Концептуализация виртуальной реальности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Саяпин, Владислав Олегович

• Саяпин, Владислав Олегович
• кандидат философских наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат философских наук Саяпин, Владислав Олегович

Введение.

Глава 1. Становление понятия «виртуальная реальность» в науке и философии.

1.1. Соотношение возможности и действительности в классической философии.

1.2. Проблема виртуальной реальности в современном естествознании (естественная виртуальность).

1.3. Проблема виртуальной реальности в обществознании (прогнозная виртуальность).

Глава 2. Антропологический поворот к искусственной виртуальной реальности.

2.1. Феномен искусственной виртуальной реальности.

2.2. На пути к поиску концептуального единства виртуально-стей. Творческая активность сознания как генерирующее основание виртуальной реальности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концептуализация виртуальной реальности»

Актуальность темы исследования. Проблема виртуальной реальности актуализировалась в последние полвека в результате появления новых тенденций в культуре. Их условно можно было бы обозначить как дифференциация и умножение форм данности реальности в формах деятельности человека: научной сфере, художественном творчестве, техническом конструировании, новых способах коммуникации и интерактивном общении людей, социальной инженерии, политических технологиях, возрастании роли средств массовой информации (СМИ), особенно телевидения с его глобальной аудиторией.

В научной сфере мы столкнулись с феноменом фундаментализации и легитимизации случая как естественной закономерности природного и социального бытия. Особенное значение здесь имело создание синергетики -новой науки о развитии, отстаивающей возможности становления Порядка (сложных самоорганизующихся систем) из Хаоса. Идея вероятности новых образований, многовариантности траекторий развития, бифуркации или случайного выбора в эволюции систем размывает представление о единственности и уникальности мира, в котором мы живем. Постановка проблемы виртуальности вызвана мироощущением существования множественности миров или, во всяком случае, возможности различных сценарных вариантов, реализации иных, по сравнению с данным нам миром, картин реальности. Идеология «как было бы, если бы .» из области фантазии всё прочнее занимает место в научных дискурсах.

В производстве, нацеленном на умножающиеся цивилизационные потребности (общество потребления), мы столкнулись с феноменом «умножения вещей» (М. Фуко). Круг представляемых производством и потребляемых современным человеком вещей давно вырвался за пределы первой необходимости. Мир искусственный, окультуренный всё больше заслоняет нас от привычного мира - привычной реальности. Человек научился формировать искусственную среду обитания, основанную на последних достижениях науки и техники. Он создаёт топографическое объемное телевидение, он научился создавать запахи, воспроизводить светомузыку, культивировать любые пейзажи. Не выходя из своей квартиры, человек получает возможность окружать себя любым миром, как имитирующим природную реальность, так и миром фантазии.

В понимании художественного творчества осуществлён поворот от произведения к тексту, который открывает новые возможности и для авторского творчества, и для восприятия художественного мира потребителем (читателем, зрителем). Основная идея этого поворота (успешно практикуемая постмодернизмом) заключается в том, что в художественном тексте мы всегда можем найти многоголосицу литературных источников, героев, ситуаций, а читатель имеет право на своё видение, прочтение и понимание текста. Множественность интерпретаций становится законом художественного творчества и восприятия произведения. Лозунги «смерти автора» (точка зрения автора размывается в деконструкции текста, в потоке выявленных цитат, в плюрализме интерпретаций), «бегство от реальности» становятся все более модными в художественном творчестве. Вера в то, что все возможно (даже абсурд), вытесняет классическую установку на единственность «художественной правды». Мир текста вытесняет мир предзаданности единственной реальности.

В философии текстоцентрическому повороту сопутствует языковой поворот, осознание того, что мир дан человеку через язык. Витгенштейн Л. впервые высказал идею, что смысл любого слова не привязан жестко к какому-либо предмету (вещи). Его следует искать в способах употребления слова. Основатель аналитической философии определил смысл высказывания как «положение дел» в возможном мире. Он впервые высказал крамольную мысль, что мир состоит не из вещей, а из фактов, которые и являются некоторым возможным «положением дел». Картины мира, по его представлениям, определяются языком. Вне языка нет и картины мира. Использование различных языков ведет к различным картинам мира, каждая из которых претендует на своё представление о реальности, на свой образ реальности.

Эти идеи Л. Витгенштейна коррелировали с исследованиями Э. Сепира, Б. Уорфа, П. Бергера и других, сформулировавших так называемую гипотезу лингвистической относительности. Суть её сводится к тому, что различные языки народов мира не являются изоморфными, то есть не накладываются однозначно друг на друга. Это означает, что в любом языке есть слова, которых нет в других языках. Тезаурус языка зависит от истории и культуры народа. В силу этого несовпадения языков различные народности создают свою языковую картину реальности, неповторимую и уникальную. Реальность такова, какой её рисует общенародный язык.

В социальной практике государственные институты все чаще прибегают к прогнозам социального развития. Исследовательские центры освоили методики краткосрочного, среднесрочного и долгосрочного прогнозирования. Одним из перспективных направлений является метод прогнозных сценариев, испытанный в прогнозе последствий ядерных ударов. Общеизвестны сценарии, подготовленные Римским клубом. Сценарные методы прогноза социальной жизни способствовали пониманию того, что социальная реальность не предзадана жестко, однозначно, она может развиваться в различных направлениях, и человечество способно сознательно формировать будущие реалии социальной жизни.

В политике усиливаются и усложняются вариации воздействия полит-технологов на сознание электората. Политтехнологи через СМИ создают новые мифы о грядущем благоденствии народа (если выберут их представителей), о новом ренессансе и тому подобном. Они смело предвещают новые перспективы государственного развития и не останавливаются перед перевёртыванием истории. Идеология с ее мирами, политической ангажированностью вытесняет реалии повседневной жизни. Бегство от реальности, начатое в художественном творчестве, интенсивно продолжается в политической практике.

В этом отступлении от реалий жизни с её бедами, невзгодами и трудностями все большую роль начинают играть СМИ. Обложки глянцевых журналов, развлекательные ток-шоу, экраны телевизоров внедряют в общественное сознание новые образы реальности, формируют массовое сознание «среднего» человека, создают миражные образы реальности. Уход от подлинной жизни в препарированный СМИ мир с его звёздами, светскими раундами, дорогими автомобилями и яхтами, морскими круизами и тому подобное создают нереальную повседневную реальность.

Но особое значение в повороте к новой реальности имеют компьютерные технологии, создание мировой паутины (Интернет). Для современного человека окружающий мир (прежде всего социальный мир) предстаёт так, как он представлен в Интернете, электронных справочниках, электронных изображениях политической и социальной жизни. Представительские сайты, реклама, Интернет-форумы по интересам встают плотным щитом между социальной реальностью и личностью. Да и сама личность все чаше афиширует и идентифицирует себя на компьютерном сайте. Информационные технологии вытесняют мир непосредственного живого общения, они отрывают человека от близкого (родственного, дружески сопереживаемого) круга общения и помещают его в виртуальный круг. Электронная реальность идёт на смену повседневной реальности, данной человеку в его ощущениях и переживаниях.

Таким образом, культура во второй половине XX века в своих многообразных проявлениях продуцирует идею множественности реальностей. Эта множественность предстаёт перед человеком в различных установках сознания и формах деятельности человека: научное и обыденное сознание, искусство и повседневная жизнь, техническое творчество, религиозное послушание - всё это разные способы вхождения в мир, разные картины реальности.

Классическая установка на поиски единой и уникальной реальности, равной, общепринятой для всех, в наше время испытывает кризис. Множество реальностей стало девизом современности.

Философия как отражение культуры не могла пройти мимо этого вызова культуры. Концептуальным ответом на этот вызов стала идея виртуальной реальности. Виртуальная реальность и мыслится, прежде всего, как реальность, существующая за пределами налично существующего, как множественность, преодолевающая единичность данного в опыте человека.

