Ареальная дистрибуция топонимных моделей Беломорской Карелии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.22, кандидат филологических наук Кузьмин, Денис Викторович

• Кузьмин, Денис Викторович
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Кузьмин, Денис Викторович

страница

1. Введение

2. Глава I. Методика ареальных исследований в топонимии

3. Глава II. Характеристика структурных и лексикосемантических типов топонимии

Беломорской Карелии

3.1. Структурные типы

3.1.1. Простые топонимы

3.1.1.1. Простой топоним содержит только апеллятив

3.1.1.2. Простые названия, образованные от апеллятива или онима с суффиксом

3.1.1.3. Название содержит только оним

3.1.2. Сложные топонимы

3.2. Лексико-семантическая характеристика типовых атрибутивных элементов топонимов

3.2.1. Ландшафтная лексика

3.2.2. Лексика, связанная с обозначением культурных объектов

3.2.3. Лексика флоры

3.2.4. Лексика фауны

3.2.5. Квалитативные основы

3.2.6. Лексика, выражающая пространственные отношения

3.2.7. Отантропонимические основы

3.3. Детерминанты

4. Глава III. Дифференцирующие топонимные типы

Беломорской Карелии

4.1. Отэтнонимические модели

Lappi-/Lappalais-, Hámeh-, Karjala-/Karjalais

4.2. Дифференцирующие модели карельского Беломорья: Lápikaytáva, Oulu-, Kemi-, Haisuva-, Haisu-, Nilos-, Ryhjá-, Rautaveraját, Hera-, Karsikko-, Kolmikanta, Uarreh-, Kanto-/Kannus-, Tórisevá-,

Hoikka-, Kolmisoppi, -sina

5. Выводы

6. Литература и источники

7. Сокращения

8. Регистр используемых в исследовании топонимов

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Ареальная дистрибуция топонимных моделей Беломорской Карелии»

В предлагаемом исследовании впервые систематическому анализу подвергается топонимия Беломорской Карелии с целью выявления ареальной дистрибуции топонимных моделей и выяснения причин ее формирования. Ареальный анализ топонимных моделей выводит на проблемы истории освоения карельского Беломорья и этнических истоков карельского населения этого региона.

История и культура беломорских карел изучена до сих пор недостаточно, хотя вот уже два столетия данный регион привлекает к себе внимание исследователей разных стран и представителей различных научных направлений, поскольку именно здесь в первой половине XIX века были записаны исключительные произведения карельского народного творчества, которые легли в основу всемирно известного карело-финского эпоса «Калевала».

Первым открыл главную сокровищницу народного творчества -Ухтинскую Карелию - доктор Сакари Топелиус. Именно он натолкнул Элиаса Леннрота на мысль собирать древние руны у карелов в России (Богданов 1930, 66). Однако первым побывал здесь в 1825 году академик А. И. Шегрен. После него Беломорскую Карелию посетили многие замечательные финляндские исследователи: Э. Леннрот, Д. Европеус, Й. Ф. Каян, М. А. Кастрен, А. В. Ервасти, X. В. Базильер, X. Мериляй-нен, И. К. Инха, К. Ф. Карьялайнен и др. Их усилиями было собрано огромное количество эпических, заклинательных, свадебно-обрядовых и лирических песен. При этом большинство исследователей воспринимали народ коллективным создателем рун, а исполнителей эпических песен только как механических хранителей древней традиции, а не как творческие личности (КФ, 257; Karhu 2002, 75). Именно поэтому, записывая древние произведения народного творчества, они не уделяли серьезного внимания информации о времени, месте записи и тем более сведениям о исполнителях рун.

По другому отнеслись к своей работе исследователи последней трети XIX века. В 1872 году А. А. Боренус при участии А. Генетца и А. Бернера произвел вновь тщательное обследование всей Ухтинской Карелии на наличие рун, одновременно собирая материалы для их научной разработки. Записывая фольклор он использовал и новые принципы: в т.ч. сведения о рунопевцах и их родословной (КагЬи 2002, 80).

Работу Борениуса продолжил И. В. Ювелиус. Посетив Беломорскую Карелию в 1886 году, он записал родовые предания жителей многих деревень этого региона. В тоже время он собирал информацию о быте, промыслах, социальном положении карел данного региона.

Работа по сбору фольклорного материала на территории исследуемого региона продолжилась в XX веке. В это время появляются первые карельские собиратели и исследователи. Среди них в первой половине XX века видное место занимает Йиво Марттинен из деревни Каменное озеро. В начале прошлого столетия им и его родственником П. Лесоненым были собраны сведения о 140 рунопевцах. Другой его заслугой была помощь А. Р. Ниэми в подготовке книги «Ка1еуа1ап веШукша» (КагЬи 2002, 85).

