Русская литературная критика рубежа XIX-XX веков: Пути самопознания: религиозно-философское направление тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Обласова, Татьяна Владимировна

• Обласова, Татьяна Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Обласова, Татьяна Владимировна

Введение.

Глава 1. Религиозно-философское направление в русской литературной критике рубежа XIX-XX веков.,.

1.1. Ситуация кризиса в русской литературной критике рубежа XIX-XX веков.

1.2. «Философская критика» в историко-литературном аспекте.

1.3. Религиозно-философская критика как порождение философских исканий своего времени.

1.4. Религиозно-философская критика: к обоснованию круга имен.

Глава 2. Определение сущности искусства и задач литературной критики философами-критиками.

2.1. Понятие «красоты» как основа эстетики Вл. Соловьева.

2.2. Развитие основных положений эстетической теории

Вл. Соловьева его последователями.

2.3. «Humanitet» как ключевое понятие системы взглядов

В.В. Розанова на литературу и литературную критику.

2.4. Особенности содержания критического суждения у философов-критиков (из опыта практической реализации основных теоретических положений).

Глава 3. Философско-религиозное течение в символистской критике.

3.1. Обоснование субъективно-художественного метода литературной критики Д. С. Мережковским.

3.2. «Преображение жизни искусством» в философии символизма

А. Белого и Вяч. Иванова.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русская литературная критика рубежа XIX-XX веков: Пути самопознания: религиозно-философское направление»

Постановка проблемы и актуальность темы исследования.

В отечественном литературоведении последних десятилетий период рубежа XIX-XX веков является объектом пристального внимания. Это связано и со сравнительно недавним «возвращением» всего художественного богатства данного периода в историю России в целом и в историю литературы в частности и с величайшим разнообразием культурных явлений этой эпохи. Сегодня появилась возможность расширить сложившийся в истории литературы и литературной критики круг проблем и признать существование особого явления в русской литературной критике, занимавшего важное место в культуре рубежа веков, - религиозно-философской критики как целостного направления с собственной концепцией искусства и литературной критики, собственным методом исследования художественного произведения.

Несмотря на большое количество историко-философских исследований эстетических взглядов русских мыслителей, поэтов, писателей, критиков этого времени, сегодня не существует ни одной работы, специально посвященной религиозно-философской критике названного периода, как нет и серьезного исследования литературно-критической ситуации, обобщающего и систематизирующего все явления литературной критики этого времени. В первую очередь это выражается в отсутствии единой, полной классификации. Хотя попытки классифицировать данные явления предпринимались неоднократно1. По разнообразию направлений, выделяемых различными авторами, и набору имен, рассматриваемых в каждом из них, становится очевидной не только пестрота явлений в критике конца XIX- начала XX века, но и их недостаточная изученность.

1 Кулешов В. И. История русской критики XVIII- началаХХ веков. М.: Просвещение, 1984 ; Эткинд Е. К. Чуковский // История русской литературы. Серебряный век/ Под ред. Ж. Нива, И.Сермана, В. Страды, Е.Эткинда. М.: Изд. Группа «Прогресс» - «Литера», 1995. С.258-265.; Депретто К. Литературная критика и история литературы в России конца XIX- начала XX века// Там же. С.242 -258.

Собственно изучение литературной критики рубежа веков начинается только в восьмидесятые годы двадцатого века, после возвращения всех авторов, репрессированных и эмигрировавших. Активное же издание литературно- критических и эстетических работ философов осуществляется лишь с 1990-х годов.

Попытки панорамного представления направлений, имен, тенденций в русской литературной критике изучаемого нами периода предложены, например, в книгах «Русская наука о литературе в конце XIX- начале XX века» (1982), «История русской критики XVIII- начала XX веков» В.И. Кулешова (1984), «История эстетической мысли» в 6-ти томах (1987), «История русской литературы. Серебряный век» (1995). Для этих книг характерным является внимание к истории развития эстетической мысли, литературно-эстетическим концепциям (в том числе и начала XX века), при этом эстетические взгляды философов и их критическая деятельность (в частности, Вл. Соловьева, В. Розанова, Д. Мережковского) рассматриваются как индивидуальные реализации субъективистских (идеалистических, религиозно-философских и т. п.) концепций.

В работах X. Барана, К. Депретто характеризуется особенность развития русской литературной критики рубежа веков, ее кризисное состояние.

В настоящее время существует достаточно обширная литература, посвященная анализу черт Серебряного века и отмечающая философичность как основу его единства (при огромном разнообразии культурных явлений). Философские искания этого периода анализировались еще Г. Флоровским, Н. JIoc-ским, а позднее Н. Корниенко, Е. Эткиндом, С. Хоружием, Ю. Шерером, И. Бо-нецкой, П. Гайденко, Е. Барабановым. Осуществляются попытки рассмотрения литературного процесса в контексте философии того времени (Н. В. Корниенко «Философские аспекты изучения общественно-литературного процесса начала XX века», 1989).

Серьезные исследования в области русской литературной критики Серебряного века были предприняты литературоведами, анализировавшими теорию символизма и символистскую критику, творчество А. Белого, А. А. Блока, Вяч. Иванова. Здесь следует отметить работы Д. Е. Максимова, А. Мазаева, X. Барана, К. Депретто и др.

