Формирование и развитие государственной организации у Майя Петена в классический период, I тыс. н. э. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Беляев, Дмитрий Дмитриевич

• Беляев, Дмитрий Дмитриевич
• кандидат исторических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Беляев, Дмитрий Дмитриевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Формирование сложной социально-политической организации в Петене в доклассический период.

§ 1. Заселение низменностей майя.

§ 2. Становление вождеств в Северном и

Центральном Петене.

§ 3. Вождества Петена в III в. до н. э. - III в. н. э.

ГЛАВА 2. Внутренняя организация царств Петена в классический период.

§ 1. Община и общинная организация.

§ 2. Надобщинные институты власти и управления.

§ 3. Царская власть в системе социально-политических институтов классического периода.

ГЛАВА 3. Борьба за гегемонию в Петене в III - VIII вв.

§ 1. Раннеклассическая фаза (III-VI вв.).

Гегемония Тикаля.

§ 2. Тикальско-калакмульские фойны и складывание региональных государств (VII-VIII вв.).

§ 3. Царства майя и проблемы типологии ранних государств

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Формирование и развитие государственной организации у Майя Петена в классический период, I тыс. н. э.»

Содержание научной проблемы и ее актуальность. В современных гуманитарных науках проблема вариативности исторического развития занимает одно из ключевых мест. В последние десятилетия широкое признание получили сложные модели, объединяемые в общую категорию «многолинейных подходов». В отечественной науке с конца 1980-х гг. происходит плодотворное взаимодействие эволюционного и цившшзаци-онного подходов. Активный поиск новых парадигм наблюдается в области изучения генезиса и ранних этапов развития сложных обществ1, что ведет к переинтерпретации или даже радикальной переоценке таких базовых понятий как «эволюция», «развитие», «прогресс», «закономерность» и т.д. Изучение конкретных вариантов социо-культурной эволюции становится, наряду с выработкой общетеоретических основ, наиболее перспективным путем исследования.

В изучении процессов возникновения сложных обществ на ранних этапах истории исследование древних культур Мезоамерики, и, в частности, древних майя, является одной из наиболее актуальных задач. Сформировавшись на архаическом субстрате, индейские культуры в дальнейшем развивались независимо от влияний из Старого Света. В этих обществах отсутствовали тягловые животные, развитая металлургия, колесо, плужное земледелие - все те признаки, которые традиционно считаются неотъемлемыми характеристиками «высоких цивилизаций» - и, тем не менее, они обладали высокой степенью структурной сложности. Это делает их исключительно важными как в качестве примера относительно изолированных культурных систем, так и в качестве реально существовавшей альтернативы исторического развития.

Предметом настоящего исследования является процесс формирования и развития сложных (надобщинных) институтов власти и управления в обществе древних майя в классический период. В качестве объекта исследования выбран Петен - центральный историко-культурный регион области майя, захватывающий части территорий нынешних Гватемалы, Мексики и Белиза. На протяжении значительной части истории майя Петен являлся географическим и культурным ядром этой цивилизации.

Хронологические рамки исследования.

Согласно принятой в настоящее время хронологической схеме , в истории майя выделяется три периода:

1. Доклассический или формативный период (1500 г. до н. э. - 250 г. н.э.). Внутри этого периода выделяются четыре фазы - ранняя (15001000 гг. до н.э.), средняя (1000-400/300 гг. до н. э.), поздняя (400/300 г. до н. э. - начало н. э.) и протоклассическая (начало н. э. - 250 г. н. э.).

2. Классический период (250-900/1000 гг. н. э.). Внутри периода выделяются три фазы - ранняя (250-600 гг. н. э.), поздняя (600-830 гг. н. э.) и терминальная (830-900/1000 гг. н. э.).

3. Постклассический период (900/1000 - 1530 гг. н. э ). Внутри периода выделяются две фазы -ранняя (900/1000-1250 гг. н. э.) и поздняя (1250-1530 гг. н. э.).

Хронологически диссертационное исследование охватывает прежде всего классический период - эпоху, которая считается апогеем цивилизации майя. Во многих отношениях классический период является ключевым для понимания внутренней структуры и динамики этой доколумбо-вой культуры. Однако для адекватной работы с классическими материалами необходимо также обратить внимание на предысторию - доклассический период, который в Петене начинается со средней фазы (рубеж II—I тыс. до н. э.). В доклассическое время произошли структурные изменения, ознаменовавшие появление у майя сложного общества, характеризующегося надобшинной организации.

Теоретические и методологические основы исследования. Теоретическим основанием исследования является теория нелинейной эволюции, разрабатывающаяся в последнее десятилетие в рамках синтеза неоэволюционистского и цивилизационного подходов. Ее основные положения излагаются в недавно вышедших коллективных монографиях «Альтернативные пути к цивилизации», «Альтернативы социальной эволюции» («Alternatives of Social Evolution») и «Цивилизационные модели политогенеза» («Civilizational Models of Pojifogenesis»)3. Замечания (иногда критические) по предложенной концепции высказали такие видные историки и антропологи как7 JI.C. Васильев, Р. Карнейро, Х.Дж.М. Классен, Э. Саутхолл и др.4

Согласно этой концепции, принцип усложнения не может считаться базовым в определении эволюции. В качестве нового принципа предлагается понятие структурного изменения. Эволюция в этом случае определяется как «процесс структурной реорганизации во времени, в результате которой возникает форма или структура, качественно отличающаяся от предшествующей формы»5. «Структурное изменение выражает тот факт, что в одной или нескольких сферах культурной системы происходят изменения, которые сказываются на всех (или большинстве) других сторонах этой системы. Система как целое будет изменяться вследствие данных изменений»6.

Вторым опорным пунктом является признание корреляционной, а не функциональной зависимости между основными показателями социальной эволюции. В большинстве существующих в науке моделей социальной эволюции признается, что эволюционные параметры функционально связаны, то есть коррелируют на 100%.

Так в марксизме определенному уровню развития производительных сил соответствует совершенно определенный уровень производственных отношений, социальной и политической организации и идеолоп гии , а в схеме Э. Сервиса рост политической сложности сопровождается ростом стратификации, неравенства, иерархичности политической системы8. Если в однолинейных подходах предполагается только одна линия зависимости, то в многолинейных предлагается ряд зависимостей, действующих в разных типах обществ. Однако реальное существование этих зависимостей в социальной эволюции не является доказанным. «. каждый из этих псевдоодномерных параметров оказывается, на самом деле, группой слабо скоррелированных переменных, т.е. уже на этом уровне анализа мы лишаемся каких-либо оснований для того, чтобы соглашаться с представлением о единой «линии общей эволюции», уже на этом уровне анализа возникает необходимость перехода от исследования линии общей эволюции к исследованию «общеэволюционного поля», подразумевающего существование неограниченного эволюционных альтернатив»9.

Таким образом, для описания конкретных обществ более целесообразным представляется изучение корреляции различных характеристик социо-культурных систем, сочетание которых дает многомерное эволюционное поле. Эволюционное поле имеет вероятностный характер, и движение в одних направлениях будет более благоприятным, чем в других, а некоторые варианты могут быть совсем невозможны10. В исследовании социально-политической организации сложных обществ наиболее важными параметрами являются уровень сложности общин и число -уровней надобщинной политической интеграции.

Традиционная неоэволюционистская схема последовательной смены форм политической организации локальная группа - племя - вожде-стео - государство11, а точнее, ее модификация локальная группа - аетономная деревенская община - вождество - государство в таком случае рассматривается лишь как один из путей развития. Уже на самых ранних этапах человеческой истории наряду с эгалитарными группами бродячих охотников и собирателей существовали и группы с выраженным лидерством, концентрировавшимся в руках старших мужчин, и с неравенством между мужчинами и женщинами13. Аналогичная альтерната- \ ва прослеживается и для автономных деревенских общин оседлых земледельцев, рыболовов и охотников14.

Вождеству, определяемому как «автономное политическое образование, объединяющее несколько деревень под постоянным контролем верховного вождя»15, соответствуют сразу несколько форм.

Во-первых, это сложные общинные объединения без централизованной иерархической системы управления. Такие образования были, по-видимому, широко распространены в разных регионах (Юго-Запад

16 1 "7 18

США , Мезоамерика , Перу и древнейший Ближний Восток и т.д.). Управление в них было принципиально неиерархическим и осуществлялось на основе горизонтальных связей, родовых и ритуальных союзов.

Во-вторых, это племя. В результате критики Р. Карнейро этот термин выпал из обихода западной науки, в то время как отечественные исследователи зачастую отождествляли племя и вождество19. Противоположную точку зрения занимает А.В. Коротаев, считающий племя особой формой социально-политической организации, которая характеризуется самостоятельностью резидентных групп, отсутствием аппарата управления, лидерством, основанным на личном влиянии20.

В-третьих, в качестве параллельных вождествам следует рассматривать общества, в которых шло усложнение внутриобщинной структуры при росте «мягких» форм надобщинной интеграции. Для определения данного типа социально-политической организации предлагается термин «суверенная гражданская община». Управление в них осуществляется временными выборными должностными лицами («магистратами»), которые контролируются общинниками. Эти общины можно также назвать протополисными структурами, так как на их основе формируются классические греческие полисы или римская civitas21.

Рассматривая вкратце следующий уровень социально-политической сложности, представленный в неоэволюционистской схеме государством, можно выделить следующие варианты: раннее (архаиче

22 23 24 ское) государство , полис , мегаобщина .

Итак, сравнимый уровень социально-политической сложности, позволяющий обществам решать схожие проблемы, может быть достигнут обществами, организованными на разных принципах. Д.М. Бондаренко предлагает использовать для обозначения этого явления термин «гомоло

9 ^ гические ряды», предложенный Н.И. Вавиловым . Многочисленные конкретные эволюционные формы можно расположить в двух основных группах гомологических рядов - иерархической (вертикальной) и гете

26 рархической (горизонтальной) . Иерархический и гетерархический принципы прослеживаются на протяжении всей истории человечества и,

27 может быть, прослеживаются еще в сообществах приматов . Принимая во внимание то, что они сосуществуют в каждом социуме на разных уровнях, представляется более верным говорить о преимущественно иерархических и преимущественно гетерархических типах обществ.

Одним из ключевых параметров иерархической и гетерархической моделей, является тип общины. Для иерархических обществ более характерна болыпесемейная община с вертикальной структурой, а для гетерар

28 хических - территориальная с горизонтальными социальными связями , однако зависимость между этим параметром и принципом организации непрямая. В этой связи изучение общины должно быть первым этапом в

29 исследовании социально-политической организации .

Признавая вероятностность движения в эволюционном поле, следует задаться вопросом: почему в разных обществах реализуются различные модели? Чем определяется (если определяется) конкретная социально-политическая структура социумов?

Для исследования этой проблематики была предложена концепция цившизационных моделей как результат синтеза эволюционной и цивили-зационной парадигм. Понятие «цивилизация» используется здесь в значении «локальная цивилизация»30. Цивилизационная модель политогене-за предполагает общекультурную обусловленность различных форм социально-политической организации, связанную с духовным обликом локальной цивилизации, свойственным ей типом ментальности, но также и о 1 обратное влияние . Цивилизационная же специфика определяется опытом существования в специфической исторической и естественной среде. Наиболее комплексная характеристика данного общества может быть достигнута на пересечении анализа эволюционных и цивилизационных параметров.

В основе методологии работы лежит эволюционный подход. Он применяется для анализа процессов формирования и развития сложной социально-политической организации, постепенного «вырастания» государственной организации из субстратных институтов. Также в исследовании используется сравнительный подход, выражающийся в сопоставлении древних майя, во-первых, с другими культурами Мезоамерики и, во-вторых, с архаическими обществами Старого Света. Без этого выработка концептуальных моделей была бы неполной. Однако в контексте теоретической модели его возможности представляются по-иному. Следует отказаться от распространенной методики реконструкции социокультурных систем путем аналогий с другими «типологически близкими» обществами. Признавая корреляционную зависимость между параметрами социальной эволюции, мы с необходимостью приходим к выводу, что существование каких-либо параметров в одних социумах не может быть доказательством для обоснования их присутствия в другом. Таким образом, сравнительный метод используется только для выделения общих характеристик для их последующей типологизации.

Историография изучения проблемы. Проблема социально-политического устройства общества майя классического периода долгое время оставалась одной из наиболее дискуссионных. Основной причиной этого была борьба в майянистике двух крупных теоретических моделей классической цивилизации майя.

Первая концептуальная попытка реконструкции политического ландшафта в I тыс. н. э. была предпринята Сильванусом Морли. В 1920 г. он опубликовал схему классификации городищ майя, состоящую из четырех уровней; впоследствии она была им несколько дополнена и расширена. Окончательная классификация включила 116 известных на тот момент памятников и была основана главным образом на количестве и качестве монументов с надписями . Позднее в обобщающей работе «Древние майя» Морли писал, что, по-видимому, низменности майя были поделены «на некоторое число независимых городов-государств, может

3 3 быть объединенных в слабое подобие конфедераций» . Таких политических единиц он насчитал по меньшей мере четыре: 1) Северный и Центральный Петен, Белиз и юг Кампече под контролем Тикаля; 2) долина р. Усумасинты под контролем Паленке, Пьедрас-Неграс или Йашчилана, а, может быть, всех трех; 3) юго-восточная с центром в Копане; 4) юго-западная с центром в Тонине. В переиздании книги Морли в 1956 г. Дж. Брэйнерд добавил к ним еще пятую «провинцию», охватывающую восток штата Кампече и юг Юкатана34. Морли полагал, что общество классической эпохи характеризовалось отсутствием войн и особой ролью религии: «. есть причины полагать, что жрецы хорошо организованного и догмао с тического религиозного культа правили в Центральной области майя» .

Уже в «Надписях Петена» при описании монументов он постоянно использует термин «жрец». Культурная однородность и изолированность майя от других регионов Мезоамерики делали ненужной систему политического контроля.

Таким образом, Морли заложил основы концепции, которая стала преобладающей с 1930-х вплоть до середины 1970-х гг. Она была теснейшим образом увязана с видением цивилизации майя как уникального явления в мировой истории, которое сложилось в 1930-60-е годы. В рамках этой концепции майя рассматривались как цивилизация «четырех без».

Во-первых, - цивилизация без сложной экономической структуры, базировавшаяся на подсечно-огневом мильповом земледелии. Во-вторых, - цивилизация без войн, управлявшаяся мирными и мудрыми жрецами-астрономами. В-третьих, - цивилизация без городов, в которой большинство населения жило в деревушках, разбросанных вокруг полупустых ритуальных центров, куда все собирались на праздники. В-четвертых, - цивилизация без письменности; система письма майя была предназначена исключительно для календарно-астрономических расчетов и передавала не живую речь, а абстрактные идеографические понятия. Эту концепцию можно назвать теократической, так как она постулировала существование у майя в I тыс. н. э. теократического общества. Ее сторонников объединяло видение древних майя как гомогенного мирного общества, изолированного от других культурных регионов и управлявшегося жрецами. Наследственная аристократия, социальная стратификация и война появились только на Юкатане в результате вторжения тольтеков в X в.

Теократическая концепция нашла наиболее полное выражение в работах Эрика Томпсона, признанного лидера майянистики в 1930-1970-х гг., создавшего полноценную научную школу, и его последователей. Взгляды Томпсона на политическое устройство майя были в общем близки идеям Морли. «Я склоняюсь к тому, что низменности майя в классический период представляли собой подобие федерации независимых го

36 родов-государств», - писал он в 1954 г. Тем не менее, ему казалось, что эта «федерация» включала гораздо больше «городов-государств», чем четыре или пять. Он также полагал, что некоторые «города-государства» могли включать больше, чем один город и оставлял открытым вопрос о влиянии одних «городов-государств» на другие без прямого политического контроля.

В 1960-е гг. под влиянием новых открытий взгляды Э. Томпсона несколько изменились. Он вынужден был признать существование в классический период наследственной знати и династий во главе с царями. В исправленном издании работы «Взлет и падение цивилизации майя» (1966) он писал: «Возможно, что, как в Центральной Мексике, правление в городах-государствах было дуальным: один правитель был светским, хоть и с некоторыми религиозными функциями (.халач-еиник), а второй посвящал все свое время жреческим занятиям и астрологии. Правящий класс составлял меньшинство, подчинившее себе крестьян . »37. Тем не менее, он по-прежнему полагал, что отношения между городами-государствами были относительно мирными, а военные столкновения представляли собой спорадические набеги с целью захвата пленников, но никак не крупномасштабные войны.

На втором этапе развития, начиная с 1950-х гг., теократическая концепция получила развитие в работах этнографов и археологов. Американский антрополог Эвон Фогт, работавший среди майя-цоциль в Си-накантане (штат Чиапас, Мексика) существенно дополнил теократическую концепцию. Он привлек собранные в Синакантане этнографические

38 материалы для обоснования «генетической модели» . По мнению Э. Фогта основные принципы организации общества майя сложились еще во время протомайяского единства и просуществовали вплоть до XX в. с небольшими изменениями. Основной тип поселений - это рассеянные деревни, расположенные вокруг церемониальных центров, населенных религиозными специалистами (жрецами) или служащих фокусом риту

Л Q альной активности . Ротационная система смены должностных лиц {карго), распространенная среди индейских общин в горных районах Чиапаса и Гватемалы в XVTII-XX вв., является остатком этих древних структур

К концу 1950-х гг. исследования поселенческих систем в области майя вышло на принципиально новый уровень. Однако первые исследования в рамках поселенческой археологии казалось подтверждали теократическую концепцию. В результате работ экспедиции Музея Пибоди Гарвардского университета в долине р. Белиз Г. Уилли выделил три типа поселений. Тип «А» - ритуальный центр, тесно окруженный жилыми постройками, тип «Б» - ритуальный центр, не имеющий жилищ, а население разбросано по всей округе, тип «В» - в ритуальном центре также нет постоянного населения, но в округе существуют меньшие второстепенные ритуальные центры40.

Очень важным было исследование Уильяма Булларда (1960 г.), где были изложены результаты возглавленного им разведочных работ в северо-восточной части департамента Петен (Гватемала) общей площадью 2250 кв. км. По мнению исследователя, там располагалось 14 «крупных ритуальных центров», окруженных «малыми ритуальными центрами» и небольшими группами жилых построек (деревнями). Каждый «крупный ритуальный центр» контролировал собственный район, который занимал в среднем около 100 км . В то же время У. Буллард признавал, что некоторые из этих районов были более обширными и считал возможным, что такой важный центр, как Тикаль мог властвовать над соседними «крупными ритуальными центрами» меньшего размера41. Согласно оценкам У. Булларда, 90% населения проживало в деревнях, обслуживавших ритуальные центры.

На третьем этапе (1960-70-е гг.) теократическая концепция подверглась некоторой модификации. Работы эпиграфистов (Т. Проскуряковой, Д. Келли) и археологов (У. Ко, У. Хэвиленд, Н. Хэммонд и др.) из противоположного лагеря убедили ее сторонников в большей «светскости» майяского общества. Э. Томпсон признал, что иероглифические тексты могут иметь не только календарно-астрономическое, но и историческое содержание. Он также был вынужден допустить существование в I тыс. н. э. наследственной знати и династий во главе с царями. Э. Фогт тоже изменил свои взгляды. Теперь он видел религиозно-общинную иерархию древних майя разделенной на две группы: 1) постоянные функционеры, занимавшие верхние уровни иерархии, чьи должности, возможно, передавались по наследству; 2) люди, занимавшие должности на протяжении определенного срока на основе ротационного принципа. Социальная и политическая интеграция между деревнями и церемониальными центрами достигалась за счет движения персонала между этими двумя сегментами общества42. Что касается новых материалов из Тикаля, ставших доступными в результате раскопок 1960-х гг., Фогт полагал, что они представляют собой исключение, обусловленное центральномексиканским влиянием.

Крупнейший поворот в изучении истории майя произошел на рубеже 1950-60-х гг. и был связан с двумя моментами. Во-первых, это была дешифровка иероглифической письменности майя Ю.В. Кнорозовым в 1950-1952 гг.43 Во-вторых, это было начало реализации идей «поселенческой археологии» в археологии майя.

Негативное восприятие Томпсоном и его последователями работ Кнорозова затормозило развитие эпиграфики майя как исторической дисциплины. В 1958 г. гватемальский исследователь Генрих Берлин опубликовал статью, посвященную «эмблемным иероглифам». Берлин предположил, что многие крупные города имели особые «эмблемные иероглифы» - блоки знаков, обозначавшие именно этот город и поэтому выступавшие своего родом «эмблемами». Они имеют стандартную структуру: знак 1 - знак 2 (общие для всех) - основной знак (особый для каждого города). Берлин определил «эмблемные иероглифы» восьми городов - Тикаля, Наранхо, Паленке, Пьедрас-Неграс, Йашчилана, Копана, Киригуа и Сейбаля - и, предположительно, еще шесть. Он использовал термин «эмблема», так как не был уверен в том были ли это названия или они обозначали правящую династию или бога-покровителя44.

