Делинквентное поведение сельского населения: социоструктурный аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, кандидат социологических наук Приходченко, Геннадий Петрович

• Приходченко, Геннадий Петрович
• кандидат социологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Приходченко, Геннадий Петрович

Введение.

Глава 1.Теоретико-методологический аспект исследования делинквентного поведения.

§1.1 Делинквентное поведение в обществе социальной аномии.

§ 1.2 Делинквентное поведение и субкультура сельских жителей.

Глава И. Жизненные стратегии сельских жителей: реконверсия социальных практик.

§2.1 Социоструктурный анализ делинквентности.

§2.2 Институционализация делинквентного поведения как доминанта жизненных стратегий.

Глава III. Символический капитал сельского населения и делинквентность.

§3.1 Социальная реконверсия в жизненных стратегиях сельского населения и эффект делинквентного поведения.

§ 3.2 Неформальная кооперация как альтернатива делинквентности

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Делинквентное поведение сельского населения: социоструктурный аспект»

Актуальность темы исследования. Российские исследователи понимают, что преступность в российском обществе все более принимает организованный характер. Институционализация преступности просматривается по двум основным направлениям: "теневые" структуры активно внедряются во все сферы общественной жизни (экономику, политику, культуру) и обретают всё большее влияние на общественное сознание и поведение, тем самым укрепляя социальный бекграунд преступности.

Приоритеты беззаконности, связанные с сохранением собственности, здоровья и жизни граждан, заняли прочное лидерское место в структуре жизненных ориентаций россиян (более 80% считают, что государство обязано принять чрезвычайные меры по обеспечению общественной и личной безопасности). Пока же акции по гуманизации права воспринимаются неоднозначно: в стремлении выдержать европейские правовые стандарты россияне видят риск развала правоохранительных органов и "дополнительные" козыри преступных сообществ, создавшие в обществе состояние неопределенности и стресса, соизмеримое по масштабу с международным терроризмом.

Делинквентное поведение населения характеризует изменения в социокультурных предпочтениях и жизненных ориентациях, которые опреде

-» с с им лялись динамикои криминальной революции.

Из явления, свойственного отдельным пограничным группам (группам риска), делинквентное поведение обрело массовый характер. В обществе резко снизился порог нетерпимости к преступности. Традиционно называют молодых, апеллируя к статистике, согласно которой каждый четвертый молодой россиянин (18-30 лет) готов был добиваться цели незаконными способами. На наш взгляд, проблема делинквентности многообразна и охватывает, в той или иной степени, все стратификационные слои российского общества.

Не совсем точно приписывать молодым префигуративную роль в распространении денквентности, хотя преступность поразительно молодеет.

Так же односторонне и относить делинквентность к урбанизированным территориям. Динамика преступности в России по структуре населения (72% -г 28%), но по некоторым видам преступлений (преступления против личности, экономические преступления) сельские районы обгоняют города, а в числе "криминогенных" регионов наряду с урбанизированными (Москва, Санкт-Петербург, Кузбасс) называются резральные Краснодарский, Ставропольский края, Волгоградская, Тюменская, Курганская, Амурская области. Топография делинквентного поведения указывает на устарелость вроде бы "тривиального" суждения о низком или "жизненном" влиянии преступности на жизнь сельского населения. Смена форм хозяйствования, распад социальной инфраструктуры, кризис традиционных ценностей способствовали возникновению принципиально новой ситуации, в которой делинквентное поведение обладает достаточным адаптивным потенциалом, и, в свою очередь, подготавливает "жизненные стратегии", резко отличающиеся от конформистского вхождения в жизнь, использования социального опыта прошлых поколений. Делинквентное поведение успешно конкурирует как с традиционными "советскими" образцами, так и со стратегией успеха, что приводит к появлению "маргиналов" вместо фермеров, кланов вместо общественных ассоциаций, "господства" вместо "власти самоуправления".

Делинквентное поведение сельского населения является "непрочитанной страницей" российской социологической мысли и потому его влияние на институционные, социокультурные и ментальные структуры сельской жизни заслуживает теоретического и социально-практического осмысления.

Степень научной разработанности проблемы обусловлена полистилич-ностью делинквентного поведения, "нюансированностью" девиантности и делинквентности, влиянием информационных и инновационных "трансляторов" социального уклонения, что требует самостоятельного социологического анализа с учетом социокультурных, социоструктурных и социопсихологических "механизмов" воспроизводства и экспансии делинквентности.

Традиция исследования делинквентного поведения заложена в работах Э. Лемерта, Р. Парка, JI.T. Уилкинса, Дж. Дютгана, которые определили де-линквентность как "образ жизни и субкультуру неадаптированных слоев населения".

Важное значение для развития теории делинквентности имеют исследования Ф. Трэнира, У.Ф. Уайта, Р. Коаурда, П. Оулин, утверждавших, что а 9 9 делинквентность может рассматриваться как защитный механизм или механизм "социальной агрессии" в условиях неравенства возможностей различных социальных групп.

Социокультурный аспект делинквентности был предложен А. Коэном, Ф. Пивси, развивающими идею "оппозиционности" конформистской субкультуре среднего класса. Делинквентность интерпретируется в функциональном предназначении независимости от легальных социальных норм и ценностей. Особое место занимают исследования условий роста делинквентности в обществе как "параллельной" детальной социальной мобильно

С С чч сти системы социальной компенсированности индивидов.