Разработка философского понятия виртуальной реальности в настоящее время находится только в начале пути. Дискурс о виртуальной реальности в современной философии свидетельствует о значительном идейном разброде в разработке этого понятия, наличии разноплановых подходов к его пониманию. Этот разброс и дискурсность словосочетания «виртуальная реальность» в значительной степени обусловлен разными её предметностями, сферами воплощения, концептуальными определениями. Одни философы ищут основу для новой идеи в науке, другие - в искусстве, третьи - в компьютерных технологиях, некоторые - в религиозных и мистических началах, пятые - в изменённых, пережитых и пограничных состояниях сознания. Следует осознать, что философия, пытающаяся концептуализировать новое понятие, находится скорее в пути, в стадии осмысления феномена «виртуальной реальности», чем в стадии сформировавшихся готовых решений.

Если признать, что философия лишь наметила и обозначила новую тему исследований, ввела ее в центр философских дискуссий, то от неё не следует ждать пока общезначимого понимания «виртуальной реальности», некой единой общепринятой дефиниции. Более того, попытка сформировать на данном этапе общефилософское понятие «виртуальной реальности» чаще всего оборачивается подавлением множественности в угоду абсолютизации какой-либо единичности. Вместо диалектического синтеза пока доминирует насильственный редукционизм, суть которого состоит в том, что подлинной виртуальной реальностью объявляются либо вероятностные предметности физики (квантовая механика), либо синергетики и т.д., при этом другие предметности виртуальной реальности (в искусстве, в компьютерных технологиях и т.д.) просто выводятся за скобки анализа. Следует серьёзно считаться с тем, что идейные обращения к виртуальной реальности приходят из разных источников, из различных сфер практики и культуры. Вполне возможно, что различные типы виртуальной реальности, выраженные в разных трактовках, весьма различны между собой и концептуально не совместимы. Их объединяет только одно: вместо имеющего место привычного представления о единственной реальности мира признаётся возможность иных миров, иных типов реальностей. Но если мы попытаемся все эти иные миры, проглядывающие в современных формах науки и культуры, подвести под общую дефиницию «виртуальной реальности», то не наступим ли дважды на те же самые грабли, то есть, если ранее признавали единственную реальную (объективную, подлинную, божественную и т.п.) реальность, то почему мы должны теперь в новой дефиниции признать единственно возможной и верной какую-либо одну «виртуальную реальность»? Может быть (и мы это покажем), существует множество возможных типов виртуальных реальностей?

Состояние научной разработанности проблемы.

Исследование виртуальной реальности опирается на изучение представлений о возможности и её соотношение с действительностью, которые нашли своё отражение в произведениях классической философии таких авторов, как: Ксенофан, Парменид, Зенон, Мелис, Левкипп, Демокрит, Эпикур, Платон, Аристотель, Дж. Бруно, Т. Гоббс, Д. Дидро, Г. Лейбниц, Ф. Бэкон, И. Кант, Г. Гегель, Б. Спиноза, К. Маркс, Ф. Энгельс, М. Хайдеггер и др. Проблема взаимоотношения соотношения возможности и действительности артикулируется и в неклассической философии как проблема возможных (виртуальных) миров в трудах: Р. Карнапа, С. Кангера, Р. Монтегю, Д. Скотта, Я. Хинтикка, С. Крипке, А. Прайора, А. Меридита, И. Томаса.

Современные авторы затрагивают проблему виртуальности с диаметрально противоположных позиций, это понятие уже стало многозначным. В осмыслении виртуальности в настоящее время доминируют представления о виртуальном как о сотворенном человеческой деятельностью искусственном феномене, а исследованию естественных и общественных виртуальных объектов посвящено сравнительно небольшое число работ. Когда речь заходит о виртуальном, то вспоминают, прежде всего, о компьютерном и Интернет-мире, пока еще не достаточно исследованных. Наиболее часто под «виртуальной реальностью» подразумевается созданный в высокоскоростных компьютерах гипотетический мир, «киберпространство». Именно к «виртуальной реальности» в этом смысле привлечено внимание большинства исследователей (У. Брикен, М. Крюгер, Дж. Ланье).

Дискурс виртуальности обнаружил свои родственные связи с социальной и когнитивной психологией, идущей от М. Маклюэна [69] традицией исследования социокультурных аспектов средств коммуникаций, философией науки и техники.

Американский философ М. Хейм [125], обращаясь к анализу искусственного языка, лежащего в основе компьютерных технологий, признавая его принципиальное технологическое и культурное значение, определяет виртуализацию как метафизический путь к совершенному знанию.

Бабенко B.C., О. Власенко, А.И. Воронов, С. Дацюк, Д. Иваньков, Т.И. Карачева, Е.В. Ковалевская, И. Кондратьев, М. Круглов, Е.Г. Прилукова, Д.И. Шапиро анализируют виртуальную реальность как искусственную среду, созданную с помощью компьютерных средств.

Часто виртуальная реальность рассматривается наряду с Интернетом, который стал важным экономическим и социальным фактом, пространством коммуникации и формирования идентичности пользователей. Текстовые виртуальные реальности Интернет стали объектом многочисленных психологических и социально-психологических исследований (Е.П. Белинская, Н. Бэйм, А.Е. Жичкина, У. Купер, Дж. Сулер, Ш. Теркл и др.).

Ряд авторов рассматривают технологию виртуальной реальности с позиции эстетики и искусствоведения как новую технику экранных искусств, часто - наряду с телевидением, компьютерной анимацией, спецэффектами в кино (О.Н. Астафьева, П. Борсук, П. Вайбель, С. Добротворский, М.Б. Игнатьев, Н. Карпитский, И.Б. Маньковская, A.M. Орлов, Н. Петрова, А.Н. Прохоров, В. Савчук, В. Хан-Магомедова).

Технические аспекты виртуальной реальности затрагиваются и в философии техники в трудах следующих авторов: Г.Н. Волкова, В.И. Гнатюка, В.Г. Горохова, A.A. Зворыкина, И .Я. Конфедератова, В.П. Котенко, Б.И. Кудрина, В.М. Розина, М.А. Розова, B.C. Стёпина, Д.М. Федяева, В.В. Чешева, C.B. Шухардина и др. Однако анализ виртуальности далеко не ограничивается изучением лишь компьютерной виртуальной реальности. Более широкое рассмотрение позволяет осмыслять как виртуальные многие ранее известные феномены, связанные с культурой, искусствами, религией, мифологией и, конечно же, наукой. Не преувеличивая, можно утверждать, что представления о виртуальных объектах изначально свойственны человеческому сознанию. С этих позиций P.A. Нуруллин рассматривает множество виртуальных реальностей, возникающих в сфере новых культурных технологий.

Нагматуллина JI.K., Падерин В.К. исследуют социальные аспекты виртуальной реальности, такие, как бегство от реальности, суперкритическое отношение к традиционному получению удовольствий, виртуальность настоящего, прошлого и будущего. Тимофеева Л.П. анализирует стремление человека «прорваться» в виртуальную реальность, создавая новый искусственный способ жизни, не схожий с природными условиями бытия, обсуждает возникновение новых форм жизни, ориентированных на виртуальность. Появляются и анализируются новые понятия, соответствующие новым явлениям: «виртуальные рынки», «виртуальные банки», «виртуальный продукт», «виртуальная инновация», «виртуальная организация», «виртуальные деньги», «виртуальные потребности», «виртуальные страхи», «виртуальная любовь». По мнению В.В. Курашова, виртуальность представляет собой уход от «абсурда действительности, приход к гармонии окольными путями».

Агапов О.Д. предлагает виртуальный взгляд на историю. При этом виртуальность мыслится необходимым и неустранимым моментом всякого знания об истории. Предполагается, что виртуальное проигрывание исторических ситуаций позволяет глубже понять уроки исторических событий.

Валишин Ф.Т., Хайруллин К.Х. осмысливают физические аспекты виртуальности. При этом постулируется, что физическая виртуальность - это особый вид существования, характеризуемый понятиями возможности, вероятности, становления, обменности и переходности. Валишин Ф.Т. показывает, что виртуальность приводит к зарождению волны, к зарождению процесса, к вариационным принципам, физическому вакууму. Эрекаев В.Д. рассматривает первоначальное состояние нашей Вселенной - протовселенная как виртуальное. Афанасьева В.В. изучает виртуальность как синергетиче-ский феномен, сущностно связанный с явлениями неустойчивости, мульти-стабильности и детерминированного хаоса.

