Лицейская поэзия А. С. Пушкина как целостный художественный мир тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Пономарева, Лариса Григорьевна

• Пономарева, Лариса Григорьевна
• кандидат филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Пономарева, Лариса Григорьевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДИАЛЕКТИКА ХУДОЖЕСТВЕННОГО

СОЗНАНИЯ ПУШКИНА-ЛИЦЕИСТА.

§ 1. Художественный образ монастыря и его семантические дериваты

§ 2. Почему поэма Бова осталась незавершенной

§ 3. Оссиановские произведения Пушкина как целостный лирический комплекс

§ 4. Пушкин и Отечественная война 1812 года: природа героического в лицейской лирике

$ 5. Любовная поэзия Пушкина-лицеиста как целостная

лирическая система

ГЛАВА ВТОРАЯ: САМОСОЗНАНИЕ

ПУШКИНА-ЛИЦЕИСТА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИМЕЧАНИЯ

БИБЛИОГРАФИЯ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Лицейская поэзия А. С. Пушкина как целостный художественный мир»

ВВЕДЕНИЕ.

Творческое наследие A.C. Пушкина являет собой "солнечный центр нашей истории", где сосредоточено "все богатство русского духа", и найдены "для него не умирающие слова".1 Каждая эпоха "видит и ценит" в Пушкине то, что ей "доступно и нужно". Таким образом, наши представления о Пушкине - это бесконечно изменяющийся духовный мир русской действительности.

Лирика A.C. Пушкина становится объектом научного внимания только в XX в., когда в литературоведении были сформулированы необходимые понятия для научного анализа стихотворного лирического произведения. В пушкиноведении сосуществуют разные принципы периодизации творчества Пушкина, мы обращаемся к исследованию ранней лирики поэта, а именно к ее лицейскому периоду (1813-1817).

Историография пушкиноведения еще ждет своих исследователей, нам еще предстоит осознать драматизм процесса становления и развития науки о Пушкине. С одной стороны, сегодня ощущается необходимость строгой систематизации уже состоявшихся знаний о Пушкине (что предотвратит фальсификацию фактов в многочисленных компилятивных очерках и убережет от забвения "первоисточник открытия") ; с другой стороны, разрозненные в своем бытийном существовании дореволюционный, советский, зарубежный (эмигрантский) периоды науки о Пушкине требуют сегодня нового целостного осмысления, что позволит подвести основные итоги и предопределит перспективы развития научных знаний о Пушкине. Чтобы обозначить цели и задачи данного исследования, мы разворачиваем свою историографическую канву относительно лицейской поэзии А.С.Пушкина.

В XIX - в н.ХХ вв. в рамках культурно-исторической школы изучение лицейской поэзии развернулось в двух направлениях - текстологическом и биографическом. С одной стороны, формировался свод лицейских произве-

дений и одновременно к ним создавались комментарии. В этой области исследования работали П.В. Анненков (1855), Г.Н. Геннади (1870), Н.В.Гербель (1870), В.Е.Якушкин(1884), Л.И.Поливанов (1887), Л.Н.Майков (1899), П.А.Ефремов (1882,1887,1903), П.О.Морозов ( 1887, 1903),С.А.Венгеров (1807). Комментарии Л.Н.Майкова к академическому изданию (П.О.Морозов назвал его "самым крупным памятником пушкинского юбилея"),4 мографические статьи Н.О.Лернера, П.Е.Щеголева, Э.Л.Радлова, Н.К.Пиксанова, В.Я.Брюсова в издании С.А.Венгерова являют собой основные итоги дореволюционного пушкиноведения относительно "лицейского" Пушкина. С другой стороны, одновременно шел процесс собирания материалов к биографии Пушкина-лицеиста, предпринимались попытки создания биографических очерков в работах В.Я.Стоюнина (1880), В.И. Покровского(1916) и др. Это направление исследований берет свое начало в трудах П.В.Анненкова(1855), П.И.Бартенева(1855); затем в печати появляются воспоминания И.И.Пущина (1859), статьи В.П.Гаевского(1863), публикация писем А.Д.Илличевского к Фуссу (1864), небольшие сообщения об Е.А.Энгельгардте(1871); работы Я.К.Грота (1874-1876, 1887) и К.Я.Грота(1905, 1911), Д.Ф. Кобеко (1911), Н.А.Гастфрейнда(1912) представляют современным исследователям фундаментальный материал "лицейской старины", позволяющий познать "свет и тени той духовной обстановки, в которой суждено было развиваться поэтическому гению Пушкина".5

На основании сложившейся системы знаний значение лицейской поэзии определилось в двух аспектах - историческом и биографическом. «Весь Парнас русский»,по замечанию Шевырева, участвовал «в образовании» Пушкина, он есть «их полный результат» «в формах языка отечественного».6 Лицейские стихотворения, по мнению Белинского, показывают «как скоро вырос и возмужал поэтический гений» поэта; с одной стороны,«в них видна историческая связь Пушкина с предшествующими ему поэтами»,с другой

стороны, в них «проглядывает чисто пушкинский элемент поэзии», где уже проявляется «художническая способность Пушкина свободно переноситься

п

во все сферы жизни, во все века и страны». П.В.Анненков замечал: "Теперь же, когда слава его /Пушкина/ упрочена и первыя упражнения в поэзии не могут бросить на нее ни малейшей тени, возможно полное собрание Лицейских стихотворений должно служить весьма поучительным вступлением к истории литературной деятельности Пушкина вообще и отчасти необходимым к ней пояснением."8 В.П.Гаевский в своих исследованиях пытался прояснить "автобиографическое значение лицейских стихотворений".9

При таком подходе изучения ранней поэзии Пушкина сложилось следующее представление о ее характере. Первоначально лицейская поэзия оценивалась как явление лирически однотональное: "В ней нет мрачного раздмья, ни преждевременного разочарования" (С.П.Шевырев)10; основной характер юношеской поэзии Пушкина, по замечанию Анненкова, «составляет веселый взгляд на жизнь и стремление к беззаботному наслаждению ею».11 Однако в 1887 г. Я.К.Грот выделяет две эпохи настроений в лицейской поэзии Пушкина: "В первой преобладает веселое, эротическое направление, выражающееся в игривой, легкой и грациозной форме; вторая, наступившая вследствие сильного сердечного увлечения, отличается меланхолическим характером и строгой формой большей части стихотворений".12 В дальнейшем данная периодизация[1)1813-1816;2)1816-1817] становится общепринятой.

