Художественный текст как универсум культуры: "Пушкинский дом" А. Битова, "Волхв" Дж. Фаулза тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, кандидат культурологии Марчук, Мария Ивановна

• Марчук, Мария Ивановна
• кандидат культурологии
• 2003

Оглавление диссертации кандидат культурологии Марчук, Мария Ивановна

Введение.

Глава 1. Теоретические концепты художественного текста как универсума культуры.

1.1. Автор

1.2. Контекст.

1.3. Герой.

Глава 2. Эмпирическое исследование художественного текста: романы «Пушкинский дом» А.Битова, «Волхв» Дж.Фаулза.

2.1. Уровни исследования литературного героя в контексте самосознания автора.

2.2. Уровни исследования композиции художественного текста в контексте самосознания автора.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Художественный текст как универсум культуры: "Пушкинский дом" А. Битова, "Волхв" Дж. Фаулза»

Научная идентификация универсумов культуры была и остается одной из самых важных задач современной культурологии. Одним из таких универсумов неизменно признается художественный текст; в его рамках нами объединяются вполне устоявшиеся научные понятия, а именно - художественное самосознание творческой личности (автора художественного произведения); контекст (автора, персонажа, читателя) как условие и признак реализации художественного самосознания творческой личности; герой произведения, который исследуется нами прежде всего в контексте самосознания автора.

Актуальность исследования обусловлена, во-первых, многообразием вариантов отношения современных творцов с культурным наследием в рамках постмодернизма как совокупности не только стилевых, но и мировоззренческих особенностей, и, во-вторых, неослабевающим интересом гуманитарного знания к субъекту художественного творчества. В условиях зыбкости эстетических и нравственно-психологических критериев человеческой жизни именно художественный текст демонстрирует качества универсума культуры.

Актуальность диссертации определяется также установлением и исследованием общих черт, присущих артефактам различных культур, однако существующих в одном временном отрезке, который можно считать своего рода итогом художественного процесса не только XX века, но и многих предшествующих столетий.

Цель нашей работы заключается в выявлении и исследовании признаков художественного текста как универсума культуры в эпоху постмодернизма, принципиально исключающую активную позицию субъекта художественного творчества.

Отсюда вытекают конкретные задачи. Во-первых, это методологическое обоснование структурных единиц произведения, в которых реализуется авторское самосознание. Во-вторых - сравнение двух литературных традиций через сравнение способов реализации авторского самосознания.

Объектом нашего исследования является художественный текст как универсум культуры.

Предмет - системообразующие элементы романов А.Битова «Пушкинский дом» и Дж.Фаулза «Волхв» как сфера актуализации художественного самосознания.

Гипотеза исследования состоит в следующих предположениях:

1. Механизм изучения постмодернистского текста как универсума культуры, несмотря на принципиально игровой характер своего обращения с классическими первоисточниками, может опираться на термины, параметры и категории традиционного литературоведческого и эстетического анализа (автор, герой, композиция).

2. Категории традиционного литературоведения «автор», «герой» и «контекст» соотносятся с ракурсами характеристики постмодернистского текста следующим образом:

- автор обусловливает формирование своего героя (истоки формирования личности героя), создает его макро- и микромир, используя для этого композицию произведения;

- категория героя (в нашем случае не только персонажа, но и культурного героя) существенна для анализа его макромира и микромира, где важную роль играет его взаимодействие с другими героями и их сюжетные функции в постмодернистском тексте;

- категория контекста существует как контекст героя (истоки формирования личности героя, макромир героя, микромир героя) и как контекст автора - общелитературный, общекультурный и социальный контекст, следы влияния которых обнаруживаются, прежде всего, в композиции художественного произведения.

3. В постмодернистском тексте, как и во всяком другом, можно проследить соотношение художественного самосознания автора с контекстом во всем разнообразии его проявлений, на основе классификации контекста персонажа и внутритекстового контекста; контекста автора и общелитературного контекста; контекста читателя и коммуникативного контекста; общекультурного и социального контекста.

4. Категория героя может быть охарактеризована в трех ракурсах: истоки формирования личности героя, макромир героя, микромир героя, которые имеют свои принципиальные особенности в русской и английской культурах.

5. Постмодернистская концепция сюжета используется авторами для решения, прежде всего, проблемы становления личностного начала в рамках литературного и культурного наследства.

6. Романы А. Битова и Дж.Фаулза глубоко укоренены в общемировой литературной традиции, как формально, на уровне интертекстуальных заимствований, так и сущностно, по содержанию, продолжая линии романа испытания («Пушкинский дом») и отчасти романа воспитания («Волхв»).

Проблема исследования определяется необходимостью выявления устойчивых концептов, характеризующих художественный текст как универсум культуры, и актуализации этих концептов в процессе эмпирического изучения выдающихся текстов двух национальных культур.