Формирование так называемой «школы условного чтения» связано с именем американской исследовательницы Татьяны Проскуряковой. Работая со стелами Пьедрас-Неграс (Гватемала), она обнаружила, что они расположены группами, каждая из которых содержит серию дат, не превышающую человеческой жизни. Каждая серия начинается стелой, изображающей богато одетого человека, сидящего на подушке в нише, к которой ведет лестница с отпечатками ног («мотив восхождения»). Проанализировав серии дат и связанные с ними иероглифические блоки, Проскурякова предположила, что они описывают правления семи правивших последовательно в 603-781 гг. царей из династии Пьедрас-Неграс. Она выделила иероглифические блоки, гипотетически связанные с рождением, воцарением, ритуалами, а также ряд титулов и показала, что они встречаются не только в Пьедрас-Неграс, но и в Иашчилане, Эль-Кайо, Бонампаке, Куне (Лаканха), Паленке, Копане, Сейбале, Пусильхе, Мора-лесе (Баланкане), Пестаке, Тонине и Тикале45. Стало ясно, что в классический период у майя существовала наследственная знать во главе с правителями, в состав знати входили и женщины.

Метод «условного чтения» объединял три момента: анализ дат, анализ изобразительных мотивов и позиционную статистику. Первым этапом являлось построение хронологического ряда, после чего определялись мотивы изображений. В итоге монументы с надписями одного города разбивались на группы, внутри которых оказывались различные иконографические сюжеты. Далее следовал позиционный анализ текста: в нем выделялись иероглифы, обозначавшие действия, имена, титулы, объекты и т.д. В силу относительной простоты «условное чтение» приобрело широчайшую популярность. Вслед за работами Проскуряковой и Дэвида Келли46, в которых исследовались тексты Йашчилана и Киригуа, внимание исследователей обратилось к другим городам - Паленке47, Ти-калю48, Бонампаку49, Наранхо50 и т.д.

Активная дискуссия развернулась вокруг «эмблемных иероглифов». Каждый крупный центр имел собственную царскую династию и, по-видимому, собственный «эмблемный иероглиф». Проскурякова также определила, что «эмблемные иероглифы» используются в именных фразах представителей знати майя. Однако их функция продолжала оставаться неясной. В разное время сама Проскурякова полагала, что «эмблемные иероглифы» обозначали правящий род или династию, а не местности»51 или что «возможно они были названиями городов или облас

- 52 теи» .

С начала 60-х гг. другие исследователи значительно приумножили наши знания об «эмблемных иероглифах», которых удалось определить около четырех десятков. Томас Бартель в 1968 г. попытался дать более точное определение этой категории знаков и предложил интерпретацию основных элементов. Бартель считал, что постоянные знаки в составе означают «рожденный в законной линии., наивысший». Он также обнаружил, что четыре различных «эмблемных иероглифа» встречаются одновременно на стеле А из Копана и стеле 10 из Сейбаля и предположил возможность их связи с космологией майя и представлениями о четырех сторонах света53. В 1976 г. Дэвид Келли собрал все данные, которые относились к «эмблемным иероглифам». По его мнению, логическим аргументом в пользу того, что они являются топонимами было то, что: «если эмблемные иероглифы» не являются названиями местностей, то похоже, что нет никакого другой столь же обширной группы иероглифов, которая могла бы быть связана с топонимами»54.

Несмотря на существенные недостатки, «школа условного чтения» оказала сильное влияние на исследования политической организации майя. Было продемонстрировано, что в классический период в низменностях существовало несколько десятков политических объединений во главе с царскими династиями, которые были включены в сеть взаимодействий (военных, торговых, брачных и т.д.).

К 1970-м гг. стало ясно, что теократическая концепция себя исчерпала. Это произошло как в силу того, что она более не могла объяснить накопившийся археологический и исторический материал, так и в силу методологических подвижек. Культурно-историческое направление, доминировавшее в 1-й пол. XX в., было вытеснено неоэволюционизмом, вновь поставившим в центр исследования антропологов и археологов проблему эволюции. В парадигме неоэволюционизма все культуры развиваются в соответствии с определенными закономерностями и существование уникальных изолятов, каковым была цивилизация майя для сторонников теократической концепции, маловероятно.

На смену теократической пришли новые концепции, возникшие в рамках неоэволюционистской школы - небольших политый и региональных государств.

Концепция небольших политий или городов-государств начала складываться на рубеже 1950-60-х гг. под влиянием открытий эпиграфистов и археологов. Согласно этой модели, у майя уже к началу нашей эры сформировалось сложное стратифицированное государственное общество, в экономическом плане существовавшее за счет комплексного интенсивного земледелия, с развитой письменностью, календарем, искусством и архитектурой55. Типологически это общество близко ранним цивилизациям Древнего Востока (Египет, Шумер, Элам), а также ран негосударственным объединениям Южной, Восточной и Юго-Восточной Азии.

Первая попытка определить размеры и количество городов-государств майя была предпринята Норманом Хэммондом56. Он начал с попытки определить «зону доминирования» Лубаанатуна - города на юге Белиза, - принимая во внимание как его расположение по отношению к соседним центрам, так и естественные географические границы. Оба споо соба привели к вычленению «зоны» в 1600 км . Затем эта методика была применена к 83 крупным городищам - от Пьедрас-Неграс на западе до Альтун-Ха на востоке и от Бекана на север до Канкуэна на юге. Начертив на карте вокруг этих городов «полигоны Тиссена», Хэммонд построил систему из «территорий», покрывавшую большую часть Южных низменностей. В размерах этих политических образований наблюдалось существенная вариация: от 100 км в Северо-Восточном Петене до 1600 км в Белизе, составляя в среднем около 500 км . Хэммонд отметил, что его схема зависит от трех условий: 1) все 83 города были «крупными ритуальными центрами»; 2) все они были синхронными; 3) нет других «крупных ритуальных центров», не включенных в анализ. Тем не менее, он полагал, что средние размеры в 500 км2 кажутся «разумными», и даже с открытием нескольких новых городов «общая картина останется неизменной»57. Модель Хэммонда была сразу же подвергнута критике за большое количество политий, однако позднейшие исследования показали, что он ошибался не так сильно, как это казалось изначально.

Модель, соединявшую в себе черты как теократической концепции, так и концепции небольших политий , предложил в 1960-70-е гг. американский археолог У. Сандерс. По его мнению, в «нуклеарной» Ме-зоамерике в классический период существовало две основные экономические системы, соответствующие двум типам экологической адаптации. Во-первых, это подсечно-огневое земледелие тропических низменностей мильпа), свойственное ольмекам и майя, которая вела к низкой плотности населения. Во-вторых, это ирригационное земледелие горных засушливых регионов (долина Оахаки, Центральная Мексика). Эта система обеспечивала достаточную плотность населения для большего развития социальной стратификации, ремесленной специализации и рынков, что привело к появлению настоящей урбанизации. Таким образом, у майя не сформировалось цивилизации в полном смысле слова, и они остановились на предцивилизационном пороге58.

Внутренняя динамика концепции городов-государств показала, что основными проблемными направлениями были: 1) формирование сложного общества в Центральной области майя; 2) функционирование системы городов-государств и взаимодействие между ними.

Начиная с 1970-х гг. и по сей день концепция небольших политый безусловно доминирует в историографии. Политии майя I - 1-й пол. II тыс. н. э. рассматриваются как раннегосударственные образования во главе с обожествленными правителями и сложной трех- или четырехуровневой системой управления. Низменности майя предстают пронизанными сетью взаимодействий, включающих войны, союзы и т.д. Этот подход объединяет большинство исследователей, как археологов (У. Хэвиленд, Н. Хаммонд, Дж. Саблофф, Г. Уилли, Д. Уэбстер. А. Демарест и др.), так и эпиграфистов (П. Мэтьюз, С. Хаустон, Д. Стюарт, Н. Грюбе, С. Мартин и др.).

С середины 1980-х гг. в связи с прогрессом в работе с иероглифическими источниками, большое внимание стало уделяться проблемам политического взаимодействия между элитами и государствами в I тыс. н.э. Было предложено несколько моделей, как правило, заимствованных из антропологии или археологии Старого Света - «сегментарные государства» (С. Хаустон, термин взят у Э. Саутхолла)59, «галактические политии» (galactic polities; А. Демарест, термин взят у С. Тэмбиаха)60, «равные политии» (peer-polities; Дж. Саблофф, Д. Фрейдель)61 и др. Все их объединяло признание фрагментированности и нерегулярности политического ландшафта классического периода, а также того факта, что политические объединения большего масштаба создавались на короткое время и были основаны на харизме того или иного правителя.

Наиболее полное представление о концепции дает коллективная монография «Политическая история классических майя: Иероглифиче

62 ские и археологические данные» под редакцией Т.П. Калберта , являющаяся результатом работы научно-исследовательского семинара «Взаимодействие элит майя в классический период» в Санта-Фе в 1986 г. Книга представляет собой попытку комплексного анализа истории низменностей в I тыс. н. э. с привлечением всех возможных источников. Этот обзор включал в себя статьи, посвященные реконструкции общей модели. Все авторы, за исключением Т.П. Калберта, выступили сторонниками модели небольших по литий. Они присоединились к высказанному П. Мэтьюзом мнению, что термин «небольшая полития» (small polity) является более адекватным для описания политической организации древних майя в I тыс. н. э., чем «город-государство», так как это позволяет избежать дискуссии были ли они государствами или нет. Эти единицы были независимы друг от друга и лишь изредка объединялись в кратковременные союзы или «гегемонии» под главенством одного наиболее сильного города.

Основными чертами политической организации майя в I тыс. н. э. авторы считают: 1) преобладание небольших политий с минимальной иерархической структурой; 2) невозможность создания крупного государства в низменностях майя; 3) относительная изолированность различных регионов области низменностей; 4) кризис классической цивилизации был связан с растущей политической децентрализацией во всех регио

63 нах . В этой схеме нерешенным оставался вопрос о месте войны в обществе майя. Часть авторов считала ее исключительно формой ритуального взаимодействия элит, своего рода «гладиаторским боем», в то время как другие полгали, что за ритуально-магическим обликом стояли вполне приземленные цели (территориальная экспансия, захват пленных и добычи и т.д.). При этом все исследователи признали, что масштабные военные походы в классический период были редки и лишь в исключительных случаях выходили за пределы регионов64.

Другой работой, обобщающей работы исследователей данного направления, была монография JI. Шиле и Д. Фрейделя «А Forest of Kings: Untold Story of the Ancient Maya», вышедшая в 1990 г.65 Авторы поставили перед собой задачу реконструкции событийной истории и организации власти у майя в классический период в широком контексте индейской картины мира. Эволюция социально-политической организации древних майя видится им как смена идеологических концепций. История начинается в доклассический период с небольших теократических по литий. В IV в. н. э. правители Тикаля принимают новую идеологию, происходящую из Теолтиуакана в Центральной Мексике, идеологию ритуальных войн под покровительством теотиуаканских божеств. В результате Тикаль подчиняет себе Вашактун и создает первое крупное политическое объединение. Следующее идеологическое нововведение - военный комплекс «Тлалок и Венера» - в V-VI вв. распространяется по всей области низменностей, что приводит к началу «звездных войн» за гегемонию, в которой принимают участие Тикаль, Караколь, Эль-Перу, Дос-Пилас и На-ранхо. Периферийные регионы (Мотагуа, Усумасинта) развивались независимо от Петена, и здесь главной проблемой было соотношение власти царя и знати. Кризис классической цивилизации также, по мнению JT. Шиле и Д. Фрейделя, был связан с идеологическими переменами Новая форма организации власти и общества появилась на Северном Юкатане, в Чичен-Ице. Это была «конфедерация» правителей одинакового статуса, совместно управлявших государством. Богатый иллюстративный и фактический материал сделал книгу неоценимым справочником по проблеме политической истории и организации майя в I тыс. н. э. В качестве основных недостатков следует отметить невнимание к археологическим источникам и абсолютизация метода «условного чтения».

Третья концепция - региональных государств - возникла также на базе неоэволюционизма и развивалась параллельно с концепцией небольших политий. Еще в 1960-е гг. некоторые археологи, в частности Гордон Уилли, впечатленные размерами Тикаля, предположили, что он на какое-то время мог контролировать значительную часть южных низменностей. Однако наиболее четкое выражение новая концепция получила в работах Джойс Маркус66.

Маркус развила идеи Бартеля о детальном анализе «эмблемных иероглифов» и их распределения в надписях. По ее мнению «эмблемные иероглифы» обозначают город, а равно и подчиненную ему территорию. Исследовательница видела в «эмблемных иероглифах» отражение иерархических отношений между городами майя, а также предположила, что группы из четырех «эмблемных иероглифов», упомянутых в Копане и Сейбале, представляют собой четыре столичных города майя в 731 и 849 гг. Другими словами, у майя в позднеклассическое время существовала «сложная организация., представленная четырьмя региональными столицами. Вокруг этих столиц развивались гексагональные связи подчисп ненных центров, соответствующих теории центрального места» . Согласно Дж. Маркус, «хотя четыре столицы могли упоминать друг друга, ни один второстепенный город не упоминает другие столицы, за исклю

68 чением той, которой он сам подчинен» . Была реконструирована иерархия поселений из пяти уровней, в которых города с «эмблемными иероглифами» занимают первые два, за ними следуют города с надписями, а на нижней ступени стоят «небольшие деревни».

В 1976 г. были опубликованы результаты исследования, охватывающего весь классический период. Последняя книга до сегодняшнего дня является наиболее детальной и претенциозной попыткой реконструкции политической географии майя I тыс. н. э.69

Исследования Дж. Маркус основаны на двух типах свидетельств: 1) относительно равноудаленное расположение городов майя, которое может быть результатом их иерархического соподчинения, что соответствует теории центрального места; 2) распределение «эмблемных иероглифов». В работе 1976 г. она попыталась восстановить политическую географию. древних майя на протяжении трех периодов: до 416 г. (условное название - «Цикл 8»), 416-830 гг. («Цикл 9») и после 830 («Цикл 10»), В этой схеме в низменностях майя существовало по меньшей мере четыре крупных политических образований во главе с Тикалем, Калакмулем, Копаном и Паленке, и еще две «конфедерации», во главе которых позднее встали Йашчилан и Сейбаль. Общество майя определяется как «архаическое государство», под которым понимается «стратифицированное, высокоцентрализованное общество с внутренней специализацией и профессиональным правящим классом»70.

Если с точки зрения размеров городов и их взаиморасположения построения Маркус выглядят в общем убедительно, то «эпиграфическая» часть не выдерживает никакой критики. Выхватывание из текста отдельных иероглифов без учета контекста их употребления не может служить основанием для серьезного анализа. Например, автор полагает, что Тонина находилась под властью Паленке, так как на Монументе Т-7 встреча

71 ется «эмблемный иероглиф» Паленке . Однако на самом деле все обстоит с точностью до наоборот: на этом монументе изображен царь Паленке, видимо, попавший в 711 г. плен к царю Тонина. Аналогично обстоит ситуация с «двумя различными типами иероглифов восхождения» - Т684 и Т644.178.181. Ссылаясь на наблюдения Томпсона и Бартеля, Маркус утверждает, что в региональных столицах используется только второй, а во

72 второстепенных центрах - первый . В действительности сами по себе глаголы hok' (Т684) и kutlah (Т644:178.181) не могут нести никакой информации, кроме того, что переводятся как «появился, взошел» и «сел». Они приобретают смысл только в составе инаугурационных формул hok' ti lalel («взошел на царство») и kutlah ti lalel («воссел на царство»). Это абсолютно синонимичные обороты, передающие лишь разные аспекты представлений майя о воцарении. Третий пример - реконструкция зависимости Наранхо от Тикаля в VII в. на основании того, что матерью местного правителя была «дама из Тикаля»73, хотя в надписях говорится, что эта женщина была родом не из Тикаля, а из Дос-Пиласа. Эти и целый ряд других моментов показывают, что данные, взятые Маркус в защиту «региональной концепции» из письменных источников, не могут рассматриваться в качестве серьезных аргументов. Необходимо еще раз подчеркнуть этот момент, так как в литературе утвердилась точка зрения на гипотезу Маркус как на пример плодотворного комплексного использования письменных и археологических данных74.

Сторонниками существования у майя региональных государств яв

ПС ляются Ричард Адаме и ряд его коллег . Их исследование началось с выработки модели, которая помогла бы выстроить все поселения в иерархическом порядке, основывая ее на общем объеме строительства и на размерах городища, оцениваемых через соотношение площади акрополя и общей жилой площади. Адаме и его коллеги проанализировали таким образом более 100 памятников и расположили их в четыре «иерархических уровня». Позднее была опубликована карта, на которой низменности майя были разделены на восемь «региональных государств». Пять южных в целом совпадали со схемой, предложенной Дж. Маркус.

Советская майянистика, представленная работами Ю.В. Кнорозова, В.И. Гуляева и Г.Г. Ершовой, занимает особое место. В концептуальном плане отечественные исследователи с самого начала являлись сторонниками концепции небольших политий (городов-государств), однако марксистская методология заставляет выделить их работы в отдельную школу.

Хотя в 1950-е гг. Ю.В. Кнорозов более обстоятельно анализировал историю постклассического периода, он использовал термин «город-государство» для описания классического общества76. Значительную роль в изучении общественного строя майя играет гипотеза Ю.В. Кнорозова о развитии институтов царской власти. Основываясь на анализе этапов реформ календаря, он попытался восстановить картину постепенного превращения власти выборных вождей в наследственную77. Первоначально четыре вождя из разных фратрий сменяли друг друга в течение года. Первая реформа (354-338 гг. до н. э.) продлила этот срок до одного года для каждого. Вторая реформа (179 г. до н. э.) ввела 52-летний цикл (13 богов правят по четыре года), таким образом, и земной правитель должен

•-JO был властвовать четыре года бессменно . Третья реформа (337 г. н. э.) установила цикл правления небесных богов в 20 лет. Соответственно,

7Q правитель как имперсонатор бога тоже продлевал свое царствование . К концу IV в. н. э. относится начало возведения «юбилейных» стел, у которых правители фиксировали переход власти от одного бога к другому, что знаменовало превращение власти царя в пожизненную80.

Важным моментом в исследовании общественного устройства классических майя стали работы Ю.В. Кнорозова и Г.Г. Ершовой по про

81 чтению иероглифических надписей на керамике . Впервые была апробирована методика анализа титулатуры, записанной на сосудах. Был выявлен ряд должностей (ах-хаалъ, бу-иш и др.), которые имели отношение

82 к управлению . К сожалению, царские надписи стали объектом изучения значительно позже, во 2-й пол. 80-х гг. и объем прочитанных текстов пока невелик.

Археологическими аспектами политической истории и социально-политической организации майя занимался В.И. Гуляев. В его ранних публикациях получили отражение вопросы происхождения царской власти и становления раннеклассового общества83. В монографии «Города-государства майя»84 он дает комплексную характеристику майяского общества от доклассического до постклассического времени. По его мнению доиспанские цивилизации Нового Света относятся с раннеклассовым государствам и типологически близки древневосточным культурам. Однако автор избегает их прямой формационной атрибуции, что обусловлено недостаточным количеством источников. Основной формой социально-политической организации майя в I тыс. н. э. являлся город-государство, состоявший из крупного городского центра (столицы) и его округи с зависимыми селениями85. Ранний город у майя происходит от бывшего племенного центра, служившего местом обитания вождя и местонахождением святилища бога-покровителя. Используя набор археологических признаков (размеры городища, наличие дворцовых комплексов, царских погребений, монументальной скульптуры, присутствие монументальной храмовой архитектуры), В.И.Гуляев выделил 18 наиболее вероятных столиц городов-государств в I тыс. н. э.: Тикаль, Вашактун, Наранхо, Шультун, Иашха, Накум, Ла-Онрадес, Наачтун, Калакмуль, Копан, Киригуа, Сейбаль, Алтар-де-Сакрифисьос, Иашчилан, Пьедрас-Неграс, Паленке, Тонина, Пусильха86.

В других работах В.И. Гуляева освещаются такая важная проблема как природа и структура общины у древних майя. Статья «Иерархия общинных структур и ее археологическое отражение (по материалам доис

87 панской Мезоамерики)» до настоящего времени является единственным в майянистике специальным исследованием, посвященным типологии майяской общины в I - середине II тыс. н. э. на основании анализа обширного корпуса данных - от раннеколониальных источников до археологических материалов. Он характеризует общину у майя как соседскую с пережитками родовой организации и обосновывает идею, что иерархия общин от болыпесемейной до территориальной, равной городу-государству, была основой общественной организации в Мезоамерике, в том числе и у майя.

На современном этапе развития майянистики (с начала 90-х гг.) можно выделить несколько основных тенденций. Во-первых, это повышение роли эпиграфики, связанное с окончательным признанием фонетической дешифровки иероглифической письменности и с началом работы по реальному чтению текстов классического периода. Во-вторых, это отказ от жестких схем и стремление к выработке многоаспектных моделей различных институтов майяского общества, основывающихся на раз

88 личных антропологических подходах . В-третьих, это внимание к циви-лизационной специфике доколумбовых обществ, выражаемое в призывах искать примеры для сравнения не в Старом Свете, а в других областях

89

Мезоам ерики .

