Индоевропейские истоки обращения в древнерусском и древнеанглийском языках тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Сорокина, Елена Алексеевна

• Сорокина, Елена Алексеевна
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Сорокина, Елена Алексеевна

ВВЕДЕНИЕ.4—

ГЛАВА I. ОБРАЩЕНИЕ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ.17—

§ 1. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ ОБРАЩЕНИЯ.

1.1. Обращение как единица синтаксиса.20—

1.2. Обращение в коммуникативном аспекте.27—

§ 2. ПАРАДИГМА ВОКАТИВНОСТИ .36—

2.1. Коммуникативная парадигма вокативности.39—

2. 2. Синтаксическая парадигма вокативности.45—

Выводы .53—

ГЛАВА II. ОБРАЩЕНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОМ И

ДРЕВНЕАНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ И ЕГО ОТНОШЕНИЕ

К ИСХОДНОЙ ИНДОЕВРОПЕЙСКОЙ МОДЕЛИ.55—

§ 1. ИНДОЕВРОПЕЙСКОЕ ОБРАЩЕНИЕ: ИСТОКИ

ЗАРОЖДЕНИЯ И РАЗВИТИЯ.57—

1.1. Имя существительное в функции обращения в эпоху индоевропейской языковой общности.59—

1.2. Основные этапы развития обращения в эпоху индоевропейской языковой общности

§2. ОБРАЩЕНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОМ И

ДРЕВНЕАНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ: СПЕЦИФИКА

РАЗВИТИЯ.82—

2.1. Морфологические особенности обращения.84—

2.1.1. Звательный формант как морфологический J „ О 1 Л^ пинает ель имени и функции ооращеиия.во—1и:>

2.1.2. Звательная форма имени и категория единичности/ множественности .104—

2.1.3. Звательная форма имени и категория одушевленности / неодушевленности.120—

2.1.4. Место звательной формы в словоизменительной именной парадигме.129—

2. Личное местоимение в функции обращения в древнерусском и древнеанглийском языках.139—

Выводы .149—

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Индоевропейские истоки обращения в древнерусском и древнеанглийском языках»

Данная работа посвящена исследованию индоевропейских истоков обращения в древнерусском и древнеанглийском языках — иными словами, выявлению тех процессов, которые послужили базой для становления общих и специфических черт обращения в системах сопоставляемых языков.

Выбор темы исследования связан с рядом причин:

1. Б свете последних достижений лингвистической науки, благодаря успехам, достигнутым в различных отраслях языкознания с введением новых принципов, приемов и методов исследования и т. д., назрел вопрос о пересмотре прежних взглядов на характер и особенности тех или иных языковых единиц.

2. Постепенность развития языка при непрерывности исполнения им коммуникативной функции способствует тому, что большое количество языковых единиц и категорий находится в процессе постоянного преобразования, который в итоге изменяет их качество. Современные конструкции, единицы, категории языка берут свое начало в старых, иногда качественно иных образованиях. При этом языковые элементы, имеющие незначительную функциональную нагрузку, с течением времени выпадают из системы языка, а наиболее коммуникативно значимые сохраняются на протяжении длительного времени [Якобсон 1970:254].

Исходя из вышеизложенного, следует отметить, что интерес к всестороннему исследованию обращения как универсальной языковой единице, присущей всем известным на сегодняшний день языкам, вполне закономерен. В работах, посвященных исследованию обращения в типологически различных языках, установлено, что в каждом языке существует определенная система форм обращения, характеризующаяся многообразием структурных типов. Вместе с тем, несмотря на типологическое различие языков, обращение в них имеет немало общего. Эта общность заключается в том, что оно может быть выражено языковыми единицами, в состав которых входят имена собственные (или антропонимы), имена нарицательные (или апеллятивы) и местоимения. Можно предположить, что обращение, являясь древнейшей языковой единицей, имеет общие истоки и принципы формирования. Многие из его свойств универсальны, что позволяет ставить вопрос о правомерности исследования обращения в общелингвистическом плане, привлекая к анализу и интерпретации языковых фактов положения и идеи, полученные в таких смежных областях науки, как коммуникативная грамматика, прагмалингвистика, теория речевых актов, теория текста, этнолингвистика, социолингвистика, психолингвистика, культурология и т. п.

Обращение, выполняя одну из основных функций языка (апеллятивную), характеризуется относительной стабильностью, связанной с его коммуникативной значимостью в процессе общения людей, однако за длительный период своего существования оно также претерпело ряд изменений, исследованию которых и будет посвящена данная работа.

До настоящего времени, несмотря на древность и функциональную значимость обращения, в отечественной лингвистике нет работ, посвященных происхождению и эволюции данной единицы в языке в целом, а также специфики ее развития в древнерусском и древнеанглийском языках в частности. Есть лишь ряд исследований, освещавших отдельные стороны обращения на различных этапах исторического развития как в русском, так и в других языках [Аль-Кадими 1968, Гольдин 1981, Николаева 1972, 1990, Лежнева 1998, ИеуаНапеп 1994 и т. д.].

Не подлежит сомнению, что без знания истории зарождения и развития того или иного явления в языке невозможно его полное понимание на современном этапе. Немаловажное значение при этом имеет изучение обращения в историческом плане: зарождение и формирование обращения в эпоху индоевропейской языковой общности (ИЕЯО) и анализ изменений, которым оно подвергалось в результате самостоятельного развития в исследуемых языках. Возрастание интереса к диахронии связано с преодолением существующего в лингвистике противопоставления синхронии и диахронии, с осознанием большой объяснительной силы последней.

Выбор древнерусского и древнеанглийского языков обусловлен не только тем, что автор знаком с указанными языками, но также и тем, что исследуемые языки, относясь к одной индоевропейской языковой семье, находятся на ее периферии: древнерусский язык — на крайнем востоке, а древнеанглийский — на крайнем западе Европы. В связи с этим возникают вопросы:

1) В какой мере древнерусское и древнеанглийское обращение сохранило архаичные черты, восходящие к эпохе ИЕЯО?

2) Характеризовалось ли древнерусское обращение специфическими процессами, отличавшими его от древнеанглийского обращения?

Учитывая, что по своей структуре исследуемые языки близки к общеиндоевропейскому языковому состоянию, то есть сохранили довольно много общих архаичных черт в языковой системе, в том числе и в системе обращения, было бы интересно проследить, как в истории двух индоевропейских языков осуществлялось дальнейшее изменение и развитие индоевропейского обращения. Таким образом, фактический материал, полученный при сопоставлении древнерусского и древнеанглийского обращений в их отношении к исходной и.-е. модели, может предоставить аргументы и более широкий материал для выводов и обобщений, которые позволят выявить общие и специфические черты обращения в исследуемых языках.

АКТУАЛЬНОСТЬ темы обусловлена интересом к изучению языковых явлений в процессе их исторической эволюции, а также недостаточной изученностью обращения в диахроническом аспекте. Являясь предметом многочисленных научных изысканий, обращение продолжает привлекать внимание ученых, но исследование истоков его формирования эпоху ИБЯО и выявление специфики развития в древнерусском и древнеанглийском языках до настоящего времени не проводилось.

В данном исследовании ОБЪЕКТОМ изучения являются древнерусское и древнеанглийское обращения и их отношение к исходной и.-е. модели обращения.

ПРЕДМЕТ исследования — специфика развития древнерусского и древнеанглийского обращения.

