Коммуникативная структура текста (на материале избранных произведений русской религиозной философии) тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат наук Самоделкин Антон Андреевич

• Самоделкин Антон Андреевич
• кандидат наук
• 2018

Оглавление диссертации кандидат наук Самоделкин Антон Андреевич

Введение

Глава 1. Нижний ярус коммуникативной структуры текста: Предложение

1.1. Основные вехи изучение речевых функций

до начала ХХ века

1.2. Пражский лингвистический кружок и актуальное членение Предложения

1.3. Развитие и переосмысление теории актуального членения предложения системно-функциональной школой и ориентация на контекст

Т. А. ван Дейка

1.4. Роль контекста, имплицитной информации, презумпций и пресуппозиций при определении тема-рематической функции

1.5. Метод конституентного тестирования для обнаружения границ между тематическими и рематическими элементами высказывания

1.6. Соотношение предложения и высказывания

1.7. Понятие о коммуникативной структуре

1.8. Идеи Ф. Данеша о действии коммуникативных механизмов актуального членения за пределами отдельных простых предложений

1.9. Тематическая прогрессия текста и ее вариантные модели как пограничное явление между нижним и средним уровнями тематической иерархии текста

1.10. Выводы по главе

Глава 2. Средний ярус коммуникативной структуры текста: сверхфразовое единство

2.1. Понятие о макротеме (вводные замечания)

2.2. Общее понятие о сверхфразовом единстве и смысловом

2.3. Соотношение семантической монолитности смыслового блока и его формальной композитности

2.4. Роль рамок референций в поиске

границ сверхфразового единства

2.5. Основные подходы к проблеме пропозиции

2.6. Тематическая иерархия и пропозициональная теория

Т. А. ван Дейка

2.7. Грамматические сигналы смены сверхфразовых единств

2.8. Сверхфразовое единство и абзац (вопросы соответствия)

2.9. Тема сверхфразового единства как элемент коммуникативной структуры текста

2.10. Понятие о реме сверхфразового единства

2.11. Выводы по главе

Глава 3. Верхний ярус коммуникативной структуры текста: смысловой блок, гипертема и макротема, тема-рематическая иерархия текста

3.1. Смысловой блок и гипертема

3.2. Макротема (вопросы идентификации и заданности в тексте)

3.3. Понятие гипертемы

3.4. Принципы выделения пропозициональных

и предметных гипертем

3.5. Перспективные гипертемы и критерии их определения

3.6. Обобщающая классификация гипертем

3.7. Соотношение макротемы и гипертем в тексте

3.8. Выводы по главе

Заключение

Список использованной литературы

Приложение 1. Примеры и схемы

Приложение 2. Опыты логико-предикативного (пропозиционального)

анализа

Приложение 3. Логико-предикативный (пропозициональный) анализ текста С. Н. Булгакова

«Размышления о национальности»

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Коммуникативная структура текста (на материале избранных произведений русской религиозной философии)»

ВВЕДЕНИЕ

Данная работа посвящена проблеме тематической иерархии в коммуникативной структуре русского религиозно-философского текста.

Выбор темы обусловливается, во-первых, востребованностью изучения проблематики коммуникативного синтаксиса, связанной с установлением принципов актуального членения высказываний и действия тематической прогрессии в тексте; во-вторых, задачами разработки лингвистики текста, требующими выявления структуры текста, его коммуникативной организации на разных уровнях.

Актуальность работы подтверждается интересом современной науки о языке к выявлению тех механизмов и законов, которые обеспечивают когерентность текста и связь отдельных и, казалось бы, самостоятельных его фрагментов в единое семантическое и идейное целое. Помимо того, ряд предложенных процедур и принципов анализа может быть использован для совершенствования способностей компьютера к взаимодействию с рече-мыслительной сферой (к таковым можно отнести рассмотрение текста с ориентировкой на перспективную функцию темы, находящейся в препозиции, а также предлагаемый метод пропозиционального анализа с учетом рамок референций и исходных фоновых знаний).

Объектом исследования является коммуникативная структура текстов русской религиозной философии.

Предметом диссертации выступает иерархия коммуникативной структуры текстов русской религиозной философии, основанная на тема-рематических связях, которые скрепляют языковые элементы разных уровней в единый и цельный текст.

При этом в настоящей работе текст рассматривается в тесной связи с понятием коммуникативного акта или дискурса, причем не в противопоставлении с последним, а как его разновидность. Дискурс, как указывает Н. Д. Арутюнова, это «связный текст в совокупности с

экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами»1. О том же пишет и Е. В. Темнова: «Термин «дискурс» обозначает завершенный или продолжающийся «продукт» коммуникативного действия, его письменный или устный результат, который интерпретируется реципиентами (например, вербальный продукт - письменный или устный - коммуникативного действия)»2. «Термины речь и текст будут видовыми по отношению к объединяющему их родовому термину дискурс»3, - настаивает В. В. Богданов.

Таким образом, текст, непосредственно связанный с коммуникацией, обладает коммуникативной структурой.

Гипотеза исследования такова: в качестве каркаса русского религиозно-философского текста коммуникативной структуры выступает тематическая иерархия, природа которой объясняется тем обстоятельством, что произведение, основанное на таком типе речи, как рассуждение, преследует последовательное раскрытие некоторой идеи.

Такая иерархия заключается в том, что отдельные высказывания на основании общих надмножественных тем группируются в сверхфразовые единства; те, в свою очередь, являют собой отдельные фрагменты, которые, тем не менее, в силу осмысленности и связности текста, группируются вокруг общих тем, образуя смысловые блоки текста, подчиняющиеся уже непосредственно теме произведения. Именно такая иерархия проливает свет на то обстоятельство, каким образом из массы отдельных предложений складывается текст как единое идейное целое.

Цель настоящей работы - выявление компонентов тематической иерархии текста русской религиозной философии и принципов, в соответствии с которыми эти компоненты организуют текст в единое целое.

Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:

1 Арутюнова Н. Д. Дискурс// Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 136-137.

2 Темнова Е. В. Современные подходы к изучению дискурса// Язык, сознание, коммуникация. М.: МАКС Пресс, 2004. С. 25.

3 Богданов В. В. Текст и текстовое общение. СПб.: Издательство СПбГУ, 1993. С. 5.

- выявление ключевых вопросов, с необходимостью решения которых сталкивается учение об актуальном тема-рематическом устройстве речи;

- установление принципов, обеспечивающих когезию отдельных высказываний в русскоязычном тексте;

- демонстрация механизмов поиска темы и ремы сверхфразового единства;

- обнаружение принципов, обеспечивающих связь отдельных сверхфразовых единств;

- рассмотрение объективных принципов выявления тем компонентов текста, иерархически превышающих сверхфразовое единство - в том числе и темы всего текста (макротемы).

Положения, выносимые на защиту:

1. Несмотря на то, что текст, принадлежащий к такому типу речи, рассуждение, является целостным дискурсом с единой темой, его составляют дискурсные фрагменты, с одной стороны, являющиеся частями целого, однако, с другой - внутренне самостоятельные и обладающие собственными темами.

2. Коммуникативная структура русского религиозно-философского текста имеет ярусную, иерархизированную систему тема-рематических связей, берущую начало от уровня тем и рем отдельных предложений и постепенно восходящую к венчающей все повествование теме целого текста (макротеме).

3. Грамматические, референтативные, логические и тема-рематические отношения обеспечивают цепочечные и дистантные связи между отдельными высказываниями текста, образуя контекстовую природу произведения, которая представляет собой нижний ярус коммуникативной структуры русского религиозно-философского текста.

4. Так как одного предложения редко бывает достаточно для того, чтобы выразить сложную мысль либо описать событие или явление, предложения объединяются в группы (сверхфразовые единства) с общей

темой - локальной для крупного текста, но в то же время содержательно-значимой для него, так как в ином случае сверхфразовое единство оказывается не способствующим раскрытию темы произведения, а значит, лишним в рамках текста, построенного по типу речи «рассуждение». Это и есть средний ярус коммуникативной структуры.

5. В тексте присутствуют идейно-целостные конгломераты (смысловые блоки), сформированные группами сверхфразовых единств. Их природа объясняется наличием стержневых для текста тем, получивших название гипертем, из которых индуктивно строится тема всего произведения (макротема). Действие гипертем образует верхний ярус коммуникативной структуры русского религиозно-философского текста.

Теоретической базой исследования являются труды отечественных и зарубежных ученых, занимавшихся вопросами лингвистики текста, теорией речевого акта, анализом дискурса: Н. Д. Арутюнова, Ф. Данеш, В. П. Даниленко, Т. А. ван Дейк, Т. М. Дридзе, В. Б. Касевич, В. Матезиус, Т. М. Николаева, Е. В. Падучева, Р. Пипалова, Е. А. Реферовская, И. П. Сусов, Я. Фирбас, Н. Хомский, М. А. К. Хэллидей, Е. В. Ягунова и др.

Научная новизна работы связана с попыткой решить вопрос о том, какие принципы организации объемного дискурса с нетривиальной проблематикой и значительным количеством идейно-тематических ответвлений отвечают за упрощение его восприятия и в то же время обеспечивают содержательную целостность этого дискурса, равно как и связность относительно самостоятельных его фрагментов.

В этой связи принципиальным является решение об анализе крупных текстовых конгломератов и целых текстов, построенных по такому типу речи, как рассуждение, с помощью методов, уже довольно давно известных лингвистической науке, однако применявшихся прежде в других целях.

Речь идет о методе тема-рематического анализа, открытом чешскими учеными в начале XX века, и о методе логико-предикативного анализа данных естественного языка средствами модальной логики.

Применение этих принципов к выбранным в качестве материала русским религиозно-философским текстам позволило обнаружить такую управляющую структурой текстов данного типа систему, как иерархия тем строго определенных ярусов, связывающая элементы низших уровней в более высокие - от высказывания до текста как целого.

Материалом диссертации выступают избранные тексты русской религиозной философии: «Чтения о богочеловечестве» В. С. Соловьева, «Карл Маркс как религиозный тип», «Героизм и подвижничество», «Из философии культуры. Размышления о национальности», «Христианство и социализм», «Основные проблемы теории прогресса», «Об экономическом идеале» С. Н. Булгакова, «О русской философии» Н. А. Бердяева, «Взгляд в даль. Книга размышлений и упований» И. А. Ильина, «Афины и Иерусалим» Л. И. Шестова, «Два мира в древнерусской живописи» Е. Н. Трубецкого и «Обратная перспектива» П. А. Флоренского.

Выбор этих произведений обусловлен двумя причинами.

Во-первых, их авторы являются общепризнанными представителями отечественной философии рубежа Х1Х-ХХ вв., высоко оцененными на мировом уровне в качестве эталонов русской мысли указанного периода.

Во-вторых, избранные тексты демонстрируют единообразие принципов, руководящих построением их коммуникативной структуры, и в этом отношении могут предоставить достаточные основания для выводов, полученных в ходе настоящего исследования.

Важно отметить: в рамках этой диссертации едва ли продуктивно и возможно рассмотрение текстов всех существующих типов: разница доминантных языковых категорий в них бывает столь велика (см. работу Н. В. Баркаловой4), что универсальными могут быть почти только самые поверхностные черты коммуникативной структуры.

