Фразеологические обороты и их стилистические функции в мемуарах второй половины XVIII века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Редькина, Наталья Сергеевна

• Редькина, Наталья Сергеевна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Редькина, Наталья Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I Структурные модели фразеологических единиц

§1. Принципы классификаций фразеологических единиц.

§2. Проблема моделируемости фразеологических оборотов и понятие фразеологической модели.

§ 3. Модели аналога словосочетаний.

3.1. Морфологически изменяемые фразеологические единицы.

3.2. Морфологически неизменяемые фразеологические единицы.

§4. Модели аналога сочетания слов.

§5. Модели аналога предложения.

Выводы по главе.

ГЛАВА II Источники фразеологических единиц, используемых в мемуарах. Заимствованная фразеология.

§ 1. К вопросу о функционировании заимствованной лексики и фразеологии.

§2. Калькирование как форма заимствования.

§3. Западноевропейские заимствования.

3.1. Французский язык.

3.2. Польский язык.

3.3. Немецкий язык.

§4. Заимствования из старославянского языка.

§5. Заимствования из классических языков.

5.1. Греческий язык.

5.2. Латинский язык.

Выводы по главе.

ГЛАВА III Особенности функционирования фразеологических единиц в мемуарах.

§1. Стилистическая дифференциация фразеологических единиц.

§2. Стилистические функции фразеологических единиц.

§3. Индивидуально-авторские трансформации фразеологических единиц в "Записках" А.Т. Болотова.

3.1. Изменение компонентного состава или порядка расположения компонентов.

3.2. Изменение фонетической, грамматической, морфологической формы и синтаксической структуры.

Выводы по главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Фразеологические обороты и их стилистические функции в мемуарах второй половины XVIII века»

Современный русский литературный язык, формирование в его составе синтаксических, стилистических и функциональных норм, по мнению большинства историков языка, начинается с литературной деятельности А.С.Пушкина. Речь Пушкина стала образцовой и благодаря литературному и общественному авторитету поэта была признана нормой, примером для подражания [Головин 1973, 21]. Однако предпушкинский период - такая же составная часть в непрерывном развитии литературного языка, как эпоха, непосредственно предшествующая пушкинским преобразованиям, которые разрешили сложившиеся противоречия в стилистической системе, привели к выработке современных норм построения текста.

Вторая половина XVIII века - один из важнейших периодов развития языка русской нации. В это время происходит формирование национального литературного языка, поэтому глубокое и всестороннее изучение основных процессов и тенденций в языке этого времени необходимо для правильного понимания истории русского литературного языка нового времени.

Литературный язык как нормированная форма национального русского языка обладает расширенной лексической системой. Системность лексики как исторически наиболее изменчивой подсистемы литературного языка проявляется во множественных связях. «Для исторической лексикологии первостепенное значение имеют прежде всего связи дистрибутивные, то есть возможности лексико-семантической сочетаемости, которые служат одним из решающих факторов изменения значения слов, и связи стилистического характера, в значительной степени обусловленные принадлежностью слов к тому или иному генетико-стилистическому пласту» [История лексики 1981, 9-10].

История литературных языков содержит периоды, которые характеризуются относительной стабильностью существования стилистической системы, но есть и такие периоды, где упорядоченность и четкость границ языковых стилей размыта и неустойчива. «Это отражает диалектику развития литературного языка, свидетельствует о процессе^ становления новой стилистической системы» [Левин 1964, 89]. К числу таких переходных периодов относится и предпушкинский период.

Основное содержание предпушкинского периода - переход от системы «трех штилей» к более сложной системе стилей современного русского литературного языка. Многие исследователи называют теорию Ломоносова первой теорией, носящей генетико-стилистический характер. Это обнаруживается хотя бы в том, что российская лексика в зависимости от ее стилистических качеств делится на а) "речения", употребляемые в церковных книгах и живой народной речи; б) "речения", которых нет в богослужебной литературе, но присутствуют в русском языке и в) "речения" старинные.

Стилистическая теория М.В. Ломоносова как продолжение логического принципа трихотомического деления, разделила все языковые средства по трем стилям. Согласно этому делению, между двумя крайними противоположными понятиями находится третье, промежуточное, включающее в себя общие для двух первых черты. В реальности характер литературного языка определялся соотношением не трех, а двух стилей. При изменении взаимоотношений между разными стилями, когда трихотомическое членение литературного языка на стили (высокий, средний, низкий) не противоречит другому возможному членению, а накладывается на него, условно можно говорить о замещении "высокого штиля" средним, среднего - низким, а на место низкого приходит просторечие. В такой ситуации можно говорить о преобразовании, усложнении трех штилей [Семенов 2002, 22].

Поскольку для нашего исследования были выбраны произведения среднего жанра, то необходимо остановиться на выяснении его роли в интересующий период. Существуют различные точки зрения на значение среднего штиля в процессе преобразования системы трех штилей. Большинство исследователей подчеркивают его особую роль [Виноградов

1982, 63; Ковалевская 1992, 145; Колесов 1994, 12; Левин 1964, 12; Филин 1981, 129 и др.]. По словам Г.О. Винокура, «достаточно самого беглого сравнения между основными стилями речи в литературе эпохи классицизма, чтобы убедиться - будущее русского литературного языка вырастало именно в пределах "среднего стиля", совмещающего в себе языковые средства как разговорно-обиходной сферы, так и книжной» [Винокур 1945, 17].

Другой точки зрения придерживается А.И. Горшков, относя средний штиль к теоретической, а не языковой реальности. В "Российской грамматике" Ломоносова дается противопоставление высокого и невысокого стиля. «Идея же среднего стиля, наоборот, в гораздо большей степени дань трихотомическому принципу, чем результат наблюдений над реальной картиной исторического развития и современному Ломоносову состояния русского литературного языка» [Горшков 1984, 183]. В дальнейшем, по мнению Горшкова, низкий стиль в стилистическом представлении трансформируется в средний, а «невысокий (простой) штиль» закрепился за просторечием, находившемся за пределами литературного языка [Горшков 1984, 183].

Средний штиль был такой же лингвистической реальностью, как и низкий, и именно он лег в основу русского литературного языка, потому что только в среднем штиле был возможен синтез разнородных в генетико-стилистическом отношении языковых элементов. Соединение разнородных и стилистически противопоставленных языковых средств составило основное условие для эволюции литературного языка в национальный период и способствовало процессу его демократизации.

В жанровом отношении наиболее ярко этот процесс проявился в текстах средних жанров, к которым мы отнесем мемуарную литературу. Само название мемуары (от франц. memories - воспоминания) указывает на события подлинные, когда-то реально существовавшие и теперь вспоминаемые. Жанр записок о прожитой жизни весьма сложен. Можно говорить о стереотипах в написании их, о смене форм этого жанра и т.д.

Применительно к рассматриваемому времени отчетливо прослеживается как бы два архетипа мемуаров. Авторы воспоминаний первого типа, как правило,

- непосредственные участники и свидетели описываемых событий, уделяют все внимание анализу происшедшего на их глазах, о себе же крайне немногословны. Поэтому личность автора как бы растворяется в тексте, о его личной судьбе мы узнаем отрывочно, в связи с другими людьми и обстоятельствами.

Мемуаристы сочинений второго архетипа уделяют основное внимание своей частной жизни, стремятся последовательно рассказать именно о своей судьбе. Это вполне типично для составителя собственного жизнеописания от дня рождения до того времени, когда уже можно подводить какие-то итоги. В центе внимания сложная судьба мемуариста - все остальное упоминается лишь в связи с тем, как оно влияет на жизнь автора. Часто такой подход -попытка скрыть главную цель мемуаров - показать свою выдающуюся роль в исторических событиях. Рассматриваемые в нашем исследовании произведения автобиографической прозы, мы отнесем ко второму типу.

Впервые значительный интерес к автобиографии проявился в XVIII в., что связано с увлечением человека самим собой, собственной личностью, внутренней сущностью человеческой жизни. Как известно, изучая настоящее, невозможно обойти прошлое.

Это столетие стало временем расцвета мемуарного жанра. Появление таких классических образцов литературы, как «Исповеди» Ж.-Ж. Руссо или «Поэзии и правды» И.В. Гете, породили всеобщую «моду» на романы в виде записок, мемуаров, якобы по случаю попавших в руки издателя. Однако подобный факт не отменил появление верных и точных источников сведений по истории, политике, культуры, личной жизни и отражения взглядов автора

- все то, что можно объединить понятием исторической памяти.