Начало научного исследования языка карельского населения этого региона связано с именем А. Генетца. В 1880 году он подготовил исследование «Т^кшшБ Уепа]ап Кацакп клекэИ», посвященное описанию собственно-карельского наречия. В отечественном языкознании начало научному исследованию карельского языка положил Д. В. Буб-рих. Под его руководством в 1930-е годы шел интенсивный сбор материала по диалектам карельского языка. В 1938 году были составлены двести диалектологических карт будущего «Диалектологического атласа карельского языка» (Зайков 2000, 14). Исследование карельского языка продолжается и сейчас: изучением грамматики севернокарель-ских диалектов собственно-карельского наречия занимается П. М. Зай-ков, лексику и фразеологию исследует В. П. Федотова. Значительный вклад в сохранение карельской лексики вносят ученые Финляндии. Их усилиями уже более трех десятилетий создается многотомный словарь карельского языка - «Karjalan kielen sanakirja».

В середине 1920-х годов были предприняты первые попытки комплексного изучения культуры и быта карел, населяющих интересующий нас регион. Осенью 1925 года Карельское правительство обратилось в Академию Наук СССР с просьбой обратить внимание на изучение карел. Результатом этого обращения стала Северо-западная этнологическая экспедиция в Ухтинскую волость под руководством Д. А. Золотарева. Ее задачей было проследить с этнографической и антропологической точек зрения, в какой мере Ухтинский край отличался от других районов, какой был общий бытовой облик населения в то время и насколько сохранились там произведения народного творчества (Золотарев 1930, 2).

Сбор материала на территории Беломорской Карелии продолжался на всем протяжении XX века. Усилиями ученых Карельского филиала РАН, преподавателей и студентов ПетрГУ, а также финляндских исследователей был собран значительный материал по духовной культуре, верованиям, фольклору, языку, топонимии и архитектуре. Результатом этого стало появление исследований И. А. Черняковой по истории, А. П. Конкки, Н. А. Лавонен, Ю. Ю. Сурхаско и Р. Ф. Тарое-вой по этнографии, У. С. Конкка и А. С. Степановой по фольклористике, В. П. Орфинского по архитектуре. Особо следует отметить финляндского исследователя П. Виртаранта, который собрал и опубликовал значительный материал по языку и культуре беломорских карел.

Однако до сих пор практически нет исследований, которые касались бы истории заселения и этнических истоков карельского населения интересующего нас региона. Первая попытка сделать это была предпринята в середине 1990-х годов, когда финляндский ученый М. Пелля опубликовал работу «У1епап Каг]а1ап ейпвеп коозШтикэеп тт^окБе! 1600 - 1800-ктШа», использовав, главным образом, данные официальных и неофициальных фамилий жителей исследуемого нами региона. Одновременно с этим им была сделана попытка дать характеристику различных частей Беломорской Карелии с точки зрения особенностей быта, материальной и духовной культуры, а также антропологических особенностей местного населения. На основании этого, а также наблюдений других исследователей он делит Беломорскую Карелию на четыре этнокультурных зоны: западную, центральную, восточную и северную (РбПа 1995, 301).

Для анализа топонимии и разработки вопроса, связанного с историей формирования беломорских карел, выбрана территория, расположенная в бассейне реки Кемь, включая ее основные северные и южные притоки. За пределы обследования вынесено верхнее течение реки Чирка-Кемь, поскольку эта территория не входит в рамки историко-культурной зоны Беломорская Карелия. Административно регион обследования включает бывшие Вокнаволоцкую, Контокскую, Ухтинскую, Юшкозерскую, Погосскую (Панозерскую) и часть Тихтозерской волости (карта 1).

Наш выбор вышеуказанной территории обусловлен рядом обстоятельств:

- имеется картотека топонимов, собранных в полевых условиях (7,5 тысяч географических названий);

- на этой территории находились наиболее древние карельские поселения Беломорской Карелии; t 1 л

- данная территория, расположена, главным образом, в бассейне реки Кемь, что в значительной степени обусловило довольно тесные связи между населенными пунктами, располагавшимися по берегам этой водной системы;

- при всех своих различиях исследуемая территория является все же достаточно единой историко-культурной зоной.

Последнее утверждение подтверждают результаты экспедиции 1926 года под руководством Д. А. Золотарева, в ходе которой было отмечено больше сходств, чем отличий между западными и восточными районами Беломорской Карелии. Сам Золотарев отмечает, что выявленные различия только подчеркивают общность одной сложной культурной среды, пронизываемой в различной мере западными и восточными влияниями, взаимно переплетающимися и сожительствующими (Золотарев 1930, 19).

Результатом различных культурных связей и влияний в прошлом явилось и то, что западная и центральная части карельского Беломорья имеют ряд различий в языковом плане. Так, известное языковое единство представляют севернокарельские диалекты собственно-карельского наречия: тихтозерский, ухтинский, вокнаволоцкий и кон-токский диалекты. К переходным относятся юшкозерский и панозер-ский, в которых в значительной степени превалируют особенности се-вернокарельских диалектов. Тем не менее наряду с глухими s, s в ин-тервакальной позиции активно выступают z, z: ср. viisi - viizi 'пять'; uusi - uuzi 'новый'. В соседстве с сонорными 1, n, г глухие k, р, t также озвончаются: ср. nakris - nagris 'репа'; eklen - eglen 'вчера'; tetri - tedri 'тетерев' (Зайков 2000, 24). Также следует отметить, что как вариант фонемы j в ряде случаев может выступать d': ср. joucen - d'oucen 'лебедь', joki - d'oki 'река', järvi - d'ärvi 'озеро'. Выявляется ряд отличий в лексике: на территории западной Беломорской Карелии достаточно сильно чувствуется влияние финского языка, в то время как в центральной части карельского Беломорья - русского.