Существует ряд монографий и статей, в которых анализируются философские взгляды и философия искусства русских мыслителей: Вл. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, Д. Мережковского, В. Розанова, С. Франка, А. Белого, Вяч. Иванова. Появились в последние десять лет издания «Pro et contra: личность и творчество в оценке русских мыслителей», посвященные Вл. Соловьеву, Н. Бердяеву, П. Флоренскому, В. Розанову. Глубокому и полному изучению до последнего времени подвергались именно философские взгляды вышеназванных мыслителей, и лишь отчасти или косвенно затрагивалась их критическая деятельность. Характеристика В л. Соловьева, В. Розанова, Д. Мережковского как критиков с указанием на зависимость их критических выводов от философской схемы впервые дана наиболее развернуто в книге «Русская наука о литературе в конце XIX - начале XX века» (1982).

Проблема философского характера русской критики давно привлекает внимание исследователей. Достаточно хорошо изученным в этом плане является XIX век, в частности 1820- 1830-е годы. Религиозно-философская критика конца XIX- начала XX веков еще ждет своего полного и глубокого изучения.

Пути самопознания русской литературной критики на рубеже XIX-XX веков: религиозно-философское направление - объект исследования данной работы.

Предметом исследования является понимание специфики и задач литературной критики представителями философского направления в русской литературной критике обозначенного периода.

Последовательное изучение философских, эстетических и критических опытов Вл. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, В. Розанова, С. Франка, Д. Мережковского, А. Белого, Вяч. Иванова позволяет проследить развитие ряда ключевых идей и понятий философской критики 1890-1910-х годов, таких как «теургия», «символичность культуры и искусства», «символ», «дух писателя», «идейное содержание произведения» и других, а также увидеть неоднородность самого явления, связанную со своеобразием и значительностью представленных в нем авторов.

Краткое описание истории развития философского критического направления в России помогает вписать русскую философскую критику в историко-литературный процесс рубежа веков и выявить ее своеобразие, поскольку само явление «философская критика» в изучаемый нами период не ново ни для русской, ни для зарубежной критики. Вопрос о русской философской эстетике начала XIX века - предшественнице философской критики начала XX века - рассматривается в монографии Ю. Манна «Русская философская эстетика. 1820-1830-годы», где термином «философская эстетика» Манн обозначает не что иное, как философское направление в критике этого периода.

Подробное рассмотрение философских, эстетических и критических взглядов названных авторов и некоторых их критических опытов, являющихся реализацией общей концепции искусства и дополнением ряда положений к работам общеэстетического характера, актуально как в историческом, так и теоретическом аспектах. Без их изучения нельзя объективно осмыслить и основные тенденции русского литературного процесса порубежной эпохи, и критическое наследие самих философов- критиков. Расцвет религиозно-философской критики приходится на период, когда русское общественное сознание приобретает религиозно- философский характер. Именно в философской критике нашел отражение идущий в русском общественном сознании процесс «нового религиозно-философского пробуждения» (Г. Флоровский). Предпосылками для формирования философского направления в русской критике являются, с одной стороны, преимущественно философский характер идейных исканий русской общественной мысли рубежа XIX-XX веков, а с другой - особая направленность критического сознания указанных авторов.

Религиозно-философской критике присуща и основная черта породившей ее эпохи: стремление к осмыслению любой проблемы в контексте коренных вопросов бытия, результатом которого стало включение литературы и критики во всеобщий процесс философского самоопределения русской культуры в названный период.

В теоретическом аспекте исследование может обозначить новые элементы «менделеевской системы», о которой говорил Ю. Борев. Он подразумевал под ней единую систему, обобщающую все многообразие подходов к тексту, приемов анализа, жанров и типов критики, накопленных историей критики, которая позволит путем соединения традиционных и новых методов создать современную методологию анализа художественного произведения.

Творчество философов-критиков обогатило литературно-художественную критику включением ее в религиозно-философский контекст эпохи и включением в нее религиозно-философского аспекта. В рамках этого направления на смену позитивистскому пониманию «полезности» искусства и критики XIX века приходит признание их философского значения, выведение в область Вечных истин и утверждение важности их роли в решении «жизненной цели человечества» - построения нового бытия, переустройства мира.

Цель диссертационного исследования заключается в систематизации представлений философов-критиков о специфике и назначении литературной критики. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

- определить место философии искусства в философском наследии русских мыслителей Серебряного века;

-выделить основные теоретические положения философской критики о сущности и целях искусства;

-выявить особенности подхода философов-критиков к произведению искусства и его автору;

- дать обоснование философской критике как особому направлению в русской литературной критике рубежа Х1Х-ХХвеков с выделением общего и индивидуального в критической деятельности исследуемых авторов;

- показать связь этого направления с общей культурной ситуацией в России начала XX века.

Методологическая и теоретическая основа исследования.

Метод исследования подсказан ключевым характером проблемы выделения религиозно-философского направления в русской критике рубежа XIX-XX веков, открывающей путь к пониманию основных тенденций литературного процесса, и современным состоянием методологии литературоведения.

Историзм, признанный сегодняшней наукой «гарантом монизма методологии»2, в данном исследовании, на наш взгляд, заключается в последовательном стремлении удерживать в поле зрения как объективную (историческую) логику процесса формирования философской критики, так и субъективную (индивидуальную) закономерность эволюции философско-эстетических взглядов каждого из рассматриваемых философов - критиков.

Последовательность подходов обусловлена движением от общего к частному, от общекультурной ситуации рубежа веков (историко-культурный подход) к ситуации, сложившейся в литературной критике, и от нее - к критикам, их представлениям о литературно-критическом творческом процессе (сравнительно-исторический подход), функционированию этих представлений в культуре (функциональный подход).