Литературоведы отводят мемуарам особое место в истории русской литературы, отмечая, что, выступая в новом значении, они составляют ядро самостоятельного жанра мемуаров [Гюбиева 1969, 24]. Богатая мемуарами последняя треть XVIII столетия было следствием ряда причин, одна из которых состоит в характере «общеевропейского передового литературного движения, нашедшего свое выражение в подъеме и распространении жанра мемуаров как литературного жанра и в расцвете романа в мемуарной форме» [История русской литературы 1947, 190]. Другим не менее важным условием было утверждение в последние десятилетия сентиментализма, выдвинувшим новый принцип изображения человека, прежде всего со стороны его сердца, чувства, богатства души.

Особое место в развитии мемуаров XVIII в. занимают 60-70 гг. В течение этого периода складывается тип записок-воспоминаний, представляющих собой цельный, законченный рассказ о жизни автора.

С равным успехом мемуары писали и представители знатных фамилий, и представители духовенства, и мелкопоместные провинциалы. В России XVIII в. одними из самых заметных и значительных мемуарных памятников считаются "Собственноручные записки императрицы Екатерины II", "Записки. 1743 - 1810" Екатерины Дашковой, традиционно относящиеся к политической, документальной прозе, и "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков", показывающие становление личности просвещенного русского человека. Не менее четырех раз издавались записки Екатерины II и Е.Р. Дашковой, трижды - записки А.Т. Болотова [Тартаковский 1991, 4]. Мемуары, сохраняющие для нас незаменимый язык времени с его особенностями, стереотипами, индивидуально-авторским стилем, содержат широкое изображение действительности, углубленное внимание к индивидуальной конкретности образа. Вместе с этим выбранные источники еще не подвергались всестороннему языковому анализу. Их место в истории русского литературного языка не определено до сих пор. Между тем "Записки" А.Т.Болотова, Е.Р. Дашковой, Екатерины II представляют несомненный интерес, в первую очередь, потому, что являются стихийным отражением процесса демократизации русского литературного языка во второй половине

XVIII в. Названные мемуары, написанные без особых претензий на художественность, просто, непринужденно и ярко, признаются в настоящее время замечательными произведениями XVIII в. [Лазарев 1977, 185].

Мемуарная повествовательная литература конца XVIII столетия не следовала канонам и жанровым особенностям классицизма или сентиментализма, несмотря на то, что все мемуарные записки в той или иной степени отражают черты ведущих направлений восемнадцатого столетия. Эти направления-антиподы не только противостояли друг другу, как бы поделив между собой разные стороны людской деятельности, "разум" и "чувство" человека. Они в конечном итоге дали возможность полнее раскрыться основному объекту художественного исследования -человеческой натуре, человеческому характеру.

В период классицизма в мемуарах, так же как и в художественной литературе, преимущественное внимание уделялось государственной службе, исполнению "должности". Если для классицистов главной задачей искусства было прославление государства, то в центре внимания сентименталистов находится человек, причем не человек вообще, а данный, конкретный человек. Ценность его обусловливается не принадлежностью к высшим классам, а личными достоинствами. Поскольку объектом изображения мемуарной литературы является конкретное лицо, чаще всего сам автор мемуаров со своими мыслями, чувствованиями, жизненными установками, то появление нового литературного направления оказало благотворное влияние на развитие мемуарного жанра.

Культу разума у классицистов сентиментальные писатели противопоставляют культ чувства. Внутренний мир человека, его психология, оттенки всевозможных настроений - доминирующая тема большинства произведений: во всех мемуарах присутствуют моменты, раскрывающие сиюминутные, личностные, чувствительные душевные переживания авторов: это и описание природы (особенно этим богаты "Записки' А.Т. Болотова), изображение нежной (интимной) встречи с любимым человеком ("Записки" Екатерины II), выражаемые личные мысли и чувства ("Записки' Е.Р. Дашковой), которые идут от сердца, а не от разума. Плавная сюжетная линия, от рождения до смерти, герои - обычные люди, поводящие жизнь в своем кругу, неторопливый, как будто дружественный рассказ о перипетиях личной судьбы, о событиях собственной жизни на фоне исторических событий России соответствует принятому повествованию в среднем жанре.

Андрей Тимофеевич Болотов вошел в Историю как мемуарист, причем долгое время не имя автора привлекало внимание читателей к мемуарам, а само произведение как одно из самых интересных воспоминаний о событиях российской истории. Изданные редакцией "Русской Старины" в 1871 - 1873 годах под заглавием: "Жизнь и приключения Андрея Болотова", Болотов составил в 1789 - 1816 годах. В свои "Записках" автор неизменно с позиции наблюдателя - он был свидетелем, но не участником многих событий второй половины XVIII века - беспристрастно излагает историю своих предков, свою собственную жизнь и жизнь окружавшего его общества. Он рассказал о дворцовой жизни Петра III, о «чумном бунте» 1771 года в Москве, Пугачевском восстании, казни его предводителя, о начале царствования Павла I, да и только ли об этом. "Записки" дают богатейший материал для изучения быта провинциального дворянства XVIII в. Родившись в семье офицера, Болотов получил типичное домашнее образование, изучал немецкий и французский языки, служил в действительной службе, участвовал в Семилетней войне, служил в канцелярии, управлял дворцовыми волостями, занимался агрономической наукой, издавал журналы "Сельский житель", "Экономический магазин" (последний в сотрудничестве с А.И. Новиковым). При выходе в отставку в 1797 году, получив чин коллежского асессора, практически безвыездно жил в своем имении, став вполне типичным радетельным помещиком.

Выделяет А.Т. Болотова среди прочих российских помещиков, мемуаристов, издателей журналов особая, на протяжении всей жизни, тяга к самообразованию, страсть к наукам, практическое врачевание и исследования в области медицины, сотрудничество с Вольным экономическим обществом, философские увлечения, театральная и литературная переводческая деятельность. А.Т. Болотов жил так же, как писал свои мемуары, - на фоне эпохи.

Княгиня Екатерина Романовна Дашкова - первая из русских женщин, занимавшая ответственный пост директора Академии наук и президента Российской Академии, считалась одной из образованнейших женщин своего времени.

Важным историческим документом являются мемуары Дашковой, изданные сначала на английском языке госпожой Вильмот (по ее просьбе мемуары и были написаны) в 1840 г. В России «Записки» ("Mon histoire") стали известны по рукописи на французском языке, написанной Вильмот, дополненной подстрочными примечаниями и вставками, сделанными рукой самой Екатерины Романовны. По завещанию Дашковой ее архив перешел к племяннику М.С. Воронцову, где был обнаружен ив 1881 впервые напечатан П.И. Бартеневым в XXI томе "Архива кн. Воронцовых" в С.-Петербурге, а в 1907 г. "Записки" вышли отдельным изданием (СПб, изд. Суворина) под редакцией и с предисловием Н.Д. Чечулина.

Е.Р. Дашкова писала свои мемуары в 1804 - 1805 гг., когда ей было более шестидесяти лет. Ио, очевидно, раскрывая историю своей жизни, она использовала более ранние записи, сделанные под непосредственным впечатлением от событий, от встреч с людьми, которые были ее друзьями или врагами.

Но, пожалуй, важнейшее место в "Записках" отведено отношениям автора мемуаров с Екатериной И. Все рассказанное Дашковой об отношениях Петра III к Екатерине II, к своей фаворитке Елизавете Воронцовой, о дружбе великой княгини с юной дочерью "графа Романа Воронцова — Екатериной Дашковой", о проекте Н.И. Панина, касающемся наследника престола, полностью подтверждается в мемуарах Екатерины.

Записки" Е.Р. Дашковой доведены до 1805 г., мемуары Екатерины II, сохранившиеся в нескольких редакциях, не выходят за пределы июня 1762 г. Это ценнейший источник по истории императорской России XVIII века. Впервые "Записки" увидели свет в 1859 году в Лондоне, в "Вольной русской типографии" А.И. Герцена и Н.П. Огарева.

Воспоминания Екатерины II имеют длинную творческую историю. Первый опыт описания своей жизни (50-е гг. XVIII в.) был ею уничтожен вместе с другими бумагами из-за опасения быть скомпрометированной в связи с делом канцлера А.П. Бестужева-Рюмина. Краткий вариант воспоминаний был в дальнейшем составлен для своего фаворита и будущего польского короля Станислава - Августа Понятовского. В начале 70-х годов Екатерина, будучи императрицей, занялась мемуарами всерьез. И лишь в конце жизни (90-е гг. XVIII в.) была- подготовлена редакция, ставшая впоследствии достоянием общественности.

