Экономическое положение крестьян конца XV - начала XVI века по данным новгородских писцовых книг: Опыт количественного анализа тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.00, кандидат исторических наук Степанова, Лилия Геннадьевна

• Степанова, Лилия Геннадьевна
• кандидат исторических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Степанова, Лилия Геннадьевна

Введение

ГЛАВА I. Историография проблемы.

ГЛАВА II. Источники и методы исследования.

§ 1. Обзор источников.

§ 2. Методы исследования.

ГЛАВА III. Урожайность зерновых культур в конце XV-начале

XVI века.

ГЛАВА IV. Система «одабривания» в Новгородской земле в конце XV - начале XVI в. и дифференциация крестьянства.

§ 1. Система «одабривания» земли в Новгородских пятинах.

§ 2. Система «одабривания» земли в микромассивах Новгородских пятин.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Экономическое положение крестьян конца XV - начала XVI века по данным новгородских писцовых книг: Опыт количественного анализа»

В конце XV - начале XVI века Россия была аграрной страной, в которой основную массу населения составляли крестьяне. Крестьянство было преобладающей рабочей силой общества. Его производственный опыт и трудовые навыки играли решающую роль во всех основных отраслях народного хозяйства и в конечном итоге в экономическом развитии страны.

Изучение истории русского крестьянства как основного производящего класса периода феодализма считалось одной из важнейших задач исторической науки в советское время. Однако главное внимание в отечественной историографии было сосредоточено на классовой борьбе, а экономическая история русского крестьянства изучалась главным образом для того, чтобы ответить на вопрос, когда же начался генезис капиталистических отношений. Такой подход привел к тому, что некоторые историки находили спорадические ростки капитализма даже в конце XV - начале XVI в.1 Поэтому различия в экономическом положении крестьян, обусловленные в это время в основном природными и, в частности, почвенными условиями, ими трактовались уже как социальное неравенство, а время перерастания имущественной дифференциации в социальное неравенство и расслоение отодвигалось к более раннему периоду.

Несмотря на большое количество работ в изучении социально-экономической истории крестьянства существуют явные пробелы. Главным из них является отсутствие внимания к климатическим и природным факторам, игравшим в России одну из решающих ролей и резко ограничившим возможности сельского хозяйства. В 90-х годах XX в. в исторической науке получает признание концепция истории России как общества с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта, предложенная Л. В. Миловым.2

1 См., например: Копанев А.И. Куростровская волость во второй половине XVI в. // Академику Б. Д. Грекову ко дню 70-летия. М., 1952. С. 154-155; Его же. Крестьянство Русского Севера в XVI в. Л., 1978. С. 149, 181, 211, 231; Маковский Д.П. Развитие товарно-денежных отношений в сельском хозяйстве Русского государства в XVI в. Смоленск, 1963. С. 483, 486, 506-507; Носов Н.Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Изыскания о земской реформе Ивана Грозного. Л., 1969. С. 244; Струмилин С .Г. Экономическая природа первых русских мануфактур // Вопросы истории, 1948. № 6. С. 60-70; Его же. Очерки экономической истории России. М., 1960. С. 281, 289-290, 293; и др.

2 См. в частности: Милое Л .В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса //Вопросы истории, 1992, № 4-5; Его же. Если говорить серьезно о частной собственности на землю. Россия. Климат. Земельные отношения и национальный