В работах современных западных ученых Р. Дарендорфа, У. Бека, 3. Баумана делинквентность анализируется с позицией конфликтной модели общества: "безличность" социальных структур притягивает массы к "напряженному" состоянию, делинквентность является механизмом "индивидуализации" безличных социальных влияний, делинквентная карьера считается более достижимой, чем трудный путь в бюрократических организациях. Делинквентность возрастает в связи с "сокращением" адаптационных возможностей в структуре образования, профессионального обучения и профессиональной карьеры.

Институционный подход к проблемам делинквентности реализован в исследованиях А. Мендра, С. Джинаса, К. Дэвиса, делинквентность анализируется как следствие кризиса неформальных институтов и неэффективности формальных институтов, претендующих на замещение функций институтов локальных сообществ.

Российская социологическая мысль, представленная Н. Коркуновым, С. Муромцевым, П. Новгородцевым, сформулировала теоретические основы анализа делинквентности применительно к условиям российского общества, традиций и общинного поручительства к "жизни не по закону". В трудах Ю.Д. Блувштейна, Я.И. Гилинского, В.Н. Кудрявцева, А.Х. Бургашова, Ж.Т. Тощенко раскрывается влияние социоэкономических и социокультурных модусов на характер делинквентности различных социальных групп.

Активная исследовательская деятельность О.В. Бондаренко, В.Н. Попова, С.В. Завражина, О.А. Карпухина направлена на выявление ценностных параметров делинквентного поведения, исследование корреляций ценностного кризиса и ценностного раскола с динамикой делинквентного поведения.

В работах И.В. Мостовой, А.Ю. Рожаева, О.Н. Бурьянова, А.В. Кине-бурского, О.Н. Дудченко анализируются модели делинквентного поведения в условиях растущей социальной и социально-профессиональной дифференциации, доминирования клановых и социально-клиентальных структур. Интересную классификацию делинквентности можно вывести из работ М.Ф. Черныша, Т.Н. Лукьяновой, А.В. Меренкова, которые относятся преимущественно к городской социальной среде, хотя несут определенный познавательный потенциал в анализе делинквентного поведения сельских жителей.

Так что делинквентное поведение сельских жителей исследуется либо в социально-стратификационном и территориально-стратификационном аспектах, либо в приложении к общим проблемам криминализации российского общества. Не выявленным остается процесс включения делинквентности в жизненные стратегии сельских жителей, структуру, мотивацию и инструмен-тальность жизненного целедостижения.

Объектом исследования в диссертации выступает делинквентное поведение сельских жителей.

Предмет исследования составляет процесс влияния делинквентного поведения на выбор и реализацию жизненных стратегий сельских жителей.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационной работы является призма делинквентного поведения как адаптивно и жизненного ориентирующего механизма в выработанных жизненных стратегиях сельских жителей. Реализация поставленной цели осуществляется на основе решения следующих задач:

- выявить параметры делинквентного поведения на основе концепции социальной аномии;

- рассмотреть делинквентное поведение с позиций субкультуры сельского населения;

- проанализировать структуру делинквентности, группы носителей делинквентного поведения;

- охарактеризовать институциональные предпосылки делинквентного поведения в условиях адаптивной данности жизненных стратегий;

- определить влияние делинквентного поведения на выбор реконверси-онных жизненных стратегий;

- конституировать неформальную кооперацию как альтернативу делинквентности.

Гипотеза диссертационного исследования. Делинквентное поведение сельских жителей позиционируется в процессе стихийной адаптации к структурным и институциональным изменениям в жизни локальных сообществ. Делинквентное поведение способствует формированию механизма "блокировки" инноваций, вносящего социальный и социально-психологический комфорт. Делинквентное поведение основывается как на нормах социального уклонения резрального типа личности, так и диффузии образцов "агрессивного поведения" современного общества. В делинквентном поведении содержится установка на поддержание стратегий "выживания" и "равновесия", тем самым компенсируя эффект стигматизации и депривации сельских жителей. Влияние делинквентного поведения на жизненные стратегии уменьшается с восстановлением авторитета норм легального поведения и диалоговой социализации сельских жителей.

Теоретико-методологические основы исследования определяются положениями произведений Э. Дюркгейма, М. Вебера, П. Бурдье, используются концепции социальной аномии, поведенческих ожиданий, социальной реконверсии. Видное место в исследованиях принадлежит понятиям деви-антности и делинквентности, сформулированным Р. Мертоном, Ф. Трэмером, Э. Гидденсом. В качестве компенсаторных познавательных процедур операции использованы положения "вынужденной" адаптации исследователя М.А. Шабаевой и жизненных стратегий JI.H. Беляевой. Диссертант опирается на концепцию трансформирующего общества В.А. Ядова и "парадоксального человека" Ж.Т. Тощенко.

Научная новизна диссертационного исследования выражается в следующем:

- определены социальные параметры делинквентного поведения в условиях социальной аномии;

- охарактеризована субкультура сельских жителей, включающая установку на допустимость делинквентности;

- выявлена референтная группа делинквентного поведения;

- проанализированы институциональные предпосылки делинквентного поведения, связанные с доминированием правил игры против государства и собственника;

- рассмотрены механизмы влияния делинквентного поведения на принятие жизненных стратегий "глухой агрессивности" и "терпения";

- охарактеризована неформальная кооперация как механизм минимизации делинквентности и избирательной стратегии сельского населения.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Анализ делинквентного поведения в рамках концепции социальной аномии, показывает, что растерянность сельских жителей в ситуации неэффективности традиционных социальных и культурных норм приводит к компенсации двойного характера. С одной стороны возрастает значение семейных, клановых, субгрупповых регуляторов. С другой - формируется демонстративное отклонение "модернизационных норм поведения". Делинквентное поведение является "защитным" и "наступательным" механизмом одновременно, так как связано с направлением социальной активности сельских жителей на воспроизводство социально рутинных форм посредством "расхищения" накопленного социального капитала и "селекции" новаций таким образом, что выхолащивается личностно-трудовая мотивация.

