Аспектуальность - важнейший категориальный признак кумыкского глагола: сравнительно с турецким тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.02, доктор филологических наук Гаджиев, Эльдар Набиевич

• Гаджиев, Эльдар Набиевич
• доктор филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации доктор филологических наук Гаджиев, Эльдар Набиевич

ВВЕДЕНИЕ .4

ГЛАВА I. ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ АСПЕКТУАЛЬНОСТИ В

ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ.12

§ 1.1. Изучение функционально-семантических полей и грамматических категорий глагола.12

§ 1.2. История изучения аспектуальности тюркского глагола.20

§ 1.3. Проблема глагольного вида в тюркских языках .'.26

§ 1.4. Проблема темпоральности в тюркологии.43

§ 1.5. Проблема соотношения категории аспекта и времени в тюркских языках .51

§ 1.6. Особенности функционально-семантического поля аспектуальности в тюркологии.62

§ 1.7. Сущность грамматической категории аспекта в современной тюркологии.76

ГЛАВА II. АСПЕКТУАЛЬНО-ВИДОВЫЕ ЗНАЧЕНИЯ ГЛАГОЛА

В КУМЫКСКОМ И ТУРЕЦКОМ ЯЗЫКАХ.88

§ 2.1. Способы передачи аспектуально-видовых значений глагола.88

§ 2.2. Аспектуально-видовые значения, представленные аналитическими конструкциями.96

§ 2.3. Аспектуально-видовые значения, представленные перифрастическими конструкциями. 158

§ 2.4. Аспектуально-видовые значения, представленные редуплицированными конструкциями .181

ГЛАВА III. ВЫРАЖЕНИЕ АСПЕКТУАЛЬНОСТИ ВРЕМЕННЫМИ ФОРМАМИ ГЛАГОЛА В КУМЫКСКОМ И ТУРЕЦКОМ

ЯЗЫКАХ.188

§ 3.1. Система функционирования временных форм кумыкского и турецкого индикативов.188

§ 3.2. Сфера настоящего времени.197

§ 3.3. Сфера будущего времени.207

§ 3.4. Сфера прошедшего времени.218

§ 3.5. Сфера сложных форм прошедшего времени. 229

§ 3.6. Итоговый обзор аспектуально-видовых значений временных форм кумыкского и турецкого глаголов. 254

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Аспектуальность - важнейший категориальный признак кумыкского глагола: сравнительно с турецким»

Данное научное исследование посвящено изучению значения и функционирования глагольных форм, аналитических, перифрастических и редуплицированных конструкций кумыкского и турецкого языков, объединенных значением аспектуальности. Аспектуальность является тем направлением семантических исследований, которое последние десятилетия активно развивается в области общего языкознания или на материале отдельных языков. Аспектуальность - это функционально-семантическая категория, включающая в себя взаимодействующие языковые средства (морфологические, синтаксические, словообразовательные, лексико-грамматические, лексические и др.), объединенные общностью семантических функций, принадлежащих к области аспектуальных отношений, содержание которых заключается в передаче характера протекания и распределения действия во времени.

Функционально-семантическая категория аспектуальности охватывает различные средства выражения характера протекания действия. В кумыкском языке, как и в других тюркских языках, в качестве морфологического ядра данной категории выступает глагольный вид. В отличие от времени вид связан не с временной локализацией действия, а с его обобщенной темпоральной структурой, с тем, как эта структура интерпретируется говорящим.

Основанием для подобного выбора исследования послужило то, что кумыкский и турецкий языки являются родственными по отношению друг к другу и представляют собой языки агглютинативного типа. Однако, несмотря на родственную близость, между этими языками существуют определенные различия, особенно в плане аспектуальности, которые будут далее подробно освещены в настоящей работе.

Существующие в рассматриваемых языках сходства и отличия помогают выявлять морфологические и семантические особенности каждого из отдельно взятого тюркского языка. Сравнительный анализ данных языков позволяет нам обнаружить определенные свойства, относящиеся к тому или иному языку, которые имеют универсальное значение. Глагол как часть речи занимает важное место в системе тюркских языков, поэтому наш выбор пал на исследование отдельной грамматической категории глагола.

В кумыкском языке, также как и в турецком, глагольная система отличается сложностью и многообразием грамматических категорий. Следует отметить, что во всех тюркских языках без исключения категории глагола с морфологической точки зрения представляют развитую систему. По этой причине, на наш взгляд, исследование грамматических категорий глагола кумыкского и турецкого языков в сравнительном освещении является актуальной задачей современной тюркологии.

В данной работе исследование глагольных категорий сужено нами до категории аспектуальности по той причине, что она является такой проблемной категорией, которая находит различное толкование в работах тюркологов и заслуживает основательного систематизированного изучения в современной тюркологии.

В тюркологической литературе высказываются самые разные точки зрения относительно аспектуальности. Рассмотрение данной категории вызывает определенные трудности, которые обусловлены сложностью функционально-семантического поля аспектуальности тюркского глагола, а также разными подходами тюркологов к интерпретации данной категории.

Вопросы аспектуальности и темпоральности должны больше использоваться в работах сравнительного плана, поскольку время совершения действия и характер его протекания в тюркских языках имеют разное представление и одновременно с этим являются категориями универсальными.

Актуальность исследования обусловлена тем, что в кумыкском языкознании глагол не был изучен с точки зрения выражения функционально-семантической категории аспектуальности, в то время как исследования глагола с функционально-семантической точки зрения в других тюркских языках имеют уже определенную традицию. В кумыкском языкознании немало вопросов в области аспектуальности, требующих глубокого анализа и осмысления. Актуальность диссертации заключается и в том, что она является первым исследованием, посвященным изучению проблемы аспектуальности кумыкского языка сравнительно с турецким. Вместе с тем в работе выделены специфические средства выражения аспектуальности тюркского глагола.

Кумыкские языковеды не располагают точным перечнем и всеми выявленными словоформами, образующими систему форм аспектуальности. В целом развитие тюркологии последних лет отмечено углубленным интересом к функционально-семантическим исследованиям. В этой области в кумыкском языкознании сделано немало. Однако функционально-семантическая характеристика категории аспектуальности еще не получила должного освещения.

Объектом исследования является функционально-семантическая категория аспектуальности кумыкского глагола сравнительно с другими тюркскими языками, в частности с турецким языком. Всестороннему анализу подвергаются синтетические и аналитические формы глагола кумыкского и турецкого языков с точки зрения их структуры и семантики.

Предмет исследования - грамматические формы глагола с аспектуальным значением, рассматриваемые в парадигматическом и синтагматическом аспектах. Аспектуальность в кумыкском языке, как и в других тюркских языках, характеризуется различными вербальными конструкциями; как синтетическими, так и аналитическими.

Цель исследования - установить фондовый уровень аспектуальных форм кумыкского глагола и найти их соответствия в турецком языке, дать наглядное представление о способах взаимоотношений между глагольными конструкциями, а также комплексный анализ аналитических и перифрастических форм кумыкского глагола в сравнении с турецким, выявить дистинктивные признаки, проявляющиеся в подобных конструкциях тюркских глаголов. Достижение этой общей цели требует решения следующих задач:

- определить на основании фактического материала степень изученности данной проблемы в кумыкском и турецком языках;

- исследовать подробно систему аспектуальных форм кумыкского и турецкого глаголов;

- выделить общие и отличительные черты в структуре аспектуальных форм при помощи сравнения одних и тех же признаков в кумыкском и турецком языках;

- провести теоретическое и системное осмысление семантики форм аспектуальности данных языков;

- установить соотношение глагольных категорий вида и времени в исследуемых языках.

Степень изученности темы. Функционально-семантическое поле аспектуальности кумыкского и турецкого глаголов в монографическом плане изучается комплексно впервые нами, тогда как в современной тюркологии данная проблема имеет определенную научную традицию на материале других тюркских языков. Проблема аспектуальности тюркского глагола представлена в работах таких тюркологов, как H.A. Баскаков [1952], А.Н. Кононов [1956, 1960], Б.А. Серебренников [1960], Н.К. Дмитриев [1962], Ф.А. Ганиев [1963], A.A. Юлдашев [1965], П.И. Кузнецов [1966, 1968], A.M. Щербак [1981], Д.М. Насилов [1989], В.Г. Гузев [1988, 1990], М.М. Текуев [2000] и др. Некоторые аспекты данной проблемы на материале кумыкского языка рассмотрены в работах Ю.Д. Джанмавова [1967], Н.Э. Гаджиахмедова [1987, 1989], Д.М. Хангишиева [1998] и A.M. Султанмурадова [1997].

При рассмотрении данной проблемы сначала необходимо детально изучить морфологическую структуру отдельно взятого для сравнения языка, а также выявить исторические корни в содержании глагольных форм сравниваемых языков, установить четкую грань отличий и соответствий отдельных категорий глагола в этих языках как для научно-теоретических, так и для методических целей. Главным среди них можно считать составление и выпуск научных работ по грамматике кумыкского и турецкого языков с подробным описанием морфологии тюркского глагола.

Научная новизна диссертации заключается в самом подходе к исследованию функционально-семантической категории аспектуальности в кумыкском и турецком языках, в определении функционально-семантического потенциала категории аспектуальности и выявлении на основе этого аспектуальных форм, не отмеченных ранее в тюркологии. В работе проводится исследование аналитических и перифрастических конструкций тюркского глагола, при этом важное место уделено системному анализу аспектуальных форм кумыкского и турецкого глаголов, что позволило выявить различия и сходства лексико-грамматических средств выражения категории аспекта в сравниваемых языках.

