Феномен трагического: культурно-исторические типы: Социально-философский анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Галиева, Альфия Макаримовна

• Галиева, Альфия Макаримовна
• кандидат философских наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат философских наук Галиева, Альфия Макаримовна

Введение.

Глава I. Мироощущение античного социума: поиск путей обретения нового измерения человека.

§ 1. Амбивалентность природы трагического.

§ 2. Космологическое и игровое основания трагического.

§ 3.Становление человека в контексте мифологемы судьбы.

§ 4. Трагедия как способ обретения нового онтологического статуса.

Глава II. Укорененность трагического в жизнеощущении человека эпохи

Возрождения

§ 1. Трагедия универсальности.

§ 2. Субъективные основания трагического в процессе формирования европейской личности.

Глава III. Трансформация трагического в контексте неклассических концепций

§ I. Поиск неклассических оснований трагического в концепциях

С.Кьеркегора, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше.

§ 2. Трансформация осмысления трагического в XX веке: парадокс внесоциальности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Феномен трагического: культурно-исторические типы: Социально-философский анализ»

Актуальность темы исследования.

Проблема одиночества и отчуждения человека, поднятая, но не решенная в философии экзистенциализма, заключается не только в том, что современные люди утратили навыки традиционного общения, но и в том, что их пребывание наедине с собой не наполнено смыслами. Инстинктивная тяга к общению и заполнению пустоты оборачивается экзистенциальным эрзацем -эффектом толпы. XX век вошел в историю как «эра масс» (Г. Лебон), как эпоха «восстания масс» (X. Ортега-и-Гассет). Именно толпа своим массовым тоталитарным единством пыталась восполнить утрату связности мироздания, утрату «роскоши человеческого общения» (А. де Сент-Экзюпери). В современных условиях, когда самопознание человека часто сводится к усвоению информации о себе извне, ограничивается навязываемыми СМИ стереотипами жизненного успеха, философия призвана идти путем поиска смыслов, способных сделать жизнь современного человека целостной, полнокровной, мировоззренчески оправданной.

Социокультурная ситуация рубежа ХХ-ХХ1 веков характеризуется сменой философской и социокультурной парадигм - на смену антропоцентрической модели Нового времени приходит новая мировоззренческая концепция, в основе которой лежит стремление к новой базовой интеграции человека в социальное и мировое целое. Особенности современного этапа общемирового развития вызваны переходным характером эпохи, понимаемой не столько в хронологическом аспекте, сколько в контексте формирования новой качественной специфики экономических структур, поливариантности политических моделей развития, системы духовных ценностей, средств коммуникации.

В рамках неклассических подходов происходит сближение понятий «социум» и «культура», осмысление истории и социальности индивида (внутрииндивидуальной и межличностной социальности) как культуры.

Осознание того, что в описании социальных процессов практически невозможно сейчас опираться только на традиционный категориальный аппарат социальной философии, что необходимо для этого привлекать самые разные формы научного и культурного опыта, может стать мощным стимулом для дальнейшего развития социально-философского знания. В связи с этим актуальной остается задача пересмотра традиционно эстетических категорий под углом зрения социальной философии, рассматривающей различные деятельные силы, средства и способности человека в проблемном поле современности.

Общеизвестно, что наука изучает не мир как таковой, а различные его заменяющие модели. А. А. Кобляков говорит о необходимости моделирования действительности на базе эстетических феноменов - эстетического моделирования, включающего существующее логическое моделирование как-частный предельный случай (77. С. 310-311).

Категория трагического - одна из наиболее значительных и интересных в эстетике. Изучение трагического имеет давнюю историю и опирается на богатые традиции; в современной науке существует большое разнообразие его интерпретаций. То обстоятельство, что «в трагическом обнаруживается напряжение сталкивающихся норм и диктат социальных ценностей» (92.С.5), делает возможным его рассмотрение в преломлении социально-философской проблематики.

Периоды «великих трагедий» предваряли и сопровождали качественный рывок в эволюции философского знания - создание новой мировоззренческой парадигмы. Так было в античной Греции, в Западной Европе эпохи Возрождения. XX столетие не создало своей «великой трагедии»; современный человек обнаруживает отсутствие понимания собственных целей и приоритетов, страх свободы, нигилистическое отчаяние. Мы наблюдаем повсеместное замещение трагического абсурдом, отчаянием, нагнетанием ужасов и жестокостей на уровне физиологии.

В современных условиях чрезвычайную актуальность приобретает задача переосмысления истории, традиционно рассматриваемой в связи с преобразованием человеком внешнего мира, и ее новой трактовки как процесса самоизменения человека. Категория трагического, теснейшим образом связанная с самореализацией человека, с развертыванием его «внешних» и «внутренних» сил и потенций, будучи встроенной в категориальный аппарат социальной философии, может способствовать углублению осмысления социально-философских проблем. Трагическое, безусловно, несущее на себе определенную социальную нагрузку и являющееся перекрестком смысловых отложений действительных отношений между людьми, сопряжено со становлением новых форм социальности.

Эстетическое - это та безмерность, которая возникает на стыке социальных, онтологических, гносеологических, личностных контекстов, оно укоренено в пластах общественного созидания свойств человеческой природы, в событии человеческого общения, в восприятии человека человеком. Трагическое, вырастая из опыта повседневности, через культурно-апробированные формы оказывает свое обратное влияние на человеческую жизнь.

Культура в традиционном понимании как cultura animi предполагает тщательную обработку, возделывание, формирование разума и души человека. В процессе самореализации человек постоянно преодолевает предзаданные рамки социальных ролей и структур и тем самым создает предпосылки для варьирования или выработки новых комбинаций социальных векторов, превращаясь в главный импульс для выхода за грани сложившихся социальных отношений. Социальный мир дает человеку разнообразные варианты действий, и ему ничего не остается, как выбирать из этого многообразия, таким образом претворяя в жизнь свою свободу. Та среда, в которую мы неотвратимо внедрены, все время ставит нас перед альтернативой, безжалостно предоставляя собственной инициативе и налагая на нас ответственность за содеянное. Именно трагическое искусство античной Эллады впервые с беспощадной ясностью показало, что человек не просто включен в бытие или созерцает, фиксирует бытие, а что весь космический порядок, законы, судьба существуют на основании решающего выбора и действия человека.

В современных условиях, когда индивид распадается на социальные функции и роли, когда он превращается в обезличенный фрагмент социальной мозаики, именно трагическое способно показать процесс трансформации смыслов и новую возможную логику интеграции личности в социум. Неклассический тип рациональности с его идеей космической размерности сознания, универсальности человеческой природы, обращаясь к категориям эстетики и заново их осмысляя на самых разных уровнях, может способствовать обоснованию новых социальных моделей действительности.