2. Субкультура сельских жителей "парадоксальна", так как содержит взаимоисключающие положения социального клиентализма и безличностного индивидуализма. В процессе эрозии личностных ценностей труда и коллективного взаимодействия субкультура аффектируется, принимает индивидуализм, но не благодаря альтернативе "коллективизма", а усилению "круговой поруки". В субкультуре возрастает влияние "фрустрированной" агрессии, культурных изоляционизма и "имитаторства" делинквентности путем селекционирования нелегальных оценок и поведенческих актов.

3. Делинквентное поведение характеризует не только традиционно пограничные слои населения с неопределенным социально-профессиональным статусом и "бесперспективными жизненными стратегиями, изгоев локальных обществ, бывших заключенных", "психотипов", алкоголиков, тунеядцев. Социологический анализ воспроизводит панорамность делинквентного поведения, так как к совершению делинквентных действий предрасположены и так называемые слои "сельских тружеников" и "руководящего состава". Делинквентное поведение является "поведенческой" матрицей безотносительно к половозрастным и профессиональным различиям: определяющее значение имеет символический капитал социальных микрогрупп, которые образовались в процессе сегментации локальных сообществ.

4. Распространению делинквентного поведения содействует институ-ционализация правил выживания и "правил успеха", согласно которым "общественное богатство рассматривается в процессе "овладения" и "проедания": личный цинизм, презентация силы и иллегальное™ отличают "сообщества равных", которые будут стигматизированы в системе отрицательных ценностей, удовлетворены независимостью от представляемых модерниза-ционных норм и избегают использование социального самоконтроля, полагаясь на "неформальные правила" давления и принуждения.

5. В жизненных стратегиях сельских жителей доминирует "ожидание" и "терпение", что, несмотря на использование традиционных форм социальной кооперации, воспроизводится институт "социальной опеки". Дифференциация сельских жителей по выбору жизненных стратегий зависит от "внутренней миграции", также склонности к "ассимиляции" новых форм социального взаимодействия. Однако по уровню адаптированности большинство готово использовать делинквентные формы поведения, считая, что по отношению к конечной цели жизненных стратегий делинквентность в условиях социального беспредела увеличивает возможности сельского населения в конкуренции с представителями городских социальных слоев. Делинквентное поведение оценивается как эффективный механизм социальной реконверсии, воспроизводства социально-жизненных позиций сельского жителя в условиях общества социального риска.

6. Неформальная кооперация базируется на ситуативной и долгосрочной социальной взаимопомощи. Использование ресурсов "близкого" и "сторонне

99 и го соседства определяют дистанцированность от системы круговой поруки и иерархии делинквентных позиций. Неформальная кооперация характеризуется достижением гомеорезиса, относительной стабильности с внешней социальной средой. Объединение на основе взаимной выгоды и поддержки нейтрализует депривационные эффекты и синдром "заброшенности", включает сельского жителя в квазирыночные отношения в статусе группы легальных интересов. Но неформальная кооперация воспроизводит социальную и территориальную дифференциацию, стагнирует вертикальную социальную мобильность в сельском сообществе, вступает в альянс с делинквентными стратегиями при возрастании риска потери коллективной идентичности.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в подготовке к реализации целевых региональных и областных программ социальной политики, также в преподавании социологии, социальной психологии и спецкурса социологии села. Они позволяют составить операциональное представление о динамике преступности в российском обществе и имеют прикладное значение в профилактической и воспитательной деятельности правоохранительных органов.

Апробация работы.

Результаты диссертационного исследования публиковались в сборнике работ аспирантов (Ростов, 2002 г.), а также нашли отражение в выступлениях диссертанта на научно-практической конференции по проблемам преступности в сельской местности (Гуково, 2001 г.) и научно-практической конференции по проблемам воспитания молодежи (Калинин, 2001 г.).

Структура диссертационной работы включает: введение, три главы, состоящие из шести параграфов, заключение и список литературы.

Заключение диссертации по теме «Социальная структура, социальные институты и процессы», Приходченко, Геннадий Петрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Делинквентное поведение из локального социального явления, присущего молодым обитателям чисто американских городов 20-х годов прошлого века, претендует на роль доминантного, проникая во все социальные слои общества. Тем самым налицо вызов легальным типам поведения, описанным М. Вебером как традиционные и рациональные типы поведения. Ясно, что делинквентное поведение логично подвести под характеристику социальных издержек, которыми сопровождается переход от традиционного к современному обществу.

Молодежные шайки 20-х годов, которые явились образцом приложения теории делинквентности к социальной практике, состояли из представителей низших социальных слоев, детей эмигрантов и "чернокожих", не адаптировавшихся в современном городе и испытывающих эффект депривации от сознания языковой, культурной, бытовой дискриминации.

