Христианский и народно-поэтические мотивы в художественном мире прозы В.Г. Распутина тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Барышева, Ольга Александровна

• Барышева, Ольга Александровна
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Барышева, Ольга Александровна

Содержание.

Введение.

Глава 1. Христианские и народно-поэтические мотивы в повести

В.Г. Распутина «Прощание с Матёрой».

§ 1. Отражение христианских и народно-поэтических мотивов в ведущих образах повести.

1.1 Образ земли.

1.2 Образ воды.

1.3 Образ огня.

1.4 Образ Хозяина острова.

1.5 Образ «царского лиственя».

§ 2. Духовная память как мерило человеческой души.

2.1 Дарья и «материнский мир».

2.2 Среднее и младшее поколения в повести.

2.3 Богодул как художественный тип юродивого.

§ 3. Мотив прощания как ведущий мотив повести.

3.1 Прощание Егора и Настасьи с Матёрой.

3.2 Последний сенокос на острове.

3.3 Прощание Дарьи с избой.

3.4 Прощальный путь-поиск в финале повести.

Глава 2. «Солнце Матёры» в художественном мире прозы В.Г. Распутина

1980-2000-х годов.

§ 1. Повесть «Пожар».

1.1 «Неземной беспорядок» посёлка Сосновка.

1.2 «Охранительная» идея в повести «Пожар».

1.3 Истоки духовного конфликта Ивана Петровича.

1.4 Духовно-нравственное звучание образа пожара.

§ 2. «Век живи — век люби».

§ 3. «В ту же землю».

§ 4. «Изба».

§ 5. «Под небом ночным».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Христианский и народно-поэтические мотивы в художественном мире прозы В.Г. Распутина»

Проза В.Г. Распутина является воплощением в слове слитности земной красоты с душевным миром человека. Повествуя о событиях современности, рисуя картины привычной глазу природы, он с мастерством поистине эпического певца видит за этими картинами поэтический сказочный мир, мир, который дано было видеть человеку прошлого с присущим ему мифологическим мышлением. Этот дар видения мира Распутин передаёт своим читателям, внося в свои произведения образы народной поэзии. Поистине поразительна способность этого писателя увидеть в картинах природы воспоминание о той гармонии, что некогда существовала между природой и человеком; увидеть былую слитность жизненного порядка человека с жизненным циклом природы, проявлявшуюся, прежде всего, в согласовании устоев его жизни с вечными законами природы. С высоты народного сознания, миропорядка, вечных духовно-нравственных законов рассматривает Распутин современную ему жизнь, показывает, что происходит с человеком, когда эта связь утеряна.

Актуальность нашего исследования заключается в том, что в творчестве Распутина выявляются мотивы христианского народного сознания и миропонимания. Именно в последние годы тема «Христианство и русская литература» стала предметом пристального внимания отечественных историков русской литературы и культуры (В.А.Воропаев М.М.Дунаев, И. А. Есаулов, A.M. Любомудров, B.C. Непомнящий, Н.Н. Скатов, С.С. Хоружий и др.). Исследование места и роли христианских традиций в русской литературе позволяет скорректировать историю ее развития в аспекте народного и христианского миропонимания.

Актуальность данного исследования определяется значимостью сущностной роли христианства и народных традиций в самоидентификации России как уникальной цивилизации.

Изучению творчества В.Г. Распутина посвящено значительное количество работ. Для написания диссертации оказались востребованными монографии Г.А. Белой, И.А. Дедкова, В.Я. Курбатова, С.А. Липина, И.А. Панкеева, С.Г. Семёновой, А.Д. Сирина, кандидатские диссертации A.M. Мартазанова, JI.B. Соколовой, Е.В. Соловьёвой, И.В. Ходченковой. В указанных работах в основном раскрывается социальная проблематика творчества Распутина, особенности нравственной и гражданской позиции писателя.

И. Дедков в книге «Живое лицо времени» особо выделял нравственно-философский смысл повести «Прощание с Матёрой». С его точки зрения, судьба Матёры - судьба всего народа. «Через Матёру Распутин выводит нас к общенародному и общечеловеческому. Его беспокойство за судьбу сельского жителя и русской деревни перерастает в беспокойство за всех нас, за человека наших дней, за единый народ» [70; 94].

Вслед за ним Генрих Митин в статье «Слово, необходимое России» отмечал разрушение родовой нравственной традиции, отеческой морали, которую несёт в себе Матёра. С «возрастанием дел человеческих» падает нравственность, корни человеческой безнравственности - в безнравственной общественной ситуации. «Нельзя, - как писал Митин, - разрушить связи с природой и остаться нравственным». Источником нравственного пафоса, с точки зрения Митина, является не радость, а боль, боль русской женщины-матери, воплощающей прочные семейные связи, боль за разрыв этих связей [138; №5; 64].

О той же нравственной традиции, но заключённой уже в неразрывной связи человека с природой размышляла Н. Подзорова в статье «Злободневное и вечное в прозе В. Распутина». Главное для писателя — «вера в самоценность жизни природы и человека, вера в непостижимость вечного животворящего бытия, согласие и противостояние природы и человека <.> Вот эта непреложность справедливого и нравственного закона сохранения и передачи грядущему красоты и целесообразности отношений природы и человека признаётся над собой любимыми героями писателя и воздействует на читателя возвышающе, проникновенно.». С точки зрения исследователя, рядом с бытовым, обыденным у Распутина, как и в жизни, всегда существует нетленное: безусловные духовные ценности, святые для человека нравственные законы, преступить которые невозможно [157; № 10; 180].

На то, что вечные духовно-нравственные ценности не могут быть платой за, казалось бы, «созидательную» деятельность человека, указывал Б. Панкин в статье «Прощание и встречи с Матёрой». Автор отмечал, что повесть Распутина есть попытка взглянуть на созидательную деятельность человека с особой точки зрения, «с того берега, которому суждено будет стать дном будущего моря». Автор статьи задаётся вопросом: «А так ли уж созидательна деятельность человека, не губит ли она, напротив, то, что создано, чтобы жить?» [147; № 2; 241].

Размышляя о философском звучании произведений Распутина в книге «Человек глазами природы», С.А. Липин констатировал: «Глазами природы: светлым оком планеты - Байкалом или зловещей мутью Балтики - увидит "он", человек будущего, нас, сегодняшних, оценит наш разум и наше величие» [116; 228]. Автор обращает нас к мысли о том, что проблема Матёры - не только проблема прошлого и настоящего, но, прежде всего, проблема будущего.

Е. Старикова в статье «Жить и помнить» замечала, что «в мире, открывшемся нам через прозу Распутина, всё живое, и всё находится в равноактивных отношениях друг с другом: земля и небо, утро и солнце, радость и беда. Явления природы одушевлены и смело наделены человеческими чувствами и свойствами, одушевлены и слиты с человеком предметы его бытового обихода». Поэтическая слитность человека с миром и одушевлённая автономность мира по отношению к человеку есть, с точки зрения Стариковой, общее свойство мироощущения Распутина [188; № 11; 34]. j {

О той же гармонической слитности мира человеческого и мира природного писал И. Дедков в статье «Меж небом и землёй» обращая внимание на живой, одухотворённый мир природы, изображённой в повести, мир, от которого неотделима жизнь человеческая [72; № 3; 263].

О вплетении Распутиным в сюжет своих произведений мифических существ писал А.Д. Сирин в книге «Свет распутинской прозы». Мифические персонажи, с точки зрения исследователя, не просто существуют в ткани произведений, не просто придают им поэтическую окрашенность, но, прежде всего, живут и действуют наравне с реальными героями, подчас даже оказывая на них своё влияние: «Одним из характерных художественных приёмов, используемых Распутиным в своём творчестве, является включение в текст повествования мифических живых существ в виде могучего дерева, домового, Хозяина острова, невидимой таинственной силы, действующей заодно с героями или вопреки их намерениям и целям. Эти существа изображаются либо параллельно, как бы за скобками главной сюжетной линии, либо вплетаются в общую ткань повествования, оказывая непосредственное влияние на происходящие события и действующих лиц» [182; 13].

Согласно этому звучали мысли Г.А. Белой в её книге «Художественный мир современной прозы», где автор указывала на то, что Распутин не поступками самого человека, не его достижениями, но «вечной жизнью природы выверяет органические законы жизни человека» [47; 34], и именно в согласии с этими законами он видит возможность гармонического существования человека.