Таким образом, мы видим, что представленная территория является хорошим полигоном для анализа взаимодействия различных культурных и языковых начал, слияние которых привело к формированию здесь карельского населения. И хотя цели нашего исследования во многом исторические, поскольку связаны с историей заселения Беломорской Карелии, его основой все же становится надежное языковое толкование географических названий.

Топонимия является важным историческим источником, особенно в условиях отсутствия ранних письменных документов. Именно массовость топонимического материала является значительным преимуществом на фоне отрывочных и часто достаточно поздних письменных источников, а также этнически плохо интерпретируемых и обычно отрывочных археологических свидетельств.

Использование географических названий в качестве исторического источника давно стало обычным явлением в исследованиях по изучению древней истории того или иного региона. Интерес к сбору топонимии и ее систематическому исследованию появился в Европе в XIX веке, когда учеными было замечено, что топонимы являются исключительным языковым, этнографическим и историко-культурным источником. Понимание этого и стало тем толчком, который повлек за собой интерес к изучению топонимии. Топонимику, как вспомогательную науку используют многие, поскольку на основании ее данных можно прийти к значительным результатам во многих областях науки. В Финляндии, например, топонимия традиционно считается центральным источником при освещении вопросов, касающихся происхождения поселений, границ расселения различных этнических групп, а также различных сторон промысловой культуры (УаЬ1о1а 1980, 10). В

Скандинавии на основе топонимического материала также проведены серьезные исследования по изучению истории заселения и передвижения населения, истории управления и права, верованиям, флоре и фауне, а также лексике и фонетике (Кмшегш 1980, 329). В одной из своих статей Э. Кивиниеми пишет, что многие современные проблемы и вопросы, касающиеся периодов ранней (древней) истории Финляндии, были бы решены, если бы ученым удалось точно выяснить мотивированность каждого топонима (КНчшегш 1984, 327). Однако, одним из главных условий в исследованиях подобного плана является наличие достаточного количества топонимного материала, поскольку использование отдельных названий часто приводит к ошибочным выводам и предположениям.

С точки зрения истории возникновения поселений Беломорской Карелии и происхождения их населения топонимы на данный момент являются единственным достаточно полным источником, который сохранился до наших дней. Этим и объясняется наш интерес именно к топонимии. Хорошая сохранность названий обусловлена их постоянным использованием для обозначения объектов на местности, для возможности коммуникации между людьми. Однажды присвоенные названия достаточно хорошо сохраняются и передаются из поколения в поколение. Тем самым топонимы являются исключительным историческим источником, который сохранился с того времени, с которого нет древних письменных памятников.

Для анализа топонимии Беломорской Карелии в работе использована методика ареально-типологического исследования, выбор которой обусловлен рядом причин. Во-первых, по этому региону накоплен определенный материал: в Институте ЯЛИ КарНЦ РАН с начала 1970-х годов создается Научная картотека географических названий Карелии и сопредельных областей, которая позволяет констатировать значительную роль модели в образовании топонимов, так и наличие определенных ареалов в бытовании топонимных моделей. Во-вторых, ареальная методика исследования приносит наиболее убедительные результаты при анализе топонимии контактных ареалов или ареалов исторически позднего, вторичного освоения. Именно к последним относится Беломорская Карелия (в прибалтийско-финской традиции У1епап КацаЫ), оправдывая выбор ее как для проверки известных положений методики, так и для более детальной разработки ареального метода применительно к топонимии. Отметим, что заселение интересующей нас территории начинается с XV века, хотя промысловое освоение могло относиться к более раннему хронологическому срезу. При этом предполагается, что освоение проходило в несколько этапов и исходило из нескольких разных исходных районов северного Прила-дожья, Обонежья и восточной Приботнии (сводка гипотез о путях и хронологии освоения см. Рб11а 1995, 36-37). Это не могло не отразиться в топонимии этого края, так как население приносило с собой устоявшиеся традиции номинации с мест прежнего проживания.

Представленная работа состоит из трех основных глав:

- Методика ареальных исследований в топонимии;

- Характеристика структурных и лексико-семантических типов топонимии Беломорской Карелии;

- Дифференцирующие топонимные типы Беломорской Карелии.

В каждой главе поставлена и решается своя научная задача. Первая посвящена ареально-типологическому методу исследования, который разрабатывается в работе на следующих базовых теоретических положения:

- топонимии свойственна модельность, иначе говоря, образование топонимов происходит в рамках определенных структурных и лексико-семантических моделей;

- модели, в свою очередь, имеют хронологические и географические рамки бытования.