Историко-культурный подход, исходящий из понимания литературного (и вообще любого культурного) явления как части духовной культуры, позволяет доказать закономерность возникновения в изучаемый период такого направле

2 Борев Ю. Б. Методология анализа литературного произведения. М.: Наука, 1988. С. 17.

Ю. Б. Борев таким образом определяет сущность данной интерпретационной установки: историзм требует выявления в процессе критического анализа того, как возникло данное явление, какие главные этапы в своем развитии оно прошло и чем данная вещь стала теперь. Историзм предполагает рассмотрения явлений в их развитии, во взаимосвязях с другими явлениями, в свете опыта современности. Историзм заставляет рассмотреть художественное произведение как звено художественного процесса, как принадлежащее к определенному направлению и в сопоставлении с традицией. ния в русской литературной критике как «религиозно-философская критика», а также выявить ряд ее характерных особенностей.

Историко-литературный аспект исследования позволил обосновать особенности становления и эволюции философской критики.

Сравнительно - исторический анализ, опирающийся на художественные взаимодействия, которые осуществляются внутри одного вида искусства и касаются содержания, мыслительного материала, формы, художественного языка, помог раскрыть пути реализации философского обобщения и осмысления художественного произведения русскими мыслителями рубежа веков.

Функциональный подход, перемещающий внимание исследователя с художественного явления как предметности на его социально - действенный аспект, способствовал выявлению культурной значимости философской критики в конце XIX-начале XX веков, осознанию данного критического направления как живого становящегося явления, вступающего в культурный полилог со своей эпохой. Рецептивный подход послужил углублению понимания эстетических позиций философов-критиков через ряд конкретных исторических, групповых и индивидуальных восприятий.

Стремление исследовать русскую философскую критику обозначенного периода с точки зрения эстетико-философских установок, выявить те жизненные, философские и методологические потребности, в ответ на которые она родилась, установить основные исторические связи обусловило отбор историко-литературного материала. Возникла необходимость обратиться к широко известным сегодня философским и эстетическим работам Вл. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, В. Розанова, С. Франка, Д. Мережковского, А. Белого, Вяч. Иванова, а также их собственно критическим статьям. Большинство упоминаемых в диссертации работ названных авторов еще не изучалось в качестве элементов целостной философско-критической системы как отдельных философов-критиков, так и направления в целом. Между тем осмысление направления методологических поисков в области критики в единстве с религиозно-философскими исканиями представляется сегодня необходимым условием для понимания философичности как ведущей черты русской культуры Серебряного века. Это важно и в связи с тем, что сам вопрос о сущности литературной критики и ее задачах сегодня, как и сто лет назад, на рубеже XIX- XX веков, продолжает оставаться дискуссионным.

Предметом методологических споров последних десятилетий в отечественной науке в области литературной критики является теоретическое определение сущности критики. В 70- 80-е годы эти споры главным образом сводились к вопросу о том, что есть критика - искусство или наука? М.А. Сапаров, Н. Анастасьев, Ю.Б Борев, С. Лихачев, Б.Ф. Егоров, А.И. Метченко, А.С. Буш-мин предельно сближали критику с литературной наукой на том основании, что критика- это не литература, а исследование литературы, которое должно иметь теоретико-логические основания анализа, должно быть вооружено научными методами интерпретации и выявления ценностного статуса художественного произведения. В.И. Баранов, А.Г. Бочаров, Ю.И. Суровцев подчеркивали специфичность критики, указывая, что соотношение ценностного анализа и ориентации на адресата в научной и критической деятельности различно. В работах Б.И. Бурсова выдвигалось положение о литературной критике как искусстве. В. Кожиновым было дано теоретическое определение литературной критики как вида публицистики, в котором не только отражалась специфика литературно-критической деятельности, состоящая в синтезе элементов науки и искусства, но и учитывались ее функциональные особенности как деятельности литературно-коммуникативной. Основные позиции, существующие в современной методологии по вопросу об отношениях литературной критики и науки о литературе, критики и литературы, были обобщены и изложены в середине 1980-х годов в работе A.M. Корокотиной «Проблемы методологии советской литературной критики в 20-е годы»(1986). В этой же работе с опорой на мнения исследователей, придерживающихся разных позиций, но одинаково признающих «особость» литературно-критической деятельности, дано аргументированное определение критики как особого рода научно-художественного творчества -не только литературы и не только науки, но близкого им неповторимого в своем проявлении творческого акта [93, С. 12]. Данное определение в качестве рабочего принято и в настоящем исследовании.

Важными для предпринятого исследования являются выводы методологических поисков 1980-х годов о функциональных особенностях литературно-критической деятельности, к которым следует отнести следующие. Критика образует особую оценочно- познавательную область общественной мысли. Она есть самосознание литературы и общества. Назначение критики (по определению А.П. Казаркина, Г. Белой) - выражать самосознание эпохи, ценностные предпочтения, пристрастия, прозрения.

Литературная критика находится с современной историко-культурной ситуацией в сложной взаимозависимости. С одной стороны, она порождается самим процессом социально-культурного развития, поэтому ее функции и методы постоянно изменяются, отвечая на импульсы времени, стремясь соответствовать запросам общественного сознания.

В то же время она создает ценностные ориентации общества по отношению к художественным произведениям и сама участвует в создании той идейно

- художественной атмосферы, в которой возникли эти произведения.

Положение о задаче критики оценивать произведения своей современности и переосмысливать и переоценивать художественные творения прошлых эпох, рассматривая их с новых сторон, в свете идеалов своего времени, различных кругов современной общественности, выдвинутое в 1970-е годы, и сегодня не вызывает у теоретиков принципиальных возражений.

