Казачье самоуправление в годы гражданской войны 1917-1920 гг.: на материалах Дона и Кубани тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Кравченко, Светлана Станиславовна

• Кравченко, Светлана Станиславовна
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Кравченко, Светлана Станиславовна

ВВЕДЕНИЕ.3

Раздел 1. Политический потенциал и специфика трансформации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в обстановке революционного кризиса 1917 г.30

Раздел 2. Расцвет казачьего самоуправления и создание казачьих государственных образований Дона и Кубани в условиях обострения гражданской войны (1918-1919 гг.).86

Раздел 3. Крах политики автономизма и особенности эволюции казачьего самоуправления в условиях разгрома белого движения .139

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Казачье самоуправление в годы гражданской войны 1917-1920 гг.: на материалах Дона и Кубани»

Актуальность исследования обусловлена современным периодом развития российского общества и государства, процессом осуществления демократических преобразований и становления федеративной модели, в рамках которой значительные права предоставлены российским регионам - субъектам Федерации. Данная модель предполагает широкое развитие различных форм местного самоуправления, как на низовом уровне, так и I на уровне субъектов Федерации, приобретения ими, в соответствии с Конституцией РФ, значительных прав и возможностей для поступательного регионального развития и формирования различных форм местной власти, местного общественного устройства российских областей, краев и республик.

В данной связи, исторический опыт различных форм самоуправления существовавших в обществе ранее заслуживает, на наш взгляд, пристального внимания. При этом особой ценностью обладает опыт этнокультурной автономии и самоуправления. В этом контексте одной из ярких страниц российского самоуправления, не смотря на свой кризисный характер и глубину общественных потрясений происходивших в это время, представляет собой период гражданской войны, когда на российском политическом пространстве формировались различные модели самоуправляющих территорий и этносов. В их рамках данные региональные сообщества стремились выйти из того затяжного общественно-политического кризиса, в который российский социум погрузился в период мировой войны и последующей за ней масштабных революционных потрясений.

Одной из ярких страниц данного опыта становления региональных форм самоуправления является опыт становления самоуправления в казачьих областях Юга России в период гражданской войны. Действительно в годы всеобъемлющего кризиса российского общества и государства казачьи области российского Юга, в частности Дона и Кубани попытались создать собственные формы широкой автономии, независимое от центральной власти общественной устройство институты и системы власти. В этот период самоуправления казачьих областей пережило значительную эволюцию от самоуправляющихся этнокультурных казачьих анклавов до создания, практически самоуправляющихся государственных образований, которые вели относительную самостоятельную политику, имели свои учреждения, системы власти, армии и т. д.

В данный период самоорганизация казачьих сообществ Дона и Кубани достигла достаточно высокого уровня, который признавался и центральным большевистским правительством и правительством генерала А. И. Деникина на Юге России, также претендовавшим на всероссийскую государственную власть. В годы автономного существования данных областей возникли и относительно успешно развивались государственные и общественные структуры призванные обеспечить казачьему населению Дона и Кубани защиту от кризисных потрясений в центре страны. В их рамках создавались системы взаимодействия между данными областями, предпринимались попытки, хотя в ряде случаев и безуспешные, создание надгосударственных объединений для координации внутренней и внешней политики данных государственных образований.

Поступательное развитие различных форм казачьего самоуправления на Юге России было прервано в 1920 г. После поражения антибольшевистского движения на Юге России здесь устанавливается, как и на остальной территории страны, советская власть. Однако все же, несмотря на это, даже большевистские власти не смогли окончательно перечеркнуть итоги развития местного самоуправления на Дону и Кубани, и им также приходилось искать оптимальные формы для административно-территориального устройства различных областей Юга России, теперь уже в рамках Советской Федеративной системы. I

При анализе степени научной разработанности проблемы, на наш взгляд, необходимо упомянуть труды исследователей посвященных истории и традициям казачьего самоуправления до революции 1917 г., в ходе которой и в последующий период гражданской войны произошла его значительная трансформация, изменившая весь уклад и принципы социальной организации казачьего сообщества. При исследовании проблемы в дореволюционной историографии основное внимание уделялось вопросу формирования и становления традиций самоуправления Донского и Кубанского казачьих войск, в период заселения и освоения казаками южно-российских земель. В данных работах обосновывались и исследовались особенности и специфика внутренней организации казачьего сообщества и тех социальных, властных механизмов которые позволяли осуществлять управления казачьими областями на основе исторических традиций народоправства и автономии.1 Анализ историографии непосредственно относящейся к исследуемому отрезку исторического времени 1917-1920 гг. позволяет выделить два основных периода в ее развитии. Первый из них относится к 1917-1980-м годам XX в. Второй охватывает 90-е годы, а также начало нынешнего столетия. В свою очередь, в зависимости от конкретно-исторической ситуации, в рамках рассматриваемых периодов мы выделяем несколько специфических этапов.

1 Ригельман А.И. История донских казаков. Ростов-на-Дону, 1992; Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. Спб., 1858; Савельев Е.П. Средняя история казачества. Новочеркасск, Ч. 2. 1916; Сухорукое В. Историческое описание войска Донского // Дон. №2. 1990; Потто В. А. Два века терского казачества (1577 - 1801). Ставрополь, Т. 1-2. 1991; Фелицин Е.Д. Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывшего Черноморского, Линейного и Кубанского казачьих войск. Екатеринодар,1888; Короленко П.П. К биографии генерала Бескровного // Кубанский сборник. Екатеринодар, Т. 10-11.1905; Материалы по истории Кубанского казачьего войска // Кубанский сборник. Екатеринодар, Т. 13. 1908; Переселение казаков на Кубань в 1861 г. // Кубанский сборник. Екатеринодар, Т. 16. 1911; Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, Т. 1-2. 1910-1913 идр.

В советской историографии (1920-1990 гт.) тема становления казачьего самоуправления в период гражданской войны 1917-1920 гт. и формирования казачьей государственности, деятельности антибольшевистских казачьих правительств Юга России освещалась, главным образом, в комплексе с изучением истории революции и гражданской войны в России. Причем, исследовалась данная проблема, как правило, с позиций негативного отношения к ней, в связи с чем, эти исследования,' на наш взгляд, нельзя назвать полностью объективными и непредвзятыми.

Литература 20-х гг. прошлого столетья отражала характер процесса, складывания антибольшевистских государственных образований, в том числе, и на российском Юге и процесс их выхода на арену гражданского противостояния. Его главная негативная особенность, по мнению первых советских исследователей, заключалась в доминировании в возникших казачьих государственных образованиях «отживающих слоев и классов», преобладании в них, не решенных классовых и земельных противоречий и создании не жизнеспособной управленческой структуры, в которой преобладали кадры бывшей царской бюрократии и представители буржуазной казачьей верхушки.2

При этом основное внимание авторами обращалось не на исторические, а на концептуальные вопросы политического характера возникшего в годы гражданской войны казачьего самоуправления, тенденции его развития, а также проблемы взаимоотношения различных социальных, военно-политических сил, формирующих его. В, частности,

2 Лола М. О кубанском казачестве. Ростов-на-Дону - Краснодар, 1926; Ладоха Г. Очерки гражданской борьбы на Кубани. Краснодар, 1923; Гольдентул И. Земельные отношения на Кубани. Краткий исторический очерк. Ростов - на - Дону, 1924; Скворцов С.А. Землевладение в Кубанской области. Использование земель общинами Кубани. Краснодар, 1925; Горюнов П.О. О казачьем вопросе. М., 1926; Пономарев А. А. К характеристике расслоения северо - кавказской деревни. Ростов-на-Дону, 1925 и др.

3 Калинин И. Русская Вандея. М., 1926; Янчевский Н. Гражданская борьба на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 1927; Янчевский Н.Л. Очерк истории на Юго-Востоке (1917 -1920). Ростов -н/Д., 1924; Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Т. 1 - 2. М., 1925; Калинин И.В. В стране брату шек. М., 1923; Питковский С. Гражданская война в России (1918 - 1920). М., 1925; Какурин Н.Е. Гражданская война 1918-1921 / H. Е. Какурин, И.И Вацетис. СПб., 2002 и др. получили господствующее распространение взгляды на процесс создания различных форм казачьего самоуправления на российском Юге, как своего рода ретроградный политический эксперимент, направленный в своей сути против устанавливающейся по всей стране прогрессивной Советской власти.

Советскими авторами в большинстве случаев возникшие на Юге в годы гражданской войны формы местного казачьего самоуправления, рассматривались как не жизнеспособные, следствием чего стало их устранение и распад в исторически обозримых рамках острой гражданской конфронтации. Это предопределяло парадоксальное отношение к государственным мероприятиям казачьих антибольшевистских правительств как к регрессивным новациям, отмирающим в процессе складывания новой большевистской государственности.4

Большая часть российских зарубежных исследователей представляющих русскую эмиграцию за рубежом, относящихся в годы гражданской войны к Белому движению, рассматривали процесс становления казачьего самоуправления на Белом Юге в этот период, в контексте установившейся здесь диктатуры генералов, отрицая его самостоятельное историческое значение.5 В данной связи показательным было то, что сами руководители Белого движения на Юге России, как в теории, так и на практике, исходили из того, что возникшая здесь система казачьего самоуправления, развивается в сепаратистском русле и рассматривали ее в контексте ее противопоставления общероссийской.

4 Покровский М.Н. Противоречия г-на Милюкова. М., 1922; Граве Б.Б. К истории классовой борьбы в России в годы империалистической войны. М.; JL, 1926; Стальным В. Кадеты (конституционно-демократическая партия народной свободы). Харьков, 1929 и др.

5 Залесский П.Н. Главные причины неудач белых движений на Юге России// Белый архив. Париж, 1928; Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917 - 1918 гг. Б. М., Ч. 1-5; Милюков П.Н. Россия на переломе; большевистский период русской революции. Т. 1-2, Париж, 1927; Мамонтов С.И. Не судимы будем: Походы и кони. М., 1999; Ильин И.А. Белая идея // Ильин И.А. О грядущей России. Избранные статьи. М., 1993 и др. власти в лице правительства А.И. Деникина.6 С ними были абсолютно не согласны казачьи историки, которые видели становление различных форм самоуправления Донского и Кубанского казачества и создание казачьих государственных образований в годы гражданской войны в качестве временных переходных форм общественного и государственного устройства российского Юга, существующих лишь на время* «великой российской смуты». Они отрицали их сепаратистский характер и указывали на чрезвычайность обстоятельств и времени их формирования, исторически оправдывающих, по их мнению, возникновение данных режимов.7

Среди советских авторов, что впрочем не вызывает особого удивления, как правило, в целом, преобладало отношение к казачьим государственным образованиям на Юге России как к неким псевдогосударственным структурам, в рамках которых неприкрыто осуществлялась эксплуатация и насилие по отношению к трудовому казачеству. Они считали исторически оправданным и закономерным, полное и окончательное восстановление власти Советов в казачьих областях Дона и Кубани в ходе гражданской войны, а затем проведение на их территории социалистической реконструкции, призванной устранить последние следы существования здесь антибольшевистских режимов различных типов и ориентаций. Для них важным и необходимым, представлялись установление на нем тех государственных и политических порядков, которые утвердились на территории большевистской России и, следовательно, дальнейшее продвижение казачьих областей по пути «исторически прогрессивного» развития.

Работы 30-х -50-х годов по содержанию в подавляющем большинстве, являлись работами идеологическими, то есть решали задачи

6 Деникин Л.И. Очерки русской смуты: Вооруженные силы Юга России. Распад Российской империи. Октябрь 1918 - январь 1919. Мн., 2002; Врангель П. Записки. Ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920г. 'Г. 2. Мемуары. Мн., 2002.