На протяжении всех мемуаров Екатерина создает систему доказательств закономерности ее прихода к власти, описывая все те события, которые были обусловлены, с одной стороны, ее личными достоинствами и правильным поведением, а, с другой стороны, принципиальными недостатками и порочным поведением Петра III, ее супруга.

Присущий Екатерине ум, в немалой степени отработанный чтением классических трудов философов и писателей, развивший ее природные способности и практичность, не без успеха помог стать на треть века повелительницей одной из могущественных империй мира.

Существующие до последнего времени исследования автобиографической прозы как литературно-художественного процесса XVIII в. противопоставлялись традиции рассматривать мемуары лишь с точки зрения ценности того исторического материала, который они в себе заключают. В то же время содержание мемуаров, тесно связанное с культурой своего времени, несет и характерный языковой отпечаток эпохи. Язык произведений использовался исследователями лишь как материал для иллюстрации лексических и грамматических особенностей XVIII столетия. В целом же их языковое творчество, принципы подбора языковых средств, за исключением изучения особенностей использования иноязычной лексики (диссертационные исследования М. Фоминой и И.Гераниной), не занимали историков языка. Между тем, любая языковая деятельность, приуроченная ко времени второй половины XVIII в., характеризующемся отсутствием твердых норм литературного выражения, периоде чрезвычайно сложном в языковом отношении, — становится исторически значимой в плане развития русского литературного языка и заслуживает особого внимания.

Одной из характерных особенностей второй половины XVIII в. является интенсивное развитие фразеологии.

Фразеологический фонд языка — живой и неиссякающий источник, который обеспечивает обогащение литературного языка новыми выразительными возможностями и средствами. Фразеологические обороты часто оказываются в поле зрения исследователей, поскольку они способствуют созданию яркого и неповторимого образа. Использование фразеологизмов определяется многими факторами: национальными, культурологическими, социальными. Во фразеологизмах находят отражение обычаи, обряды, история и психология народа.

Фразеология — раздел языкознания, изучающий фразеологический состав языка в его современном состоянии и историческом развитии; совокупность фразеологизмов данного языка [Телия 1996, 560].

Соответственно данному определению, предметом фразеологии является не только исследование природы фразеологизмов и их категориальных признаков, но и выявление закономерностей функционирования их в устной и в письменной речи. На этом основании представляется возможным говорить об авторской фразеологии, которая является средством формирования идиостиля писателя.

Вслед за многими лингвистами (В.В. Виноградовым, Б.А. Лариным, С.И. Ожеговым, А.М.Бабкиным, Н.М. Шанским, В.М. Мокиенко, В.П.

Жуковым, авторами соответствующих статей энциклопедии «Русский язык» и др.) под ФЕ мы понимаем устойчивую и воспроизводимую раздельнооформленную единицу языка, состоящую из компонентов, наделенную целостным (реже частично целостным) значением и сочетающуюся с другими словами. Эта точка зрения представляется наиболее оправданной.

В своем исследовании мы придерживаемся широкого понимания фразеологии как «раздела языкознания, который занимается лексической сочетаемостью слов, то есть изучает вопрос о том, как слова естественно сочетаются друг с другом в обычном употреблении, какие ограничения накладываются на эти сочетания языком и какие изменения происходят во фразеологической сочетаемости слов данного языка в процессе его развития» [Копыленко, Попова, 1972, 36-37].

Справедливое замечание М. Палевской, назвавшей XVIII в. веком фразеологии, основывается на том, что именно в это время возникли, или окончательно сформировались, или впервые были зафиксированы в памятниках многие фразеологические единицы современного русского языка [Палевская 1980, 4-5]. Перестройка лексико-стилистической системы русского литературного языка в предпушкинскую и пушкинскую эпохи происходит за счет расширения границ лексики и фразеологии живой народной речи, оформления и закрепления различных стилистических пластов в пределах контекста, многообразия и широты их использования, поэтому выявление фразеологических единиц (ФЕ) в творчестве писателей на материале мемуарных записок, их происхождение, функционирование в тексте интересно с точки зрения тех языковых процессов XVIII столетия, которые привели к утверждению норм литературного языка.

Важной является и проблематика, связанная с употреблением лексики и фразеологии разного происхождения; о путях и степени ее освоения, особенностями функционирования и общих чертах, в которых нашли отражение основные тенденции развития языка этого времени. Существенное значение приобретает тенденция к слиянию лексики и фразеологии разных генетико-стилистических пластов, которая проявляется, например, в объединении фразеологических единиц, принадлежащих к разным пластам, в пределах единых лексико-тематических групп, а также в формировании общих для них сфер функционирования, что создавало условия для стилистической и семантической ассимиляции.

Актуальность исследования определяется дискуссионным характером вопроса о положении фразеологических оборотов в системе мемуарной литературы второй половины XVIII в., малой изученностью функционально-стилистических особенностей и стилистических функций фразеологизмов в русском языке.

Объектом диссертационного исследования послужили ФЕ мемуарной прозы XVIII в. на материале "Записок" А.Т. Болотова, "Записок" Е.Р.Дашковой, "Записок" Екатерины II. Извлечение фразеологизмов из текстов мемуаров имело некоторые аспекты и опиралось на существенные моменты: 1. Выделение ФЕ на основе отражения ее в тексте мемуаров, в "Словаре русского языка XVIII в.", в современных фразеологических словарях; 2. Выделение ФЕ на основе отражения ее в тексте мемуаров, в "Словаре русского языка XVIII в." и отсутствия в современных фразеологических словарях; 3. Выделение ФЕ на основе отражения ее в тексте мемуаров, отражения в современных фразеологических словарях и отсутствия в словаре XVIII в.; 4. Выделение ФЕ на основе отражения в тексте мемуаров, большой частотности употребления и соответствия выявленным фразеологическим моделям при отсутствии данной ФЕ в "Словаре русского языка XVIII в." и современных фразеологических словарях.

Предметом исследования являются морфолого-синтаксическая организация ФЕ, описание их происхождения, стилистическая дифференциация, стилистические функции и авторские трансформации фразеологических единиц в тексте.

Основным материалом для исследования послужил следующий источник: "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков" (1738-1795). В качестве дополнительных источников были привлечены "Собственноручные записки императрицы Екатерины II" и "Записки. 1743 - 1810" Е.Р. Дашковой. Поскольку оригиналы "Записок" Е.Р. Дашковой и Екатерины II написаны на французском языке, - они не могут являться основанными источниками изучения состояния русского литературного языка (на примере фразеологии). Однако факт сопоставления русских и переводных "Записок" с точки зрения функционирования фразеологических единиц (ФЕ) в переводных текстах достаточно интересен.

Цель диссертационной работы - описание и выявление особенностей фразеологического состава мемуарной литературы предпушкинского периода.

Достижению поставленной цели может послужить решение следующих задач:

- описать структурно-семантические типы моделей ФЕ, извлеченных из мемуарной литературы второй половины XVIII в.

- исследовать фразеологический состав с точки зрения происхождения, выявить заимствованные фразеологизмы и определить языки - источники заимствования.

- установить влияние западноевропейских, классических языков, старославянского языка на формирование корпуса русской фразеологии. провести стилистическую дифференциацию используемых в мемуарах ФЕ.

- проанализировать стилистические функции ФЕ в тексте.

- выделить и провести классификацию трансформированных ФЕ в мемуарных текстах.

Цель и специфика описываемого материала определили выбор методов исследования. В ходе исследования, проводившегося на историческом уровне, как основной был использован описательный метод. Процесс истории русского литературного языка, при подготовке спецкурсов и спецсеминаров по исторической лексикологии, лексикографической практике в процессе создания "Словаря русского языка XVIII века", а также в дальнейших исследованиях, посвященных вопросам развития русского литературного языка.

Положения, выносимые на защиту:

1. Мемуарные произведения второй половины XVIII в. содержат разнообразный фразеологический материал, позволяющий судить об основных тенденциях в развитии русского литературного языка предпушкинского периода.

2. Структурно-семантическое многообразие ФЕ, представленных в мемуарах, в целом соответствует состоянию фразеологической системы русского языка конца XVIII в. Часть ФЕ, извлеченных из мемуаров, в последующих столетиях была утрачена.

3. Заимствованная фразеология имеет три источника: классические языки, западноевропейские языки, старославянский язык. Это отражает одну из основных тенденций формирования национального русского литературного языка. При этом преобладают старославянские заимствования, восходящие этимологически к библейской фразеологии.