Современные исследования дают представления о структуре литературно-критической деятельности как трехкомпонентной, включающей интерпретацию

- оценку - аргументацию.

Особую важность для диссертационной работы приобретают методологические разработки модели метода критической деятельности, начатые в 1980-е л и активно ведущиеся в последнее десятилетие . Наиболее развернутую модель структуры метода критики, отражающую ее специфику как особого вида деятельности, предложил В. Н. Коновалов [1980].

В качестве первого структурного элемента критического метода выступает общетеоретический, в котором можно выделить несколько уровней: философский, социологический, эстетический, теоретико-литературный. Установка критического высказывания, определенная историческими, литературными и мировоззренческими предпосылками, реализуется в средствах и приемах анализа текста, в форме литературно-критического высказывания. Приемы и методы анализа могут быть объяснены в связи с их традициями в предшествующей критике, с развитием современной эстетической и литературоведческой науки, индивидуальностью творческой манеры критика. Как элемент критического метода рассматривается В. Н. Коноваловым форма литературно-критического высказывания (жанрово-композиционная структура, использование приемов художественной выразительности, стилевые пласты и т. д.), которая, как и другие компоненты критического метода, обусловлена не только установкой, но и литературным контекстом эпохи (доминирующими стилевыми тенденциями), иногда стилем анализируемого произведения. В данной модели, в отличие, например, от модели, предложенной В.А. Недзвецким (1994), который выделяет в качестве определяющих критический метод четыре элемента:

- литературное явление, представляющееся критику наиболее значительным и плодотворным, эстетическую и шире - философскую - позицию критика, общественно-идеологическую позицию критика, эстетическое чувство, развитый вкус учитывается и литературный контекст эпохи, и достижения современной науки, и влияние традиций предыдущей критики.

3 Модели структуры метода предложены современными исследователями B.H. Коноваловым, В.А. Недзвецким.

Эта модель критического метода, которая, по собственному признанию исследователя, не может претендовать на охват бесконечного многообразия конкретных явлений, не вызывает принципиальных возражений и учитывается в данной работе при всей сосредоточенности исследования на общетеоретическом аспекте критического метода критики религиозно-философского направления.

Разработка теории критического метода оказывается тесно связанной с необходимостью переоценки литературно-критического наследства, поиском новых подходов к изучению литературного процесса и принципов его периодизации. В современной науке четко разграничиваются литературная критика как род литературно-творческой и литературно-коммуникативной деятельности и ее история как научная отрасль, входящая в состав литературоведения. Однако вопрос о принципах периодизации литературно-критического процесса является первостепенным потому, что именно в нем сегодня отражается новый этап понимания специфики литературной критики. Существует несколько точек зрения на данную проблему. В.А. Недзвецкий [124] предлагает рассматривать историю русской критики как закономерную смену ее основных критических методов и выделяет критику нормативную, романтическую, философскую, конкретно-эстетическую, эстетическую, реальную и т.д. Н.В. Володина (1997) считает возможным дополнить историко-хронологический и системный подходы типологическим. Это позволяет исследовательнице выделить три ведущих типа русской литературной критики, каждый из которых возникает на определенном этапе ее развития, закономерно возрождаясь в благоприятных для его существования историко- литературных обстоятельствах: критику филологическую, философскую и публицистическую [49].

Для данной диссертационной работы представляется принципиальным поднимаемый среди прочих вопрос о философской критике как историко-литературном явлении.

Философская критика рубежа XIX-XX веков для русской культуры явление не новое и не исключительное. Существует мнение, выраженное в частности Э.Л. Радловым в 1913 году в книге о Вл. Соловьеве, что русская литературная критика, начиная от В.Г. Белинского и кончая Ивановым- Разумником, всегда была философской. Понимал он под этим стремление критики определить значение произведения с «некоторой принципиальной точки зрения». Под «принципиальной точкой зрения» Радлов подразумевает философские системы, которые в то или иное время были в России господствующими (немецкий идеализм, позитивизм Конта и др.), и соответственно служили «углом зрения».

A.M. Пятигорский вообще называет русскую литературную критику «субститутом философии». Он пишет: «В русском философствовании литературный текст представлялся (часто бессознательно) как естественный объект философии, а в русской литературной критике философия (иногда эксплицитно, иногда имплицитно) рассматривалась как естественный метод, с помощью которого литературный текст может быть проанализирован, объяснен и «возвращен культуре» [143, С.258]. По его мнению, литературная критика, функционирующая как философия, и философия, служащая «внутренним фокусом» литературной критики, настолько переплелись в русской культуре, что стали неотличимы друг от друга.

Критическую деятельность русских религиозных мыслителей конца XIX-начала XX веков (В. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, В. Розанова) A.M. Пятигорский рассматривает как философские размышления, ориентированные на литературу. Особенность русской религиозной философии данного периода видится Пятигорскому в том, что литература, литературный текст, выступают для нее в качестве исходного пункта, что приводит к «закре-пощенности» философии в культуре. Это позволило автору статьи говорить и о «литературности» русской философии, которая «всегда вела к попыткам найти в дискретных литературных текстах объективное историческое содержание» [143, С.262], в результате чего русская литература стала рассматриваться ею как «серия исторических пророчеств или предсказаний». В этой связи задачу исследования литературных текстов он определяет как задачу философскую, состоящую в дешифровке анаграммы поэтических образов в наполненную смыслом метафизику событий.