7 Шкуро А., Краснов П., Врангель П., Донское П. Трагедия казачества. М., 1994 и др. по формированию общей для всей страны системы государственной власти и идеологии. В то же время очень важным процессом стало постепенное овладение, и переход в исторических работах данного времени к последовательно научным формам исследования проблемы. Это был первый, но необходимый шаг, на пути создания предпосылок научного изучения различных форм казачьего самоуправления, и казачьей государственности Дона и Кубани.

Как следствие, в 30 — в 50-х. гг. выходят исследования об обстоятельствах военно-политического краха казачьей государственности на Юге России. Подчеркивается реакционная сущность создаваемых на о

Дону и Кубани бело-казаками систем государственного устройства. В 3050-х гг. заметно усилилась тенденция квалифицировать деятельность всех белых правительств на Юге России, как контрреволюционную, идущую в разрез с интересами трудящихся масс.9 В подобного рода работах изучался процесс развития и укрепления советской власти на Юге страны в контексте процесса закономерного распада белых государственных образований, а также другие вопросы, рассматривавшиеся как проблемы, прежде всего, классовой борьбы угнетаемых социальных слоев и классов в годы существования белогвардейских режимов.

В конце 50-х - в 60-х гг. появляются более широкие возможности для изучения эволюции различных форм казачьего самоуправления на Юге России и их перехода в сферу начального государственного строительства. В это историческое время происходят изменения в советской политической

8 Лихницкий II. Классовая борьба и казачество на Кубани. - Ростов-на-Дону, 1931; Кулиш И. Расслоение кубанского казачества в конце XIX - начале XX вв.//Труды Кубанского пединститута. Краснодар, Т. 1. 1930; Антонов-Овсиенко В. А. Записки о гражданской войне. М., 1933; Зайцев А.А. 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны в СССР. Т. 1. М., 1935; Мухоперец И.М. Годы грозовые. М., 1958; Гимпельсон Е.Г. Ограбление хозяйства Юга России интервентами и белогвардейцами в 1919 г. //Исторические записки, 1950; Иванько Н.И. За власть Советов. Ставрополь 1957 и др.

9 Егоров А.И. Разгром Деникина (1919г. ). М., 1931; Меликов В.А. Сталинский план разгрома Деникина. М., 1938;Кузьмин Н.Ф. К истории разгрома белогвардейских войск Деникина.//Вопросы истории. 1956 и др. системе. Это вызвало определенную переоценку взглядов исследователей на некоторые аспекты казачьей государственности. Общественная атмосфера в СССР, которая позднее получила наименование «оттепели», создала предпосылки для относительного плюрализма в освещении истории гражданской войны и предоставила возможность для разработки более широкого круга вопросов связанных с Белым движением, а следовательно, и формированием на Юге казачьей государственности.

В это время увеличивается внимание историков к историческому периоду, последовавшему сразу же за Октябрьской революцией. Политическое осуждение культа личности вызвало некоторый интерес к альтернативным направлениям общественного, государственного строительства в годы гражданской войны. Период 1917-1920 гг., в целом, трактовался авторами, как время складывания советской политической и государственной системы, в которой утверждались «ленинские нормы» общественной жизни, искаженные затем, в период «культа личности».10 Исследователи подчеркивали ее превосходство над политической и государственной системой созданной казачьими сепаратистами и генералом Деникиным на Юге России, что и позволило большевикам одержать победу в гражданском противостоянии.

В этот период, впервые начинается изучение таких аспектов формирования казачьей и вообще белой государственности, как ее хронологические и территориальные границы, вопросы связаннее с ликвидацией существовавших ранее на Юге России советских государственных образований, а также различные аспекты становления различных форм казачьего самоуправления и государственного строительства белого Юга.11 Впрочем, как и ранее авторами данного

10 Агурев K.B. Разгром белогвардейских войск Деникина (октябрь 1919 - март 1920 гг.). М., 1961; Рыбаков М.В. Против Деникина. М., 1962 и др.

Берз Л.И., Хмелевский К.А. Героические годы. Октябрьская революция и гражданская война на Дону. Ростов -н /Д., 1964 и др. периода подчеркивается антинародная сущность и реакционность казачьих режимов, что и обусловило их неприятие населением региона.

Характеризуя историографию 60-х гг. в целом, можно отметить, что в этот период был сделан шаг в направлении становления научных форм и результатов исследовательской работы; появилась возможность шире привлекать архивные материалы по истории казачьего самоуправления на

Дону и Кубани в период гражданской войны. Произошел количественный рост исследований по проблеме становления структуры и характера

1 ^ казачьих государственных образований на антибольшевистском Юге. ~

С конца 60-х гг. в советской историографии начинается переход к научно-публицистическим работам. Наращиванию элементов научного анализа в изучении истории гражданской войны способствовал более широкий доступ исследователей к историческим архивам. На данной основе, обращаясь к теме южно-российской антибольшевистской казачьей государственности, анализируя причины ее краха, историки стремились показать ее противоположность государственной системе созданной большевиками в центре страны и политической практике сложившейся на территории контролируемой советским правительством.13

В 70-х - 80-х гг. достаточно широкое распространение получает изучение влияния антибольшевистской идеологии на процесс формирования казачьих самоуправляющихся государственных структур. Появляется и научный интерес и к другим аспектам существования казачьих государственных образований, которые в целом, продолжали рассматриваться только как несвойственный и отмирающий элемент существовавшей в 1917-1920 гг. государственной и политической системы.14

12 Лаверычев В.Я. По ту сторону баррикад. М., 1967; Соловьев О.Ф. Великий Октябрь и его противники. М., 1968; Фрайман А. Л. Форпост социалистической революции. Л., 1969 и др.

13 Алексашенко А.П Крах деникинщины. М., 1966; Спирин Л.М. Классы и партии в гражданской войне в России (1917-1920 гг.). М., 1968 и др.

14 Поликарпов В.Д. Пролог гражданской войны: История изучения. М., 1976; Седина A.M. На крутом повороте. T.I. М., 1976; Гимпельсон Е.Г. Военный коммунизм»: политика, практика, идеология. М., 1973; Минц И.И. История Великого Октября. Т.З. М., 1979 и др.

Расширение источниковой базы на основе вовлечения региональных архивов позволило создать целый ряд обобщающих и научно-популярных работ по истории гражданской войны в отдельных регионах Юга России, в которых, в числе прочих вопросов, таких как военно-политическая борьба с белыми, установление на Юге России советской системы, затрагивалась и практика строительства казачьих самоуправляющихся структур. Продолжалось также изучение характера контрреволюционной деятельности казачьих правительств. Правда, все же, этот аспект оставался второстепенным в сравнении с политическим и организационным, которым исследователи уделяли главное внимание при анализе положения казачьей государственности Дона и Кубани в годы гражданской войны.15

В 70-80-х гг. целый ряд работ был посвящен складыванию и функционированию органов государственного управления и политическим лидерам белого Юга, в том числе и казачьим автономистам, непосредственно осуществляющих руководство процессом государственного строительства на Дону и Кубани, эволюции их взглядов и политических идей, институциональной организации белого тыла во время военных действий.16

Заметным событием этого историографического периода стал выход в свет обобщающих работ по истории гражданской войны, которые стали своеобразным подведением итогов изучения проблем общественного и

15 Этенко Л.Л. Большевистские организации Дона и Северного Кавказа в борьбе за власть Советов. Ростов -н/Д., 1972; Козлов Л.И. На историческом повороте. Ростов -н/Д., 1977; Сергеев B.H. Банкротство мелкобуржуазных партий на Дону. Ростов -н/Д., 1979; Кугиев В.Д. Октябрь и Советы на Тереке (1917 —1918 ). М., 1979; Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа (1919 -1921 гг.) М., 1979 и др.

16 Ермолин Л.П. Казачество и революция. М., 1982; Футорянский Л.И. Казачество в период буржуазно -демократической революции в России. М., 1974; Иоффе Г.З. «Белое дело» Генерал Корнилов. М., 1989; Кадетская контрреволюция и ее разгром; октябрь 1917 - 1920 гг. М., 1982; Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции М., 1977; Зимина В.Д. Крах германофильской монархической контрреволюции на Юге России в годы Гражданской войны и интервенции. Калинин, 1989; Карпенко С.А. Материальная помощь международного империализма врангелевскому режиму.//Гражданская война на Юге республики Тезисы Северо-Кавказской региональной конференции историков СССР, посвященных 70-летию создания и боевых действий на защите завоеваний Октября. Новочеркасск, 1989 и др. государственного строительства в годы Октябрьской революции и

17 гражданской войны советской историографией. Опираясь на громадный фактический материал, в том числе региональный, эти обобщающие исследования содержали среди прочего концептуальные объяснения причин государственного и политического распада казачьих режимов.

Таким образом, исследования отечественных историков 70-х - 80-х гг. охватили значительную часть аспектов процесса формирования казачьего самоуправления и складывания казачьей государственности, внутренней и внешней политики данных режимов в исследуемый период. В эти годы был сделан важный шаг по изучению не только политико-организационной системы существовавшей на казачьих территориях Юга России, но также и по исследованию ее внутренней структуры, системы государственного управления на белых казачьих территориях. Тем самым были созданы идейные и эмпирические предпосылки научной постановки проблемы казачьего самоуправления в годы гражданской войны, как целостного, конкретно-исторического явления.

Новейшая историография (с конца 1980гг. по настоящее время) проблемы имеет целый ряд особенностей своего развития. Во-первых, она развивалась в процессе качественных социальных трансформаций советского и российского общества. Во-вторых, если до 1991 г. она развивалась преимущественно в рамках одной господствующей теоретико-концептуальной парадигмы, то после 1991 г. происходит наводнение исторической науки сразу всеми существующими концепциями исторического развития. Хотя, конечно, большинство из этих концепций появились не на пустом месте, а существовали в скрытой форме как

17 Минц И.И. Год 1918-й. М.,1982; Поликарпов В.Д. Начальный этап гражданской войны: История изучения. M., 1980; Поляков Ю.А. Советская страна после окончания гражданской войны. М., 1986; Гражданская война в СССР. T.1 - 2, М.,1986; Иоффе Г.З. Великий Октябрь и эпилог царизма. М., 1987; Думова Н. Г. История советского рабочего класса. В 6 т. М., 1984; Минц И.И. История Великого Октября. В 3-х т. Изд. 2-е. М„ 1977-1979 и др. объяснительная тенденция и раньше, когда были созданы основные идейные и эмпирические предпосылки их возникновения.

По всей видимости, можно обозначить этап развития новейшей историографии: с конца 1980-х по настоящее время. Данный период исторического времени характеризуется для исторической науки минимумом идеологического контроля со стороны государства. Исходя из этого, этап новейшей историографии характеризовался, прежде всего, расширением предмета исторической литературы, привлечением в ряде

18 исторических исследований общественного мнения к так называемым «фигурам умолчания» и «белым пятнам» отечественной истории, в том числе и к существовавшим в 1917-1920 гг. формам казачьего самоуправления на Белом Юге, опыту формирования и деятельности белых политических режимов альтернативных большевистскому.

Выявленные факты противопоставлялись мифологизированной, официальной истории гражданской войны и российского общества. Возрос интерес к исследованию тех социальных сил, которые стояли у истоков формирования казачьего самоуправления на Дону и Кубани, рассматривались позиции в рядового казачества, в процессе формирования

19 казачьей автономии.