Методология исследования опирается на герменевтические и семиотические теории толкования текстов культуры (работы В.Библера, Г.Гадамера, Ю.Лотмана, М.Мамардашвили и др.) и литературных текстов (работы М.Бахтина, Ю.Тынянова, В.Шкловского, Б.Эйхенбаума). Обращение к семиотическим и герменевтическим концепциям продиктовано необходимостью оперирования в процессе исследования такими категориями как "смысл" и "автор". Для хода нашего исследования было важно то, что семиотика трактует различные знаковые системы как модели определенных фрагментов внешнего мира, руководствуясь схемой "текст - смысл". Герменевтика же, определяя творчество не только как создание, но и как пересоздание, позволяет найти теоретические обоснования практики постмодернизма, когда писатели творят именно в акте пересоздания -как литературной традиции в целом, так и отдельных феноменов и персон. При культурологическом дискурсе художественного текста мы использовали различные частные методы исследования: литературоведческие и лингвистические методы, сочетание структуралистского подхода к анализу текста культуры и методов мотивного анализа.

Степень разработанности проблемы (общие и спец. позиции). Тема диссертации предопределила обращение к весьма обширному и разнообразному кругу научной литературы. В центре нашего внимания находилась личность художника в процессе воплощения художественного замысла. Вследствие этого нас интересовали проблемы изучения 1) психологии художественного творчества, 2) личности в контексте исторически-конкретного времени, 3) специфики постмодернистского текста. Мы обращались

- к работам философского плана, определяющим менталитет, типологические особенности, историческую значимость творческой личности (Платон, Аристотель, Г.Гегель, В.Соловьев, С.Франк, Ж.П.Сартр, А.Камю, Ж.Маритен, В.Вейдле),

- к трудам по социальной психологии (И.Кон, В.Франкл, Э.Фромм),

- к исследованиям психологии творчества и индивидуальности художника (А.Азов, Л.Выготский, Л.Закс, Т.Злотникова, З.Фрейд, К.-Г.Юнг),

Обращение к анализу романа как специфического художественного текста потребовало привлечения значительного круга работ литературоведческого и лингвистического плана (Р.Барт, М.Бахтин, В.Белинский, В.Виноградов, Л.Гинзбург, Б.Корман, В.Курицын, М.Липовецкий, Д.Лихачев, Ю.Лотман, Ю.Тынянов, Б.Эйхенбаум и др.).

В основных своих подходах наше исследование опирается на следующие концепции:

1. Общие позиции:

- классические и современные, отечественные и зарубежные школы философской эстетики (М.Бахтин, Н.Бердяев, А.Лосев, Платон, Г.Гегель);

- концептуальные работы в области культурологии, истории и теории мировой художественной культуры (Ю.Лотман, Б.Успенский, Й.Хейзинга);

- традиции герменевтического учения о принципах толкования и интерпретации текстов культуры (М.Бахтин, В.Библер, Г.-Г.Гадамер);

- семиотические традиции истолкования культуры (Р.Барт, Ю.Лотман, У.Эко);

- проблема кризиса культуры и смены культурных циклов разрабатывается как в классических трудах (Н.Бердяев и др.), так и в исследованиях современных авторов Т.Злотниковой, В.Петрова, Н.Хренова, В.Руднева, М.Эпштейна и др.

2. Специфические позиции:

- структуралистские традиции анализа текстов культуры (Р.Барт, Ю.Лотман) и литературных текстов (М.Бахтин, Д.Лихачев, Ю.Тынянов, В.Шкловский и др.);

- традиции мотивного анализа текстов культуры (Б.Гаспаров, В.Виноградов);

- постмодернистские концепции философии и культуры (Ж.Делез, Ж.Деррида, Ю.Кристева, Ж.-Ф. Лиотар, М.Фуко, М.Липовецкий и др.);

- психологические традиции толкования культуры и творчества (Э.Берн, Л.Выготский, З.Фрейд и др.).

Материал исследования - тексты романов А.Битова «Пушкинский дом» и Джона Фаулза «Волхв» где, на наш взгляд, литературные традиции подверглись достаточно интенсивной с содержательной точки зрения переработке в соответствии с авторскими задачами и в рамках близкой стилистики (в том числе в рамках национальной общекультурной традиции).

Источники исследования - высказывания авторов о процессе написания романов, о зарождении и особенностях воплощения замысла, о специфике художественного творчества; немногочисленные критические сочинения об исследуемых произведениях. Научная новизна исследования состоит в том, что

1. Впервые осуществлено сравнительное изучение постмодернистских текстов, принадлежащих к разным национальным культурам.

2. В качестве материала выбраны малоисследованные литературные тексты.