Для данного исследования различение «философичности» русской литературной критики как ее общей характерной черты и «философской критики» как особого направления является принципиальным. Как отмечает В.Н. Коновалов, термин «философская критика» не имеет общепризнанного статуса, «поэтому его восприятие и функционирование носит скорее традиционный, чем конституционный характер» [90, С.102]. Тем не менее, он считает возможным рассматривать его именно как термин, на том основании, что у философской критики есть свой предмет, история, методология. Предметом ее является общефилософский потенциал произведения в соотнесенности его с теми или иными философскими системами. Для этого типа критики, как отметил К.Г. Исупов, «разговор о тексте был и обсуждением ведущих проблем века, и диалогом вокруг вечных ценностей» [77, С.7].

Философская установка является системообразующей, она определяет и отбор материала, и его интерпретацию, и аргументацию, и композиционную структуру статей. Таким образом, по мнению В.Н. Коновалова, термин «философская критика» обозначает в широком смысле род литературной критики, так же, как «критика публицистическая» и «эстетическая». В узком смысле этим термином обозначается одно из направлений в русской критике 30-40-х годов XIX века и конца XIX- начала XX веков.

В.А. Келдыш, определяя «новое» направление в критике обозначенного периода, употребляет в качестве термина понятие «религиозно-философская критика» [83, С.84]. Уточнение «религиозная», на наш взгляд, имеет существенное значение, так как, во-первых, позволяет отграничить изучаемое явление от других явлений в критике, имеющих философскую основу как необходимый структурный элемент в общетеоретической системе; а, во-вторых, указать на специфику самой философской базы данного направления, которую составляет именно религиозная философия. В дальнейшем мы будем использовать термины «философская критика» и «религиозно-философская критика» как полные синонимы, что позволяет рассматриваемая в параграфе 1.2 традиция употребления термина «философская критика».

Философская критика» рубежа XIX-XX веков как вид деятельности не противоречит современной теории литературной критики по ряду признаков.

1. Опираясь на современные исследования по культуре, литературе Серебряного века, а также на мнения Н.О. Лосского, Г. Флоровского, называвших в качестве одной из главных черт данного периода религиозно-философскую ориентированность общественного сознания, культуры и искусства, мы можем сделать вывод о закономерности появления критики, соответствующей таким запросам общества.

2. В критических работах философов- критиков и их теоретических положениях просматривается стремление к реализации двойственной функции критики. С одной стороны, интерпретация художественных произведений с точки зрения и в категориях некоторой философской системы, имеющей свою традицию (как, например, философия «всеединства» Вл. Соловьева, персонализм Н. Бердяева). С другой - оценка новых произведений и классики с точки зрения их философской значимости, широты поставленных в них вопросов, а также оценка социально-исторического значения (в частности, роль идей произведения и его автора в судьбе России).

Итак, под «философской критикой» мы понимаем направление в русской литературной критике рубежа XIX-XX веков, главную отличительную особенность которого составляет интерпретация художественного произведения в философском аспекте и оценка его с этой точки зрения.

Настоящая работа не претендует на окончательные выводы. Одна из ее задач видится в привлечении внимания исследователей к этой актуальной и на сегодняшний день не изученной проблеме.

Гипотезы:

1. Существовавшее в русской литературной критике рубежа XIX-XX веков направление, обладавшее своими особенностями и внутренней цельностью, может быть обозначено как религиозно-философская критика. К числу авторов-критиков, принадлежащих этому направлению, можно отнести крупнейших философов того времени: Вл. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, С. Франка, В. Розанова. К этому направлению по ряду признаков примыкает часть критиков, традиционно относимых к символистской критике -Д. Мережковский, А. Белый, Вяч. Иванов.

2. Главной особенностью религиозно-философской критики является обу словленность ее основных принципов философскими идеями принадлежащих к ней авторов, что привело к пониманию искусства (и литературы в частности) и литературной критики как части философии и религии, которые в свою очередь направлены на «пересоздание жизни».

3. При общности ряда ключевых положений, каждый из философов-критиков предлагает собственное видение тех или иных понятий, принципов и т.д. в соответствии со своими мировоззренческими (религиозно-философскими и эстетическими) представлениями, что ведет к своеобразной неоднородности внутри направления, которая, однако, должна быть принята в качестве его характерной особенности.

4. Религиозно-философская критика - закономерное явление культуры Серебряного века.

Научная новизна данного исследования заключается в том, что оно является попыткой выявления особенностей процесса самопознания религиозно-философской критики рубежа XIX- XX веков. Она проявляется в следующем:

- в детальной реконструкции сущности искусства в понимании мыслителей Серебряного века;

- в развернутом систематическом анализе представлений Вл. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, Д. Мережковского, В. Розанова,

С. Франка, А. Белого, Вяч. Иванова о специфике и задачах литературной критики;

- в сравнительном анализе концепций творчества отдельных художников, предложенных философской критикой, их связи с общей философской и эстетической установкой направления и особенностями миросозерцания философов-критиков.

Научно - практическая значимость работы состоит в восполнении пробела в анализе философско-эстетического и критического наследия, что позволяет воссоздать более полную и адекватную картину ситуации в литературном процессе начала XX века и попыток ее осмысления. Материалы диссертации могут найти применение в учебных курсах по истории литературы и по истории литературной критики.

Апробация работы. Отдельные фрагменты диссертации были представлены в качестве докладов на Всероссийской конференции «Культура. Литература. Искусство. Регион» (Тюмень, 2000), Региональной научно-практической конференции «Художественная культура как феномен» (Тюмень, 2002), Научно-методическом семинаре «Инновационные подходы к высшему профессиональному филологическому образованию» (Тюмень, 2002). Кроме того, результаты исследования использовались автором в процессе чтения лекций по курсу «История русской литературной критики» на филологическом факультете ТюмГУ. Основные положения диссертации освещены в пяти публикациях.