Наиболее полно она сформулирована в его монографии «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса», в которой на основании большого количества исторических источников, в первую очередь относящихся к XVIII в., ученый убедительно доказывает ведущую роль природно-климатического фактора в истории России. При этом он считает, что «важнейшей особенностью сельского хозяйства большей части Российского государства всегда был необычайно короткий для земледельческих обществ рабочий сезон»3, который длился с половины апреля до половины сентября. В странах же Западной Европы крестьяне имели возможность трудиться в поле десять месяцев в году, исключая только декабрь и январь. «Это не бросающееся в глаза в суете повседневной жизни различие, - пишет ученый, -носит между тем фундаментальный характер, поскольку столь серьезная разница производственных условий и, следовательно, открывшихся для человека возможностей в удовлетворении потребностей радикальным образом влияла на экономическое, политическое и культурное развитие Запада и Востока Европы».4 Кратковременность земледельческого сезона усугублялось еще и малоплодородием почв Восточно-Европейской равнины, поэтому получаемый уровень урожайности был несоизмеримо мал по сравнению с массой вложенного труда. Русский крестьянин, как справедливо отмечает Л. В. Милов, находился в тяжелейшей ситуации, когда «для получения минимального результата необходима была наибольшая концентрация труда в относительно небольшой отрезок времени».5 В сжатые самой природой сроки крестьянское хозяйство не могло достигнуть необходимого уровня концентрации трудовых усилий, что приводило не только к невысокой агрокультуре и низким урожаям, но и, как следствие, к низкому объему совокупного прибавочного продукта общества, причем всегда гораздо меньшему, чем в странах Западной Европы. Поэтому традиционным создателем и гарантом «всеобщих условий производства» в России всегда выступало государство, поэтому так отличается ее историческое развитие от других стран. характер. //Свободная мысль, 1993, № 2; Его же. Природно-климатический фактор и менталитет русского крестьянства. //Общественные науки и современность, 1996, № 1 и др.

3 Милое Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998. С. 554.

4 Там же. С. 554-555.

5 Там же. С. 555.

Таким образом, в отечественной историографии была поднята проблема конкретно-исторического и экономического механизма воздействия на жизнь российского общества природно-климатического фактора, причем уже не в рамках простого возвращения к общим оценкам географического фактора С. М. Соловьева, В. О. Ключевского и ряда других историков,6 а целенаправленное изучение его роли в истории России.

Основной задачей данного исследования является рассмотрение последствий влияния природно-климатического фактора на экономическое положение крестьян конца ХУ-начала XVI в. на базе массовых данных, которые предоставляет нам уникальный источник по экономической истории России - новгородские писцовые книги. Несмотря на то, что они издавна привлекали внимание ученых, впервые их сплошная систематическая статистическая обработка была произведена авторами «Аграрной истории Северо-Запада России». Однако, на наш взгляд, в этом фундаментальном труде были завышены потенциальные производственные возможности крестьянского хозяйства в конце XV - начала XVI в. Так, придерживаясь формулы «обжа -один человек на одной лошади орет» и, считая в то же время обжу неточной мерой земли, которая все же находилась в определенном соответствии с дворовой запашкой,7 авторы приходят к заключению, что однолошадный крестьянин в Новгородской земле мог обработать около 3 десятин в поле или до 8-10 десятин в трех полях.8 Тем временем специалисты по аграрной истории России считают в ХУШ-Х1Х вв. производственные возможности крестьянского хозяйства гораздо меньшими. Например, И. Д. Ковальченко предполагает, что в первой половине XIX в. однолошадный крестьянин мог

6 См., например: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. // Соловьев С.М. Сочинения. Книга I. Т. 1-2. М., 1988; Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. I. М., 1987; Михайлов А. Очерки природы и быта Беломорского края России. Охота в лесах Архангельской губернии. СПб., 1868; Щапов А. П. Историко-географическое распределение русского народонаселения: Естественные и умственные условия земледельческих поселений в России. // Щстов А. П. Сочинения. Т. 2. СПб., 1906; Естественноисторическое районирование СССР: Труды комиссии по естественноисторическому районированию СССР. М. - Л., 1947; Бучинский И.Е. О климате прошлого Русской равнины. Л., 1958; Гумилев Л.Н.; Открытие Хазарии. М., 1966;Дробижев В.З., Ковальченко И.Д., Муравьев A.B. Историческая география СССР. М., 1973; Кириков C.B. Человек и природа Восточно-Европейской лесостепи в Х-начале XIX в. М., 1979 и др.

7 Аграрная история Северо-Запада России. Вторая половина XV-начала XVI в. Т. 1. JL, 1971. С. 29.

8 Там же. С. 346-347. обработать в трех полях 4,5-5 десятин пашни в черноземной зоне и 3,5-4 десятины в нечерноземной.9 А Н. Л. Рубинштейн полагает, что максимальный земельный надел, который в состоянии был обработать один крестьянин в трех полях, даже в XVIII в. был меньше 3 десятин.10

При этом надо учитывать, что русский крестьянин в ХУ-ХУ1 вв. был в гораздо худшем положении, так как в течении ХУ1-Х1Х вв. существенно изменился уровень земледельческой техники и агротехнические методы.