В этой главе вырабатываются также принципы отбора топоним-ных моделей, обладающих дифференцирующим признаком. Доказывается малопродуктивность универсальных моделей, а также некоторых типов лексико-семантических моделей для целей данного исследования, и продуктивность моделей, не имеющих апеллятивных омонимов. Таковы суффиксальные типы, стремящиеся отмежеваться от соответствующих апеллятивов и хронологически, и территориально, а также лексические, образованные по принципу несовпадения с нарицательной лексикой.

Вторая глава связана с пониманием природы, закономерностей топонимической номинации и особенностей северно-карельской топонимии на фоне топонимического материала родственных прибалтийско-финских народов. В ней анализируются структурные типы топонимии исследуемого нами ареала, выявляется роль и специфика каждого из них. На основе статистического анализа выявляется лексическая база топонимии Беломорской Карелии, частотность топооснов и их сочетаемость. Этот анализ необходим для выявления дифференцирующих моделей и их функционирования.

Третья глава предполагает обработку значительного массива материала и выявление в нем в соответствии с выработанными критериями дифференцирующих структурных и лексических моделей, а также их картографирование. В исследовании используется приблизительно семь тысяч пятьсот географических названий. Далее проводится интерпретация полученных ареалов, которые выводят нас на решение проблем этнической истории карельского Беломорья. При этом преследуется цель определения этноязыковых истоков карельского населения данного региона, основных путей и хронологии освоения им этой территории, границ историко-культурной зоны.

В заключении представлены выводы о формировании историко-культурной зоны Беломорская Карелия по данным топонимики.

Завершают работу список используемой литературы и источников, а также регистр использованных в работе топонимов.

Заключение диссертации по теме «Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии», Кузьмин, Денис Викторович

В представленной работе анализируется топонимия западной и центральной частей Беломорской Карелии, географические названия которой до сих пор не являлись предметом специального исследова ния. Между тем топонимы несут важную лингвистическую и историко культурную информацию, которую можно использовать при разреше нии ряда сложных этноисторических вопросов.Надежность полученных результатов зависит от ряда важных ус ловий. Во-первых, при выявлении общих принципов номинации, про дуктивности отдельных лексико-семантических гнезд, а также при ре шении вопросов, связанных с историей заселения, выводы невозможно делать на основании отдельных топонимов, вырванных из контекста окружающей топонимии в целом. Всегда необходимо учитывать на звания аналогичного типа, встречающиеся на соседних территориях.Во-вторых, топонимия любой территории - это всегда система, ядром которой являются особого рода модели топонимообразования. Именно на модельности топонимов базируется используемый нами в работе ареально-типологический метод исследования, методика которого за ключается в выявлении распространения ареалов топонимных моделей и их интерпретации. При этом достоверность результатов подобных работ основана прежде всего на обилии фиксаций названий определен ного типа на различных территориях и зависит в значительной степени от удачного выбора картографируемой модели, ареал распространения которой и позволяет делать выводы этно-культурного и этно исторического характера.Анализ дифференцирующих моделей предваряется выявлением типовых структурных и лексико-семантических типов.Рассмотрение последних позволяет констатировать, что северно карельской топонимической системе свойственны те же типы и моде ли, что и прибалтийско-финской топонимии в целом. Структурно гео графические названия карельского Беломорья делятся на две группы -

простые и сложные.Простые топонимы - одна из типовых моделей топонимии бело морских карел, большая часть которых восходит к нарицательным или собственным именам существительным, а также прилагательным, реже другим частям речи (напр., причастиям). Основной структурный тип севернокарельского ареала - это сложные названия, состоящие из де терминанта, указывающего на разряд называемого объекта, и опреде ляющего его атрибута.Анализ топонимии беломорских карел показал, что в разных час тях исследуемого региона наблюдается единство как типовых основ, так и детерминантов. Данный факт обусловлен близостью диалектов, сходными природно-климатическими, природно-географическими и хозяйственными условиями, что и диктует принципы номинации.Значительная часть выявленных в ходе исследования детерми нантов ориентирована на апеллятивы, представленные во всех диалек тах изучаемого региона. Однако их частотность неодинакова - из более чем 200 зафиксированных детерминантов, только 20-25 может претен довать на роль типовых (-joki, -jarvi, -kankas, -laksi, - lampi, -niemi, -

