Костюм в повседневной жизни москвичей второй половины XIX в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.00, кандидат исторических наук Ермакова, Ксения Валентиновна

• Ермакова, Ксения Валентиновна
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Ермакова, Ксения Валентиновна

Введение.

Глава 1. Источники, историография.

1.1. Обзор источников.

1.2. Историография.

Глава 2. Мода и русский костюм второй половины XIX в.

2.1. Основные тенденции мужской моды.

2.2. Основные тенденции женской моды 50-х - 60-х гг. XIX в.

2.3. Основные тенденции женской моды 70-х— 90-х гг. XIX в.

Глава 3. Костюм «дворянской» Москвы.

Глава 4. Костюм Москвы «купеческой».

Глава 5. Мода и интеллигенция. Костюм как форма выражения социальных настроений.

Глава 6. Костюм «самодеятельного» населения Москвы.

Глава 7. Костюм нищих, юродивых и попрошаек.

Воры, обитатели и посетители «толкучек».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Костюм в повседневной жизни москвичей второй половины XIX в.»

Костюм как предмет исследования всегда вызывал интерес у самого широкого круга специалистов. Среди них, и художники различных направлений, специалисты-практики, разрабатывающие и создающие одежду и обувь, философы, историки и искусствоведы и др. Но до недавнего времени история костюма как часть материальной культуры анализировалась в основном в контексте истории социальных процессов и модернизации общества. В современном мире вещи уже не просто существуют, но проживают самостоятельную жизнь, по-своему воздействуя на жизнь общества, характер и содержание господствующих социальных отношений.

Биография вещи представляет собой реальность, принадлежащую порядку культуры. В этой реальности, как и в любом жизненном цикле можно выделить три основных этапа: появление, функционирование и исчезновение. Появление предполагает исследование попадания вещи на рынок и затем в повседневную жизнь человека. Функционирование подразумевает анализ практик, отражающих процесс взаимодействия человека и вещей, а также социальных сред, в которых предметы циркулируют. Появившись в повседневной жизни человека, предметы, определенным образом организуют быт, удовлетворяют потребности и приносят пользу. Потеря всякой утилитарной и символической значимости предмета, означают его «гибель». Установление длительности использования вещи и момента ее исчезновения связывают биографию вещи с социальной историей общества.1 Таким образом концепция культурной биографии вещи

1 Appadurai A. The Social Life of things. Commodities in Cultural Perspective. Cambridge University Press. 1996. P. 3-63; KopytoffY. The cultural biography of things: commoditization as a process // Ibid.P.66-67. задает теоретическую рамку, позволяющую рассматривать жизнь вещей на уровне повседневных практик взаимодействия человека и вещи в социуме.

Как только речь заходит о костюме неизбежно возникают два социологических понятия «мода» и «обычай». От слова «обычай» (лат. «consuetude», француз, «costum», итал. «costume», англ. «custom») происходит само слово «костюм», включающий в себя как сам комплекс одежды, так и прическу, грим, обувь, аксессуары, - т.е. все то, что формирует целостный внешний облик человека. Изменение же форм костюма ассоциируется со словом «мода». Исторически в разных языках слова «обычай» и «мода» были тесно взаимосвязаны, а иногда и взаимозаменяемы. С течением времени смыслы слов «мода» и «обычай» изменились, превратившись в противоположные понятия. Обычай стал олицетворять постоянство, стабильность, неизменяемые стереотипы поведения, а мода — быстропроходящую популярность чего-либо.

В целом, и мода, и обычай — это некоторые способы поведения людей по отношению к тем или иным ценностям и объектам, социальные правила, задающие стандарты и нормы и регулирующие жизнь различных типов обществ. Так, невозможно говорить о моде при описании костюмов обществ древних, этнически замкнутых, ограниченных жесткими регламентами и предписаниями в отношении тех или иных элементов быта. В то же время это слово вполне привычно, когда речь идет о костюме общества урбанизированного, индустриального, расширяющего средства массовой коммуникации, развивающегося в сторону демократизации общественной жизни. Таким образом, в социологическом смысле мода и обычай соотносятся с разными типами обществ.

Обычай - социально унаследованный стереотип поведения, который постоянно воспроизводится в определенном обществе или социальной группе и является привычным для его членов. Обычай ориентирован на прошлое, а главный эталон поведения — заветы предков, отсюда ведущая роль старшего поколения.2

Обычаи и традиции поддерживают своеобразные способы обращения с вещами, которые имеют не только бытовые, но и немаловажные социальные и моральные значения. Действительно, вещи, находящиеся в использовании длительное время и обладающие большой ценностью, способствуют установлению близких отношений между владельцем и вещью, наделению вещи множеством символических смыслов.

Поэтому мастера прошлого веками воспроизводили древние эталоны, наделявшиеся божественным происхождением. Чем точнее была копия, тем ценнее произведенный образец. В традиционном обществе материально-вещественная среда за жизнь одного поколения менялась мало, и вещи, обладая постоянством, могли надолго переживать своих изготовителей и первых владельцев. Такие вещи выполняли функцию связи поколений и обеспечивали стабильность материального мира. От старших поколений наследовались не только стиль, материал, но и сами вещи, служившие потомкам до полного физического износа и не знавшие износа морального. Навыки ремонта этих вещей, также передававшиеся из поколения в поколение, были обычной практикой. Все сказанное относится и к одежде, которая почти не менялась на протяжении столетий.