Новейший период развития отечественной историографии принес в изучение истории антибольшевистского движения и в частности казачьего самоуправления в период гражданской войны, ряд новых для современной отечественной историографии концепций. Это, прежде всего, концепция «альтернативной истории» и «концепция модернизации». Они позволили

18 Гражданская война в России: перекресток мнений. М., 1994; Поликарпов В.Д. Военная контрреволюция в России. 1905 -1917 гг. М., 1990; Трукан Г.А. Путь тоталитаризму.(1917 -1929 гг.). М., 1994; Денисов C.B. Белая Россия. СПб., 1991; Федюк В.П. Деникинская диктатура и ее крах. Ярославль, 1990; Карпенко С.В. Крах последнего белого диктатора. М., 1990; Поликарпов В.Д. Военная контрреволюция в России. М.,1990; Поляков Ю.А. Гражданская война в России (Поиски нового видения) II История СССР. 1990 и др.

19 Зайцев А.А. Изменения в социальной психологии казачества в годы Октября и гражданской войны. М., 1991; Куценко И.Я. Кубанское казачество. Краснодар, 1993; Венков А.В. Донское казачество в гражданской войне (1918-1920 гг.). Ростов -н /Д., 1992 и др. рассмотреть проблемы казачьих автономных образований существовавших в 1917-1920 гг., в том числе и проблемы местного казачьего самоуправления в более широком контексте. В этот период вышло в свет большое количество исследований посвященных общественнополитической жизни казачества в годы Первой Мировой войны, которые непосредственно предшествовали революционным потрясениям и гражданской войне в России.20

В конечном счете, новый период историографии проблемы был связан с либеральными изменениями, начавшимися с 1990-х гг. Под их влиянием в ряде исследований, наметился пересмотр общих концептуальных положений, определяющих фундаментальные теоретико

21 методологические характеристики исследуемого периода, а также началась разработка принципиально нового направления исследований, связанного с изучением казачьих автономий и антибольшевистского движения на Юге вообще, как не сложившейся государственной и политической альтернативы большевизму, истории ее противостояния большевистскому режиму."" Здесь на первый план выходила проблема соотношения программных установок и практики казачьих автономий в процессе их перехода к созданию собственных государственных образований. Хотя именно главный, на наш взгляд, элемент - сам процесс

20 Гордеев А. История казаков: Великая война 1914 - 1918 гг. М., 1993; Первая мировая война. Дискуссионные проблемы. М., 1994; Воскобойников Г.Л. Казачество в первой мировой войне. М., 1994; Трут В.П. Казачий излом. Ростов-на-Дону, 1997; он же. Казачество России в период Первой мировой войны. Ростов — на - Дону, 1998 и др.

21 Ушаков А. И. Белый Юг, ноябрь 1919 - ноябрь 1920. М., 1997; Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России: власть и массы. М., 1997; Яблочкина И.В. Рецидивы гражданской войны. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческие движения в Советской России. 19211925 гг. М., 2000; Шишкин В.А. Власть, политика, экономика. Послереволюционная Россия (19171928гг.). СПб., 1997 и др.

22 Трукан Г.А Антибольшевистские правительства России. М., 2000; Бутаков Я.А. Белое движение на Юге России: Концепция и практика государственного строительства (конец 1917—начало 1920 гг.). М., 2000; Ермаков В. П., Линец С.И. О некоторых причинах поражения Белого движения в годы Гражданской войны // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета, 1997; Славинг В. Гражданская война в России Белые армии. М, 2003; Карпенко С. В. Очерки истории Белого движения на Юге России (1917-1920 гг.). М., 2003; Кара-Мурза С.Г. Гражданская война (1918-1921 гг.). Урок для XXI века. М., 2003; Цветков В.Ж. Белогвардейская альтернатива: как собирались обустроить Россию Колчак, Деникин и Врангель // Родина. 2004. и др. формирования и эволюции казачьего самоуправления на Юге России так и не стал до сего дня предметом полноценного комплексного, пристального исторического анализа.

Исследователи также проявляли заметный интерес к вопросу возможного и в дальнейшем, после гражданской войны, сохранения казачьей автономии с ее собственной политической программой. Однако основное противоречие их концептуального подхода заключалось в том, что они же подчеркивали невозможность политического компромисса между большевиками и казачеством. В то же время несомненным достоинством многих работ данного периода является то, что их авторы в основном уже освободились от предвзятых идеологических оценок и пытались разобраться в мотивах государственной и политической деятельности лидеров и правительств казачьих образований белого Юга." Среди новых тем отметим изучение деятельности отдельных традиционных органов самоуправления казаков в рамках возникших в годы гражданской войны автономий: кругов, сходов, станичных собраний направленной на организацию хозяйственной жизни в них, что ранее практически оставалось вне поля зрения исследователей.24 Кроме того, усилился интерес к бытовой, сфере существования казачества, его повседневной жизни, обычаям и традициям казачьего сообщества, связанным с его самоорганизацией и самоуправлением.25

В новейший период значительно выросло количество монографической литературы, кандидатских и докторских исследований по

23 Венков A.B. Антибольшевистское движение на Юге России на начальном этапе Гражданской войны. Ростов н/Д, 1995; Устинкин С.В. Трагедия белой гвардии. Н.Новгород, 1995; Устинкин C.B. Красные и Белые. // Драма российской истории, большевики и революция. М., 2002; и др.

24 Бортневский В.Р. Белое дело - Люди и события. СПб., 1993; Зимина В.Д. Белое движение в годы гражданской войны. Волгоград, 1995 и др.

25 Горлова И., Манаенков А., Лях В. Культура кубанских станиц 1794 - 1917. Краснодар, 1993; Куракеева М.Ф. Семейная обрядность казаков Верхней Кубани. Черкесск, 1996; Лях В.И. Просвещение и культура в истории кубанской станицы. Краснодар, 1997; Бондарь Н.И. К вопросу о традиционной системе ценностей кубанского казачества // Из культурного наследия Славянского населения Кубани. Краснодар, 1997 и др. данной проблеме, качественно изменился характер этих исследований. В контексте проводимого исследования в отдельный блок работ выделим труды, в которых, проделав огромную работу по исследованию вновь открывшейся базы данных, ученые по-иному взглянули на многие черты казачьего самоуправления и вообще практики государственного б строительства на Юге России в годы гражданской войны в частности."

Но наряду с этим, анализируя историографию того времени, нельзя не отметить, что происходил ярко выраженный процесс смены оценок характера и внутренней сущности казачьей государственности, с негативных, на преимущественно позитивные, при явной на наш взгляд, идеализации и казачьих самостийников и белого движения в целом. Как нам представляется, такая логика исследования повторяет логику большинства работ предшествующего советского периода. В ряде случаев наблюдалась лишь знаковая переоценка, что представляется не вполне продуктивным в плане выявления истинных социальных характеристик и политической природы казачьего самоуправления и казачьей государственности в годы гражданской войны.

Особо следует сказать о зарубежной литературе посвященной гражданской войне на Юге России, в которой затрагивалось и положение казачества." Сегодня очевидно: в изучении истории гражданской войны в

26 Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. / Под общ. ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996; Федюк В.П. Белое движение на Юге России 1917-1920 гг. Дисс.док. ист наук. Ярославль, 1995; Слободин В.П. Белое движение в годы Гражданской войны в России- сущность, эволюция, итоги, 19171922гг.). Дисс.канд ист наук. М., 1994; Венков А.В Антибольшевистское движение на Юге России (1917 - 1920 гг.). Дисс. док. истор. наук. Ростов-н/Д., 1996; Бутаков Я.А Добровольческая армия и Вооруженные силы Юга России (концепции и практика гос строительства (дек 1917- март 1920). Дисс.канд. ист. наук. М., 1998; Ипполитов Г.М. Военная и политическая деятельность А.И. Деникина (1890 - 1947 гг.). Дисс.док. истор. наук. М., 2000; Зимина В.Д. Белое движение и российская государственность в период Гражданской войны. Дисс. док. ист.наук. Волгоград, 1998; Лукманов A.X. Деятельность общероссийских партий в армии февраль-октябрь 1917.Дисс.док. ист.наук. М., 2000; Сухенко А.Д. Добровольческое движение на Юге России- (19171920 гг.).Дисс.канд.ист.наук. Ростов н/Д., 2000; Тормозов B.T. Белое движение в Гражданской войне: (историография проблемы, 1918-1998 гг.). Дисс.док. ист наук. М, 1998; Цветков В.Ж. Аграрная политика в белогвардейских правительств Деникина и Врангеля, 1919-1920 гг. Дисс.канд. ист. наук. М., 1996 и др.

27 Фостер Л.А. Библиография русской зарубежной литературы 1918-1968. В 2 т. Boston, 1970; Mazour A.G. The writings of history in the Soviet Union.-Stanford, 1971; Lewin M. The Civil War: Dynamics and

России и других странах выполнена пока лишь предварительная научно-исследовательская работа, на которой, в большой степени, сказались как недостаток информации, так и политические пристрастия. В зарубежной историографии получил довольно широкое освещение процесс государственного строительства- на российском' Юге в годы гражданской войны28 благодаря наличию определенного числа работ о Белом движении (в 60-70-х годах на Западе оно изучалось более активно, чем в нашей стране, и, за редким исключением, с объективных позиций) вследствие чего, в западной, преимущественно англо-американской историографии, сложились довольно устойчивые имена историков, связанных с изучением тех или иных его проблем.

Одним из самых глубоких исследователей антибольшевистской государственности в годы гражданской войны на Юге России является профессор П. Кенез. В опубликованных в России двух его статьях по идеологии Белого движения,29 по существу, в сжатой форме изложены результаты исследований, опубликованных им в двух книгах и статьях,

ТО вышедших в 70-е годы в США. К заслугам данного автора- в исследовании проблемы можно отнести то, что Кенез считает и пишет яснее своих зарубежных коллег о ряде важных моментов в идеологии и практике государственного строительства, как казачьих самостийников, так и российских традиционалистов на Юге России.

Legasy // Party, State, and Society in Russian Civil War. Exploration in Social History. Bloomington, Indianapolis, 1989 и др.

28 Rosenberg W.G. Liberals in Russian revolution: the constitutional-democratic party 1917-1921. Princeton, 1974; Lincoln B.Red victory A History orthe Russian civil war. N.Y., 1989; Enckson. J. Pens versus swords. A study of studying the russian civil war, 1917-1922. Warfare, diplomacy and politics: Essays in honoure of A.J.P.Taylor/Ed. by Chris Wrldley. L., 1986. P. 120-137; Enckson. J. Pens versus swords. A study of studying the russian civil war, 1917-1922. Warfare, diplomacy and politics: Essays in honoure of A.J.P.Taylor/Ed. by Chris Wrldley. L., 1986. P. 120-137; Brovkin V Identity, Allegiance and Participotion m the Russian Civil War // European History. 1992. Vol 22 №4; Он же. The Mensheviks after October Socialist Opposition and the Rise of the Bolshe vik Dictatorship, ltaka, N.Y, 1988 и др.

Кенез П. Идеология Белого движения. В сб. Гражданская война в России: перекресток мнений. М., 1994; Идеология Белого движения. // Россия в XX веке Историки мира спорят. М., 1994 и др.

30 Kenez Р Civil War in South Russia, 1918 - Berkeley, 1971; Civil War in South Russia, 1919-1920 Berkeley, 1976; A profile of the Russian officercorps. // California Slavic Studies Vor 7; The Ideology of the White Movement'// Soviet Studies. 1980. Vol.32 и др.

Подводя итог анализу зарубежной историографии, следует отметить, что основную массу западных исследований казачьих автономных образований рассматривавших их в рамках формирующейся белой государственности, можно характеризовать как трудоемкие и добротные идеологические произведения.

В целом исследования новейшего периода охватили большинство проблем формирования казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны и существовавшей в 1917-1920 гг. казачьей государственности, существенно возрос интерес к самой истории южнороссийского казачества, в частности донского и кубанского. В эти годы сделан важный шаг в дальнейшем научном исследовании проблемы, ее отдельных составляющих элементов, в изучении феномена казачьего самоуправления в годы гражданской войны как единого целого. Исходя из этого, в этот историографический период начинается качественно новый этап изучения проблемы.