3. Доказано, что современный писатель, интуитивно актуализирующий категории «автор», «герой» и «контекст», не просто осуществляет перекомбинацию уже созданного, но вносит в этот процесс элемент личностно осознанного выбора.

4. На примере романов, являющихся классикой постмодернизма в английской и русской литературной традиции, изучены способы реализации авторского, субъектного начала через интерпретацию классических сюжетов и мотивов.

5. Герой постмодернистского текста представлен как культурный герой с помощью предложенной нами схемы анализа, включающей рассмотрение истоков формирования культурного героя, макромира культурного героя и микромира культурного героя с более мелкой иерархией внутри соответствующих параграфов.

Теоретическая значимость диссертации заключается

1. В компаративистском характере работы, построенной на межлитературных и межкультурных сопоставлениях.

2. В рассмотрении художественной целостности постмодернистского текста в свете национальных особенностей его реализации в английской и русской культурах.

3. В выявлении эволюции теоретических представлений о творчестве прежде всего как сфере реализации самосознания личности.

4. В разработке модели изучения художественного текста как универсума культуры, где равную значимость имеют контекст, автор и герой.

5. В применении к постмодернистскому тексту категории традиционного литературоведения «композиция», когда последняя рассматривается как главный способ выражения авторского самосознания в процессе построения сюжета из мотивов созданных ранее произведений.

Практическая значимость заключается в следующем:

- на основе разработанных принципов возможно проведение аналогичных научных исследований других персоналий современной отечественной и зарубежной культуры;

- работа может представлять интерес для теоретиков и историков русской и мировой культуры и литературы;

- материалы работы могут быть использованы в практике преподавания курсов современной русской и зарубежной литературы и культуры.

Личный вклад диссертанта заключается в том, что выработана модель анализа современного (в частности постмодернистского) художественного текста на методологическом основании классических теоретико-культурных и теоретико-литературных категорий. Осуществлено детальное исследование репрезентативных текстов современной художественной культуры.

На защиту выносятся следующие положения:

1. художественный текст является универсумом культуры, интегрирующим эстетические и нравственно-психологические сферы личностного бытия;

2. творчество является сферой реализации самосознания личности;

3. проблемное поле постмодернистского текста имеет национальные особенности реализации в английской и русской культурах;

4. для модели художественного текста как универсума культуры равную значимость имеют контекст, автор и герой, в которых современный писатель не просто осуществляет перекомбинацию уже созданного, но вносит в этот процесс элемент личностно осознанного выбора;

5. традиционная литературоведческая категория «композиция» позволяет идентифицировать способ выражения авторского самосознания как процесс построения сюжета из мотивов созданных ранее произведений;

6. герой постмодернистского текста может быть охарактеризован как культурный герой с помощью новой схемы анализа, включающей рассмотрение истоков формирования культурного героя, макромира культурного героя и микромира культурного героя.

Апробация работы происходила на ежегодных научных студенческих конференциях (1998, 1999 гг.), Ежегодных конференциях молодых ученых в ЯГПУ им. К.Д.Ушинского (2000- 2001), Чтениях Ушинского (2002-2003), конференции «Человек в информационном пространстве» (2003), в рамках Межрегиональной научной молодежной школы по методологии изучения теории и истории культуры (2001), в рамках Алмазовских чтений (2002).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. В работе имеются два приложения («Проблема двух редакций романа «Волхв» как интерпретация автором одного сюжета в двухсоциокультурных контекстах» и «Проблема перевода романа «Волхв» как интерпретации сюжета в другой национальной традиции»), которые иллюстрируют влияние социокультурного контекста на восприятие художественного текста.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Марчук, Мария Ивановна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В первой главе исследования («Теоретические концепты художественного текста как универсума культуры»), посвященного проблемам идентификации современного художественного текста как универсума культуры была определена теоретико-методологическая база анализа на основе классических литературоведческих и эстетических традиций. Сделана попытка определить теоретические концепты художественного текста как универсума культуры и выявить ряд полемических позиций в их отношении к современному тексту. Теория и практика постмодернизма в отношении категорий «герой» и «автор» создают проблемную ситуацию (провозглашая «смерть автора» и «смерть героя»). Контекст значим не только в аспекте своих границ -но и приемов работы с прежними текстами, когда творчество превращается в перекомбинирование элементов ранее созданного. Рассматривая интертекстуальность как инвариант контекста, мы показали, что автор в процессе создания произведения действует в русле сразу всех традиций (причем его целью является соединение возможно более несоединимого), а читатель (квалифицированный читатель) зачастую измеряет художественную ценность произведения степенью смелости его автора в обращении с классическими первоисточниками.