Для такого общества характерна локальная замкнутость, ведь «.самое незначительное на вид новшество открывает доступ опасностям, оно может развязать враждебные силы, вызвать гибель самого новатора и тех, кто с ним связан».4 Таким образом, там, где правит обычай, перемены и новшества, а значит, и моды воспринимаются как разрушительные силы, угрожающие сложившимся устоям.

2 Гофман А.Б., Левкович В.П. Обычай как форма социальной регуляции // Сов. этнография, 1973. №1. С. 14-20.

3 Гофман А.Б. Мода и люди. М., 2000. С.42.

4 Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930. С.24.

Хотя слово «мода» все же употребляется применительно к античным и средневековым обществам, речь идет скорее об элементах моды, характерных для высших кругов, рано вышедших из-под контроля обычая. Моды как массового социального явления тогда еще не было.5 Обусловленные однообразными, стабильными и замкнутыми условиями существования обычаи и законы пронизывали и регулировали большинство сторон жизни. Поэтому почти до середины XIX в. европейский костюм видоизменялся в соответствии с теми или иными региональными особенностями, национальными традициями, но не за счет моды.

Если воспользоваться определениями, даваемыми в этой связи социологами, мода как социальное явление не может действовать в обществах: 1) статичных, неизменяющихся; 2) социально однородных или с жестко фиксированной иерархией социальных групп, между которыми не может производиться обмен культурными образцами и невозможно взаимопроникновение; 3) со строго ограниченным набором культурных эталонов; 4) замкнутых, закрытых.

Мода - обычное социально-культурный процесс в обществах: 1) динамичных, стремящихся к изменениям и проводящих их; 2) социально дифференцированных, но мобильных, не разделенных непреодолимыми барьерами; социальные группы могут не только подражать друг другу, но и изменять свой статус; 3) избыточных, т.е. имеющих возможности для тиражирования материальных и культурных образцов; 4) открытых, осуществляющих контакты с другими культурами и обладающих средствами и каналами коммуникаций.6

Краткая предыстория моды свидетельствует, что ее первые ростки появились в эпоху Возрождения, затем в XVIII в. мода стала влиять на поведение узких кругов знати. Но только в XIX в. сформировались необходимые социальные факторы, определившие распространение моды в

5 Гофман А.Б. Мода и люди. М., 2000. С.42.

6 Там же. С.42. масштабе массовой культуры. Среди них главные: промышленная революция с ее техническими нововведениями, политические перестановки, ломка сословий, изменение межнациональных и межрегиональных границ, трансформация социально-экономической и общественной жизни. Таким образом, с этого времени мода превращается в одну из важных форм социальной регуляции поведения различных слоев населения, взяв на себя роль нового «диктатора» норм и стандартов в области костюма и внешнего облика.

По мнению французского философа Ж.Бодрийяра, мода, изменяющаяся каждый сезон, развитие массового производства, делающее вещи доступными, возрастающая скорость товарообмена в индустриальной культуре изменят биографии вещей, сократив продолжительность их жизни.7 Это оказалось верным по отношению к западной культуре, где вещи, одежда обувь, бытовая утварь уже давно действуют в направлении постоянного обновления, предполагающего легкое расставание и замену вещей.

Совсем другое дело русская культура. Как упоминалось выше, сфера моды резко ограничена в обществах, жестко регламентированных законами, правом, устанавливающими четкие предписания в отношении различных элементов быта, в том числе и костюма. Именно таким было устройство русского общества вплоть до середины XIX в. К нему во многом подходила аллегория, предложенная французским историком Тэном, уподобившим сословный строй большому дому, заселенному жильцами. Каждому жильцу предоставлялось подниматься по ступеням своего этажа, не дальше. Если он намеревался идти выше, то упирался в крепко запертые двери, пройти через которые было почти невозможно. Жильцы нижних этажей знали, что верхний этаж им не доступен.8

Такой взгляд поддерживался свыше. Государственная власть стремилась закрепить порядок системой законов и общественной

7 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М, 2000. С.387.

8 Вишняков Н.ГГ. Из купеческой жизни //Московская старина. М., 1989. С.294-295. дисциплиной. В результате общество распадалось на отдельные социальные среды с различными знаковыми системами социальной самоидентификации. В таком обществе вопросы моды были предопределены, она оставалась прерогативой узкого слоя населения.

