Функционально-семантическое поле персональности в современном русском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Миниярова, Илюса Мирзануровна

• Миниярова, Илюса Мирзануровна
• кандидат филологических наук
• 1993

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Миниярова, Илюса Мирзануровна

Введение

Глава I. Коммуникативно-функциональный подход к описанию языка.

I.I. Функции языка и функциональная .грамматика . . 12 1.2,. Функционально-семантическое поле как объект функциональной грамматики

1.3. Эгоцентрическая и антропоцентрическая сущности языка.

1.4. Общая характеристика функционально-семантической категории персональности и ее субъектный аспект

Выводы.

Глава II. Функционально-семантическое поле персональноети.

2.1. Коммуникативная сфера функционально-семантического поля персональное ти.

2.2. Номинативная сфера функционально-семантического поля персональное ти.

2.3. Текстообразующая функция персональности . . 106 Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функционально-семантическое поле персональности в современном русском языке»

Актуальность исследования. Исследование языка как средства общения в динамическом аспекте, реальном функционировании, требующем учета проблемы человеческого фактора, обусловлено глубинными свойствами самого языка - эгоцентричностью и антропо-центричностью. Сложившаяся на современном этапе целостная концепция, ставящая в центр внимания человека, направлена на изучение самого человека как мыслящего субъекта, его роли в языке, речевой и мыслительной деятельности, антропологически обусловленных свойств языка и его функций, отражения в языке многосторонней и целенаправленной деятельности человека, проблемы взаимоотношения языка, мышления и действительности, языковой и концептуальной картины мира. Эти сложные явления, определяющие "положение" человека в языке, составляют основную проблему философии и лингвистики.

Антропоцентризм ставит человека в эпицентр анализа языка в целом: познание человека невозможно без обращения к языку; природу и сущность языка можно понять и объяснить полностью лишь исходя из человека и его миропонимания. Эти основные требования, вьщвинутые исследователями в области антропологической философии и лингвистики, актуализируют сегодня учет человеческого фактора в построении научной картины языка.

Человеческий фактор, пронизывающий все языковые процессы, выступает в качестве определяющего в исследовании функционирующей системы - в этом и заключается ключевая проблема в построении функциональной грамматики, ориентированной на языковую личность.

Одной из категорий, непосредственно отражающих связь языка с человеком, является категория персональности, представляющая человека (иццивида) во всем его многообразии свойств и характеристик в процессе жизнедеятельности и интерпретируемая как многоаспектное представление человека в языке.

Актуальность данного исследования заключается в том, что в нем предпринимается попытка распространить на анализ семантики лица коммуникативно-функциональный подход. Рассматривая персонально сть через призму антропоцентризма, мы опираемся на коммуникативную функцию языка как базовую. В связи с этим представляется важным выявление механизма номинации лица в речи с учетом ряда коммуникативно-прагматических факторов, которые дают возможность говорящему реализовать свои коммуникативные задачи.

В лингвистической науке традиционно персональность определялась через парадигму личных местоимений и глагольную категорию лица, представляющих грамматическую основу и организующих центр поля персональности. Но язык располагает также целой системой имен, называющих лицо (собственные имена, личные имена). Поэтому поле персональности мы понимаем шире, включая все языковые средства, семантическая функция которых состоит в интерпретации лица.

Выражение персональности при этом рассматривается как проявление эгоцентричности и антропоцентричности, обусловливающих разноприродность средств ее передачи. Эгоцентричность языка связана с центральной позицией я-субъекта в поле персональности, с определением разнотипных отношений к лицу относительно говорящего. Антропоцентрическая сущность языка характеризует референ-циальную сферу лица/человека, пространственную и временную ориентированность индивида, обусловливает специфику номинации лица в тексте.

Как известно, персональность включает в себя все возможные связи и отношения участников обозначаемой ситуации с участниками акта речи. Разные варианты отношения к лицу маркируются раз-ноприродными и разноуровневыми языковыми средствами. При этом семантика лица выражается не только личными местоимениями и глагольными формами лица, но и лексическими средствами, то есть личными субстантивами, имеющими непосредственное отношение к референту/человеку. Это прежде всего собственные имена, личные имена, субстантивные (определительные, указательные, неопределенные) местоимения, субстантивные числительные, прилагательные. Совокупность личных имен, как указывалось выше, с позиции коммуникативного подхода целесообразно включать в поле персональности.

Средства выражения персональной семантики неоднородны. Часть из них имеет коммуникативную природу, другие - номинативную. К коммуникативным относятся прежде всего личные местоимения, обозначающие лицо относительно акта речи, и личные глагольные формы, выражающие отнесенность действия или состояния к личному субъекту. Номинативная направленность характерна для личных субстанти-вов, обозначающих сферу семантики "третьих лиц" и характеризующих человека в каком-либо аспекте его бытия как носителя разнообразных функций, свойств и признаков. Номинативные средства обозначения лица наряду с личными местоимениями активно участвуют в конкретизации и идентификации лица в тексте. В этой связи полагаем, что сферу представления персонального пространства необходимо разделить на две части: на коммуникативную и номинативную сферы. Такой подход дает возможность рассматривать поле персо

- б нальности как многоаспектное представление человеком самого себя в языке.

Актуальность выбранной темы заключается и в том, что поле персональности в лингвистике разработано недостаточно. Можно выделить ряд исследований, рассматривающих категорию лица как семантическую категорию, охватывающую разнообразные средства ее формального выражения. Среди них следует назвать работы А.В.Бон-дарко, Л.Л.Буланина (1967), А.В.Бондарко (1971, 1985), Н.А.Слю-саревой (1986), В.Химика (1990). Однако в них персональность определяется в основном через парадигму личных местоимений и глагольную категорию лица. Специальному анализу категории персо-нальности посвящен последний выпуск коллективной монографии "Теория функциональной грамматики" (1991). Персональность характеризуется авторами как категория дейктическая и выделяются ее основные типы: конкретный дейксис, неконкретный дейксис - обобщенно личный, неопределенноличный; определяется структура поля персональности, центральные и периферийные его компоненты (А.В.Бондарко); рассматриваются референциальные, коммуникативные и прагматические аспекты определенноличности и обобщенноличности (Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев); проводится семантическая типология неопределенноличности (В.Г.Гак); характеризуются прагматические функции неопределенно-личных предложений (М.А.Шелякин); персональность рассматривается также в языках различных типов (А.П.Володин, Н.Б.Бахтин). Однако авторы ограничиваются исследованием в основном местоименных и глагольных форм лица, в определенной степени затрагивая и другие способы выражения семантики лица. Большое внимание уделяется анализу односоставных определенно-личных, неопределенно-пличных, обобщенно-личных предложений с

- 7 позиции функционально-семантического подхода. На наш взгляд, отсутствие специальных работ, посвященных комплексному анализу поля персональности как многоплановой системы, требует серьезной теоретической и практической разработки.

