Человек и мир в русской поэзии "традиционной школы", 60 - 70-е годы XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Фиронов, Александр Павлович

• Фиронов, Александр Павлович
• кандидат филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Фиронов, Александр Павлович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Проблема диалога человека с миром в поэзии 60-х годов (в свете русской поэтической традиции).

ГЛАВА II. Мир как идея и реальное состояние мира и человека в творчестве поэтов "традиционной школы".

ГЛАВА III. Лирический характер и его взаимоотношения с миром.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Человек и мир в русской поэзии "традиционной школы", 60 - 70-е годы XX века»

Для отечественного литературоведения последних десятилетий характерно исследование творчества писателя как целостного художественного мира в общем контексте развития русской литературы, русского национального самосознания.

Это объясняется, во-первых, насущной необходимостью "обустройства" обновляющейся России без отрыва от духовного наследия великого народа. Во-вторых, реалии бытия человечества на рубеже двух тысячелетий заставляют вспомнить о вечных, непреходящих задачах искусства.

Отошла в прошлое поэтическая эпоха 60-70-х годов, связанная с утверждением "тихой лирики"1, к которой в первую очередь относимо творчество Н.Рубцова, А.Пере-дреева, А.Жигулина, В.Казанцева, в значительной степени - В.Соколова, внутренне близкого им А.Прасолова, творившего обособленно, а также - в той или иной мере -С.Куняева, Г.Горбовского, пришедших в литературу позднее И.Шкляревского, Ю.Кузнецова.

Это поэтическое направление, а также неразрывно связанное с ним наследие критиков и литературоведов (В.Ко-жинов, М.Лобанов, Ю.Селезнев, В.Гусев и др.) в целом изучено явно недостаточно - и в "количественном", и в "качественном" отношениях.

Если творчество В.Белова, В.Распутина, В.Астафьева и других крупнейших прозаиков этого периода, очень близких по духу "тихим" поэтам, осмыслено в значительной

1 Здесь и далее этот термин принимается условно - как утвердившийся в текущей критике той эпохи; при этом отдаётся ясный отчёт в его "недостаточности", о чём речь пойдёт в дальнейшем. степени (о каждом из них уже написаны большие и талантливые книги), то этого нельзя сказать о степени осмысления наследия лучших поэтов той эпохи (только о Рубцове написана яркая, но небольшая по объёму книга В.Кожи-нова). Что же касается сугубо качественной недооценки, то она не столь очевидна, но при внимательном подходе просматривается следующим образом. Даже в работах литературоведов и критиков, достойно оценивших творчество лучших поэтов этой эпохи, много сделавших для пропаганды их творчества, нередко встречаются оговорки, что поэзия Рубцова и близких ему поэтов по своим масштабам, как явление, несоизмерима с наследием, например, Есенина и Блока. Очень характерны в этой связи высказывания самих поэтов - о себе и своих товарищах.

Утверждая, что Н.Рубцов - истинный поэт, "кровный сын. русской Музы", С.Куняев в стихотворении "Памяти поэта" вместе с тем считал нужным всё-таки признать, что он воспринимался как "захудалый сын//Своих отцов, как самый младший, третий." (18, I, 317). Здесь просматривается некий пессимизм в оценке современной поэзии, неуверенность в возможности возрождения русской поэтической традиции.

На наш взгляд, тут уместен иной подход - прежде всего, в осмыслении проблемы "человек и мир" в творчестве "поэтов-традиционалистов"1 60-70-х годов. В самых общих чертах концепция, утверждаемая в нашем исследовании, выглядит следующим образом.

1 Термин Ю.Селезнева,

Первое.

Мы смотрим на процесс развития русской поэзии примерно за сто лет (начиная с периода "размежевания" в русской культуре и идеологии в 60-е годы прошлого века) как процесс разрушительный, кризисный - прежде всего потому, что, в силу определённых идейно-эстетических установок, нарушалось выработанное русской классической поэзией целостное мировосприятие, и это разрушение неоднократно декларировалось в течение столетия во всякого рода эстетических программах и манифестах. "Прорывы духа" крупнейших поэтов не отменяют сказанного выше, во-первых, потому, что они были индивидуальны, а во-вторых, потому, что всегда были связаны с потрясениями в судьбе не только поэтов, но и всего народа. Это всегда был выход из кризиса. Знаменитая строчка Блока: "И всё уж не моё, а наше // И с миром утвердилась связь", - только подтверждает это1 (2, II, 181) . И лишь в 60-е годы нашего века плеяда молодых поэтов и критиков пришла к осознанной необходимости - иначе говоря, сделала свободный выбор - восстановить утраченную связь человека (поэта) с миром и в определённой степени выполнила эту задачу. Второе.