Подводя итоги, можно выделить три основные концепции политической истории и внутренней организации майя в классическое время. В этом смысле нельзя согласиться, например, с П. Мэтьюзом, говорящим о двух точках зрения90. Хотя внешне теократическая концепция и концепция городов-государств схожи и вместе противостоят взглядам Дж. Маркус и Р. Адамса, но по существу это две глубоко противоположные модели, по-разному рассматривающие характер и эволюцию общества майя.

Согласно теократической концепции, Центральная область майя в классический период представляла собой конгломерат теократических политий, управлявшихся жрецами. Их внутренняя структура была достаточно проста: «ритуальные центры» - «деревни» либо «крупные ритуальные центры» - «мелкие ритуальные центры» - «деревни». Городагосударства мирно сосуществовали, крупномасштабные завоевательные войны были неизвестны. В ТХ-Х вв. классическая цивилизация вступает в полосу тяжелого кризиса, который усугубляется вторжениями мексиканских племен. В постклассическое время (X-XVI вв.) характер общества майя под действием внешних влияний радикально изменяется. Наиболее крупные представители данного подхода - С. Морли, Э. Томпсон, Э. Фогт.

В концепции городов-государств политический ландшафт классического периода также предстает фрагментарным. Однако это не теократии, а раннегосударственные образования во главе с обожествленными правителями и сложной трех- или четырехуровневой системой управления. Низменности предстают пронизанными сетью взаимодействий, включающих войны, союзы и т.д. Данная школа вплоть до настоящего времени объединяет большинство эпиграфистов и археологов .

Согласно третьей схеме, у майя уже к раннеклассической фазе (III-VI вв.) сложилось несколько крупных региональных государств, наиболее важные из которых - Тикальское, Калакмульское, Копанское и др. Эти образования характеризуются как «архаическое государство».

В этом смысле можно говорить о существовании двух основных школ - «томпсоновской» (теократической) и «посттомпсоновскои». Первая сформировалась на рубеже 1920-30-х гг. в рамках традиционной культурной истории и просуществовала до 1970-х гг. Вторая начала складываться на протяжении 2-й половины 1950-60-х гг. и окончательно оформилась в 1970-е гг. Ее методологическим основанием являлось неоэволюционистское направление в антропологии. Историографическая ситуация в настоящем характеризуется активным поиском новых направлений исследования и выработкой новых методов. Наиболее очевидная тенденция это отказ от жестких схем типа «город-государство» или «региональное государство» и интерес к многоаспектным и многофакторным моделям. Главной особенностью нового этапа изучения истории и общественного устройства майя является начало полноценной работы по прочтению письменных источников.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является изучение формирования и развития государственной организации у майя Петена в классический период. Для реализации данной цели ставятся следующие задачи: 1) реконструкция начальных этапов формирования сложной социально-политической организации у древних майя; 2) анализ данных о структуре институтов власти и управления в пе-тенских царствах I тыс. н. э.; 3) попытка реконструкции истории Петена в 300-800 гг. как системы межгосударственных отношений; 4) наметить основные пути разработки модели развития раннего государства в низменностях майя в макрорегиональном контексте.

Источниковедческие основания исследования. Данное диссертационное исследование строится на использовании письменных и археологических источников. Письменные источники для классического периода - это в основном эпиграфические надписи на монументах (250-850 гг.), публикуемые в «Корпусе иероглифических надписей майя», а также обширный массив надписей на керамике.

В майянистике традиционно активно использовались этнографические и исторические источники Северного Юкатана эпохи завоевания Америки и раннеколониального времени. В последнее время, однако, этот подход был подвергнут серьезной критике. Действительно, постклассическое общество Юкатана отстояло от изучаемого этапа на 8001000 лет и имело собственную историю. Нет сомнений в том, прямая экстраполяция их данных на 1 тыс. н.э. не является в достаточной степени корректной. Представляется, что более обоснованно привлечение поздних источников, дошедших из собственно Центрального Петена, особенно в области топонимики и исторической географии91.

1. Письменные источники.

Согласно традиционной классификации памятники майяской письменности делятся на две группы. Во-первых, это надписи на монументальных скульптурных памятниках и надписи, вылепленные или гравированные по штуку, чаще всего на деталях архитектурных сооружений. Сюда же примыкают надписи на керамике и предметах мелкой пластики - изделиях из нефрита, раковин, кости и др. Во-вторых, это иероглифические рукописи (кодексы), которых на сегодняшний момент известно четыре (Дрезденская, Парижская, Мадридская, Гролье). Этой схемы при

92 держивался в работах 60-70-х гг. Ю.В. Кнорозов . Р.В. Кинжалов предложил несколько иной вариант, объединив тексты на фресках и керами

93 т-» ческих сосудах с рукописями . В данном случае основным критерием являются особенности написания. Однако палеографический анализ письменности майя показывает, что различия между «курсивным» и «лапидарным» шрифтами обусловлены характером материала. Оригиналы текстов писались на бумаге и затем воспроизводились на камне.

Другой возможной классификацией является тематическая. Ю.В. Кнорозов разделил надписи на юбилейные, победные, ритуальные и строительные94. В.И. Гуляев отмечает четыре разновидности: юбилейные, победные (военные), династические и культовые (ритуальные)95. Г.Г. Ершова предложила разработанную схему, основанную на кнорозовской. Согласно этой схеме, надписи делятся на тематические и вспомогательные. Тематические подразделяются на победные, ритуальные, прорица-тельные, мифологические и заупокойные, а вспомогательные - на подписи, даты и фасцинирующие96. Однако использование тематического деления как базового встречает существенное возражение, так как большая часть текстов редко являются чисто победными, ритуальными, династическими или мифологическими, а чаще всего совмещают несколько типов.

С точки зрения видовой классификации сохранившиеся письменные источники классического периода можно разделить на три вида.

1. Царские надписи (коммеморативные надписи).

В этот вид входит большая часть монументальных текстов, а также многие надписи на предметах мелкой пластики. Судя по содержанию, основная идея состояла в возвеличивании царей и элиты майяского общества, увековечения их деяний. Дж. Карлсон указывает, что «целью создания стел было вовсе не запечатлеть реальную историю, а обеспечить божественную санкцию для правителя и его рода и положительный прогноз на

97 будущее» . В этой связи особо следует отметить два момента.

Во-первых, для майя, как и для других архаических обществ свойственно представление об активном взаимодействии мира предков и мира живых. Это ведет к тому, что деяния прошлого находят непосредственное воплощение в настоящем, а затем и будущем. Каждое важное действие (военный поход, религиозный обряд, строительство) имело связь с «иным миром», и осуществивший его человек, а также возглавляемая им группа, достигает значимости, увеличивает свою силу и могущество. Символом этого становится реальный предмет. Исключительно важным является то, что в иероглифических текстах часто используются глаголы несовершенного вида - то есть в представлении древних майя события, описываемые в «исторической» надписи, продолжают совершаться98.

Подписи, сопровождающие изображения, как правило открываются сочетанием 'и-ba («это его лик» или «это он»). Иногда подпись дополнительно описывает действие: 'u-ba ti . - «Это он, делая», буквально «это он в действии»99. Аналогично можно понимать и предметы мелкой пластики, которые, однако, более тесно связаны собственно с персоной владельца. По-видимому, в рамках единой системы можно говорить о различиях между разновидностями носителей текстов - стелами, притолоками, панелями, тронами и др.

Во-вторых, в культурах Мезоамерики сформировались специфические представления о цикличности времени. В рамках календаря даты могут повторяться, следовательно, могут повторяться и события. Таким образом, иероглифические тексты - это гарантия благополучия и продолжения истории, которая осуществляется пока мощь и слава правящей династии поддерживаются на должном уровне. Поэтому уничтожение монументов побежденного города вело за собой не только уничтожение образов и могущества его царей, но и лишение его будущего. Даты являлись важнейшей частью иероглифического текста, подчас занимая большую его часть. Для более надежного включения записанных сведений в хронологическую канву использовался целый ряд взаимопересекающих-ся датировок: по «длинному счету», по «священному календарю», по «лунной серии», изредка - по 819-дневному циклу.

Целью создания царских коммеморативных надписей является за-печатление истории как реализации деяний царей и царских династий, обеспечивая тем самым благополучное настоящее и существование будущего. В таком плане это не просто «пропаганда», предназначенная для прославления правящего слоя и удержания в повиновении простого народа, как это полагают некоторые исследователи100. Царские надписи невозможно рассматривать вне контекста представлений майя о царской власти и ее роли в жизни общества и мира.

Среди публикаций письменных источников следует отметить Мо-удсли, опубликовавшего фотографии и прорисовки текстов Тикаля101. Ряд археологических отчетов Музея Пибоди Гарвардского университета содержит фотографии надписей Тикаля, Наранхо, Накума, Йашха и др.102

103

Труд Сильвануса Морли «Надписи Петена» , призванный стать фундаментальным сводом всех известных на тот момент иероглифических текстов, не выдерживает никакой критики. Многие надписи урезаны лишь до датировок. В некоторых случаях приведены фотографии, но их качество в целом ниже, чем у Маудсли, Малера или Тоззера. Тем не менее, это до сих пор наиболее полный перечень городищ Петена с надписями.

Корпус иероглифических надписей майя» начал издаваться в 1970-е гг. в Музее Пибоди под руководством Яна Грэма. Однако работа пока идет медленно, и на сегодняшний день издано только восемь томов, которые часто включают не весь массив надписей того или иного города104. Из текстов Петена полностью охвачены Наранхо (том 2, часть 1-3), Шультун и Ла-Онрадес (том 5, часть 1-2), а также большую часть надписей Вашактуна (том 5, часть 2-3). «Корпус» ориентируется только на монументальные надписи.

Все известные к 1980 г. монументальные надписи Тикаля и нескольких близлежащих городов (Эль-Энканто, Волантун, Ишлу, Хим-баль) были изданы Чарльзом Джонсом и Линтоном Саттертуэйтом в серии «Tikal Reports»105. Годом раньше Саттертуэйт и Карл Битц опубликовали надписи Караколя (Белиз)106. Тексты, найденные после 1981 г., разбросаны по различным публикациям и не сведены воедино.

В 1975 г. австрийский исследователь Карл Май ер начал проект «Корпус каменных монументов майя неизвестного происхождения», целью которого является публикация надписей, находящихся в коллекциях Европы и Америки. На настоящий момент издано семь томов107.

2. Надписи на керамике.

Эта часть корпуса письменных источников была введена в научный оборот сравнительно недавно, в 70-е гг., в результате работ Майкла Koll,s. Сюда входят тексты, написанные краской или выгравированные на сосудах109. Данный вид источников появился на юге низменностей, в Петене,

1 1 л в III—IV вв. и просуществовал до конца классической эпохи

Идеальная надпись на сосуде состоит из трех частей: стандартная кольцевая надпись по венчику («основной стандарт»), вводная надпись в сцене и подписи около фигур. Работы Ю.В. Кнорозова и Г Г. Ершовой в конце 70-х - начале 80-х гг. показали, что комплекс связей на сосудах был связан с заупокойным культом111. Согласно этим данным, «основной стандарт», получивший название «формула возрождения», состоит из трех синтагм: сообщения о смерти человека, странствиях его души до реинкарнации и его титулатуры и имени. На сосудах могут быть изображены как реальные события из жизни покойного, так и сцены, относящиеся к его блужданиям в мире предков. Сосуды предназначались для поминальных ритуалов в честь возрождения умершего. Тексты на керамике как вид исторических источников схожи с древнекитайскими надписями на бронзовых сосудах (XI-VIII вв. до н. э.), изготавливавшимися в честь

1 12 какого-либо важного события в жизни владельца . Возможно, вазы использовались неоднократно (на это указывают потертости и следы починок).

Г.Г. Ершова полагает, что заупокойная керамика не помещалась в захоронения после смерти, а использовалась на протяжении определенного времени. В этом случае они не могут быть идентифицирующим признаком для определения личности погребенного: это подарки или военная добыча. В пользу этого свидетельствуют некоторые археологические данные. Ричард Адаме, анализируя инвентарь погребений 96 и 128 из Ал-тар-де-Сакрифисьос, пришел к выводу, что 15 из 19 найденных сосудов происходят не из местных мастерских, а из городов среднего течения Усумасинты, Центрального Петена и Альта-Верапаса

Тексты на керамике представляют собой незаменимый источник по социально-политической организации классического общества майя114. Упоминание титулатуры покойного в третьей синтагме «основного стандарта» дает нам возможность понять существовавшую систему должностей и рангов, соотношение между различными титулами. В силу величины корпуса, надписи на керамике являются великолепным материалом для количественного анализа. Изучение различий в качестве исполнения сосудов также может дать путь для реконструкции иерархии между носителями упомянутых на них титулов.

Первая публикация надписей майя на керамике вышла в 1925-1943 гг. Значительная часть сосудов была издана в 1973-1982 гг. в альбомах Майкла Ко, Фрэнсиса Робищека и Дональда Хэйлса115. Новый этап в издании этого вида источников начался с выходом в 1989 г. первого тома корпуса фотографий сосудов («The Maya Vase Book: A Corpus of rollout photos of Maya vases») под редакцией Джастина Keppa. За ним последовали еще пять116. В корпусе принята сплошная нумерация сосудов, включая и изданные ранее, что существенно облегчает работу исследователей. В общей сложности каталог Керра насчитывает уже более 8000 единиц.

3. Владельческие надписи. Под этим термином объединены тексты на различных объектах, указывающие на принадлежность данных предметах. Речь идет прежде всего о мелкой пластике - серьгах, подвесках и т.д., а также об инсигниях царской власти (скипетры, топоры). Практика нанесения владельческих надписей широко известна в древних обществах Старого Света. Наряду с заупокойными надписями на сосудах, это важный источник по титулатуре классического периода.

Публикация надписей на предметах мелкой пластики была пред

117 принята только в 1997 г. и находится на начальной стадии . На 1996 г. было известно 350 надписей на мелкой пластике.

Косвенные данные говорят о существовании, наряду с известными, и источников других видов - летописей, хозяйственно-учетной документации, дипломатической переписки, религиозно-мифологических текстов и т.д. Все они были записаны на рукописях (кодексах), изготовленных из бумаги из луба фикуса, и поэтому не сохранились.

Письменность появилась в Центральной области майя в позднюю фазу формативного периода. Работы последних десятилетий показали, что проблема распространения письма в Юго-Восточной Мезоамерике далека от разрешения . Взаимоотношения иероглифики, получившей распространение у майя низменностей, с другими системами - «эпиоль-мекской» и южномайяской (Каминальхуйу, Абах-Такалик, Эль-Бауль) -до сих пор неясны. Тем не менее, ясно, что эпиграфические надписи появились в горной Гватемале и на тихоокеанском побережье раньше, чем во внутриматериковых районах. Существует предположение, что монумент 11 из Абах-Такалика датируется среднеформативным временем (6.0.0.0.0

- 7.0.0.0.0; 748-354 гг. до н. э.)119, равно как и монумент 1 из Эль-Портона

120 долина Салама, горная Гватемала; ок. 400-300 гг. до н. э.) К концу I тыс. до н. э. относятся памятники из Каминальхуйу (стела 10) и монумент 1 из Чальчуапы. Первые четко датированные надписи появляются в начале нашей эры: Эль-Бауль, Ст. 1 (37 г.), Абах-Такалик, Ст. 2 (после 41 г.) и Ст. 5 (126 г.). Большая часть известных нам доклассических монументов в низменностях содержат только изображения (Накбе, Ст. 1; Куэльо, Ст. 1; Тинталь, Ст. 1). Самая ранняя надпись в низменностях была обна

191 ружена на Ст. 2 из Эль-Мирадора и относится к началу нашей эры. К сожалению, состояние текста не настолько хорошее, чтобы можно было попытаться его прочесть. Редкость письменных памятников текстов в городах низменностей в I—II вв. н. э. дала некоторым исследователям основания предположить, что в это время в семиотической системе их место

122 занимали рельефы и штуковые маски . Однако делать такого рода обобщения еще рано, так как малое количество надписей скорее всего вызвано недостаточной археологической изученностью доклассической культуры.

Самые ранние источники по истории Пете на происходят из Тикаля. Традиционно считается, что первая классическая надпись в низменностях датируется 292 г. (Ст. 29). Наибольшее количество дошло из Тикаля и Вашактуна. В IV в. монументы с надписями распространяются по всему Петену. В следующем столетии засвидетельствовано еще нескольких очагов: Юго-Восточный регион (Копан), бассейн р. Пасьон (Алтар-де-Сакрифисьос, Трес-Ислас), Юкатан (Ошк'инток'). В VI-VIII вв. иероглифические надписи появляются практически во всех крупных и средних городах. Получают широкое распространение различные разновидности монументальных памятников - притолоки, лестницы, настенные панели, троны, надписи на скульптурах и т.д. Исключительно богаты и разнообразны тексты на керамике и на предметах мелкой пластики (подвески, серьги, раковины, пластинки и др.).

2. Археологические источники.

Во многих случаях археологические материалы являются главным источником настоящего исследования. Это касается прежде всего тех элементов классического общества, которые не освещены (или освещены слабо) письменными источниками. Таким образом из поля нашего зрения выпадает весь общинный уровень, а местная элита известна лишь частично. Археологическое источниковедение находится еще на начальном этапе своего развития . Поэтому пока можно, скорее, говорить о категориях археологических памятников, чем о видах археологических источников.

Для воссоздания структуры институтов власти и управления в древних обществах наряду с письменными памятниками активно используются данные по организации и иерархии поселений. «Поселения, - писал Гордон Уилли, - представляют собой более прямое отражение социальной и экономической деятельности древнего человека, чем большая часть других аспектов культуры, доступных археологу»124. Методически подход поселенческой археологии заключается в трех моментах.

1. Исследование отдельных зданий в поселении, реконструкция их функционального назначения и хронологии.

2. Изучение пространственного распределения построек в поселении, их взаимосвязей между собой и с другими сооружениями.

3. Установление взаимосвязей между поселениями на региональном уровне125.

В то же время следует принимать во внимание, что иерархия поселений не является точным слепком с политической структуры общества, так как отражает прежде всего разделение функций между различными уровнями и типами поселений. Во многих случаях наблюдается позитивная корреляция между вертикально организованными поселенческими системами и иерархическими обществами и наоборот, однако эта зависимость ни в коем случае не прямая.

Поселенческая археология» (settlement patterns archaeology) возникла в 1940-1960-е гг. в рамках неоэволюционистских идей, прежде всего концепции Дж. Стюарда. Под его влиянием Гордон Уилли в 1946 г. предпринял свой революционный проект в долине Виру в Перу, ориентированный на систематическое изучение поселенческой организации в человеческих обществах. В Мезоамерике «поселенческая археология» также испытала сильное влияние мексиканского археолога Педро Армилья ^ 126 са

Первый проект изучения поселенческой организации майя в рамках «поселенческой археологии» был предпринят под руководством Г.Уилли, У. Булларда, Дж. Гласса и Дж. Гиффорда в 1954-1956 гг. в среднем течении реки Белиз. Археологи провели исследование зоны в 2 км вокруг городища Бартон-Рэми с целью определить распределение населения, сельскохозяйственные занятия, вероятную социальную и политическую организацию. Результаты работ были опубликованы в виде монографии127.

В 1958 г. Уильям Буллард организовал обширные разведочные работы в северо-восточном Петене, основной целью которого было изучение небольших руин и их типологизация, а также исследование распределения этих памятников в зависимости от естественных условий и присутствия крупных городищ. Метод У. Булларда состоял в следовании по тропам, отмечая местоположение руин и делая карты некоторых из них. В общей сложности его обследование охватило 6,25 км , на которых было зафиксировано 112 групп построек. В дополнение к этому, У. Буллард провел более систематическое исследование на городище Дос-Агуадас. К сожалению, полный отчет о его работах так и не был издан, а вышла

1 90 лишь обзорная статья

Тикальский проект Пеннсильванского университета (1956-1970) был ориентирован большей часть на раскопки этого важного города. Параллельно в нем шло обследование городища и составление карты и раскопки ряда жилых групп . При этом были собраны данные, как по отдельным домохозяйствам, так и статистические сведения об организации городского пространства. В 1968 г. под руководством Д. Пьюлстоуна и Р. Фрая было предпринято специальное исследование сельской местности между Тикалем и Вашактуном при помощи методики просек, которое дало богатый материал для анализа и сравнения городской и сельской общин у древних майя130.

Работы Й. Грэма и Э. фон Эу по составлению «Корпуса иероглифических надписей майя» также имели важное влияние на поселенческие исследования. Экспедициям «Корпуса» удалось обнаружить несколько новых городищ и существенно улучшить планы уже известных. Публикации карт Вашактуна, Наранхо, Лос-Онрадес и Шультуна (CMHI 2, 5) в рамках «Корпуса» вплоть о настоящего момента остаются лучшими.

В 1972 г. начался мультидисциплинарный эколого-археологиче-ский проект в районе озер Йашха и Сакнаб под руководством Э. Диви. Его составной частью была выборочная разведка области вокруг озер при помощи 500-метровых «просек», проведенная Д. и П. Райсами, что позволило составить модель поселенческой организации района и взаимо

131 влиянии окружающей среды и человеческих социумов . Позднее они предприняли разведочные работы в полосе саванн к югу от озер с целью определить вероятное влияние человека на их появление (Rice, Rice, 1979).