ЦЕЛЬ нашего исследования состоит в определении общих и специфических черт древнерусского и древнеанглийского обращения, в выявлении причин, способствовавших сохранению или элиминации звательной формы имени в представленных языках.

Реализация цели данной работы достигается путем решения следующих ЗАДАЧ:

• Установить истоки зарождения морфологически маркированной формы имени в функции обращения в раннюю эпоху ИЕЯО.

• Показать, каким изменениям подверглась звательная форма имени в позднюю эпоху ИЕЯО и в эпоху раздельного существования древнерусского и древнеанглийского языков.

• Выявить архаизмы и инновации, характеризующие обращение в древнерусском и древнеанглийском языках.

• Определить причины, способствовавшие сохранению звательной формы имени в древнерусском языке и ее элиминации в древнеанглийском языке.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА исследования заключается в том, что впервые в современном языкознании проводится целостное изучение и описание истоков формирования и эволюции обращения в эпоху ИЕЯО, дальнейшего самостоятельного его развития в исследуемых языках, а также выявление причин, способствовавших функционированию звательной формы имени в исследуемый период древнерусского языка и ее утрате в древнеанглийском.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ настоящей диссертации определяется общим подходом к изучению обращения в диахроническом аспекте, комплексном описании истоков его зарождения в эпоху ИЕЯО и специфики развития в исследуемых языках.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ работы заключается в использовании ее материалов и выводов как в вузовских общетеоретических курсах, так и в курсах по сравнительно-сопоставительному изучению языков, по исторической грамматике русского и английского языков, спецкурсов и спецсеминаров.

ИСТОЧНИКАМИ диссертации послужили письменные памятники различных жанров и стилей древнерусского и древнеанглийского языков.

МАТЕРИАЛОМ ИССЛЕДОВАНИЯ — авторская картотека, которая содержит 300 единиц в 1500 употреблениях, собранных методом сплошной выборки из письменных памятников исследуемых языков. В тексте диссертации также использован соответствующий материал из 14 других индоевропейских языков.

Памятники письменности — это всегда ограниченный, замкнутый текст, написанный в определенное время, в определенных орфографических и стилистических традициях, стойкость которых нередко весьма велика. Проблема осложняется и тем, что велики напластования чисто книжной языковой традиции. В связи с этим, наряду с кодифицированными и унифицированными литературными памятниками, нами привлекаются и памятники, имеющие территориальные и диалектные различия, которые по своему происхождению (месту создания) являются исконными для исследуемых языков, поскольку написаны или переписаны древнерусскими и древнеанглийскими книжниками или писцами. По этой причине они вполне могут быть привлечены для исследования, так как зачастую именно диалекты удерживают уже не свойственные кодифицированному языку древние явления, которые могут служить вспомогательным источником информации. Дополнительным условием достоверности полученных данных является привлечение фактического материала памятников, относящихся к разным видам и жанрам письменности. Например, нами использовался литургический жанр (Изборник Святослава 1076, Успенский сборник 12 — 13 вв., Genesis ок.1000 г., Orosius ок. 893 гит. д.); летописно-хроникальный жанр (Лаврентьевская летопись, Англосаксонская летопись (хроники) ок. 872 — 902 гг. и т.д.); собственно литературный, сюжетный жанр (Слово о полку Игореве, Житие Феодосия Печерского, Beowulf ок. 700 г., The Wanderer (765 — 785 гг.) и др.), а также деловая письменность и эпистолярный жанр (новгородские грамоты на бересте).

Мы в полной мере отдаем себе отчет в том, что воссоздаем лишь гипотетическую, хотя и письменно зафиксированную модель языкового общения в части использования обращения. Многовариантность и разнообразие форм языков письменных памятников изучаемого периода усложняют корректное описание исследуемого явления как в древнерусском, так и древнеанглийском языках, побуждая к дальнейшим изысканиям в этой области.

В настоящий момент ощущается острая необходимость нового прочтения и интерпретации древнерусского и древнеанглийского материалов с целью выявления культурных напластований, повлиявших на данное языковое явление — обращение, поскольку в исследуемый период сформировался сложный симбиоз древних индоевропейских, собственно славянских или германских и христианских традиций.

В силу исторических особенностей развития каждого государства мы не могли придерживаться точного хронологического среза в нашем исследовании. Древнерусский период охватывает X — XIV вв., а древнеанглийский — VII — XI вв. За основу было взято то, что оба эти языка отражают наиболее древнее состояние своего развития, зафиксированного в письменных памятниках. В качестве типологического обоснования нами используется геополитический фактор: исследуемые периоды — это время феодальной раздробленности на территории восточнославянского и англосаксонского этнических языковых объединений, включавших несколько государств, в которых функционировали различные диалекты. Историко-археологические исследования, проведенные В. В. Сед@вым, подтвердили, что «древнерусский этнос, как и многие другие раннесредневековые этноязыковые образования, был сложным формированием, включавшим в себя несколько различных праславянских группировок» [Седов 1999: 183]. Крупнейший славист современности О. Н. Трубачев также считает, что древнерусский язык характеризовался «сильно развитым древним диалектным словарем» [Трубачев 1983:236]. А. А. Шахматов, в свою очередь, полагал, что «. в историческую эпоху, а историческая эпоха начинается с момента появления письменных памятников, изготовленных русскими людьми, — русский язык . не был един» [Шахматов 1957:15].

Разнообразие диалектов позволило в рамках одного и того же языка создать, по крайней мере, несколько разновидностей книжного языка, которые обслуживали различные культурные центры (Киев, Смоленск, Новгород, Псков и др. на Руси и Уэссекс, Нортумбрию и др. в Англии ). При общности языка как системы, существовали различные типы письменных традиций в оформлении текстов, что не препятствовало их параллельному развитию.

Так, например, расхождение между двумя культурными центрами Древней Руси ""(Киев и Новгород) определялось средой и источником влияния. Новгородские письменные традиции ориентировались на связи с западнославянскими языками (много общих черт отмечено с восточнолехитскими говорами). В Киеве сильное влияние имела южнославянская языковая традиция литературно-письменного (старославянского) языка. Все последующие расхождения между древненовгородскими и древнекиевскими говорами и текстами определялись указанными факторами. В Новгороде, например, служебные Минеи переписывали со старинных переводов «моравской» ориентации, а в Киеве пользовались новыми редакциями, правленными книжниками при монастыре Термин Англия (Ал^Ка) стал употребляться с VII в. для обозначения территории проживания основных германских племен, объединявших Кент, Уэссекс, Мерсию, Нортумбрию и др. По письменным памятникам восстанавливается существование следующих диалектов: нортумбрийского, мерсийского, уэссекскош и кентского. Термин «Древняя Русь» является условным, принятым в исторической науке. В древнерусский период не существовало единого государства «Древняя Русь». Этот термин часто используется как синоним термину «Киевская Русь». Киевская Русь включала города Киев, Чернигов, Переяславль-Русский, Бо1уславль-на-Роси и др. Ни Смоленск, ни Новгород, ни Псков, ни Полоцк, ни Галицко-Волынские земли в нее не входили (См.: Древняя Русь в свете зарубежных источников 1999: 98—99; Шевченко 1993: 3—38; Коновалова 1995: 139— 148 и др.).

Феодосия Печерского на основе восточноболгарских переводов. В одну и ту же рукопись вполне могли попасть переводы текста, сделанные в разных местах.