Правильно считая наиболее рациональным для XV-XVI вв. расчет урожайности в самах и справедливо отмечая крайнюю недостаточность данных об урожайности зерновых культур, авторы «Аграрной истории Северо-Запада России» в то же время явно скептически относятся к сведениям новгородских писцовых книг, позволяющим рассчитать урожайность ржи в конце XV в., используя эквивалентный перевод издолья на фиксированный оброк поспом. Дополняя данные Г. Е. Кочина,11 свидетельствующие о крайне низкой урожайности и поэтому отвергнутые им как нереальные, ученые рассчитывают урожайность на примерах перевода издолья в посп и денежный оброк в Шелонской пятине и также получают крайне низкие показатели. «Мы не можем предположить, - пишут они, - что средний урожай ржи в Водской и Шелонской пятинах держались на уровне сам - 1 У2 - 1 3А и уже совсем нелепо выглядело бы предположение, что среднее количество собираемой ржи было

12 меньше семенного материала». Скептицизм авторов приводит к завышению урожайности зерновых в конце XV в., которую они устанавливают, учитывая сведения конца XVI - начала XVII в., для ржи сам - 4 и для овса сам - З.13

Пытаясь охарактеризовать экономическое расслоение деревни в конце ХУ-начале XVI в. исследователи составляют таблицы по описаниям однодворных деревень, в основу группировки которых положены размеры запашки. При этом обнаруживаются значительные ее различия по пятинам.

9 Ковальчеико И. Д Русское крепостное крестьянство в первой половине XIX в. М., 1967. С. 279.

10 Рубинштейн Н. Л. Сельское хозяйство России во второй половине XVIII в. / Историко-экономический очерк/. М., 1957. С. 209-210.

11 Кочин Г. Е. Сельское хозяйство на Руси в период образования Русского централизованного государства. Конец XIII - начало XVI в. Л., 1965. С. 186.

2АИСЗР. Т. 1.С. 41.

13 Там же. С. 37.

Так, в Деревской пятине, по данным исследователей, в среднем на двор приходилось от 1 до 5 и более коробей, в Обонежской - от 0,5 до 6 коробей, в Новгородском уезде Водской пятины - от 1 до 14, а в Порховском уезде Шелонской пятины - от 1 до 15 коробей. Изучая эти данные, авторы приходят к выводу, что группировка крестьянских дворов по размерам запашки может отражать реальное экономическое расслоение крестьянства. По их данным «вместе с увеличением запашки возрастают и сенокосы, и обежный счет, и размеры повинностей».14 Как считают ученые, именно многопосевные дворы являлись зажиточными. Причем авторы «Аграрной истории» приводят примеры очень богатых крестьянских дворов, в которых было до 25-30 десятин пахотной земли в трех полях. По их мнению, такое количество пашни крестьянская семья обрабатывала уже с привлечением со стороны рабочей силы. Если подобные хозяйства были редкостью, то зажиточных многопосевных крестьянских дворов, по подсчетам ученых, было достаточно много. Больше всего таких дворов было в Шелонской пятине, в которой 45-48% однодворных деревень сеяли по 5-8 коробей ржи (имели 15-24 десятин пашни). Ниже был процент зажиточных дворов в Водской и Бежецкой пятинах. В Деревской же пятине 15 и более десятин имело лишь 3,6% дворов.15 Таким образом, в Новгородской земле крестьянство не было однородным в своей массе. Различия в экономическом положении привели к расслоению, отличительными особенностями которого, по данным авторов «Аграрной истории», были сравнительно низкая доля бедных крестьян и значительная доля зажиточных. «Расслоение крестьян конца XV в., - отмечают авторы, - не носило капиталистический характер, хотя выделение богатой верхушки и могло при определенных условиях создать предпосылки для появления в будущем крестьянской буржуазии».16 Более того, они считают, что остались еще возможности для крестьянского накопления в тех районах, где рента не забирала прибавочный продукт и жизненный уровень крестьян был выше остальных, а при благоприятном развитии эти возможности могли привести гораздо раньше, чем это произошло на самом деле, к капиталистическому расслоению. При этом авторы не учитывают опыт мировой истории, который

14 Там же. С. 369.