Выборочное обследование зоны между Тикалем и Иашха в 1978 г. было ориентировано на изучение плотности и распределения населения относительно сельскохозяйственных ресурсов132.

В 1982 г. начался проект в Калакмуле под руководством У. Фолана, продолжающийся по сей день. Он имеет целью изучение развития города как центра регионального государства в Северном Петене-Южном Кампече, а также включает в себя разведочные работы в прилегающей округе133. Аналогичный проект под руководством Р. Адамса начался в 1983 г. с раскопок Рио-Асуль - важного города в северо-восточном углу Петена. Изначально он ориентировался на спасательные работы из-за интенсивного разграбления городища, но впоследствии приобрел историко-культурную направленность, связанную с проблематикой возникновения цивилизации майя и культурных контактов с Теотиуаканом134. В 1987 г. 5-летняя программа раскопок завершилась и ее результаты были изданы в серии «Rio Azul Reports». Работы, тем не менее, не прекратились, а переросли в комплексный проект исследования так называемого «Трире-чья» - района на северо-востоке Петена, охватывающего бассейн р. Иш-тонтон135.

Целый ряд археологических проектов был осуществлен на востоке Петена, вокруг современной границы Белиза и Гватемалы. Среди них следует отметить экспедиции А. Форд и Дж. Федика в 1983-1990 гг. в верхней долине Белиза136, Дж. Болла и Дж. Ташек в 1984-1989 гг. и позднее в долине рек Мопан и Макаль137, а также работы в Шунантуниче с 1993 г. Последние включают в себя раскопки самого города (Шунанту-ничский археологический проект под руководством Р. Левенталя и

У. Эшмора) и разведочные работы и пробные раскопки в окружающем районе в 1993-1997 гг.138

Инициированное в 1980-е гг. Институтом антропологии и истории Гватемалы составление «Археологического атласа Гватемалы» до сих пор не закончено. Работа идет сразу по нескольким направлениям (Петен, горная Гватемала, тихоокеанское побережье), а материалы выходят отдельными выпусками.

Погребения (включая собственно постройки и сопровождающий материал), несомненно, представляют собой важнейший источник для реконструкции социальной организации в сложных обществах139. Количество рабочей силы, которая инвестирована в строительство погребального сооружения может служить хорошим индикатором масштабов данного общества и уровня его стратифицированности, хотя подобные заключения делаются с известной долей осторожности. В большинстве сложных архаических обществ (если не во в всех) существовали представления о том, что социальная иерархия воспроизводится и в потустороннем мире, поэтому сопровождавший умершего инвентарь должен был соответствовать его положению при жизни. Тем не менее, погребения сами по себе могут свидетельствовать лишь о существовании в обществе социальной дифференциации, но не о природе этой дифференциации.

Анализ распространения артефактов важен для понимания социально-экономических механизмов функционирования древних обществ (производство, обмен, торговля), а также для моделирования социально-политической структуры, которая обуславливает особенности их распределения. Керамика как наиболее многочисленный и подверженный локальным изменениям тип артефактов является наиболее важным материалом для такого рода анализа. Для классического общества майя низменностей следует проводить различие между элитной и утилитарной керамикой. К первой относятся расписные полихромные и богато украшенные сосуды, включая заупокойные, принадлежавшие майяской знати. Вторая - это весь массив посуды, использовавшейся в быту общинниками, обитавшими в городах и сельской местности. Если первая категория изготовлялась ремесленниками-специалистами, обслуживавшими царей и знать, то вторая производилась на местном уровне, самими семьями для собственных нужд. По-видимому, некоторые общины могли специализироваться на изготовлении определенных типов гончарных изделий, однако в общем ремесленная специализация отсутствовала140.

Помимо производства, различия между элитной и утилитарной категориями прослеживаются и в сфере распространения. Не вызывает сомнений, что, будучи парадной керамикой, принадлежавшей элите, поли-хромные сосуды не были предметом торговли или обмена, а перемещались между городами как дары. Таким образом, анализ распространения различных типов парадной керамики позволяет в определенной степени реконструировать политические границы и систему межцарских взаимоотношений. В этом смысле важно изучение локальных традиций («дворцовых школ» по определению Джозефа Болла). Несколько специфических локальных стилей можно четко идентифицировать как петенские.

Стиль кодексов. Эта группа насчитывает около 2000 сосудов. Росписи на них исполнены в манере, близкой постклассической Дрезденской рукописи (отсюда и название). Этот стиль существовал в позднекласси-ческую эпоху (VII—VIII вв.). Для него характерна черно-кремовая палитра. Археологические раскопки в Накбе (Северный Петен) продемонстрировали, что в этом городе располагались мастерские, в которых изготавливалась эта керамика141. Зона ее распространения была, несомненно, шире, чем окрестности Накбе, и включала, очевидно, северную часть Пе-тена. По мнению некоторых исследователей стиль кодексов можно отождествить со сферой политического влияния Калакмуля.

Стиль «Ик'». Эта группа получила свое название потому, что в ти-тулатуре на сосудах встречается эпитет ik' («достойный»). Этот титул встречается в надписях из городища Мотуль-де-Сан-Хосе (Центральный Петен, к западу от оз. Петен-Ица). К сожалению, все известные нам по-лихромные сосуды происходят из коллекций и музеев, а не из археологических раскопок. Однако петрологический анализ показал, что состав глины ваз стиля «Ик'» аналогичен посуде, найденной при обследовании Мотуль-де-Сан-Хосе142. В составе этого стиля выделяются пять групп

Раннеклассический стиль Наранхо, Несколько десятков сосудов, происходящих из различных контекстов, объединяются использованием одинаковой глины и цветовой палитры. В значительной части надписей на этих вазах упомянут правитель Наранхо Ах-Са' .

Хольмульский стиль. Этот четко локализованный стиль датируется кон. VII - VIII вв. Его характерной особенностью является и специфическая красно-оранжевая гамма на кремовом фоне. Основными формами сосудов являются вазы, блюда и тарелки-триподы. На керамике, принадлежащей к этому стилю, можно встретить три группы изображений: 1) так называемые «хольмульские танцоры» - танцующие молодые божества в богатых одеяниях с «крыльями»144 за спиной, иногда в сопровождении карликов; 2) изображения бакланов; 3) мифологические сцены в потустороннем мире (совет богов, обитатели преисподней и т.п.). Такая посуда производилась в мастерских царства Наранхо - в самом Наранхо, Хольмуле и Буэнависте. Каждая из этих «дворцовых школ» использовала различную композицию глины и краски, оставаясь в рамках общей тра

145

ДИЦИИ

Чернофоновая керамика. Зона производства этой керамики находилась в Петене к востоку от Тикаля по направлению к Наранхо, и, возможно, простиралась на север вплоть до Киналя146. Она отличается черным фоном, по которому шла роспись, выполненная в светлых тонах (кремовый или желтый).

Восточнопетенский стиль. По манере исполнения (черная роспись на кремовом фоне) сосуды этого стиля близки к стилю кодексов, но форма посуды, иконография и химический состав глины объединяют их в отдельную традицию. Судя по надписям, область ее распространения охватывала области на востоке Петена вдоль современной гватемальско-белизской границы, включая северную часть царства Наранхо, Шультун

147

И др.

Стиль «Тикалъского танцора». Этот стиль получил название по основному изобразительному мотиву - танцующей фигуре. Основная форма посуды этого стиля - блюда. Надписи на таких блюдах, как правило, отсутствуют. Исследования показывают, что этот стиль существовал вокруг Тикаля, видимо, включая и Вашактун148.

Общепризнанно, что политические центры не осуществляли никакого контроля за движением утилитарной керамики. Она, очевидно, обменивалась на местных рынках или распространялась через горизонталь

149 тные сети родственных связей и соседства . 1ем не менее, существует определенная корреляция и между утилитарной керамикой и территориально-политическими границами. В качестве примера можно привести картину из долины р. Белиз. Гончарная продукция из Буэнависты, Пакби-туна и Бэкинг-Пот и Бартон-Рамье демонстрирует, наряду с отличиями, ряд черт, сближающих их между собой и с Наранхо. В то же время при сравнении этих комплексов с керамикой других крупных городов позд-неклассического времени (Тикаль, Вашактун, Караколь и др.) четко видны существенные различия. По мнению Дж. Болла это не означает, что границы керамических сфер совпадали с политическими, а скорее свидетельствует, что «сферы могли представлять собой крупные очерченные социальные «вселенные» внутри которых происходило формирование и экспансия политических объединений»150.

Анализ распределения артефактов из так называемых престижных материалов (жад и другие поделочные полудрагоценные камни, морские раковины, редкие горные породы и т.д.) позволяет делать заключения о социальной и имущественной дифференциации, природе и уровне контроля элиты за торговлей и ремесленным производством и др.

Структура исследования. Выбор центральной исследовательской проблемы, определение целей и задач предопределили структуру диссертационного исследования.

Диссертация состоит из введения, в котором дается обоснование исследования, трех глав, в которых освещаются основные вопросы темы и заключения.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Беляев, Дмитрий Дмитриевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного анализа развития социально-политической организации майя Петена в I тыс. н. э. можно прийти к следующим выводам.

Во-первых, сложная социально-политическая организация формируется в Петене в VI-V вв. до н. э. на основе местных общин и общинных объединений. Ей, по-видимому, предшествовало развитие сложных общинных структур, в которых уже существовало лидерство и внутреннее ранжирование. Системы подобного типа известны по всей Мезоамерике, а также в Старом Свете, но стали объектом внимания исследователей совсем недавно1.

Первым типом надобщинной организации были простые вождества, ранее всего сложившиеся в Северном Петене. На протяжении этого времени именно Северный Петен, в частности «долина Мирадора», являлся наиболее развитым районом региона. Скудость источников не позволяет предположить каким путем шло сложение вождеств, было ли это связано с торговлей и внешними контактами или войной. О развитии простых вождеств в Петене можно судить по следующим признакам: а) появление института наследственных вождей, следствием чего становится формирование наследственных статусов; б) сложение новой идеологии, с одной стороны отражающей выделение элиты, а с другой ориентированной на консолидацию общества. Отсутствие данных по поселенческой иерархии не позволяет использовать такой важный критерий вождеств, как уровень иерархической сложности.

Эволюция институтов власти и управления в доклассический период продолжилась объединением простых вождеств в сложные в Ш-И вв. до н. э. На этом этапе в Петене появляются большие протогородские поселения с монументальной архитектурой (Эль-Мирадор, Накбе, Вашак-тун, Калакмуль). Можно уверенно говорить о существовании двух наиболее сильных сложных вождеств с центрами в Эль-Мирадоре и Вашактуне. Археологические данные свидетельствуют об интенсификации войны.

Во-вторых, переход к государственности в Петене начинается на рубеже I тыс. до н. э. - I тыс. н. э. Этот процесс достаточно сложно реконструируется по археологическим источникам, которые в данном случае ограничены. Происходят важные изменения в идеологии, фокус которой смещается к фигуре сакрализованного правителя как посредника между мирами, обеспечивающего безопасное существование мироздания. Элементы этих представлений присутствуют уже в вождествах, но в полной мере они реализуются в классический период. Важнейшим индикатором структурных изменений, произошедших в начале I тыс. н. э. является распространение иероглифической письменности и появление царских надписей, которые являются наиболее существенной характеристикой классического периода. К этому же времени (I в. н. э.) относит начало «династического периода» и традиция классического периода.

Одним из синхронных с этим феноменов является реструктуризация обществ Петена, сопровождавшаяся потерей власти одними и группами и возвышением других. В I—II вв. н. э. наблюдается упадок таких древних центров, как Эль-Мирадор и Накбе, и переход доминирования к более молодым. Чуть позже похожие события происходят в Вашактуне, где ядро города переходит в другую архитектурную группу, а старое забрасывается.

В-третьих, основной формой социально-политической организации майя Петена в классический период являлось царство, состоявшее из нескольких областей, объединенных вокруг столицы. Во главе царств стояли династии наследственных царей, которые были сакрализованы. Внутри царств имелась иерархия городских поселений, выполнявших роль узлов в системе власти и управления.

Можно выделить следующие основные признаки структуры царств майя Петена классического периода: 1) сложный административный аппарат, должности в котором передавались по наследству, при существенной автономии общин; 2) сложная социальная стратификация; 3) идеология, постулировавшая божественное происхождение царских династий и высшей знати; 4) контроль элиты над внешним обменом, добычей, обработкой и распределением престижных материалов. Важнейшую роль во внутренней интеграции общества играли сети каналов дарообмена, иерархическим образом связывавшие общинников, мелкую знать, высшую знать и царя.

Такая распространенная характеристика государственной организации, как иерархия уровней принятия решений с трудом может быть применена для майя. Хотя археологами обычно отмечается трех- или четырехступенчатая иерархия поселений, действительная картина могла зависеть от множества факторов. Однако, для определения государства очень важно существование звеньев административной системы, искусственно созданных центральной властью. Государственный характер классического общества майя также подтверждается наличием аппарата управления, состоявшего из специальных должностных лиц (ах'-шаном). Специализация внутри аппарата отсутствовала, не было четкого разделения между гражданской и военной иерархией. К сожалению наши источники чрезвычайно бедны в отношении сведений о социально-экономических отношениях внутри майяских царств (дань, подношения и т.д.).

Я полагаю, что термин «город-государство» не может использоваться для характеристики политий классического периода. Ни по внутренней организации (два или три уровня городских поселений), ни по размерам (от 2000 до 6400 км2), ни по населению (несколько сот тысяч человек) они не могут считаться «городами-государствами». Первые древнемайяские царства возникли в начале I тыс. н. э. из сложных вождеств, объединявших несколько территориальных единиц низшего порядка (ранее - независимых вождеств). Таким образом, у майя политии, включавшие только одну территориальную общину, существовали лишь на самых ранних этапах социально-политической эволюции.

Более того, представляется, что ценность понятия «город-государство» как универсального для архаических обществ может быть оспорена. «Город-государство» имеет слишком специфическое значение для обозначения широкой категории небольших политий, возникающих на ранних этапах истории. Термин «номовое государство» на настоящий момент кажется более адекватным, а «город-государство» является лишь одной из разнообразных форм этой категории.

Предельным уровнем социально-политической интеграции в Пете-не в I тыс. н. э. являлась держава - объединение во главе с крупным могущественным царством, верховенство которого признавали многочисленные зависимые политии, обязанные ему военной помощью и, может быть, данью. История большей части классического периода строится вокруг возникновения, борьбы и столкновения двух таких держав -Тикаль-ской и Калакмульской.

Тикальская держава выросла в начале V в. н. э. из объединения пе-тенских царств и просуществовала до 562 г. В период своего апогея она охватывала значительную часть зоны низменностей и выходила за пределы собственно Петена. Тикальские цари имели дипломатические и торговые отношения с Каминальхуйу в горной Гватемале и поддерживали активные контакты с Теотиуаканом. Широкое распространение в IV-V вв. синкретического «майя-теотиуаканского» стиля отражает стремление власти и элиты утвердить свои позиции и порвать со старыми структурами, имевшими общинные корни.

Калакмульская держава изначально сформировалась как противник Тикальской, и в 562 г. ей удалось разбить последнюю. После этого в области низменностей на 130 лет (562-695 гг.) утвердилось владычество Калакмуля. Заманчиво было бы видеть в борьбе Калакмуля и Тикаля отражение «майяской реакции» на идеологические новвведения, связанные с Теотиуаканом, а в царях Калакмуля видеть ревнителей майяской традиции, но это вряд ли верно. Несмотря на большие размеры, по структуре Калакмульская держава ничем не отличалась от своей предшественницы.

Майяские державы характеризуются теми же признаками, что и державы Старого Света: самостоятельность зависимых правителей, передача их власти по наследству при утверждении верховным царем, необходимость постоянно поддерживать границы при помощи карательных походов и т.д. Специфически майяской чертой является, видимо, опора верховного царя на сильнейшего из своих вассалов, что способствовало развитию многоядерности держав. Скорее всего, на уровне держав также важную роль играл дарообмен между верховным царем и его вассалами, но это еще не раскрытая тема.

После поражения Калакмульской державы в очередной войне с Ти-калем в конце VII в. в Петене формируется несколько объединений, охватывающих достаточно четко выделенные районы: Калакмуль в Северном Петене, Тикаль в Центральном и Наранхо в Восточном, аналогичные процессы происходили в других регионах области майя, например, в Пе-тешбатуне, где агрессивное царство средних размеров было создано Дос-Пиласом . Общей характеристикой таких политий является локализован-ность, большая внутренняя интеграция и все большее возвышение верховного царя над зависимыми правителями. Фактически перед нами ядра держав, не обросшие периферией. Материалы из Центрального и Восточного Петена говорят о существовании в этих районах тенденции к централизации и превращению их в полноценные региональные царства. Однако ни в одном регионе этот процесс не завершился, так как был прерван кризисом, разразившимся в терминальный классический период (830-1000 гг. н. э.).

Все вышесказанное позволяет охарактеризовать майяские политии классического периода как ранние государства. В рамках теории нелинейной эволюции я понимаю раннее государство как один из возможных вариантов эволюции сложных иерархических социально-политических систем. Не существует предзаданности перехода от раннего государства к зрелому, скорее они являются двумя родственными, но различными социально-политическими и культурными формами, фундаментальное различие между которыми лежит в соотношении «территориальных» и «родственных» связей. Под последними подразумевается не только организация населения, но вся совокупность отношений, формирующих институты власти и управления в данном обществе. У майя этому может соответствовать появление в VII - начале VIII вв. низшего административного звена - групп общин. Однако даже этот «искусственный» институт, судя по имеющимся данным, функционировал по традиционному принципу и должности в нем по-прежнему передавались по наследству.

Итак, раннее государство это тип иерархической общественной организации, характеризующийся сложной социальной стратификацией и наличием профессионального административного аппарата при преобладании в структуре общества родственных связей. Такая интерпретация о основана на идеях X. Классена и П. ван де Вельде и Д.М. Бондаренко .

Что обусловило развитие древних майя по этой модели? Почему процессы эффективной централизации оказались блокированы? О том, что это именно так, говорит приведенный выше пример: даже искусственно созданная структура управления в виде «малых центров» не превратилась в административный аппарат, существующий в зрелых государствах. Это свидетельствует об устойчивости той матрицы, которая лежала в основе раннегосударственной организации у майя. По-видимому, в данном случае объяснение следует искать в цивилизационной модели. Как показали исследования последних лет в основе мировидения и идеологии майя в доклассический и классический периоды лежал культ предков4. Следовательно, идеальное общество должно было представляться в виде большого «конического клана», на вершине которого стоял царь, а у основания - простые общинники, хотя в действительности все было гораздо сложнее. Все властные отношения имели в высшей степени персональный характер, например, титул y-ah' la («его царь», то есть вассал) выражает отношения не между двумя структурами, а между двумя индивидами. То же самое можно сказать и о других титулах, в частности об ах'-шаноме. В такой ситуации единственным путем обеспечить надежную внутреннюю социально-политическую интеграцию был экстенсивный: расширение сети дарообмена и создание иерархии владений родственников царского дома.

Исходя из вышеизложенных выводов, можно наметить основные нерешенные проблемы и, сответственно, перспективы исследования.

Во-первых, за рамками данной работы остался кризис (коллапс) классической цивилизации. Несмотря на большое число предложенных концепций, эта проблема также далека от разрешения, как и полвека назад. В последнее время все более распространенными стали многомерные модели, предполагающие взаимодействие нескольких факторов5. С другой стороны, появилось целое направление, изучающее кризис в рамках отдельных регионов6. Очевидно, что построение моделей кризиса должно опираться на модель предыдущего развития. Поэтому, используя предложенную нами выше модель, можно попытаться наметить гипотетические узловые точки социально-политического аспекта кризиса в Петене.

Как уже говорилось, эффективная централизация в классическом обществе майя блокировалась цивилизационными механизмами, прежде всего культом предков. Решение этих противоречий было возможно только экстенсивным путем - расширением сети дарообмена и созданием иерархии владений родственников царского дома. Однако эта стратегия имела свои пределы. Усиленное движение даров вниз на определенном этапе приводило к рассредоточению престижных объектов в широких слоях общества. Параллельно с этим шло усиление местных династов, постпенно отдалявшихся от своих старших родичей. На определенном моменте происходило совпадение этих двух факторов, котрое вело к политической дезинтеграции. Последняя, несомненно, имела место не только в Петене, но и в Белизе и в Копане.

Данная гипотеза задает два основных направления для дальнейшего исследования: изучение редистрибуции и роли дарообмена в классическом обществе и тщательный анализ династической истории в региональных системах.

Во-вторых, главной проблемой в изучении формирования и развития сложной социально-политической орагнизации у майя является то, что мы имеем модель того как складывались вождества и ранние государства в I тыс. н. э., но не можем объяснить почему эти процессы происходили. Причиной этого является малый масштаб анализа. Такой социо-культурный феномен, как сложение государства и, шире, сложного общества, не может быть адекватно понят в рамках только одного региона и одного общества. Это явление макрорегиональное, требующее иного осмысления, иных подходов, иных принципов постановки проблем.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Беляев, Дмитрий Дмитриевич, 2001 год

1. Кнорозов Ю.В. Иероглифические рукописи майя. Л., 1975.