Костюму приписывалась особая социализирующая функция. Всякая «неправильная» одежда, выпадающая из кодекса стандартов, компрометировала человека. Личность оказывалась подверженной влиянию вещей и зависимой от них. Известно пристрастие Николая 1 к классификации подданных. Кроме постоянных дополнений в уже существующие униформы, вводились новации по всем военным и гражданским структурам. В 1845 г. было выпущено Расписание объемом 13 стр., в какие дни, в какой форме быть. Николай рассматривал вопрос о специальной форме даже для кухарок; «полгорода в мундирах», - писал о николаевской эпохе А.М.Герцен. В николаевское время существовали правила придворного этикета и поведения. Нарушать порядок было нельзя.9

Период «оттепели» наступил с приходом к власти нового императора -Александра II, сумевшего вывести страну на путь реформ. Крестьянская реформа 1861 г. повлекла за собой преобразование всех сторон государственной и общественной жизни. Вместе с социальным освобождением, началось духовное раскрепощение народа, усилился процесс демократизации культуры. Огромное значение имел научно-технический прогресс, ставший и фактором, и показателем развития культуры. Ускорился процесс вхождения русской культуры в общемировую. С другой стороны, общемировая культура обогатилась достижениями русской науки, искусства, литературы.

Это полезное и одновременно опасное сближение и взаимовлияние русской и западной культур остро поставили вопрос о сущности русской национальной и культурной идентичности. Через многочисленные идеи,

9 Кирсанова P.M. Московский «Латинский квартал» // Родина, 1997. №12. С.53 концепции, культурные течения, русские пытались понять и определить себя, найти ответы на серьезные вопросы современности: что значит быть русским, какова миссия и место России в мире, где «истинная» Россия в Европе или в Азии, в царской империи или в крестьянской деревне, в Санкт-Петербурге или в Москве.

В этих условиях вопросы используемой одежды, пищи, стиля языка приобрели особый смысл, став фактором самоутверждения и самоидентификации. Как писал русский философ XIX в. К.Н.Леонтьев -«Внешние формы быта, одежда, обычай, мода. все эти внешние формы. вовсе не причуда, не вздор. это неизбежные пластические символы идеалов внутри нас созревших или готовых созреть».10

На языке предметов противостояние моды и обычая, отразило ключевую проблему русской культуры XIX в. — схватку двух абсолютно различных миров европейской культуры высших классов и культуры русского крестьянства. Комплексное взаимодействие между этими социальными средами имело значительное влияние на национальное самосознание, все виды искусства и костюм ХГХ-го в.

Со второй половине XIX в. старая Москва, исторически кардинально отличавшаяся от Запада, начинает превращаться в один из наиболее быстро развивающихся капиталистических городов мира. Но европейские новшества, вводившиеся в Москве, все еще попадали в общество с традиционной религией и сложившимися ритуалами, а потому неизбежно подвергались изменениям, адаптируясь к определенной психологии и внутренним стандартам города.

Таким образом, цель данной работы - исследовать повседневный московский костюм как средство выражения социально-культурной идентичности, как источник информации о свойствах характера, привычках и

10 Цит. по: Глушкова Т. «Боюсь как бы история не оправдала меня.» // Наш современник, 1990, №7. С. 142. образе жизни различных социальных слоев населения Москвы второй половины XIX вв.

В этой связи предполагается решить следующие задачи: показать на примерах воздействие на костюм и внешние формы быта москвичей с одной стороны моды, с другой обычая, рассмотреть бытовые стороны взаимодействия человека и одежды в условиях городской среды, выделить наиболее характерные социально-групповые особенности в костюмах, связанные с соответствующими групповыми ценностями, проанализировать роль и значимость одежды в повседневной жизни представителей различных социальных слоев Москвы. Следует отметить, что в задачи данного исследования не входит подробное описание истории русского костюма, что уже сделано искусствоведами и историками костюма.

Предмет исследования - мода и костюм как средства социальной адаптации и идентификации. Объект ~ москвичи различных социальных групп. Хронологические рамки исследования охватывают пореформенный период - середину и вторую половину XIX в. Двадцатый век, характеризуется становлением совершенно других принципов общественно-политической жизни, новых идеалов духовных и внешних, поэтому в работе затрагиваются лишь первые годы XX в, сохранявшие основные тенденции предшествующего времени.

Следует отметить, что правила четкой хронологии нарушаются в интересах сравнения изменений во внешнем облике москвичей разных социальных групп. Имея ввиду социальную неоднородность населения различных районов города, французский писатель Анри Труая отмечал, «что Москва, по-существу, была не одна: были десять двадцать, тридцать городов, носивших это имя и существовавших бок о бок».11

В соответствии с этим для раскрытия темы представлялось логичным в каждой главе отдельно исследовать историю эволюции бытового костюма в

11 Troyat H. Daily Life in Russia under the Last Tsar. Stanford, 1979, P. 160.

Анри Труая — выходец из семьи московских купцов и меценатов Тарасовых. рамках той или иной социальной среды московского общества. Поскольку четкое сословное деление постепенно перестает отражать существующую социальную градацию населения, помимо сословий мы используем некоторые рубрикации переписей, применимые в отношении городских жителей, как например «самодеятельное» население.

В современных условиях интенсивного развития культуры потребления в России возрос интерес к материальной стороне жизни и повышению ее качества. Этим объясняется высокий спрос на информацию по вопросам моды и ее истории, истории костюма, одежды, вещей. Формирование вкуса — важная социальная задача, решение которой зависит от качества публикуемой информации. Однако неконтролируемый рост информационного потока, навязывание чужих образцов поведения, присущие современной жизни, выводят в разряд модных - уродства и деструктивные формы поведения.

