Анализ концепта свобода-воля-вольность в русском языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Лисицын, Алексей Геннадьевич

• Лисицын, Алексей Геннадьевич
• кандидат филологических наук
• 1995

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Лисицын, Алексей Геннадьевич

Введение . 5—

Глава I. Концепт и концептуальный анализ . 12—

§ 1. Проблема концепта в современной лингвистике 12—

§ 2о Природа концепта» Отличие концепта от других лингвистических категорий . 25—

§ Зо Приемы и принципы концептуального анализа 32—35 •

§ 4 о Понятие поля концепта . 35—

§ 5о Обоснование "элитности" концепта свобода.

Имена концепта свобода в русском языке . „ 38—

Глава II. Концепт свобода в философских трудах . . 48—

§ L Развитие проблемы свободы в истории философии с 48—

§ 2„ Нравственная проблема свободы в произведениях русских мыслителей . 50—

§ 3 о Окончательное оформление русской философии свободы . 54—

§ 4. Социально-нравственные выводы философии свободы .о о . 59—

§ 5. "Сублимация свободы" . 64—

Глава III. Происхождение и древняя история концепта свобода . 67—

§ 1. Опорные представления концепта свобода на стадии его зарождения . 67—

§ 2. Расширение древнего представления о свободе 71—

§ 3. Развитие концепта свобода в средневековый период . 75—

§ 4. Предпосылки нового расхождения представлений о воле и свободе . 91—

Глава IV» Воля — имя концепта свобода в народной культуре . 95—

§ lo Отражение раздвоения концепта свобода в русских пословицах „ 95—

§ 2: Связь воли и пространства в народном сознании . 100-

§ Зо "Разбойничья волкшка" как идеал лучшей жизни „ 103—

§ 4 о Воля — социально-нравственный идеал казацкой жизни оо.ооооооо» 108—

§ 5 о Традиционные образы фольклорной лирики, осно-ванные на народном представлении о воле 117—

§ б о" Социально-культурное расхождение свободы и воли о о о о о о о о о о о о о 120

§ 7 о Интерпретаций "народной воли" в литературном употреблении (в письменной культуре XIX в.) 122—

§ 8= Использование "народной воли" в качестве политического лозунга „ 133—

Глава Vo Соотношение слов вольность и свобода как основных имён концепта свобода в языке

XVIII-XIX веков о о о о о о о о о 143-

§ 1о Приоритетное положение слова вольность по отношению к слову свобода в языке XVIII века 144—

§ 2 о Тавтологическое употребление слов вольность и свобода в тексте царского Манифеста = » 147—

§ 3„ Вольность — самостоятельный предмет социокультурного осмысления в трагедии Я„ВоКняжнина "Вадим Новгородский" о 150—

§ 4 о Вольность — предмет социокультурного исследования А„Но Радищева „ 153—

§ 5 о Является ли слово вольность народным именем концепта свобода? 0 161—

§ 6 о Цензурные "гонения" на вольность „ 163—

§ 7 о Архаично-поэтическое употребление слова вольность в языке XIX века „ 165—

§ 8 о Свобода. — лозунг гражданской поэзии и передовой публицистики XIX века . 172—

§ 9 о Развитие традиции гражданского осмысления слова свобода в творчестве писателей, поэтов, публицистов XIX века . 17 9—

Глава VI о Идеологизация имен концепта свобода „ „ о 186—

§ 1о Основные признаки идеологизированных слов 186—

§ 2 о Идеологизации имен концепта свобода в XVIII — первой половине XIX века . 192—

§ 3 =' Основные периоды идеологической борьбы за слово свобода = 199—

§ 4 „1 Сближение слов свобода и воля, воля и анархия в конце XIX — начале XX вв. как результат идеологизации „ 204—

Глава VII о Соотношение основных имен ПК свобода „ = 208—

§ 1„ Анализ фрагмента метаязыка философии свободы (свобода воли) как доказательство концептуальной близости слов свобода и воля 208—

§ 2 о Концептуальное обоснование смешения и различения имен концепта свобода „ 213—

§ Зо Смешение имен концепта свобода, „ 216—

§ 4„ Различение слов свобода и воля в оценке носителей языка с 220—

§ 5 о Невозможность замены слов свобода и воля в некоторых словосочетаниях как отражение концептуальных различий этих слов „ „ » 223—229 Заключение „ 230—237 Библиография „ 238—

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Анализ концепта свобода-воля-вольность в русском языке»

В работах отечественных лингвистов 80-х — начала 90-х гг. отмечается возросший интерес к изучению влияния языковых средств на создание картины мира. Язык рассматривается не просто как продукт культуры, но как знак культуры и одновременно ее творец.

Эта проблема, однако, имеет длительную историю, ей посвящены исследования многих выдающихся филологов. В.Гумбольдта, Я.Грота, А.Потебни, неогумбольдтианцев, Э.Сепира, Б.Л.Уор-фа, А„Н.Веселовского, И.И.Мещанинова и мн.др. Вопросы соотношения языка и культуры рассматриваются в различных направлениях лингвистики^ сравнительно-историческом языкознании (Э.Бенвенист, Т.В.Гамкрелидзе, Вяч.Вс.Иванов, Н.И.Толстой, О.Н.Трубачев), исторической лексикологии, исследующей термины духовной культуры (В.В.Виноградов, Р.А.Будагов, Ю.С.Сорокин, В.В.Веселитский, Ю.А.Бельчиков, В.В.Колесов), психолингвистике (Л.В.Щерба, А. Н.Леонтьев, Р.М.Фрумкина), общей знаковой теории языка (А.Ф.Лосев, Ю.С.Степанов, А.О.Резников, Б.А.Серебренников), идеографии (Ю.Н.Караулов), социолингвистике (Б.А.Ларин, В.А.Жирмунский, Е.Д.Поливанов, Г.В.Степанов, Л.Б.Никольский, Ю.Д.Дешериев).

В последнее время к изучению культурно-языковых проблем обращаются представители логико-семантического направления языкознания. Опираясь на теорию "логического атомизма", прагматические теории значения, референции, пресуппозиции, теорию дискурса, теорию "семантических примитивов", представители логического анализа языка исследуют слова общекультурного значения, называемые ими культурные концепта (84 J1.

1 Здесь и далее в диссертации цифры в скобках означают порядковый номер указанной работы в библиографии; или поряд

Подробно рассмотрена, например, роль концептов судьба, истина в различных культурах. Их изучению были посвящены отдельные научные конференции, сборники научных трудов (85; 113).

Анализ концептов позволяет проследить развитие понятийной структуры как отдельных слов, так и всего словарного запаса языка в целом на протяжении его истории, связать этот процесс с особенностями национального менталитета. Таким образом, тема настоящей диссертации представляется актуальной.

Однако еще далеко не все концепты стали предметом многоаспектного изучения. Новизна данного исследования в том, что оно посвящено изучению одного из главных культурных концептов — концепта свобода — в языковом сознании носителей русского языка.

Этот концепт охватывает практически все сферы деятельности человека: общественную, правовую, экономическую, бытовую, философскую, религиозную и пр. Своеобразие этого концепта заключается в том, что он представлен в русском языковом сознании единством трех взаимосвязанных и взаимообусловленных имен: свобода, воля, вольность. Эти три слова в разные эпохи и для разных социальных слоев по-своему представляли единое поле концепта (далее — ПК) свобода.

В связи с этим главная цель данной работы — проследить развитие концепта свобода в русском языковом сознании сквозь призму истории трех его основных лексических выражений и доказать, что эти три имени представляют не три разных концепта, а единый концепт свобода — воля — вольность.

Эта цель определила следующие основные задачи работы: выявление основных признаков концепта и его места в ковый номер, страницу; или порядковый номер, том, страницу; если в одних скобках содержатся ссылки на разные работы, цифры отделяются друг от друга точкой с запятой. системе лингвистических терминов;

- рассмотрение ПК свобода, выявление его динамики и анализ перераспределения приоритетов среди основных имен концепта свобода;

- анализ самобытных значений, возникающих в едином ПК свобода в разных культурно-языковых пластах;

- анализ изменения понятийного объема основных имен концепта свобода под влиянием их идеологизации;

- определение причин сближения и расхождения имен концепта свобода и их культурно-языковых значений в интерпретации носителей русского языка.

Настоящее исследование имеет как теоретическую, так и практическую значимость. Теоретическая значимость его определяется тем, что:

- аналитические выводы работы способствуют углублению представления о концепте;

- в работе развивается и расширяется методика концептуального анализа;

- представлен один из фрагментов русской языковой картины мира;

- уточняются аналитические выводы исторической лексикологии .

