Крестьянство Дона и Приазовья в дореформенный период: Вторая половина XVIII в. - 1861 г. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Ревин, Иван Алексеевич

• Ревин, Иван Алексеевич
• кандидат исторических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Ревин, Иван Алексеевич

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. КРЕСТЬЯНСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ЗЕМЛИ ВОЙСКА ДОНСКОГО И ПРИАЗОВЬЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКОВ

§ 1. Крестьянская агроколонизация Дона и освоение Приазовья во второй половине XVIII - первой половине XIX вв.

§ 2. Особенности крепостных отношений на территории Дона и Приазовья в дореформенный период

ГЛАВА 2. ИЗМЕНЕНИЯ В ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРЕСТЬЯНСТВА ДОНА И ПРИАЗОВЬЯ В ДОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД

§ 1. Крепостная система земельных отношений на Дону и в Приазовье в конце XVIII - первой половине XIX вв.

§ 2. Хозяйственная деятельность крестьянских обществ в дореформенный период

§ 3. Социально-бытовая культура крепостного крестьянства Дона и Приазовья

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Крестьянство Дона и Приазовья в дореформенный период: Вторая половина XVIII в. - 1861 г.»

Актуальность исследования. В условиях современного этапа модернизации России, государство и общество находятся в поисках пути дальнейшего развития страны, который, по общему мнению, должен отличаться от западного или восточного опыта преобразований. Прежде всего, это связано с культурно-географическим своеобразием российской цивилизации, особенностями исторического развития российского государства, особенностями российской ментальности, основным носителем которой является крестьянство, как хранитель патриархальных устоев и обычаев. Современная Россия, перестав быть крестьянской страной по демографическому признаку, осталась ею по духу. Незаметные на первый взгляд народные обычаи и представления (например, общинное мировоззрение, традиционализм семейно-брачных уз, сакральное отношение к земле и др.) по-прежнему являются неотъемлемой частью менталитета современных россиян, оказывая существен-^ ное влияние на повседневную жизнь государства и общества.

В этой связи научный интерес представляет изучение крестьянства дореформенного периода конца XVIII- первой половины XIX в., когда социально-экономическое развитие Азово-Донского региона проходило в условиях традиционного феодального (аграрного) общества эволюционным путем, прерванным затем Великими реформами 60-70 гг. XIX в. и революционными событиями начала XX века.

Одной из важнейших проблем современной России является земельный вопрос, который до сих пор не разрешен. Одним из вариантов выхода из этой ситуации может стать появление новых форм землевладения и землепользования. Однако без учета традиций и ментальности крестьянского населения справедливо решить вопрос о собственности на землю невозможно. Необходимо опираться на собственный исторический опыт, перенимая достигнутые успехи и учитывая недостатки предшествующих поколений. Так, неравные возможности землевладения и землепользования для донского крестьянства по сравнению со старшинами и казаками во второй половине XVIII - начале XIX вв., связанные с монополией Войска на владение землей, непременно накладывали свой отпечаток и на земледельческие традиции края. Обширные земельные владения донских помещиков при слабой плотности крепостного населения и одновременной нехватке юртовых земель в казачьих станицах привели к распространению субарендных отношений, когда крестьяне сдавали часть помещичьих земельных угодий казакам.

Развитие товарного производства в земледелии в первой половине XIX в. и, как следствие, увеличение прибавочного продукта привели к тому, что земля все чаще стала рассматриваться донскими и приазовскими крестьянами не как «мать-кормилица», а как средство производства, нарушая мировоззренческий принцип о том, что земля - Божье достояние. Что в случае обилия земли означало, что каждый мог взять себе столько, сколько мог обработать, а в случае малоземелья - ее справедливое перераспределение. Однако наличие свободных (не занятых под пашней) земель привело к тому, что на Дону и в Приазовье не было необходимости в постоянных земельных переделах, что в немалой степени способствовало обособлению отдельных крестьянских хозяйств и проявлению индивидуалистических тенденций в крестьянской среде. Именно в дореформенный период сакральное отношение к земле, которое непременно присутствовало в крестьянских традициях, постепенно начинает отходить на второй план.

Культурно-историческим своеобразием Дона, безусловно, является наличие такого феномена как казачество. Формирование и существование на окраинах русского государства особого военно-служилого сословия, а в некоторых аспектах наделенного свойствами субэтноса, наложило существенный отпечаток на те исторические процессы, которые проходили в этом регионе в ХУ1-ХХ вв. Вплоть до начала XVIII столетия все население, бежавшее в поисках свободы на Дон пополняло ряды казачества. Однако усиление роли государства и подчинение Земли войска Донского Москве привело к появлению значительного количества «неказачьего», главным образом малороссийского населения, в 1764 г. переписанного и обложенного податью. С этого времени Дон, а несколько позже и Приазовье становятся районом активной крестьянской миграции, так как ослабление военной опасности, обилие свободных земель и отсутствие крепостного права сделали этот регион желанным для переселения. К 1861 г. крестьяне составляли уже около трети населения Земли войска Донского и более половины жителей Приазовья (без учета иностранных колонистов, приравненных в правах к государственным крестьянам). Таким образом, можно говорить о том, что с дореформенного периода Донская земля представляет собой регион этнокультурного взаимодействия между казачьим и крестьянским населением.

Особым феноменом российского общества вплоть до начала XX в. являлась крестьянская община - важнейший социальный институт, который существовал в течение многих веков. На него можно смотреть как на способ * жизни нашего народа, опосредующий все его действия в мире, как на тот первичный коллектив, в который входил человек (когда-то общины были всесословными, а не только крестьянскими). В любом новом месте, любом новом крае, где происходила крестьянская колонизация, очень быстро образуется крестьянская община, и Земля войска Донского и Приазовье в этом отношении не являлись исключением. В крепостной период крестьянская община во многом зависела от вотчинной администрации, которая, по справедливому мнению Л.В. Милова, всецело пыталась ее поглотить. Вместе с тем, особенностью размещения крестьян на территории Дона было большое количество мелких и средних поселений, где контроль со стороны помещика практически отсутствовал, что привело к расширению функций общины, которая по своей сути во многом походила на орган местной власти, наделенный определенными полномочиями. Многие задачи, которые она решала, непосредственно связаны с обеспечением жизнедеятельности ее членов. Это и перераспределение налогов, судебно-полицейские и административные функции, помощь нуждающимся, охрана общественного порядка и др. В условиях тесного соседства с казачьими обществами (по своей сути во многом с близкими целями и задачами, но с более развитыми административными и судебными функциями) крестьянская община в Земле войска Донского приобрела более регламентированный характер.

В настоящее время, когда остро стоит проблема реорганизации государственной и местной власти, как никогда может пригодиться опыт функционирования крестьянской общины как органа местного самоуправления. Главное, что на наш взгляд можно перенять без купюр - заинтересованность каждого крестьянина в решении вопросов коллектива, отсутствие обособленности рядовых членов общества от органов власти, поразительное чувство справедливости.

Историография проблемы. Недостаточная изученность истории крестьянства Азово-Донского региона в дореформенный период побудила автора обратиться к разработке данной проблемы. В отечественной историографии тема донского крестьянства рассматривалась преимущественно в двух аспектах: 1) развитие крепостнических порядков и классовая борьба крестьян; 2) социально-экономическое положение крестьян. Такое сужение спектра исследования не позволяло осветить многие вопросы повседневной жизни крестьянского населения края. В соответствии с характером фактического материала по данной проблеме, особенностями методологии, научного анализа в истории изучения крестьянства Дона и Приазовья можно выделить четыре основных этапа исследования: 1) начало XIX века-1917 год; 2) 1917 г. - середина 1950-х гг.; 3) середина 1950-х гг. - конец 1980-х гг.; 4) начало 1990-х гг. - настоящее время.

Уже в первой половине XIX в. начинается процесс накопления исторического, картографического и статистического материала о южных окраинах Российской империи. В этот период появляются работы В.Б. Броневского, С.М. Ходецкого, И.Ф. Штукенберга, А. Филонова, В. Павловича, Н.И. Краснова и др., в которых описывается история, география, население, хозяйство и торговля Земли войска Донского и Приазовья.1 Сведения о социально-экономическом развитии региона содержатся также в периодических изданиях того времени, таких как «Вестник Европы», «Журнал министерства внутренних дел», «Земледельческая газета», «Донские Войсковые Ведомости» и др.2 Особенностью данных исследований является то, что в них с различной полнотой содержится большое количество статистических сведений, но не достает собственно истории, так как перед их авторами ставились иные цели. Это и определение общей площади пахотных и залежных земель, и составление атласа дорог, и точный подсчет количества продовольствия, провианта, лошадей в каждом населенном пункте и др. Значительное внимание в этот период уделялось вопросам демографии. Так, во многих общероссийских справочно-статистических изданиях содержатся сведения о количестве крестьянского населения Земли войска Донского, что позволяет проследить динамику роста его численности. Безусловно, что собранный первыми исследователями фактический материал положил начало изучению истории донских и приазовских крестьян в отечественной историографии.

1 Броневский В.Б. История Донского войска. 4.2. СПб., 1834; Ходецкий С.М. Статистико-хозяйственный очерк Земли Донского войска. СПб., 1853; Штукенберг И.Ф. Описание Земли войска Донского и Таганрогского градоначальства. // Статистические труды И.Ф. Штукенберга, издаваемые самим автором. T.I. СПб., 1858; Филонов А. Очерки Дона. СПб., 1859; Павлович В. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Екатеринославская губерния. СПб., 1862; Краснов Н.И. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Земля войска Донского. СПб., 1863 и др.

2 Трегубов Л.Н. Замечания о Таганрогском порте. // Вестник Европы, 1806, №11; Заблоцкий-Десятовский А.П. Хозяйственные замечания о некоторых губерниях южного края России. // Журнал Министерства Государственных Имуществ. (Далее - ЖМГИ). 1841, кн.1; Скальковский A.A. Ростов-на-Дону. // Журнал Министерства Внутренних Дел. (Далее - ЖМВД). 1847. Кн.7; Шамшев. Опытный отчет по частному сельскому хозяйству в Земле войска Донского. // Земледельческая газета. 1843. 26 марта. № 25; Ульянов И.С. Очерк сельского хозяйства на Дону. // Земледельческая газета. 1843. 14 сентября. №74; Христофор фон Бок. Краткий статистический очерк задонской стороны Ростовского уезда Екатеринославской губернии. // Земледельческая газета. 1843. 10 декабря. №99; 14 декабря. №100; Христофор фон Бок. Местечко Глафировка. // Земледельческая газета. 1845. 14 августа. №65, 17 августа. №66; Взгляд на степное хозяйство донских помещиков. // Донские Войсковые Ведомости. 1858. №22-23

3 Атлас к материалам для статистики Российской империи. СПб., 1839. Л.ХХ1Х; Законы народонаселения в России. Материалы для статистики Российской империи. СПб., 1841. С. 98-99; Кеппен П. Девятая ревизия. О числе жителей в России в 1851 году. СПб., 1857. С.199; Тройницкий А. Крепостное население России по 10-й народной переписи. СПб., 1861. С.85

Отмена крепостного права и Великие реформы императора Александра II оказали огромное влияние на интерес к истории крестьянства. В этот период на Дону появляются многочисленные периодические издания (в первой половине XIX в. в Земле войска Донского выходили только Донские Войсковые Ведомости), в которых местные любители старины стали публиковать свои очерки и статьи.1 Вторая половина XIX - начало XX века - это время интенсивного сбора и публикации разнообразных источников по истории Дона и Приазовья, который производился как специалистами, так и краеведами-любителями. Неоценимую роль в накоплении сведений об истории Дона вообще, и крестьянства, в частности, сыграла деятельность Области войска Донского статистического комитета, а также Донского музея во главе с его основателем и первым директором Х.И. Поповым. В «Памятных книжках», Трудах, а затем Сборниках Области войска Донского статистического комитета были опубликованы многочисленные исторические сведения, в том числе и по истории крестьянского населения края, многие из. которых впервые вводились в научный оборот.3 Ученые стали интересоваться заселением Войска Донского и Приазовья малороссиянами и великороссами, хозяйственно-экономическими связями региона с другими губерниями Россий

1 Карасев A.A. Донские крестьяне. // Труды Области войска Донского статистического комитета. (Далее -ТОВДСК). Вып. I. Новочеркасск, 1867; Краснов М. Положение крестьян в войске Донском. //Донские Войсковые Ведомости. (Далее - ДВВ). 1867. №19; Краснов Н.И. Малороссияне в войске Донском. // ДВВ. 1867. № 29; Карасев A.A. Евфросинья Лупиногова. (Памяти Императора Александра Николаевича). // Приазовский край. 1897. 10 февраля (среда) - № 47.