Степень изученности проблемы

Трагическое как одна из наиболее важных категорий эстетики имеет чрезвычайно долгую историю изучения начиная с античности. Соответственно существует большое разнообразие его интерпретаций в науке. Можно выделить два основных подхода к исследованию феномена трагического. Во-первых, это анализ категории трагического в соотнесенности с тем, что мы называем трагическим в жизни (аспект повседневности), когда внимание исследователя сосредоточено на объективных, «реальных» формах трагического. Другой возможный подход - это анализ идеальной, обобщенно-символической формы трагического как продукта становления культуры и социальных форм, через призму конкретных художественных текстов, эстетических и философских концепций. Идеальная сторона трагического была чрезвычайно важна для Аристотеля, который рассматривает трагедию как подражание (мимесис) лицам и поступкам, а не реальное переживание страдания. Как известно, именно Аристотель в своей «Поэтике» дал первый опыт теоретического исследования классической древней трагедии, выделяя ее необходимые элементы.

Важным этапом в изучении трагического как категории эстетики стала классическая немецкая философия. В. Ф. Шеллинг сущность трагического выводил из борьбы, через тождество необходимости объекта и свободы субъекта, получая в результате их синтез. Для Г. Ф. В. Гегеля трагическое выступает как конфликт односторонних целеполагающих нравственных индивидуальностей и как их итоговое примирение через преодоление первоначальной расколотости. Эти концепции классической эстетики абсолютизируют героическую борьбу и свободное действие героя и содержат установку на снятие противоречия в разрешающей гармонии. Следует отметить, что хотя концепции трагического Шеллинга и Гегеля носят ярко выраженный этический характер, немецкие философы считали, что феномен трагического находит свое выражение в искусстве. Анализ трагического как категории эстетики дается в работах советских ученых, среди которых необходимо отметить работы Ю. Б. Борева, Т. Б. Любимовой, А.Ф. Лосева.

Очень большую группу источников составляют труды литературоведческого характера, где анализируется наследие трагических поэтов. Среди них чрезвычайно важны работы В.Н. Ярхо по античной трагедии («Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии», «Трагический театр Софокла» и др.). Необходимо отметить работы A.A. Аникста, Л. Е. Пинского, М.Л. Андреева, Р.И. Хлодовского по литературе эпохи Возрождения как серьезные концепции, определяющие специфику понимания трагического в рассматриваемую эпоху.

В работах Ф. Ницше, Вяч. Иванова, В.В. Вересаева, Н. Евреинова акцентируется роль иррационального ядра античной трагедии, дионисийского начала.

По мнению Г. Зиммеля, трагическое отличается от «печального» или «разрушающего извне» тем, что положительная деятельность, направленная на развитие и сохранение некоторого существования, по неизбежной логике своего внутреннего движения приводит к гибели; нечто существующее само должно оказаться причиной своего разрушения. Г. Зиммель акцентирует внимание на противоречии между динамикой процесса творчества и теми устойчивыми формами, в которых он кристаллизируется. Этот аспект осмысления трагического имел большое значение для оформления нашей концепции.

М. де Унамуно в своем определении трагического исходил из жажды индивидуального бессмертия. В XX столетии философы-экзистенциалисты говорили о трагичности постоянных условий человеческого существования. А. Камю видел трагизм в абсурде, в том, что нет смысла ни в истории, ни в существовании отдельного индивида.

Решающее значение для хода исследования имели работы Л.М. Баткина о культурно-исторических основаниях и пределах личного самосознания европейского человека (на примере итальянского Возрождения). Его работы «Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности», «Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мышления», «Европейский человек наедине с собой» позволили связать категорию трагического с процессом формирования европейской личности.

Несмотря на то, что рассмотрение проблемы трагического в науке имеет серьезные традиции (И. Кант, С. Кьеркегор, Г. Гадамер, А.Ф. Лосев и др.), в данной работе нас интересует более частный аспект - органичность трагического в определенных социальных процессах. Анализ литературы показал, что в отечественной социальной философии специальных исследований в рамках предложенного подхода к теме не проводилось. На рассмотрение противоречий в культуре оказали влияние работы Э. Кассирера, Ю.Б. Борева, Л.С. Выготского, Э.В. Ильенкова, Э.Ю. Соловьева.

Разнообразие авторских позиций в отношении трагического позволяет по-новому и разнопланово подойти к исследуемой проблеме и определить пути дальнейшей работы.

Цель исследования - исследовать природу трагического через анализ его реальных культурно-исторических типов, его органическую встроенность в процесс созидания новых форм социальности, новых смыслов, новых измерений человеческого бытия. Объектом исследования выступают идеальные формы трагического, связанные с эмпирической реальностью, в контексте классических и неклассических концепций, предмет исследования -латентная конструктивная природа трагического в социоорганизующих тенденциях реальности.

Для достижения указанной цели необходимо было решить следующие задачи:

1) показать, что трагическое является точкой пересечения социальных, онтологических, гносеологических, личностных контекстов;

2) показать качественную эволюцию трагического, обусловленную эволюцией социальных структур, охарактеризовать его основные культурно-исторические типы;

3) выявить связь категории трагического и социально артикулированных механизмов конструирования новых смыслов;

4) выявить инвариантное ядро трагического, присущее всем культурно-историческим типам;

5) показать значимость трагического в современных условиях для реализации социоинтегрирующих тенденций.

Методологические основания исследования.

Методологическая основа исследования обусловлена спецификой изучаемого объекта, целями и задачами работы. Определяющей для хода работы стала методика междисциплинарных исследований, построенная на принципах:

1) соотношения и взаимосвязи различных междисциплинарных аспектов;

2) равновесия между теоретической моделью исследования и эмпирическим материалом.

Исследование опирается на традиционное деление истории на античность, средние века и Возрождение и Новое время, в связи с чем становится возможным выделить инвариантное логическое ядро трагического, которое сохраняется неизменным во все исследуемые периоды, и принципиальные различия в осмыслении и конструировании трагического, обусловленные социальными процессами.

Отправной точкой исследования стало понимание трагического как категории эстетики (Аристотель, В.Ф. Шеллинг, Г.Ф.В. Гегель, Ю.Б. Борев, Т.Б. Любимова и др.). Положение Гегеля о том, что в трагическом гибель конфликтующих сил восстанавливает нарушенную гармонию на новом, более высоком уровне и тем самым движет вперед универсальную субстанцию, оказало решающее влияние на оформление авторской концепции. Основной упор в работе был сделан на эпохи, породившие свои «великие трагедии». Квинтэссенцией трагического являются художественные тексты - трагедии, чем и был обусловлен отбор источников (Эсхил, Софокл, К. Марло, У. Шекспир, Ж.П. Сартр, Ж. Ануй). Идеальные формы трагического, даже вне соотнесенности с его объективными исторически обусловленными формами (различного рода социальные потрясения, войны, революции), детерминируются реальными социальными процессами и несут на себе безусловную социальную нагрузку, что дает нам право рассматривать их в качестве объекта социально-философского анализа. При этом важной методологической посылкой стала интерпретация идеального Э.В.Ильенковым, который рассматривает проблему идеального как проблему объективности всеобщности, понимаемой как закон, остающийся инвариантным при всех многообразных изменениях психологического состояния, и не только отдельной личности, но и целых духовных формаций, эпох и народов. Субъектом мышления выступает «индивид в сплетении общественных отношений, общественно-определенный индивид, все формы жизнедеятельности которого даны не природой, а историей, процессом становления человеческой культуры» (66. С. 227).