Мы вполне разделяем тезис о "народности" русской классической литературы. Особо необходимо отметить здесь подвижническую деятельность литературоведов М.Лобанова, Ю.Селезнева и других, отстоявших категорию народности как высшее духовное достижение русской литературы XIX века - литературы, преодолевшей эго-сознание и

1 Здесь и далее выделено мной - А.Ф., кроме особо оговорённых случаев. утвердившей миро-сознание, выстраданное всем духовным опытом России1. Но при этом надо отметить следующее. Статьи Селезнева и других литературоведов-"почвенников" были написаны в процессе острой полемики, и поэтому основное внимание в них уделялось отстаиванию идеи единства русской литературы. Вместе с тем, в развитии русской литературы Х1Х-ХХ веков просматриваются две "линии" , которые можно условно назвать "дворянской" и "крестьянской" и которые, сближаясь, не могли - до определённого исторического момента - слиться воедино.

Это "слияние" могло произойти быстрее, чем произошло на самом деле, если бы Россия пошла по эволюционному пути развития. Есть все основания считать, что это "слияние" - на качественно новом уровне мировосприятия - было явлено миру в "тихой лирике" и "деревенской прозе" в 60-е годы нашего века. Ближе всех к пониманию этой проблемы подошёл, пожалуй, В.Кожинов во вступительной статье к сборнику стихов В.Казанцева "Выше радости, выше печали" (1980 год)2. Классическая лирика, по мысли В.Кожинова, "сложилась на почве дворянского образа жизни и несёт на себе неизгладимую печать этого образа жизни и порождённого им мировосприятия" (Выделено В.Кожиновым - А.Ф.) (79, 9).

К "крестьянской" линии автор статьи относит "Кольцова, Никитина, отчасти Некрасова, Сурикова, Клюева, в определённой степени Есенина и далее Прокофьева, Исаковского, Твардовского, Николая Тряпкина и т.п." (там

1 Особенно сильно и страстно это утверждается в посмертно изданной книге Ю.Селезнева "Глазами народа", к которой мы, в частности, обращаемся.

2 Жаль, что Кожинов сосредоточил своё внимание на стилевых особенностях поэтического мира Казанцева и почти не коснулся мировоззренческих, что, впрочем, же). Очень характерно это "и т.п.": автор явно не решается вслед за Тряпкиным поставить фамилии, например, Рубцова или Жигулина, которые, безусловно, по своему мировосприятию гораздо ближе к Казанцеву и в творчестве которых эти "антиномии" преодолены - то есть сформировано уже иное восприятие мира.

Далее Кожинов пишет: "В зрелой поэзии Казанцева черты, характерные для "крестьянской" и "дворянской" лирики, выступают в нераздельном единстве. В пейзажах Василия Казанцева всецело присутствует та возвышенность смысла и изящество образа, которые характерны для "тют-чевско-фетовской" линии русской поэзии. Но в то же время лирику Василия Казанцева как-то не очень уместно назвать "пейзажной", ибо она проникнута действенным, если угодно, практически-телесным отношением к природе" (там же, с.10). Не совсем ясно, почему критик не перевёл разговор в более широкую плоскость, сопоставив поэтический стиль Казанцева с опытом Жигулина, Рубцова, Пере-дреева.

Нам предстоит доказать, что лирика Рубцова и других поэтов 60-х годов сопоставима, с одной стороны, с творчеством поэтов "тютчевско-фетовской" линии и, с другой стороны, с поэзией Кольцова, Некрасова, Есенина. Ещё раз остановимся на тезисе: в иную историческую эпоху такое "соединение" в мироощущении поэтов было невозможно, - достаточно обратить внимание на полное отсутствие какого бы то ни было взаимного положительного интереса у Бунина и Есенина. можно объяснить тем, что литературоведение не совсем "отошло" от оцепенения, связанного с явлением "вульгарного социологизма".