В целом же, в дореволюционном пушкиноведении утвердились два противоположные взгляда на духовную природу лицейской поэзии. Так, например, В. Миллер (1899) замечал: "...немного дают эти стихотворения материа-

13

ла для наблюдения идейного развития молодого поэта". Этой же точки зрения придерживался и А.И.Незеленов(1903): "... в отроческой поэзии Пушкина нет или почти нет самобытности", здесь "нравственные и умственные течения" "перемешиваются", потому что "поэт не умеет разобраться

между ними".14 Иное отношение к лицейским стихотворениям утверждал А.Н.Пыпин (1899):"...в самых ранних произведениях Пушкин стоял на почве искреннего чувства и вместе на почве реальной действительности, и здесь были уже задатки жизненного значения его поэзии."15 Высоко оценивал лицейские стихотворения В.В.Гиппиус .'"...первые стихи Пушкина гораздо лучше, чем мы к ним привыкли относится, и гораздо глубже по своему психологическому смыслу/.../ Понять человека в свойственной ему стихии прямее всего можно в его молодости, когда сердце еще в хаосе, в том естественном борении сил, какие ему суждены".16 Однако все эти высказывания носили декларативный характер, анализ конкретных произведений исследователями не предлагался.

В конце XIX века в русском литературоведении наметился поворот к изучению художественной специфики произведения: гносеологическая природа образа становилась предметом размышлений A.A. Потебнщ А.Н. Веселовский подошел к пониманию истории литературы как эволюции поэтического сознания, отсюда возникал научный интерес к изучению стиля, жанра; это направление научной мысли получило свое развитие на страницах издания «Вопросы теории и психологии творчества» (t.t.I-VII, 1911-1916). В 1924 году Б.М.Эйхенбаум утверждал:" Не от содержания к "форме", а от скептического и беспринципного "объективизма" к уяснению основных вопросов поэтики, как науки, - таково органичное

17

движение современной филологии/.../ ." В статье "Проблемы поэтики Пушкина" он писал: "Мы говорим о нем /Пушкине/ школьным, мертвым языком, тысячи раз повторяя торопливые и смутные слова Белинского."18 Б.В. Томашевский в 1925 г. замечал:" /.../ проникновение Пушкина в школу, как средство воспитания, нейтрализовало Пушкина и сделало его неощутимым, незаметным", поэтому стало "трудно воспринимать Пушкина в живой динамичной форме»}9

В 1920-е годы в литературоведении начиналось интенсивное изучение системы художественных приемов в творчестве поэтов. В этом процессе объектом внимания становились и отдельные лицейские произведения, являющиеся определенным иллюстративным "материалом" при изучении общих проблем поэтики. Так, например, в статьях В.Я.Брюсова «О Пушкине»^ 915-1924) исследовалась проблема техники и звукописи пушкинского стиха: «у Пушкина достигнута полная гармония между /.../ формою в

20

смысле композиции и формою в смысле звукового построения» ; Б.В. Томашевский обозначил особенности "цитатного характера" ранней лицейской лирики21,исследуя строфику пушкинских произведений, он замечал, что "его стихи являются как бы репликой на строфический прототип" , либо в порядке параллельного развития, либо в форме полемики; Г.О.Винокур рассматривал своеобразие "стихотворного языка Пушкина", который хранил особенности стилистических норм, созданных допушкинской литературой; В.В.Виноградов исследовал эволюцию пушкинского стиля. Однако при глубоком понимании частностей в художественном строе лицейской поэзии все больше ощущалась необходимость целостного восприятия "лицейского" Пушкина. В работе Г.А.Гуковского "Пушкин и русские романтики"(1946) впервые проявляется стремление постигнуть глубину художественного мира поэта : "Найдите сердце данной поэтической системы и покажите его в каждом стихотворении /.../ Это и есть тот угол зрения, который определяет взгляд поэта на мир"23. Г.А.Гуковский убедительно показал,каким образом поэтические системы В.А.Жуковского, К.Н.Батюшкова и Д.В.Давыдова повлияли на становление художественного сознания Пушкина-лицеиста.

В XX веке продолжают развиваться и традиционные направления пушкиноведения - текстологическое и биографическое. В 20-30-е годы в архивах были обнаружены и впервые опубликованы поэма "Монах" ("Красный архив", 1928-1929; публ. П.Е. Щеголева) и сатира "Тень Фонвизина"(1934; публ. Л.Б.Модзалевского). Вершиной текстологических исследований ли-

цейских произведений являются работы М.А.Цявловского, который самостоятельно выработал методику датировок с учетом почерка ранних автографов, систематизировал источники, установил редакции, научно обосновал выбор основного текста.24 Хронологическая система ранних редакций лицейских произведений, предложенная М.А.Цявловским, явилась основополагающей для академического издания 1937 года.

Одновременно с появлением новых материалов (значительным событием явилась публикация в "Красном архиве" за 1937 г. записей лекций А.М.Горчакова) шел процесс осмысления лицейской биографии Пушкина. Ю.Н.Тынянов замечал, что "единого лицея не было": два директора определили два разных направления лицейского воспитания, однако на Пушкине

25

больше всего отразился период "междуцарствия"("безначалия", "анархии"). В работах М.А.Алексеева ("Пушкин и проблемы "вечного мира") и Б.С.Мейлаха("Пушкин и его эпоха") формируются интересные перспективы для понимания личности В.Ф.Малиновского. В целом же, в пушкиноведении проявились два взгляда на природу "лицейского воспитания" Пушкина. В повествовательной манере А.М.Эфроса "Рисунки Пушкина"(1933) возникает тональность разоблачения "прекраснодушия" в отношении лицея :"Двусмыслие пушкинских высказываний о Лицее недостаточно вскры-

26

ты/.../, "традиция Грота-Венгерова еще раз приняла желаемое за сущее." В ином тоне (исключительно "положительном") развернулся биографический очерк Л.Н.Бродского (1937).В 1934 г. Д.Д.Благой устанавливает следующую перспективу проблемы создания научной биографии Пушкина: "Игнорировать в биографии поэта творческую сторону его жизни - значит игнорировать главное."27

В XX веке продолжали существовать противоположные (декларативные по своей природе)суждения относительно лицейской поэзии. Издавая лицейские произведения в 1919г., Брюсов отмечал, что они представляют интерес более «исторический и биографический, нежели художественный»,