Общетеоретическими основаниями анализа трагического стали труды по философии и культурологии X. Ортеги-и-Гассета, Э. Кассирера, Ж.П. Сартра, Э. Фромма, JIM. Баткина, М.К. Мамардашвили, A.B. Ахутина, А.Ф. Лосева, П.П. Гайденко. Тем, что в исследование привлекалось большое количество разного рода текстов, был обусловлен значительный удельный вес герменевтического метода, который позволил интерпретировать тексты на фоне соответствующей социальной действительности. Герменевтический подход призван прояснить то, чем является исследуемый текст для современников, без приписывания сюжетов современного мышления человеку иной эпохи. Наше обращение к художественным и философским текстам намеренное, так как именно посредством текста наиболее адекватным образом «прочитывается» специфика социальной действительности.

Важным методологическим -основанием работы стал типологический анализ, необходимый для выделения культурно-исторических типов трагического, и принцип единства логического и исторического.

Категория трагического в диссертационной работе рассматривается в контексте основополагающих философских учений исследуемых периодов.

Сравнительный анализ позволил выявить универсальное и специфическое в осмыслении трагического в формах его выражения в разные исторические эпохи.

Исследование проводилось на стыке социальной философии, теории и истории культуры, эстетики, литературоведения.

Научная новизна диссертации.

• В диссертационном исследовании осуществлена попытка преодоления односторонности преобладающей интерпретации трагического как категории эстетики, сделан акцент на раскрытие его важного социально-философского содержания. Вскрыта возможность более глубокого анализа традиционно эстетических категорий с использованием методики междисциплинарных исследований.

• В работе выявлен определенный социально артикулированный и социально значимый инвариант трагического через исследование его исторически изменчивых форм.

• Через категорию трагического исследована диалектика становления и развития форм духовности, самосознания европейского человека. Идеальные формы трагического показывают, что противоречие является одним из основных принципов, посредством которого возможно рассмотрение экзистенциальных проблем человека.

• В исследовании вскрыта парадоксальная деструктивно-конструктивная природа трагического: являясь в деструктивных формах, оно содержит устойчивое конструктивное ядро, присущее всем культурно-историческим типам трагического.

• Проведенный анализ показал, что трагическое является важным социальным механизмом, посредством которого возможно безболезненное освобождение от ненужных «кристаллизаций», «осадочных» явлений, сопровождающих любую зрелую культуру. Трагическое способствует выходу упорядоченной системы - общества - на новые витки развития. Дан сравнительный анализ трагического с его возможным эквивалентом в синергетической парадигме - , хаосом, обнаруживающим устойчивые признаки спонтанного созидания новых направлений развития системы.

• Выявлено реальное системное интегративное свойство феномена трагического, содержащего потенцию всех возможных проявлений различных культурно-исторических типов. В логическом отношении это отчасти соответствует инвариантному ядру трагического.

Положения, выносимые на защиту.

1. Категория трагического опирается на прочную эмпирическую и мировоззренческую базу (соответствующие онтологические основания), что позволяет преодолеть частную ее интерпретацию как категории эстетики и рассмотреть в более широком социально-философском и общефилософском контекстах.

2. В разные исторические эпохи трагическое имеет качественную специфику, которая детерминирована реальными социальными процессами, это позволяет включить трагическое в категориальный аппарат социально-философского дискурса. Природа феномена трагического требует исследования культурно-исторических типов для объемного видения трансформации категории трагического в истории.

3. Для человека античности, живущего в пластически-телесном космосе, трагическое начало выступает как атрибут бытия, оно имеет внешние по отношению к человеку формы, но в то же время такое космологическое, онтологически укорененное трагическое начало парадоксальным образом способствует обретению человеком внутреннего мира.

4. В эпоху Возрождения трагическое начало имманентно содержится в самом человеке, оно проявляет себя в тяжбе между волей и миром. Трагическое в социокультурных условиях Возрождения вплетено в процесс формирования европейской личности.

5. В неклассических концепциях трагическое обнаруживает себя как иррациональное, абсурдное начало бытия. Признание этого дает человеку новый уровень свободы: человек обнаруживает, что привнести смысл в изначально бессмысленный и абсурдный мир может лишь его свободное действие и мышление, человек сам должен установить смысловую иерархию мира.

6. Все проанализированные культурно-исторические типы трагического сопряжены с изменением онтологического статуса человека, с конструированием новых смысловых парадигм и новых форм социальности. Трагическое, при очевидной своей деструктивности, содержит инвариантное конструктивное ядро.

7. Сравнительный анализ трагического с его эквивалентом - хаосом в синергетической парадигме - подтверждает мысль о латентном созидательном начале трагического. Использование синергетического подхода способствует объемному видению природы исследуемого феномена.

Научно-практическая значимость работы.

Результаты исследования могут способствовать дальнейшему социально-философскому анализу категорий эстетики, уточнению отдельных положений социальной философии в современных социокультурных условиях. Обнаружение конструктивного аспекта природы трагического позволяет сформировать новую концепцию социоорганизующей роли современного философского знания. Материалы проведенного исследования и полученные результаты могут быть использованы в практике преподавания курсов общей философии, социальной философии, культурологии, эстетики, социальной антропологии.

Апробация работы.

Основные положения диссертации были представлены в выступлениях на межвузовских республиканских конференциях «Наука-2000», «Наука-2001», на Итоговой научной конференции Казанского государственного университета (2001 г.), на Итоговой конференции Республиканского конкурса научных работ им. Н.И. Лобачевского. Положения диссертации нашли отражение в публикациях.

1. Галиева A.M. К анализу природы Аполлона и Диониса: типическое и особенное // Социально-экономические проблемы современности: Сборник работ молодых ученых экономического факультета КГУ. - Казань: Менеджмент, 2000. - С. 88-90

2. Галиева A.M. Поиски ренессансного человека: между цельностью и хаосом // Философская антропология: предмет, содержание и функциональная направленность: Материалы межвузовской конференции. - Казань, 2001. -С. 50-52.

3. Галиева A.M. К проблеме религиозной веры у С. Кьеркегора // Религия в изменяющейся России: Материалы Российской научно- практической конференции (22-23 мая 2002). - Пермь, 2002. - С. 3-4.

4. Галиева A.M. Поиск пайдетических смыслов свободы в интерпретации Другого в творчестве Ж.П. Сартра // Наука и образование: современные тенденции и перспективы. - Казань, 2002.

5. Galieva A. Sur le problème du traitement du mythe: "Le mythe de Sisyphe" d'Albert Camus // Материалы научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и студентов вузов РТ «Наука-2000». - Казань, 2000. С. 21-23.

6. Galieva A. La tragédie de l'humanisme // Материалы научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и студентов вузов РТ «Наука-2001». - Казань, 2000.- С.17-18.

7. Галиева А. М. Имманентные черты трагического в ренессансном человеке // Республиканский конкурс научных работ среди студентов и аспирантов на соискание премии им. Н.И. Лобачевского: Сборник тезисов итоговой конференции. - Т. 1. - Казань, 2002. - С. 82-83.