Теоретико-методологической основой исследования являются труды известных отечественных и зарубежных ученых в области тюркской аспектологии: H.A. Баскакова, Ф.А. Ганиева, В.Г. Гузева, Н.К. Дмитриева, А.Н. Кононова, Б.А. Серебренникова, М.М Текуева, A.A. Юлдашева, П.И. Кузнецова, A.M. Щербака, В.М. Насилова Д.М. Насилова, И.Е. Маманова, Ю.С. Маслова, М.С. Михайлова, А.И. Харисова, Г.Ш. Шарипова, О Бётлинга, JI. Юхансона, Н. Поппе, Ф. Рундгрена и др.; дагестанских ученых в области кумыкской аспектологии: Н.Э. Гаджиахмедова, Ю.Д. Джанмавова, Д.М. Хангишиева, A.M. Султанмурадова и др.

Методы исследования. В настоящей работе применяется несколько методов исследования, причем основное внимание уделено описательному и сравнительному методам, которые позволяют углубленно изучить внутриязыковые явления и межъязыковые связи родственных языков, что способствует повышению научного уровня исследования.

Исключительная близость тюркских языков между собой подтверждает существование в древности единого источника - тюркского праязыка. Именно этим положением обусловлено использование сравнительного метода при исследовании настоящей работы. Своеобразие тюркских языков предопределено уникальностью и неповторимостью всего комплекса исторических условий их развития, а близость данных языков обусловлена поздним распадом тюркской языковой общности. В работе применяются также приемы лингвистического анализа, дающие возможность системно представить категорию аспектуальности глагола в сравниваемых языках.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что весь научный материал и теоретические выводы, полученные в ходе исследования, представляют определенный интерес в плане сравнительного изучения тюркских языков и могут быть использованы в дальнейшем изучении морфологии кумыкского и турецкого языков. Результаты исследования вносят научный вклад в составление сравнительной грамматики тюркских языков, а также позволяют проследить историю развития многих структурных закономерностей глагольных категорий на разных уровнях.

Практическая ценность работы заключается в том, что материал диссертации может быть использован при разработке теоретически обоснованных учебных пособий по родному и иностранному языкам для школ, колледжей и вузов страны. Данное исследование будет содействовать углубленному изучению отдельных категорий глагола кумыкского и турецкого языков в высших и средних учебных заведениях. Результаты настоящего научного исследования могут быть использованы при чтении лекций и спецкурсов по морфологии тюркских языков, проведении спецсеминаров по теоретической и практической грамматике кумыкского и турецкого языков.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Система аспектуальности кумыкского и турецкого глаголов тесно связана с категорией вида и в настоящей работе интерпретируется как аспектуально-видовая, представляющая собой разветвленную систему синтетических и аналитических форм.

2. Сравнительный анализ функционально-семантического поля аспектуальности кумыкского и турецкого глаголов позволяет установить сходства и различия аспектуальных форм рассматриваемых языков, а также детально исследовать проблему тюркской аспектуальности.

3. Определение аспектуально-видовых значений, представленных аналитическими, перифрастическими и редуплицированными формами, дает богатый и ценный научный материал в исследовании проблемы аспектуальности тюркского глагола.

4. Синтетические и аналитические формы кумыкского и турецкого глаголов представляют собой основной способ выражения категории аспекта в тюркских языках.

5. Выявление взаимосвязи и взаимозависимости глагольных категорий вида и аспекта в кумыкском и турецком языках позволяет отметить тонкую грань между этими сложными глагольными категориями.

6. Системное осмысление структурно-семантической организации поля аспектуальности в сравниваемых языках дает возможность глубоко проникнуть в сущность проблемы аспектуальности и выделить яркие формы, посредством которых проявляются аспектуально-видовые значения тюркского глагола.

Материалом для настоящего исследования послужили произведения кумыкской и турецкой художественной литературы, газетные и журнальные статьи, кумыкско-русский и турецко-русский словари, иллюстрации по другим тюркским языкам в грамматических описаниях.

Апробация работы. Основные положения исследования обсуждены на заседаниях кафедры турецкого языка Дагестанского государственного педагогического университета (2002-2006), доложены на международной тюркологической конференции (2000, 2006), международной научной конференции, посвященной 75-летию Даггосуниверситета (2006), межвузовских научно-теоретических конференциях аспирантов и молодых ученых (2004, 2005), научно-практических сессиях профессорско-преподавательского состава Даггоспедуниверситета (2003-2006). По проблемам, связанным с содержанием диссертации, опубликовано 25 работ, в том числе 3 монографии (общее количество страниц опубликованных материалов - 472, около 26 пл.).

Структура исследования определена реализацией поставленный цели и задач, доказательством выносимых на защиту положений. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной литературы, источников материалов исследования и условных сокращений.

Заключение диссертации по теме «Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)», Гаджиев, Эльдар Набиевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование по проблеме тюркской аспектуальности позволяет сделать следующие выводы. Грамматическая категория аспекта кумыкского и турецкого глаголов является одной из важных категорий, в которой глагол выделяется из всех других частей речи и противопоставляется им. Сама природа глагола, то есть слова, выражающие процесс, делают его немыслимым без этой грамматической категории, так как действие всегда происходит во времени и пространстве, и при этом имеет определенные оттенки в своем протекании. Движение, изменение, развитие во времени объективны, тогда как их восприятие, осознание, отражение в человеческом мышлении субъективны и относительны. Именно эта субъективность и относительность и выражаются в языке, чем объясняется их многообразие и специфичность в отдельно взятом языке.

Все эти средства (грамматические, лексические и др.) объединяются на более высоком уровне, называемом аспектуальностью. Она позволяет шире, по сравнению с морфологической категорией, представить природу категории аспекта. В поле аспектуальности категория вида (аспекта) занимает центральное место, то есть ядром аспектуальности является категория вида (аспекта), а на периферии располагаются лексические и другие средства, выражающие аспектуально-видовые значения. Категория вида (аспекта) занимает центральное место в поле аспектуальности, потому что располагает разветвленной системой форм, различной семантикой и средствами функционирования. Эту категорию отличает последовательная грамматичность ее форм, выявляемая противопоставлением средств выражения.

Выражение аспектуальности в рамках грамматической категории вида (аспекта) в тюркских языках, в том числе в кумыкском и турецком языках, представляет собой весьма разнообразную и богатую систему как по средствам выражения, так и по семантике. Средства реализации аспектуальности в рамках грамматической категории аспекта могут быть синтетическими и аналитическими. Аналитические формы в кумыкском и турецком языках отличаются большим многообразием форм и богатством семантики. С их помощью можно выразить любое движение души и любые жизненные ситуации. Они отличаются не только семантикой, но и количеством компонентов, колеблющихся от двух до пяти элементов. Подобные конструкции представляют собой единство, что подтверждают не только их семантика (выражают единый акт мысли), но и структура (аффикс лица всегда присоединяется к замыкающему элементу). В этих конструкциях есть также свой точный порядок расположения элементов (вначале идет основной глагол, за ним следуют вспомогательные глаголы).

Тюркологи в основном исследовали и анализировали двух-, трехэлементные аналитические конструкции с аспектуальным значением, но дальше этого не шли, хотя отдельные из них и указывали на существование многоэлементных структур, которые имеют определенные значения и выполняют определенную функцию. В специальных работах, посвященных аналитическим формам тюркского глагола, правильно отмечается, что они служат в основном для выражения аспектуальности и модальности. Мы также постарались рассмотреть многообразие аналитических форм с точки зрения выражения аспектуального значения. При этом исходили из того общелингвистического положения, что любое действие может быть очень кратким, мгновенным или очень длинным, моментальным или продолжительным, стремительным или длительным и т.д.

Рассмотренный в настоящей работе материал позволил точно установить функциональную нагрузку грамматических категорий аспекта и времени в сравниваемых языках, выявить специфику взаимодействия и соотношения данных категорий, а также выделить основные средства, с помощью которых глагольные формы передают значения аспектуальности и темпоральности. Нам удалось систематизировать общие положения, которые обусловливают использование и употребление глагольных форм.

В ходе настоящего исследования были достигнуты определенные результаты и выведены, в соответствии с ними, положения, в равной степени относящиеся к обоим языкам. Проведенный нами сравнительный анализ системы аспектуальности исследуемых языков позволил выявить целостность, а также различие и сходство отдельных признаков в их структуре, которые заключаются в следующем:

Рассматриваемая система обоих языков представляет собой целостность, обладающую особым набором грамматических форм выражения аспектуальности и темпоральное™. Категорию аспекта в кумыкском и турецком языках можно считать явлением специфическим, которое отличается по своему значению, употреблению, структуре и средствам образования.

Основными выразителями аспектуально-видовых значений кумыкского и турецкого языков являются аналитические, перифрастические и редуплицированные конструкции глагола.