2 Сенатские Указы о запрещении принимать беглых на Дону и других выходцев. // ДВВ, 1865, №33, 34; Десять исторических актов о запрещении принимать беглых людей на Дону. // ДВВ. 1865. №8; IJonoB Х.И. Из старинных актов. (Очерк водворения на донских землях малороссиян). // Донской Вестник. 1868. №36; Сборник статистических сведений по Екатеринославской губернии: Т.1. Ростовский на Дону уезд и Таганрогское градоначальство. Екатеринослав, 1884; Сухорукое В.Д. Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822-1832 гг. Новочеркасск, 1891; Он же. Общежитие донских казаков в XVII -XV11I столетиях. Новочеркасск, 1892; Акты, относящиеся к истории войска Донского, собранные генерал-майором A.A. Лишиным. T.III. Новочеркасск, 1894; Сборник исторических материалов, извлеченных из архива е.и.в. канцелярии. СПб., 1896. Вып. VIII; Сборник Русского исторического общества. Т. 121. СПб., 1906

3 Савельев А. Материалы для уголовной статистики войска Донского. // ТОВДСК. Вып.1. Новочеркасск, 1867; Попов И.П. Статистические данные по Области войска Донского до 1860 года. // Сборник Области войска Донского статистического комитета. (Далее - СОВДСК). Вып. II. Новочеркасск, 1901; Всеподданнейший отчет «исполняющего должность войскового наказного атамана войска Донского» за 1854 год. // СОВДСК. Вып. II. Новочеркасск, 1902.; К истории земельного вопроса на Дону, в связи с современным положением и решением его. // СОВДСК. Вып.VII. Новочеркасск, 1908; Жиров М.С. Гражданский суд над Платовым 1801 г. // СОВДСК. Вып. X. Новочеркасск, 1911; Кириллов А. Войсковой атаман войска Донского граф М.И. Платов и его административная деятельность. //СОВДСК. Вып. XIII. Новочеркасск, 1915 ской империи. Появились работы И.М. Сулина по истории заселения Миусского и Черкасского округов Земли войска Донского, Д.И. Багалея об освоении крестьянами степных окраин России, где содержится и материал по истории Приазовья, Г. Писаревского об иностранной колонизации.1 Последние рассматривали в основном крепостное крестьянство центральных губерний России, сравнивая их положение с положением малороссиян на Дону и крепостных Ставрополья, что позволяет дать сравнительную оценку социально-экономического положения донских и приазовских крестьян по сравнению с крепостным населением других регионов. Кроме того, в этих работах содержатся сведения о размерах крестьянских наделов и величине повинностей, выполняемых как в пользу помещика, так и государства.

Из работ данного периода особо следует выделить исследование П.С. Балуева об истории и хозяйственной жизни станиц и городов Донского края. Эта работа интересна тем, что в ней затрагиваются вопросы о взаимоотношении казачьего и крестьянского населения региона. Важный вывод, который делает автор, заключается в том, что большинство хозяйственных работ в станицах и хуторах в конце XVIII - начале XIX вв. выполняли крестьяне, поскольку они не несли военной службы. Вместе с тем, основная доля этих работ приходилась на весенне-летнее время, что отрывало крестьян от их хозяйства, основу которого составляло земледелие. Часто работы по строительству мостов, дорог, сопровождению военных и арестантских команд длились несколько недель, что было наиболее обременительно.

Пик интереса к истории крестьянства Дона и Приазовья первой половины XIX века приходится в дореволюционной историографии на конец XIX

1 Сулин И.М. Сборник материалов по истории заселения казачьих хуторов в 3-х томах, Новочеркасск 1893; Он же. Материалы к истории заселения Миусского округа. // СОВДСК. Вып.У. Новочеркасск, 1906. С.81-132; Bbin.VI. Новочеркасск, 1907. С.131-154; Вып.УИ. Новочеркасск, 1908. C.123-I47; Он же. Материалы к истории заселения Черкасского округа. // СОВДСК. Вып.VIII. Новочеркасск, 1908. С. 179-220; Багалей Д.И. Колонизация Новороссийского края и первые шаги по пути культуры. Исторический этюд. Киев, 1889; Он же. Очерки из истории колонизации и быта степной окраины Московского государства СПб., 1887; Писа-ревский Г. Из истории иностранной колонизации в России в XV11I веке. M., 1909

Балуев П.С. Историческое и статистическое описание станиц и городов Области войска Донского. Новочеркасск, 1900

- начало XX века, когда появился целый ряд работ П.П. Сахарова, К.В. Маркова, М.С. Жирова и др.1 Эти исследователи отмечали не только успехи, достигнутые крестьянами в освоении новых земель, но неэффективность крестьянских хозяйств накануне отмены крепостного права, причины которой они видели в сокращении крестьянских наделов. Следует отметить, что наряду с социально-экономическим аспектом, данные авторы рассматривали и повседневный быт крестьянской общины, её права и обязанности. Так, К.В. Марков в своей работе «Крестьяне на Дону» всех донских крестьян называет малороссиянами, но при этом разделяет их на три категории в зависимости от того, к кому они были приписаны: 1)станичные малороссияне; 2)владельческие крестьяне; 3)монастырские малороссияне. Значительное внимание в работе уделяется анализу системы административного управления крестьянским населением Земли войска Донского второй половины XVIII- конца XIX века, исследованию крестьянских выступлений против произвола помещиков. Недостатком данной работы является то обстоятельство, что в ней практически не уделяется внимания анализу экономического положения донских крестьян. Между тем, еще до отмены крепостного права в 1861 г. четко прослеживалась имущественная дифференциация крестьянского населения региона, которая оказывала существенное влияние на жизнедеятельность крестьянского мира. Кроме того, эта работа грешит фактическими ошибками, содержащими сведения о количестве малороссиян в конце XVII - начале XIX вв., что можно объяснить трудностями анализа численности различных категорий крестьянского населения (малороссиян и великороссов, станичных и помещичьих крестьян), а также неточностью самих источников.2

1 Савелов Л.М. К истории крепостного права на Дону. // Голос Дона. 1906. № 57; Сахаров П.П. Белое рабство на Дону. Новочеркасск, 1911; Он же Материалы по истории колонизации и быта земель донских казаков XVIII в. // СОВДСК. X отд. Изд. Новочеркасск, 1915. С.171-185; Марков К.В. Крестьяне на Дону. // СОВДСК. Вып. XIII. Новочеркасск, 1915; Жиров М.С. К делу о приеме беглых на Дону. // СОВДСК. Вып. XIII. Новочеркасск, 1915

2 См.: Приложение. Таблицы 1, 3

Основная проблема в истории донских и приазовских крестьян, которую пытались решить историки XIX - начала XX вв. заключалась в том, чтобы на основе разнообразных источников определить уровень развития крепостного права и то место, которое занимало крестьянство в социальной структуре региона. Одни исследователи указывали на большую роль крестьянства, особенно малороссийского, в заселении, развитии земледелия и скотоводства, ремесла и торговли в Земле войска Донского и в Приазовье, подчеркивая его относительную хозяйственную самостоятельность. По их мнению, в большой степени этому способствовало слабое распространение крепостнических порядков, обилие земли при нехватке рабочих рук, возможность побегов на Кубань и Кавказ.1 Другую точку зрения отстаивали Х.И. Попов, К.В. Марков, П.П. Сахаров, Е.П. Савельев и другие, которые считали, что в первой половине XIX века положение донских крестьян мало Л чем отличалось от положения крепостных в центральных губерниях России. При этом особняком стоит мнение Сахарова П.П. о дате закрепощения донских крестьян, которую он связывает не с 1795 г. как большинство исследователей, а с 1766 г., когда вышло «наставление» коменданта крепости Св. Димитрия генерала Потапова, запрещавшее переход малороссиян от одного владельца к другому.3

На наш взгляд, эти два мнения об уровне развития крепостнических порядков на Дону не взаимоисключают друг друга, так как положение крепостных крестьян зависело не только от уровня развития крепостнических отношений в том или ином регионе, но и от личности самих помещиков и от формы рентных отношений, распространенной в их имениях и др. Однако

1 Карасев A.A. Донские крестьяне. // ТОВДСК. Вып.1. Новочеркасск, 1867. С.72-118; Ветчинкин В.Н. Очерки поземельного владения на Дону в связи с развитием межевания. // ТОВДСК. Вып.Н. Новочеркасск, 1889. С. 1-94

2 Попов Х.И. По поводу статьи: «Малороссияне в Войске Донском». // Донской вестник. 1867. №47; Сахаров П.П. Белое рабство на Дону. Новочеркасск, 1911. С.113; Марков К.В. Указ. Соч. С.93; Савельев Е.П. Крестьянский вопрос на Дону в связи с казачьим. Новочеркасск, 1917. С.34

3 Сахаров П.П. Белое рабство на Дону. Новочеркасск, 1911. С.ЗЗ; Более подробно о взглядах Сахарова П.П. на крепостное право см.: Мининков H.A. Павел Петрович Сахаров — историк донского казачества. // Казачий сборник. Выпуск 3. Ростов-на-Дону, 2002. С.267-277 если характеризовать социально-экономическое положение крепостных крестьян по Войску Донскому вцелом, то в таких округах как Миусский и, в меньшей мере Донецкий, оно было хуже, чем в остальных районах Земли войска Донского, но не тяжелее, чем в центральных губерниях России. Доказательством этому следуют постоянные побеги крепостных на Дон в первой половине XIX в., т. е. уже после закрепощения донских крестьян, хотя к середине столетия этот поток заметно сократился.

Общая постановка вопроса не позволяла исследователям сосредоточиться на рассмотрении более конкретных проблем, связанных с повседневной жизнедеятельностью крестьян. В целом дореволюционная историческая наука при изучении социально-экономического и политического развития Земли войска Донского и Приазовья, накопила немало важных, интересных сведений, фактов и о крестьянской общине, но эти материалы отрывочны, что существенно затрудняло разработку данной темы исследователями. Не смотря на то, что некоторые аспекты этой проблемы тогда получили освещение, комплексного анализа накопленного фактического материала сделано не было, поэтому нет ни одной отдельной работы, всесторонне анализировавшей деятельность крестьянских обществ на Дону и в Приазовье в крепостной период.

После событий 1917 г. отечественная историческая наука претерпела ряд существенных изменений, самым заметным из которых явилось то влияние, которое оказывали политические и идеологические процессы на тематику и методологию исторических работ. Господство линейно-формационного подхода и теории классовой борьбы в обществе неминуемо сказались и на изучении истории крестьянства в эпоху крепостного права. В 20-30-е гг. появились многочисленные работы о крепостном хозяйстве, развитии товарно-денежных отношений в регионе, вопросах землепользования и земельных отношений.1 Непосредственно, экономика крестьянского и помещичьего хозяйства на Дону и в Приазовье накануне отмены крепостного права в России изучалась В.И. Писаревым и С.Г. Томсинским, которые на основе изучения архивных фондов пришли к выводу, что в Приазовье, так же как и в центральных регионах страны, отмечался упадок крепостного хозяйства, особенно в имениях мелкопоместного и части среднепоместного дворянства. В связи с этим многие крупные помещики ещё задолго до крестьянской реформы широко применяли вольнонаемный труд, организовывая капиталистические экономии. Вместе с тем вывод С.Г. Томсинского о том, что основным типом аграрной эволюции в крае являлся прусский, представляется малоубедительным, так как он сделан на основе анализа деятельности имения Ульянова, которое было нетипичным для Земли войска Донского. Земельный участок им был получен по чину согласно Положению о войске Донском 1835 года, а не вследствие захвата юртовых и войсковых земель, как приобрело земельную собственность большинство донских помещиков. На наш взгляд, на Дону в конце XVIII - первой половине XIX в. большее распространение получил экстенсивный путь развития аграрного производства, так как, во-первых, земельная собственность формировалась в основном путем «самозахвата»; во-вторых, обилие земли не требовало внедрения новых технологий в агрикультуру; в-третьих, значительное место в структуре сельского хозяйства продолжало играть отгонное скотоводство.