nurmi, -oja, -pelto, - suari, -terma, -vuara и некоторые другие). Все ос тальные характеризуются ограниченным распространением. Из выше перечисленных примеров видно, что особо системны гидронимные де терминанты, что объясняется обилием водных объектов на изучаемой территории. Благодаря их важному значению в жизни местного насе ления, они были названы не только прежде прочих объектов окру жающего мира, но и названы преимущественно все.в отличие от детерминантов, в качестве атрибутов в ряде случаев выступают лексемы, утраченные современными карельскими диалек тами. Однако в данной группе обнаруживается целый ряд параллелей, которые объединяют ее с группой наиболее распространенных детер минантов.Результаты анализа атрибутивных частей севернокарельской то понимии позволяют поставить ее в один ряд с топосистемами родст венных прибалтийско-финских языков. Их сходство проявляется пре жде всего в выборе в качестве атрибутивных частей общей для всех прибалтийско-финских языков лексики. Особо это заметно среди ота пеллятивных топонимов, в составе которых представлены лексемы, ха рактеризующие ландшафт, флору и фауну, особенности самих объек тов, их размер, форму, цвет и состав почв. Различия часто характери зуются только продуктивностью представленных элементов в топони мии, что без сомнения убеждает, что мы имеем дело с глубинными то понимическими универсалиями. Выявленные же в ходе анализа разли чия могут быть объяснены как различной ориентацией хозяйственной деятельности, так и определенной разницей в естественно-природных условиях на территории проживания родственных прибалтийско финских народов.Также отметим, что топонимии карельского Беломорья свойст венна «утилитарность», которая проявляется в отражении в географи ческих названиях того, что целесообразно с точки зрения хозяйствен ного назначения. В этом она также перекликается с топосистемами родственных прибалтийско-финских народов.В целом, топонимия исследуемого региона, имея ряд особенно стей, отражает общую прибалтийско-финскую ситуацию и может рас сматриваться в одном ряду с топонимическими системами ливвиков, вепсов и финнов.Данные топонимики являются важным источником при освеиде нии вопросов, связанных с историей заселения, путями и направления ми колонизации. Решение проблем этнической истории региона связа но с выявлением и анализом т.н. дифференцирующих топонимных мо делей, маркируюш:их основные потоки заселения карельского Беломо рья.Анализ этих моделей свидетельствует, что в формировании насе ления исследуемого региона приняли участие представители разных этнических групп, каждая из которых оставила свои следы в виде гео графических названий. Наиболее древним из достоверно определяемых пластов топонимии этой территории является саамским. Названия са амского происхождения фиксируются в окрестностях всех деревень се вернокарельского ареала, при этом большинство из них выступает в названиях достаточно крупных озер, рек, возвышенностей, островов и мысов. При этом часть из них достаточно легко этимологизируется: Kukuadarvi - ср. саам, кикк, kukkas 'длинный, долгий' Jangarvi - саам. j«g'ge 'болото' Lusmakoski саам, lusme 'исток реки' Colmanki саам. соаГЬте 'пролив' Posa саам poassa, buosso 'задняя часть, угол саамского чума' Kuotkuo саам, guotko 'узкий перешеек' Suolavuara саам, suolo, 'остров' Luuluodarvi саам, lulle 'восток' Voleinvuara саам, vuolli 'нижний' Nuoralaksi саам, n'uorra 'риф, мелководье' Sappolaksi саам, sappi 'сиг' Vuajinoja саам, vuajj 'ручей' и др.Наиболее интересными и достоверными следами саамского ос воения являются названия с топоосновой Lappi- кар. 'саам, лопарь', поскольку именно они явились результатом непосредственных контак тов коренного саамского населения с продвинувшимися сюда из более южных районов прибалтийскими финнами, которые обозначали по добными названиями места проживания или промысловые территории аборигенного населения. Также можно предполагать, что часть прожи вавших здесь раннее саамов была ассимилирована пришлым прибал тийско-финским населением.Карельскому пласту названий предшествовал, возможно, пласт древних емских названий. Свидетельством этого является, предполо жительно, название главной водной артерии региона - реки Кемь, а также ряда других моделей емского происхождения, которые фикси руются в топонимии интересующего нас региона (Hameh-, Lapikaytava, Oulu- и др.).На основании данных топонимики выявляется два потока ка рельского освоения территории Беломорской Карелии. Их существова ние подтверждается рядом характерных карельских дифференцирую щих моделей, которые фиксируются, с одной стороны, по пути из Се верного Приладожья в Беломорскую Карелию через Сегозерье (Ryhja-, Nilos-, Rautaverajat, Toriseva-ZTorizie-), с другой, из Приладожья в ка рельское Беломорье через территорию финляндской Северной Карелии (Karsikko-ZKarzikko-, Nilos-, Toriseva-, Hera-). При этом заметим, что с последним из вышеупомянутых маршрутов следует связывать, по всей видимости, и освоение Беломорской Карелии финским населением. На эту мысль наводит тот факт, что на всем протяжении данного водного пути происходит наложение моделей карельского и емского происхо ждения. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что или два коло 187 низационных потока продвигались одновременно, или один следовал по маршруту другого.На основании данных топонимики выявляется также разная хро нология карельского освоения интересующего нас территории. Ее за селение можно связывать, по всей видимости, со второй (XV-XVI вв.) и третьей (XVII вв.) волнами переселения карел с коренных террито рий карельского народа. Данное предположение подтверждают ареалы распространения некоторых топонимных типов (ср. Нега-, Ryhja), от носящихся ко второй волне, а также, возможно, народные предания о заселении некоторых деревень этого региона калининскими карелами, что могло бы быть отголоском событий, связанных с исходом третьей волны карелы с территории Карельского уезда в первой трети XVII ве ка, часть из которой переселилась в район Твери, а другая на северо восток, в Беломорскую Карелию. Тем самым, данный факт может быть доказательством того, что на среднем и нижнем течении реки Кемь ко времени прихода третьей волны карелы уже проживало постоянное ка рельское население, начало формирования которого может быть отне сено к рубежу XV-XVI веков и связано со второй волной переселения корелы.Самым поздним является пласт названий русского происхождения, который образовался в результате контактов с русским населением Бе ломорья. При этом, в большинстве своем, это названия незначительных объектов, функционирующих только в микротопонимии каждой от дельной деревни и неизвестным за ее пределами.Однако, данные топонимики указывают и на более ранние этапы взаимодействия карельской и русской топонимических систем, свиде тельством чему является усвоение русской топонимообразующей структурной модели -щина (кар. -sina), а ее проникновение на территоф рию карельского Беломорья нужно, по всей видимости, увязывать с продвижением населения из Сегозерья.Таким образом, анализ рассмотренных топонимных моделей и их ареалов позволяет выявлять пути, хронологию и условия освоения раз личными этническим группами территории карельского Беломорья.При этом, увязанные в одно целое, дополняющие друг друга данные топонимики, этнонимики, исторические документы и народные преда ния позволяют восстановить некоторые моменты истории, связанные с формированием на территории Беломорской Карелии карельского на селения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Кузьмин, Денис Викторович, 2003 год