Материалы данного исследования могут быть использованы: в практике вузовского преподавания лингвистических дисциплин, в частности, в курсах "Лексикология", "История русского литературного языка";

- в разработке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных анализу ключевых слов духовной культуры, проблемам теории концепта и концептуального анализа;

- в лексикографической практике, особенно при установлении первичных значений слов.

Материалом для исследования послужили: памятники древнерусской письменности, фольклорные тексты, труды философов "русского духовного ренессанса" (Н.Бердяева, Б.Вышеславцева), социально-философские и публицистические произведения Н.М.Карамзина, декабристов, А.И.Герцена, петрашевцев, славянофилов, революционных демократов, представителей различных поколений русского революционного народничества, русских марксистов, тексты художественных произведений XVIII—XX веков, тексты юридических документов, материалы газет, публицистических телепередач, материалы толковых словарей и энциклопедических изданий XIX—XX веков, личные языковые наблюдения.

Выбор текстов объясняется основной целью исследования — проанализировать общеязыковую ситуацию употребления концепта свобода в такие исторические периоды и в таких культурных сферах, которые отражают различные этапы развития концепта свобода и связываются в языковом сознании с разными именами концепта.

Анализируемый материал должен по возможности не искажать нормативного в определенный период и для определенного социального слоя употребления слова. Поэтому намеренно исключаются произведения, где имена концепта свобода подвергаются индивидуально-авторскому образному переосмыслению. Объектом анализа служат такие тексты фольклорных, литературных, публицистических, юридических произведений, в которых либо отражено "живое" употребление слов, либо находят свое индивидуальное выражение общие тенденции развития и освоения концепта свобода в русском языке.

Кроме того, в работе используются материалы статей, диссертаций, монографий, посвященных исследованию общественно-политической и отвлеченной лексики в различные исторические эпохи (от памятников древнерусской письменности до лексики советского периода). По ним, хотя и фрагментарно, можно восстановить общую картину освоения и развития концепта свобо-да о Это позволяет охватить достаточно большое языковое пространство и рассмотреть выводы исследователей истории русского литературного языка под иным углом зрения: не с целью определения и обобщения лексических значений слов в анализируемых контекстах, а с целью установления особенностей интерпретации лексических единиц как ключевых слов духовной культуры.

В связи с тем что специфика словарного определения не всегда соответствует концептуальной сущности слова, материалы словарей не подвергаются специальному анализу, они используются лишь для сопоставления с фактами словоупотребления в устной и письменной речи.

В диссертации сочетаются общенаучные методы наблюдения, описания, сопоставления, общефилологический метод интерпретации текста, общелингвистические методы структурного анализа, а также используются элементы частнолингвистического метода компонентного анализа, социолингвистический метод. В работе также определяется и развивается метод концептуального анализа.

Работа состоит из введения, семи глав, заключения и библиографии .

Во введении определяются актуальность и новизна работы, цели и задачи исследования, его теоретическая и практическая значимость, методы исследования, обосновывается выбор языкового материала, излагается структура диссертации.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Лисицын, Алексей Геннадьевич

Выводы Б.Н.Чичерина эксплицируют двойственную природу свободы: с одной стороны отрицательная стихия, с другой — осознание неистинности такой свободы (точка зрения самого Б.Н.Чичерина).

Факты неразличения слов свобода и воля можно представить в обобщенном виде следующим образом.

1. Полная взаимозамена слов свобода и воля (и их производных) в случае неощущения или неактуальности внутренних границ, например, в выражениях сочинение на вольную тему — сочинение на свободную тему, вольный художник — свободный художник, выйти на волю — выйти на свободу (в смысле освобождения из тюрьмы). Выражение абсолютная свобода {Он пользовался абсолютной свободой) не заставляет говорящего сомневаться в концептуальной истинности высказывания только в том случае, если говорящий не учитывает внутренних "разумных пределов" свободы (что вполне вероятно, т.к. они в силу своей "разумности" редко бывают актуальны для говорящего, подразумеваются им как сами собою разумеющиеся), либо вообще ничего не знает о существовании таких пределов, либо не считает нужным с ними считаться. Однако последнее относится уже к другой (следующей) причине неразличения слов свобода и воля.

2. Неразличение слов свобода и воля по причине их идеологизации, приводящей к опустошению понятийного объема. В этих случаях происходит подмена понятий. Фактом такого смещения можно считать параллельное использование этих слов в лозунгах большевиков и анархистов1. Анархисты именно подменяли понятие свободы понятиями воли и анархии: свобода предстает у них как неуправляемая стихия, не имеющая границ, или как вседозволенность, произвол, беспредел. Подобное смешение свободы, воли и анархии приводит, как уже отмечалось, к деградации свободы и воли и к оправданию анархии. Свобода теряет свою строгость, выдержанность, воля — народную колоритность, оба понятия воспринимаются только с отрицательной стороны.

3. Употребление слова воля в таких контекстах, где более подходит слово свобода: "Ограничивая свою волю совместною волею других, подчиняясь гражданским обязанностям, повинуясь власти, предоставляющей идею общественного единства и высшего порядка, он [человек] и здесь сохраняет свое человеческое достоинство и прирожденное право на беспрепятственное проявление разумных своих сил" (268, 187);

4. Осознанное критическое представление рефлектирующим сознанием свободы как стихийной, не имеющей нравственных границ воли. Такая свобода, как правило, отчуждается говоря

1 См. гл.VI, § 4 наст. раб. щим, поэтому подмены понятий в этих случаях не происходит. О "шале называемой свобод©, прорвавшейся сквозь плотину и увлекающей за собой всякую дрянь" говорил В.Розов в телепередаче политического содержания в марте 1993 г. Принцип отчуждения деградировавшей свободы передает автор следующих стихов: Только вдруг налетела из туч Неизвестная хищная птица: Не орел, не жар-птица, не гриф, А скорее — вороньего рода, Налетела та птица на них И кричала: "Свобода! Свобода!" Дети с птицей хотели играть, Веселятся, шалят и хохочут . А она принялась их клевать, Так, что брызнули красные клочья! Заметался испуганный рой, От "свободы" не видя спасенья .

Н.А.Бондаренко; 174, 27) О "разгульной свободе уличных либералов" пишет Б.Н.Чичерин, называя этот феномен словом свобода лишь потому, что оно является словом его личного метаязыка (на самом же деле им замещается понятие воли). Другое имя этого феномена у Б.Н.Чичерина — казачество, бояр же он называет вольными. Ощущая, что слово свобода не может точно отразить специфику данного феномена, БоН„Чичерин со словом свобода употребляет определение разгульная, что тоже можно считать приемом отчуждения.

Отчуждая слово свобода, употребленное в смысле разгульной стихийной воли, носители языка косвенно демонстрируют свое понимание различий между словами свобода и воля=

§ 4 о Различение слов свобода и воля в оценке носителей языка о

Как было отмечено, вторая тенденция в употреблении слов свобода и воля как основных имен концепта свобода — это их различение. Чтобы уберечь эти слова от неоправданного смешивания и деградирования, носители языка в своей рефлективной деятельности стремятся каким-то образом развести понятия, обозначенные ими. Неслучайно поэтому многие контексты, содержащие эти слова, представляют собой метаязыковое суждение, выявляют метасмыслы, различающие свободу и волю.

В ряде случаев рассуждения о свободе и воле философов, писателей, ученых, публицистов приближаются к современному концептуальному анализу. Примеры такого анализа мы уже отмечали в философских произведений Н.Бердяева, Б.Вышеславцева, в "Заметках о русском" Д.С.Лихачева (ср.: "Воля — это свобода, соединенная с простором")1. Большой интерес с этой точки зрения представляет интерпретация свободы и воли в рассказе Тэффи "Воля":

Воля — это совсем не то, что свобода.

Свобода — liberte, законное состояние гражданина, не нарушившего закона, управляющего страной.

Свобода" переводится на все языки и всеми народами понимается .

Воля" — непереводима.

При словах "свободный человек", что вам представляется? Представляется следующее. Идет по улице господин, сдвинув шляпу слегка на затылок, в зубах папироска, руки в карманах. Проходя мимо часовщика, взглянул на часы, кивнул головой — время еще есть — и пошел куда-нибудь в парк, на городской

1 См. гл. IV, § 2. вал о Побродил, выплюнул папироску, посвистел и спустился вниз, в ресторанчик.

При словах "человек на воле" что представляется?