Структура работы обусловлена последовательностью разрешения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы. Общий объем работы - 150 страниц, список литературы содержит 189 наименований.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Обласова, Татьяна Владимировна

Выводы по главе 3.

Философская критика, выдвинувшая собственное понимание искусства и литературной критики, не только заняла важное место в культуре Серебряного века, но и оказала влияние на формирование критики других направлений. В большей степени это касается критики символистской. На их связь указывает ряд качеств, определенных нами в первой главе в качестве критериев для выделения философской критики как особого направления.

При широте таланта, реализующегося в различных сферах духовной деятельности - и философской, и художественной, и критической - общим стержнем для критиков-символистов, о которых идет речь в рамках данной работы -Д. Мережковского, А. Белого, Вяч. Иванова, как и для названных философов-критиков, является философская глубина в подходе к любому вопросу, а также обусловленность эстетических концепций системой философских взглядов. Само понимание целей и задач искусства связывается ими с мировоззренческими проблемами. Они выдвигают положение о символизме как миропонимании, целостной философской системе. Каждое произведение в связи с этим они предлагают рассматривать с точки зрения символизма.

В рамках нового миропонимания А. Белый определяет современную задачу для литературной критики, а именно найти теоретический смысл движений в искусстве последних десятилетий, подвести им итог, подчеркивая тем самым осознание наступления нового этапа в развитии литературы и критики. Целью осмысления должен стать поиск связи между новым и вечным.

Опираясь на Вл. Соловьева, А. Белый и Вяч. Иванов развивают представление о религиозной сущности искусства, утверждая, что «искусство не имеет никакого собственного смысла кроме религиозного» (А. Белый). Вообще влияние философов-критиков, в особенности Вл. Соловьева, а также Д. Мережковского, теоретики символизма воспринимали вполне осознанно, считая их «отправной точкой для собственных размышлений».

Общим и главным для них является понятие «теургии», выдвинутое Вл. Соловьевым, хотя именно в этом вопросе можно увидеть расхождение с первоисточником. Если Вл. Соловьев воспринимал как теургию искусство, выполняющее задачу «достроения» недостроенного Богом, А. Белый и Вяч. Иванов не склонны (как и некоторые другие последователи Соловьева) считать современное искусство «действием, отмеченным печатью Божественного Имени», оно только подготовка к будущему. И его задача, по мнению А. Белого, в том и состоит, чтобы учить видеть Вечное. Ведь в искусстве сегодня открывается божественная сущность мира, «более реальная реальность», как называет ее Вяч. Иванов. Последняя же цель искусства - «пересоздание жизни» - станет достижимой тогда, когда на самом деле оно перестанет быть собственно искусством, когда и оно, и религия, и философия, выйдя за установленные пределы, соединятся в «творчестве жизни».

Искусство настоящего, являясь предтечей, сталкивается неизбежно с проблемой отношения к действительности. Призванное прозревать сущности вещей, раскрывать в них знамения иной действительности, оно не в состоянии передать всю полноту действительности, и потому обречено на ее разложение и представление то во временных, то в пространственных формах.

Это противоречие разрешается через понятие символа - центральное понятие символизма, в определении которого А. Белый и Вяч. Иванов также идут за философами (Вл. Соловьевым, Д. Мережковским, П. Флоренским), считавшими символ прозрением идеального мира в образах действительности. А. Белый уточняет это определение, называя символ «образом, взятым из природы и преобразованным творчеством». Таким образом, утверждается символичность любого художественного произведения, но раскроется ли его символический смысл, зависит от воспринимающего. Как символическое, произведение неисчерпаемо, оно ново для каждой эпохи, нации, индивидуальности. Эта мысль становится развитием мысли Д. Мережковского о «неисчерпаемости звездного неба», являющейся выражением одного из важнейших положений философской критики, требующей от современных исследований нового взгляда на уже известное - «найти новое в знакомом», «свое в чужом».

Признавая принципиальную символичность искусства, А. Белый и Вяч. Иванов отличали ее от символизма - литературного направления. Они, как теоретики символизма, называли последний «кристаллизацией принципов современного искусства последних десятилетий», систематизацией заявлений гениев прошлого о значении художественного творчества. Символизм признается ими системой, предлагающей наиболее адекватное понимание искусства.

Особая роль при таком понимании отводится художнику, который объявляется «проповедником будущего», чья творческая деятельность состоит в насыщении образа видимости собственным переживанием, в сотворении символов.

Так же, как художник Вл. Соловьева, обладающий двоякой функцией: проводника по отношению к бытию идеальному и творца по отношению к бытию реальному, художник символистский, имея способности к «ясновидению вещей», должен «облегчать вещам выявление красоты», следуя замыслу Богахудожника. В этом и состоит сущность таланта как воспоминания об Едином Мастере (Вяч. Иванов). И в то же время он обладает способностью к созданию «завлекающей дымки, опоясывающей вершины творчества», составляющей все очарование искусства, которое возникает из совокупности «ряда технических приемов» и смысла. Стиль поэта или писателя А. Белый называет выражением его души, потому что именно переживание художника располагает особенным образом «материал звуков, красок и слов».

Этим положением обусловлена задача критики - изучать форму художественного произведения, понимая при этом, что любое исследование текста - это исследование в первую очередь внутреннего мира его творца. Именно символистам ставится в заслугу возобновление изучения поэтики как факта, способствующего развитию литературной критики.

