Корпоративизм как фактор трансформации политических отношений в современной России: противоречия и тенденции тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, кандидат политических наук Каламанова, Нина Владимировна

• Каламанова, Нина Владимировна
• кандидат политических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат политических наук Каламанова, Нина Владимировна

Введение 3-

Глава I Теоретико-методологнческне основания и противоречия дискурсивного анализа корпоративизма 15

1.1. Теория корпоративизма: предметная область понятия «корпоративизм»

1.2. Операционализация концептуальных подходов анализа корпоративизма как основы государственного корпоративизма

1.3. Проблемное поле корпоративизма в политическом дискурсе г» ■ •

Глава II Структура и механизмы взаимоотношений власти и бизнеса как политическая проблема государственного корпоративизма 102

2.1. Характеристика основных направлений нового этапа в развитии отношений власти и бизнеса: восстановление госконтроля или концентрация власти, активов

2.2. Государственная корпорация как симбиоз государства и предприятия: политические проблемы российского варианта развития корпоративизма

2.3. Основные сферы и характер взаимоотношений власти, бизнеса и общества — особенности текущего момента

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Корпоративизм как фактор трансформации политических отношений в современной России: противоречия и тенденции»

Актуальность изучения корпоративизма как фактора трансформации политических отношений, власти и бизнеса предопределяется системными общественно-политическими переменами, происходящими в современной России. Особую остроту политологическое осмысление корпоративизма приобретает в условиях выстраивания идеологии нового политического и экономического курса страны после смены высшего политического руководства в ходе выборов 20072008 годов.

Вопросы, актуальные в теоретическом плане, приобретают практический интерес в ситуации:

- когда деловая корпорация становится ведущим институтом экономики;

- когда различные общественные группы «инкорпорируют» (включают) свои интересы в процессы государственного управления, принятия политически значимых решений, в определение стратегии политического курса, т.е становятся сами субъектами государственной власти и политической системы;

- когда есть признаки корпоративности государства и общества, в системе и структуре федеральных, региональных и местных органов власти, финансово-бюджетной политике, федеративном обустройстве, партийном строительстве, деятельности общественных организаций.

В аналогичных по смыслу и значениям ситуациях высокий уровень качественного обсуждения проблем корпоративизма и сам корноративистский подход имели не последнее значение в ряде стран мира в прошлом. В России но всем признакам он также набирает обороты.

Как и политический режим страны, корпоративизм, все масштабнее используемый и властью, и корпоративными структурами в качестве фактора разрешения корпоративных интересов, находится в ситуации политической системной неопределенности. В том смысле «системной неопределенности», что неясно - рассматривать ли корпоративизм в виде доктринального постулата или как систему государственного и общественного устройства, или лишь как механизм посредничества между государством и обществом.

Результаты разнообразных подходов к корпоративизму будут ясны в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Сегодня же, и власть, и бизнес, и гражданское общество потенциально нуждаются в научно-теоретическом и прикладном изучении этого сложного явления с тем, чтобы, учитывать наметившиеся здесь тенденции, предвидеть последствия его противоречивого влияния (особенно негативные) на политическую и социально-экономическую систему страны.

Степень изученности темы неследовании. Социально-политические отношения, построенные на принципах корпоративизма, уходят своими корнями в историю человеческой цивилизации1. И хотя корпорации были важным институтом уже средневековой жизни, политическая наука не всегда уделяла им достойное внимание. Тем не менее, история теоретико-концептуального и политико-прикладного исследования этого явления достаточно масштабна.

Интеллектуальные атаки по всему фронту данной проблематики закрепили одну важную, полученную в прошлых изысканиях, мысль. С позиций «новых правых» отмечена одна опасная тенденция в характеристике современного корпоративизма - политически усиливать экономические

-у группы общества . Научные изыскания специалистов позволили также твердо заявить о том, что корпоративизм использовался в качестве канала пропаганды единства и солидарности различных групп интересов в рамках национальных государств.

История исследования корпоративизма теоретически и предметно связана с представлениями в общественном сознании образа основных структурообразующих социальных групп общества, последовательно заявлявших о себе через агрегирование и артикуляцию своих профессиональных, а потом и политических интересов. Наибольший вклад в анализ этих представлений внесли К. Маркс, М. Вебер, Г. Знммель3. Основные идеи и теоретические оценки этих авторов заложили основы критической модели исследования темы власти и бизнеса. Силой своих аргументов и суждений им удалось последовательно, с разных позиций показать предпринимательскую практику и ее результаты в различных ипостасях: 1) простой и грубой формой перераспределения богатства при параллельном движении к самоотречению и самовоздержанию со стороны класса-буржуа; 2) внутренне глубоко мотивированным по характеру процессом, укорененным в национальную культуру; 3) консенсусным стилем отношений между буржуазией и остальным обществом, в основе которого лежит единая этическая база; 4) эволюционностыо развития - от ростовщического к производственному капиталу, и от последнего к банковско-финансовому.

Со времен буржуазных революций объектом исследования политической науки в анализе корпоративизма являлись большие общественные классы - буржуазия (класс собственников) и пролетариат (наемная рабочая сила). Политические аспекты корпоративизма как фактора трансформации отношений власти и бизнеса долгое время ограничивались

1 «Именно на этих принципах строились средневековые ремесленные корпорации, гильдии и Zünften (Zunft - ремесленный це\ (нем.)). Примером более далекого прошлого могут служить древнеримские профессиональные корпорации, которые но яркому выражению строились ad exemplum repubheae, то есть по обра ¡у государства, что на своем уровне даже в сачич названиях должностей (milites ити milites caligati дтя простых членов корпорации но сравнению с magistri) отражаю военное устройство. 15 корпоративной традиции, расцветшей в романо-гсрманском Средневековье, особого внимания заслуживает то достоинство свободного человека, свойственное членам корпорации, которые гордились своей принадлежностью к ней» (См : Deoia, Ю. Люди и руины. Критика фашизма: взгляд справа. - M, 2007. С. 159)

2 См.: Хеивуд Эндрю. Политология. - M, 2005. С. 102.

3 Детальный анализ оценки этим и учеными места и роли буржуазии в современном мире изтожены известным российским политологом А. С. Панариным (См.: ПанаринA.C. Искушение глобашзмом. - М.: Изд-во «Эксимо», 2003. С. 156-195). отношениями между этими социальными группами и государством. Определенный итоговый результат эволюции в оценке буржуазного класса, как основного двигателя корпоративных отношений, выразил A.C. Панарин в следующих терминах: «Концепция М. Вебера завершает ту линию развития общественной мысли, которая была связана с оправданием буржуа.»4. В реальной политике, напротив, очевидна незавершенность развития, как самого явления (корпоративизма), так и его оценок. Поэтому вполне закономерно, что научные изыскания по оправданию корпоративных интересов класса-буржуа продолжаются.

Значительные позитивные результаты изучения данной темы нашли отражение в трудах ученых В. Парето5, Т. Веблела6, А. Бентли, Д. Бери, Ж. Блонделя, П. Вильямсона, Р. Даля, Г. Джордана, Г. Лембруха, Д. Трумана, Д. Уилсона, Ф. Шмиттера7. А. Бентли, в частности, был одним из тех, кто первым стал изучать политику нетрадиционным методом - через феномен о групповой активности. В работе «Процесс управления» А. Бентли разработал и представил концепцию «групп интересов» (или «заинтересованных групп»). Серьезный вклад в развитие теории групповой активности внес также Д. Труман. Следуя подходу А. Бентли, в своем труде «Управленческий процесс» (1955), Д. Труман определял даже политический процесс через конкуренцию определенных «групп интересов» за власть и обладание ресурсами9. В конце 60-х гг. появилась концепция «теории обмена» (exchange theory), предложенная американским исследователем Робертом Сэлсбери, где лидер -«политический предприниматель», финансирует создание какой-либо группы с целью получения соответствующей отдачи10. Американский исследователь Манкур Олсон предложил концепцию «неравномерности» политического влияния «перераспределительных коалиций»11. Они в большей степени способны к самоорганизации, чем широкие аморфные группы, объединенные общими интересами12.

4 См.: Панарин А С. Указ сом. С. 173.

5 См.: Samuels W.J. Pareto on Policy. Amsterdam; - N.Y., 1974;

6 См.: The Instinct of Workmanship and the State of the Industrial Arts. - N.Y., 1918; The Theory of Business I nterprises. - N.Y., 1936; Теория праздного класса. - M., 1984. jlht.iSchneider L. The I reudian Psychology and Veblen&s Social Theory. - N.Y., 1948; l)owd I). Thorstein Veblen. - N.Y., 1966; Riesman D. Thorstein Veblen. A Critical Interpretation. - N.Y.; I,., 1953. Итак, Т. Веб гену принадлежит ряд исследований: «Теория праздного класса» (1899), «Теория делового предпринимательства» (1904), «Инстинкт мастерства и уровень развития технологии проигводства» (1914), «Крупные предпринимали и простой человек» (1919), «Инженеры и система ценностей» (1921), «Абсентическая собственность и предпринимательство в новое время» (1923) Теоретические волрения Т. Веб.тена относятся к категории критического анализа общества потребления, объединяющего таких авторов, как Льюис Мзчфорд, Дж К. Гхп'ремг и Дж Б. Пристли.