4. Функционирование ФЕ в мемуарах отличается стилистической неоднородностью. На фоне преобладающей нейтральной фразеологии представлен широкий пласт разговорно-просторечных фразеологизмов, что явилось одним из следствий изменения стилистической системы русского литературного языка XVIII в.

5. Усиление тенденции к внутреннему единству литературного языка обусловлено синтезом разнородных в генетико-стилистическом отношении языковых элементов.

6. ФЕ в мемуарных текстах выполняют три основные функции: экспрессивно-оценочную, изобразительную и номинативную.

7. В мемуарах четко прослеживается индивидуальность авторского использования ФЕ в целях усиления эмоционально-экспрессивного звучания текста. Языковая личность автора проявляется в выборе фразеологизмов, в характере их трансформации, что в значительной степени определяет формирование идиостиля А.Т. Болотова.

Основные положения диссертации Редькиной Н.С. отражены в следующих публикациях:

1. Редькина Н.С. Стилистическая дифференциация фразеологических единиц (на примере «Записок» А.Т. Болотова) // Исследования по русскому языку: Межвузовский сборник научных трудов / отв. ред. М.Г. Шадрина. - Рязань: РГПУ, 2004. - С. 131-135.

2. Редькина Н.С. О происхождении фразеологических оборотов в мемуарах А.Т. Болотова // Аспирантский вестник РГПУ имени С.А.Есенина: Научный журнал. - №3. - Рязань: РГПУ, 2004.- С. 124128.

3. Редькина Н.С. Языковые контакты XVIII в. К вопросу о заимствованиях // Труды Международного форума по проблемам науки, техники и образования / под ред. В.П. Савиных, В.В. Вишневского. - Т. 1. -М., 2006. - С. 165-166.

4. Редькина Н.С. Особенности включения фразеологических единиц в текст (на материале мемуарных записок XVIII века) // Русский язык: история, диалекты, современность / отв. ред. Л.Ф. Колосов. - Вып. VIII. - М.: «Лаватера». - С.87-96.

5. Редькина Н.С. Синонимия и вариативность как основные тенденции развития лексики и фразеологии русского литературного языка XVIII в. // Вестник МГОУ. Серия «Филология». - №2. - М.: МГОУ, 2007. - С. 79-83.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии, включающей список литературы и словари, Приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Редькина, Наталья Сергеевна

Выводы по главе

1. Согласно общепринятой стилистической классификации, из мемуарных текстов А.Т. Болотова, Е.Р. Дашковой и Екатерины II выделены следующие группы русских ФЕ: нейтральные, книжные, разговорные, просторечные. При выделении соответствующих групп был использован семантический, грамматический и структурный подходы. Количественный анализ показал превосходство группы нейтральной фразеологии, что не отменяет довольно широкое употребление всех остальных групп.

Функционирование ФЕ в мемуарах отличается стилистической неоднородностью. На фоне преобладающей нейтральной фразеологии представлен широкий пласт разговорно-просторечных фразеологизмов, что явилось одним из следствий изменения стилистической системы русского литературного языка XVIII в.

Одновременное использование в текстах мемуаров различных стилистических групп (разговорной и книжной фразеологии наравне с нейтральной) объясняется тем, что исследованию подлежат средние жанры (к которым мы отнесли мемуары), несущие преимущественно повествовательный, частный характер, а речевая ткань повествования представляет собой органичный сплав книжных средств с разговорными.

Усиление тенденции к внутреннему единству литературного языка обусловлено синтезом разнородных в генетико-стилистическом отношении языковых элементов.

2. Стилистическое использование фразеологизмов подразумевает выявление функциональной значимости данных единиц в художественном тексте. Проанализированный фразеологический материал мемуарных записок позволяет сделать вывод о том, что ФЕ выполняют три основные стилистические функции - экспрессивно-оценочную, изобразительную, живописующую (без выражения оценки) и номинативную. К частным видам экспрессивно-оценочной функции относятся функции общеотрицательной оценки, иронии, положительной оценки, причем основной экспрессивно-оценочной функцией во всех мемуарах является функция общеотрицательной оценки. Наряду с этой основной, оценочной, функцией ФЕ в зависимости от поставленной автором художественной задачи могут выполнять самые разнообразные функции: как средство демократизации, как средство создания экспрессивно-стилистической окрашенности, как характерологическое средство и средство стилизации, как формального показателя высокого слога, как средства создания комического.

Экспрессивно-оценочная функция свойственна всем фразеологическим пластам, исключая нейтральные ФЕ. Функция изображения, без выражения оценки, в основном свойственна нейтральной фразеологии, частично книжной и разговорной. Номинативная функция прослеживается в употреблении нейтральной и книжной фразеологии.

3. Языковая личность автора прослеживается в отборе им лексических и фразеологических языковых средств. Материалом для изучения индивидуально-авторского стиля послужили "Записки" А.Т. Болотова.

Записки" Е.Р. Дашковой и Екатерины II не принимались во внимание в данном параграфе, поскольку оригинал мемуаров был создан на французском языке.

Так как из рассмотренных классификаций ни одна не могла в полном объеме охватить весь массив структурных и семантических трансформаций ФЕ в авторском употреблении, были использованы элементы нескольких классификаций и выделены на их основе две группы трансформаций. Наиболее многочисленная группа авторских трансформаций — изменение компонентного состава или порядка расположения компонентов. Из них самую большую подгруппу составляют авторские ФЕ, образованные в результате замены компонентов, причем чаще всего наблюдается замена синонимичная, а реже всего - антонимичная.

Во второй группе авторских трансформаций — изменение грамматической, фонетической, морфологической формы и синтаксической структуры ФЕ - преобладающим способом синтаксических и морфологических трансформаций является изменение падежных форм за счет изменения семантики управляющего глагола.

Известно, что многие ФЕ обладают в языке закрепленным порядком следования своих компонентов. Такой порядок является полным соответствием порядку слов свободных ' сочетаний. В авторском использовании привычный порядок следования частей "словосочетания" часто нарушается. Это нарушение связано с намеренным выделением мемуариста важных для понимания смысла компонентов фразеологизма.

4. Использование ФЕ в целях усиления эмоционально-экспрессивного звучания характеризует индивидуально-авторский стиль писателя.

Фразеологизмы, являясь важнейшим средством формирования идиостиля писателя, своеобразие которого определяется количеством, частотностью употребления ФЕ, особенностями введения их в контекст мемуаров, индивидуально-авторскими приемами трансформации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лингвистическое исследование литературных произведений предполагает два основных аспекта: первый связан с анализом языка художественной литературы, второй - с изучением истории русского литературного языка. Нас интересовал последний аспект.

Особое место в истории формирования единого русского литературного языка занимают произведения средних жанров, к которым мы отнесли мемуарную литературу. Тесно связанная с культурой своего времени, она несет и характерный языковой отпечаток эпохи.

Изученные мемуарные произведения второй половины XVIII века содержат разнообразный фразеологический материал, позволяющий судить об основных тенденциях в развитии русского литературного языка предпушкинского периода. Развитие лексики и фразеологии русского литературного языка этого периода определяется максимальным обогащением словарного состава языка, сопровождаемое явлениями избыточности, а также системным упорядочением лексического состава литературного языка.

Широта употребления фразеологизмов во всех исследуемых мемуарах, большое структурно-семантическое многообразие, в целом соответствующее современному фразеологическому состоянию языка, — характерная языковая картина, отражающая разветвленную сеть всего фразеологического материала в мемуарных источниках. В то же время в языке А.Т. Болотова отмечено множество оборотов, которые не фиксируются ни "Словарем XVIII века", ни "Словарем Академии Российской", ни современными словарями. Между тем их большая частотность и соответствие отмеченным фразеологическим моделям позволили выделить их в ряд фразеологических единиц. Фразеологический материал, извлеченный из "записок" Е.Р. Дашковой и Екатерины II в сравнении с "записками" А.Т. Болотова содержат фразеологические обороты, полностью в своей структуре соответствующие выделенным фразеологическим моделям. Таким образом, нами установлено, что извлеченная из мемуаров второй половины XVIII столетия фразеология в целом не отличается от встречающейся в мемуарной литературе первой половины XIX в., а также отвечает современному состоянию фразеологической системы русского языка.

Анализ фразеологии языка мемуарной прозы А.Т. Болотова, Е.Р. Дашковой, Екатерины II, гармонично вобравшего лексико-фразеологическое наследие, ясно показывает, что писатели чутко уловили в русском языке тенденции использования различных фразеологических потенций. Основная масса ФЕ, обнаруженных в языке мемуаристов, не утратила актуальности и сегодня.