4 Баркалова Н. В. Доминантные языковые категории в текстах различных жанров. АКД. М.: (МГОУ), 2013. 23 с.

Наименее благоприятным материалом для исследования коммуникативной структуры видятся тексты, в которых имеется система персонажей, а также действуют законы внутритекстового пространства и времени, о которых писал М. М. Бахтин5.

Данный факт обусловлен тем, что само понятие коммуникативной структуры текста указывает на то, что текст является коммуникативным актом. А как известно, «в коммуникативном акте задействованы только два участника: тот, кто говорит (адресант) и тот, кто слушает говорящего (адресат)»6.

Таким образом, сколько бы ни было рассказчиков и персонажей, в конечном счете любой текст представляет собой обмен информацией (или идеями) между автором и читателем. А такие факторы, как, например, присутствие системы персонажей, каждый из которых может обладать собственным миром - то есть собственными знаниями и незнаниями различных компонентов повествования, собственными целями и мотивами -не меняют самой сути коммуникативной структуры текста, но существенным образом усложняют ее.

А значит, первейшим основанием отбора материала исследования становится функционально-стилевая принадлежность текста.

При этом оставшиеся (за исключением разговорно-бытового) функциональные стили имеют гораздо меньше черт, существенным образом отличающих их один от другого. Они могут иметь как устную, так и письменную формы выражения, им всем (конечно, в разной мере) свойственны монологический характер, отсутствие неоднозначности и внутренних пространственно-временных связей .

5 Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике// Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. С. 234-407.

6 Гуревич Л. С. Коммуникативный акт VS речевой акт: проблемы соотношения понятий// Вестник НГУ. Лингвистика и межкультурная коммуникация. Т. 4. Вып. 1. Новосибирск: Издательство НГУ, 2007. С. 104.

7 См.: Валгина Н.С. Функциональные стили русского языка. М.: МГАП «Мир книги», 1994. 196 с.

В силу указанных особенностей тексты прочих функциональных стилей в общем удовлетворяют настоящему исследованию.

Однако, помимо системы функциональных стилей, исследователи выделяют еще и такое понятие, как система функционально-смысловых

о

типов речи .

«Функционально-смысловые типы речи (ФСТР) - коммуникативно обусловленные типизированные разновидности монологической речи, к числу которых традиционно относятся описание, повествование и рассуждение. В результате того что цели и задачи общения в разных сферах коммуникации различны, неодинаковыми оказываются характеристики каждого ФСТР»9, - пишет Т. Б. Трошева.

Функционально-смысловой тип речи является исходным пунктом, который, будучи избран автором, задает стержневую линию коммуникативной структуры текста. Он определяет порядок и условия следования к цели коммуникативного акта (описанием, повествованием, рассуждением, констатацией либо предписанием).

Наиболее независимым от временного плана является тип речи рассуждение: «Рассуждение - ФСТР, соответствующий форме абстрактного мышления - умозаключению, выполняющий особое коммуникативное задание - придать речи аргументированный характер (прийти логическим путем к новому суждению или аргументировать высказанное ранее) и оформляемый с помощью лексико-грамматических средств причинно-следственной семантики. Основной сферой употребления рассуждения является научная, актуализирующая логический, рациональный тип мышления»10.

8 См. подробнее: Нечаева О. А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение). Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1974. 260 с.

9 Трошева Т. Б. Система функционально-смысловых типов речи в современном русском языке (описание - повествование - рассуждение - предписание - констатация)// Филолог. № 2. Пермь: Издательство ПГГПУ, 2003. С. 12.

10 Трошева Т. Б. Система функционально-смысловых типов речи в современном русском языке (описание - повествование - рассуждение - предписание - констатация)// Филолог. № 2. Пермь: Издательство ПГГПУ, 2003. С. 15.

Задача рассуждения, состоящая в аргументации данных, высказанных ранее, и в достижении логического заключения, а также очевидная специфика этого типа речи, связанная с его монологической природой, делает тексты, принадлежащие этому функционально-смысловому типу, наиболее приемлемым и репрезентативным материалом для изучения особенностей тематических составляющих коммуникативной структуры русского текста.

В связи со сказанным материалом настоящей работы сознательно избираются тексты русской религиозной философии - как в полной мере соответствующие функционально-смысловому типу речи рассуждение.

Безусловно, философские тексты не однородны. Тем не менее очевидно, что рассуждение в них должно преобладать над всеми прочими типами речи.

Исходя из цели, задач и специфики исследуемого материала, в работе используется целый ряд методов.

Широко привлекается описательный метод, способствующий анализу выделяемых в текстах компонентов и их устройства.

Ключевым для диссертации является герменевтический метод, направленный на обнаружение основных единиц текста на разных уровнях. Его использование связано с необходимостью аппелировать к семантике.

Системный метод позволяет через отдельные наиболее показательные и тенденциозные примеры сделать обобщенные выводы, отследить основные закономерности.

Метод компонентного анализа призван вычленить из целого текста необходимые единицы коммуникативной структуры текста так, чтобы они сохранили свои свойства и особенности.

Сравнительно-сопоставительный метод, используемый в настоящем исследовании для анализа явлений, наблюдаемых на разных уровнях текста, призван продемонстрировать прежде всего изоморфизм устройства этих уровней.

Для рассмотрения отдельных единиц разных ярусов текста в настоящей диссертации применяется контекстологический метод, позволяющий учитывать эти единицы как части целого и связного произведения.

Теоретическая значимость работы состоит в выявлении законов и принципов, в соответствии с которыми актуальный (функциональный) синтаксис русского языка, представленный тема-рематическими отношениями разной степени сложности, обеспечивает возможность превращения длинной серии отдельных и далеко не всегда связанных как грамматическими, так и прямыми тема-рематическими связями высказываний в единый и однозначный с точки зрения коммуникативной цели текст.

Кроме того, в исследовании уточнены некоторые теоретические вопросы, связанные со значимым для изучения актуального синтаксиса русского языка понятийным аппаратом: в том числе роль имплицитного содержания речи, проблема пропозиций, рамок референций, сверхфразовых единств и их тема-рематической структуры, вопрос о теме текста и научно-обоснованных методах выделения его основных подтем (гипертем).

Помимо этого, работа очевидным образом затрагивает проблематику текстологии, рассматривая, главным образом, вопросы выявления в тексте тем разного уровня и находя на них ответы в областях грамматики русского языка и логики.

Практическая значимость исследования связана с тем, что его материал, а также обобщения и результаты могут быть использованы в практике преподавания таких дисциплин, как русский, церковнославянский и старославянский языки, текстология, герменевтика, литературоведение, основных и специальных курсов по синхронной и диахронной стилистике, лексикологии, терминоведению, лингвистическому анализу

специализированных текстов, жанроведению.

Кроме того, исследованный материал и сделанные на его основе выводы могут найти применение в сфере машинного анализа текста и рече-порождающих способностей искусственного интеллекта.

Структура работы такова: Введение, три главы с внутренним рубрикатором, Заключение, список использованной литературы, а также три приложения.

Во Введении обоснованы выбор темы, ее актуальность, новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются цель и задачи, характеризуется материал и методы исследования. Кроме того, в него включено достаточно подробное описание особенностей русского религиозно-философского текста, делающих его наиболее приемлемым материалом для исследования.

Первая глава посвящена рассмотрению нижнего яруса коммуникативной структуры текста - предложений в их функциональной связи друг с другом.

Во второй главе исследуется средний ярус коммуникативной структуры, представленный тематически монолитными объединениями предложений, которые формируются на грамматических, референтативных и логических основаниях.

Третья глава анализирует верхний ярус, который строится на сложных тема-рематических отношениях между макротемой текста и семантическими конгломератами из объединений среднего яруса коммуникативной структуры.

В Заключении приведены основные выводы исследования и обозначена его перспективность.

Таким образом, композиция основной части диссертации отражает ярусную природу коммуникативной структуры русского религиозно-философского текста.

В первом приложении помещены крупные по объему примеры, иллюстрирующие теоретический материал работы.

Во втором приложении представлена аналитика пропозициональных структур, доказывающая некоторые положения диссертации за счет формализованного выражения средствами языка модально-предикативной логики.

Третье приложение не связано прямыми ссылками с основной частью работы, но содержит практическую часть исследования. В нем приведен полный анализ тематической иерархии произведения С. Н. Булгакова «Размышления о национальности», причем также снабженный формализованным логико-предикативным анализом пропозиций, доказывающим обоснованность утверждаемых результатов.

Апробация работы. Основные теоретические положения и материалы диссертации обсуждались на заседаниях и научно-методических семинарах кафедры теории и истории языка ПСТГУ, включались в научные доклады и сообщения на XV, XVI Всероссийской научно-практической конференции «Синтез в русской и мировой художественной культуре» (Москва, ноябрь 2015, 2016 гг.), XIII Межвузовской научно-методической конференции «Гуманитарные науки и православная культура» (Москва, май 2015 года), XIV Межвузовской научно-методической конференции «Гуманитарные науки и православная культура» (Москва, май 2016 года), конференции, посвященной 75-летнему юбилею профессора Л. Ф. Копосова «Русский язык и литература: история и современность» (Москва, апрель 2015 года), конференции «Русский язык: история, диалекты, современность» (Москва, апрель 2016 года), на XXV, XXVI, XXVII Ежегодной международной богословской конференции ПСТГУ (Москва, январь 2015, 2016, 2017 гг.), на научно-богословской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспективы гуманитарно-богословских исследований» (Москва, сентябрь 2016 года).

Основные положения диссертационного исследования отражены в 10 публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и

изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1. Самоделкин А. А. Гипертекст как механизм коммуникативного взаимодействия автора и читателя// Филологические науки. Вопросы теории и практики. №4 (46). Часть II. Тамбов: Грамота, 2015. С. 164-167.

2. Самоделкин А. А. Тема-рематическая иерархия текста// Филологические науки. Вопросы теории и практики. №7 (61). Часть III. Тамбов: Грамота, 2016. С. 132-138.

3. Самоделкин А. А. Тема и рема в понимании пражского лингвистического кружка и системно-функциональной школы М. А. К. Хэллидея// Вестник МГОУ. Лингвистика. №1 (17). М.: Издательство МГОУ, 2017. С. 24-31.

Статьи, опубликованные в научно-методических журналах, сборниках

научных трудов

4. Самоделкин А. А. Тема-рематический анализ в функциональной лингвистике: от актуального членения предложения к тексту// Материалы XXV Ежегодной богословской конференции ПСТГУ. Том 2. М.: Издательство ПСТГУ, 2015. С. 278-280.

5. Самоделкин А. А. Современные методы тематической сегментации текста// Русский язык и литература: история и современность. Выпуск II. М.: Издательство МГОУ, 2015. С. 228-233.

6. Самоделкин А. А. Роль заглавий и рубрикации при тематическом структурировании философского текста// Материалы XV Всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти Алексея Федоровича Лосева. М.: Издательство МПГУ, 2015. С. 164-168.

7. Самоделкин А. А. Роль ключевых слов при тема-рематическом структурировании текстов// Гуманитарные науки и православная культура.