Особенностью этого этапа изучения крестьянской истории Дона и Приазовья является то, что основное внимание историки 20-50-х гг. сосредоточили на участии донского крестьянства в антикрепостнических выступле

1 Тхоржевский С.И. Рабочие и крестьяне на Дону в XVIII в. // Труд в России. Л., 1924; Шульгин М.М. Землеустройства и переселения в Росси в XVIII - первой половине XIX вв. // Труды Московского межевого института. Т.Н. Фак. землеустройства и переселения. Вып.1. 1928; Он же. Переселение и переселенческие мероприятия в крепостную эпоху // Труды Московского межевого института. Т.Н. Фак. землеустройства и переселения. Вып.1. 1928; Лунин Б.В. К истории донского казачества. Ростов-на-Дону, 1939

2 Писарев В.И. Ликвидация крепостного права в Приазовье в 1857-1863 гг. (На основании неизданных материалов). М., - Ростов-на-Дону, 1924; Он же. Крепостная деревня на Дону во второй четверти XIX в. // Известия Донского университета. 1925. № 6. С.82-94; Томсинский С.Г. О прусском типе хозяйства на Дону. // Ис

• торический сборник. 1934. № 1. С.268-284 ниях первой половины XIX века. Большое внимание разработке данной проблемы уделяли И.И. Игнатович, В.К. Вилор, Б.В. Лунин опубликовавшие целый ряд работ о крестьянском движении в Земле войска Донского и Приазовье в первой половине XIX в.1 Этим исследователям удалось привлечь большое количество источников о социальном неравенстве, крепостном гнете помещиков и сопротивлении крестьян. Причину крестьянских выступлений они видели в окончательном закрепощении крестьян, увеличении барщины в результате производства помещиками хлеба на продажу, усилении феодально-крепостнических институтов. Общим недостатком этих работ следует признать некоторую тенденциозность и непоследовательность, которая явно прослеживается в их отдельных выводах. Так, И.И. Игнатович, при рассмотрении причин Миусского восстания 1820 г., отмечала, что «великороссийские крестьяне принимали сравнительно малое участие: они или не присоединялись к нему, или примыкали в самый разгар его», так как их экономическое положение, по сравнению с тем, что они имели до переселения на Дон и в Приазовье, улучшилось. Однако общий вывод автора о том, что главной причиной восстания 1820 г. явилось ухудшение экономического положения этому явно противоречит.3 В.К. Вилор констатирует, что в 30-50 гг. происходит усиление классовой борьбы донских крестьян, но при этом приводит лишь два эпизода крестьянских волнений 30-50-х гг. XIX в. в Миусском округе, отмечая, что особенно частыми крестьянские волнения стали после обнародования положения от 19 февраля 1861 года, так как началось обезземеливание крестьян.4 Отсутствие четкой методологии исследования вызванное переходом от дореволюционной «буржуазной» науки к марксистско

1 Игнатович И.И. Борьба крестьян за освобождение. Л.-М., 1924; Она же. Помещичьи крестьяне накануне освобождения. Л., 1925; Она же. Крестьянское движение на Дону в 1820 году. М., 1937; Она же. Крестьянское движение в России в первой четверти XIX века. М., 1963; Томсинский С.Г. Крестьянское движение в феодально-крепостнической России. М., 1932; Линин Ан. Листки истории. // Молот. 1937. 9 января. № 4683; Вилор В.К. Крестьянское движение на Дону в 30 - 60-х годах XIX в. Дисс. на соиск. уч. степени канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1945; Лунин Б.В. Очерки истории Подонья - Приазовья. Ростов-на-Дону, 1951

2 Игнатович И.И. Крестьянское движение на Дону в 1820 году. М., 1937. С.17-36; Вилор В.К. Указ. Соч. С.40-41; Лунин Б.В. Очерки истории Подонья - Приазовья. Ростов-на-Дону, 1951. С.174-176

3 Игнатович И.И. Крестьянское движение на Дону в 1820 году. М., 1937. С.99, 101-102

4 Вилор В.К. Указ. Соч. С.64-75 ленинской концепции истории привело к тому, что в работах этого периода преобладает упрощенный взгляд на вопросы социально-экономического положения донских крестьян. Вместе с тем, в этот период в научный оборот было введено большое количество архивного материала по проблеме классовой борьбы крестьян, в рамках которой освещались и другие стороны жизнедеятельности крестьянского населения региона.

С середины 50-х гг. в отечественной историографии начинается новый период изучения крестьянства Дона и Приазовья, связанный с восстановлением интереса к краеведению. Свои работы по истории заселения, хозяйственного освоения и социальных отношений опубликовали В.А. Золотов, Б.В. Чеботарев, А.П. Пронштейн, Л.Т. Тоценко.1 Исследователи отмечали успехи в развитии земледелия, что служило одним из стимулов захватов старшиной и зажиточной верхушкой казачества войсковых и станичных земель, переселения на них беглых и купленных крестьян и организации феодально-крепостнического хозяйства, так как только при заселении земель крепостными она приобретала хозяйственную ценность. Противоречия между помещиками центральных районов страны, заинтересованных в прикреплении крестьян к земле, и донскими старшинами, сманивавшими крестьян к переселению в пределы Войска, привели к тому, что колонизация протекала медленно, в условиях борьбы и противоречий. На наш взгляд говорить о медленных темпах миграционного процесса на территорию Земли войска Донского и в Приазовье не правомерно, так как прирост населения этого региона в первой половине XIX в. был одним из самых высоких в Российской империи. Количество крестьян здесь увеличилось более чем втрое, что нельзя связывать только с естественным приростом населения, хотя существование

1 Золотов В.А. Внешняя торговля Южной России в первой половине XIX в. Ростов-на-Дону, 1963; Чеботарев Б.В. Приазовье во второй половине XVIII - начале XIX в. и его хозяйственное освоение. Ростов-на-Дону, 1965; Пронштейн А.П. Усиление крепостного гнета на Дону. // Вопросы истории. 1955. №6; Он же. Земля Донская в XVIII веке. Ростов-на-Дону, 1961; Тоценко Л.Т. Рыбные промыслы казачьих областей Приазовья в конце XVIII — первой половине XIX века. (К вопросу о генезисе капитализма на южных окраинах России). Ростов-на-Дону, 1970

2 Пронштейн А.П. Донское казачество эпохи феодализма в советской исторической литературе. // Дон и Северный Кавказ в советской исторической литературе. Ростов-на-Дону, 1972. С.29 крепостного права, безусловно тормозило процесс крестьянской миграции на южные окраины России.

В 60-х годах в исторической науке завязалась дискуссия об уровне социально-экономического развития южных окраин России, включая территорию Дона и Приазовья, а также о проблеме генезиса капитализма в этом регионе.1 В ходе дискуссии большинство исследователей пришло к выводу, что на южных окраинах капиталистические отношения в сельском хозяйстве формировались значительно быстрее, чем в центральных губерниях, а само сельское хозяйство здесь все более приобретало торговый характер. Этот вопрос для нас важен тем, что капиталистические отношения раньше сформировались там, где слабее было крепостное право. Кроме того, он дает возможность проследить экономические процессы, которые проходили в данном регионе и которые оказывали существенное влияние на жизнедеятельность крестьянства.

Одновременно продолжалась работа по сбору и публикации источников по истории Дона. Тогда вышли в свет ряд историографических и источниковедческих работ, в которых нашел отражение и материал об истории крестьянского населения края. Некоторые материалы по данной проблеме содержатся в фундаментальном издании документов «Крестьянское движение в России» в 1826 - 1849 и в 1850 - 1856 гг. (М., 1961 и 1962).

В 70-80-е гг. вышло несколько работ по экономическому развитию края, заселению и хозяйственному освоению.3 Непосредственный интерес

1 Рожкова М.К. Сельское хозяйство и положение крестьянства // Очерки экономического развития России первой половины XIX в. М., 1959; Ковальченко И.Д. Динамика уровня развития земледельческого производства в Европейской России в первой половине XIX в. // История СССР. 1959. № 1; Ковальченко И.Д., Милов JI.B. Всероссийский аграрный рынок XVIII - начала XX в. М., 1974; Золотов В.А. Указ. Соч.; Тоцен-ко JI.T. Указ. Соч.

2 Наш край. Документы по истории Донской Области XVII - начала XX вв. Ростов-на-Дону, 1963; Про-нштейн А.П. Обзор материалов по истории донского казачества XVIII-XIX вв., хранящихся в Государственном архиве Ростовской области. // Археографический ежегодник за 1957 год. М., 1958. С.228-242; Он же. Донское казачество эпохи феодализма в советской исторической литературе. // Дон и Северный Кавказ в советской исторической литературе. Ростов-на-Дону, 1972. С.23-37; История Дона. Указатель литературы. 4.1-2. Ростов-на-Дону, 1968-1969

3 Шульман Э.А. Формирование капиталистического хозяйства на южных окраинах России. Дисс. на соиск.

Т* уч. степени канд. экон. наук. Ростов-на-Дону, 1972; Дон и степное Предкавказье XVIII - первая половина для анализа численности малороссийского населения региона представляют работы В.М. Кабузана о народонаселении России XIX в. и его размещении, написанные по материалам ревизского учета.1 Важный вклад в изучение истории Дона и Приазовья внесли работы А.И. Агафонова, Н.С. Коршикова, Э.А. Шульмана. В монографии А.И. Агафонова предпринята попытка систематического освещения социально-экономического и политического развития Дона и Приазовья. В ней также рассматриваются вопросы сословной структуры населения, анализируется деятельность органов местного и сословного управления. При этом крестьянство рассматривается преимущественно как экономический субъект. Кандидатская диссертация Н.С. Коршикова дополняет работу А.И. Агафонова в том плане, что основное внимание в ней сосредоточено на анализе общественно-политической жизни данного региона. Генезису земельных отношений и, в некоторой степени, производительных сил в первой половине XIX в. посвящена монография Э.А. Шульмана. Однако автор не рассматривает крестьянское землепользование в качестве отдельного объекта исследования, уделяя основное внимание казачьему и помещичьему землевладению. Вместе с тем в земельных отношениях войска Донского большое распространение получили не только арендные отношения, но и субарендные.

История крестьянства в советской историографии занимала видное место, но при этом обобщающие исследования по анализу деятельности крестьянской общины на южных окраинах России, специфике крестьянского

XIX в. Заселение и хозяйство. Ростов-на-Дону, 1977; Пронштейн А.П. Казачество и крестьянство в заселении и хозяйственном освоении Дона и степного Предкавказья в XVIII - первой половине XIX вв. // Место и роль крестьянства в социально-экономическом развитии общества. XVII сессия симпозиума по изучению проблем аграрной истории. Тезисы докладов и сообщений. Ростов-на-Дону 21-25 сентября 1978 года. М., 1978. С. 151-154

1 Кабузан В.М., Махнова Г.П. Численность и удельный вес украинского населения на территории СССР в 1795-1959 гг. // История СССР. 1965. №1; Кабузан В.М. Народонаселение России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам ревизий) М., 1963; Он же. Изменение в размещении населения России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам ревизий) М., 1971; Он же. Заселение Новороссии (Екатеринославской и Харьковской губерний) 1719 - 1858 гг. М.,1976; Он же. Народы России впервой половине XIX в. М., 1992

2 Агафонов А.И. Область войска Донского и Приазовья в дореформенный период. Ростов-на-Дону, 1986; Коршиков Н.С. Общественно-политическое движение в Области войска Донского. Конец XVIII - первая половина XIX вв. Дисс. на соиск. уч. степени канд. исторических наук. Ростов-на-Дону, 1987; Шульман Э.А. Земельные отношения в Подонье и Приазовье в первой половине XIX века. Ростов-на-Дону, 1991 землепользования в первой половине XIX в. на региональном уровне малочисленны. Отличие советской историографии от дореволюционной в том, что в ней преобладали работы по заселению и хозяйственному освоению Дона, по проблеме генезиса капитализма на южных окраинах России, по истории классовой борьбы и развитию социально-экономических отношений на Дону и Приазовье. При этом крестьянство рассматривалось либо как борющийся против крепостничества класс, либо как субъект социально-экономических отношений. Безусловным достижением советской исторической науки следует считать комплексное исследование социально-экономической истории региона в XVII - первой половине XIX века с постановкой проблем специфики становления и развития здесь феодальных, а затем и капиталистических отношений, особенностей экономической и социальной эволюции края, ряда вопросов истории крестьянства Дона и Приазовья, в особенности массового крестьянского движения.

