Эволюция социального знания в постсоветском научном пространстве: Россия, Казахстан тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.06, кандидат социологических наук Инджиголян, Анжела Алвановна

• Инджиголян, Анжела Алвановна
• кандидат социологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Инджиголян, Анжела Алвановна

Введение.3

Глава 1. Парадигмальный кризис советского социального знания и его социокультурный контекст.

1.1. Кризис социального знания в советском обществе.24

1.2. Литературно-художественная и научная публицистика как альтернативная форма осмысления кризиса советского общества и социального знания.50

Глава 2. Социокультурные и когнитивные факторы эволюции постсоветского социального знания.

2.1. Институционализация плюрализма в условиях распада монопарадигмальности.73

2.2. Осмысление роли когнитивного консенсуса в условиях социологического плюрализма.95

2.3. Влияние советских ценностей на развитие социального знания.112

2.4. Тематический и содержательный анализ развития социологической науки в Казахстане.136

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Эволюция социального знания в постсоветском научном пространстве: Россия, Казахстан»

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Исследование состояния и тенденций развития науки и научного знания в современном обществе является весьма актуальным и научно значимым. В ряду глобальных перемен, которыми отмечено в истории человечества прошедшее столетие, одним из наиболее ярких и значимых явлений стало изменение роли науки в жизни общества. Современная мировая наука и научное сообщество фактически оформились ельные подсистемы общества. Однако это результат долгой ;й эволюции. Наука и научное знание не могут не изменяться со как самостоя предшествующ на протяжении временем и в соответствии с изменением социокультурного контекста. Сначала веков наука оставалась уделом небольших замкнутых групп -жрецов, философов, монахов, университетских профессоров. В постиндустриальную эпоху наука стала массовой профессией, и научное знание получило в обществе признание и уважение. На протяжении XX века татусу науки и научного знания менялось от восторженного критического неприятия, развития мировой науки, хотя и носят общий характер, но отношение к с поклонения до Тенденции имеют свои отраслевые, региональные и временные отличия. Например, в постсоветскую эпоху развития нашего государства в период политической и социальной трансформации меняется роль и место, занимаемое наукой в обществе и отдельными ее направлениями в частности, социальным и гуманитарным знанием. Ученые обществоведы являются частью общества, носителями и создателями общественного самосознания. В переломные исторические моменты влияние социокультурного контекста на внутри научную ситуацию в научном сообществе, на социальные позиции и научные интерпретации ученых, на содержание вырабатываемого ими социального знания ощущается особенно остро и требует нового социологического осмысления.

Науку и соответственно научное знание можно подразделить на естественные, общественные и технические. Каждое из этих направлений в свою очередь дифференцируется, что делает проблему их детальной классификации крайне сложной и полностью нерешенной1.

Например, проблематична классификация «наук о духе» и «наук о культуре». Общественные науки подразделяются на социальные - науки об обществе - философия, социология, история, культурология, политология - и гуманитарные - психология, филология, лингвистика, литературоведение. Это деление традиционно, возникло исторически, и имеет широкое распространение.

Под социальным знанием, выступающим в качестве объекта исследования в диссертации, понимается область научного знания, интегрированная по предмету, методу, целям и ценностям. Социальное знание — имеет свой объект и предмет, отличается своей специфичностью от естественного научного знания о природе. Характерной чертой этого типа знания является единство гуманитарной рефлективности и социальной значимости. «Там, где представитель обществознания - историк, юрист, философ и т. д. - апеллирует к социально-политическим сущностям (факты, законы, зависимости общественно-исторического процесса), он выступает преимущественно как обществовед. Там где он апеллирует к "миру человека" (мотивационные, ценностно-смысловые параметры), он выступает, прежде всего, как гуманитарий»2.

Необходимо отметить, что в советской традиции, укоренено обозначение наук, репродуцирующих знания об обществе как «социальные» или «социально-гуманитарные». Последний термин получил свое юридическое закрепление в документах, действующих на территории Российской федерации с 1995, а в Республики Казахстан с 1996 года, в таких как «Номенклатура специальностей научных работников» и в «Государственном образовательном

См.: Социологический энциклопедический словарь. М.: Наука, 1999; Джери Д., Джери Д. Большой толковый социологический словарь. М.,1999.; Словарь социально-гуманитарных терминов. Минск.: «Тесей», 1999; Проблемы социального и гуманитарного знания. СПб., 1999.

Бурова Е.Е. Обновление социогуманитарных парадигм // Методологи и методика граждановедения. Алматы.: «Казак университета», 2002.С.12 стандарте профессионального высшего образования Республики Казахстан». В этих документах нашло отражение консенсуальное понимание этого определения. К социальным дисциплинам или наукам относятся: философия, социология, культурология, история, политология и педагогика. К гуманитарным наукам относят филологию, лингвистику, психологию, экономическую теорию и право. В диссертационной работе под социальными науками понимается весь комплекс социальных дисциплин, занимающихся анализом прошлого, настоящего или будущего постсоветских сообществ.

Философия, социология, история - дисциплинарные матрицы, в рамках которых производится то целостное и комплексное образование, которое и подразумевается под социальным знанием в вышеуказанном обществе.

Использование этого термина можно считать научно плодотворным и правомерным для настоящего исследования и в силу того, что советские и постсоветские социальные науки характеризовались ярко выраженным предметным синкретизмом. Исторически сложилось, что границы между социальной философией, теоретической социологией и историей подвижны.

Аналогичная ситуация наблюдается и на Западе. Везде существует некоторое несоответствие между областью научных интересов, пристрастий ученых и их официально зафиксированной дисциплинарной принадлежностью. Социальное знание и в обществе функционирует как единое синкретичное образование, что и позволяет рассматривать его как особый тип дисциплинарности. Социальное знание - «это своего рода синергетический объект, где через флуктуации достигается динамическое равновесие между внешне противоположными, но 1 по сути взаимодополняющими друг друга компонентами» .

Социальное знание сложно структурировано, «полиградиентно», что усложняет процесс социологического познания закономерностей эволюции научного знания.

Современная познавательная ситуация в социальном знании не может

1 Бурова Е.Е., Карабаева А.Г., Кириллова Г.Р. Введение в философию и методологию науки. Ал маты.: Республиканский издательский кабинет казахской академии имени Алтынсарина И., 1999. С. 47 быть однозначно понята и проанализирована в терминах «негатива» или «позитива». Это состояние является и результатом естественной когнитивной эволюции научного знания и, во многом, обусловлено социокультурно: история постсоветской науки должна быть понята в контексте истории XX века.

Современную ситуацию в евразийском социокультурном пространстве можно охарактеризовать как период комплексной трансформации. Главная задача этого периода - определить направления и приоритеты развития постсоветских обществ.

Трансформация как процесс предполагает изменение некоторой совокупности базисных оснований общества. В качестве одной из тенденции социальной трансформации стран СНГ правомерно выделить поиск адекватных постсоветским реалиям форм и механизмов идентификации, способных обеспечить необратимость модернизации бывших советских республик. Этот процесс протекает неоднозначно, что способствует возникновению целого комплекса социальных и мировоззренческих проблем. Их разрешение невозможно без участия социальных наук, так как обществознание является одним из способов легитимации существующего социального порядка. Изучение науки и динамики эволюции научного знания представляет интерес не только для узкого круга науковедов, ученых-профессионалов, но и для общества и общественного самосознания в целом, если оно находиться в поиске новых форм самоидентификации.

Особенность постсоветской современности состоит в том, что новые тенденции развития науки и научного знания исторически и хронологически совпали или шли параллельно процессам институционализации в постсоветских обществах социально-политических новаций. Следует выявить в процессе исследования как собственно научные, так и вне научные факторы, повлиявшие на изменение содержания и функциональной направленности постсоветского социального знания и науки. Контекстуальная наполненность научного знания не исключает, а наоборот провоцирует внутринаучные кризисы. Внешняя симптоматика показывает, что такая ситуация возникла в советской науке на рубеже конца 80-х начала 90-х годов. Представляется необходимым событийно и сущностно реконструировать историю эволюции постсоветской науки этого периода. Найти истоки ее кризиса. Выявить особенности формирования норм новой науки и нового типа научного знания, соответствующего требованиям постсоветской реальности.