Материалы Тринадцатой межвузовской научно-методической конференции. М.: Издательство МПГУ, 2016. С. 175-179.

8. Самоделкин А. А. О значении теории пресуппозиций для изучения функционального устройства коммуникативного акта// Русский язык: история, диалекты, современность. Выпуск XV. М.: Издательство МГОУ, 2016. С. 254-260.

9. Самоделкин А. А. Микроструктуры и макроструктуры текста// Материалы XXVI Ежегодной богословской конференции ПСТГУ. Том 2. М.: Издательство ПСТГУ, 2016. С. 245-247.

10. Самоделкин А. А. Определение коммуникативной цели высказывания с глаголом повелительного наклонения// Перспективы гуманитарно-богословских исследований. Научно-богословская конференция студентов, аспирантов и молодых ученых// http://sdsmp.m/news/n3046/(дата публикации: 14 октября 2016 года).

Глава 1. НИЖНИЙ ЯРУС КОММУНИКАТИВНОЙ СТРУКТУРЫ ТЕКСТА: ПРЕДЛОЖЕНИЕ

1.1. ОСНОВНЫЕ ВЕХИ ИЗУЧЕНИЯ РЕЧЕВЫХ ФУНКЦИЙ

ДО НАЧАЛА ХХ ВЕКА

Внимание на формальность синтаксиса ученые, занимавшиеся изучением языка и его природ, стали обращать уже давно. И она беспокоила их - ощущалось, что существует и другое устройство языка и речи: более естественное и более подвижное.

Была необходимость в ином - не формальном, но логическом подходе к устройству речи и к тому, что сегодня принято рассматривать в русле синтаксического учения.

Одним из первых выразителей такого логического подхода был Аристотель.

«Предложение - сложная фраза, имеющая самостоятельное значение, отдельные части которой также имеют самостоятельное значение. Не всякое предложение состоит из глаголов и имен. Может быть предложение без глаголов, например, определение человека, однако какая-нибудь часть предложения всегда будет иметь самостоятельное значение [например, в предложении "Идет Клеон" - слово "Клеон"]»11, - писал он в «Поэтике».

Аристотелем были введены логические категории субъекта и предиката, присутствующие в различных сферах, к которым применима логика - в том числе и в языке. Подлежащим для него было не грамматически субстантивированное слово, а логический субъект12. Неслучайно он говорит о самостоятельном значении какой-то из частей предложения, не конкретизируя, что это обязательно должно быть «имя».

11 Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Мн.: Литература, 1998. С. 1095.

12 Макарова И. В. Истоки понятия "субъект" в греческой философии (Платон, Аристотель)// Субъект и идентичность. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2012. С. 16.

Как это ни парадоксально, но, несмотря на всю логическую направленность трудов Аристотеля, именно его учение легло в основу выраженного гораздо позднее представления о грамматической основе предложения из формального синтаксиса: «Логические категории субъекта и предиката суждения, разработанные философом, на грамматической почве превратились в дальнейшем в категории подлежащего и сказуемого» 13.

Формализм, как известно, «исходит либо из утверждения об отсутствии у языка собственных точно определяемых функций, либо из теории о полной независимости формы от функции»14 и «поэтому в своей методологии формализм настаивает на анализе структурных особенностей «языка в себе», не отягощенном изучением «языка в общении»»15.

В современной науке о языке формализму принято противопоставлять функционализм, то есть такой подход, который, «опираясь на метафору «языка-инструмента», исходит из семиотического понимания языка как системы знаков, которая служит или используется для достижения каких-либо целей, выполнения каких-то функций. Методология функционализма предполагает изучение и структуры, и функционирования языка с целью выявления соответствий между ними. Теоретически функционализм основывается на признании взаимозависимости между формой и функцией, учете влияния употребления языка на его структуру»16. В максимально лаконичном виде исходное положение этого направления определяется тезисом Пражского лингвистического кружка: «Язык есть система средств выражения, служащая какой-то определенной цели»17.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Самоделкин Антон Андреевич, 2018 год

Источники

1. Бердяев Н. А. О русской философии. Екатеринбург: Издательство УрГУ, 1991. 240 с.

2. Булгаков М. А. Белая гвардия// М. А. Булгаков. Собрание сочинений в 5 томах. Т. 1. М.: Художественная литература, 1992. С. 179-431.

3. Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. (Из размышлений о религиозных идеалах русской интеллигенции)// Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 106-172.

4. Булгаков С. Н. Из философии культуры. Размышления о национальности)// Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 173-209.

5. Булгаков С. Н. Христианство и социализм// Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 210-257.

6. Булгаков С. Н. Основные проблемы теории прогресса// Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. C. 258-338.

7. Ильин И. А. Взгляд вдаль. Книга размышлений и упований// Ильин И. А. Собрание сочинений. В 10 томах. Т. 8. М.: Русская книга, 1998. 574 с.

8. Ремизов А. М. Подстриженными глазами// А. М. Ремизов. Собрание сочинений в 10 томах. Т. 8. М.: Русская книга, 2002. С. 17-265.

9. Соловьев В. С. Чтения о Богочеловечестве. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2010. 345 с.

10. Трубецкой Е. Н. Два мира в древнерусской иконописи// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 220-247.

11. Тургенев И. С. Постоялый двор// И. С. Тургенев, Странная история. М.: Советская Россия, 1991.С. 3-46.

12. Флоренский П. А. Обратная перспектива// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 247-260.

13. Шестов Л. И. Афины и Иерусалим. М.: Act Фолио, 2001. 396 с.

Научная литература

14. Адамец Л. П. Порядок слов в современном русском языке. Прага: Academia, 1966. 96 с.

15. Антонюк О.М. Актуальное членение многокомпонентного сложного предложения со вставной конструкцией// Компаративш дослщження словянських мов i л^ератур. № 17. Киев: Издательство, КНУ, 2012. С. 56-66.

16. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Мн.: Литература, 1998. 1112 с.

17. Арнольд И.В. Интерпретация текста как установление иерархии его частей// Лингвистика научного текста. Материалы научной

конференции. Ч. 1. М.: Издательство МГПИИЯ им. М. Тореза,1974. С. 28-32.

18. Арутюнова А. Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976. 383 с.

19. Арутюнова Н. Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике// Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1973. Т. XXXII. Вып. I. С. 8490.

20. Арутюнова Н.Д. Дискурс//Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 136-137.

21. Баркалова Н. В. Доминантные языковые категории в текстах различных жанров. АКД. М.: (МГОУ), 2013. 23 с.

22. Бахтин М. М. Проблема речевых жанров// Бахтин М. М. Собрание сочинений. В семи томах. Т. 5: Работы 1940-1960 гг. М.: Русские словари, 1996. С. 156-206.

23. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике// Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература,1975. С. 234-407.

24. Беклемешева Н. Н. Интерпретация вторично-предикативных структур в перспективе актуального членения. КД. М.: (МГПУ), 2011. 270 с.

25. Белов В. А. Тема текста как пропозициональное явление// Вестник Череповецкого государственного университета. 2011. №4. Т. 3. С. 64-66.

26. Белошапкова В. А. Современный русский язык. М.: Высшая школа, 1989. 800 с.

27. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. С. 121. 447 с.

28. Богданов В. В. Текст и текстовое общение. СПб.: Издательство СПбГУ, 1993. 67 с.

29. Богданов В.В. Речевое общение. Прагматический и семантический аспекты. Л.: Издательство ЛГУ, 1990. 87 с.

30. Боженова Е. Ю. Структурная организация сетевого новостного текста// Вестник ЧГУ: Филология, искусствоведение. №3.Челябинск: Издательство ЧГУ, 2013. С. 11-14.

31. Болдырева Е. А. Структура текста газетной статьи и нерелевантность текстового содержания// Вестник ВГУ: Лингвистика и межкультурная коммуникация. № 2. Воронеж: Издательство ВГУ. 2014.С. 14-17.

32. Болотнова Н. С. Коммуникативная стилистика текста. Словарь-тезаурус. М.: Флинта, Наука, 2009. 384 с.

33. Бондаренко И.В. Функциональная перспектива политического дискурса// Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. № 2.Калининград: ИздательствоБФУ, 2014. С. 22-27.

34. Борисова Е.Г. Отражение коммуникативной организации высказывания в лексическом значении// Вопросы языкознания. 1990. №2.С. 27-35.

35. Бычков С. С. Православная российская церковь и императорская власть, 1900 - 1917 гг. ДД. М.: (РАГС), 2002. 390 с.

36. Валгина Н. С. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 2003. 418 с.

37. Валгина Н. С. Теория текста. М.: Логос, 2003. 280 с.

38. Валгина Н.С. Функциональные стили русского языка. М.: МГАП «Мир книги», 1994. 196 с.

39. Вафина А. Х., Голикова Г. А. Коммуникативная структура автобиографии Г. Р. Хаггарда «Дни моей жизни»// Ученые записки Казанского университета, Т. 156.Кн. 2. Казань:Издательство КГУ, 2014. С. 181-186.

40. Вендлер З. Причинные отношения// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. М.: Прогресс, 1986. С. 264-276.

41. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения// Виноградов В.В.Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. С. 254-294.

42. Волковинський О. С. Заголовок i текст публщистичного твору: взаемообумовлешсть рiвнем шформативност^/ Науковi записки 1нституту журналютики. Т. 56. Каменец-Подольский:Издательство КПНУ, 2014. С. 73-77.

43. Волосухина Н. В. К вопросу о трактовке понятий «концепт» и «фрейм» в современной лингвистике// Университетские чтения-2010: материалы научно-методических чтений ПГЛУ. Ч. 3. Пятигорск: Издательство ПГЛУ, 2010. С. 41-46.

44. Волошинов В. Н. Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. Л.: Прибой, 1929. 157 с.

45. Воробьева С. В. Логика и коммуникация. Мн.: ИздательствоБГУ, 2010. 327 с.

46. Воронин В. М., Быкова Н. В., Миронова А. Р., Санникова Е. Г. Новый подход к оценке ментального утомления// Психологический вестник УрГУ. №6.Екатеринбург: Издательство УрГУ, 2008.С. 194198.

47. Гаврилова Ю. В. Системно-функциональное направление в лингвистике Майкла Халлидея// Вестник МГОУ. Лингвистика. №3.М.: Издательство МГОУ,2014. С. 16-21.

48. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 140 с.

49. Гапоненко Л.А. Коммуникативная структура сложного синтаксического целого: функционально-прагматический аспект// Гуманитарные и социальные науки. №3. Ростов-н/Д.: СевероКавказский научный центр высшей школы федерального государственного автономного образовательного учреждения

высшего профессионального образования Южный федеральный университет, 2011. С. 134-142.

50. Гриценко Е. С. Пропозициональные модели как способ структурирования знаний о гендере// Лингвистика и межкультурная коммуникация. № 2. Воронеж: Издательство ВГУ, 2004. С. 45-51.

51. Гуревич Л. С. Коммуникативный акт VS речевой акт: проблемы соотношения понятий// Вестник НГУ. Лингвистика и межкультурная коммуникация. Т. 4. Вып. 1. Новосибирск: Издательство НГУ, 2007. С. 103-108.