Подобное положение существовало и в древнеанглийском языке [см.: Ярцева 1985: 8—86]. «Гимн Кэдмона»* из работы Беде «Церковная история английской расы» в различных диалектах оформлен по-разному, но расхождения эти незначительны, в основном в орфографии. Ниже приведен отрывок из «Гимна Кэдмона» в двух диалектах. Первоначально «Гимн» был написан на нортумбрийском диалекте.

West Saxon (Западносаксонский), XI в. Northumbrian (Нортумбрийский), VIII в. Nu we sceolan herigean heofonrices Nu scylun hergan hefaenricaes weard, uard, metodes mihte 7 his metudœs maecti end his modgejjanc, modgidanc, wera wuldorfàeder, swa he uerc uuldurfadur, sue he wuldres gehwaes, uundra gihuaes, ece drihten, ord onstealde. eci dryctin, or astelidae.

Сейчас мы молим господина царства небесного,

Властелина судьбы мира сего,

Славного отца человечества,

Когда в каждом великом деле

Он — вечный господин, освященный началом.

Перевод автора)

МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДЫ определены целью и задачами настоящего исследования, для решения которых использованы общеметодологический системный подход, позволяющий увидеть предмет исследования как с общетеоретической, так и лингвистической точки зрения, а

Кэдмон (Caedmon) — первый древнеанглийский христианский поэт, жил в VH в. Беде (Bede 673—735) — монах-историк. Писал на латыни. Перевод его трудов был сделан во времена короля Альфреда (ок. 890). также принцип историзма. Основными исследовательскими методами в работе являются сравнительно-исторический и сопоставительный. Наряду с ними использовались приемы описательного метода — наблюдения, сопоставления, обобщения.

ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ БАЗОЙ для проведения данного исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов в области сравнительно-исторического и сопоставительного языкознания, коммуникативной лингвистики, прагмалингвистики, социолингвистики, культурологии.

Проведенное исследование позволяет вынести НА ЗАЩИТУ СЛЕДУЮЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ:

1. Обращение как единица парадигмы вокативности характеризуется общим категориальным признаком привлечения внимания и установления контакта со слушающим. Оно отличается от других единиц парадигмы способностью называть или указывать на адресата, отражая отношение к нему говорящего.

2. Инвариантом обращения в раннюю эпоху ИЕЯО является имя существительное. Личные местоимения 2-го лица в функции обращения, как правило, выступали только в конструкции с именем существительным, что нашло отражение в исследуемых языках.

3. Древнейшим морфологическим показателем имени в функции обращения является формант *-е, который возник на этапе непосредственно-чувственного восприятия действительности и мог употребляться только с конкретными активными именами в апеллятивной функции.

4. Распределение имен на классы слов по основообразующим гласным в эпоху ИЕЯО привело к формированию у них звательных формантов по аналогии с древним формантом *-е, что не только сохранило звательную форму с и.-е. формантами в древнерусском языке, но и способствовало функционированию новых звательных формантов.

5. Звательная форма имени в древнерусском языке характеризовалась архаичным противопоставлением номинативу, способностью употребляться только с активными единичными именами. В то же время тенденция к элиминации, заложенная в ее генезисе в раннюю эпоху ИЕЯО, привела к постепенному вытеснению звательной формы в древнерусском языке более позднего периода, что типологически совпадает с аналогичными процессами в древнеанглийском языке.

6. Функционированию звательной формы имени в древнерусском языке способствовала разветвленная падежная парадигма с большим количеством флексий, где звательные форманты рассматривались как автономные образования. В древнеанглийском языке тенденция к аналитизму привела к элиминации звательной формы имени, столь отличной от падежной флексии по функции.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ

Теоретические положения и практические результаты исследования обсуждались на научной конференции «Языковая личность: система, нормы, стиль» (Волгоград, февраль 1998 г.); на научно-методической конференции по актуальным проблемам современной филологии и ее преподавания в системе школа — колледж — вуз» (Волгоград, март 1998 г.); на IV межвузовской конференции студентов и молодых ученых Волгоградской области по направлению «Филология» (Волгоград, декабрь 1998 г.); на научно-методической конференции по проблемам современной филологии в педагогической практике: школа — колледж — вуз (Волгоград, апрель 1999); на международном симпозиуме молодых ученых «Лингвистическая панорама рубежа веков» (Волгоград, май 2000). Результаты исследования отражены в пяти публикациях.

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы, включающего 217 наименований (из них 45 на иностранных языках), списка лексикографических изданий и принятых сокращений, списка источников, послуживших материалом для анализа.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Сорокина, Елена Алексеевна

ВЫВОДЫ

Проведенное исследование позволило выявить как общие, так и специфические черты, характеризующие древнерусское и древнеанглийское обращение. В древнерусском языке обращение продолжает те традиции, которые сложились в эпоху и.-е. общности, особенно в древний период его

МГ« Г»Т»Г) ПМЛПТТАЛТТШт^ГГЛТ^« К ТТ/>£к Т> А ППОППЛИГЧГГА1ТА ОТТПТПЛТО ТТТ ТИ ТА раооплгш. и дрч'опч^ш ^ишукит лошя^ п.-^. уираЩ^лг^ АА^ ДЧ^АХ-ЧЛЧЛ^ ллишду^шии^ инновационные процессы.

1) Для ранней эпохи ИЕЯО, которая характеризовалась отсутствием категории числа, падежа, рода, делением на части речи и т. д., в функции обращения могли использоваться лишь «корни», обозначающие агенсы (деятелей), к которым обращались с высказыванием. Как было отмечено выше, личные местоимения в период непосредственно-чувственного восприятия действительности отсутствовали. После деления «корней» на имена и глаголы в функции обращения стали выступать имена существительные. Таким образом, основными носителями структурно-семантических особенностей (второличность, адресативность, номинативность, звательность) обращения в раннюю эпоху ИЕЯО могли быть только имена существительные. С усложнением восприятия действительности, способствовавшей развитию абстрактного мышления, к глагольно-именному центру добавились другие части речи, в том числе и местоимения. С течением времени личные местоимения стали использоваться в функции обращения, так как в самом лексическом значении местоимений 2-го лица присутствовала не только второличность и адресативность, а при обращении более четко, чем у имен существительных, была выражена звательность. В качестве возможной типологической параллели древнерусский и древнеанглийский языки отразили использование в функции обращения личных местоимений 2-го лица. При этом они использовались не самостоятельно, а в конструкциях с обращениемсуществительным, что отражало архаичную традицию употреблять в функции обращения лишь имена существительные.

2) В период непосредственно-чувственного восприятия действительности в функции обращения употреблялись не просто «корни», обозначающие агенсов, но сочетания, состоящие из двух «корней», где второй компонент имел значение «говорю, слушай!». Он присоединялся ко всем именам в функции обращения. В дальнейшем, грамматикализовавшие^ этот корень дал звательный формант *-е, который отмечен во многих и.-е. языках. Особенностью употребления звательного форманта *-е являлось его использование лишь с конкретными одушевленными и неодушевленными агенсами, где в основу деления имен на агенс/не-агенс было положено противопоставление двух категорий предметов, играющих различную роль в оценке человеком окружающей действительности в раннюю эпоху ИЕЯО. Архаичная способность использоваться только с конкретными агенсами сохранилась не только за звательным формантом *-е, но и характеризовала все звательные форманты, которые возникли в результате самостоятельного развития отдельных языков или групп языков, что нашло свое подтверждение и в древнерусском языке. Второй архаичной чертой звательной формы, которая нашла свое продолжение в древнерусском языке, была ее способность противопоставляться имени в функции субъекта в высказывании, т. е. номинативу.