Нам удалось соотнести категории традиционного литературоведения «автор», «герой» и «контекст» с ракурсами характеристики постмодернистского текста. Автор так или иначе обуславливает формирование своего героя, продумывая факторы, влияющие на него - истоки формирования личности героя; таким образом выстраивается контекст персонажа и внутритекстовый контекст произведения на основании личного человеческий и читательский опыт автора. Контекст автора и общелитературный контекст характеризуют процесс переосмысления и сознательного отбора автором художественных текстов прошлого, а общекультурный и социальный контекст представляют запросы современного автору социума. В момент создания макро- и микромира героя автор активно использует композицию произведения (опять же контекст персонажа), переосмысливая ее на основе все тех же общелитературного и социального контекстов.

Категория «герой» существенна для анализа прежде всего микромира культурного героя, кроме того - для анализа макромира культурного героя, где важную роль играет его взаимодействие с другими героями и их сюжетные функции в постмодернистском тексте.

Категория контекста проявлена как контекст героя (истоки формирования личности героя, макромир героя) и как контекст автора -общелитературный, общекультурный и социальный контекст, следы влияния которых обнаруживаются, прежде всего, в композиции художественного произведения.

Вторая глава диссертации - «Эмпирическое исследование художественного текста: романы «Пушкинский дом» А.Битова, «Волхв» Дж.Фаулза» - посвящена эмпирическому анализу художественных текстов, представленных нами как универсумы культуры.

Проделанная нами в первом параграфе («Уровни исследования литературного героя в контексте самосознания автора») работа позволила сопоставить статус героя и проблемы, связанные с его самореализацией в контексте двух национальных культур в одном и том же временном отрезке: Англия и СССР пятидесятых годов.

Принципиальные отличия отмечены уже на уровне формирования героев. В русской патриархальной культуре семейные узы - один из важнейших принципов существования человека. Предки сакральны, воспринимаются как персонифицированная традиция. Отсюда, из влияния традиции семейной, следует выводить и ту значимую роль, которую играет для героя и традиция общенациональная (русская литература).

Семья в ее английском варианте как фактор развития личности сведена до уровня препятствия свободе героя. Мифами о предках он пользуется, однако они не становятся определяющим фактором в его жизни. Очевидно, что влияние семьи на развитие героев обусловлено национальными различиями культур.

Взаимодействие героя с традицией в обоих романах основано на одном и том же процессе - подмене их ритуалами. Именно это -причина ненависти Николаса Эрфе к викторианской морали, которая к середине двадцатого века и не являлась уже ничем иным как ритуалом. Именно ритуалы пытается воспроизвести в своей жизненной модели Лева Одоевцев, не осознавая их отличия от собственно традиций.

И у Битова, и у Фаулза история признается важным фактором развития личности. В "Пушкинском доме" подчеркивается неизбежность включенности каждого отдельного человека в историю, его ответственности перед ней. В "Волхве" исторические события -вернейший способ испытать как человека, так и систему ценностей. И в том и в другом романе герои соотносят свои поступки с делами исторических личностей, формируя таким образом систему нравственных координат.

Авторы по-разному использовали такую важную акцию в макромире героя как смерть и самоубийство. В обоих случаях смерть происходит по единой схеме - это смерть маски, роли, иллюзий; далее следует "реинкарнация" - обретение героем нового нравственного и социокультурного статуса. Однако у Битова, на протяжении всего романа подчеркивавшего "марионеточность" героя, его зависимость от автора, процесс реинкарнации обставлен как рождение личности, уже не являющейся героем романа (чуть позже происходит обратный процесс - возвращение Левы в статус литературного героя).

Для характеристики героя и у Битова и у Фаулза существенны проблемы веры - рая - изгнания из рая. Они разрешаются в попытках героев отделить истинную веру и воплощение рая как сакральные элементы, обладающие магической силой в воздействии на окружающий мир, от их антиподов, лже-воплощений. Разграничение в "Пушкинском доме" проходит на уровне "неуютного" пребывания в ритуализированном раю - Пушкинском доме, из которого герой изгоняется, но куда все же возвращается. В "Волхве" мнимый рай материально еще более осязаем - остров Бурани, обладающий всеми признаками противопоставленного раю ада, и прежде всего - ада безверия. Изгнание героя оттуда приводит его к обретению веры.

В микромире обоих героев, как мы установили, действует искуситель-избавитель-друг, фигура, обладающая общими для двух романов качествами. Кончис и Митишатьев представляют собой демоническое начало, продолжают романтическую традицию у Фаулза, традиции Достоевского у Битова. Они искушают героя, освобождая его из привычного статуса, обусловленного социальными связями, предлагают ему набор ситуаций, проверяющих статус (наследника традиций у Битова, сверхчеловека - у Фаулза). В обоих случаях искуситель буквально связан с героем, представляя собой порождение сознания последнего (Битов) или отражения некоторых сторон его характера (Фаулз).