Постсоветскому периоду присуще расширение тематики и проблематики региональных исторических работ, преимущественное внимание к вопросам, которые находятся на стыке таких дисциплин как история, культурология, психология, правоведение, этнография. В этих работах содержатся сведения о быте и нравах крестьянского населения края, правовых обычаях сельской общины, особенностях архитектуры крестьянских поселений, развитии грамотности среди крепостных крестьян Дона.1 В 1990-е гг. возрос интерес к местной истории, поэтому было осуществлено переиздание ряда тру

1 Лазарев А.Г., Фокина Л.В., Кононов М.В., Лазарев A.A. Исследование народной архитектуры донских казаков на территории бывшей Области Войска Донского. // Казачество в истории России: Тезисы докл. международ. науч. конф. Краснодар, 1993; Тикиджьян Р.Г. Казачество и неказачье население Дона: становление, этносоциальный состав и проблемы взаимоотношений. // Возрождение казачества: история и современность: Сборник научных статей на V Всероссийской (международной) научной конференции. Новочеркасск, 1995; Кукушин B.C. Архитектура Нижнего Дона и Приазовья. Ростов-на-Дону, 1996; Лазарев А.Г. Традиционное народное жилище донских казаков: Казачий курень. Ростов-на-Дону, 1998; Белякова Е.Ю. О развитии грамотности у крестьян войска Донского в 60-70-е годы XIX века. // Актуальные проблемы социальной истории. Выпуск 3. Новочеркасск - Ростов-на-Дону, 2002; Астапенко Г. Быт, обычаи, одежды и праздники донских казаков XVII - XX вв. Ростов-на-Дону, 2002; Рыблова М.А. Традиционные поселения и жилища донских казаков. Волгоград, 2002 дов дореволюционных краеведов и историков.1 Вместе с тем ряд трудов по аграрной проблеме продолжают оставаться библиографической редкостью. В рамках рассмотрения истории Дона в некоторых работах содержатся сведения и о крестьянском населении края, но чаще всего они носят отрывочный или описательный характер.2

Важнейшим направлением деятельности историков в последнее время стала публикация архивных материалов, так как многие из них в связи с ветхостью стали недоступны для изучения.3 В рамках рассмотрения вопроса о формах землевладения на Дону Н.С. Коршиков выделил три этапа в формировании войсковой системы землевладения и землепользования, которые непосредственно связаны с крестьянской миграцией и оформлением крепостного права в Земле войска Донского:

1.) Возникновение и развитие на Дону хуторской системы хозяйства (начало XVIII в. - сер. 60-х гг. XVIII в.);

2.) Формирование на Дону поместного землевладения и крепостного права (середина 60-х гг. - 90-е гг. XVIII в.);

3.) Борьба донской старшины за признание за ней права и привилегий российского дворянства (90-е гг. XVIII в. - 1870 г.).4

Важно отметить, что в данной работе при анализе поместного землевладения практически не затрагиваются вопросы крестьянского землепользования. Однако в ней на огромном фактическом материале подтверждается

1 Ригельман А.И. История о донских казаках Ростов-на-Дону, 1992; Краснов П.Н. Картины былого Тихого Дона. T.I-II. М., 1992; Гнедин Д.Т. Мои воспоминания. // Конец крепостничества в России. М., 1994; Ильин A.M. История города Ростова-на-Дону. Ростов-на-Дону, 1996; Савельев Е.П. Древняя история казачества. M., 2002; Сухоруков В.Д. Историческое описание Земли войска Донского. Ростов-на-Дону, 2001

2 Полуэктов Е.В. Из истории земледелия на Дону. Новочеркасск, 1994; Казачий Дон. Очерки истории. Ч.Н. Ростов-на-Дону, 1995; Донские казаки в прошлом и настоящем. Ростов-на-Дону, 1998; История Дона и Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, 2001; История донского казачества. Ростов-на-Дону, 2001

3 Коршиков Н.И. Своевременные советы из прошлого. //Дон. 1995. №1. С.29-32; Крылов Очерк современного состояния Земли войска Донского. // Дон. 1995. №1. С.33-52; Он же. Дворянское землевладение на Дону. // Дон. 1997. №12. С.206-226; Он же. Эволюция форм землевладения у донских казаков. // Земля в судьбах донского казака. Ростов-на-Дону, 1998. С. 10-44; Он же. Родословная потомственных дворян войска Донского и графского рода Платовых. // Ученые записки Донского Юридического Института. Т. 12. Ростов-на-Дону, 1999. С.66-83

4 Коршиков Н.С. Дворянское землевладение на Дону. // Дон. 1997. №12. С.206-216; Он же. Казачье землевладение на Дону. // Дон. 1998. №7. С.211-141; Коршиков Н.С. Эволюция форм землевладения у донских казаков. //Земля в судьбах донского казака. Ростов-на-Дону, 1998. С.10-44 прямая взаимосвязь между формированием дворянского землевладения и оформлением крепостного права в Земле войска Донского.

Отдельного внимания заслуживает монография А.И. Агафонова «История Донского края (XVI - первая половина XIX века. Исторические источники и их изучение)». Ростов-на-Дону. 2001. В ней впервые в отечественной историографии объектом исследования выступает источниковедение истории Дона дореформенного периода. Несмотря на то, что хронологические рамки этой работы значительно шире, рассматриваемого нами периода, в ней содержится большое количество историографического и источниковедческого материала, систематизированного и классифицированного автором. Для нас наибольший интерес представлял анализ деятельности научных обществ и организаций по изучению донской истории в целом, и крестьянства и сельского хозяйства Земли войска Донского в частности, а также источники личного происхождения И.С. Ульянова, И.И. Шамшева, Н.Л. Астахова и др. о социально-экономическом развитии региона.

В последнее время теоретической основой многих исторических работ стала теория модернизации, «классический» вариант которой предполагает утверждение в российском обществе принципов западной цивилизации.1 Изначально термин «модернизация» водился исследователями для обозначения процесса социально-политических преобразований в России конца XIX — XX л вв. Однако в последнее время вышли в свет ряд работ, в которых в качестве отдельного этапа выделяется доиндустриальная (докапиталистическая) модернизация (XVIII - середина XIX вв.), включающая в себя как составную

1 Согрин В.В. Российская история на переломе. Причины, характер, следствия. // Общественные науки и современность. 1994. №1. С.7

2 Красильщиков В.А., Гутник В.П., Кузнецов В.И., Белоусов А.Р. и др. Модернизация: зарубежный опыт и Россия. M., 1994. С.7-9; Дмитренко В.П. Последние десять лет в контексте истории России XX века. (Куда идет Россия? 10 лет реформ. Заседание круглого стола). // Отечественная история. 1995. №4. С. 199; Сущенко В.А. Предпринимательство на трех этапах российской модернизации (вторая половина XIX - XX вв.): общее и особенное в исторической судьбе. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени доктора ист. наук. Ростов-на-Дону, 2001. С.17-18 и др.

часть и аграрную модернизацию.1 При этом аграрная модернизация дореформенного периода сводится к аграрной рационализации, основными субъектами которой являются отдельные рационализаторы и ученые, экономичел ские и сельскохозяйственные общества и государственная власть, но не крестьянские хозяйства. Инновации внедрялись «сверху» приказами помещиков-рационализаторов, часто против воли крестьян, не одобрявших «барских затей». На Дону помещики начали активно заниматься сельским хозяйством только с 20-30-х гг. XIX в., с этого же времени некоторые из них стали внедрять передовые идеи в своих имениях: сеять новые сорта зерновых культур, использовать современный сельхозинвентарь, усовершенствовать технологию обмолота пшеницы и др. Однако основная масса крестьянских (как и казачьих) хозяйств - непосредственных сельскохозяйственных производителей по-прежнему оставалась вне поля преобразований.3 Конечно, в первой половине XIX в. в Земле войска Донского и Приазовье наблюдались примеры аграрной рационализации, но они не были повсеместными и не носили системного характера. Это дает нам право рассматривать крестьянство Дона и Приазовья дореформенного периода в более широком аспекте, естественно, учитывая модернизационные процессы, наблюдавшиеся в аграрном секторе, но и не ограничиваясь ими.

С развитием техники для исследователей стали доступны и электронные ресурсы. В настоящее время многие населенные пункты имеют собственные страницы в Интернете, на которых публикуются не только статистические и справочно-информационные материалы, но и исторические сведения, а иногда и архивные источники, а краеведы по крупицам собирают сведения о родных местах с тем, чтобы ознакомить их с другими исследовате

1 Опыт российских модернизаций. ХУШ-ХХ века. М., 2000. С.8; Козлов С.А. Аграрная модернизация центрально-черноземной России в конце XVIII - начале XX века (основные этапы). // Отечественная история. 2004. №2. С.20-33

2 Там же. С.20

3 Попов Х.И. Предания старины // Казачий вестник. 1884. №68, 70; РГВИА Ф.1. Оп.1. Д.19653. Л. 199-213; Земля в судьбах донского казака. Ростов-на-Дону, 1998. С. 196-203 и др. лями.1 К сожалению, качество многих интернет-сайтов оставляет желать лучшего, поэтому материалы, содержащиеся в них, следует проверять, однако электронная публикация источников позволяет их сделать общедоступными для исследователей. Таким образом, безусловным достижением современного периода можно считать сосуществование разных подходов к освещению исторических событий, множество оценок и мнений, что создает благоприятные условия для развития научного творчества и появления новых исследований, основанных на профессиональном и объективном подходе к анализу исторических источников.

Анализ историографии исследования крестьянства Дона и Приазовья без рассмотрения основных работ по истории крестьянской общины крепостного периода был бы неполным. Истоки интереса к русской крестьянской общине как форме социальной организации своими корнями уходят во вторую половину XIX в., когда благодаря деятельности А.Н. Герцена, Б.Н. Чичерина, Н.Ф. Федорова, а позднее A.A. Кауфмана, М.М. Ковалевского, K.P. Качоровского возник понятийный аппарат и методы анализа деятельности крестьянского мира.2 Основной вопрос, который интересовал дореволюционных исследователей это общинное землевладение, выступавшее основой функционирования крестьянского мира.3 В советской исторической науке проблема эволюции сельской общины рассматривалась, прежде всего, в социальном аспекте. Заметный вклад в изучение крестьянской общины XVIII -XIX вв. внесли В.А. Александров, А.Л. Шапиро, М.М. Громыко, C.B. Лурье и

1 Документы по истории Глафировки. // http:// maternowski.narod.ru/documents; Литвиненко В. Из истории названий приазовских сел. // http://www.relga.rsu.ru/n38/don38.htm; Карташов Ю. Казачьи населенные пункты Всевеликого Войска Донского в 1918 году. // http://www.nativreg.rost.ru/newpage15.htm; Библиографический указатель статей, помещенных в газете «Донской вестник» (1866-1869 гг.). // http://www.math.rsu.ni/library/doc/sap/OBiblRSU/T. и др.