Следует отметить, что при всем разнообразии дискурсов на данный момент не существует не только целостных концепций и теорий, но также единства понимания сущности виртуальной реальности и подходов при её междисциплинарном исследовании. В настоящее время можно выделить два основных подхода к исследованию основ виртуальности.

Исследователи первого направления рассматривают виртуальность как манифестацию глубоких онтологических закономерностей и принципов. Примерами могут служить работы Т.Н. Березина, К.В. Дрозд, У. Купера, H.A. Носова, М.Ю. Опенкова, С.И. Орехова, И.В. Плаксиной, С.А Рыбцова, М. Хейма, Е.И. Хитрякова, С.С. Хоружего, Ю.Т. Яценко. Авторы расходятся в определении статуса виртуальной реальности: отождествляют ее с чистой потенциальностью (Д.В. Пивоваров); располагают между потенциальностью и действительностью (С.С. Хоружий, A.B. Родин); считают, что онтологический статус виртуальности равен статусу реальной жизни (A.B. Васютин).

Вызывает интерес трактовка термина «виртуальность», которая «отсылает к возможному или вероятному состоянию, которая (система) несет в себе и которого рано или поздно достигнет в результате эволюции» [80, с. 186] (A.M. Орлов). Такое понимание особенно характерно для авторов, подготовивших научное издание «Концепция виртуальных миров и научное познание» [49], отождествляющих виртуальные реальности с возможными мирами в логике, физике (Е.Д. Смирнова, Ю.В. Сачков, В.П. Визгин, Г. Патти и др.) и даже с «параллельными» мирами. Так, И.А. Акчурин, Т.Б. Романовская, основываясь на теоретических построениях Эверета-Уиллера, Л. Смолина и других, настаивают на возможном существовании наряду с реально «имеющим место» нашим космосом также еще и других, «параллельно» существующих вселенных.

Представители второго направления считают, что феномен виртуальности имеет скорее антропологические основания, чем онтологические. Например, И.Г. Корсунцев утверждает, что представленность бытия в рефлексии субъектов можно назвать виртуальной реальностью [51, с. 36]. Баксан-ский O.E. переносит свойства субъективности на виртуальную реальность, полагая, что процесс познания представляет собой не что иное, как процесс виртуализации реальности. Другим характерным примером может служить позиция Ф.И. Гиренка, настаивающего на том, что необходимо отделить понятие «виртуальность» от современных технологий и отождествить с культурой вообще [36, с. 23]. Браславский П.И., Б. Були, С. Жижек, П. Леви, Р. Хо-летон, К. Чешер рассматривают виртуальную реальность в широком культурном контексте.

Значительное число работ посвящено проблематике виртуализации общества (В.М. Быченков, Д. Белл, Л.В. Лесков, P.M. Нижегородцев, Д.И. Иванов, Ю.М. Осипов, И.И. Рудяк). Обращаясь к моделям «симуляций», они исследуют процесс формирования виртуальных сообществ и виртуальных социальных структур.

Виртуальная реальность стала предметом антропологических (О. Вла-сенко, Л. Манович, В. Тарасенко, Р. Швитцер) и социальных (С. Калверт, Р. Шредер) исследований.

Многие авторы рассматривают виртуальность как законченное воплощение стиля и настроений постмодерна (Ж. Бодрийяр, П. Вирилио, Б. Вули, Н. Гудмен, Ж. Делез, В.А. Емелин, С. Жижек, В.П. Руднев, В. Лорель,

Ш. Теркл, М. Хейм, М. Эпштейн). Действительно, децентрация, подозрительное отношение к рациональному дискурсу, тяга к непосредственному опыту, игровое начало, отказ от претензий на единое, точное, объективное описание мира, ощущение культурной усталости, насыщенности, бесполезности и невозможности производства новых культурных смыслов - все те признаки, которые приписывают состоянию постмодерна, - каким-то образом проявляются в виртуальности.

При всей распространенности термина и конкретных приложений весьма актуальными остаются слова С.С. Хоружия: «.Философии и культурологии еще предстоит раскрыть, сколь тесно и глубоко идеи и представления виртуалистики сплетены с сегодняшними культурными и антропологическими процессами. Несомненно и явно, что эти процессы отражают нарастающую тенденцию к восприятию реальности человеком - как реальности многомирной, реальности сценарной и вариантной, реальности, где все большее место принадлежит модельной и игровой, подвижной, пластичной и проблематичной стихии. И не менее несомненно, что все эти виды или предикаты реальности весьма близки к чертам реальности виртуальной, если не прямо принадлежат ей» [111, с. 67].

Анализ феномена виртуальной реальности и множества работ, посвященных его исследованию, показывает, что отсутствует ясность и единство даже в определении самого понятия «виртуальность». Множественность существующих определений заставляет заняться прояснением того, что же на самом деле может считаться виртуальным, каковы основные типы виртуальных объектов, как их классифицировать, каковы их границы? Существует ли общее и пока не выявленное основание различных презентаций виртуальной реальности в науке, философии, искусстве, электронных практиках, новых культурных технологиях, позволяющее концептуализировать понятие «виртуальная реальность». Значимость виртуальных феноменов для современной жизни, множественность и противоречивость имеющихся представлений о виртуальности делают такую попытку весьма важной.

Основная цель диссертационного исследования - концептуализация понятия виртуальной реальности на основе поиска объединяющего начала (общего смысла) различных срезов (презентаций) феномена виртуальности в современных и многообразных культурных практиках. Для достижения цели поставлены следующие задачи:

1. Выявить основные тенденции в интерпретации понятия «виртуальное», которые сложились в истории философской мысли.

2. Выявить онтологический статус естественной виртуальной реальности, получившей отражение в естественно-научном дискурсе (физике, синергетике).

3. Выявить основания виртуальной реальности, получившей отражение в общественных науках (прогнозы, сценарии развития).

4. Определить специфику содержания искусственной виртуальной реальности, проявляющейся в художественном и техническом творчестве, компьютерных технологиях, в создании искусственных сред.

5. Выявить общие основания двух типов виртуальной реальности: естественной и искусственной.

Объект исследования - современный философский дискурс о реальности.

Предмет исследования - феномен виртуальной реальности: его формы проявления в различных человеческих практиках.

Методологическая основа исследования. Многоплановость и много-аспектность объекта исследования, а также разнообразие задач определили общую концептуальную направленность работы: не конструировать искусственно, не прибегать к схоластическому умозрению, не идти по пути эклектики, смешивая различные, подчас противоположные, предикаты виртуальности. Если идея виртуальности нашла свою почву в различных сферах культуры от науки до искусства, то не является ли плодотворным для философии установить пути формирования образов виртуальной реальности в этих сферах и провести сравнительный анализ специфического содержания различных концептов виртуальной реальности. По нашему мнению, только на этом пути и выявляются особенное и общее в различных типах виртуальной реальности и могут быть найдены основания для диалектического синтеза различных версий виртуальности.

Другими словами, наш подход нацеливает исследование на философский анализ современного дискурса о виртуальной реальности, поиски единого основания в многообразии, не перечеркивая специфики её проявлений в современной науке и культуре. Это позволит, на наш взгляд, с одной стороны, избежать редукции к единственной правильной версии виртуальной реальности, отказаться от «философского насилия» над реальностью, а с другой стороны - сформировать представление о многомерности и многовариантности реализации этого образа в современном дискурсе. Только выявление всего богатства тенденций концепта виртуальной реальности в современном дискурсе создаёт, с нашей точки зрения, плодотворные предпосылки для философского обобщения становящегося понятия виртуальной реальности.

В достижении этой ответственной цели мы будем также опираться на методы историко-философской реконструкции семейства родственных категорий (реальное, возможное, потенциальное), системного охвата типологиза-ции виртуальности, диалектического синтеза общего и единичного, единства абстрактного и конкретного, а также метод аналогии.

Научная новизна исследования. Новизна диссертационного исследования заключается в следующем: выдвинуты и обоснованы понятия: а) естественной виртуальности, возникающей в русле исследования естественных (объективных) процессов в рамках естествознания и обществознания, и б) искусственной виртуальности, проявляющейся в современных культурных практиках (художественном творчестве, техническом творчестве, компьютерных технологиях, в создании искусственных сред); обобщены классические историко-философские представления на соотношение возможности и действительности в их связи с феноменом виртуальности; выявлены два важнейших принципа прогнозной виртуальной реальности: открытости и альтернативности; определены контрарные признаки естественной и искусственной виртуальной реальности; установлены общие основания двух типов виртуальной реальности: естественной и искусственной.