Анализ эволюции любых социальных систем и структур в социологическом контексте актуален так же потому, что затрагивает проблему институционализации науки. Эффективность науки и адекватность вырабатываемого ею знания критериально оценить сложно. Однако любая логико-историческая реконструкция предполагает описание тенденций изменения, динамики развития объекта исследования. И на Западе, и в советской науке существовал достаточно большой спектр мнений относительно способов оценки эффективности социального знания и науки. Наиболее известный - использование математического закона так называемого экспоненциального роста науки, который представляет собой простой механический подсчет количества занятых в той или иной отрасли науки ученых, количество публикаций, монографий, тематическую разбросанность и т.д. Однако такого рода статистические исследования не дают полного представления о развитии науки в так называемые периоды научных революций, кризиса, «анормального» развития или углублении процессов методологической переориентации. Например, может сложиться ситуация, когда «старая» методология науки может препятствовать процессам ее обновления, способствовать углублению кризиса в научном знании. Общество и ученые, в таком случае прямо заинтересованы в уточнении и ликвидации причин, мешающих процессам обновления научного знания. Социологический анализ показывает, что аналогичная ситуация складывается в отечественной социальной науке. В диссертационной работе ставится задача углубленно рассмотреть эту проблему. Реализовать ее сегодня вполне возможно, так как в отечественном научном сообществе сформировались представления об общемировых тенденциях развития социального знания и достижениях социологической мысли. Формируется понимание особенностей развития советской, постсоветской, в частности российской и казахстанской науки. Представляется возможным и своевременным использование сравнительного анализа в изучении эволюции научного знания на основе принципа соизмеримости.

Социальное знание - реальное, но ситуационно- и социокультурно обусловленное образование. Оно существует и как объективированный, обобществленный продукт и как субъективно- детерминированный результат научной деятельности. В разные исторические периоды и эпохи оно имеет различное содержание и функциональную направленность.

Научное знание невозможно анализировать без обращения к четырем его формирующим составляющим: социокультурному окружению, собственно науке, научному сообществу, научной парадигме.

Каждый из этих элементов является самостоятельным объектом для изучения. В то же время нельзя игнорировать их взаимосвязь. Это приводит к тому что наука и научное знание является объектом изучения различных дисциплин - истории науки, философии науки, теории познания, науковедения, наукометрии, социологии науки и знания. Социология реализует комплексный подход в изучении эволюции социального знания в зависимости от внутри научной ситуации, в связи с особенностями сложившегося парадигмального контекста науки, спецификой функционирования какого-либо конкретного научного сообщества. Социологический анализ позволяет осмыслить масштаб произошедших изменений в науке и научном знании. Выявить особенности регулярной научной практики. Определить пути выхода из кризиса.

Актуальность темы диссертационной работы обосновывается так же востребованностью аналогичной тематики в условиях сложившейся современной познавательной ситуации в отечественной науке, когда "крайне мало или практически отсутствуют исследования по философии и методологии социальных и гуманитарных наук. В настоящее момент существует острая нужда в концептуальных схемах, пытающихся отразить противоречивые процессы, развивающиеся в обществе и, хотелось бы видеть больше принципиально новых разработок в области методологии исторических наук, социально-политических и юридических наук

Социальное знание реализуется в различных научных направлениях. В работе эволюция этого явления прослеживается на примерах из истории изменений в двух ведущих дисциплинарных матрицах советской науки -истории (именно в этой науке ярко появились первые кризисные явления) и социологии (как наиболее динамично развивающейся современной науки).Гуманитарные науки - лингвистика, филология, психология - не являются предметом рассмотрения диссертации, так как они в советское время были наименее идеологизированы в силу специфики своего предмета изучения, и в постсоветский период кризисные проявления затронули их незначительно. Хронологически работа охватывает историю развития социального знания в перестроечный и постперестроичный период, с 80-х годов до 2003 года (Второй всероссийский конгресс социологов). Однако анализ истоков кризиса советской научной картины мира и марксистско-ленинской парадигмы, заставляет обратиться к более глубоким, эпистемологическим корням проблемы и проводить широкие аналогии между историей развития науки и научного знания в Российской империи, СССР и за рубежом на протяжении всего 20 века.

Определяя пространственно-географические границы исследования можно отметить, что, несмотря на приобретение независимости, казахстанская социальная наука и знание до сих пор испытывают сильное влияние российской науки. Это и позитивное и негативное явление. Объективно оно обусловлено общей историей некогда единого государства - СССР - и некогда единой, целостной, имевшей высокий авторитет советской наукой. В условиях государственной независимости социальное знание Казахстана и России характеризуется сходными тенденциями, общими проблемами и тематикой. Поэтому в диссертационном исследовании эта связь вольно или невольно будет отражена.

1 Нысанбаев А.Н., Шайкемелев М.Н. Тенденции и перспективы развития науки и техники // Г1оискЛ997. № 6.С. 112

СТЕПЕНЬ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ. Научная рефлексия по поводу оснований и результатов научной деятельности содержит богатую методологическую историю.

В Новое время анализом специфики научного познания в отличии от обыденного мышления, особенностей познавательной деятельности занимались преимущественно философы.

Впервые последовательно обосновал научную значимость проблемы Бэкон Ф. в работе «Новый органон», где он изложил свое учение о так называемых «идолах», которые препятствуют объективному познанию и пониманию сущности вещей.

В эпоху Просвещения особенности собственно социального познания стали дискутироваться более активно. Проводились широкие сравнения между стандартами естественнонаучного знания и социального, их организациями, структурой, методиками и методологиями исследований.

Монтескье Ш. был одни из первых социальных мыслителей, которые отметили феномен социокультурной обусловленности социально-гуманитарного знания как явление, искажающее процесс научного познания. В работе «Персидские письма» он убедительно показал, как одни и те же явления социальной действительности воспринимаются и оцениваются по-разному в зависимости от социальной и пространственно-географической позиции наблюдателя.

В классической эпистемологии критерии и стандарты социально-гуманитарного знания отождествлялись с нормами естественнонаучного знания. Все, что лежало за пределами этих стандартов объявлялось превдонаукой.

Лишь в неклассический период развития эпистемологии институционализируются стандарты и критерии собственно социально-гуманитарного знания и науки. Формулируются цели и задачи научной деятельности ученого-гуманитария. Формируется адекватная методика и методология познания социальных объектов.

Заслуга в разработке данной проблематики заслуженно принадлежит

Марбургской школе (Коген, Наторп, Кассирер) и Баденской школе (Виндельбандт, Риккерт и Дильтей).

Они высказали идею о принципиальном различении естествознания и социальной науки. Процесс познания социальных явлений предстал как процесс, обусловленный не объективными факторами, (общественным бытием человека), а некоторой иерархией вневременных ценностей. Возникла тенденций субъективизации человеческого знания и познания. Риккерт считал, что отнесения к ценности - это и предпосылка и самый существенный элемент метода в гуманитарных науках.

Виндельбандт поднял вопрос об установлении в социальных науках некоторых правил оценки, а проблематичность его решения определил как особенность гуманитарного познания.

Неокантианство оказалось наиболее влиятельным течением, которое сформулировало основные мировоззренческие проблемы неклассического познания, напрямую связав их с гуманитарным измерением науки.

Внесло свой клад в разработку этой проблематики и неопозитивисткое направление философии и методологии науки. Это Венский кружок и Берлинская группа (Шлик, Карнап, Рейхенбах, Гемпель, Нагель, Франк, Айер, Гедель). Они кардинальным образом изменили классический образ социального знания и науки. Продолжили поиски критериев демаркации между различными типами знания, анализ процедур верификации знания, его обоснования и фальсификации.

Идеи и методология школы критического рационализма - Альберт, Бартли, Уоткинс - повлияла на формирование представлений о независимом статусе науки в современном обществе и в то же время поставила под вопрос возможность адекватного познания социальной реальности субъектом познания. Идея о существовании границ и конечных точек в человеческом познании получила активную поддержку у постпозитивистов - Поппера К.,Т. Куна Т.,Лакатоса, М. Полани и др.

В 60-х годах XX века в европейской и англо-американской научных школах формируется принципиально новое видение образа социальных наук и знания. Введение в научный оборот таких понятий как научная парадигма, научно-исследовательская программа, неявное знание, социокультурный контекст значительно обогатило аналитический инструментарий ученых науковедов. Активизировался процесс апробации вышеприведенных категорий к анализу закономерностей развития и функционирования собственно социального знания.

Именно в этот период научный анализ смещается от исследования структуры научного знания, его специфики и организации, к проблемам динамики научного и в том числе социального знания.