Таким образом, сам характер изучения особенностей процесса формирования казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны в 1917-1920 гг. в отечественной и зарубежной историографии позволяет сделать вывод о том, что большинство отдельных аспектов проблемы представлено в научной историографии. Вместе с тем, за кадром приведенных выше исторических исследований осталась проблема формирования казачьего самоуправления на Дону и Кубани как целостного исторического феномена существовавшего в хронологических рамках периода гражданской войны на Юге России. В ее комплексной исторической целостности данная проблема еще не ставилась отечественными историками. Таким образом, исходя из вышеизложенного, изучение проблемы эволюции казачьего самоуправления на Дону и Кубани: от возникновения разнообразных его форм до образованию казачьей государственности в годы гражданской войны, ее расцвета и последующего упадка является, на наш взгляд, научно актуальным.

С учетом этого, автор определил в качестве объекта своего исследования казачье самоуправление в период гражданской войны.

Целью нашего исследования является осуществление комплексного анализа феномена' казачьего самоуправления на Дону и Кубани в период гражданской войны.

Для достижения поставленной цели, автор определил следующие основные задачи исследования:

- осмыслить политический потенциал и специфику трансформации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в обстановке революционных перемен;

- осуществить анализ процесса формирования казачьих государственных t образований Дона и Кубани в условиях обострения гражданской войны;

- выявить основные черты кризиса казачьего автономизма и особенности развития казачьего самоуправления в условиях разгрома белого движения.

Хронологические границы исследования. В нашем исследовании мы исходим из представления о том, что, в целом, процесс возникновения, расцвета, а затем и упадка казачьего самоуправления на Юге России, и в частности на Дону и Кубани - это сложный исторический процесс возникновения, формирования, разложения и распада регионального варианта государственности, который лишь при удачном стечении военно-политических обстоятельств мог быть востребована и в других частях бывшей Российской империи, и который проходил в достаточно узких хронологических границах. В своей основе он имел самые различные аспекты: этнокультурный, идеологический, политический, социальный. При взаимодействии все этих элементов происходила трансформация казачьего самоуправления, а затем и формирование казачьих государственных образований на Дону и Кубани в годы гражданской войны.

Изучаемый нами период мы рассматриваем только как начальный этап длительного процесса качественного изменения государственной и политической системы существовавшей ранее в Российской империи. При этом период октября 1917 - 1920 гг. имеет самостоятельное значение. В это время широкомасштабного гражданского конфликта в общих чертах решался главный вопрос — вопрос о высшей государственной власти в стране и повсеместно формировались региональные варианты общероссийской власти альтернативной центральному большевистскому правительству, возникали и исчезали другие территориально-политические субъекты государственной жизни, претендовавшие как на всероссийскую власть, так и на создание локальных самоуправляющих сепаратистских государственных образований.

Территориальные рамки исследования определены в соответствии со складывавшимся административно-территориальным делением казачьих Донской и Кубанской областей на российском Юге, в период гражданской войны.

Методологическую основу диссертации составили научные принципы объективности и историзма, основанные на признании вариативности исторического процесса, исходящие из приоритета фактов, документальных свидетельств, предусматривающие отказ от политической заданности. Теоретическая основа исследования определена комплексом исторических, политологических, философских трудов.

Представляется целесообразным избрать проблемно-хронологический метод изложения результатов исследования, поскольку это дает возможность избежать повторного освещения одних и тех же сюжетов, более емко и разносторонне представить выявленные и обобщенные материалы диссертационной работы.

В работе использовался также историко-генетический метод. Суть его состоит в последовательном раскрытии свойств, функций, основных сторон анализируемого предмета исследования. При этом изучаемый предмет отражается в наиболее конкретной форме. По своей логической природе историко-генетический метод конкретно-исторического исследования является, аналитически-индуктивным, а по форме выражения исторического материала - описательным. Это позволяет показать причинно-следственные связи развития исторических событий как со стороны, их уникальности и неповторимости, так и со стороны содержания исторического процесса (как общее, повторяющееся вне зависимости от типа цивилизации и общества).

Источниковую базу работы составили как опубликованные, так и архивные материалы. Проведенный анализ источниковой базы позволяет отметить наличие определенного объема опубликованных источников по предмету исследования. Но все же в работе мы опираемся, прежде всего, на неопубликованные источники.

Опубликованные же источники используются нами, главным образом, только для уточнения некоторых деталей и исторических сюжетов изучаемого процесса. Важнейшим из опубликованных источников является Полное собрание законов Российской империи, а позже указы и постановления Временного правительства. К 1917 г. было издано три собрания, для нас наибольший интерес представляют второе и третье. В данном издании находятся практически все важнейшие законодательные акты, отражающие характер законодательно-правой

О I базы в казачьих областях российского Юга.

Второй крупный блок опубликованных источников составляют документы отражающую государственно-политическую деятельность

31Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собр. 2. T.3; Т. 17.; Т.55.; Полное собрание Законов Российской империи. Собр. 3. СПб., 1881-1913. Т.1.; T.18.; T.22; Сборник указов и постановлений Временного правительства 27 февраля-5 мая 1917 г. Петроград, 1917.Вып. 1. идр. правительства Российской империи в отношении казачьих войск. В частности обширный комплекс документов содержится в 55-ти томном специальном сборнике правительственных распоряжений по казачьим (иррегулярным) войскам. Данный вид документов позволяет собрать дополнительную информацию-по периоду истории предшествующему времени наступления революционных потрясений и гражданской войны на Дону и Кубани. "

Третий крупный блок опубликованных источников составляют документы ВКП(б), характеризующие основные параметры политических субъектов того времени, а также содержащие важнейшую информацию, отражающую специфику политических и социокультурных процессов в условиях гражданской войны.33

Четвертый крупный блок составили документы, содержащие материалы о событиях гражданской войны в казачьих областях Дона и Кубани.34 Отдельно следует выделить труды руководителей большевистской партии и советского государства.35

Шестой значительной группой источников являются документы, отражающие деятельность казачьих правительств и других органов власти Дона и Кубани, высших государственных органов белого Юга, а также

32 Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам. T.2.; Т. 15.; Т. 16.; T.24.; Т. 34.; T.43. и др.

33 Декреты Советской власти. В 12-ти т. Т. 1-12. М., 1957-1986; Девятый съезд РКП (б). Март-апрель 1920 ода: Протоколы. M., 1960; Коммунистическая партия в период упрочения Советской власти. (Октябрь 1917 - 1918): Документы и материалы. M., 1960; Коммунистическая партия - организатор победы социалистической революции. (Март - октябрь 1917): Документы и материалы. М., 1961; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898- 1970. Т. 2. 1917- 1924, 1970; Восьмой съезд РКП (б). Март 1919 г. Протоколы. М., 1959; Десятый съезд РКП (б). Март 1921. Стенографический отчет. М, 1963; Восьмая конференция РКП (б). Декабрь 1919 г. Протоколы. M., 1961; и др.

34 Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917 - 1920 гг.: Сб. док. и матер. Краснодар, 1957; Борьба за власть Советов на Дону.(1917 -1920 гг. ): Сб. документов. Ростов-н/Д., 1957; Борьба с каледенщиной: По документам белых. Декабрь 1917 - январь 1918 г. Ростов-н/Д., 1929; Борьба советского народа с интервентами и белогвардейцами на Юге России. Ростов-н/Д., 1962; Екатеринодар - Краснодар. Два века города в датах, событиях и воспоминаниях. Материалы летописи. Краснодар, 1993; Кубанская ЧК. Органы государственной безопасности в документах и воспоминаниях. Краснодар, 1997; Борьба трудящихся масс за установление и упрочение Советской власти на Ставрополье (1917 - апрель 1921 гг.). Сб. докум. и матер.2 изд. Ставрополь, 1968 и др.

35 Ленин В.И. Полное собрание соч. Т. 33, 35, 37, 38, 39, 40, 41, 42. М., 1974; Сталин. И.В. Полное собрание сочинений в 13 т. Ноябрь 1917- 1920 М., 1947. документы, отражающие деятельность местных органов советской власти. Важной самостоятельной источниковой группой, являются также документы по социальной истории вышедшие в последние годы, содержащие обширные материалы, передающие отношение казачьего населения, как к центральному, большевистскому правительству, так и к собственным государственным образованиям, возникшим на Дону и

37

Кубани, и установившимся в них политическим режимам.

В качестве восьмой группы источников представляющих важность для нашего исследования выступают опубликованные мемуары политических деятелей, идеологов и лидеров антибольшевистского движения на Юге России, казачьих «самостийников» и автономистов. Рассмотренные в комплексе они позволяют дать анализ субъективной стороны процесса трансформации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны и последующего формирования казачьих государственных образований. Данный вид источников позволяет также охарактеризовать цели политической деятельности, социальные мотивации, ценности и принципы действовавших тогда основных то политических фигур и направлений.

Отдельную группу опубликованных источников составляет периодическая печать. В ней публиковались материалы, отражающие

36 Постановления войскового казачьего съезда Войска Донского. Новочеркасск, 1917; Архив русской революции. В 22 т. М., 1991; Белый Крым 1920 г.: Мемуары и документы. М., 1990; Всероссийское Учредительное собрание. Стенографический отчет. Репринтное воспроизведение издания 1918 г. Киев, 1991; От Донского Бюро РКП (б) в секретариат ЦК РКП (б). Доклад // Переписка секретариата ЦК РСДРП (б) с местными партийными организациями (январь-март 1919 г.): Сб. 6. М., 1971 и др.

37 Письма из прошлого, октябрь 1917-го - начало 1918 г.//Свободная мысль. М., 1992; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД, 1918-1939: Документы и материалы. М., 2000; Письма,во власть. 1917-1927. М., 1998 и др.

38 Харламов В. Л. Казачий депутат Государственной Думы (1906-1917). СПб.: Изд. АОИПК; Шкуро А., Краснов П., Врангель П., Донсков П. Трагедия казачества. М, 1994; Деникин А.И. Очерки русской смуты: Крушение власти и армии. Февраль - сентябрь 1917. Мн., 2002; Деникин А.И. Очерки русской смуты: Вооруженные силы юга России. Распад Российской империи. Октябрь 1918 - январь 1919. Мн., 2002; Деникин А.И. Очерки русской смуты: Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы. Январь 1919 - март 1920. Мн., 2002; Трубецкой С.Е. Минувшее. М., 1991; Врангель П. Записки. Ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г. Т. I. Мн., 2002; Врангель П. Записки. Ноябрь 1916 г.-ноябрь 1920 г. Т. 2. Мн., 2002; Туркул А.В. Дроздовцы в огне. Л.: Ингрия, 1991; Шульгин В. Годы. Дни. 1920 г. М., 1990; Шульгин В. В. Дни. 1920. М., 1989; Шульгин В.В. Три столицы. М., 1991 и др. процесс эволюции казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны от формирования самоуправляющихся казачьих анклавов и территорий до упадка данных казачьих государственных образований в период становления военно-политических основ

39 большевистской власти на Юге России в 1920-1921 гг. Среди источников этой группы следует особо выделить региональные периодические издания казачьих областей.40

В целом группа опубликованных источников многочисленна и репрезентативна для решения поставленных научно-познавательных задач. Вместе с тем полнота и глубина исследования требует выявления и привлечения для решения отдельных проблем пока еще неопубликованных источников.

В центральных архивах России (РГАСПИ, ГАРФ) хранятся материалы, отражающие деятельность казачьих правительств Дона и Кубани в период существования казачьих государственных образований в 1917-1920 гг.