Положения, выносимые на защиту:

1. В современной науке понятие «виртуальное» все чаще употребляется в значении «возможности». Становление представлений о виртуальной реальности было подготовлено долгим развитием историко-философской мысли о соотношении возможности и действительности. Особую роль здесь сыграла диалектическая идея о взаимодействии и переходе указанных феноменов. Вывод, который следует из классического философского дискурса, можно сформулировать следующим образом: существует действительность, включающая объективный наличный мир (мир сущего) и потенциальный мир (мир объективных возможностей). В процессах развития происходит постоянное превращение возможного в действительное, а новая действительность задает спектр новых возможностей. Существуют реальные возможности, которые соответствуют законам развития и для которых созрели наличные условия их актуализации. Существует абстрактная возможность, которая объективна и не противоречит законам развития, но для реализации которой еще не созрели объективные условия, а также формальная возможность, которая допустима чисто теоретически и вероятность осуществления которой чрезвычайно мало. Наконец, существует невозможное в мире как противоречащее объективным законам.

2. Фундаментальную роль в становлении представлений о виртуальной реальности сыграло построение квантовой теории, связавшей виртуальность с понятиями вероятности и случайности, за которыми признаётся принципиально объективный характер. Эти представления о виртуальной реальности были существенно обогащены синергетикой с ее принципами саморазвития динамических систем, бифуркацией, многовариантностью развития, становлением Порядка из Хаоса. Виртуальная реальность стала мыслиться как реальность объективно обусловленных, потенциально возможных событий, процессов и даже миров в развитии действительности.

3. В обществознании виртуальная реальность мыслится как возможное будущее общественных систем с признанием его постоянной открытости для изменений и принципиальной альтернативности вариантов развития. Представления о виртуальной реальности существенно обогатились современным обществознанием с его методологией прогнозов в различных сферах общественной жизни и построением сценариев будущего.

4. Поворот к «виртуальной реальности» вызван признанием многовариантности развития, его принципиально вероятностным характером и фундаментальной ролью случайности в становящихся процессах, множественностью существования возможных миров. От классической ориентации на описание сущего по принципу «что есть в мире» наука кардинально повернула к поиску и прогнозу потенциально возможного по принципу «что будет, если .». По существу современная философская мысль приходит к новому принципу миропонимания: в мире возможно все, что не запрещено.

5. Антропологический поворот в понимании «виртуального» - это попытка найти корни виртуальности в культуре. На первое место в развитии представлений о виртуальности здесь выходит творческая активность человека. Творчество в культуре по своим установкам принципиально отличается от познавательных установок. Если в познании субъект нацелен на отражение возможных вариантов развития в естественных системах, то в культурном творчестве артефактов на первый план выходит проективное отношение, создание желаемых, необходимых человеку реальностей. Проект выступает как мыслимое положение дел, то есть как смысл. Смысл не привязан железными цепями к миру. Смысл как возможное, мыслимое, допустимое положение дел становится синонимом виртуального мира.

6. Искусственная виртуальная реальность лежит уже в плоскости наличного бытия, она опредмечена в артефактах (текст, электронная информация, искусственные среды, тренажёры и т.д.), презентирующих некоторую картину мира. Искусственная виртуальная реальность характеризуется следующими признаками: а) она генерирована человеком; б) она выступает в качестве заместителя (часто конкурирующего) объективно наличной реальности; в) она обладает свойством правдоподобия, сходства с существующей действительностью.

7. На основе компаративистского анализа естественной и искусственной виртуальности выявляются не только их контрарные признаки, но и обосновывается их единство, наличие общего основания. Таким общим основанием является творческая активность как познающего, так и творящего культуру субъектов, ориентирующихся на презентацию возможных миров, их множественность, стремящихся к плюралистическому мышлению. Эта возможность плюралистического мышления и создания множественных картин реальности заложена в самой способности человека к смыслотворчеству, поскольку в своих смыслах человек не только осуществляет связь с существующем миром, но и способен приподняться над актуально существующим, мыслить в модусе возможного, альтернативного, желаемого, воображаемого «положения дел».

Научно-практическая значимость проведенных исследований в диссертационной работе заключается в следующем: во-первых, результаты исследования могут быть использованы для прояснения онтологической, гносеологической и антропологической проблематики, связанной с исследованием бытия и творческой активности человека; во-вторых, предложенная концепция виртуальной реальности может служить объяснительной схемой для построения научной картины мира, элементом которой является виртуальность.

Положения и выводы диссертации могут быть использованы при составлении общих и специальных курсов по философии, культурологии, политологии, социологии, а также составить основу специализированного курса, посвященного виртуальности.

Апробация работы. Основные положения работы представлены в научных публикациях автора. Материалы диссертационного исследования были обсуждены: на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005 г.); в ходе международных научно-практических конференций: «Наука на рубеже тысячелетий» (г. Тамбов, 2005 г.), «Прогрессивные технологии развития» (г. Тамбов, 2005 г.), «Качество науки - качество жизни» (г. Тамбов, 2006 г.), «Машины. Люди. Ценности» (г. Курган, 2006 г.); на первой Всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Искусственный интеллект» (Москва, 2006 г.); на научных конференциях преподавателей и аспирантов Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, а также на заседаниях кафедры онтологии и методологии науки Воронежского государственного университета.

Структура работы. Структура и объем работы соответствуют целям и задачам диссертационного исследования и включают: введение, две главы, заключение и библиографию.

1. СТАНОВЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ «ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ»

В НАУКЕ И ФИЛОСОФИИ

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Саяпин, Владислав Олегович

Основные выводы второй главы:

1. Антропологический поворот в понимании виртуального - это попытка найти корни виртуальности в культуре. На первое место в развитии представлений о виртуальности здесь выходит творческая активность человека. Творчество в культуре по своим установкам принципиально отличается от познавательных установок. Если в познании субъект нацелен на отражение возможных вариантов развития, то в культурном творчестве артефактов на первый план выходит проективное отношение. Проект выступает как мыслимое положение дел в будущем, то есть как смысл. Смысл как возможное, мыслимое, допустимое положение дел становится синонимом виртуального мира. Эти смыслы манифестируются в текстах, электронных экспозициях, опредмечиваются в артефактах. Виртуальная реальность, возникающая в культурном творчестве, всегда является искусственной реальностью, закодированной и опредмеченной в артефактах. В рамках антропологического поворота возможность дел рассматривается как мыслимое, допустимое, с точки зрения смысла, положение дел в мире. Следовательно, виртуальность с позиций антропологического поворота можно определить как смысловую реальность в пространстве мыслимых возможностей.

Правда, возникает вопрос о соотношении фантазии и виртуального мира. Обычно фантазия трактуется как отклонение (или невозможное) от реальности. Однако степень фантазийности может быть, безусловно, разной. Так, в художественном творчестве сегодня осуществлен поворот от произведения к тексту, который открывает новые возможности и для авторского творчества, и для восприятия художественного мира потребителем (читателем, зрителем). Основная идея этого поворота (успешно практикуемая постмодернизмом) заключается в том, что в художественном тексте мы всегда можем найти многоголосицу литературных источников, героев, ситуаций, а читатель имеет право на своё видение, прочтение и понимание текста. Мир текста вытесняет мир предзаданности единственной реальности. Вернее было бы говорить о бесконечном множестве реальностей, которые создаются текстами. Реальность постмодернистских текстов - это некая «первородная материя» текстов. Из нее можно создавать фантазмы, гипотезы, предположения, из нее возникает «текст» - постмодернистская вселенная. На попытке уловить и осознать границу между текстом и реальностью, в частности, построено все искусство XX века. Что именно считать выдумкой, а что - реальностью, зависит от фундаментальных философских, религиозных, культурных установок.