8. Галиева A.M. Некоторые аспекты самореализации человека //Идеалы «Пайдейи» в евразийских реалиях начала XXI века: Материалы межвузовской научной конференции. - Казань, 2002. - С.43-45.

9. Галиева A.M. Проблема выбора в античной трагедии //Сборник аспирантских научных работ экономического факультета КГУ. Выпуск 1. -Казань, 2002.-С. 28-31.

Структура работы обусловлена логикой исследования проблемы, определена характером цели и задач, поставленных автором. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Галиева, Альфия Макаримовна

Заключение

Уникальность феномена трагического в типах мировоззрения^ и, соответственно, и развития философской концепции трагического - это следствие особенностей европейского типа сознания и эволюции социальных форм. На Востоке не было своих развитых форм трагического искусства, и восточная философия не сформировала своего понятия трагического. Неизбежное присутствие в жизни страдания и смерти не приводит автоматически к выработке идеальных форм трагического (буддизм признает страдание в жизни своей отправной точкой и указывает на свои пути избавления от страдания, но концепция трагического остается совершенно чуждой буддизму). Первая известная форма трагического - аттическая трагедия, расцвет которой совпал с расцветом афинского демократического полиса.

Трагическое как особая эмоционально-концептуальная конструкция напрямую связано с механизмами функционирования общества в их соотнесенности с определенными мировоззренческими структурами и имеет для каждой исторической эпохи свое устойчивое, воспроизводящееся ядро.

Так, например, античную трагедию в наиболее схематическом виде можно представить следующим образом: а) нахождения противоречия и его заострение до антитетичности; б) выработка общей точки зрения и интеграция противоположно направленных сил (тенденций) в новую целостность (финальная гармония). В пространстве столкновения противоположно направленных сил возникает новое состояние, новое качество, новый уровень свободы.

Такая трагедия - детище античного полиса, ее могла создать только культура, пульсирующая в социальном пространстве агоры. Аристотелевское определение человека как ^сооу лоАлпкоу означает, что для грека человеческий разум по своей сути явление социальное. Социальный опыт греков стал предметом позитивного размышления, греческий агональный дух породил диалектику, этим же атональным духом и диалектикой проникнута аттическая трагедия. Греческая цивилизация на протяжении всего своего существования рассматривала общественную жизнь как кульминацию человеческой деятельности. Не разрывая своих социальных корней, трагедия предвосхищает проблемы, которые позднее станут предметом философской рефлексии; трагедия вносит новое измерение в историю человеческой мысли и духа. Рождаясь как своеобразное отражение действительных отношений между людьми, трагическое разрушает целостность привычной мировоззренческой панорамы, которая становится объектом, на который направлен вектор рефлектирующего сознания. Посредством трагического искусства античный грек, который насквозь публичен, социален («политическое животное»), но еще внутренне онтологически пуст, получает возможность и способность обрести внутреннее, духовное пространство. Трагическое для человека античности существует совершенно объективно и вынесено вовне; оно оформляет первостихию мира, изначально бесконечно-неопределенную, и выступает неотъемлемой составляющей процесса миростроительства. Такое трагическое имеет космологический и онтологический характер, придавая определенность (о-предел-енность) части и целому. Античная трагедия на примере судьбы человека воспроизводит часть мирового спектакля, разворачивающегося в космологиях ранних натурфилософов. Данный тип трагического определен в работе как мифологическая парадигма.

В эпоху Возрождения трагическое наиболее четко выступает в столкновении разнонаправленных человеческих устремлений, в тяжбе между волей и миром. То есть трагическое имманентно содержится в субъекте и имеет явную субъективную окраску. Трагедия Возрождения фиксирует мучительный процесс переплавки данных извне моральных императивов в добытые самим человеком, обеспеченные его волевым усилием основания нравственности. Идет процесс оформления такой структуры сознания, которая делает человека независимым и инвариантным относительно любых, эмпирически конкретных условий существования. Ренессансная личность уже не вмещается в тесные рамки социальных структур средневековья. Трагедия Возрождения воспроизводит противоречивый и внутренне драматичный процесс перехода от предзаданных, запрограммированных социальных отношений, освященных традицией, к миру суверенной личности, которая действует, исходя из собственных интересов, сообразно своим целям и своей необходимости. Человек эпохи Ренессанса, осуществляя перестройку и переоценку всех наличных форм социальности, все противоречия эпохи словно абсорбирует в себя. Осмысление данного типа трагического в социокультурных условиях Возрождения обозначено в работе как гуманистическая парадигма.

В культурно-исторической ситуации XX столетия трагическое из сгустка противоречий превращается в фон, на котором протекает будничное существование человека. Все возрастающий возглас масс твердит, что «Бога нет», жизнь человека теряет свою самоценность, люди уничтожаются в любом количестве. В этой ситуации происходит нечто парадоксальное: растет трагическое чувство жизни, несомненно, обусловленное социальными причинами, но эти социальные реалии таковы, что источник трагизма видится за их пределами, по ту сторону социальности, в вечных условиях человеческого существования. Современность фонтанирует избытком готовых социальных и культурных форм, но эти формы воспринимаются как нечто предельно отчужденное, пустое, абстрактное, лишенное конкретного смысла и живого содержания. Трагическое из социума вытесняется на периферию, возводится на уровень онтологии, в отношения субъекта и мира. Минувшее столетие выталкивает трагическое из-под гнета социальной обусловленности в область чистого трансцендирования. В соответствии с известной логикой исследования данный культурно-исторический тип трагического обозначен нами как - иррационально-экзистенциальная парадигма.

Инвариантное ядро трагического, присутствующее во всех проанализированных культурно-исторических типах, может быть представлено следующим образом: 1) неразрешимый конфликт (ситуация); 2) необходимость свободного действия человека; 3) гибель героя, определенной системы ценностей и смыслов; 4) необходимость выхода за рамки конфликтующих «одномерных» тенденций. Однако в разных исторических условиях соотношение этих элементов различно. В ренессансном осмыслении трагического доминирует субъективное начало: трагическая ситуация возникает вследствие свободного действия человека, в то время как древняя трагедия представляет трагическую ситуацию, возникшую безотносительно к герою (судьба, родовое проклятие). Неклассическая трагедия воспроизводит метафизическую трагедию человеческого удела вообще, но сознаваемую лишь избранными. Видение трагического и способы его выражения напрямую связаны с самостоятельностью личности в разных типах общественного устройства.

Наша эпоха, которая по существу отрицает трагическое, тем самым отрицает одну из фундаментальных сторон человеческой жизни. Вместо того, чтобы превратить осознание страданий и смерти в один из сильнейших стимулов жизни, в своего рода катализатор, без которого радость и энтузиазм утрачивают интенсивность и глубину, мы видим, как сцены смерти и насилия тиражируются в неимоверном количестве, приобретают абстрактный, чисто количественный характер. Мы перестаем волноваться, становясь безразличными ко всему, что происходит в мире. Идеальные формы трагического, затрагивающие не только интеллектуальную, но и эмоциональную сферу, в социокультурной ситуации современности остаются невостребованными. В постиндустриальном обществе с его бесконечными возможностями воспроизведения и тиражирования само существование искусства в прежних классических формах оказывается под вопросом. В этих условиях трагедия, требующая концентрации сущностных сил человека, как жанр слишком серьезный не приживается в массовой культуре, превращаясь в нечто элитарное.