Возникают и осваиваются широким кругом западных ученых так называемые кумулятивисткие и эволюционистские модели развития науки, ведется поиск инструментария по эмпирической фиксации и аналитической обработке данных, свидетельствующих о тенденциях роста, стагнации или упадка в гуманитарном знании и социальных науках.

Для объяснения природы научных революций в естествознании (а затем и в социогуманитаристике) вводится понятие методологической несоизмеримости. Приобретают новое содержание понятия научной рациональности, методологических норм научного исследования, критериев выбора и приемлемости теорий, осуществляются рациональные реконструкции развития знания в тот или иной исторический период.

В результате практического осуществления теоретических разработок в рамках философии возникает тенденция ее социологизации. Соотношение философии и социологии науки выдвигается в число центральных проблем, позволяющих понять, как пользуется социолог методами и нормами, вырабатываемыми в философии науки, что дает методологу социология науки, как соотносятся историческая реконструкции развития науки и социологические способы объяснения ее эволюции.

Проблема динамики развития научного знания и науки имеет свою историю эволюции. Предмет полемики по этому вопросу можно разделить на три вопроса.

Во-первых, полемика вокруг определение характера развития научного знания и науки. Во-вторых, дискуссии об уточнении понимания понятия научного прогресса. И, в-третьих, спор по поводу определения факторов, влияющих на изменение динамики развития научного знания и науки.

Дискуссии привели к образованию нескольких научных направлений в рамках философии науки и социологии знания. По вопросу о определении характера развития научного знания науки ученые разделились на континуистов и дисконтинуистов. Оба этих направления придерживались мнения, что научное знание и наука развиваются, эволюционируют, имеют свою динамику. Однако их разъединяли подходы в объяснении характера развития научного знания. Континуисты придерживались мнения, что процесс развития социогуманитарного знания является непрерывным, а его основной чертой является преемственность научных традиций и норм осуществления научной деятельности. С точки зрения континуистов (Бэкон Ф., Дюгем П.) каждая научная идея обязательно имеет своего предшественника, родоначальника. Таким образом, история развития научного знания - это генезис идей, а задача изучения состоит в выявлении линий их преемственности.

Дисконтинуисты (Койре А., Кун Т.) решающую роль в определении характера динамики научного знания отводили научным революциям. С их точки зрения история науки и научного знания есть неразрывный и динамичный процесс периодически возникающих "скачков", знаменующих собой завершение одного этапа развития и вступление в новый. В переходные периоды наука и научное знание могут испытывать кризисы, знаменующие собой утрату прежней методологией способности адекватно познавать и систематизировать новые проблемы и знания о мире.

В дискуссии об уточнении понимания понятия научного прогресса так же сложились две противоположные по содержанию концепции: кумулятивизм и антикумулятивизм. Кумулятивисты понимали под научным прогрессом постепенный, последовательный рост однажды познанного, подобно тому, как кирпичик к кирпичику наращивается стена. Ученый должен путем применения господствующей методологии добывать факты-кирпичики из которых впоследствии образуется фундамент научного знания.

Однако исторические и логические реконструкции развития научного знания не подтверждают теоретическую концепцию кумулятивистов. Наоборот, история науки свидетельствует, что степень влияния прежних научных доктрин находиться в обратном соотношении к оригинальности и творческим способностям ученых. Наука и научное знание отнюдь не является суммой всех предшествующих достижений этого вида деятельности, а избирательна по своему характеру. Поэтому в противовес кумулятивной концепции в этот же период формируется другое направление, получившее наименование антикумулятивизм. Представители этого направления рассматривали историю развития науки и эволюции научного знания как череду научных революций, в результате которых «тупиковые» ветви развития науки подвергались научным сообществом ревизии и последовательному отказу от них как исчерпавших себя. Каждая научная революция приводит и общество, и науку и научное знание к глобальным по своим масштабам изменениям. Меняются научные картины мира, типы мышления, стили, парадигмы, эпистемологические стандарты и ценности. Проблематичным представлялось лишь научно определить ту меру изменений, которая может быть охарактеризована как революционная. Однако все таки идея представителей этого направления о том, что научное знание является изменчивым, временным образованием получила широкое признание в среде науковедов. В трудах дисконтинуистов и антикумулятивистов (Поппер К., Лакатос И., Фейерабенд П., Кун Т.) были предприняты попытки теоретических и практических поисков признаков революционных ситуаций в науке и научном знании. Однако до сих пор, часто в трудах историков, философов и социологов науки различные признаки смешиваются. Одни революции выделяются по эпистемологическим признакам (например, возникновение «неклассической» науки), другие, тут же, по социологическим (например дисциплинаризация и институционализация науки), третьи по социально-техническим (например компьютерная эпоха).

Кун Т. отводил научным революциям решающую роль в развитии знания. Тулмин С. объявил революции «иллюзией». Лакатос И. признавал существование такого рода периодов в развитии науки, но отводил им незначительную роль. Фейерабенд П. считал, что жесткая демаркация между революционной ситуацией и нормальным состоянием науки невозможна. Эти периоды, как правило, в ходе исторического развития науки накладываются друг на друга.

Современные мыслители предпринимают дальнейшие попытки теоретически объяснить характер динамики развития научного знания и науки.

Они опираются, в частности, на решение проблемы поисков факторов, восходящее к 30 гг. 20 века, влияющих на развитие и особенности функционирования науки и научного знания, а так же двух концепций: интернализма ( Койре, Холл, Росси, Герлак, Кун), и экстернализма ( Бернала, Холдейна, Нидама). Они возникли как оппозиционные друг другу научные направления. Интернализм акцентировал внимание на поиске внутренних детерминант, влияющих на изменения характера динамики развития научного знания и науки. Экстернализм определял значение и роль внешних условий, способствующих или препятствующих прогрессу научного знания.

Интерналисты на практике осуществляли исследования истории эволюции интеллектуальных идей и изменений научных традиций. Их влияние в современной науке явно выражено в философско-методологических исследованиях, посвященных анализу структуры научного знания, языка и научных коммуникаций.

Экстерналисты главными факторами, непосредственно определяющими динамику науки и научного знания, считали социокультурные параметры. Для них решающим значением в объяснении феномена науки являлся факт ее включенности в социокультурный контекст исторической эпохи. Наука вынуждена соотносить свои собственные интересы с необходимостью удовлетворять социальные заказы, с зависимостью от социо-экономических условий своего функционирования в обществе. В социологии и философии 20 века линии демаркации между экстернализмом и интернализмом стали носить более неопределенный характер и скорее дополняли друг друга нежели конфронтировали между собой. В целом, подводя итог обзору основных концепций развития социального знания необходимо подчеркнуть наличие глубоких исследовательских традиций в истории изучения этой проблемы. С одной стороны, это облегчает задачу исследователя, предпринимающего попытку переосмыслить феномен науки и научного знания в современном ему обществе, с другой - затрудняет, так как представляется необходим сформировать представление о многообразии мнений по этому вопросу, практической возможности их применения и исключении несовместимых, противоположных и устаревших воззрений.

В целом можно отметить, что современная наука стоит на позициях эволюционизма. Развитие знания представляет собой непосредственное продолжение эволюционного развития, и динамики этих двух процессов идентичны. Господствует некумулятивное видение научного прогресса. Междисциплинарные ракурсы исследования позволяют современным ученым диалектически совмещать и взаимодополнять интерналисткое видение истории развития науки и научного знания и анализ экстерналистких условий его функционирования, производства и использования.

Следует признать, что западно-европейские и англо-американские традиции явились ведущими направлениями социальной мысли, повлиявшими на становление и развитие парадигм исследования науки и научного знания в других научных сообществах и анклавах. Российскую науку, казахстанское научное сообщество всегда интересовали вопросы исследования науки и научного знания. Наиболее укорененной и распространенной в среде российских и казахстанских мыслителей была западноевропейская научная традиция в анализе проблем развития науки и научного знания. Господствующая в течении многих лет марксисткая ориентация явилась определенным сдерживающим фактором в развитие такого рода проблематики. Однако следует особо подчеркнуть научную ценность предпринятых попыток ученых, философов, методологов, психологов, политологов и социологов в условиях научной изоляции развивать самобытные интерпретации особенностей развития и функционирования науки в современном обществе.

В современный период наблюдается процесс переосмысления сути и роли социального знания и науки, что находит свое выражение в преобладании фрагментарных исследовательских аспектов изучения науки над фундаментальным осмыслением причин и последствий кризиса в социальном познании советского и постсоветского периодов. Особенно ценными для данного исследования можно считать экспертные оценки состояния современного знания и науки, присутствующие в трудах ведущих ученых Казахстана.