Аналитические конструкции относятся к синтаксическому способу выражения категории аспекта. В структурном отношении они образуются сочетанием деепричастной формы основного глагола на -а, -е, -и// -а, -е\ -ып, -un, -уп, -уьп (-юп)// -ip, -ip, -ир, -ир с различными формами вспомогательного глагола, которые модифицируют глагольное действие в плане указания на характер и особенности его протекания: - Вспомогательный глагол тур-// dur- "стоять, подниматься" является самым употребительным. Формы аспектуальности, образованные при помощи деепричастия на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip и вспомогательного глагола тур-// dur- обозначают длительное или многократное действие. В сравниваемых языках этот глагол выполняет две аспектообразующие функции: а) функцию морфологического показателя количественного аспекта; б) функцию модифицирующего глагола, придавая лексическому значению первого элемента различные видовые оттенки;

- Вспомогательный глагол байта-// Ьщ1а- "начинать, приступать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip или усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует аналитические конструкции начинательного способа действия. Данный глагол широко представлен в тюркских языках и используется в качестве средства выражения инцептива, приступа к действию;

- Вспомогательный глагол къал-// kal- "остаться, оставаться" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip образует бивербальные конструкции, выражающие неожиданность, внезапность, случайность, фиксированность глагольного действия;

- Вспомогательный глагол къой-// коу- "оставить, оставлять" в кумыкском и турецком языках обладает видовым значением результативности. Он образует бивербальную конструкцию -ып къой-// -a,-i koy-, выражающую завершенность, законченность, конечную фиксированность действия;

- Вспомогательный глагол къара-// bak- "смотреть" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -ip или усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует бивербальные конструкции, выражающие стремление, желание, попытку совершить то или иное действие. Данный глагол характеризует действие, которое происходит с определенным намерением, по воле субъекта;

- Вспомогательный глагол айлан-// usras- "вертеться, вращаться; превращаться" в современном кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -ip или усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует бивербальные конструкции, выражающие различные способы глагольного действия: от автоматического, моторного способа до стремительного, направленного действия, нацеленного на достижение определенного результата. Главным образом этот глагол характеризует действие, осуществляемое с определенным намерением, желанием;

- Вспомогательный глагол урун-// koyul- "сталкиваться, браться, пытаться" в кумыкском и турецком языках в сочетании с усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует сложновербальные конструкции, выражающие коннотативный способ глагольного действия, которое в свою очередь нацелено на достижение определенного результата. Данный глагол характеризует решительное действие, которое осуществляется с определенным намерением, желанием субъекта;

- Вспомогательный глагол токъта-// kalk-, kararla- "остановиться, останавливаться" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip или усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует сложновербальные конструкции, выражающие результативность, предельность действия, а производный от данного модификатора глагол токъташ- «решить, решиться» обозначает решительность, побудительность, твердое намерение субъекта к совершению действия;

- Вспомогательный глагол гириш-// giri$- "браться, приступать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует бивербальную конструкцию, которая выражает ингрессивную начинательность, то есть определенное действие, начало и продолжение которого составляет единое целое. Полученная конструкция обладает оттенком решительности, интенсивности осуществления действия;

- Вспомогательный глагол бер-// ver- "дать, давать" в кумыкском и турецком языках образует бивербальную конструкцию -п бер- в кумыкском языке и -/ ver- в турецком. Полученная модель в этих языках выражает стремительность, интенсивность, быстроту, внезапность, мгновенность совершения действия;

- Вспомогательный глагол йибер-// ver- "посылать, отправлять" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып//-г, -i, -и, -й образует бивербальные конструкции, обладающие значением интенсивности, стремительности совершения действия. Данный глагол выражает также внезапность, неожиданность, быстроту действия, а иногда и побуждение к совершению действия;

- Вспомогательный глагол гет// git- "уходить, уезжать" образует в кумыкском языке конструкцию -ып гет-, которая обладает видовым значением совершенности действия. Данная форма чаще используется с предельными глаголами и передает особое значение ингрессива, она предназначена для группы глаголов становления, развития. В турецком языке соответствующая конструкция -ip git- и реже -а, -е git- выражает обычность, длительность, постоянность совершения действия;

- Вспомогательный глагол бар-// var- "идти, направляться" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip образует бивербальные конструкции, обладающие значением направленности, развития, постепенного развертывания действия. Посредством данного глагола выражается эволютивный или курсорный способ действия глаголов становления;

- Вспомогательный глагол гел-// sel- "приходить, приезжать" обладает аспектуально-видовым значением приближения в сторону субъекта, приступа, начала и постепенного развертывания действия. Данный глагол образует в кумыкском языке формы: -п гел- и -а гел-. Турецкая конструкция -(у)а, ~(у)е gel- получила большее распространение, чем кумыкская, и обозначает длительное, постоянное, обычное действие;

- Вспомогательный глагол юрю-// yürü- "ходить, шагать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip образует бивербальные конструкции, обладающие особым значением постоянства, регулярности, периодичности совершения действия.

Полученная конструкция выражает дуративный способ действия -длительность проявления процесса во временных рамках;

- Вспомогательный глагол бол-// ЬИ- "быть, находиться" получил особое распространение в кумыкском языке и выполняет двоякую функцию, в сочетании с инфинитивом и деепричастиями на -п, -а. Данный глагол образует конструкции: -п бол-, -ма/ -ме бол- и -а бол-, которые образуют аспектную форму возможности. Данной форме в турецком языке соответствует сложновербальная конструкция -(у)а, ~(у)е bilmek- "уметь, мочь", которая является аспектным показателем возможности;

- Вспомогательный глагол бил-// Ы1- "знать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е образует бивербальную конструкцию, выражающую продолжительность, незаконченность, незавершенность глагольного действия. Данный глагол в турецком языке образует конструкции, обладающие значением объективной возможности совершения действия;

- Вспомогательный глагол чыкъ-// gik- "выходить, выйти" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -а, -е образует бивербальные конструкции, обладающие значением полноты совершения действия над объемным объектом. Данная форма обозначает исчерпывающий охват действия, завершенность перехода из одного состояния в другое, а также результативность действия;

- Вспомогательный глагол бит-// bit- "кончаться, иссякать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip образует бивербальные конструкции, выражающие финитность, результативность совершения действия. Полученные конструкции обозначают исчерпанность, законченность действия субъекта;

- Вспомогательный глагол гёр-// gor- "видеть" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е образует бивербальную конструкцию, обладающую значением интенсивности, энергичности действия, а также ритмичности, продолжительности совершения действия;

- Вспомогательный глагол ал-// al- "брать, взять" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -а, -е// -а, -е; -ып// -ip образует бивербальные конструкции, выражающие интенсивность, энергичность, оживленность в совершении действия. Данный глагол может образовать трехэлементную конструкцию в сочетании с модификатором тур-, которая обозначает начинательность действия;

- Вспомогательный глагол тагила-// at- "бросать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -ip образует бивербальную конструкцию, выражающую завершенность, результативность исчерпанность совершаемого субъектом действия с оттенком неприязни, а также интенсивность достижения результата, где момент интенсивности эксплицирует семему «вдруг»;

- Вспомогательный глагол олтур-// otur- "сидеть" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -ip образует бивербальную конструкцию, которая обладает значением энергичности, исчерпанности действия, основным в семантической сущности данной формы является выражение неожиданного действия, которое не одобряется говорящим;

- Вспомогательный глагол табул-// bulun- "находиться" в кумыкском и турецком языках в сочетании с деепричастием на -ып// -ip образует бивербальную конструкцию, которая обладает видовым значением результативности, а также обозначает конечное состояние субъекта в определенном действии;

- Вспомогательный глагол тюш-// dü§- "падать" в кумыкском и турецком языках в сочетании с усеченным инфинитивом на -ма, -ме// -maya, -теуе образует бивербальную конструкцию, обладающую значением необходимости, принужденности, вынужденности предстоящего момента совершить действие или сожаления в его совершении, если действие имело место в недавнем прошлом.

Состояние изученности аналитических форм по разным тюркским языкам неодинаково. Исследованный нами материал доказывает, что в кыпчакских языках аналитизм представлен намного шире, чем в огузских. Кумыкский язык относится к числу тюркских языков, в которых аналитические формы изучены недостаточно, хотя в нем представлено гораздо большее количество глагольных форм данного типа.

Другим способом выражения категории глагольного вида в кумыкском и турецком языках являются перифрастические конструкции. В структурном отношении они состоят из двух частей: основы простых форм глагола изъявительного наклонения и вспомогательного глагола болмакъ// о1так -"быть", реже табылмакъ// Ьи1иптак - "находиться":

- Статальный вид имеет представление во многих тюркских языках. Он образуется путем присоединения к глаголу в сфере настоящего или настоящего-будущего времени (-а,-е// -аг,-ег) вспомогательного глагола болмакъ// о\так - "быть". Полученная таким образом конструкция обозначает начальную фазу, приступ к совершению действия;

- Регулярный вид служит для передачи оттенка регулярности совершения действия в кумыкском и турецком языках. Он представлен сочетанием основы глагола в настоящем и настоящем-будущем времени (-а, -е// -аг, -ег) и вспомогательного глагола болмакъ// о1так - "быть". Выражает незаконченное, незавершенное действие, продолжающееся регулярно;

- Длительный вид представлен не во всех тюркских языках одинаково. Он образуется при помощи глагольного имени, находящегося в местном падеже -макъда, -мекде// -таЬа, -теЬе и вспомогательного глагола табылмакъ// Ьи1иптак - "находиться в.", реже болмакъ//о1так - "быть в.". Обладает значением процессуальное™, длительности действия;

- Завершительный вид наблюдается в большинстве тюркских языков. Он образуется путем присоединения к глаголу изъявительного наклонения в отрицательной форме (-ма, -ме// -таг, -тег) вспомогательного глагола болмакъ// о1так~. Обозначает законченность, завершенность глагольного действия или категоричное прекращение действия со стороны субъекта;

- Результативный вид представлен во многих тюркских языках и образуется путем присоединения к причастию на -гъан, -ген// -тц вспомогательного глагола болмакъ// о1так- в прошедшем времени. Эта конструкция обозначает завершенное, законченное глагольное действие;

- Предположительный вид в тюркских языках образуется путем присоединения к глагольному индикативу вспомогательных глаголов болмакъ// о1таЬ - "(должно) быть", ошамакъ// Ьепгетек - "походить", бугъай// gibi - "кажется, по-видимому". Данная конструкция обладает значением вероятности, предположительности выполнения действия;

- Намерительный вид образуется путем присоединения к глаголу будущего категорического времени с показателем {-аэ!сакъ,-ежек// -асак, -есек) вспомогательного глагола болмакъ// о1так-. Эта конструкция обладает значением намерения, желания, нацеленности субъекта на совершение определенного действия;

- Желательный вид образуется путем присоединения к глагольной основе будущего категорического времени с показателем (-ажакъ, -ежек// -асак, -есек) вспомогательного глагола болмакъ// о!так-. Эта конструкция обладает значением решительности, желания субъекта совершить планируемое им действие;

- Побудительный вид образуется путем присоединения к глаголу будущего категорического времени с показателем (-ажакъ, -ежек// -асак, -есек) вспомогательного глагола болмакъ// о1так~. Эта конструкция обладает значением твердой решительности, побуждения субъекта совершить намеченное действие;

- Вид отсутствия намерения имеет место не во всех тюркских языках. Он образуется путем присоединения к глаголу в будущем категорическом времени (-ажакъ, -ежек// -асак, -есек) отрицательной частицы тюгюл// degil -"не", которая придает всей форме особый оттенок отсутствия намерения, желания в совершении действия;

- Описательный вид образуется путем присоединения к глаголу в прошедшем субъективном времени с показателем (-гъан, -ген// -mi§, -mi§) с аффиксом -дай, -дей// gibi «словно, как» и вспомогательного глагола болмакъ// olmak-, Эта конструкция обладает значением описания, преувеличения при повествовании об определенном действии;

- Вид необходимости образуется путем присоединения к глаголу в условном наклонении с показателем (-маса, -месе// -mazsa, -mezse) вспомогательного глагола болмакъ// olmak- в отрицательной форме. Эта конструкция обозначает особую форму необходимости в совершении субъектом определенного действия.