Наряду с позитивными началами современные тенденции к глобализации действительно рождают новые сложности. Ведь смысл культурного взаимодействия не в слиянии и формировании некоей единой культуры, а в обмене культурными достижениями. Поэтому вопрос сохранения исторически сложившихся культурных отличий и собственной идентичности становится одним из важных и обсуждаемых. Все это выдвигает на первый план необходимость изучения не только модных веяний и тенденций, но и истории взаимоотношения человека и материального мира вещей.

История костюма — это история культуры в самом широком смысле этого слова. Все, чего смогло достичь человечество в разных сферах деятельности, нашло свое отражение в одежде. Костюм дает представление о культурных и экономических контактах народа, его эстетических идеалах и обычаях»12, - пишет исследовательница русского костюма Р.М.Кирсанова. К

12 Кирсанова P.M. Русский костюм и быт XV11I-XIX веков. М., 2002. С.7. этому можно добавить что под влиянием культурных контактов, технических усовершенствований, традиций и моды, эстетические каноны сильно меняются. Но новая форма — лишь пьедестал следующей формы. И даже при известной унификации и стандартизации распространения модных тенденций, своеобразие восприятия, связанное с социальными установками, культурой, психологией, остается неизменным. В этом плане актуальной исследовательской задачей представляется изучение особенностей укоренения западных влияний на московской территории и истории развития московской культуры поведения.

Заключение диссертации по теме «Исторические науки», Ермакова, Ксения Валентиновна

Заключение

По экономическим показателям Москва вступила в XX в. как лидер капиталистического развития России. В течение шестидесяти лет до революции, произошли существенные изменения и в материальной среде города и во внешнем облике москвичей. Москва стала центром торговли и промышленности, соперничала с Петербургом в области литературы и искусства, давала широкий простор уму и энергии предпринимателей, предоставляла людям возможность найти приложение своим знаниям и опытности в многообразных сферах деятельности. Недаром жители провинций стремились именно в древнерусскую столицу, а не в Петербург, куда особой «тяги» из других городов не было.418

Однако «Я» Москвы, ее дух, и индивидуальность не изменились, лишь приняв новую форму. Как город-лидер Москва всегда «.служила регулятором общественного мнения»,419 при этом московский образ жизни оставался самобытным и провинциальным. Разнообразной и живой Москва пленяет пестротой, - писал еще A.C. Пушкин. В конце XIX в. Пирожков -герой романа Боборыкина «Китай-город» - скажет о Москве то же самое: «отовсюду открывается какая-нибудь красивая и своеобразная картина. тешащая глаз яркостью и пестротой цветных пятен.».420 Поэт Михаил Кузьмин, побывав в Москве в начале XX в., также отметил некоторые особенности москвичей: «Громкий московский акцент, особые слова, щелкают каблуками при ходьбе, татарские скулы и глаза, усы, закрученные вверх, эксцентричные галстуки, яркие жилеты и куртки, явная бравада и

41S Розанов Н.П. Воспоминания старого москвича М, 2004. С.330.

419 Бахрушин C.B. Труды по источниковедению, историографии и истории эпохи феодализма. М., 1987. С. 165.

420 Боборыкин П.Д. Указ.соч. С. 24-26. неукротимость идей и утверждений, - все это заставляет задуматься: новые люди выходят на первый план».421

По словам Дягилева к началу XX в. в Москве действительно было на что посмотреть, особенно в области визуального искусства. Прогрессивная политика столицы, свободная атмосфера, шумные современные манеры, новые технологии и в то же время живость патриархальных традиций — все это было вполне в духе московского культурного миллениума, вдохновившего художников на экспериментальные формы. Именно «алогичностью» бытовой культуры Москва так привлекла художников русского авангарда. Своеобразным отражением соперничества старого и нового, моды и обычая может быть картина В.Кандинского «Дама в Москве», где главная героиня изображена в странном костюме, представляющем нечто среднее между традиционным русским сарафаном и бальным платьем (рис. 169).

В этом противостоянии мода по-прежнему уступала, оставаясь прерогативой высших классов. Согласно выработанной теоретиками моды концепции «эффекта просачивания вниз», господствующий класс - элита, после распространения культурных образцов, обозначающих их социальный статус, вниз к другим классам и слоям, сразу же устремляется за новыми модами с целью обозначить и сохранить свою групповую идентичность и отличия от основной массы. Более низшие в свою очередь постоянно стремятся овладеть стилем высших классов не только по причине естественного желания улучшить свое положение, но и вследствие престижа,

АЛ которым обладает элита. ~

В московской культуре этого не произошло. Консерватизм и традиционность Москвы оказали свое влияние на отношение к моде. Каждая социальная группа и в начале XX в. продолжала жить своей жшныо по

421 Кузьмин М. Цит. по: Белый А. Между двух революций. Л. 1934. С.244.

422 Гофман А.Б. Мода и люди. М., 2000. С. 153. своим законам в своей части города. Социальные контакты с «чужими» были минимальными.

Это отражалось и в костюме различиями в покроях и силуэтах. В Москве долго сохранялось традиционное народное платье. Яркие купеческие шали соседствовали с элегантными шляпками обитательниц «благородных» районов Пречистенки и Остоженки; изящные фраки обладателей цилиндров — с простонародными зипунами и «гречниками».423 Бабы рядились в сарафаны, короткие кафтаны, платки. Татарки — в шелковые просторные платья с вышитыми нагрудниками и шаровары. Цыганки - в цветастые юбки. По покрою платья можно пришлых людей отличить от коренных обитателей.