Активно разрабатывались в советский период и продолжают разрабатываться сегодня проблемы науки и научного знания в современном мире российскими учеными. Большой вклад в теоретико-методологическую разработку вопросов эволюции научного знания внесли такие ученые как В.В.Ильин, Н.Н.Козлова, Н.М.Смирнова, В.А.,Лекторский, Е.А.Мамчур, Н.В.Мотрошилова, И.С.Нарский, А.П.Огурцов, В.Н.Порус, В.Я.Ельмеев, В.С.Степин, В.Г.Федотова., В.С.Швырев, Б.Г Юдин и др. В центре внимания этих исследователей оказалась структура, логика, концептуальные средства классической и современной науки. Отдельно исследовался вопрос о характере, движущих силах, изменения научного знания от классических форм к современным. Были неоднократно осуществлены теоретические реконструкции истории эволюции естественнонаучного знания в различные исторические периоды: в эпоху Возрождения и Просвещения, Новое время и т.д. Имеет место глубокое осмысление особенностей познавательной ситуации, сложившей в потсоветском социальном знании и науке, причинах кризиса советского знания об обществе и науки в трудах ведущих российских социологов - Батыгина Г.С., Бороноева А.О., Григорьева С.И., Добренькова В.И., Кравченко А.И., Кугеля С.А., Култыгина В.П., Мансурова В.А., Малинкина А.Н., Осипова Г.В., Покровского Н.Е., Скворцова Н.Г., Тощенко Ж.Т., Руткевича М.Н., Филиппова А.Ф., Ядова В.А. Однако нужно отметить, что господствующей формой выражения индивидуальных мнений по актуальным проблемам современного науковедения до сих пор являются журнальные публикации, а не фундаментальные работы.

С середины 90-х годов группа российских социологов Кабыща А.В. и

Тульчинский М.Р. проводили наукометрические исследования тенденций направления развития социологического знания в современный период. Результаты этих исследований были использованы в настоящем исследовании как эмпирический материал. Первую попытку осуществить рациональную реконструкцию развития гуманитарных наук в перестроечный период осуществили представители исторической науки в монографии Г.А.Бордюгова и В.А. Козлова. По признанию авторов эта книга «сугубо личная и очень субъективная попытка понять механизм коньюктурного давления на науку»'. Цель осмыслить эту проблему социологическими методами и категориями авторы не ставили.

В Казахстане аналогичной проблематикой занимаются такие ученые как Нысанбаев А.Н., Шайкемелев М.Н., Бурова Е., Карабаева А.Г.

Научные монографии, статьи и публикации ученых как советского так и постсоветского периода развития социального знания стали предметом тщательного изучения, как источники, которые несут на себе отпечаток социокультурных влияний и собственно когнитивной истории науки.

На Западе такого рода исследования проводят ориентируясь на методологические разработки социологов: Шелера, Шютца, Старка, Лукмана и Бергера, Решера.

Западные социологические школы, в рамках которых, осуществлялись данные методологические программы представляют собой: генетический подход (Шелер), релятивистский подход (Мангейм), функциональный подход (Парсонс и Старк), институциональный подход (Мертон), феноменологический подход (Лукман и Бергер).

Современная ситуация характеризуется синтезом вышеприведенных эпистемологических и парадигмальных подходов. ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Объектом настоящего исследования является социальное знание как феномен культуры. Предмет работы представляет собой исследование процесса

1 Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура. Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Издательство политической литературы, 1992.С. 4 эволюции социального знания в постсоветский период как аспекта духовной жизни общества.

Целью исследования является социологический анализ истории и проблем эволюции социального знания в последней трети XX века в постсоветском научном пространстве на примере России и Казахстана.

Достижение этой цели осуществляется через решение следующих задач: проанализировать эволюцию социального знания, начиная с 80-годов XX века, в том числе его кризис на рубеже 80-х и 90-х гг., его социокультурные и парадигмальные предпосылки, а также современное состояние; показать роль публицистики в углублении кризиса советского типа научного знания; определить влияние марсистско-ленинской методологии, ее норм научности, а также идеологии на обострение кризиса и распад советской научной монопарадигмальности и возникновение плюрализма; выявить тенденции развития научного знания и науки в постсоветский период и проанализировать основные факторы, влияющие на его характер; раскрыть и проанализировать особенности постсоветского типа научного знания и институционализацию новых норм научной деятельности; определить и проанализировать факторы, способствующие установлению методологического консенсуса в постсоветском социальном знании; рассмотреть и оценить роль ценностных ориентаций в условиях научной полипарадигмальности.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ определяется результатами исследованной проблематики, социологическим аспектом ее анализа. К ней относится:

- проанализированы и систематизированы дисфункциональные факторы в советской социально-политической системе, приведшие к кризису социального знания, к которым относятся: засилье идеологии, политизация науки; партийный контроль за наукой; монополия власти на средства научной коммуникации; бюрократизация науки. Сделан вывод о том, что эти факторы представляют собой целостное негативное воздействие политики на науку, способствующее консерватизму в социальном знании, препятствующее его обновлению.

- проанализированы и систематизированы явные и неявные парадигмальные особенности и установки советского социального знания, способствовавшие его стагнации и консервации. К явным парадигмальным установкам относятся: односторонняя детерминация экономическим базисом политико-социо-идеологических структур общества, вера в способность человеком получить объективные знания о мире, предрасположенность осмысливать исторический процесс в терминах классовой борьбы. К неявным установкам относятся: господство моноказуальной причинности, избирательность видения исторического процесса, где основное внимание уделялось фактам конфронтации общественных сил, биполярность оценочной системы, нерасчлененность идеологического и научного мышления, приоритет теории над эмпирией в структуре социального знания, моностилистичность.

- сформулировано понятие кризиса советского социального знания как неспособности к эффективному анализу тенденций развития общества. Дано определение этого понятия через его научное описание как отсутствие конструктивного диалога с ведущими интернационально признанными школами, их идеологизированная критика; консерватизм и не заинтересованность в социальной обновления теории и методологии социального познания, слабой эмпирической базе социальных наук.

- выполнен сравнительный анализ научной и публицистической реакции на кризис советского общества конца 80-х-начала- 90-х гг., определен вклад публицистики как альтернативной формы социального знания. Он основан на следующих особенностях науки и публицистики: а) Советское социальное знание придерживалось рационалистического, просвещенческого понимания знания, в то время как публицистика оказалась ближе к его современному, феноменологическому пониманию, что расширило ее возможности осмысления кризиса советского общества; б) В анализе кризиса публицистика оказалась успешнее науки, так как могла апеллировать к чувствам общественности, не занимаясь теоретическими обобщениями, требующих трудоемких исследований; в) Публицистическая критика социальных наук способствовала переосмыслению критериев научности, что повлекло за собой дезориентацию и усиление субъективизма в науке; г) Она способствовала институционализации плюрализма в идеологии и политике, что помогло его институционализации в социальном знании.

- в процессе плюрализации теоретико-методологических основ постсоветского социального знания определены этапы и содержание. На первом этапе, происходит дезинтеграции научного сообщества, нарастание методологического эклектизма, размывание критериев научности под влиянием проанализированных факторов. На втором этапе идет признание и нормализация плюрализма в социальном знании, интеграция постсоветских научных сообществ в интернациональную научную дискуссию.

- рассмотрены теоретические аспекты проблемы формирования когнитивного консенсуса и сделан вывод о том, что в условиях полипарадигмальности и научного плюрализма основными факторами, способствующими решению проблемы в постсоветском социальном знании является признание единых стандартов научности, целей научной деятельности, места и роли социального знания в обществе и его практического вклада. выявлено ценностное противоречие в постсоветском социальном знании как фактор его эволюции, состоящее в том, что, с одной стороны наблюдается стремление к идеалу объективной, свободной от ценностей полипарадигмальной науки. С другой стороны, обществоведение находится под сильным влиянием идеологических и политических ценностей, которое осложняется влиянием традиционных ценностей и культурных стереотипов на его содержание.

Выработаны некоторые рекомендации научному сообществу по усилению позитивных факторов эволюции социального знания, состоящие в дальнейшем осмыслении его роли в обществе, в частности отношения к региональным традиционным и современным ценностям.

ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ диссертационного исследования являются понятийный аппарат, теории и методы социологии науки, науковедения, результаты дискуссий в науковедении и философии науки по проблемам развития научного знания, его факторов, научного прогресса, социологии знания, феноменологической социологии и социологии культуры и духовной жизни, а также общенаучные методы познания.