Перифрастические формы в кумыкском языке, также как и в турецком, представлены разнообразными вербальными конструкциями, которые состоят из глагольных основ с аффиксами времени и вспомогательных глаголов, присущих только им.

В сравниваемых языках функционируют различные перифрастические конструкции, которые обладают определенными аспектуально-видовыми значениями. Однако в сравнении с турецким языком кумыкский язык отличается большим многообразием составляющих элементов.

Одним из продуктивных способов выражения аспектуально-видовых значений в тюркских языках является редупликация. Особенно ярко продуктивность видовой редупликации проявляется в сравниваемых нами кумыкском и турецком языках, которая представлена в виде следующих редуплицированных форм:

- Форма интенсивности образуется от одной и той же основы деепричастия на -ып// -гр. Она широко распространена в тюркских языках и обозначает действие, протекающее интенсивно, энергично, динамично в определенный промежуток времени;

- Форма энергичности образуется от одной и той же основы деепричастия на -а, -г, -й// -а, -е. Представленная форма обладает семантическим сходством с рассмотренной выше редуплицированной формой. Она также обладает значением интенсивности, энергичности, периодичности совершения действия;

- Форма предзаконченности образуется при помощи положительной и отрицательной основы деепричастия на -а, -е. Выражает начальную фазу, предпосылку для совершения действия со стороны субъекта. Данная конструкция также обозначает действие, которое находится близко к своему логическому завершению. В турецком языке ей соответствует конструкция, образованная от положительной (-аг, -ег) и отрицательной (-таг, -тег) формы глагольной основы в настоящем-будущем времени;

- Форма последовательности образуется от особых основ-антонимов деепричастий на -а, -е, -й// -а, -е. В кумыкском языке она указывает на неоднократное и последовательное повторение действий со стороны субъекта, однородных ситуаций в определенный промежуток времени. В турецком языке подобная конструкция имеет сравнительно редкое представление и обладает значением образности, процессности действия;

- Форма описательности образуется от основ-синонимов деепричастий на -ып// чр. Полученная конструкция в рассматриваемых языках выражает окрашенность, энергичность, интенсивность протекания действия.

Редуплицированные формы в кумыкском языке более разнообразны и семантически богаче, чем в турецком. Отличие между данными формами прослеживается и в том, что в кумыкском языке элементы редупликации отделяются дефисом, а в турецком они используются отдельно.

Аспектуальная редупликация требует к себе особого внимания. Проблема редупликации в тюркских языках в целом нуждается в дальнейшем обстоятельном изучении. Рассмотренные формы играют важную роль в аспектуальной системе кумыкского и турецкого языков. Они обладают различным набором видовых значений, передаваемых сочетанием отдельных элементов.

Категория аспекта в тюркских языках органически переплетается с грамматическими категориями глагола, особенно с категорией времени, образуя в их пределах определенные оттенки, влияющие на способ протекания действия. Соотношение глагольных категорий аспекта и времени определяется соотношением систем аспектуальности и темпоральности.

Категория времени состоит из базовых сфер, в состав которых входят различные временные формы. Каждая временная форма в тюркских языках обладает специфическим набором аспектуально-видовых значений.

Передача отдельными временными формами аспектуальных значений и оттенков относится к морфологическому способу выражения категории аспекта. При этом одни временные формы сравниваемых языков в большей степени обладают аспектуальными значениями, чем другие. Однако в каждой из временных сфер прослеживаю видовые оппозиции.

Так, на основе кумыкского и турецкого языков можно выделить существование четкого разграничения между аспектуальными значениями во временных сферах тюркского индикатива:

- В сфере настоящего времени прослеживается аспектуальное различие и противопоставление по признаку длительности между формами настоящего времени на (-а, -е// -уог), которое выражает моментальность, наличность, точечность действия и настоящего длительного времени на (-макъда, -мекде// -таЬа, -теИе), обладающего значением длительности совершения действия в плоскости настоящего времени. Настоящее общее время передает длительность, измеряемую моментом "говорения", то есть выражает действие как таковое, а настоящее длительное время, характеризует действие по признаку процессности его осуществления;

- В сфере будущего времени наблюдается аспектуальное различие глагольных форм по признаку категоричности совершения действия, где будущее категорическое время на (-ажакъ, -ежек// -асак, -есек), обладая полной категоричностью совершения действия, в аспектуальном отношении отличается от будущего неопределенного времени на (-ар, -ер, -р// -аг, -ег, -г), которое обладает значением неопределенности во времени. Будущее категорическое время также содержит указание на субъективную необходимость, готовность совершить действие; тогда как будущее неопределенное время указывает только на потенциальную возможность совершения действия; она ничем не ограничена и не имеет измерений;

- Инфинитив кумыкского и турецкого глагола нейтрален по отношению к выражению категории аспекта. Лишь в составе временных форм, глаголы данных языков приобретают отчетливые признаки аспектуально-видового различия;

- Сфера прошедшего времени представляет более сложную систему, состоящую из разноплановых противопоставлений, пересекающихся друг с другом в некоторых формах. Наиболее яркой представлена оппозиция претерита и перфекта. Форма претерита на (-ды// -ск) является общей для всех тюркских языков. В основе перфекта лежат конструкции на (-гъан// -т1§). Эти формы противопоставляются по значению очевидности/ неочевидности, объективности/ необъективности действия;

- В сфере прошедшего времени наиболее полное выражение приобретает аспектуальная оппозиция законченности/ незаконченности действия. Так, определенный имперфект на (-а, -е, -й эди// -уогйи), который выражает незаконченность действия, противопоставляется прошедшему категорическому времени на (-ды// -сИ), обозначающему законченность действия. При этом, прошедшее категорическое время переводится на русский язык совершенным видом, а определенный имперфект -несовершенным видом глагола;

- В сравниваемых языках существуют также сложные временные формы, которые образуются путем присоединения к простой временной основе вспомогательного глагола эди-// idi-. Они выражают предшествование, а также служат для локализации действия как факта, всецело относящегося к плоскости прошедшего времени. Эти формы также обладают видовыми значениями, которые сильно отличаются от значений других форм прошедшего времени;

- Неопределенный имперфект с показателем (-ар, -ер эди// -ardí, -erdi) обозначает обусловленное, незаконченное действие в прошлом, а также выражает предположительность, возможность совершения действия в плоскости прошедшего времени. В основном он обладает особым значением сослагательности;

- Будущее-прошедшее время с показателем (-ажакъ, -ежек эди// -acakti, -ecekti) обладает значением обусловленности того или иного действия. Оно обозначает такое действие, которое должно было осуществиться в прошлом, но не осуществилось в силу определенных причин;

- Давнопрошедшее время с показателем (-гъан, -ген эди// -тцП; -diydi) выражает совершенное действие в прошлом относительно другого действия, которое следует за ним, то есть обозначает предшествование одного действия другому в плоскости прошедшего времени. Данная временная форма служит также для обозначения глагольных действий, имевших место в далеком прошлом;

- Прошедшее длительное время с показателем (-макъда, -мекде эди// -maktaydi, -mekteydi) имеет редкое представление в сравниваемых языках и служит для обозначения процессности, длительности совершения действия в прошлом. Данная форма обладает описательным свойством выражения событий, происходивших в плоскости прошедшего времени.

Связь категории аспекта с лексическим значением словоформ отчетливо видна в грамматических формах прошедшего длительного и будущего неопределенного времени, выражающих длительное действие, которое может быть многократным в сравниваемых языках.

В настоящей диссертации приведены сводные таблицы, которые наглядно демонстрируют структуру и аспектуально-видовую семантику отдельных сложновербальных конструкций данных языков.

В сравнительном плане мы наблюдаем существование и различные формы проявления аспектуальных оттенков и значений практически во всех временных плоскостях кумыкского и турецкого глаголов, что подчеркивает тесную взаимосвязь и взаимовлияние категорий времени и аспекта в рассматриваемых языках.

Грамматические значения времени не являются полным отражением реального временного плана. Грамматическое время может также не совпадать с реальным временным планом. Такое несовпадение наиболее ярко проявляется при транспозиции временных значений.

Проведенный анализ от формы к значению позволил выявить многозначность грамматических категорий, их конституентов, взаимосвязь и взаимообусловленность между значениями и функциями грамматических категорий аспекта и времени. Направление исследования о значения к форме позволило обнаружить широкий круг глагольных форм, конструкций, в разной степени грамматикализованных, служащих для выражения того или иного значения и находящихся между собой в синонимических отношениях, но при этом различающихся каким-то определенным оттенком значения.