7 См.: Bentley A. The Process of Government. - Cambridge, 1967 (originally published in 1908); Berry Jeffrey А/. The Interest Group Society. - Glenview, 19S9; BlondelJ. Comparative Government: An Introduction. - Cambridge, 1995; Williamson P. J. Variants of Corporatism-Theory and Practice. - Cambridge, 1985; Dahl R. Dilemmas of Pluralist Democracy: Autonomy vs. Control. - Inn Jon: New Heaven, 1981; Джордан Г. Гр>ппг.г давления, партии и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях? - М., 1997; Lemkruch G., Schmitter Ph. Patterns of Corporatist Policy Making. - Ix>ndon, 1982; Truman D. The Governmental Process. Political Interests and Public Opinion. - N.Y., 1971; УилсонДж. Американское правит ельство. - М., 1990; Шчиттер Ф. Неокорпоратизм. // Полис, - 1997. Л1'2.

8 Bentley A. The Process of Government. - Chicago, 1961. Truman D. The Governmental Process. Political Interests and Public Opinion. - N.Y., 1971.

10 Salisbury R. II. Interest Group Politics in America. - N.Y., 1970.

11 Olson M. The Ixigic of Collective Action: Public Goods and the Theory of Groups. - Cambridge/Mass., 1965.

12 См., так же: Grossman G.M., Ilelpman E. Special Interest Politics. Cambridge/Mass.; Ixindon: The MIT Press, 2001.P.I.

Доминирующая часть исследовании корпоративизма выполнялись в русле так называемой плюралистической теории. Плюралистическая школа исследований групп интересов развивалась благодаря стараниям таких ученых, как Д. Берри, Ж. Блондель, П. Вильямсон, Р. Даль, Г. Джордан, Д. Унисон13. Ценность вышеописанного подхода снижалась по мерс необходимости рефлексии модели взаимоотношений власти и бизнеса в других европейских странах, в которых, во-первых, крупные корпорации постепенно становились политическими игроками, а, во-вторых, государство оставляло за собой монопольное право формировать институты представительства бизнеса, наделяя их статусом, позволявшим им влиять на политику.

В 70-х гг. XX века в западной политической науке появилась школа «неокориоративизма», созданная немецкими исследователями Ф. Шмиттером и Г. Лембрухом14, американцем Д. Беллом15. Ученые этой школы убедительно показали, что «власть корпораций является в обществе основным источником всякой иной власти, и проблема состоит в том, каким образом ее ограничить»16. Было отмечено также, что корпоративизм на деле часто являет собой «корпоративную безответственность», т.е. создает условия отсутствия отчетности и представительности, и является общим рефреном многих протестов17. В 80-е годы прошлого века теория «неокориоративизма» получила дальнейшее развитие в трудах таких исследователей, как В. Штрек, К. Лега, Р. Ремарчанд, С. Айзенштат18. В центре их и других исследований был политический статус корпораций в структуре распределяемых государством ресурсов (К. Оффе)19.

Корпоративизм, как объектно-предметное поле изучения для российских исследователей, имеет очень сложную траекторию эволюции. В исследовательском багаже этой темы имеются серьезные работы отечественных специалистов но предпринимательству «старой» русской буржуазии, ее роли в общественной и политической жизни20, корпоративным

13 См.: Berry Jeffrey М. The Interest Group Society. - Glenview, 19S9; BlonJel J. Comparative Government: An Introduction. -Cambridge, 1995; Dahl R. Dilemmas of Pluralist Democracy: Autonomy vs. Control. - Ixmdon: New Heaven, Джордан Г. I'py ппы давления, нар ши и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях? - М., 1997; Truman Ü. The Governmental Process. Political Interests and Public Opinion. - N.Y., 1971; Ушсон Дж. Американское правительство. - M„ 1990.

14 См.: Schmitter P. Still the Century of Corporatism//Review of Politics Jg. 36,1974, S.85-131; Schmitter P., Lehmbruch О. (Hrsg.): Trends Toward Corporatist Intermediation. Beverly Hills/lxmdon, 1979; Schmitter P., Streeck If. The Organization of Business Interests. A Research Design to Study the Associative Action of Business in the Advanced Industrial Societies of Western 1'urope 11M/I.MP 81-13, Wissenschafts/cntrurri Berlin, 1981; Lehmbruch G. Wandlungen der Interessenpolitik im liberalen Korporatismus // In: Alemann U., Heinde R. (Hrsg.): Verbände und Staat. Vom Pluralismus zum Korporatismus. Analysen, Positionen, Dokumente, Opladen (2. Aull.), 1981. S.50-71; l^hmbruch O. Der Neokorporatismus der Bundesrepublik im internationalen Vergleich und die Konzentrierte Aktion im Gesundheitswesen, in: Gäfgen G. (Hrsg), Neokorporatismus und Gesundheitswesen, - Baden-Baden, 1988; Williamson P.J. Variants of Corporatism: Theory and Practice.-Cambridge, 1985.

14 Ee.i.i. Д. Субординация корпорации' противоречие между эконом и ¡ацией и социолог и зацией // Ii кн. Д. Белл. I ряд} щсс постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. - М , 1999. С. 362-492.

10 См.: Ее.п Д. Указ, соч. С. 366. См.: Майкл Хард, Антонио Негри. Множество: война и демократия в эпоху империи / Пер. с анг. Под ред. В Л. Ино ¡синена. - М.: Культурная революция, 2006. С. 329. Streeck If. Korporatismus in Deutschland. Zwischen Nationalstaat und Luropaisther Union, Frankfurt/New York, 1999;

Ixmarchand R. and L^gg K. Political Clientelism and Development: A Preliminary Analysis. // In: Comparative Politics - 1972. - Vol. 4 -Л'> 2.; I isenstadt S.N., Roniger I- Patrons, clients and friends. Interpersonal relations and the structure of trust in society, - Cambridge, 19S4.

14 Offe C. The Attribution of Public Status to Interest Groups. // In: Berger S. (Hrsg.): Organizing Interests in Western 1'urope.

Cambridge, 1981.

2" См.: Гюханов A ¡1. Крупная б)ржуа?ия России (конец XIX в. - 1914 г.). -М.: Наука, 1992. принципам, ценностям, связям и отношениям21. Самое серьезное значение для современного российского исследователя проблем корпоративизма имеют работы известного американского ученого Ричарда Пайиса22.

Значительный вклад на основе использования теоретических подходов и концепций зарубежных ученых в изучение данной темы внесли отечественные исследователи. Среди российских специалистов выделяются работы М. Анохина, М. Афанасьева, С. Бойко, В. Воротникова, А. Валиевой, А. Дегтярева, А. Дынкина, А. Зудина, М. Ильина, Л. Ильичевой, А. Кинякина, П. Кирьяна, В, Комаровского, Л. Лапиной, В. Лепехина, С. Рогачева, Я. Папнэ, С. Перегудова, Д. Пискунова, 3. Темижевой, А. Фалиной, А.

У ^

Фетисова . Большинство работ базируется на изучении постсоветского фактического материала на базе теории и методологии групп интересов и неокорноративизма. В целом, в работах российских ученых дается серьезный анализ роли и места корпоративизма, как инструмента политического продвижения интересов в основном крупного бизнеса.

В силу того, что исследование корпоративизма осуществляется в динамике, традиционно отечественная политическая наука учитывает и анализирует особенности политического развития в переходных обществах, представленных в трудах М. Анохина, А. Мадатова, А. Мельвиля, Ю. Нисиевича, А. Рябова, Л. Шевцовой24. Ценными являются также труды отечественных ученых, исследовавших отношения власти и бизнеса с позиции элитологии. Это работы О. Гаман-Голутвиной, О. Крыштановской,

21 См.: Керов В.В. Конфессионально-этнические факторы старообрядческого предпринимательства в России в конце XVII-XIX вв. Автореферат диссертации на соискание степени доктора исторических нау к. - N1., 2004. См.: Паипс Ричард Россия при старом режиме. - М.: «Захаров», 2004; Он же. Собственность и свобода. Московская школа политических исследований. 2001. Вотчинная Россия. С.210-270. Анохин М., Комаровскии В. Политика: возможность современных технологий. - N1., 1998; /Цинасы в Л///. Клиенте.™ !\1 и российская государственность. - N1, 2000; Бойко С. Политический капитал российской корпорации и ею влияние на региональный политический процесс (на примере Прикамья). //Автор, дис. на соискание степени к. полит наук. - М., 2005; Ватева А Стратегия и тактика реализации корпоративных интересов в системе властно-управленческих отношений в современной России // Автореферат дис. канд. полит, наук. - Уфа, 2007, ДынкинА., ПискуновД, Перегудов С. и др. Корпоративное гражданство: Концепции, мировая практика, российские переспективы. - М., 2004; Воротников В. Политика и бизнес в современной России: детеневнзация отношений. В кн. Из тени к свету. Российское общество на перепутье. - N1., 2004. С. 203-259; Зудин А. Режим Путина: контуры новой политической системы // Общественные нау ки и современность. — 2003. - № 2; Ильичева Л. Лоббизм и интересы предпринимательства. - N1, 2000, 146;А"инякин A.A. Предпринимательские ассоциации в системе политического представительства интересов России и Германии: сравнительное исследование. Автор, дис. на соискание степени к. полит, наук. - М., 2006, Кирьяна II. Анализ взаимодействия в тасти и бизнеса в России: историко-полиголотический анатиз. авгор дис. на соискание степени к. полит. Наук. - М„ 2006; Лепехин В.А. От административно-политической диктатуры к финансовой олигархии // Общественные науки и современность. - 1999. - № 1, Иерегу бое C.II., Лапина НЮ., Семененко И С. Группы интересов и российское государство. - М, 1999, Перегудов С.П Крупная российская корпорация как социально-политический институт. - М., 2000; Он же. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. -М,, 2003; Он же. Корпорация в политике. В кн. Политология. Лексикон. Под ред. А И. Соловьева - М., 2007. С. 199-214; Рогачев C.B. Политико-экономическая доминанта российской государственности: вызовы XXI века. - M, 2003; Те ми «сева 3 Э. Корпоративизм как форма взаимодействия государства и групп интересов бизнеса в современной России' особенности и тенденции развития // Автореферат дисс. кат и полиг. наук. - N1,2003; Токтых U.A. Практика лоббизма в Государственной Думе Федератьнот о Собрания Российской Федерации. - M, 2006; Фалина А С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти // Политическая социолог ия. -M , 2002; Фетисов А А. Конфликты интересов бизнеса и государства в современной России: политологический анализ. Автор, дгге. на соискание степени к. пол. наук. -М., 2006.