Отношения с искусителем герой выясняет через дуэль, которая, при всех различиях во временном и пространственном планах, так или иначе является результатом и апогеем внутренней эволюции героя -поэтому о ее результатах в связи с чьей-либо победой говорить можно очень условно. Скорее всего, это некий этап, который может быть закреплен или не закреплен дальнейшим поведением героя.

Женские персонажи обоих романов могут быть разделены по принципу "дух - плоть". У Битова это разделение более прямолинейно: безнравственная но привлекательная Фаина и воплощенная духовность

- Альбина. У Фаулза под определение воплощенной духовности больше подходит Лилия, однако она - представительница игровой культуры, духа, оторванного от реальной почвы и потому изменчивого, непостоянного и обманчивого. Духовность Алисон - вечные ценности, проверенные временем. В обоих романах герои делают выбор, еще раз подтверждая этим свой статус. Самоиспытания героя и в том и в другом случаях авторы определяют через понятие "свобода", поиски его смысла. У Фаулза возможно проследить эволюцию героя. Битов же рисует именно портрет человека определенного места и времени жизни

- современника; созданию узнаваемых черт подчинена и логика сюжета.

Таким образом, ситуация, когда носитель ценностей оказывается перед выбором, определяя свой статус в конфликте с эпохой, различается в нашем случае национальными особенностями культур и авторскими методами создания произведения.

Осуществив в рамках второго параграфа данной главы («Уровни исследования композиции художественного текста в контексте самосознания автора») исследование композиции литературного произведения в контексте самосознания автора мы пришли к следующим выводам. Романы «Пушкинский дом» и «Волхв» были нами объединены на уровне авторского замысла - исследовать тип героя-современника. Мы показали, что постмодернистская концепция сюжета использована для решения экзистенциальных по сути проблем, прежде всего - проблем существования человека в рамках литературного и культурного наследства, проблемы становления личностного начала. Таким образом, оба произведения, на наш взгляд, глубоко укоренены в общемировой литературной традиции не только формально, на уровне интертекстуальных заимствований, но и сущностно, по содержанию, продолжая линии романа испытания («Пушкинский дом» А.Битова) и, отчасти, романа воспитания («Волхв» Дж.Фаулза).

С помощью средств постмодернистской поэтики авторский замысел получает более выпуклую и нетривиальную реализацию. Мы установили,что в романе А.Битова всесильный автор-повествователь сталкивает героя с высокими стандартами отечественной культуры прошлого лицом к лицу; классическая русская литература выходит из стен музея, архива, научного института, библиотеки и "обступает" Леву Одоевцева со всех сторон, проявляясь на уровне формы романа, формы его существования как героя. Вывод автора -приговор личностно нереализовавшимся, в отличие от классических персонажей, представителям своего поколения («У Битова все главные герои ровесники», - замечает критик.).

Герой Фаулза избавлен от жесткого прессинга не столько со стороны великой культуры прошлого, сколько - современного ему общества. Тем не менее, он не может избежать ситуации выбора ценностей, и выбор этот совершается между набором выхолощенных литературных реминисценций, лишенных в процессе игрового монтажа своего живого значения - и эмоционально наполненной вечной ценностью семьи, человеческих отношений. Николас Эрфе, так же, как и Лева Одоевцев, примеривает к себе богатое литературное наследие, фрагменты которого и образуют лабиринт сюжета, но в восприятии автора мотивы, отрывки, сюжетные ходы произведений - от мифов до наших дней - так и остаются лабиринтом, если герои апеллируют с их помощью не к эмоциональной сфере, а к рациональной.

В изученных нами произведениях автор может выступать по отношению к своему тексту как организующее начало, поэтому внутренняя структура романа как ничто иное является воплощением авторского замысла. Именно композиционные приемы определенным, необходимым автору образом подают читателю воссозданную предметность.

В результате теоретико-методологического обоснования механизма исследования художественных текстов и их детального эмпирического анализа мы установили, что выдающиеся романы, созданные в России и Англии второй половины XX века, носят характер универсумов культуры. Это их качество определяется особенностями их проблематики и спецификой образности, которые в равной степени впитали традиции классической культуры и актуализировали эстетические искания постмодернизма.

Список литературы диссертационного исследования кандидат культурологии Марчук, Мария Ивановна, 2003 год

1. Аверин Б. История моего современника А.Битова. // Звезда. 1996. № 1. С. 192- 197.

2. Азеева И.В. Игровой дискурс русской культуры конца XX века: С.Соколов, В.Пелевин. Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии 24.00.02 Ярославль, 1999. - 189 с.

3. Азов А.В. Проблема теоретического моделирования самосознания художника в изгнании. Ярославль, 1996. 224 с.

4. Аннинский Л. Странный странник. // Битов А. Книга путешествий. М., 1986. С.3-15.

5. Аннинский Л. Тридцатые семидесятые. М., 1977. - 271 с.