15 Там же. С. 368-370.

16 Там же. С. 371. показал, что ни в одной стране мира капитализм не зарождался в области сельского хозяйства, так как его первые ростки всегда появлялись только в области неземледельческого производства.

Выводы, сделанные авторами «Аграрной истории Северо-Запада России», вызвали закономерную критику со стороны Н. А. Горской и Л. В. Милова в статье «Некоторые итоги и перспективы изучения аграрной истории Северо-Запада России». «Не говоря о некорректности рассуждения по принципу «если бы» при выяснении реальных исторических закономерностей,- пишут они, - приходится усомниться, что при феодализме

1 7 любое накопление ведет к капиталистическому расслоению». При этом надо учитывать, что «определенные условия», о которых писали авторы «Аграрной истории», подразумевают в себе помимо всего прочего развитие промышленности, говорить о котором в это время еще не приходится.

Анализируя разные оценки размеров крестьянских земельных наделов Л. В. Милов пришел к выводу, что подобная ситуация возникла из-за различных трактовок понятия «обжа». «Видимо, все-таки рискованно понимать формулу «один человек на одной лошади орет» в смысле объема простых физических возможностей лошади и крестьянина»,18 - считает он и предлагает трактовать понятие «обжа» комплексно «как некую обобщенную единицу, символизирующую производственную мощность и платежеспособность однолошадного крестьянина».19 Исходя из этого положения, Л. В. Милов дополняет материалы таблиц «Аграрной истории Северо-Запада России» с группировкой дворов по размерам посева расчетами на обжу числа копен и коробей, а также расчетами числа коробей посева «на человека» или «мужскую душу» (см. таблицы 1, 2, 3). При этом выясняется, что меняется тяжесть обложения. В расчете на обжу как единицу обложения в группах дворов с небольшими пахотными площадями (от 1 до 3 коробьи) приходится сравнительно меньшее количество коробей пашни, чем в группах дворов с большими пахотными площадями (от 7 до 12 коробей). Разница в крайних группах составила по Новгородскому уезду - 2,2 раза, по Шелонской

17 Горская H.A., Милов JI.B. Некоторые итоги и перспективы изучения аграрной истории Северо-Запада России. // История СССР, 1982. № 2. С. 79.

18 Там же. С. 70. Эта позиция близка к точке зрения Б.Д. Грекова.

19 Там же. пятине - 1,3, а по Деревской - 1,7 раза.20 Цифры свидетельствуют, что хозяйства с меньшей запашкой должны были бы платить с обжи значительно больше, чем дворы с большей запашкой. А повинности увеличивались не в расчете на обжу, а в расчете на «человека» и на двор.

Таблица 1

Дифференциация крестьянства Деревской пятины в конце XV в.

Группировка дворов по числу коробей посева Дворов «Людей» Обеж Коробей Копен на обжу Коробей на обжу на «человека» на «м.д.»

1 91 93 52 89 14,8 1,7 0,96 1,2

1,5 174 189 155 261 15,8 1,7 1,38 1,7

2 881 968 879 1762 16,1 2,0 1,82 2,3

2,5 774 868 776 1935 16,0 2,5 2,2 2,8

3 657 775 670 1971 16,1 2,9 2,5 3,3

3,5 75 93 93 262 15,4 2,8 2,8 3,8

4-4,5 200 279 325 824 15,3 2,5 3,0 4,1

5 и более 108 194 224 593 14,9 2,7 3,1 4,7

Итого 2960 3459 3174 7697 15,85 2,42 2,23

Предположив, что обжа все же является достаточно точной единицей обложения, Л. В. Милов пришел к выводу, что все в данном случае зависело от качества земли, а в новгородских писцовых книгах конца XV-нaчaлa XVI в. мы сталкиваемся с архаичной системой одабривания, когда к обже (примерному эталону сферы действия производственных возможностей нормального однолошадного хозяйства) могли приравниваться различные земельные площади в 1, 2, 3, 4, 5 и даже более коробей в поле, эквивалентные по плодородию.21 Учитывая то, что в конце XV в. писцы уже различали качество земли при обложении, было высказано предположение, что данное обстоятельство изменит оценку степени дифференциации крестьянства, предложенную в «Аграрной истории Северо-Запада России». Поэтому был предложен иной путь реконструкции крестьянских бюджетов: группировка данных о крестьянских дворах в два этапа, сначала по обжам для формирования групп примерно одного качества почвы и примерно одной

20 Там же. С. 70-71.

