у несколько работ, посвященных этой проблеме . Конечно, можно говорить о так называемой «двойной правде» подобных документов. С одной стороны, декларировалось право наций на культурное и государственное самоопределение, с другой - была предпринята попытка создания единого государственного и культурного пространства с доминантой русского языка и русской культуры.

7 «Национальный вопрос в нашей программе» (1903), «Рабочий класс и национальный вопрос» (1913), «Тезисы по национальному вопросу» (1913), «О национальной программе РСДРП» (1913), «О праве наций на самоопределение» (1914), «Социалистическая революция и право наций на самоопределение» (1916) и пр. Мы не будем касаться политической, конъюнктурной стороны вопроса, нам важен сам факт пристального внимания будущего главы государства к проблеме наций.

Необходимо рассмотреть, по каким принципам строилась политика дореволюционного Российского государства в отношении «инородцев» и их культуры, чтобы выяснить, насколько значительными были изменения в эпоху советской власти, почему именно писатели послереволюционных лет так активно занималась созданием поликультурного поля русской литературы.

В Российской империи, как и в других многонациональных государствах, такие этнические факторы, как язык, культура и, как правило, даже религия, играли подчиненную роль. Важнейшими элементами легитимации и организации являлись государь и династии, сословный порядок общества и имперская идея. Лояльность по отношению к государю и империи и сословная принадлежность имели большее значение, чем принадлежность к этнической или конфессиональной группе.

Тем не менее, с точки зрения имперского центра, более сотни этнических групп царской империи, зафиксированных в переписи 1897 года, не обладали равными правами. Они были выстроены по иерархии; игравшей значительную роль в царской политике. Критериями являлись: политическая лояльность, сословно-социальные факторы и культура, куда органично включались религия, жизненный уклад и язык.

В Российской империи можно выделить несколько уровней отношения к нерусским народам и их самобытной культуре. Во-первых, национальные автономии, практически не принимавшие имперский жизненный и культурный уклад: Польша, Финляндия. Во-вторых, славянские нации со сходными языками и образом быта: белорусы и украинцы. В-третьих, тюркские народности и народы Кавказа. Их культура более древняя, чем культура русская, но, находясь в определенных географических и климатических условиях, представители этих этносов мыслили другими категориями, имели иные этические и эстетические установки, а с точки зрения экономической и государственной принадлежности, находились в подчиненном состоянии, отсюда и общие точки соприкосновения с русской культурой, и стремление сохранить свою самобытность. В-четвертых, народы окраин, прежде всего народы Севера. И отдельной группой со своими религиозными и культурными представлениями можно считать евреев.

Естественно, что имперская политика по отношению к каждой из выделенных групп формировалась по-разному. Так, присоединив к России в 1808 году Финляндию, император Александр I издал Манифест, по которому все население Финляндии полностью уравнивалось в правах с остальными подданными. Юридически в Финляндии было установлено три государственных языка - русский, финский и шведский. Литературных связей между Финским княжеством и Россией практически не существовало. Схожая ситуация складывалась и в отношении Польши.

Другие этносы, проживающие на территории Империи, имели большие связи с культурой русской, однако и в большей степени зависели от государственной политики. Это заметно даже из простого сопоставления. К началу Первой мировой войны на территории Украины во всех высших, средних и начальных учебных заведениях преподавание велось только на русском языке. И хоть до революции были известны и почитаемы Тарас Шевченко, Иван Франко, Леся Украинка, писатели и поэты, творившие на родном языке, в масштабах империи их творчество не изучалось и не о пропагандировалось. В Белоруссии дела обстояли подобным же образом .

Народы Кавказа оказались под гнетом национальной и культурной политики Империи даже при том, что Грузия, Армения, Азербайджан имели богатейшие литературные традиции, а другие народы (адыги, осетины, карачаевцы, балкарцы, чеченцы, ингуши, абазины, народы Дагестана, и др.) опирались на культуру устного слова, богатейший национальный фольклор.

Более жесткой была царская политика в отношении народов Севера. На Севере (у якутов, хантов, манси и др. наций и народностей) практически

8 Например, к 1914 -15 гг. насчитывалось 7682 общеобразовательных школы всех типов, примерно треть гимназий были частными, преподавание велось на польском языке и лишь 25 гимназий — государственные с преподаванием на русском языке. отсутствовала система образования, существовали лишь начальные и средние школы. Преподавание в этих учебных заведениях велось на русском языке, которого многие аборигены Севера просто не знали.

Средняя Азия окончательно была присоединена к России в 1873 году. Там шло яростное подавление национальных языков и местных обычаев, вступивших в противоречие с православной верой и культурой. Делопроизводство надлежало вести на русском языке, местные наречия дозволялось использовать только за границами государственных учреждений.

Особняком в Российской империи всегда стояли евреи с их культурными и религиозными традициями9. В состав Российской империи евреи-ашкенази (примерно 1,5 миллиона) попали в ХУН-Х1Х веках в результате разделов Польши и сразу оказались под мощнейшим государственным прессингом. Черта оседлости, процентная норма при приеме в учебные заведения, погромы «декларировались» правительственными указами. Однако среди евреев в 1860-70-х годах распространение получило русское образование. Поскольку в еврейской среде шли споры о Просвещении (читай - ассимиляции), то эти дискуссии не могли не повлиять на распространение русского языка и культуры среди еврейской интеллигенции, а это привело к формированию «пограничных» явлений в том числе в литературе10.

9 Мы более подробно обратимся к истории еврейской диаспоры потому, что именно русско-еврейские связи (культурные и литературные) уже в 1920-е годы породили дискуссии о так называемой русско-еврейской литературе, а с 1990-х годов стали предметом широкого обсуждения. См., например, работы Ш.Маркиша, Й.Петровского-Штерна, Л.Кациса, Ж.Хетени и пр.; в 2005 г. В Москве проводилась уже 3-я Международная конференция «Русско-еврейская культура» из цикла «История и культура российского и восточноевропейского еврейства: новые источники, новые подходы» (4-6 декабря).

10 Например, в 1860 г. О.Рабинович основал журнал «Рассвет», который и положил начало еврейской периодики на русском языке. Виднейшими деятелями русско-еврейской литературы стали В.Жаботинский, Л.Леванда, Ш.Фруг, С.А-нский (Ш.Раппопорт). Центром еврейской ортодоксальной литературы и культуры был Минск. В Минске издавалось несколько еврейских газет: еженедельник «Дое идиш ворт» («Еврейское слово»), ежедневные газеты «Дер векер» («Будильник»), легальная сионистская газета «Дер ид» («Еврей»).

После Октября внимание к национальным культурам значительно возросло, чему способствовала национальная политика Советской власти11. Сам процесс интенсификации интереса к иным национальностям России носил противоречивый характер. С одной стороны, вырос интерес к национальному своеобразию, специфике, психологии, а с другой - шла «унификация» национальных культур под лозунгом «интернационализации». И даже попытки создания неких подобий национально-культурных автономий в Крыму и Биробиджане оказались провальными. В СССР создавалось «единое культурное поле».

Интерес к «инокультурам», конечно, не формировался только постановлениями и декретами, направленными на развитие грамотности местного населения. Перед советскими писателями в 20-е гг. XX века встала серьезная задача — отразить перелом в общественном сознании и политическом устройстве государства, который принесла с собой революция. Участие в революционной борьбе приняли представители, многих (едва ли не всех) народностей и национальностей. И их желание найти точки соприкосновения с русской культурой и литературой «наложилось» на стремление русских писателей изучить, понятьть, отразить национальную и культурную самобытность своих «соседей». Создание литератур на национальном языке, национальных литератур на русском языке, стремление рассказать о культуре своего народа или понять культурные посылки своих «соседей» - это знамение 1920-30-х годов.

Например, в 1922 году была сформирована Якутская автономия. Первый национальный букварь был издан в 1917 году, а в 1937 г. на якутском языке издавалось уже 20 газет и 1 литературно-художественный журнал.

В Сибири схожий процесс шел быстрыми темпами. Там издавались газеты на татарском («Освобожденная Сибирь»), казахском («Голос бедняка»), алтайском («Красная Ойротия») языках. Газеты печатались также и на языках западных народов: эстонском, латышском, немецком и др.

Формирования литературы на родном и русском языках происходило и у других народов бывшей империи. Например, в 1924 г. появилась первая киргизская газета «Эркин-тоо» («Свободные горы»), в 30-е гг. в Дагестане, где до революции вообще не было письменности, стали развиваться письменные литературы на аварском, лезгинском, лакском, даргинском, кумыкском, табасаранском и татском языках.

Русскоязычная литература послереволюционного периода создавалась в окружении «разноуровневых» литератур. Именно это «окружение» стало одной из причин процесса формирования «пограничной» русскоязычной литературы, процесса зарождения межкультурного диалога в рамках русского языка и русской литературы.

Другой причиной, побудившей писателей к созданию поликультурного поля русской литературы, был приход в литературу «человека из народа». Причем, чаще всего подобным героем оказывался инородец, забитый, бесправный, угнетаемый царской властью, но поднявший голову после победы революции, давшей ему равные права с остальным населением и позволившей с оружием в руках эти права отстаивать. Интерес к жизни «плебса», его манере говорить, создавать свой этический и эстетический мир, основанный на фольклорной культуре, явно ощущался в произведениях постреволюционных лет. В огромном количестве появлялись художественные тексты, ориентированные- не на нормативный литературный язык,, а на, разговорную речь. Сказ стал одной из ведущих стилевых тенденций тех лет. В силу своей диалогичности сказ позволил совместить различные точки зрения (в том числе различные и в своей культурной, национальной самоидентификации) в рамках единого поля литературы, написанной на русском языке.

Революция создала для России своеобразную ситуацию «начала времен». В обществе и литературе происходит переход от объединения по территориально-национальному признаку к объединению по готовности служить новым идеям и законам. И, соответственно, декларируется принцип демократизма и интернационализма литературы.

С одной стороны, как заметил В.Шошин, «новая и невозможная прежде задача стояла перед советской литературой - создать образ людей разных национальностей, преодолевающих социальную и национальную отсталость»12; с другой - интерес к национальной культуре, национальным особенностям был связан с тем, что в литературу пришел целый пласт писателей (представителей разных наций и народностей) с желанием рассказать о своем этносе и как бы «влить» его культуру в культуру страны-домена, не потеряв при этом национальной самобытности.

Литература XX века (особенно 1920-30-х годов) вплотную обратилась к созданию образа «чужих» национальных миров. Б.Лавренев, Н.Никитин, Л.Сейфуллина, Л.Леонов, И.Бабель, М.Шолохов, Вс.Иванов, В.Шишков, А.Веселый, А.Неверов и многие другие писатели на страницах своих произведений «дали слово» герою из народа, который «пришел» в литературу со своим мировоззрением, со своим уровнем культуры. Революция принесла с собой и ощущение карнавальной свободы, карнавального разгула. Все привычные ограничения рухнули, веками заведенный быт разрушен, как разрушены и привычные ранее морально-этические нормы и правила поведения. Может быть, именно А.Блок в поэме «Двенадцать» наиболее точно отразил реалии того времени в одной стихотворной фразе: «Свобода, свобода,// Эх, эх, без креста!». Действительно, настолько резким был переход от состояния унижения и подчинения к вседозволенности и порожденной этим безнаказанности, что он не мог не захватить в свою орбиту буквально каждого жителя бывшей Российской империи: хоть петербуржца, хоть жителя национальных окраин. Этот «переход» и стал одним из основных объектов внимания молодой советской литературы.

Однако перед писателями стояла довольно сложная проблема: какими средствами, способами отобразить национально-культурную самобытность представителя «инонациональной» среды в рамках русского лингвокультурного поля литературы? У многих национальностей не было даже письменности, следовательно, требовалось адекватно представить с

12 Шошин, В.А. Летопись дружбы. К проблеме интернационализма в советской литературе [Текст]/ В.А.Шошин. - Л.: Наука, 1971. - С. 37. помощью письменного слова чужого языка фольклорный уровень мышления национального героя художественного произведения. Как можно передать представления о мире, способы мировосприятия представителей одной национальности языком другой национальности? И вообще, возможно ли с помощью русского языка запечатлеть предметно-чувственный мир другой культуры, отразить ее национальную самобытность? Не исказится ли «чужой» национальный мир, вступив в «диалог» с русской литературной традицией?