В частности, используются выводы теории научных революций Т.Куна, социологии науки, научного сообщества и его этоса Р. Мертона, классиков социологии знания и феноменологической социологии, их теоретические положения о функции повседневного и научного знания, представителей философии науки, теоретические положения социологии культуры JI. Ионина.

Эти теоретические положение и понятийный аппарат используются в работе в качестве методологических оснований. Дальнейшими методологическими основами работы является положения структурно-функционального анализа, институционализма, общенаучный метод сравнения. В качестве методов сбора и анализа текстов используется социологическая интерпретация, основанная на феноменологической социологии, а также контент-анализ.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ПРОБЛЕМЫ. Теоретическая значимость исследования состоит, прежде всего, в том, что оно вносит посильный вклад в развитие современной социологии культуры и духовной жизни. Советская и постсоветская история развития социального знания и науки нуждается в дальнейшем осмыслении, так как результаты этого процесса будут непосредственно влиять на современную познавательную ситуацию в социальных науках. Наука и научное знание - неотъемлемая часть общества. Без участия социальных наук невозможно успешно трансформировать современное общество. Научное знание - есть способ легитимации существующего социального порядка и поэтому ученые и общество заинтересованы в объективной оценке тенденций развития социальных наук. Стремление осмыслить причины кризиса науки, знания, наконец, общества, обусловлено потребностью найти позитивные стратегии выхода из него. Практическая значимость исследования состоит в том, что на его основе выработаны некоторые практические рекомендации в адрес научного сообщества, а также читается ряд предметов: «Социология знания», «Социология науки» для студентов Карагандинского государственного университета им. Е.А.Букетова.

АПРОБАЦИЯ. Основные положения диссертации дискутировались на 1) на международной научно-практической конференции «Философия образования». Алматы, КазГУ им. аль-Фараби, 23-25 февраля 2000 г.; 2) на научно-практической конференции «Философия в начале третьего тысячелетия». Караганда, КарГУ им. Е.А Букетова., 23-25 мая 2000 г.; 3) на I Всероссийском социологическом конгрессе. Санкт-Петербург, СПБГУ, 27-30 сентября 2000; 4) на II Всероссийском социологическом конгрессе социологов. Москва, МГУ, 30 сентября - 2 октября 2003.

Заключение диссертации по теме «Социология культуры, духовной жизни», Инджиголян, Анжела Алвановна

Заключение

Таким образом, в результате проведенного исследования мы пришли к выводу, что предпосылки возникновения внутринаучного кризиса в социальной науке на рубеже 80-90-х гг. 20 века сформировались еще в советский период. Выявлены как и вненаучные, так и собственно научные факторы, повлиявшие на возникновение кризиса социального знания в период перестройки советского общества, и изменение его содержания и функциональной направленности в постсоветский период.

В частности, в советской социально-политической системе существовал ряд дисфункциональных факторов воздействия на развитие социального знания. Их можно систематизировать следующим образом:

• господство одной идеологии, политизиующей науку;

• концентрации власти в руках одной партии, партийный контроль за наукой;

• монополии власти на средства коммуникации, в том числе и научной;

• бюрократизации науки, сдерживающая творческий процесс.

Эти факторы образуют негативную целостность, в своей совокупности способствовавшие консерватизму в социальном знании, препятствовавшие процессам его обновления.

Можно выделить и систематизировать парадигмальные особенности и установки советского социального знания, способствовавшие его стагнации и консервации.

К явным парадигмальным установкам относят:

• одностороннюю детерминацию экономическим базисом политико-социо-идеологических структур общества;

• веру в способность человеком получить объективные знания о мире;

• предрасположенность осмысливать исторический процесс в терминах классовой борьбы.

Наряду с явными установками можно выделить неявные парадигмальные установки:

• господство моноказуальной причинности;

• избирательность видения исторического процесса, где основное внимание уделялось фактам конфронтации общественных сил;

• биполярность оценочной системы, нерасчлененность идеологического и научного мышления;

• приоритет теории над эмпирией в структуре социального знания;

• моностилистичность

Дисфункциональные вненаучные факторы в социально-политической системе советского общества, и внутринаучные факторы в виде незыблемости постулатов марксистско-ленинской теории и методологиии, способствовали возникновению кризиса советского социального знания

Кризис советского социального знания, проявился как:

Отсутствие продуктивного диалога с ведущими интернационально признанными школами в социальных науках, идеологический критицизм в их отношении;

Консерватизм в социальных науках, выразившийся в отсутствии интереса к обновлению теории и методологии социального познания, слабой эмпирической базе социальных наук;

Политический заказ привел к неспособности выявить неявные негативные тенденции социального развития, т.е. к снижению вклада в решение общественных проблем;

В конечном итого социальное знание оказалось непригодным для анализа кризиса советского общества конца 80-х - начала 90-х гг. и его продолжения в постсоветских странах, поисках путей выхода из него.

Поэтому в период кризиса советских социальных наук конца 20 века решающую роль в анализе социальных процессов и сыграла научная и художественная публицистика.

Анализ состояния и эволюции взаимоотношений двух составляющих направлений советской социально-политической мысли конца 80-х - начала 90х годов XX века - независимой публицистики к официальной науки -позволяет определить их как два смысловых полюса, возникших в общем социокультурном контексте.

Несмотря на все их различия и даже на противоположные политические пристрастия и взаимоисключающие взгляды на проблемы истории советского государства, имеется как их общность, так и существенные различия, повлиявшие на то, что публицистика на какое-то время оказалась впереди науки в осмыслении кризиса, а именно:

1) Одна из явных установок марксизма, генетически связанная с классическим рационализмом эпохи Возрождения XVIII-XIX вв. — вера в способность человека и общества извлечь уроки из своего прошлого и на основе этого сознательно преобразовать настоящее и будущее, т.е. отношение к научному знанию как к практической ценности.

В советской науке знание идентифицировалось, отождествлялось с понятием «истины». Понятие «знание» использовалось как простая статусная категория и, реже, - в качестве гносеологической характеристики: знание - это подтвержденное практикой отражение действительности. Ограничение проблемы знания рамками гносеологии оставляло в тени его социальный аспект.

Современное понимание определяет социальное знание как результат научной деятельности всегда социально-исторически обусловленной, связанной с определенной структурой видения.

Таким образом, в советской науке и публицистике господствовало рационалистическое понимание знания, к которому относится лишь знание, имеющее статус научного, в то время как современный подход к этой проблема включает в поле зрения еще и обыденное знание и практический опыт. Публицистика 80-90-х гг. оказалась ближе к современному понятию знания, что расширило ее возможности осмысления кризиса советского общества.

2) Лидерство публицистики определяется отчасти социально-психологической атмосферой периода и реакцией на нее научного сообщества и публицистики 80-х - 90-х годов.

В результате социально-политического кризиса в Советском Союзе возникла общественность, взявшая на себя функцию критической дискуссии в смысле теории общественности Ю.Хабермаса.1 В центре дискуссии оказалась проблема переосмысления советской истории. В анализе этой проблемы публицистика оказалась успешнее науки, т.к. наука в силу своей специфики работает медленнее (разработка объективных теорий, формулировки выводов на основе специальных исследований), в то время как публицисты могли себе позволить апелляцию к чувствам читателя и не брать на себя задачу построения обобщенных теоретических выводов, требующих крупных исследований.

3) Публицистическая критика советской науки способствовала переосмыслению критериев научности, принятых в советском социальном знании, вплоть до засилья субъективизма в науке и дезориентации в научных позициях.

4) Публицистическая критика, ее литературно-художественное и научное направления и идеологические позиции - марксистская, либеральная, консервативная, в том числе и национальная - способствовали в неявном виде и распространению плюрализма в социальном знании. Возникла новая плюралистическая ситуация в постсоветской науке и обществе.

Таким образом, с одной стороны, публицистическая критика интенсифицировала процесс осознания представителями науки кризиса советского общества и собственно научного кризиса. С другой стороны, деятельностью публицистов в период перестройки, подготовила утверждение плюрализма как новой нормы научной деятельности в постсоветской науке.

В советской реальности существовала традиция в целом негативного отношения к плюрализму в науке на уровне ее теоретических основ, связанная с идеологической установкой. В тоже время, в повседневной научной работе перестроечного и постперестроичного периодов развития социального знания,

См.:Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность: Московские лекции и интервью. М.: Юрист, 1995. шли дискуссии, и даже имели место альтернативные интерпретации отдельных исторических событий, что способствовало институционализации плюрализма в социальных науках.