По большому счёту самое главное различие в мировосприятии поэтов "дворянской" и "крестьянской" линии состоит в том, что у первых главной мировоззренческой проблемой является проблема бытия личности в мире (связь с судьбой народа является одной из важнейших, но всё-таки составляющих этого бытия), тогда как у последних - проблема миро-сознания. Третье.

Реалии бытия человечества во второй половине XX столетия потребовали от искусства выполнения "сверхзадачи": восстановить на качественно, новом уровне утраченную связь человека с миром в его целостности. Это новое качество можно определить одним словом: диалог.

Есть все основания утверждать, что русская поэзия (как и проза) в 60-70-е годы с этой "сверхзадачей" в значительной степени справилась. И если бы не тот "режим наименьшего благоприятствования", в котором находилась эта поэзия в литературной и общественной среде (и находится сейчас), то её "силовое поле" имело бы гораздо более сильное духовное влияние на жизнь России.

О глобальной проблеме "сверхзадачи" поэзии в современном мире следует сказать несколько подробнее, причём в общефилософском плане.

Искусство, в том числе и поэзия, существует для того, чтобы человек, создавая (и воспринимая) художественные образы, мог постигать мир и своё "я" в этом мире, -иными словами, мог обретать состояние целостного взаимодействия с миром. "С тех пор, как произошло разделение труда и человек создал производительные силы, размышляет современный поэт А.Поздняков, - он, развивая их, всё более поворачивает мир к себе той его стороной, через посредство которой он может сливаться с ним, - но не как целое, а лишь своей частью, "функцией". Это объективно предопределяет тенденцию к распадению личности вместе с развитием производительных сил, и, прежде всего человеческой сущности личности - её души. Искусство призвано спасти душу от распада путём вовлечения её в целостные и бесконечные, как сам мир, художественные образы, в которых она'сливается с миром в гармоническое единство. С течением времени искусству всё сложнее обретать это гармоническое состояние, и чаще всего оно с

90 такой задачей не справляется" (7^,13).

Лучшие умы человечества признают необходимость создания ноосферы, нового мышления и поведения людей в изменившемся мире, утверждения отношений диалога и сотрудничества. Диалогическое сознание, как отмечал М.М.Бахтин, "в каждом своём моменте. повёрнуто вовне, напряжённо обращается к себе, к другому, к третьему. Один голос . ничего не разрешает" (54, 294).

Таким образом, в наши дни искусство, как никогда ранее, соприкасается с социально-философскими проблемами, выходит за пределы эстетики, но, как это ни парадоксально выглядит на первый взгляд, искусство вследствие этого не должно становиться более утилитарным (что, к сожалению, сплошь и рядом имеет место в действительности) - наоборот, оно обязано вернуть свои, в значительной мере утраченные в XX веке, позиции.

Задача искусства в наше время приобретает особое значение ещё и потому, что на научном уровне стоящие сегодня перед человечеством задачи вряд ли могут быть решены, потому что целостное познание человека и его места в мире заменено комплексным, то есть рационалистическим. Люди мучительно переживают процесс отчуждения от окружающего мира. "В истории человеческого духа, - пишет М.Бубер, - я различаю эпохи обустроенности и бездомности" (86,10) . Размышления о человеке неизбежно затрагивают проблемы бытия, космоса, природы, истории. В свою очередь, и осмысление данных тем выводит на проблему человека, его души.

Главная цель данного исследования - доказать, что в условиях, в которые поставлено человечество и Россия в нашу эпоху, активно заявившее о себе литературное течение поэтов и критиков-"традиционалистов" явилось адекватным ответом на запросы времени, и в этом его непреходящая ценность, подлинная современность.

Времена формалистических попыток строить на голом месте прошли. Мы должны восстановить связь времён, чтобы идти в будущее", - писал А.Передреев, активно выступавший и как критик (23,353). Эта задача была почти невыполнимой: не случайно лучшие из них так рано ушли из жизни. Это и находившийся в самом центре литературной борьбы Передреев, и Рубцов, и творивший как бы на периферии, в стороне от активной литературной борьбы Прасолов. Однако удалось главное: вернуть "ощущение жизни как бытия" (там же, 351) .