Писатели 20-х годов XX века в чем-то интуитивно, в чем-то осознанно пришли к пониманию возможностей межкультурного диалога в рамках русского языка и способов отражения «инокультуры» в эстетическом поле русской литературы. Поэтому сегодня мы имеем большое количество произведений, продемонстрировавших возможности поликультурной литературы.

Однако встает другой вопрос: как исследовать подобные произведения? Как сопоставить язык, мышление и ступени культурного развития представителей различных национальностей, нашедших отражение в литературе? Как создать адекватную методику анализа поликультурных текстов? Проблему эту следует решать с различных точек зрения, затрагивая и философские, и лингвистические, и фольклористические, и, конечно, литературоведческие аспекты.

В центре нашего исследования способов и приемов совмещения различных национальных культур в литературном тексте лежит понятие «диалог культур». В России оно традиционно связывается с работами М.М.Бахтина13.

Корни диалога М.Бахтина видели и в античной культуре, и в культуре Германии, но есть и другой источник - культура русская, которая в силу

13 Проблемами диалога занимались в социолингвистике (Л.Щерба, Л.Якубинский), литературной и философской герменевтике (Х.Гадамер), феноменологии (Х.Гуссерль, М.Мамардашвили), фундаментальной онтологии (М.Хайдеггер), литературоведении и семиотике (А.Аверинцев, КХЛотман), в основах коммуникации (А.Моль, Ю.Борев) и т.д. исторических особенностей формирования Российского государства как изначально многонационального, вынуждена искать свое место среди других культур и ставить вопрос о взаимовлиянии, взаимодействии «своего» и «чужого». У истоков этих рассуждений стоял А.Н.Веселовский.

А.Н.Веселовский говорил о месте заимствования в русской культуре: «Мы часто и много жили заимствованиями. Трудно решить в этом столкновении своего с чужим, внесенным, какое влияние перевешивало другое: свое или чужое. Мы думаем, что первое. Влияние чужого элемента всегда обусловливается его внутренним согласием с уровнем той среды, на которую ему приходится действовать» [выделено мной — А.П.]14. Позднее это условие А.Н.Веселовский назовет «встречным течением» и тем самым заложит основу для сравнительно-исторического метода. Ученый ценил национальную самобытность и призывал не отвергать «чужое», а усвоить его, претворить себе на пользу.

По М.Бахтину, диалогичность - это возможность сопоставить ценности разных наций и осознать тот факт, что собственное национально-культурное существование невозможно без уважительного и бережного отношения к ценностям других народов. Двуединая природа российской культуры (Европейская и Азиатская одновременно) дает ей возможность стать своеобразным посредником между Востоком и Западом. Следовательно, считает М.Бахтин, «при диалогической встрече двух культур они не сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет свое единство и открытую целостность, но они взаимно обогащаются»15. Причем, диалог может привести к пониманию, а может и к неприятию участниками диалога друг друга.

14 Цит. по: Шайтанов, И. Триада современной компаративистики: глобализация — интертекст - диалог культур [Текст]/ И.Шайтанов// Вопросы литературы.- 2005.- № 6.

15 Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст]/ М.Бахтин.- М., 1983.- С.360.

Понятие «диалога» приобрело в науке очень широкое толкование: от философского (М.Бахтин), семиотического (Ю.Лотман ), культурологического (К.Гирц) до религиозного (М.Элиаде). Нас же интересует конкретно диалог разных культур в рамках художественного текста. Мы полагаем, что наиболее прочной методологической основой для изучения межкультурного диалога может быть теория архетипов, разрабатываемая в трудах философов, филологов и лингвистов, ибо архетип -«манифестации более глубокого слоя бессознательного, где дремлют

1 7 общечеловеческие, изначальные образы и мотивы» . Будучи средством передачи опыта предков, архетип общечеловечен, но он всегда несет на себе национальную печать.

Как известно, одним из первых философов, заговоривших о существовании «коллективного бессознательного», проявлении некоей закономерности в поведении и мышлении представителей одной нации, был немецкий философ К.Юнг, он и ввел в научный обиход термин «архетип». Согласно теории К.Юнга, архетипы национального сознания обязательно проявят себя в любой «культурной обстановке». Любой писатель является выразителем не только коллективного, но и личностного начала, и его стремление создать свою художественную реальность может быть противопоставлено родовым, культурным представлениям о мире и о

16 ГО.М. Лотман считал, что в текст исподволь вводятся создатель и его аудитория, а их представления о мире и о самом тексте и его объеме могут не совпадать. Таким образом, создается определенный диалог между автором и читателем и между созданным и прочитанным текстом (Лотман, Ю.М. Культура и взрыв [Текст]/ Ю.М.Лотман,- М., 1992). В другой своей работе Ю.Лотман говорил, предваряя предыдущий вывод: «Неадекватность агентов коммуникации превращает сам этот факт из пассивной передачи в конфликтную игру, в ходе которой каждая сторона стремится перестроить семиотический мир противоположной по своему образцу и одновременно заинтересована в сохранении своеобразия своего контрагента» (Лотман, ЮМ. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума. Предварительная публикация [Текст]/ Ю.М.Лотман.- М. , 1977. - С. 13). Так что и в этом случае мы можем говорить о своеобразном диалоге в рамках художественного текста.

17 Юнг, К.Г. Архетипы коллективного бессознательного [Текст]/ К.Г.Юнг// Психология бессознательного. М., 1996.-С. 105. человеке в этом мире. С другой стороны, национальный автор вряд ли может «избавиться» от глубинно-генетического проявления своей национально-культурной составляющей. «Процессы, происходящие в коллективном бессознательном, касаются, однако, не только более или менее личностных отношений индивидуума к его семье или более широкой социальной группе, но и отношений к обществу — человеческому обществу вообще. Чем более всеобщим и неличностным является условие, запускающее бессознательную реакцию, тем более значительной, чужеродной и подавляющей будет компенсирующая манифестация. Она побуждает не просто к частному сообщению, а» к откровению, к исповеданию, она даже вынуждает к

1 о представительской роли» .

Однако, исходя из концепции К.Юнга, человек не может «противиться» стихийно проявляющемуся «коллективному бессознательному» («.мы можем наконец спокойно признать, что бессознательное продуцирует содержания, значимые не просто для того, к кому они относятся, а и для других, даже для многих и, может быть, для всех»19), ибо даже язык заключает в себе представление нации об окружающем мире.

Подтверждение этой мысли мы находим у В. фон Гумбольдта. Он отвергает идею о том, что представления человека о мире независимы от его языка: «Мышление не просто зависит от языка вообще, потому что

20 до известной степени оно определяется каждым отдельным языком» . А язык является созданием не индивидуального, но коллективного разума. Понимая язык как орган, образующий мысль, Гумбольдт подчеркивает зависимость языка от мышления и обусловленность его каждым конкретным языком, заключающим в себе свою национальную самобытную классификационную

18 Юнг, К.Г. Психология бессознательного [Текст]/ К.Г.Юнг,- М., 1996,- С. 243.

19 Там же. С. 246.

20Гумбольдт, В. Язык и философия языка [Текст]/ В.Гумбольдт// Избранные труды по языкознанию.- М.: Прогресс, 1984.-С. 358. систему, которая определяет мировоззрение носителей данного языка и формирует их картину мира.

Следовательно, творя в рамках своего национального языка, писатель уже создает «базовую» для своей национальной культуры картину мира, если же автор использует язык другой нации, он вынужден заимствовать и некоторые элементы образной системы этой нации, через «языковое мировидение» постигать картины мира другого народа. Таким образом, происходит «диалог» одной национальной культуры, специфика которой запечатлена в языке, с другой, носителем которой является литературный автор или герой, использующий лексемы этого языка. Иногда данный «диалог» протекает стихийно, «бессознательно», но чаще всего автор стремится к тому, чтобы запечатлеть «дух», «национальный характер» того или иного народа.

Дух народа и язык народа, по утверждению Гумбольдта, неразрывны21. Следовательно, «пользуясь» русским языком, национальный автор вынужден совмещать свои национально-культурные представления с теми, которые закреплены этим языком. И обратно: русский автор, воссоздавая атмосферу «инокультурного» быта, сознательно обращается к заимствованию представлений, образов, мотивов, иногда целых жанров, разрабатываемых мифологией, фольклором, языком другой нации. Происходит соположение различных национально-культурных традиций, национального «духа», национальных архетипов, формирующих образную и поведенческую модель представителей разных наций и народностей.

21 «Духовное своеобразие и строение языка народа пребывают в столь тесном слиянии друг с другом, что коль скоро существует одно, то из этого обязательно должно вытекать другое. Язык есть как бы внешнее проявление духа народов: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное» (Гумбольдт, В. Указ. соч. - С. 362).

Теории К.Юнга и Гумбольдта получили дальнейшее развитие в трудах М.Элиаде и Н.Фрая22.

Американский культуролог К.Гирц в центр своих научных интересов ставит все, что связано с символами и символикой. Любой культурный феномен, считает Гирц, является символическим феноменом, следовательно, изучение культуры народа, нации, человечества - это интерпретация символов и символических действий. В «Интерпретации культуры» ученый как раз и доказывает, что само существование культуры — это не что иное, как процесс ее интерпретации, а быть носителем культуры - означает ее интерпретировать.

Исследуя культуру с точки зрения семиотики, К.Гирц утверждает, что ученый должен не просто фиксировать факты, наблюдаемые им, и не только стараться проникнуть в сознание и мировосприятие представителей изучаемой культуры, а осознать глубинную систему ее смыслов и принципов их интерпретации: «Концепция культуры, которой я придерживаюсь и полезность которой пытаюсь показать в собранных в этой книге очерках, является, по существу, семиотической. Разделяя точку зрения Макса Вебера, согласно которой человек — это животное, висящее на сотканной им самим паутине смыслов, я принимаю культуру за эту паутину, а ее анализ — за дело науки не экспериментальной, занятой поисками законов, но интерпретативной, занятой поисками значений. Выявление и разъяснение значения — именно та цель, которую я преследую, когда разбираю внешне загадочные выражения социального»23.

Гирц уверен, что общение между разными культурами становится возможным только тогда, когда установлено понимание между ними. Значит,

22 Элиаде, М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторение [Текст]/ М.Элиаде; пер. с фр. Е.Морозовой, Е.Мурашкинцевой.- СПб.: Алетейя, 1998 (Сер. «Миф, религия, культура»); Элиаде, М. Священное и мирское [Текст]/ М.Элиаде,- М, 1991; Элиаде, М. Аспекты мифа [Текст]/ М.Элиаде,-М.:Академический проект, Парадигма, 2005 г.

23 Гирц, К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретативной теории культуры [Текст]/ К.Гирц// Интерпретация культур,- М.: РОССПЭН, 2004,- С. 10. цель антропологии, по К.Гирцу, - «расширение границ общечеловеческого разговора»24. Следовательно, изучение мифологии нации как носителя символического смысла культуры этноса — это один из основных способов познания сути «чужой» культуры: «Познание культуры народа открывает его обычность, нормальность, не уменьшая вместе с тем его специфичности. Оно делает этот народ доступным для понимания: помещение людей в контекст их собственных банальностей рассеивает туман таинственности25. Изучение же мифологии без обращения к исследованию коллективного бессознательного (архетипов, в частности) невозможно.

В русской литературной науке теорию архетипов разрабатывал Е.М.Мелетинский"Ученый уверен, что архетипы - это структурные элементы повествования, берущие свое начало в мифологии и фольклоре нации, а не образы как таковые. Обращаясь к мифологии, он стремился показать, насколько большое влияние оказывает картина мира, созданная, в мифе, на культурное самоопределение нации, на ее фольклор, а в конечном итоге на литературу. Мифологические архетипы, считает Е.М.Мелетинский, проявляют себя не только в неосознанных, но и в осознанных духовных и физических действиях героя: «Мифы и архетипические сюжеты не только имеют корни в коллективно-бессознательном, но обращены на Космос и социум, они бессознательно социальны и сознательно космичны в силу сближения и отождествления социума и Космоса; мифические герои пре-персональны, моделируют социум»27.