21 Там же. С. 72-73. урожайности, а уже затем и по величине запашки внутри каждой предполагаемой категории земель.

Таблица 2

Дифференциация крестьянства Шелонской пятины в конце XV в.

Группировка дворов по числу коробей посева >> * Коробей

Дворов «Людей» Обеж Коробей ю о сЯ И Я с о Ы на обжу на «человека» на «м.д.»

1-2,5 133 174 74,5 266 50,5 3,6 1,5 2,1

3-3,5 118 150 90 362 34,1 4,0 2,4 3,2

4-6,5 656 1038 751,5 3172 39,2 4,2 3,1 4,5

7-10 269 547 511 2167 35,5 4,2 4,0 7,4

11-20 39 109 111 536 33,2 4,8 4,9 8,7

Итого 1215 2018 1538 6503 37,8 4,23 3 ^

Таблица 3

Дифференциация крестьянства Новгородского уезда в конце XV в.

Группировка дворов по числу коробей посева Дворов «Людей» Обеж Коробей Копен на обжу Коробей на обжу на «человека» на «м.д.»

1-2,5 69 88 39,5 140,5 45,8 3,6 1,6 2,1

3-3,5 49 62 35 150 28,8 4,3 2,4 3,2

4-4,5 146 203 145,5 586,5 28,9 4,0 2,9 4,0

5-6,5 180 298 210 979 30,0 4,7 3,3 4,9

7-8 90 171 157,.5 670 26,2 4,3 3,9 6,2

9-10 43 100 92 414 29,3 4,5 4,1 7,0

11-12 10 29 27,5 126 18,9 4,6 4,3 8,0

15-16 9 26 30 138 33,7 4,6 5,3 9,4

20 2 7 5 40 16,0 8,0 5,7 11,2

Итого 598 984 742 3244 29,3 4,37 3,3

К сожалению, в рассматриваемую статью не вошли расчеты Л. В. Милова, учитывающие статистику распределения сенокосных угодий. Они были опубликованы позднее в его монографии «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса». При их рассмотрении выяснилось, что количество копен сена уменьшается там, где в расчете на обжу увеличивается количество коробей пашни. На основании этого ученый высказал предположение, что «в менее плодородных местностях в обжу

22 включали относительно большие доли пашенной земли и наоборот». Таким образом, одна и та же сумма налога бралась на худых землях с большей площади пашни, а на более плодородных - с меньшей. Сам же механизм «одабривания» земель и обложения был идентичен принципам обложения, прослеживающимся уже в писцовых книгах середины XVI в., когда в обжу клали даже 10 коробей худой земли.

JT. В. Милов обратил внимание и на тот факт, что с увеличением размера посева как на крестьянский двор, так и на главу семьи степень «одабривания» увеличивается, что свидетельствует о больших размерах пашни на более бесплодных участках земли. По его мнению, на худых землях и производились большие высевы в коробьях, так как на плодородных участках земли семян высевалось гораздо меньше, чем на менее плодородных. Подводя итог своим разысканиям, автор делает вывод, что «весьма рискованно говорить о зажиточной группе крестьян, имеющих большие посевы, большие сборы

23 зерна, и строить гипотезы о перспективах расслоения крестьян и т.п.». Анализируя нормы урожайности зерновых культур XV - начала XVIb., установленные авторами «Аграрной истории», Н. А. Горская и Л. В. Милов считают их приблизительными и завышенными, так как «заведомо скинута со счетов возможность эволюции урожайности в течение целого столетия, тогда как именно на XVI в. приходятся такие важные сдвиги в области развития сельскохозяйственной техники и навыков сельскохозяйственного производства, как распространение сохи с полицей и навозного удобрения».24 Используя данные авторов трехтомника, определивших для более отсталой Обонежской пятины урожайность ржи на уровне сам - 3 при посеве 2 коробьи на обжу и подкрепленные расчетами, полученными при переводе писцами издолья на денежный оброк, Л. В. Милов предлагает схему, по которой можно рассчитать посевную площадь ржи при различных урожайностях. При этом

22 Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 22

23 Там же.