Безграничный: горизонт. Идет некто без пути, без дороги, шагает, под ноги не смотрит. Без шапки. Ветер треплет ему волосы, сдувает на глаза — на глаза, потому что для таких он всегда попутный. Летит мимо птица, широко развела крылья, и он, человек этот, машет ей обеими руками, кричит ей вслед дико, вольно и смеется.

Свобода законна.

Воля ни с чем не считается„

Свобода есть гражданское состояние человека.

Воля — чувство."(262, 287.)

Этот пример позволяет выделить несколько аспектов концептуального противопоставления свободы и воли, отмечаемых в истории развития русского языка и культуры в разные исторические периоды:

1. Дисциплинированный, цивилизованный, внутренне ограниченный характер свободы и безграничный, абсолютный, нецивилизованный характер воли.

2. Национальный "русский дух" воли и интернациональный, а возможно, и полностью заимствованный смысл свободы (не случайно сопоставление с франц. liberte).

3. Ограниченность свободы законом и внезаконность воли.

4. Восприятие свободы как состояния, воли как чувства.

Поэтому объяснить смысл свободы просто, смысл воли трудно, почти невозможно, т.к. трудно объяснить смысл чувства, тем более врожденного:

Мы, русские, дети старой России, рождались с этим чувством воли.

Крестьянские дети, дети богатых буржуазных семей и интеллигентной среды, независимо от жизни и воспитания, понимали и чувствовали призыв воли„" (Там же)„

Весь дальнейший смысл рассказа Н .А.Тэффи — объяснение национального самобытного смысла слова воля, его концептуальной сущности.

Стремление разграничить слова свобода и воля можно встретить в высказываниях современных политиков, деятелей культуры, в газетной публицистике. Например, факт различия свободы и воли отмечает Б.Окуджава в интервью газете "Известия" от 7 марта 1993 г. Слова свобода и воля (и их производные) в подобного рода высказываниях могут употребляться контрастно :

То, что сейчас называют свободою, ничего общего со свободой не имеет. Это вольница" (из интервью А.Яковлева в телевизионной передаче "Человек недели" 8 августа 1993 г.).

Слово вольница особенно часто употребляется в значении стихийной неограниченной воли, как будто отсылая к стихии разбойничьих времен. В нем актуализирована отрицательная оценка. Этот факт отмечал, например, К.Бальмонт1.

Разницу между словами свобода и воля осознают и рядовые носители языка. Опрошенные нами информанты различали слова свобода и воля (как имена концепта свобода) следующим образом: свобода — личная, воля — общественная, или, наоборот, воля — личная, свобода — общественная; свобода — шире, воля — уже. Разведение значений этих слов может происходить по разным основаниям, но для нас существенен тот факт, что оно происходит. Наиболее точно отражают общекультурное концептуальное несовпадение слов свобода и воля ответы типа: свобода — от чего-то, воля — вообще, т.к. в них обнаруживается ограниченная направленность свободы и абсолютная безграничность воли.

1 См. цитату, приведенную в § 2 гл. IV наст. раб.

§ 5 . Невозможность замены слов свобода и воля в некоторых словосочетаниях как отражение концептуальных различий этих слов о

Различает слова свобода и воля не только носитель языка, но и сам язык о Разница между этими словами проявляется в том, что далеко не во всех контекстах возможна их абсолютная замена.

С этой точки зрения наибольший интерес вызывают случаи невозможности замены слова воля ('свобода') словом свобода. Ее можно объяснить широтой контекстного значения слова воля, множеством предполагаемых смыслов и их "приращений".

Мы уже отмечали некоторые случаи функционирования слова в народной речи, где замена слова воля на слово свобода привела бы к неоправданному стилевому смешению, сужению смысла1. Кроме того, что особенно важно для фольклорных произведений, утратился бы специфический поэтический колорит, связанный в народном сознании со словом воля.

Нельзя заменить слово воля словом свобода и в контекстах, где речь идет о силе воли, царской воле, воле отца, подчинении чужой воле. Слово воля употреблено здесь в значениях "сила®, 'желание, волеизъявление', 'внутренняя возможность', лишь косвенно связанных с концептом свобода.

Невозможность замены слова воля словом свобода в произведениях фольклора и других текстах, отражающих живой народный разговорный язык XIX века, объясняется не только синкре-тичностью смыслов слова воля, но и концептуальной несовместимостью представлений о воле и свободе2.

По причине концептуальной несовместимости нельзя взаимо-заменять слова свобода и воля (и их производные) в некоторых

1 См. гл. IV наст. раб.

2 См. § 2 наст. гл. сочетаниях. Так, например, нельзя заменить слово свободный на вольный в сочетаниях абсолютно свободный и совершенно свободный, совсем свободный и несовсем свободный. Скрытое представление о внутренних границах свободы позволяет слову свобода сочетаться со словами, содержанием которых является представление об отмене границ. Если возможны компоненты абсолютно, совершенно, то возможны и относительно, несовершенно. Значит, всякий подобный компонент предполагает у свободы наличие границ (компоненты абсолютно, совершенно внутренние границы свободы предполагают как внешние, отменяя их) . Со словами воля, вольный такие слова не сочетаются, т.к. никаких внутренних границ воля не предполагает.

Возможность противопоставления сочетаний совсем/не совсем свободный, абсолютная/относительная свобода позволяет вскрыть концептуальную сущность сложного понятия свободы вообще. Действительное понимание свободы отражает достаточно высокий уровень сознания, понимания того, что абсолютное отсутствие границ невозможно и внутренние сдерживающие границы обязательны. Выражение относительная свобода отражает ситуацию, когда существует не одна, а множество границ, из которых большинство отменено свободой, оставшееся же сдерживающее меньшинство не мешает плодотворной деятельности, а наоборот, способствует ей, не допуская перекосов, перегибов, неоправданного насилия. Большинство людей, не упоминая ни о какой относительности, называют свободой всякое отсутствие внешних границ, остерегаясь, однако, называть это состояние словом воляо 'Свободная творческая энергия в разумных пределах' — в этом положительный смысл относительной свободы в правовом государстве (где должны существовать высокие моральные принципы). Это вообще принцип положительной, созидающей свободы. "Разумные пределы" не оговариваются, их наличие никогда не считается актуальным, когда говорят о свободе. Актуальны иные пределы, те, которые следует отменить. Аналогичное явление наблюдается и тогда, когда говорят о расширении или сужении пространства свободы, в этом случае имеют в виду некие внешние границы, тормозящие самостоятельное развитие.

Слово воля по причине концептуальной несовместимости не может заменять слово свобода в словосочетаниях внутренняя свобода, внешняя свобода. Этим же объясняется возможность конструкции свободный от при невозможности конструкции вольный от, ибо для понятия свободы актуально указание на отменяемую границу (свобода от угнетения, свобода от власти), а для понятия воли — нет (полная отмена всех границ).

Для слова свобода характерно представление об отменяемых границах как о раздельном множестве, поэтому существуют отдельные свободы, совести, печати, слова, собраний (и возможна форма множественного числа), для слова же воля отменяемые границы существуют как нераздельное целое (множественное число невозможно). Воля не содержит представления об объекте отрицания, поэтому и отрицается все сразу — этим объясняется максимализм, категоричность воли.

Различие между словами свобода и воля отражает и негативное употребление этих слов. Слово несвобода употребляется в русском языке гораздо реже, ассоциируется более с состоянием общественной зависимости или нравственной дисгармонией: "Его унижала эта несвобода, эта жалкая зависимость духа от тела" (По MAC); "Когда существующие социальные условия перестают отвечать назревшим потребностям общественного развития, они прежде всего воспринимаются с отрицательной стороны, переживаются как несвобода, бесчеловечность" (MAC).

В русском языке возможно, однако, словосочетание полная воля, но оно не отражает наличия каких-либо внутренних границ (т.е. не предполагает * неполную волю), а передает ощущение заполнения волей всего пространства, полное погружение в волю: "Дай парусу полную волю" (из песни); "Он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава". Употребление словосочетания полная воля в значении 'неограниченная свобода' встречается в языке начала XIX века, напр. М.Лемке фиксирует следующее словоупотребление Бенкендорфа: "[.] желанию блистать предоставлена была полная воля" (211, 575), что можно объяснить влиянием культуры XVIII века.

Чтобы "переводить" слово воля на "язык" слова свобода1 нередко приходилось подыскивать эпитеты, способные отразить могучий характер воли. Так, в докладе Уварова о запрещении "Московского телеграфа" встречаем: "[.] А человек продолжает проповедовать: что разбойничество происходит от излишка сил души; что Стенька Разин и Пугачев были страшными, но тщетными усилиями казацкой свобода в борьбе дикой независимости с силами России, что от разбойничьих песен дрожит русская душа и сильно бьется русское сердце [.„]" (211, 127).