В литературе также имеются исследования, связывающие данную проблему с антропоцентризмом языка. Среди них можно выделить работы Э.Бенвениста (1974), Л.Лайонза (1978), Г.А.Золотовой (1982), Ю.С.Степанова (1975, 1981, 1985), Т.М.Николаевой (1985), Б.А.Серебренникова (1988), коллективные монографии "Роль человеческого фактора в языке" (1988), "Человеческий фактор в языке" (1991). В последнее время появились труды, в которых намечается коммуникативно-функциональный подход к анализу языка, который предусматривает новую интерпретацию языковых единиц всех уровней и подсистем: лексики, грамматики, синтаксиса, а также языковых функций (Всеволодова 1988; Вопросы коммуникативно-функционального описания синтаксического строя русского языка 1989; Бёк 1990; Основы построения функциональной грамматики русского языка для нерусских 1991). В целом же обзор имеющейся литературы по нашей проблеме свидетельствует о ее недостаточной разработанности. Представляется, что новый подход к языку, фокусом анализа которого становятся сегодня человеческий фактор, речевая активность человека, позволяет подойти к интерпретации поля персональности в более широком плане.

В настоящей работе предпринята попытка проанализировать поле персональности с позиции антропологической лингвистики. Мы согласны с мнением Ю.С.Степанова, что "язык есть семантическая система, основные референциальные точки которой непосредственно соотнесены с говорящим индивидом" (Степанов 1975, 50).

- 8

Цель данной работы - опираясь на принцип антропоцентризма языка, представить персональность как семантическое пространство, которое создается взаимодействием разнородных факторов, обусловливающих различные способы номинации лица и особенности функционирования персональности в тексте.

С учетом поставленной цели решаются следующие задачи:

- определить структуру поля персональности, разграничив в нем функционально-неоднородные сферы;

- охарактеризовать зону персональности, опирающуюся на дейк-тические средства;

- очертить сферу поля персональности, которую формируют личные имена;

- рассмотреть текстообразующую функцию категории персональности, связывая данную категорию с событийностью как высшей категорией текста.

Методологической основой исследования послужили основополагающие идеи, касающиеся общих сущностных характеристик языка -понимание языка как средства общения, связь языка с мышлением, принцип отражения, соотношение понятийных и языковых категорий, антропоцентризм языка. Основным классификационным приемом является принцип поля, представляющий собой "систему разноуровневых средств данного языка (морфологических, синтаксических, словообразовательных, лексических, а также комбинированных - лексико-синтаксических и т.п.), объединенных на основе общности и взаимодействия семантических функций" (Бондарко 1984, 21). Для решения поставленных задач используются оппозитивный, контекстуальный методы лингвистического анализа, которые позволяют выделить семантические оппозиции, лежащие в основе поля персональности,

- 9 определить его структуру, ядерные и периферийные компоненты.

Научная новизна работы заключается в следующем:

- впервые функционально-семантическое поле персональности подвергается комплексному анализу в коммуникативно-функциональном аспекте;

- предлагается расширенное представление поля персональности с привлечением как дейктических, так и номинативных средств обозначения лица;

- впервые устанавливается иерархическая структура поля персональности как шкала, фиксирующая переход от максимальной определенности к неопределенности лица;

- персональность рассматривается как текстообразующая категория.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она представляет собой первую развернутую попытку выявления механизма номинации лица разноуровневыми языковыми средствами и ее коммуникативного аспекта. Анализ поля персональности в коммуникативно -функциональном аспекте позволяет по-новол^у интерпретировать семантику лица - с позиции антропоцентризма языка, с учетом функционально-неоднородных сфер. Результаты анализа могут быть использованы в описании таких содержательных категорий, как определенность/неопределенность, пространство и время, играющих первоочередную роль в коммуникативно-направленном описании языка.

Практическая значимость работы определяется тем, что материалы исследования могут быть использованы в разработке лекционных курсов по теоретической грамматике, спецкурсов и спецсеминаров по функциональной грамматике, проблемам функционально-комму

- 10 никативного синтаксиса и синтаксиса текста. Полагаем, что результаты исследования позволят обновить теорию и практику преподавания русского языка как неродного.

Материалом для исследования послужили художественные тексты в жанрах драмы и прозы 23 авторов XX века. Общий корпус примеров, полученных методом сплошной выборки, составил около 5000 текстовых фрагментов. Под текстовым фрагментом нами понимается рабочее изъятие из текста, границы которого определяются радиусом действия анализируемого явления.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего и сравнительно-исторического языкознания Башкирского государственного университета, излагались в выступлениях на научно-теоретическом семинаре "Теория поля в современном языкознании" (Уфа, 1991, 1992), на всероссийской конференции "Научная картина мира как феномен культуры" (Уфа, 1992). Отдельные результаты исследования содержатся в четырех публикациях. Материалы диссертации использовались автором при проведении практических занятий по современному русскому языку, при руководстве курсовыми и дипломными работами студентов Башкирского государственного университета.

Структурно диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Миниярова, Илюса Мирзануровна

- 126 -ВЫВОДЫ

1. Ядром поля персональности является грамматическая категория липа, манифестируемая в личных местоимениях и глагольных формах. Функционирующая трехчленная система "я" - "ты" - "он" в соотношении с пространственно-временным планом и двухразрядной категорией числа обладает огромным семантическим потенциалом и представляет коммуникативную сферу поля персональности. Специфика их взаимоотношения определяется первичной соотнесенностью с тремя базовыми компонентами персонального коммуникативного пространства: участников коммуникации (говорящего и слушающего) и неучастников коммуникации. Организующую функцию в поле персональности выполняют личные местоимения как уникальное средство обозначения человека относительно акта коммуникации. Эгоцентричность системы "я" - "ты" - "он" обусловливает ориентационный характер поля персональности. Говорящий "я", будучи центром грамматической категории лица, выступает абсолютным содержательным центром данной системы. "Я" -исходная точка отсчета, по отношению к которой определяются все персональные значения.