24 Горская H.A., Милое Л.В. Указ. соч. С. 73. конечный результат - валовый урожай остается неизменным, то есть таким, какой можно получить при площади посева в 2 коробьи и урожайности сам - 3 (см. таблицу 4).

Схема учитывает качество земли, причем «баллы плодородия» отражены в количестве коробей на единицу обжи. «Если предположить, -пишет ученый, - что там, где на обжу писцы накидывали 4-5 коробей, урожай был примерно сам - 2, сам - 1,6, то становится ясным, почему в этой группе крестьянских дворов запашка в расчете на «мужскую душу» была и 6, и 7, и даже 8 дес. в трех полях, т.е. настолько большой, что, с точки зрения привычных критериев обработки земли (двоение, троение и т.п.), характерных для XVIII - XIX вв., она кажется нереальной».25

Таблица 4

Схема расчета посевной площади ржи

Урожай (в самах) Площадь (в коробьях) Чистый сбор (в коробьях) Урожай (в самах) Площадь (в коробьях) Чистый сбор (в коробьях) сам - 5 1,0 4 сам - 2,3 3,0 4 сам - 4 1,25 4 сам - 2 4,0 4 сам - 3,5 1,6 4 сам - 1,9 4,45 4 сам - 3 2,0 4 сам - 1,8 5,0 4 сам - 2,8 2,2 4 сам -1,7 5,7 4 сам - 2,5 2,7 4 сам -1,6 6,7 4

Автором данного исследования была предпринята попытка применить на практике предложенные методы количественного анализа хозяйственной жизни для того, чтобы выяснить реальное экономическое положение крестьян конца XV - начала XVI в. в Новгородской земле.

Для этой цели необходимо было тщательно изучить материалы новгородских писцовых книг, найти в них примеры эквивалентного перевода писцами издолья в посп и установить реальную урожайность зерновых культур в конце XV - начале XVI в. Помимо этого, используя массовые данные, характеризующие экономическое состояние крестьянских хозяйств, следовало выявить определенные закономерности, в которых проявляется система «одабривания» земли в Новгородских пятинах, примерно оценить уровень

3 Там же.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Степанова, Лилия Геннадьевна, 2001 год

1. Лаппо-Данилевский A.C. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен смуты до эпохи преобразований. СПб, 1890. С.213.2 Там же. С.242.3 Там же. С.227.

2. Милюков. П.Н. Спорные вопросы финансовой истории Московского государства. Рецензия на книгу Лаппо-Данилевского «Организация прямого обложения в Московском государстве». СПб, 1892. С. 66-71.

3. Рожков H.A. К вопросу о степени достоверности писцовых книг. (Отдельный оттиск). М., 1898. С. 12.7 Там же. С. 18-19.8 Там же. С. 25.

4. Готье Ю.В. Замоековский край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического опыта Московской Руси // Ученые записки Императорского Московского университета. Отдел историко-филологический., вып. 36. М, 1906. СЛ.18 Там же. С.88.

5. Кочин Г. Писцовые книги в буржуазной историографии. // Проблемы источниковедения, Сб. 2. М-Л, 1936. С. 186.

6. Перельман И.Д. Новгородская деревня XV-XVI вв. // Исторические записки., № 26. М., 1948.; Тараканова- Белкина С.А. Боярское и монастырское землевладение в Новгородских пятинах в домосковское время. М., 1939.

7. Абрамович Г.В. К вопросу о степени достоверности писцовых книг XVI в. в методике ее установления. // ЕАИВЕ. 1971. Вильнюс, 1974. С. 42.24 Там же. С. 31.

8. Соколовский П.А. Указ. соч. С. 10.30 Там же. С. 18-19.Лаппо-Данилевский A.C. Указ. соч. С. 522.

9. Милюков П.А Указ. соч. С. 36.

10. Кауфман A.A. Отзыв о сочинении Н. Н. Нордмана. С. 130 (76).