Вниманием к форме, которая осознается неотделимой от содержания, предопределено отношение к слову, признаваемому символистами вслед за П. Флоренским средством пересоздания мира, воссоздания его в формах, доступных человеческому сознанию. Прекрасные образы, созданные поэзией, должны своим великолепием покрыть мир. По своей сущности поэтический язык - язык богов, хотя воздействует на душу посредством технических приемов. Их и следует изучать, то есть изучать, «как» художник видит вещи, чтобы понять, «что» он видит в мире.

При изучении «как» перед критикой встает важная задача - наблюдение над точностью следования художника техническим нормам осуществления замысла, или «внешнему канону» (Вяч. Иванов). А так же над верностью материала художественного произведения себе, то есть сообразностью материала и приемов его воплощения.

А. Белый ставит перед критикой еще и задачу действенного характера -бороться за талант писателя с его «credo», если «credo» ослабляет талант.

Но для того, чтобы настоящая критика состоялась, необходима, по мнению Белого, методология эстетики и логика искусства. Задачу их разработки он возлагает на теоретика искусства, который является специалистом во всех его областях, знает все возможные взгляды на искусство, умеет критически к ним отнестись. В связи со сложностью выдвигаемых требований, уделом современных исследований он считает область личных суждений.

Хотя, вероятно, возможным вариантом методологии эстетики предполагается А. Белым символизм как миропонимание. Многие положения символизма в сфере искусства, как это явствует из вышесказанного, имеют своим источником философскую критику. Таким образом, значение последней воспринимается не только в связи со своеобразным подходом к пониманию произведений искусства, но и как потенциальная основа для критики будущего.

При всей общности ряда положений философской критики и критики символистской, в том ее объеме и с тем кругом имен, который обозначен в данной работе, считать последнюю течением внутри философско-религиозной критики, на наш взгляд, достаточных оснований нет.

Принципиальным отличием символистов-философов от философов-критиков является сознательное самоопределение первых как символистов и разработка ими символизма как целостной и общей философской системы. Давая несколько различные интерпретации тем или иным понятиям, и А. Белый и Вяч. Иванов в основах своих остаются на единых позициях.

Второй важной чертой, отличающей философское течение в символистской критике, является ее стремление к отысканию неких объективных критериев оценки, методологии, которая бы сделала литературную критику разделом науки, а не рядом субъективных опытов (как это можно наблюдать у философов-критиков).

И третье отличие - обоснование А. Белым и Вяч. Ивановым подхода к художественному произведению как художественной форме, при определении формы в качестве цели. А отсюда признание формы, и только формы, выражением «глубины творящей души».

129

Поэтому, очевидно, следует признать А. Белого и Вяч. Иванова критиками философского течения в символистской критике, которые явились и основателями, и теоретиками его, и практиками. Д. Мережковский, на наш взгляд, должен быть отнесен к явлению «промежуточному». С одной стороны, от него берет начало (с работы «О причинах упадка и о новых течениях в современной русской литературе») русский символизм именно в его религиозном аспекте; а с другой - в своей практике (в частности в книге «JI. Толстой и Ф. М. Достоевский») по всем признакам он относится к философам-критикам.

Заключение

В результате нашего исследования мы пришли к убеждению, что на рубеже XIX-XX веков в русской литературной критике отчетливо обозначились религиозно-философские тенденции. Они реализовались, с одной стороны, в религиозно-философской критике, которую мы вполне обоснованно можем считать особым направлением, с другой - в философски ориентированной символистской критике. Оба эти явления мы считаем возможным обозначить одним термином - «философская критика», а представителей их - «философами-критиками».

Философская критика, являясь порождением Серебряного века, не только становилась участницей культурной жизни своего времени, но и пыталась осмыслить литературный процесс. Определение философами-критиками сущности искусства и задач литературной критики, а также критические оценки, данные ими тем или иным авторам и произведениям, позволяют глубже проникнуть в специфику культурной ситуации Серебряного века, в ее дух. Этой критике присущи и основные черты породившей ее эпохи: космичность, стремление к осмыслению любой проблемы в контексте «коренных вопросов бытия», результатом которого стало включение литературы и критики во всеобщий процесс философского самоопределения русской культуры на рубеже XIX -XX веков.

Философы - критики рассматривали искусство как раздел философии и элемент религиозной жизни. Основой для такого понимания является «новое религиозное сознание», которое, стремясь к синтезу разделенного бытия через объединение язычества и христианства, а в конечном итоге объединения земли и неба, твари и абсолюта, вовлекало искусство в решение «жизнестроитель-ных» задач. Преображение жизни определяется философами -критиками, начиная с Вл. Соловьева, с помощью понятия «теургия», обозначенного последним как продолжение дела, начатого природой по воплощению красоты. Хотя именно этот термин был предметом разногласий.

Несмотря на то, что все последователи В л. Соловьева (и Н. Бердяев, и С. Булгаков, и Д. Мережковский, и А. Белый, и Вяч. Иванов) сходятся в устремлении к построению нового бытия, они не склонны считать, как Соловьев, искусство теургией. Искусство настоящего в принципе не может быть ею, потому что когда оно перейдет действительно к творчеству жизни, оно неизбежно исчезнет как утративший свое значение элемент дифференцированной культуры.

Невозможность для искусства на современном этапе перейти искусству непосредственно к творчеству жизни, ограниченность его средств подводит философов - критиков к постановке и обсуждению проблемы отношения искусства и действительности, решение которой они связывали с понятием символа. Символичность вообще объявляется ими основой этого мира. Символи-чен каждый элемент тварного бытия, так как независимо от нашего восприятия и нашей способности видеть это, он несет в себе знак бытия Абсолютного. Символично искусство, поскольку в нем «творятся знаки нового бытия».