Принимая во внимание вышеизложенный материал, можно сделать обобщающий вывод о том, что проблема аспекта в тюркских языках является актуальной и спорной. Исследование данной проблемы необходимо продолжить в сравнительном плане, привлекая в дальнейшем значительное количество тюркских языков. Именно при таком подходе можно решить основные теоретические и практические вопросы, связанные с категорией аспекта и времени, и тем самым достичь желаемых результатов в исследовании столь сложной проблемы тюркологии.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Гаджиев, Эльдар Набиевич, 2006 год

1. Агрелль С. О способах действия польского глагола // Вопросы глагольного вида. М., 1962. -С.35-38.

2. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л., 1988.

3. Азнабаев Э.М. Историческая грамматика башкирского языка. Уфа, 1983. -244 с.

4. Александров Н.М. О взаимосвязях аналитических и синтетических форм // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965. -С.54-58.

5. Алексеев Д.А. Категория вида в бурятском языке // К изучению бурятского языка, вып.6. Улан-Уде, 1969. - С.61-64.

6. Алиев А. Аффикс «ки» в турецком языке // Морфология языков народов Ближнего и Среднего Востока. Баку, 1982.

7. Алиева З.И. Категория глагольного вида в азербайджанском языке. АКД. -М., 1953.

8. Алипулатова Н.С. Видо-временная система лезгинского языка в сопоставлении с английской. АКД. Махачкала, 1997. - 154 с.

9. Алланазаров О. Прошедшее время в современном туркменском литературном языке. АКД. Л., 1953. - 21 с.

10. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. - 606 с.

11. Ахматов И.Х. Главные члены предложения и средства их выражения в современном карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1968.

12. Ахундов A.A. Категория времени глагола (на материале азербайджанского языка). АКД. Баку, 1958. - 20 с.

13. Балын Б.М. Немецкий аспектологический контекст в сопоставлении с английским. Калинин, 1969. - С.39-96.

14. Баскаков H.A. Каракалпакский язык. Фонетика и морфология. 4.1. М., 1952.-542 с.

15. Баскаков H.A. Тюркские языки. М., 1966. - 244 с.

16. Баскаков H.A. Введение в изучение тюркских языков. М., 1969.-383 с.

17. Баскаков H.A. Историко-типологическая морфология тюркских языков. -М., 1979.-273 с.

18. Батманов И.А. Категория времени сказуемого в тюркских языках: генезис представлений и употребления форм // Сб. научных трудов УзбНИИ.-Ташкент, 1934.-С.21-24.

19. Батманов H.A. Грамматика киргизского языка. Фрунзе, 1940.

20. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

21. Бертагагв А. Сочетание слов и аналитическая конструкция // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965. -С.65-68.

22. Бирюкович P.M. Морфология чулымско-тюркского языка. Саратов, 1981.

23. Богородицкий В.А. Введение в татарское языкознание в связи с древними тюркскими языками. Казань, 1953. - 170 с.

24. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола. М., 1971. - 238 с.

25. Бондарко A.B. Грамматические категории и контекст. Л., 1971. - 253 с.

26. Бондарко A.B. О некоторых аспектах функционального анализа грамматических явлений // Функционально-семантический анализ грамматических категорий. JL, 1973.

27. Бондарко A.B. Категории и разряды славянской функциональной морфологии // Славянское языкознание. VII Международный съезд славистов. Варшава, 1973.

28. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. JL: Наука, 1983. - 207с.

29. Бондарко A.B. Функциональная грамматика. JL, 1984. - 247 с.

30. Бондарко A.B., Беляева Е.И. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. JI., 1990. - 262 с.

31. Боровков А.К. Учебник уйгурского языка. Л., 1935. - С.172-180.

32. Бодуэн де Куртенэ Избранные труды по общему языкознанию. Т. 2. М., 1963.-356 с.

33. Бунина И.К. Система времен старославянского глагола. М., 1959. -160 с.

34. Бунина И.К. История глагольных времен в болгарском языке. Времена индикатива. М.: Наука, 1970. - 300 с.

35. Ванников Ю.В. Опыт типологического анализа временных значений // Языковые универсалии и лингвистическая типология. М., 1969.

36. Вербицкий В.И., Невский М.А., Ильинский Н.И. Грамматика алтайского языка. Казань, 1969.

37. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. — М. — JI.: Учпедгиз, 1947.-784 с.

38. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике. М., 1975. -246 с. 41 .Вопросы грамматики тюркских языков. Материалы координационногосовещания по проблемам глагольного вида. Алма-Ата, 1958.

39. Вопросы глагольного вида. Под редакцией Ю.С. Маслова. М., 1963. -278 с.

40. Гадельшин JI.C. Инфинитивная форма в современном татарском языке. АКД.-Казань, 1957.

41. Гаджиахмедов Н.Э. Система времен кумыкского индикатива. АКД. JL, 1981.-30 с.

42. Гаджиахмедов Н.Э. Значение данных кумыкского языка для общей теории аспектуальности тюркского глагола // Семантические категории языка и методы их исследования. 4.2. Уфа, 1985. - С.31-36.

43. Гаджиахмедов Н.Э. Еще раз об аспектуальных возможностях тюркского глагола (на материале кумыкского языка) // Востоковедение 12: Ученые записки ЛГУ. Вып.28. Л., 1986. - С.28-33.

44. Гаджиахмедов Н.Э. Еще раз о видах тюркского глагола // Советская тюркология, 1986. № 5. М. - С.44-49.

45. Гаджиахмедов Н.Э. Грамматические категории глагола в кумыкском языке. Махачкала, 1987. - 87 с.

46. Гаджиахмедов Н.Э. К вопросу о средствах выражения способов глагольного действия в тюркских языках // Востоковедение 14: Ученые записки ЛГУ. Вып.ЗО. Л., 1988. - С.23-29.

47. Гаджиахмедов Н.Э. Словоизменительные категории имени и глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками). АДД. -М., 1998.-50 с.

48. Гадэшахмедов Н.Э. Взаимосвязь значений количественной аспектуальности в современном кумыкском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 2. Махачкала, 1999. - С.39-42.

49. Гаджиахмедов Н.Э. Словоизменительные категории имени и глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками). -Махачкала, 2000.-385 с.

50. Гадэ/сиев Э.Н. Видо-временные формы глагола в кумыкском и турецком языках (в сравнительном освещении). Махачкала, 2002. - 83 с.

51. Гаджиева Н.З., Кокляпова A.A. Глаголы речи в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961.

52. Гаджиева Н.З. Проблемы тюркской ареальной лингвистики. М., 1975. -303 с.

53. Гаджиева Н.З. Тюркоязычные ареалы Кавказа. М., 1979. - 264 с.

54. Гак В.Г. Десемантизация языкового знака в аналитических структурах // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965.

55. Ганиев Ф.А. Видовая характеристика глаголов татарского языка. Казань, 1963.- 180 с.

56. Ганиев Ф.А. К вопросу о сложном глаголообразовании в тюркских языках // Проблемы общности алтайских языков. Л., 1971. - С.25-28.

57. Ганиев Ф.А. Вопросы морфологии татарского языка. Казань, 1980. - 354 с.

58. Ганиев Ф.А. О семантической грамматике тюркских языков // СТ. № 4. -М., 1981.- 179 с.

59. Гиганов И.В. Грамматика татарского языка. СПб., М., 1801. - 237 с.

60. Головин Б.Н. К вопросу о парадигматике и синтагматике на уровне морфологии и синтаксиса // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М., 1969.

61. Гордлевский В.А. Грамматика турецкого языка. М., 1928. - 346 с.

62. Грамматика алтайского языка. Составлена членами алтайской миссии. -Казань, 1869.-288 с.

63. Грамматика азербайджанского языка. Баку, 1971. - 224 с.

64. Грамматика современного башкирского литературного языка. М., 1981.-312с.

65. Грамматика карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1976. - 345 с.

66. Гришко Ф.Т. Прошедшее время в русском и казахском языках. АКД. -Алма-Ата, 1964.-24 с.

67. Грунина Э.А. Об изучении семантической структуры временных форм индикатива: подходы к проблеме // СТ. № 4. М., 1975.

68. Грунина Э.А. Индикатив в турецком языке (в сравнительно-историческом освещении). АДД.-М., 1975.-58 с.

69. Гузев В.Г. Староосманский язык. М.: Наука, 1979. - 94 с.

70. Гузев В.Г. О категории аспектуальности (на материале староосманско-тюркского языка) // Советская тюркология, 1988. С.3-12.

71. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: Глагол. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990.-164 с.

72. Гузеев Ж.М. Семантическая разработка слова в толковых словарях тюркских языков. Нальчик, 1985. - 243 с.

73. Гухман М.М. Глагольные аналитические конструкции как особый тип частичного и полного слова // Вопросы грамматического строя. М., 1955.

74. Гухман М.М. Грамматические категории и структура парадигм // Исследование по общей теории грамматики. М., 1968.

75. Дешериева Т.И. К проблеме определения категории глагольного вида. -ВЯ,М., 1976, № 1.-С.73-82.

76. Дешериева Т.И. К проблеме соотношения глагольных категорий вида и времени. ВЯ, М., 1976, № 4. - 73 с.

77. Джанашиа H.H. Морфология турецкого глагола. Тбилиси, 1981.81 .Джанмавов ЮД. Деепричастие в кумыкском литературном языке (сравнительно с другими тюркскими языками) М.: Наука, 1967. - 328 с.

78. Джикия М.С. Морфологическая структура слова в турецком языке: АКД. -Тбилиси, 1975.

79. Дмитриев Н.К. Грамматика кумыкского языка. М. - Л., 1940. - 205 с.

80. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М. - Л., 1948. - 276 с.

81. Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М., 1962. - 608 с.8в. Долинина И.Г. Предельность в видо-временной системе глагола (на материалах английского, русского, кабардино-черкесского языков). АДД. -М., 1965.-61 с.

82. Дыренкова Н.П. Грамматика хакасского языка. Абакан, 1948.

83. Дыренкова Н.П. Тофаларский язык // Тюркологические исследования. -М.-Л.: Наука, 1963.

84. Дудина JJ.H. Турецкий язык. Учебное пособие. Баку, 1993. - 390 с.

85. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958. - 403 с.91 .Жеребков В. А. Опыт описания грамматической категории времени в системе немецкого глагола. Калинин: Изд-во КПИ, 1970. - 200 с.

86. Жирмунский В.М. Об аналитических конструкциях // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965. - С.62-64.

87. Зайнуллин М.В. Категория времени глагола изъявительного наклонения в современном башкирском языке. АКД. Казань, 1963. - 24 с.

88. Зайнуллин М.В. Функционально-семантическая категория модальности в современном башкирском языке: АДД. Алма-Ата, 1988. - 51 с.

89. Закиев М.З. Синтаксический строй татарского языка. Казань, 1963. - 168 с.

90. Закиев М.З., Салимова Д.А. Морфонология // Татарская грамматика. -Казань: Таткнигоиздат., 1995. 387 с.

91. Зиндер Л.Р., Строева Т.В. Историческая морфология немецкого языка. -Л., 1968.-268 с.

92. Иванов М.И. Татарская грамматика. Казань, 1842. - 235 с.

93. Иванов С.Н. К объяснению системы времен турецкого индикатива // Turkologica. К 70-летию акад. А.Н.Кононова. JL: Наука, 1976. - С.79-88.

94. Иванов С.Н. Курс турецкой грамматики. 4.2. Грамматические категории глагола. Учебное пособие. JL: Изд-во ЛГУ, 1977. - 85 с.

95. Иванов С.Н. Модальная связка экан и форма эканлик в узбекском языке // Ученые записки ЛГУ. Вып.7, 1958. С. 131-146.

96. Иванов С.Н. Тюркские атрибутивные конструкции с показателем относительной связи // Ученые записки ЛГУ. Вып.11, 1959. С. 189-196.

97. Иванов С.Н. Родословное древо тюрок Абу-л-гази-хана. Грамматический очерк (Имя и глагол. Грамматические категории). -Ташкент, 1969.-С.49-99.

98. Иванов С.Н. Об изучении грамматики тюркских языков. История и современность // Советская тюркология, 1976. № 5. С.54-66.

99. Исхаков Ф.Г., Пальшбах A.A. Грамматика тувинского языка. М., 1960.-241 с.

100. Кадыраджиев КС. Проблемы сравнительно-исторического изучения кумыкского и тюркских языков. Махачкала, 1998. - 366 с.

101. Кадыраджиев КС. Сравнительно-историческая грамматика японского и тюркских языков. Фонетика. Морфемика. Махачкала, 1999. - 386 с.

102. Кадыров P.C. Сопоставительная грамматика русского и турецкого языков. Учебное пособие. Махачкала, 1999. - 224 с.

103. Казем-Бек А. Общая грамматика турецко-татарского языка. Казань, 1846.-243 с.

104. Кайдаров А. Т. Развитие современного уйгурского литературного языка. Алма-Ата: Наука, 1969. - 359 с.

105. Карпов В.Г. Изъявительное наклонение в хакасском языке. АКД. М., 1955.-23 с.

106. Керимов И.А. Очерки кумыкской диалектологии. Махачкала: Дагучпедгиз, 1967.- 155 с.

107. Керимов Я.К. Времена глагола в азербайджанском и казахском языках: АКД.-Баку, 1973.-33 с.

108. Коклянова A.A. Категория времени в современном узбекском языке. -М., 1963.-124 с.

109. Кононов А.Н. Турецкая глагольная форма на -мыш II Ученые записки ЛГУ. № 20, Серия филологических наук. -М.; Л., 1960. С.34-49.

110. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. М. - Л., 1956. - 569 с.

111. Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. М. - Л., 1960. - 446 с.

112. Кононов А.Н. Термины и способы определения стран света у тюркских народов // Маловские чтения. Алма-Ата, 1973. - С.41-46.

113. Кононов А.Н. Очерк истории изучения турецкого языка. Л., 1976. -120 с.

114. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников (VII-IX вв.). М., 1980.-254 с.

115. Константинова O.A. Эвенкийский язык. Фонетика. Морфология. М. -Л., 1964.

116. Кордабаев Т.Р. Категория времени в современном казахском языке. АКД-Алма-Ата, 1949.

117. Коркина Е.И. Наклонения глагола в якутском языке. М.: Наука, 1970. -307 с.

118. Кормушин И.В. Система времен глагола в алтайских языках. М.: Наука, 1984.-84 с.

119. Корш Ф.Е. Происхождение формы настоящего времени в западно-турецких языках //Древности востоковедения. М., 1907. С.11-22.

120. Кошевая ИГ. Типологические структуры языка. Сфера видо-временных значений. Киев, 1972.

121. Кошмидер Э. Турецкий глагол и славянский глагольный вид // Вопросы глагольного вида. -М., 1962. С.З82-394.

122. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М., 1978.-215 с.

123. Кузнецов П.И. Категория вида в турецком языке. Видовые аспекты // Иностранные языки. Сборник статей. М., 1966. № 2. - С.213-228.

124. Кузнецов П.И. Категория вида в турецком языке. Видовые разряды // Иностранные языки. Сборник статей. М., 1968. № 4. - С. 100-110.

125. Кузнецов П.И. Аспект и акционал в турецком языке (к выходу в свет монографии Л. Юхансона) // Советская тюркология, 1975. № 3. С.68-82.

126. Кузнецов П.И. Система функциональных форм глагола в современном турецком языке. -М., 1983.- 185 с.

127. Кумахов М.А. К проблеме сложного слова // Известия литературы и языка АН СССР. Вып. 1.-М., 1963. С.33-38.

128. Кумахов М.А. О так называемых аналитических глаголах // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965. С.45-49.

129. Курбангалиев М., Газизов Р. Систематическая грамматика татарского языка в сравнении с грамматикой русского языка. Казань, 1932. - 286 с.

130. Курилович Е. Вид и время в истории персидского языка // Очерки по лингвистике. Русс. пер. -М., 1962.

131. Кутлымуратов Б.К. Имена действия в современном каракалпакском языке: АКД. Нукус, 1963.

132. Лекомцев Ю.К. Некоторые вопросы общей теории различения // Проблемы структурной лингвистики. М., 1968.

133. Лингвистический энциклопедический словарь. Институт языкознания АН СССР, 1990.-684 с.

134. Лопатин В.В. Морфологическая категория в плане выражения // Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М., 1984.

135. Любимов K.M. Образование, значение и употребление времен в турецком языке: АКД. М., 1948.

136. Любимов K.M. Система грамматических времен в современном турецком языке // СТ. № 2. М., 1970.

137. Макаев Э.Н. Общая теория сравнительного языкознания. М., 1977.

138. Малое С.Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии в Киргизии.-М.-Л., 1959.

139. Маманов И.Е. Вспомогательные глаголы в казахском языке. Алма-Ата, 1949.- 143 с.

140. Маманов И.Е. Глагольные виды и их выражение в казахском языке// Вопросы грамматики тюркских языков. Алма-Ата, 1958.

141. Маслов Ю.С. Глагольный вид в современном болгарском литературном языке: значение и употребление // Вопросы грамматики болгарского языка. М., 1959. - С.157-312.

142. Маслов Ю.С. Вопросы глагольного вида в современном зарубежном языкознании // Вопросы глагольного вида. М., 1962. - С.38-41.

143. Маслов Ю.С. Система основных понятий и терминов славянской аспектологии // Вопросы общего языкознания. JL, 1965. - С.53-80.

144. Маслов Ю.С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Вопросы сопоставительной аспектологии. Вып. 1. Л., 1978.

145. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1984.-261 с.

146. Мелиоранский П.М. Краткая грамматика казак-киргизского языка. 4.2. Синтаксис. СПб., 1897.

147. Мелиоранский П.М. Араб-филолог о турецком языке. СПб., 1900.

148. Мельников Г.П. Значения и смыслы простых форм гагаузского глагола настоящего и будущего времени // СТ. № 5. М., 1976.

149. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. Л., 1978. - 210 с.

150. Милешовская Г.М. О соотношении объективного и грамматического времени. ВЯ, 1956. № 5. - С.75-79.

151. Милых М.К. Глагол ногайского языка // Труды Черкесского НИИ. Вып. 11.-Черкесск, 1954.

152. Михайлов М.С. Перифрастические формы глагола и категория вида в турецком языке. -М., 1954. 140 с.

153. Михайлов М.С. Исследования по грамматике турецкого языка. Перифрастические формы турецкого глагола. М., 1965. - 132 с.

154. МонгушД.А. Формы прошедшего времени изъявительного наклонения в тувинском языке. Кызыл, 1963.

155. Мусаев К.М. Грамматика караимского языка. М., 1964.

156. Мусаев К.М. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. -М., 1975.-357 с.

157. Наджип Э.Н. Современный уйгурский язык. М., 1960.

158. Настов В.М. К вопросу о грамматической категории вида в тюркских языках // Труды МИВ. М., 1947. № 4. - С.32-52.

159. Настое В.М. Язык орхоно-енисейских памятников. М., 1960.

160. Настое Д.М. Структура времен индикатива в древнеуйгурском языке. АКД.-М., 1963.-21 с.

161. Настое Д.М. О способах выражения видовых значений в алтайских языках // Проблемы общности алтайских языков. Л., 1971. - С.366-376.

162. Настое Д.М. Типологические сопоставления в рамках сравнительно-исторического изучения отдельных грамматических категорий// Советская тюркология, 1971. № 2. С.59-66.

163. Настое Д.М. Еще раз о виде (к истории вопроса) // Тигко1о§1са. К 70-летию акад. А.Н.Кононова. Л.: Наука, 1976. - С.111-120.

164. Настое Д.М. Аспектуальные значения аналитических образований и разряды глагольной лексики в узбекском языке // Теория грамматического значения и аспектологического исследования. Л., 1984. - С.128-165.