6. Апдайк Дж. Размышления о двух романах // Литературная газета. 1989. 5 июля. С4.

7. Аристотель. Об искусстве поэзии. М., 1951. 182 с.

8. Аристотель. Риторика; Поэтика. М., 2000. 220 с.

9. Барт P. S/Z. М., 1994.-303 с.

10. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994. 615 с.

11. Барт Р. Мифологии. М., 1996. 314 с.

12. Бахтин М.М. Автор и герой. Спб., 2000. 336 с.

13. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. 502 с.

14. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986. 541 с.

15. Бахтин М.М. Работы двадцатых годов. Киев, 1994. 384 с.

16. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. 444 с.

17. Бахтин М.М.Эпос и роман. Спб., 2000. 304 с.

18. Белинский В.Г. Собр. Соч. в 5-ти гг. Т 3. М., 1978. 614 с.

19. Бердяев Н.А. Духовный кризис интеллигенции. М., 1998. 396 с.

20. Бердяев Н.А. Душа России. Л., 1990. 29 с.

21. Бердяев Н.А. Кризис искусства. М., 1990. 47 с.

22. Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 1998. 383 с.

23. Бердяев Н.А. О русских классиках. М., 1993. 366 с.

24. Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства. В 2 гг. T.l. М., 1994. 542 с. Т.2. М., 1994. - 509 с.

25. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М., 1988.-399 с.

26. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. М., 1991. -412 с.

27. Битов А.Г. В поисках реальности. // Литературное обозрение. 1988. -№5. С.32-39.

28. Битов А.Г. Вычитание зайца. 1825. М., 2001. 367 с.

29. Битов А.Г. ГУЛАГ как цивилизация. // Звезда. 1997. №5. С. 3-31.

30. Битов А.Г. Жизнь без нас. // Новый мир. 1996. №9. С. 65-99.

31. Битов А.Г. Жизнь в ветреную погоду. М., 1999. 541 с.

32. Битов А.Г. империя в четырех измерениях. Т.4. М., 1996. 318 с.

33. Битов А.Г. Мы проснулись в незнакомой стране. Л., 1991. 153 с.

34. Битов А.Г. Неизбежность ненаписанного. М., 1998. 590 с.

35. Битов А.Г. Обоснованная ревность. М., 1998. 494 с.

36. Битов А.Г. Погребенные заживо. // Лит. Газета. 1997. 21-28 мая. С.З.

37. Битов А.Г. Пушкинский дом. М., 1989. 399 с.

38. Битов А.Г. Пушкинский дом. СПб., 1999. 509 с.

39. Битов А.Г. Пушкинский дом. СПб., 2000. 514 с.

40. Битов А.Г.Семь путешествий. Л., 1976. 637 с.

41. Битов А.Г.Человек в пейзаже. М., 1988. 459 с.

42. Вейдле В.В. Умирание искусства. // Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991. С.73-85.

43. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959. 653 с.

44. Виноградов В.В. Проблема образа автора в художественной литературе. // Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.,1971. С. 170-203.

45. Вулис А.З. Литературные зеркала. М., 1991. 478 с.

46. Выготский Л.С. Анализ эстетической реакции. М., 2001. 477 с.

47. Выготский Л.С. Психология искусства. М., 1965. 379 с.

48. Гадамер Г. Актуальность прекрасного. М., 1991. 368 с.

49. Гадамер Г. Истина и метод. М., 1988. 699 с.

50. Галинская И.Л. Постструктурализм в оценке современной философско-эстетической мысли // Зарубежное литературоведение 70-х годов. М., 1975. 343 с.

51. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. М., 1993. 397 с.

52. Гачев Г.М. Жизнь с мыслью: исповесть. М., 1995. 494 с.

53. Гачев Г.М. Наука и национальные культуры. Ростов-на-Дону, 1992.-316 с.

54. Гачев Г.М. Национальные образы мира. М., 1988. 366 с.

55. Гегель Г. Эстетика. В 4тт. Т. 1.М., 1968.-312 с.

56. Генис А. Вавилонская башня. М., 1997. 254 с.

57. Генис А. Гипертекст машина реальности. // Иностранная литература. 1994. №5. С.248-249.

58. Генис А. Лук и капуста. // Знамя. 1994. №8. С. 188-201.

59. Генис А. Пейзаж зазеркалья. А.Битов. // Звезда. 1997. № 5. С.229-232.

60. Герменевтика: история и современность. М., 1985. 303 с.

61. Гинзбург Л.Я. Литература в поисках реальности. Л., 1987. 397 с.

62. Гинзбург Л.Я. О лирике. Л., 1997. 420 с.

63. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л., 1979. 222 с.

64. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. М., 1999. 420 с.

65. Глазман М. Научное и художественное мышление. М., 1973. -317с.