1. Ареальные исследования 1977 Ареальные исследования в языкознании и этнографии. Ленинград, 1

2. Богданов 1930 Богданов Г. X. К вопросу о состоянии народного творчества в Карелии Западнофинский сборник

3. Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР и сопредельных стран. Ленинград, 1930. 65-

4. Бубрих 1947 Бубрих Д. В. Происхождение карельского народа. Петрозаводск, 1

5. Бубрих 1948 Бубрих Д. В. Историческая фонетика финскогосуоми языка. Петрозаводск, 1

6. Бубрих 1950 Бубрих Д. В. Не достаточно ли емских теорий? Известия Карело-финского филиала Академии Наук СССР 1. 1

7. Витов 1962 Витов М. В. Историкро-географические очерки Заонежья XVI-XVII веков. Из-во Московского университете, 1

8. Горбаневский 1987 Горбаневский М. В мире имен и названий. Москва, 1

9. Зайков 2000 Зайков П. М. Глагол в карельском языке. Петрозаводск, 2000. ЗКТ Загадки карельской топонимики. Рассказ о географических названиях Карелии. Составители Г. М. Керт, Н. Н. Мамонтова. Петрозаводск, 1

10. Золотарев 1930 Золотарев Д. А. В северо-западной Карелии Западнофинский сборник

11. Труды комиссии по изучению племенно- 190

12. История Карелии История Карелии с древнейших времен до наших дней. Петрозаводск, 2

13. Конкка 1986 Конкка А. П. Карельское и восточнофинское карсикко в кругу религиозно-магических представлений, связанных с деревом Этнокультурные процессы в Карелии. Петрозаводск, 1986. КРС Карельско-русский словарь (северно-карельские диалекты). Сост. Зайков П. М., Ругоева Л. И. Петрозаводск, 1999. "Т КФ Карельский фольклор. Петрозаводск, 1

14. Леонтьев 1990 Леонтьев В. Костамукша. Петрозаводск, 1

15. Мамонтова 1982 Мамонтова Н. Н. Структурно-семантические типы микротопонимии ливвиковского ареала Карельской АССР (Олонецкий район). Петрозаводск, 1

16. Мамонтова 1988 Мамонтова Н. Н. Карельская и вепсская антропонимия на современном этапе Ономастика. Типология. Стратография. Москва, 1988. 221-

17. Матвеев 1986 Матвеев А. К. Методы топонимических исследований. Свердловск, 1986. МПИК Материалы по истории Карелии XII-XVI в.в. Петрозаводск, 1

18. Муллонен 1994 Муллонен И. И. Очерки вепсской топонимии. Санкт-Петербург, 1

19. Муллонен 1995 Муллонен И. И. «Святые» гидронимы в контексте вепско-русского контактирования. Ономастика Карелии. Петрозаводск, 1995. 191

21. Муллонен 2001 Муллонен И. И. Деревня Юккогуба и ее округа История Сегозерья в географических названиях. Петрозаводск, 2001. 12-

22. Мурзаев 1974 Мурзаев Э. М. Очерки топонимики. Москва, 1974. НЗ Карлова О. Л., Кузьмин Д. В. История поселений Беломорской Карелии в свете данных топонимики Народное зодчество. Петрозаводск, 1999. 207-

23. Никонов 1964 Никонов В. А. Принципы топонимики. Москва, 1

24. Никонов 1965 Никонов В. А. Введение

25. Никонов 1970 Никонов В. А. О значении форманта -щина в северно-русской социальной топонимии Вопросы изучения севернорусских говоров и памятников письменности. Череповец, 1

26. Общее языкознание 1973 Общее языкознание. Методы лингвистических исследований. Москва, 1973. ОИГ Очерки исторической географии Северо-Запада России. Славяне и финны. Под редакцией А. Герда и Г. Лебедевой. СПб, 2001. ОКР Образцы карельской речи I. Говоры Республики Карелия, тихвинских и тверских карел. Петрозаводск Иоэнсуу, 1