Абсолютное отрицающее начало воли часто ставит ее вне закона, в сравнении со свободой. Отчетливо эта внезаконность воли выражена в одном из значений слова вольность — 'недозволенность, преступающая определенные нормы' (политические, моральные, даже поэтические — поэтическая вольность). Подобное значение можно отметить и у других производных от слова воля о Так, в современных средствах массовой информации слова вольный, вольница, вольность широко используются в контекстах, где явное или скрытое противопоставление воли свободе отчетливо указывает на ненормативность, незаконность, необоснованность воли: "Итак, нас обвиняют в вольной трактовке

1 См. гл. IV наст. раб. истории. Но наша "вольность" основывается главным образом на документах за подписью Руцкого" (165, 24.10.94).

Появление у слова воля и его производных семантического компонента 'анархия, недозволенность' также не допускает его замены словом свобода.

Так, в сочетаниях вольный образ мыслей, вольная жизнь — с одной стороны, и свободный образ мыслей, свободная жизнь — с другой, можно отметить различия с точки зрения отражения/неотражения моральной нормыо Особенно отчетливо указанное различие проявляется при сравнении словосочетаний вольная женщина — свободная женщина, вольный рынок — свободный рыноко Вольная женщина, по данным СРНГ, 'женщина, ведущая развратный образ жизни ®1. Сочетание же свободная женщина не имеет такого сниженного значения, и во всех словарях, где отмечается это слово, его толкуют как 'незамужняя женщина'2, ср. также: "Свободные женщины хотели бы иметь адреса холостых парней" (165, 03.01.1994).

Сочетание вольный рынок распространилось в периодической печати еще в 20-е годы XX века для обозначения спекулятивной торговли, незаконных коммерческих операций, подрывающих торговлю государственную, напр.: "[.] Громадное большинство мелких предприятий покупает свое сырье на вольном рынке и на вольном же рынке сбывает свои изделия" (194, 04.02.21). В таком же значении возможно употребление этого словосочетания и в наши дни.

Выражение свободный рынок, напротив, имеет и сегодня положительный смысл, обозначая официальную государственную политику в области ценообразования и торговли. Отсюда свобод

1 СРНГ отмечает данное значение и для словосочетания вольная невеста.

2 См., напр., MAC. ные цены — "цены, установленные не государственными органами, а самими торгующими организациями, лицами на законных основаниях'. Свободные цены должны быть продиктованы законами свободного рынка, т.е. они не абсолютно бесконтрольны, а подчиняются внутренним законам рынка: продавец, устанавливая свободные цены, не чувствует никаких ограничений, однако цены он определяет в зависимости от спроса и предложения — а это и есть внутреннее ограничение. Неоправданно завышенные цены нужно, следуя логике, называть вольными.

Слово свобода и его производные в настоящее время активно используются всевозможными экономическими, политическими институтами, государственными органами, партиями в названиях, терминах, лозунгах: "Свобода, Собственность, Законность"; Партия экономической свободы и пр. Остро ощущается "новизна" слова, оно используется в названиях новых социально-экономических явлений: к уже упомянутым выражениям свободный рынок, свободные цены можно прибавить свободная экономическая зона. Слова же воля, вольный в этих контекстах не используются. Слово вольный встречается в единичных сочетаниях подобного типа, например, в названии печатного органа: "Вольная русская печать". Но это анахронизм или стилизация: слово вольный было широко употребительно в названиях печатных органов на рубеже веков и в первые годы Советской власти: "Вольное слово", "Вольная воля", "Вольная община", "Вольница", "Вольный дискуссионный листок" (ср. также Вольный университет). В названиях этих органов, как уже отмечалось выше, народное слово воля использовалось спекулятивно, и приобретало в этот период идеологическое значение.

-к -к -к

В употреблении основных имен концепта свобода (в особенности слов свобода и воля) отмечаются закономерные случаи их смешения, с одной стороны, и различения — с другой. Все эти случаи объясняются концептуальными причинами совпадения свободы и воли в отрицательной части концепта-1 свобода и несовпадения в истории русской культуры концептов-2 свобода и воля. Близкими оказываются не только слова свобода и воля как имена концепта свобода, но и значения слова воля 'желание, волеизъявление ' и 'свобода', что позволяет считать эти значения лексико-семантическими вариантами одного слова.

Сходства и различия слов свобода и воля (и их производных) отмечают рядовые носители языка. Некоторые из суждений философов, писателей, публицистов, политиков по поводу свободы и воли можно принять за концептуальный анализ слов свобода и воля.

Различает слова свобода и воля не только носитель языка, но и сам язык, не допуская взаимозамены этих слов в определенных контекстах.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В работе рассматривались основные этапы освоения и развития концепта свобода — воля — вольность в русском языковом сознании о

На протяжении длительной истории концепт свобода в целом сохраняется как единое ядерное представление — 'отсутствие внешних ограничений в какой-либо деятельности'(так определяется в работе основное концептуальное значение слова свобода) о Но при этом внутри ПК свобода происходит множество изменений„

Во-первых, отмеченное ядерное представление выделяется как основное не сразу. Этимологический анализ показывает, что первоначально свободным назывался только член своего рода. Таким образом, концепт свобода на начальном этапе освоения имеет отношение к делению мира в сознании древнего человека (славянина) на свое и чужое. Свобода обозначает основную ценность и привилегию своего мира, все, что вне своего мира, не обладает этой ценностью, привилегией.

Затем, при разрушении однородности своего мира, выделении в нем привилегированных и непривилегированных, значение привилегированности как неограниченности в действиях отделяется от представления о своем и становится ядерным концептуальным значением свободы.

Одновременно появляется необходимость называть такую же возможность внешней неограниченности действий для представителей несвоего мира. Вероятнее всего, именно тогда в этом значении и начинают употребляться слова воля, вольный. Это предположение основывается на выводах В.В.Колесова о том, что в сознании древнего человека слово воля в своем первом значении 'желание, волеизъявление', означало не внутренние человеческие желания, а чужое, внешнее божественное волеизъявление, затем княжескую, царскую волю. Поэтому слово воля в значении "свобода® означало только чужую свободу.

Появление у слова воля значения внешней неограниченности действий не является случайным: как обязательный элемент оно дано в единой синкретичной воле (означающей одновременно "желание®, 'волеизъявление®, 'власть', 'силу'). Тот, кто способен изъявлять свои желания, как правило, обладает властью и не ограничен в действиях. Поэтому как только представление о свободном отделяется от представления о своем, для обозначения качества неограниченности в действиях может использоваться и слово воля.

Однако представление о своем/чужом все же остается: первоначально вольный — это чужой свободный. Затем это отдельный, отделившийся свободный.

Появление у слова воля значения ® свобода ® квалифицируется нами как перенос метонимического характера имени воля с основного представления 'желание, волеизъявление' на его необходимый признак — ' внешняя неограниченность действий' — и совпадение этого признака с оформившимся ядерным представлением о свободе.

С ослаблением представления свое/чужое как основного принципа формирования древней языковой картины мира происходит процесс сближения свободы и воли в значении внешней неограниченности действия. Это первое в истории концепта свобода сближение его основных имен. Слова свободный и вольный, как отмечается в памятниках деловой письменности XIV—XVI веков, часто употребляются в сходных контекстах и сходных значениях .

Отмеченные процессы происходят в древней истории имен свобода и воля до периода объединения Руси в единое централизованное государство, до отмены права вольной воли, означавшего, что обладающий им свободен в своем выборе. Выражение вольная воля не имело в этом смысле ни положительной, ни отрицательной коннотацией.

С утратой права вольной воли и закрепления в Соборном Уложении 164 9 г. единых принципов централизованного государства значения имен свобода и воля вновь расходятся. Воля обозначает утраченное право внешне неограниченного действия, а свобода — личную независимость (связано с отменой холопства) . К периоду XIV—XVI веков относятся и первые употребления слова вольность во множественном числе в значении 'льготное положение, привилегии'.

После установления крепостного права начинается расхождение слов свобода и воля с точки зрения социальных сфер употребления. Слово воля обозначает утраченное и потому желанное народное право вольной воли, слово широко употребимо в речи простого народа (личная свобода при этом необязательна) . Понятие личной свободы актуально для власть имущих. Слово воля становится народным именем концепта свобода. Воля воспевается в народных песнях, ее осмысляет народная мудрость, она порождает символы и образы народной культуры: вольная птица (душа-птица) , вольный ветер, вольная жизнь (девичья жизнь до замужества).