Ученый считает, что анализ литературы XX столетия невозможен без выявления влияния национальных архетипов на культуру, а значит и литературу: «Этнология XX века, начиная с Б. Малиновского, Ф. Боаса, Дж.

24 Там же. С. 21.

25 Там же. С. 22.

26 Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа [Текст]/ Е.М.Мелетинский.- М., 1976; Мелетинский Е.М. Ранние формы искусства [Текст]/ Е.М.Мелетинский. - М.: Искусство, 1972.

27Мелетинскии, Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов [Текст]/ Е.М.Мелетинский// Бессознательное. Сборник. - Новочеркасск, 1994,.- С. 164.

Фрезера и учеников последнего - так называемой «Кембриджской школы», показала фундаментальную роль мифа и ритуала в жизни архаического общества и генезисе социальных институтов. Восходящая к Ницше философия жизни» (.) проложила путь к восприятию мифа не как полузабытого эпизода предыстории культуры, а как вечной вневременной

28 живой сущности культуры» . Следовательно, обращаясь к поликультурной литературе, необходимо учитывать, что в тексте находятся в столкновении и переплетении архетипы не одной, а нескольких культур, выраженных в том числе и в языке, на котором создавался текст. Таким образом, возможно говорить о возникновении диалогических отношений на страницах поликультурных художественных произведений29. К сожалению, до сих пор в литературоведении: 1 - не создана адекватная методика анализа «пограничных» текстов;

2- нет работ, посвященных изучению литературы 20-х годов XX века как поликультурной литературы;

3- нет и исследований других исторко-литературных циклов (или стадий) в свете заданной проблемы.

28 Там же. С. 159.

29 Проблема национального характера, взаимоотношений представителей разных культур и разных национальностей, возможность или невозможность межкультурного диалога между ними активно обсуждалась в политологии и социологии последних лет. См., например, работы В.А.Тишкова «Очерки теории и политики этничности в России» (М.: Русский мир, 1997), «Очерки теории этнической политики» (М., ИЭА РАН, 1997), Д.СЛихачева «О национальном характере русских» (//Вопросы филолсофии. - 1990. -№ 4), Э.Хопсбаума «Нации и национализм» (СПб, 1998), Б.Ачарии «Политический менталитет россиян глазами иностранного ученого» (//Вестник РУДН. - 1999. - № 1), Б.Андерсена «Вооброжаемые сообщества» (М., 2001), Э.Геллнера «Пришествие национализма: Мифы нации и класса» (//Нации и национализм. - М., 2002), Э.Смита «Национализм и модернизм: Критический обзор современных наций и национализма» (М.: Праксис, 2004), А.В.Лукиной «Новые подходы к исследованию национальной идентичности» (//Известия УрГУ. - № 33 (2004). Гуманитарные науки,- Вып. 8. Искусствоведение и культурология) и пр. Но применительно к литературе, к принципам создания поликультурализма на страницах литературных произведений столь интересной и разнонаправленной литературы не существует, что и открывает перед нами широкое поле деятельности.

Таким образом, актуальность нашего исследования определяется: во-первых, возродившимся интересом к литературе 20-х годов XX века, необходимостью по-новому взглянуть на художественный материал этого времени прежде всего с точки зрения способов и приемов построения поликультурного пространства в рамках русскоязычного текста и, наконец, отсутствием методики анализа «диалоговых» культурных отношений в литературном произведении; во-вторых, влелитературными аспектами: русская литература XX века - отражение многих типологических черт нашей действительности, а решение так называемого «национального вопроса» на разных уровнях - от политического до культурного - одна из насущных задач Российского государства. Понять глубинные основы «другой» культуры, найти пути соположения различных национальных традиций в культурном поле государственного языка - одна из сложнейших задач современности. Изучение принципов построения поликультурного поля литературы, «диалога культур» может играть существенную культурологическую роль.

Объект исследования: поэтика художественной прозы 20-х годов XX века с точки зрения специфики включения в русскоязычную литературу элементов «инонациональной» культуры и протекания «межкультурного диалога».

Предмет исследования — одна из ведущих тенденций литературы 20-х годов: «диалог культур» в малой прозе русскоязычных писателей и семантика этого диалога (на примере произведений Л.Леонова, И.Бабеля, Вс.Иванова, М.Шолохова).

Цель работы — исследовать механизмы создания образа «инокультуры» в рамках русского литературного языка и выяснить семантику межкультурного диалога в русскоязычной литературе.

Для реализации цели намечены следующие задачи:

1. Выделить причины активного интереса писателей 1920-х годов к жизни и культуре «чужого» этноса, формирования «пограничной» русскоязычной литературы в рамках русского языка и русской литературной традиции.

2. Проанализировать подходы к изучению поликультурных текстов и «пограничной» русскоязычной литературы, поиски методики анализа «диалоговых» межкультурных отношений в трудах лингвистов и литературоведов ХХ-ХХ1 веков.

3. Разработать методику анализа поликультурных текстов, соответствующую их природе.

4. Выделить и проанализировать разные типы образов «иного» культурного мира в русскоязычных художественных текстах (от обращения к национальной специфике одной нации до образа родственных в типологическом отношении национальных миров).

5. Сосредоточив анализ на прозе М.Шолохова, И.Бабеля, Вс.Иванова и Л.Леонова как на материале, наиболее репрезентативном с точки зрения взаимодействия культур, апробировать возможности использования разработанной нами методики при исследовании разнообразных диалоговых текстов, включающих в себя различные культурные пласты.

Гипотеза: мы полагаем, что, во-первых, именно после Октябрьской революции в литературе 20-х годов XX века в результате невиданной активизации контактов между разными национальностями и культурами стал активно формироваться новый тип литературы — «русскоязычная». Русский язык стал базой для формирования литературы такого «пограничного» типа.

Во-вторых, в произведениях авторов русской литературы пограничного типа центральное место заняло исследование сложного диалога между новыми социальными идеями, принесенными Октябрьской революцией, и культурными представлениями, нормами и традициями нерусских наций, которые формировались в этносе в течение многих веков:

В-третьих, диалог культур в рамках русскоязычной прозы способствовал не только интересу к жизни «инородцев», но и закладывал основы создания новой художественной реальности, включавшей в себя соположение различных фольклорных, мифологических и (если есть) литературных традиций, в конечном итоге формируя русские образы инонациональных миров.

Методологическая база исследования определяется его задачами и спецификой изучаемого художественного феномена. Она предполагает интегративность, синтезирование филологических, философских, культурологических и лингвистических подходов, направленных на исследование эстетических поисков и художественных открытий литературного процесса 1920-х гг. Комплексный подход обеспечивается сочетанием сравнительно-исторического, структурно-семиотического и типологического методов анализа.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В многонациональной Российской империи объективно складывалось единое культурное пространство при приоритете русской культуры. Однако после Октября произошел процесс активизации и изменения национального сознания под воздействием революционной идеологии, а это привело к созданию целого направления в советской литературе: литература «пограничного» типа, поликультурная литература.

2. Русская литература оказалась в окружении «разноуровневых» литератур. С одной стороны, на нее влияли древнейшие мировые литературы, имеющие мощный культурный потенциал и традиции (немецкая, французская, польская и пр.), а с другой стороны, ее окружали только что сформировавшиеся, младописьменные литературы, стоящие едва ли не на мифологическом уровне своего развития (например, литературы народов Севера). Именно это «окружение» стало одним из важнейших факторов кристаллизации русскоязычной литературы как значимого, ощутимого пласта русской культуры.

Литература 20-х годов XX века запечатлела фрагментарность, «лоскутность» нового мира. Сказ, зафиксировавший и отразивший не только хаотичность нового времени, но и национальное, культурное и в какой-то мере сословное мировоззрение (герой из народной среды), и сказовый стиль стали наиболее удобной базой для изображения культурного самосознания представителей различных национальностей, для создания межкультурного диалога на страницах русскоязычных произведений.

3. В своих новеллах И.Бабель, Вс.Иванов, М.Шолохов и Л.Леонов на страницах своих произведений создавали своеобразный межкультурный «диалог», который осуществлялся на разных уровнях: 1) диалог субкультуры и культуры-домена, 2) диалог мира самобытной, древнейшей культуры и мира субкультуры; 3) создание образа «чужого» мира в рамках русского языка.

4. В своих произведениях вольно или невольно писатели показали крайнюю сложность практического воплощения одной из высших целей Октябрьской революции: объединения людей в интернационал; показали невозможность осуществления великой идеи мировой гармонии без учета глубоких национальных первооснов, без взаимокоррекции с национальной системой ценностей, выработанной веками.

5. Методика анализа «пограничных» текстов, предложенная и апробированная на страницах данного исследования, построена на изучении принципов маркировки «чужой» культуры в рамках русскоязычного текста как на лексическом уровне («чужое» слово, включенное в текст, написанный на русском языке), так и на уровне «внутренней формы», когда архетипы «иного» национального сознания вклиниваются в пространство «чужой» культуры, создавая сложный диалог друг с другом.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и списка литературы, включающего 291 наименование.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Подобрий, Анна Витальевна

Заключение

В последние годы четко обозначился интерес к литературе первых послереволюционных лет. Это связано с необходимостью осмысления принципов построения нового литературного пространства, новых форм и методов подачи материала, а в конечном итоге, с осознанием художественной ценности произведений писателей, сформировавших советскую литературу.

С другой стороны, политические, социальные и культурные реалии нового времени заставляют обратиться к проблеме, связанной с взаимопроникновением и взаимовлиянием различных культурных традиций в границах единого государства.

В 20-е годы XX века политика Советской республики была направлена на создание некоего единого межнационального культурного пространства. Одной из приоритетных стала задача формирования интернациональной литературы и культуры. Она решалась на, разных уровнях: от организации, национальных учебных - начальных и высших - заведений, с преподаванием на родном и русском языках до создания многонациональной советской литературы.

Интерес писателей к жизни «инородцев» был «спровоцирован» многими причинами, одна из главных - стремление запечатлеть процесс «пробуждения» национального сознания под влиянием революционных перемен. Революционные преобразования 1917 года активизировали интерес литературы к национальным аспектам бытия. На политическом уровне происходил процесс «унификации» национальной самобытности, литература же стремилась показать, как культура вступала в «борьбу» с новыми политическим реалиями, как в рамках одного языка создавались различные культурные, национальные миры или образы национальных миров.

Другой не менее важной причиной был «приход» в литературу человека «из народа», чье мировоззрение, культурные и языковые традиции были определены, в первую очередь, мифологической и фольклорной составляющей. Обращение к национальным корням, архетипам национального сознания формировало и поведенческую, и языковую модель «героя нового времени».

Естественно, что литература стремилась этот процесс запечатлеть и осмыслить. Не случайно именно в 20-е годы XX века наиболее активно писатели работали в традициях сказового повествования, где право «первого голоса» отдавалось как раз представителю социальных низов, ставшим одним из строителей нового государства. «Свой голос» на страницах литературных произведений получили герои разных национальностей. Это слово зафиксировало изменение коллективного сознания: переход от объединения по территориально-национальному признаку к объединению по готовности служить новым идеям и законам. Фактически именно в эти годы можно утверждать, что происходил процесс формирования новой литературы: русскоязычной, «пограничной», поликультурной литературы.

Конечно; еще в XIX веке ощущалось стремление писателей «проникнуть» в мир «чужой» культуры, средствами русского языка сделать для русского читателя «ино»мир зримым и чувственно-ощутимым. В одном случае можно говорить о «поверхностном» изображении образа инонационального мира, когда писатели используют элементы, маркеры «чужой» культуры только для создания некой экзотически окрашенной ширмы, декорации, за которой «разыгрывается» действие, не имеющее ничего общего с национально-культурной спецификой описываемого, придающее лишь романтический характер повествованию (например, «Песня араба над могилою коня», «Рыцарь Тогенбург», «Алонзо» и пр. В.Жуковского; «Беглец» А.Вельтмана; «Чернец» Козлова и т.д.).