При таком понимании сущности искусства и его теургической цели совершенно особым оказывается подход к изучению произведения литературы. Поскольку литературная критика, как и литература, часть философской системы, то ей отводится важная роль соответственно с поставленной целью соединения двух бытий, «общей жизненной цели человечества» (Вл. Соловьев) она должна служить своими средствами. Ее главную задачу впервые определил Вл. Соловьев - разобрать и показать, что именно из полноты всемирного смысла захватило душу поэта и было выражено им в художественном произведении. Эта задача была расширена и уточнена его последователями- символистами. Кроме Вечного, они (в частности Д. Мережковкий, А. Белый, Вяч. Иванов) призывают увидеть и «новое», «свое», расценивая его как новые проявления того же Вечного. Это приводит их к мысли о неисчерпаемости художественного произведения.

Сложность и значимость роли художника для философов-критиков состоит в том, что он - звено между двумя мирами: Абсолютным и тварным. Этим обусловлены его основные качества - он должен быть чутким, открытым для проникновения в него образам, мыслям, звукам, готовым принять их. И здесь он несвободен как пророк. По сути, он с самого начала несет в себе воспоминание об ином мире. Однако, помимо этой роли, В л. Соловьевым в духе его «теургии» отводится художнику еще и роль «творца новой прекрасной действительности», которой в пределах природы до него не было.

Эта двоякая роль художника - пророка и собственно творца - предопределяет и особый интерес к нему критики и ее задачу: увидеть за художественным произведением душу его автора, однажды явившуюся и никогда более неповторимую форму бытия. И речь здесь идет не столько об изучении биографии писателя, сколько о духе его, о его внутреннем мире.

Проявлением этого мира становится для философов - критиков форма произведения, а точнее стиль его. В этом свете отношения формы и содержания предстают по-новому. Форма воспринимается как освобождение через творчество Идеи, или красоты, заключенной в материи, обнаружение соответствующих контуров образа, заданных высшим смыслом, и явление их миру.

В особом акте творчества, в качестве какового представители направления рассматривали деятельность критика, последнему принадлежит важное место. Он должен обладать таким качеством, которое очень точно обозначил как «конгениальность» В. Розанов, и здесь подразумевается не только духовное родство с критикуемым автором, но и равность таланта. Но на этот счет существовали разные мнения: если Розанов требовал отречения от себя, то Мережковский утверждал необходимость индивидуальности критика, открывающего в качестве представителя своего поколения нечто новое в художественном произведении, о чем, возможно, не подозревал сам автор. При этом критик оказывается своего рода поэтом, творцом, для которого материалом служит уже не мир действительный, а мир литературы.

Итак, подводя итоги, мы можем совершенно четко выделить наиболее общие положения философской критики, касающиеся понимания искусства и литературной критики.

Во-первых, искусство признается тесно связанным с философией и религией, причем последняя объявляется его истинной сущностью.

Во-вторых, центральным понятием в определении цели искусства является понятие «теургия», которая понимается как переустройство жизни, соединение бытия реального с бытием идеальным, благодаря чему должна быть преодолена трагическая конечность и ограниченность человеческой жизни.

В-третьих, до достижения гармонии искусство, культура и вся реальная действительность оказываются символичными, то есть несущими в себе знаки иного мира и открывающими связи двух миров посредством художественных образов.

В-четвертых, художник творит образы, создавая прекрасное и вечное, способствуя тем самым переустройству жизни, воплощению красоты, память о которой он принес с собой на землю. Поэтому он является еще и пророком, связанным с Абсолютом и способным увидеть его в реальных вещах этого мира.

В-пятых, в связи с предыдущими положениями по-новому воспринимаются отношения формы и содержания, они предстают в неразрывном единстве, и форма является самой сутью, самим содержанием, выражением истинной сущности творящей души.

Эти положения определили и основные задачи литературной критики:

1. Изучить художественное произведение в связи с его идейным содержанием, то есть в его отношении к миру Идей. Увидеть, какую часть из всемирного смысла оно воплощает.

2. Изучить душу художника, стоящую за произведением, как носительницу частицы Всемирной идеи, и одновременно, воплощение неповторимой формы бытия.

Работы философов-критиков дают образцы позиций, образцы живого переживания писателя или поэта в «космосе» мировоззрения автора - критика -всей целостности его духовной, а иногда и биографической, жизни. Важно заметить, что здесь идет речь не об изучении только личности писателя (и, конечно, не только в биографическом аспекте), речь о необходимости, и даже неизбежности, выхода в сферу религиозно-философских взглядов того или иного художника.

Благодаря философскому подходу к тексту художественного произведения снимается «вечный» вопрос литературы «ублажать или поучать?» И эстетическое наслаждение, и этические нормы - элементы целостного воздействия книги и ее автора на читателя. Ценнейшим результатом этого воздействия может и должно стать осознание себя как целостного мира, самоопределение в духовном плане, нахождение для себя точек опоры в человеческом культурном бытии.

Художественный текст, если мы примем утверждение Д. С. Мережковского о том, что произведении искусства - это просвет в бесконечное звездное небо, для нас перестанет быть только объектом изучения и станет местом встречи поколений, возможностью новых открытий, новых откровений. Философская критика дает нам понять, что нет конечного, раз и навсегда определенного, «правильного» взгляда, что любое художественное произведение переживается каждым читателем индивидуально в соответствии со складывающимся его внутренним образом бытия.