Но ясно и то, что делинквентное поведение не обязательно связано с социальной дезадаптацией, социальной депривацией. Механизм возникновения и мотивации, предрасположенности и распространения делинквентного поведения дисперсивен, то есть усваиваем различными социальными слоями как поведенческая матрица. Делинквентное поведение многообразно, но имеет сущностную характеристику, в нейтрализации норм социальной лояльности и гражданской морали, субституирование социетальных норм квазисоциальными, относящимися к группе равных, которые демонстрируют дистанцированность от общества. Делинквентное поведение отличается от девиантности тремя особенностями. Девиантное поведение может, во-первых, присутствовать у индивида с преобладанием лояльного поведения: индивид уклоняется от уплаты налогов, но является примерным семьянином, гражданским патриотом и хорошим соседом. Делинквентное поведение можно трактовать как поведенческую доминанту, подавляющую или подчиняющую лояльные, допустимые типы поведения. Делинквентное поведение формирует иное отношение индивида к социальным ролям: предписанные нормы включаются в механизм поддержания статусных позиций в "микрообществе". Следует подчеркнуть, что делинквентное поведение мотивируется "выживанием", блокируя возможности вертикальной и горизонтальной социальной мобильности, девиантность можно назвать в этом отношении "синдромом подверженности" восходящей социальной мобильности. Делин-квентная личность, как правило, не стремится повлиять на иные статусные позиции в обществе, избавиться от настроений социальной фрустрации. Социальное самочувствие субъекта делинквентного поведения апеллирует к группе равных, к чувству "солидарности", переживаниям "таких как я".

Делинквентное поведение представляет реактивную модель поведения, с доминированием социальных аффектов на первой стадии делинквентиза-ции индивида или целых социальных слоев и подвержено рационализации в последующей фазе, так как вырабатываются негласные нормы и правила, позволяющие существовать в перпендикулярном измерении к официальным нормам и правилам. В этом есть отличие от девиантности, которая основывается либо на вхождении в "первый" и "второй миры", высокие и средние социальные статусы путем девиантной карьеры, либо выстраивании параллельного мира с однопорядковой социальной иерархией. Делинквентная личность связана с принятием альтернативного гражданскому варианта. Так называемый "кодекс чести" успешно конкурирует с этическим, профессиональным, вытесняя иди подчиняя официальную демаргинализацию дистанцированию от представительной для общества общности. Сторонники делинквентного поведения убеждены, что им предлагаются заведомо невыгод

LI О U «ы» Т-» ные аутсаидерские позиции и самый худшии путь социальной адаптации. В усилении, поляризации делинквентной поведенческой матрицы большое влияние оказывает "стигматизация" определенных социальных и социально-профессиональных слоев, якобы предрасположенных к социальному иждивенчеству, психологической косности и моральной анархии. Безупречной экспозицией стигматизации является объявление большинства населения

России "рабами", "лодырями", "совками". Оставляя в стороне моральную оценку со стороны прессы, "продажных" интеллектуалов и околоэлитных кругов, обслуживающих идеологический заказ правящего класса, возникшего как результат криминальной приватизации, необходимо отметить, что подобная позиция вносит элементы манипуляции сознанием и делает невозможным ценностно-позитивный консенсус российского общества.

Делинквентное поведение является "ответом" стигматизируемых слоев населения на социальный эгоизм и моральное высокомерие доминирующих социальных групп. Сельское население России находится в состоянии нормативной дисфункциональности: социальный опыт старшего и среднего поколения подвергается осмеянию, остракизму, вытесняется из сознания селян, новые рыночные нормы предстают в виде нехитрой формулы "любыми способами делать деньги", имморализма и отсутствия малейшего намека на элементарную предпринимательскую этику.

Сельское население оказалось под двойным гнетом: стремительно наступающих рыночных отношений и бюрократического произвола. Социальное и правовое бесправие сельского населения вынуждает создавать социальные и психологические механизмы самозащиты. Делинквентное поведение снимает барьеры "недозволенности", самоинициирует возможность обретать социальные блага в рамках стратегии выживания. Материальная составляющая делинквентного поведения невелика по отношению к социокультурному компоненту. Селянин более удовлетворен демонстрацией возможности "саботажа" или социального неповиновения, чем экономическим эффектом.

В условиях отклонения рыночных стандартов, которые не применимы к первичной локальной среде, к домашнему хозяйству, ориентированному на обмен услугами, нормы "круговой поруки" и "соседской взаимопомощи" поощряют теневые социальные практики. Стратегия выживания, исповедуемая сельскими жителями, предполагает социальную реконверсию, сохранение статусных позиций в местном социуме. Сельское население за годы рыночных преобразований резко уменьшило вертикальную и горизонтальную мобильность: оседлый образ жизни, уменьшение социальных контактов с другими содействуют социальной и социокультурной изоляции.

Сельское население практиковала "швейковские" ("тихий саботаж") и "брехтовские" ("игра под дурака") формы отношений с государственными структурами, что не влияло на "тягловую" роль российского крестьянства. Современное российское общество демонстрирует низкий уровень государственной и социальной ответственности. Только 35 - 40% россиян трудового возраста готовы защищать страну, только 12-15% - оказать помощь чужим людям.101

Сельское население Ростовской области склонно к делинквентному поведению во всех социально-профессиональных и социально-возрастных группах. Испытывая давление эндогенных, социоструктурных изменений и экзогенных миграционных и депривационных влияний, поколений социум автономизируется, но не в модели самоуправляющихся обществ, оказывающих влияние "снизу" на процесс социальных преобразований, а замкнутых сообществ, демонстрирующих социальную индифферентность.

В жизни сельского населения процесс натурализации социальной деятельности, доминирования домашнего хозяйства усиливает влияние инверсивных, микрогрупповых форм взаимодействия и взаимопомощи. Стратегии сельских жителей имеют адаптивную направленность, что замыкаются на гомеостазе, относительном равновесии с социальными изменениями. Социокультурное ядро сохраняется и воспроизводится через социальную реконверсию и неформальную кооперацию. Стремление сохранить прежние социально-статусные позиции обеспечивается выходом на эквиваленты профессионального и должностного статусов, утраченных в результате исчезновения советских форм хозяйствования и социальной организации. Носители социальной реконверсии не претендуют на инновационные технологии, так как "сохранение статус-кво" в условиях натурализации усиливает влияние ин

101 Серебрянников B.B. От воинственности к миролюбию. //Социологические исследования, 2002, №5, с.84 версионного механизма, актуализации реликтовых культурных смыслов и значений. Механизатор не превращается в работника крупной механизированной фермы, а достигает прежнего уровня доходов и "уважения" путем использования псевдоколлективного проявления, количественного перераспределения социальных и материальных ресурсов.