Историко-лексикологическое исследование заимствованной фразеологии в мемуарной прозе II половины XVIII в. показало, что вводимый в научный оборот фразеологический материал позволяет достаточно объективно рассмотреть многие аспекты проблемы заимствованной лексики и фразеологии в русском литературном языке допушкинского периода.

Становление норм русского литературного языка осуществляется в условиях активного западноевропейского влияния на русскую культуру. Изменяющиеся в исследуемый период (по сравнению с Петровской эпохой), языковые источники заимствования в полной мере находят свое отражение в мемуарной литературе второй половины XVIII в.

Комплексный анализ, с учетом лексических, грамматических и синтаксических особенностей фразеологизмов, разнообразный фактический материал позволил определить основные закономерности заимствования и калькирования фразеологизмов, что имеет значение для дальнейшего сопоставительного анализа не только исследуемых, но и других языков. Заимствованные фразеологические единицы имеют три основных источника, отражающие основную тенденцию формирования национального литературного языка, как многоконтактность языковых связей: классические языки (греческий, латинский), западноевропейские языки (французский, немецкий, польский), старославянский. Наиболее многочисленны заимствования из старославянского языка, оказавшего огромное влияние на формирование всей системы современного русского литературного языка.

Заимствование фразеологических единиц осуществлялось непосредственно из какого-либо языка-источника или опосредованно — через язык-посредник. Фразеологические единицы греческого происхождения заимствуются либо напрямую (так называемые фразеологические кальки), либо опосредованно (словообразовательные кальки) через старославянский язык. . Латинские заимствования также носят двоякий характер: в исследуемом материале выявлены фразеологические и лексические кальки (когда заимствуются компоненты фразеологической единицы), напрямую пришедшие из латинского языка, а также лексические заимствования, вошедшие в состав русской фразеологии через польский (в большей мере), французский и немецкий языки. Из западноевропейских языков в XVIII в напрямую заимствовались лексические и фразеологические элементы французского языка, а языком-посредником был польский, через который в русский язык попали не только латинские, но и французские, а также частично немецкие фразеологические единицы. Старославянский (церковнославянский) язык является посредником между греческим и русским языками, большинство французских фразеологизмов функционируют в текстах в славянском обличии.

Основная часть латинских и греческих фразеологизмов осталась в активном словаре и не вышла в русском языке за рамки книжной речи. Заимствования из западноевропейских и классических языков практически полностью ассимилировались в русском литературном языке и перестали восприниматься как стилеобразующее средство.

Большинство заимствований в языке мемуарной литературы конца XVIII в. составляют заимствования из старославянского языка, этимологически восходя к библейской фразеологии, занимающей не последнее место не только в исследуемый период, но и в настоящее время.

Закономерное обращение авторов к старославянской фразеологии было вызвано тем обстоятельством, что формирующийся единый русский литературный язык не располагал еще новыми средствами выражения высокого, важного с точки зрения автора содержания.

XVIII век занимает исключительное положение в истории русского литературного языка с точки зрения использования в нем хаотического смешения элементов разных языков и стилей. Процесс синтеза церковнославянской и исконно русской стихий, позволивший постепенно ассимилировать основную часть заимствованной лексики и фразеологии, содействовал демократизации языка. Анализ заимствованной фразеологии в мемуарах исследованных авторов свидетельствует о том, что вторая половина XVIII века - время становления, нормализации и упорядочения русского литературного языка, что проявилось и на уровне его контактов с западноевропейскими языками.

Ознакомление с мемуарным наследием второй половины XVIII в. позволило выявить его стилистическую неоднородность. Наряду с использованием официальной, канцелярской, военной, дипломатической и научной речи, сохраняющей книжный колорит и обнаруживающей тяготение к лексике церковнославянского источника, тексты "Записок" отражают свободное пользование ресурсами русской разговорной речи. Тематическое разнообразие контекстов, не ограниченных сферой быта, не подтверждает жесткого ограничения сферы функционирования разговорной речи.

Корпус фразеологических единиц, извлеченных из источников автобиографической прозы на основе выделения лексических, семантических, генетических, фонетических, морфологических и структурно-синтаксических признаков, показал наличие различных по стилистической дифференциации групп книжной, нейтральной и разговорно-просторечной фразеологии. Исследованные мемуарные тексты, относящиеся к среднему стилю, характеризуются синтезом разнородных в генетико-стилистическом отношении языковых элементов, а именно органичный сплав разнородных и стилистически противопоставленных языковых средств составил основное направление эволюции литературного языка в национальный период: усиление тенденции к внутреннему единству литературного языка.

Основной словарный фонд мемуаров изученных авторов составляет общеупотребительная нейтральная фразеология, что является отличительной чертой не только второй половины XVIII в., но и современного литературного языка.

Одним из следствий изменения стилистической системы русского литературного языка XVIII в. был бурный приток в литературную речь разговорно-просторечной лексики и фразеологии. Разговорные и просторечные фразеологизмы составили в произведениях мемуарной прозы обширнейший фразеологический пласт. Языковая практика А.Т. Болотова явилась стихийным отражением одного из основных направлений в развитии национальных форм литературного выражения — сближения языка литературного с живой разговорной речью. Особенности личности представительниц образованного дворянского общества также отразили свободное пользование ресурсами русской разговорной речи.

Извлеченные из текстов мемуаров второй половины XVIII в. фразеологические единицы выполняют три основные стилистические функции - экспрессивно-оценочную, изобразительную, живописующую (без выражения оценки) и номинативную. К частным видам экспрессивно-оценочной функции относятся функции общеотрицательной оценки, иронии, положительной оценки, причем основной экспрессивно-оценочной функцией во всех мемуарах является функция общеотрицательной оценки и иронии. Наряду с этой основной, оценочной, функцией ФЕ в зависимости от поставленной автором художественной задачи могут выполнять самые разнообразные функции: как средство демократизации, как средство создания экспрессивно-стилистической окрашенности, как характерологическое средство и средство стилизации, как формального показателя высокого слога, как средства создания комического. Фразеологические единицы в изобразительной функции помогают созданию образа, при описании пейзажа, вводятся в повествование как органичные лексические элементы. Номинативная функция свойственная в основном нейтральным и реже книжным ФЕ, эмоционально-экспрессивная нагрузка которых сведена к минимуму, отмечена нами в изображении лиц, явлений или понятий.

Анализ индивидуально-авторских трансформаций фразеологизмов позволил сделать вывод о том, что для фразеологического состава русского языка изучаемого периода характерно наличие большого количества обладающих вариантностью и способностью к трансформации фразеологических единиц. Явление лексической синонимии и вариативности - одна из главных черт развития лексики данного периода. Преобладающая в это время множественность (избыточность) наименований нашла свое применение в синонимичных рядах, которые в языке XVIII в. охватывают самые разнообразные смысловые отношения между своими членами. Фразеологические варианты, имея одно значение, тождественную структуру и лексический состав, могут отличаться одним компонентом, вносящим незначительные изменения смыслового или стилистического характера. Вариантные ряды, представляющие собой одну из основных ячеек лексической системы литературного языка изучаемой эпохи, включают в себя разностильные элементы.

Многоаспектный анализ, продемонстрировавший широкие возможности включения и функционирования в текстах мемуаров ФЕ, позволяет утверждать, что фразеологизмы являются важным средством формирования идиостиля писателя, своеобразие которого определяется количеством и частотностью употребления ФЕ, особенностями введения ФЕ в контекст мемуаров, индивидуально-авторскими приемами трансформации фразеологизмов.

В мемуарах четко прослеживается индивидуальность авторского использования ФЕ. Языковая личность автора, проявляющаяся в совокупности особенностей употребления ФЕ, позволяет говорить о стистилеобразующей роли фразеологизмов в мемуарном тексте, об их влиянии на формирование идиостиля писателя, главной отличительной чертой которого, во многом благодаря фразеологии, является эмоционально-экспрессивное звучание текста.

Из всего сказанного выше следует, что мемуарная литература второй половины XVIII в., в эпоху завершения перестройки лексико-стилистической системы, не только выражала основные настроения и тенденции начального этапа формирования русского литературного языка как национального, но и способствовала усилению единства литературного языка, его демократизации.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Редькина, Наталья Сергеевна, 2008 год

1. Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков: В 3 тт. М: «Терра», 1993.

2. Дашкова Е.Р. Записки. 1743-1810. Л.: «Художественная литература», 1986.