2. Ланда Д. де. Сообщение о делах в Юкатане: Репринт, с изд. 1955 г. М., 1994.

3. Пополь Вух; Родословная владык Тотоникапана: Репринт, с изд. 1959 г. М., 1993.

4. Beetz С.Р., Satterthwaite L. The monuments and inscriptions of Caracol, Belize. Philadelphia, 1981.

5. Сое M.D. Maya Scribe and His World. New York, 1973.

6. Сое M.D. Classic Maya Pottery at Dumbarton Oaks. Washington, 1975.

7. Сое M.D. The Lords of Underworld. Washington, 1978.

8. Сое M.D. Old Gods and Young Heroes. Jerusalem, 1982.

9. Corpus of Maya Hieroglyphic Inscriptions. Cambridge (Mass.), 1977— 1999. Vol. 1-8.

10. Jones C., Satterthwaite L. The Monuments and Inscriptions of Tikal: The Carved Monuments. Philadelphia, 1982. (Tikal Reports; No. 33A).

11. Lista у memoria de los pueblos у parajes de los vecinos de la laguna del Peten, Guatemala, 1702 // Documentos para la historia indigena de Yucatan. Mexico. 1996. Т. 1: Idolatria у sublevacion.

12. Maler T. Explorations in the Department of Peten, Guatemala, and Adjacent Region: Topoxte; Yaxha; Benque Viejo; Naranjo. Cambridge (Mass.), 1908a. (Memoirs of Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology; Vol. 4, №2).

13. Maler Т. Explorations of the Upper Usumasinta, and Adjacent Region: Alter de Sacrificios; Seibal; Itzimte-Sacluk; Cancuen. Cambridge (Mass.), 1908b. (Memoirs of Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology; Vol. 4, №1).

14. Maler T. Explorations in the Department of Peten, Guatemala: Tikal. Cambridge (Mass.), 1911. (Memoirs of Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology; Vol.5, №1).

15. Maudslay A.P. Biologia Centrali-Americana: Archaeology. London, 1889-1902. Vol. 1-5.

16. The Maya Vase Book: A Corpus of Rollout Photos of Maya Vases. New York, 1989-2000. Vol. 1-6.

17. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance in Europe. Ramona (California), 1978.

18. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance in the United States. Ramona (California), 1980.

19. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance in Middle America. Berlin, 1984.

20. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance, Supplement 1. Berlin, 1987.

21. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance, Supplement 2. Berlin, 1989.

22. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance, Supplement 3. Berlin, 1991.

23. Mayer K.H. Maya Monuments: Sculptures of Unknown Provenance, Supplement 4. Graz, 1995.

24. Mayer K.H. Maya Miscellaneous Texts: Maya Miscellaneous Texts in British Museums. Graz, 1997.

25. Morley S.G. The Inscriptions of Copan. Washington, 1920. (Carnegie Institute of Washington; Publication 219).

26. Morley S.G. The Inscriptions of Peten. Washington, 1937-1938. Vol. 15. (Carnegie Institute of Washington; Publication 437).

27. Robicsek F., Hales D.M. The Maya Book of Dead: The Ceramic Codex. Charlottesville, 1981.

28. Robicsek F., Hales D.M. Maya Ceramic Vases from the Late Classic Period: The November Collection of Maya Ceramics. Charlottesville, 1982.

29. Tozzer A.M. A Preliminary Study of the Prehistoric Ruins of Tikal, Guatemala: A Report of the Peabody Museum Expedition, 1909-1910. Cambridge (Mass.), 1911. (Memoirs of Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology; Vol. 5, №2).

30. Tozzer A.M. A Preliminary Study of the Prehistoric Ruins of Nakum, Guatemala. Cambridge (Mass.), 1913. (Memoirs of Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology; Vol. 5, №3).1.. Литература

31. Аверкиева Ю.П. Разложение родовой общины и формирование раннеклассовых отношений в обществе индейцев северо-западного побережья Северной Америки // Труды института этнографии. М., 1961. Т.70. С.

32. Алаев Л.Б. Проблемы сельской общины в классовых обществах // Вестник древней истории. 1977. №2. С.99-110.

33. Альтернативные пути к ранней государственности / Отв. ред. Н.Н. Крадин, В.А. Лынша. Владивосток, 1995.

34. Альтернативные пути к цивилизации / Под ред. Н.Н. Крадина, А.В. Коротаева, Д.М. Бондаренко, В.А. Лынши. М., 2000.

35. Амброзино Дж. Н. Внешние контакты между общетсвами и возникновение государства // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 1995. С.69-76.

36. Артемова О.Ю. Эгалитарные и неэгалитарные первобытные общества // Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития. М., 1991. 4.1. С.44-91.

37. Артемова О.Ю. Первобытный эгалитаризм и ранние формы социальной дифференциации // Ранние формы социальной стратификации: Генезис, историческая динамика, потестарно-политические функции / Отв. ред. В.А. Попов. М., 1993. С.40-70.

38. Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития / Под ред. А.В. Коротаева, В.В. Чубарова. М., 1991. 4.1-2.

39. Белков П.Л. Социальная стратификация и средства управления в доклассовом и предклассовом обществе // Ранние формы социальной стратификации: Генезис, историческая динамика, потестарно-политические функции / Отв. ред. В.А. Попов. М., 1993. С.71-97.

40. Белков П.Л. Вожди и бигмены (о механизмах становления вождест-ва) // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 19956. С. 126-139.

41. Белков П.Л. Раннее государство, предгосударство, протогосударст-во: игра в термины? // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 19956. С.165-187.

42. Белков П.Л. «Эпос миграций» в системе атрибутов традиционной власти // Символы и атрибуты власти: генезис, семантика, функции. СПб, 1996. С.63-71.

43. Беляев Д.Д. Миф о близнецах у древних майя // Латинская Америка. 1996. №12. С.81-90.

44. Беляев Д.Д. Борьба Тикаля и Наранхо за гегемонию: «Первая Пе-тенская война» // Развитие цивилизации и Новый Свет: Первые Кнорозовские чтения. Материалы научной конференции 20-21 октября 1999 г. М., 1999. С.54-57.

45. Беляев Д.Д. «Лунная серия» в иероглифических надписях майя // Развитие цивилизации в Новом Свете. М., 2000а. С. 167-184.

46. Беляев Д.Д. Раннее государство у майя классического периода: эпиграфические и археологические данные // Альтернативные пути к цивилизации. М., 20006. С. 186-196.

47. Беляев Д.Д., Пакин А.В. Перспективы компаративного исследования общества майя Петена по материалам классического и постклассического периодов // Американские индейцы: перспективы и ретроспективы исследования. М., в печати.

48. Березкин Ю.Е. Мочика. Цивилизация индейцев Северного побережья Перу в I-VII вв. Л., 1983.

49. Березкин Ю.Е. Инки. Исторический опыт империи. Л., 1991.

50. Березкин Ю.Е. Вождества и акефальные сложные общества: данные археологии и этнографические параллели // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 1995а. С.62-78.

51. Березкин Ю.Е. Модели среднемасштабного общества: Америка и древнейший Ближний Восток // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 19956. С.94-104.

52. Березкин Ю.Е. Америка и Ближний Восток: формы социополитической организации в догосударственную эпоху // Вестник древней истории. 1997. №2. С.3-24.

53. Березкин Ю.Е. Еще раз о горизонтальных и вертикальных связях в структуре среднемасштабных обществ // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.259-264.

54. Берент М. Безгосударственный полис: раннее государство и древнегреческое общество // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.235-258.

55. Берзин Э.О. Юго-Восточная Азия до XIII века. М., 1995.

56. Большаков А.О. Древнеегипетская скульптура и «Хорово имя» // Вестник древней истории. 2000. №2. С.73-87.

57. Бондаренко Д. М. Становление государственного общества: Первый вызов вечной проблеме в постсоветской этнологии // Восток. 1993. №5. С. 194-209.

58. Бондаренко Д.М. Бенин накануне первых контактов с европейцами: Человек. Общество. Власть. М., 1995а.

59. Бондаренко Д.М. Мегаобщина как вариант структуры и типа социума // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 19956. С.139-150.

60. Бондаренко Д.М. Теория цивилизаций и динамика исторического процесса в доколониальной Тропической Африке. М., 1997.

61. Бондаренко Д.М. Концепция «раннего государства»: основные положения и попытка их оценки // Африка: общества, культуры, языки. (Материалы выездной сессии Научного совета, состоявшейся в Санкт-Петербурге 6-8 мая 1996 г.). М., 1998. С. 16-26.

62. Бондаренко Д.М. Многолинейность социальной эволюции и альтернативы государству // Восток. 1998, №1. С.195-202.

63. Бондаренко Д.М. «Гомологические ряды» социальной эволюции и альтернативы государству в мировой истории (постановка проблемы) // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000а. С. 198-206.

64. Бондаренко Д.М. Донмперский Бенин: формирование и эволюция системы социально-политических институтов: Дис. . д-ра ист. наук. М., 20006.

65. Бондаренко Д.М., Коротаев А.В. Политогенез, «гомологические ряды» и нелинейные модели социальной эволюции: к тестированию некоторых кросс-культурных гипотез // Общественные науки и современность. 1999. №5. С.129-140.

66. Бородатова А.А. Пантеон как отражение эволюции социальной структуры раннеклассового общества // Этническая культура: Динамика основных элементов. М., 1984а. С.25-38.

67. Бородатова А.А. Ритуалы древних майя // Советская этнография. 19846. №4. С.38-44.

68. Бородатова А.А. Изображения на керамике майя как историко-этнографический источник // Исторические судьбы американских индейцев: Проблемы индеанистики. М., 1985. С.64-84.

69. Бородатова А.А. Танец в центре мира (заметки о граффити Тикаля) //Американские индейцы: новые факты и интерпретации. М., 1996. С. 167-221.

70. Бородатова А.А., Кожановская И.Ж. Протосистема родства майя: попытка реконструкции // Алгебра родства. Родство. Системы родства. Системы терминов родства. СПб., 1995. Вып. 1. С.58-81.

71. Васильев Л.С. Феномен власти-собственности. К проблеме типологии докапиталистических структур // Типы общественных отношений на Востоке в средние века / Отв. ред. Л.Б. Алаев. М., 1982, С.60-99.

72. Васильев Л.С. Древний Китай. Т.1: Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.). М., 1995.

73. Васильев JI.С. Восток и Запад в истории (основные параметры проблематики) // Альтернативные пути к цивилизации. М, 2000а. С.96-114.

74. Волков С.В. Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке. М., 1999.

75. Гуляев В.И. Новые данные о происхождении цивилизации майя // Советская археология. 1966. №3. С. 17-31.

76. Гуляев В.И. Некоторые вопросы становления классового общества у древних майя // Советская этнография. 1969. №4. С.86-98.

77. Гуляев В.И. Атрибуты царской власти у древних майя // Советская археология. 1972а. №3. С.116-134.

78. Гуляев В.И. Древнейшие цивилизации Месоамерики. М., 19726.

79. Гуляев В.И. Проблема становления царской власти у древнейших майя // Становление классов и государства. М., 1976. С.191-248.

80. Гуляев В.И. Города-государства майя. (Структура и функции города в раннеклассовом обществе). М., 1979.

81. Гуляев В.И. Забытые города майя: Проблемы искусства и архитектуры. М., 1984.

82. Гуляев В.И. Типология и структура древних государств Месоамерики // Исторические судьбы американских индейцев: Проблемы индеанистики. М., 1985. С. 52-64.

83. Гуляев В.И. Структура власти в древнейших государствах Месоамерики: генезис и характер // От доклассовых обществ к раннеклассовым. М., 1987а. С. 105-119.

84. Гуляев В.И. Майя: Закат великой цивилизации // Природа. 19876. №6. С.54-64.

85. Гуляев В.И. Экология и урбанизм в доиспанской Мезоамерике // Экология американских индейцев и эскимосов: Проблемы индеани-стики. М„ 1988. С. 157-179.

86. Гуляев В.И. Государственная идеология древних майя: (К вопросу о культе царских предков) // Проблемы археологии и древней истории стран Латинской Америки. М., 1990а. С.155-185.

87. Гуляев В .И. Иерархия общинных структур и ее археологическое отражение (по материалам доиспанской Мезоамерики) // Проблемы изучения древних поселений в археологии (социологический аспект). М., 19906. С.32-68.

88. Гуляев В.И. Скипетр и держава: К вопросу о царской власти у древних майя // Вестник древней истории. 1993. №4. С.45-60.

89. Данилова Л.В., Данилов В.П. Проблемы теории и истории общины // Община в Африке: проблемы типологии. М., 1982. С.9-59.

90. Дьяконов И.М. О площади и составе населения шумерского «города-государства» // Вестник древней истории. 1950. №2. С.77-93.

91. Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй древнего Двуречья: Шумер. М., 1959.

92. Дьяконов И.М. Община на Древнем Востоке в работах советских исследователей // Вестник древней истории. 1963. №1. С. 16-34.

93. Дьяконов И.М., Якобсон В.А. «Номовые государства», «территориальные царства», «полисы» и «империи». Проблемы типологии // Вестник древней истории. 1982. №2. С.3-16.

94. Дьяконов И.М., Якобсон В.А. Гражданское общество в древности // Вестник древней истории. 1998. №1. С.22-29.

95. Дэвлет Е.Г. Центральноамериканские элитные художественные изделия из камня // Развитие цивилизации в Новом Свете. М., 2000а. С.99-114.

96. Дэвлет Е.Г. Художественные изделия из камня индейцев Центральной Америки. М., 20006.

97. Ершова Г.Г. Лирика древних майя // Латинская Америка. 1982. №9. С.108-133.

98. Ершова Г.Г. Формула возрождения // Латинская Америка. 1984. №5. С.124-136.

99. Ершова Г.Г. Формула возрождения // Латинская Америка. 1984. №6. С.118-131.

100. Ершова Г.Г. Иероглифические тексты майя как историко-этнографический источник (этносемиотический анализ текстов майя классического периода): Дис. . канд. ист. наук. Л., 1985.

101. Ершова Г.Г. Заупокойные надписи майя // Древние системы письма: Этническая семиотика. М., 1986. С.152-181.

102. Ершова Г.Г. Победные тексты майя // Латинская Америка. 1987. №1. С.121-131.

103. Ершова Г.Г. Об истоках мексиканского мурализма // Латинская Америка. 1995. №3. С.96-104.

104. Зак С.Д. Методологические проблемы развития сельской поземельной общины // Социальная организация народов Азии и Африки. М., 1975. С.233-311.

105. Ионов И.Н. Понятие и теория локальных цивилизаций: проблема историографического приоритета// Цивилизации. М., 1997. Вып. 4. С.136-152.

106. История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. 1. Месопотамия. М., 1983.

107. История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. 4.2. Египет и Передняя Азия. М, 1988.

108. Источниковедение истории Древнего Востока / Под ред. В.И. Кузищина. М., 1984.

109. Карнейро Р. Процесс или стадии: ложная дихотомия в исследовании истории возникновения государства // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.84-94.

110. Кинжалов Р.В. Искусство древних майя. М., 1968.

111. Кинжалов Р.В. Культура древних майя. JL, 1971.

112. Кинжалов Р.В. Пять лет археологии майя // Стингл М. Тайны индейских пирамид. М., 1982. С.234-247.

113. Кинжалов Р.В. Орел, кецаль и крест. Очерки по культуре Мезоаме-рики. СПб., 1991.

114. Классен Х.Дж.М. Проблемы, парадоксы и перспективы эволюционизма // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.6-23.

115. Клейн JI.C. Археологические источники. Л., 1978.

116. Кнорозов Ю.В. Древняя письменность центральной Америки // Советская этнография. 1952. №3. С.100-118.

117. Кнорозов Ю.В. Краткие итоги изучения древней письменности майя в Советском Союзе, М., 1955а.

118. Кнорозов Ю.В. Письменность древних майя: (опыт расшифровки) // Советская этнография. 19556. №1. С.94-125.

119. Кнорозов Ю.В. Система письма древних майя. М., 1955в.

120. Кнорозов Ю.В. Проблема изучения иероглифической письменности майя // Вопросы языкознания. 1957. №5. С.73-81.

121. Кнорозов Ю.В. Письменность индейцев майя. М.; Л., 1963.

122. Кнорозов Ю.В. Заметки о календаре майя: Общий обзор // Советская этнография. 1971а. №2. С.77-80.

123. Кнорозов Ю.В. Заметки о календаре майя: Общий обзор // Советская этнография. 19716. №3. С.33-39.

124. Кнорозов Ю.В. Заметки о календаре майя: 365-дневный год // Советская этнография. 1973. №1. С.70-80.

125. Кнорозов Ю.В. Заметки о календаре майя: Монумент Е в Трес-Сапотес // Латинская Америка. 1973. №6. С.81-90.

126. Кнорозов Ю.В. «Сообщение о делах в Юкатане» Диего де Ланда как историко-этнографический источник // Ланда Д. де. Сообщение о делах в Юкатане. М., 1994. 2-е изд. С.3-96.

127. Кнорозов Ю.В., Гуляев В.И. Заговорившие письмена // Наука и жизнь. 1979. №2. С.52-57.

128. Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. Правитель и полководец из «Брода Ягуара» // Латинская Америка. 1982. № 6. С. 112-122.

129. Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. Прорицание жреца // Латинская Америка. 1983а. №3. С. 123-137.

130. Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. Жрецы-астрономы майя // Латинская Америка. 19836. №6. С.127-137.

131. Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. Надписи майя на керамических сосудах // Древние системы письма: Этническая семиотика. М., 1986. С.114-151.

132. Кнорозов Ю.В., Ершова Г.Г. Победные тексты майя // Проблемы археологии и древней истории стран Латинской Америки. М., 1990. С. 186-207.

133. Ковалевски С. Циклические трансформации в северо-американской доистории // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С. 171— 185.

134. Ковалевски С., Николас JL, Финстеи J1. и др. Региональные структурные преобразования от вождества к государству в долине Оаха-ка, Мексика // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 1995. С.128-138.

135. Коротаев А.В. Горы и демократия: к постановке проблемы // Альтернативные пути крайней государственности. Владивосток, 1995а. С.77-93.

136. Коротаев А.В. «Апология трайбализма»: Племя как форма социально-политической организации сложных непервобытных обществ // Социологический журнал. 19956, №4. С.68-86.

137. Коротаев А.В. От вождества к племени? Некоторые тенденции эволюции политических систем Северо-Восточного Йемена за последние две тысячи лет // Этнографическое обозрение. 1996. №2. С.81-91.

138. Коротаев А.В. Сабейские этюды: Некоторые общие тенденции и факторы эволюции сабейской цивилизации. М., 1997а.

139. Коротаев А.В. Факторы социальной эволюции. М., 19976.

140. Коротаев А.В. Племя как форма социально-политической организации сложных непервобытных обществ (в основном по материалам Северо-Восточного Йемена) // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.265-291.

141. Коротаев А.В., Крадин Н.Н., Лынша В.А. Альтернативы социальной эволюции (вводные замечания) // Альтернативные пути к цивилизации. М.,2000. С.24-83.

142. Кочакова Н.Б. Города-государства йорубов. М., 1968.

143. Кочакова Н.Б. Рождение африканской цивилизации (Ифе, Ойо, Бенин, Дагомея). М., 1986.

144. КочаковаН.Б. Проблемы идеологии раннего государства переходного типа // Восток. 1994. №5. С. 22-32.

145. Кочакова Н.Б. Размышления по поводу раннего государства // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 1995. С. 153-164.

146. Крадин Н.Н. Ввведение. От однолинейного взгляда на происхождение государства к многолинейному // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 1995а. С.7-18.

147. Крадин Н.Н. Вождество: современное состояние и проблемы изучения // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 19956. С. 11-61.

148. Крадин Н.Н. «Раннее государство»: ключевые моменты концепции и основные моменты ее истории // Африка: общества, культуры, языки. (Материалы выездной сессии Научного совета, состоявшейся в Санкт-Петербурге 6-8 мая 1996 г.). М., 1998. С.4-15.

149. Крадин Н.Н. Империя хунну (структура общества и власти). Авто-реф. дис. . д-ра ист. наук. СПб., 1999.

150. Крадин Н.Н. Кочевники, мир-империи и социальная эволюция // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.314-336.

151. Куббель Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988.

152. Кулланда С.В. История древней Явы. М., 1992.

153. Кулланда С.В. Древнеяванское государство и проблема «деспотизма» в ранних обществах // Феномен восточного деспотизма: структура управления и власти. М., 1993. С.381-390.

154. Маретин Ю.В. Стадиальная типология общины // Тезисы докладов и сообщений XIV сессии межреспубликанского симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. М., 1972. Вып. 2.

155. Маретин Ю.В. Община соседско-большесемейного типа у минангкабау (Западная Суматра) // Социальная организация народов Азии и Африки. М., 1975. С.60-132.

156. Маретина С.А. К проблеме универсальности вождеств: о природе вождей у нага (Индия) // Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности. М., 1995. С.79-103.

157. Маркс К. Письмо П.В. Анненкову 28 декабря 1846 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений. 2-е изд. Т.29. М.

158. МассонВ.М. Первые цивилизации. Л., 1989.

159. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.