24 См.: Анохин M Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость (теоретико-прикладной анализ). - М.: Инфомарг, 1996; Мадатов А С. Демократия: сущность и методологические проблемы исследования: Учебное пособие. - Издательство «Уникум-центр», 2000; Meneuih А.Ю. Демократические транзиты (теоретико-методологические и прикладные аспекты). - М.: Московский общественный научный фонд, Издательский центр научных и учебных программ, 1999. (Серия «Научные доклады», № 78); Мельвит А Ю. О траекториях посткоммунистических трансформаций // Полис. - 2004. - Ni 2; Нисневич Ю.А. Российский транзиг/Постзагтадная цивилизация. Либерализм: прошлое, настоящее и будущее / Под обшей редакцией Юшенкова C.H. - M : Новый фактор, 2002; Он же. Аудит политической системы посткоммуггистической России. - M : Материк, 2007, Рябок A.B. «Самобытность» вместо модерн и шцшт. парадоксы российской политики в постсгабитизационную эпоху. - М.: Гендальф, 2005; Шевцова Л.Ф. Россия-2006: бег на месте,'Брифинг Московского Центра Карнеги. - 2006 - том 8. - выпуск 1. посвященные анализу связей моделей социально-политического развития и элитообразования, возросшей в этом контексте роли бизнес-элит, обретших право делегировать своих представителей во власть и оказывать влияние на принятие стратегических политических решений25.

Весьма значимыми для раскрытия темы диссертации стали труды Я. Папнэ, А. Яковлева и других авторов, посвященные новым тенденциям в отношениях власти и бизнеса в России26. Значимыми с точки зрения понимания предмета исследования явились также работы II. Панова, В. Радаева, Ф. Шамхалова, Е. Ясина, посвященные институционализации интересов крупного бизнеса27.

Следует отметить в контексте изучаемой темы работы отечественных исследователей, связанные с политологическим измерением отраслевых корпоративных процессов .

Очень ценными в методологическом плане и полезными в плане критики корпоративизма с разных идейно-политических позиций представляются работы Е. Гайдара29 и Г. Явлинского30 (умеренная либерально-демократическая позиция); А. Илларионова31, Б. Немцова и В. Милова32 («критика справа»); С. Глазьева33, А Радыгина34(«критика слева»). Если учесть, что в научном обороте находится очень много серьезных работ, посвященных текущей конъюнктуре корпоративизма, то станут понятны значение и эффект позиций, ориентированных на стратегические проблемы развития, его стимулы и институциональное обеспечение, долгосрочное качественное прогнозирование.

Существенно полезными для исследования данной темы являются работы, в которых даются методология и оценки факторного анализа тенденций и переменных величин в эволюции политического процесса35 и г5 Гачан-Голутвина О.В. Политико-финансовые кланы и политические партии как селсктораг в процессах парламентского представительства в России / Политические элиты России в рептонатьноч гпмерении. - М.: Ростов, 2001; Она же. Полишческие элиты России.: Вехи исторической эволюции. - М, 2006; Крыштановская OB. Трансформации бизнес-хтиты России: 1998-2002. - Comic. - 2002. - № 8, Крыштановская О В. Анатомия российской элиты. - М, 2005.

26 Hannэ Я.III. Олигархи. Экономическая хроника 1992-2000 ir. - М., 2000; Паппу Я III. Олигархический период закончен. Заб>дые. // Деловые люди. - Сентябрь. - 2005 г. - № 174; Яковлев A.A. Класть, бизнес и движущие си ты экономического развития в России: до и после «дела ЮКОСа». // Общественные науки и современность. - 2005. - JNl> 1; Хоффчан Дэвид. Олигархи. Богатство и власть в новой России. — М., 2007.

27 Шимхаюв Ф. Гос>дарство и экономика. Власть и бизнес. - N1., 2005; Ясин Е.Г. Бремя государства и экономическая политика // Вопросы экономики - 2002. - № 11; Панов I1.B. Трансформация политических институтов в России: кросстемпоральный сравнительный анатиз // Полис. - 2002. - № 6, Радаев ВВ. Легатизация российского бизнеса как институциональная проблема // Куда идет Россия - M., 2002

28 См.: Якунин В И. Политология транспорта. Политическое измерение транспортного развития. - М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2006; Панюшкин В. Газпром: новое русское оружие / Ватерий Панюшкин, Михаил Зыгарь, Ирина Резник. - М.: «Захаров», 2008.

29 См : Гайдар Е.Т. Долгое время. Госсия в мире: очерки экономической истории. - М., 2005;

10 См.: Явлинский Г.А. Стимулы и институты. Переход к рыночной экономике в России. - М, 2007. См.: http.//www ideologiyarn'index php?option-com

12 См.: Немцов Б., Милое В. 11 ^зависимый экспертный доклад. «Путин. Итоги». - M., 2008 См.: http .//www gla/ev ru'press/2383/

34 См.: Гадыгин А. Россия в 2000-2004 годах: на пути к государственному капитали ¡чу? - Вопросы экономики, №4, 2004, с.

50, 63-64.

5íCm.: Государственная политика вывода России из демографического кризиса/ Монография. В.Я. Якунин, С.С. Сулакшин, В.Э. Батдасарян и др. Под обшей редакцией C.C. Сулакшина. 2-е изд. - М, 2007; Гребениченко С.Ф., Давыдов В.П. Путинская Россия. -M., 2007. методология стратегического анализа политики36. Такие работы позволяют рассматривать и оценивать корпоративизм с точки зрения его влияния в сопоставимых факторных величинах.

Таким образом, изучение корпоративизма приняло широко распространенную форму в политологическом сообществе, тем не менее, тема эта остается открытой для исследования.

Объектом настоящего исследования является корпоративизм как специфическая политическая система в формате модели государственного корпоративизма.

Предмет исследования составляет концеитуально-операцноналистское представление на уровне политологического анализа корпоративизма как политической системы (доктрины), целенаправленно распределяющей ценностные ориентиры функционирования государственного корпоративизма.

Цель диссертации состоит в исследовании политического значения сущности, роли, места и направленности корпоративизма как теории и практики трансформации политического процесса современного российского общества в рамках модели государственного корпоративизма.

Задачи исследования:

1. Проанализировать с позиций политологического анализа существующие дефиниции «корпоративизма» как имманентную субстанцию специфической теории корпоративизма;

2. Выявить возможности приложения теории корпоративизма к такой модели общественного устройства, как государственный корпоративизм, и через сравнительный анализ дать описание его отличительных свойств;

3. Оценить уровень и описать качественные характеристики политическою дискурса в стране по проблемам корпоративизма;

4. Дать содержательно-аналитическую характеристику основным направлениям нового этапа в развитии отношений власти и бизнеса;

5. Описать политическое значение появления государственных корпораций в структуре производственного сектора;

6. Исследовать основные сферы и характер взаимоотношений власти, бизнеса и общества, выявить особенности этих взаимоотношений как политическую проблему текущего момента.

Теоретическую основу исследовании составили доминантные в этой области теоретического анализа теории плюрализма, элитизма, конвергенции и, собственно, корпоративизма («неокорпоративизма»), заложившие ее концептуальную базу. Такую же роль выполнили современные теории социально-групповой и отраслевой стратификации горизонтального и вертикального уровней (статусных и ситусных групп (Д. Келл), групп

См.: ОжигановЭ.Н Стратегический аиа.тщ политики: теоретические основания и методы. - М.: «Аспект Пресс», 2006. контроля, групп интересов, групп давления, кланов, коалиций, клик). В качестве дополняющих основные теории, диссертант использовал концепции постиндустриального общества, лоббизма и клиентелизма.

В методологии диссертация основывается на признании и анализе устойчивых базовых оснований нынешней общественной системы. Ключевой методологический посыл - это признание угроз от олигархпческо-бюрократическои политики в такой же мере, как и от либеральной и неолиберальной. Принятая методологическая база направлена на то, чтобы попытаться объяснить устойчивость неких фундаментальных консервативных трендов в современной российской политике, которые противостоят неоправданным и пагубным политическим инновациям, но расширяют поиск точек возможных изменений сложившейся системы в сторону повышения уровня демократии.

Методы исследования. Диссертант применил системный, сравнительный и структурно-функциональный методы анализа. Ряд данных, введенных автором в научный оборот, получен при применении мсдиастапшстичсского метода в ходе специального исследования-мониторинга, осуществленного в декабре 2007 года на основе электронного архива «Интегрум».

Эмпирическую базу исследования составили более 250 работ (монографин, книги, статьи, рецензии) отечествен! еелх и зарубежных исследователей но проблемам корпоративизма. Материалы периодической печати по теме исследования, статистические данные и результаты социологических опросов, базы данных различных сайтов Интернета. Нормативную источниковую базу составили: Конституция Российской Федерации, Федеральные законы о создании государственных корпораций, указы Президента Российской Федерации, постановления и распоряжения Правительства Российской Федерации, нормативно-правовые акты федеральных органов исполнительной власти, решения Конституционного Суда Российской Федерации.