3. Собственноручные записки императрицы Екатерины II / Сочинения Екатерины II. М: ACT, 1990.1. БИБЛИОГРАФИЯ

4. Алефиренко Н.Ф. Фразеологизмы в системе современного русского языка. Волгоград: Изд-во Волгоградского ун-та, 1993. - 112 с.

5. Алтыбаев A.A. Трансформация фразеологизмов как стилистический прием в произведениях Д.Н. Мамина-Сибиряка. Автореферат. канд. филол. н. — Ташкент, 1977. 21 с.

6. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. Л.: ЛГУ, 1963.208 с.

7. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Р н/Д.: изд-во РГУ, 1964. - 315 с.

8. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. — М.: Учпедгиз, 1957. 296 с.

9. Ашукин Н.М., Ашукина М.Г. От составителей // Крылатые слова. Литературные цитаты, образные выражения. М.: «Современник», 1996. -С. 3-7.

10. Бабкин A.M. Лексикографическая разработка русской фразеологии. М.; Л.: «Наука», 1964. - 76 с.

11. Бабкин A.M. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л.: «Наука», 1970.-263 с.

12. Бабкин A.M. Устарелые слова в современном языке и словаре // Современная русская лексикография. Л.: «Наука», 1983. — С. 4-33.

13. Бакина М.А. Общеязыковая фразеология в русской поэзии второй половины XIX в. М.: «Наука», 1991. - 127 с.

14. Балли Ш. Французская стилистика. -М.: «Наука», 1961. 280 с.

15. Бельчиков Ю.А. Интернациональная терминология в русском языке. М.: «Наука», 1959. - 78 с.

16. Биржакова Е.Э., Войнова Л.А., Кутина Л.Л. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII в.: Языковые контакты и заимствования. — Л.: «Наука», 1972. 431 с.

17. Бирих А., Матейшич И. Из истории русских библейских выражений // Русский язык за рубежом. 1994. - № 5-6. - С. 41-47.

18. Богданова А.Ф. К истории фразеологии // Семантические единицы в категории русского языка в диахронии. Калининград, 1987, с. 3645.

19. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. Изд. 5-е. -М., Л.: «Наука», 1935.-356 с.

20. Бодуэн де Куртене И.А. Избранные работы по общему языкознанию. В 2 тт. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1963.-363 с.

21. Болдырева Л.М. Стилистические особенности функционирования фразеологизмов (на материале немецкого языка). Автореферат. канд. дисс.-М., 1967. 17 с.

22. Бондаренко В.Т. Номинализация устойчивых фраз в русской речи // Филологические науки. 1990. - №1. - С. 113-118.

23. Бондарец О.Э. Иноязычные заимствования в речи и языке: Лин-гвосоциологический аспект. — Автореферат. канд. филол. н. Таганрог, 2004.-24 с.

24. Борисова Е.Н.О некоторых проблемах становления и развития словарного состава русского языка конца XVI XVIII вв. // Вопросы языкознания. - 1979. - №5. - С. 128-141.

25. Будагов P.A. Введение в науку о языке. М.: «Просвещение», 1965.-492с.

26. Булаховский Л.А. Введение в языкознание. Часть II. — М.: Гос.уч-пед. изд-во Мин-ва Просвещения, 1953. — 178 с.

27. Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века. Киев: КГУ, 1957. - 208 с.

28. Вакуров В.Н. Основы стилистики фразеологических единиц (на материале советского фельетона). — М.: МГУ, 1983. — 175 с.

29. Василевская И.А. Лексические новшества русской литературной речи XVIII в. // Русская литературная речь в XVIII в. М., 1968. - С. 176200.

30. Верещагин Е.М. Библеистика для всех. М. «Индрик», 2000. 125с.

31. Верещагин Е.М. Библейская стихия русского языка // РЯ. 1993. - №1. - С. 23-30.

32. Веселитский В.В. Из истории отвлеченной лексики XVIII в. // Русская историческая лексикология / под ред. С.Г. Бархударова. — Л.: «Наука», 1968. С. 40-64.

33. Веселитский В.В. Отвлеченная лексика в русском литературном языке XVIII начала XIX в. - М.: «Высшая школа», 1972. - 318 с.

34. Виноградов В.В. История слов / отв.ред. академик РАН Н.Ю. Шведова.-М., 1999. 1138 с.

35. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. -М.: «Наука», 1977.-С. 140-161.

36. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII XIX веков. 3-е изд. - М.: «Высшая школа», 1982. - 529 с.

37. Винокур Г.О. К истории нормирования русского письменного языка в конце XVIII в. // Вестник МГУ. 1947. - №5. - С. 47.

38. Винокур Г.О. О задачах истории языка // Избранные работы по русскому языку. — М.: изд-во Мин-ва просвещения, 1959. 492 с.

39. Винокур Г.О. Русский язык. Исторический очерк // Избранные работы по русскому языку. М.: изд-во Мин-ва просвещения, 1959. - 492 с.

40. Войлова К.А. Судьба просторечия в русском языке. М.: МПУ, 2000.-304 с.

41. Вопросы семантики фразеологических единиц. — Новгород, 1971, с. 128.

42. Гаврин С.Г. Проблема фразеологического моделирования // Проблемы образования фразеологических единиц. Тула: Изд-во Тульского госпединститута, 1976. - С. 58-75.

43. Гаврин С.Г. Фразеология русского языка. М.: «Высшая школа», 1967.-72 с.

44. Гвоздарев Ю.А. Библеизмы в русской фразеологии (к истории освоения) // Эволюция лексико-фразеологического и грамматического строя русского языка: Межвуз. сб. науч. работ / под ред. С.Г. Шулежко-вой. Магнитогорск, 1994. - С. 26-34.

45. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Р н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та, 1977. — 184 с.

46. Гвоздарев Ю.А. Фразеологические сочетания современного русского языка. Р н/Д.: Изд-во Ростовского ун-та, 1973. - 103 с.

47. Геранина И.Н. Процесс заимствований и его упорядочение во второй половине XVIII в. Дисс. канд. филол. н. -М., 2000. - 163 с.

48. Головин Б.Н. Введение в языкознание. 2-е изд. М.: «Высшая школа», 1973. - 320 с.

49. Горшков А.И. Теория и история русского литературного языка. -М.: «Высшая школа», 1984. 319 с.

50. Горшков А.И. Язык предпушкинской прозы. М.: «Наука»,1982.

51. Григорьев A.B. Русская библейская фразеология в контексте культуры. М.: «Индрик», 2006. - 360 с.

52. Гужанова Т.С. Латинские и старославянские заимствования со структурой предложения в процессе формирования русской фразеологии. — Автореферат. канд.ф.н. Орел, 1992. - 22 с.

53. Гюбиева Г.Е. Этапы развития русской мемуарно-автобиографической литературы XVIII в. Автореферат. канд. филол. н. — М., 1969.- 17 с.

54. Добрыднева Е.А. Фразеологические сочетания как периферийные явления в лексико-фразеологической системе // Структура, семантика и функционирование в тексте языковых единиц. М., 1995. — С. 138-141.

55. Ефремов А.Ф. Основные черты разговорной фразеологии Н.Г. Чернышевского // Ученые записки Сарат.пед.ин-та, вып. 12. 1946. — С. 140-168.

56. Ефремов Л.П. Калькирование и его отличие от заимствования // Лексическое и фразеологическое калькирование // Труды Самаркандского университета: новая серия: Вып. 106. Самарканд, 1961.

57. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII в. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 590 с.

58. Жуков A.B. Фразеологическая переходность в русском языке. -Л.: «Наука», 1984.-94 с.

59. Жуков В.П. Морфологическая характеристика фразеологизмов русского языка. 1980. — 80 с.

60. Жуков В.П. Русская фразеология. М.: «Высшая школа», 1986. -310 е.; 2006.-408 с.

61. Займовский С.Г. Предисловие // Крылатые слова. Справочник цитаты и афоризма. М.; Л.: Госиздат, 1930. - С. 4-26.

62. Замкова В.В. "Славянизм" как термин стилистики // Вопросы исторической лексикологии и лексикографии восточнославянских языков: К 80-летию С.Г. Бархударова. М.: «Наука», 1974. - С. 162 - 171.

63. История лексики русского литературного языка конца XVII — начала XIX века / отв. ред. Ф.П. Филин. М.: «Наука», 1981. - 374 с.

64. История русской литературы. Литература XVIII в. В 4 тт. -T.IV. Часть вторая. - М.-Л.: АН СССР, 1947. - 402 с.