Многие авторы замечали, что творчество Распутина 1980—90-х годов характеризуется преобладанием публицистичности. Рассматривая творчество писателя, начиная с первых его произведений и заканчивая рассказами и публицистикой, И.А. Панкеев в книге «Валентин Распутин: По страницам произведений» указывал на то, что на протяжении всего творчества мы наблюдаем стремление писателя обратиться к лучшему в человеке: «Мысленные проповеди его героинь очищают нас, вдохновляют, и главное -побуждают взглянуть на себя строже, пристальней, совершить путешествие в глубь души. Занимаясь общественной деятельностью, публицистикой, Распутин остается в нашем представлении одним из лучших, ведущих современных прозаиков; его повести и рассказы оказывают огромное влияние на читателя, формируя и утверждая в нем лучшие человеческие качества: крепость духа, доброту, сострадание, любовь к родной земле и ее святыням, милосердие» [144; 56].

О тех же причинах появления у Распутина публицистической тенденции размышляла JI.B. Соколова в труде «Язык "деревенской" прозы 1980-1990-х гг. (В. Распутин, В. Астафьев) и "учительная" традиция русской литературы». Она называла это явление «вторжением учительного слова в художественную образную ткань произведения»: «В произведениях В.Распутина ("Пожар", "Изба", "Ближний свет издалека") <.> ярко проявилась "учительная" традиция русской литературы: активизация авторской позиции в прямом и открытом авторском слове. Актуализация "учительного" слова в "деревенской прозе" связана с ситуацией "кризиса творчества" (М. Бахтин), когда этика на данном этапе творческой эволюции писателей все больше становится поэтикой. В "Пожаре" В. Распутина избранная писателем форма поучения дает возможность путем прямого обращения к читателю трактовать наиболее актуальные вопросы современности» [185; 78].

Близкие этим мысли мы находим в диссертации A.M. Мартазанова «Идеология и художественный мир "деревенской прозы" (В. Распутин, В. Белов, В. Астафьев, Б. Можаев»: «В распутинских текстах без особого труда обнаруживаются привычные атрибуты нравоописательной литературы. Зачастую довольно очевидной оказывается осознанная моральноi х гI идеологическая авторская установка, в соответствии с которой воспеваются добродетели и, наоборот, изобличаются пороки» [130; 63].

Нельзя не отметить особое место прозы Распутина на фоне актуальной в 1960-80-е годы проблемы человека как преобразователя мира и природы. Многие авторы советского времени воспевали человека, которому подвластно всё. В стихотворении Андрея Вознесенского «Репортаж с открытия ГЭС» прославляется широта возможностей, размах дел «отрицателей мглы»:

Мы противники тусклого. Мы приучены к шири -самовара ли тульского или ТУ-104. Затаённо по-русски быстриною блестят широченные русла в миллион киловатт. В этом блещущем крае, отрицатели мглы, мы не ГЭС открываем -открываем миры [15; 220].

ГЭС для «открывателей миров» — символ человеческого могущества, власти человеческой в новом, ими созданном «блещущем крае».

Близкие А. Вознесенскому мотивы звучат в поэме Е. Евтушенко «Братская ГЭС», но здесь они заявляют о себе уже более «воинственно»: «идеалисты действия» способны даже на жестокость во имя своего дела, которое понимается ими как спасение всего человечества от пут невежества:

А Братская ГЭС: ты вокруг оглядись: Нет, он обманывает, он обманывает.

Я не за сладенько робких маниловых в их благодушной детскости. Я за воинственных, а не молитвенных идеалистов действия! За тех, кто мир переделывать взялся, за тех, кто из лжи и невежества всё человечество за волосы тащит, пусть даже невежливо. Оно упирается, оно недовольно, не понимая сразу того, что иногда ему делают больно только затем, чтоб спасти его. [19; 382].

За волосы» тащат они человечество из «пут» «старой» жизни, оплота, как они считают, всего «лживого и невежественного», видя себя демиургами жизни новой. И даже А. Твардовский оставил восторженное описание первого перекрытия Ангары в двенадцатой главе поэмы «За далью - даль». Сражение человека с рекой овеяно гордостью от осознания силы человеческой: поставлена задача, собирается на берег, как на праздник, множество народа, два дня самосвалы сыплют в воду бетонные кубы - и встают над побежденной Ангарой дымная заря и большое солнце: «. эти воды, / Подобно волжским и иным, / Уже не дар, а дань природы - / Войдут в назначенный режим; /

Подтянут к центрам захолустья, / Дадут запев Сибири всей. / А там еще и Братск, и Устье, / А там и братец Енисей, / А там.» [33; Т. 3; 314]. Многоточие после слова «там» подаётся как обещание прекрасного будущего человека, превратившего «дар» в «дань».

Несколько иное понимание проблемы «человек — мир» было свойственно М.М. Пришвину. Необходимо отметить, что он мыслил в русле исканий русских философов Н.Ф. Фёдорова и B.C. Соловьёва. Понимание мира Пришвиным, как показала в своём исследовании З.Я. Холодова [208, 35-63], близко идеям русского космизма, в центре которого стоит мировоззренческая идея «активной эволюции» мира, направляемой человеческим разумом. «Кто наш общий враг, единый, везде и всегда присущий, в нас и вне нас живущий, но тем не менее враг лишь временный? - замечал Н.Ф. Фёдоров. - Этот враг — природа. Она — сила, пока мы бессильны, пока мы не стали её волею. Сила эта слепа, пока мы неразумны, пока мы не составляем её разума. <. .> Природа в нас начинает не только сознавать себя, но и управлять собою; в нас она достигает совершенства, или такого состояния, достигнув которого, она уже ничего разрушать не будет, а все в эпоху слепоты разрушенное восстановит, воскресит. Природа, враг временный, будет другом вечным, когда в руках сынов человеческих она из слепой, разрушительной силы обратится в воссозидательную» [205; Т. 1; 19-20]. Согласно фёдоровскому проекту «регуляции природы» человечество должно сосредоточить все свои усилия на преобразовании природы в соответствии с высшими нравственными потребностями человека. О той же задаче преображения природы размышлял B.C. Соловьёв, отмечая, что человечество призвано с Божьей помощью избавить природу от последствий своего грехопадения. «Организация видимой природы не есть решительная победа живого духа над смертью, а только его приготовления для настоящих действий. Начало этих действий обусловлено появлением разумного существа над царством животных» [186; 47].

Именно таким философским исканиям близок Пришвин в повести «Осударева дорога», в центре которой стоит человек разумный, призванный внести этот разум в существо природы. «Было время, когда капельки на проволоке, набегая друг на друга, сливаясь, тяжелели и падали. Теперь капельки больше не падают, а поднимаются вверх, встречаются и, не сливаясь, образуют лёгкие свободные облака. Мы на досуге, вглядываясь, узнаём в облаках свою жизнь, о чём-то догадываемся, отдыхаем. И бывает тогда, что друзья наши, и журавли, и вся природа трубят нам победу», — мечтает Пришвин в повести «Осударева дорога» [31; Т. 6; 205]. По мысли Пришвина, призванием человека должна стать победа над природной «слепотой», одухотворение природы в духе христианских целей и задач, погашение в ней звериного принципа «борьбы за существование». Таким образом, крайне важно отметить, что такое глубокое, в духе русского космизма, понимание Пришвиным проблемы «человек — мир» резко разводит его с идеями писателей, прославлявших лишь физическую мощь человека настоящего.

Во время господства официальной идеологии, основанной на прославлении могущества человека настоящего и обещания ему светлого будущего, появляется вслед за Пришвиным феномен так называемой «деревенской прозы», поставившей в центр своего внимания нравственное, духовное здоровье человека - и человека настоящего, и человека будущего.

Близкие Распутину мысли о значении родной земли, на которой человек призван жить и трудиться, поднимает Фёдор Абрамов в своей тетралогии «Братья и сёстры» (1958-1978). Как и распутинское старшее и среднее поколение, герои Абрамова ощущают безвозвратную потерю родовой связи между людьми, потерю связи с родной землёй, потерю, вылившуюся в ощущение духовного тупика, выход из которого они не в силах найти.