Воля становится принципом жизни для тех, кто бежал от зависимости, от неволи. Первоначально слово воля означает для них разгул, неуемную разрушительную стихию — такой смысл "народной воли" мы находим в народных песнях. Но затем понятие воли начинает отражать признаки социального устройства беглых, разбойников. Для казака воля — это и разгул, и стихия, и земля, но только та, на которой он сам себе хозяин, и принцип казачьего самоуправления, и вольное казачье братство.

Народная мудрость осознает противоречивость воли: воля лучше неволи, но воля губит; с одной — неволя, неволя — боярским двор, с другой — неволя скачет, неволя пляшет, неволя песни поет о

Уход на волю может связываться с утратой жизненной основы, с потерей обеспеченного куска хлеба. Наконец, народ чувствовал и осознавал губительность воли, губительность ее как для тех, против кого была направлена ее стихия, так и для тех, кто эвфот по воле, т.е. беглых, разбойников, всех, кто стремился к ней, вольных людей: неволя крушит, а воля губит. Неволя — действие внешних запретов; воля — отсутствие всяких, в том числе и внутренних нравственных границ.

Эту суть народного представления о воле хорошо понимали многие писатели. Так, Г.П.Данилевский в романе "Беглые в Но-вороссии" дает развернутую оценку "народной воли" в речи главного героя, беглого холопа В.Милороденки. Это представление о воле удивительно корреспондирует с заметками Д„С.Лихачева. "Народную волю" До С.Лихачев понимает как свободу, соединенную с простором, она связывается им также с широтой и необъятностью русской равнины. Таким образом, народное имя концепта — воля — приобретает в истории народной культуры особый смысл. Это, во-первых, "полное отсутствие всяких границ, внешних и внутренних, социальных и нравственных®. Это и 'разгул®, и 'разрушительная стихия ®, и одновременно 'широта степей', 'ничем не ограниченный вольный дух', это и народно-поэтическое представление о лучшем мире.

Русскую "народную волю" оценили, восприняли представители культуры дворянской, "цивилизованной". Однако в дворянской культуре воля была "чужеродным" элементом. Ее приходилось объяснять и даже "переводить" на свой язык о Примеры такого перевода мы отмечаем, например, у декабристов, революционных народников.

Естественно, для "перевода" используется другое имя концепта — свобода. Для обратного же перевода слова свобода на язык народа употребляется слово воля.

Слово свобода, однако, не сразу становится основным именем концепта в дворянской культуре. В XVIII веке наблюдается конкуренция имен свобода и вольность. Концепт свобода приобретает общественно-политический смысл. Происходит это в процессе общего оформления общественно-политической лексики в XVIII веке и связано с развитием идей Просвещения в России. Социальные преобразования XVIII века именуются словом вольность.

Слово же свобода в XVIII веке чаще не имеет специальной общественно-политической маркированности и поэтому не воспринимается как главное слово ПК свобода (культурный смысл концепта при этом считается полностью поглощенным его общественно-политическим смыслом).

Однако в начале XIX века отмечается резкое изменение данного соотношения. Во главе концепта теперь уже окончательно закрепляется слово свобода, слово же вольность отодвигается на второй план и превращается в архаизм, обозначающий былую первозданную свободу, право вольной воли, или поэтизм, обусловленный архаизацией слова. Кроме того, словом вольность со сниженной оценкой характеризуются ненормативные явления — поэтическая вольность, непозволительная вольность. Последнее неархаичное употребление слова вольность мы отмечаем у А.Н.Радищева, но и в его произведениях наблюдается конкуренция слов свобода и вольность в обозначении концепта.

В поэзии и публицистике декабристов слово свобода приобретает лозунговое значение и окончательно становится основным именем концепта свобода. Традицию декабристов развивают затем другие представители прогрессивного движения в России, гражданская поэзия и публицистика.

Уже в период господства слова вольность появляются противоположные, "охранные" трактовки концепта свобода. Мы находим их в текстах М.В.Ломоносова, Г.Р.Державина, В.А.Жуковского, у славянофилов, а затем и в полемических статьях Б.Н.Чичерина. В этих трактовках слышится предостережение от неверного, "нецивилизованного" понимания свободы, отождествления ее с разгульной народной волей. "Охранная" свобода — это и отражение созидательного начала цивилизованного сознания и одновременно следование определенным политическим симпатиям, защита власти.

Так, в развитии лозунгового значения у концепта свобода появляется возможность различных его интерпретаций. В период расширения пространства свободы имена концепта свобода политизируются, а затем идеологизируются. Начинается борьба лозунгов, вернее, борьба за слово-лозунг между представителями противоположных общественных групп. В результате идеологизации опустошается понятийный объем слов и резко возрастает их эмоциональное значение (приобретенное еще в период слов-лозунгов) . Семантика слова нередко подменяется прагматикой. Кроме того, слова концепта свобода приобретают резкую пейоративную оценку.

В результате опустошения понятийного объема происходит новое сближение имен свобода и воля, ими часто обозначают одно и то же явление. Кроме того, они сближаются и с именем анархия, которое на время становится в ряд с основными именами концепта свобода.

Новое сближение слов свобода и воля можно объяснить и спецификой самого концепта свобода. Первичное ментальное представление у слов свобода и воля одно и то же — "отсутствие ограничений в какой-либо самостоятельно избранной деятельности® „ Однако после того, как слова свобода и воля, пройдя стадию понятийно-культурного осмысления, становятся ключевыми терминами духовной культуры, отрицательная часть концептуального представления интерпретируется у них по-разному: для слова свобода — 'такое отсутствие ограничений, при котором необходимы внутренние сдерживающие границы', для слова воля — 'абсолютное отсутствие ограничений®. Таким образом, на уровне концепта-1 слова свобода и воля сходятся, на уровне концепта-2 — различаются.

Когда представление о внутренних границах свободы неизвестно или неактуально для носителя языка, он понимает слово свобода только как 'отсутствие ограничений' и смешивает его со словом воля, особенно если такая интерпретация возводится в абсолют.

Сближение слов свобода и воля отражает также взаимосвязь двух свобод (положительной и отрицательной) в философии, постепенное нивелирование различий двух культур: народной и дворянской, "нецивилизованной" и "цивилизованной", а также взаимодействие устной и письменной речи. Очевидно, что в русском языковом сознании отрицательная свобода связывается более со словом воля, положительная — со словом свобода.

Слово вольность как обозначение концепта свобода в XVIII веке относилось также к именам положительной свободы, хотя иногда и воспринималось как абсолютный синоним слова воля. В современном русском языке слово вольность как имя положительной свободы устарело, зато сохранилось в активном употреблении как имя отрицательной свободы (непозволительная вольность, вольность поведения, вольность в обращении) . На отрицательную коннотацию слова вольность явно повлияла отрицательная оценка абсолютной неограниченности воли.

И все-таки свобода, воля и вольность окончательно не сходятся в понятийном плане. Мы постоянно отмечаем случаи их расхождения, разведения в сознании носителей языка. Являясь именами единого концепта, они характеризуют его многообразие, его противоречивость в истории культурно-языкового осмысления.

Безусловно, в работе рассмотрены только определенные аспекты "поведения" концепта свобода, отраженные в русской языковой картине мира, и не выявляются все возможные случаи его интерпретации носителями русского языка. Перспективным представляется изучение употреблений концепта свобода отдельными авторами, анализ истории лексикографической разработки имен концепта свобода„ Необходимо также изучение расширения ПК свобода в языке науки: правоведении, политологии, политической экономии и даже медицине, лингвистике и т.д. Интересно было бы проследить случаи метафорического переосмысления имен концепта свобода, пути и приемы этого преобразования в связи с основными этапами развития концепта. Важно детальнее изучить каждый этап осмысления концепта, найти больше подтверждений связи его интерпретации с теми или иными моментами истории, особенностями мировосприятия, социальной дифференциацией и прочими факторами. Только тогда, если это возможно, исследование концепта свобода будет отображать одно из самых сложных явлений духовной культуры, не искажая его „

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Лисицын, Алексей Геннадьевич, 1995 год

1. Азадовский М.К. Декабристская фольклористика // Вестник Ленинградского ун-та, 1948, № 1.

2. Айрапетян В. Герменевтические подступы к русскому слову. М., 1992.

3. Алексеев А.А. Из истории общественно-политической лексики русского языка XVIII в. (гражданин, сословие, гражданское общество). Диссо . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л., 1972.