2 Герцен А.И. Россия // Освободительное движение и общественная мысль в России XIX в. М., 1991; Чичерин Б. Обзор исторического развития сельской общины в России. // В поисках своего пути: Россия между Европой и Азией. 4.1. М., 1994; Он же. Опыты по истории русского права. М., 1858; Гакстгаузен А. Исследование внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России. М., 1876

3 Васильчиков А. Землевладение и земледелие в России и других европейских странах. СПб., 1876; Ковалевский М. Общинное землевладение, причины, ход и последствия его разложения. 4.1-2. М., 1979; Якушкин В. Очерки по истории русской поземельной политики в XVIII и XIX вв. Вып. 1-2. М., 1890; Кауфман А. К вопросу о происхождении русской земельной общины. М., 1907. и др. др.1 Большое внимание общинному мировоззрению крестьян феодального периода в своей монографии «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» уделил академик JI.B. Милов. По его мнению, сельская община представляет собой институт, осуществлявший «социальные и производственные функции посредством перераспределения надельной земли и удержания хозяйственно-бытового распорядка жизни. При всей мощи власти помещика-крепостника община и ее решения были необходимым компонентом вотчинной системы управления».2

Подавляющее большинство исследований по истории крестьянской общины крепостного периода в дореволюционные годы и советскую эпоху сделано на основе материалов северных и центральных районов Европейской России, а также Сибири, где общинные устои формировались веками.3 В этой связи научный интерес представляет эволюция общинных порядков на территории Дона и Приазовья, где особенностью существования крестьянской общины было то обстоятельство, что процессы трансформации общинного уклада, которые в центральных и северных районах проходили веками, в Земле войска Донского заняли всего несколько десятилетий.

Цели и задачи исследования. Цель работы заключается в комплексном исследовании жизнедеятельности крестьянского населения Дона и Приазовья в крепостной период, процессов трансформации общинных порядков в условиях агроколонизации данного региона и совместного существования крестьянской и казачьей общин.

Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

1 Александров В.А. Сельская община в России (XVII- начала XIX вв.) М., 1976; Он же. Обычное право крепостной деревни России (XVI11 - начала XIX вв.). M., 1984; Громыко М.М. Место сельской (территориальной, соседской) общины в социальном механизме формирования, хранения и изменения традиции // Советская этнография. 1984. N 5. С.70-80; Он же. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX века. М., 1986; Лурье C.B. Как погибла русская община // Крестьянство и индустриальная цивилизация. М., 1993. С.136-165

2 Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998. С.420-421

3 Кауфман А. Крестьянская община в Сибири. СПб., 1897; Островская М. Древнерусский северный мир. Архангельск, 1912; Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII - первая половина XIX в.). Новосибирск, 1975; Александров В.А. Сельская община в России (XVII- начала XIX вв.) M., 1976

• выявить причины и особенности крестьянской миграции в данном регионе;

• обозначить основные тенденции и динамику крестьянской агроколони-зации Земли войска Донского;

• рассмотреть специфику крестьянского землепользования в условиях широких возможностей для его расширения и развития;

• выделить характерные черты крепостного права в Земле войска Донского и Приазовье;

• исследовать особенности хозяйственной деятельности крестьянской общины на Дону и в Приазовье;

• изучить проблему решения социальных вопросов в крестьянской среде данного региона;

• рассмотреть материально-бытовую культуру крепостных крестьян Дона и Приазовья.

Объектом исследования является крестьянство Земли войска Донского и Приазовья как социальный слой населения данного региона, представляющий собой целостный сплав условий материальной жизни, мироощущений, традиций, обычаев земледельческого населения края.

Предметом исследования выступают миграционные и социально-экономические процессы, повлиявшие на формирование, эволюцию и трансформацию жизнедеятельности донского и приазовского крестьянства в дореформенный период: крестьянская миграция в данный регион, особенности крепостных порядков и крестьянского землепользования, влияние казачества на традиционный уклад жизни крестьянского населения, хозяйственно-экономические и социально-правовые функции крестьянской общины.

Хронологические рамки Хронологические рамки данной работы охватывают период со второй половины XVIII в., когда процесс заселения Земли войска Донского и Приазовья крестьянами приобретает массовый характер до принятия Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости от

19 февраля 1861 года. Именно на этот период приходится зарождение, оформление, развитие и кризис крепостного права в данном регионе. Однако в ряде случаев автор выходит за эти хронологические рамки для более целостного рассмотрения проблемы. Так, при анализе процесса крестьянской миграции на Дон и в Приазовье рассматривается материал середины XVIII в., а при изучении особенностей крестьянского землепользования приводится фактический материал о крестьянских наделах после 1861 г.

Территориальные границы исследования включают в себя Землю войска Донского, Таганрогское градоначальство и Ростовский уезд Екатеринославской губернии, исключая территории заселенные иностранными колонистами как особый объект исследования1, с учетом территориально-административных изменений, происходивших в данных местностях в рассматриваемое время.

Методологическая и теоретическая база исследования. В качестве основы методологии диссертационного исследования автор использует общенаучные принципы объективности, историзма, системности. Соблюдение принципа объективности потребовало от соискателя исключения предвзятости при оценке фактов и явлений действительности. Его применение позволило характеризовать уровень развития крепостнических порядков на территории Земли войска Донского как неравномерный. Так, в Миусском округе, где накануне отмены крепостного права было сосредоточено более 120 тыс. крестьян, которые составляли более 97% всей численности населения округа, и где преобладал товарный характер земледелия, крепостной режим был более жестким, чем в других округах Войска Донского. Это явилось одной из причин Миусского восстания 1820 г., а затем проявилось в целом ряде крестьянских волнений первой половины XIX в.

1 См.: Пасько Е.А. Колонизационная политика России (вторая половина XVIII - первая четверть XIX вв.). Автореф. дисс. на соиск. уч. степени канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 2003. С.3-7, 15

Принцип историзма обусловил необходимость рассмотрения экономических и социальных процессов в крестьянской среде данного региона с точки зрения их генезиса и развития. В частности мы проследили эволюцию общинных порядков среди донских крестьян в крепостной период, выделив новые черты, которые проявились в связи с особенностями социально-экономического развития региона и совместным проживанием с казаками. Прежде всего, это усиление правовой базы деятельности крестьянского

• общества, отказ от принципа перераспределения земли и тягла и товарный характер хозяйства.

Принцип системности позволил рассмотреть ряд вопросов, несколько выходящих за хронологические рамки исследования с целью их комплексного анализа. Например, при анализе особенностей крепостного права на Дону и в Приазовье большое внимание уделяется причинам закрепощения крестьян, тесно связанным с социально-экономической и <# геополитической ситуацией в регионе во второй половине XVIII столетия.

Работа объединила в себе сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, структурно-системный и другие методы научного исследования. Сравнительно-исторический метод позволил изучить социально-экономические процессы в крестьянской среде, в тесной связи с исторической обстановкой в изучаемый период, выявить специфику жизнедеятельности крестьянской общины в данном регионе. Проблемно-хронологический метод использовался там, где требовалось расчленение общей проблемы на

• частные проблемные вопросы, являющиеся ее составляющими и рассматриваемые в хронологической последовательности. Использование этого метода позволило выделить особенности миграционного процесса в данном регионе и выделить его этапы. Структурно-системный метод позволил автору выделить отдельные компоненты крепостной системы земельных отношений на Дону и в Приазовье: формы земельной собственности; формы управления земельными ресурсами; рентные отношения; отношения, связанные с концентрацией (дроблением) земельных ресурсов. Использование вышеуказанных методов научного исследования на наш взгляд позволили создать объективную картину истории крестьянства Земли войска Донского и Приазовья в дореформенный период.

Диссертационное исследование построено на сочетании формационного и цивилизационного подходов к истории. На основе формационного подхода рассмотрены вопросы о социально-экономическом развитии данного региона,

• оформлении крепостного права и системе земельных отношений в дореформенный период. В рамках цивилизационного подхода к изучению исторических событий была предпринята попытка проанализировать повседневную жизнь крестьянской общины, собственно «народную» историю как таковую. Наличие такого объекта исследования привели нас к использованию антропологического подхода к историческим процессам. Концептуальные основы этого подхода предполагают: особое внимание к сфере «народной культуры». Центральное

• понятие исторической антропологии - ментальность - интерпретируется как умозрения», «коллективные представления», «мыслительные установки», «склад ума», «видение мира». С позиций антропологического подхода общинная взаимопомощь, обычаи, поведение внутри коллектива формируются под влиянием ментальных структур «большой длительности».

В последнее время теоретической основой многих исторических работ стала теория модернизации, «классический» вариант которой предполагает утверждение в российском обществе принципов западной цивилизации.1 Из

• начально термин «модернизация» вводился исследователями для обозначения процесса социально-политических преобразований в России конца XIX — XX вв. Однако в последнее время вышли в свет ряд работ, в которых в каче

1 Согрин В.В. Российская история на переломе. Причины, характер, следствия. // Общественные науки и современность. 1994. №1.С.7

Красильщиков В.А., Гутник В.П., Кузнецов В.И., Белоусов А.Р. и др. Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М., 1994. С.7-9; Дмитренко В.П. Последние десять лет в контексте истории России XX века. Куда идет Россия? 10 лет реформ. Заседание круглого стола. // Отечественная история. 1995. №4. С.199; Сущенко В.А. Предпринимательство на трех этапах российской модернизации (вторая половина XIX-XX вв.): общее и особенное в исторической судьбе. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени доктора ист. наук. Ростов-на-Дону,

2001. С.17-18 и др. стве отдельного этапа выделяется доиндустриальная (докапиталистическая) модернизация (XVIII - середина XIX вв.), включающая в себя как составную часть и аграрную модернизацию.1 При этом аграрная модернизация дореформенного периода сводится к аграрной рационализации, основными субъектами которой являются отдельные рационализаторы и ученые, экономические и сельскохозяйственные общества и государственная власть, но не крестьянские хозяйства. Основная масса непосредственных сельскохозяйственных производителей - крестьянских и казачьих хозяйств, по-прежнему оставалась вне поля преобразований.3 Конечно, в первой половине XIX в. в Земле войска Донского и Приазовье наблюдались примеры аграрной рационализации, но они не были повсеместными и не носили системного характера. Это дает нам право рассматривать крестьянство Дона и Приазовья дореформенного периода в более широком аспекте, естественно, учитывая модернизаци-онные процессы, наблюдавшиеся в аграрном секторе, но и не ограничиваясь ими.

Источниковая база исследования состоит из нескольких групп источников. К ним относятся фондовые материалы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) и Государственного архива Ростовской области (ГАРО); справочно-статистические издания; нормативно-правовые акты и отчетная документация; периодические издания центральной и местной печати.

Наиболее важную группу представляют собой архивные источники, несущие в себе ценную историческую информацию о крестьянской миграции в данном регионе, особенностях крепостного права и крестьянского землепользования на территории Дона и Приазовья, формировании и функционировании крестьянской общины непосредственно в условиях ее существова

1 Опыт российских модернизаций. ХУШ-ХХ вв. М., 2000. С.8; Козлов СЛ. Аграрная модернизация центрально-черноземной России в конце XVIII - начале XX века (основные этацы). // Отечественная история. 2004. №2. С.20-33

2 Там же. С.20

3 Попов Х.И. Предания старины // Казачий вестник. 1884. №68, 70; РГВИА Ф.1. Оп.1. Д.19653. Л. 199-213; Земля в судьбах донского казака. Ростов-на-Дону, 1998. С. 196-203 и др. л ния в казачьей среде. Комплексный анализ архивной документации позволил проследить условия складывания донского крестьянства в единую социально-культурную общность и воссоздать полную картину функционирования такого института как крестьянская община применительно к рассматриваемому региону.

При написании работы использованы материалы в объеме 18 фондов (около 120 дел), хранящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) и Государственном архиве Ростовской области (ГАРО). Среди архивных фондов ГАРО одними из самых информативных являлись такие фонды как: фонд 341 «Войсковая канцелярия Войска Донского», фонд 338 «Станичное правление», фонд 46 «Атаманская канцелярия», фонд 213 «Областное по крестьянским делам присутствие», 269 «Донецкое окружное судное начальство». Некоторые сведения, прежде всего о численности и социально-экономическом положении крестьян Земли '0 войска Донского и Приазовья, удалось почерпнуть в материалах таких фондов как: фонд 339 «Хоперское окружное полицейское управление», фонд 579 «Канцелярия Таганрогского градоначальника», фонд 376 «Ростовское уездное казначейство», фонд 410 «Областной Войска Донского предводитель дворянства», фонд 353 «Области войска Донского статистический комитет».