В диссертации были также использованы текущие аналитические матер и ал ел ГосударствеЕШой ДумЕЛ и Совета Федерации Федерального СобраЕЕЕЕя Россеейской Федерации, АдминистраЕШЕЕ ПрезЕЕдеЕЕта Российской Федерашш, ЛЕЕЕЕарата ПравЕЕтельства Россеейской Федеращш, Федеральных органов государствеЕЕЕюй властЕЕ субъектов Россеейской ФедераЕЕЕЕЕЕ.

Гипотеза, выдвигаемая для обсуждения и доказательства.

КорЕЕоратЕЕвизм концептуально представляет собой специфическую теоретЕЕческую коЕЕСтрукЕЦЕЕО такой модели разЕштия совремеЕЕЕЕОЕо рОССЕЕЙСКОГО обЕЕЕССТВа, как «ГОСударСТВеЕЕЕЕЫЙ КОрЕЕОратИВЕЕЗМ», ЕЕ феноменологически — политический механизм создэеееея корЕЕоратЕншоЕо пространства, артикуляцию интересов его социально-политических групп и включения их в систему государственной власти.

Положении, выносимые на обсуждение.

1) Понятие «корпоративизм» имеет смысл и обретает реальное политическое содержание как специфическая политическая доктрина. Специфическая в том смысле, что теория корпоративизма не является универсальной и общеобязательной государственной идеологией, директивно навязанной всему обществу, а только теорией, культивируемой в сфере государственной власти;

2) Операционализация концептуальных подходов анализа корпоративизма позволяет увидеть создание такой модели общественного устройства современной России, которая лучше всего описывается как государственный корпоративизм. В этом значении корпоративизм есть своеобразная реакция на либертарный и олигархически-бюрократический вызовы. Государственный корпоративизм в политическом значении обретает смысл как инструмент перевода и трансформации двух указанных угроз в иное состояние, обеспечивающее инновационный характер развития общества.

3) Проблемное иоле корпоративизма в политическом дискурсе являет собой артикулированную форму объективации содержания феномена «корпоративизм» в сознании российского общества и его различных социально-общественных страт. Артикуляция регулируется доминирующим в российской социокультурной традиции типом мышления.

4) Основным направлением государственной политики стала разработка и создание «институтов развития». Проводимая в этом направлении политика увенчалась реализацией двух моделей восстановления госконтроля над ключевыми активами - через судебную процедуру и через выкуп. В реальности же смысл перемен был связан не с восстановлением государственного контроля над экономикой и ее ключевыми активами, а с концентрацией власти и активов под контролем государства.

5) Создание государственных корпораций в структуре экономики страны стало важнейшим политическим актом. Это стало результатом того, что: 1) у части влиятельного политического руководства страны сформировалось к тому времени твердое мнение и готовность укрепить совокупную ресурсную базу (финансовые и материальные активы) государственной власти и, прежде всего, ее национального политико-властного ядра; 2) необходимо было создавать мощные национальные производственные комплексы, способные к работе в структуре мультинациональных (не транс-, сверх-, над-, вне-) высокотехнологичных, наукоемких и эффективных производств; 3) возникла потребность расширить социальную базу новой политической системы за счет увеличения числа ответственных собственников. Смысл такого рода решений и предпринятых действий вытекает из предшествующего опыта политики, как политики острых конфликтов между различными субъектами власти. Характер этого конфликта разворачивался как более острая форма конфликта между «властью общества» и «властью бизнеса», и менее острая - между «государственной властью» и «властью общества».

6) Эволюционная схема отношений власти и бизнеса представляет собой циклическую модель: в 2003-2004 годах нотеснение олигархического капитала во власти; в 2004-2007 годах - замораживание этих отношений на достигнутом уровне, пауза для осмысления, определения своих позиций каждой из сторон, работа над определением стратегии и тактики отношений на новом уровне; 2008 год - возобновление диалога с повесткой дня - предложение и программа масштабного включения бизнеса в сферу политики, социальная ориентация бизнеса на основе программ частно-государственного партнерства, создание условий для его функционирования в формате реализации целей и задач стратегического развития страны.

Научная новизна и результаты диссертации, полученные лично автором.

Предложена авторская версия политологического исследования корпоративизма как фактора трансформации политических отношений в современной России. Ее основные параметры и составляют новизну данной работы, которые можно представить в следующих терминах:

1) Корпоративизм показан как концептуально-феноменологическое явление, в котором первично его субстанциональное и вторично системное ■ значение. Предполагается, что субстанционально организованный корпоративизм (качественная суть явления) сегодня предопределяет структуру его и других базовых оснований государственного развития, как внешних (акцидентных) проявлений, которые без конца варьируются;

2) Синтезированная версия исследования корпоративизма состоит из трех взаимосвязанных элементов. Элемент первый - концептуальный уровень -рассматривает корпоративизм как специфическую теорию. Элементы два и три -феноменологический уровень - составляют (1) модель государственного устройства («государственный корпоративизм») и (2) современную инфраструктуру производительных сил и отношений (корпоративный сектор экономики - корпорации и государственные корпорации).

3) Корпоративизм отражает особенности современного социально-политического момента в России. Специфика авторской версии в том, что корпоративизм принят на вооружение государственной бюрократией не в качестве государственной доктрины в директивном порядке, а как теоретический, политикопрограммный и практически реализованный конструкт формирующейся модели современного российского общества в виде «государственного корпоративизма»;

4) Онерационализация теоретических подходов к анализу концепта «государственный корпоративизм» позволила, во-первых, критически рассмотреть и частично принять доказательную базу характеристики понятия «корпоративное государство», существенно пополнить и во многом скорректировать аргументацию сторонников признания за концептом «корпоративизм» базовой конструкции соответствующей модели государственного устройства. Во-вторых, представленный описательно-аналитический вариант понятия «государственный корпоративизм» имеет ряд существенных отличительных свойств от ее аналогов: а) с его контрверсиями «государственный капитализм», «корпоративное государство», «периферийный капитализм»»; б) с некоторыми характеристиками понятия «государственный корпоративизм»;

5) Предложена описательно-аналитическая схема потенциальных изменений в структуре политических отношений, связанных с дальнейшим развитием корпоративизма в сферах власти, собственности и судопроизводства.

6) Автором дан комплексный политологический анализ законодательных актов, регулирующих появление новых государственных корпораций, в контексте полномочий Президента РФ и компетенции органов государственной власти и органов местного самоуправления.

В этом состоит, пожалуй, основной вклад в политологическую дискуссию о корпоративизме.

Теоретическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы включают ряд перспективных направлений анализа теории и методологии корпоративизма, институпноналнзацин власти и бизнеса.

Практическая значимость исследования. Заявленная тема может быть, с одной стороны, полезна при анализе отечественной практики институционализации групп интересов, а с другой - способствует нахождению компромисса между властью и бизнесом и ориентирует их на эффективное достижение целей, отвечающих интересам развития государства, укреплению и легитимизации политических элит.

Полученные результаты могут применяться в деятельности крупных корпораций, выстраивающих партнерские отношения с государством на основе понимания его стратегических интересов, а также при чтении спецкурсов по неокорпоративизму, группам интересов, институционализации отношений власти и бизнеса.

Апробация результатов исследования. Отдельные положения работы использовались автором при подготовке аналитических материалов и рекомендаций для менеджмента крупных российских корпораций.

Основные выводы диссертации были заявлены на научных конференциях, симпозиумах в России и за рубежом (Париж, Брюссель): Круглый стол «Власть и бизнес: от олигархизации к неоинституционализму» (Москва, Александр-Хаус, апрель 2004 г.); Международная научно-практическая конференция «Социология коррупции» (Москва, Совет Федерации, октябрь 2004 г.); Научно-практическая конференция молодых ученых «Векторы развития современной России» (Москва, апрель 2005 г.); Международный семинар «Государство и бизнес в XXI веке» (Брюссель, май 2006 г.); Международная научно-практическая конференция «Роль корпораций в международных программах развития» (Париж, ЮНЕСКО, март 2007г.). Часть наработок прошла апробацию в реальном производственном процессе в рамках организационного, правового и финансового консультирования деятельности компании ОАО «Финанс-Лизинг».

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Каламанова, Нина Владимировна

Заключение

Актуальность исследования этой темы мотивирована как научно-теоретическими, так политико-эмпирнческими потребностями изучения корпоративизма. На данном этане развития российского общества корпоративизм пронизывает всю систему взаимоотношений власти, общества и бизнеса. Интенсивная экспансия государственных корпораций приводит к определенной реконфигурации баланса политических сил и является одним из значительных факторов трансформации политической системы.

Корпоративизм активно вошел в политический процесс и в политическую жизнь современной России. Вопросы подготовки, выработки и реализации политических решений создания и функционирования доминирующего корпоративного сегмента экономики страны - сложившихся интегрированных финансовых, фондовых, нефтегазовых, металлонроизводящих, агропромышленных, перерабатывающих, медиа и прочих корпораций - в центре внимания Президента и правительства РФ, исполнительных и законодательных органов власти в регионах и на местах, общественных и религиозных организаций, средств массовой информации. Корпоративизм в центре политического и политологического дискурса.