Обобщая изложенное, можно сказать, что категории трагического присуща как логическая, так и фактическая объективность: определенные аспекты эмпирической действительности отражаются в ней не произвольно, а вполне закономерно. Для каждой исторической эпохи трагическое имеет свое устойчивое, воспроизводящее ядро, обусловленное социальными процессами, а героем трагедии выступает общественно-определенный индивид, человек в сплетении социальных отношений.

В трагедии противоречие не устраняется, а становится узловым моментом развития всей системы, той движущей силой, благодаря которой рождается мир или он переходит от одной определенности к другой. В исследованиях по синергетике делается акцент на то, что противоречие выступает непременным спутником креативности, спасая упорядоченную систему от стагнации и смерти, стимулируя ее дальнейшее развитие в направлении метасистемного перехода.

В современной науке все более возрастает роль междисциплинарных исследований. Диссертационная работа показывает, что использование синергетических подходов для дальнейшего анализа феномена трагического может способствовать углублению наших представлений как о природе трагического, так и его парадоксальных деструктивно-конструктивных свойств. Данный аспект исследования предполагает принципиально новое понимание трагического в рамках синергетической парадигмы.

Любая зрелая культура, продолжающее свое существование, влачит за собой груз всевозможных шлаков, окостеневшего вещества, атрофированных образований, которые мешают пробиться на свет росткам нового. Это и теряющие свой смысл институты, отживающие традиции, усложненные решения простых вопросов, и смыслы, которые постепенно превращаются в бессмыслицу. Трагическое «кристаллизует» эти «остаточные» явления и способствует их разрушению изнутри, выступая как логическое завершение их развития.

Таким образом, трагическое выступает относительно безболезненным способом «канализации» пережитков (по сравнению с социальными потрясениями), обнажающим механизмы «костенения» и их подтачивающим.

Европейская культура, из всех известных культур наиболее динамичная, наиболее подверженная изменению, выработала собственные механизмы, предохраняющие общество от стагнации. Явная деструктивность трагического оборачивается конструктивной стороной - позитивным условием для функционирования социального организма, выявлением еще невостребованного человеческого потенциала.

Трагическое выступает как социально артикулированный и социально значимый феномен, обнажающий и восполняющий те лакуны, которые остаются не только не задействованными, но и не выявленными при любом типе общественного устройства.

Исследование показало, что величайшее социокультурное значение трагического заключается не только в достижении катарсиса (в каком бы значении мы не употребляли этот аристотелевский термин), но еще главным образом в том, что трагическое воспроизводит ситуацию возможного виртуального отклонения от готовых социокультурных парадигм, ставя человека по ту сторону устоявшихся культурных и социальных форм, конструируя такую ситуацию, где невозможно их простое воспроизведение. Человек, который способен меняться, лишь преодолевая препятствия, в разных культурно-исторических типах трагедии ставится в ситуацию вынужденного выхода за ту сторону всего освоенного, привычного. Результаты исследования позволяют утверждать, что трагическое встроено в процесс обретения новых форм социальности и открытия новых смысловых парадигм.

Идеальные формы трагического можно рассматривать и с точки зрения онтологии как исходные условия для конструирования нового направления развития.

Проведенное исследование позволяет утверждать, что идеальные формы трагического, проанализированные на материале разных исторических эпох, могут способствовать дальнейшему совершенствованию общей теории становления человеческого сознания и самосознания. Описание культурно-исторических типов трагического позволяет выявить не только сохраняющуюся актуальность этой категории в проблемном поле современности, но и ее сопряженность с поиском новых путей интеграции человека в социальное и мировое целое. Вместе с тем категория трагического выражает невместимость человеческого в самом человеке, напряженные поиски столкновения смыслов обращенных друг к другу индивидов, вечную тяжбу человека с бытием и миром.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Галиева, Альфия Макаримовна, 2002 год

1. Аббаньяно Н. Введение в экзистенциализм. Позитивный экзистенциализм / Пер. с итал., коммент. А. J1. Зорина. СПб.: Алетейя, 1998. - 506 с.

2. Аверинцев С. С. Плутарх и античная биография. М.: Наука, 1973. - 280с.

3. Азов A.B. Духовное самооределение творческой личности в трагической ситуации: Русская эмиграция «первой волны»: Автореф. дис. . д-ра фил. наук. Екатеринбург, 1999. - 42с.

4. Андреев Л. Г. Жан-Поль Сартр: Свободное сознание и 20 век. М.: Моск. рабочий, 1994.-333с.

5. Андреев М. Л., Хлодовский Р. И. Итальянская культура зрелого и позднего Возрождения. М.: Наука, 1988. - 293с.

6. Аникст A.A. Шекспир. Ремесло драматурга. М.: Сов. писатель, 1974. -607с.

7. Аникст A.A. Шекспир. М.: Мол. гвардия, 1964. - 368с.

8. Античная лирика: Пер. с древнегреч. и латин. / Вступит, статья С. Шервинского. М.: Худ. лит., 1968. - 623с.

9. Античная литература / Под ред. A.A. Тахо-Годи. М.: Просвещение, 1980. - 494с.

10. Антология мировой философии: В 4 т. -М.: Мысль, 1964. -Т. 1, ч. 1 576с.

11. П.АнуйЖ. Пьесы. Т. 1.-М.: Искусство, 1964,-432с.

12. Аристотель. Метафизика / Пер. и примеч. A.B. Кубицкого. M.-JL: Соцэкгиз, 1934.-348с.

13. Аристотель. Об искусстве поэзии / Пер. с древнегреч. A.B. Аппельрога. -М.: Гослитиздат, 1957. 183с.

14. Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития: Сборник научн. трудов. М., 1991.-216с.

15. Асмус В.Ф. Античная философия. 3-е изд. -М.: Высш. шк., 1999. -400с.

16. Ахутин A.B. Понятие «природа» в античности и в Новое время («фюсис» и «натура»). М.: Наука, 1988. - 208с

17. Ахутин A.B. Тяжба о бытии. М.: Русское феноменологическое общество, 1997.-304с.

18. Баткин JT. М. Данте и его время: Поэт и политика. М.: Наука, 1965. - 198с.

19. Баткин JI.M. Европейский человек наедине с собой: Очерки о культурно-исторических основаниях и пределах личного самосознания. М.: РГГУ. 2000. - 1005с. (История и память. Историч. чтения).

20. Баткин JI.M. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М.: Наука, 1989. - 272с. (Из истории мировой культуры).

21. Баткин JI. М. Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мышления. -М.: Искусство, 1990. 420с.

22. Белоусов В. А., Демичев A.B. Гармония: противоречие, связь. -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1991. 192с.

23. Богомолов A.C. Античная философия. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985. -367с.

24. Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть.- М.: Добросвет, 2000. 387с.