хотя в них уже проявляется и чисто «пушкинский элемент» («особая легкость стиха», «точность и меткость эпитетов», «правдивость»), и все же , Брюсов не относился к лицейской поэзии серьезно: «/.../ общие взгляды, высказанные в лицейских стихах Пушкиным, никак не могут считаться подлинными убеждениями его юности: то было временно надетая на себя маска, за которой 14-15 летний лицеист скрывал отсутст-

28

вие сознательного мировоззрения». По-иному определяет значимость лицейского творчества поэта Ю.Н. Тынянов (1928): " /.../ Пушкин считал лицейские стихотворения не подготовительной черновой работой отро-

29

ческих лет, а вполне определенным этапом своей поэзии. Н.О.Лернер в своих работах вообще снимает определение "детские" произведения Пушкина: "...ни малейшей "детскости" мы не находим в ранних стихах Пушкина /.../, в них видно мироотношение отрока, а не ребенка".30

В 1950-1960-е годы "мозаичные" разрозненные представления относительно лицейской поэзии собираются в общую "картину" в трудах Д.Д.Благого(1950) и Б.В.Томашевского(1956). В работах Н.Л.Степанова (1959) и Б.А.Городецкого (1962) впервые широко поднимались проблемы изучения пушкинской лирики. Б.В.Томашевский писал:"Лирику Пушкина изучали до сих пор либо в порядке констатации различных влияний (комментарий Л.Н.Майкова), либо в плане биографическом, либо в порядке психологическом и типологическом (Овсянико-Куликовский и др.). Историко-литературному изучению лирика Пушкина почти не подвергалась. Нет

31

даже описательной работы о лирике Пушкина". Но и после историко-литературных исследований Д.Д.Благого и Б.В.Томашевского относительно лицейского периода в творчестве Пушкина Б.П. Городецкий (1962) замечал: «Как это покажется на первый взгляд невероятным, но и до настоящего времени мы не имеем полного преставления о характере и

^ »-• 32

содержании лицейской лирики во всем ее объеме.» В этот период продолжается изучение проблем поэтического языка допушкинской и пушкин-

ской эпох в работах А.Д.Григорьевой, Н.Н.Ивановой, И.С.Ильинской и др. Значительным явлением в пушкиноведении можно считать выход монографии Б.В.Томашевского "Пушкин и Франция"(1960). Если в ранних работах ученого (например, статья "Пушкин и Буало") наблюдается развернутый вглубь анализ художественного произведения, то в посмертных фундаментальных трудах мы встречаем последовательный разворот широких выводов, открывшихся Б.В.Томашевскому в процессе всей его многообъектной научной деятельности (текстологической, стиховедческой, историко-литературной).

В коллективной монографии "Пушкин. Итоги и проблемы изучения"^ 966) Б.П.Городецкий определяет следующие перспетивы исследования пушкинской лирики: во-первых, необходимо "изучение той стихии лиризма, которая является основой всего мировосприятия Пушкина; во-вторых, остается актуальной проблема понимания "лирической традиции - как почвы, на которой возникала и развивалась самобытная лирика Пушкина"; в-третьих, еще недостаточно изучена проблема лирических жанров, нет понимания внутренних закономерностей развития пушкинского стиха.33

В 70-80-е годы возрастает интерес к жанровой специфике пушкинской лирики. Определенными вехами данного процесса становятся монографии J1.Я. Гинзбург (1974) и В.А. Грехнева (1985). В это же время состоялась первая защита кандидатской диссертации Е.В. Чу буковой (1986) относительно жанрового своеобразия лицейской поэзии; появляются в этой области исследований статьи J1.H. Душиной (1974), В.М. Костина (1983), Т. А. Иконниковой (1987) и др. В этот период происходит новый синтез эмпирических знаний о Пушкине, что проявилось в серии обобщающих монографий Е.А. Маймина (1981), Ю.М. Лотмана (1982), B.C. Непомнящего (1983), С.А. Фомичева (1986), H.H. Скатова (1987), где в контексте творческой эволюции рассматривался и лицейский период. Однако в 1987 году B.C. Непомнящий замечает, что «картина лицейской поэзии

Пушкина с ее чисто литературного фасада, в общем создана» в трудах Ю.Н.Тынянова,В.В. Виноградова,Б.В. Томашевского, Д.Д.Благого и др., но до сих пор остается «неясным» «сам феномен возникновения поэта»; все лицейское творчество Пушкина "есть в известном смысле шедевр"; "уже в Лицее он был таким, каким развернулся после".34

В 90-е годы складываются новые перспективы исследования лицейской поэзии. В 1994 году появляется "пробный том" академического издания лицейских произведений под общей редакцией В.Э. Вацуро с впервые опубликованными комментариями М.А. Цявловского (именно это издание становится основополагающим для нашего исследования). Только с "точного канонического текста", что составляет "первую главу науки о Пушкине"35 (по замечанию М.Л. Гофмана), открываются возможности строго научного исследования творческого наследия поэта.

В последнее время осуществляются различные подходы в изучении лирики Пушкина, что предопределяет развитие разных принципов анализа пушкинской поэзии, открывающие объемную многомерную перспективу в понимании художественного мира поэта. Так, например, А.А.Смирнов (1988, 1994) последовательно развивает системный метод в изучении романтической лирики Пушкина, что позволяет познать «сам процесс смены сущностных сторон мировоззрения поэта и ведущих стилевых парадигм»36 ; И.З. Сурат (1995) предлагает «генетический» метод в исследовании отдельного пушкинского лирического произведения, когда объектом внимания для ученого становятся «и все затекстовые порождающие связи между творением и

37

жизнью творца» ; С.Н.Бройтман (1998) осуществляет структурный метод исследования пушкинской поэзии в контексте «единой поступательной логики развития» русской лирики.

Одновременно появляются интересные исследования отдельных лицейских произведений в культурологическом, историко-литературном,

38

«филологическом»(определение А.В.Михайлова) аспектах в работах

Н.И.Михайловой («Воспоминания в Царском Селе», 1986; «Про себя», 1994), К.И.Шарафадиной («Красавице, которая нюхала табак», 1994), М.Ф. Мурья-нова («Моя эпитафия», «Мое завещание друзьям», 1995), И.С.Чистовой («Про себя», 1992; «Ноэль на лейб-гусарский полк», 1996) и др.