52. Гусейнова Т. С. О некоторых частных проявлениях сверхфразового единства как способе трансформации фразеологических единиц в СМИ// Вестник ЧГУ. №43. Челябинск: Издательство ЧГУ, 2009. С. 45-50.

53. Даниленко В. П. Общее языкознание. Курс лекций. М.: Флинта, Наука, 2009. 272 с.

54. Даниленко В.П. Ономасиологическая сущность концепции функциональной грамматики Вилема Матезиуса// Даниленко. Филологические науки. 1986. №1. С. 62-66.

55. Даниленко В.П. У истоков учения об актуальном членении предложения (период до Анри Вейля)// Филологические науки. 1990. № 5. С. 82-89.

56. Дворецкий И. Х. Древнегреческо-русский словарь. Т. 2. М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1958. 860 с.

57. Дворецкий И. Х. Латинско-русский словарь. М.: Русский язык, 1976. 1095 с.

58. Демьянков В. З. «Субъект», «тема», «топик» в американской лингвистике последних лет (обзор)// Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Т. 38. 1979. №4. С. 320-329.

59. Добросклонская Т. Г. Вопросы изучения медиатекстов: опыт исследования современной английской медиа речи. М.: МАКС Пресс, 2000. 288 с.

60. Дридзе Т. М. Текст как иерархия коммуникативных программ (информативно-целевой подход)// Смысловое восприятие речевого сообщения. М.: Наука, 1976. С. 48-57.

61. Дубенец Э. М. Лингвистические изменения в современном английском языке М.: Глосса-пресс, 2003. 256 с.

62. Дьяченко А. Н. Русский национализм как идеология и социально-политическая практика: социально-философский анализ. КД. Ростов-на-Дону: (РГУ), 2004. 167 с.

63. Ермоленко Г. А., Кожевников С. Б. Теории референции в классической и неклассической философии// Вестник Пермского университета: Философия, психология, социология. Вып. 4 (20). Пермь: Издательство ПГУ, 2014. С. 14-19.

64. Ерофеева Е. В., Кудлаева А. Н. К вопросу о соотношении понятий Текст и Дискурс// Проблемы социо- и психолингвистики. Вып. 3. Пермь: ИздательствоПГУ, 2003. С. 2836.

65. Ефремова Л. С. Сверхфразовое единство как семантико-синтаксическая единица текста// Историческая и социально-образовательная мысль. 2011. №3. С. 91-94.

66. Жеребило Т. В. Термины и понятия: Методы исследования и анализа текста: Словарь-справочник. Назрань: ООО Пилигрим, 2011. 108 с.

67. Жинкин Н. И. Язык. Речь. Творчество. М.: Лабиринт, 1998. 368 с.

68. Жолковский А. К. К понятиям «тема» и «поэтически мир»// Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып. 365. Тарту: Издательство ТГУ, 1975. С. 145-159.

69. Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. 368 с.

70. Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973. 352 с.

71. Золотова Н. П. Национальное самосознание как объект философского анализа. КД. М.: (РАГС), 1997. 122 с.

72. Зуева Е. А. Невербальный компонент коммуникации// Единство системного и функционального анализа языковых единиц. №7. Ч. II. Белгород: Издательство БелГУ, 2003. С.107-110.

73. Извольская И. В., Муравьева Е. О. Тема-рематический аспект в работе с научным текстом: теория и практика// Вестник Черниговского национального педагогического университета. № 119. Чернигов: Издательство ЧНПУ, 2014.С.87-91.

74. Изенберг Х. О предмете лингвистической теории текста// Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс,1978. №8. С. 43-56.

75. Ицкович Т. В. О композиционно-тематическом развертывании церковной проповеди// Известия Уральского государственного университета. 2005. № 41. С. 163-175.

76. Казаченко О. В. Когерентность и когезия текста// Альманах современной науки и образования. № 8. Ч. 2. Тамбов: Грамота, 2009. С. 88-90.

77. Кантер Л. А., Овечкина Т. Ф. К вопросу о связности и цельности устного текста// Фонетические средства стилевой дифференциации устного текста в английском языке. М.: Издательство МГПИ,1984. С. 29-37.

78. Каримова Р. А. Темпоральная организация законченного текста// Проблемы сверхфразовых единств. Просодия и интонация. Уфа: Башкирок, 1985. С.116-121.

79. Касевич В. Б. Труды по языкознанию. В двух томах. Т. 1. СПб.: Издательство СПбГУ, 2006. 664 с.

80. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. М.: Едиториал УРСС, 2002. 264 с.

81. Ким Чжэ Ен. Актуальное членение простых и сложных предложений со вставными конструкциями на материале звучащей речи. КД. М.: (МГУ), 2002. 167 с.

82. Ким Ын Сил. Идея мессианизма в политической культуре России (в XIX - XX вв.). КД. М.: (МГУ), 1999. 178 с.

83. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М.: Языки славянской культуры, 2004. 560 с.

84. Ковтунова И. И. Актуальное членение и система языка (на материале русского языка)// PapersonFunctionalsentenceperspective. Prague: Academia, 1974. С. 142-152.

85. Ковтунова И. И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М.: Едиториал УРСС, 2002. 336 с.

86. Кожина Н.А. Нечто большее, чем название// Русская речь. 1984. №6. С. 26-31.

87. Коломийцева А. С. Полипредикативное сложное предложение-абзац как проявление идиостиля писателя и способ реализации текстовой категории «образ автора»// Историческая и социально-образовательная мысль. № 3.Краснодар: Кубанская многопрофильная Академия подготовки, переподготовки и повышения квалификации специалистов. 2011.С. 94-97.

88. Косицына Ю. В.Статико-динамическая модель тематической организации диалектного монологического текста. АКД. Кемерово: (КГУ), 2013. 27 с.

89. Корнев В. Н. Повтор заголовка как средство глобальной связности публицистического текста// Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Т. 89. СПб.: Издательство РГПУ, 2009. С. 231-235.

90. Корчажкина О. М. Когнитивные механизмы понимания гипертекста// Гипертекст как объект лингвистического исследования. Самара: Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, 2010. С. 70-73.

91. Круглов В. Н. Степень простоты-сложности синтаксических единиц (простых и сложноподчиненных предложений) в плане актуального членения. КД. Тамбов: (ТГУ), 2009. 201 с.

92. Крыжановская Е. В. Синтаксическая компрессия как проявление закона экономии речевых средств в современном русском языке// Магистерские исследования (сборник научных статей). Иркутск: Издательство ИГЛУ 2012. С. 193. С. 192-209.

93. Кубрякова Е. С. Язык и знание. М.: Институт языкознания РАН; Языки славянской культуры, 2004. 208 с.

94. Купина Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. Красноярск: Издательство Красноярского университета, 1983. 160 с.

95. Кучерова Л. Н. Еще раз о детерминантах в связи с новой типологией языков// Вестник ЦМО МГУ: Лингвистика. № 3. М.: МГУ, 2013. С. 12-17.

96. Кушнерук С. П. Документная лингвистика. М.: Флинта, Наука. 2011. 256 с.

97. Лагута О. Н. Логика и лингвистика. Новосибирск:Издательство НГУ, 2000. 116 с.

98. Лаптева О. А. Некоторые понятия теории актуального членения применительно к изучению высказывания в разговорной речи//

Paperson Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. C. 152-171.

99. Левковская Н. А. В чем различие между сверхфразовым единством и абзацем?//Филологические науки. Научные доклады высшей школы.1980. № 1. С. 75-78.

100. Леонтьев А. А. Признаки связности и цельности текста// Лингвистика текста. Вып. 103. М.:Издательство МГПИИЯ им. М. Тореза, 1976. С. 60-70.

101. Леонтьева Т. И., Датчер Л. А., Филиппова О. В. Вербально-невербальный контекст ложных высказываний (на материале художественных произведений английской и американской литературы XX века)// Вестник Пермского университета: Российская и зарубежная филология. №2.Пермь: ИздательствоПГУ, 2011.С.101-110.

102. Лестева Е. В. Педагогическое сопровождение исследовательской деятельности учащихся в процессе преподавания гуманитарных дисциплин. КД. Смоленск: СГУ, 2009. 202 с.

103. Лосева Л.М. Как строится текст. М.: Просвещение, 1980. 94 с.

104. Лютая А. А. Современный газетный заголовок: структура, семантика, прагматика. КД. Волгоград: (ВГПУ), 2008. 164 с.

105. Макаров М. Л. Основы теории дискурса. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. 280 с.

106. Макарова И. В. Истоки понятия "субъект" в греческой философии (Платон, Аристотель)// Субъект и идентичность. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2012. С. 15-34.

107. Малинин Б.А. К вопросу о так называемой разнородности текстов разговорной речи// Синтаксис предложения и текста. Пятигорск: Издательство ПГУ, 1989. С. 70-79.

108. Марченко Е. П. Многоаспектность функционирования полипредикативных сложных предложений в разных стилях речи// Вестник Адыгейского государственного университета: Филология и искусствоведение. № 1. Майкоп: Издательство АГУ, 2013.С. 147150.

109. Матвеева Т. В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий. Свердловск: Издательство УрГУ. 1990. 173 с.

110. Матвеева Т. Ф. Актуальное членение высказывания и коммуникативная организация текста описательного типа. КД. М.: (РУДН), 1984. 219 с.

111. Миловидов В. А. Семантика текста и семантика произведения: "Множественность" потенциальная и реализованная// Литературный текст: проблемы и методы исследования. Тверь: Издательство ТГУ, 1998. С. 10-19.

112. Мильчин А. Э. Издательский словарь-справочник. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. 177 с.

113. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979. 151 с.

114. Морозова И. С.Высказывания о предложении (или предложения по высказыванию)// Историческая и социально-образовательная мысль.

2013. №2 (18). С. 188-195.

115. Москальская О. И. Грамматика текста. М.: Высшая школа,1981. 183 с.

116. Москальская О. И. Текст как лингвистическое понятие: Обзорная статья// Иностранные языки в школе. 1978. №3. С. 9-17.

117. Мощанская Е. Ю. Роль невербального контекста в восприятии и понимании устного дискурса// Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета: Проблемы языкознания и педагогики. № 9. Пермь: ИздательствоПНИПУ,

2014.С. 29-36.

118. Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: УрГУ, 1991. 172 с.

119. Нагорный И. А. Функциональная перспектива высказывания: индексально-знаковая функция частиц// Научные ведомость БелГУ. Гуманитарные науки. № 12 (209). Вып. 26.Белгород: Издательство БелГУ, 2015.С. 5-14.

120. Немченко В. Н. Грамматическая терминология (словарь-справочник). М.: Флинта, Наука. 2011. 592 с.

121. Нечаева О. А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение). Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1974. 260 с.

122. Николаева Т. М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс. 1978. С. 5-39.

123. Новикова М. Г. Высказывание в художественном тексте: сущностные характеристики// Филологические науки. Вопросы теории и практики. №3.Ч. 1.Тамбов: Грамота, 2014.С. 138-141.

124. Новикова М. Г. Простое предложение: сущность, классификация и сравнительная типология русского и английского предложения// Вестник МГОУ. Лингвистика. № 1.М.: ИздательствоМГОУ, 2009. С.124-130.