65. Князькова Г.П. О некоторых аспектах изучения просторечия 5070-х годов XVIII века // Очерки по истории русского языка и литературы (Ломоносовские чтения). — Вып. 2-3 / отв. ред. В.М. Марков. Казань: изд-во Казанского ун-та, 1969. —С. 130-138.

66. Князькова Г.П. Русское просторечие второй половины XVIII в. -Л.: «Наука», 1974. 254 с.

67. Ковалевская Е.Г. Иноязычная лексика в произведениях Н.М. Карамзина // Материалы и исследования по лексике русского языка XVIII века / отв.ред. Ю.С. Сорокин. М.: «Наука», 1965. - С. 226-250.

68. Ковалевская Е.Г. История русского литературного языка. — М.: «Просвещение», 1992.-304 с.

69. Ковтун Л.С. Лексические нормы русского языка и разговорная речь // Современная русская лексикология. М.-Л., 1966.

70. Кожина М.Н. Стилистика историческая (диахроническая) // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. 2-е изд., испр. и доп. - М.: «Флинта», «Наука», 2006. — С. 416420.

71. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. Изд. 2-е, перер. и доп. -М.: «Просвещение», 1983.-223 с.

72. Колесов В.В. Взаимодействие стиля и нормы в представлении XVIII века // Формирование норм русского литературного языка XVIII в. -Ижевск, 1994.-210 с.

73. Колесов В.В. Мудрое слово Древней Руси / вст. статья. М., 1989.-С. 5-22.

74. Колесов В.В. Общие понятия исторической стилистики // Историческая стилистика русского языка. Петрозаводск, 1990. - 88 с.

75. Кондратов H.A. Историческая грамматика русского языка. Историческая лексикология. Часть I. М.: МОПИ им. Н.К. Крупской, 1988. -68 с.

76. Копорская Е.С. Славянизмы // Русский язык. Энциклопедия. Изд. 2, перер. и доп. / гл. ред. Ю.Н. Караулов. М.: «Дрофа», 1998. - С. 487489.

77. Копыленко М.М. Сочетаемость лексем в русском языке. — М.: «Просвещение», 1973. 120 с.

78. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии. -Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1972. — 124 с.

79. Кругликова Л.Е. Структура лексического и фразеологического значения. М.: «Наука», 1988. - 191 с.

80. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. — М.: «Наука», 1968. 206 с.

81. Крысин Л.П. О причинах лексического заимствования // Русский язык в школе. 1965. - № 3. - С. 11-16.

82. Кунин A.B. Английская фразеология (теоретический курс). М.: «Высшая школа», 1970. - 344 с.

83. Кунин A.B. Основные понятия фразеологической стилистики. -М.: «Высшая школа», 1977. 212 с.

84. Кунин A.B. Пути образования ФЕ (на материалах английского языка) // Языкознание. 1982. - №3. - С. 8-21.

85. Кунин A.B. Фразеология современного английского языка. — М.: Международные отношения, 1972. 288 с.

86. Кустра А. Заимствования из западноевропейских языков в РЛЯ конца XVII — первой трети XIX в. (Слова из сферы искусства). — Автореферат. канд. филол. н. Ростов-на-Дону, 1981. - 17 с.

87. Кутина Л.Л. Формирование языка русской нации (Терминология математики, астрономии, географии в первой трети XVIII в.). М.-Л.: «Наука», 1964.-219 с.

88. Лазарев В.Я. Жизнь и приключения Андрея Болотова. // Альманах библиофила. -М.: «Книга», 1977. 185 с.

89. Ларин Б.А. Лекции по истории русского литературного языка. -М.: «Высшая школа», 1975. 327 с.

90. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // История русского языка и общее языкознание. М.: «Просвещение», 1977. - С. 125-149.

91. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // Ученые записки ЛГУ. -№198, вып. 24.-М, 1956.

92. Лебединская В.А, Усачева Н.Б. Семантика процессуальных фразеологизмов. -Курган: Курганский госуд. ун-т, 1999. 185 с.

93. Левин В.Д. Краткий очерк истории русского литературного языка. -М.: Учпедгиз, 1958. 169 с.

94. Левин В.Д. Очерк стилистики русского литературного языка XVIII начала XIX в. Лексика. - М.: «Наука», 1964. - 275 с.

95. Линдеман И.К, Греческие слова в русском языке. Экскурс в область истории русского языка. Спб, 1895.

96. Ломов А.Г. Проблемы фразеологической стилистики русского языка (ч. I). Самарканд, 1982. - 58 с.

97. Ломов А.Г. Трансформированная фразеология русского языка и проблемы ее изучения в высшей школе // Фразеология и межкультурная коммуникация: Ч. 2. Р/на Д.: изд-во Рост, ун-та, 2002.- С. 286-293.

98. Мальцева И.М, Молотков А.И, Петрова З.М. Лексические новообразования в русском языке XVIII в. Л.: «Наука», 1975. - 371 с.

99. Мелерович A.M. К проблеме семантического анализа фразеологических единиц в языке и речи // Проблемы русской фразеологии. Республиканский сборник Тула: Тульский госпединститут, 1978. — С. 31-40.

100. Мелерович A.M. Окказиональная фразеологическая деривация в системе индивидуально-авторских преобразований фразеологических единиц // Русское языкознание. Вып. 12. М.: «Просвещение», 1986. - С. 111-128.

101. Мелерович A.M. Семантический анализ фразеологических единиц // Филологические науки. 1979. - №5. - С. 69-75.

102. Мендельсон В.А. Фразеологические единицы библейского про-исхождния в английском и русском языках. Автореферат. канд. филол. н. - Ростов на/Д, 2002. - 18 с.

103. Мечковская Н.Б. Язык и религия: лекции по филологии и истории религии. -М.: «Высшая школа», 1998. 349 с.

104. Михельсон М.И. Предисловие // Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии: сборник образных слов и иносказаний. В 2 тт. -М.: «Терра», 1994. С. 6-18.

105. Мокиенко В.М. Образы русской речи: Историко-этимологические и этнолингвистические очерки фразеологии.- JI.: изд-во Ленингр. ун-та, 1986. -280 с.

106. Мокиенко В.М. Славянская фразеология. М.: «Высшая школа», 1980.-207 с.

107. Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка. Л.: «Наука», 1977.-284 с.

108. Мордвилко А.П. Очерки по русской фразеологии (именные и глагольные фразеологические обороты). -М.: «Просвещение», 1964. 132 с.

109. Муравьев В.А. Карусель // Русская речь. 1976. - №5. - С. 8790.

110. Назарян А.Г. История развития французской фразеологии. -М.: «Высшая школа», 1981. 188 с.

111. Никоновайте Ф.Н. Формирование значения непроцессуальных фразеологизмов // Филологические науки. 1990. - №4. - С.64-73.

112. Обнорский С.П. Очерки по истории русского литературного языка. -М.: Изд-во АН СССР, 1946.

113. Огиенко И.И. Иноземные элементы в русском языке. История проникновения заимствованных слов в русский язык. — Киев, 1915. — 136 с.

114. Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. JL: «Просвещение», 1978. - 256 с.

115. Ожегов С.И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // Лексикология. Лексикография. Культура речи. -М.: «Высшая школа», 1974.-С. 182-219.

116. Палевская М.Ф. Основные модели фразеологических единиц со структурой словосочетания в русском языке XVIII в. Кишинев: «Картя Молдовеняскэ», 1972. - 307 с.

117. Палевская М.Ф. Отношения каузативной оппозиции глагольно-именных описательных оборотов в русском языке XVIII в. //Лексика и фразеология / Отв. ред. С.Д.Ледяева. Кишинев: «Штиинца», 1973. -С.66-76.

118. Пизани В. Этимология: История проблемы - метод. - М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1956. - 188 с.

119. Подгурская Б. Приемы индивидуально-авторских трансформаций фразеологических единиц в романах И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Дисс. канд. филол. н. М., 1990. -152 с.

120. Попов Р.Н. О роли архаичных элементов в структурно-семантической организации фразеологических единиц // Вопросы семантики фразеологических единиц (на материале русского языка). 4.1. Тезисы докладов и сообщений. Новгород, 1971. - С. 221-233.

121. Попов Р.Н. Фразеологизмы современного русского языка с архаичными значениями и формами слов. М.: «Высшая школа», 1976. -200 с.

122. Проблемы устойчивости и вариативности фразеологических единиц. Тула, 1978, с. 181.

123. Радченко Е.В. Русский человек в зеркале фразеологии. Идеографическое описание. Челябинск: ЮУрГу, 2007. - 125 с.

124. Ройзензон Л.И. Лекции по общей и русской фразеологии. Самарканд: изд-во СГУ, 1973. - 223 с.

125. Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ф.П. Филин. М.: «Советская энциклопедия», 1979. - 431 с.

126. Семенов П.А. Эволюция стилистических категорий в русском литературном языке предпушкинского периода: На материале драматургических текстов. Дисс. докт. филол. н. - М., 2002. — 432 с.

127. Сидоренко М.И. Парадигматические отношения фразеологических единиц в современном русском языке. — Л.: ЛГУ, 1982. 160 с.

128. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М.: Изд-во л-ры на иностр.яз., 1956. - 259 с.

129. Смирнов H.A. Западное влияние на русский язык в Петровскую эпоху // Сборник отделения русского языка и словесности императорской Академии Наук. Т. 88. Спб.: типография ИАН, 1910. - 399 с.

130. Солодухо Э.М. Сопоставительный анализ заимствованной фразеологии (на материале английского, французского и русского языков). Автореферат канд. дисс. Казань, 1974. - 24 с.

131. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX в. Л., 1965. - С. 352-472.

132. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика XVIII первой половины XIX в. - М.: «Наука», 1991.-288 с.

133. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты.- М.: Школа "Языки русской культуры", 1996.-285 с.

134. Толстой Н.И. К реконструкции праславянской фразеологии // Славянское языкознание. Доклады советской делегации к VII Международному съезду славистов. М., 1973. - С. 272-273.

135. Толстой Н.И. Церковнославянский и русских: их соотношение и симбиоз // Вопросы языкознания. 2002. - №1. — С. 81-90.

136. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI XIX вв.). - М.: «Гнозис», 1994. - 240 с.

137. Фасмер М.Р., Греко-славянские этюды. Известия ОРЯС. Спб., 1906, 1907, 1909.

138. Федоров А.И. Развитие русской фразеологии в конце XVIII -начале XIX в. Новосибирск: «Наука», 1973. - 171 с.

139. Федосов И.А. Функционалыю-стилистическая дифференциация русской фразеологии. Р н/Д: изд-во Рост, ун-та, 1977. - 212 с.

140. Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. -М.: «Наука», 1981.-327 с.

141. Флекенштейн К. О некоторых теоретических проблемах калькирования // Этимологические исследования по русскому языку. Вып. V / под ред. Н.М. Шанского.-М.: МГУ, 1966.-С. 148-171.

142. Фомина Н.Д. Современный русский язык. Лексикология. М.: «Высшая школа», 1990. -415 с.

143. Фомина Т.В. Язык и стиль русской мемуарной литературы второй половины XVIII начала XIX в. - Дисс. канд. филол. н. - М., 1993. -289 с.

144. Харазиньска И. Библеизмы в русской фразеологии. Автореферат. канд. филол. н. - Ростов-на-Дону, 1987. - 18 с.

145. Чепасова A.M. Семантические и грамматические свойства фразеологизмов. Учебное пособие к спецкурсу. Челябинск, 1983, 100 с.

146. Черных И.Я. Этимологические заметки // Вестник Московского университета. 1959. - №4. С. 149-162.

147. Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. -М.: «Высшая школа», 1970. 200 с.

148. Чернявская Е.А. Оценка и оценочность в языке и художественной речи (на материале поэтического, прозаического и эпистолярного наследия A.C. Пушкина). Дисс. .канд. филол. наук. - Брянск, 2001. - 202 с.

149. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. -М.: «Просвещение», 1972. 327 с.

150. Шанский Н.М. Лексические и фразеологические кальки в русском языке // Русский язык в школе. 1955. - №3. - С. 28-35.

151. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. -М.: «Высшая школа», 1963. 156 е.; СПб., 1996. - 185 с.

152. Шевченко Г.И. Фразеологические кальки с греческого и латинского в русском языке. Автореферат. канд. филол. н. — Минск, 1986. — 17 с.

153. Шетэля М. Становление словарной нормы русского литературного языка последней трети XVIII начала XIX в. (по материалам русской журнальной критики соответствующего периода». - Автореферат. канд. филол. н. - M., 1979. - 24 с.

154. Шулежкова С.Г. Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие. М.: «Азбуковник», 2002. - 287 с.

155. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л.: «Наука», 1974.-184 с.

156. Эмирова A.M. Прагматическая фразеология: семантика и грамматика // Вопросы русской и общей фразеологии. Самарканд, 1986. - С, 32-43.

157. Эмирова A.M. Русская фразеология в коммуникативном аспекте. Ташкент, 1988. - 138 с.

158. Ясинская М.Б. Лексические заимствования в Петровскую эпоху и языковая личность (на материале историко-биографической прозы Б.И. Куракина). Автореферат. канд. филол. н. - Москва, 2004. — 24 с.1. СЛОВАРИ

159. Бабкин A.M.,- Шендецов В.В. Словарь иноязычных выражений и слов. В 2 т. Изд. 2-е, перер. и доп. Л.: «Наука», 1987. - 656 с.

160. Берков В.П., Мокиенко В.М., Шулежкова С.Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: «Русские словари», «Астрель», ACT, 2000.

161. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. Изд. 2-е, испр. и доп.- М.: «Астрель», 1999.

162. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. I-IV. -М.: Гос-ое изд-во иностр. и нац. словарей, 1955.

163. Займовский С.Г. Крылатые слова. Справочник цитаты и афоризма. -М.; Л.: Госиздат, 1930.

164. Лебединская В.А., Усачева Н.Б. Словарь фразеологизмов с компонентом иметь / под ред. проф. В.А. Лебединской. Курган: КГУ, 2001.- 165 с.

165. Михельсон М.И. Русская мысль и речь: Свое и чужое: Опыт русской фразеологии: Сборник образных слов и иносказаний: В 2 т. М.: «Терра», 1994.-792 с.

166. Михельсон М.И. Ходячие и меткие слова. Сборник русских и иностранных цитат, пословиц, поговорок, пословичных выражений и отдельных слов (иносказаний). М.: «Терра», 1994. - 616 с.

167. Овсянников В.З. Литературная речь. Толковый словарь общелитературной фразеологии. М.: ОГИЗ «Молодая гвардия», 1933.-361 с.

168. Палевская М.Ф. Материалы для фразеологического словаря русского языка XVIII в. Кишинев: «Штиинца», 1980. - 366 с.

169. Преображенский А. Этимологический словарь русского языка. Т. I.- М., 1910-1914. 419 е.; T.I. Часть первая, выпуск последний // Трудыинститута русского языка / отв. ред. С.П. Обнорский. M.-JL: изд-во АН СССР, 1949.

170. Словарь Академии Российской 1789-1794. В 6 т. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001-2006.

171. Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный. В 6 ч. Спб, 1806-1822.

172. Словарь русского языка XVIII в. Вып. 1-11 / гл. ред. Ю.С. Сорокин. -Л.: «Наука», 1984-2000.

173. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный Вторым отделением Императорской Академии Наук. В 4 тт. — СПб.: Типография Императорской АН, 1847.

174. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. 2-е изд., испр. и доп. — М.: «Флинта», «Наука», 2006. — 696 с.

175. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 тт. — Изд. третье, стереотип. -С.Пб.: «АЗБУКА», «Терра», 1996.

176. Фелицина В.П., Мокиенко В.М. Русские фразеологизмы. Лингвострановедческий словарь / под ред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова. -М.: «Русский язык», 1990.

177. Фразеологический словарь русского литературного языка. — Изд. стереотип. / сост. А.И. Федоров. М.: «Астрель», 2001.

178. Фразеологический словарь русского языка / сост. Л.А. Войнова, В.П. Жуков, А.И. Молотков, А.И. Федоров / под ред. А.И. Молоткова. 1-е изд. М.: «Советская энциклопедия», 1967. - 544 е.; 4-е изд., стереотип. - М.: «Советская энциклопедия», 1987.

179. Фразеологический словарь старославянского языка (проспект) / под ред. С.Г. Шулежковой. М. - Магнитогорск: «ЭЛПИС», Магнитогорск, гос. ун-т., 2006.

180. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. I-II. 4-е изд., стереотип. — М.: «Русский язык», 2001.

181. Шанский Н.М., Зимин В.И., Филиппов A.B. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. М.: «Русский язык», 1987.

182. Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. Пособие для учителя. Изд. 2-е, испр. и доп. / под ред. С.Г. Бархударова. М.: «Просвещение», 1971.

183. Яновский Н.М. Новый словотолкователь, расположенный по алфавиту, содержащий: Разные в Российском языке встречающиеся иностранные речения и Технические термины. В 3 ч. СПб., 1803.