Истоки этого тупика лучшие герои Распутина видят в утрате того «лада» в семейных, трудовых отношениях, что был испокон веков свойственен русскому человеку. «Всё было взаимосвязано, и ничто не могло жить отдельно или друг без друга, всему предназначалось своё место и время. Ничто не могло существовать вне целого или появиться вне очереди. При этом единство и цельность вовсе не противоречили красоте и многообразию. Красоту нельзя было отделить от пользы, а пользу - от красоты», — утверждает в своей книге «Лад. Очерки народной эстетики» Василий Белов [13; 5]. Именно такую завидную согласованность труда и досуга человека с природой, переносившуюся на общественные и внутрисемейные людские отношения, которую подмечает в народной жизни Василий Белов, хранят лучшие герои Распутина. По природе своей близки распутинским и размышления Белова о городской жизни (в таких произведениях, как «Моя жизнь», «Воспитание по доктору Споку»), жизни, которая часто воспринимается писателем как духовный «раз-лад» и нравственное падение. Утрата народной согласованности в главных жизненных устоях — семье, рождении и воспитании детей, работе - влечёт за собой то, что выход к новой, казалось бы, свободной от всего старого, жизни оборачивается духовным тупиком [84; 167].

Скорбь о том, что молодое поколение обделено «грузом прошлого», который на самом деле является светом памяти, звучит на протяжении всего творчества Распутина. Этому согревающему душу свету посвятил свою книгу «Последний поклон» (1991) Виктор Астафьев. Она пронизана теплом детских воспоминаний и тихой грустью о том, что новое поколение таким светом обделено. Родственна распутинским размышлениям о городских и деревенских жителях главная идея рассказа «Паруня» (1981), посвящённого нелёгкой жизни русской крестьянки. Повествование о событиях её жизни, жизни, неотделимой от родной земли, перемежается контрастными авторскими воспоминаниями о буднях новоиспечённых горожан — выходцев из деревни, которые брезгливо и отстранённо относятся ко всему, что связано с землёй. В этом трагическом контрасте видит Астафьев причины духовного тупика, который неотвратимо ожидает каждого, кто пренебрегает своими истоками.

Вопрос, которым задаются герои произведений Распутина, - уехать или остаться — получает пристальное внимание в творчестве Евгения Носова. Прежде всего, писателя беспокоит проблема человека, по своей воле либо по воле обстоятельств, покидающего деревню ради города, когда в результате, как верно замечал поэт Анатолий Передреев: «И города из нас не получилось. / И навсегда утрачено село.» [150; 27]. В одной из своих статей Носов прямо говорит об этой губительной тенденции: «Не усвоив традиций и трудовой этики, без развитого чувства самосознания и достоинства рабочего человека, без твёрдых навыков культуры городского общежития <.> (они) будут представлять собой всего лишь <.> некондиционный человеческий материал <.> Скрывать нечего, и в самом городе ещё немало своей собственной скверны. Но и этим многотысячным стихийным наплывом поддерживается, подпитывается благоприятная среда для шабашки, халтуры, мздоимства, спекуляции.» [163; 46]. Те же тёплые чувства, что и у Распутина к своим деревенским героям, отстаивающим право на жизнь на родной земле, в родной избе, слышимы у Носова в таких произведениях, как «Храм Афродиты» (1967), «Шумит луговая овсяница» (1966), «Во субботу, день ненастный.» (1968) и многих других. Они повествуют о людях, остающиеся в родных местах, не мыслящих для себя иной жизни, как бы тяжко им ни приходилось.

Это же волнение за судьбу земли русской находится в центре всего творчества близкого Распутину по духу писателя Владимира Крупина. «У нас нет запасной родины, только Россия, - пишет Крупин. — У нас нет двойного гражданства. Здесь, в России, могилы наших предков, здесь же будут и наши могилы. Здесь хранится память о нас. Такая, какую мы заслужим. Главное в этой памяти — наши труды по возрождению России» [22; 5].

Огромную роль в период создания повести Распутина «Прощание с Матёрой» (1976) играла и публицистика. Вспомним, что благодаря борьбе Виктора Астафьева, Леонида Леонова, Сергея Залыгина, Фёдора Абрамова, Валентина Распутина, Василия Белова, Чингиза Айтматова, не произошла

1 } великая потеря - потеря не только экологического характера, но характера, прежде всего, духовно-нравственного. Они спасли реки Северо-запада от поворота на юг. «Мы живём в сложное и ответственное время. Эпоха научно-технической революции поставила перед нами задачи, от правильного решения которых зависят не только судьбы войны и мира, но само существование земли и человечества <.> В ряду острейших и неотложных проблем — отношение к природе и её богатствам: земле, водным источникам, всему живому.», -замечается во вступлении к обзору дискуссии о переброске рек и защиты природы [155; 138].

Самоотверженная борьба Залыгина против затопления огромных пространств на Оби сохранила самую большую нефтегазоносную провинцию в Сибири. Широко известна страстная последовательная борьба В. Распутина за сохранение не таких уж неисчерпаемых богатств Сибири, и, прежде всего, её жемчужины — Байкала. Эти писатели взывали к милосердию по отношению к природе, говоря о том, что смелые, а зачастую, губительные опыты научной мысли, завороженной мощью научно-технического прогресса, должны корректироваться живым и разумным чувством. Это был не просто спор сухого научного мышления с искони народным представлением и отношением к природе - это был призыв к разумному хозяйствованию, завещанному предками. Их выступления на дискуссиях, посвященных повороту северных и сибирских рек на юг, придавали этим спорам, прежде всего, характер поиска истины в его нравственном преломлении. Обсуждая «проект века», они обращали внимание на проблему ответственности человека в отношении природы, разумного и хранительного природопользования. Именно благодаря их неравнодушным голосам в 1986 году было принято постановление «О прекращении работ по переброске части стока северных и сибирских рек».

В ряду писателей и публицистов, поднимавших в своём творчестве проблемы экологического, морально-нравственного характера, авторов, указывающих на губительность подчас необдуманных и неоправданных дел во имя прогресса, Распутин занимает особое место. Соединив в своём творчестве все те искания, все те вопросы, которыми задавались «деревенская проза» и шедшая рядом с ней публицистика, он пошёл гораздо дальше, заглянув, прежде всего, в духовные истоки этих проблем. В его творчестве главное внимание уделено не следствию проблемы — варварскому отношению человечества к природе и миру в целом, - но самому корню этой национальной беды: утрате веры отцов, их миропонимания, находящегося в единении с миром природы.

В то же время нельзя не заметить, что именно эти, ключевые, духовные проблемы, поднимаемые В.Г. Распутиным, в исследованиях советского периода лишались прямого религиозно-нравственного, христианского содержания. Чаще всего они сводились к близким, но не охватывающим всей проблематики его творчества экологическим, общественным вопросам.

Цель работы: раскрыть, как в художественном мире произведений В.Г. Распутина отражены основные мотивы народного миропонимания и какую роль они играют в формировании христианской духовно-нравственной позиции писателя.

Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

• определить специфику отражения христианских и народнопоэтических мотивов в центральных образах повести «Прощание с Матёрой» (земля, вода, огонь, дерево, изба);

• раскрыть духовные проблемы конфликта поколений и мотива прощания в повести «Прощание с Матёрой» и последующих произведениях писателя;

• выявить характерные способы воплощения основополагающих идей художественного мира писателя в произведениях, следующих за центральной повестью писателя;

• установить то, что повесть «Пожар» и цикл рассказов 1980-2000-х гг. развивают и углубляют основные мотивы повести «Прощания с Матёрой».

Объектом исследования является повесть В.Г. Распутина «Прощание с Матёрой» (1976) и цикл примыкающих к ней последующих рассказов и повестей писателя 1980-2000-х гг.

Предмет исследования — специфика отражения в художественной ткани произведений Распутина центральных образов — «земли», «воды», «огня», «хозяина острова», «царского лиственя» и др., а также характеров народных героев с точки зрения фольклорной и христианской духовности, которая определяет позицию автора и является критерием оценки человека.

Гипотеза. Существо предварительной концепции нашей работы состояло в предположении, что лишь архетипическое истолкование текста «Прощания с Матёрой» открывает перспективы понимания уникальности этой повести в контексте «деревенской прозы» 1960-80-х годов. Поскольку в формировании духовно-нравственной позиции писателя мотивы народного сознания и миропонимания играют ведущую роль, мы поставили в своей диссертации следующие ключевые вопросы:

1. Как в прозе В.Г.Распутина отражены основные мотивы народного миропонимания?