Хотя сложившиеся в давние времена сословные особенности образа жизни постепенно стирались, сословность одежды осталась значительным элементом московской культуры. Умение носить модный костюм, знание соответствия различных деталей ситуациям и правилам поведения, приобретались только воспитанием. Поэтому, модное платье, соответствовавшее ситуации и манере держаться, достаточно четко определяли социальную принадлежность владельца. В пореформенные годы общий модный покрой постепенно перенимался разными группами населения, но каждая из них, усваивая общий стандарт, интерпретировала его в соответствии с возможностями, ценностями, взглядами своего социального сообщества. Оставались такие формы одежды, например фрак, которые никогда не надевались рабочими, хотя это не запрещалось никакими законами. Формировались внутригрупповые стили, специфические особенности костюмов разных слоев, позволяющие отделить одну группу от другой.

В целом одежда большей части москвичей - рабочих, мастеровых, ремесленников, извозчиков и мелких торговцев — сохраняла традиционные силуэты, лишь слегка меняя цвет, расположение пуговиц, высоту картузов и

423 Кирсанова P.M. Русский костюм и быт XVTH-XIX веков. М., 2002. С. 186. т.д. Согласно переписям, именно этот люд составлял основную массу населения Москвы и формировал повседневный костюмный облик города. Это подтверждают наблюдения одного из персонажей романа «Китай-город» дворянина-интеллигента Пирожков а. Стоя на Красной площади, он «минут с десять предавался статистике» и считал: «мужик, артельщик, купец, купчиха, адвокат». «В десять минут не проехало ни одной кареты, не прошло ни одной женщины, которую он способен был назвать «дамой»».424 О том же пишет М.Чехов: «Какого же было мое удивление и разочарование, когда. я увидел. низенькие обшарпанные постройки. и таких рваных извозчиков, каких засмеяли бы в Таганроге.»425. Мало что изменилось и к началу XX в. Г.КЖуков, приехав в Москву отметил: «Вокзальная площадь и окрестные улицы не произвели на меня особого впечатления. улица грязная, мостовая с большими выбоинами, много пьяных, большинство людей плохо одето».426 Действительно, по словам Н.П.Розанова, «огромному большинству населения жилось трудно, и недовольство своим состоянием было явлением всеобщим. .Исключая. немногих счастливцев, которых можно было найти в каждом сословии, вся громадная масса населения Москвы должна была вести тяжелую борьбу за существование, и многие совсем не находили возможности применить свои силы и знания к какой-нибудь достаточно обеспечивающей их работе,.».427

Переписи, проведенные в Москве в 1871, 1882, 1897 гг., достаточно определенно показывают особенности формирования капиталистического города и перемены в составе и социальной структуре города. Все резче обозначалось деление по классовому признаку, а внутри классов - по имущественному положению.

424 Боборыкин П.Д. Китай-город. М., 1957. С.47.

425 Чехов МП. Вокруг Чехова. Е, 1980. С.57.

426 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., 1971. С.18.

427 Розанов Н.П. Указ. соч. С.331.

Своей участью оказались недовольны тысячи мелких дворян, потерявших свое привилегированное положение. Согласно переписи, только к 1882 г. на социальное дно опустилось не менее 1000 семей. Как пишет Розанов, «скудными доходами были недовольны и низшие служители церкви. Плакались на свою судьбу бедные чиновники и служащие у частных предпринимателей. общее недовольство царило среди рабочих. Даже и среди торгово-промышленного сословия было только небольшое количество, которое смогло нажить себе капитал, чтобы вести «беспечальное житье»: большинство же мелких купцов, ремесленников разных цехов, торговцев еле сводило концы с концами. из людей свободных интеллигентских профессий только немногие могли похвалиться обеспеченностью в материальном отношении: в Москве было множество адвокатов и врачей без практики, ходивших в худых пиджаках и сапогах, масса литераторов, перебивавшихся в хлеба на квас, бедных художников и учителей и большое количество студентов, ютившихся в грязных дешевых номерах и живших впроголодь. Таким образом, в течение рассматриваемого периода времени Москва вовсе не была обетованною землею для большинства ее населения».428

Как следствие этого в Москве формировалась «культура бедности», когда добытая однажды вещь могла сопровождать человека практ ически всю жизнь. Отсюда попытки как можно дольше продлить ее биографию при помощи различных ухищрений и практик ремонта. Опыт длительного сохранения: починки, штопки, перешивания, передачи вещей «по наследству», на донашивание и т.д. - имелся у представителей практически всех социальных слоев Москвы. Можно говорить об особом отношении москвича к вещам. Несмотря на нарождающееся капиталистическое общество потребления, подразумевающее практическое, (или утилитарное),

428 Розанов ШТ. Указ. соч. С.331. отношение к вещам, а значит легкое расставание с ними, в Москве конца XIX — начала XX вв. все же придерживались старых традиций в отношении к материальным предметам. Это выражалось в своеобразных способах общения с одеждой, имевшей не только бытовые, но и важные социальные и моральные значения.