Итак, в искусственной виртуальной реальности на первый план выходит проблема подлинности реальности. Особенно это важно для создания различного рода тренажеров, имитацией реальных «положений дел» в голо-графических установках, экранных презентациях, электронном общении и т.д. Особым видом искусственной виртуальной реальности являются симуляции и фикции, претендующие на статус подлинной реальности. Она «искусственная виртуальная реальность» возникает, но в несколько ином плане, в плане её допустимости, конкурентоспособности с подлинной реальностью (налично существующей), правдоподобия, проявляющегося в связи со своими реальными референтами. Специфические черты искусственной виртуальной реальности в том, что она, с одной стороны, уже существует в артефактах (на компьютерном экране; в искусственно созданных тренажерных условиях; в голограммах; художественных воплощениях, стилизованных под реальность; в фабрикованных документальных репортажах, различных ток-шоу), с другой стороны, она отличается от подлинной актуальной реальности именно своей искусственностью. Смотря современные репортажи о военных событиях, репортажи из зала суда, хронику происшествий, ток-шоу на экране телевизоров, мы не всегда можем отличить подлинность от подделки. Поэтому степень подлинности (или правдоподобия) такой виртуальности может быть различной: от изоморфного соответствия (электронного текста или картинки на телевизионном экране) до подделок типа симуляций и фикций. Искусственная виртуальность существует на основе принципа «замещения». Знаки, тексты, артефакты замещают и как бы представляют существующею действительность, но всегда в модусе возможного, правдоподобного. Представленная на основе принципа «замещения» информация в компьютере, на телевизионном экране и есть виртуальная реальность. Подлинность такой информации может быть различной.

2. Анализ всех точек зрения позволяет выявить два основных типа «виртуальной реальности»: естественную и искусственную, которые, как правило, (на первый взгляд) противопоставляются, выглядят как исключающие друг друга. Если естественная виртуальность, культивируемая в научном познании, близка к понятию «возможного» с определенной степенью вероятности (варианты развития событий, варианты развития системы, сценарии развития), то искусственная виртуальность существует уже не в области возможного, а в сфере реального, актуализированного, опредмеченного человеком, в сфере артефактов (компьютерная виртуальность, тренажерные устройства, аудио и видеовизуальная техника). Если естественное виртуальное противостоит актуальному, реализованному, и в то же время может проявиться, стать (с определенной вероятностью) актуальным, то искусственное виртуальное противопоставляется уже не актуальному, реализованному в мире, а подлинному. Это виртуальное может быть различной степени подлинности: от имитации, копии до симуляции.

Новое виртуальное может конкурировать с актуальной реальностью, представлять ее альтернативу, задавая новые идеалы, эталоны поведения и т.д. Однако между естественной виртуальностью и искусственной есть общее основание - творческая активность человека. Сознание творца (ученого, художника, автора, оператора, информатора) является подлинным генератором как естественной, так и искусственной виртуальности. Творческая активность человека, раздвигающего горизонт реальности, и приводит к возникновению той или другой виртуальной реальности.

Смысл (как осмысление положение дел) жестко не привязывает человека к единственной реальности. Через конструирование смыслов человек способен отрываться от мира, переходить в модус воображаемого (мыслимого). Поворот к виртуальности был связан с новой установкой на множественность реальностей. В естествознании реализуется принцип «что будет, если .», учитывающий и будущие исходы, и события. На этом пути устанавливаются все возможные мыслимые миры.

В культуре творческая активность направлена на реализацию новых технических и культурных проектов, многие из которых претендуют на презентацию новых виртуальных миров. Но здесь творчество искусственной виртуальности основано на конструировании смыслов, не привязанных к единственной реальности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В проведенном диссертационном исследовании проанализирована сущность естественной и искусственной виртуальности, выделены их контрарные признаки и установлено их общее основание.

В качестве первичного термина значения слова «виртуальный» современные исследователи, как правило, предлагают категорию возможности. В рамках сложившейся классической онтологии возможное и виртуальное по существу совпадают. Виртуальное (в природе) - один из вариантов естественного хода вещей, эволюции. В связи с этим мы обратились к экскурсу соотношения категорий возможного и действительного в истории философии. Проведенное нами исследование диалектики возможного и действительного показывает, что возможность и действительность находятся в динамическом взаимодействии, испытывают взаимные превращения. Если для классических законов развития речь шла о превращении возможности в действительность, то для нелинейного развития типичными оказываются ситуации, когда действительное превращается в возможное, с тем, чтобы при создании определенных условий вновь превратиться в действительное. Тем самым превращение возможности в действительность представляется не единственным необратимым актом, а динамическим процессом их взаимопревращений. Такое соответствие, на наш взгляд, наиболее полно отражает сложность протекающих в актуальном мире процессов.

История виртуальности в последние десятилетия стала пополняться новым специфическим содержанием. На наш взгляд, основанием для обострения вопроса о виртуальности в философском дискурсе послужило: формирование синергетики с её принципами саморазвития, становления Порядка из Хаоса; развитие сценарной методологии в общественных науках; развитие модальной логики, теории возможных миров (Я. Хинтикка и др.); развитие в современном обществе новейших средств коммуникации (СМИ, Интернет).

Проанализировав современные точки зрения на онтологический статус категории виртуальности в естественных и общественных науках, мы показали, что виртуальный мир демонстрирует богатство возможностей развития природного и общественного бытия, из которых реализуется, переходит в действительность одна из них, создавая предпосылки для новых возможностей. Выбор актуализации виртуального варианта развития является бифуркацией, переходом в новое актуальное состояние с веером новых виртуаль-ностей.

Именно анализ вероятностных моделей развития позволяет придти к выводу, что физический мир оказывается наполненным виртуальными объектами, а виртуальность является глубинным свойством микро- и макромира. Эвристическая ценность категории виртуального в познании природных и социальных переходных процессов заключается в переходе от жесткого эпистемологического монизма (существует единственный мир, единственная реальность) к плюрализму, множественности картин мира. И этот плюрализм предполагает наличие различных вариантов в развитии системы. Для данного плюрализма характерна все-таки некоторая ограниченность: хотя вариантов много, в реальности реализуется лишь один, но не предзаданный однозначно вариант. Другими словами, естественная виртуальность всегда оставляет виртуальное в сфере возможного, в реальности с данной точкой зрения реализуется один из вариантов.

На основе новейших открытий физиков и развития математического аппарата синергетики мы пришли к выводу, что такого рода виртуальные состояния возможны на различных уровнях развития материи, в том числе на сложнейшем из них - социальном. Развитие сценарной методологии в общественных науках - новый шаг в развитии прогнозной методологии. Сценарный метод - это прогноз не событий, а ситуаций, то есть цепи взаимосвязанных явлений, предполагающий многовариантностное (системное) видение ситуации. Вариацию условий, обуславливающих разные сценарии, осуществляет исследователь, исходя из наличия объективных оснований, процессов и перебора критериальных условий, то есть условий, при которых меняется характер (картинка) сценариев. Все сценарии рассматриваются как виртуальные миры, виртуальные реальности, вытекающие из существующей актуализированной реальности. Расчет вариантов дает возможность управлять общественными процессами.

Антропологический поворот в нашем понимании виртуального - это попытка найти корни виртуальности в культуре. Мы показали, что на первое место в развитии представлений о виртуальности здесь выходит творческая активность человека. Творчество в культуре по своим установкам принципиально отличается от познавательных установок. Если в познании субъект нацелен на отражение возможных вариантов развития, то в культурном творчестве артефактов на первый план выходит проективное отношение.

Проект выступает как мыслимое положение дел в будущем, то есть как смысл. Смысл как возможное, мыслимое, допустимое положение дел становится синонимом виртуального мира. Эти смыслы манифестируются в текстах, электронных экспозициях, опредмечиваются в артефактах.

Виртуальная реальность, возникающая в культурном творчестве, всегда является искусственной реальностью, опредмеченной в артефактах. В рамках антропологического поворота возможность дел рассматривается как мыслимое, допустимое, с точки зрения смысла, положение дел в мире. Следовательно, виртуальность с позиций антропологического поворота можно определить как смысловую реальность в пространстве мыслимых возможностей. Правда, возникает вопрос о соотношении фантазии и виртуального мира. Обычно фантазия трактуется как отклонение (или невозможное) от реальности. Однако степень фантазийности может быть, безусловно, разной. Так, в художественном творчестве сегодня осуществлен поворот от произведения к тексту, который открывает новые возможности и для авторского творчества, и для восприятия художественного мира потребителем (читателем, зрителем).