160. Мосс М. Очерк о даре. Форма и основание обмена в архаических обществах // Мосс М. Общества. Обмен. Личность: труды по социальной антропологии. М., 1996. С.83-222.

161. Община в Африке: проблемы типологии / С.А. Токарев (отв. ред.), Ю.М. Кобищанов (ред.-сост.). М., 1982.

162. Ольдерогге Д.А. Иерархия родовых структур и типы большесемей-ных домашних общин // Социальная организация народов Азии и Африки. М., 1975. С.6-19.

163. Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества: генезис и пути развития. Киев, 1989.

164. Павленко Ю.В. Человек и власть на Востоке // Феномен восточного деспотизма: Структура управления и власти. М., 1993. С.26-61.

165. Пакин А.В. В сердце «Края войны». Вопросы политической географии майя Центрального Петена в XVII в. // Развитие цивилизации в Новом Свете. М„ 2000. С.114-136.

166. Попов В.А. Этносоциальная история аканов в XVI-XIX веках: проблемы генезиса и стадиально-формационного развития этнополити-ческих организмов. М., 1990.

167. Ранние формы политической организации: от первобытности к государственности / Отв. ред. В.А. Попов. М., 1995.

168. Ранние формы социальной организации: генезис, функционирование, историческая динамика / Отв. ред. В.А. Попов СПб., 2000.

169. Ранние формы социальной стратификации: Генезис, историческая динамика, потестарно-политические функции / Отв. ред. В.А. Попов. М., 1993.

170. Ребрикова Н.В. Государство, община, класс в буддийских обществах Центрального Индокитая // Классы и сословия в докапиталистических обществах Азии. М., 1986. С.158-180.

171. Салинз М. Экономика каменного века. М., 1999.

172. Саутхолл Э. О возникновении государств // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С.130-136.

173. Следзевский И.В. Земледельческая община в Западной Африке: хозяйственная и социальная структура // Община в Африке: проблемы типологии. М., 1982. С.60-132.

174. Социальная организация народов Азии и Африки / Отв. ред. Д.А. Ольдерогге, С.А. Маретина. М., 1975.

175. Спенсер Ч. Политическая экономия становления первичного государства // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С. 137154.

176. Типы общественных отношений на Востоке в средние века / Отв. ред. Л.Б. Алаев. М., 1982.

177. Тюрин В.А. Типы социально-политической структуры средневековых обществ Юго-Восточной Азии // Типы общественных отношений на Востоке в средние века. М., 1982. С. 187-226.

178. Уилли Г.Р. Политическая жизнь древних майя // Вестник древней истории. 1991. №2. С.105-117.

179. Чайлд Г. Древнейший Восток в свете новейших раскопок. М., 1956.

180. Чегодаев М. Хор-Без-Глаза-На-Его-Челе (опыт интерпретации имени) // Развитие цивилизации и Новый Свет: Первые Кнорозовские чтения. Материалы научной конференции 20-21 октября 1999 г. М., 1999. С.46-49.

181. Шедел Р. Варианты протогосударственных обществ во временной последовательности // Альтернативные пути к ранней государственности. Владивосток, 1995. С.59-68.

182. Шэдел Р., Робинсон Д. Становление государства в доколумбовой Америке // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000. С. 155— 170.

183. Abrams Е.М. The evolution of plaster production and the growth of Co-pan Maya state // Arqueologia Mesoamericana: Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1995. T.2. P.193-208.

184. Adams R.E.W. Comments on the glyphic texts of the 'Altar Vase' // Social Process in Maya Prehistory / Ed. by N. Hammond. New York, 1977. P.412-420.

185. Adams R.E.W. Settlement patterns of the Central Yucatan and Southern Campeche regions // Lowland Maya Settlement Patterns. Albuquerque, 1981. P.211-257.

186. Adams R.E.W. Archaeological research at the Lowland Maya city of Rio Azul // Latin American Antiquity. 1990. Vol.1, №1. P.23-41.

187. Adams R.E.W. Rio Azul. An Ancient Maya City. Norman, 1999.

188. Adams R.E.W., Gatling J.L. Noreste del Peten: Un nuevo sitio у un тара aqueologico regional // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1964. Vol. 4. P.93-118.

189. Adams R.E.W., Jones R.C. Spatial patterns and regional growth among Maya cities // American Antiquity. 1981. Vol.46, №2. P.301-322.

190. Alternatives of Social Evolution / Ed. by N.N. Kradin, A.V. Korotayev, D.M. Bondarenko etc. Vladivostok, 2000.

191. The Ancient Maya / R.J. Sharer, ed. 5th ed. Stanford, 1995.

192. Andrews E.W. The early ceramic history of the Lowland Maya // Vision and Revision in Maya Studies. Albuquerque, 1990. P. 1-19.

193. Andrews E.W., Hammond N. Redefinition of the Swasey phase at Cuello, Belize // American Antiquity. Washington, 1990. V.54, №3. P.570-584.

194. The Archaeology of City-States. Cross-cultural Approaches / Ed. by D.L. Nichols and Т.Н. Charlton. Washington; London, 1995.

195. Archaic States / Ed. by G.M. Feinman and J. Marcus. Albuquerque, 1998.

196. Arnauld C. El comercio Clasico de obsidiana: Rutas entre tierras altas у tierras bajas en el Area Maya // Latin American Antiquity. 1990. Vol.1, №4. P.347-367.

197. Arnold J.F., Ford A. A statistical examination of settlement patterns at Tikal, Guatemala // American Antiquity. 1980. Vol.45, №4. P.713-726.

198. Artemova O.Yu. Initial stages of politogenesis // Civilizational Models of Politogenesis. Moscow, 2000. P.54-70.

199. Ashmore W. Some issues of method and theory in Lowland Maya settlement archaeology // Lowland Maya Settlement Patterns. Albuquerque, 1981. P.38-69.

200. Ashmore W., Wilk R.R. Household and community in the Mesoamerican past // Household and Community in Mesoamerican Past / Ed. by R.R. Wilk and W. Ashmore. Albuquerque, 1988. P. 1-27.

201. Aveni A.F., Hartung H. Uaxactun, Guatemala; Group E and similar assemblages: an archaeo-astronomical reconsideration // World archaeoas-tronomy. Cambridge, 1989. P.441-461.

202. Aveni A.F. and Hotaling L.D. Monumental inscriptions and the observational basis of Mayan planetary astronomy // Eighth Palenque Round Table, 1993 / M.J. Macri and J. McHargue, eds. San Fransisco, 1996. P.357-367.

203. Balcarcel B. Excavaciones en residencias preclasicas de Nakbe, Peten // XI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1998. Guatemala, 1999. P.337-351.

204. Balkansky A.K. Urbanism and early state formation in the Huamelulpan Valley of Southern Mexico // Latin American Antiquity. 1998. №1. P.37-76.

205. Ball J.W. Pottery, potters, palaces, and polities: Some socioeconomic and political implications of Late Classic Maya ceramic industry // Lowland Maya civlization in the eighth century A.D. Washington, 1993. P.243-272.

206. Ball J., Taschek J. Late Classic Lowland Maya political organization and central-place analysis // Ancient Mesoamerica. 1991. Vol.2, №2. P.149-165.

207. Barrales D. Nuevas perspectivas sobre la position у organization social de los escribas Mayas durante el Clasico Tardio. Ponencia presentada en la Tercera Mesa Redonda de Palenque, Palenque, Chiapas, 27 de junio -1 dejulio de 1999.

208. Barthel T. El complejo «emblema» // Estudios de cultura Maya. Mexico, 1968. T. 8. P.159-183.

209. Becker M.J. Ancient Maya houses and their identification: an evaluation of architectural groups at Tikal and inferences regarding their functions // Revista espanola de antropologia Americana. Madrid, 1982. Vol. 12. P.l 10-129.

210. Becker M.J. El patron de asentamiento en Tikal, Guatemala, у otros sitios mayas de las tierras bajas; implicaciones parael cambio cultural // Mayab. 1986. №2.P.7-21.

211. Beliaev D. Classic Lowland Maya (AD 250-900) // Civilizational Models of Politogenesis. Moscow, 2000a. P. 128-154.

212. Beliaev D. «Joint government» in Mesoamerican history // International Conference "Hierarchy and Power in the History of Civilizations" (Moscow, June 15-18, 2000). Abstracts. Moscow: Institute for African Studies, 2000. P. 13-14.

213. Berlin H. El glifo «emblema» en las inscripciones Mayas // Journal de la Societe des Americanistes. Paris, 1958. T.47. P. 111-119.

214. Blanton R.E. Monte Alban: Settlement Patterns at the Ancient Zapotec Capital. New York, 1978.

215. Blanton R.E. Beyond centralization: Steps toward a theory of egalitarian behavior in archaic states // The Archaic State. Albuquerque, 1998. P.135-172.

216. Blanton R.E., Feinman G.M., Kowalewski S.A. etc. Ancient Oaxaca. The Monte Alban State. Cambridge, 1999.

217. Blanton R.E., Feinman G.M., Kowalewski S.A. etc. A dual-processual theory for the evolution of Mesoamerican civilization // Current Anthropology. 1996. Vol. 37, №1. P.1-14, 73-86.

218. Blanton R.E., Kowalewski S.A., Feinman G.M. etc. Monte Alban's Hinterland, pt.l: Pre-Hispanic Settlement Patterns of the Central and Southern Parts of the Valley of Oaxaca, Mexico. Ann Arbor, 1982.

219. Bondarenko D.M., Korotaev A. V. Family size and community organization: a cross-cultural comparison // Cross-Cultural Research. 2000a. Vol. 34, No. 2. P.152-189.

220. Bondarenko D.M., Korotaev A.V. Introduction // Civilizational Models of Politogenesis. Moscow, 2000b. P.5-31.

221. Bondarenko D.M., Roese P.M. Pre-dynastic Edo: the independent local community government system and socio-political evolution // Eth-nographische-Archaologische Zeitschrift. 1998. Jg. 39, Ht.3. S. 367-372.

222. Bricker V. Evidence of double descent in inscriptions of Yaxchilan and Piedras Negras // Tercera Mesa Redonda de Palenque. Abstracts. Palenque, 1999. P.7.

223. Bullard W.R. Maya settlement patterns in Northeastern Peten, Guatemala // American Antiquity. 1960. Vol. 25, №3. P.355-372.

224. Butovskaya M.L. Biosocial preconditions for socio-political alternativity // Civilizational Models of Politogenesis. Moscow, 2000. P.35-53.

225. Campbell L. The Linguistics of Southern Chiapas. Provo, 1989.

226. Carlson J. On Classic Maya monumental recorded history // Third Palenque Round Table, 1978. Pt. 2. Austin, 1980. P.199-203.

227. Carneiro R. A theory of the origin of the state // Science. 1970. Vol. 169. P.733-738.

228. Carneiro R.L. The chiefdom: Precursor of the state // The Transition to Statehood in the New World. Cambridge etc., 1981. P.37-79.

229. Carneiro R.L. Cross-currents on the theory of state formation // American Ethnologist. 1987. Vol. 14. P. 756-770.

230. Carneiro R.L. What happened at the flashpoint? Conjectures on chiefdom formation at the very moment of conception // Chiefdoms and Chieftaincy in the Americas. Gainesville etc., 1998. P.18-42.

231. Carr R.F., Hazard J.E. Map of the Ruins of Tikal, El Peten, Guatemala. Philadelphia, 1961. (Tikal Reports; No. 11).

232. Carrasco R. La metropoli de Calakmul // Los Mayas. Mexico, 1998. P.373-385.

233. Carrasco R., Boucher S., Alvarez P. etc. A dynastic tomb from Campeche, Mexico: New evidence on jaguar Paw, a ruler of Calakmul // Latin American Antiquity. 1999. Vol. 10, №1. P.47-58.

234. Charlton Т.Н., Nichols D.L. The city-state concept: development and applications // The Archaeology of City-States. Washington; London, 1995. P.1-14.

235. Chase A.F. Cycles of time: Caracol in the Maya realm // Sixth Palenque Round Table, 1986. Norman, 1991. P.32-38.

236. Chase A.F. Maya archaeology and population estimates in the Tayasal-Paxcaman zone, Peten, Guatemala // Precolumbian Population History in the Maya Lowlands. Albuquerque, 1990. P. 149-165.

237. Chase A.F. Elites and the changing organization of Classic Maya society // Mesoamerican Elites: An Archaeological Assessment. Norman; London, 1994. P.30-49.

238. Chase A.F., Chase D.Z. The investigation of Classic Maya warfare at Caracol, Belize // Mayab. 1989. №5. P.5-18.

239. Chase A.F., Chase D.Z. More than kin and king: centralized political organization among the Late Classic Maya // Current Anthropology. 1996. Vol. 37. P.803-810.

240. Chiefdoms: Power, economy and ideology. Cambridge, 1991.

241. Chiefdoms and Chieftaincy in the Americas. Gainesville etc., 1998.

242. Chinchilla O., Houston S.D. Historia politica de la zona de Piedras Negras: Las inscripciones de El Cayo // VI Simposio de Investigaciones Arqueologicas en Guatemala. Guatemala, 1992. P. 63-70.

243. Civilizational Models of Politogenesis / Ed. by D.M. Bondarenko, A.V. Korotayev. Moscow, 2000.

244. Claessen H.J.M. The Early State: a structural approach // The Early State. The Hague etc., 1978. P.533-596.

245. Claessen H.J.M., Oosten J.G. Introduction // Ideology and the Formation of Early States. New York; Koln, 1996. P. 1-23.

246. Claessen H.J.M. Limited complexity. The Indian tribes of the Northwest coast // International Conference "Hierarchy and Power in the History of

247. Civilizations" (Moscow, June 15-18, 2000). Abstracts. Moscow: Institute for African Studies, 2000. P. 33.

248. Claessen H.J.M., and Van de Velde P. Introduction // Early State Dynamics / H.J.M. Claessen and P. Van de Velde (Eds.). Leiden, 1987. P. 3-25.

249. Clark J.E., Blake M. El origen de la civilization en Mesoamerica: Los Olmecas у los Mokaya del Soconusco, Chiapas, Mexico // El Preclasico о Formativo: avances у perspectivas. Mexico, 1989. P.385-403.

250. Clark J.E. Los antecedentes de la cultura olmeca // Los olmecas en Mesoamerica. Mexico; Madrid, n.d. P.31-41.

251. The Classic Maya Collapse / Ed. by T.P. Culbert. Albuquerque, 1973.

252. Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence /Ed. by T.P. Culbert. Cambridge, 1991.

253. Closs M.P. The dynastic history of Naranjo: the Early Period // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1984. T. 15. P.77-96.

254. Closs M.P. Dynastic history of Naranjo: the Late Period // Word and Image in Maya Culture: Explorations in Language, Writing and Representation. Provo, 1989. P.224-254.

255. Cobean R. La Oaxaquena, Veracruz: un centra olmeca menor en su contexto regional // Arqueologia Mesoamericana: Homenaje a William T. Sanders. Mexico,1995. T.2. P.37-61.

256. Сое M. D. The Khmer settlement pattern: a possible analogy with that of the Maya // American Antiquity. Salt Lake City, 1957. Vol. 22, №3. P.409-410.

257. Сое M. D. A model of ancient community structure in the Maya Lowlands // Southeastern Journal of Anthropology. 1965. Vol.21. P.97-114.

258. Сое M.D. Breaking the Maya code. New York, 1992.

259. Сое M.D. The Maya. 5th ed. London, 1995.

260. Сое M.D.Mexico. London, 1995.

261. Сое M.D., Kerr J. The Art of the Maya Scribe. New York, 1998.

262. Сое W.R. A summary of excavations and research at Tikal, Guatemala: 1956-61 //American Antiquity. 1962. Vol. 27, №3. P. 479-507.

263. Сое W.R. Tikal, Guatemala, and emergent Maya civilization // Science. 1965. Vol. 147, №3664. P.1401-1419.

264. Сое W.R. Tikal: a Handbook of the Ancient Maya Ruins. Philadelphia, 1967.

265. Сое W.R. Excavations in the Great Plaza, North Terrace and North Acropolis of Tikal. Philadelphia, 1990. Vol. 1-6. (Tikal Report; No. 14).

266. Сое W.R., Haviland W.A. Introduction to the Archaeology of Tikal. Philadelphia, 1982. (Tikal Report; No. 12).

267. Coggins C.C. Painting and Drawing Styles at Tikal: An Historical and Iconographical Reconstruction. Ph.D. diss., Harvard University. 1975.

268. Coggins C.C. A New Order and the role for the calendar: some charac-teritics of the Middle Classic Period at Tikal // Maya Archaeology and Ethnohistory. Austin, 1979a. P.38-50.

269. Coggins C.C. Teotihuacan at Tikal in the Early Classic // Actes de XLII Congres International des Americanistes. Paris, 1979b. T.8. P.251-269.

270. Coggins C.C. The shape of time: some political implications of a four-part figure // American Antiquity. 1980. Vol. 45, №4. P.729-739.

271. A Comparative Study of Thirty City-State Cultures. An Investigation Conducted by the Copenhagen Polis Centre / Ed. by M.H. Hansen. Copenhagen, 2000.

272. Cowgill G.L. Quantitative studies of urbanization at Teotihuacan // Mesoamerican Archaeology: New Approaches. Austin, 1974. P.363-396.

273. Cowgill G.L. Social differentiation at Teotihuacan // Mesoamerican Elites: An Archaeological Assessment. Norman; London, 1994. P.206-220.

274. Cowgill G.L. State and Society at Teotihuacan, Mexico // Annual Review of Anthropology. 1997. Vol. 26. P.129-161.

275. Crumley C.L. Heterarchy and the analysis of the complex societies // Heterarchy and the Analysis of the Complex Societies. Arlington, 1995. P.l-16.

276. Culbert T.P. The Lost Civilization: The Story of the Ancient Maya. New York, 1974.

277. Culbert T.P. The collapse of Classic Maya civilization // The Collapse of Ancient States and Civilizations / Ed. by N. Yoffee and G.L. Cowgill. Tucson, 1988a. P.69-101.

278. Culbert T.P. Political history and the decipherment of Maya glyphs // Antiquity. 1988b. Vol.62. P.135-152.

279. Culbert T.P. El desarrollo Maya temprano en Tikal, Guatemala // Los origenes de la civilizacion Maya / R.W. Adams (сотр.). Mexico, 1989. P.41-58.

280. Culbert T.P. Maya political history and elite interaction: a Summary View // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991a. P.311-346.

281. Culbert T.P. Polities in the northeast Peten, Guatemala // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991b. P.128-146.

282. Culbert T.P., Kosakowski L.J., Fry R.E. etc. The Population of Tikal // Precolumbian Population History in the Maya Lowlands. Albuquerque, 1990. P.103-121.

283. Dahlin B.H. A colossus in Guatemala: the Preclassic Maya city of El Mi-rador//Archaeology. 1984. Vol.37. P. 18-25.

284. Demarest A.A. Conclusiones у especulaciones // Mesoamerica. 1984a. Ano 5, cuaderno 7. P. 138-160.

285. Demarest A.A. Proyecto El Mirador de Harvard University, 1982-1983 // Mesoamerica. 1984b. Ano 5, cuaderno 7. P. 1-13.

286. Demarest A.A. Ideology in ancient Maya culture: the dynamics of galactic polities // Ideology and Pre-Columbian Civilizations / Ed. by A.A. Demarest and G.W. Conrad. Seattle, 1992. P. 135-158.

287. Demarest A.A. The Vanderbuilt Petexbatun regional archaeological project 1989-1994: Overview, history, and major results of a multidisci-plinary study of the Classic Maya collapse // Ancient mesoamerica. 1997. Vol. 8, №2. P.209-227.

288. Development and decline: the evolution of sociopolitical organization / Ed. by H.J.M. Claessen, P. van de Velde and M.E. Smith. South Headley, 1985.

289. Divale W.T. Living floor area and marital residence: a replication // Behavior Science Research, HRAF Journal of Comparative Studies. 1977. Vol.12, №2. P. 109-115.

290. Dozhdev D.V. Rome (8th 2nd centuries ВС) // Civilizational Models of Politogenesis / Ed. by D.M. Bondarenko, A.V. Korotayev. Moscow, 2000. P.255-286.

291. Dunning N.P., Kowalski J.K. Lords of the Hills: Classic Maya settlement patterns and political iconography in the Puuc region, Mexico // Ancient Mesoamerica. 1994. Vol. 5, №1. P.63-95.

292. Dutting D. On the astronomical background of Mayan historical events // Fifth Palenque Round Table, 1983. San Fransisco, 1985. P.261-274.

293. Earle Т.К. Chiefdoms in archaeological and ethnohistorical perspective // Annual Review of Anthropology. 1987. №16. P.287-309.

294. Earle Т.К. The Evolution of chiefdoms // Chiefdoms: Power, Economy, and Ideology. Cambridge etc., 1991. P.1-15.

295. Earle Т.К. How Chiefs Come to Power: The Political Economy in the Prehistory. Stanford, 1997.

296. Earle Т.К. Hawaiian Islands (AD 800-1824) // Civilizational Models of Politogenesis. Moscow, 2000. P.73-86.

297. The Early State / Ed. by H.J.M. Claessen and P. Skalnik. The Hague etc., 1978.

298. Early State Dynamics / Ed. by H.J.M. Claessen and P. van de Velde. Leiden, 1987.

299. Early State Economics / Ed. by H.J.M. Claessen and P. van de Velde. NewBrunswik; London, 1991.

300. Escobedo H.L. Arroyo de Piedra: Socio-political dynamics of a secondary center in the Petexbatun region // Ancient Mesoamerica. 1997. Vol. 8. P.307-320.