В то время не было нынешнего информационного изобилия. Человек имел возможность больше сосредотачиваться на вопросах непосредственно касающихся его личных проблем и бытовых потребностей. Все, волнующие людей события происходили рядом, а вещи были постоянными соучастниками главных жизненных ситуаций. Вещи «врастали» в жизнь человека, становясь не просто привычными, но «дорогими сердцу», неразрывно вписанными в личную жизнь владельца. С вещами были связаны воспоминания, пережитые горести и радости. Как писал М.Горышй: «необходимо помнить, что каждая вещь — воплощение духа человеческого, и

429 часто внутренняя ценность вещи значительнее человека».

Таким образом, значение вещей не ограничивалось их инструментальным характером, способностью облегчить существование человека. Являясь полноценными «действующими лицами» в сложном социальном пространстве вещи могли иметь собственную ценность.

Будущее развитие моды и западной культуры потребления в России оказалось сильно задержано дальнейшим ходом истории. Октябрьская революция, уничтожив классовое неравенство, изменит взгляд на нормы внешнего облика человека Признаком хорошего вкуса станут скромность и «простота». Чрезмерное внимание к вещам будет осуждаться как «мещанство» и «вещизм», поэтому мода как порождение классового расслоения общества исчезнет с улиц. Модная одежда станет враждебной по отношению к человеку. Все атрибуты щегольства как символы праздности, барства и безделья отныне будут опасны.

429 Горький М. Собр. соч. М., 1933. Т.ХХП. С.98.

Главная задача костюма сведется к тому, чтобы растворить человека в толпе, сделать неприметным. Улицы заполнят люди в лохмотьях. Молодые переоденутся в кожаные куртки, фуражки и кепки, а женщины, оставив модные шляпки, вернутся к платкам. В холодную погоду в качестве плащей вместо буржуазных накидок-«крылаток» в ход пойдут старые одеяла и портьеры, скатерти и изношенные покрывала430 Одежда нового времени будет простой и порой случайной. В народе будет еще больше комбинироваться, донашиваться и приспосабливаться старая одежда, а практики ремонта на долгие годы превратятся в стратегии выживания.

Такое отношение москвича к вещам можно нередко встретить и сегодня. Хотя Москва все время изменялась и мода уже давно действует на московской территории, старый обычай сохранился и москвичу нередко приятнее вещь не выбросить, а передать в другие руки, продлив тем самым ее жизнь и наметив новые вехи в ее биографии.

430 Кирсанова Р.М. Указ. соч. С.215.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Ермакова, Ксения Валентиновна, 2008 год

1. Художественная литература

2. Боборыкин П. Д. Китай-город. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1957.

3. Бунин И.А. Темные аллеи. Повести и рассказы. М.: Сов. Россия, 1986.

4. Гоголь Н.В. Избранное. М.: Просвещение, 1986.

5. Гончаров И.А. Обломов. Л.: Наука, 1987.

6. Загоскин М.Н. Москва и москвичи. М.: Художественная литература, 1991.

7. Кокорев И.Т. Очерки о Москве. М.: 1959.

8. Лесков Н.С. Повести и рассказы. М.: Художественная литература, 1989.

9. Островский А.Н. Пьесы. Ч. I. М.: Просвещение, 1985.

10. Толстой Л.Н. Анна Каренина. М., 1957.

11. Ю.Чернышевский Н.Г. Что делать? М.: Художественная литература, 1957. И.Чехов А.П. Избранные произведения. М.: Государственное издательствохудожественной литературы, 1960. 12.Чехов А.П. Осколки московской жизни. Поли. собр. соч. в 30-ти томах.

12. Т. 16. М.: Наука, 1979. 13. Успенский Г.И. Повести, рассказы, очерки. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1953.1. Мемуарная литература

13. Белоусов И.А. Ушедшая Москва: Воспоминания. М.: Русская книга, 2002.

14. Белый А. Между двух революций. Л., 1934.

15. Богатырев П.И. Московская старина // Московская старина, М.: Правда, 1989.

16. Богословский М.М. Москва в 1870-1890-х гг. // Московская старина, М.: Правда, 1989.

17. Бурышкин ПЛ. Москва купеческая. М.: Современник, 1991.

18. Вильмот М. и К. Письма сестер М. и К. Вильмот из России. М, 1987.

19. Вишняков Н.П. Из купеческой жизни // Московская старина, М.: Правда, 1989.

20. Герцен А.И. Состав русского общества. Полн. собр. соч. в 30-ти томах. М., 1953, Т. 2.

21. Гиляровский В.А. Москва и москвичи. М.: Московский рабочий, 1935.

22. Горький М. Собр. соч. М., 1933. Т.ХХ11.

23. Давыдов Н.В. Москва. Пятидесятые и шестидесятые годы XIX столетия //

24. Московская старина, М.: Правда, 1989.

25. Дневники Н.Тургенева в Архиве братьев Тургеневых. Т.З, П. 1921.

26. Добужинский М.В. Воспоминания. М., 1976.

27. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.:, 1971.