165. Настое Д.М. Проблемы тюркской аспектологии. Акциональность. -Л.: Наука, 1989.-207 с.

166. Настое ДМ., Ризаее Б.Х. Фаза прекращения процесса в узбекском языке//СТ. № 4.-М., 1983.

167. Недялкое В.П. Начинательность и средства ее выражения в языках разных типов // Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. -М., 2001.

168. Недялкое В.П. Основные типы начинательных глаголов: инхоативы, ингерссивы, инцептивы // Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986.

169. Оралбаееа И. Аналитические формы глагола в современном казахском литературном языке. АДД. Алма-Ата, 1971. - 45 с.

170. Оралбаева И. Категория характера протекания действия в современном казахском языке // СТ. № 5. М., 1971.

171. Орузбаева Б. А. Формы прошедшего времени в киргизском языке // ИЯМ,-Фрунзе, 1955.

172. Осмаиова Б.О. О реформе турецкого языка // Вопросы турецкой филологии. Вып. 1.-Баку, 1971.

173. Пепинова С.А. Структурно-семантические (видо-временные) особенности форм прошедшего времени в немецком и азербайджанском языках. Баку: Маариф, 1966. - 176 с.

174. Петров Н.Е. Грамматика современного якутского языка. Фонетика и морфология. М., 1964.

175. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е издание. М.: Учпедгиз, 1956. - 511 с.

176. Поспелов Н.С. Категория времени в грамматическом строе современного русского языка. АДД. М., 1953. - 42 с.

177. Покровская Л.А. Грамматика гагаузского языка. Фонетика и морфология. M., 1964.

178. Потебня А.А. Записки по русской грамматике. M., 1958.

179. Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание. М., 1957.

180. Рассадин В.И. Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении. М., 1978.

181. Решетов В.В. О категории настоящего времени в узбекском языке // Доклады АН УзССр. № 5. Ташкент, 1948.

182. Ризаев Б.Х. Грамматическое значение фазы прекращения процесса и аналитические средства его выражения в современном немецком языке: АКД.-Л., 1981.

183. Рождественский Ю.В. Типология слова. M., 1969. - 243 с.

184. Рустамов Р. Место междометий в грамматической системе турецкого языка // Ученые записки АГУ. № 2. Баку, 1978.

185. Рябова КС. О некоторых особенностях глагольного аналитизма в языке суахили // Типология глагола в африканских языках. М., 1972.

186. Сабанеева М.К. Грамматические категории в свете теории отражения // Вестник ЛГУ, сер.2, вып. 4. С.45-56.

187. Садвакасов Г.О. О некоторых свойствах сонорного -р в современном уйгурском языке // Исследования по уйгурскому языку. Алма-Ата, 1970.

188. Садыков Г. Некоторые заметки относительно развития турецкого литературного языка до XIX века // Ученые записки АГУ. Баку, 1976.

189. Санжеев Т.Д. Сравнительная грамматика монгольских языков. М., 1953. -С.114-120.

190. Сафиуллина Ф.С. Синтаксис татарской разговорной речи. Казань, 1978.

191. Севортян Э.В. Аффиксы глаголообразования в азербайджанском языке. Опыт сравнительного исследования. М.: Наука, 1962. - 644 с.

192. Севортян Э.В. Грамматические и семантические признаки аналитических конструкций в отличие от свободных словосочетаний в тюркских языках // Аналитические конструкции в языках различных типов.-М., 1965.-С.55-59.

193. Севортян Э.В. Несколько замечаний к тюркологическим исследованиям по грамматике // СТ. № 3. М., 1970.

194. Севортян Э.В. Морфологическое строение слова в связи с другими характеристиками // Тюркологический сборник. М., 1972.

195. Серебренников Б.А. К проблеме типов лексической и грамматической абстракции // Вопросы грамматического строя. М., 1955. - С.43-49.

196. Серебренников Б.А. Проблема глагольного вида в тюркских языках // Вопросы грамматики тюркских языков. Алма-Ата, 1958. - С. 12-30.

197. Серебренников Б.А. Категория времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М.: Наука, 1960. - 290 с.

198. Серебренников Б.А. Система времен татарского глагола. Казань: Изд-во КУ, 1963.-76 с.

199. Серебренников Б.А. Значимые детали // Turkologica. К 70-летию акад. А.Н.Кононова. Л.: Наука, 1976. - С. 157-160.

200. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Учебное пособие для вузов. Баку: Маариф, 1979.-302 с.

201. Серебренников Б.А. О происхождении прошедшего времени типа алганмын и алыппын в казахском языке // Вопросы истории и диалектологии казахского языка. Алма-Ата, 1960. - Вып.З. - С.5-12.

202. Сильницкий Г.Г. Структура глагольного значения и результатив // Типология результативных конструкций: результатив, статив, пассив. Л., 1983.

203. Скорик П.Я. Грамматика чукотского языка. Л., 1961.

204. Слюсарева H.A. О семантической и функциональной сторонах языковых явлений // Теория языка и методы его исследования и преподавания. М., 1984.

205. Смирнщкая O.A. Морфологизация аналитических глагольных конструкций в германских языках // Историко-типологическое исследование строя германских языков. М., 1972.

206. Смирницкий А.И. К вопросу о слове // Вопросы теории языка. М., 1952.

207. Сова З.Я. Аналитическая лингвистика. М., 1970.

208. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. М., 1971. 198 с.

209. Солнцева Н.В, Солнцев В.М. Анализ и аналитизм // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965.

210. Сравнительная грамматика русского и азербайджанского языков. -Баку: Изд-во АГУ им.С.М.Кирова, 1954. 391 с.

211. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Морфология. М.: Наука, 1988. - 560 с.

212. Султанмурадов A.M. Способы выражения аспектуальных значений в кумыкском языке. АКД. Махачкала, 1997. - 21 с.

213. Суник О.П. Глагол в тунгусо-маньчжурских языках. Морфологическая структура и система форм глагольного слова. М. - JL, 1962.

214. Суник О.П. О понятиях «аналитическая форма слова» // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965,

215. Суник О.П. Проблемы общности алтайских языков. -JL, 1971.

216. Текуев М.М. О глагольном словосложении в карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1979.

217. Текуев М.М. Темпоральность важнейший категориальный признак карачаево-балкарского глагола. - Нальчик, 2000. - 256 с.

218. Тенишев Э.Р. Глаголы движения в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. -М., 1961.

219. Тенишев Э.Р. Строй саларского языка. М.: Наука, 1976. - 576 с.

220. Тенишев Э.Р. Строй сарыг-югурского языка. М., 1976.

221. Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. Л., 1987.

222. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Аспектуальность. Персональность. JI., 1990.

223. Теория функциональной грамматики. Jl., 1990.

224. Тикеев Д.С. Исследования по синтаксису простого предложения современного башкирского языка. АДД. Уфа, 1999. - 46 с.

225. Тихонов А.Н. Существует ли категория вида в тюркских языках? // Актуальные вопросы современного языкознания и лингвистическое наследие Е.Д.Поливанова. Т. 1. - Самарканд, 1964. - С.201-207.

226. Тихонов А.Н. Изучение видов русского языка в узбекской школе. -Ташкент, 1970.

227. Троянский A.B. Краткая татарская грамматика. Казань, 1860.

228. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960. - 372 с.

229. Тумашева Д.Г. Перифрастические формы татарского глагола // Вопросы татарского языкознания. Казань, 1965.

230. Тумашева Д.Г. Морфология современного татарского языка. Казань, 1978.

231. Тумашева Д.Г. Татарский глагол. Казань, 1986. - 179 с.

232. Тураева З.А. Категория времени. Время грамматическое и время художественное (на материале английского языка). М., 1979. - 219 с.

233. Турсунов А. Категория времени глагола в киргизском языке // Вопросы категорий времени и наклонения в тюркских языках. Баку, 1968. - С.64-70.

234. Убайдуллаев К. Категория прошедшего времени глаголов в изъявительном наклонении в современном каракалпакском языке. -Нукус. Каракалпакстан, 1978. 134 с.

235. Урусбиев И.Х. Спряжение глагола в карачаево-балкарском языке. -Черкесск, 1963.-232 с.

236. Урусбиев И.Х. Категория времени глагола в современном карачаево-балкарском языке // Вопросы категорий времени глагола в тюркских языках. Баку, 1968. -С.39-53.

237. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968.-211 с.

238. Уфимцева A.A. Семантический аспект языковых знаков // Аспекты семантических исследований. М., 1980.

239. Уюкбаев И.К. Категория глагольного вида в современном казахском языке. АКД. Алма-Ата, 1954. - 27 с.

240. Фшатова-Хелльберг Е. Вид глагола и широкий контекст // Scando-slavica, 1975.-Т.2.

241. Филин Ф.П. О слове и вариантах слова // Морфологическая структура слова в языках различных типов. М.; Л., 1963.

242. Филоненко В.И. Грамматика балкарского языка. Нальчик, 1940.

243. Халиков К.Н. Глаголы движения в современном узбекском литературном языке: АКД. Самарканд, 1967.

244. Хангишиев Д.М. Къумукъ тил. Морфология. Магьачкъала, 1995, - 231 с.

245. Хангишиев Д.М. Именные формы глагола в кумыкском языке в сравнительном освещении. Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1997. - 86 с.

246. Хангишиев Д.М. Аспекты глагола // Морфология кумыкского языка. -Махачкала: ДГПУ, 1998. -С.21-22.

247. Харисов А.И. Категория глагольных видов в башкирском языке. Уфа, 1944.

248. Харисов А.И. Способы выражения глагольных видов в башкирском языке // Вопросы грамматики тюркских языков. Алма-Ата, 1958. - С.46-49.

249. Харитонов JI.H. О видах глагола в якутском языке. Ученые записки ИЯЛИ, 1958. - С.59-67.

250. Харитонов JI.H. Формы глагольного вида в якутском языке. М. - Л., I960. - 180 с.