3) Сохранению морфологически маркированного имени в функции обращения в древнерусском языке и отсутствию его в древнеанглийском языке способствовал ряд причин. Во-первых, по аналогии со звательным формантом *-е в эпоху ИЕЯО возникли и другие звательные форманты, которые употреблялись с именами соответствующих основ, что и было представлено в системе древнерусского языка. В древнеанглийском языке после переразложения и.-е. трехчленной морфологической структуры слова в двучленную в

151 общегерманский период деление имен по основам фактически отсутствовало, следовательно, не было необходимости и в звательных формантах у отдельных типов основ.

Во-вторых, разветвленная падежная парадигма с большим количеством флексий в древнерусском языке способствовала тому, что звательные форманты относительно продолжительное время функционировали в древнерусском языке как автономные образования. Однако в поздний период развития древнерусского языка они были утрачены, что сближает его с древнеанглийским языком. В древнеанглийском языке архаичный звательный формант *-е не сохранился из-за унификация падежной парадигмы, которая препятствовала сохранению звательного форманта, столь отличного от падежной флексии по функции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное нами исследование идоевропейских истоков обращения в древнерусском и древнеанглийском языках позволило сделать ряд выводов как общетеоретического, так и частного характера.

Анализ обращения как коммуникативной единицы, выполняющей одну из важнейших функций языка, позволил определить его как вспомогательный компонент коммуникативного плана по отношению к основному потоку информации. Суть обращения заключается в назывании адресата, привлечении его внимания, установлении и поддержании контакта, т. е. способностью выполнять вокативную и апеллятивную функции в языке. В то же время, как любая единица прагматического плана обращение может вносить дополнительную информацию в высказывание, а именно передавать отношение говорящего к слушающему — эмоциональное, оценочное или социально-этикетное.

Исходя из принадлежности обращения к синтаксическому уровню языка и выполнению им апеллятивной функции, мы построили две парадигмы вокативности: коммуникативную и синтаксическую.

Построение коммуникативной парадигмы вокативности позволило выделить вокатив как родовое понятие, которое определило категориальный признак всех единиц парадигмы: установление и поддержание контакта между участниками общения. Обращение, включенное в класс вокативов и характеризующееся общим категориальным признаком, в свою очередь, отличается от других единиц парадигмы способностью называть (указывать) адресата, передавая отношение говорящего к слушающему. Такое понимание данной языковой единицы позволило нам включить в термин «обращение» стандартные определенные обращения (титулы, термины родства, личные местоимения, эмоционально-оценочные обращения и т. д.) и нестандартные обращения (любые слова, выступающие в функции обращения).

Синтаксическая парадигма вокативности показала, что место обращения в структуре предложения или за его пределами не влияет и не изменяет его сути.

Данные исследуемых языков показывают, что в функции обращения используются как имена существительные, так и личные местоимения. При этом личные местоимения 2- го лица выступают не самостоятельно, а в конструкции с обращением-существительным, что отражает архаичную традицию языка ранней эпохи ИЕЯО, когда в функции обращения употреблялись конкретные единичные имена существительные.

Проведенное нами исследование показало, что первоначально в функции обращения использовались корни, неразложимые морфологически. С усложнением действительности назрела необходимость в расширении лексики, а так как единственным способом словообразования было корнесложение, следовательно, обращение стало образовываться в результате сложения двух корней. Один корень обозначал деятеля, к которому обращались с высказыванием, а другой корень имел значение «говорю! слушай!». Грамматикализовавшись, этот корень стал употребляться со всеми именами в функции обращения, а затем принял участие в генезисе как звательного форманта *-е, так и окончания глагола в повелительной форме.

Зародившись в период непосредственно-чувственного восприятия действительности, который характеризовался отсутствием категорий числа, падежа, рода и т. д., звательная форма имени с формантом *-е имела ряд особенностей, а именно: в функции обращения могли употребляться только конкретные имена активного класса. С разрушением древней оппозиции «активный/инактивный» и возникновением новых оппозиций и категорий, в частности родовой дифференциации, звательная форма имени с формантом *-е пришла в противоречие с языковой действительностью, которая привела к постепенному ее вытеснению из языка, что нашло свое подтверждение в древнеанглийском.

Звательная форма имени в древнерусском языке является глубоким архаизмом. Проведенное исследование показало, что сохранение морфологически оформленной формы имени в функции обращения в древнерусском языке связано с процессами, характеризовавшими язык эпохи ИЕЯО. Трехчленная структура индоевропейского слова способствовала образованию новых звательных формантов по аналогии с архаичным звательным формантом *-е, что нашло отражение в древнерусской языковой системе. Разветвленная падежная парадигма древнерусского языка с большим количеством флексий не препятствовала сохранению звательных формантов, которые являлись относительно автономными образованиями, удерживаемыми в языке продолжительное время. Однако тенденции к экономии языковых средств, унификации падежной флексии и действия законов аналогии привели к тому, что постепенно звательная форма имени была вытеснена и из древнерусского языка.

В общегерманский период переразложение и.-е. трехчленной морфологической структуры слова в двучленную привело к элиминации звательных формантов для каждого типа основ, что нашло отражение в древнеанглийском языке (из германских языков реликтовое состояние, характеризующееся наличием звательных формантов, отмечено лишь в готском). Древний звательный формант *-е не зафиксирован в исторический период развития древнеанглийского языка и, вероятно, исчез еще в дописьменный период. Этому также могла способствовать и унификация падежной парадигмы, которая препятствовала сохранению звательного форманта, отличного от падежной флексии по функции.

155

Исследовав обращение в древнерусском и древнеанглийском языках в его отношении к и.-.е. обращению, мы не затронули ряд проблем, которые, возможно, найдут свое продолжение в следующих изысканиях. Особый интерес может вызвать исследование формирования этикетных формул в эпоху ИЕЯО, а также специфики их развития в представленных языках.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Сорокина, Елена Алексеевна, 2001 год

1. Аль-Кадими Т. Т. Обращение в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Баку, 1968. — 19 с.

2. Андреев Н. Д. Раннеиндоевропейский праязык. — Л.: Наука, 1986. — 327 с.

3. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. — М.: Языки русской культуры, 1998, —С. 115—120.

4. Барроу Т. Санскрит. — М.: Прогресс, 1976. — 412 с.

5. Бейлина Е. П. Синтаксические конструкции и семантико-грамматические свойства обращения: Автореф. дис. . кан. филол. наук. — Алма-Ата, 1975.—23 с.

6. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Прогресс, 1974. — 447 с.

7. Бенвенист Э. Индоевропейское именное словообразование. — М.: Иностр. лит., 1955. — 207 с.

8. Брукнер К. История английского языка. — М.: Иностр. лит., 1956. — Т.2. —392 с.

9. Вайан А. Руководство по старославянскому языку. — Париж, 1948, М.: Изд-во иностр. лит., 1952. — 446 с.

10. Ван-Вейк И. История старославянского языка. — М.: Изд-во иностр. лит., 1957. — 368 с.

11. Велтистова А. В. Обращение в современном английском языке (в сопоставлении с русским): Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Л., 1964.—29 с.

12. Ветрова О. Г. К проблеме обращения в современном английском языке // Лингвистические исследования 1979. Синтаксический анализ разносистемныхязыков. — М.: Наука, 1979. — С. 30—37.