Новизна подхода в нашем исследовании состоит в том, что предпринимается попытка осмысления бытийной сущности творчества поэтов-традиционалистов 60-70-х годов как литературного направления в общем контексте развития русской поэзии.

Настало время осознать, что произошло "возрождение I великой русской поэзии", о котором говорил философ И.Ильин в начале 50-х годов (58, 240-249), её "возрождение в народности", о чём мечтал Л.Толстой ещё в 1872 году (77, 288-346).

Формулировка темы. Основные категории исследования.

Формулировка темы требует некоторых предварительных уточнений.

Итак: "человек и мир" или "мир и человек"?

С одной стороны, лирика как род искусства предполагает ярко выраженное индивидуальное, личностное начало, обострённое внимание к проблеме бытия лирического "я" в мире. Это, бесспорно, обязывает поставить слово "человек" первым.

С другой стороны, характерной особенностью именно этого литературного течения в поэзии является стремление к постижению не конкретных проявлений личностного начала в мире, а бытия души человека в мире.

Об этом подробнее будет идти речь в третьей главе данной работы, здесь же необходимо лишь сказать, что эта особенность "тихой лирики" была отмечена критиками ещё в то время, когда творчество интересующих нас поэтов было частью текущего литературного процесса той эпохи. В частности, об этом писал В.М.Акаткин в журнале "Вопросы литературы" в 197 4 году, отмечая "растворён-ность личности в мире через "смертную" и "мучительную" связь с ним" (45,50). Это в первую очередь относимо к творчеству самых типичных поэтов данной школы, выражающих её художественное кредо, сердцевину, суть. Это Передреев, Рубцов, Казанцев, Прасолов, "зрелый" Жигулин. Поэтому здесь уместно говорить, скорее, о лирическом характере, нежели о лирическом герое. Но в поле нашего зрения и поэты, которые в значительной степени приближаются к подобному мироотношению (Соколов, Шкляревский, Куняев, Горбовский и др.), находясь как бы в "силовом поле" творчества поэтов "рубцовско-передреевской школы" . Наконец, мы неизбежно обращаемся к творчеству Юрия Кузнецова, поэзия которого, развиваясь, в недрах этого лирического потока, изначально знаменует собой качественно новый этап в развитии русской поэзии в аспекте интересующей нас проблемы. А лирическое "я" Кузнецова, говоря словами Е.Ермиловой о Блоке, становится, в известном смысле, "персонажем его поэтического мира" (57, 230), то есть в данном случае в полной мере уместно говорить о лирическом герое в традиционном для литературоведения XX века понимании (подробнее об этом - в третьей главе).

Таким образом, есть все основания утверждать, что приемлемым представляются оба варианта формулировки. Поэтому мы позволяем себе в отдельных случаях нарушать вынесенный в название темы порядок слов - сообразно с контекстом.

Понятие "человек" в нашей работе включает в себя несколько смысловых уровней: "лирический характер", "лирический герой" и человек вообще, его бытие в сегодняшнем мире (с учётом того, что современность воспринимается как момент вечности).

Как известно, слово-понятие "мир" в русском языке -ёмко и многозначно, и мы будем использовать, во-первых, все составляющие этого понятия в их конкретном проявле нии (анализ); во-вторых, обращаться к слову "мир" в едином, нерасчленимом, целостном значении.

Итак:

1.Мир - всё сущее, мир как целое.

2. Мир - Вселенная.

3. Мир - человечество.

4. Мир - не война.

5. Мир - покой, согласие, "тишина", гармония.

6. Мир - как целостная система ("мир природы", "поэтиче

VI \ скии мир" и т.д.).

7. Мир - как "космос" в противопоставлении "хаосу". Предмет ■нашего исследования даёт основания определить, используя высказывание С.Бочарова по поводу великого романа Л.Н.Толстого, понятие "мир" не только как тему, но и как "многозначную художественную идею" (48,77) .