Значительный интерес представляют документы и материалы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). Представленные в этом архиве фонды (Ф. 440, 446, 439, 103, 104, 1255, 1256, 1257, 4085, 5913) позволяют более точно восстановить процесс развития казачьего самоуправления и возникновения казачьих государственных образований Дона и Кубани в годы гражданской войны, а также характер взаимоотношений казачьих правительств с лидерами и структурами белого движения на Юге России возглавляемого генералом А.И. Деникиным.

Содержащиеся в данных фондах циркуляры, докладные записки, телеграммы, письма, запросы, отчеты и другие формы документации содержат сведения, раскрывающие принципы, формы и методы

39 Известия, Правда, Великая Россия, Жизнь, Беднота, Газета Рабочего и крестьянского правительства: Офиц. орган CIIK. Пг., 1917-1918 и др.

40 Кубанская мысль, Утро Дона, Вольный Дон, Донской край, Вольная Кубань и др. организации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны и управления казачьими областями белого Юга.

Важной группой неопубликованных источников являются документы центральных партийных и государственных органов советского режима, содержащиеся в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Степень полноты их существенно различается, но они позволяют значительно дополнить источниковую базу исследования. Особое значение для исследования имел фонд (Ф.17) РГАСПИ содержащий разнообразные документы по истории становления советской власти на Юге России.

Подавляющее большинство документов, характеризующих процесс возникновения и развития казачьего самоуправления и вообще южнороссийской белой государственности, находится в региональных архивах ЮФО. Так, в государственном архиве Краснодарского края (ГАКК), содержаться сведения о политике в сфере локальной государственной жизни и управления местного краевого правительства, Кубанской Рады и других местных органов власти Кубанской области (Ф. 454, Р-6, Р-10, Р-411, 1542, 1547, Р-105, Р-102, Р-158). В государственном архиве Ставропольского края (ГАСК) отложились материалы, передающие характер и особенности социально-политических мероприятий Вооруженных сил на Юге России в Ставропольской губернии, достаточно длительное время управляемой правительством генерала А.И. Деникина -правителя Белого Юга (Ф.1019, Р-109, 2061, Р-134, Р-720, Р-163).

В государственном архиве Ростовской области (ГАРО) содержаться материалы относительно возникновения и функционирования Донского областного казачьего правительства, тех мероприятий военного, политического, экономического, социального характера которые оно проводило в Донской области, специфики ее политического и государственного устройства (Ф. Р-10, Р-97, Р-2599).

Важный материал о деятельности партийных структур в казачьих областях на заключительном этапе гражданской войны в крае отложился в центре документов новейшей истории Волгоградской области (ЦДНИВО). В его фондах сохранились документы, характеризующие процесс замены органов казачьего самоуправления на российском Юге советскими структурами (Ф. 11, 12).

Таким образом, несмотря на-неполноту каждой из представленных групп источников, взятые в комплексе, они дают возможность выявить основные элементы процесса формирования казачьего самоуправления на Дону и Кубани в период октября 1917-1920 гг.

Научная новизна исследования определяется тем, ^что в нем впервые проведено комплексное конкретно-историческое исследование проблем трансформации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в 1917-1920 гг.

Автором обоснован вывод о том, что, поскольку на протяжении веков донское и кубанское казачество представляло собой важную опору российской государственности, смена в 1917 г. политической власти, последующий распад единого государства обусловили не просто его глубокую общественно-политическую дезориентацию, но и частичную утрату им основополагающих принципов существования. Сомнительная легитимность центральных правительств (как Временного, СНК и др.), стала причиной того, что казачество Дона и Кубани в своей массе отказалось от их поддержки и сформировало органы самоуправления. При этом его главная цель заключалось в сохранении вольностей казачества, автономии областей и предотвращении проникновения сюда анархии и1 хаоса из центральной России.

Проведенным исследованием установлено, что, несмотря на идейный раскол, идеи автономизма в среде казачества оказались преобладающими. И масса казачества, пошедшего за белыми, и казаки особенно молодые, беднейшие), выступавшие за установление власти Советов, в конечном счете, исходили из значительной автономии и самоуправления казачьих областей. Это нашло выражение в проектах создания Донской советской республики, Кубанской советской республики и т.д. В итоге, по мере роста ожесточения гражданской войны и необдуманных действий в регионе, как красных, так и белых, идеи автономии получили завершение в сепаратистских устремлениях.

Изученные материалы доказывают глубокую противоречивость идеологии автономизма. С одной стороны, претензии оформлявшихся" в регионе казачьих протогосударственных образований на всю полноту власти (с атрибутами суверенной государственности), объективно предопределяли их конфликт с любой общероссийской властью. Именно этим в первую очередь объясняются углубление конфликта казачества с Добровольческой армией и его фактический отказ от продолжения борьбы с большевизмом. С другой стороны, казачья политическая элита наивно питала надежды на возможность сохранения начал автономии при большевиках.

Исследование показало, что лишь очевидная слабость большевиков, мешавшая им организовать сколько-нибудь эффективное управление регионом, на некоторое время сохранила элементы самоуправления казачьих территорий. Упразднив областные казачьи органы, поначалу они не стремились полностью разрушить низовое самоуправление казачества на станичном, волостном, хуторском уровне. Однако, поскольку советизировать эти структуры было чрезвычайно сложно, их гибель, в принципе, была предопределена.

Практическая значимость данного исследования может, на наш взгляд, заключаться в использовании его как основы для продолжения конкретно-исторического изучения различных сторон общественной и государственной жизни российского социума в годы гражданской войны, а также для более глубокого и многостороннего изучения истории отдельных регионов России, в частности Дона и Кубани. Сам результат нашего исследования может рассматриваться также как постановка проблемы будущих исследований, поскольку многие вопросы в силу целого ряда объективных и субъективных причин могли быть только поставлены, намечены или обозначены. Анализ процесса трансформации казачьего самоуправления на Дону и Кубани в годы гражданской войны и формирования казачьей государственности на российском Юге, кроме того, может рассматриваться и как материал для решения общих проблем этнокультурного характера в частности, исследования проблем объективных закономерностей в эволюции общественных структур, этнических сообществ, политических режимов, диалектики общего и особенного в историческом пути России.

Результаты данного исследования могут быть также использованы в учебном процессе, в практике чтения лекционных курсов и проведения семинарских занятий в вузах, в работе по распространению и популяризации знаний по отечественной истории среди населения.

Апробация исследования. Результаты диссертации изложены в публикациях автора, в сообщениях и докладах на научных конференциях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованных источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кравченко, Светлана Станиславовна

Заключение

После февраля 1917 г. все то, что для казачества Дона и Кубани считалось во многом не зыблемым: самодержавие, права и обязанности казачьего сословия, его самоуправление и традиционная общественная организация. В данный период исторического времени все это исчезает, или переживает существенную трансформацию, знаменуя собой наступление совершенно повой социальной и политическая реальности. Все эти перемены, произошедшие в различных областях жизни, вызвали не только дезориентацию Донского и Кубанского казачества, но и социально-политический раскол в его среде.

Значительная часть донских и кубанских казаков приветствовала произошедшие изменения и поддерживала их, другая выступала за сохранения незыблемости традиционных принципов самоуправления , казачьих областей. Тем не менее, важно отметить, что общим фактором и для тех и других стала усталость казачества от военных действий в период Первой Мировой войны, желание возвратиться домой и заняться мирным производительным трудом. Поэтому большинство донских и кубанских казаков приветствовало начавшееся вскоре прекращение военных действий на фронтах Первой Мировой и восторженно встретило появившуюся возможность вернуться с фронта.

Кроме того, между казачьими войсками Дона и Кубани, и республиканским Временным правительством наметились существенные разногласия. Казаки не только не хотели продолжать непопулярную войну до победного конца, они также не желали делиться земельными угодьями и ресурсами казачьих областей, и отрицательно встретили заявления Временного правительства о необходимости передела казачьей земельной собственности. Следствием всех этих заявлений стало, то,- что казачество Дона и Кубани в своей основной массе отказалось от его поддержки и вскоре сформировало собственные органы самоуправления на территории Донской и Кубанской областей. Причем в этот период можно было видеть, что и те казаки, которые склонялись больше к новым формам казачьего самоуправления в лице власти советов и те, которые поддерживали традиционные органы казачьего самоуправления в лице войсковых правительств, желали в сфере устройства местной власти, в общем-то — одного. Они стремились к независимости или, по крайней мере, широкой автономии казачьих областей, от общероссийской власти в лице кого бы-то ни было, хоть Временного правительства, хоть большевистских советов утвердившихся в центре после октября 1917 г.

Правда, структуру этой самостийной, местной казачьей власти они видели по-разному, одни в образе своих автономных казачьих советов, другие в правлении выборных казачьими кругами атаманов. Тем не менее, в целом казачество традиционно имело свой особый уклад жизни, свои этнические и культурные особенности, свои формы самоуправления и желало сохранять их и в дальнейшем. И сторонники большевиков, и их политические противники в среде донского и кубанского казачества, в большинстве случаев отставали идею создания автономных казачьих земель и как один из вариантов реализации данной идеи - полного казачьего самоуправления и независимости казачьих государственных образований.

Кроме того, они стремилось оградить казачьи области от надвигающегося общественного хаоса и анархии, которые стремительно распространялись на остальной территории России. Казачество в данный период представляло собой относительно устойчивое сообщество, в котором сохранились традиционные формы самоуправления, начала самоорганизации и дисциплины. В казачьих областях в отличие от остальных российских территорий существовали определенный порядок и стабильность. Поэтому казаки на этапе революционных перемен в российском обществе не желали сражаться ни за создание Всероссийской советской республики, ни за воссоздание прежней России или восстановление власти демократического временного правительства.

Единственно к чему стремились широкие массы донского и кубанского казачества были широкая автономия, самоуправление, самостийность, а в перспективе и полная независимость Дона и Кубани, от какого бы то ни было общероссийского правительства и создание здесь собственных казачьих государственных образований. Поэтому, после Октябрьской революции на Дону и Кубани, провалилась попытка прочного установления ни советской власти, казаки не желали бороться за нее за пределами своих станиц. Не получило также распространения идея освобождения сопредельных с казачьими областей и территорий, а в перспективе и всей России от большевизма. Казаки не желали выходить за пределы своих войсковых территорий.

Главная их цель заключалось в сохранении автономности данных областей и предотвращении проникновения сюда анархии и хаоса из центральной России. Поэтому, по существу, широкие казачьи массы не поддерживали ни добровольческое движение на Юге России, возникшее в казачьих областях, практически сразу после Октябрьских событий, ни органы советской власти и стремились к самостийности и сохранению своих вольностей. Казачество во время революционных перемен и начального этапа гражданской войны по большому счету не желало воевать за кого бы то ни было, и стремилось к обретению внутреннего самоуправления и самостоятельности.

На данном этапе казаки хотели бы сохранения традиционных институтов казачьего самоуправления в областях и собственной, традиционной казачьей общественной организации. Правда, значительная часть особенно молодого и беднейшего казачества выступала за установление в казачьих землях власти советов, но опять же при условии значительной автономии и самоуправления казачьих областей, что нашло выражение в проектах создания Донской советской республики, Кубанской советской республики и т.д. Большинство же казачьего населения Дона и Кубани оставалась в данный момент нейтральным, выжидая, на чью сторону склониться чаша весов, но в целом, оно явно сочувствовала идеям самостийности и независимости от центра.

В конце концов, идея воссоздания традиционного устройства казачьих областей, их самоуправления и сохранения традиционного общественного, социально-экономического уклада взяли верх, и казачество стало переходить к практике активной борьбы против Советской власти. Это стало следствием тех политических и социально-экономических мероприятий на казачьих землях, которые стали осуществлять, закрепившиеся было здесь большевики. Среди них было введение продразверстки, начало других социалистических экспериментов в казачьих землях. Все это вступало в противоречие с вековым укладом и образом жизни донского и кубанского казачества, противоречило его стремлению к автономности и независимости, от какой бы то ни было центральной власти и к сохранению собственных форм самоуправления и общественной организации.