4. Алексеев С.С. Общая теория права: в 2-х т. Т. 1—2. М., 1981-1982.

5. Алексеева Т.Ф. Лексика и фразеология южно-русских грамот XIV—XV вв. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л., 1956.

6. Арутюнова Н.Д. Образ (опыт концептуального анализа) // Референция и проблемы текстообразования. М., 1988. С. 117—129.-9. Аскольдов-Алексеев С.А. Концепт и слово // Русская речь. Новая серия / под ред. Л.В. Щербы. Л., 1928. С. 28—44.

7. Бабкин A.M. Лексика "Книги о скудости и богатстве" Посошкова // Уч. зап. Ленингр. ГПИ им. А. И .Герцена, Т. 59. Л., 1948. С. 51-88.

8. Но Бакланова Е„Ф. К вопросу об употреблении некоторых юридических терминов в официальном языке XV—XVI вв. // Уч. зап. Горьк. ун-та, Вып. 44. Горький, 1957. С. 47—69.

9. Баталов Э. Социальное пространство свободной мысли // Свободная мысль, 1993, № 10. С. 3—16.

10. Бахтин М.М. Творчество Ф.Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965.

11. Бельчиков Ю.А. Вопросы соотношения разговорной и книжной лексики в русском литературном языке второй половины XIX столетия. Дисс. . д.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1974 □

12. Бельчиков ЮоА. Общественно-политическая лексика В„Го Белинского. М., 1962.

13. Бельчиков Ю.А. Русский литературный язык во второй половине XIX в. М„, 1974.17„ Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.18 о Биржакова Е.Э., Войнова JI.A., Кутина Л. П. Очерки по истории лексикологии русского языка XVIII в. Л., 1972.

14. Богучарский В„Я. Из истории русского общества. СПб.,1904.20о Брагина А.А. Лексика языка и культура страны» М„,1986.

15. Будагов Р.А. Развитие французской политической терминологии в XVIII в. Л., 1940.22 о Будагов Р.А. Филология и культура. М., 1980.

16. Будагов Р.А. Человек и его язык. М., 1976.

17. Булавина М.А. Общественно-политическая лексика в публицистике революционных народников. Дисс. . к.ф.н.i 10 о 02 о 01 русский язык. М., 1987.25о Василевская Е.А. Язык и стиль "Путешествия из Петербурга в Москву" А.Н.Радищева // РЯШ, 1949, № 4. С. 6-18.

18. Веселитский В„В. Из наблюдений над языком произведений А.Д.Кантемира (общественно-гражданская лексика) // Процессы формирования лексики русского литературного языка (от Кантемира до Карамзина). М., 1966. С. 43—44.

19. Веселитский В.В. Отвлеченная лексика в русском литературном языке XVIII — начала XIX вв. М., 1972.

20. Веселитский В.В. Развитие отвлеченной лексики в русском литературном языке первой трети XIX в. М., 1964.

21. Виноградов В.В. Избранные труды. Т. 3. Лексикология и лексикография. М., 1977.

22. Виноградов В.В. История слов. М., 1994.

23. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVIII—XIX вв. М., 1938.

24. Власов М.Ф. О лексике и фразеологии историко-революционных поэм Н.А. Некрасова ("Дедушка" и "Русские женщины") // Уч. зап. кафедры русск. яз. Тюменского ГПИ, Вып. 1. Тюмень, I960. С. 3-36.

25. Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы, Ч. II. Тбилиси, 1984.

26. Глускина С.М. Общественная терминология Космографии 1637 г. // Уч. зап. Псковского ГПИ, Вып. II. Псков, 1954. С. 186-243.

27. Дубяго А.И. Отвлеченно-книжная лексика в языке Н„Г.Чернышевского. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Калининград, 1974.43о Евгеньева А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII-XIX вв. М.-Л., 1963.

28. Елисеева М.Б. Семантический объем слова сад в культурно-историческом контексте» СПбо, 1991.45 о Ермолаева НоВо Общественно-политическая лексика стихотворных произведений К.Ф.Рылеева. Дисс. . к.ф.н.: 10 о 02 о 01 — русский язык. М., 1953.

29. Ершова Е.Б. Терминология уголовного права (лексико-семантический и функциональный аспекты) . Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 русский язык. Л., 1990.

30. Замалеев А.Ф., Зоц В.А. Мыслители Киевской Руси. Киев, 1981.

31. Зимин А.А. Холопы на Руси (с древнейших имен до конца XV в.). М., 1973.53„ Зотов А. Метафизика свободы // Свободная мысль, 1992, № 3. С. 106-114.54 о Иванов В.Г. История этики средних веков. Л., 1984.

32. Ильенков Э.В. Свобода воли (к разговору о Фихте и "свободе воли") // Вопросы философии, № 2, 1990. С. 69-75.

33. Иноятова Ф.Б. Общественно-политическая терминология в ранних работах В.И.Ленина. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Ургенч, 1970.

34. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М, 1976.

35. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.,1987 .

36. Карнап Р. Значение и необходимость: исследование по семантике и модальной логике. М., 1959.

37. Клаус Г. Сила слова. Гносеологический и прагматический анализ языка. М., 1967.

38. Кокшенова К.А. О вольности и свободе ("Вадим Новгородский". Соч. Я.Б.Княжнина) // Филологические науки, 1993, № 3. С. 3-10.

39. Колесов В.В. Ментальная характеристика слова в работах В.В.Виноградова // Вестник МГУ, Филология, 1995, № 3, С. 27— 31.

40. Колесов В.В» Мир человека в слове Древней Руси. JI.,1986.

41. Кружков B.C. О русской классической философии XIX в. М„, 1945.

42. Ларин Б.А. Лекции по истории русского литературного языка (X — серед. XVIII века). М., 1975.

43. Левин В.Д. История русского литературного языка. М.,1964 .

44. Левин В„Д. Очерк стилистики русского литературного языка конца XVIII — начала XIX вв. (Лексика.) М., 1964.79с Лексика русского литературного языка XIX — начала XX века. М„, 1981.

45. Леонтьев А.А. Психолингвистика. Л., 1967. ^"81. Лихачев Д.С. Заметки о русском // Лихачев Д.С. Избр. раб. в 3-х т. Л., 1987. Т. 2, С. 418-494.

46. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН, Сер. лит. и яз., 1993, № 1. С. 3-9.

47. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М.,1970.

48. Логический анализ языка: Культурные концепты. М.,1991.

49. Логический анализ языка: Истина и истинность в культуре и языке. М., 1995.

50. Логический анализ языка: Ментальные действия. М.,1993.

51. Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. М„, 1990.

52. Лотман Ю.М. Избранные статьи в 3-х т. 1992—1993.89о Любченко Б.Ф. Общественно-политическая лексика и фразеология в исторических песнях о булавинском восстании= Дисс. ооо к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л, 1979.

53. Макогоненко Г.П. Радищев и его время. М., 1956.

54. Максимова М.К. Общественно-политическая лексика А о И. Герцена (по материалам писем с того берега) // Уч. зап. ЛГПИ им. А.И.Герцена, Вып. 104, 1955. С. 259-291.

55. Маркосянц А.О. Фразеологический состав социально-политической и философской прозы декабристов. Дисс. .о. к=ф=н.: 10.02.01 — русский язык. Ереван, 1963.

56. Мелерович A.M. Общественно-политическая лексика в "Вестях о России". Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Ярославль, 1964.

57. Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. Л., 1975.

58. Мищенко А.Х. Публицистическая лексика и фразеология А„И„ Герцена. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1953.

59. Мищенко А.Х. Структурно-семантические разряды публицистической лексики и фразеологии А.И. Герцена // Вопросы изучения русского языка. Алма-Ата, 1955. С. 2 65—2 68.

60. Мокиенко В.М. Образы русской речи. Л., 1986.

61. Новикова Н.С. Семантическое поле обозначения воли в современном русском языке. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1986.

62. Новицкая В.Н. Общественно-политическая лексика и фразеология Н.А.Некрасова. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Рига, 1953.

63. Ножкина Э.М. К истории образования имен существительных с суффиксами -ость и -ств(о) в русском литературном языке. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Саратов, 1962.

64. Нойберт А. К вопросу о предмете и основных понятиях марксистско-ленинской социолингвистики // Актуальные проблемы языкознания в ГДР. М., 1979. С. 48-69.

65. Очерки истории русской этической мысли. JI., 197 6.

66. Паисьева P.M. Лексико-семантическая и словообразовательная структура современной юридической терминологии. Дисс. . к.ф.н.;: 10.02.01 — русский язык. Одесса, 1985.