Говоря о русской поэтической традиции, следует осознать её основное, сущностное качество - утверждение таких отношений человека с миром, когда человек ("я") пытается воспринять мир во всей его многогранной целостности и утвердить своё место в миро-здании, то есть само понятие "мир" наполняется всем своим глубинным содержанием. Здесь надо определиться в отношении понятия поэтической традиции. Для современного литературоведения, поэтической критики характерно некоторое размывание термина "традиции" (можно встретить, например, словосочетания "традиции Маяковского", "традиции Пастернака" и т.п.). Мы не будем вступать в полемику о возможности и допустимости подобного толкования понятия традиции (хотя более склонны соглашаться с теми, кто предлагает в подобных случаях ограничиваться разговором о поэтическом влиянии). Мы не склонны вообще вести речь о множественности традиций. Поэтому будет использовано понятие единои поэтической традиции отечественной литературы .

Словарное определение, слова "традиция":

1. То, что перешло от одного поколения к другому, что унаследовано от предыдущих поколений (например, идеи, взгляды, вкусы, образ действий, обычаи).

2. Обычай, установившийся порядок в поведении, в быту (словарь Ожегова).

Разумеется, к литературоведческому исследованию применимо именно первое, основное значение слова (т.е. связанное с передачей "идей", "взглядов" и т.д.). Иначе говоря, речь пойдет о традиционном, устойчивом русском "взгляде" на мир, русской идее миро-здания.

Структура исследования определяется формулировкой темы и поставленными задачами.

Наиболее приемлемым для решения этих задач оказалось следующее построение диссертации: работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Фиронов, Александр Павлович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В процессе изучения проблемы взаимоотношений человека с миром на материале поэтического творчества "поэтов-традиционалистов" 60-70-х годов, на наш взгляд, удалось доказать следующее.

Первое. В соответствии с поставленной во введении задачей в первой главе мы убедились в том, что общие духовные, мировоззренческие, образные ориентиры, создающие в чем-то единое для всех поколений - поэтическое видение мира, - существуют. Это понятия бытийные, онтологические: мать сыра-земля, дом, дорога, свет. Есть национальное мировосприятие, есть национальный характер, есть пространства, природа, ландшафт Родины, и всё это взаимосвязано. Отрадно, что в последние десятилетия у ученых различной научной ориентации наметилось стремление найти единый, общий подход к изучению воззрений народа в неразрывной связи с природой, историей. Назовем лишь несколько интереснейших, на наш взгляд, работ: Гачев Г.Д. Национальные образы мира (63); Селезнёв Ю.И. Поэзия природы и природа поэзии (95); Хрестоматия по географии России. Образ страны: Пространства России (112).

Второе. Нам удалось прийти к выводу, что, пройдя через столетия поисков, кризисов, экспериментов, поэзия (как и Россия - а поэзия ведь поистине душа народа) пришла к осознанию (мы не раз подчеркивали осознанность выбранного поэтами пути) необходимости целостного, диалогического взаимодействия души человека и мира: Чувствую самую жгучую,

Самую смертную связь. (Н.Рубцов).

Литературовед И.Шайтанов совершенно справедливо отмечал уже в 90-е годы: "Среди имен, сделавшихся особенно значимыми в 70-х годах, тютчевское (выделено автором статьи - А.Ф.). Для русской поэзии узнаваемый тютчевский образ - человек перед лицом мирозданья. Душа и Вселенная. Их диалог, которому все больше грозит непонимание" (114, 283). Добавим: творчество поэтов интересующей нас школы явило собой синтез нескольких поэтических традиций (влияний), главными из которых являются две: первая, говоря условно, - тютчевско-фетовская (явившаяся, на наш взгляд, наивысшей точкой развития русской классической поэзии); вторая - кольцовско-есенинская, истоки которой - в народной поэзии. Последняя подтверждается признанием: Всё у меня о России, Даже когда о себе.

В.Соколов.

Далее идут ещё несколько уровней влияния: Н.Заболоцкий, А.Твардовский, А.Блок, Н.Некрасов.

Образно говоря, "тихая лирика" взяла у Тютчева Космос, у Кольцова Землю, у Есенина Родину, у Блока Музыку, у Некрасова боль.

Третье. Во второй главе мы попытались на основании изучаемых текстов определить идеально представляемое поэтами, гармоническое видение мира и человека в нем (мир как идея) . При этом обнаружилась несомненная общность в мировоззрении поэтов, что дает основание говорить о едином литературном направлении, связанном с отечественной поэтической традицией.