13. Ветрова О. Г. Вокативные предложения в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Л., 1982. — 20 с.

14. П.Ветрова О. Г. Сочетаемость субстанциальной вокативной синтаксемы (на материале современного английского языка) // Структура и значение предложения. Лингвистические исследования 1982. — М.: Наука, 1982. — С. 49—57.

15. Виноградов В. В. Русский язык: (Грамматическое учение о слове). — М.: Учпедгиз, 1947. — 784 с.

16. Гадолина М. А. История форм личных и возвратных местоимений в славянских языках. — М.: Наука, славяноведение, 1963. — 147 с.

17. Гамкрелидзе Т. В. Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. — Тбилиси, 1984. Т. 1. —428 е.; Т. 2. — 471—1328 с.

18. Гайсина Р. М. Средства речевого контакта в отношении к структуре предложения // Вопросы синтаксиса русского языка. — Ростов н/Д., 1971. —С. 36-44.

19. Гайсина Р. М. Средства речевого контакта в русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Саратов, 1967. — 20 с.

20. Геворгян Е. Н. Кинемы обращения в армянском вербальном языке // Вестник общественных наук. — 1998. — № 1. — Ереван, 1998. — С. 145—153.

21. Георгиев В. И. Русское аканье и его отношение к системе фонем праславянского языка // Вопр. языкознания. — 1963. — №2. — С. 20— 29.

22. Гладкий А. В. Набросок формальной теории падежа // Вопр. языкознания. — 1999. — № 5. — С. 45—55.

23. Голъдин В. Е. К проблеме обращения как лексической категории // Язык и общество. — Саратов, 1977. — Вып. 4. — С. 19—31.

24. Голъдин В. Е. К определению сущности обращения // Язык и общество. — Саратов, 1982. — Вып. 6. — С. 46—59.

25. Голъдин В. Е. Обращение в организации направленности речи // Проблемы организации речевого общения. — М.: Наука, 1981. С. 78— 90.31 .Голъдин В. Е. Обращение: теоретические проблемы. — Саратов, 1987. — 127 с.

26. Голъдин В. Е. Регулятивные обозначения лиц в «Словаре Академии Российской» (1789 — 1794) // Проблемы развития языка. Лексические и грамматические особенности древнерусского языка. — Саратов, 1981. — С. 78—94.

27. Грачева Л. А. Обращение и проекция его семантики на формирование функционально-эмотивных номинаций во французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Минск, 2000. — 21 с.

28. Григорьев А. В. Семантический ряд обращений гЬаЬЫ — гИаЬЬоит — сНс1а8ка1е в греческих евангельских текстах // Труды молодых ученых: Лингвистика. — М.: Моск. ун-та, 1998. — С. 50—63.

29. Гуйер О. Введение в историю чешского языка. — М,: Изд-во иностр. лит., 1953. — 130 с.

30. Дворная 3. М. Коммуникативно-функциональные особенности обращения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — СПб., 1995. — 16 с.

31. Дворная 3. М., Мальцев И. В. Коммуникативные особенности изолированных обращений в художественном тексте // Функциональное описание русского языка. — М.: Наука, 1995. — С. 75—79.

32. Дмитриева Л. К. Обращение и вводный компонент: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Л., 1976. — 23 с.

33. Дмитриева Л. К. Обращение и вводный компонент.— Л.: Наука, 1976.-48 с.

34. Древнерусская грамматика XII — XIII вв. — М.: Наука, 1995. — 520 с.

35. Древняя Русь в свете зарубежных источников. — М.: Логос, 1999. — 608 с.

36. Жирмунский В. М. Введение в сравнительно-историческое изучение германских языков. — М., Л.: Наука, 1964. — 316 с.

37. Жлуктежо Ю. А. Двухжжов А. В. Фризский язык. — Киев: Наук, думка, 1984. —200 с.

38. Жолобов О. Ф. Древнерусское двойственное число в общеславянском контексте. — Казань: УНИПРЕСС, 1997. — 112 с.

39. Зализняк А. А. Древненовгородский диалект. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. — 720 с.

40. Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. — М.: Наука, 1967. — 370 с.

41. Зернов В. Е. История императивного предложения в английском языке (древне- и среднеанглийский период): Автореф. дис. . канд. филол. наук. —Л., 1971,—21 с.

42. Иванов В. В., Топоров В. Н. К постановке вопроса о древнейших отношениях балтийских и славянских языков. — М., 1958. — 213 с.

43. Иванов В. В. Историческая грамматика русского языка. — М.: Просвещение, 1990. — 399 с.

44. Иллич-Свитыч В. М. Опыт сравнения ностратических языков. Сравнительный словарь Ь — К. — М.: Наука, 1971. — 370 с.

45. Иллич-Свитыч В. М. Личные местоимения пи «я» и шд «мы» в ностратическом // Исследования по славянскому языкознанию. — М.: Наука, 1971. — С. 396—403.56 .Ильиш Б. А. История английского языка. — М.: Высш. шк., 1968. — 419 с.

46. Именное склонение в славянских языках. Лингвостатистический анализ по материалам памятников древнеславянской письменности XI — XIV вв. — Л: ЛГУ, 1974. — 236 с.

47. Казанский Н. Н. К реконструкции категории падежа в праиндоевропейском // Общее языкознание и теория грамматики. — СПб.: Наука, 1998. — С. 112—121.

48. Климов Г. А. Очерк общей теории эргативности. — М.: Наука, 1973. — 264 с.

49. Клобуков Е. В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. — 118 с.

50. Клюсов Г. Н. О разработке проблематики обращения // Русский язык. — Минск: БГУ, 1981. — С. 5—36.

51. КолшансшйВ. Г. О природе контекста // Вопр. языкознания. — 1959. — №4. — С. 47—49.

52. Колшанский Г. В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации // Языковая номинация: общие вопросы. — М.: Наука, 1977. — 144 с.

53. Коновалова И. Г. Рассказ о трех группах русов в сочинениях арабских авторов X — XI вв. // Древнейшие государства Восточной Европы, 1992 — 1993 г. — М.: Наука, 1995. — С. 139—148.

54. Коспшнстй Ю. М. Вопросы синтаксической парадигматики // Вопросы языкознания, 1969. № 5. — С. 106—114.

55. Кравченко А. В. Вопросы теории указательности: Эгоцентричность. Дейктичность. Индексальноеть. — Иркутск, 1992. — 210 с.

56. Красухин К. Г. Слово, речь, язык, смысл: индоевропейские истоки // Язык о языке. — М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 23—44.

57. Крысъко В. Б. Развитие категории одушевленности в истории русского языка. — М.: Lyceum, 1994. — 224 с.

58. КубряковаЕ. С. Русская грамматика. — М.: Наука, 1980. — Т. 1—2.

59. Кузнецов П. С. Историческая грамматика русского языка. Морфология. — М.: Изд-во МГУ, 1953. — 206 с.

60. Кулагин А. Ф. Вокативные предложения в современном русском языке // Вопросы синтаксиса и стилистики русского литературного языка: Тр. Ill— IV конф. каф. рус. яз. ин-ов Поволжья. — Куйбышев, 1963. — С. 130—142.

61. Кульбашн С. М. Древнецерковно-славянский язык. —Харьков, 1913. — 196 с.

62. Кямилев С. X. Tsm mudmar' или «имя подразумеваемое» в арабском литературном языке // Теория и типология местоимений. — М.: Наука, 1980. —С. 63—70.