Следствием данных настроений в казачьей среде стало то, что большинство казачества выступает на стороне Белого движения в регионе, поскольку теперь именно с ним начинает связывать надежду на обретение широкой независимости и создания собственных самоуправляющихся государственных образований и властных структур.

С развитием на территории Юга России масштабного противостояния между красными и белыми, казачество в значительной мере стремилось выступать как самостоятельная сила отличная от тех и других и в определенной степени противостоящая и тем и другим. И большевики, и их противники в регионе не скупились на обещания предоставить автономию и внутренне самоуправление казачьим областям.

Однако, большевистская власть, к лету 1918 г. в глазах широких казачьих масс была скомпрометирована теми политическими новшествами и социально-экономическими экспериментами, которые были начаты ею на Дону и Кубани.

Это определило то обстоятельство, что маятник симпатий казачьего населения Дона и Кубани качнулся в сторону Белого движения возглавляемого в регионе офицерами бывшей императорской армии. Лидеры казачества надеялись на' то, что свержение большевистской власти в центре страны позволит в конечном итоге получить широкую автономию и самоуправление в новой России, освобожденной от большевизма.

На каком-то этапе лидеры Белого движения, в частности генералы Алексеев и Деникин, казалось, достаточно благосклонно относились к этим идеям. Белому движению казачество было необходимо как ударная, боевая сила, которая помогла бы сокрушить большевизм и освободить от него Россию. Исходя из этого, первоначально, лидеры Белого движения смотрели сквозь пальцы на усиление сепаратистских, автономистских тенденций на Дону и Кубани. Они рассчитывали, что под лозунгами внутреннего казачьего самоуправления будет значительно легче добиться участия казачества в боевых действиях в центральной России.

Следствием этого определенного послабления со стороны Белой власти претендующий на общерусский характер, а также ее объективной политической и государственной слабости в тот момент, стало то, что тенденции к формированию автономных, а в идеале независимых казачьих государственных образований па Дону и Кубани стали стремительно набирать силу. У местных краевых властей и войсковых правительств появляется стремление к обретению все большей полноты власти на своих территориях, что проявилось в формировании краевых, областных органов власти, укреплении принципов внутреннего самоуправления казачьей общественной и социальной организации.

Правда, местные казачьи власти должны были считаться с общерусским правительством генерала А.И. Деникина, силы которого противостояли натиску большевиков с севера, однако они все больше стремились к принятию самостоятельных политических и социально-экономических решений. Вследствие этого, с течением времени на Дону и Кубани структурировались не только органы внутреннего казачьего самоуправления, что было вполне оправданным в условиях гражданской войны, но и по существу, самые настоящие государственные казачьи образования, имеющие свои правительства, высшую, исполнительную власть, армию, городскую стражу и т.д.

Каждое из существующих казачьих государственных образований претендовало на всю полноту государственной власти на своих территориях и на самостоятельность в принятии политических и социально-экономических решений. Исходя из этого, на Дону и Кубани возникли различные формы властной государственной организации целыо которых было обретение независимости и создание на Юге России «чисто» казачьих государств со своими правительствами, парламентами, армиями и другими атрибутами суверенной государственности. Эти тенденции в казачьих областях вступали в противоречие с идеологией Белого движения в регионе, которое видело только себя в качестве единой общерусской силы и декларировало своей целью создание единой общерусской власти в Москве и освобождение России от большевизма.

Две эти тенденции, с одной стороны создание общенациональной власти, а с другой создание независимых казачьих государственных образований на-Юге России очень быстро вступили в-противоречие друг с другом. Итогом этого процесса стали многочисленные противоречия и разногласия, наметившиеся вскоре между централ изаторским правительством Деникина и самоуправляющимися казачьими образованиями Дона и Кубани. Эти противоречия обострялись и в конечно итоге привели к затяжной конфронтации между «общерусской властью» и «казачьими самостийниками».

Следствием этого стало силовое давление деникинских органов власти и добровольческой армии на учреждения и структуры, созданные на Дону и Кубани самостийной казачьей властью, а также прямые вооруженные столкновения сторонников общерусской идеи и идеи независимости казачьих областей. Конфликт межу этими двумя сторонами особенно явно наметился в среде антибольшевистской политической элиты Российского Юга, вызывал он брожение и в народных массах.

Действительно, последовавший за этим отказ казачества от продолжения борьбы за общерусское дело «освобождения страны от большевизма» распад казачьих частей, не желание донских и кубанских казаков воевать, и как следствие массовое дезертирство с фронта. Казачья политическая элита, также стала надеяться на то, что с большевиками ей будет значительно легче договориться, чем с бывшими царскими генералами и, что ей удастся добиться сохранения, в определенной степени, самоуправления и автономии казачьих областей от центра и оставления в неприкосновенности векового социально-экономического и общественно уклада и образа жизни казачества.

Итогом этого процесса стал отход казачества от Белого движения и быстрый распад единого южно-российского, антибольшевистского фронта состоящего из казачества и добровольцев завершившейся мартовской Новороссийской катастрофой. Попытки Деникина, непосредственно перед ней, вновь-при влечь на свою сторону казачество Дона и Кубани обещаниями частично отказаться от незыблемого ранее принципа военной диктатуры и предоставлением самой широкой автономии и самоуправления, расширения прерогатив казачьих правительств и местных органов власти, окончились неудачей. Белое движение было вынуждено оставить казачьи области и эвакуироваться в Крым.

В свою очередь большевики также не желали существования автономных казачьих государственных образований и казачьего самоуправления и почти сразу же ликвидировали и их и самостийные казачьи органы государственной власти. В глазах большевистской власти данные государственные образования и органы местной, самостийной власти изначально носили контрреволюционный характер и были тесно связанны с Белым движением и Добровольческой армией генерала А.И. Деникина и поэтому подлежали ликвидации или, по крайней мере, существенному ограничению в своей деятельности как бывшие военно-политические противники советов.

Таким образом, в марте 1920 г. завершился недолгий расцвет внутреннего казачьего самоуправления Дона и Кубани и эксперимент по построению казачьей государственности на Юге России. Просуществовав всего лишь несколько лет, казачьи государственные образованные распались под давлением центростремительных тенденций, исходивших от централизаторских сил в российском обществе. Их целью было воссоздание общенациональной государственности в ее исторических границах, включая российский Юг. В это ситуации автономным, стремившимся к независимости очагам казачьей государственности не оставалось места на новой формирующейся политической карте общероссийской власти.

После тяжелых поражений на фронтах соединенных армий добровольцев-генерала А.И. Деникина и казачества от большевистских сил для казачьего самоуправления на Дону и Кубани настали трудные времена. Военные неудачи привели к скорому распаду этой достаточно непрочной коалиции и вообще к краху Белого дела на 'Юге России. Одновременно они означали и гибель казачьих государственных образований на юге России и существенную трансформацию казачьего самоуправления, тех его форм, в которых оно утвердилось здесь в период гражданской войны.

Первоначально после установления советской власти большевики упразднив казачьи государственные образования и органы государственной власти, не стремились полностью разрушить низовое самоуправление казачества. Дело заключалось в том, что взамен его они не могли предложить ничего нового, поскольку партийные организации и большевистские кадры на местах были слабы и не могли взять на себя управление казачьими территориями. Первоначально большевики в своей политике на Дону и Кубани опирались на деятельность ревкомов — по существу чрезвычайных органов созданных наступающими большевистскими армиями, но деятельность таковых была мало эффективна в социально-политических условиях казачьих областей и вскоре большевики постарались избавиться от них как не слишком подходящих для управления казачьими районами Дона и Кубани.

На местном низовом уровне ими стали формироваться исполкомы, которые, по существу, были призваны заменить традиционные органы казачьего самоуправления на местах. При этом большевиками проводились выборы и в местные советы, которые первоначально были относительно свободными и на которых в большинстве случаев проходили кандидаты, пользовавшиеся уважением и доверием в казачьей среде. Членов большевистской партии и сочувствующих ей в советы было избранно относительно немного, что говорило о первоначальной слабости большевистской власти в регионе.

В этих условиях партия должна была, отчасти смирится с нахождением в исполкомах и советах выборных лиц от казачества, хотя они и не вызвали доверия партийных активистов. Еще одной причиной такого терпимого отношения к присутствию в данных органах местного самоуправления нежелательных лиц было продолжающее сопротивления красным войскам в регионе и желание последних заручиться поддержкой местного населения, дав ему возможность участвовать в решении местных проблем.

Однако, вскоре положение стало меняться, вследствие издания центральным правительством в марте 1920 г. декрета «О строительстве советской власти в казачьих областях». После издания данного декрета процесс советизации местных органов казачьего самоуправления и их большевизации стал набирать обороты. Тем не менее, еще долгое время большевики не отменяли органы местного казачьего самоуправления на станичном, волостном, хуторском уровне. Советизировать эти низовые органы казачьего самоуправления было чрезвычайно сложно, не хватало кадров, да и аппарат советской власти в тот период был еще не настолько вездесущим и разветвленным, как это стало в последующие годы. Вследствие всего этого низовое самоуправление казачества Дона и Кубани сохранялось еще достаточно долго.

Вместе с тем, на более высоком уровне организации местной власти об органах самоуправления и казачьей автономии не могло идти и речи. Ничего из того, что было создано в период существования казачьих государственных образований, на этом уровне не сохранилось. Все учреждения и органы государственной власти Дона и Кубани были запрещены. На уровне окружных территориальных органов действовал принцип партийной диктатуры и всеобщего идеологического и политического контроля. Власть в данных структурах большевики прочно держали в своих руках.

В этих органах работали члены большевистской партии, подавляющее большинство которых не относилось к казачеству, и было выходцами из других областей России. Вообще же на всех уровнях местной власти в тот период членов партии из казаков было крайне мало и даже они не вызывали особого доверия у большевистских властей. Они предпочитали заполнять органы местного самоуправления выходцами из областей центральной России. Вместе с тем, на низовом уровне членов партии явно не хватало и оно некоторое время сохранялось практически в неизмененном виде.

Даже в советах первоначально большинство принадлежало выходцам из казачьей среды избранных самими казаками. Часть из них сочувствовала советской власти, часть стремилась действительно представлять интересы казачьего сообщества и решать существую тогда общественные и социальные проблемы. Однако делать это в большинстве случаев у них получалось не лучшим образом, поскольку большинство представителей донского и кубанского казачества, в местных органах власти, после прихода большевиков было неграмотно, и поэтому пе могли полностью выполнять возложенные на них функции и должностные обязанности. Они плохо разбирались в новых советских законах и вообще не вполне понимали необратимость и направленность наступивших общественных перемен.

На части территории Дона и Кубани, продолжали действовать также традиционные казачьи сходы, которые после занятия большевиками территории Белого Юга, так и не были заменены на новые органы советской власти. Они избирались по старым правилам и отражали в основном интересы местного казачьего населения. Но опять же и здесь новая власть не допускала деятельности каких-либо общеобластных органов Дона и Кубани. Данные местные органы большевики также подозревали также и в политической, идеологической нелояльности. Считалось, что в недрах, даже такого подконтрольного повой власти казачьего самоуправления существуют и развиваются идеи о каком-то особом, казачьем коммунизме, т. е искажаются партийные идеологические нормы, а сам большевизм обретает налет казачьей самостийности и специфичности отличный от общероссийских принципов общественной и социальной организации.