Основная идея этого поворота (успешно практикуемая постмодернизмом) заключается в том, что в художественном тексте мы всегда можем найти многоголосицу литературных источников, героев, ситуаций, а читатель имеет право на своё видение, прочтение и понимание текста. Мир текста вытесняет мир предзаданности единственной реальности. Вернее было бы говорить о бесконечном множестве реальностей, которые создаются текстами. На попытке уловить и осознать границу между текстом и реальностью, в частности, построено все искусство XX века. Что именно считать выдумкой, а что -реальностью, зависит от фундаментальных философских, религиозных, культурных установок.

Мы обозначили, что на первый план в искусственной виртуальной реальности выходит проблема подлинности реальности. Особенно это важно для создания различного рода тренажеров, имитаций реальных «положений дел» в голографических установках, экранных презентациях, электронном общении и т.д. Особым видом искусственной виртуальной реальности являются симуляции и фикции, претендующие на статус подлинной реальности. Она «искусственная виртуальная реальность» возникает, но в несколько ином плане, в плане её допустимости, конкурентоспособности с подлинной реальностью (налично существующей), правдоподобия, проявляющегося в связи со своими реальными референтами.

Специфические черты искусственной виртуальной реальности в том, что она, с одной стороны, уже существует в артефактах (на компьютерном экране; в искусственно созданных тренажерных условиях; в голограммах; художественных воплощениях, стилизованных под реальность; в фабрикованных документальных репортажах, различных ток-шоу), с другой стороны, она отличается от подлинной актуальной реальности именно своей искусственностью. Смотря современные репортажи о военных событиях, репортажи из зала суда, хронику происшествий, ток-шоу на экране телевизоров, мы не всегда можем отличить подлинность от подделки. Поэтому степень подлинности (или правдоподобия) такой виртуальности может быть различной: от изоморфного соответствия (электронного текста или картинки на телевизионном экране) до подделок типа симуляций и фикций. Искусственная виртуальность существует на основе принципа «замещения», знаки, тексты, артефакты замещают и как бы представляют наличную, актуализированную реальность. Представленная на основе принципа «замещения» информация в компьютере, на телевизионном экране и есть виртуальная реальность. Подлинность такой информации может быть различной.

Анализ всех точек зрения, в конечном счете, позволил нам выявить два основных типа «виртуальной реальности»: естественную и искусственную, а также определить их контрарные признаки. Если естественная виртуальность, культивируемая в научном познании, близка к понятию объективно возможного с определенной степенью вероятности (варианты развития событий, варианты развития системы, сценарии развития), то искусственная виртуальность существует уже не в области возможного, а в сфере реального, актуализированного, опредмеченного человеком, в сфере артефактов (компьютерная виртуальность, тренажерные устройства, аудио и видеовизуальная техника). Если естественное виртуальное противостоит актуальному, реализованному, и в то же время может проявиться, стать (с определенной вероятностью) актуальным, то искусственное виртуальное противопоставляется уже не актуальному (оно существует в реальности, в артефактах), а подлинности, ее претензии представлять реальное. Это виртуальное может иметь различную степень подлинности: от имитации, копии до симуляции. Новое виртуальное может конкурировать с актуальной реальностью, представлять ее альтернативу, задавая новые идеалы, эталоны поведения и т.д.

Особо внимание в диссертационном исследовании было уделено поиску общего основания естественной и искусственной виртуальности, которым как мы показали, является творческая активность человека. Сознание творца (ученого, художника, автора, оператора, информатора) является подлинным генератором как естественной, так и искусственной виртуальности. Смысл (как осмысление положение дел) жестко не привязывает человека с единственной реальностью. Через создание смыслов человек способен отрываться от мира, переходить в модус воображаемого (мыслимого).

Поворот к виртуальности был связан с новой установкой на множественность реальностей. В естествознании реализуется принцип «что будет, если .» через вероятность, случайность и т.д. в основном устанавливаются все возможные мыслимые миры. В искусственной виртуальной реальности творческая активность направлена на новые технологические возможности, но суть та же - творчество мыслимых «воображаемых миров», то есть смыслов. Однако отличие в том, что эти смыслы опредмечиваются в артефактах (текстах, экранах, тренажёрах).

Направлением дальнейшей работы могло бы стать более полное и глубокое изучение феноменов естественной и искусственной виртуальной реальности и их взаимосвязи с целью построения научной картины мира, элементом которой является виртуальность.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Саяпин, Владислав Олегович, 2007 год

1. Акчурин, И.А. Виртуальные миры и человеческое познание / И.А. Акчурин // Концепция виртуальных миров и научное познание; отв. ред.: И.А. Акчурин, С.Н. Коняев. - СПб.: РХГИ, 2000. - С. 3 - 28.

2. Анненкова, Е.И. Виртуальные миры Н.В. Гоголя / Е.И. Анненкова, М.Б. Игнатьев // Виртуальные реальности. Труды лаборатории виртуалисти-ки. Труды центра профориентации. М., 1998. - Вып. 4. - С. 140.

3. Антология мировой философии. М.: Мысль, 1969. - Т. 1. - Ч. 1.576 с.

4. Аристотель. Соч.: в 4 т. / Аристотель. М., 1976. - Т. 1. - 550 с.

5. Асмус, В.Ф. Античная философия / В.Ф. Асмус. М.: Высшая школа, 2003.-400 с.

6. Афанасьева, В.В. Детерминированный хаос: от физики к философии / В.В. Афанасьева. Саратов, 2001.

7. Афанасьева, В.В. Детерминированный хаос: феноменологическо-онтологический анализ / В.В. Афанасьева. Саратов : Изд-во «Научная книга», 2002. - 248 с.

8. Афанасьева, В.В. Тотальность виртуального / В.В. Афанасьева. -Саратов : Изд-во «Научная книга», 2005. 104 с.

9. Афанасьева, В.В. О применимости результатов качественной теории динамических систем к социальным системам / В.В. Афанасьева, И.А. Николаев // В кн.: Наука. Ценности. Культура. Саратов, 2001. - С. 42 - 47.

10. Афанасьева, В.В. Реальность виртуального / В.В. Афанасьева, С.П. Позднева // Наука. Ценности. Человек. Саратов, 2001. - С. 22 - 28.

11. Афанасьева, В.В. Философские аспекты проблемы динамического хаоса /В.В. Афанасьева, K.M. Липатов // Доклады Академии военных наук. -Саратов, 2000.-С. 5-20.

12. Афанасьева, В.В. Симметрия и хаос: физика и философия / В.В. Афанасьева, А.Г. Лазерсон // Проблемы современной физики. Дубна, 2000.-С. 57-65.

13. Ахременко, A.C. Политическое прогнозирование: сценарный метод : учебное пособие / A.C. Ахременко. М., 2004. - 123 с.

14. Березина, Т.Н. Виртуальные реальности человеческой психики и трансперсональные взаимодействия / Т.Н. Березина, С.А. Рыбцов, Е.И. Хит-ряков // Виртуальные реальности. Труды лаборатории виртуалистики. М.:i

15. Центр виртуалистики ин-та человека РАН, 1998. Вып. 4. - С. 152 - 154.

16. Бестужев-Лада, И.В. Ретроальтернативистика в философии истории / И.В. Бестужев-Лада // Вопросы философии. 1997. - № 8. - С. 122.

17. Бешелев, С.Д. Экспертные оценки / С.Д. Бешелев, Ф.Г. Гуревич. -М.: Наука, 1973.-79 с.

18. Бибихин, В.В. Дело Хайдеггера / В.В. Бибихин // Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. - С. 3 - 16.

19. Бодрийяр, Ж. Войны в заливе не было / Ж. Бодрийяр // Художественный журнал. 1994. -№ 3. - С. 10 - 16.

20. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр. М.: Добросвет, 2000.-387 с.

21. Бодрийяр, Ж. Симулякры и симуляции / Ж. Бодрийяр // Философия эпохи постмодерна : сб. переводов и рефератов. Минск, 1996. - С. 32 - 47.

22. Бом, Д. Квантовая теория / Д. Бом. М., 1965. - 727 с.

23. Борн, М. Эксперимент и теория в физике / М. Борн // Борн М. Физика в жизни моего поколения. М., 1963. - 536 с.