125. Норман Б. Ю. Функционализм в языке, в лингвистике и в лингводидактике// Festschrift in Honour of Professor Arto Mustajoki on the Occasion of his 60th Birthday Ed. by Jouko Lindstedt et al. Helsinki: Slavica Helsingiensia 35, 2008. С. 262-276.

126. Одинцова М. П. Пределы современного синтаксиса// Филологический ежегодник. Вып. 2. Омск, 1999. С. 75-80.

127. Олешков М. Ю. Пропозициональная синхронизация в дидактическом дискурсе// Известия УрГПУ. Лингвистика. Вып. 15. 2005. С. 201-208.

128. Павлова А. В. Понимание смысла предложений в связи с местом фразового ударения при восприятии письменной речи// Вопросы психолингвистики. № 9.М.: Институт языкознания РАН, 2009.С. 7090.

129. Павлова А. В., Светозарова Н.Д. Роль фразового ударения в полисемии// ActaLinguistica. Вып. 4. №2. М.: ИЛИ РАН, 2010. С. 6278.

130. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М.: Наука, 1985. 271 с.

131. Папуша И. С. Сложное синтаксическое целое: структура, семантика, функционирование. АДД. М.: (МГОУ), 2011. 46 с.

132. Пешкова Н. П. Типология научного текста: психолингвистический аспект. Уфа: Издательство УГАТУ, 2002. 261 с.

133. Пешковский А. М. Объективная и нормативная точка зрения на язык// Методика родного языка. Лингвистика. Стилистика. Поэтика. Л.-М., 1925. С. 109-121.

134. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1938. 452 с.

135. Попов М. Ю. Визуализация семантической структуры и реферирование текстов на естественном языке. Труды конференции Диалог-2003// URL:http://www.dialog-21.ru/media/2725/popov.pdf (дата обращения: 04.11.2016 года).

136. Распопов И.П. Актуальное членение предложения. Уфа: Издательство БашГУ,1961.164 с.

137. Реферовская Е. А. Коммуникативная структура текста. М.: Наука, 1989. 166 с.

138. Реферовская Е. А. Лингвистические исследования структуры текста. Л.: Наука, 1983. 216 с.

139. Роговнева Ю. В. Коммуникативно-функциональный анализ нефикциональных репродуктивно-описательных текстов. КД. М.: (МГУ), 2015. 203 с.

140. Рогожина Т. А. Сложное синтаксическое целое и диалогическое единство: системно-функциональный анализ// Гуманитарные и социальные науки. 2011. №4. С. 157-161.

141. Родионова О. С. К вопросу о единицах членения текста// Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. №1 (5). Пенза: ПГУ. 2008. С.81-84.

142. Романовская Л.Б. Формирование механизмов структурирования цельности при порождении текста (в онтогенезе). КД. СПб.: (СПбГУ),1992. 230 с.

143. Савченко Е. Ю. Тема-рематическое членение высказывания: проблемы, подходы, терминология// Науковий вюник Швденно украшського державного педагопчного ушверситету iм. К. Д. Ушинського: Лшгвютичш науки. Т. 14. Одесса: ПДПУ, 2012. С. 266273.

144. Сахарный Л. В. Введение в психолингвистику. Л.: Издательство ЛГУ, 1989. 184 с.

145. Сгалл П. К программе лингвистики текста// Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс,1978. №8. С. 79-88.

146. Севбо И.Б. Структура связного текста и автоматизация реферирования. М.: Наука, 1969. 135 с.

147. Седых А. П. Пропозиция, модус, диктум в национальных языках// Научные ведомости белгородского государственного университета (Серия «Гуманитарные науки»). Т. 15. № 2. № 2. Белгород: Издательство БелГУ, 2008.С. 51-56.

148. Сибирякова И. Г. Тематическое структурирование разговорного диалога. КД. Екатеринбург: (УрГУ), 232 с.

149. Сивакова Е. В., Синицина Ю. Н. Пресуппозиция как область знаний индивидуальной когнитивной системы// Международный Научный Институт "Educatю", Филологические науки. Новосибирск, 2015. №4 (11).С. 58-60.

150. Сидоров В.Е. Коммуникативный принцип исследования текста// Известия АН СССР: Литература и язык. Т. 45. № 5. М.: Наука, 1986.С. 425-431.

151. Силеверстова О. Н., Прозорова Л. А. Коммуникативная перспектива высказывания// Теория функциональной грамматики. Субъектность, объектность, коммуникативная перспектива и определенность / неопределенность. Т. 2. СПб.: Наука, 1992. С. 189-231.

152. Сильман Т.И. Проблемы синтаксической стилистики. Л.: Просвещение, 1987. 152 с.

153. Скнар Г. Д. Тема как конституирующий компонент художественного текста: прагматический и когнитивный аспекты. ДД. Ростов-н/ Д.: (ЮФУ), 2014. 371 с.

154. Скрипникова А. И. Лингвокогнитивный аспект исследования языка СМИ (на материале полиязычной казахстанской прессы). КД. Алматы: (КНПУ им. Абая), 2015. 170 с.

155. Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1988. 607 с.

156. Смазнова О. Ф. Миф как этос культуры в России Х1Х-ХХ вв. ДД. Великий Новгород: (НГУ им. Ярослава Мудрого), 2008. 341 с.

157. Соколова О. В. Категория фрейма в когнитивной лингвистике// Вестник Астраханского государственного технического университета. № 1.Астрахань: Издательство АГТУ, 2007.С. 236-239.

158. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста. М.: Наука, 1985. 168 с.

159. Сторчак В. М. Мессианство как социокультурный и идеологический феномен России (Вторая половина - первая треть XX вв.). ДД. М.: (РАГС), 2007. 577 с.

160. Стренева Н. В. Понятийный потенциал термина "фрейм"// Вестник Оренбургского государственного университета. № 11.Оренбург: Издательство ОГУ, 2009.С. 60-65.

161. Сусов И. П. Введение в языкознание. М.: Восток-Запад, 2006. 382 с.

162. Сусов И. П. О двух путях исследования содержания текста// Значение и смысл речевых образований. Калинин: Издательство КГУ, 1979. С. 90-103.

163. Тальчикова Е. Н. Архитектоника построения сверхфразового единства// Вестник Поморского университета: Гуманитарные и социальные науки. № 6. Архангельск: Издательство ПГУ, 2009.С. 98-102.

164. Тезисы пражского лингвистического кружка// Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. С. 17-41.

165. Темнова Е. В. Современные подходы к изучению дискурса// Язык, сознание, коммуникация. М.: МАКС Пресс, 2004. С. 24-32.

166. Теплякова Т. П. К понятию глубинной структуры текста// Проблема лингвистического анализа текста и лингводидактические задачи. Иркутск: Иркутская областная типография, 1981. С. 90-91.

167. Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект Пресс, 1996. 333 с.

168. Трошева Т. Б. Система функционально-смысловых типов речи в современном русском языке (описание - повествование -рассуждение - предписание - констатация)// Филолог. № 2. Пермь: Издательство ПГГПУ, 2003. С. 9-16.

169. Туницкая Е. Л. От актуального членения высказывания к информативной структуре дискурса (на материале французского

языка)// Современные гуманитарные исследования. № 5. М.: Спутник+, 2010. С. 71-79.

170. Турмачева Н. А. К вопросу о природе сложного синтаксического целого и абзаца// Синтагматика, парадигматика и их взаимоотношения на уровне синтаксиса. Рига: Латвийский ГУ им. Стучки, 1970. С. 175-180.

171. Тухватулина С. И. Влияние актуального членения предложения на его синтаксическую структуру. КД. М.:(МПГУ), 2016. 175 с.

172. Уткина Л. Н. Функциональные аспекты лингвистической терминологии в разных подходах к изучению языка (на материале англоязычной лингвистической литературы). КД. Тула: (ТГПУ им. Л. Н. Толстого). 2001. 426 с.

173. Федорова О. В. Экспериментальный анализ дискурса: теория и практика. АДД. М.: (МГУ), 2013. 45 с.

174. Федосюк М.Ю. К какому аспекту организации предложения относится его актуальное членение// Человек, язык и текст.Великий Новгород:Издательство НовГУ, 2011.С. 37-48.

175. Филимонов О. И. Скрепа-фраза в языке. Ставрополь: Издательство АГРУС СтГАУ, 2013. 96 с.

176. Филиппов К. А. Лингвистика текста. СПб.: Издательство СПбГУ, 2003. 336 с.

177. Фреге Г. Смысл и денотат// Семиотика и информатика. Вып. 35. М.: Языки русской культуры, Русские словари, 1997. С. 351-379.

178. Хазагеров Г. Г. Топос vs. концепт: к изучению топосферы культуры// Известия Южного федерального университета: Филологические науки. № 3. Ростов-н/Д.: ИздательствоЮФУ, 2008.С. 6-26.

179. Холопова В. Н. Теория музыки: мелодика, ритмика, фактура, тематизм. СПб.: Лань, 2002. 368 с.

180. Храмушина Л. М. Абзац - предложение в зачине художественного текста// Молодой ученый. №3.Казань: Молодой ученый, 2012. С. 271-274.

181. Хурматуллин А. К. Понятие дискурса в современной лингвистике// Ученые записки Казанского государственного университета. Т. 151. Кн. 6. Казань: КГУ, 2009.С. 31-37.

182. Цзе Ч. К вопросу об объеме понятия «сверхфразовое единство»// Язык, сознание, коммуникация. М.: МАКС Пресс, 2003. С. 69-75.

183. Червинский П. П. Семантика слова в системе стихотворного цикла (на материале поэзии С. Есенина и Д. Кедрина). Тернополь: Подручники и пособники, 2006. 155 с.

184. Черняховская Л. А. Смысловая структура текста и ее единицы// Вопросы языкознания.1983. № 6. С. 117-125.

185. Чиркова Н. И. О типологии тема-рематических отношений в русском тексте// Славянские чтения. Вып.3. Материалы научно-технической конференции. Кишинев: Славянский Университет республики Молдова, 2005. С. 72-77.

186. Чистюхин И. Н. Теория драмы: анализ драматического произведения. Орел: ОГИК. 2015. 139 с.

187. Чурилина Л. Н. Актуальные проблемы современной лингвистики. М.: Флинта, наука. 2011. 412 с.

188. Щерба Л. В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании// Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974. С. 24-39.

189. Юганов В.Н. К вопросу об актуальном членении текста// Предложение и текст в семантическом аспекте. Калинин: Издательство КГУ,1978. С.154-160.

190. Ягунова Е. В. Вариативность стратегий восприятия звучащего текста. АДД. М.: (МГУ), 2009. 47 с.

191. Яковлева Л. Е. Социокультурные основания национальных традиций в философии XX века (Испания и Россия). ДД. М.: (МГУ), 2003. 251 с.

192. Ярцева В. Н. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 478.

193. Яшин Б. Л. Культура общения: теория и практика коммуникаций. М.-Берлин: Директ медиа, 2015. 243 с.

194. Adger D. Core syntax: a minimalist approach. Oxford University Press, 2003. 349 р.

195. Batteux Ch. De la construction oratoire. Paris: Chez Desaint & Saillant, Libraires, rue S. Jean-de-Beauvais, 1763. 462 р.