Среди проанализированных автором фондов РГВИА следует назвать: фонд Военно-Ученого архива, фонд 330 «Главное управление иррегулярных войск», фонд 331 «Комитет по разработке «Положения об управлении • войском Донским». В этих фондах сосредоточены материалы по социальноэкономическому развитию Земли войска Донского, а также большое количество нормативно-правовых актов по управлению Войском Донским.

Материалы вышеперечисленных фондов имеют важное значение для всестороннего изучения жизнедеятельности крестьянских обществ в рассматриваемом регионе. Они предоставляют возможность проследить те социально-экономические, демографические, этнокультурные процессы, которые происходили в дореформенный период в Земле войска Донского и в Приазовье среди крестьянского населения края.

В группу справочно-статистических изданий включены географические, статистические и хозяйственные описания и очерки Земли войска Донского и Приазовья составленные в первой половине XIX столетия.1 К этой же группе относятся и материалы, содержащие сведения о численности населел ния региона и об изменении демографической ситуации в крае.

Значительная часть источников представлена нормативно-правовыми актами и отчетной документацией, содержащихся в многочисленных сборниках. Самыми известными из них являются «Полный свод законов Российской империи», «Акты Лишина», «Донские дела», «Наш край» и др.3 К числу источников этой группы следует отнести нормы общероссийского законодательства, которому в обязательном порядке были подчинены приазовские и донские крестьяне, например, указ о трехдневной барщине и др. Сюда же можно включить акты и распоряжения, которые касались только крестьян Земли войска Донского или Приазовья. Примером тому может служить указ

1 Сухорукое В.Д. Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822 - 1832 гг. Новочеркасск, 1891; Опыт статистического описания Новороссийского края. Ч. I. Одесса, 1850; Военно-статистическое описание Области войска Донского, составленное Генерального штаба полковником Л. Штюрмером. СПб., 1852; Ходецкий С.М. Статистико-хозяйственный очерк Земли Донского войска. СПб., 1853; Штукенберг И.Ф. Описание Земли войска Донского и Таганрогского градоначальства. // Статистические труды И.Ф. Штукенберга, издаваемые самим автором. T.I. СПб., 1858; Павлович. В. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Екатеринославская губерния. СПб., 1862; Краснов Н.И. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Земля войска Донского. СПб., 1863; Сборник статистических сведений по Екатеринославской губернии: T. I. Ростовский на Дону уезд и Таганрогское градоначальство. Екатеринослав, 1884; Попов Ив. Статистические данные по области войска Донского до 1860-х годов. // СОВДСК. Вып. II. Новочеркасск, 1901

2 Атлас к материалам для статистики Российской империи. СПб., 1839; Материалы для статистики Российской империи. СПб., 1841; Кеппен П. Девятая ревизия. О числе жителей в России в 1851году. СПб., 1857; Тройницкий А. Крепостное население России по 10-й народной переписи. СПб., 1861

3 ПСЗ T. XXXVIII, №29416; T. XXXIX, №30040 ПСЗ. T. XX. № 4354; ПСЗ T.XXIII. №26164; Новый памятник законов империи российской. СПб., 1828. Отд.И. Ч.Х. T.III. С.132 ПСЗ T.XXIII. №26164, 26290 ПСЗ. T. XXXIII. № 32938; Приложение к наказу о гражданском управлении войска Донского 1835 года; Акты, относящиеся к истории войска Донского, собранные генерал-майором A.A. Лишиным. T.III. Новочеркасск, 1894. № 124; Донские дела. Кн.1. Русская историческая библиотека (РИБ). Т. 18. СПб., 1898; Кн.2. Т.24. СПб., 1906; Донские дела. СПб., 1898-1917. Кн. 1-5; Сборник Русского исторического общества. (РИО). Т.121. СПб., 1906; Столетие Военного министерства. T. XI. Ч. III. СПб., 1907; Наш край. Документы по истории Донской Области XVIII - начала XX вв. Ростов-на-Дону, 1963; Российское законодательство Х-ХХ вв. Т.6. Законодательство первой половины XIX века. M., 1988; Земля в судьбе донского казака. Собрание историко-правовых актов. 1704-1919 гг. Ростов-на-Дону, 1998

1816 г. о запрещении донским помещикам покупать крестьян в других губерниях Российской империи. К источникам отчетной документации относятся прежде всего регулярные отчеты войскового наказного атамана и рапорты вышестоящему начальству.

Ценными источниками выступают центральные и местные периодические издания дореволюционной России, в которых содержатся воспоминания, хозяйственные очерки и замечания современников, дающие исследователю возможность рассмотреть те или иные вопросы с учетом точки зрения непосредственных участников, либо очевидцев происходивших событий.1 Многие донские и новороссийские помещики являлись активными корреспондентами Земледельческой газеты, на страницах которой сохранились их очерки и публикации о состоянии сельского хозяйства, об эффективности вольнонаемного труда, внедрении передовых идей в земледелие и скотоводство.2

Научная новизна. В диссертационном исследовании сформулированы I» следующие положения, обладающие качеством новизны:

1. Автором введен и обоснован термин «агроколонизация», как процесс крестьянской миграции в пределы Земли войска Донского с привнесением в новый регион земледельческих традиций. Главное ее отличие от известного понятия «колонизация» заключается в отсутствие военного, политического, экономического и другого влияния, оказываемого мигрантами на местное население, которое по уровню развития стояло с ним на одной ступени, при одновременном привнесении в регион культуры земледелия. При этом заселе

1 Трегубов Л.Н. Замечания о Таганрогском порте. // Вестник Европы. 1806. №11; Заблоцкий-Десятовский А.П. Хозяйственные замечания о некоторых губерниях южного края России. // Журнал Министерства Государственных Имуществ. 1841. Кн.1; Краснов И. Беспоместные и мелкопоместные чиновники войска Донского. // Русский вестник. 1855. T.51; Бауман В.Б. Путевые заметки по некоторым округам Земли войска Донского. // Журнал Министерства Государственных Имуществ. 1856. 4.60; Карасев A.A. Евфросинья Лу-пиногова. (Памяти Императора Александра Николаевича). // Приазовский край. 1897. 10 февраля (среда) № 47

2 Ульянов И.С. Очерк сельского хозяйства на Дону. // Земледельческая газета. 1843. 14 сентября. №74; Шамшев. Опытный отчет по частному сельскому хозяйству в Земле войска Донского. // Земледельческая газета. 1843. 26 марта. № 25; Христофор фон Бок. Краткий статистический очерк задонской стороны Ростовского уезда Екатеринославской губернии. // Земледельческая газета. 1843. 10 декабря. №99; 14 декабря. №100; Христофор фон Бок. Местечко Глафировка. // Земледельческая газета. 1845. 14 августа. №65, 17 августа. №66 ние Приазовья (включая Миусский округ), Задонской степи и на северо-востоке Донецкого округа носило колонизационный характер, так как на этой территории практически отсутствовало постоянное местное население, и крестьяне первыми осваивали многие здешние территории.

2. Установлено, что крепостное крестьянство Земли войска Донского до 20-х гг. XIX в., когда приписные малороссияне были уравнены в правах с покупными крестьянами, было социально неоднородным. Именно процесс закрепощения приписных крестьян явился основной причиной Миусского восстания 1820 года. Обоснован вывод о том, что более жесткие формы крепостное право приобрело в тех районах, которые были подвержены колонизации, а не агроколонизации, в первую очередь это Приазовье и Миусский округ, а также северная часть Донецкого округа.

3. Выявлено, что в Войске Донском и в меньшей степени в Приазовье, широкое распространение получили не только арендные, но и субарендные отношения в сфере землевладения и землепользования. Складывалась ситуация, когда значительные земельные площади юридически принадлежала Войску, а фактически донским помещикам, которые поселяли на них своих крепостных крестьян, а последние, пользуясь практически неограниченными земельными наделами своих владельцев и отсутствием вотчинной администрации, сдавали «излишки» земли малоземельным казакам и иногородним. Часто такой аренде подлежали пастбища и луга, так как довольствия рядовых казаков постоянно сокращались, что вызывало постоянное недовольство казачества.

4. Доказано, что в первой половине XIX в. товарный характер носили не только казачьи и помещичьи хозяйства, но и некоторая часть крестьянских хозяйств. Возможность до известных пределов расширять собственную запашку позволяли зажиточным крестьянам получать определенный прибавочный продукт, часть которого шла на рынок. Вместе с тем, урожайность зерновых культур в Земле войска Донского и в Приазовье часто зависела от капризов погоды, что вынуждало земледельцев держать большое количество запасного хлеба, а это непременно сказывалось на товарности крестьянского хозяйства. Поэтому можно утверждать, что уже в дореформенное время проявилась тенденция ориентации значительной части крестьянских хозяйств на рынок, что получило дальнейшее развитие в последующий период.

5. Проанализирована деятельность крестьянской общины на Дону и в Приазовье при решении хозяйственно-экономических вопросов, главная особенность которой заключается в отсутствие в этот период важнейшей функции российской земельной общины - периодического осуществления передела земли и распределение тягла. Отсутствие этого механизма влияния на рядовых общинников привело к тому, что стали проявляться индивидуалистические тенденции. Ведь определенная часть крестьян не видела экономической необходимости в общине как таковой, самостоятельно ведя собственное земледельческое хозяйство. Во многом такая форма крестьянской общины, возникшей среди донских крестьян, связана с тем, что генетически она происходит от малороссийской «громады», в которой также отсутствовал передел земли, но на Дону ограниченные возможности важнейших хозяйственных рычагов влияния на жизнедеятельность членов крестьянской общины были компенсированы за счет расширения общинной власти в сфере судебно-полицейских и социальных функций.

6. Установлено, что важным сдерживающим фактором, в замедлении распада общины явилось расширение социальных, правовых, нравственных, религиозных и других функций крестьянской общины. Это привело к тому, что на Дону, и отчасти в Приазовье, возник своеобразный тип сельской общины без использования регулярной практики передела земли и «поравнения» тягол. Но при этом община оказывала существенное влияние на социальную жизнь крестьянского общества.

В дореформенный период Дон и Приазовье вошли в число ведущих сельскохозяйственных районов России, чему в значительной мере способствовало их массовое заселение и освоение крестьянами. Развитие в этом регионе земледелия, расширение посевных площадей, рост валового сбора сельскохозяйственной продукции, развитие хлебной торговли, в том числе и экспортной, непосредственно связаны с крестьянством и социально-экономическими процессами, проходившими в его среде.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что впервые в отечественной историографии крестьянская миграция на Дон и в Приазовье рассматривается как процесс агроколонизации данного региона, т.е. привнесение земледельческих традиций и как следствие усиление роли земледелия в структуре сельского хозяйства края. В исследовании осуществлен комплексный анализ жизнедеятельности крестьянского населения, включающий в себя не только социально-экономическую и правовую составляющую, но и бытовой уклад и мировоззрение крестьянского населения края, что позволило ввести ряд новых критериев, характеризующих крестьянство Дона и Приазовье: индивидуалистический характер общины, приоритет нравственно-правовых и социальных функций над хозяйственными, субарендные отношения в сфере землепользования и др. Практическая ценность исследования состоит в том, что изучение истории крестьянского населения региона, его взаимоотношений с казачеством позволяет использовать элементы регионального исторического опыта в современной ситуации. Любой этнос или сословие для того, чтобы избежать конфликта в новой среде, стремиться занять вакантную нишу в социальной структуре региона. Так, донские крестьяне принесли с собой земледельческие традиции, которые охотно переняло местное население, в свою очередь совместное проживание на одной территории привело к заимствованию некоторых казачьих традиций мигрантами, прежде всего проявлявшееся в нравственно-правовой сфере. Кроме этого материалы исследования представляют значительный интерес при разработке правовых норм не только о возрождении казачества, но и земельных отношений.