Как следствие, с 1921 на Дону и Кубани отмечается все большее слияние партийных и советских структур, отказ от принципа свободной избранности последних, голосованием граждан. С течением времени советы, как и другие органы самоуправления в казачьих областях все больше оказываются под контролем партийных органов. Выборы в них становятся простой формальностью, прикрывающей назначение партийных чиновников и функционеров, имеющих часто не казачье происхождение.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Кравченко, Светлана Станиславовна, 2008 год

1. Агитмассовое искусство Советской России. Материалы и документы. 19181932. В 2 т. М., 2002;1917 год в судьбах России и мира. Февральская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1997. 400с.

2. Архив русской революции. В 22 т. Т. 1 2. М.: «Терра»: Политиздат, 1991.

3. Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917-1920 г.г./ Сб. документов и материалов. Краснодар, 1957. 287 с.

4. Батаева Т.В. Историко-партийные документы: рабочий класс в первые годы Сов. Власти. М., 1990.

5. Великая Октябрьская социалистическая революция: хроника событий 11 января 5 марта 1918 года./ АН СССР, Институт истории СССР. М.: Наука, 1986. 512 с.

6. В огне гражданской войны. Сб. докум. и матер. Одесса.: Одесское кн. изд., 1962. 503 с.

7. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях1918-1932 гг./Отв. Ред. А. К. Соколов. М., 1997.

8. Гражданская война в СССР. Т. 1-3. М.: Госиздат, 1928 -1930.

9. Гражданская война в СССР. Т. 1 2., М., 1986.

10. Декреты советской власти. Т. 4. М., 1968.

11. Декреты Советской власти. В 12-ти т. Т. 1-12. М., 1957-1986.

12. Девятый съезд РКП (б). Март-апрель 1920 ода: Протоколы. М., 1960.

13. Декреты Советской власти. Т. I XI. - М., 1957 - 1983.

14. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК.1898- 1970. Т. 2. 1917- 1924, 1970:---------------

15. Власть и интеллигенция в Сибирской провинции (конец 1919 1925 гг.). Новосибирск, 1996.

16. Воспоминания участников борьбы за Советскую власть в Смоленской губернии. Смоленск, 1957.

17. Екатеринодар Краснодар. Два века города в датах, событиях и воспоминаниях. Материалы летописи. Краснодар: Краснодарское кн. изд., 1993. 800 с.

18. Из истории гражданской войны в СССР. Сб. документов. Т.1, 3. М.: Советская Россия, 1960.

19. История гражданской войны в СССР. М.: Госполитиздат, 1942. 312 с. История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М.: РОССПЭН, 1997. 672 с.

20. История общественных движений и политических партий России (XIX -XX вв.). М.: Изд. МЭГУ, 1994. 169 с.

21. История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997.

22. Калинин М. И. Статьи и речи. 1919- 1935. М., 1936.

23. Крестьянское движение в Тамбовской губернии. 1917 — 1918. М., 2003. Крестьянское движение в Поволжье. 1919-1922 гг. М., 2002. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах. М., 2001.

24. Ленин В. И. Полное собрание соч. Т.7, 21, 25, 24, 32, 33, 35, 37, 38, 39, 40, 41, 42. М.: Политиздат, 1974.

25. Ленину о Ленине: Письма 1918 1921 гг. //Неизвестная Россия, XX век. М., 1992.

26. Летопись борьбы и побед. Хроника рев. Борьбы на Дону 1875-1920гг. Ростов-н/Д., 1984.

27. Материалы по истории Кубанского казачьего войска // Кубанский сборник. Екатеринодар, Т. 13. 1908.

28. Москва в ноябре 1919 года: Сочинения учащихся научно-популярного отделения Университета им. А. Л. Шапявского// Российский архив: История Отечества в свидетельствах и документах XV111—XX вв. М., 1992.

29. Партийный архив Ростовского Обкома КПСС, Ростовский областной государственный архив. Документы героических лет. 1917- 1920 г.г. Ростов-н/Д., 1987.

30. Переселение казаков на Кубань в 1861 г. // Кубанский сборник. Екатеринодар, Т. 16. 1911.

31. Письма во власть. 1917 -1927 гг. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. М.: РОССПЭН, 1998. 664 с.

32. Письма из прошлого, октябрь 1917-го начало 1918 г. //Свободная мысль. М., 1992.

33. Провинциальная ЧК. Харьков^Изд. Клио, 1994. 120 с.

34. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собр. 2. Т.З.; Т. 17.; Т.55.

35. Полное собрание Законов Российской империи. Собр. 3. СПб., 18811913. Т.1.; Т.18.; Т.22.

36. Сибирская вандея. 1919-1920. Документы. В 2-х т. Под ред. Акад. А.Н. С Лениным в труде и бою (В. И. Ленин и Калужский край): сборник документов и материалов. Тула, 1971.

37. Советская деревня глазами ВЧК ОПТУ - НКВД. 1918 -1939 гг.: Докум. и матер. В 4-х томах. Т. 1. М.: Российская полит, энциклопедия, 1998. Сборник указов и постановлений Временного правительства 27 февраля -5 мая 1917 г. Петроград, 1917. Вып. 1.

38. Сборник правительственных распоряжений по казачьимвойскам. Т.2.; Т.15.; Т. 16.; Т.24.; Т. 34.; Т.43.

39. Сталин. И. В. Полное собрание сочинений в 13 т. Т. 4. Ноябрь 1917 -1920 М.: Изд. ОГИЗ, 1947.

40. Южный фронт (май 1918 март 1919 г.)/ Сб. докум. Ростов-н/Д., 1962. Этих дней не смолкнет слава. Воспоминания участников гражданской войны. М., 1958.1. Мемуары

41. Антонов-Овсиенко В.А. Записки о гражданской войне. М., 1924—1933. Вернадский В. И. Дневники 1917-1921. Киев: «Наукова думка», 1994. 270 с.

42. Врангель П.Н. Освобождение Сев. Кавказа. //Дон. 1992. №7 9. Врангель П. Записки. Ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г. Т. 2: Воспоминания. Мемуары. Мн., 2002.

43. Гиппиус 3. Дневники. Воспоминания. Мемуары. Мн.: Харвест, 2004. Горький М. Несвоевременные мысли: Заметки о революции и культуре. М.: Советский писатель, 1990. 400 с.

44. Деникин А.И.„Очерки русской смуты:ТСрушение власти и армиигФевраль сентябрь 1917. Мн.: Харвест, 2002. 464 с.

45. Деникин А.И. Очерки русской смуты: Борьба генерала Корнилова. Август1917 апрель 1918. Мн.: Харвест, 2002. 400 с.

46. Екатеринодар -Краснодар. Два века города в датах, событиях, воспоминаниях. Краснодар, 1993.

47. Милюков П.Н. Воспоминания (1859- 1917). Т. 2. М., 1990. Троцкий Л.Д. Избранные доклады, речи, резолюции. М.: Наука, 1923. 76 с. Троцкий Л.Д. История русской революции: в 2 т. М.: Изд. Республика, 1997.

48. Троцкий Л. Д. К истории русской революции. М.: Политиздат, 1990. 447с.

49. Троцкий Л. Д. Моя жизнь. Опыт автобиографии. Т. 2. М.: Книга 1990. 338 с.

50. Трубецкой С.Е. Минувшее. М., 1991. Туркул А.В. Дроздовцы в огне. Л., 1991.

51. Шкуро А., Краснов П., Врангель П., Донсков П. Трагедия казачества. М., 1994.

52. Шульгин В. В. Дни. 1920. М.: Современник, 1989. 559с. Шульгин В. В. Три столицы. М.: Современник, 1991. 496 с.

53. Архивные материалы Российский государственный архив социально-политическойистории (РГАСПИ) Ф.17 Центральный комитет КПСС. (ЦК КПСС)

54. Ф. 5 Секретариат В. И. Ленина (1917 - 1923)--

55. Ф. 64 Кавказское бюро ЦК РКП (б) Кавбюро (1920 - 1922). Ф. 65 - Юговосточное бюро ЦК РКП (б) (1921 - 1924).

56. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

57. Ф. Р-382 Народный комиссариат труда РСФСР. (Наркомтруд РСФСР). 1917- 1933.

58. Ф.103 Совет управляющих отделами Всевеликого войска Донского. Ф.446 - Политическая канцелярия Особого совещания при Главнокомандующем Вооруженных сил на Юге России. Ф.439- Особое совещание при Главнокомандующем вооруженными силами па Юге России.

59. Ф. 1255 Войсковое правительство войска Донского. Ф. 1257 - Временное Донское правительство.

60. Ф. Р-391 Российское телеграфное агентство (РОСТА) при Совете Народных Комиссаров РСФСР. 1918-1935.

61. Ф. Р-1235 Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских депутатов (ВЦИК). 1917-1938. Ф. Р-1252 Агитационно-инструкторские поезда и пароходы ВЦИК. 1918 - 1922.

62. Ф.1318 Материалы Наркомата по делам национальностей РСФСР. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК)

63. Ф. Р-6 Канцелярия Совета Кубанского краевого комитета 1917—1920 гг.

64. Ф. Р-10 Канцелярия управления временными делами Кубанского краевого правительства. 1917 —1920 гг.

65. Ф. Р-102 Отдел управления Кубано-Черпоморского облисполкома. 1920 -1923 гг.

66. Ф. Р-105 Тимашевская Отдельская рабоче-крестьянская милиция. 1920 -1923 гг.

67. Ф. Р-158 Кубано-Черноморский областной революционный комитет. 1920-1921 гг.

68. Ф. Р-411 Коллекция документов по истории революционного движения и гражданской войны на Кубани и Черноморье. Ф. 1542 - Кубанская законодательная Рада.

69. Ф. 1547 Коллекция документальных материалов по истории Кубани. Собранная Мироновым.

70. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК)

71. Ф. 1008 Помощник начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе.

72. Ф. 1019 Управление Пятигорского отдела Терской области г. Пятигорск. Ф. 2061 - Войсковой атаман Терского казачьего войска. Ф. Р-109 - Куликово - копанское аульное управление Совета туркменских депутатов Ставропольской губернии.

73. Ф. Р —134 Московское волостное управление Ставропольского уезда. Ф. Р-40 - Ключевское сельское управление Терской волости Ставропольского уезда и Ставропольской губернии.

74. Ф. Р-163 Исполнительный комитет Ставропольского губернского совета, рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Ф. Р-1919 - Коллекция документальных материалов: «Установление, упрочение Сов. власти и гражданская война на Ставрополье».

75. Государственный архив Ростовской области (ГАРО) Ф. Р-97 Исполнительный комитет Донского областного Совета рабочих, крестьянских красноармейских и казачьих депутатов ( Донисполком ). 1920-1924 гг.

76. Ф. Р — 2599 Воспоминания и документы участников гражданской войны и социалистического строительства на Дону.

77. Ф. 1185 Управление Северокавказской краевой рабоче-крестьянскойинспекцией(РКИ). —

78. Ф.1220 Отдел Юстиции Донского областного исполнительного комитета.

79. Ф.3132 Богородицкий волостной революционный комитет. Ф. Р-3440 - Донской областной военно-революционный комитет. 1918 г. Центр документов новейшей истории Волгоградской области (1ДД11ИВО)

80. Ф. 9, Ф.11, Ф.12. Государственный архив Волгоградской области (ГАВО) Ф. Р-10.

81. Центр документов новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК) Ф. 1- Кубано-Черноморский обком РКП(б) Ф. 1774-р. Краснодарский крайком КПСС. Армавирский краеведческий музей Ф.6.1. Периодическая печать

82. Беднота. М., 1918-1920. Великая Россия. Ростов-н/Д., 1919. Вольный Дон. Ростов-н/Д., 1918. Вольная Кубань. Екатеринодар, 1919. Вестник агитации и пропаганды. М., 1920. Власть Советов. М., 1920. Вопросы истории КПСС. 1989, 1990.

83. Газета Рабочего и крестьянского правительства: Офиц. орган СНК. Пг., 1917-1918.