Неформальная кооперация, как форма социальной взаимопомощи, содержит альтернативу делинквентным стратегиям. Она связана с умеренными социальными притязаниями, с адекватной оценкой личностных ресурсов. Благодаря сложению ресурсов посредством первичных форм кооперации (сдаточной, потребительской, соседской) жизненные стратегии сельского населения ориентируются на перспективу, повышение социального статуса и обретение новых социально-профессиональных ниш. Предсказуемость, рационализация целей, правовая лояльность приближает участников неформальной кооперации к современному типу личности. Но неформальная кооперация так и вступила в период институционализации: российское село находится в состоянии социальной неопределенности. Возьмет ли верх традиция управленческого социального хаоса, когда в выигрыше оказываются группы негативной мобилизации, исповедующие делинквентное поведение, или село медленно продолжит трансформационный дрейф, интегрируясь в систему рыночных институтов, зависит от политики социальных инвестиций в российское село и закрепления в сельском населении норм и ценностей трудового достижительного этоса. Важно при этом не оставаться безразличными наблюдателями.

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Приходченко, Геннадий Петрович, 2003 год

1. Абрамова С.Б. Деньги как социальная ценность: поколенческий срез проблемы // Социологические исследования - 2000 - № 7- С. 37-41.

2. Алашеев С.Ю. Неформальные отношения внутри производства: «взгляд изнутри» // Социологические исследования 1995 - № 2 - С. 12-19.

3. Александрова Т.Л. Альтернатива экономического поведения человека в переходной экономике. Екатеринбург, 2000.

4. Алексеев А.В., Бауск О.В. Экологическое сознание провинциальной России // Социологические исследования.- 2001- № 6- С. 72-76.

5. Американская социологическая мысль: Тексты / Мертон Р., Мид Дж., Парсонс Т., Шюц А.- М.: Изд-во МГУ, 1994.- 496 с.

6. Американская социология. Перспективы, проблемы, методы: Пер. с англ..- М.: Прогресс, 1972.-392 с.

7. Атоян A.M. Социальная маргиналистика // Политологические исследования.- 1993.- № 6.- С. 29-38.

8. Асп Э. Введение в социологию. СПб, 2000.

9. Балабанова Е.С. Социально-экономическая зависимость и социальный паразитизм: стратегия «негативной адаптации» // Социологические исследования.- 1999 № 4 - С. 46-57.

10. Балабанова Т.Н., Родионова Г.А., Стрелков Д.Г. Социальная защищенность жителей села и реформация предприятий: По материалам социологических исследований 1995-1996 гг. в Нижегородской области // Мир России.- 1996.- Т. 5, № 3.- С. 127-144.

11. Барабанов А. Проблемы безопасности в России // Экономика и жизнь-1995.-№5.

12. Барсукова С.Ю. Солидарность участников неформальной экономики. На примере стратегий мигрантов и предпринимателей // Социологические исследования 2002 - № 4.- С. 3-12.

13. Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2002.

14. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну: Пер. с нем.- М.: Прогресс-Традиция, 2000 384 с.

15. Белых E.JI., Веркеенко Г.П. Социальная структура и социальные процессы в современном обществе. М., 1993 - 85 с.

16. Беляева Л.А. Социальная модернизация в России в конце XX века. М., 1994.

17. Беляева Л.А. Социальная стратификация и средний класс в России: 10 лет постсоветского развития. М.: Academia, 2001- 183 с.

18. Беляева Л.А. Стратегии выживания, адаптации, преуспевания // Социологические исследования 2001-№ 6 - С. 44-53.

19. Богомолова Т.Ю., Тапилина B.C. Экономическая стратификация населения в России в 90-е годы // Социологические исследования 2001-№6.-С. 32-43.

20. Бокентаева Д.К. Фермеры как социально-профессиональная группа // Социологические исследования 1998 - № 3 - С. 31-35.

21. Бондаренко О.В. Ценностный мир россиян. Ростов-на-Дону, 1998.

22. Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социальных изменений: Пер. с фр. М.: Аспект-Пресс, 1998 - 284 с.

23. Бурганов А.Х. Гражданское общество в России как сособственничество граждан // Социологические исследования 2000 - № 1- С. 99-106.

24. Бурдье П. Начала. М., 1994.

25. Бурдье П. Практический смысл: Пер с фр.- СПб: Алетейя; М.: Ин-т экс-перим. социологии, 2001- 562 с.

26. Бурьянов О.В. Социальная безопасность российского общества. Ростов-на-Дону, 1998.

27. Бутенко И.А. Социальная интеграция на какой базе она возможна? // Социологические исследования - 2000 - № 12 - С. 131-136.

28. Ванина О.Н. Стереотип экономического сознания россиян. // Социологические исследования 1998 - № 5 - С. 112-116.

29. Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем.- М. Прогресс, 1990 804 с.

30. Великий П.П., Кузина Н.П., Хайбулаева Л.Г. Потенциал предприимчивости сельского населения // Социологические исследования- 1998-№ 12.-С. 37-44.

31. Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология: Учебник- М.: Гардарики, 2000.-432 с.

32. Воронин Г.Л. Социальное самочувствие россиян (1994-1996-1999 гг.) // Социологические исследования 2001- № 6 - С. 59-66.