Институционализация плюрализма в постсоветской науке состоялась в два этапа. На первом этапе, благодаря широкому распространению «метода альтернатив» (Могильницкий Б.Г.) в социальных науках, наблюдался процесс дезинтеграции научного сообщества, нарастания методологической эклектики, размывание критериев научности. На этом этапе многие ученые-обществоведы продолжали использовать нормы и методы, выработанные в рамках марксистско-ленинской методологии, что приводило к возникновению интерпретационных противоречий.

На втором этапе плюрализм начинает функционировать как норма научной деятельности на уровне теоретико-методологических основ. На этой основе возникает процесс интеграции постсоветских научных сообществ в мировое научное пространство, распространяются общепризнанные новые стандарты научности, на которые влияют и национальные научные школы России и Казахстана (и других стран), а также культурные традиции Казахстана и России. Возникает широкая дискуссия о причинах кризиса в науке и путях выхода из него, структуре научного знания, месте и роли социальных наук в меняющемся обществе.

Тенденция движения научного знания от монопарадигмальности к полипарадигмальности (полиградиентности) является общемировой и не нуждается в дополнительных обоснованиях своей прогрессивности. Однако конкретная реализация в научной практике принципа плюрализма ставит под вопрос проблему консенсуса в основаниях научного знания, а иногда и противоречит традиционной ментальности.

В условиях полипарадигмальности и научного плюрализма основным факторами, способствующие установлению методологического консенсуса в постсоветском социальном знании является когнитивное согласие относительно:

• стандартов научности, целей научной деятельности,

• места и роли социального знания в обществе и его практического вклада.

В постсоветской науке диссенсуальные разногласия пока преобладают. Отсутствие четких нормативных стандартов, находит, например отражение в содержании учебного знания в Казахстане. Формирование когнитивного консенсуса в постсоветском социальном знании как необходимого условия его нормального производства - сегодня является важнейшим задачей современного этапа эволюции социального знания.

В рассматриваемый период в эволюции социального знания действует следующее противоречие. Признанный в постсоветском научном сообществе идеал объективной, свободной от ценностей науки в силу действия фактора полипарадигмальности науки (в теории и методологии) становится проблематичным. Кроме того, анализ повседневной научной практики показывает, что многие обществоведы находятся под сильным влиянием вненаучных (политических) представлений об обществе, функций науки. А также, наблюдается влияние на социальное знание и его содержание традиционных социальных ценностей и культурных стереотипов. Это, безусловно снижает эффективность научного знания.

Тематический и содержательный анализ развития социологической науки в постсоветском Казахстане, позволяет выявить следующие тенденции:

• наблюдается институциональный рост социологической науки

• идет поиск консенсуальных ценностей, на основе которых можно строить новую профессиональную идентичность

• происходит осмысление границ применимости теоретического арсенала западной социологии к постсоветским казахстанским реалиям;

• существует теоретико-методологическая недостаточность для комплексных исследований. В целом данное положение подтверждает тезис о смене внутринаучной парадигмы социологии;

• научные работы построены в основном на исследовании социальных процессов в динамике и сравнении, что обосновывает закрепление в науке переход от регистрирующей и описательной функции к активной преобразующей модели развития:

• наметилась эмпирико-прикладная направленность исследований: порядка 40 % работ основываются на результатах современных социологических исследований;

• отсутствует целостность в решении практических прикладных задач науки, пока что существуют разовые исследования по отдельным направлениям науки.

Таким образом, современное состояние социального знания и науки является результатом предшествующей естественной эволюции его развития в советский период. Характер эволюции социального знания в последней трети XX века в постсоветском научном пространстве (Россия, Казахстан) можно охарактеризовать как кризис марксистко-ленинской парадигмы и начало процесса институционализации нового типа научного знания и инновационных форм осуществления научной деятельности. Динамику развития социального знания и науки в этот период определяет как фактор социокультурной обусловленности (роль публицистики и идеологии) научного знания, так и собственно внутри научные факторы (кризис научной парадигмы и поиски новой). Сущность этого процесса состоит в переориентации отечественного социального знания и науки от советского образца к стандартам общемировым. Этот процесс происходит неоднозначно в борьбе между приверженцами марксисткой методологии, традиционных ценностей и норм осуществления научной деятельности в соответствии со стандартами классической науки и сторонниками либеральных и даже радикальных взглядов. Когнитивный консенсус в отечественном научном знании и науке достаточно высок, несмотря на констатацию многими учеными-обществоведами состояния продолжающегося кризиса. Однако когнитивный консенсус существует наряду с фактуальными разногласиями и методологической неопределенностью, особенно проявляющихся в содержании учебного знания. В этих условиях возникает опасность субъективизации научного познания посредством проникновения традиционный ценностных ориентаций и стереотипов в когнитивные структуры постсоветской социальной науки.

Основное содержание развития социального знания в рассматриваемый период можно подытожить в следующих выводах:

• развитие социального знания в постсоветском научном пространстве оказалось связано с критикой исторического материализма

• происходит «социологизация научного мышления»1, проникновение социологии в другие отрасли научного знания

• формируется стилевой и методологический плюрализм

Ответ на вопрос о будущем социальных наук в постсоветском социокультурном пространстве зависит от пути развития постсоветских обществ и требует отдельного дальнейшего изучения.

Перед постсоветским научным сообществом стоит задача дальнейшего осмысления роли социально-научного знания и науки, в частности влияния интересов и ценностей на него, что позволит ему достичь как объективности, гак и истинности своих результатов. Социальные ценности, с которым работает наука и которые влияют на нее, должны соответствовать эпохе и реализовываться.

Несмотря на всё разнообразие мнений по вопросу о характере и степени разработанности проблем эволюции постсоветской науки и знания и перспектив его развития, можно прийти к единому мнению - современное состояние социального знания является итогом его естественной когнитивной эволюции и истории борьбы его направлений.

Бороноев А.О. Социологическое мышление: пути и трудности формирования // Социс.1999. № 1. С.6

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Инджиголян, Анжела Алвановна, 2004 год

1. «Философия по краям». М.: «Культура», 1992.

2. Федотова В.Г. Критика социокультурных ориентаций в современной буржуазной философии. М.: Наука, 1981.

3. Автономова Н.С. Познание, общество, рациональность // Философские науки. 1989. №7.

4. Аженов М.С., Асылбеков К.М. Социальная структура Казахстана. Алма-Ата, 1986.

5. Аитов Н.А. История с историей социологии // Социс. 1997. № 3.

6. Андрюхина Л.М. Стиль науки: культурно-историческая природа. Екатеринбург: ЕГУ, 1992.

7. Арутюнов B.C., Стрекова Л.Н. Социологические основы научной деятельности. М.: Наука, 2003.

8. Баньковская С.П. Ведущие теоретики чикагской школы. Идеи и подходы: история теоретической социологии. В 4 т. М., 1997.

9. Бахтинология: исследования, переводы, публикации. Спб.: Алетейя, 1995.

10. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. (Трактат по социологии знания). М.: Медиум, 1995.

11. Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990.

12. Бестужев-Лада И. Была ли альтернатива сталинизму? // Политическое образование. 1989. №3.

13. Бестужев-Лада И.В. Аморальность и антинародность «политической доктрины» сталинизма // История СССР .1989. № 5

14. Божков О. Как пишут историю // Телескоп: наблюдение за повседневной жизнью петербуржцев. 2000. № 2.

15. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура. Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Издательство политической литературы, 1992.

16. Бороноев А.О. Социологическое мышление: пути и трудностиформирования // Социс. 1999. № 1

17. Бурдье П. Начала. М.: Социо-логос, 1992.

18. Бурдье П. Социология политики. М.: Социо-логос, 1993.

19. Бурова Е.Е. Соизмеримость в социогуманитарной дисциплинарности. Алматы: «Казак университета», 1999.

20. Бурова Е.Е., Карабаева А.Г., Кириллова Г.Р. Введение в философию и методологию науки. Алматы: Республиканский издательский кабинет казахской академии имени Алтынсарина И., 1999.

21. Бэкон Ф. Новый Органон. М.: Наука, 1935.

22. Вайну X. Особенности сталинизма в Эстонии // Советская Эстония. 1988. 14 июня

23. Вебер М. Избранные произведения. М.: Наука, 1990.24. Вехи. М., 1909.

24. Волобуев П.В. О проблеме выбора путей общественного развития // Вопросы философии. 1984. №1.