На основании новых архивных материалов М.А. Любавин (1997) определил новый ракурс представлений о жизни и деятельности лицейских учителей Пушкина. Н.И.Михайлова(1998) показала на конкретных примерах проявление некоторых положений «Реторики» Н.Ф.Кошанского в пушкинских стихотворениях. Новый синтез знаний относительно лицейской биографии состоялся в монографии В.И.Кулешова (1997), где автором был развернут исторический ракурс событий, и в книге Н.Н.Скатова (1991), где было выявлено духовное значение способа лицейского образования, существенно повлиявшего на дальнейшую судьбу лицеистов (в позиции ученого ощущается последовательное развитие основных положений П.В.Анненкова, особенно его идеи из сочинения «Пушкин в Александровскую эпоху»). Литературная ситуация в России начала XIX века (1800-1810-х гг.)предстает в новой системе знаний в исследованиях Н.Д.Кочетковой (1994), В.Э.Вацуро (1994), Ю.В.Стенника(1995),В.А.Кулешова(1995),О.А.Проскурина(1996),Л.О.Зайонц (1996) и в др.

В 90-е годы наблюдается своеобразная ревизия научных знаний, вновь переиздаются труды В.В.Виноградова (1990), Г.О.Винокура (1990,1991 ),Б.В .Томашевского( 1990),М. А.Цявловского( 1991 ),Б. Л.Модзалевс кого( 1991),П.Б.Бартенева (1992),К.Я.Грота(1998) и др. Юбилейный 1999 год требует сегодня целостного осмысления наших знаний о Пушкине: «/.../ было бы полезно выделить, обозреть, представить себе: что же «нового» - то есть ранее не известного, не улавливавшегося, не слышного, но важного -

39

постиг в Пушкине XX век?».

Современная ситуация определяет тему данного исследования лицейской поэзии. Историография раннего творчества отчетливо показывает, что

наши знания о «лицейском» Пушкине, как правило, воспроизводят лишь «биографическую личность» поэта, воссозданную по архивным и документальным материалам; для этого в пушкиноведении создана фундаментальная фактография в изданиях Н.О.Лернера (1910), В.Вересаева (1936), М.А.Цявловского (1951). Но «рядом с реальной личностью» поэта, по замечанию В.О.Винокура, которую «мы познаем в биографии на основании соответствующих исторических материалов, живет его иная литературная личность, та которая заключена в его произведениях».40 «Литературная личность» Пушкина-лицеиста до сих пор остается не изученной, ее облик представляется смутно. Не случайно М.Ю.Лотман в 1989 году вновь говорит «об отсутствии единства в лицейском творчестве Пушкина» «как результате творческой незрелости еще не нашедшего своего пути поэта».41 Об этом свидетельствует и описательная по своему характеру статья В.Э.Вацуро «Лицейское творчество Пушкина(1994), где представлена сложившаяся система знаний, которая не дает понимания единства художественного мира ранней поэзии Пушкина, мы видим сосуществование отдельных частей поэтической системы, но не понимаем логику их внутренней взаимосвязи.

Поэтому главной целью данной научной работы становится исследование лицейской поэзии А.С.Пушкина как целостного (внутренне единого) художественного (эстетически самобытного) мира (в значении «вселенная»). С одной стороны, при таком подходе к проблеме изучения лицейской поэзии Пушкина «литературная личность» поэта предстанет в своей смысловой целостности, что является необходимым знанием при создании действительно научной биографии (вспомним Д.Д.Благого : игнорировать в биографии творчество, значит игнорировать главное); с другой стороны, мы выходим на проблему понимания духовной природы художественного сознания юного поэта («Художественное творение есть не выражение внешней реальности в комплексе мыслей о ней, а самооткровение некой целостной реальности, которое возвышается над противоположностью между познаю-

щим субъектом и познаваемым объектом»42), следовательно, нам открывается и миросозерцание юного гения («Всякое поэтическое творение выражает некоторое целостное миросознание или жизнечувствие, которое изливается из души поэта и воспринимается нами как органическое целое»43).

Исходным суждением для нашего исследования становится уже высказанное декларативно мнение о том, что лицейская поэзия являет собой органичное начало пушкинского творчества («такой дух, как Пушкин, даже в ранней юности не мог быть просто подражателем моды и не мог изображать чисто фиктивные настроения»44). Уже в самом раннем творчестве проявляется экстенсивный тип художественного мышления Пушкина, его широта и многообразие творческих проявлений. В свое время Н.К.Пиксанов замечал, что в «тесные» хронологические пределы (1813-1817) «замкнут целый поэтический мир. Создана целая книга стихов, включающая до 130 произведений. Поражает разнообразие форм, поэтических родов и видов.»45 Действительно, в лицейской поэзии кроме лирических жанров (послания, элегии, сатиры, мадригала, песни, романса, кантаты) есть и лиро-эпическая поэма «Монах», и незавершенный эпический эскиз «Бова», и лиро-драматические оссиановские баллады. За каждым поэтическим родом и жанром юному Пушкину открывалась своя художественная «правда». С.А.Кибальник замечает: «...пушкинское художественное мышление отнюдь не вариант художественного релятивизма, поскольку разные «правды» оказываются в творчестве Пушкина не одинаково верны или неверны, а как бы взвешиваются на незримых весах, в процессе чего устанавливается цена той или «иной правды», границы, в которых она остается подлинной».46 Поэтому главной задачей данного исследования становится стремление познать «незримое» равновесие разнородных частей в целостной структуре художественного мира лицейской поэзии, что и является безмолвной «правдой» Пушкина.

Объектом данной работы становится познание внутреннего единства разнородных частей художественного мира лицейской поэзии Пушкина. В

поэтической системе лицейской поэзии переплетаются лирические, эпические, драматические начала, однако целостное становление и развитие художественного мира лицейской поэзии осуществляется через диалектику «лирического движения». «Лирическое движение» (по определению В.А.Грехнева) - это «способ развертывания темы и шире - способ формирования картины мира», «здесь в поле зрения входят уже не просто динамика лирического переживания, ее мера и степень, а процессы, материализующие его внутреннюю логику.»47 Художественный мир лицейской поэзии мы рассматриваем как лирическое целое, становление которого осуществляется через диалектику «лирического движения», где отчетливо проявляется логика авторского сознания Пушкина-лицеиста («...всякая продуманная до конца