25. Боннар, А. Греческая цивилизация. Ростов-н/Д.: Феникс. - Кн. 1: От Илиады до Парфенона; Кн. 2: От Антигоны до Сократа. - 1994. - 444с.

26. Бонхёффер Д Сопротивление и покорность: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1994.-344с.

27. Борев Б.Б. О трагическом. М.: Сов. писатель, 1961. - 392с.

28. Брагинская Н.В. Трагедия и ритуал у Вячеслава Иванова. // Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М.: Наука, 1988. - С.294-329.

29. Бубер М. Я и ты / Пер. с нем. Ю.С. Терентьева, Н.Файнгольда; Послесл. П.С. Гуревича. М.: Высш. шк., 1993. - 175с.

30. Буртин Ю. Ахиллесова пята исторической теории Маркса // Октябрь. -1989. -№ 12.-С. 3-48.

31. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальной системы. СПб.: Лань, 1999.-480с.

32. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Репринт, воспроизведение изд. 1889 г. -М.: «Греко-латинский кабинет» Ю.А. Шичалина, 1991. -1371с.

33. Великовский С.И. Грани «несчастного сознания»: Театр, проза, философская эстетика Альбера Камю. М.: Искусство, 1973. - 240с.

34. Великовский С.И. Философия «Смерти Бога» и пантрагическое во французской культуре XX века // Великовский С.И. Умозрение и словесность: Очерки французской культуры. М. - Спб.: Университетская книга, 1998. - С.24-67.

35. Вересаев В.В. Живая жизнь: О Достоевском и Л. Толстом: Аполлон и Дионис (Ф. Ницше). -М.: Политиздат, 1991. -336с.

36. Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли: Пер. с фр. / Общ. ред. Ф.Л. Кессиди, А. П. Юшкевича. -М.: Прогресс, 1988. -224с.

37. Вийон Ф. Стихи: Сборник / Сост. Г.К. Косиков. М.: Радуга, 1984. - 512с.

38. Выготский Л.С. Психология искусства. / Общ. ред. Вяч. Иванова; Предисл. А.Н. Леонтьева. М.: Искусство, 1968. - 576с.

39. Гайденко В.П. Тема судьбы и представления о времени в древнегреческом миросозерцании. Вопросы философии. - 1969. - №9. - С. 88-98.

40. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. -М.: Республика, 1997. 497с. (Философия на пороге нового тысячелетия).

41. Галеви Д. Жизнь Фридриха Ницше / Пер. с нем. А.Н. Ильинского. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. - 381с.

42. Гарнцев М.А. Проблема самосознания в западноевропейской философии. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. 216с.

43. Гаспаров М.Л. Избранные труды. Т.1: О поэтах. М.: Языки русской культуры, 1997. -664с.

44. Голосовкер Я.Э. Логика мифа / Послесл. Н.И. Конрада, Н.В. Брагинской. -М. Наука, 1987.-217с.

45. Горан В.П. Древнегреческая мифологема судьбы. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1990. - 335с.

46. Горан В.П. Идея судьбы и зарождения личностного самосознания в древних культурах Месопотамии, Египта и Греции // Понятие судьбы в контексте разных культур: Сборник. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1994. -С. 76-83.

47. Гусейнов Г.Ч. Мифологема судьбы и правды у Эсхила // Онианс Р. На коленях богов: Истоки европейской мысли о душе, разуме, теле, времени, мире и судьбе. М.: Прогресс-Традиция, 1999. -С. 533-548.

48. Данто А. Ницше как философ / Пер. с англ. A.A. Лавровой. М.: Идея-Пресс; Дом интеллект, кн., 2000. - 279с.

49. Дебор Ги. Общество спектакля / Пер. с фр. С. Офертас и М. Якубович; Ред. Б. Скуратов; Послесл. А. Кефал. М.: Логос, 2000. - 184с.

50. Декарт Р. Избранные произведения: Пер. с фр. и лат. / Ред. и вступит, ст. В.В. Соколова. М.: Госполитиздат, 1950. - 712с.

51. Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? / Пер. с фр. и послесл. С.Н. Зенкина. СПб.: Алетейя, 1998. - 288с.

52. Долгов K.M. От Киркегора до Камю: Очерки европейской философско-эстетической мысли XX века. -М.: Искусство, 1990. 399с.

53. Долгов K.M. Эстетика Ж.-П. Сартра. М.: Знание, 1990. - 64с.

54. Донских O.A., Кочергин A.B. Античная философия: мифология в зеркале рефлексии. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1993. - 240с.

55. Драч Г.В. Проблема человека в раннегреческой философии. Ростов-н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1987. - 176с.

56. Евреинов Н. Происхождение драмы. СПб.: Петрополис, 1921. 57.3иммель Г. Избранное. Т.1. Философия культуры. - М.: Юрист, 1996.671с. (Лики культуры). 58.3иммель Г. Избранное. Т.2. Созерцание жизни. М.: Юрист, 1996. - 607с. (Лики культуры).

57. Зотов А.Ф., Мелвиль Ю.К. Буржуазная философия середины XIX начала

58. XX века: Учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1988. - 520с. 60.Зотов А.Ф., Мелвиль Ю.К. Западная философия XX века: Учеб. пособие. -М.: Интерпракс, 1994. -Т. 1. - 432с.

59. Иванов Вяч. Дионис и прадионисийство // Эсхил. Трагедии. / Пер. Вяч. Иванова.-М.: Наука, 1989.-С. 351-450.

60. Иванов Вяч. Эллинская трагедия страдающего бога // Эсхил. Трагедии / Пер. Вяч. Иванова. -М.: Наука, 1989. -С.307-350.

61. Изволина С.А. Театр и философия. М.: Знание, 1998. - 63с.

62. Ильенков Э.В. Личность и творчество. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - 269с.

63. Ильенков Э.В. Философия и культура. М.: Политиздат, 1991. - 464с. (Мыслители XX века).

64. Ингарден Р. Исследования по эстетике / Пер. с польск. А. Ермилова и Б. Федорова. М.: Изд-во иностр. лит., 1962. - 572с.

65. Ищук-Фадеева Н. И. Типология драмы в историческом развитии: Учеб. пособие. Тверь: ТГУ, 1993. - 60с.

66. Камю А. Изнанка и лицо: Сочинения. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 1998. - 864с.

67. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М.: Наука, 1990. - 208с.

68. Канетти Э. Превращение // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 483-503.

69. Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. М.-СПб.: Университетская книга, 2000. - 654с. (Книга света).

70. Кассирер Э. Избранное: Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998, - 784с. (Лики культуры).

71. Кемеров В.Е. Введение в социальную философию. Учеб. пособие. М.: Аспект Пресс, 1996.-215с.

72. Киссель М.А. Философская эволюция Ж.-П. Сартра. Л.: Лениздат, 1976. -239с.

73. Князева E.H. Синергетический вызов культуре //Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - С.243-261.

74. Князева E.H., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М.: Наука, 1994. - 232с.

75. Кобляков A.A. Синергетика и творчество: универсальная модель устранения противоречий как основа новой стратегии исследования // Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - С. 305-394.

76. Коперниканская революция: Социокультурные истоки: Научн.-аналит. обзор /Л.М. Косарева. М.: ИНИОН, 1991. - 36с.