2. Основной организующей оппозицией в поле персональности выступает противопоставление определенного/неопределенного лица. В коммуникативной сфере она базируется на количественной оппозиции единичности/множественности. Данная сфера поля персональности представляет единичный и множественный личный субъект. Формы я и ты, идентифицирующие говорящего и адресата, обладают уникальной референцией и характеризуются максимальной определенностью. Реальная коммуникативная содержательность противопоставления по лицам и признак определенности снижаются в формах "мы" и "вы", обозначаю

- 127 щих совокупность неоднородных референтов. Содержание "мы" включает "я + ты", "я + вы", "я + он", "я + они". Содержание "вы" отличается простотой значения и может включать кроме конкретного адресата другие определенные лица (ты + ты + ты.) и неопределенное множество однородных референтов (ты + они). Формам "мы" и "вы" противопоставляется форма "они", представляющая множество однородных референтов. Местоимение 3-го лица, кроме анафорической функции, может выражать в тексте неопределенное множества лиц. "Размытость контура" значений личных местоимений и их способность указывать на конкретное лицо и неопределенные в количественном отношении группы обусловливает их высокий прагматический потенциал.

3. Номинативную сферу поля персональности представляют личные субстантивы, обозначающие неучастника речевого акта. Данная сфера семантики лица обнаруживает связь с категорией определенности/неопределенности, выражающей отношение коммуникантов к знанию объекта информации. В сфере семантики "третьих лиц" выявляется постепенный переход от максимальной определенности к неопределенности лица. Максимальной определенностью характеризуются презвде всего собственные имена, обладающие подобно личным местоимениям уникальной референцией. Уникальный референт представляют и термины родства, выражающие лицо по однозначному отношению к другому известному лицу. Названия профессий, должностей конкретизируются вследствие ситуативности их употребления. Их идентифицирующий характер позволяет выступать в качестве прямых имен. Определенное лицо представляют актуализованные именные группы с дейктическим оттенком в своем значении, требующие введения фигуры наблюдателя. Наблюдаемостные признаки, соответствующие референту в момент его восприятия, представляют основу именования лица (пол, возраст, объем, рост, лицо, цвет волос, одежда и т.п.). По таким признакам

- 128 конкретизируется в основном лицо, незнакомое, неизвестное до момента его появления в поле зрения коммуникантов. Пространственно-временные характеристики референта требуют употребления актуальных, результативных, связанных с действием имен, номинации лица по темпоральным и локальным признакам. Особое место занимают имена, именные группы, имещие в своем значении оценочный компонент, употребление которых для идентификации лица имеет цитатный характер. Номинация лица оценочными именами, характеризующими внутренние качества человека, производится только в том случае, если референт хорошо известен коммуникантам. Напротив, незнакомое лицо чаще всего обозначается именами, характеризующими внешние качества референта.

4. Расхождение знаний о сообщаемом лице у кома^никантов приводит к снижению признака определенности. Неизвестный для адресата референт характеризуется как слабоопределенное лицо. Для выражения данного отношения употребляются слабоопределенные местоимения кое-кто, некоторые, слово один, именные группы один из. некоторые из. и т.п., вьщеляющие лицо из определенного множества. Ядро неопределенного лица составляют также специфические языковые средства со значением "неизвестно кто": кто-то, кто-нибудь, чья-то фигура, какой-то человек, один, тип, субъект и т.п. Выбор языковых средств обусловлен главенствующей позицией говорящего, его интерпретационными возможностями и личным отношением к знанию обозначаемого лица.

5. Категория персональности наряду с другими содержательными категориями активно выполняет текстообразующую функцию. Процесс номинации лица в тексте связан с динамикой текстового события, изменением его темпоральных и локальных характеристик. Ввод нового лица в текст выступает основным фактором, осуществляющим разверты

- 129 вание текста. В текст лицо вводится по различным признакам, которые обусловлены макротемой текста - макроситуацией. Кроме того, ввод лица в номинативную сетку текста зависит от коммуникативно-прагматических факторов: известность/неизвестность, определенность /неопределенность, знакомое или незнакомое лицо. Знакомое лицо вводится чаще всего собственным именем, номинацией по родственным, половозрастным признакам, по роду занятий. Незнакомое для участников ситуации лицо вводится в основном общими именами, отличающимися неопределенностью значения. При дальнейшей конкретизации лица используются различные принципы номинации.

- 130 -ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Функционально-семантическое поле персональности является одним из самых сложных семантических полей. В нем проявляются глобальные свойства языка - его эгоцентричность и антропоцент-ричность. Понятийную основу персональности составляет основная фигура коммуникативной деятельности - активно действующий, познающий, говорящий и оценивающий человек, "я"-субъект. Центральное положение "я" определяется естественным функционированием языка, поскольку для говорящего его положение в пространстве и во времени, его сознание, память и эмоции составляют естественный центр ориентации для восприятия окружающей действительности. Поэтому персональность обнаруживает тесную связь с такими явлениями, как непосредственное восприятие человеком коммуникативной ситуации, ориентация человека в пространстве и во времени, структурирование речевого акта и его интерперсональность. Связь с перечисленными явлениями обусловливает прямой выход персональности на дейктическое пространство, в котором персональность выполняет главенствующую роль, определяя начало системы координат речевого акта "я - здесь - сейчас". "Я"-субъект выступает точкой отсчета, ориентационным центром идентификации лиц, отрезков времени, точек пространства в тексте. "Я"-субъект является не только центром организации дейктического пространства, но и организующим центром семантического пространства персональности, тем-поральности и локальности. Этим и определяется эгоцентричность и антропоцентричность поля персональности, его концептуальная и функциональная связи с семантическими полями темпоральности и локальности.

Коммуникативный подход обусловливает широкую трактовку поля персональности с учетом всех средств выражения семантики лица, выходящих за пределы местоименных и глагольных элементов, и дает возможность разделения персонального пространства на коммуникативно ориентированное и коммуникативно не-ориентированное, дифференциации его коммуникативной и номинативной сферы.