196. Bogusiawski A. Problems of the Thematic-rhematic Structure of Sentences.Warszawa: Paсstwowe Wydawnictwo Naukowe, 1977. 315 l.

197. Brown G., Yule G. Discourse analysis. New York: Cambridge University Press. 1983. 302 р.

198. Chomsky N. Deep Structure, Surface Structure, and Semantic Interpretation. Bloomington: Indiana University Linguistics Club, 1969. 59 р.

199. Chomsky N. Language and mind. 3-rd ed. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. 190 р.

200. Croft W. Syntactic categories and grammatical relations: the cognitive organization of information, Chicago: The University of Chicago Press, 1991. 331 р.

201. Cuddon J. A. The Penguin Dictionary of Literary Terms and Literary Theory, 4th ed. London: Penguin books, 1999. 991 р.

202. Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. Р. 106-129.

203. Davies M. Theme, information and cohesion// Language and Function: to the memory of Jan Firbas, Amsterdam: John Benjamin Publishing Company, 2003. P. 89-111.

204. Firbas J. Notes on the concept of communicative dynamism in the theory of functional sentence perspective// Sbornik praci filosoficke fakulty brnenske universiti. Brno: Masarykova univerzita, 1971. P. 135-144.

205. Firbas J. Thoughts on the communicative function of the verb in English, German and Czech// Brno Studies in English. Vol. 1. Praha, 1959. P. 3965.

206. Fries P. H. A personal view of theme// Thematic Development in English Texts. London: Mohsen Ghadessey (ed.), 1995. P. 1-18.

207. Habermas J. Washeist Universalpragmatik?// Sprahpragmatik und Philosophie. Frankfurt: Suhrkampt, 1976.S. 174-272.

208. Halliday M. A. K. Halliday's introduction to functional grammar. 4-th ed.Abingdon: Routledge, 2014. 808 p.

209. Halliday M. A. K. Notes on Transitivity and Theme in English: part 2// Journal of Linguistic. 1967. Vol. 3. London: Cambridge University Press, 1967. №2. P. 177-274.

210. Haratyan F. Halliday's SFL and Social Meaning// 2nd International Conference on Humanities, Historical and Social Sciences IPEDR. Vol. 17.Singapore: IACSIT Press, 2011. P. 260-264.

211. Hausenblas K. The Structure of Utterances and Style. Prague: Karlova Univerzita, 1971. 124 p.

212. Hockett Ch. A course in modern linguistics. N.Y.: Macmillan, 1970. 252

P.

213. Leckie-Tarry H. Language and Context. London: Pinter, 1995. 178 p.

214. Long D. L., Baynes K., Prat C. S. The propositional structure of discourse in the two cerebral hemispheres// Brain and Language. 2005. №95. P. 383-394.

215. Martin J. R. English Text. System and Structure. Philadelphia/ Amsterdam: John Benjamins publishing company, 1992. 620 p.

216. Mathesius V. O tak zvanftm aktuSlnHm HlenMnH vMty / He^tina a obec^ jazykozpyt, Praha, 1947. L. 163-171.

217. Moskalskaja O. I. Textgrammatik. Leipzig. 1984. 171 s.

218. Pipalova R. On the content aspect of textual themes// The Prague School and Theories of Structure (Interfacing Science, Literature and the Humanities). ACUME 2. Vol. 1. Goettingen: V&R unipress, 2010. P. 191-206.

219. Pipalova R. On the Structural Aspect of Textual Hyperthemes// Theory and Practice in English Studies: Proceedings from the Eighth Conference of English, American and Canadian Studies. Vol. 3. Brno: MU, 2005. P. 121-126.

220. Quine W. O. Word and object. London: The MIT Press, 2013. 220 p.

221. Van Dijk T. A. Cognitive Discourse Analysis// URL:http://www.discursos.org/unpublished%20articles/cogn-dis-anal.htm (gaTaoSparneHH^: 8.02.2016).

222. Van Dijk T. A. Critical discourse analysis// Handbook of Discourse Analysis. Vol. 3. London: Academic Press, 1985. P. 85-109.

223. Van Dijk T. A. Macrostructures. Hillsdale: Lawrence Erlbaum associates publishers. 1980. 317 p.

224. Van Dijk T. A. Text and Context.Singapore: Longman, 1992. 261 p.

225. Weil H. De l'ordre des mots dans les langues anciennes comparaes aux langues modernes. Paris: Joubert, libraire-editeur, 1844. 152 p.

226. Widdowson H. G. Learning Purpose and Language Use. Oxford: Oxford University Press, 1983. 122 p.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. ПРИМЕРЫ И СХЕМЫ

Комментарий №1 (с. 86)

«Прогрессия с простой линейной тематизацией рем»378:

378 Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. P. 118.

Т1-*Р1

Т2-*Р2

Т3-*Р3

Примеры:

• «Итак, и социализм, и позитивизм (Т1), если последовательно развивать их принципы, приводят к требованию религиозного начала в жизни и знании (Р1). Религия (Т2 из Р1) есть воссоединение человека и мира с безусловным и всецелым началом (Р2). Это начало (Т3 из Р2), как всецелое или всеобъемлющее, ничего не исключает, а потому истинное воссоединение с ним, истинная религия не может исключать, или подавлять, или насильственно подчинять себе какой бы то ни было элемент, какую бы то ни было живую силу в человеке и его мире (Р3)»379.

• «Итак, действительность (Т1) конкретна (Р1), и эта конкретность ее (Т2 из Р1) и переживается в опыте (Р2 от Т2). В нем (Т3 из Р2), если мы не будем произвольно суживать его и закрывать глаза на его показания, мы находим и такие изначальные чувства, как отцовство, сыновство, национальность (Р3). Это именно (Т4 из Р3), прежде всего, чувства или, если угодно, инстинкты, и лишь в момент рефлексии они сознаются как идеи (Р4)»380.

• «Теоретический глава славянофилов, А. С. Хомяков (Т1) по справедливости должен быть признан одним из крупнейших русских умов (Р1). Огромные умственные силы Хомякова (Т2 из Р1) были оценены современными ему противниками западнического лагеря (Р2)»381.

• «Вот почему София (Т1) изображается на ночном фоне (Р1). Но именно этот ночной фон (Т2 из Р1) и делает совершенно необходимым

379 Соловьев В. С. Чтения о Богочеловечестве. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2010. С. 18.

380 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 181.

381 Бердяев Н. А. О русской философии. Екатеринбург: Издательство УрГУ, 1991. С. 32.

блистание небесного пурпура в «Софии» (Р2). То (Т3 из Р2) - пурпур Божьей зари, зачинающейся среди мрака небытия (Р3)»382.

• «Ни иконописные формы, ни сами иконописцы (Т1) в организации Культа не случайны (Р1). Нельзя сказать, будтоКульт (Т2 из Р1) пользуется и теми и другими извне, не как собственными своими

383

силами»383.

Комментарий №2 (с. 87)

«Прогрессия с раскрытием расщепленной ремы»384: Р1 (=Pi1 + Р12)

т2 Т3

Примеры:

• «Общество (Т1) опирается или на воле Божией (Р11), или на воле людской, на воле народной (Р12). Первый член дилеммы (Т2 из Р11) был отвергнут западной цивилизацией: французская революция, решительно разделавшись с традиционными началами, решительно установила демократический принцип, по которому общественный строй опирается на воле народа (Р2). Воля народа (Т3 из Р12), с этой точки зрения, есть не более как воля совокупности лиц, составляющих народ (Р3)»385.

• «Два основных направления (Т1), естественно, обозначились в истории философии, принимая в ней разные формулировки (Р1):

382 Трубецкой Е. Н. Два мира в древнерусской иконописи// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 230.

383 Флоренский П. А. Иконостас// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 265.

384 Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. P. 120.

385 Соловьев В. С. Чтения о Богочеловечестве. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2010. С. 11.

номинализму (Т21) и реализму (Т22)средневековой философии (Т2) в новейшей соответствует позитивизм, эмпиризм и идеализм (конечно, «трансцендентальный») (Р21), в их противоположности реализму, мистическому или спиритуалистическому (Р22). Для первого воззрения (Т3 из Р21) бытие исчерпывается непосредственной данностью состояний сознания, которая в своем выражении и логической обработке облекается в символику общих понятий и суждений. Для другого воззрения (Т4 из Р22) действительность несравненно глубже опытной

386

данности» .

• «Два фактаначала векапредшествуют нарождению русской мысли и русского самосознания(Т1) - Отечественная война (Р11) и явление Пушкина (Р12). Отечественная война (Т2 из Р11) была благодатным потрясением русского народа, в котором на мгновение русский культурный слой Петровской эпохи и слой народный почувствовали себя принадлежащими к единой нации (Р2). Но еще большее значение имело (Р3) появление у нас впервые великого творческого гения (Т3 из

Р12)»387.

• «И соответственно этим двум мирам (Т1) в иконе отражаются и противопоставляются друг другу две России (Р1 = Р11 + Р12). - Одна (Т2 из Р11) уже утвердилась в форме вечного покоя; в ней немолчно раздается глас: «Всякое ныне житейское отложим попечение» (Р2). Другая (Т3 из Р12) - прислонившаяся к храму, стремящаяся к нему, чающая от него заступления и помощи (Р3)»388.

В данном случае один грамматический элемент «две России» из первого высказывания имеет два референта, каждый из которых становится темой в последующих высказываниях.

386 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 174.

387 Бердяев Н. А. О русской философии. Екатеринбург: Издательство УрГУ, 1991. С. 4-5.

388 Трубецкой Е. Н. Два мира в древнерусской иконописи// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 222.

Комментарий №3 (с. 87)

«Прогрессия с продолжительной (константной) темой»389:

Т1-*Р1 i

Т2 -*Р2 i

Т2 Р3 i

Т2-*Р4 Примеры:

«Я (Т1) разумею социализм (Р1)... Социализм (Т2 из Р1) является как сила исторически оправданная и которой, бесспорно принадлежит на Западе ближайшее будущее (Р2). Ноон (Т2)не хочет быть только исторической силой, иметь только условное оправдание (Р3), он (Т2) хочет быть высшей нравственной силой, имеет притязание на осуществление безусловной правды в области общественных отношений (Р4). Но тутсоциализм (Т2) неизбежно, роковым образом вступает в противоречие с самим собою (Р5), и несостоятельность его становится очевидной (Р6). Он (Т2) хочет осуществить правду в обществе (Р7), - в чем же состоит (Р8 от Т3) этаправда (Т3)?»390.

• «Вот почемукаждый живой народ (Т1) имеет и чтит, как умеет, своих святых и своих героев (Р1). Они (Т2 из Р1) те праведники, ради которых существует сырой материал этнографической массы (Р2), в них осуществляется миссия народа (Р3). Они (Т2) самый прекрасный и нежный цветок, расцветающий на ветвях дерева, которое имеет толстый и грубый ствол и глубоко уходящие в землю корни (Р4)»391.

389 Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. P. 118.

390 Соловьев В. С. Чтения о Богочеловечестве. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2010. С. 13.

391 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 188.