48

логика есть не что иное, как диалектика»). Родовая специфика лирики предполагает разные формы авторского сознания - «от персонифицированного лирического героя до абстрактного образа поэта, включенного в классические жанры, и с другой стороны, до всевозможных «объектных» сюжетов, персонажей, предметов, зашифровывающих лирического субъекта именно с тем, чтобы он продолжал сквозь них просвечиваться».49 Сразу оговоримся, что мы не стремимся классифицировать разные формы образа автора, наша задача - познать логику лирических сцеплений, открывающую конкретное бытие художественных смыслов в поэтическом мире лицейской лирики. Поэтому нам близка позиция В.М.Марковича, утверждающего сегодня индуктивный метод изучения русской литературы (только "материал всегда будет оказывать схемам сопротивление").50 Данная работа являет процесс "нового вхождения" в "материал", позволяющий познать не типологический аспект художественного мира, но сущность его смысловой конкретности, за которой скрывается целостное бытие «поэтической личности» Пушкина-лицеиста. В.С.Непомнящий замечает, что в лицейской лирике создается "гармоническое единство, новый контекст, новый смысл", где

"собственно пушкинским является та энергия взаимопритяжения и сг/еи-лен мл элементов51

Предметом исследования являются архитектонические формы лицейской лирики (т.е., «формы эстетического бытия в его своеобразии»), именно они объясняют ценностно-смысловую диалектику авторского сознания, что позволяет увидеть «имманентную логику творчества». В.С.Непомнящий отмечает, что художественный мир Пушкина "полон священных смыслов", но это качество реализуется "столь молчаливо и столь в светском материале"; сакральные смыслы "сказываются не столько через отдельные элементы, из которых строится художественный мир, сколько через их связи, сцепления и архитектонику, составляющие ис-

52

тинную жизнь этого мира как целостного организма." Это особенность художественного мира проявляется в ранней лирике Пушкина, ибо "уже

53

в Лицее он был таким, каким развернулся после".

Основополагающими теоретическими работами для данного исследования становятся труды М.М. Бахтина; для нас важно следующее его положение: «/.../ архитектоника художественного мира определяет композицию произведения (порядок, распределение и завершение, сцепление словесных масс), а не наоборот. Приходится бороться со старыми или не старыми литературными формами, пользоваться ими и комбинировать их, преодолевать их сопротивление или находить в них опору,/.../ здесь точка высшего напряжения творческого акта (для которого все остальное только средство)».54 Наша задача найти эти «точки высшего напряжения» как в отдельно взятом произведении, так и в поэтической системе лицейской лирики в целом. Художественное «время-пространство» организует композицию произведения и обеспечивает его восприятие как целостной и самобытной действительности, поэтому понятие хронотопа («существенная взаимосвязь времени и пространства»)55 становится актуальным для данного исследования, позволяющим познать природу автор-

ского самосознания в лицейской лирике, объясняющую логику жанрового мышления Пушкина-лицеиста.

Изучение художественного мира лицейской лирики в хронологической последовательности от стихотворения к стихотворению позволило познать "порядок сцепления" многообразно и многократно пересекающихся лирических связей, которые объединили лицейские стихотворения в комплексы (от лат сотр^кзш - связь, сочетание), что предопределило структуру данной научной работы. В первой главе исследуется диалектика художественного сознания Пушкина-лицеиста. Пять целостных лирических объединений свидетельствует о логике становления поэтического мира : 1) художественный образ монастыря разворачивается в симметричной лиро-эпической жанровой системе через внутреннюю коллизию лирического «я» (Селадон -монах - не монах - узник - расстрига); 2) эпический эскиз «Бова» является осознанным опытом юного Пушкина в жанре поэмы в отношении уже состоявшейся художественной бурлескной антитезы («Монах» - «Тень Баркова»); 3) в лирическом комплексе оссиановских баллад проявляется пересечение двух трилогий: в образе «путника»-«странника» юный поэт выражает свое лирическое переживание оссиановского мира («Кольна»-«Осгар»-«Сраженный рыцарь»); в трилогии «Эвлега»-«Осгар»-«Гараль и Гальвина» Пушкин познает природу трагического в трех временных формах бытия;4) художественный образ войны 1812 года (внутренне взаимосвязанный с ос-сиановским комплексом) разворачивается как сложное противопоставление декламационного и лирического слова, ярко проявившегося в жанровой антитезе баллй£)а(«Сраженный рыцарь») - стансы («Принцу Оранскому»); 5) лирическая система любовной поэзии занимает центральное место в лицейском творчестве Пушкина, где пять комплексов определяют логику лирического движения. Таким образом, познав порядок лирических сцеплений в художественном мире лицейской поэзии, нам открылась сложная антиномия эстетических категорий в лирике 1813-1815 гг.( комическое - трагическое,

героическое; безобразное - прекрасное), которая в последующие годы (18161817) обретает некоторое равновесие. И связано это было прежде всего с процессом становления самосознания Пушкина-лицеиста (как замечал А.Н.Веселовский: «Господство над содержанием и формою рождает самосознание»56). Поэтому во второй главе диссертации «Самосознание Пушкина-лицеиста» мы пытаемся установить сложные сцепления пушкинских посланий, в которых разворачивается важная тема пушкинского творчества -проблема поэта и поэзии, во многом определяющая художественную позицию юного поэта. Таким образом, в завершении исследования художественный мир лицейской поэзии предстает как "сплошное архитектурно устроенное целое",57 что открывает новый ракурс представлений о самобытной природе ранней лирики Пушкина.

Предложенные Бахтиным три уровня эстетического анализа становятся основополагающими в данной диссертации: при изучении художественного мира необходимы, во-первых, понимание содержания "эстетического объекта", его "архитектонической структуры"; выявление художественных закономерностей, которые управляют "материалом" (словом) произведения; осмысление "технического аппарата эстетического свершения" - композиции.58 Работы Г.-В.-Ф. Гегеля, М.М.Бахтина, Л.Я.Гинзбург, Т.И.Сильман и др. раскрывают сложный процесс лирического мышления; из исследований A.A. Потебни, Г.О. Винокура, Ю.Н. Тынянова, Б.В. Томашевского, В.В. Виноградова, Л. И. Тимофеева и др. восходят основные понятия относительно художественной природы поэтического слова; из трудов В.М. Жирмунского, Ю.М. Лотмана, М.Л.Гаспарова и др. используются важные положения относительно композиции стихотворного лирического произведения.

Своеобразие литературного процесса в России в начале XIX века (1800-1810-е гг.) во многом предопределило художественные черты лицейских произведений Пушкина.