Основные положения исследования, выносимые на защиту, а также содержащийся в ней фактический и статистический материал, подсчеты и авторские суждения могут быть использованы в процессе подготовки обобщающих работ по истории крестьянства, а также при написании учебных пособий по краеведению, по истории крестьянства и земельных отношений, спецкурсов для студентов гуманитарных специальностей.

Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры истории и культурологии Новочеркасской государственной мелиоративной академии. Основные положения и выводы работы изложены в выступлениях на научно-теоретических конференциях 2002-2004 гг., проходивших в г. Новочеркасске (Межрегиональные научные чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной работы) и нашли отражение в ряде публикаций автора.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Ревин, Иван Алексеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

С середины XVIII в. происходит укрепление позиций России на Черноморском побережье и Северном Кавказе. Присоединение огромной неосвоенной территории привело к значительной миграции населения внутри страны. В связи с интенсивным развитием сельского хозяйства, и особенно земледелия, донские старшины стали привлекать на свои земли крестьян из соседних губерний, «вручая им свои земли для обработки». Поэтому для обозначения процесса крестьянской миграции на Дон во второй половине XVIII - первой половине XIX вв. нами был введен термин «агроколонизация», подчеркивая тем самым основную причину этого процесса, а именно привлечение крестьянского населения как основного сельскохозяйственного производителя. Агроколонизация позволила в достаточно быстрые сроки (около полувека) Земле войска Донского стать одним из ведущих аграрных регионов России. При этом если крестьянская миграция на территорию Войска Донского является агроколонизацией, поскольку ко времени ее начала здесь уже присутствовало большое количество местного казачьего населения, то освоение Приазовья представляет собой колонизацию.

До начала широкомасштабной крестьянской агроколонизации на огромной территории войска Донского проживало не более 200 тыс. человек, а в 1859 г. - почти 900 тыс., но и этого было недостаточно. Поэтому еще в конце XVIII в. Войсковое правительство само заботилось о скорейшем заселении пустопорожних земель на Дону, «дабы их не отрезали к другим губерниям». Донские старшины активно привлекают крестьянское население к переселению в пределы Войска, некоторые из них даже специально посылали своих людей в соседние губернии для привлечения крестьян разными посулами и взятками. Значительно ухудшали демографическую ситуацию и постоянные переселения донских казаков на Кавказскую укрепленную линию, что вызывало растущее недовольство казачества. Положение служивого сословия обязывало казаков нести постоянную военную службу, а это отнимало массу времени и сил. Подсчитано, что в начале XIX в. из 110 тыс. казаков способных к земледелию, 35 тыс. находились на действительной службе, те же казаки, что оставались на территории Дона, обязаны были нести разного рода повинности, самой обременительной из которых была подводная, которая отнимала тягловый скот часто во время сельскохозяйственных работ. Такое положение привело к тому, что привлекать крестьян на свои земли стали не только старшины, но и станицы. Появилась особая категория зависимых крестьян - «приписанные за станицами», которые выполняли разного рода повинности в пользу казачьего общества. Однако борьба казачьей старшины за монополию на владение крепостными привела к тому, что к 30-м .гг. XIX в. все станичные крестьяне были зачислены в казачье сословие, что привело к перераспределению повинностей внутри станичного общества, которое пополнилось казаками, но потеряло малороссиян, исполнявших многие хозяйственные работы. Таким образом, крепостное право на Дону было выгодно не только казачьей аристократии, но и станичным обществам.

Процесс оформления крепостного права на Дону начался довольно поздно - только с середины XVIII в., а завершился в начале XIX в., когда по своему положению приписные малороссияне приравнялись к покупным крестьянам, поэтому крепостные порядки не успели в полной мере сложиться и проявить свои кризисные явления. Рост товарно-денежных отношений, вызывавший заинтересованность помещиков в повышении доходности своих хозяйств, при сохранении барщинной формы эксплуатации неминуемо вел к расширению собственной запашки помещика, следствием чего в первой половине XIX в. наблюдались случаи, когда донские помещики, подражая великороссийским дворянам, отбирали землю у своих крестьян и переводили их на «месячину». В отличие от центральных губерний России, на Дону эта практика не получила широкого распространения, так как высокая урожайность земли, крепостной труд и экспорт хлеба в Европу позволяли помещикам получать стабильный доход.

В целом крепостное право на Дону имело ряд специфических черт: Во-первых, процесс закрепощения донских крестьян начался довольно поздно -только с середины XVIII в., а полностью завершился в начале XIX в., когда по своему положению приписные малороссияне приравнялись к покупным крестьянам. Следовательно, крепостные порядки не успели в полной мере сложиться и проявить свои кризисные явления. Желание новоиспеченных донских помещиков подражать своим великороссийским собратьям иногда приводило к проявлению негативных крепостнических тенденций - побои и издевательства над крепостными, жестокие телесные наказания и др., особенно на том этапе, когда остро стояла необходимость закрепить за собой права на пришлых малороссийских крестьян (многие из которых до недавнего времени были свободными), поэтому в этот период произошло несколько крупных крестьянских выступлений. Постоянный приток крестьянского населения в первой половине XIX в. свидетельствует о привлекательности данного региона для агроколонизации. Укрывательство беглых крестьян из других губерний позволяло донским помещикам сократить издержки на оплату труда до минимума, а, следовательно, и повысить рентабельность сельскохозяйственного производства, но и это в полной мере не могло решить проблему нехватки рабочих рук, поэтому некоторые землевладельцы использовали в своем хозяйстве и вольнонаемный труд сезонных рабочих.

Причины крестьянской агроколонизации и оформления крепостного права на Дону и в Приазовье тесно связаны с переходом сельского хозяйства данного региона от экстенсивного скотоводства к товарному земледелию. Вплоть до конца XVII в., когда скотоводство, а затем земледелие стали основным источником дохода для донского казачества, земля на территории Войска не имела существенной ценности, хотя формально она считалась войсковой собственностью, реального контроля над ее распределением и использованием не существовало. Как и в прежние времена, распределение земли происходило на правах заимки. Только с середины XVIII в. войсковое правительство стало предпринимать первые попытки прекратить самозахват земли. Высокие урожаи были одной из причин, способствовавших быстрому распространению земледелия и превращению его в ведущую отрасль хозяйства, как следствие этого с 1796 г. по 1861 г. площадь пашни выросла почти в три раза. Такие темпы наблюдались только в Херсонской и Таврической губерниях, в остальных губерниях России они были значительно медленнее. Расширение помещичьей и крестьянской запашки часто происходило за счет сокращения юртовых земель, что приводило к недовольству казачества. Крестьяне, приходившие на Дон и в Приазовье, самостоятельно поселялись на «пустопорожних» войсковых, помещичьих или юртовых землях, занимая их под посевы, сенокосы, что неизбежно приводило к столкновениям с казаками. Недовольство простых казаков, не пользовавшихся правом владеть крепостными людьми, росло и обнаруживалось иногда в довольно резкой форме. Ссоры и драки между крестьянским и казачьим населением доходили иногда до кровавых столкновений. Постоянные зачинщики этих столкновений - казаки не могли подавить в себе чувства несправедливости, будучи стеснены в своих коренных угодьях пришлым элементом - крестьянами, имевшими столь сильную опору в своих помещиках.

Особенностью крестьянского землепользования в крепостной период являлись практически неограниченные возможности для расширения собственной запашки. Огромные земельные довольствия донских помещиков при отсутствии значительного количества крепостных крестьян привели к тому, что большое количество земли не использовалось для земледелия. Отсутствие же во многих имениях донских помещиков вотчинной администрации приводило к тому, что крепостные крестьяне иногда сдавали «излишки» земли казакам, особенно часто такой аренде подлежали пастбища и луга, так как довольствия рядовых казаков постоянно сокращались, что вызывало постоянное недовольство казачества. Складывалась парадоксальная ситуация, когда земля юридически принадлежала Войску, фактически донским помещикам, которые поселяли на ней своих крепостных крестьян, а последние, без ведома своих владельцев сдавали землю в аренду малоземельным казакам и иногородним. Таким образом, можно говорить о том, что в Земле войска Донского, в меньшей степени в Приазовье, широкое распространение получили субарендные отношения в сфере землевладения и землепользования, в которых непосредственное участие принимали и крестьяне, иногда даже в качестве нелегальных арендодателей.

В первой половине XIX в. в Земле войска Донского и Приазовье все отчетливее проявляется тенденция ориентации сельскохозяйственного производства на рынок. Так, рост товарности зернового хозяйства на Дону за первую половину XIX в. составил 8,7 %, а в Приазовье — 12,5%, а если учитывать развитие винокурения в данном регионе, на которое употребляли 2,5% и 3,2% валового сбора зерновых культур, то рост составит 11,3% в Земле войска Донского и 22,1% в Приазовье. В абсолютном выражении казаки продавали зерновой продукции значительно больше, чем помещики. На долю казачьих хозяйств приходится 72,4% товарного хлеба, а помещичьих -27,6%. Товарность помещичьих хозяйств в целом была несколько выше, чем казачьих. При этом помещики больше ориентировались на экспорт своих зерновых культур, главным образом пшеницы, за пределы Войска Донского, в то время как казаки большую часть своей продукции продавали внутри региона. Так, на территории Земли войска Донского казаки продавали 21,8% ячменя и овса, основными покупателями которого, очевидно, выступали донские помещики, владевшие огромным количеством рогатого скота и лошадей. Другой причиной различной ориентации казачьих и помещичьих хозяйств при продаже своей продукции является отсутствие у большинства казаков возможности вывозить хлеб в портовые города Приазовья и Нижнего Дона, находящиеся от их наделов за несколько сот верст. В помещичьих хозяйствах, большинство из которых находилось в близлежащем Миусском округе, эту функцию выполняли крепостные крестьяне, обязанные нести до

Ф рожную повинность. В целом, в помещичьих хозяйствах продавали 13,4% всех хлебов, а в казачьих — 11,3%. Столь небольшая разница свидетельствует не только о незначительной доли пахотных земель в структуре помещичьего хозяйства в первой четверти XIX столетия, но и о слабой эффективности ведения крепостного хозяйства.

Отсутствие необходимости в постоянных переделах земли среди членов крестьянской общины наряду с равномерным обложением налогами обол стрило социально-экономическое неравенство. Однако в отличие от центральных губерний, где социально-экономическая дифференциация стала наблюдаться только с зарождением капиталистических отношений в деревне, на Дону и в Приазовье имущественное расслоение в крестьянской среде прослеживается с самого начала освоения региона. Экономическое положение малороссиян, которые обосновались на Дону и в Приазовье, было значительно лучше, чем беглых крестьян и купленных великороссов, так как, пересе-^ ляясь, они приводили с собой не только личные вещи, но и домашний и тягловый скот, перевозили сельскохозяйственный инвентарь. Полных сведений, о размерах собственно крестьянских наделов в этот период обнаружить не удалось. Однако сохранились сведения из некоторых приазовских и донских имений, а также косвенные подтверждения, сделанные из анализа товарности крестьянского хозяйства по количеству продаваемого зерна позволяют утверждать, что размер крестьянской запашки фактически зависел от возможностей крестьянской семьи обработать тот или иной участок земли. ^ Зажиточность крестьянского хозяйства обычно определялась наличием тяглового скота, так богатые крестьяне имели по 8-9 пар рабочего скота, несколько десятков овец, нанимали обедневших соседей для обработки земли и выпаса скота, активно торговали скотом и хлебом, главным образом, пшеницей. К сожалению, нет возможности определить степень товарности крестьянских хозяйств, которая, по всей видимости, в силу объективных причин была низкой. Во-первых, торговать хлебом крестьяне не привыкли, а вовторых, систематические неурожайные годы вынуждали их не только оставлять «зерновой запас», но и держать хлеб необмолоченным на гумнах, поэтому торговать хлебом могли себе позволить только зажиточные крестьянские хозяйства. Вместе с тем, мы можем утверждать, что в дореформенный период отчетливо проявилась тенденция к ориентации крестьянского хозяйства на рынок, которая проявится после отмены крепостного права, несмотря на ограниченные земельные владения крестьян.