• «Христианство(Т1) для него религия богочеловечества (Р1), он (Т2 из Р1) предполагает не только веру в Бога, но и веру в человека (Р2). Он (Т2) вносит в христианство принцип развития и прогресса (Р3), он(Т2) защищает свободу ума, свободу совести не менее славянофилов (Р4), и этимон (Т2) отличался от католичества (Р5). Сущность христианстваон (Т2) видит в свободном соединении в богочеловечестве двух природ, божеской и человеческой (Р6)»392.

• «Этот божественный цвет (Т1) в нашей иконописи носит специфическое название «ассиста» (Р1). Ассист (Т2 из Р1) никогда не имеет вида сплошного, массивного золота (Р2); это (Т2) - как бы эфирная, воздушная паутинка тонких золотых лучей, исходящих от Божества и блистанием своим озаряющих все окружающее (Р3). Когда мы видим в иконе ассист (Т2), им всегда предполагается и как бы указуется Божество как его источник (Р4)»393.

«К числу подобных же средств иконописной изобразительности (Т1) следует отнести еще линии так называемой разделки, делаемые иным цветом, нежели цвет раскрышки соответственного места иконы (Р1). Линии разделки (Т2 из Р1) выражают метафизическую схему данного предмета, динамику его, с большею силою, чем видимые его линии (Р2), но сами по себе они (Т2) вовсе невидимы и, будучи начертанными на иконе, составляют, по замыслу иконописца, совокупность заданий созерцающему глазу (Р3). Эти линии (Т2) - схема воспостроения в сознании созерцаемого предмета (Р4)»394.

Комментарий №4 (с. 88)

392 Бердяев Н. А. О русской философии. Екатеринбург: Издательство УрГУ, 1991. С. 44.

393 Трубецкой Е. Н. Два мира в древнерусской иконописи// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 227.

394 Флоренский П. А. Обратная перспектива// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 251.

«Прогрессия с производными темами»395:

Т3-*Р3

В связи с данным типом тематической прогрессии особенно любопытно понятие гипертемы, введенное исследователем: «Темы конкретных высказываний имеют своим источником "гипертему" (абзаца или иного текстового раздела)» («The particular utterance themes are derived from a "hypertheme" (of paragraph, or other text section)»396).

Примеры:

• «Христианство (Т1) указует путь совершенной свободы от хозяйственной заботы (Р1 от Т1): Христос (Т2) учит не заботиться о завтрашнем дне, жить, как птицы, и цвести, как полевые лилии, предоставляя себя заботе Отца Небесного (Р2 от Т2). И кто силой веры и религиозного подвига способен всегда чувствовать на себе эту любовь и попечение Небесного Отца (Т3 из Р2), тот становится чадом Божиим, он свободен и от хозяйственной неволи, свободен такой свободой, которая и не снилась социалистам (Р3 от Т3). Эта победа над миром, рождающаяся из полноты веры в Бога и из неверия в силы мира, и даже в самую страшную из них силу голода (Т4 из Р3), сопровождается чувством непрестанно совершающегося чуда любви Божией к миру, но она ведет к действительному изменению законов естества (Р4 от Т4). Христианский путь к хозяйственной свободе (Т 5) ведет не через хозяйство, а как бы

395 Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. P. 119.

396 Там же. P. 120.

поверх его, через преобразование человеческой природы, ибо не хлебом одним живет человек, но всяким словом Божиим (Р5 от Т5)»397.

Очевидно, данному фрагменту присуще внутреннее смысловое единство. Объединяющая его гипертема может быть представлена как

христианский путь к социальной свободе.

В виде схемы устройство данного фрагмента будет иметь следующий

вид:

ГТ

Т1-* Р1

Т2-

Р2 I

Т3-

Р3

Т4

Т5~>Р5

Р4

• «Оригинальная русская мысль (Т1) рождается как мысль историософическая (Р1 от Т1). Она (Т1) пытается разгадать, что помыслил Творец о России (Р2 от Т1). Каков путь России и русского народа в мире, тот ли, что и путь народов Запада, или совсем особый, свой путь (Р3 от Т1)? Россия и Европа, Восток и Запад,вот(Р4 из Р3 от Т2) основная тема русской рефлексии, русских размышлений (Т2). Русская судьба(Т3)представлялась трагической и мучительной, и боль о ней вызывала особенно мучительную рефлексию мысли (Р5 от Т3). Многое болело у русских людей XIX века (Т4) и особенно хотелось мыслить о причинах болезни и способах лечения (Р6 от Т4)»398.

Гипертема данного семантически цельного фрагмента может быть сформулирована как характер оригинальной русской мысли.

Т4

Р6

397 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 217-218.

398 Бердяев Н. А. О русской философии. Екатеринбург: Издательство УрГУ, 1991. С. 5.

• «Когда иконы две или три, приблизительно одного периода и более менее одинакового мастерства письма удается поставить рядом друг с другом (Т1), то зритель с полною определенностью усматривает огромное художественное превосходство в той из икон, в которой нарушение правил перспективы наибольшее, тогда как иконы более «правильного» рисунка кажутся холодными, безжизненными и лишенными ближайшей связи с реальностью, на них изображенною (Р1 от Т1). Иконы, для непосредственного художественного восприятия наиболее творческие (Т2), всегда оказываются с перспективным «изъяном» (Р2 от Т2). А иконы, более удовлетворяющие учебнику перспективы (Т3), - бездушны и скучны (Р3 от Т3). Если позволить себе временно просто забыть о формальных требованиях перспективности (Т4), то непосредственное художественное чутье ведет каждого к признанию превосходства икон, перспективность нарушающих (Р4 от Т4)».

Гипертема данного фрагмента может быть сформулирована как - о художественном превосходстве икон с перспективным изъяном.

Т1"*Р1 Т2"*Р2 Т3"*Р3 Т4"*Р4

• «Французская революция (Т1), с которой ясно обозначился существенный характер западной цивилизации как цивилизации внерелигиозной, как попытка построить здание вселенской культуры, организовать человечество на чисто мирских, внешних началах (Р1 от Т1), французская революция (Т1), говорю я, провозгласила как основание общественного строя - права человека вместо прежнего божественного права (Р2 от Т1). Эти права человека (Т2 из Р2) сводятся к двум главным: свободе и равенству, которые должны примиряться в братстве (Р3 от Т2). Великая революция (Т1) провозгласила свободу, равенство и братство

(Р4 из Р3 от Т1). Провозгласила, но не осуществила (Р5 из Р4 от Т1): эти три слова(Т3 из Р4) так и остались пустыми словами (Р6 от Т3). Социализм (Т4)является попыткой осуществить действительно эти три принципа (Р7 из Р4 от Т4). Революция (Т1) установила гражданскую свободу (Р8 от Т1). Но при существовании данного общественного неравенства освобождение от одного господствующего класса (Т5 из Р8) есть подчинение другому (Р9 из Р5 от Т5). Одна свобода (Т5) еще ничего не дает народному большинству, если нет равенства (Р10 от Т5). Революция (Т1) провозгласила и это последнее (Р11 из Р10 от Т1). Но в нашем мире, основанном на борьбе, равенство прав (Т6 из Р11) ничего не значит без равенства сил (Р12 от Т6). Принцип равенства, равноправность (Т6) оказалась действительной только для тех, кто имел в данный исторический момент силу (Р13 из Р12 от Т6)»399.

Следует пояснить, почему такие случаи как, например, Французская революция, Великая революция, революция, отмечены как одна и та же тема. Ф. Данеш указывает: «Одна и та же Т может появляться в целой серии высказываний (и при этом совершенно необязательно будет выражена одними и теми же словами)» («ThesameTcanappearinaseriesofutterances (tobesure, mnotfuПyidenticalwordmg)»4(Ю). То есть речь идет не столько о грамматическом или лексическом материале, сколько о идеинтичности референта высказывания.

Итак, данный фрагмент имеет в своем составе шесть тем: 1 -французская революция; 2 - права человека; 3 - свобода, равенство, братство; 4 - социализм; 5 - свобода; 6 - равенство.

Его бесспорно характеризует определенное внутреннее единство -некоторый смысловой элемент, объединяющий все указанные темы.

399 Соловьев В. С. Чтения о Богочеловечестве. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2010. С. 9-10.

400 Danes F. Functional sentence perspective and the organization of the text// Papers on Functional sentence perspective. Prague: Academia, 1974. P. 119.

Безусловно, такой элемент смыслового объединения или же гипертема отрывка вполне может быть выражен, например, словами идеалы французской революции.

В схематическом виде данный фрагмент будет выглядеть так:

Комментарий №5 (с. 121)

Примеры, связанные с понятием пропозиций-фактов:

«Но если гедонизм хочет отдать дух в плен материи, то аскетизм стремится его совершенно от нее освободить. Тело и его жизнь есть для аскета абсолютное зло. Всякое наслаждение есть плен духа. Жизнь есть мираж, злой обман, мара. Подавляй в себе потребности так, чтобы заживо умереть, освободиться от мирового зла, перейти в состояние нирваны. Самым последовательным и решительным выражением аскетического понимания мира является религия буддизма. В Сутте-Нипате, канонической книге буддизма, мы читаем: «Кого не влечет к себе ни этот мир, ни следующий, кто не подвластен никакому желанию, того назову я брахманой»»401.

Этот отрывок, хотя и содержащий в себе такие, казалось бы, открытые призывы к аскетизму, как «Подавляй в себе потребности так, чтобы заживо умереть», имеет в виду прямо противоположное написанному. И это ясно

401 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество. М.: Русская книга, 1992. С. 351.

ГТ

Р1

читателю, принимающему во внимание объективные факты реального мира -в данном случае ими являются следующие:

1) Православное христианство не проповедует отвержения этого мира, поскольку мир - Божье творение;

2) Тем более православное христианство не проповедует отвержения «следующего» мира, ведь достижения Царства Небесного является высшей целью жизни христианина;

3) С. Н. Булгаков последовательно отстаивает идеалы православного христианства.

Следовательно, пропозиция-факт, лежащая в основе этого отрывка, имеет примерно следующую структуру: аскетизм буддистского толка столь же ошибочен, как и гедонизм.

«Если человек есть только факт, только условное и ограниченное явление, которое сегодня есть, а завтра может и не быть, а через несколько десятков лет наверное не будет, в таком случае пусть он и будет только фактом: факт сам по себе неистинен и не ложен, не добр и не зол, - он только натурален, он только необходим. Так пусть же человек не стремится к истине и добру, все это только условные понятия, в сущности - пустые слова. Если человек есть только факт, если он неизбежно ограничен механизмом внешней действительности, пусть он ест, пьет и веселится, а если невесело, то он, пожалуй, может своему фактическому существованию положить фактический же конец»402.

В приведенном фрагменте В. С. Соловьев развивает атеистический подход к проблеме человеческой личности. Даже в случае если этот отрывок будет лишен дальнейшего контекста, из которого видно, что мыслитель в действительности не придерживается такой точки зрения и не проповедует таких идей, как «пусть же человек не стремится к истине и добру, все это только условные понятия, в сущности - пустые слова», даже в этом случае знание объективной действительности и ее фактов. Они таковы:

1) Православное христианство учит о Божественной природе человеческой личности (человек - образ Божий);

2) В. С. Соловьев - мыслитель, твердо стоящий на православной почве;

И они не дают воспринять данный фрагмент буквально.