Главной особенностью русской лирики является ее разомкнутость в мир "чужого" сознания, ее открытость к дружескому, порой полемическому, диалогу. В связи с этим вспоминается следующее определение Бахтина: "Лирика - это видение и слышание себя изнутри эмоциональными глазами и в эмоциональном голосе другого; я слышу себя в другом, с другими и для других".59 Пушкин-лицеист "слышал себя" прежде всего в открытых поэтических мирах Н.М.Карамзина,В.Л.Пушкина,В.АЖуковского, К.Н.Батюшкова,Д.В.Давыдова и др., где ощущалось напряжение современной жизни («безвестное»), чья энергия во многом предопределила становление художественного сознания Пушкина-лицеиста, который уже в лицее внутренне пережил сопряжение разных духовных стихий русского мира: парадоксальность Батюшкова (Гуковский замечал: его душа - "темная и трагическая", его идеал - "светлый и жизненный")60 и возвышенность Жуковского ("он проносит через все горести высокий идеал незапятнанной человеческой души").61 С.Н.Бройтман определяет следующие черты авторского сознания в русской лирике н. XIX в.: «...через карамзинского «протея» (субъектного, но еще не индивидуального) русская лирика начала XIX века пришла к романтизированным формам абсолютного автора - к аполлониче-ски-дионисийскому духу Батюшкова и неопределенно-личному духу Жуковского.»62 Все эти три формы авторского сознания проявляются в лицейской поэзии Пушкина: юный поэт следовал за Карамзиным, который стремился поставить поэзию «вообще вне системы заранее данных оппозиций и норм»63, он отказался от абстрактно-канонического принципа формотворчества и заменил его бытийно-субъектным; именно у Батюшкова Пушкин заимствует устойчивые формулы субъекта речи, рассматривая себя со стороны (безвестный певец, любимец Киприды, странник и др.), в лицейском мире мы встретим «печального певца», «апостола Анакреона», «странника» и др.; «унылые» элегии Пушкина восходят из мира Жуковского, в котором проявляется не просто «душа», но «пламень души».

Лицейская поэзия Пушкина являет пример «переходной» лирической системы, где реализуется сочетание жанрового (объектного) и внежанрового (субъектного) принципов организации, где сосуществуют и взаимодействуют «искусственная естественность» классицизма, «чувствительность» сентиментализма и пронзительная парадоксальность романтизма, позволяющая ощутить «безвестную» «даль» мира. Это сложное эстетическое сопряжение имеет свою диалектику развития в художественном мире лицейской поэзии, сущность которого, отчасти, проявляется в данном исследовании.

В начале XIX века не жанр, но избранная тема определяла жанрово-стилистический строй русской лирики. Именно в лицейском творчестве юный Пушкин проходит «школу гармонической точности», которая образовала в поэте тонкое ощущение абсолютной стилистической уместности каждого слова. «Гармоническая точность позволяла поэту творить новое варьированием, тонкими смысловыми сдвигами».64 Задача данной работы - показать на конкретных примерах природу «варьирования» Пушкиным семантических оттенков в «устойчивых» опорных словах поэтических стилей. «Словарь» В.И.Даля и «Словарь языка Пушкина» становятся важными источниками в данном аспекте исследования. Л.Я. Гинзбург сделала точное наблюдение: «Поэтика раннего Пушкина - не поэтика украшения вещей, но поэтика их называния, хотя и условными именами, поэтика отбора и тонкого сочетания прекрасных слов».

Определив главную цель и задачи данного многоаспектного научного исследования, мы понимаем, что на первом этапе нам откроются лишь контуры художественной действительности лицейской поэзии, которые в дальнейшем потребуют своего детального рассмотрения, однако сделанный шаг к постижению целостности художественного мира ранней лирики дает новое представление о поэтической личности Пушкина-лицеиста.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Пономарева, Лариса Григорьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

На основании проведенного исследования можно обозначить следующие закономерности в становлении художественного мира лицейской поэзии.

Лицейская лирика являет абсолютное начало художественного мира Пушкина, ее «космос» (порядок) рождается из хаоса одновременно существующих, не связанных между собой явлений внешнего мира. Через принцип контрастной симметрии рождается первое смысловое единство в творчестве Пушкина, которое разворачивается в лицейской лирике как «лирическая комедия» («К Наталье»-«Монах» / «К сестре»-«Тень Баркова»), где противополагаются два типа бурлеска, две формы - монашеского бытия (целомудренное / порочное), мотив «соблазнение - наслаждение» являет двойной смысл (счастливый Филон / несчастный Панкратий) и т.д. Художественный мир Пушкина открывается с антитезы высокого (мир Жуковского) и низкого (мир Баркова). Напряжение этого противоречия отроческое сознание Пушкина преодолевает смехом: не улыбка, но искривленное в гримасе смеха лицо, являет начало «рождения» поэта.

В процессе становления пространственного образа монастыря, когда сложилась лишь первая часть симметричной жанровой структуры («К Наталье» - «Монах»), художественному сознанию Пушкина открывается мир оссиановских поэм Макферсона, где юный поэт познает природу трагического в трех временных формах ( изнутри настоящего, из глубины прошлого, с высоты будущего). В оссиановском мире Пушкин в образе "усталого путника" "содрогся в ужасе", т.е. лицо его вновь искажается, но уже от ужаса в момент сакрального прикосновения жизни и смерти. Таким образом, два лика (гримасы смеха и ужаса) определяют начало первого хронотопа лицейской лирики, ядро которого составляют столкнувшиеся стихии комического и трагического, которые "услышал" юный Пушкин в мире художественной действительности своей эпохи, что и составило лирический центр первого хронотопа, оформившегося в следующей жанровой структуре: послание "К Наталье" - поэма "Монах" комическое I оссиановские баллады трагическое I послание "К сестре" - поэма "Тень Баркова" комическое

Внутри этого ядра рождается послание «К другу стихотворцу»,где Пушкин в иносказательной форме уже заявляет - «мой жребий пал, я лиру избираю» (эта истина стала очевидна для окружающих, когда триумфально прозвучали «Воспоминания в Царском Селе»). Первый хронотоп разворачивается в лицейской лирике до тех пор, пока гримасы смеха и ужаса не исчезают, и поэтический мир не обретает соразмеренность форм, которым соответствует и красота образа-переживания. Можно выделить следующие лирические линии: 1)мотив "соблазненья-наслажденья" из гротескного искаженного мира "Монаха" имеет свое завершение в лирической кантате "Леда", где все дышит наслаждением и радостью;2) тема измены, возникшая в оссиановском мире, находит свое дальнейшее развитие в разных формах поэтического бытия, где ужас смерти преодолевается; 3)трагизм оссиановских баллад получает у Пушкина возвышенное звучание в героической теме «Воспоминаний в Царском Селе»;4) образ законной и беззаконной власти перемещается из гротескного пространства «Бовы» в мир гневного разоблачения в сатире «К Лицинию»; 5) дружеские послания «Князю A.M. Горчакову» - «К Н.Г. Ломоносову» обретают свое самобытное звучание в стихотворении «Пирующие студенты» и т.д.