27. Основы регионалистики Основы регионалистики СПб, 2000. ПИОК Письменные известия о карелах. Составители С И Кочкуркина, А. М. Спиридонов, Т. Н. Джаксон. Петрозаводск, 1990. ПКОП Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 г.г. Ленинград, 1930. 192

28. Полковникова 1970 Полковникова А. Географические названия новгородских писцовых книг XV-XVI веков: однокоренные названия с разными суффиксами Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та. 353. 1

29. Поспелов 1971 Поспелов Е. М. Топонимика и картография. Москва, 1971. ПФГЛК Мамонтова Н. Н., Муллонен И. И. Прибалтийскофинская географическая лексика Карелии. Петрозаводск, 1991. РК Ребольский край. Исторический очерк. Петрозаводск, 1999. РГФДА Книга Кольской приказной избы о сборе стрелецких денег с населения Кольского уезда. 1

30. Доклады и сообщения восьмой российской научно-практической конференции (Орел, декабрь, 2001). «Энциклопедия российских деревень» Москва, 2

31. Суперанская 1969 Суперанская А. В. Структура имени собственного. Фонология и морфология. Москва, 1969. 193

32. Суперанская 1985 Суперанская А. В. Что такое топоним? Москва, 1

33. Тароева 1965 Тароева Р. Ф. Материальная культура карел (Карельская АССР). Этнографический очерк. М.-Л, 1

34. Теория и методика Теория и методика ономастических исследований. Москва, 1986. ТКРП Топографическая карта. Республика Карелия (масштаб 1:200 000). Москва, 1

35. Шаскольский 1950 Шаскольский И. П. О емской теории Шегрена и ее последователях. (О статье Д. В. Бубриха Не достаточно ли емских теорий?) Известия Карело-финского филиала Академии Наук СССР 1 1

36. Чернякова 1998 Черникова И. О чем не рассказал Элиас Леннрот... К истории края, где оказались сохранены и записаны эпические песни древнего народа. Петрозаводск; 1998. ЭТ Этническая топонимика. Минкин А. А. О саамских этното- понимах. Москва, 1

37. Castren 1852 Castren М. А. Nordiska resor бек forskningar I. Helsingfors, 1

38. Ervasti 1918 Ervasti A. W. Muistelmia matkalta Venajan Karjalassa kesalla 1

39. Forsman 1891 Forsman A. V. Tutkimus Suomen kansan persoonallisen nimiston alalia. I. Helsinki, 1

40. Haavio 1935 Haavio M. Suomalaisen muinaisrunouden maailma. Helsinki, 1

41. Hakulinen 1968 Hakulinen L. Suomen kielen rakenne ja kihitys. Helsinki, 1968. 194

42. Itkonen 1966 Itkonen E. Suomalais-ugrilaisen kielenja historiantutkimuksen alalta. Helsinki, 1

43. Itkonen 1983 Itkonen T. Valikatsaus suomen kielen juuriin //Virittaja. №2. 1983. S. 190-

44. Jaakkola 1956 Jaakkola J. Suomen varhaishistoria II. Porvoo, 1

45. Julku 1987 Julku K. Suomen itarajan synty. Studia historica septentrionalia

46. Juvelius 1888 Juvelius J. W. Muistoja Pohjoisen Venajan Karjalan muinaisuudesta. SKS. Helsingissa, 1

47. Jyrinoja 1965 Jyrinoja V. Akonlahden arkea ja juhlaa. SKS. Turku, 1

48. Karhu 2002 Karhu E. Isien sanoma. Tutkielma karjalaisesta ja inkerilaisestakansankulttuurista. Verso. Petroskoi, 2

49. Kirkinen 1963 Kirkinen H. Karjala idan kulttuuripiirissa. Bysantin ja Venajan yhteyksista keskiajan Karjalaan. Helsinki, 1

50. Kirkinen 1984 Kirkinen H. Suomi ja sen asukkaat venalaisissa lahteissa vuoteen 1

51. Suomen vaeston esihistorialliset juuret. Suomen Tiedeseura. Helsinki, 1

52. Kirkinen 1988 Kirkinen H. Pohjois-Karjalan kalevalaisen perinteen juuret. SKS. Helsinki, 1

53. Kiviniemi 1971 Kiviniemi E. Suomen partisiippinimistoa. SKS. Helsinki, 1

54. Kiviniemi 1975 Kiviniemi E. Paikannimien rakermetyypeista. SKS. Helsinki, 1975. 195

55. Kiviniemi 1980 Kiviniemi E. Nimisto Suomen esihistorian tutkimuksen aineistona// Virittaja. 1980. 4. S. 319-

56. Kiviniemi 1984 Kiviniemi E. Nimisto suomen esihistorian tutkimuksen aineistona. Suomen vaeston esihistorialliset juuret. Suomen Tiedeseura. Helsinki, 1

57. Kiviniemi 1990 Kiviniemi E. Perustietoa paikannimista. SKS. Helsinki, 1990. KXS Karjalan kielen sanakirja. 1-5. LSFU XVI. Helsinki, 19681