24. Васильева, Т.С. Социальная философия / Т.С. Васильева, В.В. Орлов.-Пермь, 2002.-331 с.

25. Валишин, Ф.Т. Виртуальность в современном мире: материалы межвуз. конф. / Ф.Т. Валишин. Казань, 2000. - С. 60-61.

26. Вебер, М. Избранные произведения : пер. с нем. / М. Вебер. М.: Прогресс, 1990.-808 с.

27. Витгенштейн Л. Философские работы: пер. с нем. / Л. Витгенштейн.-М. : Гнозис, 1994.-Ч. 1.-612 с.

28. Вишнев, С.М. Основы комплексного прогнозирования / С.М. Вишнев. М.: Наука, 1977. - 267 с.

29. Возможность и действительность / отв. ред. М.А. Парнюк. Киев, 1956.-287 с.

30. Возможные миры и виртуальные реальности / сост.: В.Я. Друк, В.П. Руднев.-М., 1995.-Вып. 1 //URL:http://fft.capitals.ru/MEDIA/pwvr.html.

31. Гараджа, A.B. Бодрийяр / A.B. Гараджа // Современная западная философия.-М., 1991.-С. 5-51.

32. Гарднер, М. Этот правый, левый мир : пер. с англ. / М. Гарднер. -М.: Мир, 1967.-266 с.

33. Гайденко, П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII). Формирование научных парадигм Нового времени / П.П. Гайденко. М.: Наука, 1987.-447 с.

34. Гайденко, П.П. Экзистенциализм и проблема культуры / П.П. Гайденко.-М., 1963.- 121 с.

35. Гегель, Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики / Г. Гегель. М.: Мысль, 1975. - 452 с.

36. Гиренок, Ф.И. Культура как виртуальность: событие и смысл / Ф.И. Гиренок // Виртуальные реальности. М., 1998. - С. 23.

37. Давыдов, М. Этюды о прогностике / М. Давыдов, В. Лисичкин. -М.: Знание, 1977.-96 с.

38. Делез, Ж. Различие и повторение / Ж. Делез. СПб., 1998. - 384 с.

39. Делез, Ж. Симулякр и античная философия / Ж. Делез // URL:http://www philosophy.ru /library/misc/intent/index.html.

40. Демидович, Б.П. Лекции по математической теории устойчивости / Б.П. Демидович. М., 1967. - 472 с.

41. Жерарден, JI. Исследование альтернативных картин будущего. Метод составления сценариев / Л. Жерарден. М. : Прогресс, 1977.

42. Жижек, С. Киберпространство, или Невыносимая замкнутость бытия / С. Жижек // Искусство кино. 1998. - № 1. - С. 119 - 128; № 2. -С. 119-128.

43. Зельдович, Я.Б. Рождение Вселенной из «ничего». Вселенная, астрономия, философия / Я.Б. Зельдович. М., 1988. - С. 39^0.

44. Иванов, Е.М. Материя и субъективность / Е.М. Иванов Саратов, 1998.- 168 с.

45. Канныкин, C.B. Текст как явление культуры (пролегомены к философии текста) / C.B. Канныкин. Воронеж : РИЦ ЕФ ВГУ, 2003. - 143 с.

46. Карнап, Р. Значение и необходимость / Р. Карнап. М. : ИЛ, 1959.-382 с.

47. Кларк А. Черты будущего / А. Кларк. М. : МИР, 1966. - 288 с.

48. Клаузевиц, К. О войне / К. Клаузевиц. М., 1997. - С. 155 - 157.

49. Концепция виртуальных миров и научное познание / отв. ред. И.А. Акчурин, С.Н. Коняев. СПб. : РХГИ, 2000. - 320 с.

50. Косолапов, В.В. Критика буржуазных концепций будущего / В.В. Косолапов, В.А. Лисичкин. -М. : Мысль, 1978. 166 с.

51. Корсунцев, И.Г. Проблемы виртуальности в философии / И.Г. Кор-сунцев // Виртуальные реальности и современный мир : тр. лаборатории вир-туалистики. М., 1997. - Вып. 3. - С. 36.

52. Кравец, A.C. Природа вероятности (Философские конспекты) / A.C. Кравец. -М. : Мысль, 1976.

53. Кравец, A.C. Три парадигмы смысла / A.C. Кравец // Вестник МГУ. Серия «Философия». - 2004. - № 6.

54. Кравец, A.C. Теория смысла Ж. Делёза: pro at contra / A.C. Кравец // Логос, 2005.-№4(49).

55. Куда идет Россия? М. : Интерпракс, 1994. - 319 с.

56. Кургинян, С. Седьмой сценарий / С. Кургинян. М.: Экспериментальный творческий центр, 1992.

57. Курдюмов, С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем / С.П. Курдюмов // Наука, технология, вычислительный эксперимент. -М.: Наука, 1995.-С. 6-32.

58. Кутырев, В.А. Экологический кризис, постмодернизм и культура / В.А. Кутырев // Вопросы философии. 1996. - № 11. - С. 23-24.

59. Ланглуа, Ш.В. Введение в изучение истории / Ш.В. Ланглуа, Ш. Сеньобос. СПб., 1899. - С. 55 - 168.

60. Лейбниц, Г.В. Монадология / Г.В. Лейбниц // Лейбниц Г. В. Сочинения : в 4 т.-М.: Мысль, 1982.-Т. 1.-С. 413-429.

61. Лейбниц, Г.В. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла / Г.В. Лейбниц // Лейбниц Г. В. Сочинения : в 4 т. М.: Мысль, 1989.-Т. 4.-554 с.

62. Лейбниц, Г.В. О свободе / Г.В. Лейбниц // Лейбниц Г.В. Сочинения :в4т.-М. -.Мысль, 1982.-Т. 1.-С. 60-310.

63. Лиотар, Ж.-Ф. Состояние постмодерна / Ж.-Ф. Лиотар ; пер. с фр. H.A. Шматко. М.-СПб.: Ин-т эксперим. социологии : Алетейа, 1998. -159 с.

64. Лотман, Ю.М. Избранные статьи : в 3 т. / Ю.М. Лотман // Статьи по семиотике и топологии культуры. Таллин: Александра, 1992. - Т. 1. -248 с.

65. Лотман, Ю.М. Текст в тексте / Ю.М. Лотман // Учен. зап. Тартуского ун-та, 1981.-567 с.

66. Лотман, Ю.М. Текст как динамичная система / Ю.М. Лотман // Структура текста. М., 1981. - 81 с.

67. Лютикова, Г. Компьютерная цивилизация технотронный сон наяву / Г. Лютикова // Знание - сила. - 1997. - № 6. - С. 17 - 28.

68. Ляпунов, A.M. Теория устойчивости / A.M. Ляпунов. М., 1955.

69. Маклюэн, М. Осмысляя средства коммуникации: новые измерения человека (Выдержки из книги Understanding Media: the Extensions of Man. N.Y., 1964) / M. Маклюэн // Искусство кино. 1994. - № 2. - С. 67 - 74.

70. Малкин, И.Г. Теория устойчивости / И.Г. Малкин. М., 1966.530 с.

71. Маркс, К. Сочинения / К. Маркс, Ф. Энгельс. Т. 26. - Ч. 2. - 703 с.

72. Мартино, Дж. Технологическое прогнозирование / Дж. Мартино. -М.: Прогресс, 1977.-591 с.

73. Милорд, Д. За экспериментальную, или веселую, историю / Д. Милорд // THESIS. 1994. - № 5. - С. 197.

74. Моисеев, H.H. Компьютеризация, ее социальные последствия / H.H. Моисеев // Вопросы философии. 1987. - № 9. - С. 103 - 112.

75. Мостепаненко, A.M. Проблема «возможных миров» в современной космологии / A.M. Мостепаненко // Вселенная, астрономия, философия. -М.: Изд-во МГУ, 1988. С. 79 - 89.

76. Новейший философский словарь : 3-е изд., испр. Минск : Книжный Дом, 2003. - 1280 с. - (Мир энциклопедий).

77. Огряшенков, Ю.М. Юный кибернетик / Ю.М. Огряшенков. М.: Детская литература, 1978. - С. 10 - 13.