Когда состоялось лирическое ядро первого хронотопа, зарождаются лирические линии, образующие второй хронотоп в лицейской поэзии,где оформляются новые смыслы человеческого бытия, а значит новый ритм жизненных стихий, новая образная структура, новая жанровая система. Лирическое ядро второго хронотопа определяет образ «городка», его смысловое ядро образуют послание «Городок» и элегия «Мечтатель». Интимные по своему звучанию, эти произведения открывают сакральную тайну «тишины святой», где поэт - мечтатель «сияя горним светом, бестрепетным полетом» взлетает «на Геликон», в пространство вечности, где юный Пушкин ощущает тайну бессмертия - «Не весь я предан тленью», где ему грезится, что и с его «тенью» «правнук просвещенный» «беседовать придет»-«на лире воздохнет».В элегии «Мечтатель» Пушкин выражает свою причастность к божественным стихиям мира - «Дана мне лира от богов, / Поэту дар бесценный», и эта возвышенность лирических переживаний и определяет общую атмосферу второго хронотопа, где «время -пространство» представляет полную противоположность трагикомическому миру первого хронотопа. Во второй форме лирического бытия мир разворачивается в своей идеальной сущности, в пространстве которого юный поэт выражает ощущение радостного покоя, в пушкинском «городке» и радость, и грусть одинаково «сладостны» для «нежной» мечтательной души поэта (здесь и смерть предстает как «зимний сладкий сон»). В «городке» поэта-мечтателя живут «тени» «любимых творцов» и «тени» «милых», «бесценных», «сердечных», «любезных» лицейских друзей, «философов ленивых», «любовников наслаждений», объединенных «чашей круговой» («подругой наслажденья»), где царствуют «чистые желанья сердечной простоты», где все «беспечны»(«Нам жизни дни златые / Не страшно расточать»), все отстранены от «угрюмой» действительности настоящего. Но приходит «пора» «исчезновения» миража грез (в поэтическом мире Пушкина эта временная категория занимает центральное место; в послании «К Каверину» она обретет свою афористическую выраженность - «Всему пора, всему свой миг, / Все чередой идет определенной»). Этот "миг" наступает в момент "исчезновения" поэтаученика Анакреона в лирической трилогии "Мое завещание. Друзьям" -"Моя эпитафия" - "Гроб Анакреона", тогда "видения" "городка" теряют свои очертания и на его месте появляется новый образ "печального певца", чье сознание и будет определять новую форму лирического бытия, его "время-пространство" явит третий хронотоп лицейской поэзии.

Третья форма поэтического мира вновь имеет трагикомическую природу эстетического бытия, но уже иного качества, чем в первом хронотопе, ибо стихии комического и трагического проистекают не из внешнего мира, но являют внутреннюю действительность человеческой души, поэтому центральным жанром этой художественной реальности становится элегия.В прошлом остается прекрасный мираж "городка"^сновиденье

- наслажденье"), в настоящем поэт "проснулся" - "ужаснулся". Лирический центр этого хронотопа определяют элегии: "Наездники" - "Желание"

- "Любовь одна - веселье жизни хладной.". Теперь на первый план в пушкинской лирике выступает само поэтическое слово, в семантическом пространстве которого будут пересекаться разные поэтические миры. Кроме лирического движения внутри хронотопа начинает разворачиваться движение внутри лирического контекста, смыслы которого являют нам свое бесконечное многогранное бытие, здесь поэтический мир лицейское лирики обретает свой "метафорический вектор" смыслов: в диссертации представлен анализ движения контекстов эпитетов "угрюмый" и "гордый". В третьем хронотопе лирическое развитие осуществляется через контрастное сопряжение трагического (образ "угрюмого певца" в унылых элегиях, чья душа переживает порог между жизнью и смертью) и комического (образ апостола Анакреона: "Послание к Лиде" - "Амур и Гименей"

- "Фиал Анакреона").Из образной оппозиции "печального певца" (прообраз Батюшкова) и "жар - гусара" (прообраз Давыдова) начинается зарождение нового четвертого хронотопа, завершающегося уже за порогом лицея. Началом этой новой формы лирического бытия становятся послания "К

Шишкову", где юный Пушкин принимает жизнь как радость - страданье ("роза - терн"), и устремляется к "блистательной весне" "жар - гусара" ("К Каверину").

Таким образом, диалектика хронотопов открывает перед нами художественный мир лицейской лирики как архитектоническое целое, позволяющее увидеть три формы лирического бытия, объясняющие логику жанрового мышления Пушкина-лицеиста: 1)лиро-эпическое начало доминирует в жанровой системе первого хронотопа (послание - поэмы - баллады), где в ритме лирического движения отражается то, каким образом юный Пушкин "вслушивается" в художественные миры окружающей действительности; 2) во втором хронотопе разворачивается бытие интимного диалога юного поэта с друзьями, где он выражает свое переживание идеальной сущности человеческого бытия, поэтому центр этого мира определяют жанры послание-элегия; 3)самый монотонный в своем лирическом звучании третий хронотоп отражает "унылое", отстраненное от мира, состояние человеческой души, поэтому здесь доминирует элегия-, 4) в открытом мире четвертого хронотопа наблюдается новый уровень смыслов, центром которого становятся послание "К Каверину"(по закону времени юность должна быть «ветреной», Пушкин - «умник из глупцов» -сознательно избирает «легкую» свободу поступков, кратковременное радостное очарование жизнью - таков закон образа «блистательной весны») и элегия "Безверие"(человек принимает существование божественного начала мира, но сакральная связь с Богом нарушена, и «унылая» «пустая» душа человеческая взывает о сострадании).

Природа целостности художественного мира лицейской поэзии, открывшаяся в данной работе на уровне внутренних лирических связей, позволяет нам в дальнейшем обратиться к культурологическим, историко-литературным аспектам исследования, где предметом научного интереса станет отдельное лицейское стихотворение как часть уже осмысленного лирического целого (следовательно, как часть духовного бытия Пушкина-лицеиста), что позволяет в конечном итоге действительно познать феномен лицейской лирики А.С.Пушкина.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Пономарева, Лариса Григорьевна, 1998 год

V. СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

473. Берков 77. 77., Лавров В. М. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем: Библиогр. указ. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Под ред. Б. В. Томашевского. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. -996 с.

474. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем: 1937 -1948 / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Сост.: В. В. Зайцева и др.; Под ред. Я. Л. Левкович. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963. - 747 с.

475. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем: 1949 юбилейный год / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Сост.: Л. В. Баракан и др.; Под ред. Л. Г. Гринберг; Отв. ред. Б. В. Томашевский. -М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. - 566 с.

476. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем: 1950 / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Сост.: JI. В. Баракан, Я. Л. Левкович; Под ред. Л. Г. Гринберг; Отв. ред. Н. Ф. Бельчиков. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. - 172 с.

477. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем: 1952 -1953 / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Сост.: Я. Л. Левкович, А. С. Морщихина; Отв. ред. Н. Ф. Бельчиков. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955.-231 с.

478. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем. 1954 -1957 / Сост. Я. Л. Левкович, Н. Н. Петрунина; Под ред. Я. Л. Левкович. -М.; Л.: Изд-во Акад. наук, 1960 - 326 с.

479. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. / Под ред. И. А. Бодуэна де Куртен Э. - Репринт. Воспроизведение изд. 1903 -1909 гг. - М.: Прогресс. Изд. фирма «Универс», 1994. - 4 т.

480. Добровольский Л. М., Мордовченко Н. И. Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нем. 1918 - 1936: В 2 ч. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952- 1973.-2 ч.

481. Жукова Р. Г. Портретные рисунки А.С.Пушкина: Каталог атрибуций (А-Б) // Временник Пушкинской комиссии: Сб. науч. тр. / АН СССР, отд-ние лит. и яз. - Л., 1989. - Вып. 23. - С. 69 - 89.

482. Зайцева В. В. Книги о Пушкине [1961 - 1970] годов // Временник Пушкинской комиссии. - Л., [1963 - 1972].

483. Зайцева В. В. Пушкиниана [1971 - 1987] г. // Временник Пушкинской комиссии. - Л., [1973 - 1993].

484. История русской литературы XIX века: Библиогр. указ. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Под ред. К. Д. Муратовой. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962.-966 с.

485. Кафанова О. Б. Библиография переводов Н. М. Карамзина в "Вестнике Европы" (1802 - 1803 гг.) // XVIII век / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). - СПб., 1991. - Сб. 17. - С. 249 - 283.

486. Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - М.: Сов. энциклопедия, 1962- 1978.- 9 т.

487. Межов В. И. Puschkiniana: Библиогр. указ. статей о жизни А. С. Пушкина, его сочинений и вызванных ими произведений литературы и искусства. - Пб.: Александровский Лицей, 1886. - 4, VII, 406 с.

488. Модзалевский Б. Л. Библиотека А. С. Пушкина: (Библиогр. описание). -СПб.: Тип. Имп. Акад. Наук, 1910. -XIX, 441 с.

489. Новые материалы к словарю А. С. Пушкина / Сост. В. В. Пчелкина, Е. П. Ходакова; Отв. ред. В. В. Виноградов; АН СССР. Ин-т рус. яз. -М.: Наука, 1982. - 286, [2] с.

490. А. С. Пушкин и его произведения в русской народной картинке: 1799 -1949 / Науч. описание, коммент. и вступ. ст. С. Клепикова. - М.: Гос. Лит. Музей, 1949. - 130 е.: ил.

491. Puschkiniana XX века: Первое десятилетие (1900 - 1910): Библиогр. указ. / Под руководством С. А. Венгерова; Сост.: 3. Н. Добреянова, Р. А. Кальтеиберг; Дополнил и систематизировал А. Г. Фомин. - Прил. к сб.: Пушкин и его современники. — Пг., 1918. - 16 с.

492. Пушкинская юбилейная выставка в Имп. Акад. наук в С.-Петербурге. Май 1899: Каталог. - Спб.: Тип. Имп. АН, 1899. - 106 с.

493. Рогачевский А. Б. Содержание выпусков сборника «Болдинские чтения» в 1976 - 1988 гг. // Болдинские чтения. - Горький, 1990. - С. 184 - 196.

494. Рукописи Пушкина в собрании государственной публичной библиотеки в Ленинграде: Тр. Пушкин. Дома АН СССР и Пушкинского комитета гос. ин-та ист. искусств / Сост. Л. Б. Модзалевский. - Л.: Academia, 1929. - XX, 49, [2] с. - (Рукописи Пушкина в б-ках, музеях и архивохранилищах СССР: Кр. Описание / Под ред. Н. В. Измайлова, Ю. Г. Оксмана; Вып. 1).

495. Рукописи Пушкина, хранящиеся в Пушкинском доме: Науч. описание / Сост. Л. Б. Модзалевский, Б. В. Томашевский. - М.; Л.: Изд-вр АН СССР, 1937.-396 е.: ил.

496. Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII века. 1725 -1800: В 5 т. -М.: Книга, 1962 - 1967. - 5 т.

497. Словарь языка Пушкина: В 4 т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. - М.: Гос. изд-во иностран. и нац. словарей, 1956 - 1961. - 4 т.

498. Смирнов-Сокольский Н. П. Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина / Ред. Н. С. Ашукин. - М.: Изд-во ВКП, 1962. - 630 е.: ил.

499. Список трудов М. П. Алексеева по пушкиноведению / Сост. В. В. Зайцева // Пушкин. Исслед. и материалы. - Л., 1983. - Т. 11. - С. 327 - 335.

500. Список трудов С. М. Бонди по пушкиноведению / Сост. В. В. Зайцева // Пушкин. Исслед. и материалы. - Л., 1986. - Т. 12. - С. 370 - 381.

501. Список трудов Н. В. Измайлова по пушкиноведению / Сост. В. В. Зайцева // Пушкин. Исслед. и материалы. - Л., 1983. - Т. 11. - С. 338 - 346.

502. Список трудов Т. Г. Цявловской по пушкиноведению / Сост. В. В. Зайцева // Пушкин. Исслед. и материалы. - Л., 1986. - Т. 12. - С. 385 - 396.

503. Степанов В. П., Стенник Ю. В. История русской литературы XVIII века: Библиогр. указ. / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Под ред. П. Н. Беркова. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1968. - 498 с.

504. Фомин А. Г. Puschkiniana: 1911-1917: Библиогр. указ. / АН СССР. Ин-т лит.; Отв. ред. Л. Б. Модзалевский. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937. -540 с.