В центре исследования был - корпоративизм как специфическая политическая система (доктрина), целенаправленно распределяющая ценностные ориентиры функционирования государственного корпоративизма. Еще раз подчеркнем, феномен этот во многом определяет не только экономическое, но и социально-политическое развитие России, и поскольку его развитие далеко не закончено, многое остается на уровне гипотез и предположений, остается противоречивым в российской и мировой политологии, и необходимо продолжать отслеживать его наиболее существенные черты и особенности.

Наиболее существенные научные результаты в ходе исследовании можно сформулировать следующим образом:

Исходной концептуально-теоретической базой моего исследования по данной проблематике является концепция корпоративизма, ее внутренние противоречия, имманентные как самому явлению, его сущностным характеристикам, так и представлениям о нем в политической науке, изложенным различными научными школами. В этом плане концептуально-теоретическая основа диссертационного исследования, с нашей точки зрения, имеет одно существенное отличие от доминирующей здесь методологической позиции, которой в большинстве случаев придерживаются исследователи данной проблемы. Укажу — традиционно корпоративизм исследуется в сопоставлении с плюралистической и элитистской концепциями. Сопоставление различий этих концептуальных оснований и является условием и предпосылками изучения корпоративизма. В нашем же исследовании внимание было сконцентрировано на внутренних проблемах корпоративизма, и, прежде всего, на анализе морфологии самого понятия «корпоративизм».

Такой подход позволил: во-первых, сформулировать гипотезу исследования, которая представлена в следующих терминах. Корпоративизм концептуально представляет собой специфическую теоретическую конструкцию такой модели развития современного российского общества, как «государственный корпоративизм», и феноменологически - политический механизм создания корпоративного пространства, артикуляцию интересов его социально-политических групп и включения их в систему государственной власти.

Ключевым элементом представленной формулировки является стремление рассмотреть корпоративизм в современной российской действительности все же, как специфическую теоретико-прикладную конструкцию, а не только как политический инструмент различных практик корпоративизма: например как - государственный контроль над основными "корпорациями", как представительство между правительством и ключевыми группами интересов, особенно крупным бизнесом (группы давление), как посредничество — заключение соглашения (в частности, но заработной плате и ценам) с правительством, институтами, стоящими между государством и индивидуумами, от имени последних; как инкорпорацию — наличие у групп интересов особого статуса, превращающего их в некоторых отношениях в фактическое продолжение правительства, как широкое социальное соглашение об обязательном членстве в профсоюзах и организациях предпринимателей. Наконец, как одни из способов правительственного вмешательства ради управления слаборазвитым капитализмом.

Наша концептуализация данного явления не совпадает и с теоретическими постулатами (Дюркгейм) - придавать "посредническим организациям", а стало быть, гг "корноративистским" социальным структурам статус субъектов решения современных социальных проблем.

Во-вторых, принятая концептуализация позволила в диссертационном исследовании заявить, надеюсь обоснованно, об авторской версии политологического исследования корпоративизма как фактора трансформации политических отношений в современной России. Не основные параметры и составляют новизну данной работы, которые в результирующем научно-теоретическом и эмпирическом значениях можно описать в следующих терминах.

Корпоративизм показан как концептуально-феноменологическое явление, в котором первично его субстанциональное и вторично системное значение.

Содержательная суть данного суждения с точки зрения его новизны в том, что, по итогам наших изысканий российская версия корпоративизма в его концептуально-феноменологическом значении является первоначально придуманным в недрах государственной бюрократии, а затем состоявшимся явлением. В работе не вкладывается в такое толкование никакой отрицательной оценки. Но смысл происходящего в признании того факта, что до последнего времени все предлагаемые и реализованные в разной степени концепции (авторитарного централизма - советского периода, демократического плюрализма - 90-е гг.) не были достаточно успешными. Фиаско социалистических и провалы либеральных доктрин инициировали среди юсударствепной бюрократии поиски новых идей и средств выхода из сложного положения, и не сюлько для общества в целом, сколько для правящей бюрократии. Такой идей сдала не новая для теории и политической практики идея принципов корпоративизма, а его обновленная версия, своеобразный рекорпоративизм. Источниками такой идеи были: 1) опыт корпоративизма и неокориоративизма ряда стран запада и востока; 2) опыт корпоративных структур советского периода; 3) корпорагивпстская конфигурация идейно-теоретических предпочтений новых субъектов российской политики, власти и собственности; 4) фрагментарная, но все же достаточно артикулированная структура интересов и способов их представительства вдастно-клиептелн>скими и либерально-олигархическими группами (группы давления становятся клиентелами власти, а йотом и частью власти).

Логичным выводом из полученных в ходе исследования данных, который можно рассматривать тоже как существенный результат теоретических изысканий, стало, на наш взгляд, допущение, что субстанционально организованный корпоративизм (качественная суть явления) сегодня предопределяет структуру его и других базовЕлх оснований государственного развития, как внешних (акцидентных) проявлений, которые без конца варьируются. Эго означает, что пи демократический плюрализм, ни нерсоналистский элитаризм, ни какая-то иная доктрина не являются абсолютно доминирующими в системе теоретических и эмпирических политических процессов и отношений на современном эгапе развития России. Центр тяжести в структуризации политического и социального проблемного поля, в переформатировании субъектов власти и собственности сместился к корпоративизму, как базовой модели государственного и общественного устройства. Сама эта модель является теоретико-политической основой перманентной борьбы различшлх субъектов власти за власть и собственность, структурно включающая три взаимосвязанных элемента.

Принятие на концептуально-теоретическом уровне синтезированной версии корпоративизма в единой взаимосвязанной и взаимообуславливающей системе трех элементов, что есть также позитивный и оригинальный, с нашей точки зрения, результат, полученный в ходе детального анализа введенного в научный оборот фактологического и экспертно-оценочного материала по данной проблеме. Корпоративизм и ранее в зарубежной политологии концептуально трактовался и как теория, и как политическая практика. Сегодня неокорпоративизм приобрел преимущественно статус инструментального и функционально-процессуального субъекта. Особенности российских социально-политических реалий, появления здесь нового класса субъектов политики, по-новому индуцировали проблему корпоративизма. В нашем исследовании эта проблема рассматривается, повторим, как система трех элементов Элемент первый - концептуальный уровень -рассматривает корпоративизм как специфическую теорию. Элементы два и три -феноменологический уровень - составляют (1) модель государственного устройства («государственный корпоративизм») и (2) современную инфраструктуру производительных сил и отношений (корпоративный сектор экономики - корпорации и государственные корпорации).

Корпоративизм отражает особенности современного социально-политического момента в России. Анализ этих особенностей позволил выделить специфику восприятия корпоративизма государственной бюрократией. В авторской интерпретации корпоративизм принят на вооружение государственной бюрократией не в качестве государственной доктрины в директивном порядке, а как теоретический, политико-программный и практически реализованный конструкт формирующейся модели современного российского общества в виде «государственного корпоративизма»;

Операционализация теоретических подходов к анализу концепта «государственный корпоративизм» позволила, во-первых, критически рассмотреть и частично принять доказательную базу характеристики понятия «корпоративное государство», существенно пополнить и во многом скорректирован, аргументацию сторонников признания за концептом «корпоративизм» базовой конструкции соответствующей модели государственного устройства, каковой является «государственный корпоративизм; во-вторых, представленный описательно-аналитический вариант понятия «государственный корпоративизм» имеет ряд существенных отличительных свойств ог ее аналогов: а) с его контрверсиями «государственный капитализм», «корпоративное государство», «периферийный капитализм»»; б) с некоторыми характеристиками понятия «государственный корпоративизм».

Результат представлен в виде сущностной характеристика государственного корпоративизма и его основных черт. Его основные сущностные параметры прописаны в следующем виде. Сущность государственного корпоративизма и взаимодействия властно-клиентельских и либерально-олигархических групп в контексте данной модели в том, что, во-первых, два доминирующих субъекта власти пришли разными путями к одной и той же идее - корпоративизм наиболее приемлемый формат решения политических и социально-экономических проблем; во-вторых, в основе этой идеи был опыт взаимной подготовки, выработки, согласования и, более того, реализации политических решений к пользе и выгоде обеих сторон. Если подготовка, выработка и согласование политических решений допускали взаимные компромиссы, то реализация политических решений обеспечивала преференции обеим сторонам за счет интересов общества и государства.

Такой тип государственного корпоративизма отличается следующими чертами. Во-первых, концентрацией властных и собственнических ресурсов путем организованного взаимодействия властно-клиентельских и либерально-олигархических группировок с государством. Во-вторых, тем, что властно-клиентельским и крупным финансово-сырьевым группам удалось сосредоточить в своих руках основные ресурсы собственности и власти, противоречия возникают внутри этих группировок, которые борются за передел распределенных активов, либо за более эффективное использование наличных. В таких условиях коррупция, правовой нигилизм, пронизавшие всю систему отношений между основными субъектами политики и власти становятся сам ел м серьезным препятствием в реализации удлинившегося горизонта интересов. Особенностью такого типа корпоратвизма стзееовится тенденция к удлинению горизонта интересов как со сторон ел бизнеса, так и со стороны представителей государства, а также связа!Е1Еая с этим большая готовность «играть но правилам» — в отличие от систематических «игр с правилами», характерных для 1990х годов. В доЕюлнение к эти двум проявляется отчетливо третья черта - формулирование более или менее согласованной общенациональной или цели, реализуемой в процессе корЕЕоратнвЕЕЕЛх контактов. Четвертая черта определяется тем, что при всей мобплпзующе-модерЕшзационной ролевой функции, такой тин корЕЕоратЕЕВЕЕЗма и его непосредственные соучастники не могут остаЕЕОЕшть прогЕесс отчуждения «массового человека» от государства, от власти, от нолишкн»", от собственности. Пятая черта - сужается пространство использования совокупных формализованных процедур.