Гораздо больший интерес, с точки зрения совмещения различных национально-культурных традиций в рамках одного художественного текста, вызывают «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород» (повести, изданные «пасичником Рудым Паньком») Н.Гоголя, «Цыганы», «Кавказский пленник» А.Пушкина; «кавказские» поэмы М.Лермонтова, повести Л.Толстого.

Процесс создания «пограничной» литературы был «спровоцирован» не только желанием писателей добавить некий национальный (непривычный для русского читателя, а поэтому привлекательный) колорит своим произведениям, но и стремлением познать разницу в мировоззрении представителей разных этносов, выяснить, почему невозможно мирное сосуществование между ними (Кавказ, кавказские войны), и, наоборот, что объединят людей разных рас, культур, религий.

Естественно, что эти художественные поиски не «замкнулись» только в рамках литературы XIX века. Наоборот, литература советской эпохи с новой силой стала исследовать пути протекания диалога между различными нациями и культурами, предоставив для этого свое эстетическое поле.

Мы обратились к литературным поискам эпохи 1920-х годов, чтобы описать механизмы «диалога» разных культур в рамках литературного' произведения во всем многообразии приемов и способов, которые разрабатывались писателями.

Можно говорить, что «смешение» культур шло и по горизонтали (разнонациональные культуры в рамках русского языка и литературы), и по вертикали (фольклор и литература; фольклор «разноязычных» народов, а литература на русском языке).

Во многих случаях интерес писателей был сконцентрирован именно на «несоответствии» старых, веками складывавшихся мировоззренческих и культурных национальных установок, и новых социальных перемен, ломавших привычное, т.е. строилась новая система восприятия человека в новом мире, создавалась новая советская культура, вступившая в сложные диалоговые отношения с национальными культурами. Подобное «столкновение» традиционного и нового можно увидеть у И.Бабеля («Конармия»), у Вс.Иванова («Киргиз Темербей», «Дите», Хабу»,

Бронепоезд 14-69» и пр.), у Н.Тихонова («Чайхана у Ляби-хоуза»), у В.Шишкова («Пейпус-озеро», «Та сторона»), у М.Шолохова («Донские рассказы») и у многих других писателей.

В литературоведении делались попытки создать методику анализа таких поликультурных текстов. Однако при всем многообразии подходов к решению этой сложной проблемы, довольно обширном исследовательском материале нужно констатировать, что целостная система анализа «пограничных» произведений русскоязычной литературы создана не была. Предлагались отдельные элементы, направления исследований, но не методика.

Для создания методики анализа поликультурных текстов прежде всего необходимо определить, как, на каких уровнях воспринимает читатель «включение» в русскоязычный текст элементов, образов «чужой культуры»; в какой степени авторы обращаются к маркировке «чужого» присутствия в своем тексте, «строят» ли они образ культуры или образ сходных культур и какими способами. «Диалог» между русской культурной традицией, русским языком, на котором написаны художественные произведения, может протекать с:

1) культурами, отделенными от русской государственными и языковыми границами, ощущающими себя самобытными в рамках культуры домена, не ассимилировавшиеся с ней (например, еврейской, польской, немецкой и пр.).

Диалог» таких культур с русской возможен в двух направлениях: а) включение в русскоязычный текст маркеров «инокультуры», обычно обозначающих предметы быта, оружие, или - «чужого» слова, окруженного русской лексикой; но в любом случае «иная» культура будет выглядеть «чужой» для русского читателя; б) поиск схожих для разных культур архетипических образов, маркирующих поведение и речь героя-представителя иной национальности и читателя, познающего «чужой» уклад жизни через свой культурный опыт;

2) культурами, находящимися в географическом соседстве с Россией. Причем эти культуры воспринимаются в несколько обобщенном виде, «сливаются» для русского читателя в некий «образ культуры» (например, с так называемой восточной культурой (или азиатской), кавказской, прибалтийской и пр.).

В основном в построении образа такой культуры будут присутствовать элементы экзотики, а также определенные штампы, сложившиеся у русского читателя в отношении той или иной культурной традиции, например: Восток - это лесть, коварство, пышность слов и одежд, Прибалтика - медлительность, холодность, высокомерие, Кавказ - вспыльчивость, суровость и т.д. Создается образ «чужого» для русского читателя мира, «миф» этого мира. В русских стилизациях в диалог с ним вступает русский литературный образ мира;

3) субкультурами, региональными (например; казацкой, уральской, сибирской, «одесской» и пр.).

Доминанта русской культуры здесь ощутима, но создаются и свои языковые и фольклорные варианты. В данном случае объектом интереса будет «несхожесть» (в определенных аспектах) поведения и мышления представителей региональной культуры с русской.

Но можно говориь еще и о том, что:

4) в рамках русскоязычного текста в диалоговые отношения могут вступать не национальные культуры, а разные социальные культуры например, в «Сорок первом» Лавренева, «Донских рассказах» Шолохова, повестях Неверова, Веселого и пр.)

Мы. выделили следующие принципы создания диалоговых отношений в русскоязычном художественном тексте:

1) Практически полная доминанта одной культуры над другой. Элементы, «инокультурной» действительности, такие, как названия предметов быта, оружия, местности, нарядов и пр., являются необязательными, они призваны лишь создать «колорит» иной национальной среды или показать экзотику национальной жизни. Эти элементы факультативны и играют в диалоге культур незначительную роль, ибо не несут в себе основ национального сознания, символики, являются лишь внешней приметой национальности персонажа (например, «Огуречная королева» Ю.Слезкина, «Фазаны» В.Правдухина, «Шакир» Д.Фурманова, «Зеленя» Ф.Гладкова и пр.).

2) Писатель сознательно вводит в один национальный мир героя другой национальной культуры, происходит взаимопроникновение разных культурных традиций в художественный текст. В этом случае сказ становится наиболее удобной формой «диалога национальных культур». Именно на этом уровне автор может построить несколько различных моделей мировосприятия, «проверяя» их в столкновении друг с другом и действительностью. Самым показательным примером можно считать новеллы из цикла «Конармия» И.Бабеля («Мой первый гусь», «Сын рабби», «Костел в, Новограде», «Берестечко» и пр.).

3) Писатель использует русский язык как средство представления перед читателем картины иного национального мира (неважно, мира какой-то одной нации, мира целого ареала близких культур или субкультуры какого-либо региона). Например, в пределах русскоязычного текста автор рисует мир иной субкультуры («Одесские рассказы» и некоторые новеллы из цикла «Конармия» Бабеля), перед ним стоит задача: как средствами одного национального языка (в данном случае русского) показать своеобразие мышления и говорения носителей другой лингвокультуры (например, в новеллах Л.Леонова «Уход Хама», «Туатамур», «Халиль»).

Исходя из данных положений, мы сформулировали базовые принципы анализа произведений литературы, в которых шел «диалог» культур. Создав методику анализа поликультурных текстов, мы получили возможность выяснить семантику диалога национально-культурных традиций на страницах произведений Л.Леонова, М.Шолохова, И.Бабеля и Вс.Иванова как на уровне внешней формы (лексический уровень, уровень языковых средств), так и на уровне внутренней формы. Система маркеров, использованная писателями, позволила достаточно четко реконструировать способы построения диалоговых межкультурных отношений в литературе 20-х годов XX века.

Мы пришли к выводу, что, независимо друг от друга, писатели 1920-х годов стремились «нащупать» способы создания образа «иного» мира на страницах русскоязычного произведения, сделать «чужие» миры достоянием русского читателя. Каждый из авторов строил «разноуровневый» диалог культур.

Первый вариант диалога, когда в диалог включались субкультура и культура-домен, например, казацкая и русская, одновременно шло противостояние патриархальной казацкой субкультуры и новой советской культуры - М.Шолохов, Вс.Иванов. Водораздел шел по линии: старые, сословные, патриархальные традиции и новые социальные отношения (национальное/социальное). Крушение древнейшего мира казачества происходило и насильственно (см. Декрет Совнаркома о «расказачивании» казаков 1918 г.), и естественно: казачья гордость и рожденная ею сословная спесь, пренебрежительное отношение к «иногородним», «мужикам» не выдержали натиска новых революционных идей, за которые сражались и самые бедные казаки, и городские.

И Шолохов, и Иванов зафиксировали разрушение субкультуры казачества в самом сердце этой субкультуры - в семье. Писателям удалось на разных уровнях - от лексического до уровня внутренней формы произведения - показать и самобытность культурного мира казака; и его патриархальность, не нашедшую в вихре революции жизненных сил, чтобы устоять; и трагедию казачества, лишившегося не только привилегий, но и прежде всего родового, глубинного смысла существования.

Не менее четко и Шолохов, и Иванов высказали мысль, что национальное чувство, национальная гордость, национальные традиции - это не только веками копившаяся мудрость народа, но и пережитки прошлого, костность, национальная спесь и пренебрежение к чужой культуре. Если человек (да и целый этнос) не в состоянии приспособиться к новому времени, не в состоянии перейти на новую ступень существования, откинув устаревшие, закостеневшие формы миропонимания и поведения, он погибает, как погибает вместе с ним его культура, что и произошло с казачеством.

Второй вариант диалога, когда, например, в новеллах И.Бабеля в рамках русского языка в диалоговые отношения включаются мир самобытной, древнейшей еврейской культуры (а в некоторых новеллах - польской) и мир казацкой субкультуры.

Бабель использовал разные способы для построения симбиозной национальной картины мира. Маркеры разных культур (от слов-маркеров до образов-маркеров) не только сталкивались друг с другом, демонстрируя несхожесть многих национально-культурных основ миропонимания, но и, взаимопроникая друг в друга, создавали некую единую картину мира, где находят соположение древнейшие архетипы сознания, запечатленные, в частности, в Библии, национальной мифологии и фольклоре. Однако эта «гармония» приходит в столкновение с революционной анархией.

В результате анализа новелл «Конармии» можно сделать вывод, что Бабель хотел найти пути взаимопонимания между людьми различных национальных и культурных ориентиров, пытался соединить в душе и сознании своего героя-рассказчика Лютова и древнейшие, заложенные на генном уровне, национально-культурные основы миропонимания, и новую революционную идею, несущую, с одной стороны, разгул и анархию, а с другой - воспринимавшуюся едва ли не как новая религия, освобождавшая человека от во многом устаревших и мешавших жить традиций и обрядов, сохранивших лишь форму, но потерявших содержание. Однако в конечном итоге писатель приходит к неутешительному выводу: великая идея интернационала потерпела крушение. А произошло это потому, что диалог между культурами, построенный на насилии и пренебрежении к национальной специфике, невозможен.

С третьей стороны, авторы новелл, например Вс.Иванов и Л.Леонов, пытались на русском языке создать образ «чужой» культуры. В этом случае в своеобразный диалог включались русский язык как язык автора, язык, закрепивший в себе тип национальной культуры, и содержание рассказа, его образность, тропика. Создается некий обобщенный образ непривычной, во многом даже экзотичной для русского читателя национальной картины мира.

Вс.Иванов и Л.Леонов «построили» образный мир культуры Востока («Возвращение Будды», «Халиль», «Туатамур»), Алтая («Алтайские сказки») и Кореи («Шо-Гуанг-Го, амулет Великого Города»).

В «Возвращении Будды» Иванов «реконструирует» и несколько видоизменяет своеобразный монгольский миф, сложившийся в русской культуре и литературе. В итоге вывод, к которому приходит писатель, однозначен: человек способен стать носителем различных национально-культурных ценностей, если готов принять «чужое», соединить со своим, родовым, не отвергать непривычное, а найти возможности диалога между ними. Сафронов проходит трудный путь «вхождения» в чужую культуру: то сравнивая ее со своей, привычной, то напрочь отвергая, то принимая безоговорочно. Смерть сделала профессора новым мучеником, отдавшим жизнь за ценности (в.прямом и переносном смысле слова) другого народа, что в традиции христианской культуры, а с другой стороны, смерть и предшествовавшее ей просветление позволили Сафронову достичь едва ли не Буддийского просветления.