66. Делез Ж. Ницше. Спб., 2001. 181 с.

67. Делез Ж. Различие и повторение. Спб., 1998. 384 с.

68. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М., СПб., 1998. -286 с.

69. Деррида Ж. О почтовой открытке от Сократа до Фрейда и не только. Минск, 1999. 829 с.

70. Диккенс Ч. Большие надежды. Собр. Соч. В 30-ти тт. Т.8. М.,1958. 767 с.

71. Ермолин Е.А. Символы русской культуры. Ярославль, 1998. 115 с.

72. Ерофеев Вик. Памятник прошедшему времени. // Октябрь. 1988. № 6. С.203-204.

73. Закс Л.А. Художественное сознание. Свердловск, 1990. 420 с.

74. Зеньковский В.В. Основы христианской философии. М., 1996. -560 с.

75. Зинченко В. Посох О.Мандельштама и трубка М.Мамардашвили. М., 1997.-334 с.

76. Злотникова Т.С. Публичное одиночество. Ярославль, 1998. 235 с.

77. Иванова Н. Жизнь и смерть симулякра в России. // Дружба народов. 2000. № 8. С. 187-196.

78. Иванова Н. Судьба и роль. // Дружба народов. 1988. № 3. С.244-255.

79. Иванова Н. Точка зрения. М., 1988. 420 с.

80. Ильин И.П. Некоторые концепции искусства постмодернизма в современных зарубежных исследованиях. М., 1988. 28 с.

81. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия. М., 1998.-235 с.

82. Ильин И.П. Постструктурализм и диалог культур. М., 1989. 60 с.

83. Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. М., 1997. 320 с.

84. Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996. 415 с.

85. Камю А. Бунтующий человек. М., 1991.-414 с.

86. Карабчиевский Ю. Улица Мандельштама. // Новый мир. 1993. №10. С.115-123.

87. Кириленко Г. Посланник трех миров: интеллигенция в российской культуре. // СОЦИС. 1997. № 3. С.74-84.

88. Кон И.Г. Открытие "Я". М., 1978. 367 с.

89. Корман Б.О. Изучение текста художественного произведения. М.,1972.- 110 с.

90. Краткий словарь по социологии. М.,1988. 477 с.

91. Кузнецова Н. Битов: серебряная ложка в птичьем гнезде. // Знамя. 1998. №2. С.206-212.

92. Курицын В. К ситуации постмодерна. // Новое литературное обозрение. 1995. №11. С. 197-221.

93. Кюнг X. Религия на переломе эпох. // Иностранная литература. 1990. №11. С. 223-229.

94. Лавров В. Три романа А.Битова. // Нева. 1997. №5. С.185-195.

95. Липовецкий М. Паралогия русского постмодернизма // Новое литературное обозрение. 1998. №2. С.285-304.

96. Липовецкий М. Постмодернизм сегодня. // Знамя. 2002. №5. С200-211.

97. Липовецкий М. Разгром музея. Поэтика романа А.Битова "Пушкинский дом". // Новое литературное обозрение. 1995. №11. С.230-247.

98. Липовецкий М. Русский постмодернизм. Екатеринбург, 1997. -250 с.

99. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. 750 с.

100. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. СПб., 1997.-508 с.

101. Лихачев Д.С. Об интеллигенции. СПб., 1997. 445 с.

102. Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. СПб., 1999.- 190 с.

103. Лосев А.Ф. История античной эстетики. М., 1974. 598 с.

104. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1995.-320 с.

105. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. СПб., 2002. 768 с.

106. Лотман Ю.М. О русской литературе. СПб., 1997. 848 с.

107. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб., 2000. 704 с.

108. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2000. 704 с.

109. Мамаев К. Отмычки к дому. // Урал. 1990. №11. С 27-32.

110. Мамардашвили М. Проблема человека в философии. // О человеческом в человеке. М.,1991. С. 17-29.

111. Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. 700 с.

112. Маритен Ж. Ответственность художника. // Самосознание европейской культуры XX века. М.,1991. С. 170-185.

113. Называть вещи своими именами. М., 1986. 220 с.

114. Парамонов Б. Постмодернизм. // Новая газета. 1994. 26 января. С.5.

115. Перспектива: о советской литературе зрелого социализма. М., 1983.-447 с.

116. Платон. Собр. Соч. в 3-х тт. Т.2. М., 1971.-687 с.

117. Постмодернизм и культура. М., 1991. 275 с.

118. Постмодернизм и культура. Материалы «круглого стола». // Вопросы философии. 1993. №3. С.3-17.

119. Проблема человека в западной философии. М., 1986. 544 с.

120. Пятигорский А. Избранные труды. М., 1996. 590 с.

121. Роднянская И. Новые сведения о человеке. // Битов А. Обоснованная ревность. М., 1998. С.3-8.