63. Лежнева И. И. Некоторые тенденции эволюции обращения в английском и русском языках: современный подход // Германские, романские и русские языки в сопоставительном аспекте. — Воронеж, 1998. —С, 142—149.

64. Леман В. П. Из книги «Протоиндоевропейский синтаксис» // Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1988. — Вып. XXI. — 555 с.

65. Литвин Ф. А., Черемисина М. И. Предикативные характеристики в позиции обращения // Вопросы языка и литературы. Вып.2. Ч. 1. — Новосибирск, 1968. — С. 50—87.

66. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. — М.: Наука, 1979. — 352 с.

67. Логиманова А. Т. Влияние функции обращения на семантику слова // Вопросы синтаксиса и лексикологии русского языка. — Смоленск, 1975. —С. 48—55.

68. Ломтее Т. П. Предложение и его грамматические категории. —М.: Изд-воМГУ, 1972. —198 с.85 .Майтинская К. Е. Местоимения в языках разных систем. — М.: Наука, 1969, —308 с.

69. Майтинская К. Е. Местоимения и универсалии И Универсалии и типологические исследования. —М.: Наука, 1974. — 144 С;

70. Макаев Э. А. Общая теория сравнительного языкознания. — М.: Наука, 1977.—204 с.

71. Макаев Э. А. Структура слова в индоевропейском и германском языках. — М.: Наука, 1970. — 287 с.89 .Мареш В. Ф. Ранний период морфологического развития славянского склонения (общая характеристика) // Вопр. языкознания. — 1962. — №6. —С. 13—21.

72. Мизин О. А. К морфологии обращения // Русский язык в школе. — 1980.— №5, — С. 75—77.

73. Мухин А. М. Синтаксемный анализ и проблема уровней языка. — Л.: Наука, 1980. — 303 с.

74. Мухин А. М. Структура предложений и их модели. — Л.: Наука, 1968. — 230 с.

75. Нечаева К. К. К вопросу о системе ФСП. Местоимения-обращения // III Камоэнсовские чтения. — М., 1998. — С. 19—21.

76. Никитина Н. Н. Вокативные и императивные высказывания во французском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Калинин, 1987. —17 с.

77. Николаева Т. М. История звательной формы в русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Казань, 1972. — 18 с.

78. Николаева Т. М. Взаимоотношение лексико-семантических факторов в истории вокатива (на материале летописей) // Языковые уровни и их взаимодействие. — Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1990. — С. 59—64.

79. Обнорский С. П. Очерки по истории русского литературного языка старшего периода. — М., Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1946. — 198 с.

80. Одри Ж. Индоевропейский язык // Новое в зарубежной лингвистике. —М.: Прогресс, 1988. — С. 24—122.

81. Оликова М. А. Обращение в современном английском языке (опыт структурно-семантического и социолингвистического анализа): Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Киев, 1973. — 15 с.

82. Онипенко Н, К. Обращение, вопрос, побуждение в лингвистике и поэтике художественного текста (обзор работ 1984 — 1986) // Филол. Науки. — № 4. — 1988. — С. 81—85.

83. Онипенко Н. К. Способы установления речевого контакта, обращение // Русский язык в школе. — 1993. — № 6. — С. 43—50.

84. Основина Г. А. Обращение и омонимичные ему конструкции // Русский язык в школе. — 1998. — № 2. — С. 74—79.

85. Останин А. И. Косвенное обращение в русском языке // Русский язык в школе. — 1998. — № 2. — С. 80—82.

86. Останин А. И. О видах соотносительности обращения и сопровождаемого им высказывания в разговорной речи // Русский язык в школе. — 1996. — № 3. — С. 82—85.

87. Останин А. И. К основам анализа адресатной соотносительности обращения и высказывания (на материале русской разговорной речи) // Филол. науки. — 1996. — № 3. — С. 64—71.

88. Панфилов В. 3. Типология грамматической категории числа и ее историческое развитие // Вопр. языкознания. — 1976. — № 4. — С. 18— 38.

89. Петрова О. В. Местоимения в системе функционально-семантических классов слов. — Воронеж: ИПЦ 1989. — 157 с.

90. Петрова Т. А. Типы номинации коммуникативного адреса в ситуации непосредственного общения (на материале современного английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. — JI, 1983. — 20 с.

91. Печников А. Н. К вопросу о смысловых и грамматических связях обращения в предложении // Вопросы теории и методики русского языка: Учен. зап. Куйбышев, гос. пед. ин-та. — Куйбышев, 1963. — С. 79—93.

92. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. — М.: Учпедгиз, 1956. — 511 с.

93. Пизани В. Общее и индоевропейское языкознание // Общее и индоевропейское языкознание: Обзор литературы. — М.: Иностр. лит., 1956.—200 с.

94. Поржезинсшй В. К. Сравнительная морфология древнеиндийского, греческого, латинского и старославянского языков. — Ч. I. Склонение имен. — М.: Изд-во «Кушнерев и К», 1916. — 43 с.

95. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. — М.: Учпедгиз, 1958, —Т.1—2, —536 с.

96. Прокош Э. Сравнительная грамматика германских языков. — М.: Иностр. лит., 1954. — 380 с.

97. Проничев В. И Синтаксис обращения. — JL: Изд-во ЛГУ, 1971. — 87 с.

98. Ремнева М. Л. Литературный язык Древней Руси. Некоторые особенности грамматической нормы. — М.: Моск. ун-та, 1988. — 141 с.

99. Руднев А. Г, Синтаксис осложненного предложения. — М.: Учпедгиз, 1959. — 198 с.

100. Рыжова Л. П. Обращение как компонент коммуникативного акта: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — М., 1982. — 15 с.

101. Рыжова Л. П. Коммуникативные особенности обращения // Содержательные аспекты предложения и текста. — Калинин, 1983. — С. 128—134.

102. Рыжова Л. П. Обращение: нормы и правила употребления // Прагматика и семантика синтаксических единиц. — Калинин, 1984. — С. 114—119.

103. Савченко А. Н. Сравнительная грамматика индоевропейских языков. —М.: Высш. шк., 1974. —410 с.

104. Савченко А. Н. Проблема происхождения личных окончаний глаголов в индоевропейском языке. — Ростов, 1960. — 23 с.

105. Савченко А. Н. Древнейшие процессы в области личных местоимений в праиндоевропейском языке // ИАН Славянское языкознание. — 1984. — № 6. — С. 483—491.

106. Сараджева Л. А. Армяно-славянские лексико-грамматические параллели. — Ереван, 1980. — 184 с.

107. Седов В. В. Древнерусская народность: историко-археологическое исследование. — М., 1999. — 320 с.

108. Селиверстова О. Н. Местоимения в языке и речи. — М.: Наука, 1988, — 151 с.

109. Семеренъи О. Введение в сравнительное языкознание. — М.: Прогресс, 1980. — 406 с.

110. Серебренников Б. А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. — М.: Наука, 1988. — 244 с.

111. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка. — М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1957. — 286 с.

112. Соболевский А. И. Лекции по истории русского языка. — М., 1907.

113. Соловьева Е. В. Современные испанские фамилии в функциях обращения // В помощь изучающим иностранные языки. — М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1997. — С. 84—88.

114. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. — М,: Прогресс, 1977. — 695 с.

115. Стеблин-Камепский М. И,. Спорное в языкознании. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1974. — 141 с.