В отличие от «Возвращения Будды» в «Алтайских сказках» Иванов отказался от включения в текст «прямых» маркеров русской культуры (в «Будде» носителем таких маркеров был Сафронов), диалог идет на уровнях: 1) фольклорный рассказчик - литературный автор и 2) алтайская культурная традиция, отразившаяся в образности, тропике, манере повествования сказителя - русская традиция, запечатленная в языке, на котором написаны сказки. Такие формы диалога позволили читателю не только насладиться прекрасной стилизацией, но и представить те этические и нравственные законы, которые запечатлены фольклором каждой нации, найти общее, что объединяет их. А с другой стороны, удвоение восприятия ивановских текстов происходит и за счет невольного сопоставления противоречивой революционной действительности (впервые опубликованы в 1921 г., в это время шла война на Востоке: Бухара, Самарканд - и на Дальнем Востоке и в Сибири, куда территориально относится и Алтай), и мира вечных, незыблемых категорий, равноценных для всех народов, больших и малых. Точно такую же семантику несет в себе и диалог русской и корейской культур в «Амулете.».

Л.Леонов сделал достоянием советской литературы мир Восточной^ культуры, в сознании русского читателя маркированный определенными «штампами»: лесть, неторопливость, пышность слов и одежд, коварство и т.п.

В «Халиле» и «Туатамуре» эти маркеры вступают в диалог с культурным мировидением читателя. Целые фразы, не переведенные на русский язык, призваны создать атмосферу чужого мира, в границах русского языка они выглядят чужеродными. И столь же чужеродными оказываются не только слова, но и поступки, философия героев Леонова, кажущиеся безнравственными или глупыми русскому читателю. Однако «противостояние» двух миров, двух культур заканчивается там, где речь идет об общечеловеческих ценностях, прежде всего о любви.

Противопоставление мира Востока растерзанному революциями миру Запада, как и противопоставление различных культурных ценностей этих миров, обращение к религиозным книгам, заключившим в себе мудрость поколений, обращение к фольклору и мифологии нации - вот основной прием, использованный писателями для создания образа «чужого» мира.

Таким образом, мы показали, что протекание межкультурного диалога в прозе разных писателей 20-х годов XX века построено на сходных приемах и методах включения «иноматериала» в художественное произведение. Констатируя крайнюю сложность достижения взаимопонимания между культурами, писатели, создатели «русскоязычных» произведений, стремились это взаимопонимание установить: через возбуждение интереса к ценностям «иноязычной»» культуры, через введение в кругозор русского читателя нерусских национальных менталитетов, усвоение их и включение в собственный образ мира. Авторы на различном художественном материале доказывали сходную мысль: интернационализм вовсе не означает пренебрежение национальной спецификой и национальными ценностями, он предполагает равно достоинство всех наций и равное взаимоуважение между народами.

Методика анализа «пограничных текстов», предложенная нами, может работать не только на материале литературы 1920-х годов, но и при исследовании любых поликультурных текстов, написанных на любом национальном языке.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Подобрий, Анна Витальевна, 2010 год

1. Бабель, И. Сочинения Текст.: в 2 т. / И.Бабель. М.: Художественная литература, 1990.

2. Гоголь, Н.В. Тарас Бульба Текст./ Н.В .Гоголь// Собрание художественных произведений: в 5 т. Т. 2. - М.: Издательство АН СССР, 1960.

3. Иванов, Вс. Автобиография Текст./ Вс.Иванов// Рассказы. М.: Никитинские субботники, 1929.

4. Иванов, В с. Дите Текст./ Вс.Иванов// Окрыленные временем. Рассказ 1920-х годов./ Сост.Н.Банникова и В.Чернышова; Вступ. статья и биограф. Справки Н.Банникова.- М.: Художественная литература, 1990. С. 138-147.

5. Иванов, Вс. Собрание сочинений Текст.: в 8 т./ Вс.Иванов. М.: Художественная литература, 1959.

6. Леонов, Л.М. Повести и рассказы Текст./ Л.М.Леонов. Л.: Лениздат, 1986.- 528 с.

7. Тихонов, Н. Чайхана у Ляби-Хоуза Текст./ Н.Тихонов// Окрыленные временем. Рассказ 1920-х годов/ Сост.Н.Банникова и В.Чернышова; Вступ. статья и биограф. Справки Н.Банникова.- М.: Художественная литература, 1990.-С. 614-629.

8. Шолохов, М. Лазоревая степь Текст./ М.Шолохов// Окрыленные временем. Рассказ 1920-х годов/ Сост.Н.Банникова и В.Чернышова; Вступ. статья и биограф. Справки Н.Банникова.- М.: Художественная литература, 1990.-С. 662-669.

9. Шолохов, М.А. Собрание сочинений Текст.: в 8 т. М.: Художественная литература, 1985.

10. Абушвили, А. Феномен Кавказа в русской литературе Текст./ А.Абушвили// История национальных литератур. Перечитывая и переосмысливая.- Вып. 1.- М.: Наследие, 1995. — С. 52-63.

11. Аверинцев, С.С. Архетипы Текст./ С.С.Аверинцев// Мифы народов мира: Энциклопедия.-М., 1980.-Т.1.-С. 110-111.

12. Аверинцев, С.С. Аналитическая психология К.Г.Юнга и закономерности творческой фантазии Текс./ С.С.Аверинцев// О современной буржуазной эстетике: В 3 ч.- 4.1. М., 1972.

13. Агада. Сказания, притчи, изречения талмуда и мидрашей Текст./ перевод С.Г.Фруга; вступ. ст. В.Гаркин.- М.: Раритет, 1993.- 319 с.

14. Агранович, С.З. Гармония цель - гармония: Художественное сознание в зеркале притчи Текст./ С.З.Агранович, И.В.Саморукова.- М.: Международный институт семьи и собственности, 1997.- 135 с.

15. Агранович, С.З. Двойничество Текст./ С.З.Агранович, И.В.Саморукова.-Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001. 132 с.

16. Агранович, С.З. Миф в слове: продолжение жизни: Очерки по мифолингвистике Текст./ С.З.Агранович, Е.Е.Стефанский.- Самара: Издательство СаГа, 2003.- 168 с.

17. Агранович, С.З. Homo amphibolos: археология сознания Текст./ С.З.Агранович, С.В.Березин. Самара: Издательский Дом «Бахрах-М», 2005.344 с.

18. Азербаева, К.И. Некоторые аспекты проблемы национального и интернационального в современном советском литературоведении и критике Текст./ К.И.Азербаева// Известия АН КазССР. Сер. Филология. 1975.- № 4. -С. 42-50.

19. Акимова, Т.М. Жанровая природа сказов П.П.Бажова Текст./ Т.М.Акимова// О фольклоризме русских писателей.- Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2001.- 204 с.

20. Алтайские народные сказки Электронный ресурс.- Режим доступа: http://www. altay im. narod.ru

21. Алтунян, А. О жидах, евреях и стыдливости лексикологов Текст./ А. Алтунян// Вопросы литературы.- 2003.- № 6.

22. Андерсен, Б. Воображаемые сообщества Текст./ Б.Андерсен.- М., 2001.

23. Антонов, С. П.Бажов «Малахитовая шкатулка» Текст./ С.Антонов// От первого лица. М.: Советский писатель, 1973.- С. 237-262.

24. Арутюнова, JI.H. О некоторых путях изучения проблемы национального и интернационального в литературе и искусстве Текст./ Л.Н.Арутюнова, Я.Э.Эльсберг//Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке. Кишинев: «Штиица», 1971.

25. Архипов, В. Уроки Текст./ В.Архипов // Нева.- 1958.- № 6.

26. Афанасьев, А.Н. Древо жизни Текст./ А.Н.Афанасьев. М., 1989. .

27. Ачария, Б. Политический менталитет россиян глазами иностранного ученого Текст./ Б.Ачария// Вестник Российского университета дружбы народов.- Серия: Политология.- 1999.-№ 1,- С. 107-111.

28. Бабаджанова, К. К проблеме национального характера Текст./ К.Бабаджанова//Звезда Востока.- 1972.-№ 12.

29. Барабаш, Ю. «Наш» или «не наш»? (Гоголь в литературном сознании украинского зарубежья) Текст./ Ю.Барабаш// Вопросы литературы.- 2004. -№ 1.

30. Баранникова, Л.И. Проблема двуязычия и многоязычия Текст./ Л.И.Баранникова. М., 1972.

31. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика, поэтика Текст./ Р.Барт. М., 1989.

32. Батин, М. Жанр и мастерство. Воспоминания, литературно-критические статьи Текст./ М.Батин. Свердловск: Средне-Уральское книжное изд-во, 1970.-152 с.

33. Бахтикиреева, У.М. Художественный билингвизм и особенности русского художественного текста писателя-билингва Текст.: автореф. дис. . доктора филологических наук/ Улданай Максутовна Бахтикиреева.- М., 2005.

34. Бахтикиреева, У.М. Творческая билингвальная личность: национальный русскоязычный писатель и особенности его русского художественного текста Текст./ У.М.Бахтикиреева.- М.: Триада, 2005.- 192 с.

35. Бахтикиреева, У.М. Художественный текст писателя-билингва в билингвальном образовании Текст./ У.М.Бахтикиреева, М.И.Исаев// Вопросы филологии. 2005.- № 1 (19).- С. 29-33.

36. Бахтикиреева, У.М. Особенности художественного текста писателя-билингва Текст./ У.М.Бахтикиреева// Вестник РУДН. Серия «Русский и иностранные языки и методика их преподавания».- № 1(2).- 2004.- С. 43-50.

37. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского Текст./ М.М.Бахтин. -М.: Советская Россия, 1979. 4-е изд.- 320 с .

38. Бахтин, М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве Текст./ М.Бахтин// Вопросы литературы и эстетики.- М.: Худож. Литература, 1975.

39. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества Текст./ М.М.Бахтин. М., 1979.

40. Бахтин, М.М. Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса Текст./М.М.Бахтин.- М., 1990.

41. Белая, Г.А. Закономерности стилевого развития советской прозы 20-х годов Текст./ Г.А.Белая. М.: Наука, 1977.

42. Белая, Г.А. Проблема активности стиля. К исследованию исторической продуктивности стилей 20-х годов Текст./Г.А.Белая// Смена литературных стилей.- Колл. монография. ИМЛИ. М., 1974. - С. 122-177.

43. Белая, Г. «И мы услышали великое безмолвие рубки.» Текст./ Г.Белая, Е.Добренко, И.Есаулов «Конармия» Исаака Бабеля.- М.: РГТУ, 1993.

44. Белинский, В.Г. Полное собрание сочинений Текст./ В.Г.Белинский: в 8 т.- Т. 8. М.: Изд. АН СССР, 1954.

45. Берковский, Н.Я. О мировом значении русской литературы Текст./ Н.Я.Берковский. Л.: Наука, 1975. - 184 с.

46. Берковский, Н.Я. Стилевые проблемы пролетарской прозы Текст./ Н.Я.Берковский//На литературном посту. 1927.- № 22-23, 24.

47. Бёмиг, М. Между многоязычием и мультикультурностью: в поисках европейского канона Текст./ М.Бёмиг// НЛО.- 2007.- № 85.

48. Богатырев, П.Г. Вопросы теории народного искусства Текст./ П.Г.Богатырев. М., 1971.

49. Бочаров, С.Г. «Вещество существования». Выражение в прозе Текст./ С.Г.Бочаров// Проблемы художественной формы соц. реализма: в 2 т. Т.2. Внутренняя логика литературного произведения и художественная форма. -М., 1971.

50. Брахер, М. Макс Брод между культурой немецкой Праги и-сионистским национал-гуманизмом Текст./ М.Брахер// М.Брод. Пражский круг.- СПб., 2007.- 344 с.

51. Буденный, С. Бабизм Бабеля из «Красной нови» Текст./ С.Буденный// Октябрь. 1924.- № 3.

52. Бурсов, Б. Национальное своеобразие русской литературы Текст./ Б.Бурсов. Л.: Советский писатель, 1967. - Изд. 2 дораб. - 396 с.

53. Бурсов, Б. О национальном своеобразии и мировом значении русской классической литературы Текст./ Б.Бурсов// Русская литература.- 1958,- № 3.

54. Вайль, П. Последняя тайна. Евреи Текст./ П.Вайль, А.Генис// Театр.-1992.-№7.