Несмотря на относительно позднее заселение крестьянами Земли войска Донского и Приазовья, постоянную миграцию населения в данном регионе, наличие большого количества неосвоенных земледельцами площадей здесь, как, впрочем, в любом другом колонизируемом крестьянами регионе возникла община. Она выполняла общественно-хозяйственные, административные, фискально-податные и полицейские функции в пределах того или иного сельского общества, обеспечивала существование мелкого производителя (крестьянина), поддерживала традиционный хозяйственный и бытовой уклад в деревне, но она не оставалась неизменной. Испытывая воздействие государственного аппарата и помещиков, стремившихся превратить ее всецело в фискально-полицейское учреждение, и влияние новых, капиталистических отношений, нарушавших ее патриархально-бытовой уклад, в условиях крепостного права крестьянская община становилась подчиненным, но существенным элементом помещичьего хозяйства. Существование крестьянской общины было выгодно не только государственной власти, поскольку в некотором отношении община являлась органном местной администрации и помещику, для которого община являлась инструментом, обеспечивающим сбор оброка и исполнение феодальных повинностей, хотя он постоянно стремился заменить общинные институты вотчинной администрацией, либо превратить их в чисто фискально-полицейские учреждения, выполняющие все требования владельца имения, но и крепостным крестьянам, так как она в известной мере противодействовала наступлению на нее со стороны помещиков, в определенной мере сдерживая крепостнический гнет. Так во время Миусского восстания 1820 г., в котором по официальным данным приняло участие 30465 крестьян из 256 имений, первоочередной мерой, принятой восставшими было восстановление общинного самоуправления. Они заменили назначенных помещиками старост выборными представителями. Введение 3-х дневной барщины крестьянским обществом было воспринято как нарушение неписанного договора, на основе которого пришлые крестьяне и поселились на миусских землях, поэтому они стали требовать вступления в ряды казачества или государственных крестьян.

Трансформация крестьянской общины на Дону и в Приазовье на протяжении всего крепостного периода привела к значительным изменениям приоритетов при осуществлении ее функций. Конечно, нищета, сословная приниженность, тяготы податных платежей подталкивали донское и приазовское крестьянство к общинной организации как единственному гаранту выживания, с ее приматом общественного над частным, круговой порукой, особенностями семейного строя. Однако отсутствие необходимости в постоянных переделах земли привело к тому, что в этот период крестьянская община потеряла одну из важнейших своих задач, что естественно ограничивало ее влияние на хозяйственные дела, так как практически отсутствовал механизм влияния на зажиточных крестьян со стороны рядовых общинников. Интенсивное расширение границ российского государства, опережающее рост населения страны, обусловило создание экстенсивного типа агрикультуры, спровоцировав хищническое отношение к земле и слабое внедрение агротехнических новшеств, поэтому донские крестьяне были меньше привязаны к земле, чем крепостные центральных губерний. Самостоятельному ведению хозяйства и индивидуальному землепользованию способствовало и распределение повинностей, которые в Земле войска Донского обычно делились независимо от степени зажиточности того, или иного крестьянина. Отчасти поэтому уровень экономической дифференциации крестьянского населения был достаточно высоким. Развитие хуторского хозяйства привело к тому, что большое распространение получили небольшие крестьянские поселения, где практически отсутствовал вотчинный контроль со стороны помещика. Таким образом, мы можем констатировать, что уже в крепостной период на территории Земли войска Донского, в меньшей степени в Приазовье, ведение крестьянского хозяйства носило более частный, индивидуальный характер, по сравнению с хозяйственной деятельностью крепостных крестьян в центральных губерниях России, где были более сильными общинные устои.

Вместе с тем, ограниченные возможности влияния на хозяйственную деятельность крестьян со стороны общины отчасти были компенсированы за счет усиления административных, судебно-полицейских и социальных функций. Совместное проживание крестьянского населения с казачеством привело к тому, что большое значение в жизнедеятельности крестьянской общины приобретают правовые и нравственные нормы. Высокая самооценка, чувство собственного достоинства, уважение к личности как характерные черты казачества в купе со стремлением к вольности уже однажды бежавшего от крепостничества населения положительно повлияли на осознание своей значимости и крестьянским населением Дона. Примечательно, что малороссиян, поселившихся в дореформенный период в Земле войска Донского, сами казаки после отмены крепостного права считали донцами, хотя и «второго сорта». Соседство крестьянской и казачьей общины и близкие культурные корни малороссиян и донских казаков привели к тому, что в Земле войска Донского вотчинная администрация не так активно посягала на традиции общинного самоуправления. Более того, по образцу казачьих станичных обществ, в крестьянской общине были введены должности атаманов и есаулов, община официально была наделена судебными функциями, причем эти меры Войскового правительства донскими помещиками были приняты как должное. Все это привело к тому, что на Дону возник своеобразный тип сельской общины, лишенная важнейших хозяйственно-экономических функций - пере

§ дела земли и «поравнения» тягол, община, тем не менее, оказывала существенное влияние на повседневную жизнь крестьянского общества.

В дореформенный период продолжала сохраняться и сословно-этническая замкнутость малороссийских крестьян, которые сохранили свои обычаи и традиции: архитектурные особенности своих поселений, традиционную одежду, религиозность, бытовой уклад. Принесенные с собой обычаи в условиях традиционного общества практически не претерпевают никаких ц изменений среди донских крестьян. Главным образом, это связано с тем, что в целом культура казаков и малороссиян, которые составляли подавляющее большинство донских крестьян, имела общие исторические корни. Схожесть многих обычаев: выборность атаманов, повышенное внимание общества к этическим нормам, близость языковых наречий и многие другие; вызывали среди рядовых казаков снисходительное отношение к крестьянам, обремененных крепостным правом. С другой стороны, казачество, стесненное в юр-^ товых довольствиях, негативно относилось к расширению помещичьего землевладения, но так как со стороны этот процесс выражался в обилии земли у крепостных крестьян, то именно в их лице казаки видели главного виновника своих бед. Отсюда и проблема взаимоотношений казаков и крестьян, проявившая себя еще в дореформенный период. Вместе с тем, уже к середине XIX столетия в крестьянской среде наметились пути дальнейшего развития. Так, современники отмечали вытеснение из повседневной жизни украинского языка и возникновение на его основе особого наречия, сближение казачь-* их и крестьянских традиций, особенно, в сфере материально-бытовой культуры.

Учет исторического опыта взаимоотношений местного казачьего и пришлого крестьянского населения может способствовать избежать ошибок прошлого. В настоящее время в условиях реализации политики возрождения казачества, нарастающего национализма, порой переходящего в шовинизм, следует исключить проявления на государственном и региональном уровне социального неравенства, особенно в сфере земельных отношений. История показывает, что неравноправные возможности на владение и пользование землей неизбежно приводят к противостоянию сторон, которое часто переходило за рамки закона. В сознании крестьян право трудиться на земле определяется не правовыми нормами, а самим рождением в крестьянском обществе и закреплялось традиционными общинными установлениями. Суть крестьянской ментальности заключается в сакральном отношении к земле, так как земельный надел для русского крестьянина был и остается основным источником существования.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Ревин, Иван Алексеевич, 2005 год

1. Архивные материалы

2. ГАРО Ф.46. «Атаманская канцелярия» («Канцелярия войскового наказного атамана») Оп.1. Д.198, 383, 417, 662.

3. ГАРО Ф.55 «Попов Харитон Иванович» Оп. 1. Д.381.

4. ГАРО Ф.213. «Областное по крестьянским делам присутствие» Оп.2. Д.220-223, 240-248; Оп.4. Д.228.

5. ГАРО Ф.243. «Ульяновы, донские казаки - дворяне» Оп. 1. Д.27.

6. ГАРО Ф.269. «Донецкое окружное судное начальство» Оп.1. Д. 146, 372, 436, 452, 497; Оп.1 доп. Д. 45, 51, 107; Оп.2. Д.1, 15, 109, 116, 123, 150, 150а,218; Оп.6. Д.914.

7. ГАРО Ф.338. «Станичное правление» Оп.1. Д.288, 434, 504, 540, 576, 582, 586, 596, 597, 600, 708, 1017, 1025, 1052; Оп.З. Д.896; Оп.5. Д.560.

8. ГАРО Ф.339. «Хоперское окружное полицейское управление» Оп.1. Д.232, 233

9. ГАРО Ф.341. «Войсковая канцелярия Войска Донского» Оп.1. Д.18, 24, 27, 34, 39, 179, 246, 271, 297, 668, 730, 736, 768, 778, 970-977, 979-992, 1264-1266, 1450, 1636, 1733, 2001, 2011, 2302; Оп.2. Д.14, 105, 864, 874; Оп.З. Д.34, 144, 377.

10. ГАРО Ф.353. — «Области войска Донского статистический комитет» Оп.1. Д.79, 674

11. ГАРО Ф.358. «Дирекция народных училищ Области войска Донского» Оп.1. Д.272, 275.

12. ГАРО Ф.376. «Ростовское уездное казначейство» Оп. 1. Д.5.

13. ГАРО Ф.410. «Областной Войска Донского предводитель дворянства» Оп.1. Д.51, 132; Оп.5. Д.20; Оп.6. Д.822.

14. ГАРО Ф.429. «Комиссия для размежевания земель войска Донского» Оп.1. Д.410.

15. ГАРО Ф.579. «Канцелярия Таганрогского градоначальника» Оп.1. Д.2.

16. ГАРО Ф.697. «Ростовский-на-Дону городской музей» Оп.2. Д.77.

17. РГВИА Ф.1. «Канцелярия Военного министерства» Оп.1. Д.2354, 19653,23521.

18. РГВИА Ф.13. «Казачья экспедиция канцелярии Военной коллегии» Оп.2. Д. 1481

19. РГВИА Ф.ЗЗО. «Главное управление иррегулярных войск Военного министерства» Оп.2. Д.113, 118

20. РГВИА Ф.331. «Комитет по разработке «Положения об управлении войском Донским» Оп.1. Д. 15, 32, 192, 367, 441.

21. РГВИА Ф.ВУА. «Военно-Ученый архив Главного штаба» Д.934, 18717.1. Опубликованные источники

22. Акты, относящиеся к истории войска Донского, собранные генерал-майором A.A. Лишиным. T.III. Новочеркасск, 1894. № 124.

23. Документы по истории Глафировки. http: // materno wski.narod.ru/documents

24. Донские дела. Кн.1. Русская историческая библиотека (РИБ). Т. 18. СПб., 1898; Кн.2. Т.24. СПб., 1906.

25. Земля в судьбе донского казака. Собрание историко-правовых актов. 1704 1919 гг. Ростов-на-Дону, 1998.

26. Кириллов А. Акты об устройстве станичных юртов. // СОВДСК. Вып. И.Новочеркасск, 1901.

27. Материалы для истории Войска Донского. (О запрещении принимать на Дону беглых людей и других выходцев). // ДВВ. 1865. № 33. Часть неоф., № 34. Часть неоф.

28. Наш край. Документы по истории Донской Области XVIII начала XX вв. Ростов-на-Дону, 1963.

29. Попов Х.И. Из старинных актов. (Очерк водворения на донских землях малороссиян). // Донской Вестник. 1868. №36.

30. Сборник исторических материалов, извлеченных из архива е.и.в. канцелярии. СПб., 1896. Вып. VIII.

31. Сборник Русского исторического общества. (РИО). Т. 121. СПб., 1906.1. Законодательные материалы

32. Полное собрание законов Российской империи (далее ПСЗ) Т.ХХ. № 4354

33. ПСЗ T.XXIII. №26164, 26290

34. ПСЗ T.XXIV. №17638, № 182394. ПСЗ T.XXXIII. № 329385. ПСЗ T.XXXVIII. №294166. ПСЗ T.XXXIX. №300407. 2 ПСЗ T.III. №20478. 2 ПСЗ Т.Х. № 8163

35. Новый памятник законов империи российской. СПб., 1828. Отд.П. Ч.Х. T.III.

36. Новый памятник законов империи российской. СПб., 1828. Ч.1Х. Отд. Первое Р.-С.

37. Положение об управлении Донского войска. Ч. I-III. СПб., 1835.