33. Геллер М. Машины и винтики: История формирования советского человека.-М., 1994.

34. Генон Р. Кризис современного мира. М., 1991.

35. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества // Социологические исследования.- 1999.- № 9.- С. 22-33.

36. Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. -М., 1996.

37. Гордон Л.А., Клопов Э.В. Потери и обретения в России девяностых- М., 2000.-Т. 1.

38. Горин Г. особенности психологического вклада жителей России // Вопросы экономики 1996 - № 9 - С. 142-147.

39. Гражданское общество и проблемы безопасности в России: (материалы «круглого стола») // Вопросы философии 1995 - № 2 - С. 18-36.

40. Гребениченко Д.Х., Гребениченко С.Ф. Потребительские настроения: долгая дорога в Россию // Социологические исследования 1998 -№ 2-С.31^2.

41. Гребенченко С.Ф. Куда и почему идет Россия? // Социологические исследования- 1999.-№ 7.-С. 33-43.

42. Гудков Л.Д. К проблеме негативной идентификации // Экономические и социальные перемены 2000 - № 5.

43. Данилова Е.Н. Идентификационные стратегии: российский выбор // Социологические исследования 1995-№ 6-С. 120-130.

44. Дарендорф Р. Тропы из утопии: Работы по теории и истории социологии. М.: Пракис, 2002 - 534 с.

45. Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.): Тенденции и социологическое осмысление. СПб.: Алетейя, 2000 - 384 с.

46. Демин А.Н., Попова И.П. Способы адаптации безработных в трудной жизненной ситуации // Социологические исследования 2000 - № 5-С. 35-46.

47. Денисова J1.H. Невосполнимая история: кризис культуры села в 60-80-е годы. М.: Наука, 1995 - 179 с.

48. Дискин И.Е. Социальная составляющая развития переходной экономики // Общество и экономика 1997 - № 1-2 - С. 147-174.

49. Добрикова М.С. Исследование локальных сообществ в социологической трактации // Социологические исследования 1999.-№ 7- С. 125-133.

50. Дряхлов Н.И., Давыденко В.А. Социокультурные ценности россиян вчера, сегодня, завтра // Социологические исследования 1997- № 7.

51. Душацкий J1.E. Ценностно-мотивационные доминанты российских предпринимателей // Социологические исследования 1999 - № 7 - С. 91-95.

52. Еременко A.M. проблема «переложения вины» // Социологические исследования- 2000.- № 7.- С. 42—49.

53. Завражин С.А. Подростковая делинквентность: транскультурная перспектива // Социологические исследования 1995- № 2 - С. 125-131.

54. Заславская Т.И. Российское общество на социальном фоне: взгляд изнутри. -М., 1997.

55. Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность 1997 - № 2 - С. 5-23.

56. Захаров H.JI. Воровство и льготы в структуре трудового поведения // Социологические исследования 2001-№ 6 - С. 67-72.

57. Зиммель Г. Избранное: В 2 т.: Перевод. М.: Юристъ, 1996- Т. 1.: Философия культуры - 670 с.

58. Злобина Е.Г. «Образ населения» у представителей властных структур как источник социальных деформаций // Социологические исследования.- 1999.-№ 10.-С. 53-62.

59. Зубок Ю.А. Молодежь между интеграцией и исключением: социально-экономический аспект// Социально-гуманитарные знания -2000 -№ 2-С. 183-198.

60. Иванов В.И. Крестьяне: социальные и духовные тупики. М., 1991.

61. Иванов В.И., Лифанов В.К. Крестьяне: как жить дальше. М., 1992.

62. Инатовский П.А. Экономика, человек и государство. М.: Изд-во Русь, 1998.-212 с.

63. Исправников В.О., Куликов В.В. Теневая экономика в России: иной путь и третья сила. М.: Рос.-экон. журн., 1997 - 172 с.

64. Кагарлицкий Б. Реставрация в России. М., 2000.

65. Карпухин О., Макаревич Э. Формирование масс. Калининград, 2001.

66. Климова С.Г. Стереотип повседневности в определении «своих» и «чужих» // Социологические исследования 2000 - № 12 - С. 13-22.

67. Клямкин И.М., Тимофеев Л.М. Теневая Россия. Экономико-социологическое исследование. М.: РГУ, 2000 - 591 с.

68. Коган Л.Н. Духовный потенциал провинции вчера и сегодня // Социологические исследования 1997- № 4- С. 122-129.

69. Комаровский B.C., Тимофеева Л.Н. Конфликты граждан с чиновниками: почему и зачем? // Государство и право 1997 - № 10 - С. 5-15.

70. Косалс Л., Рывкина Р. Социология перехода к рынку. М., 1998.

71. Косалс Л.Я., Рывкина Р.В. Становление институтов теневой экономики в постсоветской России // Социологические исследования 2002 - № 4-С. 13-21.

72. Косова Л.Б., Кларк Т. Субъективные оценки экономического благополучия и поддержка реформ // Социологические исследования- 1998-№ 5.- С. 43^9.

73. Кравченко Л.И. Социология: Учеб. для вузов. М.: Акад. проект, 2001382 с.

74. Кравченко Л.И. Три капитализма в России // Социологические исследования.- 1999.- № 7.- С. 16-25.

75. Криминальная ситуация и безопасность в обществе //Социология-1996.- №4.

76. Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социологические исследования 1996-№ 5 -С. 3-23.

77. Лапин Н.И. проблемы социокультурной реформации в России: тенденции и препятствия // Вопросы философии 1996 - № 5 - С. 21-31.