58. Koivulehto 1997 Koivulehto J. Were the Baltic Finns «clubmen»? You name it. Perspectives on onomastic research. Studia Fennica Linguistica

60. Kokkonen 2002 Kokkonen J. Rajaseutu liikkeessa. Kainuun ja Pielisen Karjalan asukkaiden kontaktit Venajan Karjalaan kreivin ajasta sarkasotaan (1650-1712). Bibliotheca Historica. Helsinki, 2

61. Konkka 1999 Konkka A. Tuulivuate puussa. Tekstiilivalmis-teiden rituaalisesta kaytosta Vienan ja Pohjois-Aunuksen Karjalassa. Rihmaaineksia. Oulu, 1999. S. 35-

62. Konkka 1999 Konkka A. Fennoskandian karsikoista Tie Vienaan. Akateemikko Pertti Virtarannan elamantyolle omistettu muistojulkaisu. Jyvaskyla, 1999. S. 124-

63. Kortesalmi 1996 Kortesalmi J. J. Pohjois-Vienan poronhoito. Talonpoikien poronhoidonalue, ominaislaatu, ika, alkupera ja kehitys-linjat vuoteen 1

65. Lehikoinen 1988 Lehikoinen L. Kirvun talonnimet. Karjalaisen talonnimisysteemin kuvaus. Helsinki, 1988. 196

66. Lonnrot 1980 Lormrot E. Elias Lormrotin matkat. Helsinki, 1980. NA Suomen nimiarkisto. Helsinki. Niemi 1904 Niemi A. R. Castrenin kertomus runonkemu- matkastansa Venajan Karjalassa v. 1839 Runonkeraajimme matkakertomuksia 1830-luvulta 1880-luvulle. SKST

68. Nirvi 1948 Nirvi R. E. Sanahistoriallisia huomioita

70. Nissila 1939 Nissila V. Vuoksen paikannimisto.SKS. Helsinki, 1

71. Nissila 1944 Nissila V. Ita-Karjalan paikannimien appellatii-visista piirteista//Virittaja. 1944. S. 399-

72. Nissila 1962 Nissila V. Suomalaista nimistotutkimusta. SKS. Helsinki, 1

73. Nissila 1975 Nissila V. Suomen Karjalan nimisto. Karjalaisen kulttuurin edistamissaatio. Joensuu, 1975. NSS Nykysuomen sanakirja. Paakkonen 1898 Paakkonen L. V. Kesamatkoja Venajan Karja-lassa seka hajannaisia kuvauksia karjalan kansan nykyisyydesta ja enti-syydesta. Suomen muinaismuisto-yhdistyksen aikakauskirja XVIII. Helsingissa 1

74. Polla 1990 Polla M. On western finnish toponymy in Archangel Karelia Linguistica Uralica XXVI. Tallinn, 1990. S. 24-

75. Polla 1995 Polla M. Vienan Karjalan etnisen koostumuksen muutokset 1600-1800-luvulla. SKST

76. Polla 2001 Polla M. Vienankarjalainen perhelaitos 1600-1900luvulla. SKS. Helsinki, 2

77. Rapola 1966 Rapola M. Suomen kielen aannehistorian luennot. SKS. Helsinki, 1966. 197

78. Raisanen 1982 Raisanen A. Kainuun murteiden ja nimiston opas. Kajaani, 1

79. Raisanen 1990 Raisanen A. Zur Entstehung des Namengutes in der Einode Kainuus// Namenkunde in Finnland. Studia Fennica

81. Raisanen 2000 Raisanen A. Kannus-nimet metaforinimia Hiidenkivi. 2000. 5. S. 46. SKES Suomen kielen etymologinen sanakirja. I-VI. Helsinki, 1974J ЦЦ; 1987. SSA Suomen sanojen alkupera. Etymologinen sanakirja. 1-3. SKST

83. Tunkelo 1933 Tunkelo E. A. Suomen sanoista koti ja kota Virittaja. 1933. 3. S. 399-416. USN Uusi suomalainen nimikirja. Keuruu, 1

84. Vahtola 1980 Vahtola J. Tomionjoki-ja Kemijokilaakson asutuksen synty. Nimistotieteellinen ja historiallinen tutkimus. Studia Historica Septentrionalia

85. Rovaniemi, 1980. »i Valonen 1984 Valonen N. Vanhoja lappalais-suomalaisia kosketuksia Suomen vaeston esihistorialliset juuret. Suomen Tiedeseura. Helsinki, 1984. S. 73-

86. Vilkuna 1971 Vilkuna K. Mika on lapinkyla ja sen funktio? Kalevalaseuran vuosikirja.

87. Virtaranta 1972 Virtaranta P. Polku sammui. Kirjayhtyma. Helsinki, 1

88. Virtaranta 1981 -Virtaranta P. Karjalaisia kulttuurikuvia. Ihmisia ja elamankohtaloita rajantakaisessa Karjalassa. Weilin+Goos. Espoo, 1

89. Voionmaa 1947 Voionmaa V. Hamalainen erakausi. Porvoo, 1947. 198