Предложена описательно-аналитическая схема нотенЕшалынлх изменений в структуре политических отношений, связанных с дальнейшим развитием корпоративизма в сферах власти, собственности и судопроизводства. Основные результаты представлены как октальный контекст развЕЕТЕЕЯ корпоративных отношений, где «социальный капитал» выстуЕЕает серьезным инструментом доверия между всеми контрагентами корпоративных отношений. Поскольку правовой регламент и правовая система поддержания доверяя остаются низкими, корпоративные отношения могут и должны расЕЕЕЕЕрять граництл возможтеостс1"1 обменных операций без лишних обращений к судебным тяжбам.

Результатом анализа комплекса законодателынлх актов, регулирующих появление ееовых государственных корпораций, в контексте полномочий Президента РФ и компетенции органов государственной власти и орЕ'аиов местЕЕОЕ'о самоуправления стало ввсдсееею понятия «корЕЕоратЕЕВЕЕЕЛЙ персоналЕЕЗм». Суть его в том, что высшее ЕЕолЕгтЕЕческое руководство находилось под спудом давления как со стороееел олш^архЕЕчески-оффшорного, так ее коррумнироваЕшого класса государствеЕЕЕЕых менеджеров. Целевая задача минимизировать этее формы прессинга, подтолкнула Президента к тому, чтобы установить особый уровень контроля и регулирования всех видов деятельности и функционирования государственных корпораций. Это относится к полномочиям Президента, обеспеченных законами регулирования корпоративного сектора экономики.

Итак, корпоративизм как теоретическая концепция и политический инструментарий, как условно самостоятельная цель политического действия существенно оказывает воздействие на диспозицию в расстановке центров политического влияния и их роль в трансформации модернизационного проекта постсоветского периода страны. Факторное влияние корпоративизма на политический процесс, где прямо, где опосредованно связано со смыслом модернизационного проекта, с содержанием незакончившегося противостояния олигархически-номенклатурной (условно мобилизационной) и инновационной моделями развития. В тенденции, при осуществлении инновационной модели развития, корпоративизм обеспечивает возрастание роли бизнес-элит, политико-финансовых корпораций и кланов в формировании власти и правительства. Существеннее политически, опять же в тенденции, корпоративизму предстоит преодолевать, в первую очередь, противоречия делового бизнессообщества с обществом, и лишь во вторую очередь - с государством. В противоречиях корпоративизм играет на руку тем политическим силам, которые меняют вектор развития в сторону реанимации олигархически-номенклатурной модели и усилению влияния в политике и власти административно-политической бюрократии. В идеале политический смысл развития корпоративизма это - путь создания таких условий в отношениях между властью, бизнесом и обществом, при которых с одной стороны на низовом уровне требуется «депролетаризация» работника, а с другой (на верхнем уровне) — устранение собственника, довольствующегося преимущественно извлечением прибыли и дивидендов как из власти, так и из собственности.

Политическая задача встраивания корпоративизма в структуры политического процесса - это создание условий обновления политической системы, в которой по аналогии с корпоративными принципами, новая власть всех уровней (как и собственник (капиталист), владелец финансов и средств производства в корпоративной бизнесструктуре) может и должна стать ответственным главой, техническим руководителем и организатором, центром всей общественной и государственной корпорации, авторитет которой будет покоится на тесных связях и контактах с наиболее квалифицированными и жизнеспособными силами и на «своего рода политической харизме». Политическая проблема сводится к поиску форм и условий, которые смогли бы в эпоху разгула олигархически-финансово-банковского и коррупционного капитала заставить вновь оценить основные позитивные идеи корпоративного строя и, наоборот, противостоять другой его природной сущности - чрезмерной концентрации богатства, которое может быть обменено на политическую власть.

• На предметно-оценочном уровне в спектре предпринятых подходов к анализу корпоративизма получены результаты, которые можно представить в следующих термина:

• Во-первых, корпоративизм в России в общепринятом смысле связан с повседневной политической жизнью, в политико-политологическом - с крупными структурами в финансовой, нефтегазовой, энергетической, транспортной, фондовой, металлопроизводственной, сырьевой секторах экономики, тесно взаимодействующих с государством, зависимых от государства и ведущих коммерческую деятельность. В последние два года резко выросло число гигантских корпоративных структур в форме государственных корпораций. Речь пока не идет о корпоративизме, как это понимается в западной традиции в связи с растущим «третьим сектором»;

• Во-вторых, в идеологии корпоративизма получила распространение идея масштабов (размеров) самих корпораций (для общества это ух роза монополизма) и набирает тенденцию идея их успеха, связываемая с ростом их капитализации, а не динамизмом и эффективностью производства услуг и предметов потребления;

• В-третьих, все больше набирает силу критика не размеров самих корпораций, а процесс их деятельности, сращивания с государственными структурами, участие в коррупционности, перераспределении и распределении доходов;

• В-четвертых, по-прежнему остается спорным вопрос о природе корпораций, является ли она инструментом удовлетворения преференций акционеров, владельцев и менеджеров, или она должна служить общественным нуждам.

• На концептуальном уровне полученные данные свидетельствуют о том, что: во-первых, корпоративизм стал реакцией иа пагубные результаты либеральной и государственно-бюрокртической политики, коррупционности и как политический феномен представляет собой не четко выраженный симбиоз, набор различных функциональных свойств (доктрину, идеологию, государственное устройство и особый тип общества), а преимущественно функциональный инновационный механизмов инкорпорирования (включения) интересов общественных групп (финансово-сырьевых и номенклатурно-олигархических) в государственное управление и перераспределение собственности. Стратегически это движение к обеспечению эволюции современного российского общества в направлении от модели «дефектной» демократии к ее более развитым формам. В этом аспекте корпоративизм потенциально является идеологией и инструментом связующего звена между различными уровнями демократии в циклическом развитии российского общества, а не концептуальной базой закрепления авторитаризма; во-вторых, в политической теории копцеит корпоративизма является основанием для доминирующих представлений о том, что переход от одной его модели к другой совершается многочисленными полутонами и оттенками, как между «демократической» и «корпоративной» моделями, так и внутри самих моделей. Применительно к современной российской действительности теоретическая модель корпоративизма обосновывает собой переход от корпоративизма «олигархического давления» к «президентскому авторитарному с функциями направления, управления и контроля». Корпоративизм теоретически обеспечивает развитие и функционирование такой модели государственного устройства как «государственный корпоративизм»; в-третьих, противоречия между политической феноменологией и политической концептуализацией корпоративизма предопределяют смещение центра тяжести теоретического спора и политической практики в сторону не противопоставления корпоративизма демократии, а к оценке полезной значимости для государства и общества той модели корпоративизма («посреднической», «представительской», «инкорпорирования интересов», «направления, управления и контроля над/за»), которая формирует новый субъект власти и собственности, и потенциально служит для укрепления институциональной и социальной базы демократии. Смена в системе представительства интересов, или функционального представительства с механизмов согласования стратегических установок социально-экономического развития страны с Президентом и Правительством на другую модель отношений - систему консультаций не может рассматриваться как снижение уровня отношений власти и бизнеса. Напротив, показывает гибкость этих отношений, инициирующую роль государственной власти, возможности власти ограничивать чрезмерное амбиции бизнес-сообщества в движении к государственным рычагам управления и принятия решений.

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Каламанова, Нина Владимировна, 2008 год

1. Конституция Российской Федерации. М.: Новая школа, 1995. 64 с.

2. Гражданский Кодекс Российской Федерации, ог 30 ноября 1994, № 51.

3. Федеральный Закон «О некоммерческих организациях» от 12.01.1996, №1996.

4. Федеральный закон «О внесении дополнений в Федеральный закон «О некоммерческих организациях» от 08.07.1999, № 140.

5. Федеральный Закон «О признании утратившим силу Федерального Закона «О финансово-промышленных группах» от 22.06.2007, № 115.

6. Проект Федерального закона «О правовых основах лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» // История лоббизма в России. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2005. 2008 с.

7. Федеральный Закон «О государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» от 01.12.2007, № 316.

8. Федеральный Закон «О государственной корпорации «Ростехнологии» от 23.11.2007, №270.

9. Федеральный Закон «О государственной корпорации по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорга» от 30.102007, №238.

10. Федеральный Закон «О российской корпорации наногехнологий» от 19.07.2007, № 139.

11. Федеральный Закон «О банке развития» от 17.05.2007, № 83.

12. Федеральный Закон «Об объединениях работодателей» от 27.11.2002, №

13. Федеральный Закон «О кредитных потребительских кооперативах граждан» от 07.08.2001, № 117.

14. Указ Президента Российской Федерации «О членах наблюдательного совета государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» от 12.12.2007, № 1664.

15. Годовой отчет государственной корпорации Фонд содействия реформирования жилищно-коммунального хозяйства за 2006 год. - М.: 2008.

16. Указ Президента РФ «О создании финансово-промышленных групп в Российской Федерации // Собрание актов президента и правительства РФ. № 49, 6 декабря 1993. Ст. 5358-5359.

17. Федеральный закон № 92-ФЗ от 1 мая 1999 года «О российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений» // Российская газета, 2 мая 1999.

18. Федеральный закон № 82-ФЗ от 7 июля 1993 года «О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации» // Российская газета, 8 июля 1993.

19. Федеральный закон «О финансово-промышленных группах» // Российская газета, 6 декабря 1995.