28. Зайцев Б.К. Жизнь Тургенева. М.: Русская книга, 1999.

29. Иванов Е.П. Меткое московское слово. М., 1989.

30. Юпочарев А. Несколько замечаний о современных модах в одежде. М., 1861.

31. Кони А.Ф. Купеческая свадьба// Московская старина. М.: Правда, 1989.

32. Немирович-Данченко В. Моя жизнь в Русском Театре. Л., 1968.

33. Никитенко A.B. Записки и дневник. Спб. 1893. T.I.

34. Прыжов И. Нищие на Святой Руси. М.: Отпечатало в типографии1. МЛСмирновой, 1862.

35. Пыляев М.И. Старая Москва. М.: «Фирма СТД», 2007.

36. Розанов Н.П. Воспоминания старого москвича. М.: Русский мир, 2004.

37. Свербеев Д.А. Записки. М., 1899, Т.1.

38. Сеченов И.М. Автобиографические записки. М., 1952.

39. Серпинская Н.Я. Флирт с жизнью: (Мемуары интеллигентки двух эпох).1. М., 2003.

40. Смирнова А.О. Записки, дневник, воспоминания, письма. М., 1929.

41. Слонов И. А. Из жизни торговой Москвы // Московская старина, М.:1. Правда, 1989.

42. Станюкович В.К. Воспоминания о В.Я.Брюсове //Литературное наследство. Т.85. Валерий Брюсов. М., 1976.

43. Суриков В.И. Письма //Воспоминания о художнике. Л., 1977.

44. Телешов Н.Д. Москва прежде // Московская старина, М.: Правда, 1989.

45. Тихонов В. А. Былое (из семейной хроники) // Исторический вестник.1. Гл.79., 1990.

46. Толстой Л.Н. Детство. Отрочество. Повести. Л.: Дет. Литература, 1978.

47. Харузина В.М. Прошлое. Воспоминания детских и отроческих лет. М.,1998.

48. Чехов М.П. Вокруг Чехова. М.: Московский рабочий, 1980.

49. Шаляпин Ф.И. Маска и душа. М.: Московский рабочий, 1989.

50. Troyat H. Daily Life in Russia under the Last Tsar. Stanford, 1979.1. Законы и постановления

51. Полное собрание законов Российской империи. СПб. (Собр. 1-1649-1825, собр. П по 1880, собр III по 1914). Форменная одежда гражданских чиновников и форменная одежда учащихся.

52. Сведения о студенческой форме. Законы и постановления. СПб. 18011913. Сборник Министерства народного просвещения.

53. Библиографические справочники

54. Костюм в России XVIII — нач. XX вв. Каталог выставки. Составили Н.МЛБирокаяиЕ.Ю.Моисеенко. Изд-еГос. Эрмитажа. Л, 1962.

55. Ровинский Д.А. Русские народные картинки., текст I-V, атлас I-IV, СПб., 1881.

56. Третьяковская галерея. Живопись XVT11 нач. XX. вв. каталог ГТГ, М., 1952.1. Альбомы

57. Государственная Третьяковская галерея. М, 1950.

58. Коршунова Т.Т. Костюм в России XVIII нач. XX вв., Л., 1979.

59. Русский костюм 1750-1917. Вып. 1-5., ВТО. 1960-1967, 1972.

60. Журнал «Русский архив». М., 1863-1894.

61. Журнал «Русская старина». СПб., 1870-1894.

62. Отечественная периодика с разделом мод

63. Газета «Северная пчела», СПб., 1860-1862.

64. Журнал «Библиотека для чтения» с прилож. модных картинок и описанием мод. СПб., 1850-01864.

65. Журнал «Вестник мод». СПб., 1885-1890.

66. Журнал «Всемирная иллюстрация». СПб., 1869-1897.

67. Журнал «Иллюстрация». СПб., 1858-1863.

68. Журнал «Искра». СПб., 1870-1873.

69. Журнал «Мир женщины». 1917. №7.

70. Журнал «Мода». СПб., 1851-1861.

71. Журнал «Модный магазин». СПб., 1862-1881.

72. Журнал «Модный свет». СПб., 1863-1883.

73. Журнал «Модный свет и модный магазин». Спб., 1888-1900.

74. Журнал «Моды для светских людей», СПб., 1851-1861.

75. Журнал «Москвитянин» с модным разделом. М., 1850-1856.

76. Журнал «Нива» с модным приложением. СПб. 1871-1917.

77. Журнал ((Народная иллюстрация». Спб., 1870. «№1-50.

78. Журнал «Новый русский базар». СПб., 1885.

79. Журнал «Огонек». СПб., 1879-1883.

80. Журнал «Отечественный записки». СПб., 1885.

81. Журнал «Сатирикон». 1907-1914.

82. Журнал «Столица и усадьба». М., 1914-1916.

83. Журнал «Северный цветок». СПб., 1857-1859.

84. Журнал «Современник» с модным разделом. СПб., 1850-1866.

85. Журнал «Стрекоза». Худ. юмор, журнал. СПб., 1863-1873.

86. Иллюстрированная газета СПб., 1863-1873.

87. Алешина Т.С. Из эпохи Анны Карениной //Наше наследие, 1994., №32, С.107-113.