Содержание поля персональности формируется прежде всего на базе двух противопоставленных неравнозначных признаков: личность/ предметность, я/не я. На основе первого противопоставления выявляются все языковые элементы, имеющие отношение к лицу. Данное противопоставление охватывает не только местоименные и глагольные формы лица, но и все личные субстантивы, имеющие отношение к референту/человеку. Концентрируясь вокруг "я"-субъекта, средства выражения семантики лица формируют поле персональности. Таким образом, первая оппозиция позволяет определить место персональности среди других функционально-семантических полей и выявить все средства выражения семантики лица.

Второе противопоставление я/не я характеризует внутреннюю структуру поля персональности, содержательный центр которого связан с говорящим "я" - центром личного дейксиса. По отношению к нему определяются все персональные значения как к исходному пункту ориентации семантики лица, "Я", будучи центром грамматической категории лица, выступает абсолютным содержательным центром и поля персональности. Поэтому ориентационная организация поля персональности является его общехарактеризующим признаком.

За счет привлечения личных субстантивов поле персональности значительно расширяется. Личные имена, не указывая на коммуникативную ролевую позицию лица, обозначают неучастника речевого акта в тексте и представляют коммуникативно неориентированный "он"-субъект. Сфера семантики "третьих лиц" - это особая сфера поля персональности, имеющая свою специфику. Роль местоимения 3-го лица в данной сфере весьма ограничена, поскольку его основная функция - анафорическая. Главенствующую позицию в сфере семантики "третьих лиц" получают личные имена. В номинации неучастника речевого акта участвуют различные семантические группы имен, спососбные выполнить в определенных условиях текста конкретизирующую и идентифицирующую функцию (собственные имена, термины родства, названия профессий и должностей, признаковые, оценочные имена и т.п.). Кроме того, "он"-субъект имеет прямой выход в коммуникативно-прагматическую категорию определенности/неопределенности, выражающую отношение коммуникантов к знанию объекта информации. В данной сфере поля персональности также прослеживается стратегия "я"-субъекта. Она заключается в интерпретационных возможностях говорящего, в выборе средств номинации неучастника речевого акта.

Основной содержательной оппозицией, определяющей структуру поля персональности, является противопоставление определенного/ неопределенного лица. Выход в категорию определенности/неопределенности обнаруживает коррелятивность коммуникативной сферы поля персональности с номинативной. На основе противопоставления определенного/неопределенного лица выявляется иерархическая структура поля, которая представляет собой шкалу, фиксирующую переход от максимальной определенности к неопределенности, замыкающуюся признаком обобщенности лица. Иерархичность структуры поля персональности обнаруживает специфическую дифференциацию материала, поскольку входящие в него средства выражения неоднородны.

- 133

Комплексный анализ поля персональности показывает, что средства выражения семантики липа, характеризующиеся различными референциальными возможностями, дифференцируются на определенные, слабоопределенные, неопределенные, обобщенные номинации. В процессе обозначения лица с указанными признаками участвуют разноприродные (коммуникативные и номинативные), разноуровневые языковые средства, употребляются разные типы номинации (словесная, фразовая). Кроме того, механизм номинации лица связан с разнородными коммуникативно-прагматическими факторами: участие/ неучастие лица в речевом акте; роли, выполняемые лицом в речевом акте; индивидуализированность/неиндивидуализированность, иденти-фицированность/неиндентифицированность, известность/неизвестность липа; знакомое или незнакомое коммуникантам лицо, общий фонд знаний коммуникантов и т.п.

Пик" определенности представляет "я"-субъект. Формы "я" и "ты", обладающие уникальной референцией, характеризуются максимальной определенностью. Такими же признаками характеризуются собственные имена, термины родства, названия профессий и должностей. Идентифицирующий характер этих имен и способность представлять уникальный референт позволяют их отнести наряду с личными местоимениями в центр поля персональности. Определенное лицо представляют также актуальные, результативные, оценочные имена, а также имена, характеризующие лицо по локальным, темпоральным и наблюдаемостным признакам. Употребление этих имен для идентификации липа в тексте требует введения фигуры наблюдателя и учета пространственно-временных характеристик референта. Признак определенности лица в таких именах выявляется лишь в текстовом окружении.

В ходе анализа были выявлены следующие типы определенности: уникальная, относительная, ситуативная, пресуппозиционная, цитатная. Снижение признака определенности сопровождается расхождением знаний у коммуникантов о сообщаемом лице. Неизвестный для адресата референт характеризуется как слабоопределенное лицо и выражается в основном слабоопределенными местоимениями (кое-кто, некоторые, один, один из., некоторые из. и т.п.). Отсутствие знания у коммуникантов приводит к неопределенности лица, которая передается также специфическими языковыми средствами, отличающимися неопределенностью значения (кто-то, какой-то человек, тип, субъект, фигура и т.п.). Нейтрализация противопоставления определенного/неопределенного лица и пространственно-временных отношений приводит к обобщенности семантики лица. Обобщенное лицо представляет крайнюю периферию поля персональности.

Обусловленность содержания категории персональности антропоцентризмом языка позволила проанализировать ее текстообразую-щую роль, включая в событийность как существенный элемент дискурса. Ввод нового лица осуществляет смену отдельных событий текста и выступает основным фактором, определяющим персональность как текстообразующую категорию. Динамика текстового события основывается на появлении новых участников события, на изменении темпоральных и локальных его признаков и т.д. Механизм номинации лица обусловлен макротемой - макроситуацией, которая заключает в себе информацию о лице, связанную с каким-либо событием человеческого бытия. Событийность как высшая категория текста определяет ситуативно-тематический фактор (макроколлектив, микроколлектив) и выступает в качестве стержневого в выборе говорящим

- 135 языковых единиц. Так, при характеристике бытовых взаимоотношений Смикроколлектив) лицо чаще всего обозначается наименованиями по родственным отношениям, собственным именам. В ситуациях, характеризующих более широкие сферы взаимоотношения людей, например, трудовые или производственные отношения (макроколлектив) лицо чаще обозначается по специальности, по должности, по выполняемым функциям, по внешним признакам.