20. Федеральный закон № 82-ФЗ от 19 мая 1995 года «Об общественных объединениях» // Российская газета, 20 мая 19951. Монографии и статьи

21. Анохин М.Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость (теоретико-прикладной анализ). — М.: Инфомарт, 1996.

22. Анохин М.Г., Комаровский В.С. Политика: возможность современных технологий. М., 1998.

23. Афанасьев М.Н. Клиентизм и российская государственность. М.,2000.

24. Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. М.: 2002.

25. Белл Даниел. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. -М.: 1999.

26. Бизнес и государство при В. Путине. Становление новой системы взаимоотношений. -М.: Центр политических технологий, 2000.

27. Бунин И., Зудин А., Макаренко Б. Система представительства российского бизнеса: Формы коллективного действия. М.: ЦПТ-С1РЕ, 1997.

28. Гаман-Голутвина О.В. Политико-финансовые кланы и политические партии как селекторат в процессах парламентского представительства в России / Политические элиты России в региональном измерении. М. Ростов н/Д., 2004.

29. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: Вехи исторической эволюции. М.: 2006.

30. Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях? М., 1997.

31. Заславская Т.Н. Социально-экономический анализ построения на рубеже XXI века // Гуманитарная культура как фактор преобразования России. Санкт-Петербург, 1995.

32. Зудин А.Ю. Бизнес, ассоциации и государство: сравнительный анализ развития отношений на Западе и в «постсоциалистических» странах / Технологии политики: К 15-летию Центра политических технологий». М., 2006.

33. Зудин А.Ю. Режим Путина: контуры новой политической системы // Общественные науки и современность. 2003. - № 2.

34. Ильичева JI.E. Лоббизм и интересы предпринимательства. М.,2000.

35. Итоги и уроки губернаторских выборов. М.: ЦПТ, 2001.

36. Карев Р., Тульский М. Олигархия и государство / доклад Института Национальной стратегии» М., 2007.

37. Корягин Д.Ю., Кочеткова A.B. Современное предпринимательство: социально-политические и информационные аспекты и проблемы. М, 1997.

38. Крыштановская О. Анатомия российской элиты. М. 2005.

39. Лепехин В.А. Общественно-политические процессы в среде предпринимателей. М., 1994.

40. Любимов А.П. История лоббизма в России. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2005.

41. Мадатов A.C. Демократия: сущность и методологические проблемы исследования: Учебное пособие. Издательство «Уникум-центр», 2000.

42. Мельвиль А.Ю. Демократические транзиты (теоретико-методологические и прикладные аспекты). М.: Московский общественный научный фонд, Издательский центр научных и учебных программ, 1999. -(Серия «Научные доклады», № 78).

43. Мельвиль A.IO. Демократические транзиты. Теоретико-методологические и прикладные аспекты. М., 1999.

44. Нельсон А.Б. Политэкономия: вчера и сегодня. // Политическая наука: новые направления / Научный редактор Шестопал Е.Б. М.1999. -С.689.

45. Нисневич Ю.А. Российский транзит / Постзападная цивилизация. Либерализм: прошлое, настоящее и будущее / Под общей редакцией Юшенкова С.Н. М.: Новый фактор; Минувшее, 2002.

46. Ножнов С.Ю. Роль договорного права в отношениях субъектов Федерации с центром // Форум-2002: Время перемен. М.: ИСГ1РАН, 2002.

47. О'Доннэлл Г. Делегативная демократия / Пределы власти. М.: Век и мир, 1994.

48. Общество и экономика. М., 2003.

49. Паппэ Я. Олигархи. Экономическая хроника 1992-2000 гг. М.,2000.

50. Паппэ Я., Дементьев В., Макаренко Б., Зудин А. и др. Финансово-промышленные группы и конгломераты в экономике и политике современной России. -М. 1997.

51. Патрушев C.B. Институционализм в политической науке // Институциональная политология: Современный институционализм и политическая трансформация России / ред. C.B. Патрушев М., 2006.

52. Перегудов С.П. Крупная корпорация как социально-политический институт. М.: ИМЭМО, 2000.

53. Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999.

54. Перегудов С.Г1. Корпорация, общество, государство: эволюция отношений. М., 2003.

55. Путеводитель по выборам: политическая России 2007.- М.: ВЦИОМ, 2007.

56. Радаев В.В. Легализация российского бизнеса как институциональная проблема // Куда идет Россия. М., 2002.

57. Рогачев C.B. Политико-экономическая доминанта российской государственности: вызовы XXI века. М., 2003.

58. Рябов A.B. «Самобытность» вместо модернизации: парадоксы российской политики в постстабилизационную эпоху. М.: Гендальф, 2005.

59. Смелзер Н. Социология. М., 1991.- С.348.

60. Уилсон Дж. Американское правительство. М., 1990.

61. Фалина A.C. Политический лоббизм и его роль в реализации власти. / Политическая социология. М., 2002.

62. Хейвуд Эндрю. Политология. -М.: 2005.

63. Хоффман Дэвид. Олигархи. Богатство и власть в новой России. -М.: 2007.

64. Хлебников Павел. Крестный отец Кремля Борис Березовский или История разграбления России. М.: 2004.

65. Шамхалов Ф. Государство и экономика. Власть и бизнес. М.,2005.

66. Шмиттер Ф. Неокорпоративизм // Полис, № 2, 1977.

67. Яковлев В.Ф. Экономика. Право. Суд. Проблемы теории и практики. М.: МЛИК, 2003.

68. Якунин В.И. Политология транспорта. Политическое измерение транспортного развития / В.И. Якунин. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2006.

69. Литература на иностранных языках

70. Almond G., Powell В. Comparative Politics Today: A World View. -N.-Y., 1995.

71. American Society of association executives. Association fact books, Washington, 1985.

72. Baumer W., Hercberg D. Politics in Your Business. N.-Y., I960.

73. Bentley A. The Process of Government. Chicago, 1961.

74. Berry Jeffrey M. The Interest Group Society. Glenview, 1989.

75. Blondel J. Comparative Government: An Introduction. Cambridge,1995.

76. Cawson A. Corporatism and Political Theory. London, 1986.

77. Dahl R. Dilemmas of Pluralist Democracy: Autonomy vs. Control. -London: New Heaven, 1981.

78. Dahl R., Lindblom Ch. Politics, Economics and Welfare. N.-Y.,1976.

79. Daugbjerg C. Policy Networks under Pressure; Pollution Control, Policy Reform and the Power of Farmers. Ashgate, 1998.

80. Duverger M. Party Politics and Pressure groups. A Comprehensive Introduction. By Thomas V. Cromwell. N.-Y., 1972.

81. Eisenstadt S.N., Roniger L. Patrons, clients and friends. Interpersonal relations and the structure of trust in society, Cambridge, 1984.

82. Erochkine V. & Erochkin P. Russia's oil Industry: current problems and future trends. London: The center for Global Studies, 2006.

83. Hebert R., Link A.N. The Entrepreneur: Mainstream Views and Radical Critiques. N.-Y., 1988.

84. Hollzman A. Interest groups and Lobbing. N.-Y., 1967.

85. Huntington S. Political order in changing societies. New Haven and London, 1968.

86. Knoke D. Political Networks: The Structural Perspective. -Cambridge, 1990.

87. Lehmbruch G. Der Neokorporatismus der Bundesrepublik im internationalen Vergleich und die Konzentrierte Aktion im Gesundheitswesen, in: Gäfgen G. (Hrsg.), Neokorporatismus und Gesundheitswesen, Baden-Baden, 1988.

88. Lehmbruch G., Schmitter P. Trends Towards Corporatist Intermediation. Beverly Hills and L., 1979.

89. Libecap Garry Contracting for property rights. Cambridge, 1989.

90. Neary I. Japan & Harrop M. Power and Policy in Liberal Democracy. Cambrige: Cambrige University Press, 1992.

91. Offe C. The Attribution of Public Status to Interest Groups. // In: Berger S. (Hrsg.): Organizing Interests in Western Europe. Cambridge, 1981.

92. Olson M. The Logic of Collective Action, Cambridge/Mass., 1965.

93. Politicized Financial-Industrial Groups and Parities / Why not parties in Russia? edited Henry E. Hale New York: Cambridge University Press, 2006.

94. Russia as a global oil player / Russia's oil Industry: current problems and future trends. London: The center for Global Studies, 2006.

95. Salisbury R.H. Interest Group Politics in America. N.-Y., 1970.

96. Schmitter P., Lehmbruch G. (Hrsg.): Trends Toward Corporatist Intermediation. Beverly Hills/London, 1979.

97. Schmitter P., Streeck W. The Organization of Business Interests. A Research Design to Study the Associative Action of Business in the Advanced Industrial Societies of Western Europe IIM/LMP 81-13, Wissenschaftszentrum Berlin, 1981.

98. Streeck W. Korporatismus in Deutschland: Zwischen Nationalstaat und Europäischer Union, Frankfurt/New York, 1999.

99. Truman D. The Governmental Process. Political Interests and Public Opinion. N.-Y., 1971.

100. White S. Russia's new politics. The management of a postcommunist society. London, 2002.

101. Wilks S., Wright M. (eds.) Comparing Government Industry Relations: Western Europe, the United States, and Japan. - Oxford. 1987.

102. Williamson P.J. Variants of Corporatism: Theory and Practice. -Cambridge, 1985.

103. Wilson G. Business and Politics. N.-Y., 1985.

104. Zeigler H. Interest Groups. // Encyclopedia of Government and Politics. N.-Y., 1992.

105. Статьи и публикации зарубежных и отечественных периодических изданий

106. Авакьян С.А. Проблемы единства и самостоятельности институтов власти в России // Журнал российского права. 1997. - № 7. - С. 51-69.