Четвертое. Во второй части второй (ключевой) главы г нашей работы мы перешли к рассмотрению проблемы видения поэтами мира в его реальном состоянии. И здесь обнаружилось несомненное сходство: чувство потерянности современного человека в мире-Вселенной; дисгармония в отношениях с миром природы; разобщенность в мире людей. Отсюда драматизм, даже трагизм лирики многих поэтов, надломленность их судеб.

Пятое. В третьей главе мы определили главные качества души лирического героя, и оказалось, что и здесь открылась несомненная близость в мировосприятии поэтов. Можно сказать, что в творчестве Н.Рубцова, А. Передреева, Н.Тряпкина, В.Соколова, А.Жигулина, А.Прасолова, В.Казанцева, С.Куняева и других, отразились главные объединяющие черты их духовного мира.

Это стремление в обретению мира в душе через обретение согласия с миром: миром-Вселенной, миром -людей, миром природы, другом, любимой женщиной.

Сугубо индивидуальные, личностные черты нас интересовали меньше, да они особенно и не раскрывались в зрелом творчестве поэтов.

Очень важным оказалось то, что поэзия "детей войны" была проникнута миро-сознанием, чувством соборности. Вместе с тем у них "общинное" начало не доминирует над личностным (как у "новокрестьянских" поэтов). Иначе говоря, имеет место "не рвение выделить себя из общей жизни, а желание слиться с нею. найти. единый образ бытия, который бы охватывал и жизнь людей, и природу, и мир поэта" (А.Урбан). Следует подчеркнуть: "мир поэта" включает в себя и личностное начало, позволяющее не потерять себя в общей жизни. Они писали о душе, вбирающей общую жизнь, но не растворяющейся в ней. Здесь можно говорить о слиянии личностного сознания с миро-сознанием.

То, что это направление должно было возникнуть, подтверждается одновременностью появления близких по духу произведений "деревенской прозы". Но при этом нельзя забывать, что этому процессу способствовала волевая направленность усилий поэтов и критиков.

Современное состояние мира и души человека воспринимается поэтами как кризисное, не соответствующее идеалу миро-здания. Здание и созидание, со-здание в русском языке - слова одного корня. В этом глубокий смысл. Русский человек изначально - домоустроитель. В идее домоу-строительства поэты едины. Различие - в подходе к космосу. Мир несовершенен, но бытие человека есть деяние -разумное и полезное (А.Прасолов) или героическое, но напрасное (Ю.Кузнецов), "подвиг бесполезный", как сказал Ф.Тютчев.

Все поэты остро ощущают утрату "Неба". Мы вынуждены прибегнуть к кавычкам, т.к. среди поэтов есть люди как глубоко верующие, православные (А.Жигулин), так и лишённые религиозной веры (И.Шкляревский), но в большинстве случаев, на наш взгляд, однозначный ответ вряд ли уместен1; можно лишь утверждать, что почти все поэты исповедуют веру в совесть. Всех лириков объединяет чувство родины - Родины большой (Державы) и родины малой.

1 Следует отметить: многие поэты, независимо от отношения к религиозной (т.е. православной) вере, сознательно или нет, тянутся к созданию своего рода пантеистических стихов, видя в Мире, Вселенной, Природе некое разумное, Божественное начало.

Образ Родины устремлён к истокам и в бесконечность - в пространстве и времени. Пространству здесь принадлежит главенствующая роль. Пространство - бесконечное - издревле является духовным фактором жизни русского человека. Русские просторы вошли в душу русских поэтов, повлияли на формирование её "славянской безбрежности", способствовали формированию поэтического видения мира.

Рассмотрев поэзию "традиционной школы" как явление русской духовной жизни на определённом историческом этапе, в завершение исследования можно определить философские, социологические, психологические, культурологические и, наконец, религиозно-этические основания этого направления в русской литературе 60-70-х годов.

I. Философские основания.

Прежде всего - отказ от рационализма (т.е. преклонения перед разумом, абсолютизации последнего), предполагающего упрощённый подход к Вселенной, к человечеству, а подчас и прямую параллель между человеком и машиной. Это проявилось в скрытой, а порой и в явной полемике с "попутчиками НТР".

Я чуток как поэт,

Бессилен как философ, - писал Н.Рубцов.