301. Fash W.L. Scribes, Warriors and Kings: The City of Copan and the Ancient Maya. New York, 1991.

302. Flannery K.V. The ground plans of archaic states // The Archaic State. Albuquerque, 1998. P. 15-57.

303. Flannery K.V., Marcus J. Early Formative Pottery of the Valley of Oax-aca. Ann Arbor, 1994.

304. Flannery K.V., Marcus J. Formative Mexican chiefdoms and the myth of the «Mother Culture» // Journal of Anthropological Archaeology. 2000. Vol. 19. P.1-37.

305. Fletcher L.A., Gann J.A. Calakmul, Campeche: Patron de asentamiento у demografia // Seis ensayos sobre antiguos patrones de asentamiento en el area Maya. Mexico, 1995. P.53-67.

306. Fried M. The Evolution of Political Society: An Essay in Political Economy. New York, 1967.

307. Folan W., del Rosario M. El estado de Calakmul, Campeche, у su contexto regional // Tercera Mesa Redonda de Palenque. Abstracts. Palenque, 1999. P.17-18.

308. Folan W.J., Marcus J., Pincemin S. etc. Calakmul: New data from an ancient Maya Capital in Campeche, Mexico // Latin American Antiquity. 1995. Vol.6, №4. P.310-334.

309. Ford A. Maya Settlement in the Belize River Area: Variations in Residence Patterns of the Central Maya Lowlands // Precolumbian Population History in the Maya Lowlands. Albuquerque, 1990. P. 167-181.

310. Ford A. Economic variations of ancient Maya residential settlements in the Upper Belize River area // Ancient Mesoamerica. 1991a. Vol. 2. P. 35-46.

311. Ford A. Problems with evaluation of population from settlement data: Examination of ancient Maya residential patterns in the Tikal-Yaxha intersite area // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1991b. T. 18. P.157-186.

312. Forsyth D. La arquitectura Preclasica en Nakbe: Un estudio comparativo de dos periodos // VI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1992. Guatemala, 1993. P. 131-141.

313. Freidel D. Maya warfare: an example of peer polity interaction // Peer Polity Interaction and Socio-Political Change. Cambridge, 1986. P.93-108.

314. Freidel D. Ideology in ancient Maya cultural evolution // Ideology and Pre-Columbian Civilizations / Ed. by A.A. Demarest and G.W. Conrad. Seattle, 1992. P. 115-134.

315. Freidel D., Scheie L. Kingship in the Late Preclassic Maya Lowlands: the instruments and places of royal power // American Anthropologist. New York, 1988. Vol.90. P.547-567'.

316. Freter A.C. Rural utulitarian ceramic production in the Late Classic period Copan Maya state // Arqueologia Mesoamericana: Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1995. T.2. P.209-229.

317. Fry R.E. The economics of pottery at Tikal, Guatemala: models of exchange for serving vessels // American Antiquity. 1979. Vol. 44. P.494-512.

318. Gaida M. Die Inschriften von Naranjo. Hamburg, 1983.

319. Gibson E.C. Inferred sociopolitical structure // A Consideration of the Early Classic Period in the Maya Lowlands. Albany, 1984. P. 161-174.

320. Graham J., Porter J. A cycle 6 Initial Series? A Maya boulde inscription of the first millenium ВС from Abaj Takalik // Mexicon. 1989. Vol. 11, №3. P.41-49.

321. Grube N. An investigation of the Primary Standard Sequence on Classic Maya ceramics // Sixth Palenque Round Table, 1986 / Ed. by V.M. Fields. Norman; London, 1986. P.223-232.

322. Grube N. Untersuchungen zur dynastischen Geschihte von Naranjo, El Peten, Guatemala // Zeitschrift fur Ethnologie. Berlin, 1989. Bd. 1. Ht. 1. S. 47-118.

323. Grube N. The Primary Standard Sequence on Chochola style ceramics // The Maya Vase Book: A Corpus of Rollout Photos of Maya Vases. New York, 1990. Vol. 2. P.320-330.

324. Grube N. Epigraphic research at Caracol, Belize // Studies in the Archaeology of Caracol, Belize / Ed. by D.Z. Chase and A.F. Chase. San Francisco, 1994. P. 83-122.

325. Grube N. Palenque in Maya world // Eighth Palenque Round Table, 1993 / M.J. Macri and J. McHargue, eds. San Fransisco, 1996. P. 1-13.

326. Grube N. The city-states of the Maya // A Comparative Study of Thirty City-State Cultures. An Investigation Conducted by the Copenhagen Polis Centre. Copenhagen, 2000a. P.547-565.

327. Grube N. Monumentos esculpidos e inscripciones jeroglificas en el triangulo Yaxha-Nakum-Naranjo // El sitio Maya de Topoxte: Investigaciones en una isla del lago Yaxha, Peten, Guatemala. Mainz am Rhein, 2000b. P.249-268.

328. Grube N., Martin S. Politica clasica maya dentro de una tradition mesoamericana: un modelo epigrafico de organization 'hegemonica' //

329. Modelos de entidades pollticas mayas. Primer seminario de Mesas Redondas de Palenque. Mexico, 1998. P. 131-146.

330. Guderjan Т.Н. An Archaeological Reconnaissance in Northwestern Belize // Mexicon. 1989. Vol. 11, №4. P.65-68.

331. Gutierrez M.E. Caracol, Altar 21: A reconsideration of the chronological framework and implications for the Middle Classic dynastic sequence // Mexicon. 1993. Vol. 15, №2. P.28-33.

332. Hammond N. The distribution of Late Classic Maya major ceremonial centres in the central area // Mesoamerican Archaeology: New Approaches. Austin, 1974. P.313-334.

333. Hammond N. Lubaantun, a Classic Maya Realm. Cambridge (Mass.), 1975.

334. Hammond N. Ancient Maya civilization. New Brunswik, 1981.

335. Hammond N. Settlement patterns in Belize // Lowland Maya Settlement Patterns / Ed. by W. Ashmore. Albuquerque, 1981. P. 157-186.

336. Hammond N. Inside the black box: defining Maya polity // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991. P.253-284.

337. Hammond N. The genesis of hierarchy: mortuary and offertory ritual in the Pre-Classic at Cuello, Belize // Social Patterns in Preclassic Mesoamerica. Dumbarton Oaks, 1999. P.49-66.

338. Hammond N., Clarke A., Robin C. Middle Preclassic buildings and burials at Cuello, Belize: 1990 investigations // Latin American Antiquity. 1991. Vol.2. P.352-363.

339. Hansen M.H. Introduction. The concepts of city-state and city-state culture // A Comparative Study of Thirty City-State Cultures. An Investigation Conducted by the Copenhagen Polis Centre. Copenhagen, 2000. P. 11-34.

340. Hansen R.D. Excavations in the Tigre Complex, El Mirador, Peten, Guatemala. Provo, 1990. (Papers of the New World Archaeological Foundation; No. 62).

341. Hansen R.D. An Early Maya Text from El Mirador, Guatemala. Washington, 1991.

342. Hansen R.D. Investigaciones arqueologicas en el sitio Nakbe: Los estu-dios recientes // VI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1992. Guatemala, 1993. P. 115-122.

343. Hansen R.D. Investigaciones arqueologicas en el norte del Peten de Guatemala Una mirada diacronica de los origenes Mayas // Campeche Maya Colonial. Campeche, 1994. P. 14-54.

344. Hansen R.D. Continuity and disjunction: the Pre-Classic antecedents of Classic Maya architecture // Function and Meaning in Classic Maya Architecture. Dumbarton Oaks, 1998. P.49-122.

345. Hansen R.D., Bishop R.L., Fahsen F. Notes on Maya Codex-Style ceramics from Nakbe, Peten, Guatemala // Ancient Mesoamerica. 1991. Vol. 2, №2. P.225-243.

346. Haviland W.A. Prehistoric settlement at Tikal, Guatemala // Expedition. Philadelphia, 1965. Vol.7, №3. P. 15-23.

347. Haviland W.A. Maya settlement patterns: a critical review // Archaeological Studies in Middle America. New Orleans, 1966, P.21-47. (Middle American Research Institute; Publication 26).

348. Haviland W.A. Stature at Tikal, Guatemala: implications for ancient Maya demography and social organization // American Antiquity. 1967. Vol. 32, №3. P.316-325.

349. Haviland W.A. Ancient Lowland Maya social organization // Middle American Research Institute Publication. New Orleans, 1968. №26. P.93-117.

350. Haviland W.A. A new population estimate for Tikal, Guatemala // American Antiquity. Salt Lake City, 1969. Vol.34, №3. P.429-433.

351. Haviland W.A. A note on the social organization of the Chontal Maya // Ethnology. 1970a. Vol. 9, №1. P.96-98.

352. Haviland W.A. Tikal, Guatemala and Mesoamerican urbanism // World Archaeology. 1970b. Vol.2, №2. P. 186-198.

353. Haviland W.A. Dynastic genealogies from Tikal, Guatemala: Implications for descent and political organization // American Antiquity. 1977. Vol. 42, №1. P. 61-67.

354. Haviland W.A. Dower houses and minor centers at Tikal, Guatemala: an investigation into the identification of the valid units in settlement hierarchies // Lowland Maya Settlement Patterns. Albuquerque, 1981. P.89-117.

355. Haviland W.A. Excavations in Small Residential Groups of Tikal: Groups 4F-1 and 4F-2. Philadelphia, 1985. (Tikal Reports; No. 19).

356. Haviland W.A. Musical Hammocks at Tikal: Problems with reconstructing household composition // Household and Community in Mesoamerican Past / Ed. by R.R. Wilk and W. Ashmore. Albuquerque, 1988. P.121-134.

357. Haviland W.A. The rise and fall of sexual inequality: Death and gender at Tikal, Guatemala // Ancient Mesoamerica. 1997. Vol. 8. P.1-12.

358. Haviland W.A., Moholy-Nagy H. Distinguishing the High and Mighty from the Hoi Polloi at Tikal, Guatemala // Mesoamerican Elites: an Archaeological Assessment. Norman; London, 1994. P.50-60.

359. Healy P.F. Excavations at Pacbitun, Belize: preliminary report on the 1986 and 1987 investigations // Journal of Field Archaeology. 1990. Vol. 17. P.247-262.

360. Healy P.F. The Ancient Maya ballcourt at Pacbitun, Belize // Ancient Mesoamerica. 1992. Vol. 3, №2. P.229-239.

361. Hellmuth N. Excavations begin at Maya site in Guatemala // Archaeology. 1972. Vol.22, №2. P.148-149.

362. Hellmuth N. Nakum: a Late Classic Maya Ruin // Archaeology. 1975. Vol.25, №4. P.270-272.

363. Hendon J.A. The Pre-Classic Maya compound as the focus of the social identity // Social Patterns in Preclassic Mesoamerica. Dumbarton Oaks, 1999. P.97-125.

364. Heterarchy and the Analysis of the Complex Societies / Ed. by R.E. Ehrenreich, C.L. Crumley and J.E. Levy. Arlington, 1995.

365. Household and Community in the Mesoamerican Past / Ed. by R.R. Wilk and W. Ashmore. Albuquerque, 1988.

366. Houston S.D. Problematic Emblem Glyphs: examples from Altar de Sac-rificios, El Chorro, Rio Azul, and Xultun // Research Reports on Ancient Maya Writing. 1986. №3.

367. Houston S.D. Appendix: Caracol Altar 21 // Sixth Palenque Round Table, 1986. Norman, 1991. P.38-43.

368. Houston S.D. Hieroglyphs and History at Dos Pilas: Dynastic Politics of the Classic Maya. Austin, 1993.

369. Houston S.D. The shifting now: aspect, deixis, and narrative in Classic Maya texts // American Anthropologist. 1997. Vol.99, №2. P.291-305.

370. Houston S.D., Stuart D. Resultados generales de los estudios epigraficos del Proyecto Petexbatun // Proyecto Arqueologico Regional Petexbatun: Informe preliminar # 2, Segunda temporada. Guatemala, 1990. P.568-578.

371. Houston S.D., Stuart D. Of gods, glyphs, and kings: divinity and ruler-ship among the Classic Maya//Antiquity. Г996. Vol. 70. P.289-312.

372. Houston S.D., Stuart D. The ancient Maya self. Personhood and portraiture in the Classic period // RES: Anthropology and Aesthetics. 1998. Vol. 33. P.73-102.

373. Houston S.D., Stuart D., Taube K. Image and text on the "Jauncy Vase" // The Maya Vase Book: A Corpus of Rollout Photos of Maya Vases. New York, 1992. Vol. 3. P.499-512.

374. Houston S.D., Escobedo H., Forsyth D., Hardin P., Webster D., and Wright L. On river of ruins: Explorations at Piedras Negras, Guatemala, 1997 //Mexicon. 1998. Vol. 20, №1. P. 16-22.

375. Ideology and the Formation of Early States. New York; Koln, 1996.

376. Inomata T. The last day of a fortified Classic Maya center. Archaeological investigations at Aguateca, Guatemala // Ancient Mesoamerica. 1997. Vol. 8, №2. P. 337-351.

377. Jefferson MacKinnon J. The nature of residential Tikal: a spatial analysis II Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1981. Vol. 13. P.223-249.

378. Johnson A.W., Earle T. The Evolution of Human Societies: From Foraging Groups to Agrarian State. Stanford, 1987.

379. Jones C. Inauguration dates of three Late Classic rulers of Tikal, Guatemala // American Antiquity. 1977. Vol.42, №1. P.28-60.

380. Jones C. The life and times of Ah Cacau, ruler of Tikal // Primer Simposio Mundial sobre Epigrafia Maya. Guatemala, 1987. P.107-120.

381. Jones C. Cycles of growth at Tikal // Classic Maya political history: Hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991. P. 102-127.

382. Justeson J.S., Norman W.M., Campbell L., Kaufman T. The foreign Impact on Lowland Maya Language and Script. New Orleans, 1985.

383. Justeson J.S., Kaufman T. A decipherment of Epi-Olmec writing II Science. 1993. Vol. 259. P.1665-1679.

384. Kaufman Т. El Proto-Tzeltal-Tzotzil. Fonologia comparada у diccionario reconstruido. Mexico, 1972.

385. Kaufman T.S., Norman W.M. An outline of Proto-Cholan phonology, morphology and vocabulary // Phoneticism in Mayan Hieroglyphic Writing / Ed. by J.S. Justeson and L. Campbell. New York, 1985. P. 77166.

386. Kelley D.H. Glyphic evidence for a dynastic sequence at Quirigua // American Antiquity. 1962. Vol. 27. P.323-335.

387. Kelley D.H. Deciphering the Maya Script. Austin, 1976.

388. Knorozov Yu.V. New data on the Maya written language // Journale de la Societe des Americanistes. 1956. T.45. P.209-217.

389. Knorozov Yu.V. The problems of study of the Maya hieroglyphic writing//American Antiquity. 1958. Vol.23, №3. P.284-291.

390. Knorozov Yu. V., Ershova G.G. An inscription on a sarcophagus at Palenque// Questions of Ethnic Semiotics: Forgotten Systems of Writing. M., 1988. P.43-53.

391. Korotayev A.V. The Chiefdom: Precursor of the Tribe? // Африка: общества, культуры, языки / Отв. ред. И.В. Следзевский, Д.М. Бондареико. М., 1998. С. 30-38.

392. Kowalewski S.A. The evolution of complexity in the Valley of Oaxaca // Annual Review of Anthropology. 1990. Vol. 19. P.39-58.

393. Kowalewski S.A., Feinman G.M., Finsten L., Blanton R.E., Nicholas L.M. Monte Alban's Hinterland, pt. 2: Pre-Hispanic Settlement Patterns in Tlacolula, Etla, and Ocotlan, the Valley of Oaxaca. Ann Arbor, 1989.

394. Kurjack E., Andrews E.W., V. Early boundary maintenance in Northwest Yucatan, Mexico // American Antiquity. 1976. Vol. 41, №3. P.318-325.

395. Kurjack E., Garza S.'Atlas arqueologico del estado de Yucatan. Mexico, 1981. Vol. 1.

396. Lacadena A. A new proposal for the transcription of the a-k'u-na/a-k'u-HUN-na title // Mayab. 1996. №10. P.46-49.

397. Lacadena A., Ciudad A. Reflexiones sobre la estructura politica Maya clasica // Anatomia de una civilization. Aproximaciones interdisciplinarias a la cultura Maya / Ed. por A. Ciudad, Y. Fernandez, J.M. Garcia etc. Madrid, 1998. P. 31-64.

398. Laporte J.P. Tikal у Teotihuacan en el Clasico Temprano: alternativas en su relation // Memorias del Primer Congreso Internacional de Mayistas: Mesas redondas. Arqueologa. Epigrafia. Mexico, 1992. P.320-343.

399. Laporte J.P. La region del sureste de Peten, Guatemala, en la arqueologia de las Tierras Bajas Centrales // Arqueologia Mesoamericana. Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1996. Vol. 2. P.137-168.

400. Laporte J.P., Fialko V. El preclasico de Mundo Perdido: algunos aportes sobre los origenes de Tikal // Laporte J.P., Valdes J.A. Tikal у Uaxactun en el Preclasico. Mexico, 1993. P.9-46.

401. Laporte J.P., Valdes J.A. Tikal у Uaxactun en el preclasico. Mexico, 1993.

402. Late Lowland Maya Civilization: Classic to Postclassic / Ed. by J.A. Sabloff, E.W. Andrews V. Albuquerque, 1986.

403. LeCount L.J. Polychrome pottery and political strategies in Late and Terminal Classic Lowland Maya society // Latin American Antiquity. 1999. Vol.10, №3. P.239-258.

404. Leventhal R.M. Southern Belize: an ancient Maya region // Vision and Revision in Maya Studies. Albuquerque, 1990. P.125-141.

405. Lopez Varela S.L. Analisis у clasificacion de la ceramica de un sitio Maya del Clasico: Yaxchilan, Mexico. Oxford, 1989.

406. Lounsbury F.G. The inscription on a Sarcophagus lid at Palenque // Primera Mesa Redonda de Palenque, Part II: A Conference on the Art, Iconography and Dynastic History of Palenque. Pebble Beach, 1974. P.5-19.

407. Love M.W. La Blanca у el Preclasico Medio en la Costa Pacifica // Arqueologia. 1990. №3. P.67-76.

408. Lowe G.W. Algunas aclaraciones sobre la presencia olmeca у Maya en el Preclasico en Chiapas // El Preclasico о Formativo. Avances у perspectivas. Mexico, 1989. P.363-383.

409. Lowe G.W. Los mixe-zoque como vecinos rivales de los mayas en las Tierras Bajas primitivas // Los origenes de la civilizacion maya. Mexico, 1992. P.219-274.

410. Lowland Maya Settlement Patterns / Ed. by W. Ashmore. Albuquerque, 1981.

411. Lucero L.J. Classic Maya Political Organization: a Review // Journal of World Prehistory. 1999. Vol. 13, №2. P.211-263.

412. MacLeod, В., Reents-Budet D. The art of calligraphy: image and meaning // Painting the Maya Universe: Royal Ceramics of the Classic Period. Durham and London, 1994. P. 106-163.

413. Maldonado R. Izamal-Акё, Cansahcab-Uci, sistemas prehispanicos del norte de Yucatan // Boletin de la Escuela de Ciencias Antropologicas de Yucatan. Merida, 1979. No. 36. P.33-44.

414. Maldonado R. Los sistemas de caminos del norte de Yucatan // Seis ensayos sobre antiguos patrones de asentamiento en el area Maya. Mexico, 1995. P.68-92.

415. Manzanilla L. El Estado teotihuacano // Arqueologia mexicana. 1998. Vol. 6, №6(32). P.22-31.

416. Manzanilla L., and Barba L. The study of activities in classic households: Two case studies from Coba and Teotihuacan // Ancient Mesoamerica. Vol. 1. P.41-49.

417. Marcus J. Territorial organization of the Lowland Classic Maya // Science. 1973. Vol. 180. P.911-916.

418. Marcus J. Emblem and State in the Classic Maya Lowlands: an Epi-graphic Approach to Territorial Organization. Washington, 1976.

419. Marcus J. Lowland Maya archaeology at the crossroads // American Antiquity. 1983. Vol. 48, №3. P.454-488.

420. Marcus J. The Inscriptions of Calakmul: Royal Marriage at a Maya City at Campeche, Mexico. Ann Arbor, 1987.

421. Marcus J. Mesoamerican Writing Systems: Propaganda, Myth, and History in Four Ancient Civilizations. Princeton, 1992.

422. Marcus J. Ancient Maya political organization // Lowland Maya Civilization in the Eighth Century A.D. Washington, 1993. P.l 11-183.

423. Marcus J. The peaks and valleys of ancient states: an extension of dynamic model // The Archaic State. Albuquerque, 1998. P.59-94.