116. Суперанская А. В. Язык и дети // Ин-т рус. яз. АНСССР. Проблемная группа по эксперименту и прикладной лингвистике. Предварительные публикации. Вып.72. — М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1975. —С. 24—25.

117. Тарасова Н. П. Структура смысла и структура личности коммуниканта // Вопр. языкознания. — 1992. — № 4. — С. 103—110.

118. Тимофеев И. С. Методологическое значение категории «качество» и «количество». — М., 1972. — 116 с.

119. Тираспольский Г. И. Вокатив и падежная система // Филол. науки.— 1984. — № 2. — С. 49—52.

120. Тройский И. М Общеиндоевропейское языковое состояние (Вопросы реконструкции). — Л.: Наука, 1967. — 104 с.

121. Трубачев О. Н. Языкознание и этногенез славян. Древние славяне по данным этимологии и ономастики И Славянское языкознание. — М.: Наука, 1983. — С. 231—270.

122. Труфанова И. В. Образ слушающего в языке // Филол. науки. — 1997. — №2. — С. 98—104.

123. Улиссова Н. И. Свободное и несвободное обращение // Лингвистика и проблемы стиля. — Л.: Наука, 1977. — Вып.1. — С. 68— 73.

124. Улит Г., Гюгольд, Б., Уварова Л, Гапонова И. Приветствие и обращение в немецком языке. Grüssen und Anreden im Deutschen. — M.: НСИ — Тезаурус, 1998. — 58 с.

125. Урысон Е. В, Языковая картина мира и лексика заимствования // Вопр. языкознания. — 1999. — № 6. — С. 79—82.

126. Уэст М. П. Индоевропейская метрика // Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1988. — С. 474—506.

127. Формановская H. Н. Коммуникативно-прагматический аспект единиц общения. — М.: Ин-т рус. яз., 1998. — 291 с.

128. Фридрих И. Краткая грамматика хеттского языка. — М.: Иностр. лит., 1952.— 200 с.

129. Федорченко И. А Имена существительные и местоимения в функции обращения и подлежащего в структуре побудительного предложения// Вопросы изучения русского языка. — Ростов н/Д., I960, — С.14—17.

130. Хабургаев Г. А. Некоторые вопросы истории праславянского языка // Проблемы теории и истории русского языка. — М.: МГУ, 1980. — С. 183—213.

131. Хабургаев Г. А. Очерки исторической морфологии русского языка. Имена. — М.: Моск. ун-та, 1990. — 296 с.

132. Хабургаев Г. А. Старославянский язык. — М.: Просвещение, 1986. —288 с.

133. Хакулинен Л. Развитие и структура финского языка. — Ч. 1. Фонетика и морфология. — М., 1953. — 230 с.

134. Шаповалова Л. ИФормы и функции обращения в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Минск, 1979. — 23 с.

135. Шарыпкин С. Я. О древнейшем этапе эволюции древнегреческой падежной системы // Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. — М.: Наука, 1989. — С. 89—90.

136. Шахматов А. А. Историческая морфология русского языка. — М.: Гос. учеб.-пед. изд-во М-ва просвещения РСФСР, 1957. — 400 с.

137. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. — JI.: Изд-во Наркомпроса РСФСР, 1941. — 620 с.

138. Шевченко И. И. Перечитывая Константина Багрянородного // Византийский временник. — 1993. — Т.54. — С. 6—38.

139. Шелякин М. А. Об инвариантном значении и функциях именительного падежа // Общее языкознание и теория грамматики. — СПб.: Наука, 1998. — С. 105—111.

140. Шилдз К Некоторые замечания о раннеиндоевропейской именной флексии // Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1988. — Вып. XXI — С. 224—250.

141. Шилдз К. Заметки о происхождении основообразующих формантов в индоевропейском H Вопр. языкознания. — 1990. — № 5. — С. 12—17.

142. Шмелев Д. Н. Современный русский язык. Лексика. — М.: Просвещение, 1977. — 335 с.

143. Юдкин И. Е. К вопросу об обращении (морфологическая и синтаксическая природа обращения в современном русском языке): Автореф. дис. канд. филол. наук. — Тбилиси, 1956. —22 с.

144. Якобсон Р. Избранные труды. — М.: Прогресс, 1985. — 455 с.

145. Якобсон Р. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. — М.: Наука, 1970. — 604 с.

146. Якобсон Р. Шифтеры, глагольные категории и русские глаголы // Принципы типологического анализа языков различного строя. — М.: Наука, 1972. — С. 246—257.

147. Янко Т. Е. О понятиях коммуникативной структуры и коммуникативной стратегии // Вопр. языкознания. — 1999. — № 4. — С. 28—55.

148. Ярцева В. Н. Исторический синтаксис английского языка. — М., Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961. — 308 с.

149. Ярцева В. Н. Историческая морфология английского языка. — М., Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1960. — 196 с.

150. Ярцева В. Н. Слова-заместители в современном английском языке //Учен. зап. ЛГУ. Сер. филол. наук. — №97. — 1949. — С. 10—20.

151. Ярцева В. И. История английского литературного языка IX — XV вв. — М.: Наука, 1985. — 247 с.

152. Ahlgren Р. Tilltalsordet "ni" Dess semantik och användning I historiskt perspektiv. —Uppsala, 1978. — 142 s.

153. Aitzetmüller R. Altbulgarische Grammatik als Einführung in die slavische Sprachwissenschaft. — Freiburg i. Br.: Weiher, 1978. — 253 s.

154. Berndt R A History of the English Language. — Leipzig: Verlag Enzyklopädie, 1989. — 240 p.

155. Braun F. Terms of Adress: Problems of patterns and usage in various languages and cultures. — Berlin: de Gruyter, 1988. — XIII, 372 p.

156. Brugmann K., Delbrück В. Grundriss der vergleichenden Grammatik der indogermanischen Sprachen. — Strassburg: Trubner, 1911. — Bd2. T2. — 998 S.; 1893. — Bd 3. T 1. — 796 s.

157. Böhler K. Sprachtheorie: Die Darstellungsfunktion der Sprache. — Frankfurt a. M.: Ullstein, 1978. — XXXIV, 434 s.

158. Cassirer E. Die Sprache // Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen. Т. 1. — Darmstadt: Wissenshaftliche Buchgesellschaft, 1964. — 303 s.

159. Close R. A. A Reference Grammar for Students of English. — London: Longman group Ltd., 1975. — 352 p.

160. Cruse D. A. Some thoughts on Agentivity. — «Journal of Linguistics», 1973. — №9.— P. 11—23.

161. Cuny A. Etudes pregrammaticales sur le domaine des langues indo-europeennes et chamito-semitiques. — Paris, 1924. — 450 p.

162. Erhart A. Indoevropské jazyky. Srovnávaci fonologie a morfologie. — Pr.: Academia, 1982. — 264 s.

163. Ervin-Tripp S. M On sociolingustics // Ed. by Gumpe. — N. Y., 1972. — P. 213—250.

164. Fairbanks G. H. Case inflections in Indo-European // J. of Indo-Europ. Studies, Hattesburg. — 1977. — Vol. 5. — №2. — P. 101—131.

165. Ferrell J. O, Some Observations on the Form of the Nominative and Vocative Singular of the o- and jo- stems in Common Slavic. — Scando-Slavica, 1965, 11. — P. 93—109.

166. Frey H. Systèmes de deictiques. «Acta lingüistica. Revue internationale de linguistique structurale», vol. IV, fase. 3. — Copenhague, 1944. — 200 s.