2. Как в цельном народном сознании любимых автором героев гармонически срастается славянская языческая древность, уходящая корнями в доисторические времена, с веяниями христианской культуры?

Исследование этих вопросов подтвердило наш предварительный вывод о том, что для прозы Распутина характерно пристальное внимание к глубинным истокам многовековой культуры народа.

Цели и задачи нашей работы определили выбор методов исследования -мифопоэтического и герменевтического. С помощью мифопоэтического метода мы раскрываем глубинный архетипический смысл ключевых образов повести, связанных с фольклорными и христианскими представлениями русского народа. Герменевтический метод используется с целью глубокого проникновения в художественные тексты повестей и рассказов Распутина.

Современность, - писал М.М. Бахтин, — сохраняет всё своё огромное и во многих отношениях решающее значение. Научный анализ может исходить только из неё и всё время должен сверяться с нею. Но "замыкать" литературное произведение в этой эпохе нельзя: полнота его раскрывается только в большом времени. Произведение уходит своими корнями в далёкое прошлое. Великие произведения литературы подготавливаются веками, в эпоху же их создания снимаются только зрелые плоды длительного и сложного процесса созревания». В конечном счете деятельность писателя, по мысли Бахтина, определяют длительно существующие «могучие течения культуры (в особенности низовые, народные)» [45; 330, 331, 333].

Теоретико-методологическая база исследования создавалась с учётом эстетических и историко-литературных концепций И.А. Ильина, Н.О. Лосского, B.C. Соловьева, историков и теоретиков литературы М.М. Бахтина, Г.Д. Гачева, В.В. Кожинова, Д.С. Лихачёва, Ю.М. Лотмана, В.Н. Топорова, З.Я. Холодовой. Исследуя мифопоэтическую традицию в прозе В.Г. Распутина, мы опирались на труды М.К. Азадовского, А.Н. Афанасьева, А.Н. Веселовского, А.Ф. Лосева, Д.Н. Медриша, Е.М. Мелетинского, О.М. Фрейденберг, В.Е. Хализева. Кроме того, в нашей работе учтены результаты посвящённых В.Г. Распутину исследований М.Л. Бедриковой, А.О. Болыпова, А.Н. Кузиной, В.К. Сигова, А.В. Урманова.

Обращаясь к теме, касающейся художественного мира писателя, необходимо раскрыть понимание нами термина «художественный мир». Как указывает В.Е. Хализев, художественный мир писателя - это «прежде всего круг выражаемых им представлений, идей, смыслов.». Мир произведения писателя «является воплощением, носителем художественного содержания (смысла), необходимым "средством" его донесения до читателя. Это воссозданная с помощью речи и при участии вымысла предметность. Мир произведения включает в себя не только материальные данности, но и психику, 1 сознание человека, главное же — его самого как душевно-телесное единство» [207; С. 194].

Термин «мотив» мы употребляем в работе в значении повторяющегося комплекса чувств и идей, связанного с христианскими и народно-поэтическими представлениями, органично вплетающимися в сюжеты повестей и рассказов В.Г. Распутина.

Научная новизна нашего подхода к исследованию прозы Распутина заключается в том, что впервые основное внимание сосредоточено на христианской, духовной её проблематике в том виде, в каком она преломляется в народном сознании, глубоко одухотворившем и впитавшем в себя древние языческие образы, обряды и поверия.

Многовековая культура трудового народа по-своему ассимилировала христианство. Поэтому нельзя обособлять и вычленять христианские образы «из общей системы древних религиозных представлений и считать, что христианство <.> является антитезой язычества» [169; 6]. Ещё русский историк и фольклорист Н.И. Костомаров отмечал, что «христианские пастыри, распространяя веру кротко, обращали в христианские те из языческих образов, которые не заключали ничего противного идее христианства» [100; 47].

Известно, что язычество древних славян, мощные пласты которого сохранило устное народное творчество и живой великорусский язык, являло собой довольно развитую систему духовно-нравственных представлений, органически связанных с культом воссоздающих, созидающих сил природы. Нравственное ядро этих древних верований было усвоено христианством. Народное миросозерцание оказалось во многом созвучно ему и даже способствовало развитию нравственных начал православия. И.А. Ильин замечал, что «греческое вероисповедание мы, не искажая, восприняли настолько своеобразно, что о его "греческости" можно говорить лишь в условном, историческом смысле» [87; 254]. «Главное состояло в том, -поясняет его мысль О.А. Платонов, - что новоиспечённые русские христиане внесли в новую веру глубокие нравственные начала, рождённые ещё в дохристианский период, и прежде всего мысль о приоритете добра в жизни, о неизбежности победы добра в борьбе со злом. На Руси православное христианство стало добротолюбием, вобрав в себя все прежние народные взгляды на добро и зло и оптимистическую веру в добро. Крещение Руси соединило два родственных мироощущения. Так, русские внесли в православие жизнеутверждающий оптимизм победы добра и усилили его нравственные начала, придав им более конкретный характер практического добротолюбия. Этим русское православие отличалось от византийского, которое абсолютизировало идею зла, его неотвратимости, преодолеть которое можно только через строгий аскетизм и мистические искания» [156; 23].

Говоря о связи реалистической литературы с фольклором и Священным Писанием, важно отметить, что она проявляется прежде всего на генетическом уровне. Писатель является наследником культуры своего народа, впитавшим дух народа, и потому наследие это, сам взгляд на мир не могут не найти отражения в поэтике его произведений. Культурное многовековое наследие народа становится органической составляющей художественного мира писателя. Именно этой особенности русской литературы верен В.Г. Распутин. Он не прибегает специально к опоре на фольклорные источники и Священное Писание, они живут в нём органично, как в наследнике народного миропонимания. Он не воспроизводит богослужебные тексты, не создаёт стилизации под них, но в то же время глубоко передаёт миросозерцание народа, органически усвоившего сам дух Священного Писания.

Создавая поэтический мир своих произведений, Распутин с чуткостью, присущей истинно национальному писателю, понимает, что современность не может существовать без великого наследия прошлого. Согласно утверждению Б.А.Рыбакова, «.в недрах каждой личности заложены многочисленные напластования всех слоёв прошедшей жизни, причём, жизни вообще, а не личной только. Эмоционально-подсознательная память удерживает в нас многое, но с разной степенью отчётливости. Наша сознательно-интеллектуальная память способна извлекать эту информацию из разного рода мифов, символов, своеобразных праобразов. Но для этого требуется эмоциональный толчок. Такого рода толчок и способен произвести писатель. Правда, не всякий, а только такой, который абсолютно родственен своему народу, то есть имеет ту же систему ценностей, что и люди его земли. А с другой стороны, он, как художник, должен обладать особым даром к пробуждению тех абсолютных ценностей, тех коренных, хотя, может быть, на данный момент и забытых норм, что составляют саму национальную природу человека» [169; 34].

Как известно, ни одно достойное произведение искусства не может быть создано без опоры на наследие предков. Эту мысль неоднократно подчеркивает в своей книге Д.Н. Медриш: «практика литературного развития убедительно показывает, что ни одно сколько-нибудь значительное явление литературы немыслимо без опоры на вековой исторический, в том числе и эстетический опыт народа» [132; 7]. Именно этой традиции следовал Распутин, создавая поэтическую ткань своих произведений, рассматривая в них современность с высоты культурных традиций, культурного богатства прошлого.

Теоретическая значимость исследования определяется выявлением аспектов народного сознания и миропонимания в круге проблем, касающихся духовно-нравственных основ русской литературы и способов их художественного воплощения; обоснованием методов изучения творческого «я» писателя, в котором отражаются традиционные ценности русской культуры; определением сущности художественного синтеза, в пределах которого группируются повести и рассказы В.Г. Распутина.

Практическая значимость обусловлена возможностью использования результатов исследования в процессе чтения лекционного курса по истории русской литературы 20 века, в спецкурсах и спецсеминарах, в разработке учебно-методической литературы, в исследованиях, связанных с мифопоэтикой творчества писателей. Материалы диссертации и достигнутые в ходе исследования результаты могут быть применимы в процессе подготовки дипломных и диссертационных работ.