67. Панфилов А.К. История становления публицистического стиля современного русского литературного языка. Дисс. . д.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1974.

68. Панченко A.M. Диалоги недели // Литературная газета, 21 марта 1990.

69. Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ. Л., 1984,,

70. Полукарова Е.А. Лексика и фразеология литературно-критических статей Н.А. Добролюбова "Темное царство" и "Луч света в темном царстве". Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л., 1953.

71. Полуэктов В.Н. Экстралингвистические факторы отбора и функционирования лексического поля "Внешняя политика". Саратов, 1991.

72. Понятие судьбы в контексте разных культур. М.,1994 „

73. Поповцева Т.Н. Существительные отвлеченного значения в художественных произведениях М.Е.Салтыкова-Щедрина 60— 70-х гг. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л., 1953.

74. Потебня А.А. Мысль и язык. 3-е изд., Харьков, 1913.

75. Пронина Н.Т. Общественно-политическая лексика в романе С.П.Злобина "Степан Разин" // Научн. зап. Киевского ГПИ, Т. XXVI, Вып. 1. Киев, 1957. С. 75-86.

76. Процессы формирования лексики русского литературного языка. М„, 1966.

77. Пшеничникова И.И. Культурно-значимая лексика в русском языке нового времени (нравственная характеристика человека в произведениях А.Т.Болотова). Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 русский язык. Л., 1990.

78. Рахилина Е.В. О концептуальном анализе в лексикографии А.Вежбицкой // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 46-51.

79. Реизов Б.Г. Французская романтическая историография. Л., 1956.

80. Рогова В.Н. Словообразовательная система русского языка в XVI в. Дисс. . д.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Красноярск, 1972 о

81. Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. М., 1988.

82. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси (историко-бытовые очерки XI—XIII вв.). Л., 1947.

83. Самкова В.М. Общественно-политическая лексика А.И.Герцена // Уч. зап. 2-го Ленинградского педагогического ин-та иностранных языков. Т. 1, 1956. С. 153—166.

84. Сахарова Л.В. Об идеологическом аспекте общественно-политической терминологии // Вестник МГУ, Серия 10, филология, 1976, № 1. С. 22-33.

85. Смирнов А.Ф. К вопросу о мировоззрении декабристов // Изв. АН БССР, 1951, № 3. С. 51-67.

86. Соболева Ю.Д. Общественно-политическая лексика сатирических журналов Н.И.Новикова. Дисс. .к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Л., 1956.

87. Солганик Г.Я. Системный анализ газетной лексики и источники ее формирования. Дисс. . д.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1976.

88. Сорокин Ю.С. К истории семантических изменений слов в русском языке XVIII в. // Проблемы современной филологии. Сборник статей к 70-летию акад. В.В.Виноградова. М., 1965. С. 248-259.

89. Сорокин Ю.С. О задачах изучения лексики русского языка XVIII в. // Процессы формирования русского литературного языка (от Кантемира до Карамзина). М.—Л., 1966. С. 7-34.

90. Сорокин Ю.С. Об общих закономерностях развития словарного состава русского литературного языка XIX в. // Вопросы языкознания, 1961, № 3. С. 22—36.

91. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка (30—90-е гг. XIX в.). Л., 1965.

92. Степанян А.Г. Лексика русского языка XIV—XVII вв. для обозначения .понятий этики. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Одесса, 1984.

93. Судариков А.Г. Формирование марксистско-ленинской общественно-политической терминологии в русском языке XIX века. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. М., 1972.

94. Техника дезинформации и обмана. М., 1978.

95. Токарева Г.В. Русская автобиографическая литература в общественно-культурном контексте. Л., 1985.• 141. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.

96. V 142. Трубачев О.Н. Славянская этимология и праславянская культура // Историко-культурный аспект лексикологического описания русского языка. Ч. 1. М., 1991.

97. Трунев Н.В. Кантемир в истории русского литературного языка. Дисс. . д. ф. н. : 10.02.01 — русский язык. Омск, 1950.

98. Успенский С. Язык смоленских грамот XII—XIV вв. (словообразование и лексика). Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 — русский язык. Б. м. и г.

99. Фирсов Н.Н. Пугачевщина. Л., 1925.

100. Фирсов Н.Н. Разин<$вщина как социологическое и психологическое явление народной жизни. М., 1920.14 9. Фольклорная лексикология. Курск, 1988.

101. Фрумкина P.M. Лингвист как познающая личность // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. С. 41—45.

102. Чарняк Ю. Умозаключения и знания. (Ч. II) // НЗЛ, Вып. XII. М., 1983. С. 289-317.

103. Чейф У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // НЗЛ, Вып. XII. М«, 1983. С. 35-73.

104. Шанский Н.М. Из истории имен существительных^ на" -ость в русском литературном языке. Дисс. . к.ф.н.: 10.02.01 русский язык. М., 1948.

105. Шведова Н.Ю. Общественно-политическая лексика и фразеология в "Путешествии из Петербурга в Москву" А.Н. Радищева // Материалы и исследования по истории русского литературного языка. М., 1951. Т. II. С. 5—54.

106. Шелюто Г.А. Особенности общественно-политической лексики в публицистике Н.Г.Чернышевского / / Уч. зап. Черкасского ГПИ, Сер. ист.-фил. наук, Вып. 4. Черкассы, 1958. С. 59—91.

107. Шоцкая Л.И. Синонимы с общественно-политическим зна чением в гражданской поэзии декабристов // Труды кафедры рус ского языка вузов Восточной Сибири и Дальнего Востока. Ир кутск, 1962. Т. II. С. 156—190.

108. Щерба Л.В. Избранные труды по русскому языку. М.1957 .

109. Щипанов И.Я. Философия и социология русского народ ничества» М., 1983.

110. Щур Г.С. Теории поля в лингвистике. М.-Л., 1974.

111. A.Werzbicka. Lexicography and conceptual analysis Ann Arbor, 1985.1. ИСТОЧНИКИ

112. Антонович M.A. Избранные статьи. Л., 1938.165. "Аргументы и факты", 1993-1994.

113. Архив общества "Земли и воли" и "Народной воли" М., 1932.

114. Бакунин М.А. Усыпители. Пб., 1906.

115. Бальмонт К.Д. Избранное. М., 1980.

116. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: В 12-ти т СПб., 1900-1926.

117. Белинский В.Г. Собрание сочинений в 3-х т. М.1948.

118. Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии 1990, № 1. С. 77-144; 1990, № 2. С. 87-154.

119. Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.173 о Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры, искусства» В 2-х т= И», 1994 о174 о Васильки на погонах. Сборник стихов. М., 1995.175. "Ведомости" времени Петра Великого, Вып. 1—2, М.,1906.

120. Восстание декабристов. Материалы. Т. I—II. M.-JI.,1957.

121. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М., 1994 .

122. Гегель. Сочинения. М., 1956.17 9. Герцен А.И. Избранные философские произведения: В 2-х т. М„, 1946.

123. Герцен А.И. Полное собрание сочинений и писем: В 8-и т. Пг., 1915—1918.181 о Гиппиус 3. Чертова кукла. М., 1991.

124. Глинка Ф.Н. Избранное. Петрозаводск, 194 9.

125. Гончаров И.А. ПСС. СПб., 1884-1889. Т. 4.

126. Гумилевич Ф.В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1961.

127. Данилевский Г.По Беглые в Новороссии. М., 1983.18 б о Декабристы и их время. Материалы, сообщения. M.-JI.,1951.

128. Декабристы. Поэзия, драматургия, проза. M.-JI.,1951.1881 Державин Г.Р. Водопад. М., 1977.189. "Дух журналов", 1817, Ч. 24, Кн. 49.190. "Живописец" Н.Н.Новикова, 1772-1773. СПб., 1864.

129. Житие князя Александра Невского // Хрестоматия по древнерусской литературе. М., 1973. С. 157—163.

130. Жуковский В.А. Сочинения. СПб., 1885.

131. Звенья. Сборник материалов и документов по истории, литературе, искусству и общественной мысли XIX в. M.-JI., 1933-1951.

132. Избранные социально-политические и философские произведения декабристов. М., 1963.195. "Известия", 1993-1994 гг.

133. Исторические песни XIII—XVI вв. М.-Л., I960.

134. Кант И. Критика чистого разума // Сочинения: В 6-ти т. М., 1964. Т. 3.

135. Кант И. Критика практического разума // Сочинения: В 6-ти т. М., 1964. Т. 4. Ч. 1.si199. "К Воле". Крепостное право в народной поэзии. М.,1911.

136. Карамзин Н.М. История государства Российского. М.,1991.