Безусловно, предпринятое исследование отнюдь не претендует на всестороннее и полное освещение поля персональности и не исчерпывает всей его сложности и многообразия. В данной работе основной акцент сделан на структурирование поля персональности с учетом противопоставления коммуникативной/номинативной сферы, на дифференциацию определенного/слабоопределенного/неопределенного лица, на выявление средств выражения семантики лица, на рассмотрение персональности как текстообразующей категории. В будущем, на наш взгляд, необходимо более углубленное изучение функциональных взаимосвязей поля персональности с ФСП темпора-льности и локальности, детализированное рассмотрение влияния категорий залоговости и объекта на семантику лица. Выдвижение событийности как высшей категории текста требует в перспективе более глубокого анализа текстообразующей роли персональности, выявления механизма номинации лица с учетом пространственных и временных признаков текста.

Представляется, что углубление анализа данной проблемы позволит обрисовать более развернутую картину воздействия антропоцентризма на многоаспектное представление человеком самого себя в языке.

- 136

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Миниярова, Илюса Мирзануровна, 1993 год

1. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка: К вопросу о предмете социолингвистики.- Л.: Наука, 1975.- 276 с.

2. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка.- М.: Наука, 1974.- 366 с.

3. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика.- 1986.- Вып. 28.- С. 5-18.

4. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы.- М.: Наука, 1976.- 383 с.

5. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований.- М.: Наука, 1980.- С. 156-249.

6. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1981.- Т. 40.- № 4.- С. 356-377.

7. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Радуга, 1982.- Вып. 13.- С. 5-38.

8. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип: /Структура и значение.- М.: Наука, 1983.- 198 с.

9. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс,1985.- Вып. 16.- С. 3-42.

10. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт.- М.: Наука, 1988.- 339 с.

11. Белоусова А.С. Имена лиц и их синтаксические свойства // Слово и грамматические законы языка. Имя.- М.: Наука, 1989.- С. 131205.

12. Бенвенист Э. Общая лингвистика.- М.: Прогресс, 1974.- 445 с. Бёк В. Классификация семантических функций и комплексов языковых средств // Исследования по семантике.- Уфа: Изд-во БГУ,1989.- С. 23-31.

13. Бёк В. Функционально-семантическая характеристика индикаторов продукции и репродукции речевых действий //Zeitschrift fur slawistik. 1990.- В.35. - Н.З. - . 326-333.

14. Бондарко А.В., Буланин Л.Л. Русский глагол.- Л.: Просвещение, 1967.- 190 с.

15. Бондарко А.В. Грамматическая категория и контекст.- Л.: Наука, 1971ИЗ с.

16. Бондарко А.В. Классификация морфологических категорий // Типология грамматических категорий.- М.: Наука, 1975.- С. 56-76.

17. Бондарко А.В. Теория морфологических категорий.- Л.: Наука, 1976.- 255 с.

18. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл.- Л.: Наука, 1978.- 175 с.

19. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии.- Л.: Наука, 1983.- 208 с.

20. Бондарко А.В. Категориальные ситуации: /К теории функциональной грамматики // Вопросы языкознания.- 1983.- № 2.- С. 20-32.

21. Бондарко А.В. Функциональная грамматика.- Л.: Наука, 1984.133 с.

22. Бондарко А.В. Грамматическая форма и контекст // Русский язык: /Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст.- М.: Наука, 1984.- С. 13-32.

23. Бондарко А.В. К теории функциональной грамматики // Проблемы функциональной грамматики.- М.: Наука, 1985.- С. 16-29.

24. Бондарко А.В. Интерпретационные аспекты семантики длительности в русском языке // Язык: /Система и функционирование.- М.: Наука, 1988.- С. 35-44.

25. Брутян Г.А. Очерки по анализу философского знания.- Ереван:- 138 -Изд-во Ереван, ун-та, 1979.- 272 с.

26. Булыгина Т.В. Проблемы теории морфологических моделей.- М.: Наука, 1977.- 287 с.

27. Булыгина Т.В. Я, ты и другие в русской грамматике // Филологические исследования.- Л.: Наука, 1990.- С. III—124.

28. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Прагматические аспекты теории референции // Языковая деятельность лингвистической прагматики.-М.: Изд-во МГУ, 1984.- С. 97-136.

29. Вежбиикая А. Дескрипция или цитатция // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Радуга, 1982.- Вып. 13.- С. 237-262.

30. Вежбицкая А. Речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985.- Вып. 16.- С. 251-275.

31. Виноградов В.В. 0 теории художественной речи.- М.: Высшая школа, 1971.- 238 с.

32. Виноградов В.В. Русский язык: /Грамматическое учение о слове.- М.: Высшая школа, 1972.- 614 с.

33. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике.- М.: Наука, 1975.- 559 с.

34. Виноградов В.В. Русский язык: /Грамматическое учение о слове. Учебн. пособие для вузов.- М.: Высшая школа, 1986.- 640 с.

35. Винокур Т.Г. К характеристике говорящего: /Интенция и реакция // Язык и личность.- М.: Наука, 1989.- С. 11-23.

36. Вольф Е.М. Грамматика и семантика местоимений.- М.: Наука, 1974.- 224 с.

37. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки.- М.: Наука, 1985.- 228 с.

38. Вопросы коммуникативно-функционального описания синтаксического строя русского языка.- М.: Изд-во МГУ, 1989.- 184 с.

39. Вороновская И.В. Функционально-семантическая категория- 139 неопределенности в современном русском языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук.- Л., 1984.- 18 с.

40. Всеволодова М.В. Основания практической функционально-коммуникативной грамматики русского языка // Языковая системность при коммуникативном обучении.- М.: Русский язык, 1988.- С. 26-35.

41. Гак В.Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка // Проблемы функциональной грамматики.- М.: Наука, 1985.-С. 5-15.

42. Гак В.Г. К эволюции способов речевой номинации // Вопросы языкознания.- 1985.- № 4.- С. 28-42.

43. Глушак Т.С. Функционально-коммуникативное взаимодействие разноуровневых единиц языковой системы в диапазоне реализации номинализационных тенденций немецкого языка: Автореф. дисс. . д-ра филол наук.- Минск, 1991.- 36 с.

44. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1985.- Вып. 16.- С. 217-237.

45. Грамматика русского языка,- М.: Изд-во АН СССР, 1953.- Т. I.- 720 с.

46. Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект: /Суперсегментная фонетика. Морфологическая семантика.-М.: Наука, 1989.- 287 с.

47. Дегтярев В.И. Основы общей грамматики.- Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовск. ун-та, 1973.- 253 с.

48. Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация /Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1989.- 312 с.

49. Демьянков В.З. Событие в семантике, прагматике и в координатах интерпретации текста // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1983.- Т. 42.- № 4.- С. 320-329.

50. Димитрова С. Актуализация предложения и ее зависимость от- 140 представления говорящего и степени осведомленности адресата // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1985.- Вып. 15.-С. 535-545.

51. Димитрова С. 0 некоторых принципах передачи событий в болгарском тексте /в сопоставлении с русским // Съпоставително ези-кознание.- 1988.- № 4-5.- С. 21-27.

52. Дмитровская М.А. Философия памяти // Логический анализ языка. Культурные концепты.- М.: Наука, 1991.- С. 78-85.

53. Долинина И.Б. Функциональная грамматика и содержательная классификация грамматических категорий // Проблемы функциональной грамматики.- М.: Наука, 1985.- С. I32-I4I.

54. Дэже Л. Функциональная грамматика и типологическая характеристика // Вопросы языкознания.- 1990.- № 2,- С. 42-56.

55. Елисеева А.Г., Селиверстова О.Н. Семантическая структура местоименного значения // Вопросы языкознания.- 1987.- № I,- С. 79-92.

56. Есперсен 0. Философия грамматики /Пер. с англ.- М.: Наука, 1958.- 404 с.

57. Забавников Б.Н. Теоретические основы коммуникативно-ориентированной грамматики.- Саратов: Изд-во Саратовск. ун-та, 1984.175 с.

58. Забавников Б.Н. К проблеме структурирования речевого акта: /Речевого действия // Вопросы языкознания.- 1984.- № 6.- С. 119124.

59. Златоустова Л.В. Принципы просодической организации текста на материале славянских, германских и романских языков.- М.: Наука, 1988.- 178 с.

60. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса.-М.: Наука, 1982.- 366 с.- 141

61. Болотова Г.А. О перспективах синтаксических исследований // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1986.- Т. 45.- Ш 6.- С. 500-514.

62. Золотова Г.А. Синтаксические основы коммуникативной лингвистики // Вопросы языкознания.- 1988.- № 4.- С. 52-49.

63. Золотова Г.А. Об основаниях классификации предложений // Русский язык за рубежом.- 1989.- № 5.- С. 66-73.

64. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность.- М.: Наука, 1987.- 261 с.

65. Каримова Р.А. Семантико-структурная организация текста.-Уфа: Изд-во БГУ, 1991.- 156 с.

66. Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках.- М.: Наука, 1979.- 364 с.

67. Категория посессивности в славянских и балканских языках.-М.: Наука, 1989.- 262 с.

68. Категория субъекта и объекта в языках различных типов.- Л.: Наука, 1982.- 189 с.

69. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление.- JL: Наука, 1972.- 216 с.

70. Кацнельсон С.Д. О категории субъекта предложения // Универсалии и типологические исследования.- М.: Наука, 1974.- С. 104124.

71. Кибрик А.А. Фокусирование внимания и местоименно-анафоричес-кая номинация // Вопросы языкознания.- 1987.- № 3.- С. 79-90.

72. Кильдибекова Т.А. Глаголы действия в современном русском языке.- Саратов: Изд-во Саратовск. ун-та, 1985.- 160 с.

73. Кинэн Э.Л. К универсальному определению подлежащего // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1982.- Вып. II.- С. 236276.

74. Кокорина С.И. Проблемы описания грамматики русского языка- 142 как иностранного.- М.: Изд-во МГУ, 1982.- 128 с.

75. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка.-М.: Наука, 1984.- 174 с.

76. Колшанский Г.В. От предложения к тексту // Сущность, развитие и функции языка.- М.: Наука, 1987.- С. 37-43.

77. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке.- М.: Наука, 1990.- 101 с.

78. Колшанский Г.В., Постовалова В.И. Антропологический принципв философии языка В.Гумбольдта // Zeitschrift fur phonetiksprасhwissenschaft und Konmunikationsforschung.- Berlin, 1987.-Bd. 40.- 11, 2,

79. Копытко В.А. Типология номинации: Автореф. дисс. .канд. филол. наук.- Минск, 1990.- 18 с.

80. Красильникова Е.В. Имя существительное в русской разговорной речи: /Функциональный аспект.- М.: Наука, 1990.- 128 с.

81. Крылов С.А., Падучева Е.В. Дейксис: /Общетеоретические и прагматические аспекты // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики.- М.: Наука, 1984.- С. 25-96.

82. Крысин Л.П, Социальный компонент в семантике языковых единиц // Влияние социальных факторов на функционирование и развитие языка.- М.: Наука, 1988.- С. 124-142.

83. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности.-М.: Наука, 1986.- 157 с.

84. Кузьмина С.М. Семантика и стилистика неопределенных местоимений // Грамматические исследования. Функционально-стилистический аспект.- М.: Наука, 1989.- С. 158-231.

85. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику /Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1978.- 539 с.

86. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность.- М.: Просвещение, 1969.- 214 с.

87. Леонтьев А. А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания.- М.: Наука, 1969.- 307 с.

88. Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное самомоделирование // Язык и личность.- М.: Наука, 1989.- С. 24-33.

89. Маловицкий Л.Я. Синтаксические условия функционирования неопределенных местоимений в современном русском языке // Филологические науки.- 1974.- № 4.- С. II0-II3.

90. Маловицкий Л.Я. Личные метоимения современного русского языка в коммуникативном аспекте // Русские местоимения: /Семантика и грамматика.- Владимир, 1989.- С. 105—III.

91. Мартынов В.В. Категории языка: /Семиологический аспект.- М.: Наука, 1982.- 192 с.

92. Мещанинов И.И. Понятийные категории в языке // Труды Военного ин-та иностр. языков.- 1945.- № I.- С. 5-17.

93. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи.- Л.: Наука, 1978.- 320 с.

94. Мецлер А.А. Прагматика коммуникативных единиц.- Кишинев: Штиинца, 1990.- 104 с.