Личный вклад в исследование творчества В.Г. Распутина заключается в том, что мы показываем особое место этого писателя в контексте русской «деревенской прозы» второй половины XX века. Автору диссертации удалось установить, что в творчестве данного писателя главное внимание всегда уделялось самому корню духовной проблемы нации — утрате веры.

Достоверность научных положений и выводов диссертации обеспечивается фундаментальным характером поставленной проблемы, ее обоснованностью, выбором адекватных решаемой проблеме методов исследования; определением теоретико-методологических позиций; обобщением результатов анализа художественных текстов.

Положения, выносимые на защиту:

1. Понимание мира природы как жизненного Дара, накладывающего на человека ответственность хранения и одухотворения природного мира, является созидательной основой всех произведений Распутина.

2. В повести «Прощание с Матёрой» собраны воедино представления о фундаментальных основах жизни человека. Рисуя первоосновы жизни — землю, воду, огонь, древо — В.Г. Распутин возвращает читателя к одухотворённому их восприятию, свойственному русскому народу.

3. Губительные для природы действия человека, по мнению писателя, есть следствие духовной обеднённости. Причина духовной потерянности среднего поколения повести - утрата тех духовных ориентиров, что сопровождают жизнь старшего поколения. Главную же трагедию представляет младшее поколение, которому не была изначально привита и передана духовная память, а, значит, не будет она передана и будущим поколениям. В этом явлении-истоки того духовного тупика, который раскрывает Распутин в последующих произведениях. v i, 1

4. Прощание, понимаемое как просьба о прощении, свойственно всем героям произведения, даже тем, кто не осмыслил до конца всю глубину утраты. Процесс прощания не завершён, повесть имеет открытый финал — поиск героями духовного берега.

5. Людям, утратившим Матёру, посвящены повесть «Пожар», рассказы «Век живи - век люби», «В ту же землю», «Изба», «Под небом ночным». Все эти произведения представляют художественный синтез, основой которого является «Прощание с Матёрой».

6. Если в «Прощании с Матёрой » автор с тревогой обращает нас к тому, что сердца людские начинают забывать истинное отношение к миру как к Дару, если в «Пожаре» предрекает наказание за овладевший этими сердцами грех беспамятства, то в рассказах «Под небом ночным», «В ту же землю» Распутин уже рисует людей, наказанных за эту утрату потерей самих себя. Однако писатель оставляет возможность возрождения — свет детской души, влюблённой в мир, в рассказе «Век живи - век люби»; свет избы, стоящей посреди ветхого от грехов человеческих мира, избы-памятника духовному мужеству своей хозяйки в рассказе «Изба».

7. В.Г. Распутин пытается возродить в современном человеке, погрязшем в равнодушии ко всему, что его окружает, свойственное народу охранительное отношение к миру. В укреплении связей с прошлым, в сыновнем отношении к окружающему миру видит будущее человека В.Г. Распутин. По мысли писателя, отрыв от духовных корней, от национальных святынь человеку настоящего и, что ещё страшнее, человеку будущего угрожает духовным разладом и гибелью.

8. На основе герменевтического анализа текстов произведений В.Г. Распутина, в результате изучения их формы и содержания, внимания к авторскому слову, мы пришли к пониманию специфики авторской позиции, в центре которой стоит внимание к особенностям многовековой православной культуры.

Апробация работы. Главы диссертации и работа в целом обсуждались на заседаниях кафедры литературы КГУ им. Н.А. Некрасова. Отдельные положения исследования были представлены в виде докладов на двух Международных научно-практических конференциях «Духовно-нравственные основы русской литературы» (Кострома, 2007, 2009); на межвузовской научной конференции «Литература XX - XXI веков: автор, текст, интерпретация» (Иваново, 2008). По материалам диссертации опубликовано 8 статей (в том числе 4 в изданиях, рекомендованных ВАК РФ).

Структура работы определятся поставленными целью и задачами, а также спецификой исследуемой проблемы: диссертация состоит из введения, двух глав, разделённых на параграфы, заключения и библиографии, включающей 231 пункт. Общий объем работы составляет 217 страниц.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Барышева, Ольга Александровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Говоря о таланте Распутина, важно вспомнить слова Ф.И. Буслаева в его труде «Исторические очерки народной словесности и искусства»: «Певец эпический удовлетворяется тем, что его окружает, ибо сила творчества повсюду — и вблизи, и вдали — равно велика, и благодетельная природа даёт человеку всё, что ему нужно, в окрестности его родного жилища <.> В самородной эпической поэзии внешняя природа обращает на себя внимание только тогда, когда она служит необходимым дополнением ясному представлению дел и характера человека» [53; Т. 1; 67].

В цельном народном сознании любимых автором героев гармонически срастается славянская языческая древность, уходящая корнями в доисторические времена, с веяниями христианской культуры. Религиозность их вбирает в себя солнечные восходы и закаты, одинокую берёзу, помнящую о том, что не только человек, но и она смертна, «царский листвень», не поддавшийся злой воле чужаков, играющую в лучах солнца Ангару, похожую на вышедшую замуж девку, внезапно осиротевшие избы, ранее срока отданные на смерть, таинственный лес, таящий для юношеской души обещание чего-то неведомого, задумавшееся в ожидании небо, распахнувшуюся и утомлённо, с наслаждением дышащую землю. Природа в художественном мире прозы Распутина — живое одухотворённое существо, соболезнующее о грехах людских. Вся ткань его произведений представляет собой широкий поток народного поэтического мировосприятия.

Состояния мира вокруг человека, его тихие голоса и звуки, его незаметные движения созвучны голосам человеческого сердца, движениям человеческой души. Земля страдает от того, что человек, которому она дана для духовных трудов, предаёт её, обрекает на гибель ради сиюминутного блага. Вечное движение реки, схожее ритмами своими с ритмами человеческой жизни, замирает, превращаясь в «раствор», в «замершую массу». Одинокая берёзка, прильнувшая к царскому лиственю, гибнет от безжалостной человеческой руки, листвень же стоит твёрдо, но одиноко, стоит в ожидании скорой гибели. Хозяин острова прощальным голосом оглашает опустевшие свои владения, словно бы оплакивая тот поэтический мир народной фантазии, плодом которого был он сам. Туман покрывает остров, будто бы пряча его от людей, волей своей собирающихся этот остров погубить.

Земля, небо и берега звучат человечьими словами» [2; 315], обращаясь к самой человеческой душе, постепенно утрачивающей духовное зрение. Весенняя земля вновь отдаёт человеку для «уговорных трудов» все свои дары, свою любовь, забывая о том, что не «держит того уговора человек» [2; 373]. Тишина, наполненная недосягаемой человеческому слуху жизнью, открывает юную душу человеческую для приятия всего, есть вокруг. Небесный свет первого снега отогревает сердце человеческое, казавшееся самому человеку застывшим, закостеневшим и будто дарит ему прощение. Изба, встречая и провожая зимы, стоит как памятник упорству и мужеству своей хозяйки. Умиротворение, покой, в которых лежит тайга, дарят мятущейся человеческой душе «желанное и щедрое отпущение грехов.» [2; 617].

Отношение к миру природы Распутин делает своеобразным духовным и нравственным критерием для своих героев. Именно потому экологическая тема, как таковая, уходит у этого писателя на второй план, уступая место глубокому философскому размышлению. Понимание мира природы как Дара человеку для жизни, Дара, накладывающего на него ответственность хранения, ответственность одухотворения природного мира звучит во всех его произведениях. По мысли Распутина, на духовный разлад и потерю самого себя обречён и человек настоящего и, что ещё страшнее, человек будущего. Будущее и, прежде всего, саму его возможность автор видит не в стремительном отрыве от корней, но в трепетном их сохранении. Называя Распутина писателем деревенской прозы, нельзя забывать о том, что, рисуя картины близкой ему по духу деревенской жизни, он всегда даёт оценку действиям своих героев с точки зрения вечных нравственных законов, тем самым, выводя проблематику своих повестей и рассказов к общенациональному звучанию.