11. Веселовский С.Б. Сошное письмо. Т.Н. С. 340.42 Там же. С. 341.4j Греков Б.Д. Что такое «обжа»? // Известия Академии наук СССР. Л, 1926. Т. XX, № 10-11, 13-14.44 Там же, № 13-14. С. 1252.

12. Мюллер Р.Б. Новгородская обжа и издолье (по материалам Заонежья XV в). С. 35.54 Там же. С. 36.

13. Горская H.A., Милов JI.B. Указ. соч. С. 69.61 Там же. С. 70.62 Там же. С. 72.

14. Самоквасов Д.А. Архивный материал. М., 1905. Отд. 1, С. 104.

15. Андрияшев A.M. Материалы по исторической географии Новгородской земли. С. VII.69 Там же. С. X.

16. Гневушев A.M. Очерки экономической и социальной жизни сельского населения Новгородской области после присоединения Новгорода к Москве. С. 8.71 Там же. С. 11.72 Там же. С. 15.

17. См., например: Данилова Л.В. Указ. соч. С. 12; АИСЗР. Т. 1. С. 13.

18. Абрамович Г.В. К вопросу о степени достоверности писцовых книг XVI в. и методике ее установления//ЕАИВЕ, 1971. Вильнюс, 1974. С. 32.

19. Гневушев A.M. Очерки экономической и социальной жизни сельского населения Новгородской области после присоединения Новгорода к Москве. С. 17; Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI в. СПб, 1888. С.45, 58, 68, 141-142.

20. Зимин A.A. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV первой трети XVI в. М., 1987. С. 253.88 Сб. РИО. Т. 35. С. 134.

21. Сб. РИО. Т. 35. С. 654, 657.

22. Зимин A.A. Указ. соч. С. 253; Веселовский С.Б. Исследования по истории класса служилых земледельцев. М., 1969. С. 424.

23. АСЭИ. Т. I. М, 1952. № 509.

24. ПСРЛ. Т. XII. СПб., 1901. С. 230, 232; АСЭИ. Т. I., № 557.

25. Сб. РИО. Т. 35, С. 163, 198.

26. АСЭИ. Т. III. М, 1964, № 232.

27. Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 230-236.97 Сб. РИО. Т. 35. С. 164.9S Лихачев Н.П. Указ. соч. С. 400.

28. АСЭИ. Т. I. № 658. Т. И. М„ 1958. № 309, 310, 338. Т. III. № 223, 224, 478.

29. АСЭИ. Т. I, № 444, Т. III, № 231, 233.

30. Кочин Г.Е. Сельское хозяйство на Руси в период образования Русского централизованного государства. С. 34; Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI в. С. 291-293, 306; ПСРЛ, т XXVI в. М.-Л., 1949. С. 297; АСЭИ. Т. III, № 48.

31. Состояние погоста Грузина в 1500 году (Выписка из подлинной того времени Писцовой книги. Сообщена П.Г.Бутковым)//ЖМВД, 1836, № 12. С. 411-425.

32. Переписная окладная книга по Новугороду Вотьской пятины 7008 года (2-я половина) // ВОИДР, кн. 11. М, 1851.

33. Переписная окладная книга по Новгороду Вотьской пятины 7008 года (продолжение) // ВОИДР, кн. 12. М, 1852.

34. Неволин К.А. О пятинах и погостах новгородских в XVI веке. СПб, 1853. Приложение. С.

35. Самоквасов Д.Я. Архивный материал. Новооткрытые документы поместно-вотчинных учреждений Московского государства XV-XVII столетий. М, 1905. С. 201-220.

36. Гневушев A.M. Писцовая книга Обонежской пятины второй Московской описи. Киев, 1910.

37. Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг. Л, 1930.Петрова Р.Г. Отрывок из писцовой книги конца XV в. // Источниковедение отечественной истории 1979. М, 1980. С. 238-275.

38. Писцовые книги Новгородской земли. T.l. М., 1999. С. 240-308.

39. АИСЗР. Т. 1. С. 119. Прим. 51.

40. Там же. Обз. 263-264, 265.161 Там же. Обз. 270.

41. Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг. С. 9.163 Там же. С. 38.164 Там же. С. 56.

42. Там же. Обз. 645, 713, 799, 800.169ВОИДР, кн. 11. С. 91.