Второе. Русская антропология окрашена в нравственно-этические, порой религиозные тона. "Личность есть онтологическая реальность, - писал Н.Бердяев, - она. предполагает реальность других личностей и реальность того, что выше и глубже её. Личности нет, если нет ничего выше её" (108, 16). Добро в человеке зависит от его свободного подчинения высшему началу. Отсюда - поиск всечеловечности, разумного духовного устроения миропоряд1 ка. Личность связана с универсализмом, а не с индивидуализмом; в ней воплощена соборность.

Третье. Отношение поэтов к природе - двойственно. Есть поиск гармонии, но есть и ощущение "стихии". С одной стороны, поэты видят в ней источник гармонии и света; с другой - это нечто и таинственное, пугающее своей загадочностью бытие, мир, где есть место для дисгармоничных, стихийных, не управляемых сил. Земная природа в мироощущении поэтов данной плеяды - это нечто среднее между человеческой душой и космическим целым (тютчевская традиция).

II. Психологические основания.

В данный период исторического бытия русского народа возникает отчётливо выраженный интерес к внутренней жизни человека, сокровенному началу, проблемам бытия человека, его души в мире (Вселенной, природе, истории, человеческом обществе). У поэтов обнаружилась глубинная духовная память. Связь с жизнью народа и личная честность не позволила лучшим поэтам впасть в идеализацию как настоящего, так и прошлого (давнего и недавнего), а также в другую крайность - склонность к поспешной переоценке ценностей.

III. Культурологические основания.

В поэзии "традиционной школы" пересеклись духовные народные традиции и традиции: русской классической поэзии. "Тихая лирика" вобрала в себя всё то, что наработала к этому времени русская народная (т.е. крестьянекая) культура, синтезировав этот духовный опыт с обреI тениями русской классической литературы XIX века (т.е. "дворянской" литературы).

Возникает образ России как оплота духовности в мире и ощущение опасности утраты духовных, скрепляющих начал "Россия! Русь! Храни себя, храни!" (Н.Рубцов).

IV. Религиозно-этические основания.

Поэтов сближает острое переживание покинутости мира Богом, тревога и страх перед опустевшей Вселенной. Их беспокоит исчезающее чувство единства человека с миром. Возникает ощущение, будто почва уходит из-под ног и впереди разверзается бездна. Причём одних поэтов волнует обретение утраченной веры в божественное начало, другие же пытаются найти ключ к гармонии человека с миром в диалоге, сотрудничестве человека с животворящей природой (можно даже вести речь о предчувствии создания ноосферы, необходимой для выживания человечества). Независимо от отношения к религии поэты пытаются вернуться к обретению Веры, как способа постигать то, что нельзя понять разумом.

V. Социологические основания.

60-70-е годы - период борьбы двух противоборствующих тенденций в общественной жизни. С одной стороны, происходило ускоренное разрушение, обвал традиционных основ жизни (НТР, урбанизация, социальное переустройство, наступление Западных стереотипов и т.д.); с другой- с середины 60-х годов наметился период некоей стабилизации, возвращения к истокам, основам духовной жизни народа.

Не случайно появление в эти же годы родственных "тихой лирике" явлений в русской прозе и других видах искусства .

Сегодня поэзия "традиционалистов" снова находится в "режиме наименьшего благоприятствования". Но влияние её - зримое и незримое - продолжается. И поэтому крайне необходимо - для подлинного Возрождения русской культуры - её углублённое постижение. Это постижение предполагает ряд уровней. Первый: популяризация, которая имеет целью ознакомление, первоначальное приобщение к духовным ценностям поэзии 60-70-х годов. Второй уровень -более тщательное, глубокое проникновение в поэтический мир каждого из лучших поэтов этой отошедшей уже эпохи. Наконец, это изучение данного поэтического направления в контексте всей русской культуры.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Фиронов, Александр Павлович, 1998 год

1. Боратынский Е.А. Стихотворения. Поэмы. Проза. Письма. - М.,1951.

2. Блок A.A. Собрание сочинений в б-ти томах. Л.,1980-1981.

3. Бунин И.А. Собрание сочинений в 5-ти томах. М.,1956.

4. Вознесенский A.A. Собрание сочинений в 3-х томах. -М.,1983-1984.