Очевидно, факт-пропозиция, лежащий в его основе, примерно таков: лишение человеческой личности божественного значения обесценивает ее.

Комментарий № 6 (с. 159)

«Начиная с протестантства, западная цивилизация представляет постепенное освобождение человеческой личности, человеческого я от той исторической, на предании основанной связи, которая соединяла, но вместе с тем порабощала людей во время средневекового периода. Великий смысл исторического процесса, начавшегося с религиозной реформации, состоит в том, что он обособил человеческую личность, предоставил ее самой себе, чтобы она могла сознательно и свободно обратиться к божественному началу, войти с ним в совершенно сознательную и свободную связь»403.

С точки зрения функциональной перспективы тема единства будет звучать как начинаяспротестантства.

Можно показать, каким образом эта тема формирует единство:

Сочетание начавшегося с религиозной реформации фактически синонимично начиная с протестантства, так как концепты реформация и протестантство тесно связаны. Ввиду этого обстоятельства второе предложение единства может быть представлено как

Начиная с протестантства, великий смысл исторического процесса состоит в обособлении человеческой личности, предоставлении ее самой себе.

Внутри первого и второго предложений происходят процессы рематизации отдельных элементов в комплексные ремы в соответствии с принципами, изложенными выше.

В итоге получается, что целостность единства обеспечивается наличием общего тематического элемента в его частях - в полном соответствии с моделью Ф. Данеша «прогрессия с продолжительной (константной) темой». Следует напомнить слова чешского ученого: «В данном типе одна и та же тема появляется в серии предложений (совсем не обязательно в одном и том же словесном выражении) и к ней привязываются различные ремы» («In this type one and the same theme appears in a series of utterances (to be sure, in not fully identical wording), to which different rhemes are linked up»404).

Трактуемая как предмет повествования тема сверхфразового единства, очевидно, будет сформулирована как исторический смысл протестантства.

Понимаемая как пропозиция, лежащая в основе сверхфразового единства, его тема будет звучать примерно так: освобождение человеческой личности как смысл реформации (протестантства).

«Итак, действительность конкретна, и эта конкретность ее и переживается в опыте. В нем, если мы не будем произвольно суживать его и закрывать глаза на его показания, мы находим и такие изначальные чувства, как отцовство, сыновство, национальность. Это именно, прежде всего, чувства или, если угодно, инстинкты, и лишь в момент рефлексии они сознаются как идеи. Здесь, как и в других случаях, не сознанием порождается бытие или инстинкт, но бытием порождается сознание»405.

Темас точки зрения функциональной перспективы -действительность конкретна или конкретность действительности, переживаемой в опыте. Второй вариант даже более вероятен и предпочтителен, поскольку очевидно, что рема первого предложения

тематизируется по отношению ко второму предложению и к последующему тексту единства в целом. Тематизация протекает в соответствии с изложенными выше принципами.

Действительность конкретна, что переживается в опыте, где, если не суживать его произвольно и не закрывать глаза на его показания, находятся такие изначальные чувства как отцовство, сыновство, национальность, являющиеся чувствами или, если угодно, инстинктами, и лишь в моменты рефлексии сознающиеся как идеи. Здесь, как и в других случаях, не сознанием порождается бытие или инстинкт, но бытием порождается сознание.

Возможность представления большей части этого фрагмента в виде единого предложения служит дополнительным подтверждением того факта, что фрагмент - именно сверхфразовое единство. Последнее предложение, безусловно, также входит в состав этого единства (хотя и не может быть органично включено в единое предложение), так как описывает ситуацию в целом, что выражается формально в открывающем его наречии здесь.

Тема как предмет повествования - изначальные чувства отцовства, сыновства, национальности.

Тема-пропозиция этого сверхфразового единства - конкретная, опытная действительность отцовства, сыновства, национальностикак основа сознания этих идей.

«С не меньшим основанием, чем русскую религиозную мысль, можно было бы обвинить греческую патристику в недостаточно православном и христианском характере. Как известно, либеральные протестантские историки догматов, например, Гарнак, обвиняют греческих учителей Церкви, вырабатывающих догматику, в эллинизации христианства, в подчинении Евангелия и христианского откровения эллинской философии. И действительно, греческие учители Церкви, когда понадобилась защита христианского откровения на путях мысли и познания и выработка догматических формул, очень воспользовались высшей философией того

времени, эллинской языческой философией, главным образом Платоном и неоплатонизмом»406.

Темас точки зрения функциональной перспективы такова - С не меньшим основанием, чем русскую религиозную мысль, можно было бы обвинить греческую патристику в недостаточно православном и христианском характере.

Здесь, как и в предыдущем случае, происходит тематизация всего первого предложения. Семантически она обеспечивается тем, что второе и третье предложения единства как бы поясняют первое предложение. Формально она обусловлена наличием концептуально-синонимичных сочетаний греческую патристику (часть ремы первого предложения), греческих учителей Церкви (часть ремы второго предложения) и греческие учители Церкви (тема третьего предложения), что является удовлетворительным условием процесса конденсации всех этих предложений в одно: «Если два последующих высказывания В1 и В2 имеют один общий элемент функциональной перспективы, они могут быть слиты в единое конденсированное высказывание, либо путем тематизации, либо путе рематизации одного из этих высказываний» («If two subsequent utterance1 and utterance2 share a common FSP-element, they may be fused into a single condensed utterance, either by way of thematization, or rhematization of one of the utterances»407). Ведь концептуально-синонимичные элементы вполне могут быть вычеркнуты и заменены одним упоминанием.

Тема как предмет повествования - греческая патристика.

Тема-пропозиция этого сверхфразового единства - основания для обвинения греческой патристики со стороны либеральных протестантских историков догматов в подчинении христианского откровения эллинской языческой философии Платона и неоплатоников.

«В древнерусском храме не одни церковные главы, - самые своды и сводики над наружными стенами, а также стремящиеся сверху наружные орнаменты зачастую принимают форму луковицы. Иногда эти формы образуют как бы суживающуюся сверху пирамиду луковиц. В этом всеобщем стремлении ко кресту все ищет пламени, все подражает его форме, все заостряется в постепенном восхождении. Но только достигнув точки действительного соприкосновения двух миров у подножия креста это огненное искание вспыхивает ярким пламенем и приобщается к золоту небес. В этом приобщении - вся тайна того золота иконописных откровений, о котором мы уже достаточно говорили: ибо один и тот же дух выразился в древней церковной архитектуре и живописи»408.

Темас точки зрения функциональной перспективы - в древнерусском храме не одни церковные главы принимают форму луковицы.

Поскольку весь текст единства - о том, как все в храме тянется к одной точке вверху, подобно луковице, очевидно, что с семантической точки зрения такая тема верна. Но может быть не до конца ясно, каким образом в нее включается сочетание принимают форму луковицы, стоящее в конце первого предложения, поскольку М. А. К. Хэллидей указывает: «Теме в предложении отводится начальная позиция, а все, что следует за ней - рема» («Thethemeisassignedinitialpositionintheclause, andallthatfollowsistherheme»409). Дело в том, что первое предложение приведенного единства представляет собой конденсированный вариант предложения:

В древнерусском храме не одни церковные главы принимают форму луковицы, - самые своды и сводики над наружными стенами, а также стремящиеся сверху наружные орнаменты зачастую принимают форму луковицы.

408 Трубецкой Е. Н. Два мира в древнерусской иконописи// Философия русского религиозного искусства. М.: Прогресс, 1993. С. 242.

409 Halliday M. A. K. Notes on Transitivity and Theme in English: part 2// Journal of Linguistic. 1967. Vol. 3. №2. London: CambridgeUniversityPress, 1967. P. 212.

Тема как предмет повествования - стремление всего в древнерусском храме вверх - к кресту.

Тема-пропозиция - всеобщая устремленность древнерусского храма вверх - к кресту - и к соприкосновению двух миров у его подножия,как вся тайна золота иконописных откровений.

«Пафос нового человека - избавиться от всякой реальности, чтобы «хочу» законодательствовало вновь строящейся действительностью, фантасмагоричной, хотя и заключенной в разграфленные клетки. Напротив, пафос античного человека, как и человека средневекового, - это приятие, благодарное признание и утверждение всяческой реальности как блага, ибо бытие - благо, а благо - бытие: пафос средневекового человека -утверждение реальности в себе и вне себя, и потому - объективность. Субъективизму нового человека свойствен иллюзионизм: напротив, нет ничего столь далекого от намерений и мыслей человека средневекового (а корни его в античности), как творчество подобий и жизнь среди подобий»410.

Темас точки зрения функциональной перспективы - пафос нового человека.

Этот случай достаточно прост и в дополнительных комментариях не нуждается.

Тема как предмет повествования - противоположность пафоса нового человека пафосу человека античного.

Тема-пропозиция - новый человек отвергает реальность и стремится к «хочу»; средневековый и античный, напротив, воспринимает реальность как благо.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2. ПРИМЕРЫ ЛОГИКО-ПРЕДИКАТИВНОГО

АНАЛИЗА ПРОПОЗИЦИЙ

Комментарий №1 (с. 125)

«Бог как сущий находится в некотором отношении к своему содержанию или сущности: Он проявляет или утверждает ее. Для того, чтобы утверждать ее как свое, Он должен обладать ею субстанциально, т. е. быть всем или единством всего в вечном внутреннем акте. Как безусловное начало, Бог должен заключать или содержать в себе все в неразрывном и непосредственном субстанциальном единстве. В этом положении «все» содержится в Боге, т. е. в божественном субъекте или сущем, как в своем источнике; следовательно, здесь оно как «все» не различается актуально, а существует только в возможности, потенциально. Другими словами, в этом первом положении действителен, актуален только Бог как сущий, содержание же Его - «все», или всеобщая сущность, хотя существует и здесь, ибо без нее сам сущий, как мы видели, был бы ничем, т. е. не существовал бы, но существует лишь в скрытом состоянии, потенциально. Для того же, чтобы она была действительной, Бог должен не только содержать ее в себе, но и утверждать для себя, т. е. он должен утверждать ее как другое, должен

411

проявлять и осуществлять как нечто от него самого различное» .

Взято относительно завершенное и самостоятельное сверхфразовое единство, и теперь необходимо проанализировать его пропозициональную структуру (путем записи в виде предикативных функций): «Бог как сущий» = (х)

«находится в некотором отношении» = f (х) «к своему содержанию или сущности» = (у) «Он проявляет или утверждает ее» = ^ (х, у)

1-е предложение: f (х, у) = й (х, у).

«Для того, чтобы утверждать ее как свое» = ^ (х, у)=1 if «Он должен обладать ею субстанциально» = g (х, у)

«т. е. быть всем или единством всего в вечном внутреннем акте» = g1 (х, у)

2-е предложение: й (х, у)=1 ifg (х, у) &gl (х, у).

«Бог как безусловное начало» = (х)

«должен заключать или содержать в себе» = g2 (х)

««все» в неразрывном и непосредственном субстанциальном единстве» = (у)