107. Авинери Ш. Партии, социально-культурная медиация и роль гражданского общества // Политические исследования. 1994. - № 1. - С.141-147.

108. Автономов А.С. К плану законодательных работ Федерального Собрания Российской Федерации // Представительная власть: мониторинг, анализ, информация. 1996. - № 2. - С.91-101.

109. Андреев Д.А. Российский либерализм и Государственная Дума // Вестник Московского университета. Сер. 8. - История. - 1995. - № 2. -С.16-23.

110. Белаш В. Лоббизм с человеческим лицом // Власть. 2003. - № 28.-С.13-15.

111. Боботов С.В. Законодательный процесс в Соединенных Штатах Америки // Журнал российского права. 1997. - № 5. - С. 116-128.

112. Бутрин Д. Договор окончательный, обжалованию не подлежит // Власть. 2003. - № 46. - С. 15.

113. Бакли Н. Назад, в бизнес. Как соратники Путина превращают Россию в корпоративное государство. «The Financial Times», 19 июня 2006 г.

114. Варнавский В.Г. Партнерство государства и частного сектора: теория и практика // МЭнМО. 2002. - № 7. - С.29-30.

115. Дмитриев И. Лобби федерального значения Московские Новости, 17 августа 2007 г.

116. Зудин А. Неокорпоративизм в России? // Pro et contra. 2001. -Vol. 6. -№4. - С. 197.

117. Капустин Б.Г. Конец «транзитологии»? // Полит, исследования. -2001. №4. - С.6-26.

118. Гельман В.Я. Постсоветские политические трансформации. Наброски к теории//Полис. 2001. -№1. - С. 15-29.

119. Крыштановская О.В. Трансформации бизнес-элиты России: 19982002. Социс. - 2002. - № 8.

120. Лепехин В.А. Лоббизм // Бизнес и политика. 1995. - № 1. - С.3940.

121. Лепехин В.А. От административно-политической диктатуры к финансовой олигархии // Общественные науки и современность. 1999. -№1.

122. Мельвиль АЛО. О траекториях носткоммунистических трансформаций // Полис. 2004. - № 2.

123. Меркель В., Круассан А. Формальные и неформальные институты в дефектных демократиях (II) // Полис. 2002. № 2. - С.6-17.

124. Нещадин A.A., Блохин A.A., Верещагин В.В. Лоббизм в России: подражание худшему или переход к лучшему? // Безопасность. 1995. - № 56. - С.404-406.

125. Панов П.В. Трансформация политических институтов в России: кросстемпоральный сравнительный анализ // Полис. 2002. - № 6.

126. Паппэ Я.Ш. Олигархический период закончен. Забудьте. // Деловые люди. Сентябрь. - 2005 г. - № 174.

127. Перегудов С.П. Крупная российская корпорация в системе власти //Полис.-2001.- №3.

128. Перегудов С.П. Корпоративный капитал в российской политике // Полис-2000- №4.

129. Пэйтон Н. Знакомьтесь: глава «Кремль Инкорпорейтед». «The Guardian», 06 июля 2005 г.

130. Родригез А. Кремль самый быстрорастущий сегмент экономики России. - «Chicago Tribune», 16 января 2006 г.

131. Хэслам Д. Страна, по которой проходят трубопроводы / «The National Interest», 14 ноября 2007 г.

132. Шаримгер Л. Новая модель инвестиционного партнерства государства и частного сектора // Мир перемен. 2004. - № 2. - С.9-10.

133. Шевцова Л.Ф. Россия-2006: бег на месте / Брифинг Московского Центра Карнеги. 2006 - Том 8. - Выпуск 1.

134. Яковлев А.А. Власть, бизнес и движущие силы экономического развития в России: до и после «дела ЮКОСа». // Общественные науки и современность. 2005. - № 1.

135. Ясин Е. Пришел, увидел, отступил // Московские новости. 2000. -№ 30, 1-7 авг.

136. Ясин Е.Г. Бремя государства и экономическая политика // Вопросы экономики. 2002. - № 11.

137. Ясин Е.Г. Социальная сила бизнеса // Ведомости. 2002. -4 апреля.

138. Ardillier-Carras Françoise. Sud-Caucase. Diversité et complémentarités des campagnes // Le courrier des pays de l'Est. 2003. - № 1034.-C.15-27.

139. Bahry D., Silver D. Soviet citizen participation on the eve of democratization // American Political Science Review. 1990. - № 8. -C.130-142.

140. Bernard J. The sociological study of conflict. In: The Nature of Conflict. Paris, 1957. - P.149-162.

141. Boulding K. Conflict and Defence. N.-Y., 1988. C.121-126.

142. Bourdieu P. Questions de sociologie. Paris: Minuit, 1984. 280 C.

143. Burton J. Resolving deep-rooted conflict. In: Lanham, M. D. A Handbook. Univ. Press of America, 1987. P.78-99.

144. Blom-Hansen J. A New Institutional perspective on Policy networks // Public Administration, 1997. V. 75. - P.676.

145. Cordonnier Christophe. L'affaire Khodorkovski. Ou l'économie politique de la nouvelle Russie // Le courrier des pays de l'Est. 2004. - № 1042. - P.60-72.

146. Chisolm L. B. Exempt organization advocacy: matching the rules to the rationales // Indiana law j. Bloomington, 1987/88. Vol. 63. - № 2. - C.201-299.

147. Corporate Governance in Russia Looking to the West // Bulletin of the RBCC. - April 2006. - C.25-29.

148. Deutsch M. The Resolution of Conflict: Constructive and Destructive Processes. New Haven, 1973. 380 c.

149. Dubien Arnaud. Ukraine. L'heure des choix // Le courrier des pays de l'Est. 2005. - № 1047. - C.39-60.

150. Fabre Renaud, Petrovski Maxime. La «therapie» et les chocs: dix ans de transformation économique en Russie // Herodote. 2002. - № 104. - C.144-165.

151. Fink C. Some conceptional difficulties in the theory of social conflict // Journal of Conflict Resolution. Vol. 12. - 1968. - № 4. - P.82.

152. Fradkov Threatens Cabinet on Inflation // The Moscow Times. -March 10- 12, 2006.

153. G8 Shepras Hear From NGOs // The Moscow Times. March 10 -12, 2006.

154. Galtung J. Violence, peace and peace research. In: Journal of Peace Research. Vol. 6. - 1969. - № 3. - C.168-174.

155. Graham Edward M. Russia, Foreign Direct Investment, and the World Trade Organization // AmCham News. 2006. - Vol. 13. - № 69. - C.13-14.

156. Horowitz I. Consensus, conflict and cooperation: A sociological inventory. In: Social Forces. Vol. 41. - 1962. - C.86-94.

157. Helmke G., Levitsky S. Informal institution and comparative politics: a research agenda. // Working Paper #307. September 2003. - P.7-11.

158. Lehmbruch G. Wandlungen der Interessenpolitik im liberalen Korporatismus // In: Alemann U., Heinze R. (Hrsg.): Verbände und Staat. Vom Pluralismus zum Korporatismus. Analysen, Positionen, Dokumente, Opladen (2. Aufl.), 1981.

159. Lemarchand R. and Legg K. Political Clientelism and Development: A Preliminary Analysis. // In: Comparative Politics 1972. - Vol. 4 - № 2. - P.34.

160. Lemarchand R. and Legg K. Political Clientelism and Development: A Preliminary Analysis. // In: Comparative Politics 1972. - Vol. 4 - № 2.

161. Riker William A political theory of the origins of Property Rights / American journal of political science. November 2003 - Vol. 35,4. - P.951.

162. Schmitter P. Still the Century of Corporatism // Review of Politics Jg. 36.- 1974. C.85-131.1. Авторефераты диссертаций

163. Бойко С.M. Политический капитал российской корпорации и его влияние на региональный политический процесс (на примере Прикамья): Автореферат диес. канд. полит, наук. М., 2005.

164. Иванова И.Г. Институционализация взаимоотношений власти и бизнеса в современной России: особенности и тенденции: Автореф. дисс. канд. полит, наук. Российская академия государственной службы при Президенте РФ. М., 2006.

165. Кинякин A.A. Предпринимательские ассоциации в системе политического представительства интересов России и Германии: сравнительное исследование: Автореферат дисс. канд. полит, паук. М., 2006.

166. Панне Я.Ш. Российский крупный бизнес как экономический феномен 1992-2001 гг.: Институциональный аспект: Дис. д-ра экон. наук. -М., 2003.

167. Темижева З.Э. Корпоративизм как форма взаимодействия государства и групп интересов бизнеса в современной России: особенности и тенденции развития: Автореферат дисс. канд. полит, наук. М., 2003.

168. Полторыхина С.В. Взаимодействие институтов государственной власти и бизнеса в современных условиях: Автореферат дисс. канд. эконом, наук. Казань, 2006.

169. Кондрачук В.Г. Власть и бизнес в Российской Федерации: проблема согласования политических интересов: Автореферат дисс. доктора полит, наук. Москва, 2005.1. И нтернет-ресу рсы

170. Global Economic Prospects and the Developing Countries / ежегодный доклад Мирового Бака http://web.worldbank.org

171. Е.В.Золотарева Группы интересов в политике. Интернет портал «Политическая наука».- htlp://ww\v.politnauka.org/library/tcoria/zolotarcva.php#

172. Лобби федерального значения http://www.mn.ru/issue/2007-45-27

173. Сайт Фонда «Общественное мнение» www.fom.ru