167. Forchheimer P. The Category of Person in Language. — Berlin, 1953.

168. Georgiev V. I. Introduction to the History of the Indo-European Languages // Bulg. acad. of sciences. — Sofía: Publ. house of the Bulg. acad. of sciences, 1981. — 424 p.

169. Oilman A., Brawn R. W. Who says "tu" to whom? // ETC: A rev. of general semantics. — 1958. — Vol. 15. — №3. — P. 169—174.

170. Hazelkorn L. T. The Role of Deixis in the development of Finno-Ugric grammatical morphemes //Working papers in linguistics, 1983. — P. 20—31.

171. Haudry J. L'indo-européen. — Paris, 1979. — 300 p.

172. HirtH, Indogermanische Grammatik. — Heidelberg, 1927 — 1937. — Bd.l—7.

173. Hjelmslev L. Essais linguistiques 2. — Copenhaque: Nord. Sprog og kulturforl, 1973, 11. — 278 p.

174. Jakobson R. Selected Writings, II. — The Hague, Paris: outon, 1971. — P. 23—71.

175. Kurylowicz J. Indogermanische Grammatik. — Heidelberg, 1968. — 1969. — Bd. 2. — 371 s.; Bd. 3., T 1—2. — 248 s.

176. Kurylowicz J. Esquisses linguistiques. — München, 1973. — 298 p.

177. Lehmann W. Proto-Indo-European Syntax. — University of Texas press. Austin and London, 1974. — 278 p.

178. Lehmann W. Proto-Indo-European derivational morphology in chronological perspective // For Gordon Fairbanks. Honolulu, 1985. — 214 p.

179. Lubecka A. La notion de mi-formalité dans les titres d'adresse en français et en polonais // Prace jçzykoznawcze. — Kraków: Uniw. Jagielloñski, 1997. — P. 69—75.

180. Nevalianen T. Ladies and gentlement. The generalization of titles in early modern English // English historical linguistics 1992: Papers from the 7th Inter, conf. of Engl. hist, linguistics, Valencia. — Amsterdam; Philadelphia, 1994, —P. 317—327.

181. Parmenter C. E., Trevino S. N., Bevans C. A. The influence of a change in pitch on the articulation of a vowel // Language, 9. — 1933. — P. 72—81.

182. Pisani V. Crestomazia indoeuropea. — Torino: Rosenberg & Sellier, 1978. —203 p.

183. Schields K. Indo-European noun inflection: A developmental history. — University Park; London: The Pennsylvania state university press, 1982. — 106 p.

184. Schields K. Some remarks concerning early Indo-European nominal inflection // J. of Indo-Europ. Studies. — Vol. 6. — № 3 — 4. — Wash., 1978.— P. 185—210.

185. Schmalstieg W. R. Indo-European linguistics: A new synthesis. — University Park; London: The Pennsylvania state university press, 1980. — 211 p.

186. Schmidt P. W. Die Sprachfamilien und Sprachenkreise der Erde. — Heidelberg, 1926.—316 s.

187. Slancovâ D., Sokolovâ M. Jazykové prostriedky s vokativnym exponentom v sücasnej slovencine // Sloven, rec. — Br., 1998. Roc. 63, c. 4. — S. 210—219.

188. Sweet H. A new English grammar. — Oxford, 1930. — 420 p.

189. Swenderska E. Les formes d'adresse en polonias et en espagnol, quelques commentaires sur l'analyse comparative // Studia Romanica posnaniensia. Poznan: Wydaw. nauk. UAM, 1998. —23. —P. 125—134.

190. Szemerenyi O. On reconstruction in morphology // Linguistic and literary studies in honor of Archibald A. Hill. 3. Historical and comparative linguistics. — The Hague, 1978. — P. 267—283.

191. Tauli V. The structural Tendencies of Languages, t. 1. General Tendencies. «Annales Academiae», ser. B, t.115. — Helsenki, 1958.

192. Vaillant A. Grammarire comparée des langues slaves Tome II: Morphologie. Deuxième Partie: Flexion pronominale. — Lyon; Paris, 1958. — 362 s.

193. Verbürg P. A. Language and functions: A historico-critical study of views concerning the fonctions of Language from the prehumanistic philology of Orleans to the rationalistic philology of Bopp. — Amsterdam: Philadelphia: Benjamins, 1998. — 577 p.

194. Wolff D. Grundzüge der diachronischen Morphologie des Englischen. — Tübingen: Niemeyer, 1975. IX. — 102 s.

195. Winter W, Vocative and imperative // Substance and structure of language. — Berheley, Los Angeles, 1969. — P. 205—223.174

196. Wunderlich D. Towards an integrated theory of grammatical and pragmatical meaning // Boston studies in the philosophy of science. — Vol. 43. Language in focus. — Dordrecht — Boston, 1976. — P. 151—277.

197. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ И ПРИНЯТЫЕ1. СОКРАЩЕНИЯ

198. Ахманова — Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. — М.: Сов. энцикл., 1966. — 608 с.

199. БЭС — Большой энциклопедический словарь. Языкознание. — М.: Большая Рос. энцикл., 1998. — 685 с.

200. Грамматика 6Q Грамматика русского языка: В 2-х т. i АН СССР: Ин-т рус. яз.; Ред. кол.: В.В. Виноградов, Е.С. Истрина. — М.: АН СССР, 1960.

201. Смирницкий — Исторический и этимологический словарь английского языка // Смирницкий А. И. Хрестоматия по истории английского языка с VII по XVII в. — М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1953. — С. 135— 269.

202. ЛЭС — Литературный энциклопедический словарь // Под. общ. ред. В. М. Кожевникова. — М.: Сов. энцикл., 1987. — 752 с.

203. МНМ — Мифы народов мира: Энциклопедия. — М.: Рос. энцикл., 1994. — Т.1.— 672 С.

204. Розенталъ — Розенталь Д. Э. Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. — М.: Просвещение, 1985. — 400 с.

205. СГГЯ — Сравнительная грамматика германских языков: В 5 т. — Т.З. Морфология. — М.: Акад. наук СССР, 1963. — 456 с.

206. СИИЯРС 1982. — Сравнительно-историческое изучение языков разных семей: Задачи и перспективы. — М.: Наука, 1982. — 343 с.

207. СИИЯРС 1989 — Сравнительно-историческое изучение языков разных систем: Реконструкция на отдельных уровнях языковой структуры. — М.: Наука, 1989. —205 с.11 .ЭССЯ— Этимологический словарь славянских языков. — М., 1974. — Т.1. —102 с.176

208. ЭСФ — Энциклопедия славянской филологии. — Вып. 10. — Петроград, 1915, —61 с.

209. Черных — Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. — М.: Рус. яз., 1999. — Т. 1—2.

210. Фасмер — Фасмер М. Р. Этимологический словарь русского языка. — М.: Прогресс, 1964 — 1973. — Т. 1—4.

211. ESS J — Etymologicky slovnik slovanskych jazyku. Slova gramatickä a zäjmena. Svazek 2. — Praha, 1980.

212. CEEL — The Cambridge encyclopedia of the English Language / David Crystal. — Cambridge: University Press, 1995. — 489 p.ll.CHEL — The Cambridge Histoiy of the English Language. — Cambridge: Cambridge University Press, 1992. — Vol. I—II.

213. Рокоту — Pokorny J. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. — Bern, 1949 —1959.