78. Лапин Н.И. Ценности как компоненты социокультурной эволюции современной России //Социологические исследования 1994-№ 5-С. 3-8.

79. Левченко В.В. К проблеме изучения состязательных отношений // Социологические исследования 1998 - № 5 - С. 49-53.

80. Лунеев В.В. Преступность XXI века (методология прогноза) // Социологические исследования 1996 - № 7 - С. 93-106.

81. Макаров Д. Экономические и правовые аспекты теневой экономики // Вопросы экономики 1998 - № 3 - С. 38-54.

82. Маликова Н.Н. Динамика перемен // Социологические исследования-1997.-№ 10.-С. 21-26.

83. Малое предпринимательство в кризисном обществе («круглый стол») // Социологические исследования.- 1999-№ 7 -С. 78-90.

84. Маркович Д.Ж. Социология труда. М., 1997.

85. Медведев А.В. Социальное развитие деревни (1917-1920 гг.) и эволюция концепций кооперирования крестьянства // Социологические исследования.- 1999,-№ 12.-С. 43^49.

86. Мельник Е.А. О социальных и криминальных последствиях вынужденной миграции в южных районах России // Социологические исследования.- 1998.- № 5.- С. 79-83.

87. Мендра Л. Основы социологии. М., 2000.

88. Миллс Ч.Р. Социалистическое воображение. М., 2001.

89. Миненко Н.А., Рабинович В.В. Любовь и семья у крестьян в старину. -СПб, 1997.

90. Михеева А.Р. Сельская семья в Сибири. Жизненный цикл и благосостояние. Новосибирск, 1993.

91. Магун B.C. Об изменениях трудовых ценностей российского населения. Куда идет Россия? М., 2000.

92. Магун B.C. Российские трудовые ценности: идеология и повседневное сознание // Мир России 1998.- Т. 7, № 4.- С. 113-144.

93. Магун B.C. Трудовые ценности российского населения // Вопросы экономики- 1996-№ 1.-С. 47-62.

94. Магун B.C. Трудовые ценности российского общества // Общественные науки и современность 1996 - № 6- С. 17-28.

95. Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1994.

96. Мостовая И.В., Дзыбов К.М. Инновационный менеджмент в современном производстве. Развитие социальных технологий Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. Ун-та, 1998.- 106 с.

97. Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры. -М.: АОЗТ «Механик», 1996.- 205 с.

98. Назаров М.М. Социальная справедливость: современный российский контекст // Социологические исследования 1999 - №11- С. 41-49.

99. На перепутье: (Новые вехи): Сб. ст.. М.: Логос, 1999- 239 с.

100. Наумова Н.Ф. Динамика ценностей населения реформируемой России. -М., 1996.

101. Наумова Н.Ф. Рецедивирующая модернизация в России: беда, вина, ресурс человечества? М., 1999.

102. Нестеров А., Вакурин А. Криминализация экономики и проблемы безопасности//Вопросы экономики- 1995-№ 1.— С. 135-142.

103. Парамонова С.П. Типы морального сознания молодежи // Социологические исследования 1997 - № 10 - С. 69-78.

104. Парсонс Т. Система современных обществ: Пер. с англ. М.: Аспект-Пресс, 1997.-270 с.

105. Повседневная деятельность и трудовое поведение работающего населения: Сб. ст. / Рос. акад. наук, Ин-т социологии; Отв. ред. В. Д. Патрушев. М.: Изд-во ин-та социологии, 1999- 143 с.

106. Переходная экономика: закономерности, модели, перспективы. М., 1995.

107. Петрова Л.Е. Социальное самочувствие молодежи // Социологические исследования 2000 - № 12,- С. 50-55.

108. Пилиховский А., Столбов В. Неформальная кооперация в сельских общинах // Социологические исследования.- 2000 № 1- С. 34-36.

109. Попов В.Г. молодежь в сфере криминогенного влияния // Социологические исследования.- 1998 № 5 - С. 72-79.

110. Попова И.П. Маргинальность. Социологический анализ. М., 1991.

111. Ш.Попова И.П. Новые неофициальные группы в российском обществе // Социологические исследования 1999 - № 7 - С. 62-71.

112. Проблемы профессиональной социализации личности. Кемерово, 1996.

113. Радаев В.В. Рынок как объект социологического исследования // Социологические исследования 1999 - № 3.- С. 28-37.

114. Радаев В.В. Хозяйственная мотивация и тип личности // Социологические исследования 1997 - № 1-2.

115. Радаев В.В. Человек в домашнем хозяйстве // Социологические исследования.- 1997 № 4.- С. 64-72.

116. Римашевская Н.И. Социальные последствия экономических трансформаций в России // Социологические исследования 1997. № 6 - С. 66-80.

117. Риск в социальном пространстве. М., 2001.

118. Рожков А.Ю. Молодой человек 20-хгодов: протест и девиантное поведение // Социологические исследования 1999.- № 7 - С. 107-114.

119. Российское общество и радикальные реформы: Мониторинг социальных и политических индикаторов. М.: Academia, 2001- 896 с.

120. Россия: риски и опасности «переходного» общества: С. ст..- 2-е из -М.: Изд-во ин-та социологии, 2000 237 с.

121. Россия: Трансформирующееся общество. М., 2001.

122. Руковишников В.О., Халман JL, Эстер П. Мораль в сравнительном измерении // Социологические исследования 1998 - № 6 - С. 88-101.

123. Руткевич М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе // Социологические исследования 1998 - № 6 - С. 3-12.

124. Руткевич М.Н. Общество как система: Социологические очерки. СПб: Алетейя, 2001.- 444 с.