95. Мигирина Н.И. Типы номинаций для обозначения статусов лица в современном русском языке.- Кишинев: Штиинца, 1980.- 91 с.

96. Мурыгина З.М. Дейктические значения личных местоимений "мы" и "вы" в русском языке // Язык и человек.- М.: Изд-во МГУ, 1970. С. 216-221.

97. Николаева Т.М. Функциональная нагрузка неопределенных местоимений в русском языке и типология ситуаций // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- I983J Т.42.- № 4.- С. 342-353.

98. Николаева Т.М. Функции частиц в высказывании: /На материале славянских языков.- М.: Наука, 1985.- 168 с.- 144

99. Николаева Т.М. Единицы языка и теория текста // Исследования по структуре текста.- М.: Наука, 1987.- С. 27-57.

100. Основы построения функциональной грамматики русского языка для нерусских.- Уфа: Изд-во БГУ, 1991.- 185 с.

101. Падучева Е.В. Наименование объектов проблема семантики и стилистики // Сборник статей по вторичным моделирующим средствам. - Тарту: Изд-во ТГУ, 1973.- С. 148-152.

102. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: /Референциальные аспекты семантики местоимений.- М.: Наука, 1985.- 268 с.

103. Падучева Е.В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания // Логический анализ языка. Культурные концепты.- М.: Наука, 1991.-С. 164-168.

104. Панфилов В.З. Онтология языка как общественное явление.- М.: Наука, 1983.- 312 с.

105. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении /7-е изд.- М.: Учпедгиз, 1956.- 511 с.

106. Поликарпов А.А. Элементы теоретической социолингвистики.-М.: МГУ, 1979.- 155 с.

107. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике.- М.: Просвещение, 1958.- Т. 1-П.

108. Рахимов С. Речевая коммуникация и проблема дейксиса в разно-системных языках.- Ташкент: Изд-во ТГУ, 1989.- 88 с.

109. Розина Р.И. Человек и личность в языке // Логический анализ языка. Культурные концепты.- М.: Наука, 1991.— С. 52-56.

110. Роль человеческого фактора в явыке: Язык и картина мира /Отв. ред. Б.А.Серебренников.- М.: Наука, 1988.- 212 с.

111. Руденко Д.И. Собственные имена в контексте современных теорий референции // Вопросы языкознания.- 1988.- № 3.- С. 55-68.- 145

112. Русская грамматика.- М.: Наука, 1980.- Т. 1-П.

113. Селиверстова О.Н. Местоимения в языке и речи.- М.: Наука, 1988.- 151 с.

114. Семантика и категоризация.- М.: Наука, 1991.- 168 с.

115. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке:/Язык и мышление.- М.: Наука, 1988.- 242 с.

116. Сидоров Е.Б. Референция, экспрессия, когнитивность и коммуникативное назначение языка // Знание языка и языкознание.- М.: Наука, 1991.- С. II9-I3I.

117. Сильман Т.Н. Синтаксико-стилистические особенности местоимений // Вопросы языкознания.- 1970.- № 4.- С. 81-90.

118. Слюсарева Н.А. Язык и речь пространство и время // Теория языка. Англистика. Кельтология.- М.: Наука, 1976.- С. I09-II4.

119. Слюсарева Н.А. Проблемы функционального синтаксиса современного английского языка.- М.: Наука, 1981.- 206 с.

120. Слюсарева Н.А. Синтаксис и морфология в свете функционального подхода // Филологические науки.- 1984.- № 5.- С. 36-41.

121. Слюсарева Н.А. Функциональная грамматика в Великобритании и Нидерландах // Современные зарубежные грамматические теории.- М.: Наука, 1985.- С. 175-212.

122. Слюсарева Н.А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка.- М.: Наука, 1986.- 214 с.

123. Степанов Ю.С. Эмиль Бенвенист и лингвистика на пути преобразований: /Вступительная статья // Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974.- С. 5-16.

124. Степанов Ю.С. Методы игринципы современной лингвистики,- М.: Наука, 1975,- 311 с.

125. Степанов Ю.С. Иерархия имен и ранги субъектов // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1979.- Т. 38.- № 4.- С. 335-346.- 146

126. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения: /Семасиологическая грамматика.- М.: Наука, 1981.- 360 с.

127. Степанов Ю.С. В поисках грамматики: /Проблема субъекта // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1981а.- Т. 40.- № 4.- С. 325-332.

128. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: /Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства.- М.: Наука, 1985.334 с.

129. Степанов Ю.С. Индоевропейское предложение.- М.: Наука,1989.- 248 с.

130. Степанова Л.Н., Степанов Ю.С. '^"-предложения в испанской разговорной речи // Филологические исследования.- М.-Л.: Наука,1990.- С. 240-250.

131. Стросон П.Ф. 0 референции // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1982.- Вып. 13.- С. 55-86.

132. Сусов Н.П. Предложение и действительность // Коммуникативно-прагматические и семантические функции речевых единств.- Калинин: Изд-во КГУ, 1980.- С. 11-24.

133. Сусов И.П. Предикат и предикация // Семантика и прагматика синтаксических единств.- Калинин: Изд-во КГУ, 1981.- С. 93-100.

134. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста.- Калинин: Изд-во КГУ, 1983.- С. 315.

135. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц.- Калинин: Изд-во КГУ, 1984.- С. 3-12.

136. Сусов И.П. Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы.- Калинин: Изд-во КГУ, 1986.- С. 7-12.

137. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного.- М.: Наука, 1973.- 366 с.- 147

138. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц.- М.: Наука, 1986.- 141 с.

139. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса.- М.: Прогресс, 1988.- 654 с.

140. Теория грамматики: /Лексико-грамматические классы и разряды слов.- М.: Изд-во АН СССР, 1990.- 201 с.

141. Теория функциональной грамматики: Введение. Временная лока-лизованность. Таксис.- Л.: Наука, 1987.- 348 с.

142. Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность.- Л.: Наука, 1990.- 263 с.

143. Теория функциональной грамматики: Персональность. Залого-вость.- Санкт-Петербург, 1991.- 370 с.

144. Уфимцева А.А. Семантика слова // Аспекты семантических исследований.- М.: Наука, 1980.- С. 5-80.

145. Уфимцева А.А. Лексическое значение: /Принципы семиологичес-кого описания лексики.- М.: Наука, 1986.- 239 с.