43. Кочин Т.Е. Указ. соч. С. 116.

44. Этой точки зрения придерживались В.И.Сергеевич, А.И.Никитский, Е.И.Каменцева, Н.В.Устюгов, Г.В.Абрамович, Л.А.Шапиро и др. Особняком стоит мнение В.О.Ключевского, приравнивавшего коробью 14 пудам ржи.

45. Никитский А.И. К вопросу о мерах Древней Руси. // ЖМНП, 1894, № 4. С. 383.

46. НПК V. Обз. 287; Гневушев A.M. Очерки экономической и социальной жизни сельского населения Новгородской области после присоединения Новгорода к Москве. С. 64.

47. Загорский В.Ф. Указ. соч. // ЖМЮ, 1909, № 8. С. 268.

48. Рожков H.A. Сельское хозяйство Московской Руси в XVI в. С. 72.19j Никитский А.И. К вопросу о мерах Древней Руси. С. 385; Черепнин JI.B. Русскаяметрология. С. 42.

49. Абрамович Г.В. Указ. соч. С. 368.

50. Справочник председателя колхоза, кн. II. М, 1956. С. 337.

51. Справочник нормативов для сельского хозяйства Северо-Западной зоны РСФСР. Л, 1964. С. 256.

52. Абрамович Г.В. Указ. соч. С. 370.

53. См. например: Каменцева Е.И, Устюгов Н.В. Указ. соч. С. 94; Колесников П.А. Северная деревня в XV-первой половине XIX в. К вопросу об эволюции аграрных отношений в Русском государстве. Вологда, 1976. С. 146 и др.

54. Кауфман A.A. Отзыв о сочинении H.H. Нордмана «Статистика в Русской истории». С. 90 (36).

55. Битов М.В. Историко-географические очерки Заонежья XVI-XVII вв. Из истории сельских поселений. С. 130.206 АИСЗР. Т. 1.С. 18.

56. Водарский Я.Е. К вопросу о средней численности крестьянской семьи и населенности двора в России в XVI-XVII вв. // Вопросы истории хозяйства и населения России XVII в. Очерки по исторической географии XVII в. М, 1974. С. 119-121.

57. Бассалыго Л.А. Комментарий к писцовым книгам Шелонской пятины. С. 94-95.

58. См., напрмер: Индова Е.И. Урожаи в центральной России за 150 лет (вторая половина XVII-XVIII в.)//ЕАИВЕ. 1965. М, 1970. С. 141-142; АИСЗР. Т. 1. С. 37.

59. КочинГ.Е. Указ. соч. С. 186; АИСЗР. Т. 1. С. 40-41.

60. Горская Н.А. Урожайность зерновых культур в Центральной части Русского государства в конце ХУ-начале XVII в. С. 161-163.29 Там же. С. 148-149.

61. Комиссаренко А.И., Прохорова М.Ф. Посевы и урожаи зерновых культур в Новгородском уезде в 60-70-х годах XVIII в. // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Тез. докл. и сообщ. науч. конф. 14-16 ноября 1995 г. Новгород, 1995. С. 92.

62. Милое Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. С. 10.

63. Естественно-историческое районирование СССР. М. -Л., 1947. С. 93-94.

64. Естественно-историческое районирование СССР. С. 93-94.

65. Дулов A.B. Географическая среда и история России. С. 16-22.

66. Данилова Л. В. Очерки по истории землевладения и хозяйства в Новгородской земле в XIV-XV вв. С. 21.

67. Докучаев В.В. Картография русских почв. Соч., т. II. М.-Л., 1950. С. 81.45 Там же. С. 126.

68. Соболев С. С. Из истории земельного кадастра в России. // Из исторического опыта сельского хозяйства СССР. М, 1969. С. 167.

69. Тэер А.Д. Основания рационального сельского хозяйства. М., 1854. С. 41-42

70. Соловьев Я.А. Сельскохозяйственная статистика Смоленской губернии. М., 1855. С. 51.

71. Гневушев А. А. Очерки экономической и социальной жизни сельского населения Новгородской области после присоединения ее к Москве. С. 102, 155, 229.

72. Андрияшев A.M. Указ. Соч. С. LXIV-LXV.