137. Киреевский И.В. Собрание сочинений: В 2-х т. М.,1911.

138. Киреевский П.В. Собрание народных песен П.В.Киреевского. Л., 1977. Т. I.

139. Ключевский В.О. Сочинения: В 8-и т. М., 1956—1959. 204. Костомаров Н.И. Собрание сочинений. СПб., 1903. 205i Костомаров Н.И. О двух укладах русского быта: удельно-вечевого и единодержавного // Костомаров Н.И. Собр. соч. СПб., 1903. С. 408-653.

140. Крепостное право в народных песнях из собрания П.В.Шейна // Русская старина, март 1886, Т. 49, № 3.

141. Кюхельбекер В.К. Сочинения: В 2-х т. Л., 1939.

142. Лавров П.Л. Философия и социология. Избранные произведения: В 2-х т. М., 1965.

143. Лекция Кюхельбекера о русской литературе и языке, прочитанная в Париже в 1821 г. // Литературное наследство. Т. 59. 1954. С. 374-380.210о Лемке М. Николаевские жандармы и литература 1826-1855 гг. СПб., 1909.

144. Лемке М. Очерки по истории русской цензуры и журна листики XIX столетия. СПб., 1904.

145. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений: В 4-х т. М.1964 .

146. Лермонтов М.Ю. Сочинения: В 6-ти т. М„, 1954.

147. Мамин-Сибиряк Д.Н. Полное собрание сочинений. Пг. 1915-1917. Т. 9.

148. Массон Карл. Секретные записки о России ., Т. 1 М., 1918.

149. Материалы для истории возмущения Степана Разина М., 1857.

150. Милюков П.М. Очерки по истории русской культуры В 3-х т. СПб., 1904-1913.218. "Московский комсомолец", 1993—1994.219. "Московский сборник", т. I, М., 1952.220. "На волю!", М., 1927.

151. Наказ Ея Имп. Велич-ва Екат. II. СПб., 1893.222. "Народная воля" в документах и воспоминаниях. М.1930.

152. Некрасов Н.А. Полн. собр. соч. и писем: В 12-ти т М., 1948-1953.

153. Огарев Н.П. Избранные социально-политические и фи лософские произведения: В 2-х т. М., 1952.

154. Огарев Н.П.Избранные произведения: В 2-х т. М.1956.

155. Песни казаков-некрасовцев. Запись песен, вступи тельная статья и сведения о сказителях Ф.В.Гумилевича. Рос тов-на-Дону, 1947.

156. Песни оренбургских казаков. Собрал А.И.Мякутин Оренбург, 1904.

157. Песни, собранные П.В.Киреевским. Новая серия, Вып. 1. М., 1911.

158. Песни, собранные П.Н.Рыбниковым: В 3-х т. Петрозаводск, 1939-1941.

159. Пестель П.И. Русская Правда. СПб., 1906.

160. Писемский А.Ф. Полное собрание сочинений. СПб.-М., 1895-1896. Т. 10.

161. Письма В.Г.Белинского. Пг., 1914.

162. Плеханов Г.В. Сочинения. Т. 1. М.-Пг., 1922.

163. Победоносцев К.П. и его корреспонденты. Письма и записки: В 2-х т., Вып. II. М.-Пг., 1923.

164. Полное собрание законов Российской империи. Т. XV с 1758 по 1762 гг. М., 1830.

165. Поэзия декабристов (БП, большая серия). JI., 1950.

166. Поэты пушкинской поры. JI., 1954.г238."Право, свобода, демократия (материалы "Круглого стола") // Вопросы философии, 1990, № 6. С. 3-31.

167. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 18-ти т. Л., 1937-1959.

168. Пушкин А.С. Сочинения в 3-х т. М., 1955.241. "Рабство и Воля". Крепостное право и крестьянский быт в русской литературе. М., 1911.

169. Радищев А.Н. Полное собрание сочинений: В 2-х т. М.-Л., 1938—1941„

170. Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву. Л., 1984.

171. Революционное народничество 70-х гг. XIX в. М.-Л., 1964-1965.

172. Российское законодательство X—XX вв. М., 1987. 24 6. "Русская беседа", № 1, 1956.247. "Русская старина", Т. 3, № 1-3, 1871; Т. 49, № 1,

173. Русские народные песни. М., 1988. 24 9. Русские романсы и песни. М., 1959.

174. Русский фольклор. М„, 1986.

175. Рылеев К.Ф. Полное собрание сочинений. M.-JI., 1934.

176. Салтыков-Щедрин М.Е. Сочинения: В 9-ти т. СПб., 1889-1890.

177. Скабичевский A.M. Очерки истории русской цензуры (1700-1863). СПб., 1892.254. "Сказание о Магомете-салтане" Ивана Пересветова // Хрестоматия по древнерусской литературе. М., 1973. С. 268— 291.

178. Слово о Полку Игореве. JI., 1976.

179. Соборное уложение 164 9 г. Текст. Комментарии. JI.,1987 .V

180. Соловьев B.C. Свобода воли и причинность // Мысль и слово. Философский ежегодник. М., 1918—1921. Ч. II. С. 169— 185.

181. Соловьев B.C. Сочинения: В 2-х т. М., 1988.259. "Сын Отечества", Ч. 49, 1818, № 3; Ч. 45, 1818, № 17.

182. Труды вольного экономического общества. Ч. 1. СПб.,1765.

183. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений. СПб., 1884. Т. 19.

184. Щапов А.П. Сочинения: В 3-х т. СПб., 1906.

185. СЛОВАРИ И СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИИ

186. Большая советская энциклопедия (БСЭ). Т. 23. М.,1976.

187. Большой англо-русский словарь / Под ред. И.Р.Гальперина. М., 1987. Т. I.

188. Даль В„И. Пословицы русского народа: В 3-х т. М.,1994 .

189. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. (СД). М., 1955.

190. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. 3-е изд. М., 1986.27 6. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1966.

191. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред.1. B.Н.Ярцевой. М., 1990.

192. Максимов С.В. Крылатые слова .. По толкованию1. C.Максимова. М., 1955.27 9. Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Т. I. М.,1994.

193. Настольный словарь для справок по всем отраслям знания / сост. Н.Толль: В 3-х т. (СТ). СПб., 1863-1864.

194. Ожегов С„Ио Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю.Шведова (СО). 16-е изд., М., 1984.

195. Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный (САР). СПб., 1806 1822.

196. Словарь иностранных слов. 15-е изд. М., 1989.287.* Словарь русских народных говоров (СРНГ) / Под ред. Ф.П.Филина. М.-Л,, 1965.

197. Словарь русского языка XI—XVII вв. / Под ред. С.Г.Бархударова. Т. I-XIV. М., 1975-1988.

198. Словарь русского языка XVIII в. / Сост. Л.Л.Кутина и др. Т. I-V. Л., 1984-1989.

199. Словарь русского языка: В 4-х т. (MAC) / Под ред.

200. A.П.Евгеньевой. М., 1985-1988.

201. Словарь синонимов русского языка: В 2-х т. / Под ред. А.П.Евгеньевой. Л., 1970-1971.

202. Словарь современного русского литературного языка: В 20-ти т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. 2-е изд. (БАС-20) . Т. I-VI. М., 1991-1994. Т. 2.

203. Словарь современного русского языка: В 17-ти т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. (БАС-17). М.-Л., 1948-1965. Т. 13.

204. Словарь сочетаемости слов русского языка / Под ред. П.М.Денисова, В.В.Морковкина. 2-е изд. М„, 1983.

205. Словарь церковно-славянского и русского языка (СЦСРЯ). 2-е изд. СПб., 1867.

206. Словарь языка А.С.Пушкина: В 4-х т. / Под ред.

207. B.В.Виноградова. М., 1956-1961.

208. Срезневский И. И. Словарь древнерусского языка: В 3-х т. Репринтное изд. (МС). М., 1989.

209. Толковый словарь русского языка: В 4-х т. (ТСУ) / Под ред. Д.Н.Ушакова. М., 1935-1940.

210. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Под ред. Б.А.Ларина (СФ). М., 1986-1987.

211. Философская энциклопедия / Под ред. Ф.В.Константинова. (ФЭ). М., 1967. Т.4.

212. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь русского языка: В 2-х т. (СЧ). М„, 1993.30241 Эмблемы и символы. (Переиздание словаря-справочника 1788 г.) М., 1995.

213. Энциклопедический словарь (изд. Брокгауз Ф.А., Эфрон И.А.) (ЭБФ). Т.58. СПб., 1900.