146. Федорова Л.Л. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения // Вопросы языкознания.- 1991.- № 6.- С. 46-50.

147. Фоллесдаль Д. Интенциональность и бихевиоризм // Научное знание: логика, понятие, структура /Пер. с англ.- Новосибирск: Наука, 1987.- С. I39-I5I.

148. Химик В.В. Категория субъективности и ее выражение в русском языке.- Л.: Изд-во ЛГУ, 1990.- 181 с.

149. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1982.- Вып. II.- С. 277-316.

150. Человеческий фактор в языке: /Язык и порождение речи.- М.: Наука, 199I.- 240 с.

151. Человеческий фактор в языке: /Языковые механизмы экспрессив- 148 -ности.- М.: Наука, 1991.- 214 с.

152. Человеческий фактор в языке: /Коммуникация, модальность, дейксис.- М.: Наука, 1992.- 280 с.

153. Черняховская Л.А. Смысловая структура текста и ее единицы// Вопросы языкознания.- 1983.- № 6.- С. I17-126.

154. Шахматов А.А. Историческая морфология русского языка.- М.: Учпедгиз, 1957.- 400 с.

155. Шахнарович A.M., Голод В.И. Когнитивные и коммуникативные аспекты речевой деятельности // Вопросы языкознания.- 1986.-№ 2.- С. 52-56.

156. Шведова Н.Ю. Один из возможных путей построения функциональной грамматики // Проблемы функциональной грамматики.- М.: Наука, 1985.- С. 30-37.

157. Шелякин М.А. Русские местоимения: /Значение, грамматические формы, употребление.- Тарту: Изд-во ТГУ, 1986.- 87 с.

158. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность.- Л.: Наука, 1974.- 428 с.

159. Ширяев А.Ф. 0 деятельностной классификации речевых процессов // Знание языка и языкознание.- М.: Наука, 1991.- С. 80-95.

160. Шмелев А.Д. Определенность-неопределенность в названиях лиц в русском языке: Дисс. .канд. филол. наук.- М.; 1984.- 219 с.

161. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики.- М.: Наука, 1973.- 279 с.

162. Языковая номинация: /Виды наименований.- М.: Наука, 1977.357 с.

163. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя.- М.: Прогресс, 1972.- С. 95-113.

164. Якобсон P.O. Избранные работы. / Пер. с англ.- М.: Прогресс,1985.- 453 с.

165. Ehrich V. Da und the System of spatial Deixua in German // Here und Lhere. Gro3s-linguistic studies op Deixis and Demonstration.- Amsterdam-Philadelphia, 1982,- P. 43-63.

166. Fremdsprac hliche kommunikation."/Autorenkollektiv unter Lei-tung von L.Wilske.- Leipzig, 1988.

167. Punktional-kommunikative Sprachbeschreibung: /Autorepkollek-tiv unter Leitung von W.Schmidt.- Leipzig, 1981.

168. Hoyningen-Huene V.D. Kommunikationsverfahren fur Russischun-terricht der Polytechnischen Oberschule.- Halle, 1984.1.ons J. Semantics.- Cambridge: Cambridge University press, 1977.- Vol. 2.- XIV.- 373 p.

169. Reichenbach H. Elements of Simvolic logic.- N.J.: Macmillan,1947.

170. Шитапски M. Съпоставительно описание на категориата лице (в българския, сърбохърватския и полския език) // Съпоставительно езикознание.- 1988.- № I.- С. 18-24.- 150 1. ТЕКСТЫ

171. Абрамов Ф.А. Братья и сестры: /Роман в 4-х кн.- Кн. I, 2.-М.: Сов. Россия, 1987.- 544 с.

172. Абрамов Ф.А. Братья и сестры: /Роман в 4-х кн.- Кн. 3, 4.-М.: Сов. Россия, 1987.- 496 с.

173. Аверченко А.Т. Юмористические рассказы.- Челябинск: Изд-во Юж. Урал, 1990.- 240 с.

174. Айтматов Ч.Т. И дольше века длится день. Плаха. Пегий пёс, бегущий краем моря: /Романы, повесть.- Фрунзе: Кыргызстан, 1988.656 с.

175. Арбузов А. Драмы.- М.: Изд-во ^Искусство, 1969.- 680 с.

176. Астафьев В.П. Собрание сочинений: /В 4-х т.- Т. 3: Последний поклон.- М.: Молодая гвардия, 1980.- 622 с.

177. Белов В.И. Рассказы и повести.- М.: Современник, 1987.- 669 с.

178. Бунин И.А. Рассказы.- М.: Правда, 1983.- 576 с.

179. Вальцева А. Избранное: /Роман, повести.- М.: Сов. писатель, 1988.- 576 с.

180. Вампилов А.В. Прощание в июне: /Пьесы.- М.: Сов. писатель, 1984.- 320 с.

181. Вересаев В. Повести. Рассказы.- М.: Сов. писатель, 1987.342 с.

182. Калинин Ю. Куда не долетали снаряды: /Рассказы.- Л.: Дет. лит., 1988.- 144 с.

183. Куранов Ю. Заозерные звоны.- М.: Известия, 1986.- 384 с.

184. Носов Е.И. Усвятские шлемоносцы: /Повесть, рассказы.- М.: Сов. писатель, 1986.- 320 с.

185. Платонов А. Ювенильное море: /Повести, роман.- Уфа: Изд-во Башкир, книжн., 1990.- 560 с.

186. Распутин В.Г. Повести.- М.: Молодая гвардия, 1976.- 656 с.- 151

187. Розов В. В добрый час: /Пьесы.- М.: Сов. писатель, 1973.- 597 с Симонов К. Живые и мёртвые: /Роман в 3-х кн.- Кн. 2: Солдатами не рождаются.- М.: Худож. лит., 1989.- 735 с.

188. Шмелёв И.С. Мой Марс.- М.: Сов. Россия, 1990.- 288 с. Шолохов М. Поднятая целина /Роман в 2-х кн.- М.: Худож. лит., 1970.- 716 с.

189. Шукшин В. До третьих петухов: /Повести. Рассказы.- М.: Известия, 1976.- 668 с.

190. Шукшин В. Рассказы.- М.: Дет. лит., 1979.- 382 с.