77. Кормин H.A. Онтология эстетического. М.: Наука, 1992. - 117с.

78. Красиков В. И. Человек на пути встречи с самим собой. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994.- 174с.

79. Красильщиков В.А. Превращения доктора Фауста (развитие человека и экономический прогресс Запада). М.: Таурус, 1994 - 240с.

80. Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. - 349с.

81. Кьеркегор С. Страх и трепет /Пер. с дат., коммент. Н.В. Исаевой, С.А. Исаева М.: ТЕРРА - Книжный клуб; Республика, 1998. - 382с.

82. Лифшиц М. А. Собрание сочинений. Т. 3 . М.: Изобраз. искусство, 1988-560с.

83. Лосев А.Ф. История античной философии в конспективном изложении. -М.: Мысль, 1989.-204с.

84. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Высокая классика. М.: Искусство, 1974. - 598с.

85. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранняя классика. М.: Высш. шк., 1963.-593с.

86. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии /Сост. A.A. Тахо-Годи; Общ. ред. A.A. Тахо-Годи и И.И. Махонькова. М.: Мысль, 1993. -959с.

87. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура / Автор вступ. ст. A.A. Тахо-Годи М.: Политиздат, 1989. - 524с. (Мыслители XX века).

88. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1982. - 623с.

89. Лукач Й. Пути богов: К типологии религий, предшествовавших христианству: Пер.с венг. М.: Политиздат, 1984. - 248с.

90. Любимова Т.Б. Трагическое как эстетическая категория. М.: Наука, 1985. - 128с.

91. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию / Сост, вступ. ст. и общ. ред. Ю.П. Сенокосова. М: Прогресс. Культура, 1992. - 414с.

92. Мамардашвили М.К. Лекции по античной философии / Под ред. Ю.П. Сенокосова. М.: Аграф, 1998. - 311с.

93. Мамардашвили М.К. Необходимость себя: Лекции. Статьи. Философские заметки / Под общ. ред. Ю.П. Сенокосова. М.: Лабиринт, 1996. - 432с.

94. Маритен Ж. Знание и мудрость / Сост: Л.Л. Лотков, Л.М. Степачева; Пер. с фр. Л.М. Степачева.- М.: Научный мир, 1999. 244с.

95. Маритен Ж. Философ в мире: Сборник: Пер. с фр. М.: Высш. шк., 1994. -192с.

96. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. -Т.З. - 630с.

97. Марло К. Сочинения: Пер. с англ. М.: Госуд. изд-во худ. лит-ры, 1961 -664с.

98. Марсель Г. К трагической мудрости и за ее пределы // Проблема человека в западной философии М.: Прогресс, 1988. - С. 404-419.

99. Мартынов Ф.Т. Человеческое бытие и бытие произведений искусства. -Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1988. 184с.

100. Мацейна А. Происхождение и смысл философии // Историко-философский ежегодник. М.: Наука, 1994. - С. 276-294.

101. Мень А. Дионис, Логос, Судьба: Греческая религия и философия от эпохи колонизации до Александра. Брюссель: Жизнь с Богом, 1992. -396с.

102. Мифологический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Большая Рос. энциклопедия, 1992. - 736с.

103. Москвина P.P., Мокроносов Г.В. Человек как объект философии и литературы. Иркутск: Изд-во Иркутск, ун-та, 1987. - 199с.

104. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993. - 260с.

105. Нарский И.С. Западноевропейская философия XIX века: Учеб. пособие. М.: Высш. шк, 1976.-584с.

106. Николай Кузанский. Сочинения. Т.1. / Общ. ред. и вступит, статья 3.А. Тажурзиной М.: Мысль, 1979. - 488с. - (Филос. наследие).

107. Ницше Ф. Сочинения. Т. 1.-М.: Мысль, 1990. 831с.

108. Ницше Ф. Сочинения. Т. 2. -М.: Мысль, 1990. 829с.

109. Онианс Р. На коленях богов: Истоки европейской мысли о душе, разуме, теле, времени, мире и судьбе. -М.: Прогресс-Традиция, 1999. 532с.

110. Ортега-и-Гассет X. «Дегуманизация искусства» и другие работы: Эссе о литературе и искусстве. М.: Радуга, 1991. - 639с.

111. Ортега-и-Гассет.Х. Что такое философия: Сборник. М.: Наука, 1991. -403с.

112. Панов В.Г. Эмоции. Мифы. Разум. М.: Высш. шк., 1992. - 2252с.

113. Паскаль Б. Мысли / Пер. с фр., вступ. ст., коммент, Ю.А. Гинсбурга. -М.: Изд-во им. Сабашникова, 1995. 480с.

114. Пастернак Б.Л. Стихотворения и поэмы / Сост. Е. Пастернака; Послесл. Н. Банникова. -М.: Худож. лит., 1988. 510с.

115. Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. -Петрозаводск: Карелия, 1991. 111с.

116. Пинский Л.Е. Реализм эпохи Возрождения. М.: Гоосуд. изд-во худож. лит-ры, 1961 -367с.

117. Пинский Л.Е. Шекспир: Основные начала драматургии. М.: Худож. лит-ра, 1971.-605с.

118. Платон. Федр / Пер. с древнегреч. А.Н. Егунова. М.: Прогресс, 1989. -130с.

119. Платон. Диалоги: Пер.с древнегреч. Харьков: Фолио, 1999. - 383с. (Философия. Мастера).

120. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой / Пер.с англ. Ю.А. Данилова. М.: Прогресс, 1986. - 431с.

121. Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии -М.: Ас! Маг^пеш, 1995. 430с.

122. Подорога В.А. Метафизика ландшафта: коммуникативная стратегия в философской культуре XIX XX в. - М.: Наука, 1993. - 320с.

123. Подорога В.А. Феноменология тела. М.: Аё Ма^тет, 1995. - 340с.

124. Понятие судьбы в контексте разных культур: Сборник / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1994. - 318с.

125. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 1. Чары Платона. М.: Феникс, 1992.-448с.

126. Проблема человека в западной философии: Переводы / Сост. и послесл. П.С. Гуревича; Общ. ред. Ю.Н. Попова-М.: Прогресс, 1988. 552с.

127. Проблемы теоретической социологии. СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1994.-248с.

128. Ротенберг Е.И. Искусство Италии 16-17 веков. М.: Сов. художник, 1989.-224с.

129. Руткевич М.Н. Общество как система: Социологические очерки. СПб.: Алетейя, 2001.-444с.

130. Самосознание европейской культуры XX века: Сборник / Вступит.ст. Р.А. Гальцевой, И.Б. Роднявской; Примеч. С.С. Аверинцева. М.: Политиздат, 1991.-365с.

131. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии / Пер. с фр, предисл., примеч. В.И. Колядко М.: Республика, 2000. - 634с. (Мыслители XX века).

132. Сартр Ж.П. Пьесы: Пер. с фр. М.: Гудьял-Пресс, 1999. - 560с.

133. Сергеев К.А. Ренессансные основания антропоцентризма. СПб.: Изд-во С.-Петербургск. ун-та, 1993. - 264с.

134. Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. М.: Проогресс-Традици, 2000. - 536с.

135. Смирнов A.A. Шекспир. Jl.-М.: Искусство, 1963. - 192с.

136. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков: Учеб. пособие для филос. фак. и отд-ний ун-тов. М.: Высш.шк.,1984. - 448с.

137. Соколов В.В. От философии античности к философии Нового времени: Субъектно-объектная парадигма. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 336с.

138. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас: Очерки по истории философии и культуры. М.: Политиздат, 1991. - 430с.

139. Софокл. Драмы/Пер. Ф.Ф. Зелинского.-М.: Наука, 1990.-605с.

140. Софокл. Трагедии / Пер. с древнегреч. С. Шервинского. М.: Искусство, 1979. - 456с.

141. Софокл. Трагедии Софокла: Эдип в Колоне; Антигона; Трахиниянки; Филоктет. М., 1884. - 173с.

142. Тасалов В.И. Хаос и порядок: социально-художественная диалектика. -М.: Знание, 1990.-64с.

143. Тахо-Годи A.A. Греческая мифология. М.: Искусство, 1989. - 302с.

144. Тахо-Годи A.A. О древнегреческом понимании личности на материале термина ХХ2МА //Онианс Р. На коленях богов. М.: Прогресс-Традиция, 1999.-С. 498-533.

145. Типология и периодизация культуры Возрождения. М.: Наука, 1978. -280с.

146. Томсон Дж. Исследования по истории древнегреческого общества. Т. 1 -М.: Изд. иностр. лит., 1958. 659с.

147. Томсон Дж. Исследования по истории древнегречского общества. Т. 2. -М.: Изд. иностр. лит., 1959. 371с.

148. Топуридзе Е.И. Человек в античной трагедии. Тбилиси: Мецниереба, 1984,- 120с.

149. Трубников H.H. Время человеческого бытия. / Отв. ред. В.А. Лекторский. М.: Наука, 1987. - 255с.

150. Трубников H.H. О смысле жизни и смерти / Сост., предисл. Е.Никитин. -М.: РОССПЭН, 1996. 386с.

151. Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии: Пер. с англ. / Сост. И.Т. Касавин; Общ. ред. и вступ. ст. М.А. Кисселя; Пер. А.Ф. Грязнова и др. -М.: Прогресс, 1990. 717с.

152. Унамуно М. де. Избранное. Т. 2 Д.: Худ. лит-ра, 1981. - 350с.

153. Федоров И.А. Греческая трагедия. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1960.

154. Финк Э. Основные проблемы человеческого бытия //Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 357-403.

155. Франк С. Смысл жизни // Вопросы философии. 1990. - № 6. - С. 68 -131.

156. Фромм Э Бегство от свободы /Пер. с англ. Швейника; Общ. ред. И послесл. П.С. Гуревича. М.: Прогресс , 1990. - 269с.

157. Фромм Э. Иметь или быть / Пер. с англ. Войскунской и И.И. Каменкович; Общ. ред. и вступ. ст. В.И. Добренькова. М.: Прогресс, 1986.-238с.

158. Фромм Э. Человеческая ситуация: Пер. с англ. / Под ред. Д.А. Леонтьева. М.: Смысл, 1994. - 238с.

159. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: Пер. с нем. М.: Республика, 1993. - 447с. (Мыслители XX века).

160. Церетели Г.Ф. Труды по истории античной литературы. Тбилиси: Изд-во Тбилис. ун-та, 1993. - 320с.

161. Челлини Б. Жизнь Бенвенуто Челлини / Пер. с итал. М. Лозинского; Вступ. статья и примеч. Н. Томашевского. М.: Худож. лит, 1987. - 495с.

162. Шаронов В.В. Основы социальной антропологии. СПб.: 1997. -192с.

163. Шекспир В. Комедии, хроники, трагедии. Т.2: Пер. с англ. / Сост., коммент. Д. Урнова. М.: Худ. лит-ра, 19898. - 670с.

164. Шеллинг В.Ф.Й. Сочинения. Т.2 / Сост., ред. A.B. Гульги; Примеч. М.И Левиной и А.Ф. Михайлова. М.: Мысль, 1989. - 636с.

165. Шеллинг В.Ф.Й. Философия искусства: Пер. с нем. / Вступ. ст. П.С. Панова и М.Ф. Овсянникова. М.: Мысль, 1966. - 496с.

166. Шестов JI. Гегель или Иов? По поводу экзистенциальной философии Киркегарда // Человек как философская проблема: Восток Запад. - М.: Изд-во УДН, 1991.-С. 271-177.

167. Шестов JI. Достоевский и Ницше: Философия трагедии СПб., 1903.

168. Шестов JT. Сочинения: В 2 т. Т.1. Власть ключей. М.: Наука, 1993 -668с.

169. Шестов JT. Сочинения: В 2 т. Т.2. На весах Иова. М.: Наука, 1993. -560с.

170. Шопенгауэр А. Избранные произведения / Сост., авт. вспуп. ст. и примеч. И.С. Нарский. М.: Просвещение, 1992. - 479с.

171. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории / Пер. с нем., вспуп. ст. и примеч. К.А. Свасьяна. М.: Мысль, 1998. - 667с.

172. Элиаде М. Миф о вечном возвращении: Архетипы и повторяемость: Пер. с фр. СПб.: Алетейя, 1998. - 249с.

173. Эстетика Возрождения: Антология: В 2т. / Сост. и авт. предисл. В.П.Шестаков М.: Искусство, 1981,- Т.1 - 1981.-495с.

174. Эстетика Возрождения: Антология: В 2т. / Сост. В.П. Шестаков М.: Искусство, 1981. - Т. 2. - 1981. - 639с.

175. Эсхил. Трагедии / Пер. С. Апта. -М.: Искусство, 1978, 368с.

176. Эсхил. Трагедии / Пер. Вяч. Иванова. М.: Наука, 1989. - 588с.

177. Ярхо В.Н. Трагедия. М.: Лабиринт, 2000. - 532с.

178. Ярхо В. Н. Трагический театр Софокла // Софокл. Драмы / Пер. Ф.Ф. Зелинского. М.: Наука, 1990. - С. 467-508.

179. Ярхо В.Н. Драматургия Эсхила и некоторые проблемы древнегреческой трагедии. -М.: Худож. лит., 1978. 301с.

180. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. - 527с. (Мыслители XX века).

181. Marlowe, Christopher. Two tragedies: Tamburleine the Great; The tragical History of Doctor Faustus. M.: Vyssaja Skola, 1980. - 205 p.

182. Shakespeare, William. Two tragedies: The tragical history of Hamlet, Prince of Denmark; Macbeth. M.: Vyssaja Skola, 1985. - 285p.

183. Shakespeare, William. The works of William Shakespeare. With life, glossary etc. /By the Editor of the "Chandos" Classics. London; New York: Frederic Warne and Co. - 1124p.

184. POCCtíIíCE¿ ГОСУДАРСТВЕ! Л^ БИБЛИОТЕК/ ~1. OGebrà - ОЪ