25. Волобуев П.В., Булдаков В.П. Что определяет ход истории? // Диалог. 1992. №3.

26. Воронина М. Новое мировоззрение // Мысль. 2002. № 4.

27. Воронина М. Новое мировоззрение // Мысль. 2002. № 4.

28. Гайворонский К.К. Анатомия обиды // Мысль. 1997. № 1.

29. Гилберт Дж., Малкей М. Открывая ящик Пандоры. М.: Прогресс, 1987.

30. Гоулднер А.У. Наступающий кризис западной социологии. Спб. : Наука, 2003.

31. Девис Р.У. Советская историческая наука в начальный период перестройки // Вестник АН СССР. 1990. № 8.

32. Джаманбалаева Ш.Е. Социальные проблемы девиантного поведения (на материалах Республики Казахстан) Дис. докт. социол. наук Алматы, 2003

33. Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. М, 2000. Выпуск 23.

34. Дридзе Т.М. Экоантропоцентрическая модель социального познания как путь к преодолению парадигмального кризиса в социологии // Социологические исследования. 2000. № 2.

35. Дудина В.И. Социологическое знание в контексте эпистемологичеой легитимации: от автономии фактов к дисциплинарной автономии// Журнал социологии и социальной антропологии .2003. T.IV. № 3

36. Жаназарова З.Ж. Социологический анализ структуры взаимоотношений в современной семье. Дис. Канд.социол наук. Алматы 2003

37. Женгра Ф.П. Теория и смысл исследования // Социс. 1995. № 1.

38. Заславская Т.И. Роль социологии в преобразовании России // Социс. 1996. №3

39. Илеуова Г.К. Социальные аспекты формирования и развития политической элиты Казахстана. Дис. канд. социол. наук. Алматы, 2004

40. Иного не дано. Под ред. Афанасьева Ю.Н. М.: Прогресс, 1988.

41. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. М.: «Логос», 2000.

42. Исмуханова Г.Г. Современные промышленные конфликты и их отражение в теории Дарендорфа Р. Канд. социол. наук. Алматы, 2003

43. История нашего времени. Современная культура и ее проблемы.Пг., 1914. Т.VII. Выпуск 27.

44. Кабыща А.В., Тульчинский М.Р. Сравнительный анализ социологической литературы на русском и английском языках // Социс. 1999. №3.

45. Казахстанское общество и социология: новые реалии и новые идеи. Материалы первого конгресса социологов Казахстана. Алматы.: Казак университети, 2002.

46. Камю А. Бунтующий человек . М.: «Республика», 1991.

47. Касымова Л.Н. Проблемы социализации казахской студенческой молодежи сельского происхождения в условиях переходного периода. Дис.канд. социол. наук. Алматы 2003

48. Кара-Мурза С.Г. Идеология и мать ее наука. М.: Алгоритм, 2002.

49. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Алгоритм, 2000.

50. Качанов Ю.Л. Социология социологии: антитезисы. Спб.: Алетейя, 2001.

51. Келле Ж. Наука как компонент социальной системы. М.: Наука, 1988.

52. Ким В., Байсеркеев Л. Личность и действительность // Мысль. 2002. №4

53. Ковальченко Д.И. Возможное и действительное и проблемы альтернативности в историческом развитии // История СССР. 1986. № 4.

54. Кожинов В. Правда и истина // Наш современник. 1988. № 4.

55. Козлова Н.И. Социализм и фетишистское сознание // Общественные науки. 1989. №4.

56. Козлова Н.Н., Смирнова Н.М. Кризис классических методологий и современная познавательная ситуация // Социс. 1995. №11.

57. Козловский В.В. Оправдание социологического суждения // Журнал социологии и социальной антропологии. 2001.T.IIL № 1

58. Козловский В.В. Профессионализм и дилетантство в социологии // Журнал социологии и социальной антропологии. 2001.T.IV. № 1

59. Кравченко А.И. Социология мнений и мнение о социологии // Социс. 1992. №3.

60. Крымский С.Б. Формы культурно-исторической опосредованности // Философские науки. 1989. №7.

61. Култыгин В.Н. Классическая социология. М.: Наука, 2000.

62. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977.

63. Кшибеков Д. Методологические принципы построения теории социальных наук // Евразийское сообщество. 2003. № 1.

64. Ланин Н.Н. О призвании философов, социологов, общественных и государственных деятелей. Алма-Ата: Казахстан, 2002.

65. Лацис О. Перелом//Знамя. 1988.-№ 6.

66. Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 29.

67. Литература и духовное возрождение//Мысль. 2003. №4.

68. Логика и теория познания. Ленинград: ЛГУ, 1990.

69. Малинкин А.Н. Социология знания и современное «общество знания» // Социологический журнал. 2002. № 2

70. Малкей М. Наука и социология знания М.: Прогресс, 1983.

71. Мамчур Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания. М.: Наука, 1987.

72. Мангейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994.

73. Мангейм К. Очерки социологии знания: Проблема поколений -состязательность экономические амбиции. М.: ИНИОН, 2000.

74. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Полн. собр. соч. 2-е издание. Т. 3.

75. Матаев Г.М. Основные принципы крестьянского самоуправления. Дис. канд. социол. наук. Алматы, 2003

76. Машанов М. Понятие и сущность политического плюрализма // Евразийское сообщество: экономика, политика, безопасность. 2002. № 7.

77. Методологи и методика граждановедения. Алматы: Казак университета, 2002.

78. Миронов Б.Н. История СССР с социологической точки зрения //Социальная история. Ежегодник. 2000.

79. Миронова Н.Б. Современная западная социология // Вопросы философии. 1989. №5.

80. Модернизация в России и конфликт ценностей. М.: Прогресс, 1994.

81. Москвичев Л.Н. Современная буржуазная социология знания. М.: Мысль, 1977.

82. Мотрошилова Н.В. Наука и ученые в условиях современного капитализма. М.: Наука, 1976.

83. Назимова Л.Р. Первый Всероссийский социологический конгресс в Санкт-Петербурге // Окно. Информационный бюллетень Ассоциации преподавателей социальных наук. Центр социологии культуры Казанского госуниверситета. 2000 . № 4.

84. Накипбеков Т. Социология и социальная философия//Мысль. 2002. №

85. Наука о науке (Сб. статей). Пер с анг. Общ. ред. Столетова В.Н. М.: Прогресс, 1966.

86. Научная деятельность: структуры и институты. М. : Прогресс, 1988.

87. Новые идеи в философии. Сб. 1. Спб., 1919.

88. Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс, 1978.

89. Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс, 1991.

90. Нугаев P.M. Современная социология знания: некоторые итоги и перспективы. Казань, 1997

91. Нысанбаев А., Сарсембаев А., Сулейманов Ф. Переход от «единомыслия» к социальному диалогу как условие формирования демократического сознания и общенационального согласия // Евразийское сообщество: экономика, политика, безопасность. 2002. № 2.

92. Нысанбаев А.Н., Косиченко А.Г., Кадыржанов Р.К. Социологический анализ науки в контексте социокультурной трансформации общества.А.: Казак университета, 1995.

93. Нысанбаев А.Н., Сулейманов Ф.М. От единомыслия к плюрализму мнений. М.: Знание. 1999.

94. Нысанбаев А.Н., Шайкемелев М.Н. Тенденции и перспективы развития науки и техники//Поиск. 1997. №6.

95. Одиссей. Человек в истории 2002. М.: Наука, 2002.

96. Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М.: Политиздат, 1991.

97. Опыт словаря нового мышления. 50/50. М.: Прогресс, 1989.

98. Орнатская Л.А. Гуманистическая функция знания. Д.: ЛГУ, 1991.

99. Осмыслить культ Сталина. М.: Политиздат, 1989.

100. Парсонс Т. Структура современных обществ. М.: Аспект-Пресс, 1998.

101. Платонов А. Котлован М.: Лиесма, 1990.

102. Покровский Н.Е. Неизбежность странного мира: включение России в глобальное сообщество // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. T.III. № 3.

103. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М.: Прогресс, 1985.

104. Политический плюрализм. История и современные проблемы. Спб.: Изд-во СПБГУ, 1992

105. Поляков Ю.А. Кумиры читающей публики (беглый взгляд на популярную литературу времени оттепели и перестройки) // Вестник АН СССР. 1990. № 11.

106. Попов В., Шмелев Н. На переломе: экономическая перестройка в СССР. М.: Наука, 1989.