78. Ожегов, Ю.П. Проблема предвидения в современной буржуазной идеологии / Ю.П. Ожегов. Новосибирск : Наука, 1971.- 183 с.

79. Опёнков, М.Ю. Виртуальная реальность: онто-диалогический подход : дис. д-ра филос. наук / М.Ю. Опёнков М., 1997. - 246 с.

80. Орлов, A.M. Правое и левое как топосы виртуальности / A.M. Орлов // Виртуальные реальности. М., 1998. - С. 186.

81. Орлов, В.В. История человеческого интеллекта / В.В. Орлов. -Пермь : Изд-во Пермского университета, 1998. -Ч. 1,2. 188 с.

82. Пави, П. Словарь театра / П. Пави. М.: Прогресс, 1991.-С. 51.

83. Пастернак, Б. Несколько положений / Б. Пастернак // Пастернак Б. Воздушные пути. Проза разных лет. М.: Советский писатель, 1982. -С. 112-113.

84. Печчеи, А. Человеческие качества / А. Печчеи. М.: Прогресс, 1980.-302 с.

85. Платон. Собрание сочинений : в 4 т. / Платон. М.: Мысль, 1994. -Т.3.-654 с.

86. Платон. Софист / Платон // Платон. Федон, Пир, Федр, Парменид / общ. ред. А.Ф. Лосев, В.Ф. Асмус, A.A. Тахо-Годи. М.: Мысль, 1999. -С. 275-346.

87. Рабочая книга по прогнозированию / под ред. М.В. Бестужева-Лада. М.: Мысль, 1982. - 430 с.

88. Розин, В.М. Области употребления и природа виртуальных реальностей / В.М. Розин // Технологии виртуальной реальности: состояния и тенденции развития. М., 1996. - С. 57 - 68.

89. Руднев, В.П. Морфология реальности: исследования по «философии текста» / В.П. Руднев. М.: Гнозис, 1996. - 207 с.

90. Руднев, В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста / В.П. Руднев. М.: Аграф, 2000. - 432 с.

91. Руднев, В.П. Текстовая реальность: Направление времени в культуре / В.П. Руднев // Wiener slawistischer Almanach. 1986. - В. 17.

92. Севальников, А.Ю. Категории «возможное» и «действительное» и современная физика / А.Ю. Севальников // Концепция виртуальных миров и научное познание. СПб., 2000.

93. Слинин, Я.А. Современная модальная логика / Я.А. Слинин. -Л.: ЛГУ, 1976.

94. Соколов, В.В. Философский синтез Готфрида Лейбница / В.В. Соколов // Лейбниц Г.В. Сочинения : в 4 т. М.: Мысль, 1982. - Т. 1. - С. 3 - 78.

95. Солодухо, Н.М. Философия небытия / Н.М. Солодухо. Казань, 2002.-146 с.

96. Степанов, Ю.С. В трехмерном пространстве языка / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1985. - С. 90-91.

97. Сущность и явление / под ред. М.А. Парнюка. Киев, 1987. - 296 с.

98. Трофиненко, Г.А. Стратегия глобальной войны / Г.А. Трофинен-ко.-М., 1968.

99. Фатиев, Н.И. «Возможные миры» в философии и логике / Н.И. Фа-тиев. Иркутск : ИГУ, 1993. - 148 с.

100. Фейнман, Р. Квантовая механика и интегралы по траекториям / Р. Фейнман, А. Хибс. М., 1969. - 382 с.

101. Физический энциклопедический словарь / Сов. Энциклопедия. -М., 1983.-928 с.

102. Философский энциклопедический словарь. -М., 1997. 576 с.

103. Форд, К. Мир элементарных частиц / К. Форд. М.: Мир, 1965.112 с.

104. Фрагменты ранних греческих философов. М.: Наука, 1989. -Ч. 1.-575 с.

105. Хайдеггер, М. Европейский нигилизм / М. Хайдеггер // Хайдег-гер М. Время и бытие: статьи и выступления. М.: Республика, 1993. -С. 63- 177.

106. Хайдеггер, М. Письмо о гуманизме / М. Хайдеггер // Хайдеггер М. Время и бытие : статьи и выступления. М.: Республика, 1993. - С. 192 -221.

107. Хайдеггер, М. Преодоление метафизики / М. Хайдеггер // Хайдеггер М. Время и бытие: статьи и выступления. М.: Республика, 1993. -С. 177- 192.

108. Хайруллин, К.Х. О виртуальных истоках жизни : материалы меж-вуз. конф. / К.Х. Хайруллин. Казань, 2000. - С. 24 - 27.

109. Хинтикка, Я. Логико-эпистемологические исследования / Я. Хин-тикка. М.: Прогресс, 1980. - 447 с.

110. Хинтикка, Я. Ситуация, возможные миры и установки / Я. Хинтикка // Знаковые системы в социальных и когнитивных процессах. Новосибирск, 1990.-С. 3-4.

111. Хоружий, C.C. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности / С.С. Хоружий // Вопросы философии. 1997. - № 6. - С. 53 - 68.

112. Целищев, В.В. Философские проблемы логики: (Семантические аспекты) / В.В. Целищев, В.В. Петров. М.: Высшая школа, 1984. - 128 с.

113. Черников, М.В. Логико-гносеологические основания «запретного» подхода в современном научном познании : автореф. дис. . канд. филос. наук / М.В. Черников. М., 1992. - 23 с.

114. Шаповалов, Е.С. Философская интерпретация виртуальной реальности / Е.С. Шаповалов // Виртуальная реальность как феномен науки, техники и культуры. СПб., 1996. - С. 6 - 12.

115. Шейдина, И.Л. США: «фабрики мысли» на службе стратегии / И.Л. Шейдина. М.: Наука, 1973. - 190 с.

116. Эрекаев, В.Д. Виртуальное состояние ранней Вселенной /

117. B.Д. Эрекаев // Понятие виртуальности в точных науках. М., 2002.1. C. 197-211.

118. Эпштней, М. Постмодернизм в России: Литература и теория / М. Эпштейн. М.: Издание Р. Элинина, 2000. - 367 с.

119. Янч, Э. Прогнозирование научно-технического прогресса / Э. Янч. М.: Прогресс, 1974. - 586 с.

120. Baudrillard, J. The Vital Illusion / J. Baudrillard. New York: Columbia University Press, 2000. - 102 p.

121. Bell, D. Things To Come / D. Bell, H. Kahn, В. Bruce-Briggs. NY.,1972.

122. Böhm, D. Wholeness and the Implicate Order / D. Böhm. London,1983.

123. Brown, S. Scenarios in System Analysis / S. Brown // Quade E. Boucher W. Systems Analysis and Policy Planning. Elsevier, 1968.

124. Conn C. Virtual Environments and Interactivity: Windows to the Future / C. Conn, J. Lanier, M. Minsky, S. Fisher, A. Druin. URL : http://www.siggraph.org/publications/panels/siggraph89/pol.html.

125. Everett, H. Review of Modern Physics. July 1957 / H. Everett. -P. 454 462.

126. Heim, M. The Metaphysics of Virtual Reality / M. Heim. New York, Oxford University Press, 1993.-175 p.

127. Helmer, O. Social technology / O. Helmer. N.Y., 1966.

128. Hogwood, B. Policy Analysis for the Real World / B. Hogwood, L. Gunn. Oxford, 1984.

129. Kahn, H. On Escalation / H. Kahn. N.Y., 1965.

130. Kahn, H. The Year 2000: A Framework for Speculation on the Next Thirty Three Years / H. Kahn, A. Wiener. N.Y., 1967.

131. Quade, E. Analysis for Public Decisions / E. Quade. Elsevier, 1976.

132. Ricceur, P. «Signe et sens» / P. Ricceur // Encyclopedia Universalis, 1971.-P. 1014.

133. Saunders, S. Relativism / S. Saunders // Perspectives on Quantum Reality. Dodrecht, 1996. - P. 125 - 142.

134. Wittgenstein, L. Philosophical investigations / L. Wittgenstein. Cambridge, 1967.

135. Woolley, B. Virtual Worlds / B. Woolley// A Journey in Hype and Hyperreality. Oxford, Cambridge : Blackwell, 1992. - 274 p.