55. Васильева, Н.Е. Об идейно-художественном своеобразии прозы первой половины 20-х годов (пособие по спецкурсу) Текст./ Н.Е.Васильева. Пермь: Изд-во Пермского университета, 1974. - 136 с.

56. Введение в литературоведение Текст.: учебное пособие для университетов/ под ред. П.А.Николаева. М.: Высшая школа, 1979.

57. Вайс Р. Современный еврейский литературный канон: Путешествие по языкам и странам Текст./ Р.Вайс/ Пер. с англ. Н.Рохлиной под ред. З.Копельман.- М.; Иерусалим: Мосты культуры; Гешарим, 2008.- 512 с.

58. Вельтман, С. Литературные отклики Восток в нашей художественной литературе Текст./ С.Вельтман//Новый Восток.- 1926.- № 12.

59. Веселовский, А.Н. Академические отчеты Текст./ А.Н.Веселовский// Журнал Министерства народного просвещения.- 1863.- Декабрь. Ч.СХХ.-Отд. И.- С. 557-558.

60. Верещагин, Е.М. Психолингвистическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма) Текст./ Е.М.Верещагин.- М., 1989.

61. Взаимообогащение национальных советских литератур и художественный перевод Текст. Фрунзе, 1987.

62. Виноградов, В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы Текст./В.В.Виноградов. -М., 1976.

63. Виноградов, В.В. Проблемы сказа в стилистике Текст./ В.В.Виноградов// Поэтика. Л., 1928.

64. Воронченко, Т.В. Мексикано-американский феномен в литературе США Текст./ Т.В .В оронченко.- М., 1992.

65. Воронченко, Т.В. Космический характер в литературе возрождения чиканос Текст./ Т.В.В оронченко// Американский характер. Очерки национальной культуры. М., 1995. - Вып. 2

66. Воронченко, Т.В. На перекрестке миров Текст./ Т.В.Воронченко.- Чита, 1998.

67. Выгон, Н.С. Художественный мир прозы Ф.Искандера Текст./ Н.С.Выгон.- М., 1992.

68. Габдиров, И. Русские советские писатели и Казахстан Текст./ И.Габдиров Алма-Ата, 1970.

69. Гачев, Г. Национальные образы мира (Курс лекций) Текст./ Г.Гачев. -М.: Academia, 1998.-430 с.

70. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос Текст./ Г.Д.Гачев. М., 1994.

71. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира: Общие вопросы русской, болгарской, киргизской, грузинской, армянской литератур Текст./ Г.Д.Гачев. М.: Советский писатель, 1988.

72. Гачев, Г.Д. Образ в русской художественной культуре Текст./ Г.Д.Гачев. -М.: Искусство, 1981. 148 с.

73. Гачев, Г.Д. Книга удивлений, или Естествознание глазами гуманитария, или Образы в науке Текст./ Г.Д.Гачев,- М., 1991.

74. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира: Евразия космос кочевника, земледельца и горца Текст./ Г.Д.Гачев. М.: Институт ДИ-ДИК, 1999.- 368 с.

75. Гачев, Г.Д. Ментальности народов мира Текст./ Г.Д.Гачев. М., 2008.544 с.

76. Гей, Н. Народность и партийность литературы Текст./ Н.Гей. М., 1964.

77. Гейзер, М.М. Когда «чужой язык» становится родным. Текст./ М.М.Гейзер // Русская литература XX-XXI веков: направления и течения. -Вып. 8. Екатеринбург, 2005.

78. Генис, В.Л. Первая Конная за кулисами славы Гоголь, Н.В. Тарас Бульба Текст./ В.Л.Генис// Вопросы истории.- 1994.- N 12. С. 64-77.

79. Героическая поэзия гражданской войны в Сибири Текст. Новосибирск, 1982.

80. Гизатов, К.Т. Национальное и интернациональное в советском искусстве Текст. / К.Т.Гизатов.- Казань, 1974.

81. Гируцкий, A.A. Белорусско-русский художественный билингвизм: типология и история, языковые процессы Текст./ А.А.Гируцкий.-Минск,1990.

82. Гирц, К. Интерпретация культур Текст./ К.Гирц.- М.: РОССПЭН, 2004.559 с.

83. Гирц, К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретативной культуры Текст./ К.Гирц// Антология исследований культуры.- СПб, 1997.- С. 171-203.

84. Гладковская, Л.А. Всеволод Иванов. Очерк жизни и творчества Текст./. Л.А.Гладковская. М.: Просвещение, 1972.

85. Гнатенко, П.И. Национальный характер Текст./ П.И.Гнатенко. Киев, 1984.

86. Граневская, Л.М. О национальной специфике русскоязычных произведений азербайджанских прозаиков// Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия. (Проблемы лексики). М.: Наука, 1985.

87. Греймас А.Ж. Семиотика страстей: От состояния вещей к состоянию души Текст./ А.Ж.Греймас, Ж.Фонтаний/ Пер. с фр. И.Г.Меркуловой.- М.: ЛКИ, 2007.- 336 с.

88. Грознова, Н. Русский советский рассказ. Очерки истории жанра Текст./ Н Грознова. Л., 1970.

89. Гронас, М. Диссенсус. Война за канон в американской академии 80-х — 90-х годов Текст./ М.Гронас// НЛО.- 2001.- №51.

90. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры Текст./ В.Гумбольдт. М.: Прогресс, 1985.-452 с.

91. Гусейнов, Ч.Г. Проблемы двуязычного художественного творчества в современной литературе Текст./ Ч.Г.Гусейнов// Единство, рожденное в борьбе и труде.- М., 1972.

92. Далгат, У.Б. О роли фольклорных и этнографических элементов в литературе Текст./ У.Б.Далгат// Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке. Кишинев: Издательство «Штиинца», 1971.

93. Дейк, Т.А. Ван. Язык. Познание. Коммуникация Текст./ Т.А. Ван Дейк. М., 1989.

94. Демириев, Ю.Д. Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке Текст./ Ю.Д.Демириев, Н.Г. Корлэтяну и др.// Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке. -Кишинев, 1971.

95. Долгопольский, М. Риторики Талмуда. Анализ в поструктурной перспективе Текст./М.Долгопольский.- СПб, 1998.

96. Драгомирецкая, Н.В. Теория литературы. Основные проблемы в теоретическом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие Текст./ Н.В.Драгомирецкая.- М., 1965.

97. Евреи в России: XIX век Текст./ Вступ. статья, сост. и коммент. В.Е.Кельнера. М.: Новое литературное обозрение, 2000. - 560 с.

98. Евреи. По страницам истории Текст./ Сост. С.Асиковский, Э.Иоффе. -Минск.: ООО «Завигар», 1997.-320 с.

99. Еврейская энциклопедия Текст. М.: Терра, 1991.

100. Егорова, Л.П. Русские советские писатели в Кабардино-Балкарии// Обновление традиций Текст./ Л.П.Егорова. Ставрополь, 1974.

101. Единство (Сборник статей о многонациональной советской литературе) Текст. М.: Художественная литература, 1972. - 432 стр.

102. Ермаков, И.А. Ислам в культуре России в очерках и образах Текст./ И.А.Егоров. — М.: Агентство «Издательский сервис», 2001. 512 с.

103. Ермолаев, Г.С. Михаил Шолохов и его творчество Текст./ Г.С.Ермолаев. СПб.: Академический проект, 2000. - 448 с. (Серия «Советская западная русистика», Т. 32).

104. Есаулов, И. Этическое и эстетическое в поэтике И.Э.Бабеля («Пан Аполек») Электронный ресурс.- Режим доступа: //http://jesaulov.narod.ru/Code/sobornosttext9.html

105. Есаулов, И.А. Национальное своеобразие литературы Текст./ И.А.Есаулов// Введение в литературоведение: учебн. пособие/ под ред. Л.В .Чернец, В.Е.Хализев и др.; Под ред. Л.В.Чернец. М.: Высш. школа, 2004.

106. Жирмунский, В. Дискуссия о современной литературе Текст./ В.Жирмунский// Русский современник. 1924. - №2.

107. Жолковский, А.К. Бабель/ Babel Текст./ А.К.Жолковский, М.В. Ямпольский. М.: Garte Blanehe, 1994.

108. За други своя, Или все о казачестве Текст. М., 1993.

109. Зелинский, К. Что дают русской литературе народы СССР Текст./ К.Зелинский. М.: Знание. Сер. Литературы и искусства, 1965.

110. Зелинский, К. Октябрь и национальные литературы Текст./ К.Зелинский. М.: Художественная литература, 1967. - 384 с.

111. Зенкин, С. Россия, Франция, семиотика Текст./ С.Зенкин// Новое литературное обозрение.- 2008.- № 92.

112. Исторические песни XIX века Текст. Л.: Наука, 1973.

113. Каверин, В. Вс.Иванов писатель и человек. Воспоминания современников Текст./ В.Каверин. - Изд. 2 допол. - М.: Советский писатель, 1975.

114. Казанова, П. Мировая республика литературы Текст./ П.Казанова/ Пер. М.Летаровой-Гистер.- М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2003.

115. Канович, Г. Считаю себя русским писателем Текст./ Г.Канович// Вопросы литературы.- 2003.- №4.

116. Кайуа, Р. Миф и человек. Человек и сакральное Текст./ Р.Кайуа.- М.: «ОГИ», 2003.

117. Кайуа, Р. Игры и люди. Статьи и эссе по социологии культуры Текст./ Р.Кайуа.- СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2006.

118. Караулов, Ю.Н. Атлас двуязычия как инструмент социолингвистического анализа Текст./ Ю.Н.Караулов, В.П.Нерознак// Известия АН СССР.- Серия литературы и языка.- 1988.

119. Карсавин, Л.П. Россия и евреи Текст./ Л.П.карсавин// Тайна Израиля.-СПб., 1993.

120. Карсавин, Л.П. Восток, Запад и русская идея Текст./ Л.П.Карсавин// Сочинения.- М., 1993.

121. Кац, A.C. Евреи. Христианство. Россия Текст./ А.С.Кац. СПб.: Из-во «Новый Геликон», 1997. - 480 с.

122. Кадис, Л. Еврейский канон: от языков к языку Текст./ Кацис Л.// НЛО.-2008.- №89.

123. Кацис, Л. Еврейская литература. Русско-еврейская литература: Программа по спецкурсу Текст./ Л.Кацис.- М., 2004.

124. Кацис, Л. Осип Мандельштам: мускус иудейства Текст./ Л.Кацис.- М.Иерусалим: Мосты культуры, Гершарим, 2002.- 600 с.

125. Квятковский, А.П. Поэтический словарь Текст./ А.П.Квятковский. -М., 1966.

126. Ким, Г.Н. История религий Кореи Электронный ресурс.- Режим доступа: http:// www.tangun.ru

127. Киреев, В.Х. Проблема характеров и обстоятельств в современном историческом романе русских писателей Узбекистана Текст./ В.Х.Киреев. -Самарканд, 1973.

128. Климович, Л.И. Книга о Коране, его происхождении и мифологии Электронный ресурс.- Режим доступа: http:// www.lib.ru.

129. Клюев, E.B. К проблеме повествования в стилистике литературного сказа// Сборник докладов и сообщений лингвистического общества Текст./ Е.В.Клюев. Калинин, 1975. - Вып. 5.

130. Коган, Л. Еврейская русскоязычная литература Текст./ Коган Л.Иерусалим: Б.и., 2000.- 460 с.

131. Кожевникова, H.A. Отражение функциональных стилей в современной прозе Текст./ Н.А.Кожевникова// Вопросы языка современной русской литературы. -М., 1971.

132. Комовская, Л.И. Современные сказы Текст./ Л.И.Комовская// Советский фольклор. 1941. -№ 7.

133. Кон, И.С. Национальный характер миф или реальность? Текст./ И.С.Кон// Иностранная литература.- 1068.- № 9.

134. Конрад, Н.И. Запад и Восток Текст./ Н.И.Конрад М., 1972.

135. Корман, Б.О. Изучение текста художественного произведения Текст./ Б.О.Корман. М., 1972.

136. Кочетов, В.Н. Метафора в бытовых лирических песнях Текст./ В.Н.Кочетов// Художественные средства русского народного поэтического творчества. М.: Издательство МГУ, 1981.

137. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК Текст.//. Т. 2.- М., 1970.

138. Кравцов, Н.И. Эпитет в лирических бытовых песнях Текст./ Н.И.Кравцов// Эпитет в русском народном творчестве. М.: Издательство МГУ, 1980.-С. 57-66.

139. Краснощекова, Е.А. Всеволод Иванов и ранняя советская проза (проблема биологизма) Текст./ Е.А.Краснощекова// Ученые записки Омского государственного педагогического института. Омск, 1970.- Вып. 47.

140. Кристева, Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики Текст./ Ю.Кристева.- М.: РОССПЭН, 2004.

141. Крысин, Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка Текст./ Л.П.Крысин.- М., 1989.

142. Кузьминых, В. И. Образ русского казака в фольклоре народов СевероВосточной Сибири Текст./В.И.Кузьминых// Урало-Сибирское казачество в панораме веков. Томск, 1994.

143. Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия (Проблемы лексики) Текст. М.: Наука, 1985.-273 с.

144. Культурная революция в Якутии (1917-1937). Сборник документов и материалов Текст. Якутск: Якутское книжное издательство, 1968. — 611 с.

145. Культурное строительство в Сибири. 1917-1941. Сборник документов Текст. Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1979. - 368 с.

146. Культурное строительство в СССР. 1917-1927 гг. (Разработка единой государственной политики в области культуры) Текст.- М.: Наука, 1989. -383 с.

147. Культурное строительство в Чувашской АССР. Сб. документов: В 2 кн.-Кн. 1. 1917-1937 гг.- Чебоксары: Чувашское книжное изд-во, 1965 Текст. -400 с.

148. Культурное строительство на Алтае. 1917-1941. Документы и материалы Текст. Барнаул: Алтайское книжное издательство, 1980. - 360 с.

149. Культурное строительство на Дальнем Востоке (1917-1941) Текст.-Владивосток: Дальневосточное книжн. изд-во, 1982. -496 с.

150. Куклин, И. С ними всегда проблемы. Текст./ И.Куклин// HJIO.- 2008.-№89.

151. Ланьков, А.Н. Корейские имена и фамилии Электронный ресурс.-Режим доступа: http:// www.world.lib.ru

152. Лебедев, В. Инонациональная (дагестанская) тема в русской советской литературе и проблемы соцреализма Текст./ В.Лебедев.- Махачкала, 1969.

153. Левин, В.Д. Литературный язык и художественное повествование Текст./ В.Д.Левин// Вопросы языка современной русской литературы. М., 1971.

154. Легенды и мифы Седого Алтая Электронный ресурс.- Режим доступа: http://www.altayim.narod.ru

155. Лежнев, А. Литературные будни Текст./ А.Лежнев. М., 1929.

156. Лейдерман, Н.Л. В вывихнутом мире (О «Конармии» и «Одесских рассказах» И.Бабеля) Текст./ Н.Л.Лейдерман// С веком наравне. Русская литературная классика в советскую эпоху: Монографические очерки.- СПб.: Златоуст, 2005. С. 55-91.

157. Лейдерман, Н.Л. Русскоязычная литература перекресток культур Текст./ Н.Л.Лейдерман// Русская литература XX - XXI веков: Направления и течения. - Выпуск 8. - Екатеринбург, 2005.- С. 48-59.

158. Лейдерман, Н.Л. Проблемы методологии изучения историко-литературного процесса в современном советском литературоведении Текст./ Н.Л.Лейдерман// Проблемы типологии литературного процесса.- Пермь, 1978.- С. 3-16.

159. Лихачев, Д.С. Поэтика Древнерусской литературы Текст./ Д.С.Лихачев. -Л.: Наука, 1967.-372 с.

160. Лихачев, Д.С. О национальном характере русских Текст./ Д.С.Лихачев// Вопросы философии.- 1990.- № 4.

161. Лихачев, Д.С. «Смеховой мир» Древней Руси Текст./ Д.С.Лихачев, A.M. Панченко. Л., 1976.

162. Лобикова, Н.М. Пушкин и Восток Текст./ Н.М.Лобикова.- М.: Наука, 1974,- 96 с.

163. Локс, К. Современная проза (стиль) Текст./ К.Локс// Печать и революция. 1927. - № 8. - С. 92-99.

164. Ломидзе, Г.И. Интернациональный пафос советской литературы Текст./ Г.И.Ломидзе.- Изд. 2.- М., 1970.

165. Лотман, Ю.М. Культура и взрыв Текст./ Ю.М.Лотман. М.: Гнозис, 1992.

166. Лотман, Ю.М. К построению теории взаимодействия культур (семиотический аспект) Текст./ Ю.М.Лотман// Избранные статьи в трех томах. T. I. Статьи по семиотике и типологии культуры. - Таллинн. 1992.

167. Лотман, Ю.М. История и типология русской культуры Текст./ Ю.М.Лотман.- СПб.: Искусство, 2002.

168. Лотман, Ю.М. Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция текст.//Ю.М.Лотман.-М., 1994.

169. Лотман, Ю.М. О семиосфере текст.// Ю.М.Лотман. Статьи по семиотике и топологии культуры: В 3 т. Т.1.- Таллин: «Александра», 1992.

170. Лукина, A.B. Новые подходы к исследованию национальной идентичности Текст./ А.В.Лукина// Известия Уральского государственного университета.- № 33 (2004). Гуманитарные науки.- Вып. 8. Искусствоведение и культурология.

171. Львов-Рогачевский, Б. Русско-еврейская литература Текст./ Б.Львов-Рогачевский. М., 1922.

172. Львов-Рогачевский, Б. Новейшая русская литература Текст./ Б. Львов-Рогачевский. 3 изд. - М.-1924-Л.: Издат. Л.Д.Френкеля

173. Магомет-Расул. Папаха и посох Сулеймана: О национальном характере Текст./Магомет-Расул. М., 1987.

174. Макина, М.А. Народно-поэтическое начало в рассказах Л.М.Леонова начала 20-х годов Текст./ М.А.Макина// Леонид Леонов мастер художественного слова.- Межвузовский сборник научных трудов.- М.: Из-во Московского областного пед. Института, 1981.- С. 11-15.

175. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов Текст./ М.М.Маковский.- М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996. 416 с.

176. Малахов, Н.П. Л.Леонов в советской ориенталистике Текст./ Н.П.Малахов// Леонид Леонов. Творческая индивидуальность и литературный процесс. Л.: Наука, 1987.

177. Малыгина, Н.М. Андрей Платонов: поэтика «возвращения» Текст./ Н.М.Малыгина.- М.: ТЕИС, 2005.- 334 с.

178. Маркиш, Ш. Бабель и другие Текст./ Ш.Маркиш. 2 репринтное изд. -Персональная творческая мастерская «Михаил Щиголь». - Москва, 1997 -Иерусалим, 5758. -236 с.

179. Маркиш, Ш. Исаак Бабель Электронный ресурс.- Режим доступа: www.Shperk.ru

180. Маркиш, Ш. Русско-еврейская литература: предмет, подходы, оценки Текст./ Ш.Маркиш// Новое литературное обозрение. 1995. - № 15.

181. Маркиш, Ш.П. Русско-еврейская литература Текст./ Ш.П.Маркиш// Сборник статей. Сост. Г.С.Кнабе.- М.: РГГУ, 1997.

182. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа Текст./Е.М.Мелетинский. М., 1976.

183. Мелетинский, Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов Текст./ Е.М.Мелетинский// Бессознательное. Сборник. Новочеркасск, 1994.-С. 159-167.

184. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах Текст./ Е.М.Мелетинский.-М., 1994.

185. Меркин, Г.С. С.Буденный и И.Бабель (к истории полемики) Текст./ Г.С.Меркин// Филологические науки. 1990.- № 4. - С. 97-101.

186. Мильчина, В.А. На русско-французском горизонте ожидания Текст./ В.А.Мильчина// Новое литературное обозрение. 2007.- №88.

187. Мильчина, В.А. «Русский мираж» французских легитимистов: 1830-е -1840-е годы Текст./ В.А.Мильчина// Россия и Франция. Дипломаты, литераторы, шпионы.- СПб, 2004.- С. 334-389.

188. Минокин, М.В. Сказ в ранней прозе Леонида Леонова и Всеволода Иванова Текст./ М.В.Минокин// Леонид Леонов мастер художественного слова.- Межвузовский сборник научных трудов.- М.: Из-во Московского областного пед. Института, 1981.- С. 16-22.

189. Михайлов, О.Н. Мироздание по Леониду Леонову. Личность и творчество: Очерк Текст./ О.Н.Михайлов. М.: Советский писатель, 1987. -272 с.

190. Михайловская, Н.Г. О художественном билингвизме в советской литературе Текст./ Н.Г.Михайловская// Известия АН СССР.- Сер. Лит.и яз.-1981.- Т. 40.-№2.

191. Мусаев Кичибек. Межнациональные связи и развитие национальных литератур Текст./ Кичибек Мусаев. Баку: Элм, 1989. - 184 с.

192. Мущенко, Е.Г. Поэтика сказа Текст./ Е.Г.Мущенко, В.П. Скобелев, JI.E. Кройчик. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1978. - 288с.

193. Мяло, К.Г. Космогонические образы мира: между Западом и Востоком Текст./ К.Г.Мяло// Культура человека и картина мира.- М., 1987.

194. Надъярных, Н.С. Время перечтений Текст./ Н.С.Надъярных// Способность к диалогу. 4.1. -М.: «Наследие», 1993. - С. 6-29.

195. Национальная политика КПСС: Очерки историографии Текст.- М.: Политиздат, 1981.- 256 с.

196. Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке Текст. Кишинев: «Штиица», 1971. - 360 с.

197. Национальное и интернациональное в советской литературе Текст.-М.: Наука, 1971.- 520 с.

198. Национально-культурная специфика речевого поведения Текст. М.: «Наука», 1977. - 352 с.

199. Национальные традиции и процесс интернационализации литератур Текст.- Киев, 1987.

200. Обряды, традиции, предания народов Алтая Электронный ресурс.-Режим доступа: http://www.altayim.narod.ru

201. Овсяников-Куликовский, Д.Н. Психология национального Текст./ Д.Н.Овсянников-Куликовский. Пб.: Изд. «Время», 1922.

202. Орехов, В.В. Русская литература и национальный имидж (имагогологический дискурс в русско-французском литературном диалоге) Текст./В.В.Орехов.- Симферополь: АнтиквА, 2006.- 608 с.

203. Османова, З.Г. Современные аспекты литературно-художественного двуязычия Текст./ З.Г.Османова// Способность к диалогу. 4.1. - М.: Издательство «Наследие»^ 1993.

204. Перцов, В. Новая дисциплина Текст./ В.Перцов// Знамя. 1936.- № 12.

205. Песни и сказания о Разине и Пугачеве Текст. — М.: Academia, 1935. -VII-LXTV.

206. Петровский-Штерн, Иохан. Одиссей среди кентавров Электронный ресурс.- Режим доступа: www.judaica.kiev.ua

207. Петровский-Штер, Й. Евреи в русской армии 1827-1914 гг. Текст./ Й.Петровский-Штерн.- М.: HJIO, 2003.- 556 с.

208. Петросян, А. Многонациональное единство Текст./ А.Петросян// Октябрь. 1962,- № 2.

209. Погорельский, С. Русские и евреи: шанс диалога Текст./ С.Погорельский.- М.: «Информпечать» ИТРК, 1996. 96 с.

210. Подобрий, A.B. Традиции сказа-жанра и сказового повествования в новеллах «Конармии» И.Бабеля Текст.: дис. канд. филолог, наук/ А.В.Подобрий. Челябинск, 1999.-212 с.

211. Почепцов, Г.Г. История русской семиотики до и после 1917 года Текст./Г.Г.Почепцов. М.: Из-во «Лабиринт», 1998.- 336 с.

212. Пошатаева, A.B. Мифология и опыт писателей Севера Текст./ А.В.Пошатаева// Способность к диалогу. 4:2. - М.: Наука, 1993. - С. 122-155.

213. Проблемы стиля и жанра в советской литературе Текст. Сб. 5. К вопросу о сказовой форме. - Свердловск, 1974.