107. Попов Г.С. С точки зрения экономиста // Знамя. 1987. № 7

108. Постижение. М.: Прогресс, 1989

109. Проблемы теоретической социологии. Под ред. Бороноева А.О. Спб., 2003. Выпуск 4.

110. Проблемы теоретической социологии. Под ред. Бороноева А.О. Спб.: Петрополис, 1994

111. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Спб.: Петрополис. Т. 4. 1997.

112. Решер Н. Границы когнитивного релятивизма // Вопросы философии. 1995. №4.

113. Рорти Р. Случайность, ирония и солидарность. М.: Русское феноменологическое общество, 1996.

114. Российская социология 60-х годов в воспоминаниях и документах. СПб.: Российский христианский гуманитарный университет, 1999.

115. Руденский Н. Перестройка и национальный вопрос // Комсомолец. 1988. 1 ноября

116. Руткевич А. Постмодернизм и «социотропизм» // Социс. 1997. № 4.

117. Руткевич Е.Д. Феноменологическая социология знания. М.: Наука, 1993

118. Руткевич М.Н. Естествознание и социология. О правомерности трансляции понятий // Социс. 2002. № 3

119. Ручка А.А. Ценностный подход в системе социального знания. Киев: Наукова думка, 1987.

120. Рыбаков А. Дети Арбата. М.: Лиесма, 1989.

121. Сахаров А.Н. О новых подходах к истории России // Вопросы истории . № 8. 2002.

122. Сахаров А.Н. Советская историография в оценках западных исследователей//Вестник АН СССР. 1991. №12.

123. Семашко Л.Ю. Тетрасоциология: ответы и вызовы. Переход плюрализма от теории к технологии, от расизма к сопротивлению, от модернизма к постплюрализму. СПб.: Изд-во СПГТУ, 2002

124. Смоленский Н.И. Проблемы теоретического плюрализма // Новая и новейшая история. 1998. № 1.

125. Современная западная социология. М.: Наука, 1998.

126. Современная зарубежная социология. М.: МГУ, 1993.

127. Современная философия науки. М.: Наука, 1994.

128. Соколов. М. Наступающий кризис социологического теоретизирования // Телескоп: наблюдения за повседневной жизнью петербуржцев. 2002. № 5.

129. Сорокин П. Социальная и культурная динамика: исследования изменений в больших системах искусства, этики и права. URL: www.hse.ru/kafedry/sociology/ obsh sociology / curs/historytheorysoc2.pdf

130. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Издательство политической литературы, 1992.

131. Социальная структура современного казахстанского общества. Материалы второго конгресса социологов Казахстана. Астана, 2003

132. Социальное знание в поисках идентичности. Томск: Водолкий, 2000.

133. Социальные знания и социальные изменения. Под ред. Федотовой В.Г.М.: Изд-во ИФ РАН, 2001

134. Социодинамика культуры. Вып. 2: Социокультурная дифференциация. М.: Изд-во ИС РАН, 1993.

135. Социологические проблемы науки. М.: Наука, 1974.

136. Социология в России. Под. ред. Ядова В. М.: Изд-во ИС РАН, 1998.

137. Социология науки в СССР: вопросы теории и практики. М.: МГУ, 1982.

138. Социология на пороге XX века: новые направления исследований. Под. ред. Григорьева С.И., Коэнен- Хуттер.М.,1998

139. Социология перестройки. М, 1990

140. Социо-логос. Альманах российско-французского центра социологических исследований М.: Прогресс, 1991. Выпуск 1.

141. Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. М.: Контакт-Альфа, 1995.

142. Структура и развитие науки. М.: Прогресс, 1978.

143. Структура и уровни социологического знания: традиции и новые концепции // Социс. 2003. № 9

144. Сулейманов Ф.М. Между мифом и разумом: из опыта духовных исканий XX века. А.: Казахстан, 2001.

145. Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989,

146. Суровая драма народа. М.: Политиздат, 1989.

147. Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. Под ред. Баньковской С.П. М.: Кн. Дом «Университет», 2002.

148. Теория общества. Фундаментальные проблемы. Под. Ред. Филиппова А.Ф. М.: КАНОН- пресс Ц ; Кучково поле, 1999.

149. Типовая программа курса «История социологии» для студентов гуманитарных факультетов высших учебных заведений. А.: Казак университета, 2003.

150. Типовая учебная программа курса по социологии для студентов высших технических учебных заведений. А.: Казак университета, 2002

151. Тощенко Ж.Т. О понятийном аппарате социологии // Социс. 2002. № 9.

152. Тугаринов В.В. Теория ценностей в марксизме. Ленинград: ЛГУ, 1968.

153. Турков А. «Чтобы плыть в революцию дальше» // Литературная газета. 1987. 8 июля.

154. Уваров П.Ю. История в сослагательном наклонении? // Одиссей. Человек в истории. М.: Наука. 2000.

155. Федотова В.Г. Как возможна социология в России и других не западных обществах? // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000.T.III. № з.

156. Фирсов Б.М. Воспроизводство научной элиты // Социс. 1998. № 1-2.

157. Фирсов Б.М. История советской социологии 1950-1980-х годов. Курс лекций. Спб.: «Европейский дом», 2001.

158. Фрумкина P.M. Вечнозеленое дерево теории // Человек. 1999. № 4.

159. Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность: Московские лекции и интервью. М.: Юрист, 1995.

160. Хамидов А.А. Категории и культура. А.: Гылым, 2003.

161. Хасанов Д. Социолингвистика: от научной дисциплины к государственной политике // Мысль. 1997. № 1.

162. Холтон Д. Тематический анализ науки. М.: Прогресс, 1981.

163. Ципко А.С. Насилие лжи или как заблудился призрак. М.: Молодая гвардия, 1990.

164. Черняк В.А. Социология атеизма и исторический материализм. А.: Казахстан, 1989.

165. Шацкий Е. Утопия и традиция. М.: Прогресс, 1990.

166. Шютц А. Смысловая структура повседневного мира: Очерки по феноменологической социологии. М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2003.

167. Экштут С.А. Контр фактическое моделирование, развилки и случайности в русской истории и культуре// Одиссей. Человек в истории. 2000. М.: Наука, 2000.

168. Экштут С.А. Контрфактическое моделирование, развилки и случайности в русской истории и культуре// Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. М, 2000. Вып.23.

169. Ядов В.А. Размышление о предмете социологии // Социс. 1990. № 2.

170. Barber В. The Sociology of Science.- Sociology Today. N.Y. 1959.

171. Bloor David. Knowledge and Social Imagery. Rout ledge direct editions Rutledge & Kegan Paul London, Henley and Boston. 1982.

172. Coser Lewis. Sociology of Knowledge // International Encyclopedia of the Social Sciences. Edited by David L. Sills. 1968. New York : Macmillan Press, 2003. URL: http://wvvw.ecsocman.edu.ru/db/msg/81254

173. Daniels Robert V. The Stalin Revolution: Foundations of the Totalitarian Erd. Lexington; Mass; Toronto, 1990.

174. Edited by David L. Sills. The Macmillan Co & The Free Press, NY, 1968.

175. Fraenkel E. Moglichkeiten und Grenzen politisher Mitarbeit der Burger in einer modernen parlamentarishen Demokratie // Aus Politik und Zeitgeshichte. 1966. № 14. S. 11

176. Facing Up to the Past. Soviet Historiography under Perestroika. Sapporo, Saran, 1989.

177. Fitzpatrick Sheila. Wow Perspectives on Stalinism // The Review. 1986. Vol. 45. №4.

178. International Encyclopedia of the Social Sciences. Oxford. 1995.

179. Knorr Cetina R. The Manufacture of Knowledge. Oxford. 1981.

180. Merton Robert K. The Sociology of Science: Theoretical and Empirical Investigations / Ed. by : Stark W. Sociology of knowledge.L.1977.

181. Popper K. Logic of Scientific Discovery. New York: Basic Books. 1959

182. Scheler M. Probleme einer Soziologie des Wissen// Die Wissensformen und die Gesellschaft Bd. 8 A. Franke AG Verlag. Bern, 3. Durchgesehene Auflage, 1980.

183. Shalin D.Sociology for the Glasnost Era: Institutional and Substantive Changes in Recent Soviet Sociology//Social Forces.l990.Vol.68.P.1019-1039.

184. Shlapentokh V. The Politics of the Sociology in the Soviet Union. Boulder: London: Westview press, 1997. Part 2: Soviet Political Actors and Soviet Sociology.

185. Stark W. Sociology of knowledge. L. 1977.