125. Руткевич М.Н. О социальной структуре советского общества // Социологические исследования 1999 - № 4- С. 19-28.

126. Руткевич М.Н. Трансформация социальной структуры российского общества // Социологические исследования 1997- № 7.

127. Рывкина Р.В. Драма перемен: Экон. социология переход. России. М.: Дело, 2001.-471 с.

128. Рывкина Р.В. Теневизация российского общества: причины и последствия // Социологические исследования 2000 - № 12 - С. 3-13.

129. Рывкина Р.В. Социология норм криминализации российского общества // Социологические исследования 1997 - № 4 - С. 73-83.

130. Рывкина Р.В. Экономическая социология переходной России: Люди и реформы. М., 1998.

131. Рязанцев С.В. Этические мигранты на Ставрополье // Социологические исследования 2000 - № 7.- С. 111-117.

132. Савюк Л.К. Правовая статистика: Учебник. М.: Юристъ, 1999 - 588 с.

133. Садков Е.В. Маргинальность и преступность // Социологические исследования.- 2000 № 4.- С. 43-47.

134. Северный Кавказ: борьба с преступностью. Ростов-на-Дону, 1997.

135. Сельская молодежь 80-х годов. -М., 1988.

136. Серебрянников В.В. От воинственности к миролюбию // Социологические исследования 2002 - № 5- С. 81-85.

137. Сибирев В.А., Головин Н.А. Штрихи к поколению 90-х годов // Социологические исследования 1998.-№ 3.

138. Симагин Ю.А. Соотношение городского и сельского населения в России (1991-1997 гг.) // Социологические исследования- 2000 -№1.-С. 66-74.

139. Современная западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990-432 с.

140. Современное российское общество: переходный период. -М., 1999.

141. Соколов П.Л. Введение в теорию социальной коммуникации. СПб, 1996.

142. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992.- 542 с.

143. Социальная траектория реформируемой России. Новосибирск: Наука. Сиб. предприятие, 1999- 735 с.

144. Социальное расслоение и социальная мобильность / 3. Т. Голенкова, В. В. Витюк, А. И. Черных и др. М.: Наука, 1999 - 189 с.

145. Социокультурная модернизация в России. М., 1994.

146. Социологический словарь. М., 1999.147. Социология. Минск, 2000.

147. Стариков Е. Социальная структура переходного общества (опыт «инвентаризации») // Политические исследования 1994.- № 4- С. 87-96.

148. Степанов В.В. Особенности экономики этнопроблемных регионов // Социологические исследования 2000 - № 2 - С. 69-75.

149. Татидинова Т.Г. Организованная преступность и молодежь // Социологические исследования-2000-№ 1. С. 55-61.

150. Тощенко Ж.Т. Метаморфозы современного общественного сознания: Методологические основы социологического анализа // Социологические исследования 2001 - № 6 - С. 3-15.1. О о

151. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М.: Гардорики, 2001- 398 с.

152. Тощенко Ж.Т. Социология: Общ. курс: Учеб. пособие для вузов.- 2-е изд., доп. и перераб. М.: Прометей: Юраит, 1999- 509 с.

153. Тощенко Ж.Т., Харченко С.В. Социальное настроение. М., 1996

154. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М.: Изд-во ин-та социологии, 2000- 480 с.

155. Трудовая этика как проблема отечественной культуры (материалы «круглого стола») // Вопросы философии 1992 - № 1- С. 3-29.

156. Условия и образ жизни (Тенденции изменения): Сб. науч. тр. Новосибирск, 1990.- 172 с.

157. Филатов В.И. Внутриколхозные проблемы на Урале (1930-е годы) // Социологические исследования 2000 - № 12 - С. 94-100.

158. Фицпатрик Ш. Столичные крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня: Пер. с англ.. М.: Росспэн, 2001 - 421 с.

159. Чернина Н.В. Бедность как социальный вариант российского общества // Социологические исследования 1994-№ 3.- С. 54-61.

160. Чупров В.И., Зубок Ю.А. Молодежь в общественном воспроизводстве: проблемы и перспективы. М.: ИСПИ, 2000 - 114 с.

161. Чупров В.И., Зубок Ю.А., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. М.: Наука, 2001.- 229.

162. Шабанова М.А. Образы свободы в реформируемой России // Социологические исследования.- 2000 № 2 - С. 29-38.

163. Шабанова Т.А. Социальная адаптация в контексте свободы // Социологические исследования 1995 - № 9 - С. 81-88.

164. Шаталова Н.И. Деформация трудового поведения работника // Социологические исследования,- 2000 № 7 - С. 26-33.

165. Шестопал Е.Б., Брицкий Г.О. Денисенко М.В. Этические стереотипы русских // Социологические исследования.- 1999.-№ 4 С. 62-70.

166. Шипунова Т.В. Агрессия и насилие как элементы социокультурной реальности. // Социологические исследования 2002 - № 5.

167. Штомпка П. Социология социальных изменений: Пер. с англ. М.: Аспект-Пресс, 1998-414 с.

168. Шулындин Б.П. российский менталитет в сценариях перемен // Социологические исследования 1999-№ 12 -С. 50-53.

169. Экономика и общество: Социальные проблемы трансформации. Новосибирск, 1998.

170. Экономическая активность населения России. М., 2002.

171. Элиас Н. Общество индивидов: Пер. с англ.- М.: Праксис, 2001- 331 с.

172. Ядов В.А. Социальная идентификация в условиях общественных перемен и социальная идентификация личности. М., 1994.

173. РОССИЙСКАЯ ГОСУДАГ;-?^ТШАЯ( БЙБЛШ'ЙКЛ