88. Алешина Т.С. К истории производства готового платья в Москве в середине XIX нач. XX вв. // Исторический музей. М., 1988. Вып. 67.

89. Алешина Т.С. Наряды московской купчихи // Юный художник., 1995, №7.

90. Алешина Т.С. «Платьев без отделки решительно не видать» // Наше наследие, 1993, № 27.

91. Алпатова М. По истории современного европейского коспома// Швейная промышленность, 1931. №9,11; 1932, №1,7.

92. Гиляровская Н. Русский исторический костюм для сцены. М., 1945.

93. Дамские моды XIX века Историко-художественная монография о женских нравах с многочисленными рисунками, иллюстрирующими эволюцию женского туалета с 1797 до 1898гг. СПб., 1899.

94. Захаржевская Р.В. История костюма М, 2005.

95. Каминский А.Б. Краеведы Москвы. М., 1991.

96. Кибалова JL, Гербенева О., Ламарова М., Иллюстрированная энциклопедия моды./Пер. с чешского. Прага, 1988.

97. КирееваЕ.В. История костюма М., 1970

98. Кирсанова P.M. Московский «Латинский квартал» //Родина 1997, № 12.

99. Кирсанова P.M. Русский костюм и быт ХУП1-Х1Х веков. М., 2002

100. Кирсанова P.M. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. М., 1989.

101. Кирсанова P.M. Сценический костюм и театральная публика в России XIX в. М., 1997.

102. Комиссаржевский Ф.Ф. Костюм. Энциклопедия сценическогообразования. Т. IV. СПб., 1910.

103. Коршунова Т.Т. Костюм в России XVII- нач. XX вв. Л., 1979.

104. Крашенинникова Л. Высшее женское образование в Москве. // Москва вее прошлом и настоящем. Вып., 12, 1912.

105. Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда XIX- нач. XX вв. // Советская этнография, 1956. №4.

106. Маслова Г.С. Народная одежда русских украинцев, белорусов в XIX в. Восточнославянский этнографический сборник. М., 1956.

107. Орлов В.Д. Очерки истории и гигиены женской одежды. Казань., 1892.

108. Пушкарева Н. Обморок лягушки и бараний окорок. // Родина, 1995, №10,

109. Руга В., Кокорев А. Москва повседневная. Очерки городской жизни начала XX в. М., 2005.

110. Нифонтов А.С. Население Москвы во второй половине XIX века. // Преподавание истории в школе, 1947, №2.

111. Сурганова Г. А. Русские шали и платки в городском костюме XIX в. Инст-т. худ. пром. Вып. 6. М., 1972.

112. Сурганова Г. А. Русский городской женский костюм 25-95-х гг. XIX в. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени канд. искус, паук М., 1973.

113. Gohstand R. The Internal Geography of Trade; M. 1910.

114. Исследования по социологии моды.

115. Бодриняр Ж. Символический обмен и смерть. М, 2000. С.387.

116. Гофман А.Б. Мода и люди. М., 2000.

117. Гофман А.Б., Левкович В.П. Обычай как форма социальной регуляции // Сов. этнография, 1973. №1.

118. Гузявичюте Р. А. Мода и промышленное моделирование одежды: Тезисы докл. наВсесоюз. научн. конф. (1979 г.) М., 1979.

119. Козлова Т.В. Художественное проектирование костюма. М., 1982.

120. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930.

121. Appadurai A. The Social Life of things. Commodities in Cultural Perspective. Cambridge University Press. 1996.; Kopytoff Y. The cultural biography of things: commoditization as a process.

122. Langner L. The Importance of Wearing Clothes, Hasting House, N.Y., 1959.

123. Richardson J., Kroeber A. Three centuries of women's dress fashions: A qualitative analysis// Kroeber A.The Nature of culture. Chicago. 1952.

124. Young A.B. Recurring cycles of fashion. 1760-1937.

125. Исследования по русской истории и культуре.

126. Аксаков С.Т. Собр. соч. в 5-ти томах. Т.4.

127. Архангельская А,И. Перов В.Г. М., 1950.

128. Бенуа А.Н. История русской живописи в XIX в. М., 1998.

129. Бердяев Н.А. Русская идея. Судьба России. М., 2000.

130. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1871.

131. Лебедева В. Кустодиев. М, 1984.

132. Леонтьев К.Н. Записки отшельника. М., 2004.

133. Лотман Ю.М Беседы о русской культуре XVII- нач. ХЖ в. СПб., 1994.

134. Мережковский Д.С. Не мир, но меч. М., 2000.

135. Прытков В. Н.А. Ярошенко. М., 1950.

136. Платонов O.A. Покушение на русское царство. М., 2004. Рубинштейн H.JI. Русская историография. М., 1941.

137. Сарабьянов Д.В. П.А.Федотов. М., 1985.

138. Стернин Г.Ю. И.Е.Репин. М., 1985.

139. Стернин Г.Д. Русская художественная культура второй половины XIXнач. ХХвв. М., 1984.

140. Федотов Г.П. Россия и свобода // Журнал «Знамя», № 12. 1989.

141. Чернышевский Н.Г. Эстетическое отношение искусства кдействительности. М., 1955.