424. Marcus J., Flannery K.V. Zapotec Civilization: How Urban Society Evolved in Mexico's Oaxaca Valley. London, 1996.

425. Martin S. Tikal's "Star War" Against Naranjo // Eighth Palenque Round Table, 1993 / M.J. Macri and J. McHargue, eds. San Fransisco, 1996. P.223-235.

426. Martin S. The painted king list: a commentary on codex-style dynastic vessels // The Maya Vase Book: A Corpus of Rollout Photos of Maya Vases. New York, 1997. Vol. 5. P.847-867.

427. Martin S. Middle Classic Tikal: Kings, Queens and Consorts. Unpublished manuscript, 1998.

428. Martin S. The Baby Jaguar: dynastic legitimation and matrilineal descent at Early Classic Tikal // Tercera Mesa Redonda de Palenque. Abstracts. Palenque, 1999a. P.32.

429. Martin S., Grube N. Maya superstates // Archaeology. 1995. №6. P.41-46.

430. Martin S., Grube N. Deciphering Maya politics // Scheie L., Grube N., Martin S. Notebook for the XXIInd Maya Hieroglyphic Forum at Texas. Austin, 1998.

431. Martin S., Grube N. Chronicle of Maya Kings and Queens. London, 2000.

432. Martinez G., Hansen R., Jacob J., Howell W. Nuevas evidencias de los sistemas de cultivo del Preclasico en la cuenca El Mirador // XI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1998. Guatemala, 1999. P.327-335.

433. Mathews P.L. Notes on the dynastic sequence of Bonampak, Pt. 1 // Third Palenque Round Table, 1978. Pt. 2. Austin, 1980. P.60-73.

434. Mathews P.L. Maya Early Classic monuments and inscriptions // A Consideration of the Early Classic Period in the Maya Lowlands. Albany, 1984. P.5-54.

435. Mathews P.L. Classic Maya Emblem Glyphs // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991. P. 19-29.

436. Mathews P.L. La escultura de Yaxchilan. Mexico, 1997.

437. Mathews P.L., Scheie L. The lords of Palenque The glyphic evidence // Primera Mesa Redonda de Palenque, Part I: A Conference on the Art, Iconography and Dynastic History of Palenque. Pebble Beach, 1974. P.63-75.

438. Mathews P.L., Willey G.R. Prehistoric polities of the Pasion region: hieroglyphic texts and their archaeological settings // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991. P.30-71.

439. McAdams R., Nissen H. The Uruk countryside. Chicago; London, 1972.

440. McAnnany P.A. Living with the Ancestors: Kinship and Kingship in Ancient Maya Society. Austin, 1995.

441. Mesoamerican Elites: An Archaeological Assessment / Ed. by D.Z. Chase and A.F. Chase. Norman; London, 1994.

442. Michel G. The Rulers of Tikal: A Historical Reconstruction and Field Guide to the Stelae. Guatemala, 1989.

443. Millon R. The study of urbanizm at Teotihuacan // Mesoamerican Archaeology: New Approaches. Austin, 1974. P.335-362.

444. Millon R. Teotihuacan: City, State, and Civilization // Supplement to the Handbook of Middle American Indians / J.A. Sabloff, Volume ed. Vol. 1. Austin, 1981. P. 198-243.

445. El Mirador, Peten, Guatemala, an Interim report / Ed. by R.T. Matheny. Provo, 1980. (Papers of the New World Archaeological Foundation; No. 46).

446. Moholy-Nagy H. Mexican obsidian at Tikal, Guatemala // Latin American Antiquity. 1999. Vol.10, №3. P.300-313.

447. Morales P.I., Laporte J.P. El Chal: un sitio en la sabana de Dolores, Peten//Mexicon. 1995. Vol. 17, №3. P.44-49.

448. Morley S.G. The Calakmul expedition // Scientific Monthly. Vol.37. P. 193-206.

449. Morley S.G. The Ancient Maya. Stanford, 1947.

450. Morley S.G., Brainerd G.W. The Ancient Maya. 3rd ed. Stanford, 1956.

451. Murdy C.N. Prehispanic Settlement and Society in the Valley of Guatemala, 1500 B.C. A.D. 1524 // Arqueologia Mesoamericana. Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1996. Vol. 2. P.79-107.

452. Nelson F.W., Clarke J.E. Obsidian production and exchange in Eastern Mesoamerica // Rutas de intercambio en Mesoamerica. Ill Coloquio Pedro Bosch Gimpera. Mexico, 1998. P.277-333.

453. Nichols D.L. An overview of regional settlement pattern survey in Mesoamerica: 1960-1995 // Arqueologia Mesoamericana. Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1996. Vol. 1. P.59-95.

454. Paine R.R. and Freter A. Environmental degradation and the Classic Maya collapse at Copan, Honduras (A.D. 600-1250): evidence from studies of household survival // Ancient Mesoamerica. 1996. Vol. 7, №1. P.37-47.

455. Potter D.R. Settlement // A Consideration of the Early Classic Period in the Maya Lowlands. Albany, 1984. P. 135-144.

456. Potter D.R., King E.M. A heterarchical approach to Lowland Maya socioeconomics // Heterarchy and the Analysis of Complex Societies. Washington, 1995. P. 17-32.

457. Prehistoric settlement patterns in New World / Ed. by G.R. Willey. New York, 1956.

458. Proskouriakoff T. A Study of Classic Maya Sculpture. Washington, 1950.

459. Proskouriakoff T. Historical implications of a pattern of dates at Piedras Negras, Guatemala //American Antiquity. 1960. Vol. 25, №4. P.454-475.

460. Proskouriakoff T. Historical data in the inscriptions of Yaxchilan, Pt.l //Estudios de culturaMaya. Mexico, 1963. T.3. P.149-167.

461. Proskouriakoff T. Historical data in the inscriptions of Yaxchilan, Pt.2 // Estudios de culturaMaya. Mexico, 1963. T.4. P.177-201.

462. Proskouriakoff T. Historia Maya. Mexico, 1994.

463. Pulestone D.E. Intersite areas in the vicinity of Tikal and Uaxactun II Mesoamerican Archaeology: New Approaches. Austin, 1974. P.303-311.

464. Pulestone D.E. The Settlement Survey of Tikal. Philadelphia, 1983. (Tikal Reports, No. 13).

465. Pulestone D.E., Callender D.W., Jr. Defensive earthworks at Tikal // Expedition. 1967. Vol.9, №3. P.40-48. •

466. Reents D.R. Inter-site dynastic relations recorded on a plate from Hol-mul, Guatemala // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1985. Vol.16. P.149-166.

467. Reents-Budet D., Bishop R.L., MacLeod B. Painting styles, workshop locations and pottery production // Painting the Maya Universe: Royal Ceramics of the Classic Period. Durham; London, 1994. P. 164-233.

468. Renfrew С., Bahn P. Archaeology: Theories, Methods, and Practice. London, 1991.

469. Rice D.S., Pulestone D.E. Ancient Maya settlement patterns in the Peten, Guatemala // Lowland Maya Settlement Patterns / Ed. by W. Ashmore. Albuquerque, 1981. P.121-156.

470. Rice D.S., Rice P.M. The Northeast Peten revisited // American Antiquity. 1980. Vol.45, №3. P.432-454.

471. Rice D.S., Rice P.M. Population size and population change in the Central Peten Lakes region // Precolumbian Population History in the Maya Lowlands. Albuquerque, 1990. P.123-148.

472. Rice P.M. Economic change in the Lowland Maya Late Classic period // Specialization, Exchange and Complex societies. Cambridge, 1987. P.76-85.

473. Rice P.M., Rice D.S. Home on the range: aboriginal Maya settlement in the Central Peten savannas // Archaeology. 1979. Vol.32, №6. P. 16-25.

474. Ricketson O.G., Ricketson E.B. Uaxactun, Guatemala, Group E: 19261931. Washington, 1937.

475. Ringle W.M. Pre-Classic Cityscapes: Ritual Politics among the Early Lowland Maya // Social Patterns in Preclassic Mesoamerica. Dumbarton Oaks, 1999. P. 183-223.

476. Robin C. Towards an Archaeology of Everyday Life: Maya Farmers of Chan Noohol and Dos Chombitos Cik'in, Belize. Ph.D. Dissertation. Philadelphia, 1999.

477. Robin C. and Hammond N. Burial practices // Cuello: an early Maya community in Belize / Ed. by N Hammond. Cambridge, 1991. P.204-225.

478. Rodriguez-Loubet F. La prehistoria en Mexico у Centroamerica // Ar-queologia. 1989. Vol.2. P.3-18.

479. Rosal M.A., Valdes J.A., Laporte J.P. Nuevas exploraciones en el Grupo E. Uaxactun // Laporte J.P., Valdes J.A. Tikal у Uaxactun en el Preclasico. Mexico, 1993. P.70-89.

480. Ruppert K., Denison J.H., Jr. Archaeological Reconnaissance in Cam-peche, Quintana Roo, and Peten. Washington, 1943.

481. Sanders W. T. Cultural ecology of the Maya Lowlands, Part 1 // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1962. Vol.2. P.79-121.

482. Sanders W. T. Cultural ecology of the Maya Lowlands, Part 2 // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1963. Vol.3. P.203-241.

483. Sanders W. T. Cultural ecology of the nuclear Mesoamerica // American Anthropologist. 1963. Vol. 64. P.34-44.

484. Sanders W. T. The cultural ecology of the Lowland Maya: a revaluation // The Classic Maya Collapse. Albuquerque, 1973. P.325-399.

485. Sanders W.T. Household, lineage and state in 8th century Copan // The House of the Bacabs, Copan: A Study of the Iconography, Epigraphy, and Social Context of Maya Elite Structure / Ed. by D. Webster. Washington, 1989. P. 89-105.

486. Sanders W.T., Marino J. The New World Prehistory. New York, 1970.

487. Sanders W.T., Michels J. Kaminaljuyu and Teotihuacan: Prehistoric Culture Contact. University Park, 1977.

488. Sanders W.T., Price B. Mesoamerica: The Evolution of a Civilization. New York, 1968.

489. Sanders W.T., Webster D. The Mesoamerican urban tradition // American Anthropologist. New York, 1988. Vol. 90, №3. P.521-546.

490. Sanz L.T. Montanas sagradas, dioses solares e imageries de AHAW: Iconografia de la escultura arquitectonica de la Acropolis del Norte, Tikal (100 a.C. 200 d.C.) // Anales del Museo de America. Madrid, 1998. Ano 6. P.95-109.

491. Scheie L. An epigraphic history of the western Maya region // Classic Maya political history: hieroglyphic and archaeological evidence. Cambridge, 1991. P.72-101.

492. Scheie L., Freidel D. A Forest of Kings: Untold Story of the Ancient Maya. New York, 1991.

493. Scheie L., Grube N. Some revisions to Tikal's dynasty of kings // Texas Notes on Pre-Columbian Art, Writing, and Culture 67. Austin, 1994.

494. Scheie L. and Grube N. Tlaloc-Venus warfare. The Peten Wars // Scheie L. and Grube N. Notebook for the XVIIIth Maya Hieroglyphic Workshop at Texas. Austin, 1994. P.79-165.

495. Scheie L., Miller M.E. The Blood of Kings. Dynasty and Ritual in Maya Art. New York, 1986.

496. Schmidt P.J. La entrada del hombre a la peninsula de Yucatan // Origenes del hombre americano. Mexico, 1988.

497. Schumann O. La lengua Choi de Tila. Mexico, 1972.

498. Scholes F.V. and Roys R.L. The Maya Chontal Indians of Acalan-Tixchel. Washington, 1948.

499. Seis ensayos sobre antiguos patrones de asentamiento en el area Maya. Mexico, 1995.

500. Serra Puche M. El sur de la cuenca de Mexico durante el Formativo // El Preclasico о Formativo. Avances у perspectivas. Mexico, 1989. P.279-286.

501. Service E.R. Primitive Social Organization. New York, 1971.

502. Service E.R. The Origins of State and Civilization: The Process of Cultural Evolution. New York, 1975.

503. Sharer R.J. The Preclassic origin of Lowland Maya states // New Theories on the Ancient Maya / Ed. by E. Danien and R.J. Sharer. Philadelphia, 1992. P.132-135.

504. Sharer R.J. The social organization of the Late Classic Maya: problems of definition and approaches // Lowland Maya Civilization in the Eighth Century A.D. Washington, 1993. P.91-109.

505. Sharer R.J., Sedat D.W. Archaeological Investigations in the Northern Maya Highlands, Guatemala: Interaction and the Development of Maya Civilization. Philadelphia, 1987.

506. Sheehy J. J. Structure and change in a Late Classic Maya domestic group at Copan, Honduras // Ancient Mesoamerica. 1991. Vol. 2. P.1-19.

507. Sheehy J.J. Ethnographic analogy and the royal household in the 8th century Copan // Arqueologia Mesoamericana: Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1995. T.2. P.263-276.

508. Shook E.M., Kidder II A. La Tumba de las Pinturas en Tikal // Antropologia e historia de Guatemala. 1962. Vol.14, №1. P.3-10.

509. Siller J.А. у Quintana O. Reconocimiento arquitectonico el la region del Peten, Guatemala, Marzo 1987. Consideraciones generates // Cuadernos de Arquitectura Mesoamericana. Mexico, 1989. Vol. 11. P.51-83.

510. Smailus O. El Maya-Chontal de Acalan: Analisis linguistico de un documento de los anos 1610-1612. Mexico, 1975.

511. Smith A.L. Uaxactun, Guatemala: Excavations of 1931-1937. Washington, 1950.

512. Smith R.E. Ceramic sequence at Uaxactun, Guatemala. New Orleans, 1955. Vol. 1-2.

513. Spence M. A comparative analysis of ethnic enclaves // Arqueologia Mesoamericana. Homenaje a William T. Sanders. Mexico, 1996. Vol. 1. P.333-353.

514. Stuart D. The Yaxha emblem glyph as Yax-ha II Research Reports on Ancient Maya Writing 1-2. Washington, 1985. P.l-6.

515. Stuart D. Blood symbolism in Maya iconography // Maya iconography. Princeton, 1988. P. 175-221.

516. Stuart D. Hieroglyphs on Maya vases // The Maya Vase Book: a corpus of rollout photos of Maya vases. New York, 1989. Vol. 1. P. 149-160.

517. Stuart D. The reading of «Directional Count Glyphs» in Maya inscriptions //Ancient Mesoamerica. 1990. Vol.1, №2. P.213-224.

518. Stuart D. Historical inscriptions and the Classic Maya collapse // Lowland Maya civilization in the eighth century A.D. Washington, 1993. P.321-354.

519. Stuart D. Kings of stone. A consideration of stelae in ancient Maya ritual and representation // RES: Anthropology and Aesthetics. 1996. Vol. 29/30. P.148-171.

520. Stuart D. The Arrival of the Strangers: Teotihuacan and Tollan in Classic Maya history // Precolumbian Art Research Institute Newsletter. 1998a, July. №25. P.l-10.

521. Stuart D. Historia dinastica у politica en el periodo Clasico // Los Mayas. Mexico, 1998b. P.321-335.

522. Stuart D. The "arrival of strangers": Teotihuacan and Tollan in Classic Maya history // Mesoamerica's Classic Heritage: From Teotihuacan tothe Great Aztec Temple / Ed. by D. Carrasco, L. Jones and S. Sessions. Niwot, 2000. P. 465-513.

523. Stuart D., Houston S. Classic Maya place names. Washington, 1993.

524. The Study of the State / Ed. by H.J.M. Claessen and P. Skalmk. The Hague, 1981.

525. Symonds S., Arroyo В., Houston S. Operation DP11: Investigaciones en el Palacio de Dos Pilas // Proyecto Arqueologico Regional Petexbatun: Informe preliminar # 2, Segunda temporada. Guatemala, 1990. P.235-275.

526. Sprajc I., Garcia F., Ojeda H. Reconocimiento arqueologico en el sureste de Campeche // Arqueologia. 1997. №18. P.29-49.

527. Sprajc I., Suarez Aguilar V. Reconocimiento arqueologico en el sureste del estado de Campeche, Mexico: temporada 1998 // Mexicon. 1998. Vol. 20, №5. P. 104-109.

528. Talakh V.N. Una mujer у una guerra // Reflejos. 1997. No.6. P. 112-125.

529. Taschek J.T., Ball J.W. Lord Smoke-Squirrel's cacao cup: the archaeological context and socio-historical significance of the Buenavista «Jauncy Vase» // The Maya Vase Book: A Corpus of Rollout Photos of Maya Vases. New York, 1992. Vol. 3. P.490-497.

530. Taschek J.Т., Ball J.W. Las Ruinas de Arenal: Preliminary report on a subregional major center in the western Belize Valley (1991-1992) // Ancient Mesoamerica. 1999. Vol. 10, №2. P.219-235.

531. Tate C. Yaxchilan: A Design of Ancient Maya Ceremonial City. Austin, 1992.

532. Thompson J.E. The Rise and Fall of Maya Civilization. Norman, 1954.

533. Thompson J.E. Grandeza у decadencia de los Mayas. Mexico, 1995.

534. Tourtellot G. Excavations at Seibal, Department of Peten, Guatemala: Peripheral Survey and Excavation. Settlement and Community Patterns. Cambridge (Mass.), 1988.

535. Turner E.S., Turner N., Adams R.E.W. Volumetric assessment, rank ordering and Maya Civic Centers // Lowland Maya Settlement Patterns. Albuquerque, 1981. P.71-88.

536. Valdes J.A. Breve historia de la arquitectura de Uaxactun a la luz de nuevas investigaciones // Journal de la Societe des Americanistes. Paris, 1988. T.74. P.7-23.

537. Valdes J.A. Arquitectura Maya: Los palacios abovedados de la epoca Preclasica en Uaxactun // Memorias del Primer Congreso Internacional de Mayistas: Mesas redondas. Arqueologa. Epigrafia. Mexico, 1992. P.344-367.

538. Valdes J.A. Arquitectura у escultura de la Plaza Sur del Grupo H, Uaxactun // Laporte J.P., Valdes J.A. Tikal у Uaxactun en el Preclasico. Mexico, 1993. P.96-122.

539. Valdes J.A. Tamarindito: archaeology and regional politics in the Petex-batun region // Ancient Mesoamerica. 1997. Vol. 8. P.321-335.

540. Valdes J.A., Fahsen F. Gobernantes у gobernados: la secuencia dinastica de Uaxactun para el Clasico Temprano // VI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1992. Guatemala, 1993. P.25-55.

541. Velasquez J.L. Aspectos constructivos durante el preclasico en Nakbe, у su ceramica asociada // VI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1992. Guatemala, 1993. P. 123-130.

542. Velasquez J.L. Excavaciones en el Juego de pelota de Nakbe у grupos residenciales // XI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1998. Guatemala, 1999. P.353-359.

543. Velazquez Valadez R. Recent discoveries in the caves of Loltun, Yucatan, Mexico // Mexicon. 1980. Vol.2. P.53-55.

544. Viel R. El periodo formativo de Copan, Honduras // XI Simposio de investigaciones arqueologicas en Guatemala, 1998. Guatemala, 1999. P.99-104.

545. Villela K.D. Central Mexican perspectives on the Classic Maya accession rites // Tercera Mesa Redonda de Palenque. Abstracts. Palenque, 1999. P.44-45.

546. Vogt E.Z. Some aspects of Zinacantan settlement patterns and ceremonial organization // Estudios de Cultura Maya. Mexico, 1961. P. 131-145.

547. Vogt E.Z. The genetic model and Maya cultural development // De-sarrollo cultural de los Mayas. Mexico, 1971. P.9-48.

548. Webster D. Warfare and the origin of the state // American Antiquity. 1975. Vol. 40. P.464-471.

549. Webster D. Warfare and the evolution of Maya civilization // The Origins of Maya Civilization / Ed. by R.E.W. Adams. Albuquerque, 1977. P.335-372.

550. Webster D. City-states of the Maya // The archaeology of city-states. Washington; London, 1995. P.135-154.

551. Webster D. Warfare and status rivalry: Lowland Maya and Polynesian comparisons // The Archaic State. Albuquerque, 1998. P.311-351.

552. Wilk R.R. Maya household organization: Evidence and analogies // Household and Community in Mesoamerican Past / Ed. by R.R. Wilk and W. Ashmore. Albuquerque, 1988. P. 135-151.

553. Willey G.R. The structure of ancient Maya society: Evidence from the Southern Lowlands // American Anthropologist. 1956. Vol. 58, №5. P.777-782.3531.I. Словари

554. Ara D. de. Vocabulario de lengua Tzeldal segun el orden de Copanabastla. Мёхюо, 1986.

555. Diccionario Ch'orti Jocotan, Chiquimula. Ch'orti-Espanol. Guatemala, 1996.

556. Diccionario Maya: Maya-Espanol: Espanol-Maya. Mexico, 1995.

557. Moran P. Arte у diccionario en lengua Cholti: a manuscript copied from the Libro Garnde of Fry Pedro Moran. Baltimore, 1935.

558. Perez В., de la Cruz S. Diccionario chontal. Chontal-espanol. Espanol-chontal. Mexico, 1998.

559. Wisdom C. Chorti dictionary: Ms. transcribed and transliterated by Brian Stress. 1950.