251. Ходэюиев А. Настоящее время глагола в современном узбекском языке. АКД. Ташкент, 1959. - 19 с.

252. Ходжиев А. Вспомогательные глаголы в узбекском языке. Ташкент, 1966.-221 с.

253. Холодович A.A. Очерк грамматики корейского языка. М., 1957.

254. Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.

255. Храковский B.C. Некоторые проблемы универсально-типологической характеристики аспектуальных значений // Аспектуальность и средства ее выражения. Тарту, 1980.

256. Чарыяров Б.Ч. Времена глагола в тюркских языках юго-западной группы. Ашхабад, 1970.

257. Чикобава A.C. О некоторых процессах трансформации аналитических образований в синтетические // Аналитические конструкции в языках различных типов.-М., 1965.

258. Чейф У. Значение и структура языка. М., 1978.

259. Чхаидзе МЛ. Спаренные глаголы в марийском языке. Йошкар-Ола, 1960.

260. Шарипов Г.Ш. Категория глагольного вида в современном узбекском языке. АКД. М., 1955. - 25 с.

261. Шаумян С.К. Структурная лингвистика. М., 1965.

262. Шаумян С.К. Семантика и теория порождающих грамматик // Проблемы структурной лингвистики. М., 1968.

263. Шахматов Р.Г. Казанищенский говор кумыкского языка: АКД. М., 1954.-22 с.

264. Шевернина З.В. Аналитические глагольные формы в современном монгольском языке // Филология и история монгольских языков. М., 1958.

265. Шелякин М.А. Предельные и непредельные глаголы несовершенного вида // Семантика и функционирование категории вида русского языка. Вопросы русской аспектологии. Вып. 3- Тарту, 1978.

266. Щербак A.M. Очерки сравнительной грамматики тюркских языков. (Имя). Л.: Наука, 1977. - 190 с.

267. Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков. (Глагол).-Л.: Наука, 1981.- 181 с.

268. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике. М., 1974.

269. Эйвазов А. Роль аффикса -сап, -сел в образовании прилагательных в современном турецком языке. Баку, 1985.

270. Эроглу М-А. Видо-временные формы глагола турецкого языка в сопоставлении с русским (сравнительно с другими тюркскими языками). АКД. Махачкала, 2000. - 20 с.

271. Юлдашев А.А. Категория глагольного вида в башкирском языке // Вопросы грамматического строя. -М., 1955. С.362-386.

272. Юлдашев A.A. Система словообразования и спряжения глагола в башкирском языке. М., 1958.

273. Юлдашев A.A. Об аналитических формах настоящего времени в тюркских языках // Проблемы тюркологии и истории востоковедения. -Казань, 1964.-С.197-199.

274. Юлдашев A.A. Аналитические формы глагола в тюркских языках. М.: Наука, 1965.-274 с.

275. Юлдашев A.A. Соотношение деепричастных и личных форм глагола в тюркских языках. М.: Наука, 1977. - 270 с.

276. Якобсон Р. Вопросы глагольного вида // Сборник статей (Рецензия). -М., 1962.-С.39-40.

277. Якобсон Р. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание // Лингвистическая типология и восточные языки. -М., 1965.

278. Якобсон Р. Морфологические наблюдения над славянским склонением // Избранные работы. М., 1985.

279. Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М., 1981. - 110 с.1. На иностранных языках

280. Bazin L. Les classes du verbe turc. // BSL, 1966. Т./ 61, fack. I.

281. Böhtlingk O. Über die Sprache der Jakuten. Grammatik, Text und Wörterbuch. St.-Ptb., 1851. s. 196-197,272.

282. Brockelmann C. Zur Grammatik des Osmanisch-Turkischen II ZDMG, 1916.-Bd. 70.

283. Deny J. Grammaire de la langue turque. Paris, 1921.

284. Ergin M. Üniversiteler i?in. Türk Dili. istanbul, 1994.

285. Johanson L. Aspekt im Türkischen. Vorstudien zu einer Beschreibung des türkeitürkischen Aspektsystems. Uppsala, 1971. - 333 s.

286. Jakobson R. Ze signe zero // Readings in linguistics. Chiqaro London, 1966.- 109-115 s.

287. Jensen H. Seiler H. L'aspekt, et le temps dans ie verbe neo-grec. Paris, 1952.-124 s.

288. Jones D. The Phoneme: its Nature and use. Cambridge, 1950. - 131 s.

289. Menges K.H. The Turkic Languages and Peoples: An introduction to Turkic Studies. Wiesbaden, 1968.

290. Pike K. Language in relation to a unified theory of the structure of human behavior Jlenolale. California, 1955.

291. Poppe N. Turkish tschuwassische Vergleichende Sludien. islamica. -Leipzig, 1925.

292. Poppe N. Tempus und Aspekt in den altaischen Sprachen. Studium Generale, Berlin, 1955. 8. Jg.9, s.560-561.

293. Ramstedt G.J. Die Verneinung in den altaischen Sprachen // MSFOu, 1924.

294. Ramstedt G.J. Kalmukisches Worterbuch. Helsinki, 1936.

295. RundgrenF. intensiv und Aspekt korrelation. Uppsala, 1959. s.ll, 24, 25.

296. Rundgren F. Eurneuerung des Verbalaspekts im Semitischen: Funktionel -diachronische Studien zur semitischen Verblehre. Uppsala, 1963.

297. Schott W. Versuch über die tatarischen Sprachen. Berlin, 1836.

298. Schunig C. Hilfsverben im Tatarischen: Untersuchungen zur Functionsweise einiger Hilfsverbverbin düngen. - Weisbaden, 1984.

299. Tekin T.A. Grammar of orhon-turkic // Uralic and Affikseries. -Bloomington, 1968.

300. ИСТОЧНИКИ МАТЕРИАЛОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

301. Абдуллаев Ш. Ёлавчулар. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1990. - 30 с. Абуков К. Сюйсе де - сюймесе де- Махачкала: Дагкнигоиздат, 1972.-170 с. А буков М. Душман бир гьилла къура. - Махачкала: Дагучпедгиз, 1977. -136 с.

302. Атаев Б. Къапчыкъ Алини хабарлары // Ярыкъ янгур. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1975. - с.52-62.

303. Бадрутдин Атама кагъыз. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1988.-224 с. Вагьабов А. Къакъашуралы Элдар // Ярыкъ янгур. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1975. - с. 134-149.

304. Гъажиев А. Юрекни янывлары. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1972. - 319 с. Гьажиев А. Къумукъ халкъ йырлары. - Махачкала: Дагучпедгиз, 1990. -128 с.

305. Гьажиев А. Къумукъланы йырлары: Эпос йырлар. Махачкала: ГУП Дагкнигоиздат, 2002. - 464 с.

306. Гъасанов Ж. Йыгьылма да ярамай экен // Ярыкъ янгур. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1975.-С.159-161.

307. ЖачаевА. Сююв гечмей. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1986. - 120 с. Ибрагъимов И-Х. Дагъыстан намус. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1986. -222с.

308. Ибрагышов-Къызларлы А. Аманхор. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1976. -181 с.

309. Керимов И.А. Тик толкъунлар. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1994. - 195 с. Керимов И.А. Къанатлы къыз. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1972. - 296 с. Керимова Ж. Таргъуну тангы: Шиърулар ва поэмалар. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1986. - 104 с.

310. Кабардиев А. Жансари. Повестлер. -Махачкала: Дагкнигоиздат, 1991.-88 с. Къадыров М. Гёгюрчюн ва жымчыкъ // Абатлар. Махачкала: Дагуч-педгиз, 1976. - 99 с.

311. Мантаев П. Кюлеме кюлкю тюгюл (Хабарлар). Махачкала: Дагкнигоиздат, 1978.-80 с.

312. Маитаева У. Биринчи язбаш. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1976. - 180 с. Магьамматов Б. Гечени гёзяшлары. Шиърулар ва поэма. - Махачкала: Дагкнигоиздат, 1972. - 57 с.

313. Яхъяев М-С. Арслан тувгъан уланлар. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1984. -250 с.

314. Яхъяев М-С. Къоркъмас Жалал. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1992. - 425 с.1. На иностранных языках

315. Abasiyanik S.F. Bulamayan. Tercíiman yayinlari. ístanbul, 1992. - 160 s.

316. Adivar H.E. Bir hayatin ûç perdesi. ístanbul, 1991. - 123 s.

317. Aksiyon. Haftalik haber yorum dergisi. 10-16 Çubat 2001. sayi 323. - 79 s.

318. Baysal F. Kestaneci Rahmi. Türk edebiyati. Ístanbul, 1991. - 157 s.

319. Bugra T. Oglumuz. Tercíiman yayinlari. ístanbul, 1991. - 143 s.

320. Büyiik Tiirkçe-Rusça sözlük. Multilingual. ístanbul, 1994. - 950 s.

321. CebeciD. Sadaka. Edebi yayinlan. ístanbul, 1990. - 129 s.

322. Celalettin F. Öksürük. Tercíiman yayinlan. ístanbul, 1989. - 112 s.

323. Dünya Klasiklerinden Seçmeler. Erdem yayinlan. ístanbul, 1998. - 479 s.

324. Esendal M.§. Giil Hammin annesi. Türk edebiyati. ístanbul, 1992. - 116 s.

325. Faik S. Bütün eserleri. Mahalle kahvesi. Havada bulut. ístanbul, 1994. - 228 s.

326. Gürpinar H.R. Ahlak hummasi. ístanbul, 1991.- 143 s.

327. Hekimoglu Î. Menan cinleri. Hikayeler. Tima? yayinlan. -ístanbul, 1990.-175 s.

328. HisarA.Ç. ísmi unutulan Melek efendi. Tercüman yayinlan. ístanbul, 1992.110 s.

329. Кбалк. карачаево-балкарский1. Кирг. киргизский1. Ккалп. каракалпакский1. Ккир. старокиргизский