84. Голос революции: Орган ВЦИК Советов соц. и р. депутатов (первогосозыва). Пг., 1917-1918.1. Городская беднота. 1919.1. Донские известия. 1918.

85. Донские ведомости 1918.Жизнь. 1918-1922.1. Известия. 1918-1920.

86. Известия народного комиссариата по Военным делам. М., 1918—1919.

87. Известия ВЦИК РКП (б). Ростов-н/Д., 1918, 1919.

88. Кавказский край. Ставрополь, 1920.1. Кавказская коммуна, 1920.

89. Красный архив. М., 1928, 1934, 1935.1. Кубанская мысль. 1919.

90. Красное знамя. Екатерииодар, 1920.1. Правда. 1918-1922.

91. Пролетарская революция. 1923.1. Приазовский край. 1919.1. Россия. 1919.

92. Северный Кавказ. Екатеринодар, 1920. Советский станичник 1921.

93. Исследовательская литература Агурев К.В. Разгром белогвардейских войск Деникина (октябрь 1919 — март 1920 гг.). М., 1961.

94. Алексашенко А.П. Крах деникинщины. М., 1966.

95. Булдаков В.П. Красная смута: Природа и последствия революционногонасилия. М., 1997. 376 с. ------ ----------- ----

96. Булдаков В.П. К изучению психологии и психопатологии революционной эпохи: (Методологический аспект) // Революция и человек: Социальнопсихологический аспект. М., 1996.

97. Буховец О.Г. Социальные конфликты и крестьянская ментальность в Российской Империи начала XX века: новые материалы, методы, результаты. М., 1996.398 с.

98. Великанова О.В. Образ Ленина в массовом сознании // Отечественная история. М., 1994. № 2.

99. Венер М. Лицом к деревне: советская власть и крестьянский вопрос1921-1925 гг.) // Отечественная история. М., 1993. № 5.

100. Вербицкая О. М. Крестьянская семья в 20-50-е годы// Население России в1920-1950-е годы: численность, потери, миграции. М., 1994.

101. Витковский В. А. Общественно-политическая жизнь тверской деревни вгоды гражданской войны (1918-1920). Калинин, 1989.

102. Витковский В. А. Развитие общественно-политической активноститверского крестьянства в годы гражданской войны (1918-1920). Калинин,1990.

103. Владимирцев B.C. Коммунистическая партия организатор разгрома второго похода Антанты. М.: Воениздат, 1958. 166 с.

104. Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия. М., 1995.

105. Возвращенная публицистика. В 2-х кн. Кн. 1. 1900-1917. М., 1991. Воскобойников Г.Л. Казачество в первой мировой войне. М., 1994. В огненном кольце. (История Отечества в романах, повестях, документах Век XX). М.: Молодая гвардия, 1988. 698 с.

106. Волков Ю.М. Становление идеократии: Истоки, ментальность, аппарат1917—1929 годы). Иванове, 1993. 104 с.

107. Габо В. Новые слова в русском языке. Родной язык в школе. 1924. Гепнер Ю.Р. О закономерностях изменений словарного состава русского языка в советскую эпоху. Кн.: Очерки по общему и русскому языкознанию. Харьков, 1959.

108. Горнфельд А.Г. Новые словечки и старые слова. Пб.: Колос, 1922. Гольдентул И. Земельные отношения па Кубани. Краткий исторический очерк. Ростов на - Дону, 1924. Горюнов П.О. О казачьем вопросе. - М., 1926.

109. Гордеев А. А. История казаков. Со времен царствования Иоанна Грозного до царствования Петра I. М., 1991.

110. Гимпельсон Е.Г. «Военный коммунизм»: политика, практика, идеология. М.: Мысль, 1973. 296 с.

111. Гимпельсон Е.Г. Формирование советской политической системы 1917 -1923 гг. М.: Наука, 1995. 230 с.

112. Гимпельсон Е.Г. Рабочий класс в управлении Советским государством. Ноябрь 1917- 1920 гг. М.: Наука, 1982. 343 с.

113. Зайцев А. 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны. Париж, 1934. 279 с.

114. Зайцев А.А. Изменения в социальной психологии казачества в годы Октября и гражданской войны. М., 1991.

115. Залесский П.Н. Главные причины неудач белых движений на Юге России// Белый архив. Париж, 1928.

116. Захаров А.В, Народные образы власти // Полис. М., 1998. № 1.

117. Зелдин Т. Социальная история как история всеобъемлющая // THESIS. М.,1993. Т. 1. Вып. 1.

118. Земцов Б.Н. Социально-психологические предпосылки революции 1917 г. в России. М., 1999.

119. Егоров А.И. Разгром Деникина (1919г.). М., 1931.

120. Еремеева А.Н. Между прошлым и будущим: (Художники Кубани в годы революции и гражданской войны 1917-1920 гг.). СПб., 1996. Ермолин А.П. Казачество и революция. М., 1982.

121. Измозик B.C. Глаза и уши режима: (Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918—1928 годах). СПб., 1995. 164с.

122. Иоффе Г.З. Великий Октябрь и эпилог царизма. М., 1987.

123. Кара-Мурза С. Г. Гражданская война (1918-1921) урок для XXI века. М.:1. Изд. Эксмо, 2003. 384 с.

124. Какурин Н., Ковтун Н., Сухов В. Военная история гражданской войны в России 1918-1920 годов. М., 2004.

125. Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Т. 1-2. М., 1925. Калинин И. В. В стране братушек. М., 1923. Канетти Э. Масса и власть. М., 1997. 527 с.

126. Канищев В.В.-Трагедия провинциальнойинтеллигенции (1917 -1920 гг:). М., 2000.

127. Катков Г. Россия 1917: Февральская революция. Лондон, 1967.

128. Кенез П. Идеология белого движения. // Гражданская война в России: перекресток мнений. М.: Наука, 1994.

129. Клеандрова В.М. Организация и формы деятельности ВЦИК (1917-1924 гг.). М., 1968.

130. Козлов А.И. На историческом повороте. Ростов-н/Д.: Изд. РГУ, 1977. 216 с.

131. Кознова Е.И. XX век в социальной памяти российского крестьянства. М., 2000.

132. Куракеева М.Ф. Семейная обрядность казаков Верхней Кубани. Черкесск, 1996.

133. Лола М. О кубанском казачестве. Ростов-на-Дону Краснодар, 1926 Луначарский А.В. Коммунистическая пропаганда и народное просвещение // Известия ВЦИК, 1919.

134. Лях В. Культура кубанских-станиц 1794 1917. Краснодар, 1993.

135. Лях В.И. Просвещение и культура в истории кубанской станицы.1. Краснодар, 1997.

136. Максакова JI.B. Агитпоезд «Октябрьская революция». 1919- 1920. М., 1956.

137. Магомедов P.P. Идеи мировой революции во внутренней политике советского руководства в общественном сознании россиян, 1917-1925 гг., Оренбург, 2000.

138. Мегульнов С. П. Красный террор в России. М.: СП «PUICO», «Р. S.» 1990. 207с.

139. Меликов В. А. Сталинский план разгрома Деникина. М., 1938. Милюков П.Н. Россия на переломе; большевистский период русской революции. Т. 1-2, Париж, 1927.

140. Молодцыгин М. А. Социальный и национальный состав Красной Армиив годы гражданской войны. // Армия и общество. 1900 1941 гг. М., 1999.

141. Молчанов J1. А. Деятельность информационных учреждений «белой»

142. России в годы гражданской войны (1918-1920гг. )// Материалы

143. Всероссийской конф. М., 1998.

144. Невский В.И. Неделя крестьянина. М., 1920.

145. Нюрина Ф. Революция быта // Работница. 1924. № 7.

146. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М.: Изд. Независимая газета, 421 с.

147. Пайпс Р. Русская революция. В 3 т. Т.2. М.: РОСПЭН, 1994. 583 с.

148. Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России: власть и массы. М.:1. История, 1997. 270с.

149. Павлова И.В. Сталинизм: становление механизма власти. Новосибирск, 1993.

150. Питковский С. Гражданская война в России (1918 1920). М., 1925.

151. Поликарпов В.Д. Пролог гражданской войны: История изучения. М.: Наука, 1976. 416 с.

152. Поликарпов В.Д. Начальный этап гражданской войны: история изучения. М.: Наука, 1980. 371 с.

153. Поликарпов В.Д. Военная контрреволюция в России. 1905 -1917 гг. М., 1990.

154. Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. Спб., 1858.

155. Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. / Под общ. ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996.

156. Ригельман А. И. История донских казаков. Ростов-на-Дону, 1992. Рыбаков М. В. Против Деникина. М., 1962.

157. Садуль Ж. Записки о большевистской революции. 1917-1919. М.: Книга, 1990.

158. Савельев Е.П. Средняя история казачества. Новочеркасск, Ч. 2. 1916. Седина A.M. На крутом повороте. М.: Сов. Россия, 1976. 233 с. Селищев A.M. Революция и язык. Избранные труды, М.: Просвещение, 1968.

159. Селищев A.M. Выразительность и образность языка революционной эпохи. Избранные труды, М.: Просвещение, 1968.

160. Сухоруков В. Историческое описание войска Донского // Дон. №2. 1990. Сенявская Е.Г. Человек на войне: опыт историко-психологической характеристики российского комбата. М., 1995. Сила большевистского слова. Сборник. М., 1936.

161. Троцкий Л.Д. Уроки Октября: С приложением критических материалов 1924 года. СПб., 1991.

162. Трукан Г. А. Антибольшевистские правительства России. М.: Изд. Центр Института российской истории РАН, 255 с.

163. Трукан Г.А. Путь к тоталитаризму^ 1917 1929 гг.) М.: Наука, 1994. 167 с. Трут В.П. Казачий излом. Ростов-па-Дону, 1997.

164. Ушакин С.А. После модернизации: язык власти или власть языка // Общественные науки и современность. М., 1996.

165. Ушаков А. И. История гражданской войны в литературе русского зарубежья: опыт изучения. М., 1993.

166. Холмс Л. Социальная история России, 1917—-1941. Пер. с англ. Ростов-на-Дону, 1993. 144 с.

167. Шишкин В.А. Власть, политика, экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928гг.). СПб., 1997.

168. Янчевский Н. Гражданская борьба на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 1927.

169. Brovkin V. Identity, Allegiance and Participotion m the Russian Civil War // , European History. 1992.

170. Geldern James von. Bolshevik festivals 1917 1920. Berkeley ets., 1993. Hingley R. A people in turmoil Revolutions in Russia. New York ets. 1970.

171. Famsworth В. Bolshevik Alternative and the Soviet Family: The 1926 Mar riage Law Debate // Women in Russia / Ed. by D. Atkinson, A. Dallin and G. Lapidus. Stanford, 1977.

172. Брызгалова И.Г. Формирование и деятельность местных органов власти на Дону и Сев. Кавказе весной 1917 г. Дисс. канд. ист. наук. Ростов-н/Д.: РГУ, 1995.

173. Булдаков В.П. Октябрьская революция социокультурное измерение. Дисс. в виде научного доклада., М., 1998.

174. Куценко И.Я. Культурное строительство на Кубани (1921 -1925). Дисс. канд. ист. наук. Ростов-н/Д., 1963.

175. Состин Д.И. Влияние политических партий на крестьянство Дона, Кубани, Ставрополья между революциями 1917 г. Дисс. канд. ист. наук. Ставрополь: СГПУ, 1995.

176. Фелицин Е.Д. Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывшего Черноморского, Линейного и Кубанского казачьих войск. Екатеринодар, 1888.

177. Шишкипа-Е.Л. Власть и партии: органы городского самоуправления на Дону и Кубани (лето 1917 лето 1918 г.). Дисс. канд ист. наук. Ростов-н/Д., 1995.