122. Роднянская И. Преодоление опыта или двадцать лет странствий. // Новый мир. 1994. №8. С. 222-232.

123. Розанов В.В. О писательстве и писателях. М., 1995. 734 с.

124. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М., 1997. 384 с.

125. Русская литература XX века. 11 класс. Учебник для общеобразоват. Учеб. Заведений. В 2 ч. 4.2. - М.,1996. - 446 с.

126. Сартр Ж. Ситуации. М.,1998. 431 с.

127. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература. М., 1999.-607 с.

128. Современное зарубежное литературоведение. Словарь. М., 1996. -323 с.

129. Соловьев B.C. Собр. Соч. в 2-х тт. Т.1. М., 1989. 687 с.

130. Стиль и традиции в развитии культуры. Л., 1989. 178 с.

131. Тимченко Н. Культура в современном социогуманитарном знании.//СОЦИС. 1998. №8. С. 109-112.

132. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., 1999. 333 с.

133. Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М., 1993. 319 с.

134. Тынянов Ю.Н. Поэтика. Теория литературы. Кино. М., 1977. -574 с.

135. Успенский Б.А. Избранные труды. Семиотика истории. Семиотика культуры. М., 1994. 430 с.

136. Успенский Б.А. Семиотика искусства. М., 1995. 357 с.

137. Фаулз Дж. Волхв. М., 1997. 736 с.

138. Федоров А.В. Введение в теорию перевода. М., 1953. 320 с.

139. Федоров А.В. Основы общей теории перевода. М., 1983. 303 с.

140. Философский энциклопедический словарь. М., 1983. 839 с.

141. Флоренский П.А. Сочинения в 4 тт. T.l. М., 1994. 799 с.

142. Франк С.Л. Реальность и человек. М., 1997. 479 с.

143. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990. 366 с.

144. Французские писатели о литературе. М., 1978. 270 с.

145. Фрейд 3. Психология бессознательного. М., 1989. 448 с.

146. Фридман Дж. Ветру нет указа. // Литературное обозрение. 1989. №12. С.14-16.

147. Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990. 269 с.

148. Фуко М. Слова и вещи. Спб., 1994. 406 с.

149. Хализев В. Теория литературы. М., 1999. 350 с.

150. Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992. 458 с.

151. Хренов Н.А. Соколов К.Б. Художественная жизнь императорской России (субкультуры, картины мира, ментальность). СПб., 2001. -816 с.

152. Человек как субъект культуры. М., 2002. 445 с.

153. Чэнсес Э. «Жизнь в ветреную погоду» Битова: творческий процесс в жизни и в литературе. // Русская литература XX века; исследования американских ученых. СПб., 1993. С.536-593.

154. Шекспир У. Буря. Поли. собр. Соч.: В 8-ми тт. Т.8. М.,1960. -633 с.

155. Шеллинг Ф. Философия искусства. М., 1966. 196 с.

156. Шкловский В. Избранное в 2 тт. Т.2. М.,1983. 640 с.

157. Шкловский В. Энергия заблуждения. М., 1981. 351 с.

158. Эйзенштейн С. Избр. произведения: В 6 т. Т.2. М., 1964. 220 с.

159. Эйхенбаум Б. О литературе. М., 1987. 542 с.

160. Эйхенбаум Б. О поэзии. Л., 1969. 552 с.

161. Эйхенбаум Б. О прозе. Л., 1969. 503 с.

162. Эко У. Заметки на полях романа "Имя розы". // Иностранная литература. 1998. №» 10. С. 88-104.

163. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. М., 1998.-432 с.

164. Эпштейн М. Истоки и смысл русского постмодернизма. // Звезда. 1996. №8. С.166-185.

165. Эпштейн М. От пост- к прото-. // Знамя. 2001. № 5. С. 180-198.

166. Эпштейн М. Постмодерн в России. М., 2000. 368 с.

167. Юнг К. Архетип и символ. М., 1991.-С.215.

168. Юнг К. Проблемы души нашего времени. М., 1996. С.329.

169. Юнг К. Психология бессознательного. М., 1996. С.319.

170. Fowles John The Magus. Boston, Toronto. 1977. 450 p.

171. Best Steven, Hellner Douglas. Postmodern Theory. Critical Interrogation. N.Y. 1991. 324 p.

172. Смирнова Н.А. Эволюция метатекста английского романтизма: Байрон-Уайльд-Гарди-Фаулз. Автореферат дисс. на соискание уч. степени доктора фил. наук. // htpp: // dissertation2. narod.ru / avtoreferats6 / ir39.htm/

173. Исаев С.Г. Игровые взаимодействия автора и читателя в литературе начала XX столетия. // htpp: // new3.novgorod.ru / pages / projects / forum / cafedra / isaef / igra.doc.