5. Вознесенский A.A. Стихотворения. М.,1991.

6. Горбовский Г.Я. Монолог. Стихи. Л.,1977.

7. Горбовский Г.Я. Сорокоуст. Триптих. М.,1991.

8. Евтушенко Е.А. Стихотворения и поэмы: в 3-х томах.- М., 1983-1987.

9. Есенин С.А. Собрание сочинений в 2-х томах. М., 1972.

10. Жигулин A.B. Воронеж. Родина. Любовь. Книга лирики.- Воронеж, 1982.

11. Заболоцкий H.A. Избранные произведения в 2-х томах.- М., 1972.

12. Казакевич B.C. Кто назовёт меня братом? Книга стихов. М., 1987.

13. Казанцев В.И. Стихотворения. М., 1986.

14. Кольцов A.B. Сочинения в 2-х томах. М., 1958.

15. Кузнецов Ю.П. Стихи. М., 1978.

16. Кузнецов Ю.П. Стихотворения и поэмы. М., 1989.

17. Кузнецов Ю.П. Избранное. Стихотворения и поэмы. -М., 1990.

18. Куняев С.Ю. Избранные произведения в 2-х томах. -М., 1988.

19. Кушнер A.C. Стихотворения. -Л., 198 6.

20. Лермонтов М.Ю. Сочинения в 2-х томах. М., 1990.

21. Маяковский В.В. Сочинения в 2-х томах. М., 1990.

22. Передреев А.К. Лебедь у дороги. Стихотворения. Переводы. Размышления о поэзии. М., 1990.

23. Прасолов А.П. Стихотворения. М., 1978.

24. Прасолов А.П. Стихотворения. М., 1988.

25. Примеров Б.Т. Вечерние луга: Стихотворения. М., 1983.

26. Пушкин A.C. Собрание сочинений в 10-ти томах. М., 1974-1978.

27. Рубцов Н.М. Видения на холме: Стихи, переводы, проза, письма. М., 1990.

28. Николай Рубцов: Вологодская трагедия. М., 1997.

29. Русские народные песни. Киев, 1977.

30. Русская поэзия "серебряного века", 18 90-1917: Антология . М., 1993.

31. Северянин И.В. Стихотворения. М., 1990.

32. Соколов В.Н. Избранное. М., 1981.

33. Твардовский А.Т. Лирика. М., 1985.

34. Тряпкин Н.И. Избранное: стихотворения. М., 1980.

35. Тряпкин Н.И. Разговор по душам: Стихи. М., 198 9.

36. Тютчев Ф.И. Сочинения в 2-х томах. М., 1980.

37. Фет A.A. Стихотворения. Проза. Письма. М., 1988.

38. Хлебников В.В. Стихотворения. Поэмы. Драмы. Проза. М., 1986.

39. Чухонцев О.Г. Стихотворения. М., 1988.

40. Шкляревский И.И. Глаза воды. Стихотворения и поэмы. М., 1989.

41. Я связь миров: Философская лирика русских поэтов XVIII начала XX века. - М., 1989.1.. Научно-критическая литература.

42. Абрамов A.M. Традиции и новаторство^//Абрамов A.M. Лирика и эпос Великой Отечественной войны. Проблематика. Стиль. Поэтика. М., 1972.

43. Абрамов A.M. Земля и небо Алексея Прасолова^ // Прасолов А.Т. Стихотворения, поэмы, повесть, статьи, письма. Воронеж, 1984.

44. Акаткин В.М. В недрах "тихой лирики Ч Молодые о молодых. М., 1974.

45. Акаткин В.М. В поисках главного слова^'/// Вопросы литературы. 1974. - №3.

46. Акаткин В.М. Прощание с утопией. Статьи о литературе. Воронеж, 1991.

47. Акаткин В.М. Живые письмена. // (О поэтах и поэзии). Воронеж, 1996.

48. Анкета "Сегодня и завтра нашей поэзии"^ // День поэзии 1969. М., 1970.

49. Анкета "Сегодня и завтра нашей поэзии"^// День поэзии 1976. М., 1977.

50. Аннинский Л.А. Поэзия тридцатилетних: стиль, опыт, характеры. // Литературное обозрение. 1975. - №9.51