Герои Распутина, в душах которых сильны голоса совести, герои, хранящие их свет наперекор всему, что творится вокруг, — это и древние материнские старухи, и Богодул, и Иван Петрович, и юный Саня, и старик-отшельник, и Агафья - несут в себе веру в исцеление всего народа. В духовном свете, что хранят их души, таится надежда всех задыхающихся в безверии людей, что подобно Пашуте, героине рассказа «В ту же землю», и трём друзьям из рассказа «Под небом ночным», ищут выход из того духовного тупика, которым обернулось обещаемое народу «светлое будущее».

Богодул и старик-отшельник - художественные типы двух великих духовных подвигов — введены автором в свои произведения как герои, противостоящие губительным соблазнам и искушениям «новой облегчённой» жизни, где человек поставил себя на место Бога.

Дарованная человеку для жизни земля, изображённая автором в ёмком философском символе Матёры, была им утеряна, а вместе с ней утеряно и настоящее человека будущего, человека, для которого «открывались новые миры». Утеряно «настоящее» и в смысле истинной жизни человека, а не погони за чем-то впереди, погони, на самом деле обернувшейся бегством от самого себя, себя не настоящего.

Но важно отметить, что Распутин оставляет своим героям надежду на обретение настоящего и духовное исцеление. Произведения его убеждают в том, что для человека «будущего» истинное, духовное его существование утрачено всё же не навсегда и возвращение к истокам возможно. Вера в то, что Дом, являющийся кусочком родной утерянной земли, стоящий посреди «изношенного» человеческими грехами мира, всё же вопреки всему стоит; вера в то, что юные сердца не позволят мертвящей бездуховности проникнуть в себя и сохранят чистое, изначальное «красотолюбие» - «добротолюбие», сохранят духовное видение мира; вера в то, что задыхающиеся в густом тумане [ безверия люди найдут путь к Свету и пойдут по нему; вера эта жива. Именно это и важно отметить: надежда на обретение человеком его изначального призвания в мире тихо звучит в каждом, даже в самом, на первый взгляд, грустном произведении писателя. Распутин верит, что духовное зерно есть в каждой душе человеческой, и оно непременно даст всходы. Тогда уставший, задыхающийся в бездуховности человек устремит сердце своё к «воплощению высшей красоты», красоты, данной Свыше, и обретёт духовное успокоение.

Безразличие к прошлому становится нормой жизни современного общества. Вера в душе человеческой уступила место безверию, память -беспамятству. Распутин с особой остротой понимает, к чему может привести эта беспамятность, а потому ещё и ещё раз напоминает всем нам, всему русскому народу о том, что именно цельное народное сознание, мерой всего избравшее вечные духовно-нравственные законы, держит нас в жизни и спасает от духовного разорения.

Показывая в художественной ткани своих произведений то гармоническое слияние древних славянских верований с веяниями христианской культуры, которое характерно для народного миропонимания, Распутин пытается возродить в современном человеке, погрязшем в равнодушии ко всему, что его окружает, свойственное народу истинное охранительное отношение к миру как Дару Свыше. Народное восприятие мира, глубоко одухотворяющее все его явления, должно стать примером для современного человека. В сохранении связи с прошлым, в охранительном отношении к окружающему миру, в трепетном отношении к своим корням, к своей земле, и, конечно, прежде всего, к вере своей, видит будущее человека Распутин. Столь животрепещущими в наше время вопросами тревожит нас этот писатель, не давая успокоиться в равнодушном безразличии ко всему, что творится вокруг нас.

По мысли А.С. Хомякова «не из ума одного возникает искусство. Оно не есть произведение одинокой личности и её эгоистической рассудочности. В нём сосредоточивается и выражается полнота человеческой жизни с ее просвещением, волею и верованием. Художник не творит собственною своею силою: духовная сила народа творит в художнике. Поэтому очевидно, что всякое художество должно быть и не может не быть народным. Оно есть цвет духа живого, восходящего до сознания или <.> - образ самосознающейся жизни. У нас, при разрыве между жизнию и знанием, оно невозможно» [209; 56]. Именно к такому пониманию творчества близок В.Г. Распутин, будучи автором, в художественном мире которого соединилось наследие культуры своего народа, писателем, каждое произведение которого создано под влиянием «духовной силы народа».

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Барышева, Ольга Александровна, 2010 год

1. Распутин В.Г. Живи и помни. Повести и рассказы. - М., 2002.

2. Распутин В.Г. Дочь Ивана, мать Ивана. Повести и рассказы. М.,2006.

3. Распутин В.Г. Деньги для Марии. Повести и рассказы. — М., 2005.

4. Распутин В.Г. Cherchez la femme. Вечный женский вопрос // В поисках берега: Повесть, очерки, статьи, выступления, эссе. — Иркутск, 2007.

5. Распутин В.Г. «Наши учителя теперь из породы потвёрже.»: фрагменты бесед с И. Кушелевым и В. Кожемяко // Москва. 2002. - № 3.

6. Распутин В.Г. Из глубин в глубины // Наш современник. 1989. -№ 11.

7. Распутин В.Г. Не мог не проститься с Матёрой // Литературная газета. 1977. - 16 марта.

8. Распутин В.Г. Что в слове, что за словом? Иркутск, 1987.

9. Распутин В.Г. «Что значит жить хорошо? // Советская Россия. -2008. 28 февраля.

10. Распутин В.Г. Светлое слово // Советская Россия. 1992. - 28 мая.

11. Абрамов Ф.А. Братья и сёстры. Роман в 4 кн. Кн. 1. - М., 1987.

12. Астафьев В.П. Повести. Рассказы. М., 2009.

13. Белов В.И. Избранные произведения: В 3-х т. Лад: Очерки о народной эстетике; Пьесы. М., 1984.14. Библия. М., 2006.

14. Вознесенский А.А. Репортаж с открытия ГЭС // В мире русской литературы. — М., 1987.

15. Господа нашего 1исуса Христа Святое Евангелие от Матфея, Марка, Луки и 1оанна. -М., 1899.

16. Домострой. Книга, называемая «Домострой», содержащая полезные сведения, поучения и наставления всякому христианину — мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам. — Ярославль, 1991.

17. Достоевский Ф.М. ПСС в 30т. Л., 1982-1986.

18. Евтушенко Е.И. Братская ГЭС // Граждане, послушайте меня.: Стихотворения и поэмы. — М., 1989.

19. Залыгин С.П. Собрание сочинений. В 6 т.-М., 1991.

20. Иже во святых отца нашего Иоанна Златоустого архиепископа Константинопольского избранные творения. -М. 1993.

21. Крупин В.Н. Повести последнего времени. М., 2003.

22. Крупин В.Н. Слава Богу за все! Путевые раздумья // Роман-газета. 1995. -№ 17.

23. Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири. Новосибирск, 1987.

24. Можаев Б.А. Собрание сочинений. М., 1989.

25. Некрасов Н.А. Избранное. М., 1983.

26. Носов Е.И. Избранные произведения. М., 1983.

27. Паустовский К.Г. Золотая роза. Повести, рассказы. М., 1983.

28. Паустовский К.Г. Повести. М., 1998.

29. Повесть временных лет. М.-Л., 1950.

30. Пришвин М.М. Собрание сочинений. М., 1984.

31. Солженицын А.И. Не стоит село без праведника. М., 1990.

32. Твардовский А.Т. За далью даль // Собрание сочинений: В 4 тт. -М., 1960.

33. Шукшин В.М. Рассказы. Киноповесть. Повесть для театра. Сказки. Статьи. Рабочие записи. — М., 1999.

34. Теоретические и литературно-критические работы

35. Агапкина Т.А., Топорков A.JI. Материалы по славянскому язычеству (древнерусские свидетельства о почитании деревьев) // Литература Древней Руси: Источниковедение. Л., 1988.

36. Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклоре. — М.-Л., 1960.

37. Аннинский Л.А. Путь В. Шукшина // Шукшин В. До третьих петухов: Повести. Рассказы. М., 1976.

38. Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. СПб., 1914.

39. Астырев Н.М. На таёжных проталинах. М., 1901.

40. Афанасьев А.Н. Древо жизни: Избранные статьи. — М., 1982.

41. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х тт. -М., 1987.

42. Афанасьев А.Н. Народ-художник // Миф. Фольклор. Литература. -М., 1986.

43. Баженова А.И. Солнечные боги славян // Кайсаров А.С., Глинка Г.А., Рыбаков Б.А. Мифы древних славян. Саратов, 1993.

44. Бардина Т.Е. Быт русских сибиряков Томского края. Томск, 1995.

45. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1975.

46. Бедрикова М.Л. Художественная концепция личности в творчестве В.Г. Распутина 1990 н. - 2000-годов. - М., 2005.

47. Белая Г.А. Художественный мир современной прозы. М., 1983.

48. Бердяев Н.А. Царство духа и царство кесаря. М., 1995.

49. Беседа о молитве. Как сохранить душевный мир и живую молитву в условиях современной суеты. Задонский Рождество-Богородицкий мужской монастырь, 2005.

50. БочановаГ.А. Промысловое освоение Сибири в конце XIX— нач, XX в. (Вопросы экологии) // Земледельческое освоение Сибири в конце XVII-начале XX века. (Трудовые традиции крестьян). Новосибирск, 1985.

51. Булгаков С.Н. Христианский социализм. Новосибирск, 1991.

52. Буслаев Ф.И. Сравнительное изучение народного быта и поэзии // Русский вестник. 1872. - № 10

53. Буслаев Ф.И. Исторические очерки народной словесности и искусства. М., 1934.

54. Валентин Распутин: прозаик, публицист // Писатели Приангарья. Иркутск, 1996.

55. Вейман Роберт. История литературы и мифология. М., 1975.

56. Веселовский А.Н. Неизданная глава из «Исторической поэтики». Публикация В.М. Жирмунского // Русская литература. 1959. - № 3.

57. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. — М., 2004,

58. Вильчек Л.Ш. «Вот моя деревня.»: Штрихи к портрету Б. Мо-жаева // Литературная газета. 1981.-20 мая.

59. Вильчек Л.Ш. Пейзаж после жатвы: Деревня глазами публицистов-М., 1988.

60. Власова М.Н. Новая АБЕВЕГА русских суеверий. СПб., 1995.

61. ВлащенкоВ.И. «Дорога совести» в произведениях Валентина Распутина и Анны Неркаги // Литература в школе. 2005. - № 9.

62. Вундт В. Миф и религия. СПб., 1912,

63. ГачевГ.Д. Национальные образы мира: Евразия космос кочевника, земледельца и горца. М., 1999.

64. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. Пособие для пединститутов. М., 1961.

65. Гордиенко Н.С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов. -М., 1984.

66. Горн В.Ф. Василий Шукшин. Штрихи к портрету. — М., 1993.

67. Громыко М.М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири. (XVII— первая половина XIX века). Новосибирск, 1975.

68. Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991.

69. Громыко М.М., Бугаев А.В. О воззрениях русского народа. М.,2000.

70. Дедков И.А. Живое лицо времени: Очерки прозы семидесятых-восьмидесятых. М., 1986.

71. Дедков И.А. Возвращение к себе. -М., 1978.

72. Дедков И.А. Меж небом и землёй // Дружба народов. 1977. — № 3.

73. Деревенская проза: создатели и герои. М., 2004.

74. Демин В.Н. Заветными тропами славянских племен. М., 2002.

75. Дудина JI. Синтез "лирического" и "социального" в творчестве Е. Носова // Русская речь. 1982. —№ 1.

76. Дунаев М.М. Вера в горниле сомнений: Православие и русская литература в XVII XX вв. - М., 2003.

77. Ерёмин И.П. Литература Древней Руси (этюды и характеристики). -М., 1976.

78. Ерёмина В.И. Миф и народная песня (к вопросу об исторических основах песенных превращений) // Миф. Фольклор. Литература. Л., 1978.

79. Епископ Павел. От святой купели и до гроба. Краткий устав жизни православного христианина. Типография Уссурийской Свято-Троицкой Николаевской обители, 1915.

80. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. — Петрозаводск, 1995.

81. Залыгин С.П. Разумный союз с природой // Писатель и время: Сборник документальной прозы. М., 1988. С. 118.

82. Залыгин С.П. Рассказ и рассказчик (О творчестве В. Белова) // Залыгин С.П. Литературные заботы (Очерки). -М., 1979.

83. Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.,1997.

84. Золотусский И.П. О прозе Василия Белова // Золотусский И.П. Тепло добра. -М., 1970.

85. Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.

86. Ильин И.А. О семье // От любви к любви. Призвание брака. — М.,2006.

87. Ильин И.А. Историческая судьба и будущее России. М., 1995.

88. История русской церкви. Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1991.

89. История литературы и мифология. М., 1975.

90. Казаков B.C. Мир славянских богов. — М., 2000.

91. Кайсаров А.С., Глинка Г.А., Рыбаков Б.А. Мифы древних славян. Велесова книга. Саратов, 1993.

92. Капица Ф.С. Славянские народные верования, праздники и ритуалы. М., 2006.

93. Ключевский В.О. Православие в России. М., 2000.

94. Ковский В.Е. Между прошлым и будущим. Заметки о деревенской теме в современном литературном процессе // Дружба народов. 1979. - № 6.

95. Кожемяко B.C. Валентин Распутин. Боль души. М. 2007.

96. Кожинов В.В. Сюжет, фабула, композиция // Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. — М., 1964.

97. Колобаева JI.A. В. Распутин — рассказчик // Русская словесность. — 2002. № 2.

98. Коринфский А.А. Народная Русь: круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц. — Смоленск, 1995.

99. Коробов В.И. Василий Шукшин. М., 1984.

100. Костомаров Н.И. Славянская мифология. Исторические монографии и исследования. -М., 1995.

101. Костомаров Н.И. Быт и нравы русского народа в 16-17 столетиях. -Смоленск, 2003.

102. Котенко И.И. Валентин Распутин. Очерк творчества. М., 1988.

103. КрасиковаЕ.В. О символах в повести В.Распутина «Пожар» // Русская речь. 1987. - Июль-август.

104. Кривошеев Ю.В. Религия восточных славян накануне крещения Руси.-Л., 1988.

105. Круглов Ю.Г. Русские народные обрядовые песни: учебное пособие для пединститутов. — М., 1989.

106. Кузина А.Н. Структура художественного мира в повести В. Распутина «Последний срок» // Вестн. Амур. гос. ун-та. Благовещенск, 2000.

107. Курбатов В.Я. Валентин Распутин: личность и творчество. М.,1992.

108. Курбатов В.Я. Прощание для встречи // Распутин В.Г. Живи и помни. -М. 2002.

109. Лаврентьева Л.С., Смирнов Ю.И. Культура русского народа. -СПб., 2004.

110. Лапченко А.Ф. «Память» в повестях В. Распутина // Вестник ЛГУ. -1983.-№44.

111. Лебедев Ю.В. Духовные основы русской классической литературы // Литература в школе. 2002. - № 1.

112. Лебедев Ю.В. Русская литература 19 века. — М., 2002.

113. Лебедев Ю.В. История русской литературы 19 века. В 3 частях. -М., 2008.

114. Левкиевская Е.Е. Мифы русского народа. М., 2003.

115. Леонтьев К.Н. ПСС. Т. 3: Произведения 1864-1876 гг. СПб.,2001.

116. Липин С.А. Человек глазами природы. М., 1985.

117. Литература и фольклорная традиция. Вопросы поэтики. Изд-во Саратовского университета, 1980.

118. Лихачёв Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1971.

119. Лихачёв Д.С. Земля родная. М., 1983.

120. Лихачёв Д.С. Исследования по древнерусской литературе. Л.,1986.

121. Лосский Н.О. Условия абсолютной свободы. -М., 1911.

122. Лопухин А.П. Библейская история Ветхого Завета. М., 1990.

123. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

124. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993.

125. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994.

126. Лосская-Семон М.В. Несколько замечаний по поводу религиозного призвания русской литературы // Русская литература. 1995. - № 1.

127. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. — СПб.,2002.

128. Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб., 1998.

129. ЛяцкийЕ.А. Вступительная статья // Сказки. Утехи досужие. -Петроград, 1912.

130. Мартазанов A.M. Идеология и художественный мир «деревенской прозы» (В. Распутин, В. Белов, В. Астафьев, Б. Можаев. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. -СПб., 2007.

131. Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная силы. Куль хлеба. -Смоленск, 1995.

132. МедришД.Н. Литература и фольклорная традиция // Вопросы поэтики. Саратов, 1980.

133. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.

134. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М., 1994.

135. Мелетинский Е.М. Герой волшебной сказки: Происхождение образа.-М., 1958.

136. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники. М., 1963.

137. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. — М., 1986.

138. МитинГ. Слово, необходимое России // Литература в школе. — 1990.- №5.

139. Митрополит Трифон (Туркестанов).Древнехристианские и Оптинские старцы. Путь к совершенной жизни: О русском старчестве. — М., 2005.

140. Митрополит Николай Ярушевич. Земная жизнь приготовление к жизни вечной // Свет будущей жизни: о смерти и бессмертии. - М., 2006.

141. Нидерле Л. Славянские древности. М., 2000.

142. От осени до зимы: Хрестоматия. М., 1994.

143. ПанаринА.С. Православная цивилизация в глобальном мире. -М., 2003.

144. Панкеев И.А. В. Распутин. По страницам произведений. М.,1990.

145. Панкеев И.А. Обычаи и традиции русского народа. М., 1999.

146. Панкин Б. Прощание и встречи с Матёрой // Дружба народов. -1978.-№2.

147. Панкин Б. Строгая литература. Литературно-критические статьи и очерки.-М., 1982.

148. Панченко A.M. О русской истории и культуре. СПб., 2000.

149. Перевалова С.В. Автор и герои в прозе В.Г. Распутина 1990-2000-х годов // Русская словесность. 2006. - № 8.

150. Передреев А.К. Любовь на окраине: стихотворения. М., 1988.

151. Пестов Н.Е. Христианский брак. М., 1996.

152. Петров А.А. Славянская мифология. М. 2003.

153. Петрухин В.Я. О функциях космологических описаний в погребальном культе // Обычаи и культурно-дифференцирующие традиции у народов мира. -М., 1979.

154. Петрухин В .Я. Начало этнокультурной истории Руси. — Смоленск,1995.

155. Писатель и время: Сборник документальной прозы. М., 1988.

156. Платонов О.А. Русская цивилизация. М., 1995.

157. ПодзороваН. Злободневное и вечное в прозе В. Распутина // Наш современник. — 1978. № 10.

158. Православное поминовение усопших. Новосибирск, 1997.

159. Проблемы русской советской литературы. 50-70-е годы / Под ред. В.А. Ковалева. Л., 1976.

160. Пропп В.Я. Русская сказка. М., 2000.

161. Протоирей Артемий Владимиров. Слово на родительскую субботу // Свет будущей жизни: о смерти и бессмертии. М. 2006.

162. Раба Божия Блаженная Ксения. СПб., 1992.

163. Ростовцева И.И. Сокровенное в человеке. Очерк творчества Е. Носова. Воронеж, 1968.

164. Русская народная обрядовая поэзия. Л., 1984.

165. Русские народные обрядовые песни: Учебное пособие для пединститутов. М., 1989.

166. Русские обычаи и обряды. М., 2005.

167. Рыбаков Б.А. Древняя Русь: сказания, былины, летописи. — М.,1963.

168. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1987.

169. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981.

170. Святитель Игнатий Брянчанинов. Собрание сочинений. В 7 тт. М., 2001-2003.

171. Святой праведный Иоанн Кронштадский. Живой колос. М., 1998.

172. Селезнёв Ю.И. Василий Белов. М., 1983.

173. Селезнёв Ю.И. Вечное движение. М., 1986.

174. Селезнёв Ю.И. Глазами народа. М., 1976.

175. Селезнёв Ю.И. Мысль чувствующая и живая. М., 1982.

176. Селезнёв Ю.И. Память созидающая. — Краснодар, 1987.

177. Селезнев Ю.И. Златая цепь. М., 1985.

178. Семенова С.Г. Валентин Распутин. М., 1987.

179. Семенова М.А. Быт и верования древних славян. СПб., 2000.

180. Сибирский фольклор. Вып. 1-3. — Новосибирск, 1971—1976.

181. Сигов В.И. Ещё не пели третьи петухи: Русская идея В.Шукшина. // Литературная газета. 1999. - № 29- 30.

182. Сирин А.Д. Свет распутинской прозы. Иркутск, 2007.

183. Смирнов В.А. Литература и фольклорная традиция. — Иваново,2001.

184. Современная русская советская литература. В 2 ч. / Г.А. Белая, А.Г. Бочаров, В.Д. Оскоцкий. М., 1987.

185. Соколова Л.В. Язык «деревенской» прозы 1980-1990-х гг. (В. Распутин, В. Астафьев) и «учительная» традиция русской литературы. -Испания: Издание Гранадского университета, 2008.

186. Соловьёв B.C. Сочинения в 2 т. М. 1988.

187. Старикова Е.Б. Жить и помнить // Новый мир. 1977. - № 11.

188. Старикова Е.Б. Обратимся к жизни // Вопросы литературы. — 1977.- № 9.

189. Страхов Н.Н. Борьба с Западом в нашей литературе. Т. 1-3. СПБ.,1890.

190. Сурганов В.А. Человек на земле. -М., 1981.

191. Творогов О.В. Литература Древней Руси. М., 1984.

192. Терещенко А.В. Быт русского народа. — М., 1999.

193. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 1990.

194. Токарев С.А., Филимонова Т.Д. Обряды и обычаи, связанные с растительностью // Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы: Исторические корни и развитие обычаев. — М., 1983.

195. Топоров В.Н. Из славянской языческой терминологии. М., 1989.

196. Топоров В.Н. Изобразительное искусство и мифология. Мифы народов мира. -М., 1980.

197. Троицкий Е.С. Что такое русская соборность. М., 1993.

198. Турков А. Давние грозы // Дружба народов. 1988. — № 4.

199. ТяпугинаН.Ю. Поэтика Достоевского. Символико-мифологический аспект. Изд-во Саратовского педагогического ин-та, 1996.

200. У Бога все живы. Православный обряд погребения. М., 1995.

201. Урбан А. Философичность художественной прозы // Звезда. -1978. -№ 9.

202. Урманов А.В. Художественное своеобразие повести В. Распутина «Прощание с Матерой ». М., 1986.

203. Урнов Д.М. О близком и далёком // Литература и современность: Сборник.-М., 1989.

204. Фейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1978.

205. Федоров Н.Ф. Философия общего дела: в 2 т. М., 2003.

206. Флоровский Георгий. Блаженство страждущей любви // Флоровский Георгий. Из прошлого русской мысли. М., 1998.

207. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2002.

208. Холодова З.Я. Художественное мышление М.М. Пришвина. Содержание, структура, контекст. Иваново, 2000.

209. Хомяков А.С. Сочинения: В 2 тт. М., 1994.

210. Хомяков А.С. О возможности русской художественной школы. Русская эстетика и критика 40-50-х годов XIX века. М., 1982.

211. Христа ради юродивые: исторический очерк и жития сих подвижников благочестия / священник Иоанн Ковалевский. М., 1991.

212. ЧалмаевВ.А. «Воздушная воздвиглась арка.» // Вопросы литературы. — 1985. № 6.

213. ЧалмаевВ.А. Храм Афродиты. Творческий путь и мастерство Евгения Носова. -М., 1972.

214. Шмеман А. Таинство любви // От любви к любви. Призвание брака. М., 2006.

215. Шапошников В. Валентин Распутин. Новосибирск, 1978.

216. Юдин А.В. Русская традиционная народная духовность. М., 1994.1. Справочники и словари

217. Бычков А.А. Энциклопедия языческих богов. Мифы древних славян. -М., 2001.

218. ДальВ.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М.,2005.

219. Литература и Культура Древней Руси. / Словарь-справочник. -М., 1984.

220. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М., 1996.

221. Молотков С.Е. Православная энциклопедия для православного христианина. Основы церковной жизни. СПб., 2000.

222. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка // РАН. М., 2003.

223. Полная энциклопедия народного быта: В 2 т. / Панкеев И.А. М.,1998.

224. Русская философия. Словарь. -М., 1995.

225. Русский патриотизм. Словарь. М., 2003.

226. Русское мировоззрение. Словарь. М., 2004.

227. Русская изба: Иллюстрированная энциклопедия. СПб., 1999.

228. Русские свадебные песни Сибири / Сост. Р.П. Потанина. -Новосибирск, 1979.

229. Славянская мифология: Энциклопедический словарь. — М. 1995.

230. Славянские древности: Этнолингвистический словарь: В 2 т.1999.

231. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений.2003.