214. Пудалова, Л.А. Проза Всеволода Иванова и фольклор Текст./ Л.А.Пудалова. Томск: Издательство Томского университета, 1984.

215. Пьеге-Гро, Н. Введение в теорию интертекстуальности Текст./ Н.Пьеги-Гро/ Пер. с фр. Г.К.Косикова.- М.: ЛКИ, 2008.- 240 с.

216. Расули, М. Единство национального и интернационального. Узбекская тема в советской русской прозе Текст./ М.Расули// Средняя Азия в творчестве русских советских писателей (Из истории русско-восточных контактов. Ташкент: «Фан», 1977.

217. Расули, М.М. Из наблюдений над восточной лексикой современной русской ориентальной* прозы Текст./ М.М.Расули// Русская литература и Восток. (Особенности художественной ориенталистики XIX-XX вв.). -Ташкент: Изд-во «Фан», 1988. С. 135-156.

218. Русская литература и Восток. (Особенности художественной ориенталистики XIX-XX вв.) Текст. Ташкент: Изд-во «Фан», 1988.- 160 с.

219. Русская литература и Кавказ Текст. Ставрополь, 1974. - 132 с.

220. Рытхеу, Ю. Интернациональное и национальное Текст./ Ю.Рытхеу.- Л., 1975.

221. Семенова, С.Г. Мир прозы Михаила Шолохова. От поэтики к миропониманию Текст./ С.Г.Семнова.- М.: ИМЛМ РАН, 2005.- 352 с.

222. Сидельников, В.М. Сказы и песни о гражданской войне Текст./ В.М.Сидельников, В.Ю. Крупнянская // Народное творчество. 1938.

223. Синенко, B.C. Этическое сознание Александра Солженицына и диалог культур Текст./ В.С.Синенко// Русская литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. Сборник памяти проф. Н.Н.Киселева.- Томск: Томский гос. Университет, 1999.- С. 103-118.

224. Скобелев, В.П. Масса и личность в русской советской прозе 20-х гг. Текст./В.П.Скобелев. Воронеж, 1975.

225. Скороспелова, Е.Б. Идейно-стилевые течения в русской советской прозе первой половины 20-х годов Текст./ Е.Б.Скороспелова. М.: Изд. Московского университета, 1979.

226. Скосырев, П. Наследство и поиски Текст./ П.Скосырев. М.: Советский писатель, 1961.

227. Слезкин, Ю. Эра Меркурия: евреи в современном мире Текст./ Ю.Слезкин/ Авторизированный перевод с англ. С.Ильина.- М.: НЛО, 2005.544 с.

228. Смирин, И.А. К проблеме сказа и его типологии в ранней советской прозе Текст./ И.Смирин// Проблемы типологии литературного процесса. Межвузовский сборник научных трудов. Пермь, 1978. - С. 66-78.

229. Смирнов, А. Часовые империи Текст./ А.Смирнов// Сибирское казачье войско на службе отечеству Родина.- 1997.- № 8.

230. Смит, Э. Национализм и модернизм: Критический обзор современных теорий наций и национализма Текст./ Э.Смит.- М.: Праксис, 2004.- 458 с.

231. Соколов, Ю.М. Русский фольклор Текст./ Ю.М.Соколов. М.: Учпедгиз, 1938.

232. Соколова, JI.M. Дагестан в русской советской литературе Текст./Л.М.Соколова.- Махачкала: Дагестанское книжн. изд-во, 1963.

233. Соколянский, М. О признаках национальной атрибутации литературного творчества Текст./ М.Соколянский// Русская литература XX-XXI веков: направления и течения. вып. 8. - Екатеринбург, 2005.- С. 59-77.

234. Соловьев, В. Контрасты Бабеля Текст./ В.Соловьев// Звезда.- 1967.-№8.

235. Сорокин, Ю.А. Метод установления лакун как один из способов выявления специфики локальных культур Текст./ Ю.А.Сорокин// Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977. -С. 120-136. |

236. Социология: Энциклопедия текст./ Сост. А.А.Грицанов, В.Л.Абушенко и др. Мн: Книжный Дом, 2003.

237. Способность к диалогу Текст.: в 2. ч.- 4.1. М.: «Наследие», 1993. 224 е.; 4.2. - М.: «Наследие», 1993. - 272 с.

238. Средняя Азия в творчестве русских советских писателей Текст.// Сборник.- Ташкент, 1977.

239. Степанов, Ю.С. Концепты: тонкая пленка цивилизации Текст./ Ю.С.Степанов.- М.: Языки славянских культур, 2007. -248 с.

240. Суровцев, Ю. О стилевых течениях и «национальных стилях» в советской многонациональной литературе Текст./ Ю.Суровцев// Единство (Сборник статей о многонациональной советской литературе. М.: Художественная литература, 1972.

241. Сухих, И. Русский канон Текст./ И.Сухих.- М.: Из-во «Независимая газета», 2001.- 352 с.

242. СЭС Текст./ научно-редакционный совет: А.М.Прохоров (пред.).- М.: Советская энциклопедия, 1981.- 1600 с.

243. Тарасова, В.В. Стиль Исаака Бабеля («Конармия») Текст.: автореф. дисс. . канд. филолог, наук/В.В.Тарасова. Екатеринбург, 1999.

244. Тарасова, Е.Ф. Национально-культурная специфика речевого и неречевого поведения Текст./ Е.Ф.Тарасова, Ю.А. Сорокин // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977. - С. 14-38.

245. Телушкин, Й. Еврейский мир. Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии Текст./ Й.Телушкин. М.: Лехаим, 1998 - Иерусалим, 5758. - 574 с.

246. Теория литературы Текст.: в 3 т. Т. 3.- Роды и жанры (Основные проблемы в историческом освещении).- М.: ИМЛИ РАН, 2003. - 592 с.

247. Тимофеев, Л. У истоков единой многонациональной советской литературы Текст./Л.Тимофеев//Коммунист.- 1966.-№ 15.248; Тодоров, Ц. Наследие Бахтина Текст./ Ц.Тодоров// Вопросы литературы.- 2005.- № 1.

248. Томашевский, Б.В. Стилистика и стихосложение Текст./ Б.В.Томашевский. Л.: Учпедгиз, 1959.

249. Троицкий, В.Ю. Стилизация Текст./ В.Ю.Троицкий// Слово и образ. -М., 1964.

250. Туксаитова, P.O. Художественный билингвизм: к определению понятия Текст./ Р.О.Туксаитова// Известия Уральского государственного университета.- 2005.- № 39.- С. 198-206.

251. Туксаитова, P.O. Билингвистический текст сквозь призму категории толерантности Текст./ Р.О.Туксаитова// Из-во Казахского агротехнического университета; Из-во УрГУ.- Астана-Екатеринбург, 2007.- 179 с.

252. Тынянов, Ю. Литературное сегодня Текст./ Ю.Тынянов// Русский современник. 1924.- №1.

253. Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино Текст./ Ю.Тынянов. -М., 1977.

254. Ушков, A.M. Менталитет Текст./ А.М.Ушков// Политическая энциклопедия: В 2 Т.- Т.2.- М., 1999.

255. Фетисов, М. Русская литература в связях с жизнью и творчеством братских народов (Краткий обзор материалов) Текст./ М.Фетисов// Вопросы литературы.- 1958.- № 10.

256. Франк, С.Л. Русское мировоззрение Текст./ С.Л.Франк// Духовные основы общества.-М., 1992.

257. Фрезер, Д. Фольклор в Ветхом завете Текст.: пер. с англ.- 2-е изд., испр/ Д.Фрезер. М.: Политиздат, 1990.- 542 с.

258. Фрейденберг, ОМ. Миф и литература древности Текст./ О.М.Фрейденберг.-М., 1978.

259. Фридберг, М. Еврейские фольклорные мотивы в «Конармии» Бабеля Текст./ М.Фридберг// Русская литература XX века. Исследования американских ученых. С.-П., 1993. - С. 436-445.

260. Хасанов, Б. Казахско-русское художественное литературное двуязычие Текст./ Б.Хасанов.- Алма-Ата, 1990.

261. Черторыжская, М.К. Взаимодействие русской и украинской лексики в русских произведениях Т.Г.Шевченко Текст./ М.К.Черторыжская.- Киев, 1981.

262. Чудакова, М.О. Поэтика М.Зощенко Текст./ М.О.Чудакова. М., 1979.

263. Шайтанов, И. Триада современной компаративистики: глобализация -интертекст диалог культур Текст./ И.Шайтанов// Вопросы литературы. -2005.-№ 6.

264. Шатин, Ю.В. Три аспекта жанровой теории Текст./ Ю.В.Шатин// Проблемы литературных жанров. Материалы XI научной межвузовской конференции. - 7-9 декабря 1988 г. - Томск: Изд-во Томского университета, 1990.-С. 5-6.

265. Шошин, В. Интернационалисты мы! (К проблеме взаимодействия национальных литератур) Текст./ В.Шошин. - Л.: Советский писатель, 1982.

266. Шошин, В.А. Летопись дружбы (К проблемам интернационализма в советской литературе) Текст./ В.А.Шошин. Л.: Наука, 1971. - 288 с.

267. Шубин, Э.А. Поэтика и стилистика русской литературы Текст. / Э.А.Шубин.- Л., 1971.

268. Шульц, С.А. О методологическом пвфосе культурологических работ Г.Д.Гачева Текст./ С.А.Шульц// Диалог. Карнавал. Хронотоп.- 1999. № 4.

269. Эйдинова, В.В. О стиле Исаака Бабеля («Конармия») Текст./ В.В.Эйдинова// Литературное обозрение. 1995. — № 1.

270. Эйхенбаум, Б. В поисках жанра Текст./ Б.Эйхенбаум// Русский современник.- 1924.- №8 С. 288-291.

271. Эйхенбаум, Б. Сквозь литературу Текст./ Б.Эйхенбаум: сб. статей. Л., 1924.

272. Элиаде, М. Священное и мирское Текст./ М.Элиаде.- М, 1991.

273. Элиаде, М. Аспекты мифа Текст./ М.Элиаде.- М.:Академический проект, Парадигма, 2005 г.

274. Элиаде, М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторение Текст./ М.Элиаде. Пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. - С.-Пб.: Алетейя, 1998. (Серия «Миф, религия, культура»).

275. Эльсберг, Я. Классическое наследство и художественное новаторство литературы соц.реализма Текст./ Я.Эльсберг// Проблемы соцреализма. М.: Советский писатель, 1961.

276. Эльяшевич, Д. Русско-еврейская печать и русско-еврейская культура/ Д.Эльяшевич// Евреи в России: История и культура.- СПб., 1994.

277. Энциклопедия «Кругосвет» Электронный ресурс.- Режим доступа: http://www.krugosvet.ru.

278. Юнг, К.-Г. Архетип и символ Текст./ К.-Г. Юнг.- М., 1991.

279. Юнг, К.-Г. Психология бессознательного Текст./ К.-Г. Юнг. М., 1996.

280. Юсуфов, Р. Дагестан и русская литература к. XYIII и н. XIX в. Текст./ Р.Юсуфов. М.: Наука, 1964. - 271 с.

281. Юсуфов, Р.Ф. Русский романтизм начала XIX века и национальные культуры Текст./Р.Ф.Юсуфов. М.: Издательство «Наука», 1970. - 424 с.

282. Якимова, Л.П. Откуда надо вести отсчет леоновской деятельности Электронный ресурс.- Режим доступа: http://www/ philosophy, nsc. ru.

283. Якобсон, P. Лингвистика и поэтика Текст./ Р.Якобсон// Структурализм: «за» и «против».- М., 1975.

284. Ямпольский, М.Б. Память Тирсея: Интертекстуальность и кинематограф Текст./М.Б.Ямпольский.-М., 1993.

285. Sicher Е. Midrash and History. A Key to Babelesque Imagination Text. / E.Sicher// Isaak Babel: Modern Critical Views. Ed. H. Harold Bloom. New York: Chelsea House, 1987.

286. Lowy M. Messianisme juif et Utopias libertaires en Europe centrale (19051923) Text. // Archives des sciences socials des reliions, 26e annee, vol. 51/1, janvier-mars 1981.